Теряева псевдоним Д.- Ольга Александровна : другие произведения.

За гранью

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    ОКОНЧЕНА.ПРОДОЛЖЕНИЕ "ЛИСТЬЯ ПАДАЛИ" "За гранью". ОГЛАВЛЕНИЕ ПОВЕСТИ. 1. Моя жизнь десять лет спустя. 2. В поисках справедливости. 3. Южная заводь и ее обитатели. 4. День рождения. 5. Встреча. 6. Во имя любви. 7. На пути к кандидатской. 8. "Смело, товарищи, в ногу!" 9. Казанская сирота. 10. Посторонним вход воспрещен! 11. Каждому свое. 12. Наказание за преступление. 13. В больничных стенах. 14. Исповедь. 15. Я спешу на помощь. 16. Возвращение в никуда. 17. Незаурядное в заурядном. 18. Погоня за тенью. 19. Загнанный в угол. 20. Зуб единорога. Объем - 10,46 авторских листа (418331 печатных знаков).
  
   "За гранью". Глава 1.
  
  
   Со временем окончания мною училища прошло немало лет. Я повзрослела и, надеюсь, поумнела, как желали того, покойная Тамара Ильинична, Наталья Григорьевна и другие самые продвинутые из наших преподавателей. Сорванные листочки отправились в свободный полет, кому-то повезло больше, некоторые успели неплохо устроиться, одна, я подозреваю, что это - Женька Аристова, отправилась в места не столь отдаленные. Но не будем о грустном, его в нашей жизни и так с избытком. Лучше я вам поведаю о себе. Я уже несколько лет сотрудничаю с редакцией одного из столичных журналов, он не известен широкой публике, поэтому не стану упоминать его название. Работаю я переводчиком с английского, это вторая специальность, которой мне удалось овладеть. Мое рабочее место - компьютерный стол у нас с мамой дома. Да, да, вы не ослышались. Главный редактор, Александр Викторович позволил мне трудиться в комфортных условиях, это называется удаленная работа. Раз в месяц, если нет экстренной необходимости, я приезжаю в редакцию за зарплатой. Неожиданные запарки встречаются нечасто, поэтому меня можно назвать птицей свободного полета, вольной распоряжаться временем по собственному усмотрению. Вот и сейчас я, к примеру, склонилась над чистой тетрадной страничкой. Признаюсь вам по секрету, я до сих пор не избавилась от привычки вести дневник, внимание мое целиком отдано Гомеру, так, если вы не забыли, зовут мою собаку. Ему уже стукнуло девять лет, мы с ним очень любим друг друга. Пожалуй, Гомер - единственный мой друг, не считая, мамы. Последние три года она сильно болела, неделю назад вновь, несмотря на ее решительный протест, была вынуждена лечь в больницу. На этом настаивали врачи. Понимаю, мама волнуется за меня, как я там одна со всем справлюсь? Мир не без добрых людей, как любила говаривать моя бабушка Нелли. Наши соседи помогают мне иногда советом, чаще - ласковым словом, что гораздо важнее, чем обычный присмотр. Пару раз в неделю звонят мои дальние родственники. Общение с ними ограничено пятиминутной болтовней ни о чем. Ради того, чтобы не выглядеть грубиянкой, приходится поддерживать разговор, это здорово меня раздражает, кому хоть раз выпадало несчастье лицемерить, поймет меня. Взрослая девочка двадцати восьми лет вполне может обходиться без постороннего надзора. Думаю, в нем нет необходимости. А вы как считаете?
  Мокрый нос уткнулся мне в колени. Гомер просился гулять, значит, мне пора заканчивать сердечные излияния. На сборы ушло пять минут - рекордно короткое время, если учесть, что я никак не привыкну оставлять вещи на одном и том же месте. За нашим домом есть парк, где мы с собакой имеем обыкновение прогуливаться.
  - Но не сейчас, Гомер, на улице дождь, - пояснила я своему четвероногому другу.
  Не удивляйтесь, я не вижу ничего зазорного для себя в разговорах с собакой. Некоторые из вас, вероятно, сочтут меня не в своем уме? Пусть. Я их прощаю и сочувствую, ведь им пока не пришлось испытать радость общения с бессловесным, но все понимающим существом.
  Дождь? Слабо сказано, ливень, стеной обрушился на нас с небес. Гомер, не заботясь о своем внешнем виде, что, конечно же, не делает ему чести, шлепал по лужам. Он приметил невдалеке подружку, собачку Хельгу и рванул к ней. Мне ничего не оставалось, как последовать за ним вдогонку.
  - Гомер, ко мне!- не переставая, звала я пса.
  Бесполезно. У Хельги это получалось лучше. Теперь по лужам шлепали двое
  
  беззаботных существ. Хорошо, что в подобную слякоть хоть кто-нибудь способен презирать грусть, а вот на владельца Хельги дождь нагоняет тоску.
  - Здравствуйте, Василий Тимофеевич! - крикнула я старику в самое ухо.
  - Да, деточка, погода с утра не заладилась.
  Я, как ни в чем не бывало, поинтересовалась у собеседника, скоро ли он пойдет домой?
  - Мы с Хельгой на пять минут вышли. Запросилась собачка, отчего не уважить?
  Безнадежно. Сколько раз я пробовала вовлечь Василия Тимофеевича в разговор, но почти всегда мои попытки терпели фиаско. Но старика было необходимо увести домой, иначе он может простудиться.
  - Хельга, Гомер! - окликнула я заигравшеюся пару.
  - Раньше бывало, дуну в свисток, и Трезор прибежит, как бы далече он не находился. Иначе и быть не могло, на то он и служницкая собака. Я сам-то охотник со стажем, стрельну из ружья, метко в цель, но без собаки никак нельзя. Утка в камышах, медведь в берлоге, волчина в чаще - повсюду дает знать.
  - Василий Тимофеевич, пора домой.
  Удивительно, то ли по губам, то ли по выражению глаз, тревожному и решительному, но глуховатый хозяин Хельги, кажется, понял меня.
  - Ко мне Хельга, ко мне!
  Гомера не требовалось звать отдельно, он прибежал вслед за подружкой. Я быстро взяла его на поводок, а Василий Тимофеевич, будучи слабо видящим, тщетно пытался пристегнуть карабин. Пришлось ему подсобить, но кто ему поможет добраться до дома? Насколько мне известно, жил он не близко от парка.
  Вода хлестала по щекам, попадала в рот, а я все смотрела, как, еле-еле передвигая ноги, брел одинокий старик. Идти нам с ним было в противоположные стороны, Гомер тянул меня вперед. Противостоять ему было трудно, пришлось подчиниться. Сегодня в лидерах оказался он.
  - Господи, да на тебе места сухого нет! - всплеснула руками Валентина Павловна, наша соседка, - Скорее сушиться, не то заболеешь.
  - Ничего, Валентина Павловна, заболеть - не умереть, дело поправимое.
  Соседка наградила меня сочувственным взглядом, - Ступай, милая. Если чего вдруг, позови, помогу.
  - Спасибо, постараюсь справиться сама.
  То было истинной правдой, я все желала делать самостоятельно. Тот, кто долго принимал помощь, пусть даже близких людей в самых простых, обыденных делах, в определенный момент начинает чувствовать гнет надоевшей опеки. Вы себе представить не можете, как я обрадовалась тому, что сама нашла работу и устроилась без чьей-либо протекции. Это была гордость за самую большую победу в жизни, победу над самим собой.
  К послезавтра нужно было закончить перевод двух текстов, один из которых технический. Над таким, как правило, и биться приходится более обычного. Гомер снова у моих ног, но сейчас его неустанное приглашение к игре только отвлекало.
  - Уйди, пожалуйста.
  Он все понимает, почти, как человек. Тут же забрал свою игрушку и отправился на место. Текст изобиловал терминологией, мне приходилось ежеминутно заглядывать в словарь. Буквы плясали у меня перед глазами, не желая стоять ровными рядами. Наверное, у меня подскочило давление, быстро я нашла объяснение своему некомфортному состоянию. Я решила не оставлять работы. Упорно желая поймать следующее слово, я взяла закладку и приложила разлинованную картонную полоску к отпечатанным листам. Теперь к рассыпанным буквам добавились расплывающиеся кошачьи и собачьи мордочки.
  
  Поначалу увиденное казалось мне забавным, но когда среди массы пестрых зарисовок возникло печальное лицо бабушки, я поняла - пора остановиться. Меня подчинила себе внезапная слабость. Едва добравшись до кровати, я свернулась калачиком и мгновенно уснула, будто провалилась в пропасть.
  Со мной никогда такого не было. Я летела сквозь бесконечно длинный темный тоннель. Я не испытывала страха, хотя подобное было мне внове. Окружающая темнота опутывала сетями, наступая постепенно. Хотелось вырваться, но неведомая сила толкала меня вперед, туда, где ярким маячком теплился луч света. Чем дальше я летела, тем более он от меня отдалялся. Вытянув руки, я ощутила между пальцами скользящую, упругую массу. Не поверите, я держала его в ладонях. "Не обожгись, Риночка". От неожиданности я вздрогнула, так называла меня лишь покойная бабушка. Оглянувшись вокруг, я увидела много незнакомых мне лиц, некоторые из которых ободряюще улыбались мне. Как хорошо, когда тебя ждут с распростертыми объятиями. Головы встречающих окружали нимбы, столпившись, они приглашали новоприбывшую. "Нет, нет, Риночка, тебе еще рано". Испугалась я по-настоящему, когда увидела Тамару Ильиничну. Вот сейчас, при всех этих замечательных людях, она начнет ругать меня. Крупная бородавка на ее подбородке полиловела. Я закрыла глаза, а когда опять открыла их, то лежала на кровати, накрытая пледом. Пристальный взгляд, который преследовал меня все путешествие, принадлежал Гомеру. Лишь только он заметил, что я более не сплю, влажному языку нашлась работа. Я закрывалась от Гомера пледом, но он не прекращал своего занятия. Состояние, когда ничего не хочется, а лишь зарыться с головой в подушку, невзирая на срочные дела, было для меня необычным, вообще-то, я - обязательный человек. Не ведаю, откуда у меня взялись силы добежать до надрывающейся телефонной трубки?
  - Алле..., слушаю вас, - прибавила я после короткой паузы, в том была необходимость. Со сна голос мой часто звучал невнятно.
  - Здорово, приходи тридцать второго полвторого, - с набившей оскомину шуткой ко мне обращалась младшая двоюродная сестра Лена. - Ну, что, сеструха, узнала, что молчишь?
  - Привет, ты мне слова не даешь промолвить.
  - Теперь порядок, давай продолжай, - на другом конце провода прозвучал едкий смех.
  - Вообще-то, ты меня разбудила.
  - Хорошо живешь. Я кручусь словно белка в колесе, а ты загораешь.
  Я вас еще не предупредила. С моей сестрой лучше не спорить. Еще не родился такой человек, которого она при желании не вывела бы из себя. За годы нашего с ней плодотворного общения я кое-что уяснила для себя. Для того, чтобы Ленка оставила меня в покое, требуется во всем соглашаться с ней. - Устала. Помоги мне перевести текст, - на мою полупросьбу, полувопрос Лена отреагировала молниеносно, - А гонораром поделишься?
  - За деньги любой переведет, а ты попробуй за спасибо.
  - Его в карман не положишь. А ты не такая уж и дура, как моя мама считает. За оплату - пожалуйста, а за так и прыщ не вскочит.
  Пора было оканчивать бессмысленный разговор, для этого ничего особенного и не требовалось, - Лен, а если я сейчас к тебе подъеду, может, поможешь? Я соберусь быстро, у тебя на Кожуховской буду самое большее через час, а?
  - Не, я через полчаса сматываюсь. Не спрашивай, куда, тебе туда хода нет. Вообщем, пока.
  Есть, сработало! Красноречие сестры иссякло. В недавнем звонке был и свой
  плюс. Сонливость мою, как рукой смахнуло. Что сподручнее всего делать в
  
  одиночестве? Работать, по крайней мере, для меня. Вероятно, вы удивитесь? Только не считайте меня затворницей. В компании отлично отдыхается, когда тебя окружают друзья, веселиться можно до упаду. Жаль, что праздников в жизни так мало. Ранее я считала, что у артистов жизнь - сплошное веселье, и развлекаются они почти столько же, сколько обычные люди работают. По этой причине в детстве я долгое время мечтала быть певицей. Петь я и сейчас люблю, только вот получается это у меня совсем немузыкально. Когда еще папа жил с нами, он подарил мне караоке, оно избавляло меня от плохого настроения. Я так старательно и громко пела, что наши соседи сверху начинали стучать по полу, из-за чего сотрясался наш потолок.
  Уже несколько минут я, неотрывно, смотрю на лист с текстом, а вместо слов вижу лица любимых артистов. "Play" напоминает мне Пилота, рядом вырисовывается симпатичное личико "За воротник". Увлекательная игра в "угадай, кто?" рисковала всецело завладеть моим вниманием, если бы, листая стопку бумажных листов, я не натолкнулась на хорошо знакомую фамилию с инициалами Поленова Л.С.. Люба, Любка, Любовь Сергеевна, как же хочется тебя увидеть снова, пробежать бок о бок по просторным училищным коридорам, спасаясь от грозных нравоучений Тамары Ильиничны. Подруга исчезла из моей жизни, бессмысленно гадать, по какой причине, так сложились обстоятельства. Хватит! А не то обстоятельства сложатся таким образом, что я останусь без работы.
  Последующие четыре часа я просидела над переводом. Затекла спина, разболелись глаза, но с текстом я справилась. Осталось всего несколько листков второго перевода, но с этим завтра. Кроме работы я должна съездить к маме в больницу. Прогуливаясь вечером с Гомером, я рассчитывала получить известия от Василия Тимофеевича. Как не чудно было признавать, но в нем я встретила родственную душу, а объединяло нас одиночество и наши собаки, конечно. Сегодня вечером парк был на редкость безлюден. Перепрыгивая через лужи, я старалась не упускать из вида собаку. Ему ненастье было не по чем, он носился, словно охотник, взявший след. Приходилось часто звать его, но подобные меры не всегда выручили. При повороте на центральную аллею я испугалась, решив, что Гомер потерялся. Его не было видно в поле моего зрения, это явилось полной для меня неожиданностью. Я, вообще, не представляла, что необходимо предпринимать, если теряется собака? Повернула назад, но ничего, кроме дорожки, петляющей вдоль газонов, я не приметила. Вокруг ни души. Растерянная, я застыла на месте. Надеялась я лишь на собственные глаза, с рождения я немного глуховата, но даже мое несовершенство слуха не помешало мне уловить рычание, переходящее в заливистый лай. Я побежала в направление услышанного. Ботинки скользили, проваливаясь в вязкую грязь. Я спешила. За кустами я разглядела какую-то возню. Прежде, чем я приблизилась к месту стычки, раздались крики, вынудившие меня бежать, не разбирая дороги. На слабоосвещенной площадки грызлась стая собак. Их было не менее шести, к своему ужасу в одном из драчунов я узнала Гомера. Во время я вспомнила о поводке в моей руке. Я позвала свого пса, но в пылу азарта он меня не слышал. "Давай, давай, еще, возьми!" - подзадоривала фигура в темном рассвирепевших бойцов.
  - Я хочу забрать свою собаку, - обратилась я к незнакомке.
  Она обернулась, смерив меня кровожадным взглядом. Я повторила свой призыв, незнакомка отмахнулась от меня, будто от докучливой мухи. Тогда я бросилась к своре, и что было силы, замахнулась на собак поводком . Кажется, они также не
  обратили на меня никакого внимания. На спины дерущихся посыпались удары,
  с таким успехом я могла хлестать по столетнему дубу. На глаза попалась
  
  брошенная рабочими лопата. Не помню, что я делала, похоже, что от страха я потеряла голову, но вскоре мне удалось пресечь собачьи разборки. Гомер, наконец, признал во мне хозяйку. Не помню, как мы с ним улепетывали, в себя я пришла лишь, очутившись дома. Когда я осматривала Гомера, разглаживая каждый сантиметр складчатой шкуры, у меня тряслись руки. Бежевая шерсть была разукрашена алыми пятнами. Бедного пса искусали, хотя по нему не скажешь, будто Гомер испытывал боль. Глаза у него были красные, словно у вампира. Сильных повреждений я у него не обнаружила. На этот раз моему псу просто повезло, а выручила его породная особенность. Для того, чтобы успокоиться, я набрала номер Лены. Сестра не отвечала, скорее всего, она отключила мобильный. С тем же результатом я пыталась дозвониться до другой своей сестры и до брата, все они являлись моими родственниками со стороны мамы. Обратиться за помощью к отцу, с которым вот уже девять лет я не поддерживала никаких отношений, мне не приходило в голову. Может быть, позвонить соседке? Но Валентина Павловна безмолвствовала. Лягу спать, решила я, а с утра, как проснусь, отправлюсь в больницу.
  То ли пережитое потрясение, то ли гнетущее одиночество, так или иначе, сомкнуть глаз мне в эту ночь так и не удалось. Лишь только я погружалась в чернеющую бездну полудремы, откуда-то из темноты на меня наступала грызущаяся свора собак, подбадриваемая гортанными криками:"Давай, давай!"
  - Арина, твоя тревога меня беспокоит, - поделилась своими опасениями мама.
  Я всматривалась в родное лицо, и про себя ужасалась, как сильно она изменилась. Лоб пересекала сеточка морщин, которые старили маму лет на десять. Глубокие скорбные складки залегли в уголках рта. Впалые щеки, некогда покрытые легким румянцем, теперь отливали желтизной, сравнимой разве, что с больничными стенами. Химиотерапия, изнуряющая и болезненная, доконала ее. Я провела ладонью по редеющим, посеребренным ранней сединой волосам, мама, мамочка, ну, почему это случилось именно с тобой?
  - Ты что-то спросила?
  - Как ты себя чувствуешь, мамочка?
  - Вроде, ничего. Очень стосковалась по тебе и по дому.
  - Мама, я сейчас спрошу у лечащего врача, когда тебя выпишут?
  - Не надо, Арина, - мама взяла меня за руку. Пальцы ее были холодны, словно лед. Они слегка сжали мое запястье, но даже это еле ощутимое движение потребовало от нее огромных усилий.
  - Мама, ты боишься, что я узнаю правду?
  Ответу предшествовал вздох, - Хорошо то, что хорошо кончается. Вот и мои мучения скоро окончатся. Арина, ты уже подумала, где мы проведем отпуск? К морю лучше не ездить, там сильная радиация, она для тебя небезопасна. Жаль, что мы не можем поехать на дачу, - робкая улыбка застыла на посеревших маминых губах, - Знаешь, мне сегодня приснилась наша Малаховка. Яблони, увешанные красно-желтыми плодами, стучатся к нам в окно, вечерами протяжно верещат сверчки ...
  - И по грядкам пулей носится Дашка, - продолжила я за маму.
  Мама улыбнулась. Я многое отдала бы за то, чтобы улыбка никогда не сходила с ее уст. В глазах моих затеплилась надежда.
  - Арина, Арина, я сейчас скажу, а ты, пожалуйста, послушай. Девочка моя, тебе пора устраивать собственную жизнь. В твоем возрасте я уже была вместе с папой.
  Мамина деликатность, диктующая ей, упустить в предложении слово "давно", не
  уберегло ее от дочерней дерзости, - Мама, тебе хорошо известно, как мне
  неприятны подобные разговоры. Лучше давай подумаем, кого будем приглашать
  
  на мой день рождения? - про себя похвалила умелый ход. По-моему, я удачно отвлекла маму от бесплотных мечтаний.
  - А кого ты сама хочешь позвать? Может быть, попытаться разыскать твоих старых друзей?
  Мама, читала мои мысли. Я улыбнулась, конечно, это у меня не так красиво получается, но также искренне, - Можно я позвоню отцу?
  Ресницы мамы дрогнули единожды, на большее ей не хватило сил. Я покидала ее со странным чувством, что наша следующая встреча случится нескоро, но тут же отмахнулась от собственных страхов и сомнений. В автобусе меня преследовал чей-то пристальный взгляд. Он настойчиво буравил мой затылок, изучал неказистый внешний вид. Он провожал меня до самого дома. Пулей я юркнула в подъезд, и только в лифте облегченно вздохнула. Для того, чтобы успокоиться, я знала, чем заняться. Руки потянулись к ежедневнику. "20.04.20...г. Милый, единственный мой, как замечательно, как здорово, что ты существуешь, пусть даже лишь в моем воображении. Я люблю тебя таким, каков ты есть, слабым, нерешительным, молчаливым и сдержанным. Мы с тобой противоположности, а они, как принято считать, притягиваются. Я согласна быть твоей тенью, и вовсе не потому, что я заранее принижаю себя. Кто не любил .... Учтите, мне не нужна ваша жалость. Через неполный месяц все вокруг зазеленеет, и ты станешь являться ко мне во снах чаще. Весной особенно легко и охотно мечтается. Я не перестаю мечтать о вышитом серебром бальном платье. Когда-нибудь, я согласна ждать, ты встретишь меня, подашь мне руку, чтобы проводить до кареты. Незабываемое зрелище: шестерка белых коней мчит меня на мой первый в жизни бал. Рядом с каретой гарцует мой принц. Но жизнь, семейная жизнь состоит, главным образом, из трудностей, развлечений в ней раз, два и обчелся. Неисправимая фантазерка, как любил повторять папа, а я все равно желаю, чтобы меня повсюду окружал праздник". Так бы не переставала делиться с терпеливой бумагой своими сокровенными желаниями и мыслями, но завтра я должна предоставить два выполненных перевода. Сегодня Гомер помогал мне в работе. Когда я намеревалась уткнуться в телевизор, пес начинал лаять. Непонятно на кого он лаял: на меня или несдержанных футбольных болельщиков, но за перевод я взялась серьезно.
  Надоедливый звонок тренькал, вопреки моему нежеланию его слышать. Странно, я же выключила "Panasonic". Гомер схватил меня за пятку. От неожиданности я заехала ему по морде свободной ногой. Пес не обиделся, но и занятия своего не оставил. Раздался шум, он выскочил в коридор, и тут до меня дошло: услышанное мною доносится из-за входной двери.
  - Что с тобой? Я уже пять минут до тебя дозвониться не могу, - Валентина Павловна сокрушенно покачала головой.
  - Работала, так получилось,- извиняться пришлось мне, будто это я потревожила соседку, а не она меня.
  - Бог с ним. Арина, мне надо ненадолго уехать, присмотри за Филиппом.
  Я согласилась, и вовсе не потому, что доверие соседки мне льстило. Ее маленький внук, восьмилетний Филипп, был чем-то похож на меня, привык развлекать себя сам. Ближайшие три часа до позднего вечера мне предстояло провести бок о бок с непритязательным ребенком. Занятие себе я быстро нашла. Уткнулась в книгу с любопытным названием "Изольда Тихонова любительница стиля и изыска". Мальчик возился с любимой железной дорогой. Честно говоря, наблюдать за ребенком было гораздо интереснее, чем читать о похождениях
  избалованной жизнью в элитном особняке, страдающей от безделья мадам.
  Новый паровозик стремглав носился по кругу, Филипп, будто заправский
  
  машинист, переключал скорости. Прошло около десяти минут. Поезд продолжал исправно накручивать круги, но в поведении ребенка произошли перемены. Мальчик более не следил за бегущим составом, а уставился в одну точку. В воздухе повисло напряжение.
  - Филипп, давай играть в другую игру, - предложила я.
  Ответа не последовало, вместо этого мальчик схватил паровоз и, что есть силы несколько раз, ударил его об пол. На этом Филипп не остановился. Нападению с его стороны подверглись вагоны злополучного состава. Я опередила юного монстра, пока он не принялся крушить все подряд. - Скажи, почему ты это делаешь? - я попеременно пыталась разговорить мальчика, отвлечь его от разрушительной деятельности. Взволновало меня то, что он отказывался идти на контакт. Все мои обращения и призывы ребенок игнорировал. После излитой агрессии буян неожиданно присмирел. У меня появился удобный случай завладеть его вниманием. "Изольда Тихонова утонченным движением, оттопырив мизинец, положила себе на тарелку блон манже, и пару секунд замерла. Как же его есть? Гламурная жизнь учит многому, только не самому необходимому. Успех ее карьеры в обществе зависит от невысокой, ярко украшенной горки, вышедшей из-под рук местного кулинара дяди Эжена. Но не такова была наша героиня, чтобы сдаваться, норовистая лошадка закусила удила. Наверное, они показались бы ей гораздо вкуснее, чем это многообразие нарезанных кубиками кусочков. Изольда смело проглотила несколько из них, даже не распробовав, и уже сочиняла восхитительный отзыв, когда пред ее вмиг насытившимися очами возник постоянный гость светских тусовок и презентаций маэстро "Шикарная грива", - я на мгновение оторвалась от чтения и взглянула на Филиппа. Все тот же застывший взгляд и непрерывные движения пальцев, перебирающих что-то только для него одного уловимое. Делая паузу, я хотела посмотреть, что станет делать Филипп, вновь ощутив себя в центре внимания? Пальцы его сжались в кулаки, телом мальчик подался вперед, словно искал себе новую жертву. Пришлось обратиться к спасительному чтению. "Он окинул ее пресыщенным взглядом и изрек, - Изольда, если я не ошибаюсь? Сексуально выглядишь, типа: "Я только, что из Парижа". Мадам Тихонова не осталась в долгу, - Стиль, прежде всего. У каждого он свой, для меня не важен диплом института международных отношений. - Бабки, типа того, только они делают погоду. А в Милане сейчас отличная погода, ничуть не хуже, чем в ...." Детская ручка схватила книжку в мягкой обложке, и попыталась разорвать ее на мелкие кусочки. Мадам Тихонова оказалась сильнее, несмотря на то, что противостоять воле маленького не любителя изыска она могла лишь силой печатного слова.
  - Филипп, не хочешь читать, давай смотреть телевизор.
  - Он не работает, - промямлил в ответ мальчик.
  - Что с ним, знаешь?
  - Он сломался недавно.
  - Сейчас посмотрим, - попыталась я успокоить огорченного мальчика, но заранее обнадеживать не стала. Снова осечка, не работала ни одна программа. Что-то тут не так, скорее всего, проблема не в телевизоре.
  - Хочу смотреть фильм, хочу фильм!
  Похоже, сосед почувствовал мою слабину. Легче было совладать с телевизором, чем с Филиппом. Антенна оказалась выдернута. В голову закрались сомнения, а не дело ли то рук ....?
  - Послушай, дружок, а бабушка разрешает тебе смотреть фильмы?
  Взглянул косо, и пробурчал в ответ, - Да. Включи телевизор.
  Знаю, что воспитатель из меня никудышний, но попытаться стоило, - Филипп, а
  
  я тебе знакома?
  - Ты живешь в соседней квартире.
  - А как меня зовут, тебе известно?
  Мальчик оценивающе посмотрел на меня, я постаралась не ударить в грязь лицом. Главное - уверенность в себе, любила повторять моя бабушка. Как преданная внучка, я последовала ее совету, - Ты - Филипп, а я?
  - Изольда Тихонова.
  - Ладно, вот ее и проси включить тебе телевизор, - я сделала вид, что обиделась. Скрывшись за дверьми ванной комнаты, открыла кран. Шум воды заглушал шорохи, перемещения Филиппа оставались для меня загадкой. На первый взгляд, тихий, сговорчивый мальчик, оказался крепким орешком. Догадаться выдернуть из гнезда антенну для восьмилетнего ребенка - решительный поступок. Что еще выдумает юный провокатор? На мой вопрос ответ нашелся сразу же. Филипп закрыл меня. Итак, он снова ведет в счете. Прислушалась, какая же я глупая, позабыла об открытом кране. Приложила ухо, теперь уже в полной тишине, и услышала то, что менее всего ожидала: орущий на полную громкость телевизор.
  - Филипп, открой дверь.
  Очень быстро я поняла, что мои просьбы останутся невыполненными. Противный мальчишка просто желал поскорее избавиться от моей опеки. Сказать, что я расстроилась, значило ничего не сказать. Оставалось нещадно ругать себя за отсутствие предусмотрительности. Только теперь прочувствовала, как трудно было Тамаре Ильиничне управляться с компанией ПТУшниц. Я не могла себе даже представить, каким образом она стала бы отвоевывать собственную свободу? Поначалу я забарабанила в дверь. Без толку. Кажется, телевизор соревновался со мной. Что делать? Полочки перед зеркалом были заполнены всякой всячиной: баночки с кремами, пенки, шампуни, лосьоны, каждый хотел привлечь к себе внимание. Далее обычного интереса дело не пошло. У меня не было страха перед замкнутым пространством, и я не страдала манией величия, но и сидеть взаперти целый вечер не собиралась. Во второй раз я открыла краны. Казалось, что на кафель извергается Ниагарский водопад, затем прокричала в щель под дверью, что-то вроде: "Угадай, что у меня имеется?" Мои старания все-таки не пропали даром. Негодный мальчишка, наконец, вспомнил обо мне. Результатом его усилий явился погасший свет. Теперь я стала узницей Темных Сил, совсем, как Гриня Потькин, мой любимый книжный герой детских лет. Ладно, и не такое переживала, еще посмотрим, кто кого? Многочисленный арсенал с полочек побывал у меня в руках, сменяя друг друга. Наверное, я - идиотка, но я сделала это. Грохот был настолько оглушительным, что когда мои руки вдруг опустели, мне почудилось наступление звенящей тишины. Внезапно дверь отворилась, на пороге возник мой подопечный.
  - Чего здесь?
  Не знаю, как мне хватило сообразительности, первой дотянуться до выключателя, но в ванной по-прежнему, не горел свет, - По-моему, здесь завелся барабашка. Хочешь с ним познакомиться?
  - А кто он такой?
  - Почти приведение. Решайся, а то он обидится и более не явится.
  - Только без тебя.
  - Согласно, проходи.
  - Включи свет.
  - Хорошо, проходи смелее.
  В тот момент, когда зажегся свет, и желающий познакомиться с потусторонней
  силой вступил на путь познания, за ним захлопнулась дверь. Мы с Филиппом
  
  поменялись местами, но в отличие от юного садиста, я оставила свет включенным. История повторялась, только вот крушить в ванной было уже нечего. Я глянула на часы. Полдесятого, Валентине Павловне пора было уже вернуться.
  - Открой! - кричал из-за двери Филипп.
  Судя по голосу, он был очень зол. За требованиями на дверь обрушился шквал ударов. Поразительно, сколько сил у восьмилетнего ребенка! Может быть, самые сердобольные из вас посчитают меня излишне жестокой, но я сбежала с поля боя без оглядки. После того, как я захлопнула дверь своей квартиры, раздался звонок.
  - Арина, откройте! - возмущенный голос принадлежал Валентине Павловне.
  - Извините, я очень спешу, и не могу с вами говорить.
  - То, что вы сотворили с моим внуком мерзко и недостойно женщины.
  Я решила воздержаться от резких выпадов, но предполагаю, что моя сдержанность, вряд ли, поспособствует налаживанию утраченных контактов с рассерженной соседкой.
  - Не смейте никогда более, слышите, никогда обращаться ко мне.
  Мои предположения подтвердились. Думаю, я переживу эту потерю, бывало, и похуже. Засыпая, я старалась представить себе завтрашний день. Меня согревала мысль, что Александр Викторович останется, доволен переводом, стало быть, число моих доброжелателей более не уменьшится. Так ли это на самом деле, предстояло выяснить.
  
  
  
  
  
   "За гранью". Глава 2.
  
  - Что это?
  Ничего непонимающая, я воззрилась на Александра Викторовича. - Перевод, который мне поручили выполнить.
  - Вы задержали работу ровно на день.
  - Мы с Павлом Никитичем договорились, что я подготовлю перевод к 21 апреля.
  - Вы должны были сдать переводы 20 апреля, - голос главного редактора был нижайше тихим, так, что мне с моим плохим слухом пришлось приблизиться к нему почти вплотную. Если бы сама весть не носила катастрофический характер, происходящее можно было бы расценить, как приватный комплемент не особо ретивой сотруднице.
  - Но Павел Никитич мне сказал другое ....
  - 20 и ни днем позже. Вами сорван выпуск еженедельника. Можете не извиняться, журнал читатели получили во время, благодаря нашей новой сотруднице, - говоривший указал взглядом на низко склонившуюся над клавиатурой девушку, которую сперва я не заметила.
  На глаза мои навернулись слезы, еще до того, как до меня дошел смысл сказанного. Главный редактор куда-то вышел. Я стояла посередине комнаты, и до меня никому не было никакого дела. Марина, секретарь Александра Викторовича, обычно дружелюбная и внимательная, уткнулась в бумажки, почему-то их обнаружилось немало. Пока еще сохранялась надежда на благополучный исход, я не должна отчаиваться. Заместитель главного, Павел Никитич, кажется, был более снисходительным к чужим ошибкам. Его я и выбрала, в качестве своего оппонента, уж он-то, наверняка меня выслушает. - Павел Никитич, - неуверенно начала я, - Когда мне поручат новое задание?
  Не отрывая взгляда от рукописного листа, ответчик произнес, - Ждите главного редактора.
  Оставалось лишь последовать совету моего доброжелателя. В рабочей комнате все стулья были заняты нашими трудоголиками, еще пара стояла в кабинете самого Александра Викторовича. Без приглашения я вошла в его апартаменты, смежные с общей комнатой. Компьютер был включен, значит, Александр Викторович скоро вернется. Место его за компьютерным столом пустовало, отчего бы не приземлиться прямо здесь? Не хватило смелости, и я остановила свой выбор на гостевом стуле. Странно, что, работая в редакции два с половиной года, я ни разу не бывала в кабинете главного. Может быть, это и к лучшему, повода не нашлось, я имею в виду, повода для выговора, ведь, как говорит коллега Танечка, штатный переводчик: "Сходить к Александру Викторовичу, все равно, что подняться на Голгофу". Вспомните, какие небылицы ходят о нелюбимых начальниках. И работой они загружают сверх меры, и премий лишают, якобы только и мечтают, как от неугодного работника избавиться. Наверное, кто-нибудь спит и видит, как бы побольше создать трудностей, да поменьше заплатить, но наш главный не таков. Он меня и деньгами никогда не обижал, и лошадь ломовую из меня не делал. Определенно, Александр Викторович - мировой начальник, всеми уважаемый и востребованный. Писем по электронной почте ему идет нескончаемый поток. "Здравствуйте, вы меня, конечно, не знаете, хотя в своем городе я - человек известный. Я вас хорошо знаю, заочно. На глаза попался адрес вашей редакции, решил написать. Могу предложить вам пару заметок для рубрики "Невероятное среди нас", так, кое-что о тарелках, вполне заслуживающее внимания читательской аудитории. Сам я - фрезеровщик, завод наш располагается в Курской области, богатой на чудеса. Человек я во всех
  
  отношениях положительный, не пью, не курю, на хорошем счету у начальства. Рекомендую принять к сведению, и не откладывать в дальний ящик". За первым посланием следовало второе, "Извините за беспокойство, но окружающие говорят, что у меня талант. Дело в том, что я пишу стихи. Может быть, я обращаюсь не по адресу, но вы для меня почти, как малая земля, мой крошечный островок надежды". Этот крик души от некой Светланы Архипкиной вызывал сочувствие. Мне очень захотелось ознакомиться с творчеством невезучей поэтессы, но то ли стихи были отправлены отдельным письмом, то ли в последний момент автор передумала, так или иначе прочесть мне ничего не удалось.
  Страницы сменяли одна другую, я не отрываясь, смотрела на монитор. Ранее я не догадывалась, сколько на свете живет интересных людей! Пробежав глазами еще пару посланий, я вернулась к собственным проблемам. Дела мои не так уж и плохи. Произошло недоразумение, Александр Викторович одумается, и все будет, как прежде.
  - Белова, что вы делаете у меня в кабинете? - мне в затылок дышал главный редактор.
  От внезапности случившегося я вздрогнула. - Я ... я ожидаю вас.
   - Приказ о вашем увольнении я подпишу сразу же, как только он будет готов. Сейчас уходите, мне некогда, - всем своим видом Александр Викторович демонстрировал, кто здесь лишний.
  - Извините, но я не уйду, пока вы не объясните мне, за что я уволена?
  - Вы меня задерживаете, - рыхлый торс главного мелькнул вверх-вниз несколько раз, видимо, он что-то потерял под столом. Когда наши глаза встретились вновь, Александр Викторович нехотя произнес, - Ну, ладно. Учтите, Белова, я делаю вам одолжение. Перевод, который вы привозили в прошлый раз, был некачественным, его пришлось редактировать. Еще два текста по неясным для меня причинам, Павел Никитич не смог открыть. Вы так прилежно пытались их отправить, что они очутились в закрытом доступе, - редактор сделал особый акцент на слове "прилежно", подчеркивая одолжение, которое он мне оказывал.
  - Я исполняла все, что вы мне поручали.
  - Качество вашей работы весьма невысокое. Редакцию и меня, как ответственного за выпуск оно не устраивает.
  - Александр Викторович, скажите, вы собираетесь меня уволить из-за того, что приняли на работу другую?
  - Я не обязан перед вами отчитываться. Марина! - крик главного редактора был подобен удару бича.
  Однако секретарь не торопилась явиться на зов начальника, а я не спешила покидать его кабинет. Он заметно нервничал, и попытался скрыть свое волнение, уставившись на монитор. Интуиция подсказывала мне, уступать не стоит. Наконец, вошла Марина.
  - Немедленно подготовьте приказ об увольнении Беловой.
  Пока распоряжение не было приведено в исполнении, я надеялась, что Александр Викторович изменит свое решение, и более не станет меня пугать.
  - Что вы ждете, Белова? До свидания.
  - Но я ни в чем не виновата.
  - Марина!
  Секретарь, словно вышколенная собака, появилась вновь.
  - Вы поняли, что я вам велел немедленно исполнить? И пригласите ко мне Павла Никитича, если его нет на месте, разыщите.
  Я отважилась напомнить о себе, - Александр Викторович, вы не можете меня
  
  уволить.
  - Кто мне помешает?
  - Мне будет сложно найти работу, - от волнения я начала заикаться.
  Главный махнул рукой, погрузившись, в привычный мир деловой суеты.
  Казалось, лишь закрыла глаза, и вот я уже дома. Свалившаяся на мою голову неприятность, оглушила меня, право, я совсем не знала, как мне быть? Те из вас, кто хотя бы раз терял любимую работу, поймут мои переживания. Посоветоваться не с кем, пожаловаться тоже некому, но не должно иметь место такое, что окружающим до чужой беды нет никакого дела. Набрала номер редакции. Никто не ответил, а ведь время еще не позднее. Непонятно. Я пожала плечами и тут же почувствовала дружеское похлопывание. Поработав лапой, Гомер уронил голову мне на колени. Ясно, я вновь разговаривала сама с собой.
  - Чудная я у тебя, правда, Гомер? Знаю, что не ответишь, но может, знак, какой подашь?
  Пес не сводил с меня внимательного взгляда. Мне хотелось верить, что он понимает все и с охотой готов меня выслушать.
  - Итак, что мы имеем? Во-первых, меня незаслуженно уволили. Во-вторых, я совершенно не представляю, где и как мне искать работу, и еще нельзя огорчать маму.
  Мой слушатель громко залаял. Я бросилась к входной двери, но на полпути поняла, что звонок, на который отреагировал пес, телефонный.
  - Алле.
  Невидимый оппонент шумно дышал в трубку и молчал. Присутствие его на другом конце провода было настолько явственным, и осталось лишь найти повод для продолжения немой беседы.
  - Вас не слышно, - повторила я два раза, а затем положила трубку.
  Номер, с которого звонили, не определялся. Через некоторое время звонок повторился. На этот раз я была более смелой, - Если вам нечего сказать, помогите ближнему.
  Сегодня все казалось из ряда вон выходящим: перегорели все лампочки разом, я где-то посеяла ключи от квартиры, от их поисков меня отвлекали анонимные телефонные звонки. Теперь, когда у меня появилась масса свободного времени, я не знала, чем себя занять. Кроме обязанностей поддерживать квартиру в порядке и ухаживать за Гомером, у меня не было других дел. Вышиванию и бисероплетению я посвящала немало времени, но сегодня даже привычные манипуляции с иголкой не смогли отвлечь меня от мрачных мыслей. Под стать мне отличилась сегодня и погода. Небо стало свинцово-серым, и повалил снег, это в апреле! Густые влажные хлопья падали на мокрую после дождя землю и тут же таяли. Необычное сочетание: молодая, зеленая травка, и мгновенно исчезающие от соприкосновения с ней кристаллики обманчивого снега. Он исчезал едва ли не быстрее, чем мои несбывшиеся надежды. Вечер я провела, сидя у окна. Свет уличных фонарей приоткрывал завесу будничности, я взглянула на окружающее по-новому. Горластые мальчишки с криками носились по спортивной площадке, не глядя по сторонам, спешили по своим делам редкие прохожие. На вой сигнализации громким лаем отозвалась стая бездомных собак. Ничего особенного, жизнь текла своим чередом, а я, не отрываясь, смотрела в окно. Вечернее небо успело сменить наряд, сейчас его естественным украшением служили звезды. Одна, две, три, четыре ... семь, девять, не хватало только Луны. Чем дольше я глядела на небо, тем быстрее успокаивалась. Вечное казалось ближе, беспристрастность его воспринималось, как должное. Звезды не лгут, для
  того, чтобы разгадать их тайну, люди должны научиться понимать мерцающие
  
  огоньки. Перевела взгляд чуть правее, и ахнула. Звезд на небе прибавилось и
  располагались они необычно, чем вызывали оправданную веру в волшебство. Зеленые и красные, они чередовались друг с другом в яркости, образуя огненное кольцо. Ни на одно из известных мне созвездий увиденное было непохоже, слишком правильную конфигурацию образовывали яркие огоньки. На несколько секунд я отвлеклась от созерцания, и о, чудо, разноцветное кольцо сместилось. Сейчас оно располагалось почти напротив моего окна. Навязчивая до безумия мысль пришла мне в голову. На антресолях у отца хранился телескоп. Не зажигая свет, я бросилась снимать его. Преодолевая сопротивление корзинок, сумок, набитых всякой всячиной, полированных досок и прочего хлама, я добралась до желаемого. Приходилось спешить, поэтому настраивать телескоп было некогда. Поймав в объектив красно-зеленые огоньки, я ахнула вторично, и усомнилась в их природном происхождении. Перед моими глазами красовался летающий объект. Ни за что не поверила в его существование, если бы не наблюдала его лично. Тарелка, это предположение возникло у меня спонтанно, имела эллипсоидное очертание, и перемещалась зигзагообразно, подобно молнии. В скорости перемещения она могла поспорить со световым лучом. 300 000 км/с, такое даже вообразить трудно! Я загадала желание, тем, которые на тарелке, не суждено узнать, исполниться ли оно? Мне повезло, я увидела то, что другим не откроется и за целую жизнь. Незнакомый фрезеровщик из Курской области более не казался мне неисправимым фантазером. В каждодневной суете люди, к сожалению, разучились выделять незаурядное, хотя бы чем-то непохожее на их окружение. В чудеса верят лишь маленькие дети. Мальчишки, бесцельно гоняющие мяч, малышня, находящая прелесть в беготне по лужам, были близки мне не менее, чем яркие мерцающие огоньки в вечернем небе. Они исчезли, растворившись в черноте бездонного неба, а мальчишки вот, они рядом. Если сейчас не зазвонит телефон, спущусь к ребятам. Интересно, заметили ли они в небе что-либо необычное?
  Телефон звонил и не звонил, только происходило это во сне. Я видела летящую по небу крошечную точку с огненным хвостом, она напоминала мне падающую звезду, если бы не траектория ее движения в виде зигзага. Точно такой же присутствовал на лбу у Грини Потькина. Как легко и просто у него все получалось: оседлал метлу и выполнил все, что наметил. А я иногда боялась признаться в собственных желаниях даже самой себе, настолько невероятными они казались. После того, как я посадила на могиле у бабушки маленькую березку, бабушка очень любила слушать шелест ее листочков, деревцо несколько раз вырывали с корнем. Последний раз несчастная березка кому-то очень сильно не угодила, ее срубили под корень. С тех пор бабушка, приходя во сне, укоряла меня, отчего я не уберегла подарок? А еще я надеялась, что с московских улиц исчезнут бездомные животные. Только не думайте, что я такая кровожадная и желаю, извести беспризорных кошек и собак, вовсе нет. Я мечтаю о том, что каждое нуждающееся животное со временем обрело положенный ей уют и любовь преданных хозяев. Люди, будьте, пожалуйста, человечнее к тем, кто не может сам за себя постоять! У нас в городе часто проводятся всевозможные акции, направленные на помощь детям, лишенных родителей, и это замечательно. Но нужно, наконец, позаботиться и о самых бесправных, о наших старших братьях, именно, старших, животные существуют на нашей планете гораздо дольше нас, людей. Если уж человек от природы наделен разумом, его обязанность следовать идеалам гуманизма и добра. При участии бессловесных животных человек превратился в того, кем он является в настоящее время, жаль, что люди успели
  позабыть о том, что они лишь слепое орудие в руках мироздания, и отрываться от
  
  Природы не в их интересах. Еще я мечтаю о том, что никогда, никогда на Земле
  и в космосе не будет войны. Теперь вы понимаете, насколько невероятны мои желания.
  - Арина, может не стоит приходить ко мне так часто?
  Я смотрела на маму, пытаясь скрыть свои заботы. Насколько умело я это делала, решать ей, - Мамочка, я к тебе прихожу два раза в неделю, а теперь буду чаще.
  - Меня скоро выпишут.
  - Почему? А как же лечение?
  - Дома буду лечиться, дома и стены помогают.
  - Мама, ты что-то недоговариваешь.
  - Нет, просто мне очень хочется домой.
  - Я скоро вернусь, мама, - выходила я из палаты с твердым желанием найти врача. Необходимо обсудить здоровье мамы с компетентным человеком. Искать его не пришлось. У ординаторской я лицом к лицу столкнулась с лечащим врачом. Выслушав мой вопрос, Калинин лишил меня последней надежды. - У вашей мамы рак 1У степени. Положение безнадежное, и я не вижу необходимости держать ее в больнице.
  Я смотрела на врача и видела перед собой лишь расплывчатое белое пятно. Я совсем не собиралась плакать, слезы капали сами собой. По коридору двигались все те же белые пятна, то, удаляясь, то, проплывая мимо. Я кусала губы, а слезы все текли, растворяя все вокруг.
  Чья-то невесомая ладонь легла на мое плечо, - Ничего, главное, чтобы у тебя все было хорошо.
  Так всегда, мама привыкла заботиться о других, забывая о себе. Поправляя упавшие на лицо волосы, я стояла, отвернувшись к окну, так мама не сразу заметит мое состояние. Я умоляла маму, чтобы она перестала успокаивать меня, но с тем же результатом я могла просить ветер не дуть. И вновь перед глазами кружилось нечто белое, суетились люди. Резкий запах нашатырного спирта витал в воздухе.
  - Ну, что ж вы милочка, так нас напугали? - в голосе вопрошающего звучало плохо скрываемое безразличие. Может, он рассчитывал, что оно передастся мне?
  - Доктор, что с ней?
  - Легкий обморок. Она ничем серьезным не страдает?
  Сейчас мама расскажет равнодушным людям о моей частичной глухоте, заторможенности и об отвратительной дикции, но мои предположения не оправдались, - Только вегето-сосудистой дистонией.
  Я ощутила ласковые прикосновения маминых рук, и без всякого лечебного вмешательства мне полегчало.
  - Видимо, ее состояние вызвано волнением. Это пройдет.
  Мы сидели с мамой, обнявшись, на ее кровати, молчание не служило нам помехой. Мы учились угадывать настроение друг друга, не задавая вопросов. Удивительной особенностью обладают лишь грудные младенцы и ясновидящие. Жаль, что мы не принадлежим ни к тем, ни к другим. Более всего я опасалась, что мама догадается о моих текущих неприятностях на работе. Прикрыв глаза, я претворилась спящей, а мама, кажется, боялась лишний раз вздохнуть, чтобы ненароком не разбудить меня случайно.
  Хриплый голос дежурной медсестры нарушил идиллию, - Прием посетителей окончен. Посторонние должны покинуть палату.
  - Я должна ехать, мамочка.
  - Как ты себя чувствуешь?
  - Лучше, не беспокойся, я доеду.
  
  Свое обещание я выполнила, но как сдержать данное себе слово не плакать?
  Дома я дала волю слезам. Утешать меня было некому, но это и к лучшему, иначе истерике никогда не кончится. Я немногое знала о мамином заболевании, но чем оно заканчивается, мне было хорошо известно. В который раз я спрашивала себя, за что? Почему страшная беда случилась именно с ней? На ум приходили строчки из любимого стихотворения: "Знаю точно, что все повторится. Жизнь несложная закономерность". Недавно мне снилась бабушка и тот последний день рождения, который мы отмечали все вместе. Как обычно было весело от папиных шуток, звучали стихи в мамином исполнении, и только бабушка грустила. Лишь сейчас мне удалось понять причину ее неоправданной печали. Уже тогда, около десяти лет назад бабушка Нелли предчувствовала, кто уйдет вслед за ней. Незадолго до своей смерти бабушка поведала мне о чудо - березе, способной исполнять заветные желания. Волшебное дерево нашло пристанище в Кузьминках, на высоком берегу старого пруда. У березы причудливая форма огромного букета со стволом более трех метров в обхвате и гигантскими ветвями метровой толщины. Дерево имеет два дупла: большое в стволе и маленькое в ветке. Самые тайные несбыточные желание люди поверяли дуплу, расположенному в стволе. Если же нужда в том, чтобы избежать какого-нибудь несчастья и денежных затруднений, обычно делились своими печалями дуплом в ветке. Однажды мы с мамой прогуливались по Кузьминскому парку, я попросила березу о счастливой любви. Мне показалось, что когда дерево слушало просьбу, оно заслонилось от окружающего густой листовой, чтобы более никто не узнал о моем желании. С тех пор я каждый вечер мысленно разговаривала с чудо - деревом, делясь с ним самым сокровенным. Первое разочарование постигло меня, когда Илья, тот самый парень из училища, в которого я была влюблена, сказал мне, что поддерживает со мной отношения лишь из жалости. Тяжело переживая обиду, я впервые усомнилась в чудесах, и том влиянии, которые они оказывают на нашу жизнь. Позже я поняла, что надеяться надо только на себя, на собственные силы. Теперь же смертельный диагноз прямо вел к черте, что навеки разлучит нас с мамой. Грядущее страшно было представить, по-прежнему будет светить солнце, все вокруг зазеленеет, летние дожди постепенно смоют печаль, но возврата в прошлое не будет. Я не понимала, зачем жить, и где стоит искать этот самый смысл жизни?
  Что мне теперь делать? Вопрос, подготовленный для Павла Никитича, был вполне обоснован. Накануне возвращения мамы домой, я должна была выяснить, что нас с ней ожидает?
  В редакцию я отправилась с утра, с тем расчетом, чтобы застать Александра Викторовича на месте. Действующие лица были в сборе, и, по моему мнению, настроены вполне благожелательно.
  - Здравствуйте, Арина. Александр Викторович пошел вам навстречу. Расчет можете получить сразу же, как вернется из налоговой Мария Вячеславовна. У Таисии Юрьевны заберете трудовую книжку.
  Я так волновалась, представляя нашу встречу, что забыла поблагодарить Марину. Задав заранее продуманный вопрос, я растерялась, когда получила на него ответ.
  - Вам решать. Если вам нужен Александр Викторович, придется подождать, он уехал в командировку, вернется на следующей неделе.
  - А кко..., - я опять начала заикаться.
  Секретарь Марина поняла меня с полуслова, - Павел Никитич немного задерживается, но скоро будет.
  Пришлось ждать. Непривыкшая к сидению в офисе, я тяготилась вынужденным
  
  бездельем, скользя взглядом по лицам здесь присутствующим. Время не спешило, стучали по клавишам компьютера стенографистки, о чем-то болтали мои бывшие коллеги переводчицы, а я, следую бабушкиному совету, старалась думать о хорошем. К тому времени, как вернулся заместитель главного редактора, я успела получить расчет и трудовую книжку.
  - Марина, почему в офисе находятся посторонние? - вопрос прозвучал прежде, чем за Павлом Никитичем захлопнулась дверь редакторского кабинета.
  Опережая ответчицу, я обронила ему вслед, - А можно мне восстановиться на работе?
  Строгий взгляд совсем не к лицу заместителю главного, и дался он ему с трудом, но надо было держать марку, ведь Павел Никитич теперь за начальство, - Штат полностью укомплектован.
  - Возьмите меня внештатным сотрудником.
  - Подобные вопросы вправе решать лишь сам главный редактор, - исполняющий обязанности исчез за дверью кабинета Александра Викторовича.
  Я вошла за ним следом. - Павел Никитич, прошу вас, дать мне еще один шанс.
  - Белова, вы русский язык понимаете?
  Заместитель главного сделал первый шаг к отступлению, он позвал в кабинет Марину. Ищет союзников, значит, не уверен в собственной правоте. Пора в наступление. - Павел Никитич, я ранее вас устраивала. Переводы мои регулярно попадали в типографию, почти без правки. И последний раз я вас не подвела, вспомните, Александр Викторович поручал в вашем присутствии, между прочим, сделать перевод к 21 апрелю не к 20, как он говорил позже. Послушайте, я смогу, я обещаю вам, брать больше переводов, и выполнять их в срок.
  Мою пламенную речь слушали двое, это воодушевляло мое красноречие.
  - Приходите, когда приедет Александр Викторович.
  - Я смогу вернуться на работу?
  Павел Никитич схватился за голову. В жесте его не было ничего театрального, но Марина отчего-то закрылась папкой, при этом плечи ее мелко вздрагивали.
  Это было слишком. Я не желаю выставлять себя на посмешище. Упрашивая бывшее начальство, я пренебрегла гордостью. Я не согласна с мнением сестры, которая считала, что гордым может позволить себе быть только состоятельный человек. Гордость символизирует самоуважение, и если я перестану себя уважать, точно также ко мне станут относиться окружающие. От них можно многое скрыть, а вот от мамы, вряд ли, получится. Пожалуй, ради ее спокойствия, мне стоит продолжать "делать переводы", одновременно незаметно для нее, заниматься поиском подходящей работы. Конечно, мама, в конце концов, догадается, ведь в положенный срок я не принесу зарплаты. Частичным оправданием моей нечестности будет служить новая работа, которая за месяц у меня непременно появится. Только вот беда, я совершенно не знала, как ее найти? Может, начать с газеты бесплатных объявлений. Те печатные издания, которые раскладывают по почтовым ящикам, содержат немало предложений, к примеру, таких: "Женщине-руководителю, от 1000 долларов" или "Тельцам, Овнам приличные заработки". Любопытно, за какую такую работу платят 1000 долларов? А вот еще одно: "Работа для лентяев, от 12000". Можно заглянуть в Интернет, там более разнообразные предложения. Мама может обратить внимание на то, что я стала много говорить по телефону, но я, по наивности, рассчитывала, что мне повезет сразу же.
  Я набрала один из номеров. Приятный голос приветствовал меня, что придало мне решительности. - Здравствуйте, я по поводу работы.
  - Собеседование завтра в 12 часов. Запишите адрес.
  
  Я едва успевала за бормотанием на другом конце провода, перед тем, как в трубке прозвучали короткие гудки, я поинтересовалась, - Вы уверены, что я вам
  подойду? - из-за того, что я торопилась, скорее всего, меня не поняли, и ответа на свой вопрос я не услышала.
  Теперь то объявление, где упоминались 1000 долларов.
  - Девушка, если вы не привыкли вести беседы и уговаривать людей, вы, вряд ли, нас устроите.
  Беседы, особенно долгие, я действительно вести не умею. Дело в том, что я в минуты волнения, могу начать заикаться, а при общении с незнакомыми людьми первое время испытываю неловкость, а по телефону, особенно. Не подходит. Следующий звонок озадачил меня.
  - В нашем беспроигрышном бизнесе необходимы начальные капиталовложения. Вы вносите на собственный счет в "Лореалоровеале" 300 долларов, а через месяц получаете первые дивиденды. Запишите адрес, и не опаздывайте, иначе придется приезжать дважды.
  Нет, такая работа не по мне, и не потому, что жаль 300 долларов, просто у меня нет лишних денег.
  Еще одна попытка, - Скажите, что я должна буду делать? Я не лентяйка, но работа мне очень нужна, - кажется, вышло достаточно убедительно, тем более, что я говорила истинную правду.
  - Работа в магазине, продавцом-консультантом, график сменный, зарплата по договоренности. Все?
  Вопрос обескуражил меня. Пока я соображала, что ответить, бросили трубку. Не нравиться мне это. "Девушка, может, вы хотите ничего не делать, только деньги получать?", поинтересовался у меня неизвестный оппонент. Где найти такую выгодную работу, подумала я.
  И все-таки я не теряла надежды, что главный редактор изменит свое решение. Жаль, что людям не дано заглянуть в будущее. Иногда они сами не подозревают, чего могут лишиться. Позже, когда лучик удачи сверкнул на пути моей одинокой бригантины, я ни раз благодарила судьбу за неуступчивость Александра Викторовича. Мне посчастливилось встретить людей, которые коренным образом изменили мою жизнь, а главное, я обрела подругу, лучше которой у меня никогда не было.
  
  
  
   "За гранью". Глава 3.
  
   Тильбо, крадучись, передвигался по дому. Привычка выдавала в нем бывалого, более месяца назад он стал независимым жителем Слонобиттании. Гарданбельдальфу пришлось уговаривать его, переступить порог его бывшего дома. Причина тому была достаточно веской: холод и голод. Слонобитты пока не научились зарабатывать себе на жизнь, и Тильбо поддался на уговоры, позабыв о собственной гордости, хотя не был готов заявить о себе о всеуслышание. Родные его всего лишь недалекие простаки, отвергающие принципы существования Слонобиттании. Но Тильбо великодушен, он сам пришел в волшебную страну случайно. Надоела обыденность: каждый день одно и то же, Академия, секция фехтования, дом, с наскучившими заботами, которые он ловко приспособился обходить. Ни отец, ни мать, ни сестра Тильбо не желали изучать язык Южной заводи. Приглянувшиеся слонобиттам синие и коричневое их не устраивало, богаты они называли гавнодавами, меч воспринимался только в качестве орудия убийства. Теперь вам понятно, каково приходилось нашему герою.
  Джинсы сгодятся на первое время, свитер на месте, сюда же мелочи, перекочевавшие в рюкзак из ванной. В холодильнике было все, что душе угодно и это понятно, у Оксаны завтра день рождения. Для слонобиттов сгодиться, что попроще, и хотя народец сей любил вкусно покушать, Тильбо остановил свой выбор на окороке, головке сыра, в придачу к ним он взял хлеб и несколько банок пива, которое у слонобиттов было в большом почете. Более всего беглец скучал по гитаре, некто из Грязнополья украл ее, пока ее владелец гостил на Западном взгорье. У слонобиттов не принято было запирать свое жилище на замок, и присвоение чужих денежных знаков у слонобиттов также не практиковалось, но Тильбо был лишен выбора. Новую гитару в магазине без денег не дадут, а изготовлять музыкальные инструменты собственными руками Тильбо пока еще не выучился. Среди своих он слыл умельцем, а вот умыкнуть деньгу у бывших своих ему большого труда не стоило. В книжном шкафу в восьмом томе собрания сочинений Достоевского хранилась некая сумма денег. Тильбо, не считая, взял несколько новеньких купюр. Ничего, отец не обеднеет, подумал сын, делиться с братством - первейшая обязанность простаков. Напоследок, покидая их жилище, Тильбо решил принять душ. У закоренелых слонобиттов подобное считалось излишней роскошью.
  Поток горячей воды на спутанные волосы, кусок туалетного мыла - сущее блаженство, еще неплохо было бы побриться, но нет времени. Мочалка яростно царапала грязную кожу. Оглядев себя с ног до головы в зеркало, Тильбо остался недоволен, волосы никак не желали расти на его теле. Гарданбельдальф ни раз намекал ему на обязательное соответствие определенному внешнему облику, без него не видать Тильбо Кулябии Лярошель. Немыслимое правило отращивать на теле растительность, как будто, если требование не будет исполнено, Тильбо перестанет быть полноправным слонобиттом. Щедро росли волосы на лице. Борода старила его, одновременно придавая некоторую мужественность его благородному лицу. Огромные серые глаза уставились в зеркало. Захотелось погрузиться в горячую ванну, забыться в легкой дреме и размечтаться, чего так не хватало Тильбо в его теперешней жизни. Живя дома, он мечтал о Слонобиттании, древней стране, лежащей где-то между Брендовским мостом и Пригорьем. Тильбо лишился покоя. Ненавистная Академия, в которую он поступил согласно требованию родителей, и где учился с легкостью, но без интереса, казалась тюрьмой. Востребованная и престижная специальность "менеджер - руководитель" гарантировала обеспеченное будущее, где все было расписано на
  
  несколько лет вперед: диплом, аспирантура, "Медиа-холдинг", успешная карьера, женитьба, финансовое благополучие и .... все. Более не о чем было грезить, ни к чему стремиться. Когда орел, усевшись на вершину горы, окидывает зорким глазом тех, кто находиться ниже, он вдруг осознает, что выше только бескрайнее небо. Нет, пусть уж Тильбо будет прочно стоять на земле, именуемой Южной заводью и соседство ему будут составлять такие же, как и он слонобитты, весельчаки и балагуры, хранящие верность братству Щита.
  Щелкнул дверной замок, Тильбо напрягся. Время раннее для возвращения родителей. Сестра. Вода обрушилась потоком на голые плечи, голову. Он спешил, полностью смыть всю пену с плеч и поясницы не успел. Пришлось облачиться в старую одежду, не велика цена, которую придется заплатить ради того, чтобы добраться до Южной заводи.
  - Привет, беглец. Соскучился по цивилизации?
  Не отвечая, Тильбо направился за рюкзаком, но на кухне его не оказалось. - Отдай рюкзак.
  - Ты кое-что позабыл.
  - Отдай, - повторил Тильбо.
  - Разве в твоей загранице тебя не выучили вежливости? А. понимаю, мой разумный братец спешит. Комендантский час подгоняет?
  Тильбо с трудом сдерживал себя, - Отдай, пожалуйста, рюкзак.
  - Прогресс, братец не пренебрег общепринятыми правилами. Ты не забыл, завтра сестре твоей исполняется семнадцать лет?
  - Оксана, я хочу уйти до возвращения родителей, верни мои вещи.
  - Ладно, - Оксана на несколько секунд исчезла, укрывшись за дверьми спальни, а вернулась, держа в руке походный, потертый рюкзак, который вовсе не торопилась возвращать хозяину, - Так придешь?
  - Чтобы ты выставила себя на посмешище?
  - Разве тебе не наплевать на мнение тех, кого ты презираешь? - ответила на вопрос вопросом Оксана.
  - Ксюха, чего ты добиваешься? Чтобы я плюнул на вещи и ушел ни с чем?
  - Прикольный у нас с тобой разговор получается, вроде, как мы с тобой друг дружку не слышим.
  - Я хочу уйти с глаз ваших долой, чего непонятного?
  - Ваших? Дождалась, родной братец обращается ко мне на "вы". А чего я желаю, тебе прекрасно известно. Если ты не хочешь жить, как живут все нормальные люди, наберись смелости и уйди навсегда, прекрати совершать набеги на квартиру некогда близких тебе людей, как вор, мародер, имей, в конце концов, совесть, - Оксана замолчала, но не оттого, что ей нечего более было добавить к сказанному. Во взгляде стальных глаз, устремленных в ее сторону, она прочла решимость, не имеющую ничего общего с тем чувством, о котором Оксана упоминала. Она отступила, рюкзак выскользнул из ее рук. Тильбо только этого и надо было. Не осознавая собственной смелости, Оксана в последний момент успела ухватить брата за рукав куртки, - Не уходи, Андрей.
  Она могла и не просить его, он привык поступать, ни с кем не считаясь. Хлопок входной дверью вывел ее из оцепенения. Отчего люди разучились понимать друг друга?
  Начинало темнеть. На пути к парку его встретил плотный поток машин. Светофор не работал, пришлось соревноваться в скорости с железными конями. Слонобитты отвергают все механические и автоматические средства передвижения, по их мнению, они - вчерашний день. Жители Южной заводи изобрели свой способ перемещения, который позволяет им исчезать с такой
  
  внезапностью, что стремительностью сего действа они способны ввергнуть в шок случайных наблюдателей. Строгие морщинки на лбу Тильбо разгладились, когда он представил себя в роли исчезающего. Преподобный Алексей Николаевич, преподаватель по психологии менеджмента, отношения с которым у Тильбо совсем разладились, пожалуй, признал бы свой проигрыш, и в зачетке у будущего предпринимателя красовалось бы "отлично".
  По дороге к Южной заводи Тильбо встречались простаки, которым не было до него никакого дела, как, впрочем, и ему до них. Мерзкие собачонки, шныряющие у него под ногами, невзлюбили любимые богаты. Одну из них, самую вздорную, метким ударом Тильбо отшвырнул в сторону, будто пустую банку пива. Вслед ему прозвучали ругательства. По мере приближения к Брендовскому мосту, посыпанные щебенкой дорожки уступали место земляной насыпи, богаты сейчас были незаменимы. Идти еще было порядочно, а силы уже начали оставлять Тильбо. Сон сковывал его члены. Сорвав веточку с ближайшего кустарника, он положил ее себе в рот. Горечь юной листвы побуждала ускорить шаг. Кулябия Лярошель, верно, заждалась его, хотелось верить, что именно его, Тильбо, а не содержимое его походного рюкзака. Кто их разберет, этих женщин, пускай даже они жители Слонобиттании? Что в ней особенного такого? Иной посмотрит, и более не захочет, а Тильбо был готов пожертвовать Кулябии свой универсальный плащ, изготовленный собственными руками. Глаза его постепенно привыкали к темноте. Миновав Треугольник Смерти, Тильбо осталось войти в Ворота Легинсов, а там уже недалеко до Южной заводи. Поначалу новообращенный путался во всех этих названиях, но экзамен, который ему пришлось держать, укрепил в нем уверенность, что все происходящее с ним, твориться Тильбо во благо. Он никогда не задумывался, зачем живет? Была бы крыша над головой, кусок хлеба и глоток пива. Пока колдовской Щит припрятан в Южной заводи, обязанностью его жителей является забота о его сохранности. Итак, Ворота Легинсов пройдены, осталось шесть поворотов, и Тильбо у цели. Колокольчик у двери возвестил о его возвращении, несмазанные дверные петли еще раз напомнили о Тильбо.
  - Гоу, Тильбо! - прозвучало прежде, чем он увидел ее, - длинное синее платье, не по размеру огромное, скрывало все то, что вызывало восхищение и вожделение молодого мужчины. Но даже плотный кусок шерстяной материи не в состоянии был скрыть блеск теплых карих глаз.
  - Гоу, - даже ради любимой Тильбо не мог побороть свою природную молчаливость.
  На небольшом столике появились продовольственные дары. Кулябия смотрела на них восхищенным взглядом. - Ватсо ялд Гарданбельдальфа и Мойдизанков.
  Тильбо, молча, разломил буханку на две неравные части. Большую отдал Кулябии, остальное спрятал за пазуху. Такая же участь постигла головку маслянистого сыра, а вот пиво любимая отвергла, предложив взамен кувшин родниковой воды.
  - Гвидо сенирп иксод.
  - Тыб ератиг.
  Храня за ужином молчание, оба предавались воспоминаниям. Хорошее надолго удерживалось в памяти слонобиттов, все плохое принято было безжалостно вычеркивать. Над очагом горел огонь, Тильбо любил смотреть на языки пламени, игра которого рождало причудливые образы. Треугольный, украшенный чеканкой кусок металла олицетворял собой неповторимость древнего мира. Никто не знал, когда он впервые появился в Южной заводи, но среди слонобиттов ходили легенды, повествующие, каким образом это случилось. В те времена, когда
  
  Пригорье находилось во владении слонобиттов, а Бобин еще был в силе, проникли в Южную заводь трое воинов, облаченных в коричневые плащи. Размахивая мечами, они сеяли панику среди миролюбивых слонобиттов. Главный из воинственной троицы скрывал нечто под складками тяжелого плаща. Опытный кудесник Гарданбельдальф о чем-то говорил с хранителями Святыни, точнее, жители Южной заводи тогда еще не знали, что Щит, которым прикрывался изгнанник, передан на вечное хранение во благо Шестому Виинству. Цифра "шесть" для слонобиттов издревле считалась священной. Мерзкие соверны мечтали заселить все подземное Царство ведвигами и полорками, и тогда бы пришел конец спокойной жизни. Полорки, весь смысл существования которых, сводился к истреблению слонобиттов, повсюду с собой таскали кусок пергамента. На нем они день за днем записывали собственные похождения. Летопись, не имеющая начала, всякий раз подходя к концу, меняла свое содержание. В действие этом присутствовала некая загадка, как и в том, что все шестые постройки, шестые пуговицы, шестые куплеты в балладах, распеваемых слонобиттами, особо выделялись из общей массы. Священные шесть мечей были изображены на серебряном Щите. Они служили заслоном на пути мифического Шесторога, огнедышащего дракона, сеявшего панику и опустошение. Смерть не считалась наказанием за содеянное, согласно философии слонобиттов, то было состояние, противоположное жизни, своеобразный переход в Шестое Братство. Ведвиги, предпринимая разрушительные набеги, ни раз пытались выжить слонобиттов из Южной заводи, но судьба была благосклонна к хранителям Щита.
  Мысли Тильбо вернулись к Кулябии. Девушка деловито прибирала со стола. Смахнув крошки, она тут же взяла веник и вымела все лишнее.
  - Рукшо иксод.
  Кулябия кивнула головой в знак согласия. Сейчас Тильбо уйдет к Гарданбельдальфу, а она примется за сочинение баллад, это единственное, что вызывало скрытое недовольство любимого. Сердцу поэта не прикажешь, тяга к сочинительству у Кулябии проявилась еще в детстве. Родители всячески поощряли занятие дочери творчеством, школьная учительница по литературе считала Кулябию бесталанной выскочкой. Аргументы ее в защиту собственного мнения были столь обстоятельны, что ей удалось переубедить родителей девочки. На пути к любимому занятию был поставлен заслон в виде учебника по математике, ставшего отныне верным спутником Кулябии. Но смиряться юное дарование не желало, втайне она продолжала сочинять. Вероломство по отношению к Кулябии проявили не только родные, но и приглянувшейся ей парень из соседней спецшколы. Робкий от природы, он поначалу избегал общества нескладной девушки. При видимом равнодушии Тильбо несказанно смущался в ее присутствии, решительность его таяла, как весенний снег. Ради замкнутого, малопривлекательного с точки зрения знающих подруг парня, Кулябия подала документы на факультет менеджмента, в ту же Финансовую Академию, которую выбрал Тильбо. Влюбленную девушку не узнавали даже родители, и уже ни один избранник обращал на нее внимание. Кулябия потеряла завистливых подруг, но обрела долгожданную любовь. Тильбо никогда не признавался ей в собственных чувствах, он просто стал ее тенью. В Слонобиттанию Кулябию привел именно он. Девушка медленно осваивалась с жизнью, принятой в Южной заводи. Лишенная хозяйственных забот, привыкшая с детских лет к опеке родителей, Кулябии долго пришлось всему учиться. Было трудно, но рядом был любимый. В Южной заводи его приходилось делить с учителем Гарданбельдальфом, Пэрри, Галденышем, Леем, Аделаидой и прочими жителями Слонобиттании. Наждачная бумага в ее пальчиках творила чудеса. Поверхность доски стала походить на зеркальную,
  
  Тильбо останется доволен. В умелых руках Кулябии появился отточенный грифель. На гладкой поверхности сначала возник длинный прямой нос. Пожалуй, лучше в профиль, Кулябия облизнула пересохшие губы, отдавшись минутному порыву, она продолжала творить. Пристрастием к рисованию она не страдала, но создание новой баллады требовало вмешательства творческого воображения. Кулябия отдавалась сочинительству всей душой, устремившейся вслед за ушедшим. У Гарданбельдальфа едва теплился очаг. Пахло травами. Тильбо поклонился, и молча уставился в глаза учителя. В ответ на приветствие его встретили сложенные вместе ладони.
  - В енесерксов еинулонлоп, тебуд табсэ онжун тивотогзи мэта, - немногословный Гарданбельдальф взглядом указал на потухший огонь.
  Тильбо тут же принялся выполнять указание. Принесенные им дары Гарданбельдальф воспринял, как должное. Между слонобиттами не существовало равенства, кто-то дружит, кто-то служит, и так будет всегда. Кудесник разливал приготовленные отвары, Тильбо присматривался, когда-нибудь Гарданбельдальф поделиться с ним секретами мастерства. Духовный синий цвет преобладал в его жилище, считалось, что цвет этот защищает от сглаза и черной магии. Треугольная дверь с внутренней стороны была расцвечена в красно-желто-синие тона, Тильбо часто задавался вопросом, отчего красный цвет соседствует именно с желтым, а не с излюбленным синим? Пряный аромат имбиря напомнил о неоконченном ужине. Попрощавшись с Гарданбельдальфом, Тильбо направился к Мойдизайкам.
  Тоннель становился все уже и уже, нависающий потолок давил, заставляя пригибаться. Когда-нибудь у слонобиттов дойдут руки до благоустройства Южной заводи. Кулябия как-то видела неподалеку от жилища Мойдизайков призрака, поэтому, когда впереди замаячило нечто белое, Тильбо замер, прислонившись к стене. При ближайшем рассмотрении призрак принял форму светящегося шара, который одинокий путник гипнотизировал взглядом, боясь пошелохнуться. Внезапно звякнул колокольчик над дверью Мойдизайков, предвосхищая появление кого-то из них. Огненный луч пронзил окрашенное дерево, принявшее на себя весь удар стихии. Ничего неподозревающая Дорин вышла к Тильбо, держа на руках маленького Ноя, - Гоу, Тильбо!
  Не отвечая на приветствие, Тильбо продолжал следить за перемещением незваного гостя. Ной, отпущенный матерью, засеменил навстречу к Тильбо.
  - Йотс! - успела крикнуть ему Дорин, не в силах помочь сыну. Это за нее сделал Тильбо. Он не был отчаянным храбрецом и не имел обыкновения молиться за юную жизнь, но безучастно смотреть на то, как подвергается опасности эта самая жизнь, он не мог. В четыре прыжка он очутился рядом с малышом, оттолкнув его подальше, Тильбо выпрямился во весь рост, и тут же упал. Огненный луч нашел для себя новую мишень.
  - Тильбо, очт с йобот?
  Лежащий на земле не подавал признаков жизни. Дорин, что есть силы, трясла его за плечи, гладила по волосам и даже дула на лоб. Не помогало. - Господи, что же мне делать, как помочь тебе, Тильбо, Тильбо? - уже тише повторила свое обращение Дорин.
  Малыш Ной, наконец, доковылял до обреченной пары. Довольный он плюхнулся прямо на грудь Тильбо. Мама, отчего-то не обращала на него внимания. Ной повторил свою попытку, еще трижды он испытывал на прочность грудную клетку лежащего.
  - Натсереп, Йон.
  - Учох ташук, амам, - пролепетал Ной и для убедительности повторил, - Учох!
  
  На Дорин смотрели огромные серые глаза. Только теперь она разглядела, что они у Тильбо в крапинку. - Ыт отч-от алировог, Дорин?
  - Говорила ....как ты?
  - Скедок, ыноказ автстарб.
  Промолчав, Дорин тихо вздохнула. Обиженный Ной решился на крайнюю меру, пустился в рев. Тильбо, успевший встать на ноги, не без посторонней помощи, нащупал в кармане отломленную краюху сыра и протянул ее малышу.
  - Имьзов.
  - Обисапс.
  Ной с жадностью накинулся на угощение.
  - Ым иладолог ирт янд. Лей ястилз типыв огечин.
  - Мевижереп, Дорин. Лыб ыб с иман Тищ, - вложив в руку девушки краюху хлеба, он зашагал домой. Две слезинки, сиротливо блеснули, выловленные из темноты лучом света. Пройдя до поворота, Тильбо обернулся. Дорин с Ноем не было видно. Он ускорил шаг. Появление призрака в белом не было случайным, обычно он предвещал несчастье. Летопись Братства повествовала о пришествии злых Духов, принимающих разное обличье. Вот и сейчас в чернеющем безмолвии одинокий путник расслышал завывание ветра, где-то поблизости в поисках добычи витает Шесторог. Наперекор судьбе, которая хранила его от напастей, Тильбо мечтал выручить кого-нибудь из беды, но, скорее всего, помощь требовалась ему самому. Вокруг ни души, рассчитывать он мог только на себя. Когда в очередной раз его накрыла тень, вскрикнув, Тильбо упал. Лежать на земле было холодно и страшно, пугала неизвестность. Темнота наступала, Тильбо замер и выжидал. Затаив дыхание, он постарался слиться с окружающим. Дыхание чудовища отнюдь не было обжигающим, поверженный ощущал его присутствие рядом. Драконы предпочитают кровь живого человека, об этом было известно любому жителю Южной заводи. Скоро они узнают о гибели одного из них. Глупо до обидного, вот так окончить свое существование, покорно распластавшись, как какая-нибудь лабораторная крыса. Тильбо злился на себя, но побороть страх не мог. Странно, прикосновения чудовища напоминали ласки Кулябии. К ней он обратился мысленно. Любимая отвечала ему на языке любви, - Вставай, Тильбо, всего 139 шагов, и мы дома. Открой глаза, я знаю, что ты не спишь. Лежать без движения холодно. Помнишь, как ты обещал мне, все делить поровну, если ты не поднимешься, я лягу рядом. Люблю и мечтаю услышать от тебя ответное признание. Хочешь, я спою тебе новую балладу?
  - Тен, - сказал он, будто отрезал. Лучше бы по близости оказался Шесторог, Тильбо не чувствовал себя одураченным. Он выучился говорить на тарабарском языке, но не мог заставить себя думать на нем. Кулябия, как и Дорин нарушила кодекс, принятый старейшинами Слонобиттании. О нарушении никто не узнает, если Тильбо не доложит. Донести на близкого человека, все равно, что преступить черту, за которой человеческие ценности перестают быть таковыми. Никто не мешал ему по дороге домой зайти к Хранителю, наутро о нарушении стало бы известно Совету. За проступком непременно последует наказание, какое именно, решать старейшинам. Кулябия любит его, значит, простит, а способен ли он ответить ей взаимностью, ему только предстояло разобраться в своих чувствах. 139 шагов, и он уже дома. К старейшинам Тильбо может отправиться завтра.
  Ошкуренные доски просились в руки. Всепроникающий запах олифы создавал атмосферу домашней мастерской. Так пахли доски, которые отец обычно хранил на лоджии, для Тильбо не было аромата приятней. Столярничая, он не
  придерживался общепринятых канонов, дерево пело в его руках. Если бы ни
  
  Академия, из Тильбо со временем вышел бы отличный столяр. - Дай струны, - он попросил, и только после осознал, что сделал что-то не так. Кулябия все слышала, желаемое он получил, - Обисапс.
  Она не забудет, и если прознает, кто донес на нее старейшинам, отплатит тем же, - Кулябия ..., - позвал Тильбо, но передумал. Она смотрела на него, постепенно к Тильбо возвращалась уверенность. Эти глаза напротив не могли предать, но могли ошибиться, - Ыт ен шежакс?
  - Тен, Тильбо.
  - Ыт алировог а йовон едаллаб.
  - Шеаледс уратиг, юопс.
  Нужно было подобрать подходящие струны, пусть этим займется Кулябия. Гитара была необходима обоим, а деньги только продавцу в магазине музыкальных инструментов. Работа кипела, близилась полночь, время отхода ко сну. Никто не контролировал жителей Южной заводи, они добровольно придерживались заведенных правил. Кулябия постелила, Тильбо нехотя оставил покрытые олифой доски. Спать не хотелось, лежа на жестком ложе, Тильбо старался не шевелиться. Кулябия ждала от него большего, чем простого участия. Женщины обычно не желали довольствоваться малым. Признаться ли ей в собственной нерешительности? В любви так часто бывает: один любит, другой позволяет себя любить. Ее рука проникла под рубашку, Тильбо прикинулся спящим. Рука стала более смелой, тогда он повернулся на бок, очутившись спиной к Кулябии. Ожидание новой атаки развеяло остатки сна. Тильбо замер, но предчувствия на этот раз его подвели. Кажется, любимая уснула. Глаза бодрствующего поневоле успели привыкнуть к темноте, она более не казалась ему зловещей. Перед тем, как высвободиться из объятий Кулябии, Тильбо прислушался. Завывания ветра раздавались намного ближе, чем могло показаться на самом деле. Интересно, а Шесторог действительно существует? Сведения о мифическом чудовище были почерпнуты из сказок, пусть из них двоих, дракон накинется на него. Под матрасом Тильбо нащупал меч, перед сном он всегда проверял его наличие. К завываниям прибавились хлопки, тихие, при приближении напоминающие взмахи гигантских крыльев. Дорин однажды поведала ему о встрече с летучими мышами, если это так, то крылатых кровопийц никак не меньше целой стаи. Меч очутился в его руках, как раз вовремя. Дьявольская тень промелькнула рядом, обдав Тильбо зловонным дыханием. Они махали крыльями, он - мечом. Противоборство перешло в яростную баталию. Чудовище терзало его душу, подбираясь к телу.
  - Чорп!
  Тильбо почувствовал сковавшие движения объятия, и в тот же момент, его рука с мечом, преодолев сопротивление, поразила неприятеля.
  - Тильбо!
  - Кулябия, отэ ыт? - он подхватил обмякшее тело. Ладони его стали влажными.
  - Перевяжи меня.
  Кровь вызывала отвращение, но еще большее неприятие пробуждала Кулябия. Ее никто не просил подставляться, будь, что будет. Полотенце, стянувшее чужое плечо, было последним, что врезалось в память Тильбо, прежде чем он уснул.
  
  
   "За гранью". Глава 4.
  
  - Ты считаешь, что мне стоит пойти туда?
  - Да, у Ксаны соберется клевая компания, все, как ты любишь, приличий хватит на всю Шипиловскую улицу, - Лена сделала паузу, в течение которой я наслаждалась звучным чавканьем, - Вообщем, я предупредила, что приду не одна.
  - Не знаю, удобно ли это? Твоя подруга и ее родители незнакомы со мной, - я отвечала, сомневаясь, а не напрасно ли я отказываюсь?
  - Меня они тоже раньше не знали. Они гостеприимные, прознали, что я люблю, теперь, когда ожидают моего визита, заранее запасаются икрой и осетриной. Не дрейфь, я с тобой, - в трубке наступила тишина, а я содрогнулась, поверив Ленкиному обещанию. Реальность его была настолько очевидной, что я почти ощутила ее "дружеское" похлопывание по плечу.
  - Лен, можно я подумаю?
  - Зачем? День рождения завтра, вечно ты все осложняешь, будто Пирогов какой-то.
  - Не Пирогов, а Пирогов, а Пифагор, - поправила я.
  - Точно, а по мне - один хрен, чего-то выдумывают, только жизнь себе осложняют.
  Я не рискнула пуститься в объяснения, памятуя, с сестрой лучше не спорить. Скорее всего, Лене для чего-то нужно мое присутствие на дне рождения ее подруги, если она убеждена, что это вполне уместно, то почему бы не согласиться? - Ладно, я пойду с тобой, только у меня сегодня с деньгами туго.
  - Они обеспеченные люди, можешь купить букет цветов, этого достаточно.
  На том мы и порешили. У меня еще оставалось время поразмыслить над тем, что подарить незнакомой девушке? Под конец разговора сестра намекнула мне, что главное не обмануть именинницу напрасными обещаниями, стало быть, я могу явиться без подарка. Лена наверняка принесет цветы, а я, может быть, книгу?
  При любом раскладе не пойти было невозможно.
  Празднество выглядело примерно так, как расписывала мне его Лена. Именинница с выражением усталой обреченности на лице уставилась на содержимое своей тарелки, не отставали от нее и гости, довольные угощением. Приглашенных оказалось предостаточно, стол ломился от кулинарного изобилия, благодаря чему гостям было чем заняться. Цветы, которые я принесла от имени нас обоих, смотрелись неприметной веточкой на фоне роскошного розария. Похоже, что имениннице было безразлично происходящее, я даже не уверена, заметила ли она мое появление? Лена почему-то потащила меня в центр стола, поближе к своей счастливой подружке. Моя тарелка мгновенно наполнилась деликатесами, я получила возможность слиться с окружающим, а сестра моя, напротив выставила себя на всеобщее обозрение. В тот момент я пока не догадывалась, какую цель она преследовала. Прислушиваясь, что за весельем было непросто сделать даже человеку с идеальным слухом, мне удалось уловить обрывки разговора.
  - Не подведешь?
  - Как обещала. Вечерами я свободна, учти, не каждый день, смотри, чтобы предки не просекли.
  - Заметано. Слушай, а если, - накрашенный ноготь уткнулся прямо в меня. Именинница окинула взглядом мою неказистую физиономию, - Хотя, вряд ли.
  - Ее пока лучше не трогать, но это - небезнадежный вариант.
  Неожиданно для себя, очутившись в эпицентре внимания, мне пришлось
  
  изображать полное непонимание, ради того, чтобы разгадать планы сестры.
  - Зачем ты ее притащила?
  И вновь я оказалась под артобстрелом, в заключение которого мне была дана нелестная оценка, - По-моему, она смахивает на дурочку.
  - Ага, она косит под нее.
  - Зачем?
  - Для прикола. Она знаешь, какая умная, почти, как профессор.
  - А с виду не скажешь.
  Я решила вмешаться в разговор, - Извините, девушки, а вам не приходит в голову, что дурочка догадалась, о ком идет речь?
  Лена изобразила удивление, - Дурочка, где ты ее видела?
  Меня провели вокруг пальца, так и подмывало поинтересоваться, а не пора ли домой?
  - Дорогие мои, я хочу произнести тост, - все, как по команде повернулись лицом к высокому, худощавому мужчине, отцу именинницы, - В жизни каждого немного круглых дат, и 17 лет бывает лишь единожды. Оксана, позволь пожелать, чтобы в душе тебе всегда было 17.
  Можно считать, что тост был принят на "ура", если бы не одолжение, написанное на лице виновницы торжества. Вместо традиционной благодарности, именинница ядовито заметила, - Предки еще большие фантазеры, чем мы. Мечтают о нереальном.
  - Папаша твой тебя обожает, - прошептала Лена, вернее ей только казалось, что она говорит шепотом.
  - Мама пришла на выручку, - Девочки заскучали, а не устроить ли нам танцы?
  - Устраивайте, что желаете, но без меня, - с вызовом бросила Оксана, и тут же добавила, обращаясь к моей сестре, - Пойдем, Лена.
  Осуществить свои намерения ей не удалось, многочисленные родственники с недоумением лицезрели за серией гримас, исказивших лицо Оксаны. Мама ответила ей не менее красноречиво. Неизвестно, что возымело большее действие: толчки и щипки Лены или угроза материнского возмущения. Праздник продолжился, я чувствовала себя лишней, тщетно пытаясь отыскать повод для того, чтобы ускользнуть. Понимание того, что мой визит к незнакомым людям являлся ошибкой, пришло поздно.
  - А вас, как зовут, извините?
  Рассуждая, я ушла от действительности, отчего я не сразу нашлась, что ответить. По причине собственной медлительности я часто страдала в училище. Уловив устремленный в упор на меня взгляд, я еще больше растерялась. - Вы ко мне обращаетесь? - получив утвердительный ответ, я ответила, - Арина Белова.
  - Вы журналистка?
  - Нет, я работаю в редакции журнала "Мир и Человек".
  - Надо, же, как интересно, а я не знала, что есть такой журнал, - моя собеседница придвинулась ко мне вплотную, будто собиралась заглянуть мне в рот.
  - Скажите, верно, говорят, что в следующем веке компьютер вытеснит человека? Не могу себе представить, чтобы в больнице принимал больных не врач, а робот.
  - Доверить здоровье человека бездушному автомату - слишком. Он лишен сочувствия. Я читала, что у людей появился конкурент - обезьяна разумная, заранее планирующая свои действия.
  - Ну, нет, такого просто быть не может! Только человек способен ясно выражать собственные мысли, животные примитивны.
  Толкнув меня под локоть, Лена тихо произнесла, - Моих родителей может одурачить любая обезьяна. Такие, как они, единственные. Верно, я говорю?
  
  Я промолчала. Отправив в рот большой кусок осетрины, я усиленно работала челюстями. Между тем, разговор продолжался, на повестку дня всплывали новые темы. Общество, показавшее мне поначалу довольными собой обывателями, оказалось способным рассуждать, отстаивая собственное мнение.
  - Дарвин был прав, как вы считаете, молодежь? - обращаясь к юной аудитории, отец Оксаны смотрел на меня. Я воспаряла духом, приятно, когда окружающие относятся тебя к молодому поколению. С жеванием было покончено, - Нелегко оценивать заслуги ученого, когда имеешь поверхностное представление об его учении.
  - Вы знакомы с мнением насчет происхождения человека от обезьяны? - не унимался отец семейства.
  - Я сомневаюсь в этом.
  - Согласен, у современных диких обезьян имеется масса возможностей попытаться стать человеком, но ...
  Темноволосая женщина, проявившаяся интерес к моему имени, добавила, - Дарвин был не прав лишь в одном. Возможен и обратный процесс. С прискорбием следует признать, некоторые индивидуумы возвращаются к животному состоянию.
  - Человек - единственный, кто наделен разумом. Встречаются те, которых вполне следовало бы поменять местами с обитателями зоопарка.
  Разве стал бы человек, наделенный разумом, крушить битами стекла припаркованных автомобилей, бить стекла в витринах, плеваться на окружающих, ржать, точно стадо лошадей?
  - Давайте, давайте! - произнесла со злостью Лена, - Опять мы виноваты?
  - Не вы, а сумасшедшие, которые не умеет управлять своими чувствами, поддавшись минутным порывам.
  - Таких следует сажать за решетку.
  Наш разговор привлекал все больше собеседников. - Всех не пересажаешь, лечить их надо.
  - Фанаты - просто увлеченные люди, научитесь их понимать, - в защиту осуждаемых вступилась Оксана, - На таких, как они, держится мир, благодаря им, человечество движется вперед. Ньютон, Менделеев, Дарвин, Циолковский были людьми увлеченными.
  - Они не совершали непредсказуемых поступков и не орали, как чокнутые: "Спартак - чемпион!". Оксана, ты путаешь увлеченных созиданием и бездельем людей. Первые находятся на пути прогресса, вторые - на пути в джунгли.
  - Оксана, перестань, чего спорить? Пускай считают, как хотят.
  Именинница словно не слышала подруги, - Увлечение скрашивает однообразие жизни.
  Позицию дочери поддержал отец Оксаны, он вправе мог рассчитывать на благодарный взгляд. Подкрепляя свое согласие, продолжил, - На белом свете существуют люди, которые придерживаются идей, поднимающих их на ступень выше. Из-за этого они часто бывают непонятыми окружающими.
  - Сумасшедшие отвергается теми, кого вы привыкли относить к обыкновенным людям.
  - Хватит, спорит из-за ерунды! Сейчас будем пить чай.
  Гостеприимная хозяйка засуетилась, прибирая со стола, а у меня появился еще один повод покинуть торжество.
  - Благодарю, милочка, я надеялась, что мне кто-нибудь поможет, отнесите, пожалуйста, на кухню, - в моей руке очутились тарелки. - Вы сестра Оксаночкиной подруги?
  
  - Да, я хотела ...
  - Спасибо, вы так любезны, одна бы я долго возилась с грязной посудой.
  Приглашенные разошлись по комнатам, кто-то уединился на лоджии, а Лена с Оксаной исчезли, не исключено, что спрятались. Прятки - любимая забава моей сестры.
  Хозяйка дома приводила в порядок тарелки, из крана с шумом лилась вода. Также торопливо текли мои мысли. Уйти или остаться? Я решила отдаться на волю обстоятельств.
  - Мама, звонит участковый.
  - Сейчас подойду.
  Оставшись втроем, со мной и Леной, Оксана заметила, - От милиции никакого покоя.
  - Она хранит нашу безопасность, - вступилась я в защиту.
  - Мне она ни разу не помогала, - констатировала Оксана.
  - Главное: не мешать, им работать. В милиции предпочитают исполнительных, а не инициативных.
  В разговор вступила Лена, - А чего это ты их защищаешь?
  Я пожала плечами.
  - Ленка, твоей сестре в адвокаты надо. Ладно, черт с ней, с милицией этой. Сегодня пойдем?
  - Нет, лучше со следующей недели.
  - Почему? Сейчас у нас есть время, могли бы прогуляться.
  - Предки дома, пришлось бы объясняться.
  - Так в чем дело?
  - Не поймут.
  Я чувствовала себя лишней, присутствуя при их разговоре. Настало время перевести беседу на другую тему. - Скажите, кто собирал библиотеку? У вас такая обширная коллекция книг.
  - Отец и Андрей.
  - Твой приятель? - полюбопытствовала я у Оксаны, не считая свой вопрос бестактным.
  Во время вернулась хозяйка дома, - Участковый на следующей неделе собирается ходить по квартирам в поисках призывников.
  - Скажем, что у Андрея отсрочка.
  - Мы уже говорили это ни раз.
  - Он все равно не сможет проверить.
  Хозяйка дома промолчала. Захватив поднос с чайным сервизом, она ушла в комнату. Мы последовали за ней. Начиналось чаепитие.
  - Что же наша дорогая именинница погрустнела?
  Не желая отвечать на вопрос тети, Оксана себе под нос пробурчала, - Желание загадала, боюсь только, не исполнится.
  - Я не волшебник, но приложу все усилия, чтобы исполнить твои желания.
  Оксана бросила на отца скептический взгляд, - Вряд ли, у тебя получиться
  что-нибудь дельное.
  - Раздобуду себе волшебную палочку и стану выполнять целыми списками, - отшучивался хозяин дома.
  - Ладно. Хочу завтра прокатиться на снегокате, полетать на воздушном шаре и побывать в Слонобиттании.
  - Где?
  - В Слонобитаннии, - повторила за подругой Лена, привлекая к себе недоуменные взгляды. - Передайте сахар, пожалуйста.
  
  - О чем она говорила? - переспросила я у Оксаны.
  - Нелепые фантазии, не думай об этом. Лен, помнишь, я рассказывала тебе о новом развлекательном центре, - Оксана зашептала что-то на ухо подруги.
  Та отрицательно покачала головой, - Она не останется одна, я точно знаю.
  - Она не будет одна. В "Крузо" есть боулинг, бильярд, рулетка, бар.
  - Выпить и у тебя дома можно.
  Мама Оксаны, привлеченная продолжительным шепотом, поинтересовалась у дочери, - Что вы задумали?
  - Ничего.
  - Заскучали наши девушки, - изрек папа, - Может быть, сыграем во что-нибудь?
  - Нет.
  - Ты любишь бильярд?
  - Мое дело.
  Лена поделилась своими впечатлениями, - Я слышала по какой-то программе, что на бильярде даже чемпионаты проводятся. Ты хорошо играешь?
  - Лучше вас всех, Андрей учил.
  - Куда ваш Андрей делся? - спросила я.
  - Женился и живет отдельно. Он у нас нечастый гость. Кому еще чайку подлить?
  Одна из самых любопытных, тетя именинницы неожиданно спросила, - Оксана, ты какое-то такое слово необычное называла. Что оно означает?
  - Вам показалось, - ответила Оксана.
  - Нам всем показалось, - дядя Оксаны вздохнул, - Впрочем, не хочешь, не отвечай. Мой тоже в школе такого понахватался. Недавно учил меня правильно точить ножи. Оказывается, учителю истории пришло в голову воссоздать обстановку токарной мастерской, - пояснил удивленным гостям рассказчик.
  - Самоуправство некому не может служить оправданием.
  - С одной стороны, это - замечательно. Дети все увидят собственными глазами, мэтр проявил инициативу.
  - Которая, как известно, наказуема.
  - Вы не правы. Современная школа - кладезь знаний, и мы взрослые должны поддерживать у детей тягу к учебе.
  - Нет никакой тяги, сплошная принудиловка.
  - Доченька, как ты можешь так говорить! - мама ее сокрушенно покачала головой.
  - Не верите? Спросите у Лены.
  - Нет, давайте лучше поговорим о футболе. Почему, имея предостаточно из чего выбирать, Россия проигрывает?
  - Наглости не хватает.
  - И упорства.
  - Леокадия именно ее и имела в виду.
  Та, которую обозначили редким звучным именем, многозначительно взглянула на собеседника, не спеша принимать чью-нибудь сторону.
  - Футболисты играют словно пенсионеры, увлеченность растеряли.
  - Этого самого они и у молодых могли одолжить, верно, я говорю, Оксана?
  Расслышать ответ никто не смог, со стороны входной двери прозвучала тревожная трель.
  - Кто-то слишком припозднился.
  - Я сама, - на выходе из комнаты Оксана уловила тревожное выражение на лице матери. Сомнения тут же передались открывающей.
  - Чего ты ждешь? - глядя на предупреждающие взгляды, предназначенные подруге, шепотом спросила Лена.
  Звонок повторился. Дверь распахнулась. На пороге Оксана столкнулась с родным
  
  братом.
  - Тебе, - он протянул сестре небольшую деревянную полку.
  - Дома уже есть одна.
  - Это будет твоя личная.
  Оксана без благодарности приняла подношение, пропуская беглеца вперед. Не дойдя нескольких шагов до гостиной, где происходило застолье, внезапно объявившийся застыл на месте.
  - Что случилось?
  - Не стану я там мелькать. Принеси мне что-нибудь пожевать, и распростимся.
  - Нет, раз явился, будешь сидеть за столом. - В комнате Оксана представила гостя необычно, - К нам посол из Слонобиттании.
  Нехотя вошедший поприветствовал собравшихся. На гостя с любопытством взирали остальные. Не претендуя на столь пристальное внимание, он хотел расквитаться с предложенным поскорее.
  - Андрей, как давно тебя не видала!
  Именинница бросала на брата красноречивые взгляды, и, похоже, решила прийти ему на помощь, - Как вы считаете, - обратилась она ко всем сразу, - Скоро наступит лето?
  - Рано еще к даче готовиться.
  - Самый раз. Мне инструмент надо в порядок привести и заодно оранжерею для рассады, - эстафету от дочери принял отец семейства.
  - Не торопись. Я в прошлом году все подготовила, а сарай у меня сгорел.
  Андрей бросил пару благодарных взглядов на отца, но в общей беседе он не принимал участия.
  - А как у тебя ...
  - Подожди ты со своим сараем. Андрей, как твоя семейная жизнь?
  - Хорошо.
  - А на свадьбу чего не пригласил?
  - Не было никакой свадьбы, - большой кусок жареной свинины завладел вниманием отвечающего.
  - Так давайте сейчас устроим, - предложил кто-то из гостей.
  - Невесты не видно, - заметил другой.
  - Неважно. Я слышал, что на Востоке свадебное торжество часто осуществляют без присутствия главных действующих лиц. Праздником для них будет сама семейная жизнь.
  - А ты как считаешь, Андрей?
  С набитым ртом тот пожал плечами.
  - Праздников не должно быть много, иначе они перестают быть таковыми, - выручила Андрея мама.
  - Сло ... сло ...
  - Слонобитанния, - помогла Оксана.
  - Именно, что это за страна такая? Я о ней никогда не слыхала, - любопытство одной из приглашенных негласно поддерживалось остальными.
  Андрей вновь очутился в центре внимания, которое, заметно его тяготило. Заданный вопрос требовал ответа, но прежде, чем удовлетворить любопытство окружающих, Андрей подал еле приметный знак родителям, - Это - выдуманная страна, ее не найти ни на одной самой подробной карте.
  - Понятно, и сделано это ради желания уйти от обыденности жизни?
  - Можно сказать и так.
  - Андрей, поподробнее, сделай милость.
  - А вот это уже интереснее. Ты расскажи им, Андрей, о том, как ты сбежал из
  
  дома, - только люди близкие, хорошо знакомые с особенностями характера говорившей, понимали, что она далека от желания пошутить.
  Пущенные стрелы попали прямо в цель, - Андрей, как такое могло случиться?! Юля, зачем ты допустила подобное?
  Хозяйка дома, невольно завладевшая всеобщим вниманием, поначалу растерялась. Но кто-то должен был взять на себя ответственность за содеянное? Юлия Михайловна грустно улыбнувшись, изрекла, - В жизни каждый хотя бы единожды принимает важное, судьбоносное решение. Андрюша, чего же ты молчишь? Говори.
  - Что говорить?
  Напомнила о себе Оксана, - Расскажи, как ты на днях совершил очередной набег, ничем не брезгуя: деньги, продукты, вещи - выносил все, что приглянется.
  Очередная просьба задержала лакомый кусочек, направляющийся прямиком в рот вопрошаемому. Я решила прийти на помощь брату именинницы. - Как вы считаете, когда лучше всего начинать огородные работы?
  - А что вы собираетесь сажать? - я не предполагала, что моя уловка так быстро и безотказно сработает. Мне ответил сам Андрей.
  - Как обычно: огурцы, помидоры, клубнику.
  - В такую затяжную весну лучше не спешить, еще заморозки могут ударить.
  Огородная тема оказалась привлекательной для многих. - А я обычно по вредителям сужу. Если они ополчились и не собираются отступать, значит, весна не шутит.
  - Послушайте, что я интересного узнала о всеми известных огурцах и помидорах. Оказывается, растения способны привлекать себе телохранителей. Тер...терпе...
  ноиды - именно эти пахучие вещества служат сигналом для работы хищным насекомым. Если же повредить лист ножом или гвоздем, то пострадавшее растение не станет сигнализировать.
  - Мне все равно: станут ли они сигнализировать или нет? Главное, чтобы урожай не страдал. Андрей, ты мне зубы не заговоришь. Почему супругу не привел?
  Вопрошаемый ответил ни сразу. Подметив все возрастающее к себе внимание, он титаническим усилием протолкнул в глотку куски деликатесов и промолвил, - Супруга болеет, она придет, в следующий раз обязательно.
  - Ты в этом году заканчиваешь Финансовую Академию?
  - Да, - кратко произнес Андрей и тут же добавил, - Насчет аспирантуры еще не знаю.
  Напомнила о себе именинница, - А мне брат отсоветовал туда поступать, - Десяток недоуменных глаз воззрились на Оксану, - Там .... устроили дополнительный экзамен для первокурсников, по математическому анализу.
  Юлия Михайловна, с недоверием в голосе произнесла, - Выдумываешь на ходу.
  - Почти нет.
  Андрей, наконец, очистил стоящую перед собой тарелку. По тому, каким пресыщенным взглядом он обвел ломящийся от явств стол, Оксана догадалась, что брат ее намеревается "сделать ноги". Ради такого случая следует сдержать наиболее ретивых из гостей.
  - Я сейчас, - из-за стола брат с сестрой встали почти одновременно.
  - Что-то ты сегодня быстро сматываешься, - заметила Оксана уже у вешалки. Ответить Андрей не успел. Новое препятствие в виде дальнего маминого родственника дяди Пети возникло внезапно, и без скорой надежды на освобождение. - А, молодежь, как раз вовремя. На Севере, понимаешь, замки заедали по причине вечной мерзлоты. Приехал в Москву, и здесь точно такая же
  петрушка! - рука с ножичком замерла над замком, нацеленная на великие
  
  свершения.
  Оксана с Андреем переглянулись, - Разрешите, я взгляну.
  - Прошу, Андрюша. Может, тебе страж поддаться, - с надеждой в голосе произнес
  северный гость.
  - Вы, наверное, покурить хотели? Так для этого существует форточка.
  - Черт ее разберет, Оксана, вашу форточку. Привычка у меня вековая, понимаешь ли, курить на лестничной площадке.
  - И дома вы так, ножичком орудуете?
  - Ну, совсем за дурака меня держите, - седовласый мужчина развел руками. Выходит, мы с вами поменялись местами. Молодости свойственно ошибаться, старости - поучать.
  Мужчины громко рассмеялись, Оксана внимательно наблюдала за происходящим. Брат ее был чем-то недоволен, расстроенные чувства могли вылиться неизвестно во что.
  - Ксюха, заткни ему рот, а то сюда сейчас остальные гости выскочат.
  Оксана в ответ лишь усмехнулась, - Дядя Петя ... - взмах руки и обращение так и не прозвучало. А дверь все-таки поддалась напору.
  - Пошли на лестницу, - предложил гость с Севера.
  - Зачем? - почти хором спросили брат с сестрой.
  - Покурим.
  - Мы не курим.
  - Неужели не курите? А мне рассказывали, что в Москве все дымят без исключения.
  Теперь, когда препятствие на пути было устранено, никто не торопился покинуть квартиру. Андрей и Оксана задержались у вешалки, дядя Петя рылся в карманах куртки.
  - Основательно вы здесь пошуровали. Придется брать у отца инструмент и разбирать замок, - неутешительное заключение было сделано Андреем.
  - Так серьезно? - полушутя поинтересовался гость с Севера.
  - Когда-нибудь из квартиры невозможно будет выбраться.
  - А сейчас, я вижу все нормально?
  - Да, - Оксана сделала знак Андрею, - Мы скоро, - и потащила за собой Андрея.
  - Куда ты и зачем?
  Лишь только дверь маленькой комнаты за братом с сестрой закрылась, Оксана разрешила сомнения, - Теперь давай выясним, как далее жить станем?
  Андрей попытался отстранить Оксану, но встретил решительный отпор. - Если ты помнишь, у меня сегодня день рождения.
  Снятая с себя куртка, скомканная полетела на пол. Андрей повторно взялся за дверь, - Я здесь не останусь.
  - Отчего? Не хватает Дездемоны? Приводи ее сюда. А понимаю, - многозначительно протянула Оксана, - Обстановка не та. Ты только скажи, мы все устроим.
  - Выпусти меня.
  - Я желаю знать, нет, мы желаем знать, что именно тебя не устраивает? Выкладывай сразу, списком.
  Андрей, молча, ходил от одной стены к другой, не замечая, Оксаны. Вероятно, конфликт разрешился бы сам собой, если бы не вмешательство мамы, Юлии Михайловны. - Оксана, ты забыла о гостях?
  - Это - твои гости, мама. Ты их приглашала, вот сама их и развлекай.
  - Оксана!
  - Я семнадцать лет Оксана и не обо мне сейчас речь.
  
  - Пусти меня! Лучше через дверь не выяснять отношения, - тут, очень не кстати, Юлия Михайловна приметила меня. Обращение последовало незамедлительно, - Арина, помогите мне открыть дверь.
  Вдвоем мы навалились, а так как силы были неравными, мои, а заодно и не только желания осуществились. На пути несчастливого Андрея выросло новое препятствие в виде Юлии Михайловны. - В шпионов играете? - непонятно, у кого именно спрашивала хозяйка дома.
  - Поздравляю, мамочка, добилась своего. Пожалуйста, Андрей - твой. Советую хорошо изучить распорядок дня в Слонобиттании.
  Гостиную начали покидать гости. Кто-то из них справедливо заметил,- Пора бы знать и честь.
  - Мама, пусти, - еле слышно попросил Андрей.
  - Уйдут гости, тогда будешь собираться, - негромко, но твердо ответила Юлия Михайловна.
  Надежным заслоном у меня на пути стояла хилая стена из спин. Как не крутись, придется воспользоваться советом, данным не мне.
  - Мы на балкон, - Лена зачем-то потащила меня в указанном направлении. В светлое время суток с него открывалась чудесная панорама.
  - Посмотри, как красиво! - восторженно воскликнула подруга.
  - Ты смеешься надо мной? Сейчас десять часов вечера, - я предприняла попытку выбраться. К сожалению, она потерпела фиаско. - Лен, мне не нужны чужие проблемы, своих хватает.
  - Есть у меня одна задумка, - словно не слыша меня, зашептала Лена.
  - Хорошо, что одна, - с сомнением в голосе ответила я.
  - Слушай, - дружеское похлопывание коснулось моего плеча. - А как тебе Андрюша?
  - Это тот парень, с бородой?
  - Ну, не такой уж он и страшный. Приведем в божеский вид, и такой завидный жених выйдет.
  - Лен, подумай, что ты несешь? Для кого жених? Для тебя?
  - Нет. Мы знаем, друг друга почти десять лет, он - брат моей лучшей подруги, и всерьез меня никогда не воспринимал, а потом, такой интеллектуал мне не по зубам. Он для тебя. Не, молчи, Арина. Скажи, что он для тебя слишком глупый.
  - Мне это сватовство противно. - Секунду спустя я ощутила несильный удар в спину. Наши глаза выстроились в одну линию, - Лена, я пойду домой.
  - И я, но ты уйдешь не ранее того, как мы придумаем, каким образом спровадить вместе с тобой Андрюшу.
  - А может ему это представление не менее противно?
  - Его никто не спрашивает.
  - Дай мне выйти.
  - Только после того, как ты обещаешь мне, что с благодарностью примешь проводы тебя Андрюшей.
  Не имею обыкновения обманывать, но иного выхода не было. Пришлось пообещать. Желание поскорее очутиться дома усиливалось с каждой минутой. Молчаливый спутник думал о чем-то своем, не исключено, что предприимчивая Ленка и с ним провела инструктаж, предписывающий ему скрупулезную подозрительность.
  - Вам нужен 623 автобус? - был первый вопрос, пробивший стену отчужденности.
  Я подтвердила его предположения. "Отправляя меня на дело", сестра не
  распространялась о моем попутчике, заведомо интригуя меня.
  
  Удар пришелся в цель. Рослый, бородатый, погруженный в себя "дядька", как окрестила я своего провожатого, казалось, не замечал меня. Видимое безразличие ничуть меня не обижало. Я отвечала аналогичным образом. Вероятно, мы вскоре позабыли бы о существовании друг друга, если ни одно непредвиденное происшествие. Крики: "Помогите! Убивают!" вывели меня из оцепенения. Оглядываясь по сторонам, я не увидела ничего особенного. Возмутительницей спокойствия оказалась неприметная тетка с тремя чемоданами.
  - Кажется, кто-то звал на помощь?
  Не сразу поняла, что вопрос адресован мне, - Вы меня спрашивали?
  Андрей приложил палец к губам, но прислушиваться не понадобилось. Женщина завопила вновь.
  - Что у вас произошло?
  - Украли чемоданы. Господи, да что же это? - женщина беспомощно разводила руками.
  - Надо обратиться в милицию, - предложила я.
  - Вы мне поможете? - вопрошаемая переводила беспокойные взгляды с меня на Андрея и обратно.
  Похоже, что тот не собирался проявлять инициативу. Я поспешила успокоить потерпевшую, - Сейчас мы обратимся в милицию, и они вам непременно помогут.
  Над моим ухом прозвучал шепот, - Я сажаю вас на 623 автобус, а далее вы делаете все, что хотите.
  - Только не бросайте меня, - взмолилась женщина.
  - Андрей, мы не должны обманывать ее.
  Мое замечание осталось без ответа. Андрей внимательно всматривался вдаль. Вопреки всем ожиданиям дорога была пустынной. Стараясь не быть услышанным, он спросил, - У вас есть хоть какие-нибудь деньги?
  - Немного.
  - Может так получиться, что вам, Арина, придется воспользоваться услугами частника.
  - А женщина?
  - Думайте о себе.
  Владелица награбленного продолжала причитать, одновременно держа случайных прохожих в поле зрения. Неизвестно, что далее пришло бы ей в голову, Андрей сам торопил события, перебегая с одной стороны проезжей части на другую.
  - Когда вы обещали ей помочь, Андрей ...
  Он перебил меня, - Детям тоже многое обещают, но юный возраст и чистая душа не гарантируют исполнение желаний.
  - Но ...
  Судорожный вздох, слишком артистичный, чтобы выглядеть, как само собой разумеющееся, прервал мои излияния, - У вас есть уверенность, что она - не аферистка? Вы можете точно сказать, сколько поклажи было у нее при себе? -
  Он был прав, сомнения отнюдь не способствовали разрешению проблемы.
   - Андрей, вы ей верите?
  - Не знаю.
  - Людям надо верить.
  - Это когда в себе начал сомневаться. Существует одна простая истина: "Не обманывает тот, кто ничего не обещает".
  - Может, ты применимо к себе говоришь, но так поголовно ко всем относиться, - незаметно для себя, я перешла на "ты", что совсем не способствовало
  
  доверительным отношениям. Окружающее напоминала эпизод из фильма: тетка продолжала причитать, мимо мчались автомобили, водителям которых проще всего было делать вид, что ничего не произошло. Наконец, повезло, рядом с нами притормозило маршрутное такси. Как в полусне я села и очнулась лишь тогда, когда крупный силуэт мужской фигуры растворился в придорожной темноте, а меня попросили передать деньги за проезд. Несчастная, лишившаяся своих вещей, не выходила у меня из головы. Похищенное невидимым злоумышленником ассоциировалось с сокровищами Слонобиттании, а сама загадочная страна - с плоским диском, удерживаемым слонами.
  Первый же разговор с сестрой развеял мои заблуждения.
  - "Сказание о братстве мечей" начитался, - пояснила Лена.
  - Он говорит какими-то загадками.
  - Его жизнь - сама загадка для непосвященных. Арина, сможет, ты вырвешь его из трясины?
  - Лена, каждый человек вправе сам выбирать для себя дорогу в жизни.
  - Но не сумасшедший. Андрей - фанат какого-то фэнтези. Для "своих" он Тильбо.
  - Мне он показался нормальным.
  - Твоя заторможенность тоже не сразу в глаза бросается.
  После этих слов я положила трубку. Выслушивать оскорбления от кого бы то ни было, выше моих сил. "Привыкнешь", успокаивала меня мама. Не стану я привыкать к плохому. Буду учиться преодолевать трудности. Каково это быть "за гранью" я успела испытать, а жить на острие, лавируя между тем и другим, отличным от общепринятого, такое у меня впереди. Я буду, я должна, я смогу, я сделаю, внушала я себе, а перед глазами стояло задумчивое лицо Андрея.
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"