Теряева псевдоним Д.-Ольга : другие произведения.

Листья Падали

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    ОКОНЧЕНА. "ЛИСТЬЯ ПАДАЛИ". ОГЛАВЛЕНИЕ ПОВЕСТИ. 1. Меня зовут Арина Белова. 2. Место ссылки - ПТУ. 3. О том, как я стала изгоем. 4. Потери и приобретения. 5. Затруднения Дарвина, Витькины трофеи и мои несбыточные мечты. 6. Верю - не верю. 7. Трудный выбор. 8. Артисты - аферисты?! 9. Конец урагана. 10. То ли еще будет, или власть сменилась. 11. Листики-листочки. 12. Любкина тайна. 13. Дружба или любовь? 14. Игра в пинкертонов. 15. По житейским морям. 16. Арина + Илья =.... 17. Надежды и разочарования. 18. Чем закончился мой день рождения? 19. Тайное становится явным. 20. "Мы болеем за Динамо!" "ЛИСТЬЯ ПАДАЛИ" Аннотация Скажите, хотели бы Вы совершить путешествие в молодые годы, когда кажется, что время над Вами не властно? Повесть-дилогия "Листья падали" в увлекательной форме повествуется о приключениях двух девушек из ПТУ, перед которыми жизнь ставит, на первый взгляд, не разрешаемые проблемы. Их похождения описаны с юмором, но порой, это "смех сквозь слезы". Повествование ведется от первого лица, на глазах у читателей происходит взросление главной героини, ее внутренние переживания открываются читателю, как знать, может быть, кто-то из них узнает в героях самих себя? В произведении приключения переплетаются с детективным расследованием, в котором принимают участие две главные героини произведения. История любви Арины Беловой описана с трогательной простотой, девушка создала в своем воображении несуществующего принца, несмотря на то, что ее любовь нельзя назвать сбывшейся, Арина счастлива, уже потому, что любит. Автор повести не просто сторонний наблюдатель, но и участник большинства событий, описанных в книге. Родителям, пожалуй, интересно будет узнать, чем живут их чада, кое-кто из старшего поколения, вероятно, не догадывается о двойной жизни собственных детей. Повесть может быть рекомендована для семейного чтения. Автор не пишет в шаблонной манере, так, как считает, что посредственностей в литературе уже с избытком. Вторая книга дилогии "За гранью" будет повествовать о взрослых годах двух главных героинь, написана она будет в том же приключенческом жанре, идея книги почерпнута автором из жизни. Объем произведения - 11 авторских листов. осень 2005 - весна 2006 гг..
  
   ЛИСТЬЯ ПАДАЛИ. Глава 1.
   - Арина, ты забыла выключить утюг!
  Это мне напоминает Тамара Ильинична, причем делает это так громко, наверное, чтобы все услышали. Девочки дружно посмотрели в мою сторону, лишь Катя, как ни в чем, ни бывало, продолжала шить.
  - Арина, если тебе требуется разгладить шов, зови меня, а то ты когда-нибудь пожар нам устроишь, - наша мастер швейного производства стояла рядом со столом, где я сижу, и кричала мне почти в самое ухо.
  - Хорошо, Тамара Ильинична.
  Что я могла ответить? Конечно, пообещать, что больше такого не повториться, хотя у меня не было уверенности, что в подобном есть моя вина. Включить утюг могли и другие девочки, может быть, Аня или Люба, им как раз надо было разглаживать шов.
   Пишу я эти строчки уже дома. Хотелось бы подробно рассказать о нашей мастерской и нас самих, но мешает Даша. Это моя кошка, и ее любят все в нашей семье. Когда бабушка читала мой дневник, она сказала, что я должна обязательно рассказать о себе, потому, что любой дневник заводят именно с этой целью. Бабушку свою я очень, очень люблю, и знаю, что она плохого не посоветует, поэтому, еще раз переписала дневник. Вот, что у меня получилось. Как меня зовут, вы уже знаете. Родилась я в мае, восемнадцать лет тому назад. Как мне сказала недавно моя мама, врач в роддоме пошутил: "будет она у вас всю жизнь маяться". Он оказался прав, родилась я с недоразвитием слуховых косточек, из-за чего плохо слышу. Наверное, я никогда не узнала бы об этих косточках, но позже доктора на консультациях постоянно о них вспоминали, вот я их и запомнила. Жаль, но с памятью у меня тоже неважно. Есть такое тяжелое заболевание, которое поражает мозг, я им еще в раннем детстве переболела. Я стала инвалидом, но не подумайте, что я жалуюсь. Меня устраивает все или почти все в моей жизни. Люблю родителей, бабушку, животных. Они добрые и никогда не задают обидных вопросов, вроде: "Ты с рождения на инвалидности?" или: "А много тебе льгот положено?" Будто я инвалидом стала по-своему желания, специально для того, чтобы ездить в автобусах или получать в аптеке лекарства. Бабушка меня успокоила, посоветовала не обращать внимания на соседку по даче. Это непросто, ведь летом мы всей семьей перебираемся на дачу, где я много гуляю. В огороде ли, в саду, соседка меня, если пожелает, непременно отыщет, и вновь будет выспрашивать.
   Что-то я отвлеклась, а я хотела рассказать о себе. Получается, что о себе говорить сложнее, чем о других. Вот, к примеру, мои друзья. Они действительно заслуживают внимания. У меня их четверо. Тане Воронковой пятнадцать лет, она, как и я, любит животных и мечтает стать ветеринарным врачом. Кроме того, она хорошо рисует. Этим летом Таня нарисовала портрет моей кошки. Даша лежит на диване и вылизывает себя, совсем, как настоящая. Бабушке портрет тоже понравился, и она сказала, что Таня - прекрасный художник. Здорово. Все новости на даче я получаю сестер-близняшек Глаши и Маши. Им по четырнадцать лет. С ними интересно ходить по грибы, ни одного не пропустишь. Между ними и мной возникает негласное соревнование: кто больше? Только я все равно в проигрыше, но мне нисколечки не обидно. Разве на друзей обижаются? Хотя Маша и Глаша родные сестры, увлечения у них разные. Маша любит играть на гитаре, она окончила музыкальную школу, а Глаша все время что-нибудь сочиняет и выдумывает. Это, наверное, потому, что она желает стать журналисткой. Обычно люди этой профессии большие фантазеры.
   Недавно я прочитала в "Московском комсомольце" об обязательной установке в подъезде каждого дома камер видеонаблюдения. Видимо, это богатое воображение подсказало автору статьи "Око видит, зуб неймет" эту тему. Во дворе дома на Шипиловской улице, где я проживаю, урну-то не у всякого подъезда встретишь, а тут - камера! Вообще-то, задумка хорошая, не страшно будет в подъезд заходить, опять же, лампочки никто выкрутить не сможет.
   Отвлеклась немного, я не рассказала о Косте. Ему одиннадцать лет, он любит мастерить что-нибудь своими руками. На восьмое марта он сделал своей маме в подарок доску для резки овощей. На одну из ее сторон Костя нанес резьбу, получилось красиво. Костя много читает, он любит книги о приключениях и волшебных превращениях. Его любимые - эпопея о Грине Потькине. Мне они тоже по душе. Как-то задумалась, а почему? Мы эти книги вместе с бабушкой читаем, она мне помогает, потому, что у меня иногда очень устают глаза. Главный герой - мальчик Гриня, не похож на остальных, ему часто бывает трудно, но он не сдается. Наверное, и я такая. Иногда замечаю, что надо мной смеялись в автобусе, называли "глухонемой дурочкой". В такие минуты я желала провалиться сквозь землю, там, кажется, живут эльфы, и они не такие злые, как некоторые люди. Бабушка утешает меня, часто просто пытаясь поговорить, рассказать о чем-нибудь интересном, например, о новом фильме. Я люблю смотреть сериалы, в них все по-настоящему, как в жизни. Зарубежные мне нравятся совсем немного. Проблемы, которые в них поднимаются, кажутся наигранными. Фазенда у дона Педро меньше, чем у дона Санчоса, из-за этого сын Педро - Чоччи не может жениться на красавице Лусии.
   Если вы взглянули бы на меня в зеркало, то наверняка, призадумались, почему
  оно так беспристрастно показывало все мои недостатки? Скажите, вы захотели бы задержать свой взгляд на неуклюжей девушке с простым лицом, на котором выделяются слегка приплюснутый нос, сильно разросшиеся брови и темные глаза? Кстати, волосы у меня тоже темные, вьющиеся. Мама считает меня красавицей, но я сама себе не нравлюсь. Может быть, вы не будете смеяться, когда узнаете, кем я хотела стать? Когда об этом услышали подружки, Таня и Маша удивились, а после мне передали, что Маша в разговоре с Таней, назвала меня чудачкой, и сказала, что, скорее всего, она станет победительницей Евровидения, чем я - моделью. Только, пожалуйста, не думайте обо мне, как Маша. Я буду стараться, и, может быть, когда-нибудь смогу демонстрировать одежду для инвалидов. В училище, где я учусь на швею, есть театр мод. Девушки демонстрируют модели платьев, костюмов собственного изготовления. Если бы вы могли насладиться этим прекрасным зрелищем! У меня не хватит слов, для того, чтобы рассказать вам об этом. Под музыку по подиуму ходят наши модели. Я бы очень хотела научиться, так красиво двигаться. Они не идут, скорее танцуют. Дома, когда все уходят по делам, я включаю магнитофон и танцую. Делаю это перед зеркалом, и всякий раз расстраиваюсь, лучше бы я на себя не смотрела. Однажды незаметно для меня вернулся папа. Он наблюдал за мной, а после того, как я закончила танцевать, он похвалил меня и сказал, что танцую, как медвежонок Умка из мультфильма. Я ничуть не обиделась, ведь папа прав. Я очень неловкая, и еще забывчивая, не успела познакомить вас со своими родителями. Мой папа - фотохудожник. Он делает снимки на заказ для разных журналов. Больше всего ему заказывают фотографии автомобилей. Папа любит их снимать, они всегда получаются у него красивыми. Бабушка говорит, что это из-за любви папы к "железным коням". Он водит нашу шестерку осторожно, так, что мы едем на дачу, то вместо двух с половиной часов, добираемся не меньше четырех. Мама, несмотря на то, что только три месяца назад получила права, водит машину увереннее. Как раз из-за папиной медлительности, мама и пошла на курсы вождения. Жаль, что я никогда не смогу водить автомобиль, а мне этого хотелось бы. В фантазиях я вижу себя за рулем серебристого автомобиля, за окном поет ветер, а рядом со мной, на переднем сидении лежит маленькая собачка. Я очень люблю собак, и, может быть, мы давно бы завели четвероногого друга, но папа их не любит, потому, что они лают, и с ними надо ходить на прогулку. Папы целый день не бывает дома, бабушка уже старенькая и много болеет, а мама занята по хозяйству, вот и выходит, что гулять с собачкой было бы некому. Одну меня на улицу не отпускают, так как, я могу потеряться. Дело в том, что у меня плохая память, видимо, по причине заболевания мозга, перенесенного в раннем детстве.
  Я рассказала вам о том, что люблю, а теперь пришло время поведать о том, что для меня невыносимо. Больше всего не когда надо мной смеются, я старюсь не прислушиваться к обидным словам, которые люди, не подумав, бросают мне вслед. Может быть, они предполагают, что я глухая, или считают меня не равной им, но я такая же, и переживаю, когда чувствую плохое к себе отношение. И еще мне бывает обидно, когда, глядя на меня, начинают говорить: "бедная девочка, надо же такой уродиться!" Какая есть, Арина Белова, ни хуже, ни лучше, чем остальные. Я, вообще, не понимаю, почему люди жалеют инвалидов. Может быть, ради того, чтобы порадоваться тому, что с ними все в порядке? Но беда не выбирает, и тяжкий недуг может коснуться каждого. Нас не надо жалеть, это унижает человеческое достоинство, нам надо помогать, лишний раз, попридержав дверь или предложив руку. Подобные мелочи не обременительны, но приятны вдвойне, и для тех, кому помогают, и тем, кто старается облегчить жизнь другим.
   Иногда, когда я пишу дневник, не могу подобрать нужных слов, тогда я советуюсь с бабушкой, она у меня бывшая учительница и и не откажет в совете. С ней у меня самые доверительные отношения. Ей я все рассказываю, даже то, чего не знают мои подружки. Например, о том, что преподавательница физкультуры Маргарита Федоровна назвала меня при всех нехорошим словом, мне даже повторить его неловко, или о том, что у нас в училище на втором курсе появился новый ученик. Говорят, что он перевелся из другого учебного заведения. Илья, так его зовут, учится на парикмахера. Не удивляйтесь, что я сразу же обратила на него внимание. Дело в том, что в училище обучаются в основном девочки, и далеко не в каждой группе имеется мальчик. Илюшку, я про себя всегда его так называю, трудно не заметить. Он высокий, красивый, но не это главное, Илья выделяется среди других изысканностью. Если бы сословия в обществе сохранились бы и по настоящее время, то Илья, скорее всего, принадлежал к высшему из них. Да, забыла сказать, в ноябре ему исполниться семнадцать. Не думайте, что я о чем-то таком размечталась, вовсе нет. Мне очень хотелось бы с ним дружить. Поэтому, когда их десятая группа сдавала зачет по парикмахерскому мастерству, я вызвалась быть для него моделью. От природы у меня непослушные волосы, как говорит мама: "из них нелегко сотворить что-нибудь путное". А Илья сотворил, так, что бабушка, когда меня увидела, с трудом меня узнала. Первым делом я поинтересовалась, а нравиться ли ей моя прическа? Бабушка ответила, что выглядеть я стала вроде, как старше, и что я в любом виде хороша. А вот это неправда, значит, она меня обманула. Зачем? Ведь я уже не ребенок, несмотря на то, что никто не дает мне больше четырнадцати-пятнадцати лет. Мама была более откровенна, она сказала, что у меня на голове выросло воронье гнездо. А мне нравится, ведь эту прическу сделал мне он. Я даже голову на подушку положить боялась, но спать все-таки легла. На утро волосы перепутались, так, как во сне я много ворочаюсь, и мне с трудом удалось их расчесать.
   Наверное, вы немало удивитесь, но мне нравиться заниматься уборкой. Убираем квартиру мы сейчас чаще всего с мамой. Квартира у нас небольшая, всего две комнаты. У бабушки имеется квартира в Зеленограде, но она проживает вместе с нами, потому, что мы привыкли друг другу помогать. Квартиру в Зеленограде бабушка сдает, пусть недорого, но хотя бы кое-какие деньги за нее выручить удается. А то бабушка, всякий раз, когда мы отправляемся за покупками, жалуется: "какая жизнь дорогая стала". Мы с бабушкой получаем пенсии, она по старости, а я по инвалидности. Это - крохи, и если бы не квартира в Зеленограде, мы бы со слов мамы: "протянули ноги". Довольно странное выражение. Люди протягивают ноги, обычно, когда ложатся спать, хотя мне больше нравиться спать, свернувшись калачиком. Иногда Даша запрыгивает и ложится рядом со мной на подушке. Так она поступает только в том случае, если бабушка не видит, а я Дашу не прогоняю. Может быть, ей скучно одной? А утром бабушка ругается, потому, что на подушке остается Дашина серая шерсть. Папа говорит, что наша кошка живет, как барыня, не то, что дворовые. Им несчастным приходится кормиться, чем придется и спать в подвалах, если, конечно, им удается туда пробраться. Мы с бабушкой, когда идем в магазин обязательно им чего-нибудь прихватим, остатки со стола или просроченные продукты. Вообще-то, мы такие не покупаем, просто иногда положим в холодильник на дальнюю полку и позабудем. Вот о чем я никогда не забываю, так это о конфетах. Сладкое я люблю, но родители не часто покупают мне его. Я не прошу, потому, что вижу, как им нелегко сейчас приходится. Бабушка в прошлом месяце лежала в больнице, для того, чтобы ее вылечили от сердечной болезни, мама заплатила много денег. Оказывается, что большинство процедур и обследований платные, и лекарства пришлось покупать за деньги. Вечером, накануне того дня, когда бабушку выписывали, я видела в спальне у родителей белый конверт. Я удивилась, у нас мало родственников, и писем получать или отправлять нам некому. Оказалось, что это для врача. На мой простодушный вопрос, зачем мама написала бабушкиному врачу письмо, мама сказала, чтобы я занялась чем-нибудь полезным, и не отвлекала их с папой, потому, что они заняты. Наверное, мама хотела, чтобы я занялась вышиванием. Каждый месяц папа покупает мне набор для вышивания крестиком. Я уже наловчилась вышивать цветы, животных, но одна вышивка - старая ива у пруда, лежит неоконченной уже второй год. Она слишком пестрая, одних оттенков зеленого там пять или шесть. Если долго вышивать, но начинают болеть глаза, вот я эту иву все никак и не окончу. Когда я работаю над вышивкой, то часто пытаюсь себе представить как то, над, чем я занята, выглядит на самом деле? Ива большая и заботливая, как моя бабушка. Свои гибкие веточки дерево склонило над самой водой, и под ними в дождь может кто-нибудь укрыться. Например, бродячая кошка или Вера с Надей, это девочки, которых я придумала. Они любят путешествовать и на каникулы полетели в Париж. Там они попали в приключение и даже встретили самого Владимира Путина. Он хотел показать им город, но его срочно вызвали в Кремль. Надя и Вера отправились погулять в парк, и столкнулись там с огромным волком с желтыми глазами. Если бы на помощь девочкам не пришла хозяйка волка Люба, они могли бы погибнуть. Люба спасла Веру и Надю, ведь люди должны помогать друг другу. Когда бабушка вернется из больницы, я непременно прочитаю ей свой рассказ о девочках и президенте Путине. Может быть, будь я когда-нибудь в Париже, Владимир Путин и со мной отправился бы на прогулку, и тогда уже мне точно никакой зверь не был бы страшен. Я не боюсь животных, они чащ добрее, чем люди, а если и нападают, то лишь потому, что защищают себя или желают есть.
   Еще я не рассказала, какое время года люблю больше всего. Легко догадаться, что лето. Все три месяца мы на даче, и со мной мои друзья, и главное, можно много гулять. На даче бабушка выращивает цветы, а я ей помогаю. Астры, настурция, георгины, колокольчики, и не на продажу, а только потому, что мы с бабушкой очень любим цветы. Мама выращивает на грядках овощи: морковь, кабачки, огурцы и зелень, а еще у нас есть яблони и черноплодная рябина. Следующим летом мы посадим клубнику. Этим летом мой друг Костя решил вывести новый сорт земляники, засухоустойчивый. Для этого, он смешал землю на грядках, где у его мамы росли эти ягоды, с песком. Костя сказал, что наступит время, и земляника будет хорошо расти даже в пустыне, тогда его друг из Казахстана Зайсан, Костя зовет его Саня, сможет каждый год получать хорошие урожаи. Новый сорт Косте вывести не удалось, а его мама сильно ругалась, и запретила ему подходить к грядкам.
   Единственное, что мне на даче не хватает, так это компьютера. Я умею пользоваться электронной почтой и переписываюсь со своими друзьями. Еще мне нравиться что-нибудь искать в Интернете. Как-то с бабушкой мы обнаружили там целую книгу "Две судьбы", незадолго до этого по телевидению шел сериал под тем же названием. Но книга мне больше пришлась по душе, наверное, потому, что во время прочтения никто не навязывает тебе своего мнения. Фильм "Две судьбы" закончился не так, как книга.
   Я пишу свой дневник, словно заново переживая происшедшее со мной. За окном падают листья, желтые, пестрые, все они разные. Иногда мне кажется, что и я лечу опавшим листочком, подхваченная ветром. Куда он подует, туда и лечу, хотелось бы, чтоб к хорошим людям.
   Осень, опять холодает ночами,
   Ветер рвет в клочья листву.
   Птицы нахохлились и замолчали,
   Больше не слышно траву.
  Это я написала, хотела сочинить стихотворение, но более этих строчек не вышло. Я их некому не показывала, даже бабушке. Даже, если они плохие, я не перестану сочинять. Когда я выдумываю, то ухожу в свой мир, где всем хорошо, потому, что люди любят друг друга и животных любят тоже. Мне становится страшно при мысли о смерти. Что происходит с человеком, когда он умирает? Однажды я спросила об этом бабушку, но ответила, что мне еще рано думать о подобных вещах. Мне кажется, что думать о смерти никогда не рано, так как мне не безразлично, что будет на земле после меня. Глаша говорит, что каждый человек должен оставить после себя что-нибудь хорошее, кто-то растить детей, кто-то посадить сад, кто-то построить дом или дворец. Жаль, что мне не суждено осуществить ни первого, ни второго, ни третьего. Но я решила написать книгу, пусть это станет небольшая история из жизни инвалидов, ведь я такая не одна. Может быть, кто-нибудь, прочтя ее, изменит свое мнение о них, как о никчемных людях. Я, как все, хочу найти свое место в жизни, быть полезной не только родителям и бабушке, но и другим людям. Разве не в этом заключается настоящее счастье?
  
  
   "ЛИСТЬЯ ПАДАЛИ". Глава 2.
   Сегодня вторник, а значит, у нас практика. На втором курсе у нас осталось мало общеобразовательных предметов. Три дня в неделю мы работаем в мастерской и два дня у нас обычные уроки. Прошлый год мы учились шить вручную и за швейной машинкой. У меня поначалу плохо получалось, машины у нас с ножным приводом, нажмешь посильнее, и строчка кривая выйдет. Но я стараюсь, и Тамара Ильинична - наш мастер швейного производства, она же классный руководитель, стала чаще меня хвалить. Наверное, строчка у меня, действительно, лучше стала выходить, потому, что Тамара Ильинична просто так никого не хвалит.
  - Матюхина, что так и будем гулять?
  Тамара Ильинична очень громко спросила свету о вчерашнем пропуске, так, что об этом слышали все наши девочки, кроме Кати. Может быть, она тоже слышала, но никак этого не показала. Катя у нас особенная, у нее какое-то редкое заболевание, нам она ничего не говорит, а спрашивать неудобно.
  - Матюхина, голову подними и смотри в лицо, когда с тобой старшие разговаривают, - Тамара Ильинична сильно разозлилась, это было заметно. Бледное лицо ее вдруг стало красным, а еще я обратила внимание на то, что когда она злится, то начинает листать журнал. После месяца обучения журнал нашей группы можно было сдавать в макулатуру. Резкий хлопок по столу заставил меня вздрогнуть, наверное, не только меня. Лена - девочка, что сидит рядом со мной, больно укололась, вонзив иголку вместо ткани себе в палец.
  Теперь уже никто не шьет, а все смотрят на Свету Матюхину, а она равнодушно взирает на Тамару Ильиничну.
  - Где ты вчера была?
  Света что-то тихо ответила, я не расслышала. Люба Поленова, глядя на Свету, улыбнулась.
  - Гуляла! По-культурному выражаться начала. Для таких, как ты, есть более подходящее слова. - Тамара Ильинична окинула всех нас строгим взглядом, так, что, даже непричастные к Светиному прогулу, почувствовали себя виноватыми. - Чего уставились? Заняться нечем? Насобирали вас тут, целое отделение Кащенко. С тобой, Матюхина, у меня будет разговор короткий. Бери ручку, лист бумаги и пиши объяснительную, в подробностях описывая, где ты вчера прогуливалась. А завтра, чтобы мама была у меня.
  - Мама в больнице.
  Тамара Ильинична ничего не сказала более, лишь вздохнула. Наверное, ей стало жаль Свету, которая положила перед собой ручку и бумагу, но продолжала шить. Рядом послышался смех. Лена Рыбина толкнула меня в бок и показала налево. Там, за последним столом, обычно сидит еще одна Света. Сейчас она громко храпела, несмотря на музыку, которую обычно включает на практике Тамара Ильинична. Наверное, Свете снился хороший сон, она чмокала губами и улыбалась. Когда я впервые увидела ее, то решила, что это - чья-то мама. Света Руднева выглядела очень взрослой, полная, невысокого роста, с вечно помятым лицом, она часто засыпала не только в мастерской, но и на занятиях в классе. У нее плохая память, но ее мама за ней почти никогда не приезжает, и Света делает, что хочет. Лена Рыбина говорит, что она несколько раз видела Свету в переходах метро, когда та занималась попрошайничеством. Мне кажется, это стыдно, стоять и просить, тем более, со слов самой Рудневой, она не из бедной семьи. А Света Матюхина отвечает, что вовсе это не стыдно, особенно, когда хочется, есть, а денег нет. Я догадываюсь, почему Матюхина Света не постеснялась бы просить. Она из многодетной семьи, папа их бросил, а мама вынуждена работать по две смены. Ей очень тяжело. Света маму свою жалеет, поэтому иногда ходит собирать бутылки, и потом их сдает. На полученные деньги Света покупает еду, но одна все не съедает, относит сестренкам, их у нее трое. Когда мы кушаем в столовой, Света часто набирает хлеба, его можно брать, сколько хочешь. Однажды я рассказала о ней бабушке, и бабушка предложила чем-нибудь вкусным Свету угостить. Мы купили шоколадку, но я так и не решилась отдать ее Матюхиной, сладость лежит у меня в рюкзаке еще с прошлой недели.
   Отвлеклась, и забыла о петельке. Тамара Ильинична велела, чтобы мы обязательно ее вшили, иначе прихватку не за что будет вешать.
  - Придется распарывать, а то получится неаккуратно, Арина.
  Распарывать я не люблю, если делать это лезвием, то можно порезать ткань или собственные пальцы.
  - Давай вместе.
  Это вновь Тамара Ильинична, и я потянулась за лезвием.
  - Лучше ножницами, Арина.
  Для работы с тканью у нас имеются большие портняжные ножницы, ими мне ни за что не распороть. Я расстраиваюсь, и Тамара Ильинична замечает это по моему лицу, - Возьми мои, маникюрные.
  С помощью преподавательницы по швейному мастерству я быстро справилась с задачей. Все замечательно, и Тамара Ильинична, кажется, больше не злится на Свету.
  - Руднева, проснись, - рука Тамары Ильиничны уже повисла в воздухе. Если она опустится, будет оглушительный грохот, только этим, вряд ли, разбудишь нашу Рудневу.
   Наконец прозвенел звонок, Света скорее его услышит. Никто не выходит из мастерской без разрешения мастера. Только Женя Аристова может ослушаться и сбежать. Вот и сейчас, пока Тамара Ильинична направилась будить Рудневу, Женя, пригибаясь, добежала до дверей и столкнулась на пороге с училищной медсестрой. Похоже, беглянку это не испугало, но путь к отступлению был отрезан.
  - Девочки, в пятницу у вас диспансеризация. Прошу никого не опаздывать. Тамара Ильинична поедет в поликлинику вместе с вами.
  - Аристова, вернись.
  Тамара Ильинична заметила пригнувшуюся за мощной спиной медсестры Женьку. Сбежать ей не удалось, медсестра держала ручку двери. Но и возвращаться обратно не входило в планы Жени.
  - Мне надо в туалет.
  - Знаем мы твои туалеты, - Тамара Ильинична испепеляла Женю осуждающим взглядом.
  - Тогда я прямо здесь сделаю.
  - Села быстро на место! - злилась наша классная.
  - Можно мне выйти, - это уже я обратилась. Вообще-то, мне не за чем было отлучаться, я лишь хотела помочь Женьке.
  - Я посмотрю за ними, Тамара Ильинична, - хотя медсестра и имела строгий вид, все девочки знали, что она добрая.
  - Непременно присмотрите, Зоя Николаевна.
   Перемена закончилась, но у туалета, как всегда была очередь. Зоя Николаевна взглянула на нее и прошествовала мимо. Наверное, про данное Тамаре Ильиничне обещание она позабыла. Я встала последней в очередь, а Жени нигде не было, я не обратила внимания на то, как она быстро исчезла. Очередь двигалась медленно, на занятия никто не спешил.
  - Давайте быстрее, - впереди стоящие девочки не выдержали и постучали в закрытую дверь.
  - Отвяжись, сейчас ты у меня быстрее получишь, - раздалось из-за двери.
  Услышанное мне очень не понравилось, и я пошла в мастерскую. На моем месте почему-то сидела Света Руднева, и занималась моей прихваткой. Мне захотелось стать незаметной, чтобы Тамара Ильинична не поинтересовалась у меня, где Женя? Только я поду мала о том, чтобы попросить Рудневу вернуться обратно, на свое место, как что-то тяжелое упало на пол.
  - Что вы там еще швыряете? - спросила наша классная руководитель, не отрывая взгляда от журнала. Тамара Ильинична не любила, когда ее отвлекали при его заполнении.
  - Тамара Ильинична, - тихо позвала мастера Маша Лапина, - Кажется, Аня в обморок упала.
  Все, включая Тамару Ильиничну, посмотрели на Аню. Она лежала на полу точно мертвая.
  - Помогите, что смотрите!
  Ближе всего к Тамаре Ильиничне и Ане оказалась Света Матюхина. Она, поддерживая Аню под руку, попыталась приподнять лежавшую без чувств, но ничего не вышло.
  - Что ты делаешь, бестолочь? Подмышкой берись.
  Наверное, Света обиделась, и не стала бы помогать Тамаре Ильиничне, но надо было усадить Аню на стул.
  - Можно я помогу?
  - Иди, Арина. А ты, Матюхина, позови Зою Николаевну. Помнишь, где находится ее кабинет?
  Света ушла, а мы с Тамарой Ильиничной, наконец, усадили Аню на стул. Голова ее безжизненно висела, и, наверное, Аня, скорее всего, вновь очутилась бы на полу, если бы Тамара Ильинична не служила ей чем-то вроде стенки.
  - Арина, неси еще стулья, быстрее, Лена Рыбина, помоги Арине.
  Мы с Леной принесли по стулу, и Тамара Ильинична уложила Аню на них.
  - Так лучше, - пояснила мастер.
  Никто не понял, почему, а Тамара Ильинична до прихода медсестры более с нами не разговаривала. Мне пришлось сесть на место Рудневой, но прежде я попросила Свету отдать мою прихватку.
  - Разве это твоя? Мне ее Тамара Ильинична дала.
  Я знала, что Света говорит неправду, только как это доказать? - Я недавно выпарывала ткань.
  - Я тоже, - придумала света на ходу.
  Все прихватки шьются из одинакового материала, поэтому, определить, где, чья, очень трудно. Но у Рудневой была моя, в этом я была уверена.
  - Белова, что встала, как истукан? Садись на место.
  - На моем сидит Света, - голос мой звучит виновато, будто это я сама прогнала Рудневу с ее места.
  - Руднева, живо пересядь, - Тамара Ильинична внимательно посмотрела по сторонам, - Где Аристова? Белова, возвращалась ли с тобой Аристова из туалета?
  Я отрицательно покачала головой. На меня осуждающе смотрели Вика и Саша. Эти девочки, вместе с Женей, живут в детском доме, и, наверное, много знают о ее похождениях. Вика и Саша теперь станут считать меня предательницей. Обидно и страшно, потому, что я видела недавно, как они били Любу Поленову. Они делали это на улице, за училищем, на заднем дворе. Били сапогами по спине и груди, я ничего не могла сделать, для того, чтобы помочь Любе. Когда я рассказала обо всем увиденном бабушке, она обещала подойти к Тамаре Ильиничне и рассказать ей о девочках из детского дома. А мне бабушка посоветовала, никогда не подходить к этим девочкам, и даже не разговаривать с ними. Я помнила о бабушкином наказе, но через два дня не удержалась и расспросила о происшедшем Любу. "Я сама виновата. Лучше не лезь не в свое дело", - ответила она. "А как же твоя мама? Разве она не заметила, что тебе плохо?", - не удержалась я от вопроса. "Мама, что мне мама? Я с парнем живу, а без мамы мне спокойнее".
  Хлопнула дверь, и внимание девочек переключилось на вошедшую медсестру.
  - Представляешь, сидела, сидела и хлопнулась. Может, скорую вызвать? - Тамара Ильинична советовалась с Зоей Николаевной.
   Девочки занимались шитьем, но на самом деле всем хотелось поскорее узнать, что же такое случилось с Аней? Зоя Николаевна послушала ее при помощи какого-то медицинского прибора, пощупала ей лоб и руки и сказала, - Надо позвонить в скорую, не нравится мне ее состояние. Тамара Ильинична, я отойду не надолго.
  У меня в руках оказалась прихватка, только не моя, а Светы Рудневой. С этой прихваткой мне придется немало повозиться, материал наметан неаккуратно, придется распарывать, значит, опять пользоваться лезвием. Сзади послышался храп, Руднева заснула. И тогда я решила поступить так же, как и она. Почему Свете можно, а мне нельзя? Делая вид, что ищу лезвие, я подошла к столу, за которым сидела Руднева, и подменила прихватки. Сегодня вечером спрошу у бабушки, правильно ли я поступила?
   День тянулся невообразимо долго. Аню увезла машина скорой помощи. Когда наступило время идти обедать, я осталась. Мне совсем не хотелось, есть, и почему-то именно сегодня не пошла в столовую Света Матюхина. Мы одни сидели в мастерской. Я вшивала петельку и искоса поглядывала на Свету. Ее лицо показалось мне особенно грустным, не из-за того, что Тамара Ильинична обидно назвала ее, а из-за чего-то неизвестного для меня. У Светы был такой вид, будто она вот-вот расплачется. Света, почувствовав на себе мой взгляд, отвернулась. Я побоялась спросить у нее, что случилось? Возиться с прихваткой мне ужасно надоело, рядом со столом лежал мой рюкзак, в котором была спрятана приготовленная для Светы шоколадка. Я старалась более не раздражать Свету, кажется, она позабыла о моем присутствии, лишь только однообразный звук работающей швейной машинки, напоминал, что я не одна.
   Хлопнула форточка, это ветер шалит. Если не закрыть ее, она так и будет открываться. Мне нетрудно было это сделать, хотя света сидела ближе. Около окна я задержалась. На улице начинался дождик, случайные прохожие торопились укрыться под козырьком на автобусной остановке. Вот и 633 показался вдали. Кому-то из пассажиров повезет. Что это? Мне показалось, или я плохо закрыла форточку? Оглянувшись, я увидела, что мастерская опустела. Самое время положить шоколадку в сумку Светы. Так я и сделала, и сразу же вышла, не люблю находиться, где бы то ни было одна. Прозвенел звонок, из-за угла, свернув в сторону мастерской, шли наши девочки. Среди них не было Вики и Саши. Почти следом за девочками показалась Тамар Ильинична. Когда все расселись по своим местам, она произнесла, - Достаньте дневники и запишите. Двадцатого октября в 18 часов в мастерской состоится родительское собрание. Явка обязательна для всех без исключения родителей. Руднева, - громко крикнула мастер, - Не тяни руку, тебя там не ждали. И запомните все, чтобы каждый из вас показал мне подпись родителей под этим объявлением.
  - Здравствуйте, - в мастерскую вошла какая-то учительница. Она не вела у нас никаких предметов, поэтому мне она была незнакома.
  - Вот, полюбуйтесь, Наталья Григорьевна. Группа Ш-1, всего четырнадцать человек, и то умудряются являться не в полном составе.
  - Много отсутствующих?
  - Соловьеву увезла скорая, Аристова сбежала, - Тамара Ильинична пересчитывала нас по головам. Остальные двое сбежали, не хватает Матюхиной, а она была. Кто видел Матюхину последней?
  Я молчу, ведь оттого, что я признаюсь, ничего не измениться.
  - Странно, сумка ее здесь, - Тамара Ильинична пристально посмотрела на меня, но ничего не добавила.
  Та, к которой она обращалась "Наталья Григорьевна" произнесла, - Отсутствуют трое детдомовских, Соловьева...Матюхина. Должно быть девять, а девочек всего семь, где еще двое?
  Встала Маша, наша староста, - Бойко и Загвоздина болеют. У них будут справки.
  - В пятницу устроим родительское собрание, - словно, оправдываясь, произнесла Тамара Ильинична.
  - Я тоже приду, напомните мне, пожалуйста, - сказала Наталья Григорьевна и вышла.
  - Так, получается в наличие у нас Лапина, Руднева, Рыбина, Белова, Поленова, Морозова и Пигунова. Это не группа - это сплошное наказание, - сокрушалась Тамара Ильинична, - Чему я вас обучу, если каждый раз кто-нибудь отсутствует?
  Сидящая напротив меня староста громко вздохнула. Маша не самая старшая из нас, но, по словам Тамары Ильиничны, самая ответственная. Маша расстраивается не из-за прогулов девочек, ей жаль нашего мастера. Мы все, за исключением детдомовских, слушаемся Машу, точно так же, как и саму Тамару Ильиничну.
  - Надоели вы мне, хуже горькой редьки. Дождетесь, откажусь я от вас, бездельницы, - Тамара Ильинична всегда так говорит, когда нас воспитывает.
  Но мне кажется, что она лишь грозится оставить нас. Наша группа самая малочисленная в училище, мы на уроках и в мастерской не нарушаем дисциплину. Я слышала, как мама Светы Рудневой сказала Тамаре Ильиничне, что той "грех жаловаться, в группе три инвалида", ей за нас, наверняка, доплачивают. Видимо, Светина мама перед разговором с мастером все о нас узнала, вплоть до фамилий тех, за работу с кем, Тамаре Ильиничне должны доплачивать. О взрослых не стоит думать плохо, так считает моя бабушка, но мама Рудневой, по моему мнению, сама думает плохо о нашей классной руководительнице. Тамара Ильинична хорошая, мне кажется, что многие девочки из группы считают также.
  - Тамара Ильинична, у меня деньги из сумки пропали, - громко сказала Яна.
  Тамара Ильинична уже спешила к ней, - Давай проверим вместе. Может, ты переложила их в одежду?
  Яна встала, и мастер показала ей на все ее карманы, но ни в одном из них искомого не оказалось.
  - Сколько денег у тебя пропало? - спросила классный руководитель, после того, как они с Яной обыскали ее сумку.
  - Тысяча рублей и пятьдесят евро.
  - О, Господи, да откуда у тебя такая большая сумма, да еще в валюте?
  - Это папа для мамы алименты на меня передал. Что мне теперь делать, Тамара Ильинична? Мама станет ругаться.
  - А я знаю, кто мог взять деньги, - это сказала Лена, Тамара Ильинична сразу же подошла к ней, взяла ее за руку и увела в свой кабинет, сообщающийся с мастерской.
   Я не могла дождаться, когда закончится этот несчастливый день. Только не подумайте, что у нас всякий день происходит нечто подобное. Обычно дни текут однообразной чередой, незаметно сменяя друг друга. Мне взгрустнулось, и почему-то опять вспомнилось о лете. В компании моих друзей на отдыхе я радуюсь, потому, что мы весело проводим время, во что-нибудь играем. Более всего мне нравится игра, в который каждый представляет себя тем, кем он желал бы стать, когда повзрослеет. Когда за одним столом собираются ветеринар, музыкантша, модель, журналистка и дизайнер мебели, моя бабушка радуется вместе с нами. А сейчас она чем-то расстроена. Прежде, чем проводить меня домой, она была в кабинете у Тамары Ильиничны. Наверное, они о чем-то важном разговаривали, бабушка мне ничего не сказала. Вечером, как обычно, мы не пошли с ней кормить бездомных животных, потому, что бабушка куда-то отправилась. Мне было неспокойно, не знаю, как выразить словами мое настроение? Хотелось поговорить с кем-нибудь, но папа был на работе, а мама, сославшись на головную боль, прилегла. Оставалось поведать Даше о своих дурных предчувствиях.
   Я гладила кошку, и размышляла о том, что им, наверное, живется проще. Кошки ни о чем не переживают, целый день спят, вкусно питаются, и ни за что не отвечают. Даше нравится, когда с ней разговаривают, она склоняет ближе ко мне свою голову, и кажется, что все понимает. Мы сидели с ней на диване, в нашей с бабушкой комнате до ее возвращения. Уставшая, она сразу же начала готовить ужин, сама кушать не стала. Мне пришлось есть в одиночестве, я не стала ждать папу. Бабушка приготовила сырники с изюмом, я съела почти полную тарелку, едва не позабыв, что еще папе надо оставить.
  - Арина, хочешь, кушай все. Я еще пожарю, - голос у бабушки грустный и вид несчастный.
  - Бабушка, скажи, что случилось?
  - Соседка сказала, что в "Мире спорта" имеются в продаже новые тренажеры, те, которые папа тебе давно собирался купить. А пошла, посмотреть, а там ничего похожего не оказалось.
  - Что ты из-за пустяка расстраиваешься, не надо мне новых тренажеров, - я подошла к бабушке и обняла ее, а она поцеловала меня ласково, как делала, когда я была маленькой. В детстве у меня часто болели уши, поэтому родные меня жалели и ласкали так, как, наверное, никого не ласкают.
   После ужина я закрылась в нашей с бабушкой комнате, включила магнитолу и села за тренажер. Конечно, крутить педали быстро надоедает, но я делала это под музыку "Блестящих" и "Корни". Вас не удивит, если я скажу, что почти всегда, когда звучит танцевальная музыка, меня тянет танцевать? Но сегодня мне этого не хотелось, я крутила педали для того, чтобы устать, и поскорее уснуть. С моими домашними явно что-то случилось. Мама легла спать очень рано, чего она обычно не делает, у бабушки расстроенный вид. Кажется, что про новые тренажеры она все выдумала. Наша соседка - старенькая бабушка, она ноги еле передвигает, и вряд ли, посещает такие магазины, как "Мир спорта". Родители не обсуждают со мной стоимость товаров, но когда мы с бабушкой идем в магазин, я замечаю, что буквально все подряд на глазах дорожает. Папа собирался покупать новый фотоаппарат, поэтому денег на тренажеры у нас нет. Что-то бабушка перепутала, или, быть может, это я не так поняла.
  - Арина, поздно, пора ложиться, - бабушка напоминает мне о том, что завтра рано вставать. Выключаю музыку. Жаль, но сегодня не было настроения на мой дневник. Записывать события текущего дня вошло у меня привычку. Как знать, может, через много лет, я буду перечитывать записи, и вспоминать, какая глупая я была тогда.
   Новые простыни скользкие и холодные, такое впечатление, что я лежу на льдине. Ворочаюсь, и все никак не могу уснуть. Обычно перед сном я стараюсь припомнить происшедшее за день, но сегодня в голову лезут картины из прошлого. Закрываю глаза, хотя в темноте это вовсе необязательно, и вижу себя...в инвалидной коляске. Из-за тяжелой болезни в детстве я почти не ходила, в школу я пошла в восемь лет, поэтому и оказалась на втором курсе в восемнадцать. Я слышала, как врачи уверяли маму, что я на всю жизнь останусь дурочкой, и даже советовали отдать меня в интернат для умственно отсталых детей, но мама не верила им. Наверное, с возрастом в лице у меня сохранилось что-то от той ужасной болезни, что обращает на себя внимание посторонних. Бабушка говорит, что это - излишняя доверчивость, я с этим не согласна. Врачам я до сих пор не доверяю, они заранее записали меня в психи. Моя подруга Таня считает, что у меня есть индивидуальность, во взгляде проскальзывает что-то "необычайно трогательное", а я не понимаю, что она имеет в виду. По-моему, я вполне обыкновенная, как все. Я желала быть, как остальные, даже собиралась поступить в художественную школу. С детства я рисую, особенно мне удаются цветы. После того, как бабушке сказали, что художника из меня не выйдет, я захотела стать моделью. Папа еще до училища говорил мне: "Арина, ты можешь представлять себя, кем угодно, легче от этого никому не станет, и трудностей не уменьшится. Девочка моя, любимая. Окружающие не всегда будут видеть в тебе хорошее. Сказка, которую ты себе сочинила, когда-то окончится. Тебе нужна реальная профессия, которая поможет тебе прожить лучше, чем на одну пенсию". Так я и оказалась в нашем училище. Швея-мотористка - специальность, по которой я обучаюсь, востребованная. Можно после окончания училища устроиться на фабрику, где шьют что-нибудь несложное. Но я желала бы продолжить учебу дальше, например, заняться батиком - это искусство рисунка по ткани. Мама обещала, что пойдет учиться вместе со мной. Но это лишь в том случае, если найдутся лишние деньги, так она мне объяснила.
   Кажется, на меня смотрит бабушка. Наверное, она подошла к моей кровати для того, чтобы проверить, сплю я или нет? Я сделала вид, что сплю, а сама не могу уснуть. По глазам бьет яркий свет, хорошо, что бабушка задвинула шторы. Теперь, что с открытыми, что с закрытыми глазами - все одно темно. И вновь я вижу инвалидную коляску с автоматическим управлением, она едет по сцене, а в ней сижу не я, а какая-то незнакомая девочка. Она демонстрирует одежду, но зрители, почему-то, в первую очередь, обращают внимание на коляску. Девочке обидно, она почти плачет, но зрители, как будто, этого не замечают. Мне жаль, я хочу утешить ее. Я стану любить эту девочку любой, даже в инвалидной коляске. Я подхожу к девочке, а коляска откатывается от меня все дальше и дальше. Я стараюсь идти быстрее, бегать я не могу. Спотыкаюсь и падаю, а когда поднимаюсь, на меня улыбаясь, смотрит Илья. На самом интересном месте я засыпаю.
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"