|
|
||
ОБЩИЙ ФАЙЛ. Продолжение романа "Под крылом дракона" Они снова встретились. Дракон и рыжая девочка, не разучившаяся смеяться. Какое будущее их ждет? Да и кто они теперь - друзья, заклятые враги? Сгущаются тучи над миром Мабдата... Плетутся заклинания и точатся когти... Читайте продолжение истории о людях и драконах, о Лис и Джалу. Внимание! 6-ая глава полностью |
Глава 1. Вкус предательства В воздухе витала странная смесь запахов удушливой гари и озоновой свежести. Меня бил озноб, файтон основательно подгорел, и сквозь прорехи задувал ледяной ветер. Я прижала руки к груди, стараясь унять дрожь. Инквизиторская "капля", насытившись битвой, дышала едва ощутимым теплом. Краем глаза я видела, как с южной и северной стороны крепости одна за другой обрушиваются башни, вспыхивая, словно бенгальские огни. "Поражение... мы проиграли..." - мысль была смутной и будто чужой. Сейчас все мое естество подчинялось одному-единственному желанию: не опустить глаза, не потерять из вида человеческий силуэт, похожий на живую статуэтку из слоновой кости... Громовой раскат прозвучал как пушечный выстрел. Молния располосовала небо сияющей трехпалой лапой, и на мгновение я ослепла. А когда открыла глаза - он был уже в нескольких десятках шагов. Джалу... Нет, я не ошиблась. Человек, навсегда изменивший мою жизнь, дракон, чья отрубленная, сочащаяся кровью голова не раз являлась в кошмарах, - был сейчас передо мной. Он шел медленно, чуть прихрамывая на правую ногу из-за глубокой раны на бедре. Слипшиеся от дождя и крови волосы свисали влажными сосульками, почти полностью закрывая лицо, так что я видела лишь кончик острого подбородка и бледную впалую щеку. Какая-то невидимая сила бросила тело вперед. Повинуясь ей, я сделала первый неуверенный шаг... И вдруг сорвалась с места, путаясь в файтоне, побежала на встречу, широко распахивая объятия... Рот кривился в рыданиях, слезы неудержимой горячей волной заливали щеки. Он жив! Это не сон... он правда жив! Джалу тихо охнул и пошатнулся, когда я обвила его руками. - Джалу, Джалу... - повторяла я, как заклинание. Вспомнив, что дракон ранен, усилием воли заставила себя отстраниться. Вместо этого жадно вцепилась в худую кисть. Сердце выстукивало рваный ритм - было радостно и в то же время страшно: вдруг он исчезнет? Вдруг превратится в клубы тумана и рассеется в порывах ветра? Его кожа была холодной и влажной. Таким на ощупь мог быть сгустившийся туман, но жилка, бьющаяся под пальцами, подсказывала: живой, настоящий... Запрокинув голову, я заглянула в знакомое лицо. Полумесяцы глаз смотрели тускло, без узнавания. Острая игла обиды пронзила сердце. Неужели не помнит? А я, наивная, все это время... - Лис? Сердце пропустило удар. Голос Джалу не изменился - такой же низкий, чуть вибрирующий. Кажется, в него можно окунуться, как в теплое озеро. - Кто же еще? Глупый дракон... Я прижала его ладонь к щеке. Джалу смотрел так, будто видел впервые в жизни, даже рот приоткрыл от удивления. - Лис, лисенок... что ты... Бог-Дракон, что ты здесь делаешь?! Вырвав руку, он грубовато схватил меня за плечи и несколько раз встряхнул с такой силой, что клацнули зубы. - Кто бы говорил, я думала, ты умер! - срывающимся голосом выкрикнула я. - Умер? - Джалу отпустил меня. Нахмурил светлые брови. - Да, пожалуй, в каком-то смысле... Но речь сейчас не обо мне! Раг О Нар должен был отправить тебя домой! Почему ты еще здесь? - Он не успел. Инквизиция объявила облаву, - сказала я, чуть заикаясь, - а потом тебя... твою голову... Дурак, как ты мог умереть?! Почувствовав прилив злости, я ударила дракона кулаком в грудь. Затем еще и еще, пока он не перехватил мои руки и не прижал к себе так, что захрустели кости. - Тихо, тихо, лисенок, все в порядке... Все хорошо. Почти с отчаянием я обняла Джалу в ответ, запоздало цепенея от мысли, что в пылу сражения могла лишить его жизни, даже не узнав, кто стал моим невольным врагом. От дракона пахло солнцем, травой и ванильной выпечкой. Я почти забыла этот запах... Не знаю, как долго мы так простояли - время будто остановилось. Я не слышала ничего, кроме равномерного гула наших сердец и глубокого, чуть хриплого дыхания. И было совсем не важно, что происходит за границей этих звуков: драконы, люди, война - все это поблекло, вытерлось из сознания, как буквы со станиц старой книги... Когда я окончательно успокоилась, Джалу отстранился, заглянул в глаза. Лишь теперь я заметила, что он стал выглядеть старше - на переносице залегла хмурая складка, у глаз появилась едва заметная сеточка морщин, а уголки неулыбчивого рта опустились еще ниже. Но даже сейчас, обнаженный, залитый кровью и измазанный грязью, этот человек казался мне самым прекрасным существом во Вселенной... Осознав свои мысли, я вспыхнула до кончиков ушей и отступила на шаг. Джалу подался следом, янтарные глаза недобро прищурились. - Лис, что с тобой произошло? - коснувшись моих волос, он пропустил сквозь пальцы длинные седые пряди. Во рту пересохло. Я совсем забыла об иллюзии, наложенной Таал Гра - она до сих пор не развеялась, лишь волосы изменили цвет. Глаза Джалу расширились. Он все смотрел, не отрываясь, поглаживая пряди подушечками пальцев, и не произносил ни слова.
Похоже, моя тайна была раскрыта. И я не знала, что чувствовать по этому поводу - отчаяние или радость. Наконец решилась посмотреть дракону в глаза. Тот хмурился, но постепенно складка на переносице разглаживалась, а уголки рта, дрогнув, насмешливо поползли вверх. Будто огромный валун свалился с плеч, с облегчением я захлюпала носом. Слава Богу-Дракону, Джалу не сердится на меня! Еще несколько секунд его улыбка, как приклеенная, кривила рот. Лицо застыло, глаза превратились в тусклый янтарь, а затем вдруг потемнели, будто черная волна плеснула на радужку. Я попятилась. Джалу смотрел на мое горло... Нет, его взгляд был устремлен ниже - туда, где алчным кровавым светом сияла "капля". - Ты - инквизитор. Это был не вопрос. Слова, как комок грязи, брошенные в лицо. И голос - страшный, похожий на скрежет металла... нечеловеческий. Я сжала амулет руками, но предательское сияние пробивалось сквозь пальцы. Не смотри, Джалу, не смотри на меня так... пожалуйста... - У меня не было выбора! Он опустил голову, ощерился, как огромный хищный зверь. Мазнул глазами по моему лицу и снова уставился на скрытую ладонями "каплю". Мне показалось, что на грудь положили холодную могильную плиту. - Прости меня... - слова утонули в раскате грома. Джалу стал отступать. Медленно, шаг за шагом пятясь к краю стены. Я не преследовала его, лишь неотрывно смотрела на искаженное ненавистью лицо, закусив щеку, чтобы не разрыдаться. Дойдя до края, Джалу развернулся спиной и, раскинув руки, рухнул в пропасть. Я зашаталась, едва не сметенная сильной волной воздуха... Томительный миг - и огромный изумрудный дракон, тяжело хлопая крыльями, скрылся за свинцовыми тучами.
Сердце, кажется, перестало биться. Как и перестало что-либо чувствовать, за что я была ему благодарна.
О, как бы мне хотелось очутиться сейчас дома, в родном Питере, в своей кровати... Открыть глаза и обнаружить, что все случившееся - сон. Очень страшный, долгий, но наконец-то прервавшийся сон... Дей стоял неестественно прямо, будто его спиной привязали к жерди. Лицо ничего не выражало, лишь в самой глубине глаз залегло неясное выражение - я так и не смогла его разобрать. "Капля" на груди в режиме полной боевой готовности сияла так невыносимо, что я зажмурилась. - Лис Крам, - голос Дея походил на треск горящей древесины, - вы обвиняетесь в сговоре с драконами, что приравнивается к государственной измене. Вашу участь решит трибунал. Как член Инквизиции, вы имеете право на сопротивление... * На моих запястьях засияли силовые ленты наручников. - Но я бы не советовал.
*Согласно Кодекса, при задержании, инквизитор имеет право сопротивляться, что почти наверняка означает его гибель.
***
Молния бьет совсем рядом. В воздухе - запах раскаленного металла. Инстинктивно уворачиваюсь, ныряя в грязный войлок туч, хотя, видит Бог-Дракон, сейчас мне отчаянно хочется подставить грудь под лезвие небесного гнева. Струи дождя, как ртуть, разъедают глаза. Раненное правое крыло слушается с трудом из-за чего лечу неровно и все никак не могу поймать воздушный поток... Впервые за много лет небесная твердь кажется враждебной и опасной. И все же физическая боль несравнима с тем тартаром, что творится в душе. Открываю пасть - широко, до боли в челюстях. Рев заглушает громовые раскаты. Отец, ты учил меня, что у людей нет сердца, что в груди у них - черный комок предательства и лжи. Почему я не слушал тебя? Почему отказывался верить? Белая вспышка молнии впивается в глаза. Боль, я слепну... теряю равновесие и падаю во влажную темноту... День, раскаленный, как днище котла. Воздух пропитан кровью и звоном крылатого гнуса. Ми Джа лежит на рыхлом песке, не в силах обернуться драконом. Израненными руками обнимает живот. Люди в черных одеждах толпятся вокруг, как стая голодных волков. Один из них хватает Ми Джа за волосы - она сопротивляется, выпускает когти и бьет ладонью, срывая капюшон... У инквизитора рыжие волосы и пухлощекое, совсем еще детское лицо. Он щурит злые зеленые глаза, сжимает ладонью амулет, мерцающий хищным алым цветом, и что-то отрывисто произносит, от чего Ми Джа начинает задыхаться и кашлять кровью... Нет... прекрати... не надо, Лис... НЕТ!!! Черная каменная глыба выныривает словно из ниоткуда. В последний момент распрямляю крылья, едва не ломая их о толщею воздуха. Кончик правого крыла чиркает по скале, сдираясь до кости. Страха нет. Лишь холодная, как гранит, мысль: "Не сейчас. Еще не время, дракон". Мысленная связь обрушивается на сознание ледяным водопадом. - Арра Джа Лу! - голос собеседника дрожит от ярости. - Зачем ты отозвал нас? Ведь мы почти победили! Мы могли развеять по ветру прах этих жалких насекомых! Давлю тяжелый вздох. Сводный брат Дан Рам горяч и несдержан, как молодой вулкан. И так же безрассуден. - Мои приказы не обсуждаются. - Твои приказы глупы! Так мы никогда не выиграем войну! - я вижу цвет его гнева. Он как раскаленная медь. - Ты, кажется, забыл, с кем говоришь? - опускаю голос до самых низких рычащих нот. - Или хочешь, чтобы я вырвал твой грязный язык, желторотая ящерица? Дан Рам напуган. Я слышу это по неровному биению его сердца. - Прости за дерзость, брат. Горечь позорного бегства отравляет разум... - Довольно! - я больше не сдерживаюсь, вкладываю в рев всю свою ярость. - На рассвете я соберу совет, где сможет выступить каждый недовольный... Если посмеет. А теперь прочь из моей головы! Ветер усиливается. Прислушиваюсь к внутренним ощущениям и выравниваю направление, устремляясь на север. Я даже немного благодарен Дан Раму - гнев вытеснил боль, пусть это всего лишь временная отсрочка пытки. Дан Рам спешит убраться, и последнее, что я слышу - его смиренный, затихающий голос: - Слушаюсь, Первородный.
***
Как давно я здесь? Неделю, месяц, год? Я потерялась во времени, как подопытная мышь в пластмассовом лабиринте. Если бы вечность можно было измерить, то она бы с лихвой уместилась в этой тесной камере, пять на пять метров. Здесь было сыро, из отхожего места в углу отвратительно несло, все "богатое" убранство заключалось в ворохе прелой соломы, кишащей насекомыми. А еще здесь непрестанно царила темень, за редким исключением, когда узкая заслонка в нижней части окованной железом двери приоткрывалась, впуская тусклый факельный свет и миску с едой. Преимущественно это была прогорклая каша и сухари; изредка меня баловали сыром или парой тонких ломтиков мяса. Я съедала все, что приносили, хотя в первое время желудок отчаянно выворачивало. Ноги до самой промежности были покрыты укусами клопов. Волосы сильно отрасли и сальными прядями закрывали лицо, голова все время чесалась и наверняка служила прекрасным рассадником для вшей. Не знаю, как я выглядела теперь - думаю, ужасно: бледная, исхудавшая, с полуослепшими от вечной темноты глазами. В первое время я ходила по камере как тигр в клетке. Меня изматывал страх и полная неизвестность в отношении будущего. Зная жестокие методы Инквизиции, я не ждала ничего хорошего и точно знала: пытки меня сломят. Я не воин, ни какой-нибудь японский самурай - всего лишь испуганная девчонка. Не раз и не два меня посещали мысли о самоубийстве, и, кто знает, найди я хоть какой-нибудь острый предмет - возможно, моя история бесславно завершилась бы прямо здесь, на холодном каменном полу. Но время шло - никто не спешил приходить с железными клещами и огнем. Я стала меньше двигаться и все больше времени проводила, сидя на соломе со скрещенными в позе лотоса ногами, уставившись в непроглядную тьму. Меня терзало чувство вины за раненных и убитых драконов. Да, это случилось в пылу битвы, и я защищала не только свою жизнь... но, так или иначе, отныне на мне горело клеймо убийцы. Порой казалось, что ладони покрывает липкая кровавая пленка, в отчаянном исступлении я терла их об одежду - тщетно... Я думала о доме. О родителях и оставленных на Земле друзьях. Впервые за все эти годы я думала о них так много. Странно... несмотря на все случившиеся со мной несчастья, я совсем не жалела о том, что попала в этот мир. Между глупым, эгоистичным ребенком, принесенным одним небезызвестным драконом в свой замок, и человеком, находящимся сейчас здесь, лежала целая пропасть. Я изменилась. Может быть, не стала умнее или добрее, не совершила великих поступков, которыми могла бы гордиться, но теперь во мне не было пустоты. За несколько последних лет я пережила столько, сколько не смогла бы за всю свою сытую и заранее спланированную жизнь на Земле; встретила людей, ради которых, не дрогнув, пожертвовала бы жизнью... Теперь я чувствовала себя завершенной, будто картина, в уголке которой забывчивый творец, спохватившись, поставил подпись. И от этого становилось немного легче. Единственное, о чем я жалела - это о горьком недопонимании, возникшем между мной и Джалу. Я бы многое отдала ради возможности оправдать себя в его глазах... Но, увы, сейчас моим единственным достоянием была собственная жизнь. В свете обстоятельств - сомнительная ценность... Скрипнула дверь. Вырванная из паутины мыслей, я вскинула голову. Впервые за долгое время скрипела не дверца, пропускавшая миску с едой, а именно дверь. Во рту загорчило, я сцепила ладони в замок. Кто-то пришел ко мне? Или правильнее будет сказать - за мной?
Свет от факела показался ослепительным взрывом звезды. Я вскрикнула и зажмурилась. Когда глаза чуть привыкли, разглядела два высоких силуэта - они зашли в камеру, и дверь за ними захлопнулась. Сразу стало очень тесно и душно, будто вошедшие, как два огромных насоса, выкачали из комнаты весь воздух. К горлу подкатил комок. Инквизиторский палач. Господи, почему я не догадалась перегрызть вены? - Ну и вонища! Еретики смердят, как гниющие трупы, - голос у мужчины в мантии был низким и тягучим. - Не мешкайте, трибул. Быстрее начнем - быстрее закончим. Я прижала колени к груди и исподлобья глянула на Дея. Его лицо, похожее на восковую маску, ничего не выражало. Он сделал шаг вперед и теперь нависал надо мной, будто огромная скала.
- Лис Крам, вы обвиняетесь в тяжком преступлении - сговоре с драконами и предательстве своей страны, - он говорил лающим, отрывистым голосом. - Но трибунал милостив и дает вам шанс облегчить свою участь. - Что вас связывает с крылатыми? Как давно вы передаете им информацию? Что вам известно об их планах? Я молчала. Дей, Дей... как же я ошиблась в тебе? Как же не разглядела этого беспощадного, фанатичного огня в глубине твоих глаз? Ты всегда хотел быть первым, лучшим... И ты был лучшим - не потому что умен или талантлив, ведь таких много. Теперь я отчетливо вижу то, на что прежде малодушно закрывала глаза. Ты никогда не оглядывался назад, шел по чужим головам, как по песку, и если было надо - рубил их с плеча... И сейчас твоя рука не дрогнет. - Я повторяю вопрос, - скрипуче сказал Деймус, - что вам известно... - Вы слишком долго возитесь с этой девкой, трибул! Время не терпит. Палач шагнул ко мне, и я сжалась под его взглядом. Этот человек был опасен. Все инстинкты вопили о том, что нужно бежать! Было бы куда... Лицо Дея исказилось яростью, он наклонился, так что наши лбы почти соприкоснулись, и заорал прямо в лицо: - Отвечай, дура! Отвечай! Не заставляй меня... Я отшатнулась, ударившись затылком о стену. С трудом разлепила запекшиеся от сухости губы: - Ты не спросил меня, признаю ли я себя виновной. Так вот, я отвечаю: "Нет". И даже если бы я что-то знала, ни за что не рассказала бы такой мрази, как ты, Деймус Гракх! Я смотрела Дею в глаза и видела, как ранят его мои слова. И все никак не могла понять: радует меня эта маленькая месть или огорчает. - Довольно церемоний! - мужчина в капюшоне сверкнул белками глаз. - Приступайте, трибул! Или это сделаю я! Я задышала чаще. О чем он говорит? Приступать... к чему? - Ты сама вынудила меня, Лис. Дей выпрямился. Свет факела бросал на его лицо неровные тени, темнота залегла в глазницах. - Что, будешь загонять иголки под ногти? - голос предательски дрожал. Деймус не ответил. Я наблюдала, как из складок плаща бледные костистые пальцы извлекают что-то тонкое, опасно сверкающее сталью... Обруч. Простой металлический обруч. Сердце бухнуло пару раз и замерло в страшном предчувствии. Господь земной и ты, Бог Дракон! Если вы и есть... то не здесь.
***
Дей провел кистью перед моим лицом - так делают гипнотизеры, вводя подопытного в состояние транса. Я хотела отдернуться, но поняла вдруг, что не могу пошевелиться. Словно превратилась в живую ледяную статую. Он осторожно надел на меня обруч - тот лег как влитой, плотно обхватив голову. Отступил на шаг. Я не могла двинуться с места, но заметила, как трясутся руки. Ладони повлажнели от страха. Тонкие губы Деймуса шевельнулись... И меня накрыло оглушающей, слепящей лавиной боли. Будто маленькая фосфорная бомба взорвалась в голове, как картонку, сминая череп и разрывая ткани мозга. Наверное, я кричала. Не помню. Когда очнулась, в голове стоял шум, перед глазами плавало красное марево, а во рту хлюпала кровь - я прикусила язык. Вскоре марево рассеялось, уступив место расплывчатому белому пятну. Это было лицо Деймуса. Он говорил что-то. Что-то важное, я знала. Нахмурила лоб, силясь понять. - Что тебе известно о планах крылатых? Куда они ударят в следующий раз? Мне нужны день и место. Говори! Я разлепила губы, облизала их языком. - Воды... - День и место, Лис. Скажи, и я дам тебе хоть целое ведро! Меня мутило. В висках и затылке пульсировала боль. - Не знаю... я не знаю... Жесткая ладонь ударила меня по лицу. Голова дернулась и завалилась на плечо. Не было сил поднять ее, а рот слишком пересох, чтобы плюнуть мучителю в глаза. - Как давно ты сотрудничаешь с драконами? Кто-нибудь еще? Нисса? Шенрияр? - Нет! - выкрикнула я, впервые почувствовав настоящее отчаяние. - Они не... Кашель стал рвать глотку, казалось, что я сейчас выплюну на пол легкие. - Кто?! Кто еще? - Дей тряс меня за плечи, его голос напоминал звериный рык. Я продолжала задыхаться. - Так мы ничего не добьемся! Уступи место старшему, трибул. Мужчина в облачении палача оттолкнул Деймуса и склонился надо мной. Его глаза впились, как пиявки. И в них была смерть. - Нет! - Дей ударил мужчину по руке, та уже тянулась к обручу. - Мой илифер! Мое право! Некоторое время они сверлили друг друга взглядами, напоминая огромных бойцовских псов перед атакой. Палач не выдержал первым. Опустив голову, шагнул обратно в темный угол камеры. Оттуда я могла видеть лишь страшные круглые белки глаз. - Раздери тебя Ваал Гал, сопляк, - проворчал он. - Тогда не строй из себя Туанскую деву. Надавить чуть посильнее - и она расколется. Деймус чертыхнулся, грубо взял меня за подбородок. - Не надо... - просипела я. Он шевельнул губами - и мир взорвался. Уже через несколько секунд я готова была рассказать все... Если бы только знала хоть что-нибудь! Боль сводила с ума, я плакала и цеплялась за подол чьей-то мантии; злые руки отшвыривали меня к стене, а голос - скрежещущий, с нотками металла - все повторял и повторял одни и те же вопросы... Может быть, если я расскажу им, кто я на самом деле, они поверят? Слова о том, что дракон украл меня из другого мира и перенес сюда, уже были готовы сорваться с языка... как вдруг я поняла, что не могу издать ни звука. Изо всех сил ворочала распухшим, искусанным языком - но тщетно. Словно сам Господь насмехался надо мной, отобрав дар речи и превратив в жалкое, бессловесное животное. Не знаю, как долго это продолжалось. В конце концов, я оставила попытки заговорить, просто забилась в угол и, подобрав ноги к груди, тихо скулила. Боль ушла неожиданно и быстро. Из носа и ушей у меня текла кровь. Я не пыталась вытереться, было страшно пошевелиться. - Рагхар побери! Да что с тобой такое... Деймус выглядел изможденным, лицо блестело от пота. - Как я и думал, ты слишком мягкосердечен для такой работы. Просто отдай ее мне. Содрогнувшись, я бросила затравленный взгляд на Дея. Он смотрел на палача, чуть прищурив глаза и сжав рот в узкую полоску. Я уже видела это выражение на его лице. От сердца отлегло. Если я и умру, то не сегодня. - Нет. Мы придем завтра. - Трибунал не может ждать вечно! - Трибуналу нужна правда, а не вымученная ложь. Издав странный гортанный звук, палач направился к двери. Заступив ему дорогу, Деймус с невозмутимым видом забрал факел. Мы остались одни. Он освободил руки от факела, оставив тот попросту висеть в воздухе, подошел. Я вздрогнула и задышала, как загнанный зверь, когда его рука больно схватила меня за ногу. - Не дергайся. Сухая горячая ладонь скользнула вверх по лодыжке. Тело словно превратилось в кусок льда. Что, черт возьми, происходит? Неужели он... - Ты вся искусана. Клещи и клопы могут занести заразу. Зуд в ногах постепенно пропадал. Я не верила своим глазам: кожа полностью излечилась от укусов, разгладилась; даже грязь исчезла. Дей повторил эту процедуру с моими руками, шеей и головой. Почему-то я не ощущала неловкости. Целебные прикосновения убрали ссадины и застарелые шрамы. Я даже почувствовала нечто вроде благодарности, но быстро одернула себя: он просто делает свою работу, наверняка, в "товарном" виде я нужна лишь до тех пор, пока являюсь носителем ценной (по мнению Трибунала) информации. - Нисса и Тойя передавали тебе привет. Они волнуются. Я закашлялась от неожиданности - так дико после всего случившегося прозвучала эта повседневная фраза. - Да неужели? - Угу. Твой зверек, кстати, в добром здравии. Тойя сказал, что позаботится о нем, - Дей взял мою руку, подушечками пальцев прошелся по тыльной стороне ладони, убирая глубокий воспаленный порез. - А Шен? - Будет жить. Деймус встал. От меня не укрылось то, как он вытер ладони о полы плаща. - Завтра мы снова придем, - сказал он без эмоций. - Советую еще раз подумать над ответом. - Как Прометей... - пробормотала я, глядя в потолок. - Днем орел будет клевать мою печень, а за ночь она будет отрастать. По кругу. Снова и снова. - Что? - Дей перехватил факел, поднял повыше, всматриваясь мне в лицо. Наверное, хотел убедиться, что я не сошла с ума. - Я правда ничего не знаю. А то, что знаю, не будет вам полезным. Он открыл было рот, чтобы что-то сказать, но передумал. Уже у самой двери обернулся. Бросил, не глядя: - Я все видел. Ты его отпустила. От языка пламени отделилась искорка, спланировала вниз и с шипением угасла у самого пола. - И не из жалости. Он вышел. Дверь со скрипом закрылась, погрузив все вокруг в непроглядную тьму. Глава 2. Казнь и другие неприятности Когда скрипнула дверь, я не заплакала, как бывало раньше - от страха, слабости и ожидания боли. Лишь сильнее подобрала ноги к груди, отчаянно жалея, что не могу обхватить их руками. После того, как я случайно создала магический огонек, предвестник возвращающихся сил, меня заковали в самые настоящие кандалы. Они были тяжелыми и насквозь пропитались темным и очень древним колдовством, которому я не в силах была противиться. Кандалы, подобно изголодавшемуся вампиру вгрызались в запястья, вытягивая не только магию, но и остатки жизненных сил, разум и, кажется, саму душу. На этот раз Дей был один. Его парадная инквизиторская форма сияла начищенными пуговицами, но сам он выглядел страшно, с запавшими щеками и заостренным, как у мертвеца, носом. Некоторое время он в молчании мерил шагами комнату. Я не отрывала от него глаз, чувствуя себя зверем, угодившим в медвежий капкан. Зверем, к которому неспешной походкой идет охотник, держа в руках свежевальный нож. - Сегодня день Трибунала, - нарушил тишину Дей. Я не вздрогнула. Наверное, просто устала бояться. Этот день все равно бы наступил - рано или поздно. - Тебя будут судить. И признают виновной. Знаешь, какая участь ждет врагов Империи? Перед глазами всплыло почти позабытое видение: в нем была площадь, переполненная народом, - целый человеческий океан! А еще высокий деревянный помост... и мешок с черными пятнами... И голова. Вот только не драконья, а человеческая. Моя. - Молчишь? Дей подошел совсем близко, присел на корточки. Я попыталась сфокусировать взгляд на его лице, но видела лишь расплывчатое белое пятно. Протянул руку - и все инстинкты невольно взвыли. Зажмурившись, я вжалась в стену, жалея, что не могу слиться с камнем. - Не бойся. Больше никаких пыток, обещаю. Деймус повел ладонью. Мои бессильные, неспособные двигаться руки поднялись в воздух, и, гремя цепями, потянулись к нему. Он сжал их двумя ладонями, опустил голову. Лоб был горячим, как жаровня. - Не молчи. Пожалуйста, не молчи! - Дей говорил быстро, захлебываясь словами. - Я ведь не прошу раскрывать все их тайны... Но хотя бы что-то. Несколько слов! Этого будет достаточно! Он поднял голову и теперь смотрел на меня воспаленными сухими глазами. Я покачала головой. Неужели он так и не понял? Если бы дело было лишь в моем упрямстве... О, я бы справилась с ним! В минуты невыносимой боли я готова предать какие угодно идеалы. Если бы могла. Кто-то запечатал мои уста заклинанием. Кто-то столь могущественный, что даже Деймус, после всех истязаний, не сумел нащупать эту печать. А еще - точно знающий, какие именно слова не должны сорваться с моих губ... - Тогда солги! Скажи, что они тебя заставили! Я снова покачала головой. Печать не позволит даже выдумать "правду". Дей застонал сквозь зубы, по щекам заходили желваки. - Вижу, ты действительно готова умереть за него... Я никому не сказал. И не скажу. Страшно представить, что они сотворят с тобой, если узнают, что Хасса-ба жив. Впервые за долгие дни я почувствовала легкое удивление. Значит, все это время он знал... - Хуже, чем сделал ты? Деймус дернулся, как от удара. - Я скорее убью тебя своими руками, чем позволю превратить в гуля! На этот раз я не сдержала дрожи. Неужели меня могли превратить во что-то, наподобие той жуткой твари в подземелье драконьего замка? Дей прав. Уж лучше смерть. Я освободила руку, хотя это стоило неимоверных усилий, погладила его по впалой щеке. Перехватил, прижался к ладони обветренными губами. - Делай, что должен, - к горлу подкатил комок. Сглотнув, я с трудом продолжила: - Прощаю тебя за все. Дей долго смотрел на меня. Ничего не говорил, просто смотрел, не моргая. Затем встал, неспешно отряхнул грязь с колен. Подошел к двери, отворив ее, бросил кому-то коротко и сухо: - Обвиняемая готова. Забирайте. *** Трибунал прошел быстро и сухо, как удар лезвием по обескровленному горлу. Меня привели в зал суда, похожий на сверкающий перевернутый кубок, поставили на колени и вынесли приговор: "Илифер Лис Крам, за предательство своей страны и тяжкие преступления перед Инквизицией, Империей и Богом, вы приговариваетесь к смертной казни через Когти покаяния...". После чего, с щедрой руки сенатора Амвэла, подарили целых два дня жизни, чтобы я могла провести их в размышлениях и молитвах. По возвращении в камеру меня ждало немного еды и питья, а еще - тощий, длинный как фонарный столб священник из храма Создателя. "Прелюбодейство есть страшный грех. - сказал он. - Нет ничего противоестественней и мерзее, чем делить ложе с крылатыми исчадьями Ваал Гала! Раскайся, дитя мое! Создатель милосерден... Очисти душу искренней молитвой, и ты получишь шанс на спасение!". Я расхохоталась святоше в лицо. Прелюбодейство? С Джалу?! Бог-Дракон, эти бы слова старому зануде да в уши! Может, и умирать было бы не так обидно... По крайней мере, теперь понятно, что обо мне рассказывает церковь. Я-то все ломала голову, чем провинилась перед их богом... Думаю, святой отец мог ночь напролет вести душеспасительные беседы, не заряди я в него миской с остатками прогорклой каши. Глядя, как жидкое серое месиво стекает по лакированной, лысой что коленка макушке, я хохотала, как безумная... А, может, и вправду понемногу начинала сходить с ума. Святой отец, окрестив блудницей, все же пообещал замолвить словечко перед Создателем. Добрая душа. Приходил Дей. С минуту постоял, глядя куда-то поверх моей головы, и ушел, так и не проронив ни слова. - Что такое "Когти покаяния"? - крикнула я ему вслед, но Деймус не обернулся. *** День моей казни выдался по-летнему знойным, ясным и безветренным. В слепяще-синем небе не было ни облачка. Сенат решил, что неплохо бы совместить казнь государственного преступника с Празднеством Святой Двоицы, поэтому весь город был увешан бело-алыми ленточками и цветочными гирляндами. Повсюду сновали торговки с корзинами, из-под накрахмаленных полотенец выглядывали пряники с пышной глазурью, фигурные леденцы, жгуты лакричных палочек и сахарной соломки. Сквозь распахнутые окна лилась праздничная музыка. Цок-цок-цок. Мосластая каурая лошадка резво тянула повозку, прядая мохнатыми ушами и изредка пофыркивая. Клетка скрипела и покачивалась. Я стояла, бездумно привалившись лбом к шершавым деревянным прутьям. Кандалы на руках тихо позвякивали. За повозкой цепочкой тянулся конный конвой. По бокам важно вышагивали инквизиторы в глубоко надвинутых на глаза широкополых шляпах. Начищенные пуговицы их файтонов отбрасывали солнечные зайчики. За нами уже образовалась целая толпа зевак. Кто-то надел шутовской колпак и дудел в бумажную дудку, выстреливающую из руки, будто жабий язык, с нелепой драконьей мордой на конце. Самых маленьких взрослые поднимали на плечи - не дай бог задавят в толпе, да и преступницу - Вот она, вот! Будто зверь в клетке, сейчас зарычит! - сподручней дразнить, выпучивая глаза и раздувая щеки. С каждым новым поворотом и переулком, толпа позади росла, ширилась, превращаясь в неудержимую лавину гогочущих ртов, кривляющихся рож, лижущих леденцы розовых языков, тыкающих пальцев, сияющих алчным предвкушением глаз... Я старалась не смотреть на них. Я глядела на дома из красного кирпича, на витые бронзовые балконы, на башенки и флюгеры... И думала о том, как люблю этот город, каждый его уголок, каждый фонтан, мозаичный узор на мостовой, каждую печную трубу... как была здесь счастлива... - Предательница! - я вздрогнула, будто от удара. А затем уже по-настоящему, от боли, потому что камешек, брошенный конопатым мальчишкой, оказался острым и распорол кожу на лодыжке. Подняв глаза к небу, я облизнула растрескавшиеся губы и стала думать о том, как ветер дует над крышами домов, как даже легкое его прикосновение раскручивает флюгер - так быстро, что начинает казаться, будто золоченая птица вот-вот оторвется от удерживающей ее иглы и взлетит... Повозка выехала на главную площадь. Вдалеке, в мареве дрожащего воздуха, маячил эшафот. - Шлюха! Гнилой помидор с чавканьем врезается в прутья, обдавая лицо веером зловонных брызг. Закрываю глаза. Господи... Бог-дракон... дайте мне сил не заплакать. Не доставить им такого удовольствия. - Слю-у-хаа! - восторженно кричит какой-то малыш, болтая ногами на плечах отца. Мужчина протягивает сыну темный комок, и тот послушно замахивается, бросает. Не долетев несколько шагов, комок падает на шляпу дородной дамы. Лошадь, тянущая повозку, будто нарочно начинает идти медленней. Буквально тащится, едва переставляя копыта. Краем глаза вижу, как бедное животное подбирает с земли гнилые отбросы... Тухлое яйцо ударяет по лбу. Отвратительная, гадкая жижа струится по щекам, затекает в глаза, невыносимо вонючий запах шибает в нос. Шлеп! Следом за яйцом летит что-то мягкое, отдающее гнилью. В толпе я вижу знакомые лица. Некоторые из них морщатся, как от зубной боли. Пара хмурых студентов покидает площадь, локтями распихивая зевак. Мне чудится, что вдалеке, у кромки человеческого океана, вспыхивают светлые кудри Тойи, и я молюсь, чтобы это было не так - на сегодня достаточно свидетелей моего унижения... Эта белокурая девушка, чем-то похожая на Ниссу... Я ведь знаю ее! Держит кондитерскую на углу Липовой улицы. Мы всегда здороваемся при встрече... Почему она улыбается? Почему поднимает руку?.. Падаю на дно клетки, сжимаясь под градом ударов. Болезненный тычок в ребра. - Встать! - орет конник, и снова бьет тупой стороной копья. - А ну поднялась, тварь! И я поднимаюсь. Камень царапает плечо. Еще один метко попадает в лоб. Вскрикиваю. Кровь заливает глаз. - За что... - шепчу я, губы не слушаются. - Что я вам сделала? Соленые слезы обжигают веки, кусают лицо. Сквозь них я почти ничего не вижу. В какой-то момент думаю, что меня не довезут до эшафота - попросту забьют камнями... Но вот повозка останавливается. С натужным скрипом отворяется дверь клетки. Плаха - вертикальная каменная плита с железными скобами для лодыжек и запястий - похожа на приспособление для пыток. Ужас скручивает внутренности в ледяной ком. Постойте... Разве смерть не должна быть быстрой? - Нет!!! - инстинктивно пытаюсь освободиться из рук палачей. В затылке вспыхивает острая боль - приложили чем-то тяжелым - достаточно, чтобы обмякнуть, но слишком слабо, чтобы впасть в милосердное забытье. С меня снимают цепи, распинают. Я успеваю заметить, что с высокого балкона за представлением наблюдает сенатор Амвэл с горсткой приближенных, рядом с ним кутается в золотую мантию мужчина с желчным лицом - император Тальрух. Площадь гогочет и улюлюкает. Шлеп! Очередной зловонный снаряд ударяет в живот. Я больше не вижу лиц - они слились в одну невообразимо уродливую харю с огромным, жадно раззявленным ртом. - Ну и где твой дракон, ведьма? - издевательски спрашивает она. - Давай, позови его! Высокая тень сбоку от меня - инквизитор - поднимает руку. "Это не Дей, - шепчу я себе, - не Дей!". Постепенно толпа смолкает. Инквизитор обращается к ней, что-то важно втолковывает тысячеглазому чудищу. И оно отвечает - восторженными воплями, криками, свистом... Я вдруг понимаю, что сейчас будет. Отчетливо, каждой каменеющей от ужаса клеточкой. Долгая...очень долгая казнь. На потеху и в назидание... Когда левую руку от запястья до локтя вспарывает невидимый коготь - я почти не удивлена. Мне просто больно, кричу изо всех сил - насколько хватает легких. - Джалу! Джалу-уу!!! - собственный вопль дерет глотку, а сердце - дикая, нелепая надежда, что ОН придет... Придет за мной, спрячет в коконе крыльев, как случалось всегда в минуты смертельной опасности... Но ничего не происходит. И новая боль пронзает плоть. Снова... и снова. Разве такое бывает? Попасть в иной, сказочный мир - и умереть так глупо, так бесславно... Широко распахнув глаза, устремляю взгляд в небо - там, в слепящей синеве парит одинокая птица. Слежу за ней неотрывно. Внезапно крылатый силуэт начинает двоиться... затем их становится трое, четверо... и вот уже с десяток огромных птиц парит в небе... Нет... Это не птицы! Страшной силы взрыв сотрясает площадь. За крышами домов, там, где раньше сияли золотые маковки храма Создателя, клубами поднимается черный дым. - Драконы! - разрывает тишину истошный вопль. - Бегите! Спасайтесь!!! Миг - и толпа, тот самый хищник, еще недавно праздновавший победу над загнанной в угол жертвой, - превращается в беспомощного щенка. Визжащего от ужаса, готового напрудить под себя... Давка, крики. Кого-то сбили на землю и сейчас затаптывали насмерть... Сухо щелкнули скобы. Я в изумлении уставилась на запястья. Свободна? - Беги! - шепнул полузнакомый голос. - Беги, Лис, скорее! Я не стала оглядываться. Бросилась к лестнице. Успела сделать несколько неверных шагов, когда солнце вдруг закрыла огромная тень. Незнакомый дракон придвинул уродливую голову. Клацнули желтые иглы зубов. Широкие ноздри рептилии затрепетали. Взглянув в продолговатые, кроваво-красные глаза с нитью зрачка, я с криком отпрянула прочь... Дракон ударил хвостом в полуметре от меня. Затрещали доски помоста. Следующий удар пришелся по ногам, я упала, крепко приложившись затылком о каменную плиту. Когтистая лапа обвила за пояс - в последнем исступленном порыве я впилась зубами в кожу между чешуйками. Откуда-то сверху донеслось раздосадованное шипение... И мир поглотила тьма. *** Шелест волн, накатывающих одна на другую, тонкие крики чаек... Запах водорослей, рыбы и морской воды... привкус соли во рту. Вместе с сознанием в тело вернулась боль. Застонав, я открыла глаза. Надо мной нависало сизо-фиолетовое небо, с кроваво-красным Амрутом и слепяще-белым Годаром, кренящимися к горизонту. Бледно улыбались первые звезды. Я села, прижимая к груди раненную руку, будто младенца. За спиной обнаружилась прохладная каменная твердь - облегченно привалилась к ней спиной. Куда же меня занесло? Взору открывалось широкое каменное плато, окруженное по бокам острыми выступами скал, мерцающих слюдяными жилками. Далеко впереди плато обрывалось. Снова послышался плеск - где-то совсем близко резвилось море. Два темных силуэта на расстоянии десятка шагов, поначалу принятые мной за груду камней, шевельнулись. Раздался неприятный клекочещий звук - такой могла издавать хищная птицы перед тем, как ударить остро заточенным клювом... В сгущающихся сумерках я различила две гигантские головы, ощеренные шипами - они раскачивались на длинных шеях, будто змеи. Две пары красных горящих глаз впились в меня, как пиявки. Вскрикнув, я сильнее вжалась в скалу, будто могла раствориться в ней, стать такой же твердой и бесстрашной. Я уже видела эти глаза. Одно из чудищ - то самое, что утащило меня с эшафота. Но зачем я им? Головы синхронно распахнули челюсти, издав странную свистяще-клекочущую трель. В розовых пастях шевелились черные комки языков. Меня затошнило. Не глупи, Лис, зачем еще дракону похищать человека? Похоже, благородный кавалер приготовил даме сердца отменный ужин... - Аррах-ш-шши!- сказала голова. И шея-змея сделала кульбит, обвившись вокруг другой шеи. - Ш-шии... - согласилась вторая голова. О чем они говорят? В том, что драконы ведут задушевную беседу не было ни малейших сомнений. Эх, как бы мне сейчас пригодилась инквизиторская "капля"... Нет! Даже будь амулет со мной, я поклялась больше никогда не касаться проклятого оружия! Прикусив губу, я наблюдала за танцем голов. От крылатых так просто не убежишь. Попытаюсь дернуться - схватят и разделают в два счета, как кролика. Конечно, можно попробовать сопротивляться, но ведь силы едва проклюнулись - хватит разве что на отвлекающий маневр, вроде слабого миража или магического огонька... Впрочем, вряд ли это обманет опытных хищников. Неужели совсем ничего нельзя сделать? Я попыталась восстановить в памяти формулу всеязычия. Если узнаю, о чем они говорят... Не уверена, что это повысит шансы на спасение... но не могу же я сидеть сложа руки, смиренно ожидая гибели! Формула не давалась, выскальзывала из пальцев, как юркий вьюн. Ну же, Лис, соберись! Ведь учила ее за неделю до того, как в Академию нагрянула Инквизиция... На лбу выступили капельки пота. Я убрала несколько лишних переменных. Кажется, неплохо. Не тратя ни секунды, потянулась к двум оживленным, пульсирующим сознаниям... Ох! Теперь я понимаю, как чувствовал себя Атлант, взваливая Землю на плечи... Словно тысячетонная гранитная плита упала на грудь, а раскаленные клешни - сдавили виски. - Почему бы не с-съесть ее, братец? - спросила одна из голов. - Первородный убьет нас, если узнает... - качнулась вторая. - Скажем, что не ус-спели... - меж острых желтоватых зубов скользнул раздвоенный язык. - Что ее убили свои же! - Не знаю, сестра, - с сомнением ответил дракон, завернув шею петлей. - Она такая тощая... - Зато с-сочная... - возразила драконица, вязкая слюна сползла с уголка мясистых губ. - Я так голодна, братец! Силы оставили меня, формула лопнула, расползаясь по швам, как старый башмак... Я устало опустила подбородок на колени, продолжая слушать яростное шипение и клекот - драконица напирала, сверкала глазами, приводя всевозможные доводы, самый убедительный из которых звучал, как громогласное урчание в животе... Ее брат все ниже опускал голову, все ленивей огрызался и, наконец, утомленно улегся на землю, прикрыв глаза пленочкой век. Драконица посмотрела на меня и облизнулась. Я поднялась, опираясь здоровой рукой о стену, и в последней отчаянной попытке, совсем забыв, что рептилия не поймет ни единого слова, выпалила: - Постойте, дамочка! - "дамочка", удивленно раздув ноздри, слегка повернула голову, щурясь на меня одним глазом. - Понимаю, что вы питаете ко мне глубоко гастрономический интерес, и в связи с этим несколько расстроены габаритами, - слова вылетали из моего рта со скоростью пулеметной очереди. - Поэтому давайте найдем разумную альтернативу! Если вы наловите рыбы, я могу ее пожарить! Я неплохо готовлю, правда! Еще ни один дракон не жаловался! Кстати, вы знаете Джалу? Не знаете? Ну, неважно. Я могу даже ободрать и запечь на углях чайку...опять-таки, если вы ее поймаете. Конечно, я могла бы и сама, но во мне сейчас столько веса, что добыча, чего доброго, унесет в когтях... Эй, я серьезно! Посмотрите, одни только кости и кожа. Возьму и застряну поперек горда, так и знайте, дамочка! Кстати, у меня вши. Ага! Во-от такие, с кулак! И еще куча всяких паразитов. Я ими набита, как мешок с подарками. Вы знаете, кто такой Санта Клаус? А еще от меня воняет. Очень сильно. Меня ведь закидали помоями... Нехорошие люди... Поток иссяк так же неожиданно, как и начался. Обмякнув, я бессильно привалилась к камню. Фыркнув, драконица подползла поближе. Когти на сгибах ее крыльев цокали по земле, как каблуки. Второй дракон заинтересованно приподнял голову. - Смотри-ка, животное разговаривает! - услышала я сочащийся ехидством голос. Последний фрагмент формулы вспыхнул и погас. Драконица издала булькающий звук, уродливая голова, как шипастный мяч, раскачивалась туда-сюда на гибкой шее. Ее брат заклекотал, скаля зубы. Я поняла, что они смеются. Внезапно обе головы оказались над самой моей макушкой. Слюна из пасти драконицы скользнула за шиворот, будто отвратительный слизень. Две пары рубиновых глаз обшаривали мое тело - видимо, присматривая кусок повкуснее. Если бы удалось вызвать хотя бы одну, самую крохотную шаровую молнию... Яростный порыв ветра буквально распластал меня по скале. Головы рептилий исчезли, небо и звезды - тоже. Раздался резкий хлопок, будто шебутные мальчишки взорвали самодельную петарду... Дыхание перехватило. Таких огромных драконов мне еще не доводилось встречать. Черный, как уголь, с отблесками синевы на чешуе, ящер медленно опустился на плато. Клацнули когти. Два золотых блюдца безразлично скользнули по мне, переползли к парочке похитителей. Те стояли, тесно прижавшись друг к другу, сплетя шеи. Алое пламя померкло, в глубине глаз плескалось что-то темное, неясное... страх? С невольным злорадством я подумала, что кровожадные аспиды выглядят так, будто провинились перед строгим воспитателем, и теперь их ждут, как минимум, розги и гречка в углу. Новый гость, впрочем, вел он себя, как хозяин - переступил с лапы на лапу, неторопливо расправил и снова сложил крылья. Каждое размером было с корабельный парус. Негромко рыкнул. Драконы-змеи опустили головы к земле, так и не расцепив шеи - самка что-то прошипела, как мне показалось, заискивающе. Черный ящер, мотнув лобастой башкой, недовольно заворчал. И, распахнув вдруг бездонную пасть, исторг столь яростный, клокочущий гневом рык, что горы вокруг содрогнулись. Драконы-змеи, тонко заверещав, рванулись в небо и растворились в чернильной тьме... Я и не заметила, как вечер сменила глубокая ночь. Мы остались одни. Я и мой... хм... спаситель. Или, что более вероятно, очередной "гурман". Бог-Дракон, ну к чему столько прелюдий? - Достало уже быть переходящим трофеем! - я не сразу сообразила, что говорю вслух. - Хочешь слопать? Валяй! Надеюсь, у тебя будет несварение! Глаза мигнули. Приподняв верхнюю губу, являя взору внушительного вида белоснежные клыки, чудовище негромко фыркнуло. На дне янтарных блюдец сверкнуло презрение. Я вдруг разозлилась. Эта рептилия что, со мной в кошки-мышки играет? Я, между прочим, инквизитор, хоть и в отставке! И не позволю какой-то наглой ящерице смеяться надо мной... Пусть или ест - или валит ко всем василискам! Собрав остатки сил, я на скорую руку склеила формулу. Протянула ментальный "хоботок"... Хотя бы узнаю напоследок, что замыслил крылатый аспид... Глаза дракона полыхнули лавой. - Смееш-шь копаться в моих мозгах, человечишка?! - услышала я, прежде чем гигантская лапа обрушилась сверху, как колонна... Глава 3. На спине дракона
- Лис! Очнись, Лис!
Сборы были недолгими. Не успело небо окраситься робким предрассветным румянцем, как над морем прокатился рев - зычный, раскатистый - и драконы, один за другим, стали срываться со скал. Некоторое время летели низко, цепляя лапами буруны волн, затем в пару мощных хлопков поднимались вверх, устремлялись к горизонту.
Глава 4. Ользар Путешествие, показавшееся мне вечностью, закончилось на рассвете пятого дня. - Смотри! - сказал Джалу, впервые за долгое время нарушая молчание. Вопль восторга вырвался из моей груди, когда клубящиеся вокруг облака рассеялись, точно по мановению руки... Земля впереди походила на огромный пломбирный торт. Острые пики гор, облитые белой глазурью, устремлялись в бирюзовый небосвод. Тянулись от горизонта до горизонта прибрежные скалы, так густо запорошенные инеем, что глазам было больно смотреть. Повсюду у берегов вздымались мятные леденцы айсбергов. Море, лижущее подножья утесов, было густым и темным, как растопленная патока. - Ну как тебе? - донесся до меня голос Джалу. - Восторг! - крикнула я, захлебываясь морозным воздухом. - Признавайся, мы летим в страну фей? Этот остров из сахара?! - Это не остров, а материк, глупая, - фыркнул дракон. - Ты вообще можешь думать о чем-то, кроме еды? - Могу. Когда не вынуждена сутками жевать одну горелую рыбу... А это правда-правда Ользар? Тот самый, что зовется родиной всех драконов? В ответ Джалу лишь рассмеялся - искренне, звонко, как мальчишка. Я едва не выпала из своего импровизированного седла от удивления. Похоже, сейчас он был по-настоящему счастлив. Драконы ускорились. Крылья с нестройным свистом рассекали воздух. Каким-то непостижимым образом я ощущала их нетерпение. Впереди их ждал кров, горячая пища, тепло и помощь... Я подумала - в этих простых желания, чем они отличаются от людей? Странный звук, возникший где-то на периферии сознания, заставил прислушаться. Тонкий, нежный. Словно звон столкнувшихся хрустальных бокалов, подхваченный смычком скрипки. Он креп и нарастал, с каждой секундой обрастая новыми витками... Не сразу я поняла, что слышу песню. - Так мы приветствуем родные края, - тихо сказал Джалу, - и оплакиваем тех, кто не смог вернуться. ...И пусть я не знала мелодию и даже не понимала слов... Пусть была чужачкой среди этих прекрасных существ - я все равно пела вместе с ними. О потерянных навсегда друзьях, об убитых в крепости драконах... А когда закончила, глаза мои были сухими, а сердце - легким, будто пушинка. Скалистое побережье быстро осталось позади. Мы обогнули поросшую синими соснами гору, чья вершина терялась в ватных тучах. Как объяснил Джалу, это был Ио, самый высокий на материке спящий вулкан. Пролетели над снежной долиной, сплошь усыпанной озерцами столь правильной формы, что, казалось, их вычертили циркулем. Однажды, среди скал, я рассмотрела несколько округлых хижин из серого камня. - Там жилища! - закричала я, в исступлении колотя Джалу заиндевевшими пятками. - Честное слово, настоящие дома! Здесь, что, живут люди?! - Вот еще, - отозвался дракон. - Это хижины дамалу. - Дамалу? - Да. Малочисленный народец, испокон веков населяющий Ользар. Безобидный и весьма полезный в хозяйстве. Засмотревшись на диковинную трехвостую тварь, отдаленно напоминающую птеродактеля, я вытянула шею так сильно, что едва не сверзилась с Джалу. - Не вертись! Упадешь, ловить не буду, - пригрозил тот. Памятуя о том, что крылатые обычно держат слово, я мертвой хваткой вцепилась в шершавый гребень - очень вовремя - потому что дракон, заломив крутой вираж, схватил пастью большую птицу. Послышался хруст, брызнули перья. Я вспомнила, что за все время пути он не съел ни крошки. Ласково погладила ближайшую чешуйку. Проголодался, бедолага. Было еще кое-что, заставляющее сердце трепетать, а легкие работать с удвоенной силой. Воздух в этом краю буквально пронизывала магия. Я вдыхала ее аромат, пила, как горячее пряное вино, каждой клеточкой ощущая прилив сил. Несколько простых заклинаний, и измученное путешествием тело стало стремительно оживать. Могущество пьянило. Хотелось смеяться, запрокинув голову, хлопать в ладоши и горячо кого-нибудь обнимать. Увы, объект обнимания был настроен решительно против. - Лис! - прозвучал в голове строгий голос. - Сейчас же угомонись! Твоя магия слишком громкая, уже в ушах звенит. Не говоря о том, что другие драконы тоже не глухие. - Громкая? - изумилась я. - Магия? - И чему вас только учат в этих академиях? - проворчал Джалу. - Именно! Громкая и крикливая, как стая ворон. И, кстати, частенько бывает отвратительной на вид и на вкус. Да будет тебе известно, глупый отрок, что драконы могут слышать, видеть и даже осязать волшебство. Я изумленно открыла рот. Мир не перестает меня удивлять! - То есть всякий раз, стоит мне немного поколдовать, все крылатые вокруг ощутят нечто подобное? - Да. Порой это как ненавязчивый аромат цветка... А порой, как зловонная навозная куча. В любом случае, от использования дара тебе лучше воздержаться. Во всех проявлениях. Если родичи узнают, что я притащил в Твердыню не просто человека, а мага - то вначале разорвут на куски тебя, а затем меня. Мы ведь этого не хотим? - Н-нет, - слегка заикаясь, отозвалась я. - И уж тем более им не стоит знать, что ты инквизитор. - Бывший инквизитор! - Неважно! - рявкнул Джалу. - Слушай внимательно, Лис! Если хочешь здесь выжить, держи рот на замке, а магию на цепи. Ты все поняла? Шмыгнув носом, я угукнула. Вздрогнула, пронзенная мыслью. - Твой брат! И те, из Илуа... они ведь знают... Джалу ответил не сразу. - Не волнуйся, я позабочусь об этом. Дракон затих, и молчал до самого прибытия в Ун Рам. Было досадно сознавать, что магией теперь придется пользоваться очень осторожно. Я прекрасно понимала всю шаткость своего положения. Здесь, в краю драконов, считающих меня кровным врагом, я была канатоходцем, балансирующим над пропастью. Но полностью отказаться от магии, лишившись даже возможности понимать незнакомый язык, представлялось мне настоящим безумием - все равно, что идти по канату с завязанными глазами. Поэтому остаток пути я посвятила тому, чтобы сделать формулу всеязычия максимально конспиративной. Если раньше я просто брала собеседника за шиворот и трясла, как уродившуюся яблоню, то теперь действие заклинания можно было спутать с невесомым дуновение ветерка... Во всяком случае, я на это надеялась. Драконы летели низко, над самыми горами, едва не задевая лапами сахарные макушки сосен. Неожиданно впереди, будто из-под земли, выросли две скалы. Это были настоящие чудища, высеченные из угольно-черной породы. Ни единого деревца не росло на ребристых боках, даже снег, хозяйничающий повсюду, опасливо облетал их стороной. Склонив друг к другу тяжелые морды, они образовывали нечто вроде арки. - Перед тобой Врата твердыни, - услышала я голос Джалу. - Говорят, эти скалы - первые сыновья Бога-Дракона, Ка-Ину и У-Вель. Они так сильно не ладили друг с другом, что разгневанный праотец обратил их в камень, и с тех пор братья вынуждены неотрывно смотреть друг другу в глаза. Крылатые верят, что если в наши земли придет истинный враг, Ка-Ину и У-Вель оживут, чтобы встать на защиту Ользара... Когда Врата остались за спиной, перед нами раскинулась прекрасная долина, словно усыпанная бриллиантовой пылью. Со всех сторон ее окружали высокие горы, расступаясь лишь на западе, где накатывали на берег ленивые ониксовые волны. А на востоке... Затаив дыхание, я рассматривала исполинский замок - казалось, он растет прямо из скалы - его заснеженные башни, царапающие небо, покрытые сосульками мрачные арки входов, провалы окон-бойниц. От волнения сжалось сердце, руки одеревенели. Примут ли меня драконы? Эта пугающая обитель станет мне домом? Или уже завтра обглоданные человеческие кости украсят кованые ворота? Тело прошиб ледяной пот. Вдруг вернулись страхи, тщательно запрятанные в самых глубинах сознания. Что если Джалу не сможет защитить меня? Что если, выбирая между долгом перед сородичами и жизнью предательницы... Додумать я не успела. Опустив голову, Джалу начал снижаться. Из глаз брызнули слезы, колкий ветер царапал лицо. Далеко внизу, на белую пустошь перед замком стали высыпать человеческие фигурки. Некоторые из них оборачивались драконами и устремлялись нам на встречу. Я успела заметить, что большинство - жемчужно-серого или синего окраса. Джалу приземлился в сотне шагов от замка, подняв в воздух искрящееся облако. Опустил крыло, позволяя мне сползти на землю. Снег под ногами сухо похрустывал. Огромная тень на глазах стала блекнуть и съеживаться - Джалу превращался. Драконы стояли вокруг плотным кольцом. С жадным любопытством я разглядывала закутанные в меха изящные фигуры. Почти все они были светловолосыми, как Джалу, некоторые, не смотря на молодые лица, даже седыми. Впрочем, я заприметила и черных, как воронье крыло, и даже несколько огненно-рыжих драконов. Длинные волосы кто-то заплетал в косу, а кто-то возвел на голове настоящий монумент из локонов, цепочек и перьев. И едва ли не каждый щеголял голубыми или синими глазами, такими пронзительными, словно радужку выточили из бирюзы. Они действительно очень походили на людей. Одень хоть кого из этих бледных красавчиков в костюм, дай трость и цилиндр - не отличишь от заправского столичного модника. Я поймала себя на мысли, что пытаюсь вспомнить, не встречала ли в Тальзаре кого-нибудь похожего. Среди илиферов даже ходила легенда об отчаянном крылатом, прослужившем в Инквизиции целых два года. Как ему это удалось без магического дара, история умалчивала. Но, поговаривали, инквизиторских тайн крылатый выведал немало, прежде чем его поймали и казнили. Конечно, все это похоже на праздные выдумки - брат илифер на них вообще гаразд. Но зачем тогда ищейкам Секретной службы регулярно обыскивать притоны и забегаловки с "каплями" наперевес? Выходит, у драконов есть разведка? Нужно будет спросить при случае... Что-то тяжелое и теплое опустилось мне на плечи. С восторгом обнаружив мягкую ткань и прилагающуюся к ней гору меха, я немедля закуталась по самые уши. От воротника пахло чем-то сладким. Джалу - ему, видимо, и предназначалось роскошное одеяние - остался нагим. Курносый мальчишка, принесший плащ, таращился на меня, как на ожившего Бога-Дракона. Постепенно крылатые заполняли долину. Уставшим помогали идти, тяжело раненных поднимали на руки и быстро уносили в замок. Отделившись от толпы, к нам направилась высокая женщина. Зачарованная, я вгляделась в ее лицо. Без сомнения, это была самая прекрасная женщина из всех, что мне доводилось видеть. В тонком, словно прозрачном лице, не было ни кровинки. Иссиня черные волосы густым каскадом падали на покатые плечи, ласкали обнаженные руки, выглядывающие из широких рукавов отороченного соболем платья. - Первородный, - произнесла женщина, наклоняя голову. Ее голос пробирал до костей, словно сосредоточив в себе весь холод этого неласкового края. - Королева, - Джалу не шевельнулся. - Мы вернулись с победой. Она посмотрела ему за спину. У одного из драконов при переноске открылась рана на груди. На месте ступни чернел обрубок. Бедняга стонал так страшно, что в горле у меня встал ком. - Называешь это победой? - по губам королевы скользнула усмешка. - Скольких воинов ты потерял и превратил в бесполезных калек, чтобы спасти жалкую горстку крылатых? - Я дал слово, что освобожу всех пленников. И я сдержу его. Льдистые глаза драконицы метнули молнии. - Под крылом Гром Нира мы жили в мире и благоденствии... Но пришел ты, мальчишка, и все обернулось прахом! В два прыжка Джалу оказался рядом с королевой. Приблизил яростное лицо. Глаза женщины выросли до размеров чайных блюдец. - Отец начал эту войну! - рявкнул Джалу. Обнаженный, с развивающимися на ветру волосами и горящими желтыми глазами он был похож на демона. - И ты не знаешь, каково это - быть цепным псом Инквизиции! Ты понятия не имеешь, ЧТО они делают с нашими сестрами и братьями! Королева, белая, как полотно, отступила на шаг. Джалу подался следом. - Так что придержи язык, Нэй Рэм! Не тебе указывать мне, что делать. Горло женщины нервно дрогнуло. - Посмотрим, что скажет Совет кланов, - выдавила она. - Все правители уже здесь. - Хорошо, - кивнул Джалу. - Я выслушаю их завтра на рассвете. Королева Нэй Рэм вскинула голову, ноздри хищного носа раздулись. - Говоришь, люди наши враги... Палец с серебристым ногтем ткнул в мою сторону. - Но привел с собой человека?! Я почувствовала на себе сотни глаз. Яростных, ненавидящих, алчущих крови... Не смотря на укрывающий плечи плащ, тело пробил озноб. Отступив на шаг, Джалу обвел драконов тяжелым взглядом. Мое сердце билось, как сумасшедшее. Во рту появился металлический привкус. - Это, - дракон указал на меня, - мой тха-си. Кто хочет предъявить на него права? Над долиной повисло гробовое молчание. Лишь посвистывал где-то ветер. Джалу воззрился на королеву. "Довольна?" - вопрошали молчаливо приподнятые светлые брови. - Ты... ты... - Нэй Рэм задыхалась. Немолодая драконица подошла к ней, осторожно взяла за локоть. Шепнула что-то просяще. Королева не слушала. - Позор нашего клана! - взвизгнула она, вырывая руку. - Ублюдок! Грязная кровь! Джалу опустил голову, по щекам заходили желваки. Перед королевой, как из-под земли, вырос нагой темноволосый мужчина с фигурой античного бога. - Мама, - сказал он сквозь зубы, - прошу тебя... не здесь. Глаза женщины вспыхнули, как два факела. Размахнувшись, она ударила дракона по щеке. Тот лишь плотнее сжал губы. - Хватит, я устал, - со вздохом сказал Джалу. - Дан Рам, позаботься о матери. - Да, Первородный, - отозвался молодой дракон с таким видом, будто Джалу приказал ему как минимум четвертовать королеву. - Пойдем, Лис, - прозвучало в голове, - тебе нужно отдохнуть. Крылатые расступились, пропуская нас. Кутаясь в меха, я плелась вслед за Джалу и чувствовала себя воробьем, угодившим в змеиное гнездо...
*** | ||
|
Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души"
М.Николаев "Вторжение на Землю"