Аннотация: О том как дурак военно-начальник может убить энергию подчиненных ему офицеров и этим проиграть сражение и всю войну.
13-15.05.2000 Автор - Олег Тесленко
Стая львов, ведомая в бой бараном
Немного профинансировать автора Вы можете перечислив деньги на кошелек яндекс моней 4100118427675534. Автор ведет большую изобретательскую работу и очень нужны дополнительные средства. Так, я изобретаю спасательное кресло чтобы люди могли очень быстро спускаться в них при пожаре из высоких зданий высотой от десяти до двухсот-трехсот метров, уборка космического мусора вплоть до мельчайших частиц размером с маковое зернышко. Унитаз с расходом воды в сто раз меньше обычного. Сверхэкономичный Адиабатный двигатель с КПД 60%-80%, переделка четырехтактных двигателей в сверхэкономичные двухтактные дизели. Небольшой одноместный самолет такси управляемый автоматически. Восьмиместный междугородний пассажирский и грузовой самолет. Предотвращение взрывов вулканов. Изобретаю установки для уничтожения мусора. Подземный многоэтажный гараж заполненный углекислым газом от пожаров. Штамповка пластмасс на дому - надомная работа для миллионов жителей.
Прошу всех честных людей поставить свою оценку этой работе. Дело в том, что есть пара-тройка подлецов, которые уже десять лет из личной ненависти гадят мне по мелочам. Вот и на этом портале стараются ставить сверхнизкие оценки - единицы. А честных людей мало. И получается, что рядом с оценками "Шедевр!", "Шедевр!","Шедевр!" стоят оценки: настолько погано, что "Не читать!" "Не читать!" - но разве такое может быть, если бы оценки ставили честно? Но к сожалению порядочные люди редко ставят оценки. Увидев эту дикую пересортицу они тут же начинают смущаться. А я не могу понять, насколько плохо или хорошо написал статью. В любой своей работе я стараюсь дать читателям совершенно
уникальную информацию. которую нигде больше вы не найдете. Но молчание читателей несколько сбивает с толку - нужен ли вообще мой труд, или я только зря по клаве стучу? Конечно на оценки пары подлецов не стоило бы обращать внимание, но ведь честные люди оценок тоже почти не ставят...
Возражение В. Чернова на статью автора "Уничтожение японского флота торпедами при Цусиме" - но здесь только часть текста В.Ч - ответ на остальное надеюсь будет помещен в других статьях:
"Мне не стала смешна идея артиллерийско-торпедно-таранного фронтального удара. Но у меня есть сомнения в возможности его осуществления в том бою. Одним из основных недостатков Вашего освещения данной темы является углубление в технические подробности, при практически полном игнорировании фактора человеческого.
Для осуществления любого плана боевых действий кроме наличия технических средств необходимы еще и люди, которые этот план будут претворять в жизнь. А вот тут и возникает самый главный вопрос: были ли в русской эскадре люди, способные такую решительную атаку осуществить? На мой взгляд ответ однозначный: нет. Поясню. Одним из основных недостатков русской эскадры была ее достаточно слабая практическая подготовка. В период похода Второй
тихоокеанской эскадры, одной из самых главных проблем было совместное маневрирование. Эта проблема складывалась в свою очередь из двух моментов. Опять же первый момент - технический. Разнотипность кораблей эскадры, совершенно различные их технические их характеристики крайне затрудняли совместное маневрирование кораблей эскадры на больших скоростях. Судите сами. Уже после сдаточных испытаний было установлено, что даже однотипные новейшие броненосцы типа "Бородино" имели очень даже различные характеристики, как то: скорость, радиус циркуляции, водоизмещение, осадка и т.д. (тут хочу Вам напомнить, что 18-узловым ходом обладали далеко не все броненосцы типа "Бородино", даже на испытаниях). Кроме того русские моряки просто не умели выполнять даже не самые сложные эволюции совместно. Это я о боевых кораблях. С транспортами дело обстояло еще хуже. О неумении совместно маневрировать достаточно много писали многие участники похода. Знал об
этом и ее командующий. Вспомните его амы+ при виде маневров отряда английских крейсеров во время остановки эскадры в Виго (да вроде в Виго никаких особых происшествий и не было?... О.Т.). Во время похода Рожественский неоднократно проводил учения, направленные на повышение качества совместного маневрирования, но проводилось это на небольших скоростях
очевидно по причине невысокой скорости движения всей эскадры. Как и все мероприятия, проводимые аврально, отчетливо положительного результата оно не имело. В подтверждение моих слов приведу эпизод с перестроением отряда новейших броненосцев непосредственно перед боем попытка выполнить поворот все вдруг оказалась неудачной колонна повернула в конце концов последовательно. Напомню, что происходило это не под обстрелом противника, а в
относительно спокойной обстановке. (от Олега Тесленко: в свою очередь я напомню, что в этом виноват сам Рожественский. Он попросту плохой судоводитель. Он неправильно рассчитал скорость обгона - если вся эскадра шла 9 узлов, а обгоняющему отряду он приказал идти со скоростью всего на 2 узла больше 11 узлов, то вот поэтому обгоняющий отряд и не успел выйти в голову эскадры и когда Рожественский решил совместить два строя правый и левый в один кильватер, то левые корабли чуть не врезались в правую колонну и от этого вся русская эскадра смешалась в безобразную кучу под обстрелом японцев. Рожественский поднял всего один-единственный сигнал - бить по головному -и больше он никаких команд совей эскадре не подавал.)
Чернов: Так что в условиях боя выполнение подобного маневра (атака русских кораблей в строю фронта) было бы совсем маловероятным. Все на что рассчитывал Рожественский, это то что командиры кораблей смогут в бою поддерживать самый простой строй: кильватер. Зная боевые качества своих кораблей (а судя по всему он их все-таки переоценивал) перед боем адмирал дал самый простой приказ из всех возможных, указав порт назначения и курс. Ему это ставиться в вину, но+ В бою в Желтом море подобный приказ отдан не был и русские корабли без особого труда противником попросту были рассеяны. Даже при наличии подобного приказа командиры многих кораблей делали все что хотели. Вспомним "героическую" "Аврору" и "Олег" куда их занесло? Адмирал Эбергард просто игнорировал приказ идти во Владивосток (приказ фактически самого
Императора!) и решил уйти в Манилу. Вспомните миноносцы: с какой поспешностью они бросились снимать адмирала и его штаб с разбитого флагмана. Ну а уж про второе лицо на эскадре; адмирала Небогатова и писать стыдно. Героический адмирал, которого Вы как-то приводили в пример, вступив в командование, попросту бросился удирать куда глаза глядят, бросив при этом на съедение врагу корабли, которые в силу повреждений не могли поспеть за его флагманом, а увидев японцев утром отдал приказ о сдаче. Так что многие действия Рожественского нужно рассматривать с поправкой на то, что он знал кем он командует."
Рассуждения Олега Тесленко
В после коммунистическое время произошел полный переворот по во взгляде на российскую военно-морскую историю в широких народных массах. И теперь по мнению многих любителей военной истории вице-адмирал З.П. Рожественский вовсе не виновен в Цусимском разгроме русской эскадры в Цусиме. Но кто ж тогда виноват? Ясное дело - его подчиненные. Плохие корабли и плохие команды на них. Царем был назначен гениальный (лучший из всех существующих в то время) командующий эскадрой - Зиновий Петрович Рожественский. Он бы со своими талантами запросто разгромил японцев, но вот беда - помешали ему в этом. Во-первых: техника была просто ни к черту - корабли говенные, а люди работавшие на ней и того хуже: безынциативные лентяи, бездельники, неграмотные, недисциплинированные, трусливые: как чуть што - так сразу в плен норовили сдаваться.
**************************
Но посмотрим, а как готовил свою эскадру к боевым действиям этот адмирал? Якобы русские моряки просто не умели согласованно выполнять простейшие маневры. При этом надо полагать, что моряки других стран: Испании, Америки, Голландии, Англии, Германии, Японии - в этом отношении были на высоте, и только русские неучи как медведи. Хотя можно вспомнить, что во время визита американских броненосцев в Петербург, один из них из-за неисправности
рулевого управления внезапно рыскнул в сторону от курса, и тут же сел на мель, так крепко, что адмирал Макаров несколько раз упоминал тот случай, указывая, что подобные неполадки в бою запросто могли привести судно к гибели...
Однако подумаем: вот длительный восьмимесячный поход русской эскадры к берегам Цусимы - неужели за восемь месяцев русские рулевые так и не научились вертеть штурвалы своих кораблей - неужели времени не хватило? Посмотрим. Для поворота на другой курс кораблю нужно не более минуты времени. И даже если делать коорданат (два последовательных поворота - один в сторону от основного (генерального) курса, а второй - возвращение на него же) - длительностью
примерно минут десять - для того, чтобы эскадра просто поучилась маневрировать. Но ведь восемь месяцев - это 350 тысяч минут, то есть за этот поход эскадра могла бы сделать 35 тысяч различных маневров - неужели такого количества не хватило бы, чтоб научить русских медведей судовождению? Ну пусть не 35 тысяч, а всего тысячи три - и то много. Даже цирковые медведи способнее - быстрее научатся... Это значит, что Рожественский не захотел пожертвовать десятой долей времени перехода, чтоб научить свои корабли совместному маневрированию - хотя у них был целый месяц бесцельной стоянки у Мадагаскара, не говоря уж о том, что и во время плавания можно было постоянно совершать эволюции. А на мой взгляд - русская эскадра вполне удовлетворительно умела маневрировать. Да, конечно - в начале похода новые корабли управлялись отвратительно. Но постепенно пришла
выучка. А старые корабли и тем более плавали до этого десятки лет. А вот мешал им сам Рожественский. Четырехфлажная система сигнализации сильно сбивала всех с толку - она была неудобной и трудночитаемой. От этого происходило много путаницы. Видимо в боевых условиях лучше было бы применять двухфлажную или даже однофлажную систему сигнализации. Характерен пример: когда со второй эскадрой присоединилась третья, команды которой привыкли к двухфлажной системе, то при совместном маневрировании последние часто путались, и их строй
напоминал "строй безобразной кучи" - по выражению ближайшего друга З.П. - Семенова, хотя в составе третьей эскадры находились более старые и сплаванные корабли - например броненосец "Николай I", крейсер "Владимир Мономах" - десятки лет до этого плававшие по морям и океанам, и трудно предположить, что эти корабли не умели маневрировать. Так вот - корабли третьей эскадры за время отдельного похода под командованием Адмирала Небогатова привыкли к двухфлажной системе сигнализации, а когда обе эскадры объединились и Рожественский стал отдавать им приказы по четырехфлажной системе, то разумеется корабли третьей эскадры стали путать и неправильно выполнять приказания. Но виноват в этом сам Рожественский! Потому, что двухфлажная система в бою проще и удобнее! То есть он просто свалил вину с больной головы на здоровую.
Но и первый отряд эскадры Рожественского тоже облажался: еще до завязки Цусимского сражения Рожественский отдал эскадре приказ построится в виде буквы "Г", как бы намериваясь поставить первый отряд в строй фронта впереди всей эскадры. Но при следующем повороте вышла путаница - один корабль повернул способом "все вдруг", в то время как другие - "последовательно". И от этого первый отряд просто выделился в маленькую колонну идущую параллельно основной массе эскадры. Похоже, что в этом случае виновником оказался сам флагманский корабль - на нем видимо задумали поставить строй фронта - чтоб отразить атаки японских миноносцев, но перепутали сигналы... Во всяком случае, здравомысленного объяснения для чего потребовалось выделять первый отряд в отдельную колонну, а потом отменять это решение - снова соединять две колонны в одну, от чего они едва не столкнулись друг с другом (потому, что командующий неправильно рассчитал маневр). И абсолютно прав Новиков-Прибой по этому поводу: даже если маневр не удался, но он якобы нужен, и к тому же еще было время на исправление ошибок подчиненных, то Рожественский должен был отдать
повторный приказ на правильный маневр. Он этого не сделал. Похоже, что в неумелых маневрах более всего виноват сам Рожественский - и из-за сложной системы сигнализации, да и вообще как известно флагманский корабль всегда маневрирует хуже всех - ведь он привык, что равняются только по нему, и читают его сигналы, а тут вдруг пришлось высчитывать маневры других, чего флагман совершенно не умел...
**************
О разности маневренных качеств русских броненосцев - казалось бы это тоже могло помешать выполнить одновременный поворот все вдруг для броска на японцев. Однако, неспециалисты сильно преувеличивают эту разность. Броненосцы типа "Бородино" имели радиус крутого поворота в один кабельтов - 180 м. Но ведь не обязательно поворачивать так резко - можно было и с радиусом 400 м, и 600 - в том случае непринципиально. Кроме того - могут сказать, что скорости хода русских кораблей тоже были неодинаковы - даже у новейших
броненосцев типа "Бородино" они немного различались между собой. А тут можно еще более обострить противоречие: если вспомнить, что во фронтальной атаке должны были участвовать не только 4 шестнадцатиузловых корабля типа "Бородино" и "Ослябя", но и суда других классов: 18-узловые крейсера "Светлана"; "Аврора"; "Олег" (для всех кораблей автор указывает реальную скорость на момент Цусимского сражения, более низкую, чем они показали на приемных испытаниях). Самые быстроходные русские крейсера "Жемчуг" и "Изумруд" со своими 20 узлами еще более отличались от 16 узлов "Бородино". Тем более тридцатиузловые
русские миноносцы, которые даже в послепоходовом состоянии всяко могли выжать 25 узлов. Как все эти корабли могли двигаться строем фронта, имея настолько разные возможные скорости: 16; 18; 20; 25 узлов?
А очень просто. Дело в том, что никакого четкого строя фронта вовсе и не требовалось выдерживать во фронтальной атаке. Вот эта любовь к точному выдерживанию равнения в строю присущая всем военным, в данном случае была необязательна. Это точно так же, как в средние века сухопутные сражения старались вести в четком строю - так, чтобы копья второго ряда лежали на плечах первого. Но в двадцатом веке ушли от строевой тактики, и на поле боя воинские подразделения стали передвигаться россыпью, нередко короткими перебежками.
Впрочем - моряки были еще большими приверженцами строгого соблюдения равнения в строю. И это вполне справедливо для кильватерной колонны. Потому, что если суда идут вразброд - одно правее, другое - левее, то дистанции до противника различны, и точность стрельбы будет ни к черту. А если из неправильного кильватера последуют перестроения в строй фронта и обратно, тогда постепенно вообще всякое равнение разладится. Но во фронтальной атаке выдерживать четкую линию строя фронта вовсе не требуется - это не учения. И пусть все суда идут как сказал Семенов "безобразной кучей" - противнику лучше
от этого не станет. Тут главное держать нос каждого идущего в атаку судна на выбранную цель. Хотя дистанция от каждого судна до неприятеля будет отличатся, но ведь при такой фронтальной атаке суда очень быстро сближаются с противником, настолько быстро, что дистанция стрельбы ежесекундно меняется, и ее нет смысла передавать другим кораблям. Поэтому нет и необходимости выдерживать строгое как по линейке равнение фронтального строя.
****************
Теперь рассуждения о моральных качествах русских моряков. Известно выражение: "стадо баранов предводительствуемое львом - храбрее, чем стадо львов, предводительствуемое бараном". Так вот кто был бараном и кто львом? Многие наивно думают, что для военного успеха достаточно получить в распоряжение отличную военную технику и великолепных бойцов, владеющих ею - и этим можно выиграть сражение. Нет! Если командование будет плохим, то и
хорошего результата получено не будет. Эти бравые вояки не чувствуя настроя командира на победу станут воевать плохо. Впрочем сам В. Чернов практически об этом и написал статью названную "Плохие танки воевали лучше!" (Немекцкие танки были плохими, но под хорошим командованием воевали лучше, чем хорошие советские танки Т-34 и КВ). Но на самом деле - даже из плохого человеческого материала можно относительно просто сделать великолепных бойцов. И пускай командиру дали под командование либо необученных новичков, старых калек-инвалидов и дезертиров, причем на старой изношенной технике, но если есть некоторое время, и талант командующего, то он способен превратить это подразделение во львов.
Вот как это делается. Командующий как можно чаще беседует со своими подчиненными, не чураясь разницы чинов и званий. Он воодушевляет их и объясняет для чего он ведет их на бой, и может на смерть: что дело их правое, и от их победы или неудачи зависит жизнь многих других людей, и даже смерть наша не будет напрасной. Например для Цусимского сражения командующий мог бы объяснить, что хотя численность людского состава эскадры около 20 тысяч человек, но на сухопутном фронте в Маньчжурии сражается гораздо больше - порядка 200 тысяч человек, и если гибель моряков может дать победу на маньчжурских полях, то командующий не колеблясь отправится с ними для этого в любое пекло. Моряки могут совершить огромной важности дело, и повернуть ход всей войны, если разобьют японцев на море - тогда они прекратят японцам подвоз подкреплений и боеприпасов в Маньчжурию, и этим полностью выиграют войну, чем спасут сотни тысяч жизней русских солдат. Кроме того - хороший командующий постоянно занимается учениями и военными приготовлениями - он обязан посетить каждое судно, каждый даже самый мелкий миноносец, осматривая их как можно тщательнее - спускаясь вплоть до трюма, и выспрашивая моряков служащих на этих кораблях о технических недостатках, и совместными усилиями пытаясь
устранить хотя бы часть из них. Хороший командующий постоянно проводит учения. При этом он своеобразное воспитание: любыми способами - и устно и в приказах по всей эскадре отмечает любые, даже самые небольшие успехи подчиненных - особенно моменты, когда те проявили собственную инициативу. Однако, в каждом деле неизбежны ошибки (по глубокому убеждению автора - безошибочных людей не бывает), следствием чего будут различные поломки и другие неприятности. Но хороший командующий в таких случаях поступает весьма своеобразно - он как
бы в упор не видит промахов своих подчиненных, только хвалит их за успехи. А его молчание является самым страшным наказанием - люди очень легко привыкают к похвалам, и если они вдруг прекратились, то это становится для них настоящим горем. Не надо даже никаких арестов, разгромных приказов - достаточно просто промолчать. Любой провинившийся чаще всего и сам знает, в чем его вина (Такие рекомендации написаны у знаменитого психолога Владимира Леви). Но если командир не устраивает разноса в таких случаях, то подчиненные перестают боятся гнева начальства, а болеют только за дело, и на обсуждениях сами выставляют напоказ свою вину, объясняя всем что произошло, и как подобного избежать в
дальнейшем. Наоборот - если командующий глуп, и жестоко наказывает и высмеивает всех за погрешности, то люди всегда будут стараться скрыть их. Получая постоянные поощрения от умного командующего за любые самостоятельные активные действия, подчиненные начинают гореть желанием в каждый день сделать что-нибудь особенное - как-нибудь отличиться в лучшую сторону, зная, что никакого наказания в случае неуспеха они не получат, а вот
рвение их наоборот будет замечено командиром.
Плохой командующий поступает прямо противоположным образом: от большинства подчиненных он отгораживается как можно более плотной стеной - они для него быдло, лишь пешки в замыслах "гения". Он требует только слепого, бездумного подчинения. Инициативные люди им наказываются. Такой командующий просто не замечает их хороших поступков (например спасение
утопающих с перевернувшегося катера). И наоборот - самое пристальное внимание такого человека привлекают мельчайшие промахи подчиненных, будь то выход корабля из строя по причине порчи рулевого управления, или например о том, что неправильно моют палубу - не вдоль, а поперек досок - в каждом случае устраивается дикий разнос. И подчиненные начинают боятся своего собственного адмирала хуже, чем неприятеля... Поэтому подчиненные всегда находятся в ожидании, что никакие их действия не вызовут благодарность, а поэтому и
стараться в делах им становится совершенно ни к чему. Что самое страшное - такое отношение к своим обязанностям у них продлится не только в мирной деятельности, но и в самый решающий момент - в бою. И это вовсе не следствие их характера - а результат воспитания плохого военоначальника. Вот обвиняют командиров миноносцев в том, что они бросились спасать штаб да и плавающих моряков с других кораблей тоже. Но что им еще надо было делать? Ведь именно такой приказ им и отдал Рожественский и никакого больше... Бросится русским миноносцам в одиночную нескоординированную минную атаку - чистое самоубийство.
Нет, они были достаточно храбры чтобы умереть со славой, но беда в том, что инициатива у них была убита предыдущими месяцами похода. Обвиняют также три крейсера что они не пошли во Владивосток. Но неужели было бы лучше, если бы вместо него, они точно также сдались бы вместе со всеми? Плохо что ли, что для
страны сохранились хотя бы эти три корабля? И хотя Энквист был полной посредственностью, но надо понимать, что фактически управлял Энквистом его подчиненный - Добротворский, который являлся вполне здравомыслящим командиром. Можно обвинять их, что они пришли в Манилу, но куда им еще надо было идти - неужели в Токио?
Обвинение Небогатова в том, что он бросил на съедение врагу корабли которые не могли поспеть за его флагманом. Так ли это? А на самом деле никаких поврежденных кораблей и не было. В тот момент когда Небогатов принял командование почти все главные корабли уже утонули. Погиб "Ослябя". Опрокинулся броненосец "Император Александр". Взорвался "Бородино". А остальные корабли не имели повреждений в машинной установке (в том числе и
броненосец "Князь Суворов). И даже "Наварин" нисколько не отставал от эскадры с ее двенадцати-тринадцатиузловым ходом. А о повреждении "Адмирала Ушакова" Небогатов просто ничего не знал. Крейсера Энквиста отделились от эскадры в полной темноте и об их судьбе ему ничего не было известно. Что должен был делать адмирал Небогатов - остановиться ночью под ударами японских миноносцев и спасать тихоходные транспортные суда: "Иртыш"; "Анадырь"; "Камчатку" - погубив при этом основные боевые корабли?
А разве только один Небогатов удирал с места боя? Тогда надо обвинять и многих других. В первую очередь командира небольшого отряда из фрегата "Штандарт", бригов "Орфей" и "Меркурий" - в том, что бросили на съедение всему турецкому флоту отставший "Меркурий". Точно так же надо обвинить в трусости и Иессена, который бросил на съедение японцам подбитый "Рюрик", а сам удирал со своими "Россией" и "Громобоем". За компанию следует обвинить командира "Решительного" оставившего в одиночку сражаться против превосходящего
противника миноносец "Стерегущий". Впрочем, точно так же поступали и командующие отрядов в иностранных флотах. Например командир немецкого отряда линейных крейсеров бросил на съедение англичанам подбитый "Блюхер" а сам со всем отрядом немецких линейных крейсеров спасался полным ходом. Или даже немецкий адмирал Шеер в Ютландском бою бросивший на произвол судьбы подбитые линейные крейсера "Лютцов" и "Зейдлиц". Надо бы вспомнить и командиров британского, японского и американского флотов точно так же поступавших в аналогичных ситуациях. Например самого адмирала Ямамото,
бросившего свои подбитые авианосцы и начавшего отходить со всем своим огромным линейным флотом в сражении у Мидуэя. Но можно ли обвинять их всех в этом?
Разумеется, коронное обвинение адмирала Небогатова в сдаче отряда. При этом мало кто знает, что снарядов главного калибра у них оставалось всего на три-четыре выстрела. Но объяснение той ситуации я хотел бы сделать отдельной главой.
****************
Однако все же в российской эскадре были не совсем достойные капитаны, которых следовало заменить такими офицерами, которые могли гораздо лучше использовать боевую силу кораблей. И хотя такие активные офицеры нередко были сравнительно молоды - моложе 40 лет, и находились в средних чинах (как лейтенант Гирс), но недостаток молодости вполне компенсировался их умом и желанием работать. Сейчас у некоторых наивных любителей военной истории бытует мнение, что для военоначальника очень нужен опыт и долгие годы службы в данной должности. Это заблуждение. Всех офицеров можно условно разделить на две большие группы: способных к командованию и неспособных. Так вот - способные очень быстро вникают в дело - буквально за считанные дни. И наоборот: неспособные годами до седых волос служат на одном месте, но все равно все дела ведут халатно, и приносят только вред. Например комендант Порт-Артура Стессель, или адмирал Витгефт, который прямо заявлял, что он не флотоводец, однако непонятно, за что же его поставили в чин адмирала и командующего
флотом? Неужели во всей эскадре не нашлось умного дельного лейтенанта вместо этого "адмирала"? Уверяю вас, что даже молодой человек (или относительно молодой - как например только что назначенный командиром броненосца Эссен) легко бы справился с управлением эскадрой. Тем читателям, которые думают, что только люди достигшие преклонного возраста способны командовать большими соединениями, неплохо бы перечитать историю, и узнать в каком юном возрасте Александр Македонский командовал огромной армией и покорил много стран. Таких примеров раннего взросления офицеров довольно много, ну хотя бы тот же
Аркадий Гайдар, командовавший полком в 16 лет (а полк по количеству людей равен броненосцу). И прямая задача главнокомандующего в подготовке своего войска к грядущим сражениям состоит именно в том, чтобы выявлять таких активных людей и быстро продвигать их вверх по служебной лестнице. Так правильно поступал адмирал Макаров. Он выдвинул Эссена с должности командира маленького крейсера на пост командира большого броненосца "Севастополь", нарушив очередность и старшинство. И были еще несколько других офицеров выдвинутых Макаровым. Так же как и другая противоположность - Степан Осипович всячески пытался отодвинуть неспособных людей от реального командования. Делал ли так адмирал Рожественский? Нет - терроризировал он своих подчиненных как угодно, но ни о каких повышениях по службе для отличных офицеров, или снятия с должностей провинившихся З.П. не предпринимал. Могут
сказать, что царская администрация не позволили бы ему без спросу снимать командиров броненосцев. Однако, в боевой обстановке главнокомандующий волен делать со своим личным составом все что угодно: карать и миловать, временно отстранять от должности одних и назначать других. В крайнем случае посылать в Петербург многочисленные рапорты с просьбой об изменениях в командном составе. Что, неужели в стотысячном составе Российского флота совсем не было достойных людей?
Взять хотя бы того же самого Владимира Николаевича Миклуху: "Всех хорошо знавших его удивляло, что этот способный и образованный моряк командует не лучшим новейшим кораблем, а всего только маленьким броненосцем береговой
обороны...
"С молодости Миклуха отличался храбростью. Служа во время турецкой войны на пароходе превращенном в крейсер, он однажды днем, стоя на вахте, заметил на горизонте турецкий броненосец. Не спросив разрешения командира, он изменил курс и пошел прямо навстречу противнику (прямо следуя выражению: если вы сильнее противника - то немедленно нападайте на него, если вы равны с противником - то обязательно нападайте на него, и если вы слабее противника - то все равно нападайте! О.Т.) Оба судна начали быстро сближаться. В это время
на палубу вышел командир. Он немедленно отправил Миклуху под арест, а сам повернул судно на обратный курс." И вот таких людей заранее обвиняют в трусости? Дескать отдай Рожественский приказ о фронтальной атаке - все командиры русских броненосцев тут же испугаются, и не исполнят приказа о сближении...
На эскадре даже не хватало высшего командного состава: умер адмирал Фелькерзам, крейсерским отрядом командовал неспособный Энквист, и неужели не стоило вовремя заменить их талантливыми офицерами - хотя бы поставить на пост командира второго броненосного (или крейсерского) отряда капитана 1-ранга Миклухи? Что - может быть Рожествеский подавал рапорт в Петербург с такой просьбой? Если З.П. был так сильно недоволен командирами подчиненных ему кораблей - разве он завалил Петербург рапортами об их замене? Вот как писал адмирал Макаров в своей книге: "Понимая, что все дело в капитанах, Наполеон велит адмиралу французского флота Вильневу: "не стесняясь старшинством,
разыскивать их в рядах флота, чтобы дать им командование." И кстати, самого Вильнева Наполеон тоже постарался убрать до Трафальгарского сражения, но назначенный им адмирал на один день не успел до начала великого боя.
***************
"Он искренне убежден в том, что сущность командования заключается в терроризировании своих подчиненных. Его задергал своим самодурством адмирал, а он в свою очередь должен терзать остальных." писал о Рожественском: "Многие командиры на языке адмирала имели прозвища, граничащие площадной бранью, и адмирал нисколько не стеснялся употреблять эти прозвища громко на верхней палубе в присутствии судовых офицеров и матросов". Выдержки из письма
инженер-механика Михайлова: "Озлобление Рожественского было неописуемо. Когда это с ним бывает, он выскакивает на палубу, и сперва из груди его, как у зверя, вырываются дикие звуки: "у-у-у-у..." или "о-о-о-о". Присутствующим кажется, что этот рев должен быть слышен на всей эскадре. А затем начинается отборная ругань." "Ведь он (Рожественский) на Ревельском рейде стрелял из револьвера в своего судового доктора, крича часовому "целься в башку!", за то, что доктор не громко кричал пароль..."
"На других кораблях адмирал не бывал с ухода из России... Командиров и офицеров считает поголовно прохвостами и мошенниками". Мнение инженер-механика Федюшина с броненосца "Суворов": Это очень суровый и свирепый
господин. Что ни день, то новый арест для кого-нибудь из офицеров, и за самые ничтожные проступки. Его зовут здесь... (нехорошо)." А вот интересно, какое же на самом деле прозвище имел Рожественский на своей эскадре? Вот какие отношения сложились у командира "Наварина" Фитингофа с З.П.: Командовал броненосцев старый и бывалый моряк пятидесяти четырех лет капитан 1- ранга Фитингоф... Адмирал не любил Фитингофа и дал ему прозвище "Рваная ноздря". В свою очередь Фитингоф без всякой злобы... отзывался о командующем: "Бездарный комедиант".
О командире броненосца "Бородино" Зиновий отзывался так: "Безмозглый нигилист. Ему командовать только чухонской лайбой..." Но совсем иначе относилась к своему командиру команда. "Он понимал ее, умел подойти к ней по человечески, вникал в ее нужды. Не в пример другим кораблям, матросы его были и одеты лучше, и накормлены сытно. На библиотеку для них, уходя из России, он потратил не только экономические суммы, но и доложил из своих собственных денег. Он сам раздавал им газеты, которые получались во время плавания. А в
той мрачной жизни и этого было достаточно, чтобы овладеть любовью команды..." И надо сказать, что именно броненосец "Бородино" и провел фактически весь бой командуя русской эскадрой. Он продержался в голове ее кильватерного строя аж 270 минут, тогда как "Князь Суворов" - всего 20 минут, а самый любимый Рожественским гвардейский броненосец "Император Александр III" находился в голове колонны только 10 минут...
********************
Наивные люди полагают, что для победы достаточно главнокомандующему только составить гениальный план, и потом требовать его неизменного исполнения, и тогда якобы дело будет в шляпе. Но в действительности, под воздействием противника любой предварительный замысел не может остаться неизменным, и приходится подправлять его. И если командир заранее правильно
воспитал свое войско, то все они идут в бой с рвением отличиться, и заработать похвалу от своего любимого командира. Любые немыслимые трудности при этом им становятся по плечу. И причем в неожиданном изменении обстановки они зачастую не ждут приказов от вышестоящих, а сами проявляют инициативу - самостоятельно направляют в нужное место удар своего подразделения. Все наивняки думают, что главное - это гениальный заранее предначертанный
план. Конечно и план нужен, но очень часто в бою подчиненным виднее, чем командующему, что нужно делать в ближайшем к ним районе. И тут очень нужна их самостоятельная и решительная инициатива. Наоборот - я просто не понимаю, как может рассчитывать на военный успех тот командующий, который за много дней и месяцев терроризировал своих подчиненных, давая понять им, что "любая инициатива - наказуема!" Военная победа при таком отношении к людям возможна только за счет многократного перевеса сил и заваливания противника горами трупов своих солдат, как в Великой Отечественной войне. То есть - правильно воспитав своих непосредственных заместителей любой главнокомандующий в решающем бою может просто лечь спать - можно быть уверенным, что его великолепные люди и сами вовсе не слепые - отлично видят, куда в нужный момент бьет противник, и какие меры нужны, чтоб отразить его нападение и в свою очередь атаковать самим. Так например главнокомандующий русской армией Михаил Илларионович Кутузов во время Бородинского сражения не отдал своим подчиненным генералам ни единого приказания о том, как вести бой. Точно так же младшие военоначальники вполне могут организовать взаимодействие друг с другом и взаимопомощь друг другу в бою - и для этого им вовсе не требуется начальство. Роль главнокомандующего я вижу только в предварительной подготовке сражения и воспитанию высокого морального духа и выучки своего войска, а после хорошей подготовки командующий в бою может просто отдыхать, ничего не делая.
Читателям может показаться, что автор выдвинул ошибочное предположение об отдыхе адмирала в морском бою: какой тут отдых - командовать надо. Но вот могли ли они доводить свои приказы до подчиненных во время жаркой битвы? О сомнении в этом пишет и Кирилл Случанко: "Маленькое дополнение - я не разъяснил свой тезис о невозможности сильной командной вертикали. Там все очевидно, но на всякий случай - при большом числе попаданий со стороны носа быстро снесет все фалы и антенны - передавать сигналы будет нечем... Да и
некому." И отчасти Кирил прав: управление эскадрой с броненосца "Суворов" прервалось практически в первые же минуты сражения. Рожественский за весь бой (еще до первого выстрела) поднял только один-единственный сигнал: "1" - больше ничего! Однако, надо вспомнить, что точно так же нарушилась связь и на первой тихоокеанской эскадре во время сражения в Желтом море. После гибели адмирала Витгефта на "Цесаревиче" даже некому было поднять сигнал о выходе броненосца из строя. А потом хотя его заместитель Ухтомский на "Пересвете". Но приказания его ни один из командиров кораблей не выполнил. Впоследствии все они утверждали, что сигнала не видели - потому, что он был поднят не на мачте, а на
растяжках дымовой трубы. Сразу после прочтения этого читатели наверняка подумают, что потеря связи была присуща якобы только русской стороне в войну 1904-5 х годов. Нет, это характерно вообще для многих сражений, хотя и не для всех. В эпоху парусного флота повреждение мачт и реев сильно осложняло возможности передачи сигналов, и особенно если артиллерийский обстрел концентрировался на флагманском корабле, то последний часто лишался
возможности передать свои сигналы. "Капитаны должны гораздо более советоваться с собственным мужеством и с любовью к славе, чем с сигналами адмирала, которые тот, окруженный неприятелем и в дыму, может не в состоянии уже сделать." Автор не упомнит всех сражений, в которых главнокомандующие временно не теряли бы связь. Но вот в Синопском сражении Нахимов не мог передать благодарность одному из капитанов, потому, что на его флагманском корабле были перебиты все фалы. Хотя благодарность передавать необязательно,
но в других случаях происходили и более неприятные вещи: во время боя у Доггер-банки в мировую войну, Адмирал Битти хоть и попытался передать флажные сигналы с линейного крейсера "Лайон" (радиостанция вышла из строя) о необходимости сближения с эскадрой противника, но его никто не понял.
Сейчас все говорят только об ошибках русских в Цусиме. Но если бы им удалось
реализовать идею фронтальной атаки, то тогда и японцы могли потерять централизованное управление над своей эскадрой, как это правильно описал Юрий Ошейко: "Говоря о времени сближения группы наиболее быстроходных русских броненосцев на критическую для японцев дистанцию 10 кбт, необходимо сказать и о времени реакции японцев на данный маневр. Если принять, что "Урал" работает по постановке помех, то единственным способом передачи приказов с японского флагмана остается визуальная сигнализация. Для выполнения маневра "все вдруг" флагман должен передать смысловую часть приказа; дождаться, пока последний в
колонне подтвердит прием; передать исполнительную часть приказа. Даже если на повторение смысловой части приказа наилучшие сигнальщики каждого из идущих последовательно японских кораблей потратят 30 секунд (а вероятно - много больше), то доведение смысловой части приказа до всей колонны потребует 5.5 минут, с учетом исполнительной части приказа - не менее 6. При этом Того должен потратить какое-то время на получение информации и осознание предпринятого русскими маневра - и все это на фоне русского маневра, длящегося по оцене
О.Т. 4-8 минут. ИТОГ: скоростная фронтальная атака японской колонны неминуемо приведет к потере централизованного управления японской колонной. Командир каждого из атакуемых в хвосте японской колонны кораблей вынужден будет самостоятельно принимать решение. Соответственно каждый выберет свое, сообразуясь с личными воззрениями на ситуацию, а не с потребностями эскадры."
****************
Но как же тогда быть моряком прошлого времени, если командующий эскадрой в самом начале сражения мог сразу лишиться возможности управлять подчиненными ему судами? А ответ прост: надо все было приготовить заранее. Это во первых: воспитание капитанов, так, чтобы они сами искали себе цель в бою, чтобы видели наиболее уязвимые места противника и били в них, без страха и упрека, не дожидаясь приказа командующего. А кроме того: адмирал должен поднять в бою, в самом начале только один-единственный сигнал: "общая атака!" При этом, как заранее договорено - все русские суда поворачиваются носом на неприятельскую эскадру, и полным ходом идут на сближение с ней. И все - больше никаких сигналов передавать уже не надо. Я надеюсь, что каждый капитан боевого корабля был вовсе не дурак, и своими глазами видел, что в конкретный момент надо делать: если он со свои судном вырвался далеко вперед от основной линии своих судов, и окружен неприятелем - то надо замедлить ход, а если вышел на сторону где бой ведется неактивно - то повернуть туда, где русские сражаются с наибольшим ожесточением. И для этого вовсе не требуются никакие грозные приказы адмирала - достаточно всего лишь иметь сплоченный коллектив морских офицеров, имеющих в душе единственную цель - разгромить врага! Адмирал Нельсон говорил: "Сигналы бесполезны между людьми готовыми исполнить свой долг; наше дело - взаимно друг друга поддерживать, напирать на неприятеля как можно плотнее, и раположится у него под ветром, чтобы он не мог уйти."
Современные знатоки военной истории наивно верят, что судьбу сражений определяют какие-нибудь хитрые маневры и перемещения войск. А на самом деле все очень просто: если каждое воинское подразделение, каждый боевой корабль дерется с максимальным ожесточением и активно ищет наиболее уязвимые места противника - то тогда этому войску и вовсе не нужныникакие приказы, они сами все отлично понимают. Самая трудная задача главнокомандующего состоит в том, чтобы правильно подготовить свое войско или эскадру к бою, а потом он уже
может просто отдыхать.
****************
Цитаты из книги адмирала Макарова: (Только мысленно меняйте фамилию адмирала Вильнев на Рожественский стр 170) Слова из приказа Вильнева перед Трафальгарским сражением (в котором тот выступал против Нельсона): "Каждый капитан, который будет не в огне, будет не на своем месте, и сигнал, сделанный с тем, чтобы его к этому понудить, будет для него бесчестным пятном."
Император (Наполеон) советовал ему (Вильневу) возбудить самолюбие капитанов, а между тем в словах Вильнева проскальзывает недоверие, и он заранее клеймит печатью позора честь своих капитанов, еще не успевших ни в чем провиниться. И Нельсон и Вильнев в сущности напоминают командирам об одном и том же, что в общем сражении каждый корабль должен драться, но в то время, как Нельсон умеет сказать это так, что вырывает из груди каждого капитана взрыв энтузиазма, Вильнев своей речью оскорбляет военное самолюбие людей перед самым вступлением в бой. Дело главнокомандующего связать между собой командиров общим уважением, а Вильнев высказывает такое предположение, после которого некоторые командиры вероятно подумали: "очевидно главнокомандующий имеет основание подозревать в трусости некоторых из нас, а потому дружного действия у нас не будет и, следовательно, нет надобности без разбора бросаться в огонь."
"Наполеон, вспоминая на острове св. Елены различные условия войны, писал: "надо говорить трусам, что они храбрые, если мы желаем, чтобы они такими сделались." Вильнев поступил обратно и сказал храбрым, что между ними есть трусы. Это уничтожило взаимное доверие капитанов между собой и подорвало в конец ту связь, какая могла существовать между судами. Никто не может считать свою храбрость вне всяких упреков, а потому слова Вильнева могли кольнуть каждого, и внутренне каждый мог косвенно принять упрек на себя. Что между
французскими моряками были люди примерной отваги, тому свидетельство тот же Трафальгарский бой, где большинство французских кораблей дралось до полного изнеможения (так же как большинство русских кораблей сражалось до полного изнеможения в Цусимском бою О.Т.). Адмиральский корабль "Bucentaur", спустивший с Вильневым флаг, потом без Вильнева отбился от неприятеля. Капитан корабля "Pluton", у которого вода прибывала со скоростью 1 метр в
час и оставалось лишь 400 человек команды, с 4 другими кораблями, 5 фрегатами и 2 бригами вышел из Кадикса на следующий день боя и отбил "Neptun" и "Santissima Trinidad", которые англичане буксировали к Гибралтару..." Французский линейный корабль "Редутабль" сдался англичанам лишь после того как на нем погибли почти все моряки - их экипажа 647 человек были убиты 483, остальные ранены и лишь 15 человек осталось на палубе.
Картина: "Редутабль в Трафальгарском сражении"
21 октября В 16:30 Нельсон скончался. Бой продолжался до 17:30. К ночи разразился шторм.
Штормовой день 22 октября
Весь день 22 октября буйствовал шторм, который потопил множество кораблей, еле державшихся на плаву, или выкинул их корпуса на берег. Например, англичане потеряли захваченные Сантисима Тринидад и Bagama, которые пошли на дно во время буксировки. Monarca разбился о скалы испанского побережья.
Экипажи боролись за плавучесть своих кораблей, спешно латая пробоины, откачивая из трюмов воду, сращивая перебитый такелаж, заменяя рангоут. В этот день было не до обрядов, поэтому тела убитых попросту сбрасывали в море. Возобновление битвы 23 октября
Адмирал Гравина, наскоро подремонтировав за предыдущий день уведенные им корабли, снова вышел в море. Он предпринял попытку отбить у англичан захваченные ими корабли, а также спасти экипажи тех кораблей, которые еле держались на плаву. Гравина перенес свой вымпел на Montanes. За ним шли San Justo, San Francisco de Asis и Tronador (стопушечный корабль, который не участвовал в основном сражении 21 октября), а также несколько легких фрегатов и куттеров.
Увидев приближающиеся корабли под испанским флагом, экипаж St.Anne (капитан первого ранга дон Игнасио М. де Алава) взбунтовался, перебил английскую призовую команду и заменил английский флаг испанским. Для подавления бунта к нему устремились два английских корабля. St.Anne открыла по ним огонь и мужественно сражалась, пока к ней не подоспел Гравина.
St.Anne к этому времени не могла передвигаться самостоятельно, потеряв весь рангоут, кроме фок-мачты. Поэтому ей с легкого фрегата Femida завели буксир и повели в Кадис.
Однако к вечеру шторм разыгрался с новой силой. Потерпели крушение San Francisco de Asis и Tronador. Тем не менее, St.Anne успешно добралась до Кадиса. Адмирал Гравина проявил в бою исключительное мужество, получив множество ран. Впоследствии он от этих ран скончался.
Адмирал Федерико Гравина
Снова цитата из Макарова: "И к этим-то людям Вильнев обращался, как к преступникам, тогда как они были в душе герои, и надо было лишь умение сплотить личный состав в одно целое для того, чтобы совершенно изменить результат сражения при Трафальгаре (вместо Трафальгара поставьте слово Цусима О.Т.)" Если бы авангард соединенного французского флота (поставьте слово "русского" при Цусиме О.Т.) выказал более подвижности и без замедления повернул через фордевинд, как только увидел, что атака англичанами поведена на центр и арьергард, то сражение могло быть еще восстановлено..."
Продолжение цитаты из книги адмирала Макарова: "Дальнейшие комментарии на эту же тему излишни, и нет надобности приводить других доказательств влияния нравственной стороны на успех боя, ибо оно совершенно очевидно. Так же очевидно, какое значение имеет личность лавнокомандующего на успех морского сражения. Посадите Вильнева на английскую эскадру, а Нельсона на французскую за месяц до сражения, - получились бы совершенно другие результаты. Не даром древние говорили, что "стадо баранов предводимое львом лучше, чем стая львов предводимое бараном."
****************
Так львы или бараны были эти русские капитаны - командиры лучших русских броненосцев? Игнациус, геройски погибший на "Суворове", Бухвостов - потомок "первого солдата" петровской гвардии, командир "Бородино" Серебренников, командир "Осляби" Бэр, до последней минуты остававшийся на погибающем корабле, и кричавший своим матросам, чтоб они отплывали дальше от борта,
чтоб не затянуло водоворотом... Командир "Орла" Юнг, лежавший посреди рубки с
раздробленной плечевой костью командовал в бреду: "Минная атака! Стрелять сегментными снарядами..." Когда его несли в операционную, он был ранен в третий раз. Осколок величиной с грецкий орех пробил ему печень, легкие, желудок, и застрял в спине под кожей. Быстро извлеченный осколок оказался настолько горячим, что его нельзя было удержать в руках... Или невозмутимый много повидавший в своей жизни Фитингоф командир "Наварина" - когда взрывом японского снаряда он был ранен - у него порвало кишки, и при этом не изменивший
своего обычного тона. Командир броненосца "Адмирал Ушаков" - В. Миклуха.
Неужели вы можете думать, что все они - командиры русских кораблей - трусливые бараны? Вот представьте себе: перед боем Рожественский собрал всех командиров, рассказал им о предстоящей фронтальной атаке, когда они по единственному приказу бросятся на противника, а дальше сами будут выбирать себе цели. Но вот наступил час сражения - Зиновий Петрович дал исполнительный приказ о повороте "все вдруг" на японцев, а вместо договоренности ни один из русских броненосцев не шелохнулся - вдруг всем командирам якобы страшно стало... Мыслимо ли такое? А как же могло быть иначе, ведь известно, что Рожественский считал "всех командиров и офицеров прохвостами и мошенниками!" Так кто же из них на самом деле был бараном, а кто львом? И можно ли было с русскими командами и капитанами идти во фронтальную атаку?