Аннотация: Иногда Жизнь может быть страшнее, чем Смерть... СЛАБОНЕРВНЫМ И ВПЕЧАТЛИТЕЛЬНЫМ НЕ ЧИТАТЬ =)
ЧУДОВИЩЕ:
- Мама, я на речку с ребятами!
- Только не задерживайся надолго, доча! - крикнула вдогонку мать.
Взмахнув густыми тёмными волосами, Анна с весёлым смехом вылетела за порог дома. Улица встретила ярким солнечным светом и множеством людей, спешащих куда-то по делам. Девушка с удовольствием окинула взглядом симпатичные дома с красной черепичной крышей, торговые лавки, гружённые сеном повозки и богато одетых горожан. Каким же всё-таки красивым стал город после изгнания фанатиков! Не надо больше приносить огромные пожертвования, тратить ценное время на безответные молитвы! И, главное, больше никогда никого не сожгут на костре, якобы как колдуна или ведьму!
С радостной улыбкой Анна, одетая в красивое красное платье, устремилась по улице к центральной площади. Ветерок нежно овевал веснушчатое лицо и курносый носик.
Друзья ждали у большого фонтана с рыбками. Увидев Анну, вперёд вышел Витольд - красивый широкоплечий парень, одетый в некое подобие жилета, но с длинными рукавами, и льняные штаны.
- А вот и наша красотка! - с улыбкой он раскинул в стороны руки, словно хотел поймать девушку.
Та с весёлым визгом бросилась в крепкие объятья своего парня. Закрутив Анну, Витольд легко подбросил её невысоко в воздух.
- А-а-а-а-а! - скорее весело, чем испуганно завизжала девушка. - Витольд!
- Ловлю! - со смехом он ловко поймал Анну. В следующую секунду их губы слились в страстном поцелуе. Рука Витольда медленно опускалась по тонкой талии, пока в итоге не опустилась на то, на что по идее опускаться не должна. Но Анна нисколько не возражала, более того, вторую руку Витольда она положила на свою крупную грудь и заставила несильно сжать. Нет больше никаких ограничивающих догм, держащих под запретом чувства, и поэтому можно всё.
- Ой, какие страсти, - послышался ехидный голос Лизы - девушки, чуть младше Анны, одетой в зелёное платье. - О, да вы не отвлекайтесь, не отвлекайтесь! Нам же интересно, чем закончится...
Анна отстранилась и с не меньшим ехидством посмотрела на Лизу:
- Маленькая ты ещё на продолжение смотреть!
- Ну, кто бы говорил! - залилась смехом Лиза. - Самой-то только месяц назад шестнадцать вёсен исполнилось!
- Иди-иди, бабуля! - злобно прищурился Кларенс - последний в компании. Худой и нескладный, одетый в дорогой чёрный плащ, он глядел на старуху злобными крысиными глазками. - Дуй, давай молиться, пока кости не пересчитали!
- Кларенс, не сейчас, - Витольд положил руку на плечо другу. - Они кидаются на всех, кто не хочет верить в этого Бога, но мы-то не должны отвечать тем же! По крайней мере, прилюдно.
- Вот именно! - воскликнула Анна. - Так чем сегодня займёмся?
- О-о-о, - гаденько ухмыльнулся Кларенс, задумчиво проводя пальцем по красивому шитью на своём плаще. - Есть одна идейка.
- Так, поподробнее! - заинтересовалась Лиза.
- Хе, не здесь, - хмыкнул Кларенс. - Пойдём к речке, там расскажу.
Их родной Иссбург был довольно небольшим городком, поэтому путь из центра на окраину не занял много времени. Спустившись по дорожке вниз, компания остановилась в тени небольшой липы на берегу реки.
- Давай, что за идея? - потребовал Витольд.
- Посмотрите туда, - с ухмылкой Кларенс ткнул пальцем в сторону противоположного берега. Витольд, Анна и Лиза увидели старую, полуразвалившуюся церквушку, примостившуюся на краю обрыва. Её забросили давным-давно - когда только началось изгнание фанатиков.
- Ну, храм, - пожал плечами Витольд. - Пустой и никому не нужный.
- Уже не совсем, - захихикал Кларенс. - Я слышал, что развалюху отдали какому-то недавно прибывшему попу. Он хочет восстановить церковь и даже завести паству...
- Мою мать сожгли на костре! - лицо Витольда начало стремительно краснеть. - Как ведьму! Она якобы ночью превращалась в чёрную кошку и доила чужих коров!
- Ха, чего фанатики только не придумают, - с ухмылкой сказал Кларенс, но Витольд не слушал.
- Мать сожгли на рассвете... - мёртвым голосом произнёс он. - Я рвался к ней... мне было только десять лет... отец держал меня... и я навсегда запомнил её полный боли взгляд... он до сих пор снится мне...
Анна положила на лопатообразную ладонь Витольда миниатюрную ладошку и начала поглаживать. Постепенно парень успокоился.
- В общем, - Витольд хмуро посмотрел в сторону Кларенса. - Я понял, к чему ты клонишь. Идёмте... - и он направился к широкому каменному мосту через реку. Друзья последовали за предводителем.
Вблизи церквушка и несколько примыкающих зданий представляли собой ещё более жалкое зрелище. Однако чувствовалось, что уже некоторое время здесь живёт человек. Широко распахнутые окна, ранее заколоченные, сияли чистотой. Сбоку от храма, ближе к речке кто-то разбил огород. Небольшой сарайчик за церковью оказался добротно подлатан и явно использовался как жилое помещение.
- Обманщики, - Витольд с неприязнью осмотрел согнутый крест на единственном куполе. - Дурят нас... а потом жируют.
- Не похоже, - с сомнением отозвалась Анна. - Всё выглядит довольно бедно.
- Это сейчас, - ухмыльнулся Кларенс. - Но как только он развернётся... тут всё разом станет по-другому. По-богаче.
- Точно, - хмыкнул Витольд. - Пойдём, посмотрим, что там хорошего.
Запертая дверь храма жалобно хрустнула под могучим плечом здоровяка.
Оказавшись внутри, друзья начали с интересом осматривать помещение. На стенах висели иконы святых подвижников, а на специальных подставках горели свечи. В несколько рядов стояли скамьи для прихожан. На противоположной от входа стене висело большое изображение Спасителя с терновым венцом на голове.
- Ты смотри... как быстро наш попик тут всё восстановил... - ухмыльнулся Кларенс. - Даже картинки фанатические развесил...
- Ничего, сейчас мы это поправим, - Лиза со смехом запустила в стену комком речного ила. Грязное пятно расплылось по лицу нарисованного святого, вниз потекли тёмные струйки...
- И пошла потеха! - расхохотался Витольд, пинком ноги легко опрокидывая ближайшую скамью.
- Во так! - Анна, вымазав палец в грязи, начала подрисовывать святому на иконе бороду и усы.
- На! - Кларенс с удовольствием плюнул прямо в лицо Спасителя на картине. - Больше ты никого не обманешь!
Очень скоро внутри храма царил самый настоящий бардак. Уже ничего здесь не напоминало о прежней чистоте и порядке. Однако друзьям этого показалось мало. Когда в церкви не осталось ничего, что можно было бы сломать или изрисовать, они направились к сарайчику.
Витольд ногой вышиб хлипкую дверь и прищуренным взглядом пробежался по обстановке.
- Что-то тут грязновато, - выглянув из-за спины Витольда, сказала Лиза.
- Понятное дело, до жилища руки не доходили, храм свой драил, - хмыкнул сзади Кларенс. - Во кретин...
Сарайчик, превращённый священником в жилище, выглядел довольно жалко. В углу лежала охапка сена, накрытая одеялом. Рядом стояла небольшая тумба, на которой примостилась тарелка с остатками пищи. В красном углу друзья увидели икону Пречистой Девы.
- Ну и пылища, - Витольд прошёл прямо к красному углу и протянул лопатообразную ладонь к иконе...
- Что вы творите? - послышался сзади чей-то взволнованный голос.
Оставшиеся на пороге Кларенс, Анна и Лиза обернулись. К ним со стороны церкви спешил человек в одеянии монаха - крепкий старичок с окладистой бородой и глубокими морщинами по всему лицу. Его ясные голубые глаза сверкали яростным гневом.
- Что вы натворили в храме, чудовища!? - поражённо воскликнул он.
- Э-э, расслабься, дед, - вперёд вышел Кларенс, длинная рука с силой оттолкнула старичка назад. - Твоя вера здесь никому не нужна! Понял? Вали обратно в свой Святейший город!
Губы старичка задрожали, в глазах появились слёзы.
- Я же никого не заставляю приходить ко мне! Я не хочу никому мешать!
- Не хочешь мешать - вали подальше! - крикнула Лиза.
Из сарайчика вышел ухмыляющийся Витольд с образом Пречистой Девы в руках. Как только священник увидел икону, его глаза вновь вспыхнули яростью.
- Чудовища, - тихо произнёс он. - Немедленно положите на место!
- А то что? - ухмыльнулся Витольд. Кларенс незаметно зашёл священнику за спину. - Проклянёшь?
- Отдай икону, изверг, - тихо произнёс старичок, делая шаг вперёд. Сухая рука протянулась к Витольду... но парень подкинул икону в воздух. Та перелетела через священника, и её ловко перехватил Кларенс.
- Попробуй отними, дедуля! - захохотав, он отвесил иконе смачный поцелуй. - Смотри, я лижусь с твоей Пречистой Девкой! Значит, не такая уж она и пречистая?
Священник издал сдавленный крик и бросился к Кларенсу, выставив вперёд руки с дрожащими пальцами. Парень со смехом перебросил икону Витольду. Священник смешно подпрыгнул, пытаясь поймать её, но не преуспел.
Неожиданно священник подхватил с земли длинный прут. Размахнувшись, с криком стегнул Кларенса, лицо парня тут же расчертил красный рубец. Приложив ладонь к ране, тот дико завопил:
- Ах ты, мразь!
- Стой, кретин! - рявкнул Витольд, но слишком поздно. Кларенс, подскочив к священнику, с силой толкнул того в грудь. Старичка отбросило назад - прямо к обрыву. Размахивая руками, он на секунду замер на краю, но почва под ногой предательски обвалилась. Монах, даже не вскрикнув, скрылся из виду. Через пару секунд долетел приглушенный звук упавшего в воду тела.
Парни и девушки неподвижно стояли на местах. В их глазах плескались ужас и непонимание - они ведь не хотели, что бы всё закончилось так! Это какая-то нелепая ошибка...
Кларенс, продолжая прижимать руку к лицу, трусливо вжал голову в плечи. Бочком, бочком двинулся по направлению к мосту, а потом и вовсе перешёл на бег. Сдавленно всхлипнувшая Лиза бросилась за ним. Витольд дёрнулся в их сторону, но остановился, вопросительно глядя на Анну.
Та пустыми глазами смотрела в сторону обрыва. Окаменевшее лицо не выражало никаких эмоций, а руки мелко дрожали.
- Анна, - Витольд осторожно коснулся плеча. - Надо уходить...
- Мы убили его, - тихо произнесла Анна.
- Поэтому должны уйти, - продолжал настаивать Витольд. - Нас никто не видел, может, всё и обойдётся...
Анна молчала. Перед внутренним взором застыли голубые глаза старичка, падающего с обрыва. Полные страха и мольбы, они терзали душу, не оставляя ничего живого.
- Анна, - настаивал Витольд. Но девушка отдёрнула руку, ноги сами собой понесли к обрыву. На несколько секунд она неподвижно замерла на краю.
- Анна! - Витольд испугался, что девушка сейчас броситься следом за священником, но этого не произошло. Собравшись с духом, Анна посмотрела вниз.
Старик лежал в неестественной позе на мелководье. Вокруг уже расплылось кровавое пятно. Широко открытые глаза смотрели в небо. Анна с содроганием увидела то же выражение предсмертного ужаса.
- Вот так оно и происходит, - раздался за спиной незнакомый печальный голос. Анна и Витольд обернулись. В десяти шагах стояли два высоких монаха в чёрных балахонах с капюшонами. Один держал взведённый арбалет. Болт смотрел прямо на парочку.
- Как думаешь, брат, они подходят? - спросил безоружный монах у напарника.
- Парень - нисколько, а вот девушка... - сказал арбалетчик. - Девушка весьма и весьма... я даже удивлён.
- Жаль брата Себастьяна... - горестно вздохнул первый. - Что ж, Спаситель воздаст ему должное в священных чертогах. Честный и наивный дурак, с его смертью у нас есть повод провести Очищение.
- Более того, мы нашли того, кого искали, среди его убийц... как же всё удачно совпало... - хмыкнул арбалетчик. - Чувствую руку Господа...
- Эй! - подал голос Витольд. - Что вы такое говорите!?
- Стреляйте, брат, - махнул рукой первый. Арбалетчик прицелился, щёлкнула тетива. Витольд метнулся в сторону, закрывая Анну, болт вонзился ему в плечо. Парень зашатался и рухнул на землю.
- Витольд! - завизжала Анна.
- Беги в город! - прохрипел тот, поднимаясь на ноги и закрывая девушку своим огромным телом. - Это инквизиторы! Предупреди всех! Быстрей!
Со всех ног девушка понеслась прочь. Звуки схватки только подгоняли её.
Когда Анна уже почти добежала до моста, кто-то сильный схватил за руку. Мощным рывком инквизитор притянул беглянку к себе. Анна пронзительно завизжала, однако монах быстро ткнул пальцем в точку на шее. Всхлипнув, Анна обмякла в крепких руках. Закинув её на плечо, монах бросился к напарнику, который тем временем заканчивал с Витольдом...
Беззвёздная и безлунная ночь. Небольшая поляна посреди леса. Догола раздетая бесчувственная Анна лежит в центре пятиугольной звезды. Вычерченные красной краской линии мягко светятся в темноте. Волосы девушки разметаны по земле, руки и ноги крепко привязаны к вбитым в почву колышкам. Стоявшие вокруг фигуры в балахонах молча взирают на обнажённую девушку. В руках их горят разгоняющие тьму факелы.
Через некоторое время один монах подошёл, наклонился, грубая ладонь с силой ударила по нежной щеке девушки. Вскрикнув, Анна очнулась.
- Пришла в себя, ведьма. Замечательно, - пробормотала фигура в балахоне, отступая.
- Где я? Что вы со мной сделали? Зачем вы меня раздели?! - закричала Анна, завертев головой по сторонам.
Безжалостно навалились холод и страх. По щекам покатились слёзы. Почему? Не она же убила того монаха... она даже пожалела его... За что с ней так?
- За твои грехи, дочь моя, - словно прочитав её мысли, в освещённый круг вошёл человек в синем плаще, расшитом золотом - облачение старшего инквизитора. Анна увидела два тёмных глаза на морщинистом лице и длинную, красиво причёсанную бороду. - Ты согрешила перед Богом и должна понести наказание. Скверна пробралась в твоё тело, дочь моя, но не волнуйся. Мы поможем тебе. Братья, - обратился он к кому-то за пределами круга. - Принесите всё потребное для ритуала.
Из темноты выступили ещё два монаха. Один держал в руках два изогнутых ножа с рукоятками в виде крестов, второй нёс большую колбу с белым порошком внутри. Ужас отразился в распахнутых глазах Анны. Она начала понимать, что её ждёт...
- У тебя есть время покаяться, дочь моя, - мерно произнёс старший инквизитор. - Из всех твоих друзей ты подошла больше всех для ритуала Очищения, - он встал на колени рядом с Анной, из складок плаща появился большой золотой крест. - Твоя душа темна как ночь и распутна как сам грех, но есть шанс спасти её. Покайся. Расскажи, что тяготит душу.
- Но я же ничего не сделала... - две мокрые дорожки из глаз Анны ярко блестели в лунном свете.
- Нет, дочь моя. Ты жила в распутстве и грехе. Не посещала церковь, глумилась над служителями Бога. Разве не так?
- Так, - сквозь слёзы прошептала Анна.
- Вот видишь, - мягко кивнул монах. - Расскажи мне, ничего не утаивая... о семье, о друзьях, о городе... как можно подробнее. Только тогда целебная сила исповеди поможет тебе...
Захлёбываясь слезами, Анна начала рассказывать. О том, как с Витольдом на сеновале... ну, в общем, делали ЭТО, как с Лизой воровали яблоки на рынке, как сегодня всей компанией громили храм и многое, многое другое... инквизитор внимательно слушал, изредка кивая. Его братья продолжали безмолвно и торжественно стоять, сжимая в руках факелы.
Вскоре Анна закончила.
- Теперь я спасена? - спросила она.
- Да, - кивнул старший инквизитор.
- Мне можно идти? - в глазах девушки появился лучик надежды.
- Нет, дочь моя, - монах покачал головой. - Спасена твоя ДУША. Тело же, во имя окончательного искупления грехов, должно послужить Очищению, - он поднялся на ноги, тихо произнёс: - Исповедь закончена, приступайте, братья.
К девушке приблизились монахи с ножами и колбой белого порошка.
- Нет! Я же сделала всё, как вы просили! - простонала Анна.
Инквизиторы опустились на колени по бокам от неё. Один протянул руку с ножом к распятому телу, холодная сталь прикоснулась к нежной груди. Монах чуть надавил, нож неглубоко погрузился в кожу, пошёл вперёд. Анна забилась в жутком вопле.
Игнорируя крики, инквизиторы наносили на тело девушки жуткие непонятные символы. Продолжалось это довольно долго, вскоре всю кожу покрывали кровоточащие ранки. Уже не осталось сил кричать, и Анна только жалобно всхлипывала.
Но и это оказалось не всё. Отложив ножи и набрав полные ладони белого порошка, монахи начали щедро втирать его, стараясь, чтобы большая часть попадала в ранки. Девушка вновь взорвалась дикими воплями - порошок причинял жуткую боль, в сто раз сильнее соли! Казалось, пытка продлится вечно...
Когда монахи закончили с втиранием, в круг опять вошёл старший инквизитор. Он снова встал на колени рядом с дрожащей всем телом Анной и размашисто перекрестил.
- Сим отпускаю тебе твои грехи, дочь моя. Начинайте, - обратился он к братьям с факелами. Те мерно затянули песнь на непонятном языке, чётко выделяя длинные "О-о-о", и "А-а-а".
- Чудовища... - выдохнула Анна.
- Твоя душа отправится на небо, дочь моя, а плоть послужит на благо церкви и инквизиции. Древний ритуал Очищения преобразит тело и поможет в богоугодном деле искоренения неверных, - произнёс монах замысловатую фразу и скинул балахон, оставшись перед Анной нагишом. Навалившись на закричавшую девушку всем телом, он приоткрыл рот, Анна увидела два длинных клыка. Инквизитор резко опустил голову вниз - к нежной шее.
Хор монахов грянул громче, боль рванула горло... Глянув в горящие похотью глаза, Анна провалилась во тьму...
Рано утром к Иссбургу подошёл большой отряд монахов-инквизиторов и рыцарей-крестоносцев в сопровождении кнехтов-мечников. Последние разошлись цепочкой вокруг окружавшего город деревянного частокола. В руках солдаты держали длинные мечи, намереваясь применить их против всякого, кто посмеет убежать или оказать сопротивление. Конные рыцари намеревались зачистить город изнутри. Ждали только команды старшего инквизитора.
Монахи, вооружённые арбалетами, держались плотной группой. Среди них выделялась невысокая фигурка в плаще с капюшоном. Рядом с ней стоял сам старший инквизитор и что-то тихо нашёптывал.
- Твоя главная задача - нейтрализовать городского мага. А также не дать страже оказать организованное сопротивление. Появляйся в тех местах, где нашим приходится туго - у инквизиции не так много верных бойцов, нужно обойтись как можно меньшими потерями. Помни, без твоей поддержки мы не справимся. Всё понятно?
Фигура молча кивнула.
- Молодец, - монах перевёл взгляд на город, где уже наметилось какое-то шевеление. Горожане заметили боевой отряд и спешно готовились к обороне. Инквизитор пафосно воскликнул: - Наш король-безбожник ущемил права церкви и разрешил свободу вероисповедания. Он хочет ограничить влияние Бога в лице святой инквизиции, что только доказывает его связь с дьяволом. Но мы видим его насквозь, дети мои! - он патетически воздел руки к небу. - И сейчас мы выжжем один из рассадников порока и греха, возникшего по воле Нечистого! Вперёд, воины Святой и Непорочной Инквизиции! Вперёд, убивайте всех!
- ВПЕРЁД! - выхватив мечи, рыцари устремились прямо на хлипкие ворота. Те рухнули под напором закованных в стальные пластины конских туш, и всадники ворвались в город.
Над рыцарями в невероятном прыжке взметнулась чёрная тень. Монашеский плащ распахнулся, и все увидели обнажённую девушку с бледной, как у мертвеца, кожей. Всё её тело покрывали таинственные, горящие ослепительно белым светом символы. Седые словно снег волосы шевелились как живые, пальцы оканчивались огромными когтями, из-под верхней губы торчали длинные клыки, а огромные глаза с вертикальными зрачками горели жёлтым огнём. Немногие признали бы в этом монстре прежнюю Анну...
Чудовище издало жуткий гортанный звук, с длинных когтей сорвалось по небольшой красной капле. Спустя секунду каждая превратилась в огромный огненный шар. Полыхающие болиды ударили в крыши домом, поджигая даже то, что в принципе не могло гореть. Капли огня, словно живые, вгрызались в тела людей, не оставляя шанса на спасение...
Приземлившись на четвереньки, вампирша тут же рванула вперёд. Прочные как сталь когти вспарывали животы, отсекали конечности и даже пробивали доспехи. Словно кровавый вихрь, она неслась по улице, оставляя за собой расчленённые, разорванные тела, тела, тела... Сзади скакали рыцари и добивали тех, кто каким-то чудом избежал всережущих когтей.
Жители, ухитрившиеся выбраться из города, нашли смерть от мечей медленно кнехтов. Казарма, где располагались городские стражники, сгорела самой первой, и ни один солдат так и не выбрался наружу. Сёрьёзное сопротивление оказал только маг. Преградив дорогу войнам инквизиции, он начал поливать рыцарей молниями и огненными шарами. Но тут же к нему метнулся кровавый вихрь, и спустя миг обезглавленное тело рухнуло на мостовую, а вампирша отшвырнула в сторону длиннобородую голову.
Бойня прекратилась только спустя несколько часов. Оставшихся в живых жителей согнали в центр площади, где их окружили сплошным кольцом мечники и монахи с арбалетами. Вперёд вышел старший инквизитор и начал зачитывать приговор. Стоявшая рядом Анна не слушала, а только внимательно осматривала коленопреклонённых горожан... о, вот оно, знакомое лицо...
Не обращая внимания на удивлённые взгляды старшего инквизитора и других, Анна пошла прямо к узнанному ей человеку.
- Кларенс...
При виде вампирши юноша задрожал всем телом, но кое-как выдавил жалкую, подобострастную улыбочку.
- Ан-на. Это ты... я т-тебя не узнал, - пролепетал он.
Вампирша остановилась перед ним и приподняла голову за подбородок, заглядывая в маленькие крысиные глазки.
- Кларенс...
- Ч-что, Анна? - прошелестел тот.
- Если бы не твоя мерзкая натура, тот священник остался бы жив. И всё могло сложиться иначе, - отстранённо произнесла Анна. - Глаза... дай мне заглянуть в твои глаза...
Одним движением она вырвала Кларенсу кадык. Издав мерзкий звук, словно сдуваемый воздушный шар, парень начал заваливаться назад. Анна глянула в его глаза - и отвернулась. Ничего. Пустота. Пыль. Ей нужно другое.
Люди с ужасом взирали на смерть парня, но никто не смел даже пошевелиться. Всех словно парализовало.
Анна двинулась дальше вдоль рядов, заглядывая людям в глаза. Несмотря на дикий страх, никто не решался отвести взгляд, и Анна с лёгкостью просматривала всех. Не то... не то... не то... ага!
- Ан-на... Анночка... - затрепетала Лиза в остатках зелёного платья под жутким взглядом жёлтых глаз.
- Лиза, - Анна наклонила голову чуть вбок. - Подлиза и ябеда, в полном соответствии с именем. Слушаешься других, не имея собственного мнения. Если бы ты проявила хоть немного самостоятельности, всё могло бы сложиться по-другому. А теперь... глаза...
- Что?
- Мне нужны твои глаза...
Острый коготь воткнулся Лизе в горло. Она захрипела, из последних сил обхватила руку вампирши. Но потом тонкие пальцы ослабли, и девушка обмякла сломанной куклой, удерживаемая только когтем в горле.
- Нет, - сказала Анна, заглянув в мёртвые глаза. - Тлен и пустота... опять не то...
Вновь возобновился равномерный шаг вдоль рядов обречённых. В какой-то момент Анна почувствовала на себе чей-то взгляд, в котором почти отсутствовал страх. Она чуть повернула голову и увидела Витольда. В сердце, которое давно перестало биться, странно ёкнуло. Словно оно попыталось заработать вновь...
Взгляд Витольда сильно отличался от других. Да, там тоже поселилась обречённость, но парень хотел встретить смерть с поднятой головой. Выглядел он очень плохо - на лице и обнажённом торсе виднелись следы побоев, а правая рука, куда попал арбалетный болт, висела плетью.
- Анна, - тихо произнёс Витольд, когда она остановилась перед ним. - Что они с тобой сделали...
- Я прошла Очищение, - мёртвый голосом произнесла Анна. - И теперь служу благому делу Святой Инквизиции. Вы все, как и я, пройдёте путём Очищения...
- Анна... они задурили тебе мозги!
Так и не дав ответа, вампирша молча провела рукой по синякам и ранам здоровяка.
- Должна¸ признать, ты действительно крепкий парень, Витольд. Я думала, монахи убили тебя.
- Нет, - покачал тот головой. - Просто избили, а потом отпустили. Сказали, расскажу я или нет, это ничего не изменит.
- Понятно, - мягко кивнула Анна. - Витольд, ты виновен сильнее всех. Ты был лидером нашей компании, а потому на тебе более всех лежит вина за смерть того священника...
- Нет! - воскликнул Витольд. - Мы не виноваты в его смерти!
- Что? - тихо переспросила Анна.
- Это случайность!
- Не имеет значения, Витольд, - слова падали, словно ледяные глыбы. - Мы всё равно виноваты. А ты виновен ещё и передо мной. Играл моими чувствами, хотя на самом деле я требовалась тебе для другого...
- Нет! - в глазах у Витольда появились слёзы. - Я действительно любил тебя!
- Тобой двигала только похоть.
- Нет! Нет...
- Да... - когти Анны приблизились к лицу Витольда. - Я хочу взглянуть в твои глаза... хотя, боюсь, и в них не найду того, что нужно...
Распоротое горло Витольда распахнулось, словно огромный жабий рот. Схватив голову, Анна дёрнула на себя, отрывая её от тела.
- Я хочу снова увидеть... - горящие огнём жёлтые глаза впились в голубые человеческие, проникая через них в суть ещё живого мозга...
Несколько секунд вампирша не двигалась, напоминая светящуюся статую. А затем мелко задрожала всем телом...
Глаза! Точно такой же предсмертный взгляд... Страх и мольба впились в душу Анны, не оставляя ничего живого. Заново... всё заново... всё повторяется...
В голове словно что-то щёлкнуло. С глаз спала наведенная пелена, и Анна всё ВСПОМНИЛА. И УЖАСНУЛАСЬ...
- Дочь моя, что с тобой? - послышался обеспокоенный голос старшего инквизитора.
Дико захохотав, Анна буквально швырнула своё тело в его сторону. Наперерез бросились рыцари и монахи, собой закрывая командира, но...
Глаза застила кровавая пелена. В ушах одновременно хохотал и рыдал чей-то голос, перекрывая крики боли и ужаса раздираемых на части людей. Нет пощады! Нет жалости! Нет сострадания! Она - живая машина Смерти и создана для убийств. Вот только она оказалась достаточно умной, чтобы пойти против создателей-хозяев...
Остановилась Анна только тогда, когда в руках хрустнула шея старшего инквизитора. Девушка заглянула в глаза - пустые и ничего не выражающие - после чего отбросила труп в сторону. Одновременно с этим прекратился странный полусмех-полуплач. Анна догадалась, что сама издавала его.
Все, кто входил в инквизиторский отряд, умерли ужасной смертью. Анна не упустила никого.
Сзади послышался чей-то всхлип. Анна оглянулась и увидела выживших соотечественников. Все смотрели на неё. Самыми разными глазами - от испуганных до горящих ненавистью. Но один отличался от остальных. Полный слёз, жалости и страдания. Взгляд матери...
Отвернувшись, Анна издала дикий звериный вопль. А потом бросилась прочь, в темноту...
В отличие от дотла спаленного Иссбурга, полуразрушенная церквушка нисколько не пострадала. Через некоторое время после резни в городе к ней подошла женщина лет сорока в сильно обгоревшем платье. Её лицо покрывали синяки и ожоги, в длинных волосах отсутствовал изрядный клок, но горожанка, казалось, этого не замечает. Взойдя на порог, она осторожно заглянула внутрь храма. Однако разглядеть что-то в царившей тьме не получалось. Собравшись с духом, женщина шагнула в неизвестность.
Под ногами заскрипели доски разломанных скамей. Горожанка замерла примерно в центре помещения, губы тихо прошептали:
- Анна... Анна, дочка, ты здесь?
Из дальнего и самого тёмного угла на женщину взглянули два огромных жёлтых глаза.
- Мама? Это ты? - раздался тихий голос.
- Да, дочка, - материнский инстинкт оказался сильнее страха, и женщина двинулась к этим огонькам. Когда глаза немного привыкли к темноте, она разглядела скорчившуюся под инквизиторским плащом фигурку.
При виде матери Анна поднялась на ноги. С секунду дочь и мать смотрели друг на друга, а потом из глаз девушки потекли слёзы. Слёзы, красные как сама кровь.
- Мама, - Анна издала полувсхлип-полустон. - Пришла за мной... не бросила меня. Как ты догадалась, что приду именно сюда?
- Видела с холма, как ты бежала к церкви, - женщина взяла когтистую пятерню в ладони. - Доча... что они с тобой сделали...
Мать обняла Анну за плечи. На глазах появились слёзы.
- Пойдём отсюда, дочка. Мы уйдём жить в другое место, и всё станет как прежде.
Анна подняла руку, пустой взгляд прошёлся по когтям.
- Нет, мама, не будет. Такую, как я, не примут негде. И ты будешь страдать вместе со мной.
- Мне всё равно! - воскликнула женщина. - Я твоя мать! И сделаю всё для тебя!
- Всё? - переспросила вампирша. В жёлтых глазах зловеще загорелся огонь. - Тогда убей меня.
- Что? - мать отшатнулась, в ужасе глядя на Анну. - Что ты такое говоришь, дочка?
Анна вытащила из складок плаща нож с рукоятью в форме креста.
- Сама из-за наложенного заклинания я себя убить не могу. Да и не всякое оружие меня возьмёт. Но это освящённый клинок. Если перерезать им эту жилку, - девушка ткнула себя в шею, - умру быстро и почти без мучений.
- Доча, - по глазам матери текли слёзы, - что такое ты говоришь...
- Я хочу умереть... - мёртвым голосом произнесла Анна. - Такая жизнь - это непрекращающаяся пытка. Моё тело ежесекундно терзает жуткая боль из-за ритуальных ран. Это невозможно вынести! - она бросила взгляд на окровавленные когти. - На мне кровь мужчин, женщин, стариков и... даже грудных детей. И ещё кровь Витольда... - Анна смахнула две кровавые дорожки с лица и мёртвым голосом продолжила: - На меня отовсюду смотрят глаза... жуткие глаза... даже сейчас, изо всех уголков этой проклятой церкви...
- Какие глаза? О чём ты?
- Глаза того священника... и Витольда... и Смерти... пожалуйста, убей меня, мама! Я не могу так большее-е-е-е.... - издав полувсхлип-полускрип, Анна силой вручила матери нож и встала на колени. Откинула прядь белых волос, обнажая бледную шею. - Давай! Один удар! Прошу-у-у-у...
Жёлтые глаза Анны впились в глаза матери, словно гипнотизируя. Несколько секунд та стояла молча, а по щекам текли слёзы.
Наконец, побелевшие пальцы крепко сжали рукоять, рука с ножом начала медленно подниматься...