С запада Ро"лэнт ограничивают Мигвинские горы. Согласно древней легенде - это войско великанов короля Мигвина, которое в течение тысячи лет не давало солнцу взойти, разворачивая его в обратную сторону то на западе, то на востоке. Но в конце концов хитрый маг, назвавший себя Остролистом, обманул коварного короля: задавая вопросы, он задержал его до тех пор, пока солнце не взошло на востоке, и все великаны обратились в камень...
Многие считают самой западной точкой Ро"лэнта Тарнэт - могучий город, стоящий на реке Глане, у самого подножия Мигвинских гор - это не совсем верно: многим западнее находиться Мгвинглауд. Этот городок, стоит в крохотной Рейфарской горной долине и соединён с остальным Ро"лэнтом лишь узким, длинный горным переходом. Его уже много лет не показывают на картах, а прежний король Ро"лента Яррадан дважды велел стереть Мгвинглауд с лица земли, но оба раза передумал. Мгвинглаудцы, впрочем, не знали об этом и всё ещё считали себя частью Ро"лэнта...
Почему Мгвинглауд так стараются забыть? - Сложно сказать... Может потому, что для Ро"лэнта эльфы и гномы лишь сказки, а в Мгвинглауде в них верят, потому что просто не могут не верить.
От Мгвинглауда в горы вела узкая тропа, долго извиваясь в глубокой расселине, она наконец приводила к странному месту: это была широкая каменистая поляна, с одной стороны она покатым склоном стекала вглубь Мигвинских гор, с другой был обрыв, с третьей на неё наступала буйная хвойная роща, которая простиралась до далёких отвесных скал. У самого обрыва стоял деревянный дом, владельцем этого дома был знахарь Ла"риган, по крайней мере в Мгвинглауде все называли его именно так...
Беруин проснулся от стука в дверь. "О чёрт! Если это опять какой-нибудь крестьянин припёрся за лекарством для больной козы... или какая-нибудь девчонка пришла клянчить любовное зелье... - Ааа, да кто бы там ни был - пусть идёт к чертям!" - злобно подумал про себя он и исступлённо уставился в деревянную стену. Стук раздался вновь. "Дьявол!" - прорычал он, вставая, натянул обтёртый халат, нацепил изящные очки на изломанный нос и направился к двери. Распахнув её, он увидел высокую фигуру, лицо которой было скрыто под капюшоном.
- Ты? Кто бы мог подумать! - не скрывая злой иронии начал Беруин, - Ах, точно - ты же следишь за мной уже с неделю. Очень мило, что наконец решил представиться!
Незнакомец явно опешил, но взял себя в руки:
- Я пришёл с посланием...
- Правда? А я думал ты пришёл за мантией-невидимкой, чтобы дальше следить за мной! - прервал его Беруин и, не давая сказать ни слова, продолжил, - Дай угадаю, ты пришёл от какого-нибудь могучего эльфийского лорда, о существование которого даже другие эльфы не подозревают?
- Меня прислал лорд Силаранд.
Беруин насторожился и принял серьёзный вид.
- Что за послание?
Эльф галантно передал Беруину свиток с печатью:
- Здесь изложена суть дела, по которому мудрый и светлый лорд Силаранд желал вас видеть у себя не позже чем полная луна взойдёт на небе между Синаей и Юварой.
Беруин пропустил его слова мимо ушей (он терпеть не мог эльфийское многословие), внимательно изучая пергамент. Эльф замолчал и стоял неподвижно, ожидая ответа.
- Какая трогательная и грустная история, - сказал Беруин дочитав, - Жаль, что я уже не раз слышал её, хоть и в несколько ином варианте, - он сделал паузу. - Я бы, конечно, с радостью явился к вашему мудрейшему и "правдивейшему" лорду Силаранду, если бы не один пренеприятнейший момент: мне плевать хотелось на вас и на ваших лордов - я не подчиняюсь никому! - последнее слово он произнёс по слогам, после каждого из которых он разрывал пергамент на всё большее количество частей.
Эльф сжал кулаки.
- В таком случае мы доставим вас к светлому лорду Силаранду силой!
Беруин громко рассмеялся и хлопнул дверью. "Надо же, я только что нажил себе неприятности, каких не имел с самого низвержения..." - усмехнулся он, убедившись, что эльф ушёл. Потом достал длинную солитовую (солиты - древние деревья, растущие лишь на западноокеанских островах) трубку, унаследованную им от отца, раскурил её и погрузился в раздумья в кресле около нерастопленного камина. Двадцать девять лет прожил он в этой чёртовой избушке, среди этих чёртовых гор, ещё недавно он и не сомневался, что и своё пятидесятилетие от отметит здесь же. Но видно придётся вновь выйти из тени. Он уже однажды совершил невозможное - обвёл Орден вокруг пальца, теперь он попытается вернуться в него...
Когда крошечное солнце уже почти скрылось за горами, Беруин решил, что пора. Он разделся до гола и натёр всё тело густой прозрачной мазью, надел походную одежду, а поверх неё плащ из шерсти лунного козла. Упаковал в дорожную сумку немного еды, деньги, ещё некоторые необходимые в длинном походе вещи и все наиболее ценные манускрипты. И наконец снял со стены фамильный меч, протёр - и тот заблистал в лучах заходящего солнца.
Уже совсем перед выходом он заплёл свои густо-каштановые с проседью, изрядно поредевшие и оставшиеся лишь по бокам головы, но тем не менее длинные, почти до колен, волосы особым способом, накрыл голову капюшоном, и, поправив очки, осторожно вышел наружу. Главное, чтобы чёртов эльф не заметил его в ближайшую пару минут. Беруин беззвучно закрыл дверь и молнией побежал к роще, находящейся невдалеке. Очутившись у деревьев, он осмотрелся по сторонам: никого. Эльф, вероятно, был здесь один и отправился доложить о его "ответе" тому, кто его прислал, но рисковать всё равно было нельзя.
Беруин быстро пробирался между деревьев, пока не оказался у высокой и отвесной скалы. Он тут же прильнул к камню и принялся ощупывать и прислушиваться к нему. Наконец, он выбрал определённое место, коснулся его губами и прошептал какие-то слова. Несколько секунд всё было тихо, лишь на деревьях щебетали птицы, а затем из камня раздался шум, схожий с шумом волн, он всё нарастал и нарастал, будто приближался откуда-то из сердца скалы, а затем в камне вдруг появилась трещина, которая уже через минуту переросла в дверь. Беруин взял один из лежащих у стены открывшегося прохода факел и зажег его; умершие много столетий назад гномы, которые построили эти ходы, вряд ли думали, что кто-то кроме них самих сможет воспользоваться ими. "Не зря я когда-то составил карту этих подземелий" - подумал Беруин, доставая небольшой, исчёрканный пергамент.
Спустя с час времени, на узкой горной тропе эхом раздался грохот и из появившегося в камне прохода вышел невысокий, в сером с капюшоном плаще, человек. Он потушил факел, а проход за его спиной исчез сам собой. Беруин поглядел вдаль и понял, что не ошибся: в лежащей внизу горной равнине растёкся под последними лучами заходящего солнца крошечный Мгвинглауд. За почти тридцать лет жизни в Рейфаре Беруин хорошо узнал этот город с его простоватой суетой, стадами коз и сидящими в тавернах гномами, которых, по мнению остального Ро"лента, не существует в природе. Мгвинглауд не имел ни крепостных стен, ни дозорных башен, да в нем только одна колокольня была около рыночной площади. Дома были низкими, деревянными, зачастую с крытыми соломой крышами. Улиц не было вовсе, по крайней мере, в привычном понимании этого слова. Ещё вчера Беруин не мог представить, что ему будет грустно уходить из этого захолустья, но теперь, пробираясь между беспорядочно разбросанными домиками, с сожалением подумал, что жизнь здесь была, если не лучше, то уж точно добрее жизни в каменных стенах Ладоса.
Он окинул Мгвинглауд критическим взглядом: "Надо найти подходящую таверну!"
Его выбор пал на "Красный колпак", это была большая деревянная таверна, на вывеске которой был изображён кобольд в красном колпачке - неизменный персонаж рейфарского фольклора. Беруин в последний раз был в этой таверне лет с пятнадцать назад, к его удивлению она за это из грязной забегаловки превратилась в почти приличное заведение. Внутри царил тёплый полумрак, несколько горящих факелов и свечей отбрасывали на стены и пол таверны множество колыхающихся теней. Беруин направился прямиком к трактирщику. Тот заметил его и немного нервно улыбнулся:
- Эй, Ла"риган, что привело тебя сюда?
- Здорова, Ферет, я хотел бы снять комнату на одну ночь, - ответил Беруин.
- Ночуешь в Мгвинглауде? - трактирщик настороженно посмотрел на дорожную сумку Беруина - Неужто уходишь?
- Верно, и ты об этом никому не скажешь в ближайшую неделю, - с этими словами он высыпал на стол горсть монет.
- Славно, можешь сильно не торопиться у меня есть ещё одно дельце.
Сказав это, Беруин направился к с небольшому, стоящему в углу столику, за которым сидел, примеченный им ещё до разговора с трактирщиком гном. Этот гном был не похож на большинство гномов, которых Беруин перевидал за свою жизнь - он был высокого для гнома роста (чуть ниже Беруина), с умным хмурым лицом, прямым носом, живыми глазами, черной чёсанной бородой, в которую были вплетены две крохотные косички, и волосами, патлами спадающими чуть ли не до пояса. Одет он был в богатую гномью котту, из красной ткани с серебряной каймой, и широкими полами.
Гном что-то сосредоточенно писал при свете свечи, когда Беруин невозмутимо уселся напротив него.
- Эй! - возмутился гном.
- Неси сюда две пинты эля, Ферет! - заорал Беруин трактирщику.
Гном понял намёк:
- Чего тебе надо?
- Мне надо в Ро"лэнт. Желательно в Солвердэн.
- А я тут причём? - сердито спросил гном.
- Дороги в Ро"лэнте небезопасны, а ты, я вижу, славный воин.
- С чего бы это?
- У тебя на руках шрамы и из-под котты выглядывает кольчуга, а на поясе крепления для меча и колчана с болтами и рычаг, какими натягивают тетиву на арбалетах. Ты ведь неплохой стрелок, верно? - гном молча согласился, - Я хорошо заплачу, если будешь сопровождать меня в Ро"лэнт. Что скажешь?
- Дерьмо.
- Отчего же так?
- У тебя солитовая трубка, - сказал гном нахмурив брови.
- Это подарок, - невозмутимо парировал Беруин.
- Ты носишь очки.
- Купил у старьёвщика.
- У тебя на поясе меч из серебра.
- Я служил в армии.
- Ты похож на волшебника, - сурово заключил гном.
- Помилуй, я не волшебник! - по лицу Беруина растеклась самая непринуждённая улыбка.
- Волшебник!
- Не волшебник.
- Волшебник!
- Не волшебник.
Оба напряжённо уставились друг на друга.
- В любом случае, для Ролэнтцов гномов не существует, окажись я Солвердэне или в другом ихнем городе меня сожгут на костре, как какую-нибудь ведьму.
- А ты можешь и не быть гномом, в Ро"лэнте есть много людей ниже тебя, смекаешь?
Гном задумался.
- Сколько ты платишь?
- Если доведёшь меня до Рей"блика - плачу сотню ро"фиар, до Солвердэна - пять сотен.
- Пять сотен? - недоверчиво переспросил гном.
- Когда я приду в Солвердэн, для меня это будут не деньги, - заговорщицким голосом сказал Беруин.
- Почему я должен тебе верить?
Беруин бросил на стол кошель с деньгами.
- Здесь 20 ро"фиар. Так ты согласен сопровождать меня?
Гном взял кошель и взвесил его в руке, затем сунул себе за пазуху.
- Я Гиллинг Чёрный Камнетёс, а как изволите звать вас, мастер?
- Можешь звать меня Беруином, - с легкой улыбкой сказал Беруин, вставая из-за стола, - Жди меня завтра на рассвете у башни с колоколом возле рынка...
Вновь на небо взошло крошечное солнце, своими бледными лучами осветило оно скаты Мигвинских гор. Мелкий противный дождь, который накрапывал всю ночь, даже и не подумал прекращаться, впрочем, он никак не смог помешать мгвинглаудским пастухам вести стада коз на пастбища с пожухшей в преддверии Хлада травой. Проходя через ещё пустующую рыночную площадь, пастухи настороженно смотрели на мрачного гнома, молча стоящего возле колокольни. На поясе у него висел меч, а в руках он держал заряженный арбалет. "Может оно и лучше, если этот мерзкий тип не явится, он и так уже заплатил приличные деньги," - подумал Гиллинг, он не страдал от приступов нестерпимой жадности до сокровищ, свойственной многим гномам, хоть и любил жить безбедно, - "И, чёрт побери, кто вообще этот Беруин!... Он слишком похож на волшебника, а сделки с волшебниками никому ещё добра не приносили". Гиллинг, как и все, кого он знал, понятия не имел, умеют ли волшебники колдовать, но если и умеют, то прославились они уж точно не этим: Маги Ордена известны всему свету своею жестокостью, беспринципностью и жаждой власти. Видел ли кто-то как они колдуют? - вопрос скорее риторический, зато несомненно многие видели, как они сжигают храмы или же отдельных людей. Внезапно Гиллингу вспомнился отрывок из какой-то эпической баллады, слышанной им ещё в детстве, когда он днями и ночами на пролёт трудился в шахтах:
Гиллинг открыл глаза и увидел приближающегося Беруина, ведущего за собою двух лошадей.
- Что это значит?! - заорал сердито Гиллинг, когда на него снизошло понимание происходящего, - Гномы не ездят на лошадях!
- Да брось, это же слетонасские рыжие, с ними любой ролэнтский ребёнок управится! - Беруин улыбнулся, - И потом ты забыл, что ты не гном, а кинригский наёмник, родился Рокифале, а зовут тебя Гиль.
- Ну ты и ублюдок! Мы так не договаривались!
- Я тебя не за гроши нанял - это входило в стоимость. Быстро лезь в седло.
Гном громко сплюнул и неуклюже вскарабкался на спину лошади, Беруин убедившись, что Гиллинг не собирается падать, ловко запрыгнул в седло своего скакуна и спокойно повёл его по узкой улочке.
- Эй, как заставить эту тварь идти? - окликнул его Гиллинг, который так и продолжал сидеть неподвижно, крепко вцепившись в седло.
- Я сам на коне всего в третий раз, - не оборачиваясь ответил Беруин, - Импровизируй: Потяни за узду, пни ногой или...
Сзади заржала лошадь и послышался глухой удар гнома о землю, а за ним крик: "Чёртова скотина!"
Был уже почти полдень, а дождь так и не перестал моросить. Мигвинские горы, каменным войском великанов, тянулись к небу, кое-где из земли торчали неподвижные сосны, и лишь одинокая Рейфарская долина с лежащим в ней Мгвинглаудом и руинами Таудана казалась маленьким оазисом в этой ветреной мокрой пустыне. От долины к подножию гор тянулась длинная извилистая тропа, по которой много лет никто не ходил. Однако именно сейчас по ней тихой рысью скакали двое всадников. Гиллинг за несколько часов уже приобрёл базовые навыки верховой езды, а также несколько ссадин. Помимо ссадин его бесил человек, который его нанял, лошадь, на которой он сидел, и, больше всего, монотонный шум дождя и перестук копыт.
- Эй, Беруин, ты ведь родился в Ро"лэнте? - спросил Гиллинг. Беруин никак не отреагировал и гном принял это за знак согласия, - Кто такой Король солнца?
- Король солнца? - нахмурившись переспросил Беруин.
Гиллинг прокашлялся:
- Там, где кончается Солнца король и начинается лес...
- Ах, ты об этом, - небрежно усмехнулся Беруин, - Это Солвердэн! "Солвер" - солнце, "Дэн" - король. Ты не знаешь старо-ниэлльского?
- Язык, на котором говорили предки Ро"лэнтцов?
- А ещё мортстагцев и вильтстагцев и некоторых более малых народов... Разве ты не слышал о Великом Ниэлле, который занимал половину южного континента, ещё до того, как с северного приплыли арцеры?
- Нет. Ты мог бы рассказать.
Беруин глубоко вздохнул, собираясь с мыслями, но неожиданно передумал:
- Это я тебе плачу, а не наоборот. Лучше уж ты расскажи историю своего прозвища, Чёрный Камнетёс, - хотя бы докучать тупыми вопросами не будешь.
Гиллингу вовсе не хотелось ничего рассказывать этому циничному мерзавцу, но всё лучше, чем слушать это проклятое цоканье копыт:
- Когда-то, лет с триста назад, - начал он, - На севере Мигвинских гор жил клан Чернобородов. Когда настали Времена войны, на них напали рицверги, сожгли их города, убили воинов, насадили на пику голову короля, а немногих выживших как скот согнали работать в самые глубокие и тёмные рудники во всех Мигвинских горах - Хильдпады. Там я и родился.
Мать моя умерла сразу после родов, а мой отец ничего не мог рассказать о ней, потому что рицверги вырвали ему язык... Когда я подрос мы вместе с ним работали на рудниках, дни и ночи напролёт, не произнося ни единого звука. Однажды в Хильдпады прибыл с ревизией знатный гном Ярнскегг Золотая Рука. Не смирившиеся чернобороды прознали об этом и под предводительством Хаграка Бурого Вепря задумали убить его, нас с отцом они в свои планы не посвятили, считая меня ребёнком, а его инвалидом. Когда Ярнскегг проходил мимо, Хаграк и его шайка набросились на него, но они ничего не смогли сделать против вооружённой стражи, а я стоял и смотрел как их убивают, не понимая, что происходит. Когда стражи перебили всех кроме Хаграка, Ярнскегг повелел им разойтись, чтобы он сам мог сразить вожака восставших. В два удара он обезоружил Хаграка и повалил его на землю и, уже занеся меч для последнего удара, заметил меня. "Эй, мальчик, - он с ухмылкой протянул мне меч, - готов добить эту крысу в обмен на свободу?" Я собрал всю свою храбрость в кулак и плюнул ему в лицо. Он захохотал так, что его смех эхом разнесся по рудникам, в следующею секунду отрубил Хаграку голову. А кто-то из его стражников шибанул меня так, что я потерял сознание.
Очнулся я в маленьком тёмном чулане в доме Ярнскегга, сам чёрт, думаю, не знает из каких побуждений он взял меня к себе. Да и вообще это был самый странный гном, какого я видел: сегодня он мог обращаться со мной почти на равных, а на следующий день выжигал мне бороду углями... Лишь одно я могу сказать точно: жить у него мне было не легче, чем в Хильдпадах. Ярнскегг был одним из приближенных короля Глорона Яробородого и часто сопровождал его на охоту.
Я, возможно, так бы и остался рабом, если бы однажды оруженосец Ярнскегга не умер за день до королевской охоты, и тот не решил бы, что я могу заменить его. На следующий день я оказался в обществе самых знатных рицвергов и, что важнее, в первый раз вышел на поверхность земли. Мы охотились на серебряного медведя. Эти огромные чудовища обитают высоко в горах, их клыки и когти длиной с ладонь, а их рост, если они поднимутся на задние лапы, в пять раз выше любого гнома. Мы долго гнали одного медведя, но потом потеряли его, и король приказал разделиться. Мы остались вчетвером: король Глорон, его оруженосец, Ярнскегг и я. Мы шли по узкой горной тропе над обрывом. Трое моих спутников дружно потешались надо мной, даже король отпустил в мою сторону несколько неприличных шуток. Неожиданно, когда оруженосец короля выдал очередную невероятную шутку про связь роста гнома и длины одного конкретного его органа и мои спутники дружно разразились хохотом, я услышал какой-то шум, а в следующею секунду из-за поворота появился огромный серебряный медведь, одним ударом лапы он отправил в пропасть непревзойдённого шутника, оруженосца, и моего хозяина, а затем набросился на короля. Я не раздумывая поднял арбалет Ярнскегга, который полировал до блеска прошлым вечером и почти не целясь выстрелил. Болт вонзился медведю прямо в глаз, он поднялся на дыбы и заревел. Я бросил арбалет Ярнскегга и схватил валявшийся рядом королевский, инкрустированный рубинами и алмазами, прицелился, но стрелять было уже не нужно: чудовище потеряло равновесие и полетело в пропасть, ещё несколько секунд был слышен его рёв, который затем прекратился тяжёлым, глухим ударом. Мы с королём остались одни. Драгоценный арбалет в моих руках был заряжен и направлен прямо на него. Я мог пристрелить его и может мне даже удалось бы сбежать... Я не стал этого делать...
Позднее король Глорон вызвал меня на аудиенцию, где сказал, что я могу попросить его об одной любой услуге - я попросил, чтобы моего отца освободили. Но было поздно, он погиб во время обвала в Хильдпадах, пока я служил у Ярнскегга. И тогда я попросил свободы для себя.
С тех пор прошло уже двести лет, а шкура того огромного медведя до сих пор висит в тронной зале рицвергов, а на обратной её стороне рунами написано: "Этого зверя сразил Гиллинг - свободный гном". Чёрным Камнетёсом меня прозвали в насмешку, напоминая о моём не привилегированном рождении, но я ношу это прозвище с гордостью...
Гном замолчал.
Беруин обернулся на своего спутника: в глазах Гиллинга виднелся непривычный блеск...
Трактирщик Ферет был честным человеком и никому не рассказал о том, что знахарь Ла"риган ушёл, однако весь Мгаинглауд всё равно узнал об этом в течение нескольких дней.
А 46 дня от Хмура, в канун Ниверльда, когда по обыкновению выпал первый снег, к опустевшей хижине знахаря приехали странные гости - шестеро всадников. Остановившись у хижины пятеро из них спешились.
- Обыщите дом, - приказал единственный оставшийся в седле.
Одна из скрытых плащами фигур ударом меча сломала замок и вместе с ещё двумя проникла в дом. "Никого, о мудрый и светлый лорд Силаранд", - доложили они, вернувшись через несколько минут.
- Видишь, ты не справился с заданием, Иллиолан, - обратился лорд Силаранд к стоящему рядом эльфу.
- Отправляя меня на это задание, вы знали, что я не справлюсь один, - спокойно ответил тот, - Что теперь? Повелите казнить меня?
- Хуже, - улыбнулся лорд, - Ты отыщешь этого саиола вновь, чего бы это тебе не стоило!
- Скольким вы ещё готовы пожертвовать ради мести? - в гневе спросил Илиолан.
Силаранд ничего не ответил, развернул коня и поскакал прочь, трое эльфов последовали за ним.
К Иллиолану подошла Айаритэль и обняла его.
- Позволь мне пойти с тобой!
Иллиолан знал, что отвечать бессмысленно, и лишь медленно покачал головой: