- А у твоего пингвина есть имя? - спрашивает мама на следующее утро.
С ловкостью фокусника она помогает мне заправлять постель.
- Нет, - отвечаю я, зевая. Мысли мои похожи на куриный бульон - я не выспался. Полночи пингвин ходил по комнате и скреб когтями по полу.
- У каждого должно быть имя, - говорит мама.
- Крааа! - соглашается пингвин. Сидя на стуле, он чистит перышки.
Я говорю маме, что она права - без имени не обойтись. Но какое? Нужно ли мне позвонить какому-нибудь исследователю Антарктиды? Может, кто-то из них знает подходящее?
Мама отвечает, что исследователь Антарктиды нам не нужен. Сами управимся.
- Крааа!
Постель заправлена. Мама целует меня в лоб и хочет поцеловать пингвина. Мама не боится его, не то что Танька. Думаете, что моя сестра вчера учудила? Застав пингвина в туалете, она заорала так, что во все нашем районе затряслись стекла. Хорошо еще не вылетели.
- Ноги моей там больше не будет! - заявила Танька.
Мама и папа ответили ей: ну-ну, это всего лишь пингвин. Я подтвердил: ничего страшного - всего лишь пингвин. Но мое мнение для сестры ничего не значит. В ярости она убежала к себе, но уже через час до меня донесся звук смываемого бачка.
Как я и говорил - ничего страшного. Вот если бы там в туалете Таньку поджидал динозавр...
Садимся завтракать. Завтрак сегодня готовит папа. Написав какую-то новую крутую программу, он находится в хорошем настроении, и все у него в руках горит.
Мы едим. Чавкаем. Хрумкаем. Соблюдаем все правила неприличия.
А на повестке дня у нас - имя для моего пингвина.
- Надо что-то морское, - говорит папа, уплетая яичницу. - Например, Френсис Дрейк.
Возражаю:
- На мой пингвин не пират.
Мы с пингвином переглядываемся, как заговорщики. Он мигает своим блестящим глазом. Не хочет быть пиратом.
- Тогда что-то ледяное, снежное, - говорит мама, отхлебывая чай. - Например, Снежок.
- Это имя для снеговика, - отвечаю я. - Или для белого котика, которого вы мне однажды не разрешили завести, помните?
Родители не любили, когда им напоминали о том, что они не разрешили мне когда-то. Или не разрешили Таньке. В ее случае эти воспоминания могут вызвать настоящий катаклизм.
Оба они утыкаются в свои тарелки.
- Мой пингвин суперимператорский, - напоминаю я, заталкивая в рот целый кусок хлеба с вареньем и маслом.
- Тогда назови его Наполеоном, - кривит губы моя сестра.
Я вытаращиваю глаза. Пингвин не отстает и тоже таращит. Мама таращит, и папа тоже.
- Наполеон, - говорит мама, - очень даже подходяще.
Все смотрят на меня, а я только и делаю, что киваю, стараясь быстрее проглотить хлеб, масло и варенье.
- Отлично! Супер!
- Крааа! - говорит пингвин.
Я ему:
- Теперь ты - Наполеон.
Конечно, он ничего не знает о том, что это была за личность, но имя ему нравится. Чтобы отметить это событие, пингвин хватает с Танькиной тарелки кусочек хлеба и глотает его.