Раньше Наполеон знал только один язык - пингвиний, но однажды утром он произносит первое слово:
- Рыба!
Представляете, на совершенно человеческом языке!
Мы смотрим друг на друга. Мы оба ошеломлены этим происшествием.
- Скажи еще раз, - прошу я моего пингвина.
- Рыба!
Наполеон расставляет крылья в стороны, точно пробует взлететь. Поворачивается вокруг оси.
- Рыба! Рыба! Рыба!
- Ты это сам? Никто тебя не учил? - спрашиваю.
Пингвин мотает головой: конечно, сам.
На всех парах я бегу прочь из комнаты, чтобы позвать всю свою семью. Занятая утренними делами, семья идет неохотно, мне приходится тащить ее за руку.
- Это здорово! Будет здорово! - заверяю я папу, маму и Таньку.
И вот они стоят на пороге и смотрят на пингвина.
- Скажи им то, что только что сказал мне, Наполеон.
Но пингвин молчит. Стоит и смотрит. Ничего не делает и не говорит.
- Кхе! - строго кашляет папа. - Я, конечно, люблю розыгрыши и шутки, но не по утрам.
- Не отвлекай нас, пожалуйста, - говорит мама. - Не смешно. Пингвины не разговаривают.
Танька просвечивает меня своим взглядом насквозь.
- Так тебе и надо! Умник!
Она поворачивается и уходит. Папа и мама идут за ней.
- Но он говорил! Правда, говорил! - Я протестую во весь голос.
- Ха-ха! - отзывается Танька.
Она думает, что одержала надо мной победу.
Я смотрю на пингвина.
- Рыба! - говорит он.
Он явно смущен. Разводит крыльями.
- Что? - подлетаю я до потолка. - Ты снова! Ты снова это сказал! Но почему промолчал при всех?
- Рыба... - отзывается Наполеон, понурив голову.
Я опять бегу за семьей. Скоро меня начнут колошматить, и первой будет Танька.
Еле-еле затаскиваю их к себе в комнату. Надо мной сгущаются тучи.
- Говори! - упрашиваю Наполеона. - Ты же можешь!
Тучи все гуще...
Но пингвин не говорит ни слова. Опустил голову, смотрит в пол.
- Ну знаешь! - Мама кипит, как чайник, и выбегает из комнаты.
- Никуда не годится! - улепетывает папа.
- Ха-ха! - говорит Танька и крутит пальцем у виска. - Ха-ха!
Мне очень хочется ее стукнуть.
Они уходят, а я смотрю на пингвина.
- Я с тобой больше не играю! Уходи! Иди куда хочешь! Играй, с кем хочешь!
Подхожу к кровати и падаю на нее лицом вниз. Буду лежать так до скончания веков. Пока горы не станут песком, а океаны не высохнут.
Наполеон подходит ко мне, трогает крылом.
- Я стеснялся, извини! Знаешь, как трудно при такой толпе сказать первое слово!
Поднимаю голову. Иногда получаешь такие новости, что кажется, тебя огрели подушкой из-за угла.
Пингвин шагает в коридор, идет на кухню, где собралась семья. Мне слышен его голос:
- Рыба! Рыба! Рыба!
По квартире разливается мертвая тишина. Мое сердец чуть не выскакивает из груди.
- Простите! - говорит Наполеон.
- Да ничего... - первым отвечает папа.
Мама всхлипывает:
- Какая прелесть.
- Тоже мне! Теперь Наполеон - профессор? - фыркает моя сестра.
Танька есть Танька. Возраст у нее такой. Однажды мама сказала папе: "Перебесится. Надо немного подождать!"
Я вскакиваю и бегу на кухню. Ведь как здорово! Теперь мой пингвин может говорить! Это же величайшее открытие в мире!
- Скажи еще что-нибудь, - просит Наполеона удивленный папа.
- Это стол, это стул, это холодильник...
Пингвин срывает аплодисменты. Танька фыркает. Наверное, она думает, что провалится сквозь пол, если признает, что мой пингвин молодец.
Я глажу Наполеона по голове.
- А вы мне не поверили!
Теперь они верят. Теперь все в порядке.
- Я нарисую тебе сколько угодно рыбы, - говорю я Наполеону.
Сказочка
Я ложусь в кровать и лежу без сна.
- Расскажи сказку, - прошу Наполеона. - Теперь ты умеешь говорить.
- Умею, - отвечает мой пингвин, взбираясь ко мне и садясь на край матраца.
- Тогда расскажи.
- Ладно.
Говорит он так складно и ладно, словно только этим и занимался всю жизнь. Как так по-лучилось - нам до сих пор неизвестно. Загадка науки.
- Жили-были в одном далеком королевстве Король Швабра и Королева Сосиска. И было у них две дочери-принцессы: Соплюшка и Козявка. Пришло время принцессам выходить за-муж, и Король Швабра созвал со всех земель женихов. Приехали женихи отовсюду и встали рядком, чтобы Король и Королева могли на них посмотреть. Трудно было выбрать. Все женихи словно на подбор, ладные и складные. Даже Соплюшка и Козявка не могли решить, кого они хотят в мужья. И тут в тронный зал вкатывается Тыква с огорода и говорит: "Я буду женихом Соплюшки, а Козявка поступит ко мне в услужение!" Возмутились Король Швабра и Королева Сосиска: "Как это - Тыква с огорода станет мужем принцессы?" Стали звать стражу, но Тык-ва съел стражу, затем съел женихов, всех до единого. "Ну? - спрашивает Тыква Короля и Королеву. - Исполните мое желание?" Стали плакать-горевать Король Швабра и Королева Со-сиска, да делать нечего. Сыграли свадьбу. Соплюшка вышла замуж за Тыкву, а Козявка стала у них служанкой. Разжирел Тыква на королевских хлебах, растет не по дням, а по часам, народ на него вкалывает день и ночь. Соплюшка и Козявка еле успевают блюда ему подносить. При-шлось даже крышу дворца разобрать - таким большим стал Тыква. И вот однажды потребовал Тыква, чтобы ему подали на обед Королеву Сосиску. Начали плакать-горевать да делать нечего... Но тут Козявка говорит: "Я что-нибудь придумаю, не волнуйтесь!" Взяла принцесса пластилин, слепила из него куклу, точь-в-точь похожую на Королеву Сосиску, и сунула внутрь нее динамит. А потом запихнула куклу в пасть ненасытному Тыкве. Съел Тыква куклу и взорвался. Куски разлетелись по всему королевству, обрадовался народ, начал петь и плясать. Из кусков Тыквы наварили каши, стали есть и поправляться на радость папе и маме... Конец.
Ничего себе сказочка. И откуда мой пингвин этого набрался?
- А принцессы? - спрашиваю. - Козявочка нашла себе потом мужа-принца?
- Нет. Ведь их всех съел Тыква, помнишь?
- Ага.
- Теперь надо спать, - говорит Наполеон, ковыляя к своей постилке возле батареи.
- Ага.
- Тыква снова вырос на следующий год. И у него оказалась хорошая память...
Вот такая сказочка.
Пингвинья математика
По математике нам задали на дом задачу. Решать ее я сажусь сразу после обеда - она ведь легче легкого.
Через час я понимаю, что одному мне не справиться. Иду к папе, который сидит в гостиной и стучит по клавишам ноутбука.
- Папа, - говорю. - Мне надо решить эту задачу.
- Потом, сынок, потом!
Программа, которую он создает, очень важная, и ее надо сдать в срок.
- Нет, сейчас!
Сую ему тетрадь. Папа недоволен, он откладывает ноутбук, смотрит в тетрадь, задумчиво хмурит лоб. Губы его складываются в трубочку.
- Интересно... - бормочет папа. И целиком погружается в решение моей задачи.
Пока он ломает голову, я иду на кухню, делаю бутерброд и съедаю его. Слышно, как в моей комнате пингвин гоняет мячик.
- Не может быть!
Спустя час папа вылетает из комнаты, размахивая моей тетрадью. Мама как раз возвращается после работы и открывает дверь.
Папа показывает ей тетрадь. Глаза мамины за очками становятся как два воздушных шара.
- Посмотри, что детям задают! Это невозможно! Ее нельзя решить!
Ясно. Даже мой папа-умник не может расколоть эту задачу.
Мама берет тетрадь и садится за кухонный стол. Я и папа, затаив дыхание, ждем, что будет дальше.
Пингвин продолжает гонять мяч, теперь Наполеон вышел в коридор и упражняется в футболе там.
Бац! Мяч катится... Бац! Ударяется в стену... Бац!
Мы с папой потеем. Капли пота текут по моему лбу и спине.
- Нет! - вскрикивает мама, взлетая со стула. - Кто такие задачи придумывает! Ну кто?
Она смотрит на нас с папой. Мы пожимаем плечами.
Мама вслух зачитывает условие, а потом рассказывает нам то, что мы и так знали. И прибавляет:
- Эту задачу нельзя решить!
Я несу учебник, и мы проверяем все уже на сотый раз. А потом сидим за кухонным - усталые. Мы похожи на людей, потерпевших кораблекрушение.
А мой пингвин продолжает играть в футбол. Если он потренируется еще немного, его, пожалуй, возьму в настоящую команду. А было бы здорово... Я уже представляю Наполеона на футбольном поле. Его номер - первый. Вот он получает пас и бежит к воротам в своих войлочных тапочках, когда...
Танька возвращается из школы, с нею вместе две подружки. Если у моей сестры волосы зеленые, то у этих девочек красные и желтые. Они тоже не хотят отставать от моды.
Мы окружаем их и заставляем решать задачу. Теперь у нас есть еще три головы, но от них нет никакого толка.
- Ничего не знаю! Отстаньте от нас! - чуть не плачет Танька. - Где вы ее взяли?
Все мы согласны с тем, что это плохая задача. Но папа не сдается, он бежит к соседу. По-том к другому, потом к третьему. И так до глубоко ночи. Растрепанный, с торчащими дыбом волосами папа возвращается к полуночи.
- Сдаюсь!
Что ж, мы пытались. Мама целует меня в лоб, говорит, что если я получу двойку, она готова и не будет сердиться.
- Не все задачи на свете можно решить, - говорит мудрая мама.
Почистив зубы перед сном, возвращаюсь в свою комнату, а Наполеон показывает мне ли-сток. На листке решение нашей задачи.
- Как ты смог? - спрашиваю.
- Это пингвинья математика, это легко, - отвечает мой пингвин. - У нас в Антарктиде такие задачки только для малышей.
Я сажусь на пол. Думаю: "Как же мало я знаю об Антарктиде!"
Наполеон похлопывает меня по плечу.
- Я всегда помогу тебе, - говорит он.
И правда.
Почему я не обратился к пингвину с самого начала?
Дедушка и бабушка
Дедушка и бабушка приходят в гости. Дедушка - это папа моего папы, а бабушка - мама моей мамы. Все просто.
Уже девять утра воскресенья, и они звонят в дверь - по ним можно часы сверять! Дзинь! Ура!
Я люблю дедушку и бабушку, поэтому бегу со всех ног в прихожую. Пингвин ковыляет за мной. Он научился говорить, но вот бег вряд ли освоит. Уж больно короткие у него лапы.
- Давай, - подгоняю я Наполеона. - Быстрее!
Он старается. В прихожей шум-гам и веселая возня с поцелуйчиками.
- А вот и мы! - Я и пингвин выскакиваем из-за угла.
Дедушка и бабушка стоят с открытыми ртами. Мы хотели сделать им сюрприз - вот и сделали.
- Вы не говорили, что у вас есть домашнее животное, - говорит дедушка.
- Мы решили вас обрадовать... - пробормотал папа.
- Наполеон не домашнее животное, - говорю, - он мой друг.
- Надеюсь, у меня нет аллергии на пингвинов, - замечает бабушка. - А то вот на пыльцу есть.
Я заверяю ее, что от Наполеона нет никакой пыльцы. Танька закатывает глаза и говорит:
- Мы тут намаялись с этой птичкой!
- Говори за себя! - Я делаю угрожающую мину. Сестра показывает язык.
- Ну-ка! Перестаньте! - Мама разводит нас, чтобы не случилось новой драки.
- Я очень рад знакомству, - наконец, произносит Наполеон и делает поклон.
Ух ты! Он молодец. Не пингвин, а сокровище. Ему бы в цирке выступать.
- Какой милашка! - радуется бабушка. - Умница.
- Раньше умницей была я, - замечает Танька, краснея.
- Ты не умеешь плавать, и у тебя нет родственников в Антарктиде, - говорю.
Танька рычит.
- Тихо! Тихо! - встревает папа. - Не будет ссориться. Давайте лучше пить чай.
Он берет у дедушки торт.
- Я не прочь подружиться с пингвином, - говорит дедушка и пожимает Наполеону крыло.
- Очень приятно, - кланяется тот.
- А какие у него милые тапочки! - говорит бабушка.
- Я сам сделал, - гордо объясняю я.
- Прямо одни таланты кругом! - задирает нос Танька.
Раньше все хвалили ее, и ей, конечно, не нравится, что теперь пингвин стал центром внимания.
- Не сердись, - говорит моей сестре бабушка. - Каждый по-своему хорош.
Она берет пингвина за крыло, и они вместе идут на кухню. Я, гордый и довольный, шагаю следом. Подражаю солдату на параде, тяну ногу.
Ать-два-ать-два!
Садимся пить чай с тортом, печеньем и конфетами. Пингвин не ест сладкого, и тогда я беру лист бумаги и рисую ему льдину, а на ней целую гору свежей жирной рыбы. Наполеон глотает рыбу с аппетитом.
Наедаемся от пуза. Прогулку решили отложить на потом - мешают набитые животы. Сидим в гостиной. Кто смотрит телевизор, кто болтает. Даже Танька, наевшись сладкого, по-добрела.
Дедушка и бабушка возятся с моим пингвином, расспрашивают об Антарктиде и о том, как ему нравится в школе.
- Нравится, - отвечает Наполеон.
Хорошо все-таки, что они подружились.
Потом дедушка учит моего пингвина делать кораблики из газет, а бабушка - вязать.
Хочу летать
Я вытаскиваю из шкафа воздушного змея, и мы идем гулять в парк. Бабушка хочет идти с нами - она говорит, что с детства не запускала воздушного змея. А Наполеон говорит, что во-обще никогда не запускал его.
Здорово гулять в воскресенье по парку. Кругом зелень, птички поют, высоко над деревьями сияет солнце. И скоро май закончится, и наступят каникулы! Вот жизнь!
Вприпрыжку я бегу по тропинке, бабушка чинно вышагивает позади меня, а мой пинг-вин в самом конце. Он нисколько не огорчается, что не может идти быстро, ведь так у него больше времени поглазеть на зеленый мир вокруг нас.
Наполеон удивляется всему, каждой летающей козявочке, каждому цветочку и листику. В Антарктиде что - снег, лед и холод. И белым-бело. А у нас! Пингвин задает бабушке вопросы, что и как называется, а она отвечает - ну словно на экскурсии!
Приходим мы на открытое место.
- Уф! - говорит бабушка, присаживаясь на скамейку. - Передохнуть надо. Жарко!
- Давайте запускать змея! - говорю я.
Здесь отлично дует, значит, змей должен полететь.
- Но у змея нет крыльев, - говорит Наполеон.
- Ему и не надо.
Порыв ветра подхватывает у меня змея. Он поднимается вверх, я держу его за леску.
- Ура! - говорит бабушка.
- Ура! - говорит пингвин. Поглядев, как змей мечется туда-сюда на ветру, он спрашивает. - А я могу летать?
- Нет. Посмотри на свои крылья, - отвечаю я. - Пингвины только плавают и ходят.
- Но я же птица.
Мы с Наполеоном смотрим друг на друга.
- Помнишь, нам в школе рассказывали? Есть нелетающие птицы. Ты тоже.
- Но я хочу летать! - настаивает Наполеон.
Бабушка вяжет носки. Она всегда что-то вяжет. Она королева вязания.
- Ты можешь дать ему крылья, чтобы он хотя бы немного полетал, - говорит мне бабушка. - Ведь это легко.
А и правда! Легче легкого.
- Хорошо! Ты будешь летать! - говорю я.
Привязываю леску воздушного змея к дереву и ищу лист бумаги и карандаш. Но они остались дома! Вот я голова садовая!
Наполеон грустно вздыхает.
- Нарисуй крылья на земле, - подсказывает мне бабушка.
Беру палочку и бегу на дорожку, где хорошо рисовать на утоптанной земле. Мой пингвин нетерпеливо топчется рядом со мной и заглядывает через плечо.
Рисую крылья, получают они не ахти какие красивые, но Наполеону подходят. Прилаживаю их моему пингвину на спину.
- Управлять ты ими будешь по своему желанию.
- Тогда желаю лететь! - говорит мой пингвин, и крылья начинают двигаться. Раз-два-три! Наполеон взлетает над поляной, а я ору от восторга. Бабушка хлопает.
Пингвин кружит, взмывает к самым верхушках деревьев, а затем опускается ниже и пролетает над моей головой, точно самолет.
Идут мимо люди, останавливаются, чешут затылки. Да-а! Летающий пингвин! Чудо! Никто никогда такого не видел, это уж точно. Люди обсуждают Наполеона, даже фотографируют на телефон.
- Мой внук, - объясняет всем бабушка с гордостью. Зрители кивают, кивают. Им так радостно, словно внуков они тоже никогда не видели.
А я ношусь со змеем в руке, а мой пингвин выписывает фигуры высшего пилотажа... И так час или два! В общем, в конце концов, умаялись мы с пингвином, уселись на траву.
- Хорошо - летать, - говорит Наполеон.
- Точно, - отвечаю я.
Ложусь на спину. Так хорошо лежать! Уснуть в парке и превратиться в дерево.
- Детишки, - зовет нас бабушка. - Пора ужинать! Идемте!
И мы собираемся и идем домой.
В следующий раз мы обязательно придумаем еще что-нибудь!
Кораблик
А еще в парке есть пруд. В нем живут утки. И как только мы с дедушкой приходим к воде, пингвин сразу идет с ними знакомиться.
- Запустим наш кораблик? - спрашивает у меня дедушка.
Кораблик получился всем на зависть. Мы склеили его из картона, покрыли лаком и приделали мачту. Носовой платок приладили в качестве паруса. Здорово!
Я подскакиваю.
- Давай, дедушка!
Бегу к воде. А там Наполеон - разговаривает с утками. Он рассказывает им про свою далекую родину, а они ему о тех местах, куда улетают на зиму.
А потом мой пингвин ныряет в пруд и с удовольствием плавает. Ныряет до самого дна, а потом, разогнавшись, словно ракета, вылетает из воды.
Плавать и нырять ему нравится даже больше, чем летать на крыльях, которые я ему нарисовал. Конечно, пингвины ведь лучшие пловцы среди птиц!
Я и дедушка спускаем на воду наш кораблик, и ветер раздувает его маленький парус.
- Ура! - прыгаю я на берегу, размахивая руками. - Видишь! Видишь! Он плывет!
Досадно. Теперь он уплывет и затеряется на просторах океанов.
На помощь нам с дедушкой приходит Наполеон. Пингвин подхватывает кораблик и несет его обратно к берегу.
- Еще бы немного - и он бы вышел в открытое море, - говорит Наполеон.
Мы важно киваем. Конечно, открытое море. Да, это серьезно. А в открытом море кораблю без имени нельзя.
Утки крякают, говоря, что они полностью согласны.
- Как же мы назовем кораблик? - чешет затылок дедушка.
Все предлагают то одно имя, то другое. И все они хорошие - трудно понять, на чем остановиться.
- А можно - "Быстрокрыл"? - спрашивает самая маленькая уточка из всех.
Это очень стеснительная уточка. Боясь, что я буду смотреть на нее, она прячется за свою маму. А мама утка говорит:
- "Быстрокрыл" - хорошее имя. Молодец.
- Отличное, - кивает Наполеон.
- Превосходное, - улыбается дедушка.
Я тоже так думаю. Если бы мог, то сейчас же обнял бы всех разом - моего пингвина, де-душку и уток.
Беру карандаш и нацарапываю на борту кораблика слово "Быстрокрыл". Во как! Теперь ему будет не стыдно выйти в открытое море и плавать там вместе с другими кораблями.
- А если он доплывет до Антарктиды? - спрашивает Наполеон.
- А почему бы ему и не доплыть? - спрашиваю я.
- Обязательно доплывет. - Дедушка смотрит вдаль таким взглядом, словно он капитан за штурвалом корабля.
- Тогда, - говорит мой пингвин, - я напишу письмо моим родственника, которые живут в Антарктиде.
Это хорошая идея. Я беру листок бумаги, чтобы записать послание Наполеона под диктовку. Вот что получилось:
"Дорогие родственники! Я вас всех очень люблю. Желаю вам удачи и успехов. Не болей-те. Слушайтесь маму и папу. Чистите зубы перед сном. Ваш Наполеон".
- И про нас напиши, - говорит дедушка, заглядывая мне через плечо. - Мы тоже пере-даем привет.
Я пишу.
- И про нас, - говорит мама-утка. - Как-никак пингвины наши дальние родственники.