В дверь обшарпанного кабинета свердловской прокуратуры просунулось полудетское лицо худосочного студентика.
- А, Родион. Проходи, - радушно улыбнулся ему следователь как старому знакомому, отложив в сторону газету. - Садись, Родя, рассказывай.
Студент бочком примостился на краешек хлипкого расшатанного стула.
- Что рассказывать, Порфирий Никитич?
- Рассказывай, как проходил поход. Как так получилось, что ты один из него живым вернулся?...
- Я уже рассказывал, Порфирий Никитич.
-Ах, да-да-да. Нога разболелась, говоришь? Ну что же, придётся назначить судебно-медицинскую экспертизу. Есть у нас один специалист...
Студент зябко передёрнул плечами. Встречу со специалистом не хотелось себе представлять даже в мыслях.
- Следствие к концу подходит, Родя, скоро дело в суд передавать. Нам всё известно. Видишь, сколько материалов у нас собрано.
Лязг дверцы сейфа резанул по напряжённым нервам. Порфирий Никитич поднатужился и обеими руками вытащил разбухшее дело. С глухим звуком оно шлёпнулось на стол. На глаз в нём было страниц шестьсот.
На самом деле пятьсот семьдесят из них были разной дребеденью, вроде вырезок про огненные шары, но студент этого не знал.
- Нам всё известно, - повторил следователь и подтверждающе похлопал рукой по пухлому тому.
- И кто же их убил?
- Как кто? - как будто даже удивился Порфирий Никитич. Вы и убили-с, Родион Ефимович.
Рука студента сама собой потянулась к горлу прокурора.
-Лжёшь ты всё, полишинель проклятый!
- Спокойнее, спокойнее... В коридоре конвой. А сюрпризик не хотите ли, Родион Ефимович? - потирая ручки, мерзко захихикал Порфирий Никитич.
Встав, он быстро подошёл к двери в соседнюю комнату, подозвал студента и резким движением распахнул её. Оттуда глянуло страшное, заросшее до глаз косматой таёжной бородой, лицо.
-Возчик дядя Слава, - в ужасе подумал студент,- Вместе с лошадью.
-"Убивец", - проскрипел Спекулявичус. И кобыла подтверждающе заржала.
Всё стало как будто ватным, звуки не доходили. Пол стал уходить из-под ног. Студента качнуло и повело.
Порфирий Никитич быстро подставил стул, стал рядом, похлопал по щекам.
- Да что с вами, батюшка, как вы побледнели. Вот воды, воды испейте.
Студент поглядел на мутную желтоватую воду из прокурорского графина, и его стошнило.
Следователь ловко подсунул ему под правую руку заранее отпечатанную на машинке бумагу и вложил ручку в дрожащие пальцы.
В коридоре послышалась какая-то возня. Оттолкнув конвойных, в кабинет, издавая тяжёлый запах перегара, вломился лётчик Затяженко. Свалявшаяся синяя форма покрылась сальными и томатными пятнами. Лицо заросло многодневной щетиной, щёки вввалились. Взгляд опухших красных глаз был безумен. Двумя пальцами он то и дело стряхивал с себя невидимых чертей.
На мгновение в кабинете повисла тишина. Затем её разорвал страшный хриплый вопль:
- Вяжите меня. Я туристов поубивал. Я! Передавил колесом вертолёта...