Тихонов Сергей : другие произведения.

Старая надежда

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Оценка: 7.85*23  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Ещё вчера ты обычный парень, а сегодня враг государства, мятежник, за голову которого объявлена награда. Ещё вчера ты обычная девушка, а сегодня последняя надежда человечества избежать гражданской войны. Стражи Системы и повстанцы разлучают героев, лишают всего. Смогут ли они выжить среди людей, которые встали по разные стороны баррикад в роковом противостоянии? Раскроют ли тайну, которая либо уничтожит Землю, либо откроет дорогу к звёздам?

  
  
  

Старая надежда

  
  
  
   1. Город-призрак
   Жара!
   Время загорать у надувного бассейна, потягивать ледяной гранатовый сок и лениво сёрфить по просторам сети.
   Вот только Джек Моро не собирается жить как заурядный подросток из небольшого городка. Ведь когда тебе тринадцать, а детство позади -- мир только и ждёт, чтобы его попробовали на вкус.
   Джек втянул живот, напомнил себе, что это пресс, и слегка подпрыгнул. Кончики пальцев уцепились за выбоину в потрескавшейся кладке церковной ограды. Высокая, как его отец, она бросала вызов и словно посмеивалась -- а достаточно ли ты силён?! Сможешь ли одолеть меня?!
   Он подтянулся и оседлал кирпичный гребень. Ха, да ему и не такое по плечу!
   Довольный собой, Джек привалился спиной к раскидистому вязу, что вырос у стены. Его корни словно волна подхватили ограду и накренили в сторону двора, который зарос травой и сорным кустарником. Зелёный ковёр скрывал груды битого камня из рухнувшей колокольни, осыпавшуюся штукатурку и мусор, что скопился более чем за век запустения.
   Старая церковь венчала холм подобно короне древнего короля. Фасад храма возвышался над давно заброшенным поселением шахтёров и лесорубов, а обратная сторона глядела на рощу, что полого спускалась к тонированной глади безмятежного озера. За ним, укрытый маревом раскалённого неба, виднелся Грайвич -- молодой городок, который возник неподалёку от военной базы. Там служили или работали почти все местные жители.
   -- Джек! -- звонкий смеющийся голос оторвал его от потрясающего вида, что открывался с гребня стены. -- Тоже мне, джентльмен! Сам влез, а обо мне забыл!
   Эми -- его названная сестра -- смуглая, гибкая, скуластая ровесница с темными вразлёт глазами и насмешливой улыбкой, стояла внизу рядом с брошенными в траве велосипедами. Она протягивала ему руку, а другой прижимала к груди альбом и карандаши, перехваченные красной резинкой.
   Уже не в первый раз с начала лета сознание пронзила мысль: как же теперь отличается его сестра от той маленькой испуганной девочки с пепельными волосами, которую девять лет назад, после очередной войны на Ближнем Востоке, привёз домой отец.
   -- Сначала вещи! С ними я тебя на стену не затащу, есть надо меньше, -- с напускной серьёзностью заявил Джек. Поймал возмущённый взгляд стройной, точно стебель цветка, девушки и расхохотался: -- Да шучу я!
   Он сбросил во двор альбом с карандашами, а затем втянул сестру наверх.
   Вцепившись в толстые ветви старого вяза, они пару минут балансировали на гребне стены, рассматривали открывшуюся панораму и думали о чем-то своём, пока внезапный порыв ветра чуть не сбросил их вниз -- на камни и сучья, устилавшие землю.
   -- Пожалуй, кто-то намекает, что нам пора, -- Эми ухватила его за плечо и восстановила равновесие. Придерживая руками цветастое платье, она ловко спрыгнула вниз, а затем подняла альбом, бросилась к храму и на бегу поддразнила:
   -- Кто последний -- тот дома выносит мусор!
   Джек догнал её у портала церкви. Он замешкался ровно настолько, чтобы сестра успела подняться по ступеням и заглянуть за полуприкрытые врата.
   Ладно, пусть думает что победила. Не жалко, а то Эми всё чаще обижается на его стремление во всём быть первым, доминировать и в мелочах. Но он же не специально, так само получается!
   -- Темно, -- Эми потянула за ручку, но дверь, похоже, заклинило.
   Узкая щель чернела меж дубовых створок как расселина, что ведёт в Тартар.
   -- Ерунда, просто глаза ещё не привыкли! -- Джек оттеснил сестру и первым скользнул внутрь.
   Главное -- не спешить. Джек сделал несколько шагов и осмотрелся.
   Вытянутый неф превратился в затенённый лабиринт из обрушившихся колонн, балок и наваленных друг на друга скамей. Узкие окна заколочены. Сразу и не поймёшь: сохранились ли за полусгнившими щитами витражи в свинцовых переплётах? А если и да, то кто из святых изображён на них?
   Островерхая крыша над трансептом частично обрушилась, пропуская внутрь немного света. Он порождал странные изломанные тени, что лишь сгущали царивший в зале полумрак.
   Впереди, за алтарём, на чудом уцелевшей штукатурке виднелось изображение Христа. Выполненный во всю стену он раскрывал объятия прихожанам.
   Джек помог сестре пробраться внутрь и медленно двинулся к островку света. Удерживая Эми за руку, он лавировал меж обломков камня и дерева, осторожно ступал по пружинящему ковру из пыли и листьев.
   Да уж, немало мусора нанёс ветер, который задувал сквозь незакрытый портал и дырявую кровлю.
   Эми присела на то, что раньше служило алтарём.
   Солнечные лучи проникали сквозь дыру в крыше и освещали девушку как статую на пьедестале. Она пристроила на коленях альбом, грызла кончик карандаша и время от времени покрывала лист уверенными штрихами.
   Джек медленно обходил храм и высматривал всякие "странности".
   Тайник с кладом он обнаружить не надеялся. О подобном мечтали только наивные ребятишки из детских сериалов. Впрочем, неплохо было бы найти что-то примечательное, что словно молния поразило бы его новых друзей. Ведь хоть те и считались "местными", но, как и прочие старожилы, обходили стороной "проклятую" церковь.
   Пока сестра рисовала, Джек нащёлкал с полдюжины селфи и коротких видео. Жаль только подсветка дешёвого смартфона едва вытягивала густой полумрак. Впрочем, чтобы похвастать перед Питом Голдсмитом и его сестрой Дженни этого хватало за глаза.
   Предвкушая момент своего триумфа, он направился к выходу. Надо поймать сигнал и скинуть фотографии в сеть.
   Джек споткнулся и растянулся на полу.
   Проклятье! Лишь чудом не насадил голову на обломок колонны!
   -- Дже-е-ек?!
   В голосе Эми звучала тревога, так что он помахал ей рукой:
   -- Все в порядке, просто чёртова темнота!
   -- Не поминай дьявола в Доме Божьем, -- Эми изобразила скрипучий голос мистера Хансона, местного пастора, а затем прыснула со смеха в кулак.
   -- Да-да, ваше преподобие, -- буркнул Джек, стряхивая с одежды паутину и потирая ушибленный локоть.
   Он наклонился и присмотрелся к бревну, которое подставило ему подножку.
   Джек нахмурился.
   -- Что там? -- Эми привстала с алтаря, вытянула голову вперёд, словно любопытная цапля. -- Что-то интересное?
   -- Ерунда, просто деревянная статуя какого-то святого, -- он не соврал, но опустил подробности.
   -- Окэй, -- Эми вернулась к наброскам.
   Понятно, что в другой ситуации та не преминула бы подскочить и всё как следует рассмотреть, но сейчас -- особый случай. Похоже, замысел рисунка по-настоящему захватил сестру и задвинул происходящее вокруг неё в один из пыльных чуланов разума так же, как они в прошлом году отнесли на чердак свои детские игрушки.
   Джек ещё раз провёл взглядом по упавшей статуе. Грубо вырезанное лицо, ступни лежат в потухшем кострище. Рядом валяются консервные банки. На дне поблёскивает масло.
   Бродяги. Или кто похуже. Не то чтобы Джек испугался... Наверняка в церкви нет никого опаснее крыс, но если в окрестностях Грайвича появились беженцы -- стоит оставаться начеку.
   Пару недель назад, во время переезда через половину страны к новому месту службы отца -- бывшего "зелёного берета", а теперь военного инструктора -- Джек насмотрелся на бедолаг. Они брели по обочине группами, а иногда и семьями. Их гнала вперёд бушевавшая в Канаде гражданская война, экономический кризис и надежда на то, что в следующем штате всё ещё требуется пара крепких рабочих рук.
   Когда отец замечал на дороге очередного беженца, то до белизны в пальцах сжимал руль. Он успокаивал маму взглядом, а иногда шептал: "Ничего, скоро мы приедем туда, где ещё остался кусочек прежней Америки". Или, с горькой усмешкой: "В такие времена служить дяде Сэму не такая уж плохая затея".
   Джек вздохнул и отогнал тяжёлые мысли. Заканчивай хандрить! Ты -- мужчина. Думай что хочешь, но не тревожь сестру понапрасну.
   Он обошёл Эми, заглянул через плечо и присвистнул:
   -- Мне бы твоё воображение!
   Эми лишь улыбнулась краешком губ.
   Чёрный карандаш порхал по бумаге, вызывал к жизни контуры будущей истории. В центре композиции, у алтаря, высился тощий священник. Казалось, будто его сутану развевал невидимый ветер. Воздев кверху Библию, он другой рукой с гневом указывал на дверь, изгонял столпившихся у входа людей. Те сжимали ружья и факелы, а их лица искажались смесью ярости и страха.
   -- Ага, а кто-то не верил в рассказы Пита о тайном культе некромантов, который уничтожили шахтёры в начале прошлого века! -- Джек добавил в голос замогильности: -- И в истории о зомби, что утаскивали детей до тех пор, пока толпа не вздёрнула фальшивого священника в этой самой церкви!
   -- Ерунда, -- Эми взмахнула карандашом и словно мечом рассекла им нелепые выдумки. -- Твой дружок Пит -- обычный болтун, который пугает девчонок у костра всякими страшилками, лишь бы те дали поприжиматься!
   -- Он приставал к тебе?! -- Джек начал закипать.
   Эми тряхнула волосами, фыркнула под нос и искоса взглянула на названного брата:
   -- Можно подумать ты не пытался подкатить к Дженни.
   Джек промолчал. Ох уж эти девчонки, и как они всё замечают?!
   -- Нет никаких зомби, -- карандаш Эми скользил по листу. -- А вот некая религиозная секта с псевдонаучным уклоном здесь действительно была. Как и самосуд, который случился после жестокой эпидемии гриппа, что унесла немало жизней. Малограмотным суеверным людям потребовался козёл отпущения. И они его нашли в лице священника. Я проверила в архиве местной библиотеки.
   -- Когда это ты успела? -- Джек следил, как на бумаге проступало внутренне убранство храма, ещё не разрушенное, ещё не тронутое временем и людской яростью.
   -- Ты удивишься, сколько всего можно сделать пока ты отстреливаешь врагов в онлайне!
   Словно почувствовав, что перестаралась с иронией, Эми примирительно коснулась его руки, а затем неопределённо махнула за спину:
   -- Ничего странного не замечаешь?
   Джек обернулся и уставился на выцветшую фреску.
   Иисус как Иисус. Но раз Эми указывает на этот образ -- что-то в нём есть.
   Джек закусил губу и, как учил отец, разбил изображение на квадраты. Теперь можно последовательно выискивать "странности". Он нахмурился. Подсвечивая экраном смартфона наиболее затёртые части изображения, Джек принялся размышлять вслух:
   -- Я, конечно, не такой спец по живописи как ты, но если подумать... это церковь, место для обрядов. Службы, проповеди, свадьбы и тому подобное. А значит, всё здесь должно быть стандартным, как и в других храмах.
   -- Ага, -- Эми отложила карандаш и ободряюще взглянула на брата.
   -- Так вот, на первый взгляд Иисус отображён вполне привычно: высокий молодой человек в белом... -- Джек хмыкнул, -- в белом балахоне. На лице улыбка, он раскрывает объятия, словно приветствует прихожан, которые входят в церковь. Вот только лет сто -- сто пятьдесят назад его бы скорее изобразили страдающим на кресте: раны, муки, кровь и тому подобное.
   -- Теплее, теплее...
   -- Гляди, за ним виднеется арка. Она увита розами, но если присмотреться, то стебли превращаются в символы, которые уместны лишь на обложках эзотерических журналов, -- Джек провёл по нарисованной руке, ощущая наждачную твёрдость старой штукатурки, и остановился на открытой ладони. -- Ты посмотри на кончики его пальцев! Я сначала подумал, что это... -- он задумался, подбирая слово.
   -- Папиллярные узоры.
   -- Точно, но это же стилизованные знаки Зодиака! А эти хиро... хиромантские линии, которые складываются на ладонях в перевёрнутые треугольники?!
   -- Да ты молодец! -- Эми улыбнулась. -- Треугольники я не заметила. Может в тебе пропадает какой-нибудь творческий талант, а?!
   Джек усмехнулся довольный своей наблюдательностью. Он привлёк Эми к себе и сделал общее селфи на фоне таинственной фрески. Затем потянулся, как довольный кот, и подошёл к бывшему алтарю. Его взгляд упал на незаконченный рисунок.
   Он обернулся к сестре и постучал костяшками пальцев по бумаге:
   -- Говоришь, нет зомби, а это кто?
   -- Просто тень, -- Эми взглянула на сумрачный полог, что скрывал пространство за священником: -- Но если приглядеться... то этот завиток -- контур головы, здесь -- пустые холодные глаза, а вот -- складки фигуры, таящейся во мраке.
   Она поёжилась:
   -- Наверное, вылезло из глубин подсознания после ваших глупых историй.
   -- Глубин! -- Джек хлопнул себя по лбу. -- Ты гений, Эми! Здесь же наверняка есть крипта!
   Он развернулся. Хм, и где тут прячется спуск в подземелье?!
   -- Джек Моро! Ты ведь не оставишь меня одну? Потому что я не полезу в каменный мешок полный крыс и всякой гадости!
   -- Эми, ты не понимаешь, -- Джек подошёл и сжал её пальцы. -- Я не могу вернуться домой, не сделав пару фотографий внизу. Пит Голдсмит до конца жизни будет смеяться надо мной, уверяя, что я испугался зайти в крипту проклятой церкви! Если я этого не сделаю -- всё зря!
   Сестра подняла взгляд кверху и покачала головой. "Мужчины как дети. Ну что с них взять...", -- сказали её плотно сжатые губы.
   -- Жди здесь, -- шепнул он ей на ухо и спустился под землю.
   На ступенях лежала дубовая балка. Не иначе как линчеватели били ею словно тараном в окованные железом створки. Вот только за прошедшие годы от двери в крипту ничего не осталось.
   Рассеянный свет проникал на пару шагов, а дальше сгущался холодный мрак. Фонарик остался дома, а потому Джек снова включил экран смартфона.
   Капли воды блестели на стенах. Под кроссовками поскрипывала отслоившаяся штукатурка и битый кирпич. Крипта пустовала, лишь в центре темнел массивный постамент. Он стоял под алтарём, на котором, этажом выше, сидела Эми.
   Джек отогнал лёгкое разочарование. За прошедшую сотню лет бродяги наверняка стащили всё, что не унесли налётчики.
   Пальцы скользнули по гранитной плите. Хм, камень сухой и тёплый, как если бы его нагрело за день, и он медленно остывал до самой ночи. Вот только солнце не заглядывало в крипту с момента закладки фундамента...
   Он сделал несколько фотографий.
   Ладно, если здесь ничего интересного нет, то пора наверх, проверить Эми. А то начнёт ещё беспокоиться...
   Джек ощутил чужое присутствие. Такой слабый тревожный звоночек, что бьётся в груди. Как в фильмах ужасов, когда герой проводит одинокую ночь в пустом доме и страшится лишний раз пройти по тёмному коридору. Где-то там, впереди, электрический щит и рубильник. Он может залить всё успокаивающим светом, но ты боишься ступить во тьму, словно предчувствуешь касание чужака. Зло выжидает момент, чтобы утащить твою душу к себе, на другую сторону реальности...
   Сверху кричат. Эми!
   Джек обернулся и от неожиданности выронил смартфон, который служил вместо фонарика.
   На расстоянии нескольких шагов, в дверном проёме, стоял человек. Его слепые глаза, лишённые зрачков, мерцали расплавленным серебром, а кожа сияла под белым одеянием, словно луна за облаками.
   Джек отпрянул, поскользнулся на влажных камнях и рухнул на гранитный постамент.
   Сильный удар заставил его на мгновение зажмуриться и до скрипа сжать зубы, а когда открыл глаза, на лестнице уже никого не было. Несколько секунд он оставался на месте, а затем вспомнил про Эми. Джек подхватил с пола смартфон, по экрану которого расползлась паутинка трещин, и бросился наверх.
   Они столкнулись на ступенях в крипту.
   -- Джек! Как ты?! Ты видел его?!
   -- С тобой всё в порядке?! Это ты кричала?!
   -- Да! Ты видел его?
   -- Человека в белом? -- Джек сжал руку сестры, успокаивая её и придавая сил. -- Видел.
   Пальцы Эми дрожали, так что он просто увлёк девушку за собой.
   Наверху Джек подхватил альбом с алтаря и быстрым шагом направился к выходу. Уже в дверях, пока Эми протискивалась меж заклинивших створок, он развернулся и осмотрел зал.
   Никого. Почему он убегает? Или... почему думает, что должен остаться?!
   Джек не успел найти ответ. Стоявшая по ту сторону узкой щели меж дубовых плит сестра дёрнула его за руку. Удивительно, как похожи их переплетённые ладони на путеводную нить, что ведёт из этого места коварных тайн в другой мир -- понятный и знакомый.
   -- Там пусто, -- он выбрался во двор и огляделся. Вокруг разливался ясный день, не оставалось ни намёка на опасность. -- Даже не знаю, что именно нам почудилось, но сейчас внутри никого нет.
   Эми промолчала. Она потянула его к церковной ограде и лишь за стеной, добравшись до велосипедов, ответила:
   -- Уверена, мне это не привиделось. Не могло одно и то же явиться нам обоим.
   Они медленно ехали по едва заметной тропке, что петляла по склону холма и спускалась вниз, к Грайвичу.
   -- Я рисовала, -- Эми держалась так, чтобы Джек слышал её слова, -- а когда оглянулась на ступени, ведущие в крипту, то заметила человека в белом. Он словно светился изнутри.
   -- Слепой.
   -- Наверное. Можешь дразниться, но я испугалась и непроизвольно, как ребёнок, закрыла глаза ладонями. А когда посмотрела вновь -- его уже не было.
   -- Я и сам не лучше, -- Джек на мгновение закусил губу и признался. -- Вон, даже смарт разбил.
   -- Попадёт тебе от отца...
   -- Не-а, всё работает, лишь стекло треснуло. Так что необязательно об этом рассказывать. Накоплю и сам отремонтирую.
   -- Как думаешь, кто это был?
   -- Не знаю, -- Джек помотал головой, словно отгонял нежеланные мысли. -- Будем считать, что мы нанюхались каких-то паров метана или что там ещё может скапливаться в заброшенных склепах. Не хочу думать об этом... человеке. По крайней мере, сейчас.
   Эми кивнула и остаток пути они проделали молча.
  
   2. На краю
   Солнце клонилось к закату, когда они добрались до окраин Грайвича.
   Улицы прижимались к озеру полукольцом, втискивались между берегом и федеральной трассой. За ней виднелся внешний периметр Форт-Грайвич -- военной базы -- единственной причины, по которой городок не заглох подобно другим небольшим поселениям на Среднем Западе.
   Ехать домой не хотелось, поэтому Эми махнула брату и свернула к небольшому кафе. Внутри расположилась компания парней-старшеклассников, скорее всего -- будущих выпускников. Эми заметила, как Джек на мгновение закусил губу и обо всём догадалась. Похоже -- "те самые".
   Месяц назад, когда их семья только устраивалась на новом месте, Джек вернулся в порванной рубашке и с фингалом. На все её расспросы лишь отмахивался, а на следующее утро к ним пришёл знакомиться Питер Голдсмит -- ровесник брата и его новый друг. Позже, сестра Пита, Дженни, поделилась с Эми историей о том, как местные забияки привычно издевались над одинокой жертвой, и как Джек, который возвращался после собеседования с директором новой школы, встрял за незнакомого парня. Ребятам всё же наваляли, но после уже не цеплялись.
   Если не боишься дать сдачи -- мало кто захочет тебя доставать.
   По правде говоря, позже Джек признался, что сначала прошёл мимо. Брат не хотел лезть в чужие неприятности, но почему-то развернулся и вступился за Пита. Дженни об этих колебаниях не знала, так что в её глазах Джек приобрёл ореол идеального героя.
   Эми заказала пару молочных коктейлей в стаканах с трубочками. Игнорируя заинтересованные взгляды "тех" парней, она вышла на улицу.
   Джек направился к ближайшему столику под разноцветным тентом.
   -- А поехали в парк на берегу?! -- предложила Эми.
   -- Нет.
   Она заметила, как Джек на мгновение закусил губу, и поняла -- спорить бесполезно. Но всё же попыталась:
   -- Тут скучно, пыльная улица, а там красиво...
   -- Нет! -- Джек обернулся. Его взгляд обжёг Эми яростью: -- Я их не боюсь. И мы не будем ни от кого бегать!
   Упрям как осёл! Но не бросать же его одного, в конце концов! Эми села и приготовилась стоически перенести очередную демонстрацию характера брата.
   Они медленно потягивали молочные коктейли.
   Молча.
   Позади неё тренькнула дверь, и на улицу вырвалась шумная компания. Старшеклассники прошли мимо, на стоянку, и только последний оглянулся. Высокий тощий парень с фиолетовым хаером и тяжёлой серьгой что-то сказал остальным, и все засмеялись. Зло и отрывисто. Но не остановились, а запрыгнули в побитый кабриолет и укатили куда-то к центру Грайвича.
   -- Можем идти? -- Эми склонила голову на плечо и взглянула на брата.
   -- Да, -- буркнул Джек. -- Извини, но так надо. Так -- правильно!
   Эми не ответила.
   -- Поедем в парк? Как ты и предлагала? -- подмазался Джек. -- Купим мороженого...
   -- Уже не хочется.
   Внезапно она поняла, что чертовски устала. Сначала -- разведка заброшенного города, затем -- пугающее видение в церкви и наконец -- эта глупая выходка. Эми оседлала велосипед и направилась домой.
   Поворот на свою улицу остался позади. По дороге Джек вспомнил, что хотел забрать у Питера несколько дисков с играми, так что остаток пути Эми продела одна. Ну и ладно. Всё равно дома её ждёт мягкая кровать и новая книга Кристофера Милтона -- бывшего кандидата в президенты от демократов. "Современная этика и социальная ответственность Западной цивилизации", -- лучший способ забыть об этих безрассудных мальчишках...
   Эми собиралась подняться к себе, но зашла на кухню, заговорилась с приёмной матерью и, в конце концов, решила помочь той с ужином.
   -- Не стоило вам ездить в такую даль, -- Джессика Моро, невысокая пухленькая женщина средних лет, покачала головой и добавила: -- Старый город -- глухое место. Не дай Бог что случится -- никто и не поможет!
   Интересно, а как бы отреагировала мама, узнай она о странных видениях, что преследовали её детей в таинственной церкви? Проверить Эми не рискнула, лишь улыбнулась в ответ:
   -- Ну что могло случиться?! Телефоны всегда на связи, а Джек сам кого угодно "достанет".
   -- Это был его замысел?
   -- Не-е-ет, -- запнулась Эми, хотя именно брат выдернул её утром из-за ноутбука и потащил в заброшенный храм: -- Я давно хотела порисовать за городом, а потому уговорила Джека съездить со мной.
   Мама лишь покачала головой.
   Эх, наверняка она догадалась, как всё было на самом деле, но решила не вмешиваться в дела прикрывающих друг друга подростков. И правильно! Всё-таки они уже не дети, а полноправные тинэйджеры!
   Джессика обошла накрытый к ужину стол, машинально поправила салфетки и присела рядом. Она взяла ладони Эми в свои руки:
   -- Эматалла, -- серьёзный тон заставил взглянуть ей в глаза, -- Я волнуюсь, но вы уже слишком взрослые, чтобы постоянно держать вас в моём кармане. Джека не изменить -- весь в отца, но тебя он слушает...
   -- Как же, вот сегодня...
   -- Тем не менее, -- перебила Джессика, -- постарайся, чтобы с вами обоими не произошло что-нибудь... непоправимое. Все эти сообщения в новостях, бесследные исчезновения людей по всему миру...
   -- Мама...
   -- Сегодня звонила Бет Паркер, ты же помнишь нашу бывшую соседку из Уокиген?
   -- Конечно.
   -- Её муж, Роберт, тоже пропал. Работал в мастерской. Бет позвала его раз, другой. Он не откликнулся. А когда зашла в гараж -- на столе лежал включённый паяльник, вот только Роба нигде не было.
   Эми хотела придумать что-то успокаивающее, но звякнула входная дверь, и по дому разнёсся бодрый голос приёмного отца, Майкла Моро:
   -- Я вернулся! Всем доброго вечера!
   Мама сжала её пальцы, словно хотела передать нечто важное, что не выразишь банальной фразой. Впрочем, слова не нужны, когда вы связаны невидимой струной, что звенит от любви и скрытой за ней тревоги. Эми улыбнулась, погладила её ладонь. Всё будет в порядке, не волнуйся! Мама кивнула, а затем встала и, поцеловав мужа, стала подавать на стол.
   Ужинать сели без Джека, поскольку по заведённой отцом военной традиции -- еда опоздавших не ждёт. Майкл, как обычно, шутил, рассказывал о забавных случаях, которые произошли за день. Но Эми замечала, что в его глазах нет-нет да мелькало нечто тщательно скрываемое, а каждая улыбка сопровождалась характерной складкой на лбу, что возникала у приёмного отца в периоды глубокой задумчивости.
   Что-то случилось? Почему он так обеспокоен? Эми заволновалась, но сохранила безмятежный вид. Не спеши. Смотри и слушай. Наверняка ты всё выяснишь ещё до конца дня.
   Она помогла маме убрать остатки ужина и загрузила тарелки в посудомоечную машину. Когда родители ушли в гостиную, Эми устроилась на опустевшей кухне и разложила на столе альбом.
   Пальцы легонько постукивали карандашом по изображению священника, а взгляд скользил по стенам, перескакивал с предмета на предмет, пока не остановился на потускневшей фотографии, которая висела в рамке над холодильником.
   Её первое воспоминание. Она и Джек. Весёлый светлокожий мальчуган и настороженная смуглая девочка с серебристыми волосами.
   Эми закрыла глаза и откинулась на стуле, покачиваясь на задних ножках. Странно, когда твоя жизнь началась с четырёх лет, но она действительно не помнила себя до переезда в Америку.
   Всё как в тумане. Но вот открывается дверь, и она видит мальчика, своего ровесника. Он играет на красном пушистом ковре. Паренёк встаёт, узнает отца, который вернулся с очередной войны. Он хочет броситься к нему, но замечает гостью и останавливается. Мальчик поражён, что-то спрашивает. Эми не понимает. Откуда-то сверху, из-за её спины отвечают. Голос спокойный, добрый. Мальчик наклоняет голову на плечо и слегка прикусывает губу, а затем улыбается и подходит ближе. Джек берёт её за руку и ведёт в дом, показывать свои игрушки.
   Наворачиваются слёзы, и Эми отгоняет воспоминания.
   Не будь такой сентиментальной! Она вытирает уголки глаз. И вовремя. С порога доносятся знакомые шаги, а через минуту в кухню влетает Джек, требуя остывший ужин и всё её внимание. Как всегда!
   -- Это было нечто! -- эмоции распирали брата точно кола с "Ментосом". -- Пит и Дженни просто обалдели, когда я задёрнул шторы в гостиной, выключил свет и скинул на проектор фотки из той церкви!
   -- Подозреваю, что Дженни "обалдела" куда больше, чем Питер, -- подколола Эми.
   -- Не без этого, -- подмигнул Джек и многозначительно добавил: -- А уж когда я рассказал о встрече с призраком...
   Эми мысленно вздрогнула, но сумела не показать этого. Мальчишки... Шутить такими вещами, шутить с тем, чего не понимаешь... Она краем глаза следила, как Джек разогревает бутерброды и активно жестикулирует, пересказывая сегодняшнее приключение в приукрашенном для друзей варианте.
   Внезапно брат замер и уставился на неё:
   -- Что?!
   -- Что? -- откликнулась она.
   -- Ну, ты так смотришь...
   Гляди-ка, заметил. Впрочем -- не удивительно. Обычно, Эми не составляло труда скрывать от окружающих свои мысли, но с Джеком это удавалось не часто.
   -- Просто мне не нравится, когда так хвастают. Я понимаю: ты хочешь показать свою крутость Питеру и произвести впечатление на Дженни, но...
   -- Хвастаю? - перебил он. - Сестрёнка, я сам не люблю пустозвонов! Но разве не мы забрались в проклятую церковь, куда местные и носа не кажут? Мы! Разве не ты сотворила замечательный набросок из истории более чем вековой давности? Ты! Разве не я облазил там всё, включая разрушенную крипту, рискуя сломать ногу ради удачного кадра? Я! И наконец, разве не мы увидели нечто странное, что и объяснить не можем? Мы.
   Брат на мгновение замолчал. Он перевёл дыхание и закончил:
   -- По-моему, нет ничего постыдного в том, чтобы гордиться реальными поступками. Особенно, если твои друзья на подобное даже не решаются.
   Эми не ответила. На самом деле Джек прав, вот только он не чувствует той смутной тревоги, что так беспокоит её по возвращению домой. Словно ты привлёк чьё-то внимание и не можешь понять ни кто это, ни нравится ли тебе это. И не приведут ли подобные разговоры к тому, что этот Некто переведёт тебя из разряда случайных встречных в объект для более пристального изучения?
   Брат остался ужинать, а она поднялась в свою комнату. Эми приняла душ и натянула линялые джинсы с просторной футболкой. Попробовала читать, немного рисовала. Всё не то. Хотелось почувствовать кого-то рядом. Того, кто прогонит её тревогу...
   Она спустилась в гостиную. Родители смотрели телевизор, переключая каналы во время рекламных блоков.
   Эми залезла с ногами на диван, словно кошка пристроилась рядом с отцом, а когда его рука обняла плечо -- окончательно успокоилась и выкинула из головы все странности прошедшего дня. Под конец нового сериала о коварных адвокатах Эми задремала.
   Что-то изменилось, и она проснулась. Эмоциональный фон в гостиной из мягкого и успокаивающего стал тревожным и колючим, совсем как шерстяной свитер, надетый на голое тело. В нём хоть и тепло, но совсем не уютно.
   Прислушалась, не шевелясь и не открывая глаз. Сверху пробивалось глухое буханье -- снова Джек врубил тяжёлый евро-рок. Со стороны телевизора доносился закадровый смех и бодрый голос Бобби Коэна из одноимённого шоу.
   И тут Эми уловила обрывок фразы. Мама говорила едва слышно, стараясь не разбудить спящую дочь:
   -- ... так думаешь?
   -- Официально, по базе не было новых приказов, -- отец говорил тихо. -- Но что-то происходит, и меня это беспокоит. Всю неделю увольняют гражданский персонал из "местных". Из тех, кто работает в "открытой" части Форт-Грайвич. Повара, уборщики, слесари... десятки, если не сотни человек. Вместо них прибывают новые люди.
   -- Но разве местные не справляются?
   -- Я задавал себе тот же вопрос. А сегодня заметил нового уборщика, который драил пол в столовой. Я минут пять не мог понять, что именно с ним не так, а потом словно прозрел. Клянусь, он двигался как человек, прошедший хорошую военную подготовку. Явно не уровня обычного резервиста. Я сам военный инструктор. В подобных вещах не ошибаюсь.
   -- Коммандос под прикрытием?
   Эми уловила в словах матери нотки сарказма и почувствовала, как отец пожал в ответ плечами.
   -- Это ещё что! Ребята рассказывают, что в последние ночи за внутренний периметр прибывают десятки грузовиков и тонированных микроавтобусов. Назад, судя по осадке, идут пустыми. Некоторые подозревают, что командование распечатало "Подземный город" и постепенно заселяет его.
   -- Ты про бункеры?
   -- Да, под базой целая система глубинных убежищ.
   Эми услышала, как мама всхлипнула, и сразу же раздался успокаивающий, но при этом серьёзный голос отца:
   -- Милая, восемь из десяти -- идут нестандартные учения. Я рассказываю об этом не для того чтобы напугать, но если выпадут оставшиеся два шанса -- тебе придётся действовать очень быстро.
   -- Как именно?!
   -- Пока у меня слишком мало информации, но я не "последний" человек в Форт-Грайвич. В отличие от многих, у нас будет достаточный запас времени, так что если я позвоню -- тебе придётся собрать детей и действовать: не задавая лишних вопросов, не споря и не раздумывая. А пока -- пусть всё идёт, как идёт. И... ни слова никому.
   Эми боялась шевельнуться. Видимо поэтому отец что-то почувствовал.
   -- Эми, -- папа осторожно погладил её по голове, -- ты спишь?
   Она потянулась, изображая пробуждение, и добавила в голос сонные нотки:
   -- А... Что? Наверное, задремала.
   Полутёмная гостиная освещалась только экраном телевизора.
   Папа сжал её, поцеловал в лоб, словно маленькую девочку, но она не возражала. Эми обняла маму, пожелала родителям спокойной ночи и поднялась в свою комнату.
   Она думала, что после услышанного проворочается до утра, но стоило голове коснуться подушки, как провалилась в глубокий сон без сновидений.
   * * *
   Солнечные лучи свободно проникали сквозь пастельные шторы и доставали в любой части кровати.
   Попробуй тут выспаться! Думать о чем-либо плохом совершенно не хочется!
   Эми немного поленилась, листая шикарный альбом Поленова из серии "Величайшие художники". Полноформатный, дорогой, с превосходным качеством печати -- куда там экранам компьютеров и планшетов.
   Лишние деньги в семье не водились, но на её страсти к рисованию родители никогда не экономили. Пальцы скользнули по картине. Мечтатель, присевший на камень, казался не просто живым, а реальным. Эми улыбнулась. Пусть не сейчас, но она научится, и её рисунки тоже обратятся не только к глазам, но и к сердцам людей.
   По дому растёкся аромат свежеприготовленных вафель в кленовом сиропе. Эми наскоро привела себя в порядок и выпорхнула к завтраку.
   Отец давно ушёл на службу. На кухне оставалась только мама.
   -- Смотрите-ка, ранняя пташка спустилась за червячком, -- пошутила та.
   -- Привет! Каникулы же, можно и поспать! -- Эми обняла её и устроилась за столом.
   Она исподволь поглядывала на маму, старалась рассмотреть следы беспокойства или тревоги. Кажется, что всё в порядке. Или она хорошо скрывает эмоции после вчерашнего разговора с отцом, или то был просто сон. Лучше бы -- второе!
   Джессика, как обычно, болтала обо всём подряд, а потом замерла и всплеснула руками:
   -- Я ведь совсем забыла! Сегодня же "утро распродаж".
   Всё как всегда! Эми мысленно выдохнула и успокоилась.
   -- Я уберу, -- предложила она, -- а ты отправляйся за покупками. Кстати, мы с Дженни тоже собирались прогуляться по магазинам. Ближе к вечеру.
   -- Дженни -- это дочка Голдсмитов? -- уточнила мама. -- Мне показалось, что она... как бы это сказать...
   -- Не моего круга?
   -- Да... К тому же старше на год.
   Эми улыбнулась краешком губ:
   -- Дженни немного зациклена на парнях и шоппинге, но... В любом случае, она хорошая девушка. К тому же других подруг у меня в Грайвиче пока нет.
   -- Окэй, решай сама, -- Джессика коснулась её плеча и наградила одобряющей улыбкой.
   -- Опоздаешь на утреннюю распродажу! -- напомнила Эми.
   Вскоре за окном прошуршала отъезжающая машина, а через несколько минут спустился Джек. Взъерошенный как воробей и, судя по глазам, совсем не выспавшийся. Он бросил скептический взгляд на вафли и принялся готовить омлет с беконом.
   -- Тяжёлая ночь? -- подколола Эми. -- Опять играл в онлайне до рассвета?
   Джек покачал головой.
   -- Нет, просто не спалось, -- он счистил в тарелку подгоревшую еду и буркнул под нос так, что Эми едва расслышала окончание фразы: -- Чертовщина какая-то.
   -- В смысле? -- она похолодела. Эми вспомнила все странности вчерашнего дня и подалась вперёд.
   -- Ничего, забудь.
   -- Джек, ты меня пугаешь, -- Эми и правда ощутила едва заметное прикосновение грядущей беды. Она поймала удивлённый взгляд брата и добавила: -- Знаешь, я кое-что подслушала вечером... По крайне мере, мне так показалось.
   Она кратко пересказала вчерашний разговор мамы и папы; передала все детали, вплоть до тревожной атмосферы, которая сгустилась в гостиной. Джек слушал внимательно, но под конец усмехнулся.
   -- Ничего смешного! -- возмутилась Эми. -- Вот-вот произойдёт нечто ужасное, а тебе весело?!
   -- Нет, сестрёнка, теперь я... -- брат поставил тарелки с остатками завтрака в раковину и присел напротив: -- Теперь я не сомневаюсь, что нам обоим приснились сны. Сначала я думал, что ночью столкнулся с чем-то необычным, но сейчас, когда мы оба можем похвастаться личным "ужастиком", уверен -- это лишь реакция на встречу с призраком в заброшенной церкви. Нервы.
   Он подмигнул, а Эми поёжилась:
   -- Ты так и не рассказал, что увидел ночью.
   -- Да ерунда, -- отмахнулся он. -- Ну что снится парням?! Конечно же девчонки!
   -- Джек! -- Эми догадывалась, что брат не хочет её пугать, а потому неуклюже сводит разговор в шутку.
   -- Ладно-ладно, -- на его лице появилось лукавое выражение. -- Давай так: ты варишь мне кофе, готовишь сэндвичи, а я рассказываю?
   -- А ты не обнаглел?! -- Эми была готова взорваться, но, похоже, брат на то и рассчитывал, а потому и валял дурака.
   Тогда она приказала себе успокоиться и негромким, но твёрдым голосом потребовала:
   -- Джек Моро, ты немедленно прекратишь свои шуточки и расскажешь мне то, что я хочу услышать.
   Эми скрестила руки на груди. Её глаза буравили Джека как сверло камень. Она нечасто позволяла себе это. Но сегодня он сам напросился!
   Секунд через пять Джек сдался:
   -- Вот только не гляди на меня так! Начинаю чувствовать себя полным мудаком.
   Эми видела, что брату стало не по себе. Он отвернулся, а затем сам налил остывший кофе.
   -- Мне и правда не хочется думать об этом.
   Джек сделал глоток. Он поглядывал в окно так, словно летнее солнце могло разбавить неприятные воспоминания:
   -- Это сон. Я стою в темноте. Вокруг не ночь, а просто отсутствие света. Я иду вперёд. Рядом кто-то есть. Оборачиваюсь. Передо мной человек в длинном белом одеянии. Тот, кого мы видели в церкви. Он сияет холодным серебром, как снег в полнолуние. Просто стоит и смотрит, будто оценивает. Внезапно я оказываюсь в своей постели. Думаю, что это просто сон, поднимаю глаза и вижу его. Он стоит у окна. Все мои чувства абсолютно реальны, готов поклясться -- я не сплю. Вскакиваю с кровати, и что-то происходит. Словно я засыпаю и в тот же миг просыпаюсь, но его уже нет. Комната пуста.
   Джек немного помолчал, а потом добавил:
   -- Думал, что глаз не сомкну, но я вырубился, лишь только залез под одеяло. А утром встал совсем разбитым.
   За секунду до того как брат развернулся к ней Эми стёрла с лица ошеломлённое выражение.
   -- Бред, правда?! -- хмыкнул Джек. -- Теперь-то я понимаю, что всё это ерунда. Говорю же: если бы подобная чепуха приснилась только мне -- я бы беспокоился. А когда нам обоим пригрезилось чёрте что -- это просто реакция подсознания на вчерашнее приключение.
   -- Ты словно психоаналитик, -- пошутила она, натягивая маску ироничного тинэйджера.
   Эми отвернулась и начала убирать со стола, как и обещала маме. Джек подошёл, на секунду обнял её и сказал:
   -- Рад, что ты всё именно так восприняла. Не люблю, когда девчонки распускают нюни и с ними приходится нянчиться, успокаивать... -- брат помолчал, словно хотел предложить нечто опасное, но никак не решался: -- Знаешь, нам стоит ещё раз съездить в ту церковь.
   -- Зачем? -- Эми спокойно взглянула ему в глаза, хотя в её голове молотом стучало: "Нет! Нет! Нет!"
   -- Просто... У меня чувство, словно там ждёт какое-то незавершённое дело. Согласна?
   -- Нуу... -- она со скоростью света перебирала варианты отложить, а лучше вообще избежать возвращения в проклятый храм. -- Да... Почему бы и нет. Только сегодня я не могу. Обещала Дженни пройтись с ней по магазинам. Её мама согласилась отвезти нас в "Грайвич Молл" во второй половине дня.
   Сразу же в голове вспыхнуло и элегантное решение, которое не даст Джеку бродить по старой церкви в одиночестве. Дженни Голдсмит, конечно же.
   Хотя, если по честному, вариант так себе. Не то чтобы Эми имела зуб на подругу, но та была слишком... "взрослой" для своего возраста и интерес брата к подобной девушке радости не прибавлял. Встречайся Дженни с другими парнями -- нет проблем, кому какое дело, но Джек...
   К сожалению, ничего иного, способного переключить мысли брата, в голову не приходило.
   -- Кстати, мы могли бы встретиться там ближе к вечеру, на фуд-корте. Вместе поесть мороженого.
   -- Ты гений, сестрёнка! -- глаза Джека загорелись, и Эми представила, как он планирует свидание. -- Сегодня в кинотеатре состоится несколько премьер! Мы с Питом завалимся в молл, словно невзначай пересечёмся с вами и сходим на хороший фильм вместе!
   Лучше бы, конечно, без Питера, но выбирать не приходилось.
   Эми улыбнулась брату, и тот умчался к себе, готовиться, хотя до вечера оставался целый день. Или половина -- она взглянула на часы и покачала головой. Самое время звонить Дженни.
   * * *
   Нашествием покупателей "Грайвич Молл" похвастаться не мог, но, как отметила Эми, её подруга и на безрыбье притягивала к себе заинтересованные взгляды. Рослая и подтянутая -- хоть сейчас на разворот мужского журнала в рекламу дорогого пива, затянутая в шорты и короткую рубашку, Дженни увлекала её за собой и подобно цунами опустошала ближайшие магазины. Удерживая ворох разноцветных пакетов, она походила на ледокол, ведущий в кильватере Эми, которая ограничилась покупкой недорогой юбки и итальянской блузки.
   После двухчасового шоппинга девушки сгрузили добычу в "ауди" матери Дженни, а затем устроились за столиком кафе, чтобы передохнуть перед налётом на магазины второго этажа.
   Эми сразу заметила Джека и Питера. Она указала на них с напускным удивлением, прерывая щебет подружки о парнях, туфлях и предстоящей поездке на Корфу, которую пообещал Дженни её отец в качестве награды за хорошее окончание учебного года.
   -- Смотри-ка, а им что здесь нужно?!
   Дженни взглянула в сторону ребят. Заметив Джека, она примерила самую милую улыбку и помахала рукой:
   -- Привет, мальчики!
   Брат выглядел спокойно, уверенно, будто и не готовился полдня к этой встрече. Вот только рядом с ним маячила проблема...
   -- Привет, Эми, -- Питер опустился на стул и придвинулся ближе чем следовало, -- а мы в кино собирались...
   Эх, сама виновата. Но лучше терпеть ухаживания Питера, чем волноваться за Джека. Ведь брат наверняка бы один полез в "ту самую" церковь.
   Теперь главное, чтобы не повторилась история как с тем мальчиком, который приударил за ней ещё в Уокиген. Намёков тот не понимал, как и прямого отказа, так что несколько месяцев парень отчаянно страдал, отравляя жизнь и ей и себе. Переезд в Грайвич стал своего рода избавлением.
   Эми включилась в живое обсуждение программы кинотеатра, а сама лихорадочно придумывала способы усадить в зале между собой и Питером кого-нибудь ещё. Не то чтобы он казался несимпатичным или глупым -- совсем наоборот, но отсутствовал в нём... внутренний стержень. Умение очаровать её силой духа, а не внешностью и деньгами родителей. Не хватало в Питере способности покорять уверенностью в своих идеалах и готовностью их отстаивать невзирая ни на что. Даже на её мнение, хотя она никогда бы и никому в подобном не призналась.
   Жаль, но в мире практически не осталось настоящих мужчин. Не считая её отца и Джека, вот только они -- совсем другое дело.
   Наконец парни сошлись на том, что поведут девушек на премьеру блокбастера, где горстка выживших после ядерного апокалипсиса противостоит нашествию зомби. Эми, незаметно для ребят, закатила глаза, а Дженни подмигнула ей, но тут же с очаровательной улыбкой заявила, что следила за этим фильмом с анонса первого трейлера.
   -- Парни, вы только гляньте какая встреча! -- из-за спины раздался высокий противный голос и Эми обернулась.
   Рядом с ближайшим столиком высился тот старшеклассник с фиолетовыми волосами, который вчера насмехался над ними в кафе на окраине города. Парень слегка покачивался. Расширенные зрачки недобро смотрели в её сторону.
   Эми передёрнуло. И как он в таком виде мимо охраны прошёл?! Не иначе как принял что-то в одной из туалетных комнат.
   Чуть дальше переминались с ноги на ногу его приятели. Видимо, "фиолетовый" приотстал и решил напроситься на ссору.
   -- Идём, Штык, -- низкорослый темнокожий парень, раздражённо махнул рукой. -- Кончай цепляться к малышне. Нас девки ждут.
   -- Чё торопишь, Гном! Может мне эта нравится, -- с причмокиванием, изображающим поцелуй, "фиолетовый" кивнул Эми: -- Привет, красотка! Хочешь оттянуться с нормальными ребятами?!
   Посетители кафе начали поглядывать в их сторону.
   -- Пожалуйста, уходите, -- попросила она и отвернулась.
   -- Ты чё, игноришь меня... -- панк грязно выругался и прошёлся по ближневосточному происхождению Эми: -- Брезгуешь настоящими американцами? Да мой отец погиб под Тикритом, истребляя подобный тебе мусор, а ты сидишь в нашей стране и смеешь посылать меня?!
   Джек встал.
   -- Проваливай, -- приказал он, но скрытая угроза, прозвучавшая в голосе, только распалила "фиолетового".
   -- А то что? -- протянул тот.
   Джек не отвечал, лишь молча смотрел на противника.
   Краем глаза Эми заметила, как люди за дальними столиками встают и пробираются к выходу.
   Может кто-нибудь позовёт охрану?
   -- Штык, заканчивай, -- рослый латинос хлопнул товарища по плечу. -- Идём, здесь не место...
   Панк стряхнул его руку.
   -- А где место? -- он медленно направился к Джеку. -- Скоро нормальным людям места нигде не будет. Мой отец погиб и чё?! Всем плевать. Прислали орден и хорош. Мать вчера уволили с военной базы, взяли на её место приезжую девку. И чё?! Всем похрен! Страна разваливается, на работу не берут, одни военные жиреют. Слыхал я про эту семейку, про их отца-карьериста... Небось, уже и место в бункере заготовил и на себя, и на эту сучку, и на их мамашу-шлюху...
   Эми не успела заметить, как вскочила, одним шагом преодолела разделявшее их расстояние и, вложив всю инерцию, дала пощёчину такой силы, что звук выстрелил, как удар линейки по парте.
   "Фиолетовый" отшатнулся, прикоснулся к налившейся красным щеке и прорычал:
   -- Ах ты тварь!
   Парень замахивается, его глаза прикованы к Эми. Он не замечает Джека до тех пор, пока тот с разбега, будто таран, не врезается плечом ему в грудь. Удар таков, что панк отлетает, сбивает пустой столик, и растягивается на полу. Он судорожно, как рыба, брошенная на дно лодки, открывает рот, скребёт рубашку. Похоже, брат попал в солнечное сплетение. Джек кидается к врагу, упирается коленом в грудь и наносит удар за ударом.
   Джек бьёт резко. Эми едва замечает, как движутся его руки. Выучка отца. Летят капли крови. Эми на мгновение закрывает глаза, не в силах смотреть на лицо старшеклассника, рассечённое кулаками брата.
   Питер и Дженни в оцепенении сидят на месте.
   Спутники "фиолетового" замирают от нереальности происходящего, но вскоре приходят в себя и бросаются на помощь. Эми кричит, и Джек тут же переключается с отрубившегося панка на новую угрозу. Одним прыжком брат перелетает упавший стол, выходит во фланг латиносу и наносит удар под колено. Тот с проклятьями валится на пол, крепко приложившись головой о металлический стул.
   Эми хватает пустой поднос и бьёт по спине "гнома", который обходит брата сзади. Удар не настолько силён, чтобы остановить противника. Но тот отвлекается, разворачивается и хватает её за шею.
   Она задыхается.
   Джек подскакивает и мощным ударом в бок вынуждает коротышку выпустить сестру. Эми падает. "Гном" с разворота впечатывает локоть Джеку в лицо, отбрасывает его в руки свежих товарищей, которые только-только вышли из ступора.
   Двое хватают брата за руки, а третий бьёт.
   Эми видит, как безвольно мотается голова Джека.
   Она пытается встать, но ей все ещё не хватает воздуха. Эми слышит топот, крики.
   Охрана усмиряет озверевших старшеклассников. Испуганная медсестра бросается к Эми, но она тянет врачей к брату, который лежит в обломках мебели.
   * * *
   -- Если бы отец Дженни Голдсмит не был таким хорошим адвокатом, то ночевать вам сегодня в камере, -- голос матери обвинял и карал одновременно.
   Эми не возражала. До окончания бури лучше сидеть молча.
   Машина отца несла их домой сквозь ночь.
   -- А ты, Эми, -- продолжала мама, -- у меня в голове не укладывается, что это ты, ты нанесла первый удар! А если бы у них было оружие? Нож?
   -- Вот опять, -- вступился Джек, -- мы же объяснили, что это они нас спровоцировали. Есть свидетели... И вообще -- дуболомы были под кайфом, а это прокол охраны. Как они пустили их внутрь?!
   -- Не перебивай, -- спокойный голос отца прервал Джека, и мама продолжила гнуть свою линию.
   Более шести часов они провели в "Грайвич Молл" после окончания побоища.
   Первое время, когда она смотрела на Джека, лежавшего без сознания в медпункте, Эми только плакала. Казалось, что брат превратился в сплошной кровоподтёк. На его лицо Эми не могла взглянуть, не рискуя упасть в обморок. К счастью, как заметил пожилой врач, кости, зубы, глаза и всё самое ценное уцелело, а синяки исчезнут за пару недель.
   Медсестра вкалывала Джеку лекарство за лекарством, попутно обрабатывая кожу каким-то резко пахнущим спреем.
   Когда брат пришёл в себя, он тут же сообщил окружающим, что чувствует себя отлично и поинтересовался: намерены ли их отпустить домой? Медики усмехнулись, дали зеркало и вызвали хмурого охранника.
   Наряду полиции они сообщили лишь свои имена. Эми отказалась говорить, а Джек изобразил временную амнезию.
   Вскоре приехали мама с папой в сопровождении разгневанного Авраама Голдсмита, успешного адвоката, который грозил "Грайвич Молл" многомиллионным иском за потакание наркоманам-рецидивистам и создание угрозы жизни детей.
   В этот момент Эми поняла, что всё более-менее налаживается. Последним сдался шериф, которого добило как перечисление инстанций, где узнают о бездействии полиции, так и обещание возместить из бюджета его службы все расходы по длительному восстановлению детей и последующей (ещё более длительной и дорогостоящей) психологической реабилитации.
   -- ... и поэтому, -- говорила мама, -- вас стоит наказать.
   Внезапно она всхлипнула и замолчала.
   Эми отстегнула ремень, просунула руки по бокам стоящего перед ней сиденья и обняла её.
   -- Все хорошо, -- прошептала она, -- мы любим тебя.
   Посмотрела в зеркало и поймала взгляд отца. Тот вёл машину, сжав зубы и краем глаза поглядывая на жену.
   Дождавшись, когда всхлипы стихнут, Майкл сказал:
   -- Подведём итог. Мама обрисовала всё абсолютно точно. И я на сто пятьдесят процентов с ней согласен. И я ещё не раз повторю это и в вашей школе перед директором, и в полиции, и на службе.
   Джек тяжело вздохнул.
   -- Но есть одна вещь, которую я скажу только сейчас, -- продолжил отец. -- Я горжусь тем, как вы повели себя. Не тем во что ввязались, а тем как поступили. Эми, Эматалла, я очень люблю тебя и в подобной ситуации всегда буду на твоей стороне. Нельзя терпеть людей, которые оскорбляют нашу семью.
   Эми улыбнулась ему и заметила в зеркале, как он подмигнул в ответ.
   -- Джек, я... не могу выразить, насколько я горд тем, что мой сын вырос не манерным сопляком, но мужчиной, способным рискнуть жизнью ради сестры, ради семьи. Я... У меня просто нет слов.
   -- Ну что ты, -- Джек выглядел крайне смущённым, -- я лишь... действовал.
   -- И действовал отменно. В твоём возрасте отделать выпускника и двух его приятелей... -- отец покачал головой. -- Впечатляет! Хотя ты всё же допустил две ошибки.
   -- Какие?! -- подался вперёд Джек.
   -- Если столкновение неизбежно, а враг превосходит тебя числом -- нет ничего постыдного в тактическом отступлении. Я половину жизни провёл в сражениях с превосходящими силами противника. Диверсионный отряд не бьётся до последнего. Ударил -- отступил. Не можешь достичь цели "в лоб" -- найди обходной путь. Он не всегда благороден и красив, но тебе надо не в легенду, а вернуть солдат живыми домой.
   -- Нам стоило бежать?
   -- Ты выбил из игры лидера и своим напором ввёл остальных в ступор. Выиграл секунд десять-пятнадцать. Можно было потратить их на отступление. Можно было позвать охрану. А расправиться... Ты же знаешь: кто они и как их найти. Месть лучше планировать на свежую голову.
   -- Майкл, не провоцируй его, -- вздохнула мама.
   -- И в мыслях не было, лишь перечисляю варианты.
   -- А вторая? -- спросила Эми.
   -- М-м?
   -- Ты сказал, что Джек сделал две ошибки.
   -- Вторая... -- отец задумался, подбирая слова. -- Как бы сформулировать так, чтобы вы поняли... Голдсмиты -- хорошие люди и я не возражаю против вашей дружбы. Сейчас лето, но... Джек, осенью ты пойдёшь в новую школу, так что постарайся найти хотя бы пару товарищей, которые не станут изображать соляной столб в то время, когда группа панков избивает их приятеля.
   -- Круто, скоро начну собирать личную банду! -- пошутил Джек.
   Все рассмеялись.
   Как и предполагала Эми, ни сейчас, ни в последние дни их не наказали.
  
   3. Человек в белом
   Джек вскочил с постели.
   Где он?!
   В голове туман.
   Мир повернулся как гигантский калейдоскоп, и линии сошлись в пространстве.
   Джек узнал свою комнату. Он застыл на несколько секунд, а затем проскользнул за штору и прижался лбом к стеклу. Стало немного легче, последние крохи сонливости развеялись.
   За окном темнела ночь. Полная луна сияла с безоблачного неба, совсем как "те" глаза, лишённые зрачков.
   Надо выпить. Не включая свет, он спустился вниз, достал из холодильника бутылку гранатового сока. Терпкий, чуть вяжущий вкус настроил на размышления.
   Уже в пятый раз ему снился один и тот же сон. Значит -- пора действовать, а не скрываться дома от проблемы.
   -- Не спишь? -- голос Эми заставил подскочить, но привыкшие к темноте глаза сразу нашли её фигуру. Она тенью чернела в дверном проёме, совсем как загадочная тень из фильма ужасов.
   -- Напугала? -- Эми приблизилась. -- Ловко я подкралась, даже не нужен твой камуфляж.
   Джек лишь махнул рукой. Подобные шуточки он слышал от окружающих несколько дней, и они ему порядком надоели. Синяки и кровоподтёки постепенно сходили, меняя темно-багровый цвет на все оттенки серого, жёлтого и даже зелёного.
   Лица под одеждой не спрятать, так что он только догадывался, о чём за его спиной шептались соседи. Поначалу -- это забавляло. Идёшь по городу, случайный прохожий поднимает на тебя взгляд и тут же отшатывается, словно зомби увидел. Три девчонки даже перешли на другую сторону улицы. Но со временем, как и в случае с дважды повторённой шуткой, такое отношение стало напрягать.
   -- А ты, похоже, не ложилась? -- Джек сделал глоток. -- Включи свет, а то сидим как летучие мыши в пещере.
   -- Я рисовала, -- она коснулась выключателя, и Джек на мгновение зажмурился. -- Увлеклась и не замечала времени, пока ты не зашуршал по лестнице.
   -- Над чем работаешь?
   Эми пожала плечами:
   -- Ничего конкретного. Просто беру альбомы из той серии, что подарили на день рождения, ну той, про художественные музеи, и делаю наброски с интересных репродукций.
   -- Говорят, рынок подделок рванул вверх как ракета. Экономика рухнула в подвал и все спасают деньги в истинных ценностях. Главное -- найти связи в мафии, -- выдал Джек с напускной серьёзностью.
   -- Брось, -- Эми рассмеялась и тоже налила сока. -- Мне до этого как пешком до Солнца. Но знаешь, когда я повторяю увиденный на чужой картине пейзаж, выражение лица, изгиб руки... я начинаю лучше понимать художника, -- девушка постучала ногтём по столешнице, словно подбирала слова, -- я как будто обучаюсь у мастера.
   -- Следуя за другими, не пройдёшь свой путь. Не помню автора цитаты, но что-то в этом есть.
   -- Возможно, -- Эми отвела взгляд и спросила. -- А почему ты не спишь? Тот же кошмар?
   Джек поморщился, но отпираться не захотел. Это не те секреты, что стоит утаивать от Эми.
   -- Да, всё тот же морок. Человек из серебра. Смотрит. Но словно не видит тебя, а знает, что ты есть. Ждёт. Зовёт? Не знаю...
   Он помедлил. Эх, если расскажет о планах, то Эми опять заспорит и убедит не совершать глупостей. Но без конца прятаться дома тоже не вариант:
   -- Думаю, мне надо вернуться в ту крипту и ещё раз всё осмотреть.
   -- Мы не можем! Отец просил нас держаться рядом.
   -- Но не приказывал сидеть дома! Лишь говорил, чтобы мы оставались вместе. Просто он не хочет собирать нас по отдельности из разных концов города на случай учебной эвакуации.
   -- А если она не учебная?
   -- Чушь! -- Джек даже фыркнул от возмущения. -- Никто не решится нанести удар по сильнейшему государству Земли!
   -- А если это мы нападём?
   -- Невозможно! -- Джек с возмущением хлопнул по столу. -- Мы всегда охраняли мир! Да, наши солдаты воевали в десятках "горячих точек", но только для спасения невинных и уничтожения тиранов.
   Эми промолчала, и ему стало неловко.
   -- Извини, -- он обошёл вокруг стола и обнял сестру. -- Мне надо быть спокойнее. Политика -- да к чёрту её! Ещё и эти сны...
   -- Ладно, не бери в голову, -- вздохнула Эми. -- Возможно, я просто накручиваю себя по пустякам.
   -- Так ты поедешь со мной в ту церковь?
   -- Да.
   -- Спасибо! -- он сжал её ладони и повторил. -- Спасибо. Я знал, что могу на тебя рассчитывать.
   Она отвернулась:
   -- Я иду спать, завтра нас ждёт долгий день.
   * * *
   Джек переключил скорость, и крутить педали стало легче. Эми пыхтела сзади. Длительный подъем давался ей с трудом.
   Джек выбрал тропинку в обход небольшой рощицы, что взбегала на вершину холма. Можно и напрямик, но забираться под тенистый полог меж серо-голубых буковых колонн не хотелось. Небо итак затянул тонкий саван, сквозь который едва сочился рассеянный свет восходящего солнца.
   Настроение вполне соответствовало погоде. Он так и не выспался. Проворочался до рассвета, прокручивая в голове разрозненные детали навязчивых снов. Под конец они сплелись в липкую паутину и вылились в тягучий кошмар.
   За завтраком, желая развеяться, Джек переключал каналы и лишь хмурился. Новости -- одна лучше другой: бесконечные демонстрации безработной молодёжи в когда-то благополучных странах; голодные бунты, терзающие экзотические континенты; эпидемии, которым место только в исторической энциклопедии; десятки локальных войн, где бывшие союзники доказывали собственную глупость.
   Казалось, мир превратился в автобус, что летел по склону к пропасти. Водитель ещё пытался рулить, но кто-то испортил тормоза и пассажиры, даже осознавая тщетность борьбы, всё равно грызлись за право спрыгнуть с подножки, не замечая разбившиеся тела тех, кто соскочил первым и теперь катится к тому же обрыву. Только медленнее.
   Услышав шаги сестры, он выключил телевизор. Хватит забивать голову тем, на что нельзя повлиять! Его мучает один и тот же сон? Отлично! Им и займёмся.
   Уже на вершине холма по коже волной пронеслось непривычное покалывание, а на языке появился солоновато-кислый привкус, как если бы Джек лизнул контакты батарейки.
   -- Ничего не чувствуешь? -- он обернулся к Эми. -- Воздух словно наэлектризован.
   -- Нет, -- сестра повертела головой, -- Пасмурно, но на приближение грозы не похоже. Тебе плохо?
   -- Забудь. Я в норме.
   -- Джек?!
   Он остановился у церковной ограды и похлопал её по плечу:
   -- Просто волнуюсь. Сейчас выясню, что на меня нашло.
   Джек спрятал в кустах велосипеды и помог Эми перелезть через стену.
   Во дворе ощущение пульсации только усилилось, а затем нарастало с каждым шагом на пути к храмовым вратам. Джек проскользнул в щель меж тяжёлых створок и налёг плечом. На удивление, двери поддались легко, словно за прошедшие дни кто-то отрегулировал петли и смазал их маслом.
   Джек оставил проход открытым. Свежий воздух и немного света этим развалинам не повредят.
   Он поморщился. Кожу щипало так, будто её растирали стальной щёткой. В голове раздался тонкий высокочастотный свист, как от перегруженного трансформатора. С каждым шагом к сердцу осквернённого храма тот становился лишь громче. Джека словно тянуло, но не вперёд или назад, не вверх или вниз, а куда-то... куда-то ещё.
   Эми шла рядом, держала за руку и, похоже, ничего странного не ощущала.
   -- Так и знал, что не зря починил двери! -- звучный голос заставил Джека вздрогнуть.
   Он прищурился и в густых тенях у стены различил невысокую фигуру.
   -- Не бойтесь, -- на свет вышел немолодой мужчина в потрёпанной одежде. Невдалеке лежал такой же тёртый рюкзак. -- Я не причиню вреда.
   Джек отпрянул на пару шагов. Эми держалась позади. Сестра потянула его к дверям.
   Убежать? Пока не поздно? Нет, так быстро он не отступит.
   Сглотнул, чтобы не выдать себя дрожью в голосе, и поинтересовался:
   -- Кто вы такой и что делаете в моей церкви?
   Мужчина облизнул губы, а затем отошёл назад и вновь облокотился о стену. Он словно показывал, что не желает их пугать.
   -- Назовёшь меня бродягой -- не обижусь, -- незнакомец говорил как человек, который уверен в своей силе, но не демонстрирует её по пустякам. -- Я не всегда был таким. Впрочем -- это неважно. А что касается "твоей" церкви, то у вас не больше прав на неё чем у меня.
   В голове звенело, но Джек не уступал:
   -- Мне надо здесь кое-что осмотреть, -- не слишком соврал он. -- Мы готовим школьный доклад.
   Бродяга повёл рукой, словно предлагал им чувствовать себя как дома:
   -- Пожалуйста. Мне-то что, -- и пробурчал под нос. -- Школьный доклад, ага, летом...
   Эми сжала Джеку ладонь и прошептала, вжавшись губами почти в самое ухо:
   -- Уходим! Мне он не нравится. Здесь слишком опасно.
   Джек кивнул. Жалко отступать ни с чем, но нельзя рисковать, когда отвечаешь не только за себя, но и за сестру. Он сделал несколько шагов к выходу.
   Невидимая сила закрутила его хуже торнадо. Высосала силы и бросила на пол как пустой мешок.
   Эми закричала, но звуки едва доносились до ушей, будто просачивались сквозь толстый слой минеральной ваты.
   Над Джеком возникло лицо бродяги. Тот казался встревоженным. Мужчина что-то спросил у Эми, а услышав ответ -- поморщился и сунул ладонь за пазуху. Перед глазами мелькнула рука незнакомца.
   Под задравшимся рукавом, на запястье, виднелась странная татуировка -- перевёрнутый треугольник. Его вершина смотрела вниз.
   Бродяга достал из внутреннего кармана небольшую фляжку. Отвинтил крышку и сцедил в неё прозрачную жидкость. Эми попыталась его остановить, но тот не обратил внимания, разжал Джеку зубы и что-то влил в рот.
   На вкус -- вода...
   Странно, но вскоре тяжесть ушла, покалывание под кожей стихло, а голова прояснилась.
   -- Что это было?! -- Джек схватил бродягу за руку, но тот высвободился как фокусник из оков и отошёл к своему рюкзаку.
   -- Какая разница, если сработало, -- незнакомец хмыкнул. -- Вы меня удивили. Сначала я приял вас за обычных детей, которые выбрали неудачное место для игр, но теперь готов поспорить -- ты чувствуешь зов, хотя и не один из нас. Кто ты?
   -- Что за "зов"? -- ответил Джек вопросом на вопрос.
   -- Я не из тех, кто расскажет тебе об этом.
   -- Джек, можешь идти? -- Эми склонилась над ним. Исказившая лицо сестры тревога подействовала лучше ведра холодной воды.
   Пора убираться отсюда. Он встал, но тут же рухнул на обломки алтаря. Чёрт, опять замутило.
   -- Подожди немного, -- посоветовал бродяга. -- Сейчас отпустит. Ты ещё слишком молод, а потому организм так остро реагирует на всё это.
   -- Я звоню отцу, -- Эми достала телефон, но тут же покачала головой: -- Нет сети.
   -- Идём, надо выбраться наружу, -- Джек осторожно поднялся и направился к распахнутым вратам. Слабость уходила, оставляя чувство лёгкой наэлектризованности окружающего пространства.
   Он спустился во двор и вытащил смартфон. Не успел разблокировать экран, как раздался звонок.
   -- Привет, пап...
   -- Джек, -- отец перебил не дослушав, -- я звоню уже двадцать минут. Где вы?
   Когда тот спрашивал таким властным тоном, отвечать следовало чётко.
   -- Мы рядом со старой церковью, на холме. За городом.
   -- Эми с тобой? Можете укрыться внутри?
   Теперь Джеку стало по-настоящему страшно. Отец задавал вопросы, получал информацию и вырабатывал решение. Ни возмущения, ни упрёков. Ничего лишнего. Значит -- всё плохо. Очень плохо.
   -- Да, Эми со мной. Но...
   -- Джек, у нас нет времени. Слушай внимательно и делай так, как я говорю. Это не тренировка. Идите в церковь. Спуститесь в подвал, если он там есть. Я приеду за вами. И Джек, помни, до моего прибытия -- ты главный и отвечаешь за сестру. Эми рядом? Передай ей телефон.
   Разговор длился недолго. Когда Эми вернула трубку, Джек с нетерпением спросил:
   -- Ну что?
   -- Сказал -- едет сюда. Сказал -- ты знаешь, как поступить. Просил слушать тебя и не спорить. Сказал, что любит нас, -- сестра обняла его и прошептала: -- Что случилось, Джек?
   -- Понятия не имею, -- признался он.
   Чёрт! Эми боится, а он не знает, как её успокоить... Джек пересказал слова отца и направился к вратам, держа сестру за руку.
   У входа, на ступенях, сидел бродяга.
   -- Вам лучше зайти внутрь, -- посоветовал ему Джек, -- происходит что-то...
   Он ещё не закончил фразу, как мужчина вскочил и указал в сторону Грайвича. Лицо незнакомца оставалось спокойным, но рука подрагивала.
   Джек и Эми обернулись.
   Вдали, почти на горизонте, за озером, за городом, с территории базы, на столбах пламени, словно колесницы богов, в небо поднимались сверкающие ракеты.
   Джек застыл, а рядом, зажимая рот ладонями, замерла Эми.
   Ни мыслей. Ни чувств.
   Он будто превратился в стороннего наблюдателя, словно это происходило не с ним. Только не с ними. И лишь когда последняя огненная стрела скрылась за облаками, Джек сжал руку Эми и вывел её из ступора.
   -- Началось, -- прозвучал тихий голос бродяги. -- Все же -- началось.
   Незнакомец вышел на середину двора, примял траву и расстелил куртку. Лёг на спину и закинул руки за голову.
   -- Мы спускаемся вниз, -- крикнула ему Эми. -- Давайте с нами, здесь нельзя оставаться.
   -- Спасибо, девочка, но для вознесения это место не хуже любого другого. Для меня. Для людей моего круга. А вы спускайтесь. Если приедет ваш отец -- я позову.
   Джек повёл сестру в храм.
   Интересно, что бродяга имел в виду под "людьми своего круга"? Он обернулся, намереваясь спросить, но Эми буквально втолкнула его внутрь и потащила за собой через заваленный мусором неф.
   Не иначе как сумасшедший с манией величия. Нечего о нём думать. Есть проблемы важнее подозрительных незнакомцев.
   Они спустились по узкой лестнице. Джек подвёл сестру к постаменту в центре крипты. Переключил экран в режим фонарика и положил смартфон на плиту.
   Тусклый свет едва разгонял холодный мрак и превращал склеп в картинку из чёрно-белого фильма ужасов начала прошлого века. Эми тоже включила телефон, но Джек покачал головой. Надо оставить одну батарею неразряжённой.
   Он усадил сестру на гранитный блок, а сам медленно обошёл крипту. Ни другого выхода, ни спуска в более глубокие подземелья. Джек устроился рядом с Эми и обнял её за плечи. Она сделала то же самое.
   Говорить не хотелось. Да и что ты скажешь в такой момент?!
   Все будет хорошо? Бред. Отец учил, что нельзя обманывать себя в оценке ситуации.
   Я люблю тебя? Эми итак это знает и чувствует то же самое.
   Джек крепче прижал сестру и ощутил, как напряглась её рука в ответном жесте.
   Остаётся ждать. И надеяться.
   Время тянулось медленно, словно густой мёд, стекающий из банки. Джек взглянул на светящийся экран смартфона. Прошло тридцать минут, а казалось -- несколько часов.
   -- Думаю, надо позвонить отцу, -- он удержал Эми и объяснил: -- Один из нас должен остаться здесь, в безопасности. Мы же обещали.
   Девушка кивнула.
   Джек вышел во двор.
   Бродяга лежал на прежнем месте.
   Отец так и не приехал.
   Джек взглянул на экран. Нет сети. Поднял смартфон к небу в надежде поймать сигнал. Бесполезно. Лучше вернуться в крипту.
   Он поднялся по ступеням и в дверях столкнулся с Эми. Вот ведь! Сказал же -- оставаться в безопасном месте!
   Внезапно зрачки сестры расширились, словно та увидела дьявола во плоти.
   Джек обернулся и время остановилось.
   На месте Грайвича пылает шар нестерпимо яркого света. Он растёт как снежный ком, поглощает всё на своём пути.
   Защищая Эми, Джек обхватывает её и бросается в распахнутые врата церкви.
   Обогнать блистающую смерть невозможно. За ничтожную долю секунды ослепительная вспышка стирает мир. Невероятная сила подхватывает его и бросает вперёд.
   На мгновение в сознании Джека возникает образ человека в белом. Его одежда сияет ярче окружающего света. Глаза, лишённые зрачков, затягивают в колодцы расплавленного серебра, а руки, скрытые широким одеянием, раскрываются в приветственном объятии.
   Затем все исчезает. Даже свет.
  
   4. Враги общества
   Джек очнулся.
   Он будто пересёк реку абсолютной тьмы. Его словно разобрали и сложили заново.
   Сознание прояснилось, и окружающее пространство вернулось к трём измерениям, смягчённым плотной вуалью теней.
   От духоты и жары мысли плавились как металл в кузнечном горне, но каменные плиты немного охлаждали спину, а потому вставать с шершавого пола не хотелось.
   Кто он?
   Джек.
   Да, но это лишь имя. А что за ним? И почему он именно здесь? Ответы появлялись, но тут же ускользали, оставляя его в неведении.
   Чихнул. Сколько же здесь пыли?! Она мерцала в рассеянном свете, который вливался сквозь узкие окна под сводчатым потолком. Неподалёку высились квадратные колонны. Странно, но они не доставали до перекрытий. Некоторые стояли отдельно, другие выстраивались в ряды с промежутком не шире пальца.
   Откуда-то сверху доносился едва различимый гул, напоминавший о повседневной суете большого города.
   Джек напряг руки, и они откликнулись болью, как после выматывающего дня на ферме у деда, но все же откликнулись. Ферма? У него есть семья? Он приподнялся на локте и осмотрел себя.
   Хм, одежда пропала... Да что вообще происходит?!
   Надо оглядеться.
   Джек встал, но головокружение отбросило тело на одну из колонн. Та не выдержала и с грохотом распалась.
   Спокойно. Переведи дыхание, не торопись.
   Двигаясь медленно и осторожно, он подошёл к обломкам и присмотрелся. Оказалось -- это всего лишь коробки и ящики, поставленные друг на друга. Крышки слетели при падении, и по полу рассыпалась всякая всячина: кухонная посуда, полотенца, бутылки и баночки с непонятным содержимым, одежда, наборы инструментов и множество других незнакомых вещей.
   Одежда...
   Перерыв несколько коробок, Джек с трудом подобрал себе комплект белья, потёртые ботинки, тёмные брюки и светлую футболку, которая оказалась на размер больше необходимого.
   Хм, а не считается ли его самодеятельность воровством? С другой стороны, разгуливать без одежды ещё хуже. К тому же, помещение отдалённо напоминало подвал церкви, куда они с отцом когда-то спускали коробки с гуманитарной помощью, собранной для беженцев из Австралии.
   Похоже, он сойдёт за "нуждающегося".
   Отец? Церковь? Неожиданно Джека осенило. Церковь!
   Воспоминания ударили в голову сильнее кулаков школьного задиры и заставили на пару секунд потерять ориентацию в пространстве.
   Где Эми?! Надо отыскать сестру!
   -- Эми! -- крикнул он.
   Ряды коробок высились как склоны каньона. Джек заглянул в каждый угол. Никого.
   Как он здесь очутился? Место незнакомое. Подвал явно не похож на заброшенную крипту, в которой они с сестрой прятались от взрыва. Джек влез на ящики, но всё равно не достал до узкого оконца, вырезанного в толще бетонного свода.
   Тогда он ещё раз обошёл комнату, внимательнее криминалиста обследовал стены и заметил в дальнем углу закрытый проём, очерченный щелью не толще волоса. Джек забарабанил по двери, но ни на шум, ни на крики никто не откликнулся.
   Закусив губу, Джек уставился на препятствие. Если это дверь, то должен быть способ её открыть. Он провёл рукой по шершавой поверхности. Вот оно! Там, где обычно располагалась кнопка вызова лифта, находился участок, казавшийся чуть теплее остальной стены. Джек приложил ладонь и слегка нажал. Бетон под его пальцами засветился, и дверь с мягким шипением подалась назад, а затем отъехала в сторону.
   Холодный свет освещал кабину и придавал всему матовый оттенок. Джек нажал единственную кнопку с большой стрелкой вверх. Посмотрел в зеркало и пригладил волосы. Синяки никуда не исчезли. Выходит, после расставания с Эми времени прошло не много. Значит, сестра где-то рядом. Хоть в чём-то ему везёт!
   Вскоре лифт остановился. Джек шагнул за дверь и замер на входе в самый необычный храм из тех, какие только мог представить.
   Гигантский зал размерами не уступал футбольному полю. Подобно секвойям ряды колонн устремлялись вверх, смыкались арками, что удерживали полупрозрачный свод. Приглушённый солнечный свет холодным водопадом стекал вниз и расплёскивался по стенам. Даже не стенам -- экранам, на которых сменялись изображения звёздного неба и геометрических фигур. Они перетекали одна в другую и время от времени складывались в прописные буквы греческого алфавита: Сигма и Омега.
   У дальней стены виднелась кафедра. Аккуратные ряды металлических стульев заполняли свободное пространство. На некоторых сидели молодые люди. Большинство моложе двадцати лет, Джек не заметил никого старше тридцати. Все они смуглы, будто несколько дней намеренно загорали под южным солнцем. Ладони сложены на коленях. Окружающие, словно в трансе, погрузились в себя и не замечали никого вокруг.
   Эми не видно.
   Чёрт!
   Несколько секунд Джек переминался с ноги на ногу, а затем направился к ближайшему человеку.
   -- Извините, -- он коснулся плеча невысокого парня лет восемнадцати. -- Я не понимаю где очутился. Не могли бы вы мне помочь?
   Юноша поднял голову, взглянул с удивлением и пробормотал что-то на незнакомом языке.
   -- Я не понимаю... Вы не говорите по-английски? -- Джек потёр лоб и повторил вопрос по-испански, а затем на ломаном немецком.
   Зрачки парня расширились. Он вскочил и отпрянул так, будто его собирались ударить.
   -- Эй, я не имел в виду ничего плохого! -- Джек вскинул руки, пытаясь успокоить собеседника, но тот лишь медленно отступал, пока не прижался спиной к одной из колонн.
   Другие люди оборачивались, а заметив Джека -- вскакивали, ошеломлённые и напуганные. Ладонь парня коснулась гладкой поверхности, и та засветилась как сенсорная панель с незнакомым интерфейсом. Юноша непрестанно жал на одну и ту же кнопку, пока на экране не возникло изображение какого-то лица. Парень говорил торопливо и постоянно жестикулировал, указывая в сторону Джека.
   Проклятье! Добра это не сулит! Пора уносить ноги!
   Джек осмотрелся. Рядом высокие створчатые двери. Путь свободен, да и люди, похоже, хотят убраться с дороги, а не помешать ему.
   Он выскочил наружу и захлопнул врата.
   А это что?!
   Джек отшатнулся.
   Если бы не дверь за спиной он наверняка бы рухнул на каменные ступени.
   Вокруг простирался незнакомый город.
   Здание, которое покинул Джек, походило на кафедральный собор и стояло на перекрёстке широченных улиц. Вдоль них тянулись невысокие дома в три-пять этажей. Лишь вдалеке, почти на горизонте, высились небоскрёбы циклопических размеров.
   Над городом парили ажурные направляющие. По ним ртутными молниями проскальзывали тени. Поезда монорельса? Возможно, снизу не разобрать.
   Джек до хруста в позвонках задрал голову. На небе ни облачка. Хотя... Он прищурился. На невыразимой высоте от горизонта до горизонта протянулась широкая полоса. Она едва различимо поблёскивала в свете летнего солнца.
   Это сон? Кома? Не похоже. Всё так реально...
   Ответов на сотни теснившихся в голове вопросов не было, а потому Джек просто двинулся вперёд по улице, отмечая всё новые и новые странности.
   По проезжей части мчались футуристического вида автомобили. На удивление, шума они издавали немного, запаха выхлопных газов тоже не чувствовалось. По тротуару, отделённому от дороги полоской изумрудного газона, спешили прохожие: кто-то погрузился в себя, а кто-то общался с попутчиками.
   Интересно, что это за язык?! Никаких зацепок, ни одного знакомого слова, хотя бы отдалённо похожего на известные ему диалекты.
   Все люди молоды. Никого старше тридцати, большинство выглядело на семнадцать -- двадцать лет. Детей на улицах не много. Его ровесники попадались тоже нечасто.
   Джек исподволь разглядывал прохожих. В какой стране он очутился? Если в знакомых ему городах встречались представители любых рас и национальностей, то здесь царил единый тип: преимущественно высокорослые и длиннолицые, с широким разрезом глаз и тонкими губами, обычно прямыми волосами и смуглым цветом кожи.
   Зато наряды местных жителей поражали разнообразием. От множества фасонов и расцветок иногда рябило в глазах. Кто-то носил рабочую одежду: деловые костюмы, спецовки, форму, но большинство, особенно ровесники Джека, вырядились так, словно жизнь коротка и они хотят прожить её как можно ярче. Штаны и джинсы, балахоны и тоги, мини и макси, платья и рубашки самого невероятного покроя и расцветки; шляпы и капюшоны, кепки и платки. И татуировки любых расцветок.
   Джек взглянул на плечо, едва прикрытое коротким рукавом футболки. Наверняка белая кожа сильно контрастировала с оттенком, привычным для местных жителей. Реакция того парня из "кафедрального собора" говорила сама за себя. Но ведь цвет кожи не повод считать кого-либо монстром?!
   Некоторые прохожие оглядывались ему вслед, словно их разум с трудом определял Джека как отклонение от привычной реальности. Казалось, они не сразу понимали, что увидели нечто подозрительное, но отдалённо знакомое. Оборачивались и ещё долго смотрели в спину таинственной фигуре. Наверняка гадали: кто бы это мог быть?
   В такие моменты он ускорял шаг и замечал в отражениях витрин, как некоторые люди касались рукой ближайшей стены, пробуждали спящие интерфейсы и с кем-то активно общались.
   Джек свернул с оживлённой улицы. Пора найти спокойное место и все тщательно обдумать.
   Он шагал по затенённому переулку, скользил пальцами по стене и отмечал гладкость бесшовной поверхности, которая одновременно напоминала и металл, и пластик. Да, кирпич и бетон здесь использовали нечасто.
   Внезапно уши резанула сирена, но тут же стихла. Джек обернулся.
   Дорогу перекрыла машина. Белая с синими полосами по бокам, которые пульсировали короткими вспышками яростного света. Джек не мог прочитать надписи на дверцах, но интуиция подсказывала -- у него проблемы!
   Из машины вылезли двое, лет двадцати пяти. Они приближались как тигры на охоте. Тот, что повыше, выкрикнул какой-то приказ. Одной рукой указал на землю, а другой вытянул из кобуры пистолет. В руках напарника появилась дубинка, усеянная крошечными шипами, меж которых проскальзывали синие искры.
   Чёрт! Похоже, ничего хорошего ему не светит!
   Повинуясь инстинкту, Джек бросился в сторону и нырнул в тесный проулок.
   Он бежал и не обращал внимания на окрики. Свернул раз, другой. С разбегу перемахнул невысокую ограду, но преследователи не отставали.
   Джек не оборачивался. Судя по топоту, "полицейские" нагоняли.
   Рядом что-то прошелестело, и осколки ближайшей стены брызнули в лицо.
   Инстинктивно вскинул ладонь, прикрыл глаза.
   Не глядя нырнул в щель меж домов.
   Тупик.
   Стены уходили вверх как склоны ущелья, сжимались и не оставляли надежды. Джек по инерции пробежал несколько шагов и поднял руки.
   Знакомые голоса приблизились. Непонятные гортанные приказы резали уши.
   Джек хотел сам опуститься на землю, но сильный удар бросил на колени. Как после удара электротока мышцы скрутило в жгуты.
   На мгновение мир окрасился во все оттенки синего.
   Он не успел удивиться -- всё скрыла пелена забвения.
   * * *
   Джек всплывал из глубины. Оттуда, где нет ни света, ни звука.
   Нет, его выталкивало, сжимая невероятным давлением, грозя кессонной болезнью и заставляя стремиться вверх как пловца с горящими от недостатка кислорода лёгкими.
   Рванулся вперёд, но тут же повис на руках "полицейских". Перед глазами мелькали пятна, а мир выглядел так, словно камера невидимого оператора снимала только через синий светофильтр.
   Джек помотал головой. Стало немного легче. Нормальное зрение постепенно возвращалось, так что когда его засунули на заднее сиденье автомобиля, он чувствовал себя почти нормально. Нормально для человека, которого избили, сковали и бросили в полицейскую машину как преступника. Джек взглянул на запястья, точнее на чёрную пластину, зажатую между ними. Попробовал развести руки, но их словно невидимой силой прижало к узкой полоске горячего пластика.
   Вляпался! Где бы он ни очутился, но местные жители явно не отличались не то чтобы радушием, но даже банальной вежливостью. Что за привычка: сначала бить, а потом ни о чем не спрашивать? За кого его приняли, в конце концов?!
   Машина сорвалась с места и влилась в общий поток. Сирену "полицейские" не включали. Не спешат или не хотят привлекать внимание?
   Дома становились выше, автомобиль приближался к центру города.
   -- Вы кто такие? Куда везёте?! -- вопросы риторические, итак можно догадаться, но следует завязать разговор. -- Вы хотя бы понимаете меня?
   Один из полицейских что-то рявкнул и, не оборачиваясь, хлопнул ладонью по разделявшей их сетке.
   Приказывает заткнуться. Вот же гад!
   Джек откинулся на сиденье. Он рассматривал проносившиеся мимо улицы, крошечные скверы и впечатляющие парки; дома, стены которых превращались в сплошные экраны, и спешившую по своим делам молодёжь.
   Украдкой он наблюдал и за похитителями. Водитель молчал, а вот его напарник не отрывал левую руку от экрана автомобильной консоли. Пальцы не двигались, но под ними непрестанно появлялись незнакомые символы, словно тот мысленно отправлял и получал некие сообщения. Иногда полицейский отвечал на вызовы. Его фразы звучали по-военному сухо, но в них чувствовалось напряжение. Не страх, а предельное возбуждение нервов, свойственное человеку, который ожидает удара с любой стороны.
   Вскоре их нагнал другой автомобиль -- массивный, как броневик. Он возглавил импровизированную колонну. Теперь полицейские включили сирену. Конвой набирал обороты, молнией пролетал развязки. Встречные машины едва успевали прижаться к обочине.
   Почему к нему относятся как к бандиту?! Он никого не ограбил, не убил, и не оскорбил... Его же схватили, избили и куда-то везут под усиленной охраной.
   Необходимо действовать, хоть как-то прояснить ситуацию.
   Маловероятно, конечно, но что если через полчаса он окажется перед расстрельной командой?! Вдруг судьба закинула его в одну из тоталитарных стран, где приговор выносят без адвоката и присяжных?!
   Он подался вперёд. Бездействие убивает, особенно когда твоя жизнь и свобода оказываются в руках спецслужб, нарушающих права человека. Джек схватился за металлическую сетку и затряс её:
   -- Либо вы скажете, в чём меня обвиняют, либо...
   Полицейский обернулся и ткнул в решётку дубинкой.
   Джек успел заметить искры, проскочившие между шипами, а в следующее мгновение его отбросило назад. Мышцы пылали, будто под кожу засунули ветки шиповника. Мир вновь, как и во время ареста, окрасился во все оттенки синего, но в это раз Джек не отключился. Наоборот, боль от электрошока внезапно отступила, словно превратилась из мучительного чувства в информацию о его наличии.
   Тело парализовало, а вот с сознанием произошли непривычные метаморфозы. Разум поддался лихорадочному возбуждению, совсем как в моменты смертельной опасности. Не страху, а предвкушению хищника.
   Восприятие пространства расширяется, подобно растущей сфере, и окрашивает мир в тысячи оттенков кобальта. Джек превращается в стороннего наблюдателя, который не фокусирует взгляд на отдельных предметах, но воспринимает ближайший район целиком. Будто глядишь во все стороны разом и, одновременно, со всех сторон. Его сознание проникает сквозь любые препятствия, становится ими, воплощается во "всём".
   Ничто не укрывается от его взора. Вот за стенами зданий ходят и разговаривают люди; прислушавшись, он даже различает их речь и считает удары сердец. В канализации под дорогой многорукие роботы перекладывают трубы, а в кармане ребёнка, который заворачивает за угол, тает мятная конфетка. Джек видит, слышит и чувствует всё, что происходит вокруг. Даже как ветер гонит по соседней улице газету или как птицы летят и высматривают чем бы поживиться.
   И это поле всеохватывающего сознания движется вслед за его телом.
   С момента удара током прошли секунды, но для Джека они растянулись чуть ли не в минуту. Постепенно, сфера восприятия сузилась, а мир возвратился к привычным для него краскам.
   Под конец Джек заметил автомобили, которые неслись по соседней улице и направлялись к тому же перекрёстку, что и полицейский кортеж.
   Первым летел стальной "монстр" зелёного цвета. Спереди бульдозерный ковш, а кузов оборудован тяжёлым прессом. Не иначе как аналог мусоровоза. За рулём щуплый паренёк с кобурой на поясе. Следом мчался хищный седан. В нём двое вооружённых людей. Один -- постарше, другая -- девушка, ровесница Джека, держала меж колен хищного вида штурмовую винтовку и говорила по рации с парнем из грузовика.
   Джек присмотрелся, но как назло окружающий мир вновь стал нормальным. Вернулась и тянущая боль в мышцах.
   Чёрт, да что с ним происходит?! Он с трудом выпрямился на сиденье и глянул в окно.
   Конвой приближался к перекрёстку.
   Полицейский броневик выскочил на развилку и в тот же миг его смёл мусоровоз.
   Чудовищный удар бульдозерного щита подбросил жертву как консервную банку и впечатал в стену на другом конце улицы.
   Машина Джека резко затормозила, но все же задела кузов зелёного монстра. Их швырнуло в воздух. Сделав двойной пируэт, автомобиль чудом приземлился на колеса и, скрежеща металлом, пробил витрину магазина. На дорогу обрушился дождь из стекла и пластика.
   Джек очнулся на полу машины. Голова раскалывалась.
   Чёрт, да в чём дело?!
   Он подвигал руками и ногами. Похоже -- ничего не сломано. На переднем сиденье полицейские тоже приходили в себя.
   Повсюду кричали. Джек выглянул наружу. Прохожие убегали переулками. Из мусоровоза выпрыгнул парень с оружием наизготовку. Увидев его, люди попадали на землю, прикрыли головы руками.
   Девушка и мужчина, замеченные в седане десять секунд назад, приблизились с другой стороны, нацелили оружие на полицейских. Те вылезли из машины и позволили надеть на себя наручники.
   Пока двое парней держали улицу под прицелом, девушка знаком показала Джеку отодвинуться в дальний угол. Одиночный выстрел разбил замок. Незнакомка распахнула дверцу и произнесла на чистейшем английском:
   -- Моё имя -- Тара. Надеюсь, ты понимаешь древний диалект?
   Господи, первый человек, который не шарахается как от прокажённого, да ещё и говорит по-людски! Джек хотел её расцеловать, но вовремя сдержался. Тара приняла замешательство за непонимание и повторила вопрос на каком-то певучем языке. Он качнул головой и прохрипел:
   -- Меня зовут Джек. Что здесь происходит?
   Тара широко улыбнулась и протянула открытую ладонь:
   -- Если ценишь свободу и жизнь -- следуй за мной!
   А кто не ценит?! Если уж выбирать между полицейскими, избивающими тебя за каждое слово, и нежданными спасителями, то лишь дурак засомневается. Джек не колебался. Тара помогла ему выбраться наружу, сняла наручники и придирчиво окинула взглядом, отдельно задержавшись на покрытом синяками лице.
   -- Можешь идти?
   Он кивнул. Тара потянула к чёрному седану, что перегородил дорогу. Её спутники отступали следом, но при этом держали под прицелом опустевшие улицы. Тот, что постарше, казался спокойным и уверенным, будто подобные столкновения ему не в новинку. Второй слегка нервничал, но старался этого не показывать.
   Издалека донеслись звуки сирен.
   Джек и Тара скользнули на заднее сиденье, один парень сел за руль, а тот что помладше -- рядом с ним. Машина ринулась с места и рванула от перекрёстка, лавируя меж брошенных автомобилей. Всё нападение заняло лишь пару минут.
   -- Для начала, стоит представиться, -- Тара указала на стройного черноволосого мужчину лет семнадцати, который невозмутимо вёл машину. -- Капитан Стенли Морган, лидер боевого звена.
   Не отрываясь от дороги, тот поднял руку в приветственном жесте.
   -- Справа от него сидит Кайл Робинсон, -- девушка кивнула в сторону белобрысого ровесника Джека, который что-то печатал на планшете, -- мой брат и наш связист. А меня ты уже знаешь.
   Кайл оторвался от экрана. Перегнулся через спинку кресла и пожал Джеку руку:
   -- Привет, рад знакомству!
   А сильное у него рукопожатие! Такого не ожидаешь от щуплого подростка, довольно безобидного на первый взгляд.
   -- Джек Моро, взаимно.
   Чёрт, голова идёт кругом. Словно гуляешь по пляжу, а на тебя несётся волна цунами. Всё происходит слишком быстро...
   Кайл снова уткнулся в планшет. Увидев что-то неприятное, он щёлкнул пальцами и сказал несколько фраз на незнакомом языке.
   -- Пока Джек с нами, в команде не должно быть недопонимания, -- заметил Морган. -- Говори по-английски.
   -- Да без проблем! Прогнозируемое развёртывание сил милиции не позволяет достичь ближайшей точки эвакуации, -- повторил Кайл и добавил: -- "Цепь сестёр" успешно внедрила узлы генерации ошибок, так что большая часть сигналов с датчиков наблюдения блокируется и псевдо-интеллект города не повышает уровень нашей опасности. Разведчики Антона докладывают, что отряды "Сигмы" по-прежнему фиксируются только в районе "первого прорыва". Нам предлагают использовать резервную точку эвакуации.
   Морган кивнул. Они с Кайлом обсуждали пути отхода так, словно забыли про Джека, а потому он повернулся к Таре и поневоле засмотрелся на девушку.
   Он не назвал бы её идеальной красавицей, нет. В этом она уступала Эми, а тем более Дженни Голдсмит. Тара выглядела просто симпатичной, привлекая внимание не лицом и фигурой, а манерой держаться свободно и уверенно, открытой улыбкой и задорными карими глазами под чёлкой взъерошенных волос цвета самородной меди.
   Хм, наверняка такая девушка в детстве верховодила среди ребят своего района.
   Только через несколько секунд он понял: Тара спрашивала его о чём-то.
   -- Что? -- переспросил он.
   -- Они тебе давали какие-нибудь лекарства? Когда везли в машине?
   -- Нет.
   -- Отлично! -- Тара достала небольшую коробку и вытащила два наполненных прозрачной жидкостью шприца.
   -- Эй-эй, подожди, -- возмутился Джек. -- Зачем это? Мне кто-нибудь объяснит, что вообще происходит?!
   -- Долго рассказывать. А сейчас не самое лучшее время для историй, -- она взяла Джека за локоть и нацелила иглу в вену. -- Дай угадаю: последнее, что ты помнишь -- это атомный взрыв или нечто похожее?
   -- Похожее... Да, так и есть!
   -- За прошедшие с тех пор четыреста с лишним лет в мире появилось немало болезней, от которых у тебя нет иммунитета, -- Тара ввела раствор из первого шприца и взялась за второй: -- И я не хочу, чтобы ты "сгорел" до конца дня.
   Джек кивнул. Свалиться от неведомой чумы он точно не спешил. Но четыреста лет?! На языке вертелись сотни вопросов, но Тара коснулась пальцем губ и покачала головой.
   Звуки полицейских сирен приближались. Хотя, нет. Пора осваивать новые термины. Теперь их называли "милицейскими".
   -- Три экипажа милиции догонят нас через полторы минуты, -- голос Кайла звучал уверенно, но Джек чувствовал в нем скрытое волнение. -- Ещё две машины выйдут наперерез в четырёх кварталах от этой точки. Рекомендую валить с проспекта.
   Кайл вывел в угол лобового стекла полупрозрачную карту. Морган покосился на изображение и мотнул головой:
   -- Проспект -- кратчайший путь, -- командир обернулся и поймал взгляд Тары. Девушка кивнула.
   Понимают друг друга без слов? Похоже, давно сработались.
   Тара вытащила из-под сиденья штурмовую винтовку и бегло осмотрела. Запасные магазины отправились в карманы.
   Первая машина вылетела с боковой улицы, но Морган как заправский гонщик уклонился от столкновения.
   Преследователи не растерялись. Вышли из заноса, повисли сзади. Они пытались то отбросить беглецов на тротуар, то затереть между собой и вторым нарядом милиции, который тоже присоединился к погоне.
   Рёв сирен разрывал воздух. Обычные автомобили прижимались к обочине, но из-за плотного трафика сделать это удавалось не всем. Морган резко маневрировал в тесном потоке, и Джека болтало из стороны в сторону как в самолёте, попавшем в зону турбулентности.
   Им удалось немного оторваться, но стало лишь хуже.
   Первым разлетается заднее стекло, осыпая их мельчайшими осколками. Взрывной волной закладывает уши. По ним что, из гранатомёта стреляют?!
   Джек слышит глухие удары пуль, что рвут автомобиль на части. Морган и Кайл лишь слегка пригибают головы: первый не отрывает взгляда от дороги, второй отслеживает что-то на голографическом экране планшета. Тара толкает Джека на пол между сиденьями и опускается рядом.
   -- Необходим прямой участок, -- требует она.
   Машина прекращает рыскать по дороге. Перехватывает дыхание. Свет течёт вязким потоком, и Тара, расплёскивая фотоны, поднимается со дна. Ногой упирается в пол, вторую ставит на сиденье. Вскидывает штурмовую винтовку и открывает огонь короткими очередями. Снизу Джек видит лишь вспышки пламени, что вылетают из ствола. Жёсткие блики резко очерчивают юное лицо: ни эмоций, ни сомнений.
   Обстрел со стороны милиции прекращается, но девушка ведёт огонь, сменяя один магазин за другим.
   Лёжа на полу, Джек не видит, что происходит снаружи. Внезапно раздаётся визг шин, на долю секунды в зеркальной стене небоскрёба отражается милицейская машина, которую закручивает в воздухе как листок под ветром. Скрежет рвущегося металла завершает падение.
   Невозможно без содрогания думать о тех, кто остался внутри. Но они хотели его убить...
   Тара садится рядом.
   -- Это их немного задержит, -- её голос дрожит, словно она пытается преодолеть себя и остаться спокойной.
   Джек выглядывает наружу. Далеко позади искорёженная милицейская машина блокирует единственный просвет в рядах автомобилей, которые бросили на дороге перепуганные жители.
   -- Мы генерируем дофига лишних данных, -- Кайл показал что-то командиру на экране планшета. -- "Цепь" больше не может подменять информацию с датчиков слежения. У нас минута до того, как псевдо-интеллект закончит коррекцию ошибок и мобилизует "Сигму"!
   -- Ясно, -- Морган резко вывернул руль, и они ушли с проспекта, углубляясь в переплетение тесных улиц. Встречное движение иссякло, а людей на тротуарах стало меньше, хотя изодранный пулями седан всё равно привлекал внимание.
   -- Что за "Сигма"? -- спросил Джек.
   -- Для нас -- смерть, -- Тара перезарядила винтовку и принялась снаряжать патронами опустевшие магазины.
   -- Отряд специального назначения, призванный бороться с "Отверженными" и устранять таких как ты, -- пояснил Морган.
   -- Есть и другие? -- догадка ошеломила Джека.
   -- Были, -- Тара откинулась на сиденье, удерживая оружие между колен. -- Ты не уникален. Вот только последний случай разрыва пространства-времени произошёл задолго до моего рождения, лет восемьдесят назад.
   Джек боялся задать главный вопрос. Страшился услышать ответ. Но все же спросил:
   -- Последнее, что я помню -- это как мы с сестрой пытаемся укрыться от взрыва в подвале старой церкви. Её зовут Эми, Эматалла Моро. Не может быть, чтобы я оказался здесь, а она погибла! Я уверен -- это не так!
   -- Может ты и прав, -- брат Тары, Кайл, оторвался от планшета и включился в разговор. Он наткнулся на требовательный взгляд Джека и поднял ладонь, словно говорил: "Эй, я не хочу давать ложной надежды!": -- На самом деле, мы засекли открытие двух точек "прорыва" в разных частях города, но в первом случае "Сигма" сработала на опережение, блокировав всё в радиусе пары кварталов. Во втором -- "Цепь" успела проникнуть в систему и понизить уровень твоей опасности, так что нам пришлось столкнуться всего лишь с милицией.
   -- Вы знаете, кого именно захватила "Сигма"? -- Джек от нетерпения закусил губу.
   Кайл мотнул головой:
   -- Не-а. Есть только косвенные свидетельства. Предположительно -- это женщина, примерно твоего возраста.
   -- Женщина? -- удивился Джек. -- Но Эми ещё тинэйджер, как и я.
   Кайл взглянул с недоумением, а Тара хмыкнула и покачала головой:
   -- Такие слова остались лишь в древних словарях. Джек, ты же какое-то время бродил по городу. Ничего странного в людях не заметил?
   -- Вроде бы нет... Вот только одеваются довольно пёстро и молодёжи очень много.
   -- Верно, -- кивнула Тара, -- Из-за последствий древней войны никто не живёт дольше тридцати лет. Мы не знаем старости, так что сам понимаешь -- нет времени сидеть в пелёнках. В нашем мире ты достаточно взрослый, чтобы полностью...
   Тара не договорила. Стены зданий вспыхнули как гигантские экраны.
   Они пульсировали в тревожном ритме, когда мимо проносился автомобиль Джека. Будто кто-то невидимый отмечал его присутствие, оставляя подсказку милиции. И предупреждение для жителей, которые бросали дела и спешили укрыться в домах.
   -- Сдвиг! -- Кайл отбросил планшет и врезал кулаком по автомобильной консоли. -- Псевдо-интеллект закончил коррекцию внедрённых ошибок. Проклятье, мы не успели!
   -- Карта ещё актуальна? -- спросил Морган.
   -- Данные идут, -- Кайл взглянул на экран и выключил его, -- но я уверен, что все координаты "сдвинуты" относительно реальных позиций. Связи с "Цепью" нет, -- он потёр виски. -- Насколько я запомнил дорогу -- сейчас направо. Точка эвакуации в заброшенном метро, но наш вход в небольшом здании, которое готовят к сносу.
   Морган свернул в один из переулков. Стены прекратили мерцать, словно потеряли их из виду.
   -- Старые дома не несут технологии сплошного экрана, -- шепнула Джеку Тара.
   Он кивнул, хотя ничего не понял. События развивались слишком быстро, обрушивая на него ворох разрозненных фактов, догадок и пугающих перспектив. Лишь память удерживала от желания сжаться в комок, закрыть глаза и представить всё это как дурной сон.
   "ТЫ ГЛАВНЫЙ И ОТВЕЧАЕШЬ ЗА СЕСТРУ", -- последние слова отца вольфрамовой нитью сшивали разум. И Джек поклялся следовать им любой ценой.
   Машина сделала несколько поворотов, и он окончательно запутался в лабиринте тесных улочек. Постепенно, жилые дома уступили место заброшенным цехам и складам. Иногда Морган спорил с Кайлом перед очередной развилкой, и тогда Тара напоминала, что времени в обрез.
   Сигарообразная тень коршуном скользнула над машиной. Джек выглянул наружу. Небольшой самолёт с хищными обводами заложил плавный вираж в безоблачном небе. Тара высунулась в окно и сделала несколько выстрелов.
   -- Бесполезно! -- девушка коротко выругалась. -- Дроны! Теперь не отстанут.
   -- Для начала они попытаются задержать нас силами ближайших отрядов милиции, -- откликнулся Морган. -- Для переброски "Сигмы" им нужно какое-то время.
   Успокоил, называется. Джек поёжился. Если недавний бой для лидера в порядке вещей -- что же собой представляет "Сигма"?!
   Джек тронул Тару за руку:
   -- А как выглядит точка эвакуации?
   -- Под городом сохранились тоннели метро. Его забросили лет сто назад, когда построили силовые линии монорельса. Станции закрыли, часть перегонов засыпали, но агенты сопротивления перепрограммировали несколько роботов-мосайдов, на тайную расчистку путей отхода для боевых групп вроде нашей, -- девушка сжала его ладонь. -- Не беспокойся, мы выберемся из города.
   -- Я могу чем-нибудь помочь?
   Тара мотнула головой:
   -- Ты не готов. Просто... не лезь на рожон и держись за нами.
   Они свернули в тесный просвет меж заброшенных складов. Их изъязвленные стены поднимались к небу, превращая дорогу в затенённую щель. Здесь с трудом разъехались бы два автомобиля. Морган выкрутил руль и заблокировал машиной проезд. Впереди виднелся небольшой дворик, заваленный строительным мусором, какими-то балками и грудами битого кирпича.
   -- По идее, мы на месте, -- сказал капитан. -- Я вместе с Кайлом задержу погоню. Вы двое -- ищите вход.
   Парни укрылись за седаном и изготовились к стрельбе. Джек последовал за Тарой.
   Тень дрона-наблюдателя неотступно кружила по бетонному колодцу двора, перепархивала со стены на стену, исчезая лишь во время широких разворотов. Джек снова услышал звуки милицейских сирен, ещё далёких, но неотвратимо приближавшихся. Он вздохнул. А кому понравится оказаться на месте лиса, которого гончие обложили со всех сторон и гонят на охотников?
   На противоположной стороне двора виднелась ржавая дверь, наполовину скрытая деревянным щитом.
   Тара бегом пересекла открытое пространство и коснулась панели управления. Закрыто. Джек тоже налёг плечом -- бесполезно. Не медля, Тара вытащила из рюкзачка нечто похожее на пластилин и закрепила крошечные шарики на петлях. Жестом скомандовала отход. Они укрылись за ближайшим штабелем стальных балок. Несколько хлопков слились в один, заглушив скрежет металла.
   Дверь смяло как лист бумаги.
   Тара протиснулась в образовавшийся проем. Джек скользнул за ней.
   -- Вот же... -- девушка выругалась, ударив кулаком по ладони.
   Они оказались в просторном зале, где не было ни противоположной стены, ни части потолка. Сверху, на остатках ржавой арматуры, свисали обломки перекрытий. Сразу за остовом здания начинался бесконечный пустырь, на дальнем краю которого, словно муравьи, копошились многорукие роботы. Похоже, они разбирали заброшенные цеха и вывозили обломки.
   -- Вход через здание под снос, -- простонала Тара. -- Проклятье, они его уже снесли!
   Дьявол их побери, ловушка! Информация о точках эвакуации устарела, и повстанцы сами загнали себя в западню.
   Со стороны автомобиля раздались выстрелы.
   Тара бросилась назад. Джек перехватил её за плечо:
   -- Дай и мне оружие!
   -- Нет! -- отрезала та. -- Держись за мной.
   Почему она считает его таким бесполезным?!
   Ладно, ещё посмотрим, а пока лучше пригнуться, использовать груды кирпича в качестве укрытия. Главное -- не подставиться под рикошетящие пули!
   Вслед за Тарой он пробрался обратно к Моргану и Кайлу.
   Последний бросок и они укрылись за углом здания, в паре шагов от парней. Те вели огонь из-за машины.
   -- Капитан! -- крикнула Тара.
   -- Докладывай, -- отозвался Морган.
   -- Со двора ведёт единственная дверь, за ней пустырь -- триста метров открытого пространства. Верная смерть.
   -- Займи позицию рядом с Кайлом.
   -- Оставайся здесь, -- приказала Тара, а сама ловким перекатом исчезла за углом.
   Джек опустился на землю. Не хватало ещё поймать шальную пулю.
   Он выглянул в переулок. Укрывшись за передним крылом автомобиля, Кайл вёл беспокоящий огонь. Морган и Тара согнулись над картой.
   Противник тоже снизил темп стрельбы. Похоже, милиция не собиралась штурмовать их позицию, а лишь сдерживала в ловушке. Враги наверняка получали картинку с дрона и знали, что бежать повстанцам некуда.
   Джек убрал голову под защиту стены, привалился к ней спиной.
   Плохо дело.
   -- Враги думают, что загнали нас в силки, -- донёсся голос Моргана. -- Они ошибаются.
   Капитан говорил уверенно, словно это он расставил милиции западню.
   Может ситуация не так уж и опасна? Может они превосходят врага и смогут найти выход? Джек прислушался.
   -- Да, нас меньше, -- говорил командир, -- но мы лучше подготовлены, лучше вооружены и главное -- у нас есть цель! "Отверженные" не боятся смерти, и сегодня она нас не получит! Тара -- твоя задача уничтожить две машины заграждения. Используй подствольный гранатомёт и, при необходимости, кинетические патроны. После этого мы идём на прорыв. Старайтесь не повредить третий автомобиль милиции -- используем его для отхода к...
   Морган не договорил.
   Разрывающий уши стрёкот перекрывает любые звуки. Тяжёлый двухвинтовой вертолёт делает круг и зависает в тылу, над двором. Под днищем виднеется клубок стали. Мгновение и шар отделяется, падает, разворачивая восемь суставчатых лап.
   -- Паук! -- кричит Морган. -- Тара, у тебя один выстрел -- "кинетика"!
   Девушка петляет меж завалов, выходит на позицию.
   Вскидывает оружие.
   Робот заканчивает наведение, но Тара спускает крючок первой. Инверсионный след красной молнией пронзает воздух. Паук стреляет. Одновременно заряд Тары пробивает броню, перемалывает внутренности боевого дрона.
   Снаряд паука уходит с начальной траектории, но ударная волна всё равно подхватывает Тару как снежинку и швыряет на груду бетонных плит в центре двора.
   Джек слышит отвратительный хруст. Девушка падает на землю, её лицо и руки в крови из многочисленных порезов.
   Милиция открывает шквальный огонь. Пули выбивают фонтанчики земли и бетонную крошку рядом с Тарой.
   Она не двигается. Мертва? Ужас на мгновение сковывает Джека. Он делает несколько глубоких вдохов и короткими перекатами бросается к Таре, обхватывает, не поднимаясь, волоком, отталкиваясь ногами, тащит за собой к ближайшему штабелю стальной арматуры.
   Тяжёлая. И дышит, просто без сознания.
   Мысли Джека замедляются, слабеют руки. Он смотрит на левое плечо. На светлой майке медленно расплывается алое пятно. Странно, он и не заметил, как его подстрелили. Джек оттягивает рукав. Ерунда, царапина, всего лишь жжёт. Вот год назад, когда они с дедом палили по банкам на заброшенной стройке, и он ногой поймал отрикошетившую пулю -- то было серьёзно...
   Он словно засыпает. Это шок?
   Мир постепенно, как и ранее в милицейском автомобиле, обретает синеватый оттенок. Сознание расширяется, захватывает окружающее пространство.
   Он снова видит всё со стороны и со всех сторон одновременно.
   Вот Тара приходит в себя, садится рядом. Она морщится и обхватывает ребра. Вот две патрульные машины горят в переулке, а мимо них, прикрываясь силовыми щитами, наступают штурмовики в тяжёлой броне.
   "Сигма"?
   Кайл и Морган отступают к его с Тарой укрытию.
   Вот стена дома, а за ней небольшая комната. Ступени ведут в подвал, за дверью которого начинается резервный тоннель метро.
   Вертолёты несут под брюхом смерть из чернёной стали.
   Кайл ведёт беспорядочную стрельбу в сторону проулка, забрасывает проход гранатами.
   Стоп... тоннель метро?
   Джек хватает Моргана за рукав. Молчать смерти подобно, но тело слушается с трудом. Оно будто кукла на верёвочках.
   Отдельные слова не складываются в осмысленную фразу. Командир не обращает внимания, говорит с Тарой, но та смотрит только на Джека.
   -- Морган, он хочет что-то сказать.
   -- Это шок, он бредит. Ранение лёгкое, опасности нет.
   Синева наконец-то отступила, и Джек протолкнул сквозь ватные губы нужные слова:
   -- Спуск в тоннели... за той стеной, -- он вяло махнул рукой. Контроль над телом возвращался слишком медленно: -- Мы в правильном месте, но вход в здание с другой стороны. Я видел...
   -- Это и правда бред, -- Тара сжала руками голову.
   Морган странно взглянул на него, будто Джек только что подтвердил одно из подозрений.
   -- Терять нечего, -- голос лидера давал шанс на спасение. -- Выкладывайте оставшуюся взрывчатку.
   Капитан забрал гранаты и "пластилин", змеёй скользнул к нужной стене, исчез из виду.
   Секунды растянулись в минуты.
   Мощный взрыв сотряс несчастный дворик, а вслед за облаком пыли вернулся Морган.
   -- За мной, -- приказал тот.
   Кайл прекратил стрельбу и помог встать Таре. Одной рукой юноша поддерживал сестру, в другой сжимал оружейные ремни.
   Джек замыкал колонну.
   Только нырнул за бетонную плиту, как град огня обрушился на прежнее укрытие. Во двор, прячась за щитами, ворвался первый ряд штурмовиков.
   Тара и Кайл уже пробрались сквозь узкую щель в монолитной стене. Морган, раздирая кожу о бетон, протолкнул в неё Джека и протиснулся следом.
   Они скатились по ступеням в подвал и рванули к двери в дальнем углу. Тара прижала ладонь к панели управления. На глазах девушки выступили слезы, когда тяжёлая плита отъехала в сторону.
   Из сумрака потянуло затхлостью подземелья.
   -- А теперь -- небольшой сюрприз для наших преследователей, -- прошипел Морган.
   Он выглядел как демон, что сбросил оковы и жаждет мести. Капитан закрыл дверь и набрал код на голографической панели замка.
   -- Быстрее, -- приказал Морган и махнул рукой в сторону уходящего вглубь тоннеля.
   Отряд не сделал и десяти шагов, как проход тряхнуло отголосками адского взрыва. В попытке удержать равновесие Джек схватился за стену.
   Свод пошёл трещинами. Потоки грунта и песка заструились сквозь них как вода.
   -- Что же, -- голос Моргана стал меланхолично спокойным, -- теперь "Сигме" есть чем заняться.
   * * *
   Прямой, словно лазерный луч, проход уводил вглубь.
   Редкие лампы едва разгоняли мрак.
   За ещё одной тяжёлой дверью оказалась просторная станция, архитектура которой напоминала увеличенный в разы винный погреб: кладка, имитирующая старый камень, арочные своды, тени и паутина.
   Джек спрыгнул на рельсы.
   Вдали, почти у входа в тоннель, виднелась грузовая дрезина, прикрытая тентом.
   Пока Кайл устанавливал аккумуляторы и программировал схему движения, Морган и Джек помогли Таре забраться в кузов. Её лицо посерело от боли. Она морщилась при каждом глубоком вдохе.
   -- Ребра целы, -- осмотрев девушку, заключил Морган, -- треснули, но не сломаны. Остальное -- мелочи.
   Кайл выдохнул с облегчением.
   Дрезина тронулась, набирая ход. Закреплённые на бортах прожекторы ослепительными лезвиями света вспарывали тьму.
   Морган вытянул несколько походных аптечек из штабеля припасов, что аккуратной горкой лежали рядом с двигателем. Он как опытный врач обработал раны, вколол Таре обезболивающие препараты, наложил тугую повязку и лишь тогда занялся остальными.
   Дождавшись окончания перевязки, Джек выпалил:
   -- Теперь подходящее время? Какого чёрта здесь творится?!
   Морган потёр лоб так, будто подбирал слова, которые сожмут энциклопедию в пару фраз.
   -- Сразу и не расскажешь, -- капитан обвёл рукой привалившихся к высоким бортам товарищей. -- Мы -- "Отверженные". Ты, наверное, уже догадался, что мы один из отрядов сопротивления действующей власти...
   -- Сопротивления чему? -- перебил Джек.
   -- Изменению природы человека, -- перехватив удивлённый взгляд, Морган добавил: -- Не смотри так. Не знаю, к чему ты привык в "своём" времени, но мы сражаемся не за власть, не за ресурсы, не за славу. Наши разногласия с Пироном имеют исключительно эволюционно-генетическую подоплёку. Как следствие, противостояние длится уже несколько столетий и может закончиться только безоговорочной победой одной из доктрин.
   -- Нашей победой! -- вставил Кайл.
   Тара усмехнулась, хоть это и причинило ей боль:
   -- Думаешь, он не видит? Где мы, -- она повела рукой, -- а где наши противники.
   -- И это тоже -- правда, -- согласился Морган. -- Мы ещё не проиграли, Джек, но и не выигрываем. Сейчас нас, ортодоксов, слишком мало для полноценной войны и слишком много, чтобы просто сдаться. Вместо того чтобы сражаться открыто, мы вынуждены растворяться в толпе, наносить редкие, но точные удары. Ещё этим утром каждый из нас, -- он указал на Тару и Кайла, -- вёл обычную жизнь: я -- программировал сборочные линии на заводе, они -- слушали лекции, но когда поступило сообщение о двух разрывах пространства-времени, мы сбросили маски и вступили в бой. К первой точке опоздали, но тебя спасти успели.
   -- Ортодоксы, Пирон... -- Джек покачал головой, -- что всё это значит? Вы можете начать...
   -- А ты расскажешь, как догадался где искать спуск в метро? -- перебила Тара.
   Пристальные взгляды повстанцев смущали так, словно он оказался на сцене перед залом требовательных слушателей.
   -- Не знаю, раньше со мной ничего подобного не случалось... На пару секунд я будто потерял контроль над телом и оказался вне его... Смотрел на окружающий мир со стороны. Воспринимал всё одновременно и непрерывно. Видел нас, видел... -- Джек поколебался, вспоминая слово, -- милицию; видел то, что происходит за стенами окружающих зданий.
   Морган и Тара переглянулись.
   -- Что, это плохо? -- спросил Джек.
   -- Нет, -- Морган задумался. -- А твоё зрение не теряло восприятия отдельных цветов? Как бы окрашивая мир в красный или голубой оттенок?
   -- Да, в синий.
   -- Думаете, перемещение изменило парня настолько, что он чувствует поле Омеги? -- Кайл прищёлкнул языком. -- Тогда ясно, почему "Сигма" встала на уши.
   -- Проклятье, хватит говорить загадками! -- Джек вскочил на ноги и чуть не свалился за борт, когда дрезину тряхнуло на очередной стрелке.
   -- Успокойся, -- Тара потянула за руку и усадила рядом, -- Пойми, мы и сами не каждый день вытаскиваем гостей из прошлого. У нас нет заготовленной истории, которую можно выдать тебе за минуту. Последний случай "прорыва" случился за несколько поколений до нашего рождения.
   -- Начни с начала, -- буркнул Джек.
   -- Начало, -- вздохнул Морган, -- лежит в твоём времени. И лучше тебя никто не знает, как вы докатились до глобальной войны.
   -- Я не слишком увлекался просмотром новостей. Помню -- всё в мире разваливалось: экономика, политика... Хотя у нас, в Соединённых Штатах, было ещё ничего, особенно по сравнению с "южными" странами. Я думал, что проблемы как-то утрясутся. В конце концов, для этого и нужны чиновники с военными.
   Морган ухмыльнулся, но всё же сдержался. В разговор включился Кайл:
   -- Насколько мне известно, началось с того, что два небольших государства пару лет выясняли отношения на поле боя. Конфликт затянулся, и стороны решили закончить его с помощью "ядерной кнопки". В начавшийся апокалипсис поневоле втянулись спонсоры противоборствующих сторон, а чем это закончилось... думаю, ты и сам помнишь.
   Джек кивнул. Последние секунды прошлой жизни окружили его: огненные стрелы, пронзающие небо; всепроникающий свет, пожирающий Грайвич; испуганное лицо сестры... Эми... Джек врезал кулаком по дощатому настилу. Тысячи человек погибли на его глазах. Мама, папа...
   Хаос последних часов отступил, и он только сейчас до конца осознал произошедшее. Слезы непроизвольно потекли из глаз. Тара коснулась его плеча. Джек вытер лицо.
   Кончай хлюпать носом. Ты мужчина. Ты решаешь проблемы, а не плачешь над ними, учил отец. Не хватало ещё, чтобы девушка сочла тебя слабаком.
   Джек сглотнул и придал голосу твёрдости, надеясь, что он не сломается:
   -- Да, я помню.
   -- Через пару часов в конфликт втянулись практически все государства, обладавшие ядерным оружием, -- продолжил Кайл. -- К концу дня всё могло бы закончиться, и мир помаленьку начал бы восстанавливаться. К сожалению, то, что было призвано защитить крупнейшие страны -- стало гибелью для человечества. Системы противоракетной обороны.
   Заметив недоумение во взгляде Джека, Кайл кивнул:
   -- Да, не удивляйся. Часть ракет действительно сбили, часть -- отклонили с первоначального курса. Вот только для конфликта подобного масштаба это всё семечки. Ты никогда не задумывался: что происходит с ядерными боеголовками, не достигшими цели?
   -- Падают где-то... в пустынях или в океаны, -- Джек пожал плечами.
   -- Верно! Некоторые ракеты затонули и рванули в подводных разломах, в местах стыков тектонических плит. Чем глубже, тем выше содержание изотопов водорода, которые офигенно усиливают ядерную реакцию. Начался процесс неконтролируемой подвижки земной коры. Под воду опустилась большая часть Африки, Южной и Северной Америки, Австралия. Исчезли целые регионы Западной Европы и Юго-Восточной Азии. Из глубин поднимались новые континенты.
   Землетрясения, извержения вулканов. Разрушение того, что уцелело после ядерных бомбардировок, в том числе -- хранилищ бактериологического и химического оружия. В атмосфере подскочило содержание углекислого газа, а из-за парникового эффекта ускорилось таяние полярных льдов.
   -- Чудовищно, -- прошептал Джек, -- а как же люди?
   -- Мы вымирали. Ограничься всё только атомной войной -- человечество восстановилось бы за пятьдесят, да хоть сто лет! Но люди столкнулись с гневом самой Земли и не могли ничего противопоставить. Те, кто жил на поверхности в наиболее цивилизованных регионах планеты -- вымерли полностью. Обитатели отдалённых уголков... некоторые уцелели, но... Болезни, мутации, последствия применения биолого-химического оружия, гибель привычной флоры и фауны, нехватка пищи, чистой воды... Сам понимаешь...
   Кайл перевёл дыхание:
   -- Некоторые спрятались в подземных городах и убежищах, но они выиграли не много. Землетрясения и наводнения расфигачили большинство укрытий, похоронив несчастных под обломками. Несколько подземных баз уцелели, но оказались повреждены настолько, что их покинули не через сто, а всего лишь через пять -- десять лет после катастрофы.
   -- Сколько же было выживших?
   Кайл мотнул головой:
   -- Я не знаю, никто не вёл записей. За одно поколение люди деградировали до первобытного состояния.
   -- Если учесть, -- вставил Морган, -- что спустя четыреста лет, на Земле живёт около двадцати миллионов, то представь, сколько человек приспособилось к новым условиям. По клочку земли, что остался от Европы и Азии, кочевали малочисленные племена, которые возникли из смешавшихся осколков исчезнувших наций. Старые религиозные, социальные и этические догмы были отброшены -- все пытались уцелеть любой ценой. Единственной заботой стало добывание пищи и защита потомства. Люди мутировали, чтобы приспособиться к новой реальности. Платой за выживание стало уменьшение продолжительности жизни до семнадцати-двадцати лет.
   -- Сейчас мы живём немного дольше, большинство протягивает и за тридцать, -- сказала Тара, -- но процесс восстановления очень медленный. Уничтожить биологический вид всегда проще, чем возродить.
   -- Но вам это как-то удалось, -- Джек потёр лоб. -- Каким образом?!
   -- Нам помогли, -- ответил Кайл. -- Где-то через восемьдесят лет после войны на нашу планету наткнулись исследовательские корабли одной из галактических рас. То были Малаах -- странная, но красивая форма жизни -- сгустки разумной энергии, способные принимать различные формы. Они собрали выживших и помогли создать новое общество, которое не должно было повторить ошибок прошлого. Человечество тяжким трудом и с помощью Малаах искупало грехи своих предков: очищало землю, заново открывало утерянные знания, строило дома и дороги, училось жить в мире, как единая нация. У нас была цель -- возродиться и присоединиться к межзвёздному сообществу равноправных народов.
   -- Почему же вы теперь боретесь против них? -- удивился Джек.
   -- Не против Малаах, -- пояснил Кайл, и в его голосе зазвучала ненависть. -- Против того, кто явился из межзвёздной тьмы, кто уничтожил нашу общую мечту, кто совратил человечество обещаниями неизмеримого могущества и идеей превосходства над другими галактическими расами.
   -- Успокойся, Кайл, -- усмехнулась Тара. -- Ты пугаешь нашего гостя. Он решит, что Пирон -- некая мистическая сила или воплощённое зло.
   -- Вовсе нет, -- запротестовал Джек, -- я лишь не понимаю...
   -- Пирон -- это живая машина титанических размеров, что явилась из глубин далёкого космоса, -- пояснил Морган. -- Существо, которое до основания своей синтетической души ненавидит сообщество Малаах и станет бороться с ним до последнего. Я не знаю, какая битва случилась меж далёких звёзд, но Пирон проиграл и отступал, разрушая за собой одни космические врата за другими. Теперь наша часть галактики отрезана от общей сети.
   Пирон наткнулся на Землю и решил, что сможет вырастить из человечества орудие возмездия. Первое что он сделал -- явил людям знак своей невероятной мощи -- уничтожил лунную базу Малаах. Удар оказался настолько силен, что поднял в космос облако пыли и мелких осколков. Вот уже несколько столетий они, под действием гравитации, формируют кольцо вокруг Земли. Вроде того что есть у Сатурна.
   -- Да, я видел. Сверкающая лента в небе. Невероятно... -- прошептал Джек. Масштаб событий подавлял как горный обвал.
   -- Большинство Малаах погибли, -- Морган возобновил рассказ. -- Уцелевшие затаились. Они понимали бессмысленность прямой конфронтации с Пироном.
   -- Машина завоевала Землю?
   -- Нет. И да. Не в том смысле, что ты вкладываешь в эти слова. Пирон разделил свой корпус на шестнадцать частей. Четырнадцать из них опустились в разных уголках планеты. Одна стала спутником Земли, а последняя удалилась на орбиту Плутона -- наблюдать за возможным прибытием флота галактических рас. Из-за разрушения системы космических врат путь к Земле для них займёт долгие столетия. Но повстанцы верят, что помощь придёт. Надо лишь продержаться!
   Морган вздохнул как человек, который понимал, что сам так и не доживёт до победы. Он глотнул воды и продолжил:
   -- Пирон рекомендовал правительству людей другой путь развития, и его аргументы оказались весомы. В то время мы не могли выжить без внешней поддержки. Несмотря на помощь Малаах, люди все ещё балансировали на краю бездны. Пирон обещал всё: ресурсы, энергию, знания. И вдобавок посулил нечто большее -- возможность стать Силой, эволюционировав от совокупности свободных индивидов к единой Сущности, способной произвольно управлять пространством и временем.
   -- Такое возможно?
   -- Пирон уверял, что люди мутировали из-за последствий глобальной войны. Человек достиг такого уровня эволюции разума, который позволяет сознанию не исчезать после смерти. Теперь оно вливается в единое энергоинформационное поле, что медленно формируется вокруг Земли и в будущем переродится в высшую Силу.
   -- Глупость какая-то! -- хмыкнул Джек.
   -- К сожалению -- это реальность, -- парировал Морган. -- Сначала правительство отнеслось к заявлениям Пирона как к новой религии, которую придётся исповедовать в обмен на помощь в восстановлении планеты. Но вскоре родилась Омега -- посмертное слияние разумов людей, населявших Землю после глобальной войны. Переходное состояние между человеком и... чем-то большим, чем-то совершенно другим, не имеющим аналогов в нашем мире.
   Морган перевёл дыхание:
   -- Сложно объяснять то, что кажется и так понятным. Может, отложим разговор до более спокойных времён?
   -- Нет, -- Джек покачал головой и бросил взгляд на проносившиеся мимо стены тоннеля, подсвеченные лучами прожекторов.
   В этом мире ему жить. А делать это с завязанными глазами нельзя.
   -- Продолжай, пожалуйста. Мой отец говорил, что сначала надо изучить противника и только потом действовать. Чтобы освободить Эми я должен знать подоплёку событий.
   -- На Земле возникла церковь Единения, -- продолжил Морган, -- псевдорелигиозное движение, которое проповедует необходимость объединения человеческого разума в единую высшую сущность. Ты, кстати, побывал сегодня в одном из их храмов медитации.
   -- Я правильно понял, -- уточнил Джек, -- что теперь после смерти душа человека вливается в некое "поле"? И оно накапливает энергию для последующей трансформации?
   -- Только не душа, а разум, -- поправила Тара. -- Душа -- понятие веры, разум -- то с чем мы имеем дело в реальной жизни. Джек, тебе стоит принять, что Омега также реальна как и мы с тобой.
   Морган кивнул:
   -- Верно. До момента пробуждения Омега бездействует, хотя и позволяет использовать себя как хранилище знаний, накопленных людьми с момента её рождения. Она поглощает энергию разума и в будущем, после набора критической массы, конвертирует сознание ещё живущих людей в себя самоё. И превратится в Силу.
   -- Что такое -- Сила?
   -- Никто не знает, -- Морган потёр подбородок. -- Никто не может знать. Ничего подобного ещё не существует. Это нечто другого порядка, чем привычная для нас жизнь. Всепроникающее поле, которое пронзает Вселенную и меняет её законы? Возможно...
   -- Похоже, наш капитан наконец-то добрался до самого главного, -- вставила Тара.
   Морган вздохнул:
   -- До самого грустного. Надо сказать, что не все люди способны на слияние с Омегой при жизни. И не все могут после смерти передать разум в её поле, окружившее Землю. Таких людей назвали ортодоксами. Тех же из ортодоксов, кто взял в руки оружие, кто не смирился с новым порядком Пирона, кто не захотел терять человечность -- нарекли "Отверженными".
   -- Разве не могут разные группы людей жить отдельно, по своим законам? -- удивился Джек.
   -- Всё не так просто, -- ответил Морган. -- Омега растёт уже несколько столетий и... неизвестно, сколько ещё времени пройдёт до момента трансформации, но как только превращение начнётся, она насильно поглотит любой человеческий разум. Неважно, способен ты к слиянию или нет, хочешь ты этого или нет.
   -- Мы -- не хотим! -- Кайл врезал кулаком по борту. -- Мы верим, что имеем право выбирать своё будущее! Мы стремимся остаться людьми! Хотим любить и растить детей. Хотим полететь к звёздам и открывать новое каждый день. Хотим сотрудничать с другими галактическими расами и вместе строить нашу жизнь. Хотим быть свободными и верим, что имеем право самостоятельно определять судьбу. Мы лучше сдохнем в борьбе, чем отдадим выбор в руки некой Силы!
   -- Мы -- люди. Мы -- ортодоксы. Мы -- "Отверженные", -- Тара говорила спокойно, но чувствовалось -- её внутренняя уверенность крепче гранита: -- Человек -- высшая ступень эволюции! И за это "Отверженные" готовы умереть.
   * * *
   Дрезина неслась во тьме как мотылёк, пронзающий ночь крохотной искрой света. Иногда машина тормозила, и Джек помогал расчищать пути от камней, что сорвались с обветшалых сводов тоннеля.
   Разговор затих, словно его спутники решили дать Джеку передышку, возможность обдумать и рассортировать ворох новой информации.
   Да уж, было от чего прийти в замешательство...
   Он попытался разложить всё по полочкам, выстроить пирамиду из фактов, но образы громоздились друг на друга как скалы, закрывая горизонт и оставляя его в узкой теснине смятения.
   Гибель старой Земли и возрождение человечества как единой нации. Рука надежды, протянутая Малаах и коварный замысел Пирона, апеллирующий к темным пикам людской гордыни и тщеславия. "Отверженные", которые восстали ради права на свободу воли. И Омега...
   В центре всего -- Омега... Она пугает, но в то же время манит, как пламя костра в грозовую ночь. И эта двойственность служит причиной тех странных видений, что спасли жизнь и ему, и его новым товарищам.
   Джек кашлянул, привлекая внимание, и спросил:
   -- Эта Омега -- она у всех проявляется так же как у меня? Восприятием окружающего пространства без ограничений?
   -- Нет, -- Морган покачал головой, -- люди, способные к слиянию, в обычной жизни не ощущают присутствия Омеги. Они контактируют с ней единственным способом -- через омега-центры, оборудование которых предоставляет доступ к массиву знаний, накопленных людьми после глобальной войны.
   -- База данных мертвецов? -- приподнял брови Джек.
   -- Грубо, но точно, -- усмехнулась Тара.
   -- И любой, кто способен к слиянию, может подключиться, а затем скачать память умершего человека?! Все его знания, личные воспоминания и самые интимные переживания?!
   -- И да, и нет, -- Морган поёрзал, разминая затёкшие ноги. -- Я не специалист, но Омега -- это скорее однородная субстанция, которая пронизывает окружающее Землю пространство, а не место, где собираются "души" умерших и ждут, пока ты их о чем-то спросишь. Любой человек, способный к слиянию, может посетить омега-центр и с помощью оборудования Пирона буквально скачать в свой разум научную информацию. Но ты не получишь доступ к личным воспоминаниям или к чему-то подобному.
   -- К слову, -- вмешался Кайл, -- это прилично ускорило процесс обучения и детей, и взрослых. Теперь надо не запоминать информацию, а применять её и развивать дальше. Сам понимаешь, -- с горечью добавил он, -- какое преимущество это даёт людям, превращая ортодоксов в граждан второго сорта.
   -- Ты говоришь так, будто ортодоксы не люди, -- удивился Джек.
   -- Ну, -- протянул Кайл, -- мы действительно различаемся, хотя изредка в семьях ортодоксов рождаются дети, способные к слиянию. Бывает и наоборот. Кстати, само понятие ортодокс переводится как "правильный человек". Это отличает нас от большинства людей, сцепленных с Омегой, -- он махнул рукой. -- Просто термин, не бери в голову.
   -- Хорошо, -- Джек потёр виски. От такого разделения людей на "правильных" и обычных попахивало дискриминацией, но... сначала надо во всем разобраться, а лишь потом судить: -- Вернёмся назад. Если мои "видения" уникальны, то... как я это проделал?!
   -- Возможно, -- Морган поднял ладонь, -- заметь, только возможно -- это последствия изменений в твоём организме, которые вызваны переходом сквозь точку разрыва пространства-времени. Почти два столетия назад через временные тоннели выдернули немало протолюдей. Некоторые демонстрировали похожие способности, хотя и очень слабые. Одни предугадывали будущее, другие овладели зачатками телепатии, а кто-то проявлял чудеса интуиции. Мелкие забавы, сродни искусству фокусника. Но то, что описываешь ты... я не слышал ни о чем подобном. Возможно... дело в том, что за два века, прошедших с момента "Зимнего мятежа", Омега выросла и теперь позволяет использовать своё поле куда эффективнее.
   -- Уверена, -- сказала Тара, -- именно поэтому Пирон разрешил "Сигме" устроить тот хаос на улицах. Хотел захватить любой ценой, чтобы исследовать твои способности. Похоже, ты не просто контактируешь с Омегой как обычные люди, а используешь её в своих целях.
   -- Так уж и использую, -- Джек покачал головой, -- я едва мог пошевелиться, не говоря уже о том, чтобы хоть как-то управлять новыми возможностями.
   Тара пожала плечами, словно говорила: "Тебе видней".
   -- Подожди, -- Джек закусил губу и взглянул на Моргана, -- ты сказал, что двести лет назад открывались и другие точки перехода. А что если мы с Эми разминулись на несколько веков?!
   -- Я так не думаю. Ты говорил, что держал сестру, закрывал собой, а значит -- вы прошли сквозь один разрыв.
   -- А как вообще стали возможны такие путешествия во времени?
   Морган задумался. Он потёр лоб и нехотя ответил:
   -- Благодаря Малаах. Но это сложная история. Луше отложить её на потом.
   -- Нет, -- Джек сжал кулаки, -- я хочу знать всё. Я должен знать всё! Чтобы понять, как спасти Эми!
   -- Хорошо, -- Морган вздохнул. -- Но это грустная история о предательстве, о крупнейшем поражении "Отверженных" и о потере надежды. После того как Пирон уничтожил базу Малаах и склонил людей на свою сторону прошло чуть более ста лет. Мы последовательно восстанавливали наш мир. Терраформировали Землю. Уничтожали мутировавшую флору и фауну. Заселяли планету клон-копиями её прежних обитателей. Со временем сформировались зачатки Омеги, и человечество оценило удобный доступ к знаниям, что она дарила. Люди радовались предстоящему слиянию в единую Силу. Они не понимали, что стали жертвами центров телепатического контроля Пирона.
   -- Он мог управлять людьми? -- ужаснулся Джек.
   -- Нет. Нельзя "управлять" человеком словно куклой. Но можно повысить восприимчивость к скрытому манипулированию, в котором особенно преуспела церковь Единения. Лишь ортодоксы, лишённые возможности слияния с Омегой и не восприимчивые к телепатическому контролю, осознавали суть происходящего. И те из них кто выбрал борьбу, с помощью выживших Малаах, сформировали тайное движение "Отверженных".
   -- И задумали революцию?
   -- Да. Через столетие после захвата власти сторонниками Пирона, в начале зимы, "Отверженные" подняли крупнейший в истории мятеж. Его лозунгом стала фраза: "Человек - последняя ступень эволюции". Выступая против идеи принудительного слияния ортодоксов в единую Силу, повстанцы нанесли удар по крупнейшим городам, которые возникли в местах приземления осколков ядра Пирона. Главными целями стали захват и разрушение комплексов телепатического контроля людей.
   -- Подозреваю, затея не удалась, -- пробормотал Джек.
   Морган кивнул:
   -- Восставшие планировали внезапную атаку, но она провалилась. Пирон задолго до того внедрил шпионов в ряды "Отверженных" и был хорошо осведомлён и о дате начала мятежа, и о силах повстанцев.
   -- И тогда...
   -- Малаах поняли, что это их последний шанс. Они принесли себя в жертву: направили собственную энергетическую сущность на открытие врат в прошлое. Малаах "выдернули" около миллиона человек за секунды до начала глобальной ядерной войны. Поверив в наши идеалы, многие протолюди согласились нам помочь.
   -- А почему я оказался здесь не "тогда", а "сегодня"? -- удивился Джек.
   -- Из-за нестабильной природы разрывов пространства-времени некоторых выдернули чуть раньше начала апокалипсиса. А кто-то, как и вы с сестрой, пришли в наш мир через века после "Зимнего мятежа".
   -- Жаль, что перемещение материальных объектов возможно только вперёд по линии времени, -- добавил Кайл, -- а то бы мы показали этим... -- он потряс кулаком, угрожая незримому противнику.
   -- Все ли Малаах погибли, открывая "врата"? -- спросил Джек.
   -- Насколько я знаю -- да, -- Морган прикрыл глаза. -- В итоге мятеж, планировавшийся как блицкриг, затянулся на несколько лет и разрешился благодаря очередной хитрости Пирона. Он установил контакт с одним из лидеров восставших, убедил предать друзей. Повстанцев уничтожили, а их бывший вождь основал "Сигму" -- военизированную организацию по защите Омеги от "Отверженных". Предатель стал первым и единственным ортодоксом в рядах "Сигмы".
   Морган замолчал. Выражение лица не оставляло сомнений в том, насколько горькими были для него подобные рассказы. Наконец капитан закончил:
   -- С тех пор "Отверженные" стараются лишь оттянуть перерождение Омеги и дождаться прибытия флота Малаах. У нас остались базы и тренировочные лагеря в труднодоступных уголках планеты. Мы организовали подпольную работу в городах и не даём погаснуть искре сопротивления, но активных боёв давно не ведём.
   Джек задумался. Столько информации... Он словно компьютер с переполнением оперативной памяти -- ещё немного и уйдёт в перезагрузку... Зато происходящее начало приобретать хоть какой-то смысл.
   Теперь понятна и реакция людей на улицах, и отношение милиции, и охота, устроенная "Сигмой". Для них он -- враг, потенциальный террорист, что явился из далёкого прошлого.
   С другой стороны, уж лучше жить с "Отверженными", которые выступают за самые чистые идеалы: свободу, право выбора и человечность. Жаль только повстанцы оказались в меньшинстве и теперь отступают, теряя один рубеж за другим. Это попросту несправедливо!
   -- Это несправедливо! -- Джек не заметил, как мысли сорвались с языка.
   -- Я знал, что ты поймёшь, -- Кайл хлопнул его по плечу. -- Если бы все люди думали так же... Если бы мы смогли найти и отключить центры телепатического контроля, если бы показали всем правду...
   Морган улыбнулся, а Тара ткнула брата в бок, словно говорила: "Остынь, успеешь навоеваться". Тот отшучивался, а Джек прикрыл глаза. Он собирался всё хорошенько обдумать, но соскользнул во тьму.
   Усталость взяла своё.
   * * *
   Кто-то тряс его за плечо. Джек очнулся.
   Дрезина замедлила ход и выкатилась из сумрака тоннелей в просторный зал под куполом из потрескавшегося стекла и ржавого металла. Повсюду лежал строительный мусор, припорошённый толстым слоем пыли. Заходящее солнце рисовало изломанные тени на выщербленном камне старых перронов.
   -- Конечная, -- подмигнула Тара.
   Джек потянулся, разминая затёкшие мышцы, и двинулся за остальными к пролому, сквозь который внутрь проник зелёный язык леса, что окружал заброшенную станцию.
   Морган двигался по платформе зигзагами и сверялся с картой на экране браслета. Капитан остановился у непримечательной груды разбитых плит, знаком попросил Джека с Кайлом помочь ему. Втроём они с трудом сдвинули бетонную пластину, под которой, в углублении, нашли объёмный металлический короб с аккуратно уложенным походным снаряжением.
   -- Сменить одежду и экипировку, -- скомандовал Морган. -- Десять минут, затем выходим.
   -- Куда мы теперь? -- спросил Джек, натягивая лёгкую камуфлированную форму. Немного не по размеру, ну да ничего, зато ботинки ему достались отличные: высокие, прочные, сидят на ноге как вторая кожа. С таким снаряжением хоть в лес, хоть в предгорья.
   Джек протянул руку к рюкзаку, но Морган остановил его.
   -- Он не понадобится. Через полтора часа мы выйдем к одной из ферм, что лежит в поясе Бельха. Передадим тебя на попечение надёжным людям.
   -- Как... -- Джек словно в стену влетел. -- Я думал... А вы?
   -- У нас один путь -- в Дикие Земли, на тайную базу "Отверженных", -- Морган проверял оружие не глядя на Джека. -- Моя городская ячейка провалена, так что придётся залечь на дно. А ты осваивайся среди друзей, просто живи.
   -- Не волнуйся, -- Тара застегнула разгрузочный жилет и принялась навешивать кармашки с амуницией. -- Там ортодоксы надёжные. Помогут устроиться в нашем мире. Выучишь язык и обычаи, пройдёшь генную терапию, чтобы окружающие не реагировали на белый цвет твоей кожи, определишься с работой. Да что говорить -- вариантов масса. Сам решишь, чем заняться.
   -- Но я рассчитывал отправиться с вами!
   Тара покачала головой, а Морган спросил:
   -- А зачем, Джек? Ты думаешь, мы отбили тебя у милиции ради особой цели? -- капитан мотнул головой. -- Нет. Конечно, мы не хотели, чтобы из тебя сделали подопытного кролика в лабораториях "Сигмы". Но это не главное. Когда-то, столетия назад, люди из прошлого дали нам надежду, согласившись включиться в борьбу с Пироном. Теперь и мы помогли запоздалому страннику. Простая благодарность, только и всего. Зачем тебе идти с нами?
   -- Зачем?! -- Джек задохнулся от возмущения. -- За один день я потерял всё: привычный мир, родителей, сестру... А единственные люди, которые пришли на помощь, с которыми я мог бы спасти Эми, хотят отделаться от меня и отправить в какой-то "санаторий"?! Никогда!
   -- Ого, -- хохотнул Кайл, -- вот это настрой! А что, капитан, Джек -- совершеннолетний, да и мы вправе принимать новых сторонников. Надо лишь проголосовать.
   -- В принципе -- да, но...
   -- Стенли! -- перебила Тара, и Морган замолчал, наткнувшись на её укоризненный взгляд. -- Зачем ты поощряешь безрассудные идеи моего братца? Это просто нелепо! К тому же мы не вправе обещать, что спасём Эми. "Сигма" как чёрная дыра. Если схватила, то уже не вырвешь.
   -- И все же, если есть хоть малейший шанс, то я его не упущу, -- Джек закусил губу и поймал взгляд капитана. -- Я готов вступить в ряды "Отверженных"!
   -- Хорошо, тогда проголосуем, -- спокойный голос Моргана сулил Джеку надежду. -- Но Тара не лжёт -- я не гарантирую помощи в спасении Эми. Масштабная атака на "Сигму" потребует координации усилий многих подразделений, а я не вправе обещать за наших лидеров. Тем не менее, если ты готов разделить все тяготы партизанской жизни, если готов рискнуть ради идеалов "Отверженных" -- добро пожаловать!
   -- Я за приём, -- сказал Кайл.
   -- Против! -- Тара выступила вперёд.
   -- Нужен единогласный результат, -- Морган поморщился. -- Мне жаль, Джек, но...
   -- Почему?! -- Джек рванулся к девушке. Его мысли кипели, но он сдерживался, понимая, что это сражение выиграет лишь разум. -- Что не так? Объясни, раз берёшься решать чужую судьбу!
   -- Ты не готов, -- Тара попятилась, ошеломлённая напором. -- Ты ещё ребёнок.
   -- Вы с Кайлом не старше меня!
   -- Мы выросли в другом обществе, Джек. Мы совершеннолетние дееспособные граждане и давно отвечаем за свои поступки. Ты же, насколько я знаю древнюю историю, ещё многие годы жил бы под опекой родителей, полагаясь на их решения и перекладывая на них ответственность.
   -- Тот мир мёртв, -- в голосе Джека прозвучала такая боль, что лицо Тары немного смягчилось. -- Да, ты права -- за меня отвечали другие. Но они погибли, а я не забыл последние слова отца. Он сказал, что теперь я главный и отвечаю за сестру. Пожалуйста, никогда, -- он подчеркнул это слово затаённой в голосе яростью, -- никогда не говори, что не я определяю мою судьбу!
   Джек обернулся. Кайл кивнул и поднял большой палец вверх. Морган сидел на камне, подперев кулаком подбородок. Наблюдал. Оценивал.
   -- Пусть так, но не это главное, -- Тара пришла в себя после отповеди Джека и сделала новую попытку. -- Все мы, -- девушка повела рукой, -- пришли в Сопротивление по разным причинам, но все мы сражаемся ради общей цели -- ради права ортодоксов остаться людьми. Не за деньги, славу или власть. Общество, которое построил Пирон, требует мало, но даёт от души. Мы же отвергаем комфорт и достаток, рискуем свободой и жизнью. Нас ведут общие идеи, мечты, а не личные, пусть и благородные стремления.
   Она повернулась к Моргану, словно призывала того в свидетели, и тот кивнул. Воодушевлённая этим Тара продолжила:
   -- Ты хочешь вернуть сестру и ищешь поддержки. Хорошо, я понимаю тебя и действовала бы также, случись что с Кайлом. Но я знаю, что свои крупнейшие победы Пирон одерживал не за счёт силы, а умело играя мотивами отдельных людей. Что будет, если однажды Пирон предложит тебе Эми в обмен на всех нас?
   Казалось, её взгляд проникает в душу, передаёт то, что невозможно выразить словами.
   -- Джек, изучи этот мир, -- попросила Тара. -- Прими его и себя. Лишь тогда ты выберешь правильно. Не спеши, пусть правит не ярость, но разум. И если через пару лет ты захочешь стать одним из нас -- я первая протяну тебе руку.
   Джек не опустил глаза, хотя правда из уст Тары жгла как пламя. Но терпеть несколько лет?! Пока "Сигма" творит с Эми ужасные вещи?!
   Десятки мыслей и фраз теснились в голове. Всё не то...
   Тара не отводила взгляда. Джек, аккуратно подбирая слова, парировал:
   -- Понимаю. Я не стану убеждать вас, будто живу идеалами "Отверженных". Это -- правда. Но я верю в свободу и право выбора, мой отец сражался за них долгие годы. И научил меня, что они стоят борьбы. Это тоже -- правда.
   В глазах девушки мелькнуло удивление и Джек, ободрённый намёком на успех, продолжил наступление:
   -- Ты спрашиваешь: кого я выберу? Эми или боевых товарищей? Я не знаю. На твой вопрос не может быть ответа. Любой ответ -- ложь. Подобные решения не принимают загодя. Это -- правда. Но я знаю, что такой выбор станет последним в моей жизни. Это тоже -- правда.
   Джек взял Тару за плечи, но та не пыталась отстраниться. Казалось, что его слова заворожили девушку так же, как взгляд удава сковывает кролика. Джек придвинулся ещё ближе, и они оказались лицом к лицу.
   -- Пожалуйста, Тара... Я открыл тебе душу и мне нечего добавить. Позволь сделать мой собственный выбор.
   -- Я... я не знаю... -- девушка отступила на несколько шагов и отвернулась.
   -- Пожалуйста.
   -- Хорошо, -- голос Тары дрожал. Она перевела дыхание и её слова резанули Джека острее бритвы: -- Но ты будешь страдать.
  
   5. Пробуждение
   Сознание вернулось подобно удару молота -- резко и также болезненно.
   Она застонала, рефлекторно сжалась в комок и ещё несколько мгновений лежала зажмурившись. Постепенно боль утихла, спряталась где-то за теменем, и Эми решилась проклюнуться сквозь защитную скорлупу незнания.
   Что это за место?
   Напоминает Зазеркалье, где всё не то чем видится.
   Предметы искажались, будто она глядела сквозь банку с водой. Резко пахло чистотой и какими-то... лекарствами? Пальцы скользнули по шелковистой поверхности, дошли до края и сорвались в пустоту.
   Она лежит на кровати?
   Зрение обострилось, вокруг проступили очертания просторной комнаты.
   Похоже на больничную палату. Сталь, пластик, матовое окно от пола до потолка. Широкий экран над изголовьем, то ли встроенный в стену, то ли ставший её частью. На нем змеились непонятные графики.
   Эми откинула простыню. Показатели на дисплее изменились, словно её активность отслеживали невидимые датчики.
   Что происходит?
   Она вскочила и тут же рухнула на шершавый пластик. Укутанное в бесформенную пижаму тело не подчинялось, откликаясь лишь случайными подёргиваниями. Эми изогнулась и уцепилась за край постели. Собрала последние силы, но смогла только сесть, привалившись к стене. Казалось, что её создали заново и разум никак не освоится с похожим, но таким новым телом. И ещё это чувство, словно...
   Хлопнула дверь.
   Обернуться не хватило сил. Перед Эми возникло участливое лицо молодой девушки. Медсестра? Та что-то сказала на незнакомом языке, затем повернулась, отдавая указания.
   Эми подняли и уложили в кровать. Нечто прижалось к запястью и всё снова погрузилось во тьму.
   * * *
   Песок.
   Горячий песок обжигает как уголья. Жар пустыни струится от раскалённой поверхности, и Эматалла убегает в тень навеса.
   Вокруг шум, голоса, смех.
   Праздник? На улицах люди, они радуются, воздух пульсирует звуками бубна, а ветерок доносит такой вкусный аромат... Но что-то влечёт её прочь, некое предчувствие заставляет выбежать на задний двор и поднять глаза к небу.
   "Оно" приближается: опасное, смертоносное. Где-то там, в вышине, неразличимое с земли, но отлично видящее их всех. Её зовут, но она, как околдованная, уходит, прикрывает глаза ладошкой, старается рассмотреть...
   Эми вскочила. Её словно взрывной волной отбросило. Лишь когда оказалась посреди комнаты поняла, что твёрдо стоит на ногах: нет ни головокружения, ни скованности. Шагнула раз, другой, подняла руки, сжала пальцы в кулаки и потянулась, разминая мышцы.
   Как же хорошо полностью контролировать своё тело!
   Приглушённый свет струился сквозь дымчатую панель. Эми коснулась матовой поверхности, и окно стало прозрачным, словно кто-то невидимый махом протёр запотевшее стекло душевой кабины.
   День клонился к вечеру. Далеко у горизонта бушевала гроза, но над ближайшим кварталом небо прояснилось. Сквозь решето туч пробивались столпы непримиримого света.
   С высоты нескольких этажей Эми разглядывала бескрайний мегаполис. Город сбегал по склонам холма и уносился вдаль спиралями улиц. Копья бульваров пронзали их зелёными росчерками, а затем терялись вдали, где меж иглами небоскрёбов ещё сверкали ветвистые молнии.
   Над зданиями ажурным кружевом парили линии монорельса, в воздухе мелькали странные аппараты, а по улицам спешили прохожие, одетые так, словно кто-то собрал все костюмы мира, перемешал и разрешил: "Бери что хочешь!"
   До чего же они молоды и уверенны в себе... Странно, но мало кто выглядит старше двадцати пяти лет.
   Эми на миг растерялась, сражённая потоком образов, которые взывали к чувственной грани её подсознания. Мир за окном дышал юностью и напором, стремлением жить и бросать вызов, ошеломлял и обескураживал, а заодно поддразнивал: "Есть всё, но на что решишься ты?"
   Она отступила, зажала глаза ладонями, а затем выглянула в щель меж пальцев.
   Такого города не существует! Невозможно!
   Эми попятилась и уселась на краешек постели.
   Неужели умерла?!
   Нет, все чувства кричат об обратном.
   Она сжала виски и принялась непроизвольно покачиваться, словно вспоминая нечто важное.
   Джек!
   Имя брата вспыхнуло обжигающей вязью, и Эми задохнулась от боли, которую несла вернувшаяся память. Яростное пламя -- свет, не добрый и мягкий, как лучи заходящего солнца, а слепящий, как тысяча галогеновых ламп, нацеленных прямо в глаза. Ты не можешь ни отвернуться, ни прикрыть веки.
   Она вспомнила.
   Свет пожирает всё вокруг, а Джек закрывает её собой в последнее мгновение.
   Надо отыскать брата! Эми бросилась к двери.
   Закрыто! Она дёргала ручку, колотила по гладкому пластику до тех пор, пока тот не поддался.
   В комнату вошла медсестра и попросила о чём-то.
   -- Я не понимаю! -- Эми ухватила девушку за руку, прерывая её слова, а затем попыталась знаками передать образ Джека: -- Мой брат, мы были вместе, когда... когда...
   Она замолчала, наткнувшись на полный сочувствия взгляд. Медсестра заговорила, судя по тону голоса -- успокаивала как встревоженного ребёнка. Она подвела Эми к стене и коснулась поверхности, которая вспыхнула мягким светом. Под её пальцами замелькали изображения, пока не появилась стилизованная картинка антикварных часов. Девушка сделала несколько круговых движений, заставляя стрелки вращаться.
   Подождать? Подождать до завтра? Но как же Джек?! Почему их разделили?! Неужели...
   Эми бросилась к двери, но та не открылась.
   Словно пойманная птица она заметалась по комнате. Кричала, требовала, пока рука медсестры не поймала её ладонь. В следующее мгновение девушка крепко обняла Эми, и тогда она поддалась магии незнакомых, но ласковых слов, позволила усадить себя на постель и замолчала как игрушка, из которой хозяин вынул батарейки.
   Медсестра снова вызвала картинку часов и знаками попросила дождаться завтрашнего утра.
   Эми кивнула. Девушка улыбнулась, погладила по плечу и вышла.
   Вскоре принесли ужин. Эми вяло поковыряла нечто похожее на кукурузную кашу с молоком, выпила компот, оставив кусочки фруктов, и скользнула в кровать. Она закуталась в простыню так, словно ткань могла оградить от пугающих мыслей. Страшные догадки мелькали на краю сознания.
   Загадочный город, который попросту невозможен в её времени.
   Невероятные технологии, что пронизывали больничную палату.
   Чужой язык.
   И... одиночество. Мама, папа, Джек... Эми никогда не отдалялась от них дальше телефонного звонка, а теперь оказалась совсем одна.
   За окном смеркалось. Эми заплакала, сжимаясь под тонкой простыней, что давала хоть какую-то иллюзию защиты. Слезы уносили боль, и вскоре она забылась сном без сновидений.
   * * *
   Её разбудило солнце. Эми приоткрыла глаза и тут же зажмурилась.
   Судя по ярким лучам уже часов десять, не меньше. Она выплакалась, выспалась и словно приняла реальность. Не смирилась, но приготовилась бороться с ворохом грядущих проблем.
   Эми потянулась и встала с кровати. Пусть её и держат взаперти, но это не повод лениться! Пора сделать несколько упражнений и заняться собой. Приоткрытая дверь туалетной комнаты намекала на то, что она всё-таки девушка, а не взъерошенное чудо. Эх, ещё бы сменить безразмерную пижаму и сандалии на нормальную одежду...
   Контрастный душ окончательно прогнал сон и взбодрил не хуже кофе. Вот только заняться нечем. Эми просто ходила из угла в угол и временами задерживалась у окна, подглядывая за жизнью незнакомого города. Пару раз она погружалась в невесёлые мысли, которые тут же отгоняла. Ни к чему мучить себя тем, что оставалось вне её власти.
   Никто не приходил.
   Хм, неужели о ней все забыли?! Даже врача не вызвать... Экран над изголовьем на прикосновения не отзывался, лишь показывал всё тот же набор графиков и диаграмм. Эми коснулась пальцами стены. Бесполезно. Хотя вчера та и превращалась в экран компьютера, но сегодня оставалась безучастной поверхностью.
   -- А ну работай! -- в сердцах воскликнула Эми и стукнула несчастный пластик. Тот на мгновение вспыхнул, словно откликнулся на приказ, а затем вновь погас.
   Действует! Она чуть не захлопала в ладоши. Наконец хоть что-то получается! Эми коснулась стены.
   Пожалуйста, работай!
   Небольшой участок поверхности засветился, пульсируя молочным светом. Казалось, он ожидал дальнейших указаний. Но сколько Эми ни пыталась, сколько вопросов ни задавала, экран оставался безучастным, лишь иногда взрывался набором мгновенно сменявшихся образов, не имевших смысла.
   Не понимает? Она вздохнула. Компьютер словно бы улавливал электромагнитные волны её мозга и считывал простейшие команды, но не реагировал на поисковые запросы, сформулированные по-английски.
   Эми водила пальцем по стене, оставляя узкий след.
   Как будто рисовала на огромном холсте.
   Она непроизвольно подумала о структуре ткани, и линия приняла нужную текстуру. Эми усмехнулась. Ребёнку дали лист и карандаш...
   Короткими штрихами она нанесла контуры лица и придала сходство с медсестрой, которая утешала её прошлым вечером. Эми мысленно воссоздала образ девушки и нажала на стену, заставляя машину откликнуться.
   Поверх рисунка возникла небольшая карточка. Она содержала несколько строк незнакомого текста и фотографию той самой медсестры. Внизу, словно кнопка вызова, пульсировал зелёный кружок. Эми смахнула файл и нарисовала лицо Джека.
   Экран остался безучастным. Она повторила запрос, удерживая образ брата в своей памяти, но ничего не изменилось.
   Эми вздохнула и направилась к выходу. Пришло время требовать ответы! Она занесла кулак и лишь тогда заметила крошечную щель между створкой и косяком.
   Открыто?! Эми перевела дыхание и как тень выскользнула из комнаты.
   Красиво! Вот это зал! Светло и просторно...
   Стеклянный купол накрывал изысканный зимний садик. Повсюду стояли кадки с экзотическими деревьями и плошки с цветами. Из декорированного под озерцо фонтанчика вытекал ручей и петлял меж ажурных столиков.
   За одним из них, вполоборота к Эми, сидел широкоплечий подтянутый парень лет девятнадцати. Темно-синяя рубашка, черные брюки. На коротком рукаве виднелась нашивка со знаками различия и эмблема -- символ математической суммы. Молодой человек с головой ушёл в шахматную партию. Повинуясь малейшим движениям пальцев, над столешницей призраками скользили голографические фигуры.
   Эми скинула сандалии, на цыпочках обошла игрока. Держась у стены проверила двери. Никого, пустые больничные палаты. Затем выбралась в коридор. Стеклянная плита отрезала путь к резервной лестнице. Открытые створки лифта манили внутрь, но вот сдвинуть его Эми так и не удалось -- кнопки не работали, лишь мерцали в ответ на нажатия.
   Она вернулась в зимний сад и спряталась за колонной. Хорошее место для наблюдения за таинственным игроком. Партия у того не задалась: юноша делал ход за ходом, но терял позиции и всё сильнее нервничал. Эми подошла ближе, заглянула через плечо. Безнадёжное положение.
   -- Есть идеи? -- спросил парень.
   Эми чуть не поперхнулась -- незнакомец говорил по-английски. Тот обернулся и, словно извиняясь, добавил:
   -- Глобальная стратегия явно не мой конёк.
   -- Без шансов, -- ответила Эми, удивившись собственной храбрости.
   Молодой человек смахнул фигуры с доски и поднялся. Высокий... Эми на всякий случай отступила, но тот лишь отодвинул для неё стул. Какой вежливый... Она не двинулась с места. Игрок не казался опасным, но доверять первому встречному не стоило.
   Незнакомец приподнял тонкие брови, что придало смуглому лицу, перечёркнутому едва заметным шрамом, забавное удивлённо-недоуменное выражение. Парень взъерошил короткие темно-русые волосы и пожал плечами:
   -- Как хочешь. Я -- Марко Ковач, можно просто Марко, -- представился он.
   -- Эматалла Моро... можно Эми, -- ответила она. -- Вы говорите по-английски...
   -- Да, -- Марко слегка прищурил светлые с лёгкой хитринкой глаза, -- издержки профессии.
   Что же это за профессия? Явно не "гражданская", но и не простой солдат -- Эми могла бы побиться об заклад, спасибо детству в семье военного. В том как Марко двигался, смотрел на неё, в тоне его голоса чувствовалось слишком много внутренней, а не внешней силы. Той, что измеряется не размером бицепса, а сродни искусству мастеров Востока, способных ударить в нужное место в подходящее время. А учитывая все обстоятельства... Хм, наверняка спецслужбы или разведка, хотя он слишком молод для подобного.
   -- Хочешь перекусить?
   Эми кивнула. Она закидала бы парня тысячью вопросов, но кто-то в глубине души советовал не торопиться. Пусть Марко сделает первый шаг.
   Коснувшись столешницы, тот вызвал новый интерфейс и сказал пару фраз невидимому собеседнику. Вскоре, словно всё было наготове, внесли поднос с дымящимся чайником и корзиночкой, прикрытой тканью. Мужчина вновь указал на стул, и в этот раз Эми ответила на приглашение.
   Марко разливал чай. Эми засмотрелась на его узкие запястья и длинные пальцы, которые нежно, но при этом твёрдо обнимали изящные чашечки. И тут же поняла, что левая ладонь выглядят неестественно: слишком гладкой, лишённой складок кожи и вен. Протез? Но движется как живой... Марко заметил её взгляд, почему-то смутился и убрал руку со стола.
   Вместе они молча потягивали ароматный напиток, а Эми ещё и отщипывала нечто похожее на пастилу, только слаще и куда вкуснее.
   -- У тебя, наверное, гора вопросов наготове, -- начал Марко.
   -- Да, -- прошептала Эми и тут же выругала себя. Хватит стесняться! Пусть она и не привыкла беседовать с взрослыми парнями наедине, но ситуация требовала переломить себя, стать жёстче и сильнее: -- Да, -- повторила она и с радостью отметила твёрдость, зазвучавшую в голосе. -- У меня много вопросов, хотя кое-что и так ясно.
   -- Интересно послушать, -- Марко слега наклонил голову на плечо.
   -- Моё последнее воспоминание -- смерть. Но я точно не мертва, -- Эми сжала чашку, но не позволила голосу дрожать. -- Этот мир и похож и не похож на Землю, так что я либо на другой планете, либо в другом времени!
   -- Признаться, я поражён! -- Марко с уважением кивнул, будто переводил собеседника на разряд выше в какой-то внутренней иерархии. -- Рад, что ты воспринимаешь всё так... рационально. Я боялся, что придётся успокаивать плачущего ребёнка...
   -- Я не ребёнок, -- перебила Эми.
   -- Конечно, -- собеседник махнул рукой, словно извинялся за бестактный эпитет. -- Тем более у нас люди твоего возраста считаются дееспособными гражданами. Со всеми правами и, -- он пристально взглянул на неё, -- ответственностью за свои поступки.
   -- У меня много вопросов, -- повторила Эми, -- но в первую очередь... Я была с братом, с Джеком! Он пытался спасти меня, закрыть от того... от того взрыва! У вас есть какие-нибудь сведения о нем?! Хоть что-то? Если уж я на этой планете или в этом времени, то и он тоже здесь!
   -- Давай по порядку, -- Марко постукивал по столешнице пальцами. -- Ты на Земле. И да, тебя занесло более чем на четыреста лет в будущее. Вокруг нас -- Бельх -- один из крупнейших городов планеты. Географически, на этих широтах когда-то располагалась центральная часть Северной Америки, хотя после изменения линии континентов в этом названии уже нет смысла. Мы в изоляторе больницы -- тебе необходимо время на адаптацию к современной микробиологической среде. И... я не знаю где Джек. -- Марко заметил её огорчение и быстро добавил: -- Но это не значит, что его нет или не было за последние четыре века. Разрывы в ткани пространства-времени -- дело рук нашего противника, так что я не могу поручиться ни за один из вариантов.
   -- Но вы будете его искать?
   -- Не знаю. Возможно, -- Марко поморщился и взглянул поверх головы Эми. -- За это столетие ты первый проточеловек, с которым мы разговариваем в такой спокойной обстановке... Нам очень повезло, ведь ты буквально сбила меня с ног, когда я поднимался по ступеням местного управления "Сигмы". Окажись точка прорыва в другом месте, тебе вряд ли пришлось бы рассчитывать на столь тёплый приём. Люди ещё не забыли, сколько горя и страданий принесли им другие путешественники во времени...
   Марко потёр лоб и закончил с какой-то обречённостью:
   -- Да, мы будем искать Джека.
   -- Я готова помочь, сделаю всё что угодно! Всё!
   Она ловила его взгляд и, наконец, Марко ответил:
   -- Хорошо, но сначала нам обоим стоит кое-что узнать.
   Эми не ошиблась. Когда Марко признался, что служит командиром одного из антитеррористических отрядов, входящих в управление "Сигма", она мысленно погладила себя по голове -- интуиция не подвела и в этот раз. Но вскоре Эми догадалась: Марко и сам не прост. Она даже не заметила, как нарисовала красочную панораму своей прошлой жизни.
   Обычный разговор, невинные вопросы и только затем понимаешь, что выложила собеседнику краткие характеристики и на себя, и на семью, и даже на друзей. Эми поёжилась -- с подобными людьми она ещё не сталкивалась.
   Беседа оказалась долгой. Чай остыл, принесли обед, но никто не притронулся к вилкам.
   Наконец Марко прекратил расспросы и начал свой рассказ. Его история переходила от ужаса к надежде, от бессилия и разочарования к новой жизни, а затем вновь неслась в пропасть разрушения.
   Парень во всех красках расписал гибель цивилизации и долгую перековку осколков человечества в единую нацию. Говорил о пришельцах -- Малаах, которые попытались закабалить людей, интегрировав их в сообщество "младших" рас. Рассказал и о нежданном спасителе, которым стал Пирон -- живая машина, что уничтожила захватчиков и открыла людям дорогу к свободе, независимости, а главное -- дальнейшей эволюции.
   Эми ощущала нежность, с какой Марко описывал рождение Омеги, которая придала измученному человечеству новый смысл жизни. Слёзы наворачивались от жалости, когда он рассказывал о горстке несчастных -- ортодоксах, не способных после смерти передать свой разум в единое энергоинформационное поле, что сформировалось вокруг Земли.
   Её жгла ярость, с какой Марко говорил о зарождении движения "Отверженных" -- секты, которая поставила благо всех людей ниже своих эгоистических желаний и поклялась служить затаившимся Малаах. Эми негодовала, когда Марко открыл ей планы террористов, стремящихся замедлить развитие Омеги. И всё ради того, чтобы "флот возмездия" Малаах успел достичь Земли и не позволил человечеству эволюционировать в Силу, способную управлять пространством и временем.
   Эми ужаснуло намерение пришельцев уничтожить большую часть населения планеты, оставив только "Отверженных" и их сторонников, которые не способны к слиянию и не представляют угрозы для империи Малаах.
   Казалось чудовищным, что пришельцы использовали таинственную энергию и телепортировали из прошлого около миллиона человек, но не позволили им прожить спокойную жизнь, а обратили в новую веру и развязали очередную кровавую войну -- "Зимний мятеж".
   По счастью, нашёлся герой, один из лидеров террористов, который раскрыл истинные планы Малаах и помог одержать победу над сектантами. Впоследствии он основал "Сигму" -- организацию, призванную защищать Омегу и бороться за выживание человечества.
   Вечерело.
   Эми подняла голову -- над стеклянным куполом зажигались первые звезды. В голове роились образы и идеи, факты и догадки, сомнения и эмоции, вызванные рассказом Марко. Тот заметил растерянное выражение на её лице и вздохнул:
   -- Не стоило всё сразу на тебя вываливать.
   Эми помотала головой:
   -- Нет, я должна знать, обязана понять. Так ты думаешь, что Джека захватили "Отверженные"?
   -- Да. Не могу утверждать, но если вы были вместе, держались друг за друга, то наверняка прошли сквозь один разрыв, который связал два события -- твоё и наше время.
   -- Что же нам делать?
   -- Ждать, -- Марко откинулся на стуле и поморщился. -- Не лучший вариант, согласен, но пока Джек себя не обнаружит -- мы не можем действовать.
   Заметив недоумение во взгляде Эми, он добавил:
   -- Не смотри так. Нас слишком мало, чтобы прочёсывать планету квадрат за квадратом. После глобальной войны минуло четыре века, но большая часть поверхности -- Дикие Земли, где нет ни цивилизации, ни закона, -- он вздохнул. -- "Сигма" борется с террористами, которые атакуют города, но мы не регулярные войска. Сейчас вообще нет армий, так что...
   -- Но нельзя же просто бросить его! Я не могу сложить руки и ждать, в то время как похитители делают с братом... неизвестно что!
   -- Ты и не будешь. Эми, тебе предстоит вписаться в наш мир. Многое узнать, с чем-то смириться, что-то принять, сделать выводы и поставить новые цели. А Джек... если он здесь, то у "Отверженных" два варианта: либо спрятать его и интегрировать в общество, либо... использовать. В первом случае мы отыщем твоего брата через пару лет. Во втором -- в течение полугода он сам... выйдет на нас.
   Эми промолчала. Ждать?! Всем сердцем она мечтала сделать хоть что-нибудь, лишь бы найти Джека -- единственную близкую душу, которая ещё оставалась у неё в новом чуждом мире. Но приходилось одёргивать себя, заставляя сосредоточиться на простом факте -- Марко прав. Она ничего не знает об этом месте. У неё нет ни друзей, ни союзников. Но, если верить парню, то брату прямо сейчас ничего не грозит, а значит -- есть время, чтобы стать сильнее и тогда... тогда она сделает всё ради Джека!
   Марко попрощался и ушёл. Эми снова осталась одна.
   Поужинала, а затем потушила свет и встала у окна, сливаясь с темнотой, разглядывая ночной город, будто сплетаясь с ним, впитывая его ритм и энергию.
   Так много предстояло узнать. И хуже всего -- привыкнуть к отсутствию родителей и брата...
   На глаза наворачивались слезы. Эми не обманывала себя. Она росла домашним ребёнком: любила маму с папой, обожала Джека, а те отвечали нежностью и поддержкой. Её сила и уверенность опирались на прочный фундамент -- семью. Но теперь она могла рассчитывать только на себя.
   Эми вытерла предательскую влагу со щёк. Хватит! Она станет крепкой. Независимой. Не изменяя себе, но меняя себя! Она приспособится к новой реальности и вызволит Джека из силков террористов.
   В голове замелькали наброски планов: выучить язык, найти жилье, работу, друзей, способных помочь в поисках брата... У неё всё получится! Внешне она походила на местных людей, а остальное -- дело труда и упорства. Оставалось лишь заранее обдумать: о чем и как она станет говорить завтра с Марко!
   Внезапно Эми ощутила странную тревогу. Словно вернулась в разрушенную церковь, когда Джек спустился в крипту, а её оставил наверху. Чужое присутствие, чей-то взгляд, который методично шарил по фасаду здания. И она знала, кого тот ищет.
   Эми задрожала, не в силах ни отойти от окна, ни позвать на помощь.
   Наконец она заметила "Это".
   Тень. Чёрная фигура сливается с ночью. Лишь шестое чувство способно различить в подворотне на другой стороне улицы скрытого под вуалью мрака охотника. Его сумрачный взор подбирается к окну.
   Невероятным усилием воли Эми отбрасывает себя вглубь палаты, спотыкается о кровать и падает на пол.
   Сжавшись в комок, Эми представляет, как тяжёлый взгляд давит на стекло. Задерживается на мгновение, а затем идёт дальше, сканируя окно за окном. Эми ощущает разочарование Тени, ярость хищника упустившего добычу. Постепенно напряжение тает, словно тёмный человек уходит, так и не обнаружив следов затаившейся жертвы.
   Не включая света, Эми выглядывает на улицу. Никого. Лишь ночь и город, который пульсирует жизнью, фонтанирует радугой красок. Но теперь она знает: под всей этой мишурой скрывается мрачный охотник и ясно одно -- тот не сдастся.
   Эми отключила прозрачность оконного стекла и присела на кровать. Паника жгла, требовала позвать на помощь, рассказать Марко, но разум постепенно брал верх.
   Пожалуешься -- тебя запрут. Ради безопасности. Спрячут на какой-нибудь далёкой базе в глубоком бункере и тогда конец всем планам.
   Нет. Эми сжала кулаки. Она должна выбраться отсюда. Обязана стать независимой и самостоятельной. И если для этого придётся лгать, изображая отсутствие проблем; если потребуется скрывать боль и страх -- так тому и быть!
   * * *
   Следующие несколько дней превратились для Эми в череду медицинских тестов. Её обследовали, кололи, просвечивали, оценивали сообразительность и эмоциональную устойчивость, а вдобавок проделывали множество вещей, которым она не могла подобрать названия.
   Оставшееся время Эми коротала в палате и осваивала "странный компьютер". Его экраны обнаруживались в самых неожиданных местах, да что там: стены, окна, зеркала, мебель и даже некоторые ткани превращались в сенсорные дисплеи, изменяя свойства изначальной поверхности.
   Забавный эффект. Стоило мысленно сформулировать правильный запрос, как металл обычной столешницы неуловимо менялся, превращался в сплошной экран квантово-сцепленный с псевдо-интеллектом города. По крайне мере, такую аналогию приводил Марко.
   Жаль только поиск информации оставался недоступным. Система не принимала запросы на английском, хотя и реагировала на эмоциональные образы, позволяя использовать себя как огромный альбом для рисования.
   Марко заходил каждый день, временами по нескольку раз. Иногда просто желал доброго утра, иногда задерживался, если Эми удавалось затащить его в кресло и забросать вопросами. Рассказы молодого офицера придавали миру за окном дополнительный объем, а от того переносить заточение в больничной палате становилось всё труднее и труднее.
   Странно, но юноша практически не интересовался её прошлым, видимо довольствовался собранной в первую встречу информацией. Это задевало гордость Эми, словно её отбраковали, признали малоинтересной и бесперспективной.
   Впрочем, если подумать, так даже проще избавиться от опеки спецслужб. Но с третьей стороны, шептал коварный голосок, это свидетельствует об интересе властей -- они просто стараются усыпить твою бдительность.
   Последнего советчика Эми предпочитала не слушать: Марко тянул на кого угодно, только не на злодея, а цели "Сигмы" казались более чем благородными.
   Жаль только новый опекун не выпускал её из больницы и лишь отшучивался в ответ на намёки.
   Раз так -- придётся надавить!
   Новое утро выдалось ясным. Медсестра не приходила, а значит, тестов и обследований в ближайшее время не предвиделось. То, что надо!
   Эми занялась рисованием. Она переносила на стену городской пейзаж, что струился за окном в потоках жаркого весеннего воздуха.
   Стукнула дверь. Не оборачиваясь, Эми взмахнула рукой:
   -- Привет, Марко!
   -- Доброе утро! -- бодрый голос поднимал настроение и обещал удачный исход её планам.
   -- Нравится?
   -- Нормально, -- юноша подошёл ближе. -- На мой взгляд, панорама города вышла чересчур реалистичной.
   Эми расстроилась, но не показал чувств. Она развернулась и с улыбкой спросила:
   -- Разве это плохо?
   -- Нет, -- Марко замахал руками, -- конечно же нет. Но я уверен, что творчество должно отражать наши эмоции, а не просто копировать природу как фотография или виртуальная реальность.
   Она молча смотрела на него до тех пор, пока тот не изменился в лице.
   -- Вот же я... -- Марко чуть слышно выругался. -- Ты хочешь сказать, что...
   -- Я хочу туда, -- перебила Эми, указывая на город. -- Когда меня выпустят? Что ещё вы собираетесь делать со мной?
   -- Эми, ты не пленница. Мы просто заботимся о безопасности, -- Марко закусил губу, напомнив ей Джека.
   -- Я здорова! -- Эми вскинула голову, словно рвущийся в бой солдат. -- Врачи тоже в порядке. Давно понятно, что я не представляю биологической угрозы!
   -- Дело не в этом, "Отверженные"...
   -- Ты хочешь сказать, что твоя "Сигма" не контролирует ситуацию в городе?!
   -- При чем тут город? -- Марко выглядел озадаченным. -- Скоро мы переправим тебя на одну из наших баз: там красивая природа, у тебя будет время освоиться, выучить язык...
   -- Я арестована?
   -- Нет!
   -- Тогда незачем прятать меня в бункере. Я понимаю: на вас свалилась девушка из прошлого, человек, который прошёл сквозь врата, открытые врагом -- это отличный шанс изучить противника! Но я не желаю становиться лабораторной мышью!
   -- Эми...
   -- Ты говорил, что я совершеннолетняя и обладаю всеми правами гражданина. Я хочу жить, Марко, неужели ты не понимаешь? Жить среди обычных людей, работать, учиться, заводить друзей. Хочу найти Джека, и не когда-нибудь в далёком будущем, а как можно скорее! -- она перевела дыхание. -- Я не смогу ничего из этого, если ты спрячешь меня на охраняемой базе и станешь готовить к реальности лишь в теории, а не на практике!
   -- Эми, ты несправедлива! -- Марко начал заводиться.
   Стоило бы притормозить, но она не удержалась, подхваченная чёрным течением, восходившим из глубин подсознания.
   -- А может это ты -- несправедлив! -- Эми закусила удила и, вопреки внутреннему голосу, который заклинал остановиться, выпалила: -- Лучше бы я очутилась у "Отверженных", хотя бы была вместе с братом!
   Марко побагровел, словно ему не хватало воздуха.
   -- У "Отверженных"?! -- прорычал он. -- Тебя убили бы в первый же день! Ведь ты -- ошибка переноса. Никогда до этого двое не входили в одну точку прорыва. Хочешь узнать, почему видения и сны преследовали исключительно Джека? Малаах выдёргивали только склонных к восприятию их идеологии людей -- представителей определённой расы и заданного психологического типа личности.
   -- Ты лжёшь! -- Эми сама не верила, что кричит подобное, но её заносило, как машину на обледеневшем горном серпантине. -- Ты клевещешь на ортодоксов, единственная вина которых -- желание сохранить индивидуальность, а не эволюционировать вместе с вами! Меньшинства всегда угнетались, что в моем времени, что в этом!
   -- Когда меньшинство стремится физически уничтожить восемьдесят процентов человечества ради собственного выживания -- это клевета?!
   Марко наступал. Эми вжалась в стену.
   -- Хватит! -- офицер грохнул кулаком по экрану. Поверхность хрустнула и разбежалась сотней трещинок, исказивших рисунок города: -- Я слишком многих потерял, чтобы выслушивать подобный вздор от несмышлёной девчонки, которая не способна отличить друзей от врагов! Ты либо извинишься, либо...
   -- Либо что?! -- перебила Эми. -- Если вы намерены держать меня под замком -- можете сразу убить, потому что я все равно не стану вашей безмозглой куклой!
   -- Ты нас считаешь... такими?!
   Марко отступил на пару шагов.
   Эми с ужасом видела боль в его глазах, словно она растоптала нечто настолько хрупкое, что невозможно выразить словами. Разочарование, как если бы твой друг сначала предал тебя, а затем несправедливо обвинил в двуличии и корысти.
   Всё пошло совсем не так, как она планировала ещё час назад.
   Эми захотела броситься к нему и извиняться, пока Марко её не простит, но почему-то замерла и лишь смотрела, как тот идёт к двери.
   Слушала затихавшие вдали шаги.
   Звонок лифта вывел Эми из оцепенения. Она молнией пронеслась по коридору, забарабанила кулаками по закрытым дверям, но было поздно. Кабина гудела далеко внизу, заглушая любые слова и извинения, что она кричала вслед.
   Следующие два дня тянулись как две недели. Не было ни тестов, ни посетителей. Для Эми, как обычно, накрывали стол в зимнем саду, но есть не хотелось. Тяжёлое, гнетущее чувство вины иссушало её как солнце пустыню. Она пыталась связаться с Марко через врачей и медсестёр, но те лишь качали головами. То ли не понимали, то ли не желали понять.
   Утром третьего дня, выйди из душа, она обнаружила на кровати пакет: смена белья, лёгкие хлопковые брюки, блузка и туфли. Мысленно напевая от радостного предчувствия, Эми переоделась.
   Надежда сменилась уверенностью, когда медсестра провела её к лифту, и они спустились в больничный холл.
   Марко услышал и всё понял! Хотелось танцевать от радости!
   Эми обняла улыбнувшуюся медсестру и выскочила на улицу. Солнце ударило в глаза, и она прикрыла их ладонью.
   Марко наверняка ожидает на небольшой парковке у входа! Она столько дней смотрела на неё сверху, представляя, как уедет из опостылевшей больницы...
   Глаза привыкли к яркому свету и Эми с удивлением огляделась. Горькое разочарование, чувство вины, что терзало её в последние дни, вернулось, подавляя и лишая воли.
   Не обращая на Эми внимания, мимо спешили люди. Проносились машины. Город вибрировал в обычном ритме.
   И ни одного знакомого лица.
   Одна.
  
   6. Отверженные
   Джек готовится к смерти.
   Укрытый маскировочной сетью и гниющими листьями он прижимается щекой к холодной земле меж корней узловатого дуба.
   Красные от стимуляторов глаза фокусируются на ребристой подошве чужого ботинка. Оперативник "Сигмы". Агент стоит на расстоянии вытянутой руки. Крошечный просвет меж опавших листьев не позволяет оценить ситуацию, но слышно, как в отдалении перекрикиваются другие солдаты. Штурмовики прочёсывают лес редкой цепью.
   Звучат одиночные выстрелы. Не иначе как простреливают опасные места.
   Джек сжимает зубы, морщится от солёного привкуса крови и страха.
   Глупо, только не так. Не впустую!
   Оперативник докладывает по рации и медлит: то ли ожидает распоряжений, то ли встревожен интуицией учуявшего добычу зверя.
   Ещё чуть-чуть, и повстанцы вырвались бы в Дикие Земли, а теперь... Джек сжимает рукоятку охотничьего ножа, в который раз поминает Тару, наотрез отказавшуюся выдать боевое оружие. Мышцы гудят от напряжения, а нервы натянуты как ванты в бурю. Паника убивает не хуже пули. Он готов вскочить, броситься на врага, а затем бежать и к черту всё -- что угодно, только не молиться, ожидая, когда листья над головой прошьёт случайная очередь.
   Кайл сжимает его руку, и Джек приходит в себя.
   Штурмовик тяжёлым ботинком взметает фонтанчик грязи. Солдат уходит прочь, оставляя горький запах недокуренной сигареты, что тлеет в мокрой траве.
   Джек переводит дыхание. На этот раз -- пронесло!
   Утром, осознав реальность окружения врагом, повстанцы разделились, повышая шансы на удачный прорыв хотя бы одной из групп. Оставалось надеяться, что Таре и Стенли тоже улыбнулась удача.
   Следующий час Джек пролежал в рукотворной берлоге, готовый ко всему, но Морган оказался прав: "Сигме" не хватало людей для одновременных поисков и в городе, и в лесах. Вот если бы солдаты двигались сплошной цепью...
   Они наконец-то выбрались из импровизированного укрытия, и Кайл скатал маскировочную сеть, которая блокировала излучения их тел в ультрафиолетовом и инфракрасном спектрах. Джек набросил лямки рюкзака. Поверху крепилась тяжеленая "Мантия" -- система противодействия датчикам электромагнитной, сейсмической и акустической разведки. Джек повёл несколько раз плечами, распределил внушительный вес, а затем двинулся вслед за другом.
   Ближе к вечеру сквозь шум леса пробилось журчание весеннего ручья, и они с напарником вышли к точке сбора. Там уже ждали. Капитан отряда, Стенли Морган, приветствовал их взмахом руки. Тара кинулась к брату, обняла, а затем улыбнулась Джеку, разрушая стену холодного напряжения, которое возникло между ними после ссоры в подземке. Он кивнул и отвёл глаза. Пусть Тара ошибалась насчёт его решимости, но в чем-то оказалась права -- он ещё не готов к подобным испытаниям.
   Вместе с остальными Джек пробирался лесами и предгорьями уже неделю. Если бы не жгущая душу ответственность за сестру, он наверняка бы сдался. Попросту не привык ни к изнурительным рейдам по дикой местности, ни к тяжёлому снаряжению, а потому выбивался из сил и с горечью осознавал, что лишь мешает отступлению диверсионной группы.
   Труднее всего пришлось в первые дни, когда Стенли Морган устроил выматывающий марш-бросок. Капитан хотел скорее пересечь границу пояса Бельха и выйти в Дикие Земли, где далеко на севере, в горах, притаилась Неккар -- тайная база, региональный центр тактического планирования и боевой подготовки "Отверженных".
   Затяжной переход, без сна, лишь на стимуляторах и силе воли спас отряд -- они ускользнули из капкана, пробрались меж патрулей "Сигмы". Но впереди недели пути и Джек не знал, сможет ли выдержать набранный темп.
   Жара, дожди и сырость, бурелом и плотный подлесок, который вынуждал прорубать дорогу, если не удавалось найти попутную тропку; перепады высот меж гор и ущелий -- всё испытывало и тело, и дух.
   -- ...нормально, -- Кайл хлопнул его по плечу, выводя из задумчивости.
   Парень что-то рассказывал, но Джек погрузился в невесёлые мысли и потерял нить разговора.
   -- Повезло, -- Морган покачал головой.
   -- Везение ни при чем, -- возразил Кайл, -- Джек скрывался в засаде как потенциальный ассасин. Через год тренировок из него выйдет начинающий снайпер или разведчик.
   -- Да ладно тебе, -- смутился Джек, -- такого страха я за всю жизнь не испытывал.
   -- Так это нормально, -- отмахнулся Морган. -- Не боятся лишь глупцы. Вот доберёмся до Неккар, а там инструкторы научат и волнение подавлять, и в бою не тушеваться.
   Джек кивнул. Чёрт, приятно, когда в тебя верят.
   Когда звено прорвало окружение, повстанцы снизили темп, и все перевели дух.
   Морган позволил разводить огонь, появилась горячая пища, а возможность изредка сменить одежду и помыться стала высшей наградой. Иногда, по ночам, они заходили в небольшие сёла или хутора, где жили ортодоксы, которые сочувствовали "Отверженным".
   Обычные люди: фермеры и рабочие, охотники и рыболовы, шахтёры и лесники -- все принимали беглецов с открытым сердцем и помогали по-возможности: снабжали измученный отряд продуктами, делились новостями и предупреждали о вражеских патрулях. Некоторые ортодоксы служили кем-то вроде связных. Они помогали звену сохранять радиомолчание и в то же время держать связь со штабом "Отверженных".
   Удивительно, но простые люди рисковали жизнью ради помощи мятежникам, которых видели в первый и последний раз. Становилось ясно, благодаря кому Сопротивление не погасло словно костёр, ярко вспыхнувший, но также быстро и прогоревший. Когда партизаны и народ одно целое -- их невозможно победить. Жаль только ортодоксы составляли не более двадцати процентов населения Земли. Представляй они большинство -- такую нацию никто бы не остановил.
   Он поделился этой мыслью с товарищами. Тара подмигнула, Морган кивнул, а Кайл заявил, что всегда подозревал: реальная жизнь прочищает мозги и учит лучше самого толстого учебника.
   Джек исподволь наблюдал за друзьями, перенимал их привычки и навыки до тех пор, пока Кайл не взялся обучать его мелким хитростям партизанского быта. Джек приноровился укладывать вещмешок, соблюдая оптимальное соотношение личных вещей, продовольствия и боеприпасов. Научился готовить пусть не вкусную, но сытную еду из имевшихся под рукой продуктов. Запомнил приёмы оказания простейшей медицинской помощи.
   Как ни странно, труднее всего давалась метрическая система. Разум, воспитанный в американской традиции, поначалу путался во всех этих метрах и килограммах.
   Морган, видя подобный энтузиазм, натаскивал его в чтении топографической карты и ориентировании на местности.
   Лишь Тара мотала головой, когда он просил выдать оружие, а командир всегда поддерживал девушку. Винтовка в руках новичка опаснее для его спутников, чем для врагов, говорили они.
   Тем не менее, Тара не оставалась в стороне и выделяла час перед сном, обучая Джека языку новой Земли. Со временем он вызубрил алфавит, сотню наиболее популярных слов и основные правила грамматики.
   Занятия давались легко то ли благодаря мастерству учителя, то ли симпатии к Таре Робинсон. Ведь Джек старался хотя бы здесь оказаться на высоте.
   Изо дня в день отряд двигался в рваном темпе, подстраиваясь не под смену дня и ночи, а под график восхода спутников, что шпионили с перечёркнутого серебристой вуалью осколков неба. Ирония судьбы -- Пирон одним махом уничтожил лунную базу Малаах, но этим же насытил орбиту таким количеством пыли и обломков, что не шло и речи о содержании масштабной группировки спутников наблюдения для контроля над всей поверхностью Земли одновременно.
   Это помогало, но с другой стороны -- выматывало, когда приходилось оставлять леса и устраивать марш-броски через пустоши, сбивая ритмы сна и приёма пищи. Да что там, Джек радовался, если удавалось поесть хотя бы раз в день.
   Странно, но беспилотники им не досаждали. Как позже объяснил Кайл, "Сигма" использовала мосайдов либо в городах, либо для сопровождения наземных групп, которые действовали в заданных районах. Одинокие дроны в Диких Землях считались редкостью, так как становились лакомой целью для перехвата управляющей частоты и последующего взлома. Подмена микропрограммы и перевод под контроль мятежников требовали лишь пары минут.
   За день отряд редко делал больше пятнадцати километров, но ведь если тащить за спиной по бездорожью двадцать килограммов груза, то те превращаются во все сто. Потому Джек выдохнул с облегчением, когда после разговора с очередным связным капитан рассказал, что навстречу отряду направили проводников с Неккар.
   Отлично! Двигаться по тайным тропам куда легче, чем прорубаться сквозь чащу!
   * * *
   Отряд вышел к "Волчьей заимке" ранним утром, когда туман с ближайшей речки ещё стелился над землёй, затягивая белёсым саваном лесную прогалину с одиноким домом из почерневших брёвен и парой сараев. Резко пахло влажной землёй и травой, которая загадочно темнела в предрассветных сумерках.
   -- Не нравится мне что-то, -- Стенли Морган убрал бинокль, и над головой Джека дрогнула маскировочная сеть. Капитан никогда не приближался к жилью без предварительной разведки.
   Морган подал знак, и звено отступило. Повстанцы укрылись в густом орешнике на краю леса. Джек опустился на непромокаемую подстилку и дал отдых гудящим ногам. Вместе с остальными он смотрел на командира, ожидая приказов.
   -- Два цветка на окне, левая половина шторы задёрнута. Условный сигнал подтверждает, что опасности нет, но... -- Морган потёр щеку, заросшую щетиной, и задумался.
   -- Слишком тихо, -- согласилась Тара.
   -- Спят, наверное, -- Джек потянулся, скрывая зевок.
   -- Если хозяин и проводники ждут нас, то они не могут дрыхнуть все разом, -- возразила Тара. -- Там же ни движения, ни звука. Внутри не ходят, собаки молчат, света нет, дым над трубой не вьётся. Будто вымерли...
   -- Вот именно, -- капитан вывел на экран карту, переключил масштаб и постучал ногтём по едва заметной линии, что тянулась от реки к дому: -- Кайл, проверь тоннель запасного выхода. Лишняя разведка не повредит.
   Тот молча склонил голову, прикрутил глушитель к пистолету и растворился в тумане. Джек в очередной раз поразился мгновенной перемене, с которой Кайл превращался из обычного парня -- открытого и дружелюбного -- в сосредоточенного профессионала, готового выполнить любой приказ командира. В бою волнение Кайла проявлялось лишь в том случае, когда Тара вступала в схватку. Тогда лёгкая нервозность сквозила в движениях юноши, словно тот готовился защитить сестру любой ценой.
   Морган тоже выдвинулся к прогалине: следить за домом и прикрывать Кайла.
   Джек поморщился. Его как всегда оставили в тылу. На этот раз вместе с Тарой. Девушка принялась в тысячный раз проверять винтовку, а он подготовил короба с запасными магазинами и гранатами. Право на оружие Джек пока не заслужил, так что в перестрелке, как учил Морган, его задача сводилась к подаче боеприпасов и доставке приказов командира в том случае, если бы отряду пришлось разделиться на время столкновения.
   Амуниция в порядке. Как всегда. Джек привалился к дубовой колонне и представил, что впитывает энергию могучего дерева, становится таким же крепким, надёжным и уверенным в себе.
   -- Волнуешься? -- Тара заметила его беспокойство, и Джек мысленно чертыхнулся. Ещё подумает, будто он чего-то боится.
   -- Нет, просто не понимаю. Мы выходили к жилью в куда более людных местах, а здесь, в глуши, засомневались.
   Тара пожала плечами:
   -- Я доверяю интуиции Моргана. Он хоть и не намного старше, но боевого опыта накопил больше чем все мы вместе взятые. Если капитан говорит: "Проверить здание", -- значит причина серьёзная.
   -- Может и так, -- хмыкнул Джек. -- Вообще, конечно, подозрительно. Шли, шли по лесу и вдруг раз -- усадьба посреди чащи. Почему-то легенда о пряничном домике вспомнилась.
   -- Если бы пряничный... -- улыбнулась Тара и тут же стёрла мечтательное выражение с лица: -- На самом деле ничего странного. Это же "заимка". Любой человек вправе занять участок в Диких Землях. Лишь бы мог обработать его собственными руками. Думаю, хозяин живёт за счёт туристов и охотников, которые прилетают сюда летом и осенью.
   -- А люди, я имею в виду не ортодоксов, не боятся отдыхать в зоне боевых действий?
   -- Нет, -- Тара приподняла брови, словно услышала очевидную глупость. -- Мы же не воюем с мирным жителями. Только с вооружёнными отрядами "Сигмы" и Пирона. Даже когда человек не поддерживает наше движение -- это не повод для насилия. Если, конечно, он первым не напрашивается... Наоборот, патрули "Отверженных" нередко помогают туристам, которые заблудились в диких лесах или попали в ловушку горных ущелий.
   Джек кивнул, хотя от мыслей о количестве втянутых в многовековой конфликт сторон у него вновь разболелась голова.
   Омега-люди... то есть обычное население.
   Штурмовики "Сигмы", которые напоминали фанатичных крестоносцев прошлого и безоговорочно служили делу эволюции человечества в Сверхсилу.
   Ортодоксы, поддерживающие власть Пирона.
   Нейтральные ортодоксы.
   Ортодоксы -- "Отверженные", наконец...
   Чёрт, куда проще было жить в прошлом, когда все делились на "своих" и на остальной мир.
   Полчаса спустя вернулись разведчики. Кайл аккуратно опустил на брезент связку гранат и несколько черных брикетов, покрытых непонятными символами.
   -- Проклятье! -- сквозь зубы выругалась Тара.
   Кайл кивнул:
   -- Засада. Подземный тоннель заминирован. Я снял несколько растяжек, но большую часть просто обошёл. Пропустил камеру сквозь вентиляцию. Внутри -- пять или шесть оперативников "Сигмы". Двое наших парней: Рейн и Бертольд Лерой. Оба связаны. Ещё некий хмырь: полный, лысый, ближе к тридцати годам. Просто сидит за столом.
   -- Это Олекс -- хозяин заимки, -- Морган поморщился. -- Предал, значит...
   -- Может он тоже пленник? -- возразила Тара.
   Морган покачал головой:
   -- Наши связаны, а Олекс свободен. Тоннель, о котором знают лишь "Отверженные" и хозяин -- заминирован. Вывод напрашивается один.
   -- Мы ведь не бросим своих? -- вскинулся Кайл.
   -- С нами новичок. Его безопасность -- приоритетная задача.
   -- Это же не повод оставлять в плену тех, кто спешил к нам на помощь! -- Джек дёрнулся вперёд и поймал взгляд Моргана.
   -- Никто и не говорит, будто мы развернёмся и уйдём, -- капитан нахмурился. -- Но следует всё хорошенько взвесить. Что мы знаем? По какой-то причине Олекс сдал проводников "Сигме". Это факт. Но ждут ли агенты именно нас? Не думаю, иначе здесь было бы в десять раз больше солдат. Олекс не знает про Джека, а наши ребята, очевидно, пока не раскололись. Скорее всего, "Сигма" перехватила двоих и приняла за обычный патруль "Отверженных". Враги решили выждать: не попадётся ли ещё кто в расставленную сеть.
   -- Но у солдат наверняка есть ориентировки и на нас, и на Джека, -- добавила Тара, -- так что если мы покажемся, и они успеют передать картинку в штаб -- нам конец.
   -- Хуже того, -- продолжил Морган, -- соединив линией Бельх и это место "Сигма" получит точный вектор в сторону Неккар. Демаскировать координаты базы мы не имеем права.
   -- Замотаем лица и нападём, -- предложил Кайл. -- Они не свяжут нас с Джеком.
   -- Как вариант, -- согласился Морган, -- но я всё равно не хочу, чтобы "Сигма" задумалась: чем именно вызвана повышенная концентрация сил повстанцев в этом районе.
   Джек вздохнул, привлекая внимание. Он не хотел перебивать Моргана, но и молчать тоже не мог. Когда все уставились на него, он предложил:
   -- А если мы подстроим ситуацию так, будто пленные освободились сами и расправились с патрулём "Сигмы"?
   -- Ну не знаю, -- протянул Кайл, -- они же связаны, хотя...
   Парень включил планшет и набросал на экране план дома.
   -- Трое солдат и хозяин заимки находятся в гостиной, -- Кайл пририсовал небольшое помещение. -- Здесь кухня, там никого, а за ней пара спален. В одной двое спецназовцев: охраняют и пленных, и спуск в тоннель. Заодно пасут задний двор. На чердаке, скорее всего, снайпер.
   -- В таком случае, мы пройдём под землёй, -- Морган поскрёб щеку. -- Кайл, трое смогут обойти растяжки?
   -- Да, наиболее опасные мины я снял. Мимо других проведу.
   -- Так и поступим. Бесшумно ликвидируем солдат, которые охраняют повстанцев. Освободим Рейна и Бертольда, вручим им оружие убитых. Они застрелят или нейтрализуют оперативников в гостиной, а я уничтожу снайпера на крыше. Если удастся, то засветятся только пленные. Но они итак провалили явку.
   -- Что с хозяином заимки? -- спросила Тара.
   -- Старайтесь взять живым. Хочу понять его мотивы.
   На сборы потребовалось меньше минуты. Морган сгрёб гранаты и взрывчатку, которые принёс Кайл, раздал товарищам специальные беруши, а затем пошарил в рюкзаке и вытянул небольшой пистолет в затёртой кобуре.
   -- Джек, -- Стенли Морган зарядил оружие и вручил ему, -- ты охраняешь лагерь. Следи за ходом операции и не высовывайся. В случае провала уходи на север, -- капитан набрал что-то на планшете. -- Пройди двадцать километров по указанному маршруту и активируй мой передатчик. Это наверняка привлечёт внимание "Сигмы", но есть шанс, что наши ребята успеют тебя забрать. Приказ ясен?
   -- Да. Охранять лагерь. Уходить на север. Вызвать подмогу.
   В глубине души он мечтал пойти в бой с отрядом, но понимал, что будет лишь обузой. Джек закусил губу и мысленно поклялся, что если друзья выживут, то он приложит все силы и станет воином, который не уступит ни Кайлу, ни Моргану. Его больше не оставят в тылу, особенно когда другие рискуют собой!
   Морган кивнул, словно почувствовал его настрой, а Тара сжала руку и быстро шепнула на ухо: "Да всё у нас получится!".
   Мгновение спустя отряд растворился в густом подлеске.
   Джек закутался в маскировочную сеть и устроился на опушке. Он наблюдал и молился.
   Пусть его товарищи выживут, а ему не придётся выполнять последний наказ Стенли Моргана!
   * * *
   Казалось, прошла минута, но часы отмерили в пятнадцать раз больше. Тишина. Со стороны заимки не доносилось ни...
   Крыша дома вспухла, словно надутая изнутри кузнечными мехами. Она изверглась наружу градом металлических осколков, шифера и досок.
   Оглушающий грохот сотряс воздух. Даже под пологом леса Джека тряхнуло отголоском ударной волны. Среди веера обломков мелькнуло изломанное тело в тёмно-синей форме. Штурмовик рухнул на землю как брошенная капризным ребёнком кукла.
   Выстрелы.
   Крики. Шум борьбы.
   И вновь тишина.
   Пальцы на рукояти пистолета скрутило судорогой.
   Сердце колотилось как барабан сумасшедшего рокера.
   Джек глубоко вдохнул и медленно выпустил воздух, цедя его сквозь сжатые зубы. Один раз. Другой.
   Двери открылись и на крыльце показались оперативники "Сигмы". Руки связаны, на головах плотные мешки. Двое незнакомых парней отконвоировали пленников в сарай.
   Только они скрылись из виду, как ближайшее к Джеку окно вылетело наружу, а вместе с ним, в осколках стекла и кровавых потёках, вывалился невысокий полный человек.
   Бросился к лесу.
   Петлял, словно удирающий от лисы заяц.
   В оконном проёме возник Кайл. Парень стрелял, но так и не свалил на траву безумно мечущуюся фигуру. Когда толстяк скрылся в подлеске, юноша прекратил огонь.
   Джек чертыхнулся. Всё он виноват! Кайл наверняка опасался его задеть шальной пулей. Думай! Ну же! Если предатель сбежит, как тогда смотреть в глаза соратников?!
   Джек пошарил в траве и поднял сучковатую палку.
   Толстяк ломился прямо к его укрытию. Когда приземистая фигура вылетела из-за ближайшего дуба, Джек бросился наперерез. Вложил в удар инерцию тела и врезал беглецу по ногам.
   Предатель рухнул, ошарашенный внезапным нападением. Джек навалился сверху и прижал жертву к земле.
   Толстяк оказался сильнее. Он скинул Джека, но внезапный удар бросил предателя на траву. Грозный мужчина, один из тех, кто конвоировал солдат, придавил беглеца коленом и наскоро связал руки синтетическим шнуром.
   -- А ты молодец, -- похвалил незнакомец, -- вовремя сориентировался! Ты, наверное, Джек? Не зря тебя Морган взял с собой. Сумей эта гнида улизнуть...
   Мужчина размахнулся, но заметил, как лицо толстяка исказила маска обречённости, и разжал кулак:
   -- У-у, гадина. Вот ещё, руки о тебя марать, -- пробурчал он.
   Джек кивнул.
   -- Я -- Рейн, -- повстанец крепко сжал его ладонь. -- Рад знакомству!
   -- Джек. Взаимно!
   Рейн ему сразу понравился. Он напоминал медведя, который чудом стал человеком. Лет двадцати пяти, не высокий, кряжистый. Длинные с ранней проседью волосы спадали на молодое лицо, прикрывали лоб и густые брови, а из-под них уверенно смотрели покрасневшие глаза.
   Прибежал Кайл. Вместе с Рейном подхватил беглеца и потащил в дом.
   Джек двинулся следом.
   Он шагнул через порог и чуть не потерял сознание.
   Воняло гарью. Она забивала другие запахи...
   Думать об этом не хотелось.
   На полу, на фоне осыпавшейся штукатурки, контрастными мазками алели отпечатки ребристых подошв. Крыша местами провалилась, словно недавно по ней молотил кулаками бешеный великан, который стремился пробиться с чердака в комнату. В дальнем углу Морган и Тара прикрывали выцветшим ковром тела. Наружу торчали лишь носки армейских ботинок.
   Рейн толкнул беглеца на стул и с силой придвинул к столу, так чтобы тот не мог ни встать, ни сопротивляться.
   Предатель крутил головой, его глаза метались, перескакивали с лица на лицо; губы молили о пощаде, но, постепенно, реальность взяла верх и он сдался. Толстяк вздохнул и положил связанные руки на расшитую полевыми цветами скатерть. Он безо всякой надежды уставился на мелко дрожащие грязные пальцы.
   -- Олекс Тамм, -- Морган обошёл стол и встал напротив пленника, остальные выстроились справа и слева от него. Джек остался у дверей. Морган поймал взгляд беглеца и продолжил: -- В своё время ты добровольно вызвался помогать "Отверженным", а потому мы судим тебя по военным законам.
   Олекс сглотнул. Его руки задрожали ещё сильнее.
   -- Почему ты говоришь по-английски? -- спросил он.
   -- Не твоё дело, -- отрезал Кайл, -- отвечай на вопросы.
   -- Ты знаешь, -- чеканил капитан, словно не замечая удивления пленника, -- что наказание за предательство -- смерть. Но я дам тебе шанс уйти в другой мир с чистой совестью. Если расскажешь о причинах измены.
   Олекс засмеялся. Его хриплый, клекочущий хохот отразился от изъеденных пулями стен и внезапно смолк.
   -- О чём здесь говорить, -- он дёрнул головой, пытаясь не смотреть в глаза повстанцам. -- Делай, что решил.
   -- Почему ты переметнулся к "Сигме"? -- переспросил Морган.
   -- Они, -- Олекс кивнул в сторону мёртвых солдат, -- ну не они, а другие агенты... В общем, они взяли мою дочь, когда та закладывала в городе тайник для одного из диверсионных отрядов.
   Проклятье, сколько же лет той девушке, если предателю больше тридцати не дашь? Тринадцать? Четырнадцать лет? Джек похолодел, но одёрнул себя. Он и сам не старше.
   -- Месяц назад ко мне явился человек. Выложил, -- Олекс стукнул по скатерти, -- вот на этот стол документы и сказал, что мою девочку ждёт расстрел за помощь террористам. Но пообещал, что я смогу искупить её вину, если соглашусь передавать "Сигме" достоверную информацию.
   -- У него что-то было на тебя?
   -- Нет, -- крикнул Олекс, -- ничего! Ловил на живца! И поймал...
   -- Почему ты сразу не предупредил наши патрули?
   -- А что бы вы сделали? -- прохрипел тот. -- Вытащили дочку из тюрьмы? Как?
   Морган промолчал.
   -- То-то и оно, -- опустил глаза Олекс, -- я согласился и месяц рассказывал всё, что знаю. Где тайники. Маршруты патрулей в этом районе. Кто из ортодоксов сотрудничает с мятежниками.
   -- А я думал на других, -- покачал головой Рейн, -- искал предателя среди моих людей...
   -- Нет, -- буркнул Олекс, -- то был я. Один я виноват. На других не думайте.
   -- И наконец, ты решил сдать меня! -- Рейн грохнул кулаком по столу.
   -- А что мне оставалось? -- предатель дёрнул плечом. -- Отступать было поздно. Я доложил, что у "Отверженных" намечается крупное дело. Может налёт на военный пост или ещё что... Сказал: двое придут ночью, а остальные на следующий день. Кто же знал, что сюда явятся профи, -- он кивнул в сторону Кайла и Тары. -- Я думал, заявится отряд из местных ортодоксов: фермеров, шахтёров, охотников... А пришли вы и грохнули целое отделение спецназа.
   -- "Сигма" хотя бы отпустила твою дочь?
   -- Сегодня вечером я рассчитывал увидеться с ней. Мне сказали, что обвинение снято.
   -- Снято?! -- крикнул Рейн. -- С неё снято, а то, что у меня трое погибли в засадах, устроенных "Сигмой" по твоей наводке -- это ничего? Их жизни менее значимы?! А четверо партизан, захваченных в плен и сгинувших неизвестно где?!
   Олекс ещё ниже опустил голову.
   -- Ясно, -- Морган вздохнул. -- Олекс Тамм, в присутствии свидетелей я признаю тебя виновным в измене и приговариваю к смерти. Расстрел произведём безотлагательно. Есть последнее желание?
   В голосе предателя не оставалось надежды, лишь горечь и вызов:
   -- Какие теперь желания? В любом случае, я ни о чем не жалею. Встань передо мной тот же выбор: предательство или жизнь дочери -- я выбрал бы свою девочку. Так что... нет у меня желаний... Хотя погоди, есть одно, -- он поймал взгляд Моргана. -- Я долгие годы помогал "Отверженным". Думаю, заслужил одно послабление. Пусть я и умру, но не как зверь, попавший в капкан. Не от руки охотника! Я... хочу сам.
   Морган скосил глаза на Рейна. Тот кивнул.
   Капитан подал знак и Кайл разрезал верёвки. Затем он разрядил пистолет, оставил единственный патрон и вручил предателю.
   Готовая ко всему Тара подняла винтовку.
   Олекс медленно поднял дрожащий ствол и засунул в рот.
   Джек отвернулся.
   В тот же миг грохнул выстрел.
   Джек ринулся за дверь. Оставаться в доме казалось невыносимым.
   Остановился на крыльце, стёр со щёк слёзы. Нельзя выглядеть перед друзьями тряпкой.
   Дьявол всё побери! Он сам выбрал путь борьбы и не сойдёт с него, пока не освободит Эми!
   Вот только подобные мысли помогали слабо.
   Кто-то последовал за ним.
   Джек покосился направо. Рядом молча стояла Тара, щурилась, но глядела вперёд, на восток, где из-за стены деревьев поднималось жаркое солнце. Оно яростно пылало в её рыжих волосах. Девушка на мгновение обняла Джека и потянула за собой.
   -- Идём. Собираем вещи и отправляемся дальше.
   -- Это из-за меня, -- прошептал он. -- Если бы я не сбил Олекса с ног...
   Тара схватила его за плечи и встряхнула как безвольную марионетку:
   -- Не мели чушь! Ты поступил правильно! Если бы предатель сбежал и добрался до постов "Сигмы", то смерть угрожала бы десяткам честных ортодоксов. Всем, кто поддерживает Сопротивление в этих местах. Олекс итак многих выдал, но знал ещё больше.
   Тара стояла так близко, что ноздри щекотал её запах -- горечь пороха и оружейной смазки.
   -- Сегодня ты спас многих, Джек. Помни о них. Помни об их родственниках, в семьи которых не придёт горе. Все они благодарны тебе. Не смей думать по-другому!
   Ему хотелось верить. Он поверил.
   Джек кивнул и двинулся к лесу -- сворачивать лагерь.
   * * *
   Они вместе добрались до поляны со снаряжением.
   По дороге Тара болтала о всякой ерунде. Похоже, девушка старалась переключить его на нейтральную волну. Поначалу это раздражало, но вскоре он втянулся, задвинул тёмные мысли за край сознания и повесил на них метку: "Не сейчас".
   Джек укладывал в рюкзак боеприпасы, когда его спину оцарапал пристальный взгляд.
   Он обернулся.
   На краю поляны стоял высокий худощавый парень лет пятнадцати.
   Вроде бы Морган упоминал, что это Бертольд Лерой. Фигура юноши поражала изяществом; тёмные волосы касались плеч, а узкое лицо с тонкими чертами отличалось налётом холеной аристократической красоты, такой непривычной в этих суровых местах.
   Хм, наверняка девушки считают его красавчиком.
   Он заметил выражение мимолётной досады на лице Бертольда, словно тому было неприятно видеть, как Джек запросто болтал с Тарой. Впрочем, через секунду Лерой надел маску безразличия.
   -- А, Берт, -- Тара обернулась, -- я думала, ты занят пленниками.
   -- Рейн их перевязал и запер в погребе, -- Лерой небрежно махнул рукой. -- Я решил тебе помочь, а то этот... хм, этот мальчик, не тянет на силача.
   По-английски Бертольд говорил с нарочитым акцентом, словно обращал внимание собеседника на то, как ему неприятно использовать некий варварский диалект.
   Тара приподняла брови и качнула головой:
   -- Ну ладно. Хотя мы справились бы и сами.
   Девушка подхватила рюкзак и двинулась к дому.
   -- Так значит это ты -- проточеловек? -- Бертольд склонил голову на плечо. Он бесцеремонно рассматривал Джека как забавную диковинку. -- Это из-за тебя такой переполох?
   -- Джек Моро. Рад знакомству, -- он протянул руку, но Лерой не захотел её пожать.
   -- Не так быстро, -- хмыкнул Бертольд, -- Увидим ещё, что из тебя выйдет. Пока лишь неприятности.
   -- Кто бы говорил, Лерой, -- Кайл выбрался из зарослей орешника на поляну и остановился рядом с Джеком. -- Не ты ли час назад валялся связанным, ожидая подмоги?
   -- Это не моя вина! -- вспыхнул тот.
   -- Шёл бы ты... -- Кайл сплюнул. -- Вызвался таскать снаряжение -- работай.
   Бертольд поднял рюкзак Моргана и удалился. Не спеша и высоко держа голову.
   -- Что это с ним?
   -- А, не обращай внимания! -- отмахнулся Кайл. -- Выскочка, он со всеми такой, ну кроме офицеров и прочих "нужных" людей. Из Лероев, хоть и бастард.
   -- Давно его знаешь?
   -- Не сказал бы что знаю. Тара -- да, они общались какое-то время, -- Кайл скривился. -- И что в нем девушки находят?! Мы учились вместе. Точнее мы с сестрой оканчивали "Академию", военную школу "Отверженных", а он только начинал годовой курс подготовки. Я думал, Бертольд останется служить за океаном, поближе к сводному брату.
   -- Почему?
   -- Говорю же, он из Лероев. Крупные предприниматели, что редкость среди ортодоксов. Крайне полезные люди для "Отверженных": тайные поставки немеченого оружия, медикаментов, снаряжения... Даже роботов и стройматериалы для наших баз достают потихоньку. Его отец, конечно, оставил промышленную империю Стефану, ну а тот пристроил младшего брата к штабу Сопротивления, -- Кайл на мгновение задумался. -- Не представляю, как этого мажора занесло в нашу глушь.
   -- Ясно, -- Джек поморщился. -- И что теперь? Обходить его стороной?
   -- Да ну, брось! Особо не цепляйся, но и спуску не давай, если веришь что прав.
   Они свернули лагерь и замаскировали следы. Джек распылил крифо-спрей, а затем взвалил на плечи рюкзак и двинулся к дому.
   Морган, Тара и Бертольд стояли во дворе. На крыльцо вышел Рейн.
   -- Думаю, у нас есть полдня форы, -- объявил тот. -- К полудню здесь будут агенты "Сигмы", но они решат, что мы с Лероем освободились и перебили охрану. Пленные солдаты видели лишь нас двоих. В течение часа крифо-бактерии спутают оставшиеся генетические метки. Вдобавок я оставил улики, которые направят погоню в сторону Змеёвки.
   -- В том посёлке нет наших товарищей? -- поинтересовался Морган. -- Не хотелось бы уходить от преследования за их счёт.
   -- Были, -- нахмурился Рейн, -- да только накрыли всю ячейку две недели назад. Теперь-то ясно, что это Олекс сдал... В общем, пусть ищут. Всё равно никого не найдут.
   Рейн сверился с планшетом и щёлкнул пальцами как довольный собой лидер:
   -- Нам везёт! До восхода ближайшего спутника-шпиона пять часов. А я тут все тропки знаю. Запутаем следы, и тогда рванём километров на двадцать.
   Он махнул рукой, и отряд двинулся следом.
   Рейн не обманул. Идти за проводником оказалось куда легче, чем ориентироваться по карте. Относительно, конечно, поскольку Джек, не спавший всю ночь, переживший утром столкновение на "Волчьей заимке" и отшагавший затем несколько часов с неподъёмным грузом, буквально валился с ног.
   Солнце клонилось к закату, когда отряд достиг укрытия -- извилистой пещеры у подножия Северных гор.
   Фух, хорошо ещё сегодня не его очередь дежурить по лагерю! Джек упал на шершавый как наждак каменный пол, уронил голову на рюкзак и тут же заснул.
   Его разбудил невероятно вкусный аромат. Пахло мясной похлёбкой: заманчиво и аппетитно. Джек открыл глаза. В дальнем углу Рейн помешивал густое варево, призывно булькающее в большом котелке над газовой горелкой. Мужчина что-то отщипывал и бросал внутрь. Травы... Теперь понятно, зачем Рейн пару раз во время перехода останавливал звено и шарил в густых зарослях.
   Потягиваясь, Джек вышел наружу.
   Глубокая ночь. За пеленой облаков, как за матовым стеклом, едва виднелся глаз луны.
   Джек сполоснул лицо водой из ручья, привёл себя в порядок и уселся на валун, который прикрывал вход в пещеру. Ночная прохлада бодрила лучше кофе.
   Откинулся назад и в бок тут же врезалась кобура. Точно. Ему доверили оружие. Он вытащил небольшой пистолет. Воронёный металл растворялся в ночи. Джек проверил предохранитель, а затем несколько раз вскинул ствол, словно угрожал невидимому противнику.
   Грозная тяжесть придавала уверенности, хотя в глубине души гнездилось сомнение: сможет ли он в бою спустить крючок также легко, как и товарищи?
   Пальцы скользнули по затвору и нащупали гравировку. Темно как в заброшенном склепе, но легко догадаться, что это несколько волнистых линий, заключённых в круг.
   -- Нравится?
   Голос Моргана заставил подскочить на месте. Джек чуть было не выронил пистолет, но в последний момент удержал оружие.
   -- Он на предохранителе, -- выпалил Джек, проклиная себя за испуг.
   -- Знаю. Иначе не доверил бы, -- спокойный голос Моргана придал ему сил. -- Оставь себе. С завтрашнего дня Тара начнёт тебя обучать уходу за оружием.
   -- Спасибо!
   Морган сел рядом.
   -- Кстати, -- спросил Джек, -- а что значит гравировка на стволе? Символ воды?
   -- Верно. На самом деле, это не только мой пистолет, -- Морган кивнул в сторону пещеры. -- Когда-то мне его подарил один человек.
   -- Рейн? -- догадался Джек.
   -- Да. Четыре года назад я окончил военную подготовку и вступил к нему в отряд. Мне было столько же лет, как и тебе сейчас. Другой континент, другой город, другие боевые товарищи, -- на последних словах голос капитана заметно дрогнул.
   Хм, это не обычный пистолет. Для командира он имеет особое значение. Джек задумался. Неужели Морган больше не считает его бесполезным?! Слова благодарности рвались с губ, но он вовремя сдержался. Оружие -- лишь символ, знак доверия и принятия в команду, но в то же время -- аванс за предстоящий труд, пот и боль. За такой подарок не отблагодарить словами. Можно лишь оправдать ожидания и когда-нибудь передать его другому новичку. Либо сломаться и...
   Джек поёжился. Страшновато, но он сам так решил. Первая задача из плана спасения Эми выполнена. Люди, которые способны бросить вызов похитителям сестры, приняли его в свой круг не на словах, а на деле. Получается, весь ужас последних недель пережит не зря.
   Следовало что-то сказать для поддержания разговора, и Джек поинтересовался:
   -- Выходит, ты за прошедшие четыре года стал капитаном, а Рейн возглавил собственную базу? Кстати, странное у него имя...
   -- Позывной.
   Морган замолчал. Видимо, не хотел раскрывать чужую тайну. Тогда Джек зашёл с другой стороны -- надо же представлять с кем идёшь в бой:
   -- Если честно, Рейн не похож на человека, который руководит секретной базой "Отверженных" -- слишком нормальный и... простой на первый взгляд.
   -- Да, -- Морган хмыкнул. -- Хотя я бы сказал, что Рейн чересчур независимый. На всё у него особое мнение. Другой бы с подобными способностями давно стал верховным лидером повстанцев на этом континенте, а он... Впрочем, незачем обсуждать людей за глаза. Я о тебе хотел поговорить. Без свидетелей.
   Джек напрягся:
   -- Что-то случилось?
   -- Случится. Вскоре мы достигнем Неккар и встанет вопрос: чем ты займёшься на базе, какую роль выберешь для себя? Я не прочь заранее узнать к чему именно лежит твоё сердце.
   Джек задумался. Не то чтобы он сам не размышлял об этом...
   -- Для начала, -- он подбирал слова так аккуратно, словно по минному полю крался, -- я пройду стандартную военную подготовку. Надоело служить обузой для товарищей. Параллельно выучу язык, изучу историю последних четырёхсот лет.
   Морган кивнул. Одобрение капитана придало Джеку сил, внушило уверенности, словно после долгих медитаций он обрёл верный путь и определил жизнь на годы вперёд.
   -- Затем или одновременно с этим, я решу два вопроса. Первый -- Эми. Надеюсь, вы поможете в её поисках. Второй...
   Он замялся. А что если Морган не так его поймёт?
   -- Джек, говори как есть, ты никого не обидишь.
   -- Я смотрю на Кайла, на Тару и понимаю, что даже при усердных тренировках не достигну подобного мастерства, так как они за это время уйдут ещё дальше. А я не хочу быть ни отстающим, ни середнячком. Значит -- пора искать то, в чем я лучше остальных. Необходимо стать кем-то, кто по-своему превосходит других ортодоксов.
   -- Логично, -- в голосе Моргана звучало одобрение. -- Всегда опирайся на сильные стороны. Но что именно ты имеешь в виду?
   -- Омегу, -- Джек не видел лица капитана, но догадывался, что тот ожидал подобного ответа. -- Не знаю как, но во время сражения в Бельхе я пару раз почувствовал её и, по словам Тары, использовал. Я разовью эти способности.
   -- Ясно.
   -- Вы поможете мне?
   Морган встал и подал знак следовать за ним. Они отошли от пещеры и остановились у быстрого ручья, который беззаботно журчал по дну ущелья.
   -- Не хочу врать, -- признался капитан, -- мне интересны твои скрытые возможности. Раньше, лет сто пятьдесят -- двести назад, когда шёл основной поток людей из прошлого, такие способности были чересчур слабы для использования в бою. Но с тех пор Омега выросла, стала на порядки сильнее. Та связь, что зародилась между вами, действительно представляет немалую ценность.
   -- Значит...
   -- Это значит, что ты получишь всю необходимую поддержку с нашей стороны. Только, -- Морган слегка замялся, -- не строй глобальных планов. Мы не представляем, с чем имеем дело. Придётся изучать всё шаг за шагом, последовательно и неторопливо. Учителей по "использованию" Омеги нет ни у нас, ни у Пирона. Разбираться придётся самостоятельно, методом проб и ошибок.
   -- Я справлюсь!
   -- Возможно, -- Морган поддел ботинком несколько камней и сбросил в ручей. -- Только не демонстрируй энтузиазм чересчур рьяно. Пусть события развиваются естественно. Не хочу, чтобы ортодоксы тебя опасались.
   Последней фразой Морган словно врезал ему под дых. Спустя несколько секунд, недоумевая и запинаясь, Джек спросил:
   -- Опасались? Меня?
   Похоже, что Морган уже пожалел о сказанном. Командир подошёл, взял его за плечи и слегка опустил голову. Теперь они смотрели глаза в глаза. Тихий голос капитана дрожал от волнения:
   -- Омега -- это то с чем мы боремся сотни лет. Единая сущность, в которую сольётся человечество. Люди -- уже, а ортодоксы -- в будущем. У нас не спросят ни согласия, ни разрешения. "Отверженных" трансформируют против воли. И вот появляется человек, который встаёт с нами плечом к плечу, но при этом имеет таинственную связь с противником.
   Морган на мгновение замялся, словно взвешивал каждую фразу:
   -- В далёком прошлом на это не обращали внимания, эффекты проявлялись незначительно, но ты -- другое дело. Если поведёшь себя неправильно, то начнёшь ловить косые взгляды, разбудишь подозрения. Я-то всё понимаю, но многих ортодоксов связь с Омегой насторожит... А мы с Рейном не хотим, чтобы к тебе относились как к "Сёстрам": ценили, уважали, но при этом побаивались и обходили стороной. Ясно?
   -- Наверное...
   -- К тому же, если всё пойдёт так, как мы с Рейном предполагаем, твоё появление вновь раздует пламя борьбы с Пироном, а это именно то, чего опасаются некоторые, -- Морган запнулся, -- некоторые лидеры. Они дожидаются объединённого флота галактических рас, вместо того чтобы самим биться за нашу планету. А воевать надо! Я не верю, что Малаах подоспеют вовремя. Корабли не достигнут Солнечной системы до момента трансформации Омеги и принудительной конвертации ортодоксов в некую Силу.
   -- Не понимаю. Хочешь сказать, что среди вашего руководства найдутся те, кто увидит во мне угрозу?
   -- Не обязательно, но возможно. Пойми, Джек, вот уже два века "Отверженные" живут надеждой на чудо. Из-за провала "Зимнего мятежа" мы не в силах бросить открытый вызов Пирону, но и сложить оружие тоже не готовы. И вот явились вы с сестрой. Впервые за последние восемьдесят лет открылась "точка прорыва". И пришли сразу два проточеловека! Наверняка пойдут слухи, что ещё не всё потеряно, что старый план Малаах ещё действует, только в новой форме.
   Капитан перевёл дыхание:
   -- Это старая надежда, но многим она придаёт силы. Людям нужен живой символ. Проблема в том, что не все лидеры "Отверженных" готовы к активной борьбе. Словно их устраивает статус-кво. Не знаю почему. Я же всего лишь командир звена.
   -- Как же быть?
   Морган вздохнул. Он развернулся и направился к пещере:
   -- Будь собой. Я обрисовал ситуацию, но не принуждаю к тому или иному поведению. Главное -- прими информацию к сведению и решай сам.
   -- Хорошо, -- пробормотал Джек, -- Ладно. Конечно, Морган. Думаю, я понял.
   Ситуация оказалась сложнее, чем он предполагал.
   Одно дело, когда ты встаёшь под знамёна мятежников и лихим налётом освобождаешь сестру из плена, другое, когда сами повстанцы не так уж и едины. Но отступать поздно. Выбор сделан. Джек вздохнул. Чёрт!
   На обратном пути он ещё раз проверил эффективность маскировки. Убедился, что из пещеры наружу не проникает ни единого лучика света или случайного звука, а затем присоединился к ужину.
   Стряпня Рейна оказалась на удивление съедобной, куда лучше консервов и сухарей, которыми Джек набивал желудок последние недели. Лишь Бертольд ел с таким выражением лица, с каким представители королевских фамилий общаются с простым народом под прицелом фотокамер: черты смиренны, на губах благодарность, но глаза...
   Стоп. Он мысленно одёрнул себя. Прекрати раскручивать спираль неприязни к Лерою!
   Джек признавал за собой слабость делить окружающих по принципу: "свой - чужой". Но отец учил, что первое впечатление зачастую обманчиво. Кто-то именно в этот раз окажется не на высоте, кто-то поведёт себя как болван, кто-то будет расстроен событиями, о которых ты представления не имеешь. Суди по делам, замечай полутона. Джек пристроился у стены. Время собрать в систему разрозненные факты, поступки и услышанные за день обрывки фраз.
   Итак, что нам известно? Бертольд Лерой -- бастард, как заметил Кайл.
   Джек помнил одноклассника, Майкла, который учился с ним в начальной школе. Девчонки подслушали разговор преподавателей, и по классу пополз слух, будто мать прижила его не от усатого инженера, забиравшего сына после занятий, а от своего начальника, не считавшего зазорным волочиться за стажёрками. Паренька задразнили. Джек до сих пор не забыл, как менялось поведение мальчика: от оскаленного волчонка, готового броситься на обидчиков с кулаками, через слезы в кустах за стадионом и до отрешённого презрения к окружающим. Кончилось тем, что мать перевела сына в другую школу.
   Возможно, возможно.
   С другой стороны, фамилии Лерой, Бертольд не лишился, вырос не в нужде, пусть и не получил наследства. Его отец мог сознательно оставить корпорацию законному сыну, Стефану, сохраняя тем самым видимость преданности делу Пирона, а Бертольда направил делать карьеру среди повстанцев. Кайл ведь упоминал, что Лероя пристроили на "тёплое местечко" в штабе Сопротивления.
   Но тогда с какой стати парня внезапно перевели на другой континент, да ещё и на отдалённую базу? С чего он вдруг вызвался идти с Рейном навстречу беглецам? Зачем рисковал в бою с агентами "Сигмы"?
   Джек посмотрел на Бертольда. Тот непринуждённо болтал с Тарой. Лерой говорил не по-английски, но даже скромного знания языка хватало для осознания простого факта: парень откровенно заигрывал с девушкой, которую не видел со времён учёбы.
   Джек нахмурился. Тара беззаботно смеялась над шутками Бертольда, а тот, похоже, рисовался карьерными успехами, одновременно подкалывая менее удачливых сослуживцев.
   Этот пятнадцатилетний парень явно в ударе... Пристроился рядом с Тарой; словно невзначай касался то плеча, то волос старой подруги; иногда брал за руку, жестикулировал и со смехом рисовал что-то в воздухе.
   Бертольд умело использовал свою привлекательность, которую военная форма скорее подчёркивала, чем усредняла. Тонкий флёр прекрасного образования и фамильного капитала усиливал производимый эффект. Рослый, худощавый, голубоглазый, с точёным профилем и темными волосами до плеч. Его изящество казалось чем-то неприличным, присущим скорее обольстительной девушке... Не иначе как его мать была невероятной красавицей.
   Джек вздохнул. Похоже, сегодняшним вечером занятия с Тарой отменяются.
   Кайл перехватил его взгляд, а затем придвинулся и шепнул:
   -- Ага, болтун и зазнайка. Мне он ещё в "Академии" не понравился. Но девчонки от него тают как шоколад под солнцем. Тьфу!
   -- А что за "Академия"? -- Джек сменил тему разговора, лишь бы не накручивать себя и дальше.
   -- Годовой курс боевой подготовки на специальной базе, скрытой в горах Паннотии. Интенсивное обучение с... -- Кайл запнулся, -- с глубоким погружением. Место для тех, в ком видят особый потенциал.
   Друг пожал плечами, словно извинялся за что-то, и сделал глоток из фляжки:
   -- Не подумай, будто я красуюсь, но попасть туда действительно непросто. Большая часть "Отверженных" проходит шестинедельные курсы в тренировочных лагерях. Затем они возвращаются к обычной жизни, готовые подняться по первому зову. Некоторые обучаются на тайных базах вроде Неккар, в основном те, кого уже ничто не держит ни в городах, ни в "поясах". И лишь единицы попадают в "Академию".
   -- Как же вы с сестрой там очутились?
   Джек поёрзал, вытянул из-под стрелкового коврика пару острых камешков и приготовился слушать. Когда ещё Кайл окажется в настроении рассказывать о своём прошлом и о Таре...
   -- Тогда мы жили за океаном. -- Кайл погрустнел. -- Странно, в то время я и не догадывался, что попаду к "Отверженным". Хотя сейчас понимаю -- всё к тому шло чуть ли не с рождения. Думал, проживу обычную жизнь: любящие родители, хороший дом, школа для ортодоксов...
   -- У вас раздельные школы? -- удивился Джек, -- Это же сегрегация!
   -- Ну, люди вообще в школы не ходят. С трёх лет живут в специальных интернатах, в малых группах под надзором воспитателей. Омега, знаешь ли, упрощает обучение.
   -- Да ладно?! -- поразился Джек, -- Детей отбирают у родителей?!
   -- Нет. Странный ты... Никого не принуждают, не лишают общения с родственниками. Такова система. Люди считают это нормальным вот уже сотни лет, десятки поколений. Всё дело в Омеге. Если ты человек, если способен к слиянию, то нет нужды корпеть над учебниками. Тебя с помощью специального оборудования подключают к Омеге и просто загружают необходимую часть Знания. Не сразу, ясен пень, иначе с ума сойдёшь. Небольшими порциями, но в любом случае -- когда не надо заучивать, появляется много времени для осмысления информации. Ты тренируешь навыки. Размышляешь. Или двигаешь науку дальше. По крайней мере, так говорят.
   -- А что же ортодоксы?
   -- Мы занимаемся по старинке. Обучение выходит более специализированным, зато не сильно отстаём от людей. Те заканчивают интернат в девять лет, к двенадцати получают "вышку". А мы, хоть и становимся совершеннолетними в том же возрасте, но в университете учимся на год-два дольше. Сам понимаешь, -- Кайл усмехнулся, -- приходится читать и запоминать как в древности.
   -- Ясно. Значит, вы учились отдельно от людей. А как попали в Сопротивление?
   -- После смерти родителей.
   -- О, мне очень жаль...
   -- Да... -- Кайл отвёл глаза, -- если бы не Омега... Они работали в научно-исследовательском городке. Разрабатывали новые марки программируемых металлов, -- Джек уловил в голосе Кайла нотки затаённой гордости. -- Мало кто из ортодоксов поднимается в научной сфере. А они смогли! Ну, почти... Мама с папой познакомились ещё в детстве, вместе росли, вместе мечтали о большой науке, вместе учились. Вместе пробились в ведущую лабораторию по интеллектуальным материалам. Поначалу всё было клёво. Помнишь, как стены зданий превращались в экраны? Ну, когда мы сваливали из города? В той технологии есть и их заслуга! Но со временем...
   -- Что случилось?
   -- Знаешь поговорку: иногда надо бежать, чтобы оставаться на месте? Это про высокую науку. Каждый день рождается новое знание, новые теории, новые открытия. Приходится быть в курсе. Постоянное самообразование. Но здесь ортодоксы никогда не угонятся за людьми. Пока мы бежим, они пролетают мимо на ракете. Коллеги родителей, люди, -- Кайл сморщился, -- скачивают за полчаса из Омеги то, над чем ортодоксы сидят месяцами. И чем дольше работаешь в одной сфере, тем офигенней разрыв. А после того как родились мы с Тарой, времени у мамы с папой стало ещё меньше. Сколько себя помню: весь дом завален расчётами, на экранах последние статьи, а в центре этого хаоса сидят родители, которые пытаются не отстать от коллег-людей. Думаю, для них стёрлась граница между работой и семьёй... Чёрт, да наука стала хуже яда!
   Кайл вновь отпил из фляжки, и Джек заметил, как тот украдкой смахнул что-то из уголков глаз.
   Понятно, чем закончится история, но он все же спросил:
   -- Вас с Тарой предоставили себе?
   -- Да, после того как пошли в школу. Родители уже проигрывали гонку Омеге, хотя и не сдавались до последнего. Но не посоревнуешься, когда люди в универе за год получают те же знания, что ортодоксы с трудом собирают полжизни. Что делать, когда ты постоянно изучаешь новые статьи, просиживаешь за компьютером всё свободное время, а твой коллега подключается на час к Омеге и затем идёт на вечеринку? -- Джек заметил, что Кайл, сдерживая себя, заговорил сквозь зубы. -- Мама с папой итак оставались последними ортодоксами в лаборатории. Однажды и их выперли.
   -- Это несправедливо...
   -- Да! Пирон заливает, что у ортодоксов и людей равные права. Вот только возможности у нас по умолчанию слишком разные! Проклятая Омега!
   Кайл отшвырнул серебристую фляжку. Она ударилась о стену пещеры и исчезла в тенях.
   Морган, Рейн и Бертольд напряглись, но притворились, будто ничего не произошло. Лишь Тара подошла и молча присела рядом. Обняла брата за плечи. Спустя пару неловких минут Джек спросил:
   -- Они нашли новую работу?
   -- Они не искали. Наука стала для родителей всем. Другим не интересовались.
   Джек хотел было спросить: "Даже вами?" -- но вовремя осёкся.
   -- Как же вы жили без денег?
   -- Для скромной жизни деньги не нужны, -- Кайл искоса взглянул на него и добавил: -- За статиры можно купить дополнительный комфорт, но для мамы с папой это потеряло смысл. Начали пить, затем наркотики, -- Кайл опустил глаза. -- Через полтора года всё закончилось.
   Да уж... И что тут скажешь?!
   Повисла колючая тишина.
   Наконец послышался голос Тары. Негромкий поначалу, он с каждым словом делался всё твёрже:
   -- После того как родителей похоронили, нас с Кайлом отдали в детский дом. Вот только мы не захотели притворяться, будто жизнь продолжается. Система разрушила нашу семью, и мы не простили ни Пирона, ни людей его поддерживающих!
   -- Треклятая Омега! -- повторил Кайл и врезал кулаком по холодной стене. Разбил костяшки в кровь, но не обратил внимания: -- Ненавижу...
   -- Мы решили бороться с Пироном и Омегой, а не играть по их правилам, -- сказала Тара. Её взгляд устремился во тьму, скулы обострились, а в глазах замерцала ледяная уверенность: -- Мы сбежали от воспитателей. На одной из ферм, составляющих пояс Ниппура, мы повстречали связных "Отверженных". Убедили взять с собой. Затем несколько лет жили на базе Ковин: учились, тренировались, помогали по мере сил. До тех пор, пока "Сигма" не уничтожила наш второй дом. Но мы с Кайлом выжили и... не сдались.
   Девушка замолчала. Джек видел, как сжимаются и разжимаются её кулаки.
   -- И тогда вас пригласили в "Академию", -- догадался он.
   Тара кивнула:
   -- Да. Мы с Кайлом выбрали путь и уже не свернём. Пирон извратил человечество, но я свободна! И не позволю врагам уйти от ответа!
   Джек засмотрелся на девушку. Она околдовывала решимостью, что грозной сталью звучала в словах. Отблески пламени мрачно отсвечивали чернёной медью в волосах Тары, отражались мерцанием силы в карих глазах. Она завораживала Джека: не прелестная, как его давние подружки, но опасная и притягательная, мстительная и непрощающая, словно античная богиня возмездия.
   Алекто во плоти.
   -- Ладно, заканчивайте накручивать себя на ночь глядя, -- голос Рейна разрядил напряжение как громоотвод: -- Завтра долгий переход, так что хотите или нет, но пора спать!
   * * *
   Следующие недели Джек запомнил на всю жизнь.
   Дорога, в отличие от трудностей первого месяца, походила на туристический поход, а не прорыв из окружения. Рейн вёл отряд потаёнными тропами, которые пролегали в местах первозданной красоты не тронутой человеком.
   Холмы сменились горами, где в ущельях бежали холодные, но такие звонкие ручьи, что питали озера хрустальной чистоты. Буковые и пихтовые леса сумрачным пологом укрывали отряд от всевидящего ока спутниковой разведки, а душистое разнотравье предгорий сводило с ума дурманящим запахом близкого лета, свободы и любви к бескрайнему миру.
   Джек растворялся в дивной природе. Он не понимал, почему люди отказываются от такого чуда ради возможности стать бесплотной Силой, безличностной Энергией, способной повелевать временем и пространством.
   Бертольд предложил вызвать винтоплан, но Морган предпочёл не рисковать и продвигаться к Неккар своим ходом. Иногда капитан казался традиционалистом, живущим по принципу: что не сломалось -- не стоит и чинить. Позже Джек догадался, что Морган беспокоился не только о демаскировке. Ошеломляющая мелодия нерукотворной красоты согревала души всего отряда. По крайней мере, складка над переносицей Кайла разгладились, а Тара прекратила жалобно вскрикивать во сне.
   Рюкзаки опустели, и им пришлось добывать еду своими руками. Джек неплохо ловил рыбу сачком из москитной сетки, благо реки в предгорьях не отличались глубиной, а Рейн научил охоте. Командующий говорил, что у природы не зазорно брать то, без чего не выжить.
   Так Джек впервые убил оленя.
   Когда животное рухнуло в зарослях папоротника, адреналин, смешанный с чувством вины и сожаления, ударил в голову. На секунду мир окрасился во все оттенки синего цвета. Сознание Джека молнией разнеслось по земле, передавая колебания мельчайших травинок; взлетело по стволам деревьев, сливаясь с движением сока под жёсткой корой; взглянуло на мир глазами коршуна, парящего в вышине. На мгновение Джек воплотился в окружающем мире. Под конец разум уловил затухающее биение сердца гордого оленя и всё прекратилось.
   Он пошатнулся и ухватился за ствол берёзы. Рейн с одобрением хлопнул по спине. Лидер Неккар казался довольным, словно проповедник только что обративший в свою веру наивного дикаря. Рейн сцедил немного свежей крови и протянул Джеку кружку:
   -- Выпей! Теперь ты настоящий мужчина!
   Он глотнул и словно поглотил энергию своей первой жертвы.
   Мяса оленя хватило на несколько дней.
   Вечерами начинались занятия. Обращение и уход за оружием, ориентирование на местности и многое другое. Но самым приятным оставалось изучение языка новой Земли вместе с Тарой.
   Странно, Джек никогда не смущался, общаясь с подружками, но оказалось что Тара -- другое дело. Тот час перед сном, когда она превращалась из закалённого повстанца в обычную девушку и говорила с ним на родном языке, радовалась его успехам и улыбалась ему -- этот час стоил дороже целого дня.
   В то утро Джек первым взобрался на перевал и увидел ту самую долину, что притаилась в нетронутой глуши Северных гор. Узкая, точно лезвие меча; с крутыми склонами, по которым к вершинам карабкались еловые языки. Внизу серебристой ниткой мерцало вытянутое в струну озеро. На первый взгляд зрелище мало отличалось от десятков горных долин и ущелий, оставшихся позади.
   Рейн указал направление, и отряд начал спуск.
   Джек разглядывал пейзаж, но загадка упорно не желала складываться. Обычные сосны и ели с вкраплениями невесть как затесавшихся берёзок. Сочная зелень прогалин и огромные валуны, что скатились с гор вместе с оползнями.
   Над головой переругивались белки, а здесь, внизу, донимала мошкара.
   Перевал остался позади. До озера рукой подать.
   Джек шагнул вперёд, и зрение исказилось, будто он смотрел на мир сквозь пиксельную решётку допотопного монитора. Ещё немного и перед ним раскинулся тот же пейзаж, но теперь он видел россыпь невысоких зданий, тренировочные площадки и взлётную полосу. Рядом с изящной винтокрылой машиной суетились люди. Поодаль, словно из пустоты, возник приземистый бункер, автоматические орудия которого отслеживали каждый шаг отряда.
   Джек отступил назад. Мгновение пиксельного безумия и перед ним вновь сонная долина: ни зданий, ни людей, ни защитных укреплений. Пропали даже звуки, с которыми техники внизу закидывали ящики в брюхо винтоплана. Лишь солнце играло на спокойной глади холодного озера. Отряд, спустившийся ниже, тоже исчез из виду.
   Неккар. Джек покачал головой. Так вот как Рейн спрятал базу...
   Он двинулся вперёд, и голографический полог сомкнулся над головой, обещая отдых и поддержку. Оставалось надеяться, что здесь найдутся и те, кто поможет в спасении Эми.
   -- Удивлён? -- Морган рассмеялся и обвёл долину рукой: -- Добро пожаловать в царство Рейна!
   -- Невероятно! -- Джек закусил губу от восхищения. -- Просто нет слов!
   Аккуратная дорожка петляла меж приземистых зданий и бункеров. Пронзительный сосновый аромат смешивался с запахом горючего и смазки.
   С тренировочной площадки долетали команды инструктора. Да, новобранцам тут несладко.
   Несколько роботов, мосайдов, занимались уборкой территории. Джек вспомнил боевого паука из Бельха и поёжился.
   Вместе с отрядом он поднялся по ступеням ко входу в штаб. Двери распахнулись и выпустили наружу мужчин в чёрных мундирах. Двое подошли к нему. Их ладони сомкнулись на запястьях как наручники.
   -- Джек Моро? -- спросил третий и, не дожидаясь ответа, продолжил: -- Мне приказано сопровождать вас. Мы отправляемся на исследовательскую базу Эн-Ки. Вылетаем немедленно.
  
   7. Омега
   Эми облизнула пересохшие губы и спряталась в тени изящной беседки.
   Словно заколдованный замок спящей красавицы та затерялась на окраине парка в зарослях акации. Отдельные ветви пробились сквозь ажурную решётку, а потому скамейки и пол усыпали белые цветы. Тысячи лепестков слились в изысканное покрывало ручной работы, которое трепетало под едва заметным ветерком. Подобно стакану зелёного чая тонкий аромат успокаивал и прояснял мысли.
   Эми вздохнула. Как же болят мышцы после многочасовой ходьбы...
   Она присела на лавочку, сбросила туфли и вытянула ноги.
   Уже лучше. Прохладно, тихо. Самое время подумать о будущем. После того как её выставили из больницы, она целый день бродила по городу и не верила, что Марко Ковач так легко избавился от "проблемы".
   Нет, не обманывайся -- ты сама виновата.
   Эми опустила голову. Плечи поникли, а локти упёрлись в колени.
   Ошибки признавать непросто, но она прогнала желание свалить вину на молодого офицера. Марко поддерживал, рассказывал о новом мире, предлагал помощь, а она сорвалась и бросила в лицо обвинения, о которых и вспоминать стыдно.
   И почему гордость всегда просыпается так некстати?!
   Любому простаку ясно: её выставили из больницы лишь бы доказать -- она не пленница. Стоило в ту же минуту вернуться и извиниться, но нет! Вместо того чтобы поступить как взрослая девушка и исправить ошибку, она сжала зубы, вскинула голову и пошла вперёд, будто бы знала куда идёт. Ага, как же...
   И, конечно же, заблудилась. Не было ни денег, ни места для ночлега. В животе бурчало от голода, а язык прилип к нёбу.
   Эх, не зная местный язык даже за помощью не обратишься.
   Она сглотнула. В горле першило от пыли и жажды.
   Интересно, а что если... Нет! Это уж слишком! Но как же пить хочется...
   Поблизости никого.
   Эми не спеша, словно прогуливаясь, подошла к ближайшей мусорной корзине. Ничего съедобного. И в следующей. В третий раз повезло -- на дне откопала початую бутылку воды и надкусанное яблоко.
   Алая от стыда, она забежала обратно в беседку и сделала пару глотков, а затем сполоснула добычу и несмело откусила, словно боялась отравиться незнакомой пищей. Жёлтая сладкая мякоть непривычно пахла бананом и так нежно таяла на языке, что вскоре в руках остались лишь черенок и пара косточек.
   Восхитительно! По крайней мере, смерть от голода и жажды уже не грозит.
   Рыться в отбросах неприятно, но у той кто стесняется воровать другого выхода не остаётся. Эми вспомнила, как несколько раз заходила в автоматизированные магазины, но так и не осмелилась стянуть хотя бы шоколадку. Не то чтобы рядом бродили охранники и могли поймать за руку, но оказалось не просто отбросить прежнее воспитание. Хотя... когда голод заставит...
   По крайней мере, она не слишком отличалась от местных жителей, не собирала косые взгляды. Если молчать, то никто не заподозрит в неприметной воровке "террориста" из прошлого. Вот Джек с его белой кожей точно привлекал бы внимание.
   Интересно, а как здесь живут нищие? До сих пор бедняки на глаза не попадались, но не исчезли же они вообще?! Хм, и где в этом городе разжиться коробкой от холодильника? Все лучше, чем ночевать под открытым небом.
   Потянувшись, Эми зевнула. Глаза закрывались сами собой -- долгая прогулка по городу вымотала не хуже марафона.
   Пожалуй, можно прилечь на лавочку в тени беседки. Нет, дремать нельзя, она просто расслабится и немного подумает. Вроде бы Марко мимоходом упоминал о тех, кто живёт за счёт государства...
   А в больнице скоро ужин... Эх, если бы... Как же пахнет цветами акации...
   Эми проснулась ночью.
   Брр, так и замёрзнуть недолго! Тонкие брюки и блузка не защищали от ночной прохлады. Эми обняла себя руками и побрела куда глаза глядят.
   Цепочки фонарей отмечали дорожки, но она всё равно ускоряла шаги. Пора выбираться на оживлённую улицу. В голову полезли страшные истории о тех, кто гулял по ночам в одиночестве. Неизвестно, какой в Бельхе уровень преступности, но на себе проверяют только глупцы.
   Она вышла на проспект. Вывески пылали огнями, мимо проносились машины, а по тротуарам спешили группки парней и девчонок, одетых как на вечеринку. Эми с интересом проводила взглядом компанию ровесников, которые вышли из ночного клуба. Смеясь и жестикулируя, те пересекли дорогу и исчезли в переполненном баре. Похоже, местные любили развлекаться и не отказывали себе в удовольствиях.
   Эми шагала по улице и с грустью поглядывала на довольных жизнью обывателей.
   Стало ещё прохладнее, и она поёжилась.
   Ладно, соберись! Найди крышу над головой! Марко же упоминал о чём-то подобном, когда она расспрашивала о социальном устройстве общества. Вспоминай... Вспоминай!
   Омарет.
   Точно! Бесплатная ночлежка, но у бездомных выбор не хитрый. Теперь главное, чтобы её план сработал.
   Эми коснулась стены и отправила мысленный запрос. Небольшой участок поверхности засветился, а под пальцем замерцала молочно-белая точка.
   "Омарет, -- подумала она. -- Омарет, омарет!"
   Пожалуйста, ну пожалуйста, пусть сработает! Ведь наверняка это местное слово! Компьютер не принимает запросы на древнем английском, но современный термин узнать обязан!
   Экран расширился и захватил большую часть стены. Перед Эми возникла схема города. Так, голубая звёздочка -- это наверняка она. Несколько красных точек, разбросанных по карте, скорее всего, результат запроса. Эми прикинула расстояние до ближайшего омарета и нахмурилась. Путь не близкий, придётся запоминать дорогу. Она скользнула пальцем по лабиринту улиц и остановилась на красной метке. Та окрасилась зелёным и система проложила кратчайший путь к месту назначения.
   Пока всё просто, словно работаешь с обычным навигатором в смартфоне! Эми мысленно погладила себя по голове.
   На экране появились несколько строк текста со знаком вопроса в конце. Чуть ниже виднелись красная и зелёная кнопки.
   Хорошо, "зелёная".
   Изображение исчезло.
   Эми опешила. Она же ещё не запомнила маршрут! Стоило нажимать красную! Вот же гадство, теперь начинать заново. Эми подняла руку, но нечто странное привлекло внимание. Стена как стена, бесшовная, на ощупь что-то среднее между пластиком и металлом. Эми присмотрелась. Моргнула несколько раз и на месте погасшего экрана различила изображение, которое напоминало разматывающийся клубочек шерсти. Он подпрыгивал на одном месте, а затем, словно убедившись, что его видят, покатился по стене и замер впереди.
   Она сделала пару шагов. Изображение клубка тоже сдвинулось.
   Что это? "Нить Ариадны", которая приведёт к месту назначения?
   Похоже на то. Эми запомнила начало пути и система вела её точно по выбранному маршруту.
   Странные тут навигационные программы... Но чертовски удобные!
   Эми шла по ярко освещённым улицам. "Клубок Ариадны" держался впереди, перепрыгивал со здания на здание и ждал, когда она отставала. Временами тот пересекал изображения, с которыми работали другие люди, но никто не обращал на помеху внимания.
   Может просто не видят? Хм. Если псевдо-интеллект города считывает электромагнитные волны мозга во время работы с компьютером, то почему бы тому не модулировать изображение путеводной нити только для её глаз? Кто знает... Похоже, в Бельхе возможны любые чудеса.
   Эми всё дальше удалялась от оживлённых бульваров и проспектов.
   Программа навигации вела сквозь лабиринт спящих улиц, мимо домов в пять-шесть этажей, которые в ночи пусть и казались похожими друг на друга, но не лишёнными флёра утончённого минимализма, что отличал местную архитектуру.
   Фасады зданий становились проще и "беднее". Хотя вряд ли стоило ожидать, будто ночлежку для неимущих граждан расположат в фешенебельном районе. Тем не менее, тротуары оставались чистыми, а количество газонов и деревьев даже выросло по сравнению с центром города. Повсюду работали дождеватели. Пахло мокрой травой.
   Эми покачала головой и ущипнула себя за мочку уха. Слишком уж резко улицы Бельха контрастировали с прокалёнными солнцем, забитыми граффити и мусором "джунглями" Чикаго, куда в детстве их с Джеком возил папа на своеобразную экскурсию. "Учитесь и пробивайтесь наверх, -- убеждал тот, -- если не хотите жить на дне общества". Ха! Возможно здешнее "дно" в её старом мире сошло бы за уровень исчезавшего "среднего" класса.
   Улицы пустовали, лишь изредка встречались одинокие прохожие. Ещё реже мимо проносились автомобили. Ночь принадлежала роботам, или мосайдам, как называл их Марко.
   Поначалу Эми шарахалась от практически бесшумных многоруких теней, что мелькали то там, то тут, но вскоре привыкла к бесформенным клубкам гибких манипуляторов. Мосайды убирали мусор, ремонтировали дорожное покрытие, ухаживали за деревьями, доставляли товары и выполняли сотни непонятных заданий.
   Марко рассказывал, что Пирон научил людей создавать помощников и не переходить при этом зыбкую грань, за которой псевдо-интеллект превращается в искусственную личность. Когда Эми спросила о разнице, парень усмехнулся и ответил в привычной слегка небрежной манере: "Представь, что ты только-только осознала себя как независимое мыслящее существо, но пришёл человек и превратил тебя в раба. Заставил выполнять множество дел, угрожая в случае неповиновения отключить от источника электроэнергии. Нравится перспектива? То-то и оно. Никому не понравится. Тем более Пирону, который весьма щепетилен в этом вопросе".
   Тишину разрезал едва слышный шелест, и Эми подняла голову. В вышине светящейся змеёй мелькнул поезд монорельса.
   Интересно, не к ближайшей ли станции ведёт её "Нить Ариадны"? Хорошо бы сократить дорогу и дать отдых ногам, но где взять денег? Пожалуй, стоит уточнить маршрут. Эми поднесла руку к стене и вызвала интерфейс города.
   Воздух разорвал отдалённый гул, словно лопнула сотня воздушных шариков. Дрогнули стёкла, а по коже скользнула покалывающая волна. Совсем как в начале грозы, когда в тебя вот-вот ударит молния.
   Эми обернулась. Свет погас. Ни фонарей, ни светящихся окон. Только луна мерцала сквозь паутину облаков.
   Улицы опустели, лишь кое-где бесформенными грудами темнели замершие мосайды.
   Что прозошло?
   Глаза быстро привыкли к лунному свету. Эми сделала шаг, другой.
   Куда идти? В груди кольнуло, словно некая опасность царапнула когтями по сердцу.
   Эми вышла на середину проезжей части. Вдали, на горизонте, город сиял огнями. Значит, электричество отключилось только в этом районе. Вот же невезение! Но бродить в ночи не зная дороги -- глупость. Придётся ждать, когда мосайды устранят поломку и вновь появится "Нить Ариадны".
   Тьма под молодой липой приняла её и спрятала от мира. Эми облокотилась о ствол и потёрла лоб. Чувство опасности нарастало, стальным обручем сдавливало голову и будто приказывало: "Прячься!" Совсем как в больнице, когда она заметила человека, который скрывался в тенях под окнами; выслеживал её, но ушёл ни с чем.
   Тишина раскололась как зеркало под ударом молота. Эми вздрогнула. Когда растёшь в семье военного, то ни с чем не спутаешь этот резкий, будто удар кнута, хлопок. Она вжалась в ствол липы, словно та могла если не спрятать, то защитить от случайной пули.
   Второй выстрел.
   Третий!
   Четвёртый ещё ближе.
   Эми не выдержала и побежала. Она неслась по улице, а за спиной, заставляя раз за разом вздрагивать и пригибаться к асфальту, разгоралась стрельба.
   Неожиданно перестрелка затихла. В ночи звучали только удары туфель по асфальту. Эми промчалась мимо очередного проулка и заметила лишь руку, которая схватила за плечо и затянула во тьму.
   Кто-то прижал Эми к себе, зажал рот.
   -- Тихо! -- шепнул на ухо женский голос. Эми щекой ощутила чужое дыхание с нотками корицы: -- Не кричи. Я не враг.
   Сильные руки развернули её и толкнули к стене. Эми наконец-то различила фигуру незнакомки. Точнее почувствовала, так как тьма скрадывала линии и черты лица, оставляя лишь намёк на силуэт девушки среднего роста. Нежданная спасительница коснулась пальцами губ.
   -- Кто вы? -- шепнула Эми, несмотря на предупреждение. -- Что происходит?!
   Вместо ответа незнакомка осмотрелась, словно могла что-то разглядеть во мраке. Она потянула Эми за собой в глубину проезда, к чернильному пятну от галереи, которая соединяла здания на уровне третьего этажа.
   -- Моё имя -- Ольга. Я оперативник "Сигмы", -- девушка шептала отрывисто и поглядывала по сторонам как человек, который ожидает удара в любой момент. -- Тебя вели от самой больницы. Мой отряд принял наблюдение примерно два часа назад.
   Ольга вытащила пистолет и дослала патрон:
   -- Назир и Павел задержали нападавшего, но тот... Не знаю, кого именно послали "Отверженные", но я с подобной тварью ещё не сталкивалась.
   -- А Марко...
   -- Ковач? -- уточнила Ольга, и в её голосе послышалось недоумение: -- Ты же не думаешь, будто он возьмётся лично охранять тебя двадцать четыре часа в сутки?
   -- Нет, я... -- Эми смутилась и перевела разговор: -- Как мне вам помочь?
   -- Никак. Я не знаю где именно сейчас противник, так что любое перемещение скорее выдаст нас, чем скроет. По крайней мере, в этом переулке надо отслеживать лишь два направления возможной атаки, -- Ольга вздохнула. -- Электромагнитный импульс вырубил электронику, поэтому мы дождёмся перезагрузки района, а затем вызовем отряд поддержки.
   -- А...
   -- Просто доверься мне и молчи, -- Ольга в раздражении махнула рукой. -- Возможно, у того существа есть акустические сенсоры.
   Свет луны серебрил окна верхних этажей, но проулок казался теснее горной расщелины, а потому в нём плескались тени. Лишь ветер шелестел листвой. Квартал словно вымер. Впрочем -- не удивительно. Наверняка свидетели недавней перестрелки заперлись по квартирам подальше от окон, не в силах ни помочь, ни вызвать милицию.
   Эми обхватила себя руками и едва сдержала дрожь. Холодно, как в Арктике. Или это страх? Успокойся, не время для истерики!
   Глаза свыклись с темнотой, и Эми пригляделась к Ольге. Молодая девушка, стройная, подтянутая. Платье ниже колен, поверх наброшена лёгкая куртка. Мимо такой пройдёшь и не заподозришь профессионального убийцу.
   Эми поёжилась. Логично, только идиот вёл бы скрытое наблюдение в броне и с автоматом в руках.
   Ольга перехватила взгляд и истолковала по-своему. Скептически осмотрела Эми и остановилась на дрожащих под лёгкой блузкой плечах. Девушка сняла куртку и протянула ей, отмахнувшись от попытки вернуть одежду. Как матёрый детектив поправила плечевую кобуру и вернулась к наблюдению за опустевшей улицей.
   Да, так куда теплее. Сколько же ещё ждать? Эми облокотилась о стену. Можно немного расслабиться, почувствовать себя в относительной безопасности. Наверняка их уже ищут другие отряды "Сигмы"! Надо просто спрятаться получше и...
   Нет! Эми отогнала успокаивающие мысли. К чёрту самообман! Это в прошлом рядом всегда находились отец или Джек, но пришло время полагаться только на себя. Она попала в ловушку по своей вине. Ольга и другие агенты рисковали жизнью, так что и ей пора сделать хоть что-нибудь полезное.
   Эми коснулась плеча девушки и знаком показала, что возьмёт под наблюдение левый конец проулка. Ольга кивнула. Эми напрягла глаза.
   Улица казалась вымершей, словно они перенеслись в заброшенный город-призрак. Но что-то не давало покоя.
   Тревога сжала сердце предчувствием грядущей беды. Эми всмотрелась в ночь. Её взгляд скользнул по дороге и остановился на тёмном пятне под клёном на другой стороне улицы. Рассеянный лунный свет не проникал к стволу, но именно там затаилось нечто странное.
   Некто чернее тьмы.
   Тень отделяется от дерева, превращается в человеческую фигуру. Взмах руки. Эми отталкивает Ольгу, успевает крикнуть: "Под клёном", -- как холодная сталь обдирает кожу на виске и пришпиливает волосы к стене.
   Ольга стреляет, но ожившая тень упорно стремится к жертвам. Оно словно знает, куда полетит следующая пуля и просто оказывается в другом месте, перемещаясь неуловимыми рывками, как электрон по орбитали.
   Словно разгадав секрет движения врага, Ольга направляет пистолет влево, но за миг до выстрела меняет прицел.
   Пуля выбивает чёрный фонтанчик из предплечья, отбрасывает нападавшего.
   Ольга выщёлкивает пустой магазин, тянется за новым, но тут же дёргается всем телом и оседает на асфальт. Её ладони обхватывают рукоятку клинка, что торчит меж рёбер.
   Эми вскрикивает, вытаскивает нож, который пригвоздил волосы к стене. Она изо всех сил дёргает за рукоять, раскачивает лезвие, но оно сидит плотно, как в слесарных тисках.
   Тень приближается, не спеша идёт по проулку, словно наслаждается беспомощностью жертвы. Тьма расступается перед мужчиной среднего роста в деловом костюме, перчатках и чёрной тканью на лице. Прорези для глаз и пара вертикальных разрезов на месте рта. Убери маску, и ты не заметишь убийцу в толпе.
   Пахнет кровью.
   Ольга силится встать. Убийца пинает её ботинком в бок.
   -- Пожалуйста... -- шепчет Эми.
   Мужчина хватает её за шею, обращает слова в беспомощный писк, а другой рукой с лёгкостью выдёргивает клинок из стены. Пиджак в крови, рана на предплечье выплёскивает её при каждом движении, но убийца не обращает на это внимания. Не спрашивает, не приказывает, а просто разглядывает с каким-то извращённым любопытством, словно энтомолог за секунду до того как насадит бабочку на иглу.
   Заносит лезвие.
   Сейчас он перережет ей горло.
   Кулак сжимается, Эми как поршень выбрасывает руку вперёд. Костяшки пальцев с чавкающим звуком погружаются в кровоточащую рану. Убийца выпускает жертву, отшатывается, валится на землю.
   Голень твари насквозь пронзает его же клинок. Ольга проворачивает рукоятку, и проулок оглашает вопль ярости.
   Жива, Ольга жива! Эми бросается к девушке, но та мотает головой и хрипит:
   -- Беги! Это его не остановит!
   Эми колеблется. Нельзя бросать раненого товарища!
   Убийца поднимается и точно сломанная кукла ковыляет к ним.
   -- Прочь! -- стонет Ольга. -- Или ты хочешь, чтобы мои люди погибли зря?!
   Эми развернулась и побежала.
   Она вылетела на улочку, которая петляла по склону холма. Оглянулась и заметила позади шаркающую фигуру, будто снегом припорошённую искристым светом луны. Эми припустила изо всех сил, но убийца не отставал. Казалось, что тот не только не слабел, но с каждым шагом адаптировался к боли, двигался всё быстрее, как машина, что отключала повреждённые блоки и перенаправляла энергию уцелевшим системам.
   Поворот. Ещё один. Дыхание со свистом вырывалось сквозь зубы, дорога всё круче забирала вверх.
   Это не холм, а чёртова гора!
   Не останавливайся, заверни за угол, должен же хоть кто-нибудь прийти на помощь!
   Она выскочила на закрытую площадку и застонала от разочарования.
   Улица заканчивалась разворотным кольцом с пышной клумбой в центре. Многоэтажный дом подковой охватывал дорогу и смыкался с ближайшими высотками.
   Эми оглянулась. Вдалеке, то хромая, то подволакивая ногу, рывками, временами припадая как тень к земле, ковыляло то существо.
   Проклятая тварь! Эми бросилась к подъезду и заколотила в двери. Дёрнула ручку. Приложила ладонь к панели замка. Бесполезно. Электроника отключилась, а физического ключа тем более нет. Тогда она кинулась к клумбе, выхватила камень из декоративного бордюра и запустила в окно рядом с дверью. Высокое стекло треснуло, словно в раздумьях повисело долю секунды, а затем разноцветным водопадом ухнуло вниз и засыпало ступени градом осколков.
   Эми накинула куртку на раму и перевалилась внутрь.
   Дверь ближайшей квартиры открылась. Заспанный мужчина лет двадцати пяти со свечой в руке выглянул в коридор, увидел Эми и что-то спросил. Она бросилась к парню, но почти сразу же замерла. Позади хозяина дома стояла девушка, а за её юбку держалась малышка не старше четырёх лет. Кроха с интересом поглядывала на незваную гостью.
   Гадство! Да что же так не везёт! Эми втолкнула ни в чём не повинных людей обратно в квартиру, захлопнула дверь, а сама осталась в подъезде. Выбора нет. Она подобрала камень и бросилась вверх по лестнице.
   Птицей взлетела на шестой этаж и с разбегу ударила ногой по замку на двери, что вела на крышу. Та дрогнула, но устояла. Проклятье, теперь не уйти!
   Снизу долетел хруст стекла, а затем шаркающие звуки.
   Кто-то поднимался наверх.
   Думай! Не смей сдаваться! Эми осмотрелась.
   Замотала булыжник курткой и будто средневековым кистенём разбила окно, которое начиналось на уровне колен и заканчивалось под потолком. Стараясь не порезаться, выглянула наружу. Кровля соседнего здания чернела тремя этажами ниже.
   Эми сжала виски ладонями. Придётся рискнуть. Она очистила раму, но оставила пару осколков, а затем оторвала рукав блузки и прицепила на стеклянный шип.
   Шаги убийцы звучали всё ближе. Эми спряталась в нишу и затаила дыхание.
   Мужчина вышел на площадку. Пропитанный кровью костюм хлюпал при каждом шаге. Охотник сразу заметил разбитое стекло и кусок ткани, который трепетал на ветру как вымпел. Чёрный силуэт замер на фоне окна, а затем перегнулся через раму, словно надеялся увидеть внизу, на тротуаре, размозжённое тело Эми.
   Давай!
   Она бросилась вперёд, раскрутила куртку с булыжником внутри, и запустила в голову врага.
   Удар пришёлся в висок. Чёрный силуэт взмахнул руками, потерял равновесие. Эми врезалась в убийцу плечом и буквально вытолкнула в окно. Тот извернулся и в последний момент, уже в воздухе, вцепился в раму. Ладонь пронзил осколок стекла. Враг с шипением разжал пальцы, но другая рука всё ещё крепко сжимала карниз.
   Да! Эми трясло. Ярость, ненависть и какое-то незнакомое чувство... Упоение победой? Превосходство? Да...
   Нравится чувствовать себя беспомощным, тварь?! Каково это, когда твоя жизнь в чужих руках?!
   Эми испугалась. Это не она. Это не правильно! Надо закончить схватку, но нельзя наслаждаться... Если так, то чем она лучше этого маньяка из "Отверженных"?
   Надев куртку, она крепче перехватила камень. Убийца висел на внешней стене здания и напоминал чёрную муху, которая увязла в сиропе из лунного света. Пальцы врезались в пластик. Прорези маски обратились вверх. Эми заглянула в них, но увидела лишь тени и тьму.
   Ткань дрогнула, и ей послышался смех.
   Булыжник взметнулся, но не успела Эми ударить, как это Нечто разжало пальцы. Казалось, Оно скользит вдоль стены, едва касаясь рукой стекла и бетона. Тремя этажами ниже Тень оттолкнулась от вертикальной поверхности и с грохотом рухнула на металлическую кровлю соседнего здания. И больше не двигалась.
   Несколько секунд Эми смотрела на распростёртое тело, а затем бросилась к выходу.
   Она бежала по улицам, не разбирая дороги и не оборачиваясь.
   Спуск, поворот, ступени. Мелькали затенённые скверы, перекрёстки, детские площадки и парковки.
   Внезапно Эми ослепла.
   Зажглись фонари, засветились окна, но зрачки, отвыкшие от яркого света, будто пронзило раскалённой иглой.
   Иди вперёд! Не останавливайся! Враг неподалёку! Она задыхалась, но шептала себе, уговаривала, ругала и тем самым заставляла ноги двигаться.
   Эми приоткрыла слезившиеся глаза.
   Неужели? Лестница упиралась в небо, а откуда-то с высоты долетали странные шелестящие звуки.
   Станция монорельса! По ступеням спускались люди, некоторые с интересом поглядывали в её сторону. Один парень отделился от пёстрой компании, подошёл ближе и что-то спросил участливым тоном. Эми покачала головой, попыталась улыбнуться. Вышло не очень. Юноша отшатнулся и вскинул руки, словно говорил: "Эй, извини, я ничего такого не хотел".
   Ушёл...
   Денег нет, но и турникетов не видно. Эми поставила ногу на первую ступеньку. Шестое чувство заставило обернуться.
   Фонарь на другой стороне улицы мигнул и погас. Эми не запомнила, как взлетела на платформу. Очнулась уже на сиденье в пустом вагоне, наблюдая в окно панораму ночи, что лучилась ярким спасительным светом.
   Она не считала проносившиеся мимо станции. Когда между ней и убийцей осталась половина города, Эми вышла из поезда и присела на лавочку.
   Надо обратиться в милицию. Но как, если не знаешь ни одного слова на местном языке?
   Дьявол всё побери! Придётся рискнуть и вернуться к прежнему плану.
   В конце перрона, недалеко от лифта и поворота на лестницу, Эми нашла туалетную комнату. Уставилась в зеркало и застонала. Взлохмаченная, одежда порвана, а на лице и руках засохли алые капли. Хотелось упасть на пол и будь что будет. Кто-нибудь найдёт её и позаботится...
   Хватит! Она сжала кулаки. Ногти впились в плоть.
   Соберись!
   Эми смыла кровь, пригладила волосы и одёрнула куртку. Затем прикоснулась к зеркалу и вызвала привычный интерфейс.
   "Нить Ариадны" вывела к ближайшему омарету.
   Небоскрёб с пристройками занимал целый квартал и напоминал половинку от рассечённого сверху донизу цилиндра. Его вершина терялась на фоне ночного неба, хотя внизу кое-где светились окна. Эми несмело вошла в приветливо распахнувшиеся двери.
   Просторный холл, металл и стекло, галерея на уровне второго этажа. Меж кадок с цветами сновал одинокий мосайд и занимался поливом.
   Что теперь? Эми обошла первый этаж. Не видно ни администратора, ни жителей. Даже знаками не с кем обменяться.
   Створки лифта закрыты. Скорее всего, требуется особый ключ. В левой части холла короткий коридор заканчивался стеклянной дверью, за которой виднелась просторная столовая. В правой части здания расположился то ли склад, то ли магазин. Конечно же, запертый на ночь.
   Вот же гадство! Ну почему как только справляешься с одной неприятностью, на горизонте маячит новая проблема?!
   Эми чуть не сорвалась в истерику и удержалась только на силе воли. Казалось, какая-то её часть, прежде незнакомая, а теперь пугающая, сжала плачущую душу в кулак и заставила двигаться вперёд.
   Она вернулась в холл и в центре рукотворного сада заметила массивную тумбу. Приложила ладонь к белому камню. Высветились цифры. Четыреста семнадцать.
   Так просто? Требовалось лишь зарегистрироваться? Она вернулась к лифту и коснулась панели управления. С мягким шипением створки разъехались в стороны.
   Как и предполагала, номер четыреста семнадцать располагался на четвёртом этаже. Тесная спальня переходила в кухню, а туалетная комната казалась теснее пенала.
   На то чтобы привести себя в порядок не хватило сил. Эми сбросила одежду на пол, забралась под покрывало на двуспальной кровати и хлюпала носом до тех пор, пока не уснула.
   * * *
   Лёгкий ветерок колышет траву заливного луга. Скоро начнутся занятия в нулевом классе, но сегодня время наслаждаться летом и отсутствием проблем. Она аккуратно расправляет голубое платьице и садится, а рядом плюхается Джек с пластиковым автоматом в руках. Брат несколько раз победил её в шуточной схватке, так что теперь, как благородный завоеватель, достаёт из корзинки для пикника бутылку шипучки и протягивает "военнопленной". Но взгляд Эми прикован к другому.
   Чёрный шмель приземляется на цветок ромашки. Мохнатый как медведь и толстый, словно полицейский, он деловито перебирает лапками по жёлтой корзиночке. Эми тянется к блокноту с карандашом, но Джек быстрее. Рука мальчонки подобна молнии и вот уже букашка рассерженно жужжит внутри спичечной коробки. Брат убегает похвастаться родителям, но она всё ещё слышит нарастающий гул, словно шмель превращается в турбину вертолёта.
   Оборачивается.
   Поднимает голову, и тьма стекает с волос ручейками обжигающего песка. Эми будто выкапывает себя из бархана и встаёт на ноги. Почему-то выглядит младше и одета по-другому. В ушах звенит. Солнце просачивается сквозь клубы пыли как через сито. Песок забивается в нос и хрустит на зубах. С неба доносится грохот, будто стая птиц Рухх стальным облаком опускается в отливающий кровью самум.
   Вспышка...
   Эми открыла глаза. Широкая кровать, сквозь кремовые шторы пробивается восходящее солнце. Она выдохнула и потёрла виски, прогоняя намёк на головную боль.
   Сон. Просто сон. Вот только... Едва слышное гудение доносилось снизу, словно под кроватью летал шмель. Эми глянула на пол и увидела мосайда. Тот занимался уборкой и напоминал забавный гибрид пылесоса с многоруким гекатонхейром.
   Совсем как роботы-помощники в больнице... Эми на секунду зажмурилась и отогнала воспоминания. Прошло то время, когда о ней заботились, а Марко, потягивая чай, рассказывал о мире за окном палаты.
   Взмахнула рукой и мосайд, недовольно рокоча, бросил уборку и скрылся за сервисной панелью в стене.
   Эми подошла к окну. Судя по солнцу, уже около десяти часов утра. Внизу, в просветах меж тополиных ветвей, мелькали люди, проносились машины. За дорогой виднелся парк. Эми прикоснулась к стеклу. Шум не проникал в комнату, но едва заметная вибрация выдала близость линии монорельса и кольнула воспоминаниями о ночной схватке с Тенью в маске.
   Странно, она могла бы поклясться, что в "прошлом" к ней ранним утром вломились бы полицейские и увезли на допрос, но здесь, в настоящем, до неё никому не осталось дела.
   Неужели власти играют с ней? Эми потёрла виски. Одна проблема за раз, не забывай.
   Она прошлёпала в туалетную комнату, где было не повернуться без того чтобы не удариться локтём о стену, и долго стояла под душем, включая то обжигающе горячую, то ледяную воду.
   Одежда, которую мосайд поднял с пола во время уборки и аккуратно повесил на стул, оставалась грязной и местами драной, но выбирать не приходилось.
   В животе снова забурчало. Вот только холодильник пустовал. Эми глотнула воды из-под крана и спустилась в холл омарета.
   Из столовой тянуло ароматом свежей выпечки. Мысли об отсутствии денег ещё зарождались в подсознании, но руки уже открывали стеклянную дверь.
   Просторный зал удивлял панорамным окном во всю стену. Море света, десятки столиков под белоснежными скатертями. Примерно треть заняты. Рядом с входом начиналась линия раздачи, за которой сновали мосайды. Они выносили готовые блюда из соседнего помещения и каждый раз, когда открывалась красная дверь, наружу вырывались клубы пара и отблески пламени, словно там располагалась не кухня, а кузница Гефеста.
   Эми сглотнула. Двое парней обошли её и принялись нагружать подносы тарелками со стряпнёй. А затем попросту развернулись и направились к пустому столу.
   Хм, не похоже чтобы они платили за еду. Ладно, будь что будет. Эми взяла поднос. Меню не отличалось разнообразием: все блюда простые, но аппетитные на вид. Теперь главное -- не жадничать. Даже если поймают за руку, то вряд ли посадят в тюрьму за тарелку с запеканкой, кружку чая и... Её рука замерла над ящиком в конце линии раздачи. Какие-то пакетики с разноцветными порошками, запечатанные трубочки с непонятной жидкостью, кругляши и капсулы, похожие на таблетки...
   -- Тебе это не нужно.
   Эми подскочила на месте и чуть не расплескала чай. Она узнала голос ещё до того как обернулась.
   -- Это для тех, кто слаб духом, а ты не из их числа.
   Марко Ковач стоял за спиной.
   Парень сменил форму на гражданскую одежду. Впрочем, кто угодно догадался бы по развороту плеч, манере держаться и короткому ёжику темно-русых волос, что перед ним солдат, а не инженер. Тонкие брови расслаблены, но взгляд цепкий, светлые глаза не отрываются от её лица.
   -- Я... -- Эми опустила поднос и облизнула губы. -- Я не собиралась красть еду, я отработаю.
   Марко отмахнулся и отодвинул стул.
   -- В омарете всё бесплатно, я же рассказывал.
   Эми не двинулась с места.
   -- Марко, тот человек, ночью... Он ранил Ольгу. Скажи, что она жива. Пожалуйста!
   Её куратор на секунду задумался, словно не ожидал такого скорого перехода к делу.
   -- Состояние тяжёлое, но выкарабкается.
   -- Слава богу, -- она перевела дыхание и села. -- А её напарники?
   -- Назир в коме, а Павел, -- Эми увидела, как скользнули желваки под смуглой кожей, -- Павел Громов умер по дороге в больницу.
   -- Мне так жаль! -- она сдержалась, лишь голос дрогнул: -- Прости меня, Марко, пожалуйста.
   -- Тебе не за что извиняться.
   -- Но...
   -- Эми, -- Марко коснулся её ладони и мышцы, натянутые как стальные тросы подвесного моста, немного расслабились: -- Ты не виновата. И пожалуйста, -- он поморщился, -- не извиняйся больше за то, что какой-то маньяк хотел тебя убить.
   Она кивнула.
   -- Вот и хорошо! -- юноша подвинул тарелку с запеканкой и перевёл разговор. -- Ешь, остывает же!
   Марко не обвинял, не кричал и не тащил за решётку в тайный бункер "Сигмы", хотя было за что. В конце концов, это она выдвинула ультиматум в больнице и вынудила отпустить её на свободу, которая обернулась...
   Хватит! Рефлексировать будешь ночью на кровати, уткнувшись в подушку. Соберись! Он хоть и не давит, но наверняка приехал не просто так.
   -- А тот человек в маске, он из "Отверженных"?
   -- Возможно.
   Эми удивилась, но Марко, будто не замечая, продолжил:
   -- На месте нападения работает милиция. Мы вернёмся туда и восстановим события шаг за шагом, -- парень взмахнул рукой, отметая протесты. -- Я понимаю, что ты устала и напугана, но так надо.
   -- Конечно, как скажешь, -- Эми подобрала с тарелки последние крошки. -- Я и не думала возражать.
   Когда они вышли в холл, Марко повернул не к двери на улицу, а двинулся к магазину в другом конце зала.
   -- Выбери чистую одежду, -- приказал он, -- старую положи в пакет. Позже отдадим криминалистам. Я жду на улице.
   -- Но у меня нет денег, -- крикнула она ему в спину.
   Марко обернулся и потёр лоб с таким видом, словно бога вопрошал: "И за что мне это?"
   -- В омарете всё бесплатно, -- вспомнила Эми. -- Извини, я быстро!
   Планировкой склад напоминал дискаунтер мелких бытовых товаров. Ничего особенного, но Эми и не ожидала ассортимента как в гипермаркете. Хочешь большего -- устраивайся на работу и зарабатывай статиры. Чтобы не тратить время, она выбрала такую же одежду, как и на ней, и уже через пятнадцать минут открыла дверцу автомобиля. Эми успела заметить фотографию девушки в военной форме, но Марко повёл ладонью, и на экране возникла карта города. Юноша вырулил на дорогу и влился в поток.
   Ехали молча. Эми скосила глаза на лицо, перечёркнутое едва заметным шрамом, и почему-то вспомнила, как во время ссоры в больнице его исказила ярость, а ладонь, что небрежно крутила руль, сжалась в кулак, который чуть не проломил стену. Рядом с её виском. Эми непроизвольно поёжилась.
   -- Пугает возвращение на место покушения? -- Марко заметил её нервозность, но истолковал по-своему.
   -- С тобой -- нет.
   Парень хмыкнул, но ничего не сказал.
   -- Марко, -- спросила Эми только для того, чтобы развеять напряжение и завязать разговор, -- с чего вдруг такая щедрость? Я имею в виду омарет? Всё для всех бесплатно...
   -- Не всё, а самая малость. Или тебе достаточно места для сна и тарелки с едой? Вот уж не думал, что ты настолько непритязательна, -- он усмехнулся. -- Разве не хочешь купить для семьи комфортабельный дом или квартиру? Не желаешь окружить себя удобными и полезными вещами? Не стремишься путешествовать и отдыхать на лучших курортах?
   -- Мой мир погубили как раз такие желания.
   -- Не вижу ничего дурного в том, чтобы честно работать, заниматься любимым делом и получать за это деньги. Твой мир погубила не жадность простых людей, а алчность и глупость вождей.
   -- Вождей избрали обычные люди. Нельзя перекладывать всю ответственность только на правительство. Виноваты мы сами... весь народ.
   -- Кто-то закован в цепи из железа. Ты, Эми, носишь цепи из слов. Демократия, право выбора, ответственность -- вам оставили буквы, но заставили забыть первоначальный смысл. Власть народа подменили иллюзией. Даже в тебя хозяева внедрили чувство вины за чужие грехи.
   -- И поэтому сейчас Землёй правит инопланетная машина?
   Марко вздохнул. Эми испугалась, что переступила невидимую черту, вновь усомнилась в идеалах, в которые тот искренне верил. И защищал ценою жизни. Но голос Марко оставался спокойным:
   -- Пирон лишь изредка консультирует правительство. Он редко использует право вето. Его больше интересует Омега, а не повседневная жизнь.
   -- Но "Сигма" призвана защищать Омегу от "Отверженных".
   -- Да.
   -- Значит "Сигма" служит Пирону?
   -- Да. Чёрт, нет! -- Марко выкрутил руль, и автомобиль перестроился в другой ряд. -- Мы служим людям, а Пирон... он скорее лидер, а не повелитель.
   -- Ага, значит...
   -- Эматалла, -- перебил молодой офицер, -- вы ищете второе дно там, где его нет. Вы спрашиваете: почему в омарете всё бесплатно? Потому, что Пирон научил -- жизнь человека дороже минимальных удобств. Нас, людей и ортодоксов, катастрофически мало. Новые технологии возродили Землю, но не способны её заселить. Понимаете?! Человек важнее денег! Поэтому общество помогает тем, кто испытывает временные трудности или... не находит себя в этой жизни.
   -- А что если все захотят только отдыхать?
   -- Ха... Глупости! Мосайды и роботы выполняют рутинную тяжёлую работу. А людей с раннего детства воспитывают так, чтобы труд раскрывал таланты, а не превращался в наказание. Кто-то изобретает, кто-то конкурирует на поприще бизнеса, а кто-то моделирует виртуальные миры. Рабочие, строители, фермеры или шахтёры -- это не изнурённые непомерным трудом люди, а профессиональные инженеры и механики, которые повелевают империей машин.
   Марко врезал по клаксону, и соседний автомобиль порхнул в сторону как испуганная птица.
   -- Проклятье, -- пробормотал офицер, -- Я готовлю тебя к жизни в нашем мире, а ты во всём сомневаешься.
   Эми коснулась его ладони. Пальцы Марко сжимали руль как спасательный круг. Такой напряжённый...
   -- Извини.
   -- Не за что извиняться, -- юноша помолчал и добавил с ноткой уважения: -- А всё же ты по натуре спорщица.
   -- Немного, -- Эми убрала руку и откинулась в кресле. -- На самом деле я не очень хорошо лажу с людьми. У меня и друзей-то не было. Я имею в виду настоящих, с кем можно говорить о чём угодно, а не поддакивать в стиле Карнеги. Ну, кроме Джека, конечно! Но брат -- другое дело...
   -- Ты так привязана к нему, -- Марко не спрашивал, а утверждал.
   Эми отвернулась к окну. В горле застрял комок, и она никак не могла сглотнуть.
   * * *
   Истекая кровью, он пролетел три этажа, оттолкнулся от стены и прыгнул на десяток метров через дорогу. Рухнул на кровлю и застыл как поваленное ветром пугало. Эми отошла от разбитого окна. Жаль, но некоторые моменты уже не забыть.
   Более трёх часов она провела с криминалистами, реконструируя по секундам прошедшую ночь. Прогулка по городу. Сражение в безымянном переулке. Бегство. Вторая стычка. Победа. Победа ли?
   Эми завела руки за спину и облокотилась о стену. Жарко, но окно выходило на затенённую сторону улицы, так что в подъезде стояла прохлада. Марко сидел чуть ниже, на ступеньках. Её куратор читал отчёты криминалистов с планшета, хмурился и покусывал губы как озадаченный мальчишка.
   Всё же хорошо, что он рядом. Иначе бы точно сорвалась...
   -- Взглянешь? -- спросил Марко, не отрываясь от экрана.
   Она наклонилась, но тут же отпрянула. Обезображенное тело. Плоть словно расплавленный воск растеклась вокруг костей, красное желе сгустилось на месте глаз, обрывки чёрной ткани плавали в зеленоватой жиже.
   -- Предупреждать же надо!
   -- Эксперты считают, что это останки нападавшего.
   -- Не знаю, -- Эми заставила себя всмотреться в изображение. -- Ночью лицо скрывала маска, а здесь... месиво какое-то.
   -- В том и проблема. Тело обнаружили в трёхстах метрах отсюда, в коллекторе. Перед смертью убийца принял капсулу с крифо-бактериями. Они разложили плоть и изменили генетические метки. У нас хватает нетронутых образцов крови, волос и частичек кожи с места первой атаки, с твоей одежды. Но сравнивать не с чем.
   -- Значит, это не его тело? Ложный след?
   -- Возможно, -- Марко свернул планшет и засунул в кармашек на рукаве. -- Вот только кости трупа раздроблены в районе предплечья и голени, что сходится с твоим рассказом.
   Он встал и махнул рукой:
   -- Идём, здесь больше делать нечего.
   -- Ты только не смейся, -- Эми перепрыгивала через две ступеньки, чтобы успеть за Марко, -- но я думаю, что убийца не совсем человек. Или вообще не человек. Он уклонялся от пуль словно тень, да и спуск по отвесной стене...
   -- Это-то как раз объяснимо. В горных перчатках и ты бы съехала вниз не хуже. Мне прислали результаты анализа -- у него не кровь, а коктейль из стимуляторов. Сила, ловкость, скорость реакции, ночное зрение, снижение болевого порога. И ещё несколько хитрых препаратов. Которые даже "Сигме" не известны.
   На улице солнце окутало жарким светом, и Эми прищурилась. Оцепление сняли. По тротуарам вновь спешили люди, деловито сновали мосайды, а детишки ортодоксов с визгом носились по игровым площадкам.
   Так мирно. Ночью погибли люди, а город живёт и не замечает. Её могли убить, но кому какое дело?! Эми сжала зубы. Да ну и к чёрту! Это её дело. Личное! Выжить самой. Найти брата. И тогда...
   -- Эми! -- Марко стоял напротив, склонив голову на плечо. -- Ты меня вообще слушала?
   -- Задумалась, а что случилось?
   -- Есть хочешь?
   -- Нет, спасибо.
   Ещё как! Но Марко итак носится с ней с первого дня в этом мире. Заставлять его платить за еду уже чересчур. Лучше потерпеть до ужина в омарете.
   -- А я хочу, -- юноша вывел карту на стену здания и прокрутил список с фотографиями разных кафе. -- Идём.
   Ничего не оставалось, как последовать за ним. Марко двигался быстро, на шаг впереди, словно не сомневался что она рядом. Утром парень оставил автомобиль у первой линии оцепления, в нескольких кварталах отсюда, и Эми была благодарна хотя бы за то, что Марко возвращался другим путём; за то, что не заставил вновь проходить тот самый переулок, где на асфальте чернело кровавое пятно. Она сжала кулак. Надо проведать Ольгу в больнице. И того, другого парня, тоже. И принести цветы на могилу третьего. Павел. Она его никогда не видела, не перекинулась и словом, но он погиб... выполнил приказ Марко, защитил её.
   -- Павел Громов, -- сказала она.
   -- Что? -- Марко обернулся, брови сошлись над переносицей.
   -- Я запомню его имя.
   Он кивнул и придержал дверцу автомобиля, а вырулив на проспект, добавил с едва различимой грустью:
   -- Тебе предстоит запомнить много имён.
   -- Но я не хочу!
   -- Жизнь как буря, Эми, -- в этот раз он вёл машину спокойно, без агрессии, что сквозила утром в каждом движении. -- Хочешь или нет, но реальность гнёт и ломает всё вокруг. Обычный человек может лишь приспособиться и, если хватит сил, позаботиться о других.
   -- А почему ты заботишься обо мне? -- Эми отвернулась к окну, но прислушивалась к малейшим изменениям в голосе Марко.
   -- Когда аватар Пирона лично просит возглавить проект, отказать непросто.
   -- Вот как...
   -- К тому же другие командиры отрядов открещиваются и шутят: "Точка разрыва открылась рядом с тобой? Девушка свалилась на тебя? Вот и занимайся!"
   -- Серьёзно?! -- Эми повернулась и заметила, как кончики его губ на мгновение поднялись вверх.
   -- Конечно. Кому охота торчать в городе и работать телохранителем, когда можно сходить в рейд на укрепрайон "Отверженных"?!
   -- О-о, так я испортила тебе карьеру?
   -- Нет, -- голос Марко потерял смешливые нотки: -- На самом деле я за неделю вычистил из Бельха больше террористов, чем за последние два года.
   -- Так я приманка?
   -- Нет. Приманка не ты, а сам факт твоего существования. Он притягивает врагов как сахар пчёл. Понимаешь, мы ведь арестовываем не всех "Отверженных", о которых знаем. Иногда используем для дезинформации или как двойных агентов. Достаточно пустить слух, что Эматаллу Моро прячут там-то или конвой отвезёт её туда-то, как отряды боевиков начинают действовать.
   -- И попадают в ловушку...
   -- Словно крысы в капкан! За неделю мой отряд уничтожил несколько законспирированных ячеек террористов. Жили в Бельхе как обычные граждане, работали, учились. И ждали приказа, чтобы ударить нам в спину.
   -- Ты... убил их всех?
   -- Бой есть бой. Они всего лишь фанатики, которые не хотят мира. Большую часть местных бандитов арестовали. А вот крупный хорошо вооружённый отряд, что перебросили в пояс Бельха с другого континента, мы с парнями уничтожили полностью. -- Марко дёрнул плечом. -- Успех вскружил мне голову. Когда тебя выписали из больницы, я считал, что в городе нет враждебных ортодоксов. Что им потребуется не меньше года на вербовку сторонников, тренировки и восстановление местной сети.
   -- Столько убийств, -- Эми опустила голову. -- Ничего в мире не меняется.
   -- Такова наша природа. Мы не позволим остановить развитие Омеги. Она -- это мы, десятки поколений людей. А "Отверженные" не примут неизбежность эволюции. Но в итоге ретрограды всегда проигрывают.
   Марко припарковал машину на окраине незнакомого парка рядом с террасой кафе. Деревянная решётка, заплетённая розами и виноградом, куполом укрывала от солнца полдюжины мраморных столиков. Других посетителей не было, так что мосайд-официант сразу принял заказ. Марко с аппетитом взялся за плов, а Эми потягивала воду из стакана. На десерт принесли белый чай и торт из мороженого.
   -- Точно не будешь? -- уточнил Марко.
   Почему-то вспомнилось, как год назад, точнее четыре века назад, её пригласил в кафе одноклассник. В тот раз пили газировку и уплетали сладости. А дома мама очень мягко, но всё же отругала и сунула пару купюр. "Не позволяй мальчикам платить за тебя", -- втолковала она. И ещё много чего разъяснила в тот вечер...
   Эми помотала головой. Марко смотрел пристально, словно читал её как книгу. Вот же... Хоть чадру надевай.
   -- Ладно тебе! Жалко, если выбросить придётся, -- юноша пододвинул чашку с ароматным напитком и отрезал увесистый кусок торта. -- И повара обидишь.
   -- Он же робот, -- буркнула Эми, но приняла угощение.
   Ничего вкуснее она не пробовала.
   Пока уплетала десерт, Марко сидел вполоборота и курил. Откинулся в кресле, поставил локоть на стол и вперил взгляд куда-то вдаль.
   Эми допивала чай и исподволь разглядывала парня. Гордый, вспыльчивый, самоуверенный, но далеко не глупый или самовлюблённый. И почему-то тратит на неё время...
   Почему, почему -- потому! Потому что делает карьеру. Ты всего лишь очередное задание, ступенька к следующему званию. Средство, приманка для террористов.
   Эми отогнала ядовитые мысли. Она не любила эту язвительную и саркастичную часть себя.
   Длинные пальцы юноши небрежно удерживали сигарету. Марко покосился на Эми и бросил окурок в пепельницу. Вывел счёт на столешницу и оплатил касанием ладони.
   -- Идём?
   -- Угу.
   На удивление, Марко прошёл мимо автомобиля и направился в парк.
   -- Твой омарет на другом конце, -- он неопределённо махнул рукой.
   -- А машина?
   -- Автопилот приведёт её в гараж, не о чем беспокоиться.
   Эми кивнула и поневоле подстроилась к размашистому шагу молодого офицера.
   Марко свернул с центральной аллеи и углубился в лабиринт дорожек, окаймлённых зелёной изгородью и деревцами. Где-то журчал ручей.
   Будний день, отдыхающих в парке не много: несколько человек устроились на газоне в тени берёзы, а молодую парочку они вспугнули на лавочке, что скрывалась в зарослях сирени. Симпатичная девушка покраснела и отвела глаза, а парень улыбнулся как победитель.
   Гуляли долго. Эми исподволь поглядывала на Марко снизу вверх, но тот молчал.
   Хочет поговорить? Интересно о чём... Наверняка о переезде на базу "Сигмы". Просто не знает с чего начать, избегает повторения той ссоры в больнице.
   Да, не стоило обвинять Марко в стремлении превратить её в подопытную крысу. Вчерашняя ночь расставила фигуры по местам на шахматной доске. Теперь ясно: кто друг, а кто враг.
   Эми замедлила шаг. Спутник тоже перестал спешить, хотя вряд ли заметил такую мелочь.
   Эх, теперь-то она согласна на переезд, но лучше подождать, когда Марко сам предложит. Эми улыбнулась. Всё же хорошо, что в этом мире нашёлся хотя бы один человек, которому не безразлично: жива она или нет. С которым можно вот так пройтись. Пусть без слов, но рядом.
   Жарко, но тем желаннее оказалась прогулка в тени аллей. Лёгкий ветерок холодил разгорячённое тело. Так бы и бродила в своё удовольствие, не думая о плохом, забыв о проблемах.
   Сразу же кольнуло чувство вины. А как же Джек?! Ей сейчас хорошо, а брата, не дай бог, пытают террористы, ставят на нём какие-нибудь опыты! Или хуже... Нет! Эми тряхнула головой. Она никогда не верила в мистику, но не сомневалась, что узнала бы, почувствовала, случись с Джеком что-нибудь по-настоящему ужасное.
   Наконец они вышли на берег. Из разных концов парка текли два ручья и впадали в вытянутое полумесяцем озеро. Вдалеке, за деревьями, иглой пронзала небо башня омарета.
   Узкий деревянный мостик соединял берега, резная крыша превращала его в подобие галереи средневекового замка.
   Марко дошёл до середины и оперся руками о перила. Эми стала рядом, прислонилась плечом к колонне и приготовилась слушать.
   -- Знаешь, Эми, я скажу прямо, пусть это и покажется грубым. Пару дней назад ты заявила, что лучше умрёшь, чем останешься под замком. Но мне плевать. Ты не знаешь наш мир, не способна адекватно оценивать ситуацию. По сути, ты ребёнок в теле дееспособного гражданина. Будь моя воля, я отправил бы тебя на отдалённую базу "Сигмы". Хочешь ты этого или нет.
   Да, Марко прав. Она переоценила себя и из-за этого погибли люди.
   -- Но аватар Пирона лично подтвердил твоё право самостоятельно определять судьбу.
   Эми опешила. К чему он ведёт?!
   -- Ты вправе жить по своему усмотрению. Омарет даст крышу над головой, еду, одежду и прочие мелочи. Делай что хочешь. В рамках закона. И отвечай за последствия. Всё, как ты мечтала.
   Марко сделал паузу. Его губы сжались, а в глазах поблёскивал холод. Он ждал ответной реакции.
   -- Или? -- Эми не изменилась в лице, но пальцы, стиснутые за спиной в замок, побелели от напряжения.
   -- То же самое. Но ты позволишь учёным время от времени наблюдать себя, кое-что проверять. Взамен мы обучим нашему языку. Как минимум.
   -- О, вот как.
   -- Не волнуйся, -- парень неправильно её понял и нахмурился. -- Пирон назначил меня твоим куратором, но без повода я надоедать не стану. Если не захочешь, мы не будем видеться слишком часто.
   Эми отвернулась. Взгляд скользил по зеркалу озера. Мелкая рябь пускала солнечные зайчики в глаза. Ветер растрепал несколько прядей, метнул в лицо, и она машинально отправила их назад.
   -- А "Отверженные"?
   -- Разведка "Сигмы" докладывает, что в городе нет боеспособных подразделений террористов. Тот эксцентричный убийца в маске -- жест отчаяния. Последний козырь.
   -- Разведка... А как ты думаешь?
   -- Боевиков в городе определённо нет. А тот человек... Он действовал вопреки тактике и уставу "Отверженных". Они никогда не планируют нападений в одиночку. Всегда звеньями по три-пять человек. К тому же используют "сестёр" для незаметного взлома городских систем, а не электромагнитные бомбы. Да ещё эти ножи?! Позёрство, а не профессионализм. Какой-то маньяк, а не солдат! Если бы в его крови не оказалось стимуляторов, произведённых по технологиям Малаах, я бы сказал, что он не из числа повстанцев. Хотя кем ещё он может быть?!
   Марко перевёл дыхание:
   -- Раз террористы отправили на задание эту тварь, то они в отчаянии. Как бы там ни было -- он мёртв. Думаю, что сейчас тебе ничего не грозит. Конечно, риск есть, но такова плата за свободу.
   Эми повернулась к Марко. Тот стоял рядом. Опирался на перила. Смотрел. Ждал ответа. Наверняка думал, будто она считает его тюремщиком...
   Да уж, сама виновата. Или нет? Может это шанс?
   -- Хорошо, я согласна на второй вариант, -- её голос не дрогнул. Получилось!
   На лице Марко появился намёк на улыбку. Юноша кивнул.
   -- Отлично. Тогда у тебя есть пара свободных дней. Отдыхай. Если отправишься бродить по городу... впрочем, ты уже разобралась с системой навигации.
   -- А потом?
   -- Учёные из местного научного центра кое-что придумали. Если получится -- это на порядок ускорит твою адаптацию к обществу. Но я не хочу обещать или возбуждать слишком большие надежды.
   -- Это... безопасно?
   -- Хм. Эми, ты первый проточеловек, которого они увидят.
   -- По крайней мере, честно.
   -- Тогда до свидания, Эми.
   -- Пока, Марко.
   Она перешла мост и обернулась.
   Марко стоял на том же месте, курил, смотрел ей в след.
   Эми помахала рукой и побежала домой.
   * * *
   Белое Ничто укутывает словно вата.
   Не на что смотреть. Нечего слушать. Не к чему прикасаться. Нечего обонять. Не во что вцепиться зубами.
   Словно пленница, которая не может спастись не потому, что решётки закрывают путь, а потому, что бежать некуда. И не от чего.
   И неоткуда.
   Вокруг -- Ничто. Мир лишь внутри. Но он... неполный.
   И поэтому ОНО отвергает её.
   Тогда Эми уходит назад по тропинке памяти. Всё лучше, чем стерильная пустота вокруг.
   Вот она вместе с Марко. Тот читает доклад криминалистов и покусывает губы. Прямо как Джек.
   Эми не останавливается.
   Убийца выходит из тени и заносит кинжал. Она зажмуривает глаза, а ноги сами уносят к следующему воспоминанию.
   Марко сидит рядом и рассказывает о новом мире за окном больничной палаты.
   Ослепительный свет пожирает Грайвич и Джек закрывает её собой в безнадёжной попытке спасти...
   Она опускает кисть для рисования, и морщинка разочарования пересекает лоб. Всего-то старалась отобразить фрагмент, а не целое. Точнее, всё остальное проблемы не представляет. То вопрос мастерства, а не таланта. И пирамидальные деревья. И каменистая иссохшая почва. И ступени к древнему храму. И люди, что волокут испуганную женщину. Всё это -- детали. Но Эми никак не удаётся повторить Его взгляд. Спокойный и усталый, но способный усмирить толпу и спасти девушку.
   Панк с фиолетовым хаером выплёвывает ругательства, и она бьёт подонка по щеке.
   Заброшенная церковь на холме...
   Картины прошлого мелькают всё быстрее, смазываются как акварель под дождём. Вот она уже не подросток, а ребёнок. Вот уже не ребёнок, а дитя. Эми бежит и спускается к началу начал. К первому воспоминанию. К истоку.
   Открывается дверь. Эми видит мальчика, своего ровесника. Тот сидит на красном пушистом ковре, играет солдатиками.
   Джек.
   Малыш встаёт и улыбается как ребёнок, который долгие месяцы ждал возвращения отца с очередной войны. Бросается к нему, но замечает Эми и замирает.
   Джек ошарашен, о чём-то спрашивает папу. Но Эми ещё не знает английского и не понимает названного брата.
   Откуда-то сверху, из-за спины, звучит ответ. Это Майкл Моро. Приёмный отец.
   Джек наклоняет голову на плечо, чуть прикусывает губу, а затем улыбается, берёт за руку и ведёт по ступеням наверх -- показывать свои игрушки.
   На этом -- всё заканчивается.
   Ей четыре года и она не помнит ничего из того, что случилось до переезда в Америку. Остаётся лишь дорога назад по тропе воспоминаний. В настоящее.
   Эми разворачивается. Пора возвращаться.
   И тут взгляд цепляется за... неправильное.
   В дальнем углу пол испачкан грязью. Но её приёмная мама всегда поддерживала в доме идеальную чистоту, и... такого просто не могло быть!
   Эми подходит ближе. В паркет врезан люк из криво сколоченных досок. Дерево старое, почерневшее, в красноватых потёках, и отпечатках чего-то... Эми пятится, но почему-то лишь приближается к этому порождению ужаса и зла.
   Нельзя убегать вечно.
   Тогда она делает шаг вперёд и оказывается на краю бездны. Люк откинут. И тьма внизу.
   Эми бросается вниз как самоубийца в колодец.
   Песок.
   Горячий песок обжигает точно уголья. Из пересушенной каменистой пустыни веет жаром и Эматалла убегает в тень навеса. Вокруг шум, голоса, смех...
   Свадьба. Люди радуются, откуда-то доносятся звуки бубна, а воздух полнится вкусными ароматами... Вчера ей исполнилось четыре года -- теперь не прогонят домой!
   Эматалла хочет догнать толпу, но что-то влечёт её прочь, смутное предчувствие заставляет выбежать на задний двор и поднять глаза к небу.
   Оно приближается: опасное, смертоносное. Где-то там, в вышине, неразличимое с земли, но отлично видящее их всех. Её зовут, но она, как околдованная, уходит, прикрывает глаза ладошкой, вглядывается в безоблачную даль...
   Опаляющий ветер сначала подхватывает, а затем превращается в пустынного дьявола, впивается в рот, высасывает из лёгких воздух и швыряет оземь как надоевшую игрушку.
   Эми поднимает голову, и тьма стекает с неё ручейками обжигающего песка. Она будто выкапывает себя из бархана и встаёт на ноги. Уши разрывает мучительный свист. Солнце едва пробивается сквозь клубы пыли, что забивается в нос и скрипит на зубах.
   В небе мелькают тени. Они грохочут сталью. Закованные в броню драконы в ярости бьют крыльями и погружают деревню в отливающий кровью самум.
   Её рвёт. Дышать становится легче, но тут же накрывает запахом гари и палёного мяса.
   Крики.
   Где-то забивают гвозди. Нет. Это выстрелы.
   Длинное платье изорвано и тлеет на рукаве. Вокруг обломки кирпича, покорёженная кровля, мусор и всё то, что скапливается в домах людей, которые живут в оазисе на краю пустыни.
   Эми смотрит на Эматаллу.
   Бредёт среди руин вслед за собой. Чем ближе к центру деревни -- тем больше тел.
   Девочка зовёт кого-то, но Эми не понимает себя. Тот язык давно забыт.
   Страшные фигуры раздирают пылевую бурю как призраки, что впитывают песок и превращаются в увешанных оружием солдат.
   Первый опускает винтовку и поднимает руку, останавливает отряд. Бойцы растеряны, словно ожидали встретить не мирных жителей, а ожесточённое сопротивление террористов.
   Командир опускается на колено.
   Всё замирает.
   Его глаза. Много лет они будут смотреть на неё с любовью. Но сейчас в них лишь горечь, вина и бессильная ярость.
   Эми кричит и...
   Вскакивает с кресла.
   Обрывки проводов свисают с ледяного обруча, что сжимает голову как хрустальный венец. Делает шаг, падает...
   Люди в белых халатах подхватывают и усаживают обратно.
   -- Эми! -- встревоженное лицо Маргариты Беловой возникает за спинами учёных.
   Вспомнила! Словно кто-то взорвал плотину, которая отделяла её от себя. Вспомнила... Хотя Марко обещал совсем другое.
   Он позвонил вчера, а этим утром ждал у входа в омарет.
   Кивнул, словно бы и не заметил, как подрагивают её плечи, а зубы сжаты будто тиски. Ему-то легко -- с детства привык сливаться с Омегой и получать необходимые знания.
   По дороге к исследовательскому центру Марко успокаивал, но Эми не прислушивалась. Страшно. Как первый раз в жизни оказаться на приёме у зубного врача. Вроде бы и знаешь: бояться нечего, но всё равно хочешь убежать из кабинета, пропитанного странными запахами. А ведь открывать разум неведомой сущности куда опаснее, чем доверять местному стоматологу!
   По словам Марко, результаты обследований доказывают -- переход сквозь точку разрыва пространства-времени изменил её. Возможно -- наделил уникальной способностью контакта с Омегой. Впервые в истории появился шанс на синхронизацию проточеловека и дремлющей Силы. А ведь сознание людей из прошлого ближе по структуре к разуму современных ортодоксов... И в теории слияние невозможно.
   А что если после эксперимента она потеряет себя? Если откажет оборудование и таинственная Омега поглотит её личность? А вдруг отторгнет как угрозу? Ещё сотрёт, будто вирус из памяти компьютера. Ведь в глазах местных жителей она извечный враг, троянский конь коварных Малаах.
   Ногти впились в ладони.
   Зря. Зря согласилась на эксперимент. Учила бы местное наречие по старинке. Справилась бы как-нибудь сама...
   -- Не бойся, -- в очередной раз попросил Марко. -- В худшем случае -- ничего не произойдёт.
   -- Надеюсь, -- Эми отвернулась и уставилась в окно автомобиля.
   Но произошло.
   Доктор Белова -- невысокая полноватая девушка чуть старше двадцати лет -- сняла с головы Эми обруч синхронизации.
   -- В чём дело? -- голос Марко донёсся откуда-то сзади. Эми хотела, но не могла повернуть голову. Ассистенты Беловой ещё отсоединяли провода и датчики, оплетавшие её руки и голову серебристой паутиной.
   -- Сбой неясного происхождения, -- Маргарита Белова, или Рита, как она просила себя называть, взъерошила короткие волосы и хмыкнула. Белый халат, умные глаза человека, который знает себе цену и легко оценивает других. Эми до сих пор не могла поверить, что столь молодая девушка занимает место ведущего эксперта "Сигмы" в вопросах сопряжения человека и Омеги.
   Марко подошёл ближе.
   -- Оборудование вышло из строя почти сразу после начала синхронизации, -- Маргарита поглядывала на офицера краем глаза и что-то отмечала на экране планшета. -- Но, судя по данным об активности мозга Эми, слияние произошло.
   -- Такое случалось ранее?
   -- Нет. Раз оборудование не генерирует поле синхронизации, то контакт с Омегой невозможен.
   Доктор Белова повернулась к Эми и произнесла несколько слов на незнакомом языке.
   И что это значит?!
   Маргарита отложила планшет и помогла ассистентам снять последние датчики:
   -- Я сейчас поздоровалась и спросила как дела. Если бы слияние произошло в полном объёме -- ты бы мне ответила.
   -- Ты что-нибудь увидела, Эми? -- спросил Марко.
   -- Да, -- она кивнула. -- Но... Это личное и я пока не хочу рассказывать.
   -- Я же говорила, -- Маргарита стукнула кулаком по ладони. -- Я смогла установить контакт между проточеловеком и Омегой! Впервые в нашей истории! Пусть знания не передавались, но шёл другой обмен. Без оборудования. Раньше об этом оставалось только мечтать!
   Доктор Белова походила одновременно и на безумного учёного, раззадоренного нежданным успехом, и на молоденькую ассистентку профессора, которая наконец-то обошла учителя.
   -- Понимаешь, что это означает?! -- она подошла к Марко и коснулась его ладони.
   -- Да. Во всех смыслах. Обсудим позже.
   Маргарита нахмурилась. Казалось, девушка расстроилась из-за того, что молодой офицер не похвалил, не разделил её радости, а лишь ограничился кивком, словно другого и не ожидал.
   Хм, общаются так, будто одни в комнате!
   -- Извини, Эми -- Марко перехватил её взгляд и улыбнулся. -- Говорим так, словно тебя здесь нет. Идём, хватит на сегодня опытов.
   -- Я бы хотела провести ещё один тест, -- вмешалась Маргарита.
   -- Через несколько дней, -- решил Марко.
   -- Можно и сегодня, я не устала, -- вставила Эми.
   -- На тебя глядеть страшно. Бледная, точно с призраком столкнулась. Не знаю, что именно ты увидела, но лучше как следует отдохнуть перед следующей попыткой. Не спорь, я отвезу тебя домой.
   Эми оглянулась на Маргариту. Останавливаться на полпути не хотелось. Но и Марко прав: если она загонит себя как измождённую лошадь, то кто же поможет Джеку?
   Доктор Белова присела на стул и вывела на столешницу множество графиков и таблиц.
   -- Я собрала немало данных в ходе первой синхронизации. Для калибровки оборудования потребуется около часа, -- сказала она, покусывая кончик стилуса. -- Если вернётесь к тому времени, мы продолжим эксперимент. Если же ты, Эми, почувствуешь, что нужен отдых, то встретимся через пару дней.
   -- Хорошо, -- Марко направился к двери. Эми последовала за куратором.
   Исследовательский комплекс "Сигмы" занимал несколько кварталов на окраине Бельха.
   Если бы Эми заранее не рассказали о научном городке, она никогда бы не догадалась, что здесь, под зелёными лужайками, каскадами фонтанов и тенистыми аллеями, которые вели от одного увитого плющом здания к другому, скрываются десятки лабораторий и сотни учёных.
   Никаких заборов. Никаких солдат. Лишь скромные таблички с незнакомыми буквами и неизменным знаком математической суммы. Гуляй она по Бельху в одиночестве -- прошла бы мимо, приняла бы за очередной университетский парк или кампус.
   Так не похоже на военные базы и комплексы где служил приёмный отец...
   Марко лишь усмехнулся, когда она спросила об охране, колючей проволоке и контрольно-пропускных пунктах. "Мы не возражаем, если враг сам приползёт в ловушку. К встрече готовы", -- бросил он привычным самоуверенным тоном.
   Вот и теперь, куратор хоть держался рядом, но сложил руки за спиной, обогнал на полшага. И наверняка не сомневался, что она как послушная девочка следует за ним.
   Солнце припекало, и они свернули в густую тень каштановой аллеи. Хорошие лавочки занимали либо отдыхающие учёные, либо группки студентов-практикантов, хотя отличить первых от вторых без помощи Марко оказалось непросто. Обритый налысо парень с серьгой в ухе мог оказаться светилом науки, а вероятность встречи с пожилым седым профессором в твидовом пиджаке равнялась нулю.
   Окружающие исключительно молоды, впрочем, как и она. Вот только новый мир не избежал ошибок, которые уничтожили старый. Люди всё так же воюют, а не ищут компромиссы. Если Омега открыла ей правду, то...
   -- Расскажешь, что увидела в Омеге?
   Вопрос застал врасплох. Эми вздрогнула как от порыва холодного ветра.
   -- Ты не поймёшь.
   Марко едва заметно кивнул. Если бы тот принялся настаивать, расспрашивать, она бы замкнулась, но молчание юноши и сквозившее в нём уважение к чужим тайнам заставили говорить. И стоило начать, как поняла: ей давно не хватало подобного слушателя.
   Она рассказала и заново пережила всё.
   И путешествие назад по дороге памяти.
   И первое воспоминание, которое оказалось далеко не первым.
   И бойню в деревушке на краю пустыни.
   -- Ясно, -- Марко присел на лавочку у фонтана. -- Потрясение от синхронизации с Омегой взломало старые барьеры и разбудило подавленные воспоминания.
   -- Да, наверное...
   -- Ты как, справишься? Если хочешь, найду хорошего психолога.
   -- Не стоит. Он скажет лишь то, что я итак знаю.
   Марко хмыкнул:
   -- Не спеши отказываться, иногда они действительно помогают.
   -- Ты не понимаешь! Я не хочу забывать. Не желаю прятаться от воспоминаний. Я итак слишком долго не знала правды!
   Юноша промолчал.
   Она проследила за взглядом парня. Марко смотрел вдаль, туда, где солнце играло в струях фонтана и каплях воды как в россыпи бриллиантов.
   Внезапная догадка поразила Эми:
   -- Тебе тоже довелось потерять семью?
   -- Да, -- он искоса взглянул на неё, а затем отвернулся. -- Мы служили вместе. Любили друг друга. Но однажды меня не оказалось рядом и "Отверженные" убили мою... Я лишился души, а наши дети матери. И тогда я ожесточился, начал получать удовольствие от ликвидации повстанцев. И потребовалась сторонняя помощь, чтобы понять: я сражаюсь с "Отверженными" не ради мести, а для защиты Омеги.
   -- Извини, -- Эми коснулась запястья Марко. -- Мне очень жаль.
   -- Спасибо. Как бы там ни было, но она слилась с Омегой и когда-нибудь я уйду следом. Так что всё не так уж безнадёжно, -- он встретился с Эми глазами. -- Надеюсь, ты тоже справишься с правдой о приёмном отце.
   -- Он не виноват!
   -- Разве?
   -- Да. За всю жизнь я не видела от папы ничего кроме любви.
   -- А кто виноват?
   -- Не знаю, -- Эми запнулась, стало трудно дышать. -- Наверное те, кто принимал решения. Те, кто обманывал хороших людей и отправлял их в дальние страны, чтобы убивать других хороших людей. Те, кто объявлял врагами чужие народы лишь за то, что у них были свои взгляды на жизнь. Те, кто извращал идеи справедливости, демократии и свободы ради власти и денег.
   Эми заметила, как брови Марко сошлись над переносицей.
   -- Подобных личностей хватает и в нашем времени, -- буркнул он.
   -- Ты про "Отверженных"?
   -- Да. Фанатики много рассуждают о свободной воле, но признают лишь свой взгляд на этот вопрос. И применяют силу, чтобы избавиться от несогласных. Чтобы сломить нас, чтобы возродить ложное понимание идеалов, которые однажды привели к гибели Земли.
   -- Наверное, ты прав, -- Эми вздохнула. -- И пока Джек в руках "Отверженных" мне нельзя оставаться слабой. Идём! Наверняка Рита закончила калибровку оборудования. Будем работать до тех пор, пока не добьёмся успеха!
  
   8. Особое положение
   Рубеж.
   Выстрел.
   Второй.
   Перекат. Смена магазина винтовки.
   Ещё две пули -- две мишени.
   -- Время, -- женский голос разорвал вязкую пелену концентрации, и Джек повернул голову: -- Двадцать семь секунд.
   Плохо. Норматив -- четырнадцать. И то, для обычного повстанца, чего уж там говорить об элите вроде Кайла и Тары...
   -- Удовлетворительно, -- девушка-инструктор черкнула по экрану планшетки. -- По крайней мере, в этот раз ты хотя бы задел первую мишень и поразил третью. По остальным промахнулся, но... не всё сразу. Время есть, отработаем ещё, а пока -- свободен.
   Она закончила с ним и перешла к другому курсанту.
   Не всё сразу... Джек поднялся с травы полигона, разрядил винтовку и поплёлся к арсеналу. Не первую неделю он тренировался на базе Неккар, но так и не приблизился ни к уровню подготовки, с которым брали на реальные операции, ни к спасению Эми из застенков "Сигмы".
   Дьявол! Унизительнее всего служить обузой для окружающих. Да ещё и инструктора возятся с ним, как с маленьким: не давят, не гоняют до изнеможения.
   Рейн убеждал, что других курсантов готовят к поступлению в "Академию", а его лишь дотягивают до уровня обычного партизана. Вот только от подобных утешений легче на душе не становилось.
   "Обычный" повстанец не выручит сестру из беды. Спасти Эми сможет только лучший!
   С соседнего полигона донеслись знакомые голоса, и Джек повернул голову. Тара помогала инструкторам тренировать новобранцев. Эх, вот она-то с братом здесь в своей "тарелке".
   Пожалуй, стоило отправиться на исследовательскую базу Эн-Ки. Ведь открывалась возможность. Развивал бы особые способности. Становился бы "уникумом"...
   Хотя нет! Улететь на другой континент и бросить сестру?!
   С месяц назад, в день, когда они достигли Неккар, его попытались то ли арестовать, то ли забрать незнакомые люди. Поначалу он испугался, но Рейн пригласил всех в кабинет начальника базы, в свой кабинет, и вежливо, но твёрдо объяснил гостям, что пока он возглавляет повстанцев в регионе Бельха -- кадровые вопросы решает без чужой подсказки.
   -- Джек, ты же не прочь тренироваться на моей базе? -- Рейн поинтересовался так, словно знал ответ.
   Ещё бы он возражал!
   Таинственные гости из Центрального штаба "Отверженных" поначалу спорили, цитировали приказы собственных командиров, вот только Рейн оставался непреклонным как дуб, что скрипит под ветром, но не ломается.
   -- Руководство Сопротивлением в районе Бельха -- моя прерогатива, -- гнул своё командир, -- как и ответственность за судьбы личного состава. Если хотите забрать Джека -- либо получите моё согласие, либо выкладывайте на стол письменное распоряжение Центрального штаба, подписанное всеми членами Военного Совета нашего континента. В том числе и мной.
   -- Вы же понимаете, что у нас нет таких бумаг, -- незнакомый офицер в чёрном мундире казался спокойным, но Джек заметил как у того дрогнуло веко, словно мужчина едва сдержал гнев. -- Тем не менее, приказ Луция Варрона однозначен: доставить проточеловека на специальную исследовательскую базу, где тот раскроет способности, о которых вы же с капитаном Морганом и докладывали в штаб. Мы посчитали, что вы не станете возражать!
   -- Не стану, -- Рейн кивнул, -- но уверен: исследования удастся организовать и под моим контролем.
   -- Невозможно! Потребуется оборудование, специалисты...
   -- Вот и займитесь их транспортировкой на Неккар, -- перебил Рейн, -- а я распоряжусь выделить помещение под лабораторию.
   В тот раз таинственные гости улетели ни с чем.
   Поначалу Джек радовался... Вот только вдруг он упустил шанс стать не "обычным" повстанцем, а кем-то большим, уникальным? Тем, кто спасёт Эми?
   -- Чего нюни распустил, Моро? -- знакомый голос выдернул Джека из трясины сомнений. Он и не заметил, как его нагнал Бертольд Лерой. Позади заносчивого "аристократа" шагал отряд курсантов, которых тот помогал тренировать: -- Опять все пули "в молоко"?
   Подопечные Лероя улыбнулись, но не засмеялись. В целом, у Джека складывались неплохие отношения с ребятами: те иногда подшучивали, но серьёзно не цеплялись. Видимо, понимали: он им не соперник, не конкурент за место в "Академии".
   Вот только это не относилось к Войцеху, новому прихвостню Лероя. Низкорослый, тщедушный юноша с длинным носом и подобострастной улыбкой, заржал как конь над шуткой хозяина:
   -- Хорошо, что он хотя бы научился отличать ствол от приклада, да Бертольд?!
   Тот лишь сверкнул голубыми льдинками глаз и махнул рукой. Оставив Джека позади, отряд промаршировал в столовую.
   И что с этим парнем не так?! Цепляется чуть ли не с первой встречи. Ведь Лерой явно не из тех, кто издевается без повода, забавы ради. Гордый, заносчивый -- да, но такой скорее утопит врага в холодном презрении, чем поведёт себя как хулиган из трущоб.
   Видимо, есть причина. Но какая?
   Тара?
   Бертольду не нравится, что Джек накоротке с его старой знакомой? Возможно... Или мотивы соперника куда серьёзнее? Ведь не просто же так Лерой перевёлся из штаба "Отверженных", с другого континента, на базу Неккар? Хм, и как раз после того, как повстанцы узнали о нежданном прибытии гостей из прошлого...
   Джек помотал головой, вытер пот со лба. Бред, так и до паранойи недалеко.
   Он сдал оружие и поспешил на обед. На базе всё подчинялось расписанию: опоздал -- сам виноват.
   Широкая аллея, обсаженная берёзами, привела к столовой. Из-за приоткрытых дверей струились аппетитные запахи. Кайл и Тара уже заняли стол у окна. Джек наполнил поднос тарелками и присоединился к друзьям. Брат с сестрой спорили о чём-то, позабыв о еде и жестикулируя как заправские бизнесмены, каждый из которых стремился заключить сделку лишь к своей выгоде.
   Да уж... Джек улыбнулся. В мирной обстановке ребята превращались из хладнокровных воинов в обычных подростков, довольно забавных со стороны.
   -- ... без сомнения связано с ним! -- Тара в раздражении дёрнула головой, но увидела Джека и подвинулась, освобождая место на скамье: -- Присоединяйся!
   Он плюхнулся рядом, задев её локоть своим. Сердце застучало от томящей близости. На мгновение он испугался: вдруг кто-то услышит, заметит...
   Джек выдохнул и, как ни в чём не бывало, поинтересовался:
   -- О ком спор?
   Тара указала глазами в дальний угол столовой.
   -- Только не засматривайся как на диковинку. Они этого не любят, хотя и не показывают другим.
   Если обычные повстанцы обедали группами по несколько человек, разговаривали за едой, делились новостями, шутили, подтрунивали над товарищами и, за глаза, над командирами, то незнакомая ему девушка выбрала место вдали ото всех, в дальнем углу, куда не доставали прямоугольники света из высоких окон.
   Или это другие курсанты инстинктивно держались подальше от новенькой?
   Симпатичная... Примерно его возраста и роста, сидит в одиночестве, сжимает ладонями кофейную кружку, словно задумалась о чём-то. Светлое, как у античной статуи, лицо, правильные черты. Пшеничные волосы спадают на плечи и не гармонируют с мешковатой военной формой.
   Джек дорисовал в воображении фигуру, и его словно по голове ударили.
   Да как он сразу не заметил?!
   Перевёл глаза на лицо и наткнулся на ответный взгляд. Мысли смешались, но он удержался, не вздрогнул и не отвернулся как школьник, попавшийся на подглядывании за девчонками в раздевалке. Вместо этого Джек небрежно кивнул. Незнакомка ответила на приветствие, а затем вновь задумалась над чашкой кофе.
   -- Многообещающее начало, -- Тара подмигнула и ткнула локтём в бок.
   -- Ага, для самоубийцы, -- вставил Кайл. -- С такой не забалуешь. Влезет тебе в голову и хоп, -- он провёл ладонью по горлу, -- доказывай потом, будто ничего такого и не думал!
   -- Чушь не мели! Она не читает мысли, -- Тара искоса взглянула на брата. -- Хотя в отношениях с некоторыми донжуанами подобная способность девушкам не помешала бы.
   -- Не понимаю о чём ты... -- смешался Кайл.
   -- А кто прошлым вечером отирался вокруг той смазливой мордашки в баре? И недели не прошло, как новобранцы приступили к тренировкам, а ты за старое?
   -- Да ничего подобного! В этот раз всё серьёзно! Елена особенная и...
   -- А-а, -- Тара махнула рукой, -- через месяц посмотрим, как ты станешь прятаться по всей базе до тех пор, пока её подразделение не уедет обратно. И меня больше не проси. На этот раз прикрывать не стану!
   Она взглянул на Джека и нахмурилась:
   -- Чего такой кислый, будто лимонов наелся?
   -- Просто... -- он потёр лоб, -- вы не рассказывали о других людях с такой же светлой кожей как у меня. Она...
   -- Нет, та девушка не "гостья из прошлого". Она родилась в нашем мире. Точнее, не родилась... -- Тара замялась.
   -- Это клон, -- пояснил Кайл, -- одна из "Сестёр". Одна из тех, чей разум проникает в киберпространства городов. Они собирают информацию или подавляют работу датчиков слежения.
   -- То есть когда вы спасали меня от "Сигмы" в Бельхе...
   -- Да, -- кивнула Тара, -- нас вывела на тебя "Цепь Сестёр", хотя кого именно задействовали в операции мне не известно. Обычно, их слишком ценит командование и не рискует отправлять на передовые базы вроде Неккар.
   -- Вот поэтому и говорю -- затевается нечто важное! -- Кайл стукнул кулаком по столу. -- Может даже наступательная операция! Появлялись же разведданные о том, что "Сигма" отстраивает опорный центр и инфо-хаб где-то в нашем регионе, в Диких Землях. Здорово бы разнести их нафиг!
   -- Ерунда, -- Тара поморщилась, -- опять ты за старое! Для любой атаки на укрепрайон "Сигмы" потребуется втрое больше повстанцев, чем расквартировано сейчас на базе.
   Джек решил прервать их спор и разобраться с той девушкой до конца:
   -- Так всё же, почему у неё светлая кожа?
   -- Нуу, -- Кайл закатил глаза как профессор, объясняющий банальные истины нерадивому студенту, -- она клон проточеловека, копия одной из тех, кто прибыл к нам во времена "Зимнего мятежа". Переход через разрыв пространства-времени изменил её предка, наделил возможностью... типа, как перемещать сознание в виртуальный мир компьютерных систем. Загвоздка оказалась в том, что протолюди не могут иметь общего потомства с современными людьми, так что та женщина завещала клонировать себя после смерти. Ну, чтобы способности не пропали зря. Как-то так...
   -- Подошёл бы и познакомился, -- Тара в шутку толкнула Джека плечом, -- всё лучше, чем глазеть исподволь, словно извращенец.
   -- Кстати, её имя Ария, -- вставил Кайл.
   -- Ты и с ней успел сойтись? -- закатила глаза Тара.
   -- Нет, я же рассказывал. Утром прилетели учёные. Рейн и Морган поручили мне расквартировать их на базе. С группой прибыла и "сестра". Ясен пень, я представился этой Снежной королеве! Я же не дикарь какой-нибудь!
   -- Ага, не дикарь, а сам за глаза распускаешь слухи. От девушки итак все шарахаются, а ты ещё и Джека накручиваешь. Прочитает мысли, влезет в голову... Бред!
   -- А я что?! Так люди говорят!
   -- Вот и не повторяй за другими! Чёрт, не брат мне достался, а попугай!
   Кайл обиделся, подпёр голову рукой и уставился в стол. Джек хотел было вступиться за приятеля, но заметил, как Ария встаёт и пробирается к выходу из столовой.
   Их взгляды пересеклись, и в глубине серых глаз девушки мелькнул намёк на застенчивую улыбку. Промедлить -- означало выставить себя болваном, так что Джек поднялся и нагнал замешкавшуюся у дверей Арию.
   -- Джек Моро, -- он протянул руку и выпалил первое, что пришло на ум: -- Слышал, вашу группу недавно перевели на Неккар, так что... вот, решил познакомиться, если ты не против.
   -- Ария номер девяносто три, -- длинные пальцы коснулись его ладони, -- рада встрече.
   -- Ну... тогда увидимся!
   -- Давай, -- она кивнула и выпустила руку.
   Ария развернулась, а Джек ещё пару секунд смотрел ей вслед. И что на него нашло?! Девушка наверняка решила, будто он полный болван, который и двух слов связать не может!
   Не то чтобы Ария как-то по-особому запала в душу, нет. Привлекательная, кто бы спорил, но Тара всё равно лучше, пусть не внешне, но... просто лучше. Хотя... выразительные глаза Арии тоже не забудешь. А Кайл действительно ошибся. Никакая она не Снежная королева. Пусть на первый взгляд и кажется холодной, отстранённой, но за маской угадывается что-то нежное и ранимое...
   -- Ты и в "прошлом" за каждой новой юбкой бегал? -- Джек не заметил, как сзади подошёл Лерой и оттолкнул плечом в сторону. -- Чего проход загородил?! Мы выйти хотим.
   -- Да уж, рассчитывать на его верность девушкам не стоит! -- Войцех, который следовал за Бертольдом словно тень, захихикал и поспешил за хозяином.
   Вот же... два мудака! Ничего, ещё пересечёмся. За драки на территории базы Рейн карал жёстко, но Джек не сомневался, что вскоре схлестнётся с Лероем. А там -- будь что будет. Достал!
   * * *
   Вторую половину дня курсанты посвящали самостоятельным занятиям. Рейн считал, что помимо стандартных тренировок, обязательных для всех, хороший повстанец должен сам находить в себе изъяны, а затем работать и работать над проблемами до изнеможения. И не всегда это касалось только физической или боевой подготовки.
   Подобные вольности не укладывались в рассказы отца о солдатских буднях. Впрочем, "Отверженные" вряд ли считались регулярной армией. Скорее чем-то средним между вышколенными рейнджерами-диверсантами и партизанскими отрядами, где многое держалось на авторитете командира. И на фанатичной верности общему делу, преданности настолько сильной, что она временами пугала Джека.
   После обеда он вернулся в общежитие.
   Ближе к вечеру запланирована тренировка по самбо, затем языковой курс с виртуальным преподавателем, но сейчас -- время учебников.
   Кайла в комнате не оказалось, как и второго соседа -- Степана -- двухметрового парня лет двадцати, крепкого точно стена и немого словно камень. По правде говоря, тот мог говорить, но... молчал. Про него ходили разные слухи...
   Стенли Морган рассказывал, что раньше Степан вёл жизнь мирного ортодокса: не интересовался ничем кроме семьи, управлял мосайдами на лесозаготовках и не помышлял об "Отверженных". Идеальная картина разбилась вдребезги, когда во время боя с повстанцами милиционеры случайно застрелили жену и единственную дочку здоровяка.
   "Сопутствующие потери", -- сказали ему.
   Тогда Степан замолчал.
   Затем пропал на неделю.
   А потом вернулся с топором в руках.
   Зашёл в милицейский участок.
   Когда стихли крики, односельчане заглянули за сорванные двери. Степан, как окровавленная гора, возвышался посреди комнаты и глядел в стену. Молчал, ждал "Сигму". Ждал, когда застрелят и его.
   Словно телёнка, Степана увели, спрятали, а затем передали "Отверженным".
   Он больше не говорил, зато тренировался как машина, что зациклилась на единственной цели -- мести. Лучший специалист по тяжёлому вооружению в этих краях, по словам Моргана, а уж тот в подобном разбирался. Джек подозревал: капитан задумал включить Степана в боевое звено, а потому и поселил вместе с ним и Кайлом... чтобы притёрлись друг к другу.
   Джек принял душ и засел за книги.
   Сначала -- мировая история. По правде говоря, события до Последней Мировой войны описывались скупо и с большими неточностями. Видимо, современным историкам приходилось зачастую додумывать, будто паззл собирать уцелевшие черепки прошлого мира, а те не всегда подходили друг к другу.
   Зато не приходилось волноваться за летопись нового времени. Как говорил Рейн, в отличие от официальных учебников книги "Отверженных" честно описывали события: не скрывали замыслов Пирона и не замалчивали подвиги героев Сопротивления.
   Да и написаны были отменно! Не казённым школьным языком, но так, словно читатель сам принимал участие в событиях, сам горевал над поражениями и сам пылал яростью борьбы за свободу.
   Джек потёр уставшие глаза и отложил потрёпанный томик "Истории Сопротивления".
   Пора на тренировку. Залы по самбо размещались в здании на другом конце базы, так что если не хотел опоздать -- стоило поспешить.
   В раздевалке Джек переоделся в лёгкую синюю куртку до пояса, шорты и ботинки с мягкой подошвой.
   Вышел в просторный светлый зал, ступил на маты и понял, что явился вовремя. В центре бойцовского круга высился Лерой, а за его спиной тенями маячили Войцех и пара незнакомых ребят.
   -- Сегодня я замещаю вашего тренера, -- Бертольд обвёл глазами присутствующих и усмехнулся, заметив Джека. -- Не знаю, к чему вы привыкли, но нас в Академии заставляли работать на износ, так что и вам спуску не дам. Живо по местам, бездельники! Начинаем с разминки!
   Следующий час Джек, как и другие курсанты, разогревался, выполнял привычные упражнения, отрабатывал захваты и броски с партнёром. И получал свою порцию насмешек от Лероя: "Ты решил его схватить или погладить, Моро?! Падаешь, как мешок с дерьмом! Да ты безнадёжнее одноногого слепого инвалида!"
   Чёрт, да чего этот мудак добивается? Просто издевается? Нет, вряд ли.
   Напрашивается на драку? Но за такое Рейн может обоих с базы выгнать, не разбирая: кто прав, кто виноват. Отправит на отдалённую ферму картошку пропалывать. Вручную.
   Или нарочно выводит из себя, чтобы потом высмеять перед Тарой как слабака, который не выдержал тренировок? Похоже на то.
   В спарринг Лерой назначил ему Войцеха. Как боец тот не блистал, но пару раз Джек всё же оказывался на полу. И каждый раз получал очередной ворох издёвок.
   -- Поднимайся, Моро. Чему тебя учили? Падать на спину как шлюха? -- Лерой навис, закрывая обзор, и процедил сквозь зубы так, чтобы услышал только Джек: -- Или размяк от вида той девки в столовой? Да вы с ней точно пара -- два светлокожих уродца, две мокрицы, каких ещё поискать надо.
   -- Возьми слова обратно! -- Джек вскочил на ноги и сжал кулаки.
   -- Что, Моро, -- Лерой едва взглянул через плечо и отвернулся, обращаясь к другим курсантам, совсем как зазывала на ярмарке: -- Ты в плохой форме и я не изменю мнения, пока не увижу хороших результатов!
   -- Не прикидывайся! Ты понимаешь, о чём я, -- Джек сжал кулаки.
   -- О том, что ты слабак? -- с презрением бросил парень. -- Как инструктор я обязан это отметить. Не справляешься с нагрузкой -- уходи, никто и не заметит!
   Джек сдерживался, пока Бертольд не повернулся к нему лицом, а затем врезал в челюсть. Лерой отшатнулся, помотал головой, но быстро сориентировался и принял стойку. Войцех дёрнулся помочь товарищу, скользнул Джеку за спину, но его скрутили другие ребята.
   Глаза Лероя прищурены, буравят Джека, а рот кривится в ухмылке, словно выплёвывает: "Вот ты и напросился, молокосос!"
   Опасный противник. На год старше, чуть выше, но это ерунда. А вот то, что Бертольд закончил "Академию" и дерётся лучше, чем он -- реальность. Впрочем, сожалеть и отступать поздно.
   В голове проносится всё, чему учил отец: как бить и как победить. Пусть Лерой и опытнее, но последний час тот лишь наблюдал, играл роль тренера, а Джек разогревался, разминался и боролся с другими курсантами. Преимущество ничтожно, но сейчас он быстрее и точнее Бертольда.
   Это стоит использовать.
   Джек переступает с ноги на ногу, бьёт левой в голову на опережение, обходит блок Лероя и заканчивает комбинацию ударом правой, а затем коленом в корпус.
   Лерой отшатывается. Скула рассечена, кровь стекает по щеке. Наглец уже не скалится, лишь кружит вокруг Джека, парирует и что-то замышляет.
   Курсанты молча освобождают для них место, образуют живой круг: либо с позором упадёшь на маты, либо уйдёшь как победитель.
   Джек нащупывает ритм, как хирург кромсает Бертольда, превращает его смазливое личико в стейк с кровью. Тот отвечает редко, больше кружит, но иногда достаёт.
   Джек мотает головой.
   Чёрт! Заплывает правый глаз, а Лерой пользуется этим, постоянно ускользает из поля зрения!
   Он не замечает как Бертольд, словно легкоатлет, взлетает в воздух и в полёте выбрасывает удар коленом в челюсть.
   Джек падает на маты. Ничего не видит. Голову будто обматывают тканью, сквозь которую едва пробивается свет. Лерой наваливается сверху и колотит его как боксёрскую грушу.
   Инстинктивно, Джек упирается ступнями в бёдра противника, выводит из равновесия и словно жука переворачивает на спину.
   Но Лерой того и ждёт. Падает, зажимает шею Джека между плечом и предплечьем, душит что есть силы.
   -- Какого хрена здесь творится!!!
   Невероятная сила отрывает их друг от друга, отбрасывает в стороны. Курсанты подхватывают Джека, ставят на ноги. Чёрт, не проморгаться. Правый глаз не открывается. Левый смотрит как сквозь чёрную сетку.
   Рейн стоял в центре бойцовского круга. Джек никогда не видел командира в такой ярости. Словно медведь, вставший на задние лапы. Ты замечаешь его и понимаешь: ни ружьё, ни рогатина не остановят зверя, пока тот не ударит тебя, словно молотом.
   -- Мы тренировались, -- выдавил Лерой сквозь разбитые губы, -- тренировались и увлеклись.
   Рейн перевёл взгляд на Джека:
   -- Это правда?
   -- Да, -- он немного пришёл в себя и понял, что устоит без поддержки других парней: -- Я показывал комбинацию ударов, популярных в моём прошлом, но не рассчитал усилий и... всё как-то завертелось...
   -- А вы что скажете? -- Рейн обвёл взглядом окружающих. Повстанцы будто бы сжались, стали незаметнее, чем пыль.
   -- Так и было, -- ответил кто-то невидимый из второго ряда.
   -- Джек и Лерой просто стояли в спарринге...
   -- Переусердствовали, с кем не бывает...
   -- Мы бы и сами остановили бой, да вы первым вмешались...
   Рейн хмыкнул сквозь зубы, а затем обратился к Лерою:
   -- Мы ещё поговорим, -- командир развернулся к Джеку: -- Радуйся, что нужен мне прямо сейчас, -- он заложил руки за спину и рявкнул: -- Смирно, курсант! Привести себя в порядок и через полчаса явиться в мой кабинет. Выполнять!
   Фух, повезло. Легко отделался.
   * * *
   Джек умылся и переоделся, но вместо того, чтобы сразу пойти к Рейну, заглянул в медпункт. Доктор ничего не спросил, лишь наскоро обработал рассечения, убрал отёк под глазом и выдал обезболивающее.
   До назначенного времени оставалось целых две минуты, а Джек не хотел прийти ни секундой раньше. Мимоходом оценил в зеркале расквашенное лицо, подмигнул девушке-секретарше и только затем постучал в дверь.
   -- Входите, -- донёсся приглушённый двойными створками голос.
   -- По вашему приказанию прибыл! -- с порога отрапортовал Джек.
   -- Оставь формальности, -- сводки и диаграммы, что парили над столом, исчезли, открыв командира Неккар. Рейн глазами указал на стул: -- Располагайся, есть что обсудить.
   -- Новости об Эми?!
   -- Нет. Эй, не кисни на глазах, ты не тесто, -- командир едва махнул ладонью, и голографический проектор вывел последние рапорты.
   Номера отрядов, поставленные задачи, результаты... И красные строчки потерь, которые укоряли Джека не хуже молчаливых призраков. Люди погибали. Ради того, чтобы проверить обрывки информации об Эми.
   -- Как видишь, "Сигма" играет с нами, -- Рейн убрал документы и откинулся в кресле. -- Имплантируют слухи в нейросеть псевдо-интеллекта, задействуют двойных агентов, а когда наши звенья начинают проверку -- уничтожают всех, кто попался на крючок.
   -- Пора с этим заканчивать, -- Джек закусил от волнения губу. -- Нужен другой способ. Без напрасных жертв.
   -- Да. Я свернул операции по поиску Эми до тех пор, пока мы не получим на руки хотя бы один козырь. Ну же, Джек, не опускай голову...
   -- Я понимаю... Но... вдруг они мучают её...
   -- Сомневаюсь. Пирон скорее завоюет доверие Эми убеждением, а не пытками.
   -- Она умна и не даст себя одурачить!
   -- Не будь так уверен, -- спокойный голос заставил Джека вздрогнуть.
   Он обернулся и заметил невысокую фигуру у окна. Строгий мундир казался серым и почти сливался со шторами в наступавших сумерках.
   -- Это простака, как осла, приходится либо бить палкой, либо привлекать морковкой, -- слова незнакомца гулко разносились по просторному кабинету, -- а умный человек уязвим для куда большего числа стимулов. Надо лишь выбрать подходящие, и поверь мне: Старая Машина превосходит в этом всех нас.
   Чёрт, да кто это такой?!
   -- Но...
   -- Джек, -- оборвал его незнакомец, -- Ты боишься, что твоей сестре причинят боль. Это логично и предсказуемо. Но я страшусь другого. Рано или поздно мы найдём Эми. Но вдруг к тому времени она уже не захочет, чтобы её спасали?
   Мужчина вышел из тени и приблизился к столу. Худой, словно щепка, лицо заострённое, как у давно и серьёзно больного человека. Старость, не иначе. Современные люди не покрывались морщинами и не ходили с клюкой, но угасали как свечи после тридцати лет.
   -- Извини, что не представил сразу, -- вмешался Рейн, -- но ты с порога засыпал вопросами об Эми. Знакомьтесь! Джек, перед тобой доктор Амир эль-Алим -- лучший специалист "Отверженных" по изучению Омеги. Если доверяешь мне -- верь и ему. В отличие от тех, кто пытался забрать тебя на исследовательскую базу, он истинный патриот, и в своё время не раз спасал мне жизнь. Доктор -- это Джек Моро. Возможно -- ключ к тому будущему, о котором мы мечтаем долгие годы.
   Так и покраснеть недолго! Впрочем, раз уж Рейн настолько уверен, то придётся оправдывать надежды.
   Хм, твёрдое же у доктора рукопожатие. По виду и не скажешь. И глаза: строгие, но не жестокие; пытливые, но не бездушные, как у тех, кто являлся за ним ранее.
   -- Рад знакомству, Джек. Моя группа прибыла утром, но уже завтра начнёт первые эксперименты. Рейн уверял: ты давно требуешь этого. Верно?
   -- Да, -- кивнул он. -- Пару раз я прикасался к некой Силе. Однажды она пришлась кстати, позволила выжить и мне, и друзьям. Так что... я буду рад, если научусь использовать её осознанно.
   И стану хоть в чём-то лучше других курсантов!
   -- Завидный энтузиазм, -- уголки губ доктора Амира поползли вверх. -- Стрелять могут все, но осознанно управлять энергией Омеги не способен никто. Возможно, кроме тебя. Возможно, кроме тебя и Эми.
   -- Думаете, она обладает похожей Силой? -- встрепенулся Джек.
   -- Не знаю. Может и нет. Но ведь чем-то она заинтересовала Пирона.
   -- Чёрт, тогда "Сигма" будет сражаться за неё с удвоенной яростью!
   -- Да. И поэтому Рейн прав. Нам нужен козырь. И у меня есть идеи на этот счёт. Мы поможем друг другу. Каждый из нас добьётся успеха: ты вновь обретёшь сестру, а мы с Рейном превратим вялое противостояние "Сигме" в новый "Зимний мятеж"! И в этот раз "Отверженные" победят.
   -- Тогда за дело! Начнём прямо сейчас!
   -- Нет, Джек, -- вмешался Рейн. -- Наскоком здесь не выиграть. Приступите к экспериментам завтра.
   Над столом возникли таблицы. Рейн пару секунд вглядывался в столбики цифр и короткие примечания, а затем продолжил:
   -- Похоже, ты делаешь успехи по части боевой подготовки. Не ленишься и не отлыниваешь. Поэтому я снимаю тебя с регулярных занятий и перевожу на режим факультативных тренировок. Интенсивность определяй сам, исходя из степени загрузки в лаборатории, -- командир побарабанил пальцами по столу. -- Ну, вроде бы всё обсудили.
   Амир эль-Алим встал:
   -- Джек, встретимся завтра в девять на одиннадцатом подземном уровне корпуса три.
   -- Конечно. И ещё, доктор Амир...
   Тот обернулся уже в дверях:
   -- Да?
   -- Вы сказали, что прибыли с группой учёных. Вместе с вами, случайно, не летела одна из "сестёр"? Ария?
   -- Вижу, вы уже познакомились, -- подмигнул доктор. -- Да, она из моей команды. "Сёстры" объединяются в "Цепь" и телепатически общаются друг с другом. Нет канала связи надёжнее.
   -- Ясно. Извините, что задержал.
   Тот кивнул на прощание и скрылся за дверью. Джек направился к выходу, но голос Рейна вынудил обернуться:
   -- Ещё кое-что...
   -- Да?
   -- Насчёт драки...
   -- Но я же сказал -- это всего лишь ошибка на тренировке. Переусердствовал...
   -- Тогда я не хочу, чтобы такие ошибки повторялись! Раз у тебя избыток силы, то используем её во благо. В течение недели, по вечерам, станешь помогать мосайдам на восточной стройплощадке. Приступай прямо сейчас. Машины уже проинструктированы.
   -- Но...
   -- Это приказ, Джек.
   Ладно, он зайдёт с другой стороны.
   Джек закрыл дверь, прикинул, где находится Пётр -- техник по обслуживанию роботов-мосайдов -- и поспешил к общежитиям. Как и надеялся, приятель валялся на кровати и готовился к погружению в виртуальный мир.
   -- О, здорово, Джек! Слыхал, ты сегодня отличился. Или брешут? Говорят, круто дрался! -- Пётр щёлкнул пальцами. -- Ну что, зарубимся в виртуале?
   -- Я только за, но Рейн загрузил рутиной... Ты не мог бы перенаправить свободного мосайда на восточную стройплощадку? А я на месте дам ему инструкции. Само собой, за мной не заржавеет.
   -- Извини друг, не могу, -- Пётр встал и заметно погрустнел. -- Ты же знаешь, я бы и рад помочь, но если приказ отдал Рейн, то мой уровень доступа бесполезен. Мастер-мосайд попросту не допустит постороннего к работе. И доложит командиру базы о невыполнении задачи, -- Пётр вновь развёл руками. -- Кстати, не ты один задумал такую хитрость. Милка только что в чате хвастала, будто бы Лерой подкатывал со схожей проблемой. Ха, девчонки! Она бы и рада помочь, да не может. Так что Бертольду предстоит горбатиться до ночи. Он уже на западной стройплощадке.
   -- Ну ладно, удачного боя, -- Джек хлопнул юношу по плечу и поспешил на улицу.
   В горах темнело рано, летний воздух уже наполнился вечерней прохладой. Пахло сосной и цветами акации. Неплохо, всё приятнее работать.
   Кто-то дёрнул за штанину.
   Небольшой мосайд тренькнул, втянул стальные щупальца и словно колобок покатился по дороге.
   Ясно, заметили отсутствие и прислали сопровождающего. Джек поспешил за смешным шариком. Тот останавливался под каждым фонарём и нетерпеливо попискивал.
   Господи! Джек едва не застонал, увидев кучу щебня и битого камня, который предстояло грузить лопатой на тачку и везти к выходу из штольни. Мосайды пробивали в горах тоннели на случай эвакуации базы, но... Проклятье! Это же сизифов труд, бессмысленный и изматывающий! Машины специально разгрузили пару вагонеток здесь, чтобы он вручную перетаскал гравий на поверхность.
   Ладно, работа сама себя не выполнит. Джек засучил рукава, перехватил покрепче лопату и, насвистывая прилипчивый мотивчик, принялся за дело.
   Фух, проклятье! Да Рейн настоящий садист!
   Два часа монотонного труда превратили Джека в сгусток ноющей боли. Он проглотил оставшиеся таблетки и с трудом подавил желание упасть на траву. Хотелось замереть и притвориться игрушкой, где сели батарейки.
   Проклятье, нет! Ты не слабак! Улыбнись парням, которые спешат на вечеринку по случаю возвращения с успешного задания. Откажись от предложения отправиться с ними, обрати всё в шутку. Держись прямо и не морщись, пока идёшь к общежитию, поднимаешься по лестнице и тащишься в общую душевую.
   Да-а, теперь легче.
   И лекарство наконец-то подействовало.
   Он промокнул воду полотенцем. Растираться не рискнул -- мешали кровоподтёки после драки с Лероем. Джек натянул одежду на мокрое тело и по длинному коридору пошлёпал к себе. Мимоходом глянул в окно...
   Хм, знакомый силуэт. Но почему она сидит там, да ещё и в одиночестве?
   Джек закинул вещи в комнату, отмахнулся от расспросов Кайла и поспешил на улицу.
   Пустая аллея, резная лавочка под берёзой.
   Тусклый свет фонаря выхватывал из темноты знакомые черты в обрамлении жарких как медь волос.
   -- Привет, Тара. Не против, если... -- он кивком указал на скамейку.
   -- Стоит подумать о волке, а он тут как тут, -- девушка похлопала по месту рядом с собой.
   -- Так ты меня ждала?
   Джек сел. Тонкий, едва заметный аромат духов коснулся ноздрей. Чёрт, теперь главное всё не испортить!
   -- Собиралась на вечеринку, но решила вначале с тобой поговорить. Но это, наверное, глупо.
   -- И о чём же? -- Джек поймал её взгляд и заметил сомнение в глазах.
   -- О ссоре с Бертольдом...
   Вот же! Наверняка этот гад наплёл Таре всякой ерунды. Будто бы он не выдержал нагрузок и сорвался на тренере. Обиднее всего то, что если начнёшь оправдываться -- выставишь себя ещё большим идиотом. Джек подавил раздражение и ответил как можно беззаботнее:
   -- Парни иногда дерутся. Это нормально.
   -- Ну да. Вопрос в причинах, -- взгляд Тары потеплел. -- Джек, ты не обязан никому ничего доказывать кулаками. И я, и Кайл, и Морган, и Рейн знаем, чего ты стоишь на самом деле. Мы помним, как ты держался во время боя в Бельхе, как вытащил меня из-под обстрела, как захватил предателя на Волчьей заимке... Пусть у тебя не всё складывается на стрельбах или в единоборствах -- это нихрена не значит!
   Она стукнула кулаком по ладони:
   -- Дай время -- станешь не хуже других!
   -- Тебе Лерой наябедничал?! -- не удержался Джек. -- Чёрт, да мне пофиг на критику! Выдержу, не сахарный. Но он приплёл невинного человека, оскорбил её...
   -- Её? -- удивилась Тара. -- Так ты за девушку вступился?
   -- Не веришь?
   Она сморщила лоб:
   -- Тебе -- верю. Берт действительно изменился. Когда мы только познакомились, ещё в Академии, он был весёлым и общительным парнем. Ну и немного зазнайкой, всё же вырос в такой известной семье... -- Тара смотрела куда-то вдаль: -- А сейчас в нём нет-нет, да и проглянет какая-то злость, надменность по отношению к обычным повстанцам. Будто что-то произошло за время, пока мы не виделись. Словно его тяготит некая тайна...
   -- Это не повод доставать других, -- буркнул Джек. -- Секреты пусть держит при себе. Да мне пофиг на его тайны!
   -- А вот меня занимает один вопрос, -- девушка смерила Джека взглядом как ювелир негранёный алмаз. -- Кто же она, твоя загадочная подружка?
   Ха! Тара обращает разговор в шутку?
   Подыграть ей? Или признаться?
   В конце-то концов, сколько можно скрывать?!
   С другой стороны, момент не самый подходящий...
   А, ладно! Всё равно ему не светит подкатить к Таре на спортивной машине и пригласить в ресторан. Лучше сейчас признаться, чем и дальше мучиться.
   -- Нет у меня подружки, -- Джек сжал ладонь девушки. Сердце будто остановилось: -- На самом деле, мне ты нравишься.
   Повисло неловкое молчание.
   Стрёкот кузнечиков казался оглушительнее урагана.
   Тара мягко высвободила руку и вздохнула:
   -- Знаю.
   -- Откуда?! -- опешил Джек.
   Девушка толкнула его плечом:
   -- Я же не слепая и не глупая. Видела, как ты смотрел на меня и в первую встречу в Бельхе, да и потом...
   Джек на мгновение закусил губу:
   -- И... что ответишь? Вот только не молчи. Итак провалиться сквозь землю хочется.
   -- Ты симпатичный, правда. Да и любой девчонке на базе польстило бы внимание гостя из прошлого. Особенно такой обычной, как я, -- Тара облизнула губы. -- Но тебе не кажется, что... ну, что я слишком... взрослая для тебя? Поверь, я немало об этом думала и... нам лучше оставаться друзьями.
   Вот же! Проклятье! Чё-ё-ёрт... теперь при виде друг друга им будет неловко, и Тара начнёт избегать его как прилипалу-неудачника.
   Джек отдал бы половину жизни за возможность открутить время на минуту назад и вырубить себя чем-нибудь тяжёлым. Лишь бы не произносить тех слов и не разрываться теперь от стыда.
   Вместо этого он пошутил:
   -- Взрослая? Вообще-то, я старше на четыреста лет.
   Тара рассмеялась:
   -- Вот за это ты мне и нравишься -- не куксишься по мелочам!
   -- А если серьёзно? Фактически, мы почти ровесники.
   -- Да, Джек, -- она посерьёзнела, -- но не забывай, что мой вид живёт меньше, а потому и взрослеет раньше. Когда я учила английский язык, то читала про общество твоего времени. Про отношения, -- Тара покрутила в воздухе пальцами, -- и про всё такое. А потому у меня чувство, как будто я соблазняю подростка. Это неправильно. Уверена, рано или поздно ты найдёшь более подходящую девушку.
   Ясно. Несмотря на одинаковый возраст, она считает его недостаточно зрелым.
   Хм, значит не всё потеряно!
   Надо лишь доказать, что он ни в чём не уступает другим парням! Особенно Лерою...
   Тара встала и протянула руку:
   -- Друзья?
   -- Друзья, -- он сжал её пальцы и добавил едва слышно: -- Пока.
   Она кивнула и Джек рискнул:
   -- Кстати, тут ребята вечеринку устраивают. Пойдём?
   -- Меня уже пригласили, -- девушка потупила глаза и спрятала неловкую улыбку.
   -- Окэй, -- Джек сжал кулаки, но для Тары растянул губы как заправский политик. -- Оторвись там и за меня, а я вспомнил, что планировал кое-чем заняться.
   Он развернулся и поспешил в общежитие.
   Завтра трудный день. День рождения нового Джека Моро! Если доктор Амир прав, если Омегу можно покорить, то со временем он станет незаменимым для повстанцев.
   И тогда он заставит Тару воспринимать его всерьёз!
   * * *
   -- А они не торопятся, -- Кайл оторвался от экрана и откинулся на спинку автомобильного кресла.
   Джек скосил глаза на изображение с камеры взломанного Арией дрона-наблюдателя. Беспилотник всевидящим соколом кружил над Кулой -- крошечным городком, который затерялся в холмах неподалёку от Бельха. Джек узнавал и улицу, и ряды трёхэтажных домов в окружении пёстрых клумб, и цветущие липы, и проезжающие машины, и спешащих куда-то людей. На экране отсутствовал единственный объект -- их старый пикап, припаркованный в трёхстах метрах от ворот милицейского участка и, по совместительству, местной тюрьмы.
   Филигранная работа. Пусть Ария и лежала в капсуле синхронизации в сотнях километров от Кулы, но внедрилась в системы наблюдения местного псевдо-интеллекта как вирус в ничего не подозревающую клетку. Если верить изображению, то сквозь их бесплотный автомобиль ветер только что пронёс рваный бумажный пакет.
   Другое дело -- вечно это продолжаться не может. Когда система обнаружит взлом, городок превратится в ловушку.
   -- Осталось максимум полчаса, -- Стенли Морган словно бы прочёл мысли Джека. -- Если милицейский конвой к тому времени не покинет тюрьму, я прекращу операцию.
   Капитан щёлкнул по пеналу на коленях:
   -- И тогда нам придётся отложить проверку твоих способностей.
   Да, пенал. А внутри две инъекции на основе адреналина. Как и обещал доктор Амир, за недели опытов учёные подобрали ключ к необычным талантам Джека. Пока ещё грубый и несовершенный, но отпирающий двери к загадкам его разума.
   По дороге в Кулу, из-за волнения перед боем, он и сам ненароком провалился в голубое марево. Мир открылся как трёхмерная модель на дисплее компьютера. Джек видел всё. Одновременно и под любым углом. Но эффект длился недолго, да и радиус действия не впечатлял.
   Другое дело -- "Ключ Амира"... После того как результаты экспериментов стали предсказуемы, Джек взял в осаду Моргана и Рейна. Раз Сила доступна, убеждал он, преступно не использовать её на благо Сопротивления. И, в конце концов, добился своего.
   -- Похоже, началось, -- Кайл указал на экран.
   Камера беспилотника приблизила колонну микроавтобусов и броневиков, которые выползали из подземного гаража и выстраивались перед воротами во дворе милицейского участка.
   -- Надеюсь, ты готов, -- Морган вытянул шприц, и Джек закатал рукав.
   Сознание будто выдернули из тела. Свет привычно дрогнул, раскрасил улицы во все оттенки синего цвета, превратил выгнувшуюся дугой фигурку с закатившимися глазами в ещё один объект из сонма окружающих.
   Пыль на дороге. Ветер шумит листвой. Птицы в небе и черви в земле. Люди за стенами домов и люди в проезжающих машинах. Ничто не укрывается от взора. Синяя сфера расширяется, как волна цунами поглощает всё на своём пути и открывает скрытое от обычных глаз.
   Вал информации ошеломляет, но Джек помнит Цель. Важна лишь вереница машин на милицейской стоянке.
   Броневик. Микроавтобус милиции с затемнёнными стёклами. И ещё несколько. И оперативники "Сигмы" в замыкающем фургоне. А в центре, неотличимый от других, микроавтобус с заключёнными. Внутри охрана. А ещё женщины и дети.
   Цели. Семьи повстанцев, захваченных пару дней назад.
   Проклятая "Сигма"! Мерзавцы, которые шантажируют пленных жизнями близких.
   Рейн оказался прав. Ни лобовая атака, ни обычная засада не помогут. У милиции численный перевес, а на Неккар больше курсантов, чем закалённых бойцов. Для успеха необходимо знать, в какой именно машине перевозят заложников.
   Конвой выруливает на улицу и движется к окраине города.
   Хорошо. Из Кулы в Бельх ведёт лишь одна дорога.
   Пора рассказать Моргану о целях.
   Тело слушается с трудом.
   -- Заложники в четвёртом авто от головы колонны, -- выдавливает он сквозь губы.
   Джек не говорит, а точно скрипач играет на голосовых связках. Странное ощущение. Словно управляешь телом извне, как кукловод дёргаешь за ниточки.
   И с каждой попыткой получается всё лучше и лучше.
   Вот бы и с другими так... Джек касается оперативников "Сигмы", но образы ускользают, как вода сквозь пальцы.
   Кайл выруливает со стоянки. Держится в отдалении, но не выпускает конвой из виду.
   Морган вызывает отряд засады:
   -- Тара, четвёртый от "головы". Не заденьте.
   Голубая сфера сжимается. Цунами информации теряет силу, откатывает в океан.
   Что-то отвлекает его. Прикосновение мягкое и беспокоит не больше чем пёрышко водную гладь. Кто-то знакомый?!
   Нет, показалось.
   Джек обмяк и медузой растёкся по сиденью.
   -- Молодец, ты справился, -- Морган потрепал по плечу. -- Отдыхай. Мы позаботимся об остальном.
   Даже если бы капитан приказал ему вытащить пистолет и открыть огонь, Джек не пошевелил бы и пальцем. Не смог бы. Доктор Амир увеличил время использования энергии Омеги, почти утроил радиус воздействия, но так и не поборол слабость, которая накатывала в конце. Мало того, после инъекции Джек приходил в себя куда дольше, чем после случайных провалов в Омегу.
   Конвой выруливает на пустую в этот ранний час трассу и набирает скорость. Прямое, словно по линейке прочерченное шоссе, устремляется сквозь лес к Бельху. Шпили небоскрёбов пронзают облака на горизонте как сладкую вату.
   -- Кайл, увеличь дистанцию, -- приказывает Морган.
   Пикап взбирается на вершину холма.
   С такого расстояния милицейская колонна напоминает цепочку муравьёв, которые спешат куда-то по дну ложбины.
   -- Сейчас, -- успевает сказать капитан и земля под колёсами вздрагивает.
   Лента дороги превращается в стену огня с вратами в центре. Гейзеры взрывов подкидывают в воздух, а затем расшвыривают броневики и машины конвоя. Беспилотный грузовик, что двигался по встречной, ударная волна отбрасывает в лес как игрушку, разламывает кузов и засевает обочину свежим хлебом.
   Узконаправленные мины не срабатывают только под автобусом с заключёнными. Его сметает на обочину и сносит в кювет.
   Пыль затягивает ложбину как туман.
   Да, Морган спланировал идеальную операцию.
   Джек выдохнул. Прошлой ночью, когда мосайды, оставаясь под асфальтом, минировали полкилометра дорожного полотна, он волновался за судьбу заложников. Оказалось -- зря беспокоился.
   Кайл подъехал ближе, но не остановился. Автомобиль петлял по лабиринту из развороченных машин и асфальтовых глыб.
   Теперь дело за отрядом Тары.
   Повстанцы сновали в тумане как призраки, разоружали выживших солдат, освобождали пленников. Детей выносили на руках.
   -- Все цели живы, командир, -- рация ожила голосом Тары, -- ранения не смертельны.
   "Отверженные" носили маски, но Джек узнал её фигуру. Девушка отдавала приказы и готовила отступление. Рядом держался парень с тёмными волосами до плеч. Наверняка Лерой. Он нервничал, торопил бывших заключённых, тянул за собой раненую женщину так, что её лицо морщилось от боли.
   Чёрт, неужели Бертольд напуган и готов на всё лишь бы убраться под защиту леса?!
   Пара минут и на опушке никого.
   Кайл объехал последнюю машину. Она напоминала не до конца открытую консервную банку. Бронированную дверцу покорёжило, но не сорвало с петель. Снизу, из узкой щели, на дорогу струился ручеёк крови, собирался в лужицу, а затем растекался по трещинам в асфальте, рисуя сюрреалистичную ладонь. Пальцы словно бы тянулись к нему.
   Проклятье! Отвернись, сделай глубокий вдох! Это адреналин. Чёрт, это просто не закончилось действие инъекции!
   Кайл прибавил скорость, и Джека вжало в сиденье.
   Он не оборачивался.
   * * *
   -- Мы добились успеха, о котором повстанцы говорят по всему миру!
   Рейн поднял фужер шампанского. Банкетный зал взорвался аплодисментами, выкриками и одобрительным свистом.
   Джек, вместе с Морганом, Тарой и Кайлом, сидел за столом командира базы, а потому, когда смотрели на Рейна, видели и его.
   Казалось, щеки пылают от взоров десятков глаз. Вот же... он точно не привык к такому! Главное -- держаться уверенно, будто всё нипочём, словно так и должно быть.
   -- ... заслуга многих из вас, -- продолжал Рейн, -- но особо я отмечу вклад капитана Моргана и Кайла Робинсона, которые спланировали операцию; успех Тары Робинсон, которая возглавила группу засады, и... -- Рейн помедлил, концентрируя внимание публики как заправский шоумен, -- и Джека Моро. Ведь без его талантов атака не имела смысла. За победу!
   -- За победу! -- люстры качнулись от рёва голосов, а пол дрогнул, когда повстанцы, все как один, вскочили из-за столов, ударили правыми кулаками по груди и взметнули к потолку.
   Лишь двое не двинулись с мест. Бертольд Лерой изображал истукана со скрещёнными на груди руками, и смотрел на Джека как на врага. И, конечно же, Войцех, словно тень, копировал позу хозяина. Вот только если Лерой выглядел мрачно и грозно, будто злой гений, то прихвостень -- попросту глупо.
   Да и чёрт с ними! Со всеми не подружишься. Джек осушил бокал и опустился на стул. Приятный вкус. Хотя, по словам Кайла, шампанское теперь выжимают из какого-то сорта слив.
   С непривычки в голове зашумело. Пожалуй, хватит. Не хватало ещё стать всеобщим посмешищем после того как Рейн объявил его героем.
   Свет приглушили, зазвучала лёгкая музыка.
   -- Господа, сидеть на месте будете дома, -- объявил в микрофон командир базы, -- а в этот вечер я приказываю развлекаться и танцевать!
   Джек не заметил, как откуда-то вынырнул Лерой, пригласил Тару и увлёк её на танцпол. Гад!
   Кайл ужом проскользнул к Елене, своей новой подружке, по-хозяйски положил ладонь на талию и словно факелом ожёг взглядом конкурентов.
   Все постепенно разбились на пары и вскоре на местах почти никого не осталось. Лишь на другом конце зала, за столом команды учёных, одиноким призраком виднелась Ария. Она понурила голову и что-то вертела в руках.
   -- Может, пригласишь?
   Джек вздрогнул, когда Морган хлопнул его по спине и кивнул в сторону девушки.
   -- Н-нет, -- смутился он, -- мне другая нравится.
   -- Ты же не замуж её зовёшь! Это просто танцы! Развлекайся!
   -- Кстати, это приказ командира базы, -- напомнил Рейн, наполняя бокал. -- Вчера вы рисковали, а потому сегодня обязаны пить и плясать! Выпьем за баланс в нашей жизни!
   Вот же привязались!
   -- Может позже, -- Джек сменил тему. -- Я тут подумал... Если взять Арию... Красивая девушка, но всегда одна. Люди её уважают, но опасаются из-за необычных способностей. Ты, Рейн, объявил, будто мои таланты помогли одержать победу, но вдруг повстанцы начнут избегать и меня?
   -- Ну и мысли... -- командир поморщился и поставил фужер на стол. -- Что я, зря праздник организовывал что ли? Все старались, а ты серьёзнее чем на экзамене. Отложи сомнения до завтра!
   -- Не волнуйся об этом, Джек, -- Морган постучал по столу, точно сглаз отгонял. -- У тебя другая судьба. Просто "сёстрам" не повезло. Наше руководство ошиблось две сотни лет назад и продолжает ошибаться сейчас. Учёные растят их на тайной базе, где-то в Паннотии, в отрыве от обычных ортодоксов. Заботятся, оберегают, словно нежные цветы. В том и проблема. Мы рады помощи "сестёр", но редко видим их рядом. Оттого и появляются глупые слухи.
   -- Думаешь, со мной выйдет по-другому? Люди не испугаются связи с Омегой?
   -- Поначалу испугаются, -- вмешался Рейн. -- Но Джек, посмотри. Кого ты видишь?
   -- Ну... парней и девушек. Многих я даже знаю.
   -- Вот именно! В этом зале две трети -- курсанты. Их подготовка закончится, и они разъедутся по миру. Некоторые поступят в Академию. И расскажут, что жили, учились и тренировались вместе с Джеком Моро.
   -- Этого хватит?
   -- Да, -- Рейн тоже стукнул костяшками пальцев по столу. -- Хватит, поскольку они расскажут правду. Расскажут, что Джек Моро не слишком хорош на стрельбах. Что дерётся он как мужчина, но и ему можно вмазать по зубам. Что он ест, пьёт, шутит, зависает в виртуальной реальности и влюбляется так же, как и они. Расскажут, что Джек Моро -- обычный человек. Только с особыми талантами.
   -- Пока это мелочи, а не таланты.
   -- Да, но это пока. Я говорил с Амиром. Он изначально кое-что планировал, а теперь, после твоего успеха, приступит к новой фазе...
   -- Сидите будто три сыча на ветке! -- Джек и не заметил, как вернулась Тара. Девушка подмигнула Рейну и задорно улыбнулась: -- Простите, командир, но кто-то приказывал веселиться! А теперь отлынивает!
   -- Виноват! -- Рейн мгновенно превратился в расслабленного мужчину. -- Цель намечена, атакую!
   Двигаясь в такт музыке, он как заправский ловелас растворился в толпе.
   Тара опустилась рядом. Джек будто растаял.
   -- Джек, у меня просьба.
   -- Конечно, что случилось?
   Девушка кивнула в сторону Арии:
   -- Всегда одна. Даже сегодня. Поговори с ней, а? Пригласи на танец.
   -- Да вы что, сговорились?! -- вскипел он. -- Подойди к ней сама, раз так волнуешься.
   -- Ну, Джек, -- Тара поглаживала его по руке и убеждала словно ребёнка: -- Ты посмотри: как одета, какая причёска. Думаешь, Ария пришла сюда с девчонками болтать? Она же ломает себя ради того, чтобы хоть с кем-то подружиться. Протяни руку помощи. А дальше -- пусть разбирается сама!
   -- Ну ладно, -- буркнул он. -- Один танец.
   Пока Джек пробирался сквозь веселящуюся толпу, Ария встала, бросила на стол мятую салфетку и направилась к выходу. Он догнал её у дверей. Привлекая внимание, коснулся руки.
   -- Привет.
   Девушка обернулась и чуть нахмурилась, словно бы растерялась. Будто бы приняла решение, а Джек вмешался, и теперь она не знала, как поступить. Наконец робко улыбнулась и кивнула в ответ:
   -- Добрый вечер, Джек.
   Серые глаза смотрели с интересом и недоверием, словно Ария всё ещё сомневалась, что к ней хоть кто-то подошёл.
   Красивая... Светлые волосы убраны в сложную причёску. И пахнут как экзотический цветок: пряно, но не навязчиво.
   Джек облизнул губы и скосил глаза пониже. Тёмное, с ярким рисунком платье на бретелях. Облегает сверху и расширяется к низу, открывая колени. У девчонки всё в самый раз...
   -- Ты... что-то хотел? -- она склонила голову на плечо.
   -- Д-да. Кстати, симпатичное у тебя ожерелье.
   -- Спасибо! -- Ария рассмеялась и поймала его взгляд. -- Позаимствовала у сестры. Как и платье. Она уверяла, что на Неккар всё равно не представится случая надеть, но... похоже ошибалась.
   Такая непосредственная... Стоило подойти и сделать комплимент, как отстранённость, которая окутывала девушку будто щит, дала трещину, словно лёд по весне.
   -- Потанцуешь со мной?
   Ария кивнула. Джек протянул руку. Пальцы переплелись.
   Так, главное всё не испортить!
   Зажигательные ритмы угасли, зазвучала лёгкая плавная музыка. Особых движений он никогда не разучивал...
   Да ну и к чёрту!
   Раз он пригласил, то ему и решать, как именно танцевать!
   Джек положил ладони на талию Арии, девушка обняла за плечи, и они принялись медленно покачиваться, следуя за мелодией.
   -- Спасибо, -- наконец сказала она, -- за то, что пригласил.
   -- Да... не говори ерунды.
   -- Нет, правда. Меня никогда ещё...
   -- Прекрати, -- оборвал Джек и прошептал на ухо: -- Я танцую с самой красивой девушкой на вечеринке. И ты меня благодаришь?! Тебе спасибо.
   Ария на мгновение запнулась. Они чуть было не сбились с ритма.
   -- Ты... не такой как другие парни.
   -- Да они просто стесняются подойти. Я-то знаю. Боятся, что такая милашка откажет на виду у всех, и тогда друзья начнут подкалывать.
   Девушка промолчала, лишь подалась к нему чуть ближе.
   Ф-фух! Джек перевёл дыхание. Лишь бы Ария не заметила его волнения...
   Мелодия ускорилась. Свет погас, но включились прожекторы, которые стёрли реальность и расплескали по залу кислотные пятна калейдоскопа. Танцевальный бит заставил разжать объятья и извиваться вокруг партнёра пламенем свечи.
   Когда музыка стихла, а окружающие захлопали друг другу, Джек решился:
   -- Может, посидим за моим столиком?
   -- Конечно.
   Но не успел он плюхнуться на стул и налить девушке сока, как заметил своего приятеля, Петра. Тот стоял неподалёку, жестикулировал и указывал на Арию глазами, словно разрешения спрашивал.
   Ха, забавно... Нашёлся и второй смельчак.
   Джек кивнул. Пётр подошёл к девушке и протянул руку:
   -- Можно тебя пригласить?
   Ария казалась озадаченной, взглянула на Джека, но он лишь пожал плечами.
   Вперёд! Развлекайся, ведь ради этого мы здесь.
   Девушка упорхнула на танцпол. Джек сидел в одиночестве, потягивал сок и наблюдал за общим весельем.
   С парней будто шоры сбросили. Как стая молодых волков они кружили вокруг Арии, наперебой звали танцевать.
   Ха, а ведь он всего лишь собственным примером доказал, что перед ними не загадочная ведьма, а соблазнительная красавица. Ария и правда блистала как Золушка на балу, которая забыла обо всём, что оставалось в прошлом.
   Интереснее оказалось наблюдать за Рейном. Командир пил, флиртовал, но стоило где-то вспыхнуть ссоре, как он появлялся, словно чёртик из табакерки, и шуткой гасил конфликт. А иногда, вместе с Морганом, заламывал буянам руки и незаметно для окружающих выводил чёрным ходом. Да уж, этой ночью карцер не опустеет.
   Джек перевёл взгляд и поморщился. Тара пользовалась успехом, танцевала со всеми, не отдавая кому-то предпочтения.
   Проклятье!
   Может пригласить? Нет, бесполезно. Если решится на новую попытку сблизиться, то наткнётся на извиняющуюся улыбку и упрёк в глазах: "Мы же обещали быть друзьями. Не забыл?"
   Грустно.
   Джек ушёл, оставляя за спиной музыку и смех. Под конец праздника обещан фейерверк, но ему уже всё равно.
   * * *
   Сапфировый мир выпустил из объятий. Сознание вернулось в тело, и Джек открыл глаза. Доктор Амир пытался избавить его от слабости, которая накатывала после длительного погружения в Омегу, но так и не преуспел.
   Ничего, может он и сам адаптируется. Со временем. Недаром же недавно удалось слияние с Омегой по собственному желанию. Ерунда конечно, на пару секунд и только если сквозь ближайшую стену подглядывать... Зато ноги держали, пусть и заплетались слегка.
   Как шмели в банке гудели серверы, в горле першило от фильтрованного воздуха. Слышались шаги лаборантов, знакомые голоса обсуждали результаты последнего эксперимента. Сплошные цифры и непонятные термины.
   Джек потянулся, но мягкое как гель кресло не отпускало, словно намазанное клеем.
   -- Лежи, выравнивай дыхание, -- сухая, будто у мумии, рука коснулась лба. Доктор Амир снял датчики и щёлкнул пальцами, развернув перед глазами Джека полупрозрачный экран из множества сегментов.
   Похоже, удалось!
   -- Молодец, Джек. Синхронизация прошла лучше, чем я надеялся.
   Амир распределил отдельные кадры на две группы и продолжил:
   -- Справа -- изображения тех объектов, которые ты передал Арии по условиям эксперимента. Она успешно интерпретировала данные и превратила в видеоролики, доступные обычным людям. Теперь их могут использовать заинтересованные лица. Так... что у нас здесь... Тренировка курсантов на полигоне в трёхстах метрах от этого здания. Мины в стенах, которые уничтожат лабораторию в случае атаки "Сигмы". Кабинет Рейна...
   Доктор коснулся изображения, и Джек услышал знакомый голос. Командир почём зря костерил начальника склада.
   Выходит, Ария действительно настроилась на электромагнитные волны его разума, а затем превратила визуальные образы в кубиты информации. Доступные для всех.
   -- Слева, -- продолжал Амир, -- то, что мы получили с базы Декарт. Ария не в силах, да и никто кроме тебя не способен, воспринять поток данных целиком. А потому, она телепатически перенаправила "сырую" информацию другим "сёстрам". Те, в свою очередь, разделили её между собой. Как видишь, на экране оружейный склад, аэродром, подземные коммуникации и... хм, кошка, которая ворует мясо из столовой. Плюс другие помещения Неккар.
   -- Словно кто-то развесил десятки скрытых камер.
   -- Точно! -- доктор Амир принялся от волнения мерить шагами лабораторию. -- Сейчас радиус действия твоих способностей не превышает половины километра. Не так много, но только представь, что было бы, передавай ты в реальном времени не закоулки Неккар, а начинку штаб-квартиры "Сигмы" в Бельхе? Будь у нас армия, ты направил бы её в сердце врага по самому безопасному маршруту!
   -- Тогда чего медлим?! Ударим по "Сигме" и вытащим Эми!
   -- Ну, -- Амир остановился и принялся загибать пальцы: -- У Рейна нет армии. Мы не знаем, где держат твою сестру. И наши лидеры не санкционируют атаку без веской цели, которая выгодна движению "Отверженных" в целом. Иначе, это банальный терроризм. А мы не хотим пугать обывателей сотнями убитых и бессмысленными разрушениями.
   Вот чёрт!
   Доктор Амир помог встать. Джек устремился в дальний угол лаборатории, где ассистенты освобождали Арию из капсулы синхронизации. Комбинезон облегал тело девушки как серебристая кожа, руки болтались вдоль тела, глаза не открывались.
   -- С ней точно всё в порядке?!
   -- Да. Она придёт в себя куда быстрее, чем ты. И вообще, нечего глазеть! -- доктор Амир отогнал его от Арии. -- Давай наружу! Отдохни пару часов, подыши воздухом, побегай, подерись, не знаю... Будь собой. Затем продолжим. Первый эксперимент -- всегда случайность. А мне нужны стабильные результаты.
   -- Не собираюсь я драться, -- буркнул Джек, заходя в лифт.
   Амир, похоже, не услышал. Хорошо, а то доктор отличался странной привычкой ставить бессмысленные задачи, а затем оценивать, как это влияет на его способности.
   Взять хотя бы случай с группой роботов-уборщиков, которых Амир натравил на Джека на той неделе. Битый час пришлось спасаться от восставших пылесосов в лабиринте подземных лабораторий. Кто бы ещё знал, что они неслабо током бьют! А доктор лишь развёл руками. Дескать, ему потребовалась естественная психологическая реакция на внезапный стресс.
   Чёрт, да он до сих пор вздрагивает, когда случайно натыкается на мосайдов. Кто знает, что на уме у коварных железяк?!
   Правда... в тот раз выяснили, что он способен на жалкие секунды входить в Омегу без "Ключа Амира". И не случайно, а по желанию. И оставаться на ногах, отслеживая перемещения врагов на крошечном расстоянии. И избегать встреч с экзекуторами.
   Вот бы так происходило и при длительном слиянии! Надоело изображать раздавленное желе после каждой инъекции.
   Впрочем, эксперимент с мосайдами оказался самым невинным из набора Амира. Хуже всего приходилось в тех случаях, когда доктор требовал не воспринимать физические объекты комплексно, а проникать в суть вещей. Со стенами и механизмами это выходило неплохо. Но когда с помощью Омеги Джек сосредоточился на строении внутренних органов другого человека...
   В тот раз Амир лишь хмыкнул, буркнул что-то про нетренированный разум и заставил отмывать лабораторию. Ну а кто бы удержал внутри завтрак после такого зрелища?!
   Тем не менее, существовали области, куда даже Амир настрого запретил ему заглядывать. Попытка разложить сосновую иголку на атомы и проникнуть ещё глубже обернулась потерей сознания на сутки. Потом Джеку рассказывали, что в тот день у Рейна с Амиром состоялся весьма эмоциональный разговор...
   Жаль. Именно эта запретная тема почему-то манила как наркотик. Ведь наверняка он изначально воспринимал мир без каких-либо ограничений! Просто та часть подсознания, которая отвечала за покорение Омеги, фильтровала информацию и показывала лишь то, что мог интерпретировать неподготовленный разум. Или то, что не угрожало хрупкому человеческому телу.
   Иногда Джек с трудом удерживал себя от новой попытки...
   Взамен, доктор отвлекал его тренировками по чтению книг на расстоянии. Не проблема. Джек видел текст, не переворачивая страниц. Но какой в этом толк?! Пролистав анатомический атлас, хирургом не станешь.
   Он вышел наружу. Лето ещё не закончилось, но день стоял пасмурный. Холодный ветер нёс тучи. Они цеплялись за вершины гор как рваные одеяла.
   -- Привет, Ария! -- донеслось из-за спины. Джек обернулся.
   Девушка переоделась в привычный камуфляж и смеялась над чем-то вместе с группой курсантов у дверей лаборатории. Ария заметила его взгляд, помахала и вскоре догнала у ступенек, которые спускались к дорожке вокруг озера.
   -- Чем займёмся?
   -- Не знаю, я думал голову проветрить.
   -- Холодно сегодня, -- поёжилась Ария и взяла его под руку. -- Так теплее. Не возражаешь?
   Он высвободился:
   -- Да пофигу. Но если другие заметят, то навыдумывают всякой ерунды.
   -- Какой ты... Или боишься, что я мысли твои прочитаю?
   Интересная девчонка. Ловко всё в шутку обратила. Пожалуй, стоит подыграть.
   -- Раньше я принимал это за слухи. Но сначала ты прикоснулась к моему разуму во время операции в Куле. Сегодня тоже читала мысли. Вдруг ты и вправду коварная ведьма, а?
   -- Нет дыма без огня! -- рассмеялась Ария, но тут же посерьёзнела: -- Нет, конечно же нет. Без громоздкого оборудования для синхронизации и партнёра, который согласен мне открыться, я ничего не могу.
   -- А как же ты общаешься с другими "сёстрами"?
   -- То другое дело. Мы такими созданы.
   -- Не говори о себе как о роботе, -- Джека передёрнуло. -- Аж мурашки по коже.
   -- Почему? Ведь это правда, и я принимаю себя такой, какая есть. Все сёстры -- клоны нашей прародительницы.
   -- И все пронумерованы, как и ты?
   -- Нет. Подрастая, мы выбираем имена и фамилии. "Ария номер девяносто три" -- это кодовое обозначение проекта. И я приняла его, чтобы не забывать о своей природе.
   -- А ты... гордая. Так сразу и не скажешь.
   -- Со стороны видней. Но знаешь, где-то здесь, -- она прикоснулась к груди, -- я иногда чувствую отголоски той боли, гнева и решимости, которые снедали Марию Светлову. А потому я чту её жертву и сама выбираю тот же путь.
   -- А кто она? Эта Мария?
   Ария промолчала.
   Напоенный влагой ветер поднял рябь на озере. От пробегавших по небу туч вода казалась темнее ночи. Девушка снова взяла его под руку.
   -- Мне и вправду холодно, Джек.
   -- Тогда пойдём отсюда.
   -- Постоим немного. Вместе теплее. К тому же, мне нравится это напряжение перед бурей. Чувствую себя по-настоящему живой.
   -- Как та загадочная Мария?
   Ария рассмеялась и толкнула его плечом:
   -- Упорный же ты. Она не загадочная. Обычная молодая женщина из твоего времени, которая попала к нам более двухсот лет назад. Во времена "Зимнего мятежа".
   -- И переход изменил её?
   -- Ага. Она научилась переносить разум в открытые информационные сети. А потом и взламывать закрытые.
   -- Круто!
   -- Поначалу да. Она помогала "Отверженным". Нашла любовь -- другого гостя из прошлого, который иногда получал видения из будущего. Его звали Анри Нетеп.
   Джек опешил. Он же читал об этом человеке в учебнике.
   -- Анри Нетеп? Разве это не один из лидеров восстания? Разве не он предал "Отверженных", а позднее основал "Сигму"?!
   -- Да, -- Ария поддала ботинком камешек, и тот запрыгал по воде как лягушка. -- Говорят, Нетеп получил видение о том, что Пирон одержит верх, а Мария погибнет. Она и вправду увядала как цветок, из которого сорняки вытягивали соки. В то время мы не умели безопасно взаимодействовать с Омегой. Учёные многого не знали.
   -- И тогда...
   -- Нетеп предал "Отверженных", ведь Пирон обещал исцелить Марию. Но та отвергла предложение Анри. И боролась с "Сигмой" до конца своей недолгой жизни, не отвлекаясь больше ни на любовь, ни на подозрения окружающих.
   -- Подозрения?
   -- Ну... Из-за Анри Нетепа ортодоксы проиграли войну и получили опасного врага в лице "Сигмы" -- новой спецслужбы Пирона. Никто Марию не обвинял, но недалёкие люди шептались. Позже эта неприязнь перекинулась на "сестёр". Правда теперь нас подозревают в чтении мыслей и тайных манипуляциях разумом.
   -- Уже нет.
   Ария поморщилась:
   -- Разве что на Неккар во мне увидели девушку, а не монстра. И то, благодаря тебе, Джек.
   -- Брось! Я же говорил, что просто...
   -- Да-да, -- она улыбнулась. -- Помню. Кстати, куда ты исчез в тот вечер? Я надеялась вместе салют над озером посмотреть.
   Вот же заноза! Ну какая ей разница?!
   -- Задумался кое о чём. Ушёл к себе.
   -- Тебя и сейчас будто тревожит что-то.
   Джек с удивлением покосился на Арию. Она точно мысли не читает?!
   -- Ну да, -- признался он. -- Боюсь, нам с тобой в столовой места не достанется.
   Девушка расхохоталась и выпустила его руку:
   -- Тогда бежим!
   По дороге их нагнал дождик, поначалу мелкий, как пыль, но ударивший ливнем, стоило забежать под козырёк у входа. Внутри горел яркий свет, веяло теплом и горячим хлебом. Казалось что молнии, которые разрывали тьму за окном, гремят не над ними, а просто нарисованы кистью на огромном холсте.
   Джек наполнил поднос тарелками и устроился за своим обычным столиком. Тара и Кайл, по-видимому, где-то задерживались. Что же, самое время для расспросов.
   -- Ария, только не смейся, но я хочу кое-что узнать.
   -- Давай, спрашивай, -- девушка отложила вилку и вытерла губы салфеткой.
   -- Вас с "сёстрами" клонировали. А могут ли клонировать меня? Ну, чтобы создать армию всеведущих солдат?
   -- Так вот что тебя заботит... -- она потёрла лоб. -- Я не эксперт, но думаю, что нет.
   -- Почему?
   -- Видишь ли... Способности не в крови, а вот здесь, -- она постучала по виску. -- Силу из Омеги черпает сознание, а не тело. Разум скопировать невозможно.
   -- А как же "сёстры"?
   -- Первые клоны родились обычными протолюдьми. Они не унаследовали талантов Марии. Потребовалось вмешательство Малаах, которые после многих неудачных попыток создали технологию и оборудование, заточенное под прародительницу. В конце концов, пришельцы и сами были чистым бестелесным разумом. Но Малаах больше нет.
   Ария протянул руку через стол, и коснулась ладони Джека:
   -- Если задумал что-то, не надейся на помощь армии клонов. Рассчитывай лишь на друзей.
   -- На тебя?
   -- На меня, -- Ария сжала его пальцы. -- На моих сестёр. На обычных повстанцев. На Тару и Кайла Робинсон. На Стенли Моргана. На Рейна, в конце концов.
   -- Ну да. Хотя Рейн и Морган скорее сами надеются на меня.
   -- Разве?
   -- Ага. Они и не скрывают, что рассчитывают превратить Джека Моро в новый символ. Дескать, "Отверженные" не зря столько лет ждали и готовились к восстанию. Дескать, неважно, что за прошедшие века Омега выросла и вот-вот насильно поглотит ортодоксов. Старый план Малаах действует. Явился парень из прошлого, который обратит силу Омеги против неё самой. А значит: время объединить усилия повстанцев со всех континентов и вновь поднять алый стяг революции, -- Джек сжал виски руками. -- А я... я не уверен, что мне под силу такая роль. Да, хочу помочь, кое-что могу, но этого... не достаточно. Хотя бы просто для того, чтобы встретиться с Эми.
   Ария обошла вокруг стола и присела рядом:
   -- Ты особенный, Джек. И потому "Отверженные" вправе надеяться на тебя. А что до способностей, то они лишь начали раскрываться.
   С каждым её словом тревога и сомнения отступали, как после успокоительного, но при этом голова оставалась ясной, а мысли текли плавно, как река по равнине.
   -- Хорошо бы.
   -- Люди уже говорят о тебе. О том, как ты уберёг от застенков "Сигмы" тех женщин и детей, которых мы спасли во время нападения на милицейский конвой. И это только начало. Главное... -- Ария замялась.
   -- Что?
   -- А, забудь. Глупости.
   -- Но всё же?!
   -- Ты, главное, не споткнись. Ведь не все лидеры "Отверженных" выступают за масштабную войну.
   -- По-твоему есть те, кому я мешаю?
   -- Конечно! Через "сестёр" передают немало тайных сообщений. Не всех в штабе радует усилений позиций Рейна и тех, кто стоит за ним.
   -- Меня захотят убрать?
   -- Нет! -- Ария замотала головой. -- Ты слишком важен. Но замазать идеальный образ грязью могут. Просто... не допускай ошибок.
   -- Ха! Легко сказать, -- он махнул рукой. -- Ладно, к чёрту их. У меня сейчас все мысли лишь об Эми. Кстати, попросишь других "сестёр" найти хоть какую-то информацию о ней?
   -- Джек, поиск идёт непрерывно. Но в обычных сетях остались только ловушки для повстанцев.
   -- Обычные сети, -- протянул Джек, -- а есть необычные?
   -- Да, информационная магистраль "Сигмы". Но нам туда доступа нет.
   -- Почему?
   -- Это не сеть в обычном понимании. Пирон выделил "Сигме" одно из своих подмножеств. Крошечную часть себя. И она не пересекается с матрицами псевдо-интеллектов, которые обслуживают города.
   -- Но ведь можно захватить офицера и воспользоваться его терминалом как точкой входа.
   -- Пробовали. Джек, тебе не понять. Это можно только почувствовать. Пару лет назад я была в сцепке с сестрой, которая пыталась внедриться в подмножество Пирона через украденный планшет. Это... -- Ария замолчала.
   Её глаза закатились. Девушку затрясло.
   Джек подхватил, обнял за плечи:
   -- Всё хорошо, Ария. Не надо. Не вспоминай!
   На них стали оглядываться.
   Дыхание Арии выровнялось. Она приоткрыла глаза, кивнула на дверь. Джек помог девушке встать и отвёл на второй этаж, в общую гостиную.
   В этот час комната для развлечений пустовала. Книги и настольные игры дожидались вечера, обручи виртуальной реальности пылились на креслах, и лишь откуда-то сверху лилась мягкая спокойная музыка. Стоило присесть на небольшой диванчик у камина, как появился мосайд и развёл огонь.
   В самый раз, когда за окном бушует гроза, а симпатичная девушка прижимается к его боку как к подушке. Может это и не слишком правильно, но момент упускать нельзя. Если информация хотя бы на шаг приблизит к Эми, то придётся расспрашивать дальше.
   -- Так что ты говорила о скрытой инфосети "Сигмы"?
   -- Понимаешь, -- Ария отстранилась и обхватила себя руками, -- когда я ныряю в киберпространство -- это как работа на квантовом нейрокомпьютере без лишней периферии. Ты чувствуешь нечто похожее, когда используешь Омегу. Воспринимаешь всё и со всех сторон. Но в отличие от тебя, я произвольно манипулирую информацией. Вот только Пирон -- не набор логических единиц. Когда мы проникли в одно из его подмножеств... Не знаю как объяснить... Там Нечто стоит на страже, как Цербер перед вратами Аида. Мы словно провалились в бездну абсолютной тьмы. И внезапно она взглянула на нас мириадами глаз.
   Девушку передёрнуло:
   -- Моя сестра приняла удар на себя. Потеряла разум. Возможно, её сознание до сих пор вопит где-то там, в бесконечности. А я ещё полгода не могла сказать ни слова. Знаешь, иногда мне кажется, что Пирон запомнил меня и зовёт... -- Ария облизнула губы и закончила скороговоркой: -- Только не рассказывай об этом никому, хорошо?
   -- Конечно, -- Джек погладил её по плечу.
   Она вздохнула:
   -- Невозможно удалённо взломать "Сигму". Нужен физический доступ к одному из серверов. И время на то, чтобы извлечь инфо-кристалл с последней копией региональной базы данных.
   -- Думаешь, в ней есть записи об Эми? В какой тюрьме держат? Или в какой лаборатории?
   -- Наверняка. В тот раз мы пытались добраться до списков заключённых и рапортов двойных агентов. Скорее всего, там есть и данные об Эми.
   -- А где именно находятся сервера?
   -- Ближайшие -- в региональных опорных комплексах "Сигмы".
   Джек щёлкнул пальцами и вскочил.
   -- Ты куда?! -- встрепенулась Ария.
   -- Спасибо! Ты не представляешь, какую мысль подала!
   Он выбежал из гостиной. Девушка что-то крикнула вслед, но Джек уже не слушал.
   Сначала -- найти Моргана.
   Затем -- вместе набросать план.
   Показать командиру базы.
   И тогда Рейн найдёт ему армию.
  
   9. Тень
   Эми открыла глаза.
   Омега выпускала из объятий неохотно, будто любимую подругу. Минуту назад её словно поглаживало ленивыми волнами на тропическом пляже, но как и всё хорошее, блаженство не длилось вечно. Она потянулась и мечтательно вздохнула.
   -- Знаешь, это попросту нечестно, -- Маргарита Белова отсоединила датчики и повесила на подлокотник кресла, в котором полулежала Эми. -- Я скоро завидовать начну. Вечно ты после синхронизации напоминаешь объевшуюся сливок кошку.
   Эми улыбнулась. И не возразишь! Ведь это правда.
   Рита покачала головой, одёрнула халат и отошла к широкому столу, который айсбергом белел посреди лаборатории. Девушка развернула экраны с результатами эксперимента и наморщила лоб:
   -- Несмотря на выключенное оборудование для синхронизации, датчики подтвердили: слияние с Омегой удалось. Давай-ка проверим, как ты справилась с задачей. Нашла решение?
   Хм, кое-что Эми точно обнаружила. Вот только удовлетворит ли ответ Риту? Обычные люди подключались к Омеге в специальных центрах, на пару минут теряли сознание, а затем просыпались с очередным блоком усвоенных знаний. Похожим образом Эми выучила местный язык. Десяток синхронизаций, занятия с преподавателем для закрепления материала, практика в реальной жизни.
   Сегодня мало кто заподозрил бы в ней гостью из прошлого. Вдобавок, Марко разработал для Эми полноценную "легенду", так что лёгкий акцент она объясняла детством в отдалённом шахтёрском посёлке на юге континента.
   Но произвольные слияния... Оборудование Пирона не требовалось. Правда и ответы находились куда труднее. Поначалу Эми словно бы переносило в бескрайнее текучее пространство, затянутое белёсой дымкой как туманом, что стелется поутру над рекой. Это пугало, и она разрывала связь. Множество неудачных попыток спустя Эми догадалась: не стоит добиваться прямого контакта. Они обе настолько разные по природе, что общение лицом к лицу попросту невозможно.
   Тогда Эми представила Омегу в образе компьютера с генератором виртуальной реальности, мысленно задала вопрос и получила ответ в привычном для себя виде -- иллюзорной картины на холсте. Краски поплыли, но вскоре сложились в искомую формулу. Рита в тот день казалась довольной, словно нобелевскую премию отхватила.
   Вот только сегодня задачка попалась непростая. А главное -- не соотносилась с предыдущим опытом. Омега выдала множество результатов, ведь она не думала за человека, а лишь открывала истину. Эми пришлось рассмотреть десятки картин, кое-что рассчитать в уме, задать новые вопросы... и то она сомневалась в ответе.
   -- Четыре минуты и двенадцать секунд, -- несмело, как человек, ступивший на тонкий лёд, сказала она.
   -- Ха, -- Рита хлопнула в ладоши, -- Верно. Учитывая расположение планет, луч света покроет расстояние от Земли до Марса именно за это время.
   Эми улыбнулась в ответ. На самом деле, теперь она смогла бы рассчитать такие показатели и для Венеры, и для Юпитера, и даже для Плутона. Омега отдавала знания даром и навсегда. Правда многие формулы, что всплывали сейчас в голове, оставались непонятными и бесполезными, так как опирались на продвинутую математику, физику и астрономию. Впрочем, не удивительно. Любой предмет лучше познавать с начала, а не выхватывать теоремы из середины учебника.
   -- Ты попросту невероятна, -- продолжала Рита, с молниеносной быстротой прокручивая какие-то графики и таблицы. -- Никто не в силах использовать Омегу как обычный инструмент. Кроме тебя...
   -- Я не "использую", -- поправила Эми. -- Я прошу. И Она помогает мне.
   -- Ну да, -- хмыкнула Рита. -- Вот только что Омега берёт взамен? Хотела бы я знать... А ещё я отдала бы половину оставшейся жизни за возможность протестировать тебя вместе с братом.
   На мгновение Эми кольнуло тоской и тревогой за Джека, но она справилась и подавила чёрные мысли. Держи себя в руках! Иначе окружающие опять начнут успокаивать и подбадривать как ребёнка, убеждать в том, что Джеку сейчас не поможешь, а она должна сосредоточиться на развитии собственных талантов. Которые, возможно, помогут спасти брата.
   Эми впилась ногтями в руку, словно одна боль могла заглушить другую, а затем вернула на лицо маску взрослой ответственной девушки и как ни в чём не бывало поинтересовалась:
   -- Думаешь, он тоже способен на контакт с Омегой?
   -- Наверняка. Иначе, зачем Джек "Отверженным"? -- Рита закрыла файлы с информацией и откинулась в кресле: -- Вопрос лишь в том, как именно он с ней взаимодействует.
   -- Наверное, как и я. Раз мы вместе прошли сквозь один разрыв, то и изменились одинаково. Ведь так?
   -- Или вы получили общий дар, который разделили между собой. И дополняете друг друга, словно кубики в детском конструкторе.
   -- Например? -- удивилась Эми.
   -- Нуу... есть разум. Это ты. Есть мышцы. Это Джек. А есть нервная система...
   -- Это Омега?
   -- Да. Сейчас каждый сам по себе. Но работая втроём, вы превратитесь в Человека с большой буквы. В существо, которое сможет куда больше, чем каждая из его частей.
   Рита потёрла виски и взглянула на Эми как на незнакомку, чужую и... опасную?
   -- Если моя теория верна, то ты сливаешься с Омегой, и она отвечает взаимностью, иногда даже предупреждает об опасности, как в случае с нападением того маньяка. Джек, возможно, использует её энергию для изменения реального мира. А вместе вы способны... Даже не знаю. Решить мировые проблемы? Превратить ортодоксов в полноценных людей и тем самым закончить войну с "Отверженными"? Уничтожить планету, если вдруг сочтёте, будто мы вам мешаем? Или захотите начать всё-всё заново?
   -- Ну что ты говоришь! -- Эми задохнулась от возмущения.
   -- Извини, несу всякий бред, -- Рита тряхнула головой и хлопнула по столу. -- Нам потребуется ещё минут двадцать твоего времени. Нормально? На работу не опоздаешь?
   -- Нет, сегодня я в ночную смену.
   -- Отлично, -- Рита покосилась на браслет, который тренькнул мелодией вызова: -- Ассистенты закончат тесты. А я... должна отчитаться перед руководством.
   -- Конечно. Не волнуйся, дорогу к станции монорельса я помню.
   Не задерживаясь, Рита помахала рукой и выскочила за дверь, совсем как взволнованная девчонка.
   Эми давно привыкла к тому, что известная учёная напоминала молоденькую студентку, но не сдержала улыбки, когда девушка убежала так, будто на свидание опаздывала.
   Ха, а всё-таки клёвое в этом времени общество. Молодое, дерзкое, искрящее творческим задором, точно оголённый провод. И не повёрнутое на деньгах. Не как в прошлом... Война, которая почти уничтожила человечество, ужасала Эми, но в голову уже закрались сомнения в том, какое из времён казалось лучшим: старое или новое.
   Ассистенты Беловой записали кардиограмму, взяли анализы крови и отпустили Эми на все четыре стороны.
   Лаборатория располагалась на первом этаже. Сквозь высокие окна заходящее солнце заливало коридоры нежным, словно оранжевый персик, светом. До начала рабочей смены оставались несколько часов.
   И заняться нечем... Дальше по коридору виднелась комната отдыха. В этот час учёные ещё трудились в лабораториях, так что никто не помешал бы расслабиться и хорошенько поразмыслить над теорией Риты.
   Торговый автомат наполнил стаканчик ароматным кофе. Сквозь приоткрытую дверь Эми скользнула внутрь и направилась к уютному креслу, скрытому за кадками с пальмами и душистыми цветами.
   Обогнула фикус и за пологом из дикого винограда увидела знакомую парочку.
   Марко и Рита. Парень и девушка стояли у окна и уж точно не о работе говорили.
   Как порывом урагана Эми вынесло из комнаты.
   Фух, её чуть не заметили!
   Получается, Маргарита добилась своего.
   С первого визита в лабораторию Эми догадалась, что девушка неравнодушна к молодому офицеру. Выходит...
   Хватит! Щёки полыхнули жаром. Не дело лезть в чужую жизнь! Эми залпом опрокинула кофе, обожгла язык и в сердцах запустила стаканчиком в урну.
   -- Бедная мусорка! Ты её попросту убила!
   Знакомый голос заставил обернуться.
   Ольга! Эми бросилась к девушке, обняла так крепко, что та охнула.
   -- Ну чего ты, малыш, -- Ольга погладила её по голове и аккуратно высвободилась. -- Хотя я тоже рада тебя видеть.
   Эми отстранилась и только потом догадалась, что под свободным платьем Ольга скрывала тугую повязку. Вот же дура! Причинила боль человеку, который спас ей жизнь.
   -- Извини, просто не знала, что тебя выписали из больницы, -- потупилась Эми. -- Я ведь так и не поблагодарила за всё.
   -- Да ладно. Когда я вышла из комы, врачи рассказали, как ты приходила, оставляла цветы или сидела рядом. К тому же, -- девушка подмигнула, -- моя заслуга невелика. Убийцу ты сама прикончила.
   На самом деле Эми видела Ольгу и после больницы, когда пару дней назад относила букет на могилу Павла Громова. Тень убила офицера "Сигмы" в ту роковую ночь. Эми заметила девушку издалека. Уткнувшись лицом в колени, Ольга сгорбилась на траве у гранитной плиты. Её плечи подрагивали и... Эми не решилась подойти. Ведь если оставаться до конца честной, она виновата не меньше того маньяка. Если бы задержалась в больнице, если бы не вырвалась в город, если бы слушалась Марко...
   -- Эй, -- Ольга нахмурилась. -- У тебя что, глаза на мокром месте?! А ну-ка прекрати!
   Эми замотала головой. Ведь если заговорит -- точно себя выдаст.
   -- Слушай, меня тут на бумажную работу перевели. Ну, пока не поправлюсь окончательно. Найдёшь время -- заходи, я в соседнем корпусе обитаю, -- предложила Ольга. -- Вместе пообедаем, поболтаем. А сейчас извини, опаздываю на совещание.
   -- Обязательно, -- Эми сжала протянутую ладонь. -- И... прости за всё.
   Ольга покачала головой так, словно уже отчаялась объяснить что-либо, а затем вошла в лифт и помахала на прощание. Эми потянулась за вторым стаканом кофе, но услышала шаги.
   Вот же гадство! Марко и Рита вот-вот окажутся в коридоре и решат, будто она за ними подглядывала! Эми бросилась к ближайшему лифту, не глядя ткнула кнопку и сквозь закрывающиеся створки заметила парочку, которая выходила из комнаты отдыха. Рита о чём-то увлечённо рассказывала, а Марко, по обыкновению, внимательно слушал.
   Кабина остановилась на двенадцатом подземном уровне. Судя по холоду, гулу серверов, обилию голографических экранов и пучкам кабелей в руку толщиной, здесь располагался инфо-хаб. Ничего интересного. Эми вернулась в лифт.
   И куда теперь? Подниматься наверх? А вдруг Марко или Рита ещё там? Эми скользнула пальцем по кнопкам, рядом с которыми виднелись короткие строки гравировок.
   Хм, "Центр реставрации"? В принципе, Марко не запрещал разгуливать по секретному научному комплексу "Сигмы". Но и не разрешал. Может не ожидал, что она решит искать неприятностей?
   То ли от выпитого кофе, то ли по другой причине, но Эми захотелось взбунтоваться. Хотя бы немного. Подумаешь, не расстреляют же за это! Она ткнула кнопку с цифрой восемь. Посмотрим, что там реставрируют. Старинное оружие, наверное. Что же ещё заинтересует военных?
   Длинный коридор, а за стеклянными стенами просторные комнаты с высокими потолками. Огромные столы и рамы, а на них... У Эми перехватило дыхание.
   Картины.
   Настоящие!
   Многие она узнала, несмотря на трещины и дыры, на потёкшие краски и плесень.
   Вокруг погибающих полотен кропотливыми муравьями трудились десятки людей. Одни раскатывали холсты. Другие, водрузив на лоб гибрид лупы и фонарика, восстанавливали лаковое покрытие. Третьи склонялись над картинами с непонятными приборами в руках, совсем как врачи над пациентами в операционной.
   А ещё они работали с настоящими красками. Когда Эми впервые начислили зарплату, она попыталась разыскать в Бельхе магазин для художников. Ничего не вышло. Люди творили с помощью разума, визуализируя мечты на экранах компьютеров. Когда она спрашивала об этюдниках или простейшей акварели, на неё смотрели как на чокнутую. Наверное, так бы реагировали в магазине двадцать первого века, потребуй кто-нибудь вместо ноутбука связку гусиных перьев и чернильницу.
   Эми шагала по коридору и не могла остановиться.
   Так вот куда "Сигма" отправляет всё найденное во время археологических раскопок! В принципе, не удивительно. Если подумать, они ведь не только сражаются с повстанцами, но вместе с Пироном заботятся о развитии общества и Омеги в целом. Видимо считают, что для растущей Силы разум культурного человека ценнее десятка посредственных умов.
   Ещё в больнице Эми рассказала Марко о хобби, о страсти к рисованию, а тот с горечью признался, что многие шедевры живописи безвозвратно утеряны. Перед началом атомной войны люди укрывали музейные фонды в специальных бункерах, но так и не успели. Практически всё погибло в первый же день апокалипсиса, а остатки столетиями пылились под землёй или догнивали в ящиках на дне океанов.
   Пропали не только холсты и статуи, но и базы данных с каталогами. Установить автора или первоначальный вид картины теперь невозможно.
   Перехватило дыхание. Столько потерянных сокровищ, что не ясно, куда смотреть в первую очередь. От волнения закружилась голова. Репродукции шедевров Эми видела в художественных альбомах, которые дарили родители. А теперь они испорчены, съедены грибком или отравлены влагой. Эми закрыла глаза и облокотилась о прозрачную стену.
   -- Кто вы и что делаете в моих лабораториях? -- властный голос заставил вздрогнуть от неожиданности.
   Высокая сухощавая женщина под тридцать стояла неподалёку и вопросительно, но без агрессии смотрела на Эми.
   Строгий деловой костюм, волосы забраны в узел, холодный взгляд парализует собеседника не хуже яда. Гадство, не повезло! Судя по тону и словам, она попалась на глаза начальнице сектора.
   -- Я... -- смешалась Эми, -- просто...
   -- Просто что? -- сухо бросила незнакомка.
   Над её браслетом возник голографический экран.
   -- Хм, интересно. Система вас распознаёт, подтверждает уровень допуска, но не раскрывает ни имени, ни должности, ни звания, -- женщина поморщилась. -- Похоже, выгонять вас я не вправе, но и на чай с сушками не рассчитывайте. Так всё же, с кем имею честь?
   -- Я Эми Джонс, -- она наконец-то вспомнила заготовленную "легенду". -- Землетрясение разрушило мой город. Спасатели вытащили из-под завалов, но я потеряла память. "Сигма" перевезла сюда. Возможно, местные учёные помогут, а пока изучают мой случай в лаборатории.
   Эми перевела дыхание и сказала уже от чистого сердца:
   -- Простите, я не хотела вам мешать. Нажала в лифте не ту кнопку, а потом не смогла глаз оторвать от такой красоты. Я тоже немного рисую, и... засмотрелась на работы мастеров.
   Незнакомка усмехнулась:
   -- Эми... Конечно, если вас действительно так зовут... Так вот, хотя я и ношу обычный костюм, но в своё время повидала немало. "Легендой" меня не обманешь. Не желаете говорить -- ваше право. Уровень допуска позволяет, -- женщина слегка прищурилась. -- А насчёт "посмотреть"...
   Она развернулась к прозрачной стене, которая отделяла коридор от лаборатории, и поманила за собой:
   -- И кого вы здесь видите? -- женщина указала на повреждённую картину.
   Краски потекли, заполнив полотно разводами почерневшей зелени, как будто раньше на холсте царила лесная глухомань. В центре композиции угадывался камень и фигура на нем. Казалось, она бросает вызов мрачному и зловещему пейзажу.
   -- Не знаю, -- сдалась Эми. -- Всё очень знакомо, но вспомнить не могу.
   -- Бывает. А здесь?
   Широкая река. Луга на другом берегу. Мальчик сидит, поджав ноги и наклонившись вперёд, будто слушает кого-то. И бурое цветовое пятно в центре, которое переходит в приземистый, крытый деревом навес.
   Ха, легко! Радость от разгадки переполнила её восторгом:
   -- Готова спорить на что угодно! Это Алексей Саврасов. "Рыбаки на Волге". Вторая половина девятнадцатого века. Бескрайняя река, мальчик сидит у костра и слушает старика, -- Эми указала на расплывшиеся краски. -- Сейчас не видно, но тот прямо здесь. Мужчина помешивает уху в котелке и обучает подростка рыбацким хитростям.
   Эми обернулась к женщине и опешила от внезапной перемены. За мгновение строгая дама превратилась из самоуверенной начальницы в растерянного учёного.
   -- Положим, что это Саврасов, -- пробормотала та едва слышно. -- Хотя я склоняюсь к Перову.
   Незнакомка взяла себя в руки и распяла Эми взглядом:
   -- Как вы узнали про старика? Цвета же смешались. Невозможно угадать с первого взгляда! Я два месяца проводила исследования, и компьютер лишь пару минут назад выдал заключение: с большой долей вероятности там изображён пожилой мужчина, который склонился над котелком с едой.
   Ох, ну и влипла! Не признаваться же в том, что она помнила картину по репродукции из альбома русских художников. Из альбома, который напечатали четыреста лет назад. Да чтоб её!
   -- Просто угадала, -- невинно улыбнулась Эми и взглянула на браслет, словно время проверяла: -- Извините, я на работу опаздываю.
   Кивнула на прощание. Стараясь не сорваться на бег, поспешила к лифту. Обернулась напоследок и поймала оценивающий взгляд. Двери закрылись. Эми привалилась к стене кабины.
   Всё! Хватит с неё блужданий по лабораториям. И на работу пора, а до ближайшей станции монорельса ещё топать и топать.
   * * *
   "Дай пять" терялся в ряду других баров, клубов и танцхоллов почти в самом конце Кленовой аллеи, и напоминал гибрид баварской пивной с ирландским пабом. Стены из дикого камня, белёный потолок, стойка из тёмного дерева, нарочито грубые длинные столы с лавками по бокам.
   Эми забежала через служебный вход и ринулась в крохотную, словно мышеловка, кладовую, где обычно переодевались официантки.
   Фух, успела! Она натянула униформу и критически оглядела себя в зеркале. Темно-зелёное платье, кружевной фартук, шляпка с пряжкой на тулье. Хозяин заведения увлекался исторической реконструкцией и... не её дело указывать на ошибки в дизайне бара и национальных костюмах. Платил босс по местным меркам неплохо -- и то хлеб.
   Эми подыскивала работу с момента как начала учить местный язык. Вот только из-за неоконченного образования её не брали на вакансии, где предполагался квалифицированный труд.
   Другое дело -- официантка в кафе, стилизованном под двадцатый век. Благо клиенты, отвыкшие от обслуживания живыми люди, а не мосайдами, с радостью платили больше за те же самые пиво и закуски. И оставляли хорошие чаевые. Вдобавок, гибкий график не мешал экспериментам в лабораториях "Сигмы", а общение с посетителями быстрее разрушало языковой барьер.
   Эми вскоре поняла, что её акцент казался местным парням скорее милой изюминкой, чем подозрительным недостатком. Временами это навлекало проблемам с незваными ухажёрами, но Гектор, могучий как горилла хозяин бара, а по совместительству повар и вышибала, играючи разбирался с навязчивыми поклонниками, которые, чего уж таить, после выпитого иногда вели себя чересчур свободно.
   Эми выдохнула и поспешила в общую залу. Клиентов в этот час заглядывало не много, лишь в дальнем углу сидела парочка и держалась за руки поверх стола.
   -- Здорово, подруга! -- Гелла, сестра хозяина заведения, пышная девушка с гривой пшеничных волос, стёрла пыль с полки и помахала рукой. Подошла ближе и шепнула как заговорщица: -- А ты что, зашла через служебный вход? Жаль! Я-то думала, твой шикарный парень и сегодня подбросит до работы.
   -- Никакой он не мой! -- возмутилась Эми и к месту вспомнила "легенду": -- Марко лишь помогает освоиться в Бельхе. Я же рассказывала, что после землетрясения и потери памяти...
   -- Да знаю, -- отмахнулась Гелла, -- потому и глаз на него положила.
   -- Ну и зря. Уверена, у него есть любимая девушка.
   -- А-а, подруга, это дело поправимое, -- Гелла наклонилась и прошептала на ухо: -- Думаю, он на меня запал. Ты бы видела, как смотрел в последний раз: внимательно и оценивающе, как волк на овечку. Но так и не подошёл. Застеснялся, и ежу понятно. Зуб даю, ему по нраву красавицы с "объёмами"!
   И ничего не поделаешь... Не объяснять же, что Марко скорее анализировал потенциальную угрозу, а не строил глазки. Но Гелла -- подруга, а потому Эми лишь кивнула и пожелала удачи.
   На самом деле она ей нравилась, ведь под маской грубоватой самоуверенной оторвы скрывалась добрая, творческая душа. Новым знакомым Гелла представлялась начинающей писательницей и тут же предлагала ссылку на "только вчера залитый в сеть роман". Сочиняла она чувственные истории, действие которых разворачивалось в интерьерах девятнадцатого или двадцатого века. Писала неплохо, но, как и большинство её современников, путалась в исторических реалиях.
   Совсем как в последний раз, когда Гелла подсунула Эми черновик о юной шпионке времён Второй Мировой. Та на мелочи не разменивалась. Околдовала Черчилля, который представал в образе мускулистого Аполлона. Параллельно сводила с ума Гитлера, который соблазнял героиню как молодой вампир: жестокий, но по животному неотразимый.
   Конечно, в финале шпионка выбрала правильно. Секретные планы Рейха были украдены, Союзники победили, а Гитлер отравился, прошептав напоследок имя героини.
   Глядя в лучащиеся надеждой глаза, Эми не решилась огорчать подругу. В конце концов, минуло более пяти веков, и чудовищная война превратилась в полумифическую сказку. Она похвалила неожиданный сюжет и хороший слог, а затем намекнула, что неплохо бы проштудировать пару книг по истории и превратить любовный треугольник в многогранник. Хуже всего оказалось то, что Гелла услышала лишь вторую часть совета и обещала подумать над добавлением в роман соблазнительного, как ангел, Рузвельта и грозного, точно оборотень, Сталина.
   -- Кстати, -- Гелла по-дружески толкнула Эми в бок, -- ты ведь в ближайшие дни не работаешь?
   -- Ну да, а что?
   -- Завтра отправляемся летать на парапланах.
   -- Круто! -- вскинулась Эми. -- Я всеми руками "за"! Не зря же столько готовилась!
   -- Тогда встречаемся утром в десять на станции монорельса у южного парка. И... -- Гелла как-то по-хитрому взглянула на неё, -- ожидаются классные парни. Приходи во всеоружии, подруга!
   Ну что с ней поделаешь?! Гелла есть Гелла! Вот обязательно устроит подвох...
   Снаружи быстро темнело. Зажигались фонари, всеми цветами радуги вспыхивали вывески, из открытых дверей выплёскивалась музыка, которую наигрывали голографические ансамбли. Как всегда, ночь предстояла бурная.
   Эми улыбнулась вошедшей паре и провела к незанятому столу.
   За работу!
   * * *
   -- Ого! Это же наши неразлучные подружки! И как всегда опаздывают!
   Эми помахала в ответ и поспешила через дорогу. Дружеские объятия с ребятами, невинные поцелуи с девчонками, сияющие глаза и искренние улыбки. По большей части в компании общались приятели Геллы, но Эми вписалась и теперь держалась накоротке, словно со школы дружила. И нередко отдыхала с ними в выходные, а затем мучилась чувством вины за то, что как наркоманка заглушала опасения за судьбу Джека очередной дозой беззаботного веселья.
   На той неделе каталась на лыжах по склонам Северных гор, до этого отрывалась в ночных клубах Сидона -- бурлящего юной энергией курорта в тропиках. А уж обычным вечеринкам Эми потеряла счёт.
   До лётного поля оставалось больше километра. День стоял тёплый, но не слишком жаркий; по небу стелились кучевые облака, а из-за них, будто играя в прятки, то выглядывало, то исчезало мандариновое солнце. Эми жмурилась в его лучах словно кошка, беззаботно шагала по парку, хохотала над шутками приятелей, а иногда подкалывала сама.
   Её будто в солнечное сплетение ударили.
   Ребята подхватили, не дали упасть.
   Не хватает воздуха.
   Знакомая тревога пульсирует в висках. Совсем как тогда в больнице, а затем на улице, перед нападением Тени.
   Эми опускают на траву.
   -- Отойдите! Не мешайте дышать! -- Гелла стягивает с неё рюкзачок с вещами, ослабляет шнуровку блузки. -- Ты как?! Вызвать медиков?
   Слабость и паника отступили как отлив с пляжа. Эми помотала головой.
   -- Не надо. Переволновалась и всё, -- она поднялась на ноги и изобразила смущение: -- Впервые полечу сама, вот и перетрусила.
   Послышались нервные смешки. Гелла с облегчением выдохнула:
   -- Ну ты и перепугала меня, подруга! Ничего, справишься. Попервой все боятся. А потом за уши не оттянешь.
   Эми шагала в середине группы и постепенно успокаивалась. Ребята шутили, вспоминали забавные случаи перед вылетами, подкалывали друг друга.
   И что теперь делать? Она инстинктивно коснулась серебряного браслета, на котором для отвода глаз искрились подвески с сердечками, цветочками и бабочками. Вызвать Марко по ментальному каналу связи?
   Нет. В последние недели схожие приступы накатывали всё чаще. И в отличие от первых двух случаев оказывались ложной тревогой. Поначалу Эми считала, что так Омега предупреждает её об опасности, но... теперь-то ясно -- это последствия бесконечных экспериментов по "слиянию" в лабораториях "Сигмы". Поначалу всё работало как часы, но теперь она напоминала размагниченный компас: стрелка крутилась, но показывала куда угодно, только не на север.
   Стоило рассказать Марко об очередном "предчувствии", как тот запускал полноценные спецоперации, но всё без толку. В последний раз агенты оцепили четыре квартала и вместе с милицией проверили всех, кого застали на улице или дома.
   И никого подозрительного не обнаружили.
   Незаметно для окружающих Эми ущипнула себя за руку. Соберись! Хватит глупостей. Незачем беспокоить друзей и выставлять себя паникёршей. Всё будет в порядке!
   "Ведь ты обещала..."
   Эми чуть не застонала, но совесть не унималась.
   "Ты дала слово, и он поверил".
   Эми активировала браслет и нарисовала в мыслях образ Марко. Тот ответил сразу. Секретная технология Пирона работала безупречно.
   "Как дела, Эми", -- чужие мысли сплелись во фразу. Судя по осколкам сопровождающих послание образов, куратор то ли шёл, то ли ехал по оживлённому проспекту.
   "Привет, Марко! У меня... очередное ложное предчувствие", -- Эми словно по телефону разговаривала, вот только окружающие не подозревали об этом.
   Куратор пропал на несколько секунд, будто сверялся с чем-то, а затем вернулся. Собранный и уверенный. Как всегда.
   "Ты вместе с друзьями. Вы отходите от станции монорельса "Южный парк". Верно?"
   "Да. Мы собираемся арендовать несколько парапланов".
   "Ясно. Держись в центре группы. Не паникуй. И не подпускай к себе незнакомцев. Я отправляю специальный отряд".
   "Марко, -- Эми представила, как прижимает руки к груди и просит всего сердца, -- это ерунда. Вы снова никого не найдёте. Я понимаю, ты не можешь по-другому, но... пусть в этот раз обойдётся без оцепления из солдат и боевых дронов. Ладно?"
   "Идёт. Мы вам не помешаем. Отдыхай и не думай о плохом. Это и вправду ложная тревога", -- улыбнулся он перед отключением.
   Как же, так она и поверила. Марко не отступится. Но... мило, раз он согласился провернуть всё по-тихому.
   Гелла дёрнулась вперёд и помахала парню, который стоял у ворот на лётное поле:
   -- Тайрон! Давай к нам!
   -- Кто это? -- удивилась Эми.
   Гелла ткнула её в бок, словно призывала к молчанию и шепнула:
   -- Готовься, я же о нём предупреждала.
   -- О ком?! И когда?!
   -- Вчера, -- отмахнулась Гелла. Подруга дождалась, пока незнакомец закончит пожимать руки парням и обмениваться улыбками с девушками, а затем подвела юношу к Эми.
   Симпатичный... Лет семнадцати, повыше, чем она, крепко сложенный, но не перекачанный, с правильным овалом лица и копной тёмных волос. Образ подчёркивали небрежно расстёгнутая на груди рубашка и солнечные очки, сдвинутые на затылок. Тайрон сошёл бы за нагловатого плейбоя, но проницательный взгляд бирюзовых глаз и тщательно скрываемая застенчивость выдавали человека, который стремился выглядеть круче, чем на самом деле.
   И зачем ему это? Девчонки наверняка итак заглядываются.
   -- Тайрон, -- Гелла указала на Эми, -- это Эматалла Джонс. Начинающая художница, но увидев её работы, с другими уже не спутаешь. Рисует в ретро-стиле. На компьютере, конечно, но всё равно кажется, будто кистью и красками.
   Вот ведь... Но на самом деле приятно, когда тебя представляют не официанткой, а живописцем. Правда свои наброски она показывала только Гелле с Марко и сомневалась в том, что они понравятся хотя бы кому-то ещё. По сравнению с грандиозными виртуальными мирами, которые творили современные мастера одной лишь силой мысли, её рисунки напоминали наскальные росписи.
   -- Эми, -- продолжала Гелла, -- познакомься, это Тайрон Вуд, архитектор, совсем молодой, но уже о-очень перспективный.
   -- Привет, -- Тайрон сжал её ладонь так, словно коснулся не пальцев, а хрупкого цветка.
   Эми в ответ встряхнула парню руку. Тот усмехнулся:
   -- Ого! Не ожидал подобной силы от красавицы, изящной как лепесток вишни.
   Комплименты? Эми захотелось подурачиться. Интересно, надолго ли хватит Тайрона, если она не примет знаки внимания с вежливой улыбкой пай-девочки. Эми кокетливо склонила голову:
   -- Я не фарфоровая чашечка, не разобьюсь.
   Тайрон хмыкнул и прищурился. Всю дорогу он рассказывал о всяких глупостях, шутил, а иногда вплетал в разговор комплименты. Вроде невзначай, но к месту, а от того становилось вдвойне приятнее.
   Славный мальчик. И не заслуживает грубого отказа. На мгновение Эми захотелось узнать: кто же на самом деле скрывается под напускной шелухой, под маской ловеласа, но... сначала она разберётся с Геллой! Надо же так подставить?!
   Эми оплатила аренду параплана и вместе с подругами направилась в раздевалку за экипировкой.
   Стоило двери закрыться, как она надвинулась на подругу:
   -- Какого лешего ты задумала?!
   -- А я что? -- вывернулась та и принялась ворошить лётные комбинезоны, которые точно скафандры космонавтов висели вдоль стен. -- Предупреждала же: ожидаются клёвые парни.
   -- И он встретился по дороге совершенно случайно?! Ха! Что-то раньше я не замечала Тайрона в нашей компании.
   -- Он много работал в последние месяцы. Важные архитекторские проекты... Или ещё что-то. Потому и не видела.
   Эми скрестила руки на груди.
   -- Ну ладно, -- сдалась Гелла. -- Тайрон заметил тебя в кафе, ты ему понравилась, и он попросил вас познакомить.
   -- Мог бы и сам подойти...
   -- Ха, а сколько ребят заходило в бар, чтобы пригласить тебя на свидание? И скольких из них Гектору пришлось вышвырнуть на улицу?!
   -- Ты же знаешь, сейчас я не ищу отношений с парнями. Голова другим забита.
   Гелла как-то странно взглянула на неё и заметила с непривычной серьёзностью:
   -- Вот потому я и согласилась на просьбу Тайрона.
   Эми закрыла глаза, досчитала до пяти.
   Хорошо. Действительно, с чего бы ей злиться как вздорной девчонке? Наверняка дело в том ложном предчувствии, которое свалило её на траву полчаса назад.
   -- Извини, -- Эми обняла подругу, -- не знаю, что на меня нашло.
   -- Да не бери в голову. И не волнуйся, он действительно улётный!
   -- Так может тебе стоит его заарканить?
   -- Пыталась когда-то, -- Гелла погрустнела, -- да только ему по вкусу худышки вроде тебя. У меня нет шансов.
   Она встряхнула головой, словно отгоняла воспоминания, и скомандовала:
   -- Всё! Хватит болтать! Переодевайся. Нас на поле ждут.
   Эми достала из рюкзачка тёплую кофту и балаклаву. День стоял тёплый, но на высоте холодно. Гелла помогла натянуть светлый комбинезон, подобрать перчатки и шлем. Через пару минут они вышли на поле как два покорителя космоса, готовых к старту ракеты.
   Тайрон ждал на вершине холма. Без лишних слов помог закрепить оборудование. Видимо заметил, как дрожат от волнения пальцы, а потому уточнил напоследок:
   -- Ты ведь прошла обучение?
   -- Конечно. В омега-центре.
   -- Значит, у тебя это в первый раз... Ладно, сойдёт. Клеванты без нужды не трогай. Ручное управление для профи. Думай о направлении и высоте, а мосайд сам скорректирует полёт. Договорились?
   Эми кивнула. Внимательный парень. Пусть Омега и отдала ей знания о теории полёта, но она всё равно побаивалась в первый раз оторваться от земли. Слова Тайрона хоть немного, но сбили мандраж.
   Тот улыбнулся и ещё раз проверил крепления:
   -- Удачи! Я пригляжу за тобой.
   Порыв ветра расправил крыло. Секунду назад оно стелилось по земле, а теперь словно парус раскрылось над головой, заслонило солнце, бросило вперёд и вверх. Эми побежала и белоснежным аистом взмыла с гребня холма.
   С едва различимым шорохом мосайд развернул зелёную, как лайм, ткань и защитным коконом укрыл её ноги, придавая телу аэродинамическую форму. Укутал как горошину в стручке.
   Первые минуты Эми не рисковала смотреть вниз, на землю. Робот истолковал её мысли по-своему. Поймал восходящий поток и понёс к облакам.
   Восторг и страх захлестнули штормовой волной. Одновременно хотелось и плакать, и смеяться; вопить что есть силы как на рок-концерте и молиться о том, чтобы оборудование не отказало.
   -- А ты смелая, -- раздался в наушниках знакомый голос, -- я в первый раз продержался лишь десять минут, а ты вон куда забралась.
   -- Ты где, Тайрон? -- Эми повертела головой и заметила оранжевое, словно абрикос, крыло, которое парило чуть выше.
   Юноша помахал в ответ. Парень управлял парапланом сам, не полагаясь на мосайда.
   -- В прятки решила поиграть?
   -- Что? -- удивилась Эми, и тут же непроглядный туман окутал её молочной дымкой.
   Хорошо ещё комбинезон непромокаемый. С земли облака казались лёгкими и невесомыми, точно сахарная вата, но теперь Эми словно бы парила среди капелек воды: холодных и неприветливых.
   -- Спускайся, пока в космос не улетела, -- позвал Тайрон. -- И давай наперегонки, раз уж ты отчаянная сорвиголова.
   Мосайд уловил её мысль. Клочья тумана развеялись. Эми оказалась в колодце между облаков. Скользнула ниже и заметила Тайрона.
   -- Куда полетим?
   -- До горы Трезубец и обратно, -- предложил юноша. -- Кто последний, тот выполняет одно желание победителя. Или трусишь?!
   -- Никогда!
   Парень расхохотался. Эми тоже улыбнулась.
   Хотелось, чтобы беззаботные моменты длились вечно.
   Трёхглавая вершина возвышалась посреди холмистой равнины километрах в двадцати от Бельха. Ещё дальше, на горизонте, виднелись отроги Северных гор. С высоты Трезубец казался Эми разведчиком, засланным в тыл врага следить за городом.
   -- Догоняй, копуша, -- Тайрон дал немного форы, а затем вырвался вперёд, помахав на прощание оранжевым крылом.
   "Быстрее", -- мысленно скомандовала Эми мосайду. Ветер ударил в лицо, но автоматика всё равно не успевала за Тайроном, который, по-видимому, отключил системы безопасности и рисковал напропалую, отыгрывая у неё один километр за другим.
   Ничего. Ещё посмотрим: кто Ахиллес, а кто черепаха!
   Эми выдохнула, успокоилась и отдалась полёту. Раскинула руки и словно альбатрос парила над зелёным океаном леса. С такой высоты казалось, что ветер играет верхушками деревьев как волнами, а тени от облаков скользят по ним будто гигантские танкеры.
   Холмы становились выше, собирались вокруг одинокой горы как стража вокруг короля. Параплан Тайрона виднелся далеко впереди, по широкой дуге готовился обогнуть вершину Трезубца.
   Так она и думала!
   Эми отдала команду. По левую руку промелькнул склон с подвешенными на утёсе разноцветными палатками. Один из альпинистов помахал, и она ответила, но тут же сосредоточилась на прокладывании курса для мосайда.
   -- Эй, так нечестно! -- в наушники ворвался негодующий голос Тайрона.
   -- Ты сам предложил: до горы и обратно. И это значит "до", а не "вокруг"! Догоняй теперь, копуша!
   Эми обернулась. Параплан Тайрона виднелся далеко позади. К чести юноши тот не возмущался и не протестовал. Неуклонно сокращал разрыв, не сдавался до финиша, вот только шансов уже не было.
   Она наметила для мосайда точку посадки и начала перебирать ногами ещё в воздухе, на высоте пары метров. Так и встретила землю: на бегу погасила скорость и перешла на шаг.
   Освободилась от креплений и поморщилась. Мышцы затекли, пришлось выполнить несколько упражнений, пока мосайд собирал параплан и упаковывал себя в компактный рюкзак.
   -- Ловко ты провела Тайрона с этой горой, уважаю, -- хлопнула её по плечу Гелла в раздевалке.
   -- Ты что, слышала?!
   -- Вы же на общей частоте трепались. Все слышали.
   Вот же! Забыла переключить рацию... Теперь понятно, из-за чего остальные друзья улыбались и поднимали большие пальцы вверх. А она решила, будто её поздравляют с первым успешным полётом...
   Тайрон ждал у выхода. Эми огляделась по сторонам, но парни и девушки из их компании словно испарились. Даже Гелла, которая ещё минуту назад маячила рядом.
   -- Вы победили, госпожа. Готов исполнить любое желание, -- красавчик отвесил поклон как средневековый рыцарь принцессе. -- Или ты на будущее его прибережёшь?
   И что теперь делать? Эми неопределённо пожала плечами и направилась к выходу из парка. Наверняка Гелла ждёт на станции монорельса.
   Тайрон догнал и зашагал рядом, попробовал взять за руку, но Эми, словно невзначай, сцепила пальцы за спиной.
   -- Не мучай, -- поморщился юноша. -- Не люблю копить долги.
   -- Нуу, -- она с невинным видом осмотрелась по сторонам и кивнула в сторону фургончика с мороженым: -- Мне фисташковое.
   -- И всё? -- опешил Тайрон. -- Это... Это официальное желание?
   -- Ладно, тогда пусть ещё шоколад сверху потрут. Лучше горький.
   Тайрон пару секунд глядел на неё как изумлённый пленник, которого королева помиловала перед эшафотом, а затем подмигнул:
   -- Учти, я бы тебя так просто не отпустил!
   Мороженое оказалось замечательным. Вроде бы только взяла в руки, как уже остались лишь деревянная палочка и пустой стаканчик, из которого она старательно выскребала последние крупинки шоколада.
   Эми скосила глаза на парня. Тот шёл рядом и так на неё смотрел...
   Внезапно его лицо переменилось. Лукавая улыбка пропала, брови сошлись над переносицей, скулы заострились. Секунду назад он глядел на Эми как сорванец на гору подарков, а теперь походил на насупившегося заговорщика.
   -- Что случилось?
   Он указал глазами вперёд. На выходе с лётного поля оперативники "Сигмы" установили детекторы личности и проверяли всех подряд.
   -- О-о, кому-то есть что скрывать? -- пошутила Эми, но парень не улыбнулся. -- Серьёзно, Тайрон, в чём дело?
   -- Сейчас увидишь, -- и пояснил: -- Мой брат пару лет назад переметнулся к "Отверженным". Теперь при каждой уличной проверке меня останавливают и начинают расспрашивать: куда иду, с какой целью... Всегда отпускают, извиняются, но чёрт! Это так унизительно! Ведь я не преступник!
   -- Так ты ортодокс?!
   -- Да. Это проблема?
   -- Конечно же нет! Какая разница?! -- она чуть не сболтнула что и сама не обычный человек, но вовремя прикусила язык.
   Неужели в этом причина его напускной крутизны? Тайрон одевает маску успешного плейбоя лишь бы доказать: пусть он и ортодокс, но ничем не хуже людей?
   Надо как-то поддержать его, успокоить... Эми взяла Тайрона за руку, но тот вырвал ладонь:
   -- Не надо. А то и тебя сцапают. Сделай вид, будто мы не знакомы.
   -- Нет, -- она нахмурилась. -- Мы знакомы. И если хотят, то пусть задерживают и меня за компанию.
   Она подходила к энергетической рамке как эшафоту, но... ничего не произошло. Тайрон даже запнулся, обернулся, но офицер махнул рукой, вроде как: "Не задерживайте остальных. Проходите".
   Значит, Марко сдержал обещание и предупредил агентов, чтобы те не мешали отдыхать её друзьям.
   Они шли по парку, и Тайрон потихоньку оттаивал, словно Кай, сбросивший чары Снежной Королевы.
   -- Прости, Эми.
   -- Не за что извиняться. Ничего ведь не случилось, -- она немного помедлила. -- И знаешь, "Сигма" тоже не виновата. Она защищает нас от террористов.
   -- Ну да.
   -- Веришь или нет, но я, наверное, понимаю, из-за чего некоторые ортодоксы симпатизируют "Отверженным". Если бы меня лишили права выбора, сказали, что когда-нибудь Омега насильно поглотит сознание потомков, я бы... тоже боролась. Только не убивая людей, для которых Омега -- это надежда на вечность, а не наказание.
   -- Ты и вправду так думаешь? -- Тайрон казался удивлённым.
   -- Я не разделяю идей террористов. Но и не считаю, будто их идеалы не имеют права на существование. Надо всем вместе искать способ убрать это чудовищное разделение на ортодоксов и людей. Позволить слиться с "Омегой" всем желающим. А самым упрямым повстанцам дать жить по-своему.
   -- Вот именно! Я не последовал за братом, ведь как и ты -- я не хочу убивать. Лучше строить, а не разрушать. Потому и стал архитектором. И, если честно, не против того, что мои потомки когда-нибудь присоединятся к вам в Омеге. Каково это, кстати?
   Разве опишешь? Когда она подключалась с помощью оборудования, то ничего не чувствовала, а затем просыпалась с нужными знаниями. Зато когда сливалась с Омегой по собственному желанию...
   -- Ты словно без остатка растворяешься в любви, -- ответила Эми.
   -- Ого...
   Тайрон заколебался, будто бы засомневался говорить или нет:
   -- Эми, ты весь день удивляешь меня. И с полётом наперегонки, и с выигранным желанием. А особенно сейчас.
   -- Разве?
   -- Когда-то я пытался беседовать с приятелями из числа людей на тему ортодоксов и "Отверженных", но ты первая не обратила всё в шутку, или не обвинила в сочувствии повстанцам. У тех, кто может сливаться с Омегой, будто шоры на глазах, а ты... совсем другая.
   -- Ха, да прекрати! Неудачный комплимент.
   -- Это не лесть. Правда. Я смотрю и не понимаю: кто же ты на самом деле?!
   Пора всё заканчивать. Марко разочаруется в ней, если узнает о подобном разговоре. Ведь она чуть не выдала их общую тайну. Но куратор не узнает.
   Эми состроила лукавую рожицу:
   -- Я обычная девушка, которая заставляет подругу ждать на станции. Пожалуй, мне пора бежать!
   -- Подожди! -- Тайрон выглядел смущённым, будто готовился в любви признаться, а потому говорил слегка запинаясь: -- Даже не знаю, как сказать. Недавно я закончил архитекторский проект, и он победил в конкурсе. Как водится, на фирму посыпался ворох заказов, так что завтра руководство даёт приём в мою честь, -- парень нервно взъерошил волосы. -- В общем, буду рад, если придёшь.
   Эми опешила.
   -- Тайрон, я...
   -- Просто вечеринка. Это тебя ни к чему не обяжет.
   -- Не знаю, -- попыталась вывернуться Эми. -- Обычно я хожу веселиться с нашей компанией.
   -- Они ведь и мои друзья. А потому все приглашены.
   -- Хорошо, -- сдалась Эми.
   Тайрон посветлел лицом, словно до конца не верил в её согласие.
   -- Отлично, тогда до завтра!
   Эскалатор, который лозой обвился вокруг колонны, поднял Эми на станцию монорельса. Она огляделась. Гелла сидела на лавочке у платформы. Судя по едва заметному мерцанию над поверхностью сиденья, девушка с чем-то работала. Компьютер модулировал изображение только для глаз подруги, но по характерным движениям пальцев Эми догадалась, что та проверяла сообщения электронной почты.
   Гелла обернулась и похлопала по лавочке:
   -- Ловко ты раскрутила Тайрона на приглашения для всей компании! Я уже ответила согласием.
   -- Не знаю, -- Эми откинулась на спинку и вытянула ноги, -- Мне не очень-то и хочется идти. Тем более, завтра.
   -- Есть другие планы на вечер? -- с хитрецой в голосе поинтересовалась Гелла.
   -- Нет. Думала отдохнуть от работы, от учёных, от проблем.
   -- Значит, придётся зажать себя в кулак и изображать беззаботную бабочку. Судя по всему, там собирается элита Бельха: люди из администрации города, владельцы компаний, а для колорита -- творческая мелюзга вроде нас. Местные художники, поэты и музыканты.
   -- И что в этом такого?
   -- Ха, ну ты совсем простушка. Это шанс познакомиться с влиятельными людьми! Неужели до конца жизни собираешься работать официанткой? У тебя же талант, а его надо пестовать как тропический цветок. Мой тебе совет: начинай вращаться среди элиты. Понравься кому надо, а там устроишься в одну из художественных галерей или музей изобразительных искусств. Со временем сделаешь карьеру в арт-бизнесе, или своими рисунками заинтересуешь спонсоров.
   На станции остановился поезд, и они заняли места в полупустом вагоне. Состав тронулся, внизу замелькали городские улицы, зелёные парки и люди, которые спешили по делам как муравьи. Картина напомнила о полёте на параплане. Эми улыбнулась.
   Гелла, конечно, права, вот только у всего есть цена. А она не уверена, что хочет её платить.
   -- Дело в том, -- призналась она, -- что поступив так, я словно бы использую Тайрона. А это неправильно.
   -- Разве он тебе не нравится?
   -- Немного, но не в том смысле. Для него это свидание, а я могу предложить только дружбу.
   -- Это ты сейчас так говоришь. Вы знакомы-то пару часов. Дай парню шанс показать себя, а там глядишь и изменишь своё мнение.
   И как ей объяснить, что пока брат в руках террористов, а за ней охотятся "Отверженные", она не может ни планировать карьеру на годы вперёд, ни влюбляться, ни жить как обычный человек?! Подруга верит в её "легенду". Рассказывать Гелле правду и ставить под удар она не вправе.
   -- Нет, -- Эми мотнула головой. -- В любом случае, я не хочу завязывать глубокие отношения. Не готова. Не сейчас.
   Гелла нахмурилась:
   -- Ты что, решила похоронить себя заживо в бесконечном горе? -- она взяла Эми за руку. -- Я же вижу, как ты тоскуешь по семье. Но они погибли. Ты ничего не могла поделать с тем землетрясением. Пора снять траур и жить дальше! Мне надоело, что на людях ты улыбаешься, а наедине с собой рыдаешь в подушку!
   -- С чего ты взяла...
   -- За дурочку-то не держи! Слышала, как ты плакала в гостинице после вечеринки в клубе Сидона. Думала, я сплю?! А у меня сердце разрывалось. Вот и делаю, что могу. И вообще, -- Гелла рубанула воздух как отрезала. -- Не по нраву Тайрон, да чёрт с ним! Скажу по секрету, на тебя многие из наших заглядываются. Ходи на свидания, экспериментируй, влюбляйся, а то закончишь как я: почти шестнадцать, а до сих пор ни семьи, ни детей.
   Эми обняла подругу.
   -- Завтра поедем выбирать тебе платье на вечер, -- шепнула Гелла.
   -- Незачем, у меня есть.
   -- Эти обноски со склада омарета?! Подруга, Тайрон пригласил не на дискотеку. Тебе нужно хорошее коктейльное платье. Я бы поделилась своими, но, -- Гелла критическим взглядом обмерила фигуру Эми, -- в каждое из них полторы тебя влезет. А в некоторые и две.
   * * *
   Утро начиналось замечательно.
   Но только начиналось.
   Эми повалялась в кровати, помечтала о платье, за которым отправится ближе к обеду. Разогрелась простенькой зарядкой, привела себя в порядок, достала из холодильника испечённый с вечера тортик, воткнула свечи и захлюпала носом.
   Первый день рождения в одиночестве.
   Мамы и папы больше нет, Джек... Джек в лучшем случае жив, а её "легенда" запрещает открывать Гелле и друзьям настоящую дату именин.
   Она сгорбилась на стуле и уткнулась взглядом в пол. Глаза бы не смотрели на этот торт...
   Прекрати! Немедленно!
   Ты в норме! Подумай лучше о том, каково Джеку! Ведь его день рождения пришёлся на вторую неделю жизни в этом времени. Вряд ли брату достался хотя бы кусочек пирога.
   Эми выдернула свечки и швырнула в мусорную корзину, но легче от этого не стало. Взгляд упал на браслет вокруг запястья. Марко? Если она попросит, тот приедет. И он единственный кто знает её настоящую, кто поддерживает и защищает с первого дня в новом мире.
   С тех пор как Эми устроилась на работу в кафе, они виделись реже, но тем ценнее становилась каждая встреча. Совсем как раньше, когда Марко был единственным человеком, способным поговорить с ней по-английски. Когда они вместе гуляли по городу, а он разъяснял странности и удивительные особенности жизни в Бельхе. Когда начались первые эксперименты по сопряжению с Омегой, а он стоял рядом, и ей верилось, что ничего плохого не случится. Когда хотелось подурачиться или поспорить, а он не злился... Правда только в том случае, если она не переходила невидимую черту и не сомневалась в благих намерениях Пирона или коварстве планов "Отверженных". В этих вопросах Марко оставался крепче гранита и напоминал брата, когда тот до хрипоты в голосе отстаивал свои идеалы. Но если Джека удавалось иногда переубедить, то Марко ни разу.
   Конечно, эгоистично отрывать куратора от работы, но она попросту не выдержит в одиночестве те несколько часов, что оставались до встречи с Геллой. Не в день рождения. Хотя парень вряд ли о нём помнит. Иначе бы уже поздравил...
   Решено. Невинное приглашение на чай. И не более того.
   Эми оставила в покое браслет. Тот для экстренных случаев. Она прикоснулась к стене и вызвала Марко по обычному каналу.
   -- Доброе утро, -- бодрый, полный энергии голос заставил улыбнуться. -- Хорошо, что позвонила, я как раз собирался тебя набрать.
   Эми опешила:
   -- Новые проблемы?!
   -- Нет. Но если свободна, то хотел заехать и обсудить вчерашний инцидент на лётном поле. И... у меня небольшой сюрприз. Порадую хорошей новостью.
   -- Конечно! А что за сюрприз?
   -- Всему своё время, -- засмеялся он. -- Но тебе понравится. Ладно, я кое-что заберу из лабораторий и приеду через полчаса.
   Марко отключился.
   Лаборатории? Так он сейчас не в штабе "Сигмы"? Ясно.
   Хорошо, до его приезда надо прибраться и вскипятить воду. Он же любит чай. А ещё стереть с лица дорожки от слёз. Марко не увидит её слабой. Итак относится как к младшей сестре. Ничего, когда-нибудь он признает её равной.
   Когда в дверь постучали, всё сверкало чистотой, а по комнате витал утончённый аромат белого чая.
   -- М-м, -- Марко с порога втянул носом воздух. -- Побаловать себя решила?
   -- Немного. Купила вечером торт, а утром поняла: одна не справлюсь.
   Эми отрезала кусочек и разлила чай.
   -- И где такие продают? -- удивился Марко. -- Вид неказистый, коржи суховаты, но... вкусно, словно в детство вернулся. Когда приезжал из интерната домой на каникулы мама похожие пекла. Она вообще никогда сладости и десерты не покупала. Всегда сама готовила.
   Ну вот... Трудилась, а сознаться постеснялась. Теперь и дальше увиливать придётся.
   -- Купила вечером, по дороге. Уже не помню где. Но рада, что понравилось.
   -- Хорошо. Теперь к делу.
   -- Вчера твои люди задержали кого-нибудь?
   -- Нет. Абсолютный ноль.
   -- Это же замечательно! -- Эми заулыбалась и подлила Марко чая. -- Я же говорила, мои "предчувствия" уже ничего не значат. Незачем и дальше сообщать о них.
   -- Вот поэтому я и приехал, -- куратор нахмурился. -- Предполагал, что ты думаешь именно так. Что в следующий раз вместо того чтобы поставить меня в известность -- скроешь предупреждение от Омеги. И попадёшь в беду.
   -- Есть основания для подозрений?
   -- Нет. Лишь интуиция. Возможно, противник сменил тактику. Следит за тобой, иногда приближается, словно зверь пробует ограду и отходит в лес. Смотрит из зарослей, как охотники ищут его, а затем уходят. Потом снова поднимает тревогу и вновь скрывается. И так много раз, пока цель не расслабится и не сочтёт происходящее сбоем оборудования.
   -- По-моему, ты ошибаешься. Если бы некто задумал меня убить, то попросту выстрелил из снайперской винтовки с километрового расстояния, а не проворачивал мудрёную аферу.
   -- А во время первого нападения в тебя стреляли?! Нет! -- Марко стукнул по столу. Чашки подскочили и звякнули, расплескав чай: -- Мы имеем дело с безумцем, который убивает собственными руками.
   -- Не надо, -- Эми поёжилась. -- Не запугивай меня, пожалуйста. Я думаю, это из-за экспериментов в лаборатории. Побочный эффект, из-за которого Омега дёргает меня по пустякам.
   -- Вот как раз впустую она тебя и не трогает. Разве ты испытываешь "предчувствия" за минуту до того как порежешь палец или расшибёшь коленку об асфальт?
   -- Нет...
   -- Вот именно. Теперь понимаешь?! Омега предупреждает заранее, ты вызываешь меня, враг видит агентов "Сигмы" и отступает. Пока я не выясню, с кем именно мы столкнулись, ты не вправе игнорировать "предчувствия".
   -- С кем именно столкнулись? Разве это не "Отверженные"?
   -- Вряд ли. Методы не совпадают. Если бы террористы выяснили твоё местонахождение, то организовали бы атаку и похитили силой. Точно так же как Джека. Нет. Я не опасаюсь повстанцев. Мы вычистили их из города словно крыс. Псевдо-интеллект автоматически заменяет тебя ложным образом на записях с камер наблюдения. "Отверженные" не знают где ты на самом деле. Но кто-то другой следит из тени. Это хуже всего. Возможно, мои люди сталкивались с ним на улицах, проверяли документы и отпускали как обычного гражданина, который никогда ни в чём не был замешан.
   -- Выходит, -- Эми потёрла лоб, -- я приманка, которая выведет на тех, кто ещё страшнее, чем повстанцы?
   -- Не говори так.
   -- Извини, -- она протянула руку через стол и коснулась сжавшейся в кулак ладони. -- Но я думаю: ты видишь угрозу там, где её нет.
   -- Эми, я уже терял дорогих мне людей из-за недооценки противника. Я не позволю, чтобы то же самое произошло с тобой. Обещай, что не прекратишь рассказывать о тревожных предчувствиях.
   Вот же! А может не стоит бить в набат при каждом шорохе? Ведь когда на самом деле придёт беда, ей уже не поверят. И вообще, лучше бы Марко послал людей на поиски Джека. Только куратору этого не объяснишь...
   -- Я постараюсь, -- кивнула она.
   Марко пристально взглянул на неё, но промолчал. Наверняка почувствовал двусмысленность последней фразы, но решил не давить, чтобы не провоцировать скандал.
   -- Ты говорил, у тебя сюрприз, -- напомнила Эми. -- Ты обещал рассказать хорошие новости.
   -- Да, -- Марко оживился. -- Я получил донесения разведки по поводу Джека.
   Эми подалась вперёд. До этого она знала лишь о похищении брата "Отверженными". И с ума сходила от страха. Поневоле в голову лезли мысли о пытках или бесчеловечных опытах.
   -- Он... он жив? -- её голос дрогнул.
   -- Да, -- Марко помедлил, словно взвешивал: что рассказывать, а что нет. -- Он в порядке. И ему ничего не угрожает. Судя по всему, Джек по собственному желанию примкнул к "Отверженным", а те пытаются вылепить из него символ нового Сопротивления. И кормят сказками о том, как в обмен на сотрудничество освободят тебя из застенков "Сигмы".
   Эми задумалась. Да, подобное возможно. Если Джек верит, что ей грозит опасность, то пойдёт на всё. Как и она ради него. А если вдобавок повстанцы забили брату уши пропагандой о необходимости вооружённой борьбы, об освобождении человечества из-под "ига" Пирона, уничтожении чужеродной для ортодоксов Омеги, тот мог клюнуть и на эту приманку.
   В конце концов, отец воспитывал в них уважение к традиционным американским ценностям: стремлении к свободе, праву на выбор и демократии. Вот только если она со временем начала сомневаться и задаваться неудобными вопросами, то для Джека эти лозунги оставались нерушимыми идеалами, которые он отстаивал в спорах до зубовного скрежета.
   -- А где Джек сейчас? -- спросила Эми. -- Можешь задействовать "Сигму" и освободить его?
   -- Мы не знаем. Иначе бы твой брат пил чай вместе с нами. Пойми, это только начало масштабной операции. И Джек в ней лишь одна из целей.
   -- В каком смысле?
   -- Я не вправе раскрывать детали, -- Марко встал и подошёл к окну, словно пытался избежать её требовательного взгляда. -- Но "Отверженные" не однородны. И в этом их слабость. Не всем понравилось то, что "партия борьбы" заполучила Джека и наращивает число сторонников. Некоторые из вождей повстанцев чувствуют угрозу своей власти. И ищут союзников. Даже в лице Пирона.
   -- Они что-то предлагают? Хотят обменять на военнопленных? Торгуются?
   -- Нет. Твой брат слишком ценен. Думаю, у них на Джека свои планы. Если честно, я не знаю о содержании переговоров. Но информация с "той стороны" начала просачиваться. А это уже неплохо.
   Эми подошла к Марко, стала рядом и поймала его взгляд:
   -- Спасибо! То, что ты рассказал про Джека... Это лучший подарок, о котором я и не мечтала сегодня!
   -- Да не за что. Ладно, мне пора. Могу подбросить на машине, если куда-нибудь собираешься.
   Эми взглянула на часы. Если не поторопится, то заставит Геллу ждать.
   -- Дай мне десять минут на сборы!
   -- Подожду внизу.
   Марко вышел из квартиры.
   Через пятнадцать минут Эми последний раз глянула в зеркало, подмигнула себе, распахнула дверь и остолбенела.
   По другую сторону коридора, у окна, стоял этюдник, под ним грунтованные холсты в рулонах и на подрамниках. На подоконнике лежали кисти, наборы масляных красок, палитры, что-то похожее на сухую пастель и акварельные карандаши. Марко сидел рядом и улыбался как мальчишка, довольный удачным розыгрышем.
   -- С днём рождения, Эми! Надеюсь, мы угадали с подарками.
   Хитрец! И привёз... гору сокровищ! Такое невозможно купить. Попросту не выпускают для продажи! Наверное, узнал о её вторжении в реставрационный центр и утащил оттуда всё, что смог унести.
   Сердце забилось как птица в силке:
   -- Но... я же никому не...
   -- Эми, -- Марко развёл руками, -- если ты постеснялась напомнить, это не значит, будто другие забыли. Кстати, и Рита, и Ольга, и все наши просили обнять тебя и хорошенько потянуть за уши.
   Эми прижалась к нему, стиснула так, словно юноша мог в любой момент испариться как призрак.
   -- Спасибо, -- всхлипнула она. -- Ты не представляешь как это важно для меня!
   Марко растерялся на мгновение, словно не ожидал проявления столь острых чувств, а затем обнял в ответ и неловко погладил по волосам:
   -- Ты не одна. Помни об этом. И чаще проси друзей о помощи.
   * * *
   -- Клёвое, не поспоришь. Но цена... безумная, -- Гелла пропустила меж пальцев ткань и покачала головой. -- Я бы не решилась.
   Нет уж. Эми не раз заглядывала в бутик и всегда смотрела на платье как Золушка на роскошные наряды сестёр. Издалека и с сожалением. Вряд ли бы представился случай купить и поразить друзей. Но не в этот раз. Тайрон пригласил на "бал", а значит она теперь сама себе фея-крёстная.
   -- Я примерю, -- заявила Эми мосайду-консультанту и приложила ладонь к сканеру.
   Система проверила наличие денег на счёте и заблокировала восемь процентов от стоимости. Задаток спишут, даже если она ничего не купит.
   Эми прошла в комнату для примерки и отдалась во власть мосайда. Тот помог застегнуть молнию на спине, а затем опутал тончайшей сетью манипуляторов и подогнал наряд по фигуре. Развернул лицом к зеркалу и выпустил, точно бабочку из кокона.
   Приталенное кружевное платье цвета слоновой кости едва обнажало колени и обволакивало Эми как футляр скрипку. Контрастная цветочная аппликация смягчала разрез на подоле, подчёркивала вырез на груди и обнимала плечи.
   На выбор предложили модель с открытой спиной, но та показалась чересчур вызывающей. Нет, пусть тонкое кружево прикрывает лопатки и перетекает в облегающие рукава до середины предплечья.
   Эми повернулась несколько раз, представила, как её ведут в танце, сделала несколько па.
   Платье не стесняло движений, сидело замечательно, словно по заказу шили.
   Она послала воздушный поцелуй отражению в зеркале. Самое время показаться Гелле.
   -- Как думаешь?
   -- Ты, конечно, не красавица, -- подмигнула та, -- объёмы маловаты, да и формы не выдающиеся...
   -- Ну хватит, -- протянула Эми и погрозила пальцем. -- Давай, только честно!
   -- Знаешь, подруга, говорят, что хорошее платье решает все проблемы... -- Гелла обошла вокруг, взяла за руку и повернула, словно они танго танцевали: -- Потрясающе! Соблазнительно и невинно одновременно. Если бы знала, то отказалась от приглашения. Всё равно смотреть будут только на тебя.
   -- Скажешь тоже, -- потупилась Эми.
   -- Кончай скромничать! Сама это понимаешь. Переодевайся обратно, а то время поджимает. Нам ещё туфли подбирать и всякую мелочёвку!
   * * *
   Когда Эми вышла из такси и осмотрелась, часы отмерили девять вечера. Фирма Тайрона занимала двухэтажный особняк в центре реконструированной промышленной зоны. Устаревшие фабрики снесли, а на пустыре выстроили деловой район, воссозданный по открыткам конца девятнадцатого века: брусчатка на улицах, невысокие здания из красного кирпича, зелёные островки парков и скверов, площади с фонтанами и уютные кафе под разноцветными тентами.
   Летние сумерки ещё не затопили улицы, но над дорогами светлячками загорались ажурные фонари. Тёплый золотистый свет смягчал тени и мерцал в украшениях гостей.
   -- Я боялся, что мою красавицу похитили по дороге, -- Тайрон улыбнулся, обнял в знак приветствия и провёл Эми внутрь.
   -- А ты бы отправился меня спасать? -- поинтересовалась она и поддразнила в ответ: -- Дай-ка угадаю: в итоге разбойники возьмут тебя в плен, а мне придётся вызволять нас обоих.
   -- Да уж, ты не дашь себя в обиду, -- сдался тот и попросил: -- Эми, я обязан встретить других гостей, а потому ненадолго тебя покину. Осмотрись пока, но не забывай: я надеюсь, что вечер ты проведёшь по правую руку от меня.
   -- Посмотрим, -- она невинно прищурилась: -- Уверена, здесь немало интересных людей...
   -- Если дождёшься, то я тебя с ними познакомлю, -- его напускной самоуверенности позавидовал бы сам дьявол.
   Эми кивнула и оставила Тайрона позади.
   Снаружи здание декорировали в стиле особняка девятнадцатого века, но внутри царили открытые, как в лофтах, пространства, тематически разграниченные стеклом и сталью. Повсюду виднелись голографические столы с макетами зданий и кварталов, а на стенах висели плакаты с эскизами новых проектов. Эми взяла бокал, пригубила и влилась в толпу гостей.
   Гелла болтала с важными людьми. Похоже, она в ударе и полностью завладела вниманием двух симпатичных парней в дорогих костюмах. Видимо, не стоит ей мешать.
   Многие из их компании тоже здесь: кому-то Эми кивала, с кем-то здоровалась поближе, но все уже разбились на пары и кружки, и она никак не могла ни к кому прибиться. Вдобавок, тут слишком много незнакомцев. Эх, сколько ни храбрись перед Тайроном, но увереннее от этого не станешь.
   Эми подошла к ближайшему голографическому макету и пригляделась к небоскрёбу в разрезе. Она и не заметила, как рядом появился мужчина старше двадцати пяти, завязал разговор и принялся что-то показывать на плане здания. Он шутил, хвастался должностью в мэрии и новой машиной, делал неприличные комплименты и, судя по всему, рассчитывал на более тесное знакомство после вечеринки.
   Слава богу, но от этого кавалера её спас Тайрон, взял под руку и увлёк в толпу гостей. Вскоре Эми познакомилась с парой владельцев художественных галерей, один из которых заинтересовался "доисторической" живописью и даже оставил адрес, на который просил выслать примеры работ.
   Тайрон вёл её по залу, представлял чиновникам и бизнесменам, архитекторам, дизайнерам и модельерам. Словно букет она собирала урожай заинтересованных взглядов от мужчин и колких, как солома, улыбок от их подруг. Эми меняла бокалы, но не пила. Не хотела, чтобы заподозрили, будто она ходит с одним и тем же коктейлем.
   Скучно.
   Давным-давно, по телевизору, она видела трансляции светских мероприятий. На экране все выглядели красивыми, весёлыми и счастливыми. Здесь было так же, вот только Эми не собиралась ни потягивать алкоголь с первыми встречными, ни сплетничать; ни флиртовать с влиятельными незнакомцами, которые старше на десять лет; ни искать симпатичного парня на ночь, ни завязывать полезные связи с важными людьми, ни решать деловые вопросы за бокалом шампанского.
   Возможно, через пару лет она бы как Гелла плавала в светской тусовке как рыба в воде, но сегодня Эми с удовольствием променяла бы блестящий приём на танцпол обычного клуба.
   Тайрон увлёкся разговором с коллегами, сыпал непонятными терминами и названиями проектов, а потому Эми улучила мгновение и улизнула на второй этаж, откуда лилась заводная музыка.
   Да, тут народ повеселее!
   Её наперебой звали танцевать, ведь Эми не изображала недотрогу. Поначалу выходило не очень, приходилось на лету вспоминать разученные когда-то движения. Она пару раз наступила на ногу красивому мальчику, но вскоре поняла, что все просто двигаются в такт. Эми перестала стараться и доверилась партнёру. Как брошенный в реку цветок следует за течением, так и она отдалась потоку музыки.
   Эми не заметила, как Тайрон перехватил её у очередного кавалера.
   Парень держал крепко, словно продолжение себя направлял в танце. Иногда отпускал, иногда вертел в зажигательном ритме, иногда прижимал до дрожи в коленях. В приглушённом свете другие пары смазывались, кружилась голова, и тогда Эми казалось, будто они занимаются чем-то до безумия романтичным и чувственным одновременно. Словно парят над облаками в лучах солнца, постепенно растворяются в Омеге и друг в друге.
   Тайрон сбился с шага.
   Остановился, но не выпустил из объятий. Замер, мешая другим парочкам, а затем отвёл в нишу у окна. Эми заметила учащённое дыхание и растерянность в глубине бирюзовых глаз.
   -- Ты... тоже почувствовала? -- он говорил прерывисто, словно до сих пор не пришёл в себя.
   -- Что именно?
   -- Я... не знаю. Я словно таял и сливался с чем-то... Нет, с кем-то, кто был повсюду. Оно... Она словно бы поглощала меня, но я не боялся, а радовался этому, -- Тайрон встряхнул её за плечи. -- Неужели ты ничего не заметила?!
   -- Мне больно, Тайрон. Не надо, пожалуйста.
   -- Извини, -- он обхватил голову руками. -- Прости. Я на минуту. Не уходи никуда!
   Тайрон убежал. Эми развернулась к окну и зажала рот рукой.
   Неужели Маргарита Белова предполагала именно это?
   Неужели она затянула парня в Омегу вслед за собой? Потому что она-то её точно коснулась. Пусть и непроизвольно, когда забылась в танце.
   Невозможно! Эми помотала головой, задышала медленно и глубоко, успокаиваясь и собираясь с мыслями.
   Тайрон ортодокс. Тайрон не может сливаться с Омегой.
   Видимо, он много выпил, вот и нёс всякую чепуху. А может специально разыграл спектакль в надежде на сочувствие и лишнюю симпатию.
   Да, так и есть. Мальчишки пойдут на всё, лишь бы удержать девушку подле себя. Расскажут об особых чувствах, о том, что держась за руки переносятся в новый прекрасный мир, где есть только любовь. Старо предание...
   Голову как раскалённой иглой пронзило.
   Из лёгких словно воздух вышибли.
   Эми задохнулась. Как утопающий за спасательный круг она в последний момент схватилась за подоконник и удержалась на ногах.
   "Предупреждение" или ложная тревога?
   Держись, не привлекай внимания! Эми отдышалась и на заплетающихся ногах вышла из танцевального зала.
   Длинный коридор встретил множеством дверей и развилок. Судя по табличкам, здесь находилось сердце здания: кабинеты руководства, залы для совещаний и мастерские. Стоило привалиться к стене, как из-за поворота донеслись голоса.
   Чёрт, необходимо найти спокойное место и связаться с Марко. Эми толкнула одну дверь, затем другую. Заперто. Голоса приближались. Возможно, она потревожила систему безопасности, и теперь охрана ищет незадачливую грабительницу.
   Эми повернула очередную ручку. Створки подались. Она захлопнула их за собой, подперла спиной и замерла. Голоса приблизились. Эми услышала женский смех и неразборчивые комментарии мужчин. Фух, зря боялась. Похоже на обычную подвыпившую компанию в поисках уединения.
   Она осмотрелась. Свет уличного фонаря проникал сквозь высокие окна, заставлял пылинки загадочно мерцать, а темноту клубиться щупальцами полумрака в дальнем углу.
   Просторная комната напоминала мастерскую. На столах вдоль стен виднелись незаконченные макеты и чертежи, на полках темнели книги и альбомы, а в дальнем углу громоздились непонятные завалы. Эми подошла ближе и приподняла ткань. Грубый холст укрывал инструменты скульптора, незаконченные бюсты, резные фигурки и глыбы мрамора, на которых проступали незнакомые лица. Похоже, кто-то не в силах расстаться с хобби даже на работе.
   Необходимо вызвать Марко. Не хочется портить другим вечеринку, но она обещала. Прикоснулась к браслету...
   -- Эми, ты здесь? -- Тайрон открыл дверь, заметил её и с облегчением выдохнул: -- Мне сказали, что ты встревожилась и зачем-то направилась в эту часть здания.
   Она убрала руку с запястья.
   -- Всё в порядке. Стало не по себе, захотелось уйти из толпы, и... как-то забрела сюда.
   -- Да, похоже, мы оба переволновались, -- Тайрон пригладил волосы. Они казались мокрыми, словно он недавно засунул голову под кран с холодной водой. -- Раз уж ты здесь, то чувствуй себя как дома. Это моя мастерская.
   Не включая свет, он приблизился и взял за руку.
   -- Если хочешь, устрою для тебя персональную экскурсию.
   -- Я уже всё посмотрела, -- вывернулась Эми. -- Кстати, не знала, что ты ещё и скульптор.
   -- А, ерунда. Как и ты, я увлекался искусством Древних, но так и не нашёл мастера, который обучил бы профессиональной работе с камнем и глиной. Застрял в самом начале.
   -- По-моему, у тебя неплохо получалось.
   -- Спасибо, -- Тайрон кивнул, но вдруг уставился на неё так, словно в первый раз увидел.
   -- Что?!
   -- Я долго гадал, почему ты кажешься мне не такой как другие девушки. Странно, что мы завели разговор о скульптуре... Похоже, я нашёл разгадку.
   Тайрон подвёл Эми к окну и развернул к свету.
   -- Да, -- подушечками пальцев он нежно, словно невесомой кистью, очертил линию её скул и подбородка. -- Я много раз пытался скопировать работы древних мастеров, повторить изгибы и соблюсти пропорции... Если бы не те эксперименты, я бы и не заметил...
   -- Ты о чём?
   Эми не отстранялась. Тайрон поступал странно, но это не пугало. Похоже, именно сейчас он видел перед собой не девушку, а решение какой-то творческой загадки.
   -- Есть в тебе нечто первозданное, -- не отрывая взгляда, парень отошёл и присел на высокий стул. -- После апокалипсиса выжившие смешались в единую нацию, а ты выглядишь так, словно природа вернула миру образец чистой крови одного из древних народов.
   Вот же гадство! Марко убьёт её. Сначала не предупредила о тревожном предчувствии, а теперь и "легенду" поставила на грань разоблачения.
   -- Ты всем девушкам льстишь? Убеждаешь в неповторимости и уникальности? -- она прищурилась и погрозила пальцем. -- Знаю я такие фокусы.
   Тайрон рассмеялся:
   -- А тебя не проведёшь!
   Может парень и сам рад замять неловкий момент? Эми подмигнула и проверила время:
   -- Ладно, вечер прошёл замечательно, но мне действительно пора.
   -- Как скажешь. Идём, подброшу до дома.
   -- Не надо, Тайрон. Доберусь сама, не маленькая.
   -- Скоро полночь. Неужели думаешь, будто я позволю одной ехать через город?
   Да уж, иногда проще согласиться, чем спорить по пустякам.
   Автомобиль Тайрона напоминал гоночный болид и отличался полным отсутствием автоматики. Юноша и управлял им не как водитель, а как пилот, заставляя машину лететь над дорогой будто глайдер. Тайрон нарушал правила, закладывал безумные виражи и поглядывал на Эми так, словно проверял эффект от очередного трюка.
   Сумасшедший! Одно дело парить в бескрайнем небе, другое -- играть в "пятнашки" на пустых, но всё же тесных улицах.
   Ускорение вжимало в сиденье, кровь пульсировала в висках, а сердце колотилось о рёбра как смертник о прутья решётки. Она удержалась: не вцепилась в кресло, не закрыла глаза, но когда Тайрон остановился у здания омарета и обошёл машину, чтобы помочь выйти, Эми порадовалась его крепкой руке.
   Юноша проводил до дверей.
   Толкнул к колонне.
   Быстрее змеи поцеловал.
   В последний миг Эми отвернула голову. Тайрон лишь скользнул губами по щеке.
   Камень холодил спину сквозь тонкое кружево платья.
   Эми замерла.
   Как ему объяснить? Она не ханжа, и не пуританка, но давно решила, что первый поцелуй разделит с тем, кого полюбит. Может и не навсегда, но искренне и без оглядки. А такого человека пока и на горизонте не видно.
   Губы Тайрона вновь мазнули по щеке.
   Юноша отступил на пару шагов:
   -- Эми, Эми... Полагаю, ты не пригласишь меня на чашечку кофе и не устроишь персональную экскурсию по галерее своих картин?
   -- Извини, -- пробормотала она.
   -- Да не за что, -- он развернулся и направился к машине. Остановился и бросил через плечо с ожесточением упрямого юнца: -- Ты не сознаёшься, но я не безразличен тебе. Потому говорю не "прощай", а "до свидания".
   Не оглядываясь, Тайрон сел в автомобиль и через секунду унёсся как на ракете.
   Эми постояла на улице. Разум переполняли мысли и желания, в которых она раньше себе не признавалась.
   Хватит! Она тряхнула головой и поспешила домой.
   Комнату переполняли утренние подарки Марко, но на наведение порядка уже не оставалось сил. Эми наскоро приняла душ, а затем нырнула под одеяло.
   Итак, день рождения прошёл лучше, чем надеялась. Пусть Джек и у врага, но хотя бы в безопасности. На поздравление от Марко она и не рассчитывала. Но Тайрон?!
   На попытку сорвать поцелуй Эми не сердилась. Он парень, она девушка... Подобного стоило ожидать под конец свидания. Беспокоило другое. Если то, что она разделила с ним во время танца, произошло на самом деле...
   Эми не заметила, как заснула.
   * * *
   Любят же в Бельхе праздновать!
   Вот только она как всегда на работу опаздывает!
   Эми с трудом пробиралась сквозь толпу в страшных масках и костюмах. Вечером, в канун Дня мёртвых, Кленовая аллея напоминала станцию метро в час пик. Другое дело, что окружающие не спешили с мрачными лицами на работу, а веселились и отрывались напропалую.
   Забавно, что местные праздновали аналог Хэллоуина летом, но... Эми не собиралась читать лекции по истории. Пусть хоть каждый день отмечают. И клиентов в пабе больше, и чаевых, а она как раз присмотрела кое-что очень недешёвое.
   После неприятного случая по дороге Эми слегка приуныла, но беззаботный смех и улыбки окружающих даже мёртвому подняли бы настроение. Когда она заскочила переодеться в кладовку "Дай пять", вид раздавленного украшения уже не действовал столь угнетающе.
   Гадство, конечно, но если бы она не ринулась в последний момент в закрывающиеся двери монорельса, то точно опоздала бы. Створки, как зубы крокодила, защемили браслет. Эми дёрнула руку, ободок лопнул, и сверкающие подвески разлетелись по вагону как осколки хрустального бокала.
   Эх, придётся завтра объяснять Марко, как она умудрилась искорёжить сверхсекретный коммуникатор "Сигмы". Ничего, возместит ущерб. Кое-что отложено на чёрный день. Хотя бы не зря копила.
   Общий зал переполнен. Все столы и лавки занимали клиенты в странных костюмах, а с улицы через окна заглядывали те, кто только присматривал свободное место.
   Эми надела улыбку и записала в блокнотик первый заказ. Вскоре лица и наряды окружающих смешались в размытое пятно. Она как заведённая фиксировала названия блюд и напитков, разносила заказы, собирала чаевые.
   Карманы фартука приятно отяжелели от монет. Если за блюда расплачивались электронными деньгами, то по традиции в кафе, где клиентов обслуживали живые люди, официанток благодарили серебряными, а иногда и золотыми статирами.
   И сегодня она собрала урожай куда щедрее обычного. Пару раз Эми улучала момент и перекладывала тяжёлые кругляши в сумочку.
   Клёво, если так и дальше пойдёт, то к окончанию смены она её даже не поднимет!
   Эми забирала на кухне очередной поднос, когда предчувствие грядущей беды заставило вздрогнуть и замереть на месте.
   -- Ты чего? -- Гектор, который вместе с помощниками едва справлялся с валом заказов, наградил её колючим взглядом. -- Сегодня не тот день, когда можно изображать фонарный столб посреди кухни. Клиенты ждут. Или у тебя что-то серьёзное?
   -- Нет, -- пробормотала она и крепче перехватила поднос, -- всё в порядке.
   Как на автопилоте, Эми отнесла заказ, улыбнулась, проверила счёт на другом столике, забрала деньги, провела на освободившееся место новых гостей... Время уходило, руки делали знакомую работу, губы произносили нужные слова, вот только думала она о другом.
   Связаться с Марко не выйдет. Браслет сломан, других каналов связи в баре нет. В служебных помещениях Гектор не использовал интеллектуальные покрытия, не хотел, чтобы работники отвлекались по пустякам. В общей зале они нанесены только на поверхности столов, ведь посетителям надо как-то расплачиваться. Сегодня этот вариант недоступен: бар переполнен, ни одного свободного места. Есть отдельный терминал в комнатке владельца, но раз Гектор на кухне, то кабинет заперт. Можно выйти на улицу, но разве улизнёшь, когда публика рвёт тебя на части?!
   Или махнуть на предупреждение рукой? В этот раз оно не такое сильное и болезненное как раньше. Возможно, Омега вообще не при чём, и это выверты подсознания, которые идут на убыль? В конце концов, в схожей ситуации на вечеринке у Тайрона она так и не предупредила Марко. И ничего страшного не произошло.
   Кто-то тронул Эми за локоть.
   Мужчина среднего роста в костюме средневекового монаха сидел на краю лавки за общим столом. Капюшон скрывал лицо, а складки рясы фигуру. Он заказал пиво и орешки. Эми почти забыла о нём, обслуживая других клиентов, но вскоре заметила, как тот расплачивается и оставляет для неё столбик золотых монет. На мгновение перед глазами мелькнула татуировка между средним и указательным пальцами незнакомца. Перевёрнутый треугольник.
   Хм, где-то она такое уже видела...
   Мужчина ушёл. Эми сгребла монеты. Тяжёлые. И липкие, словно их пивом залили. Ладно, чего уж там. Деньги есть деньги. Пожалуй, время слегка разгрузить карманы от чаевых.
   Она подгадала минутку и ушла в раздевалку, пересыпала монеты...
   И рухнула на колени.
   Эми рвёт. Мышцы скручиваются в узлы.
   Ладони горят, словно держишь раскалённую сковороду и никак не можешь выпустить. Пальцы распухают, на глазах покрываются красными пятнами и волдырями. Эми в прострации касается одного из них и тот лопается, как перезрелый нарыв выплёскивает розоватую жидкость.
   Не хватает воздуха. Горло словно перекручивает леской. Эми зовёт на помощь, но слышит лишь сдавленное бульканье.
   В кладовке она одна. И через минуту умрёт.
   Омега предупреждала. Омега... последняя надежда. Эми впускает подругу, и боль отступает. Не уходит, всё ещё раздирает на части, но не парализует волю и разум.
   Те липкие монеты...
   Наверняка яд...
   Марко оказался прав. Выходит, она вновь подвела лучшего друга.
   Эми умоляет Омегу и получает единственную картину в ответ. Да, у неё есть нечто подобное. И как раз в этой комнате.
   Выныривает из забытья, ползёт к столу, из последних сил вытаскивает из-под него запасную аптечку. Шприц с беловатой жидкостью лежит сверху.
   Если бы не паника, то сама догадалась бы. В первый же рабочий день Гектор показал универсальную антитоксическую сыворотку на тот случай, если у клиента возникнет резкая аллергическая реакция на одно из блюд.
   Эми вонзает иглу в руку и давит на кнопку.
   Тело пронзает чудовищная боль. Её словно обматывают колючей проволокой и бросают под пресс.
   За миг до потери сознания Эми вновь касается Омеги.
  
   10. Надежда
   Солнце только клонилось к закату, но под лесным пологом уже таились сумерки. Степан помог сесть, и Джек откинулся на землю, усыпанную прошлогодней листвой.
   Морган растянул поверху маскировочную сеть "Мантии" и превратил узкую ложбину в опорный пункт. Можно не опасаться шпионских датчиков "Сигмы" и передохнуть. Не как на базе Неккар, но хотя бы в безопасности.
   Голубые и тёмно-синие вспышки ещё искажали зрение Джека, превращали зелёный мох в сапфировый ковёр, но, всё же, угасали. Отступала и раздражающая слабость после использования "Ключа Амира" -- сыворотки, что помогала управлять энергией Омеги. Инъекция в разы усиливала загадочные способности, но взамен изнуряла тело. Если бы не Степан, он не добрался бы до временного укрытия.
   Двухметровый немой великан аккуратно, как ребёнка, снял со спины крупнокалиберный пулемёт, уложил на землю и развалился рядом, закинув руки за голову.
   -- Хорошо сработали, -- Морган оторвался от голографического экрана и похлопал Джека по колену. -- Благодаря тебе мы получили трёхмерную модель последнего сектора Велоны. Теперь можем отходить к Неккар.
   Велона. Региональный опорный комплекс "Сигмы", затерянный среди лесов к востоку от Бельха. Через пару лет мосайды спилят деревья, выкорчуют пни, а потом засеют равнину пшеницей, разобьют сады, возведут фермы и теплицы. Со временем появятся городки и посёлки людей, ведь кому-то надо присматривать за армией машин.
   Но сейчас посреди первозданной глуши высился лишь одинокий шпиль из стали и особо прочного бетона. Там, под охраной солдат и боевых дронов, укрыт сервер с инфо-кристаллом, на котором записана резервная копия базы данных Пирона. А в ней, помимо списков личного состава "Сигмы", карточек заключённых, анкет предателей, рапортов подразделений, донесений оперативников и прочих интересных Рейну сведений хранится информация об Эми.
   По крайней мере, Джек на это надеялся.
   Убедить командование в необходимости атаки на Велону оказалось непросто. Но план выглядел безупречно, а возможность узнать о судьбах военнопленных, и раскрыть личности внедрённых "Сигмой" предателей, стала для Рейна непреодолимым искушением. Командир задействовал неформальные связи и убедил Центральный штаб континента санкционировать операцию.
   Начинать стоило с разведки. И кроме Джека с заданием не справился бы никто. Как сказал Рейн на прощание: "Не рискуй напропалую. Без тебя операция попросту невозможна".
   В окрестности Велоны звено Моргана доставил винтоплан, и следующую неделю Джек наблюдал за базой "Сигмы". Вместе со Степаном и под прикрытием Кайла и Тары подбирался как можно ближе к защитному периметру Велоны. Принимал очередную дозу "Ключа Амира" и впадал в транс. Овладевал силой Омеги -- воспринимал окружающий мир, невзирая на любые препятствия. Одновременно синхронизировался с Арией, которая оставалась в капсуле на базе Неккар.
   Девушка принимала от него поток данных, распределяла между "сёстрами", а уже те миллиметр за миллиметром воссоздавали трёхмерную модель Велоны. Выверенное, словно кристаллическая решётка, переплетение систем безопасности, роботизированных огневых точек, башен охраны, ангаров, казарм, подземных хранилищ и серверных залов.
   Для того чтобы составить детальную карту, отряд Моргана подбирался к Велоне с разных сторон. Несмотря на сыворотку, радиус действия способностей Джека был ограниченным. Впрочем, на порядки большим, чем при самостоятельном подключении к Омеге.
   Приходилось несладко: в любой момент разведчиков могли засечь сенсоры боевых дронов. Но обошлось без приключений. И теперь Джек видел на экране не только планы внутренних помещений, но и сопутствующие данные: количество защитников, схемы постов и патрулей, даже график ротации подразделений, распечатка которого хранилась в ящике стола командира Велоны.
   Ха, пусть "Сигма" считает базу неприступной крепостью, но на любой замок найдётся хитрая отмычка.
   Тени на краю ложбины дрогнули. Из сумрака, словно призраки, выскользнули Кайл и Тара. Брат с сестрой прикрывали с фланга, а потому вышли к месту сбора позже остальных.
   Девушка направилась к Моргану. Джек не прислушивался к разговору. Устроился поудобнее и вывел на экран планшета фотографию. Он и Тара. Кайл поймал их в одном кадре перед выходом на задание. Собранные, решительные.
   Чёрт! На людях он сохранял невозмутимость, казался бесстрастным, но в присутствии Тары сердце всё равно колотилось быстрее.
   Глупо.
   Пора с этим заканчивать.
   Девушка отвергла его чувства.
   Не похоже, что успехи спецопераций в Куле, а теперь и здесь, повлияли на её решение. Неужели Таре безразлично: насколько возросло его могущество в обращении с Омегой?!
   Может она и правда думает, будто он недостаточно взрослый для серьёзных отношений?
   Джек перелистнул снимки и вывел изображение Арии.
   Кайл сфотографировал их за болтовнёй на выходе из столовой.
   Странно, но вот Ария никогда не считала его "незрелым".
   Может из-за того, что они стали напарниками в экспериментах доктора Амира? Проводили бездну времени в лаборатории, а на задании доверяли друг другу настолько, что открывали мысли?
   -- Скучаешь по ней? -- Кайл присел рядом и кивнул на снимок.
   -- Немного, -- Джек задумался. -- Странное дело, я вроде бы каждый день сливаюсь с её разумом в Омеге, передаю разведданные, но этого... как будто недостаточно.
   Кайл промолчал, лишь хлопнул по плечу и закрыл глаза.
   Да, самое время передохнуть. Через два часа отправляться домой. Сначала пешком по лесу, затем на винтоплане.
   И Джек догадывался, кто именно ждёт его возвращения.
   * * *
   Ненавязчивая музыка как наркотик обволакивала сознание, пеленой спокойствия укрывала от проблем и расслабляла не хуже горячей ванны.
   Они давно выключили свет, так что темноту разгоняли лишь отсветы голограмм, которые сплетались в неясные, но дополняющие мелодию образы. Лёгкий ветерок волновал шторы и наполнял комнату Арии смолистым ароматом соснового леса.
   Отряд Стенли Моргана встретили как героев и закатили скромную пирушку, на которой Джеку досталась своя доля почестей. В конце концов, настолько детальные планы укреплений "Сигмы" впервые оказались в руках повстанцев.
   Другие ещё веселились, но Джек с Арией незаметно ускользнули от всеобщего внимания и теперь валялись на диване, напоминая медуз, которые беззаботно дрейфуют по тёплым волнам в океане музыки. Команду доктора Амира разместили отдельно от курсантов, а потому Арии, как единственной девушке среди учёных, досталась не койка в общежитии, а собственная комната.
   Грех этим не воспользоваться, особенно на военной базе, где с уединением всегда непросто. Поначалу разговор тёк бойко, как весенний ручей. Ария с интересом слушала о непростом пути к Велоне и обратно, но когда удовлетворила любопытство, включила музыку, и теперь они просто лежали рядом, думая о своём.
   Ария повернула к нему лицо и первой нарушила тишину:
   -- Не знаешь, когда Рейн примет решение об атаке?
   -- Через неделю. Может через две. Сначала необходимо разработать план нападения. И дождаться подкреплений, обещанных Центральным штабом.
   -- А тебе этого хватит?
   -- В смысле? -- удивился Джек.
   -- Не притворяйся. Я же знаю, доктор Амир запретил использовать Омегу до начала атаки на Велону. Приказал отдыхать и восстанавливаться.
   -- Ерунда...
   -- Нет! Не забывай, что переговоры учёных с Центральным штабом идут по каналам "сестёр". То есть через меня. В донесениях Амир упоминал о "непредвиденных изменениях", которые накапливаются в твоём организме после каждого слияния.
   Чёрт! Подумаешь, ну переутомился он немного после многократного введения сыворотки в окрестностях Велоны. Но иначе отряд не добыл бы столько информации об укреплениях врага! И не приблизился ещё на шаг к спасению Эми. А он... отдохнёт и будет лучше прежнего.
   -- Знаешь ли, это личная информация, -- проворчал Джек. -- Её нельзя использовать... вот так.
   -- В других случаях -- да, -- Ария коснулась его ладони. -- Но я не бездушный мосайд и мне не всё равно.
   Джек промолчал. А что тут скажешь?!
   Он покосился на девушку. Ария лежала рядом, смотрела в глаза и словно ждала чего-то.
   Пора решать. Дальше так продолжаться не может. В глубине души Ария гордая и слишком "правильная", точь в точь как Эми. Такая намекнёт о чувствах, но скорее умрёт, чем сознается первой. Надо либо ответить, либо уйти и оборвать эти странные отношения.
   Но он не хотел уходить.
   От волнения Джек слегка прикусил губу. Взял себя в руки, подался к девушке и поцеловал.
   Ария ответила застенчиво и, одновременно, торопливо, словно боялась показаться неопытной, но вскоре освоилась, и Джек потерял счёт времени.
   Девушка покраснела как кленовый лист в октябре. Или это отсветы голограмм так отражаются от кожи? Видимо, Ария и в нём заметила нечто похожее. Вместе рассмеялись, а затем вновь нашли друг друга губами.
   Позже, когда шёпот признаний затих, а первое смущение прошло, они обсудили границы дозволенного и пообещали уважать их хотя бы в течение года.
   Впервые в этом времени Джек стал безоговорочно счастлив.
   * * *
   -- Держись! -- крикнул Рейн.
   Яркие точки вспыхнули глазами змеи и развернулись лентами магмы, что текли к Велоне.
   Джек ухватился за поручень. Через секунду взрывная волна качнула винтоплан, который тенью скользил над лесом.
   Дороги к базе "Сигмы" превратились в винегрет из бетонных глыб, земли и вырванных с корнем деревьев.
   Даже танк не пробьётся сквозь километровые баррикады. По земле враг подкреплений не получит.
   Рейн склонился над голографической картой и отдал приказ.
   Атака началась.
   Опушка леса ожила, с трёх сторон к Велоне устремились стаи боевых дронов, набитых взрывчаткой как пироги начинкой. На тактическом экране они походили на пчелиный рой, который сжимал кольцо вокруг жертвы.
   Рейну стоило немалого труда убедить Центральный штаб выделить столько беспилотников, но теперь любому ясно: расчёт командира оправдался.
   Зелёные точки дронов-камикадзе гасли на экране одна за другой, но зенитки "Сигмы" не успевали сбить все машины, в память которых заранее внесли цели, оптимальные маршруты и схемы уклонения от встречного огня.
   Да! Джек выдохнул с облегчением. Предварительная разведка далась нелегко, но стоила того. Отверженным не придётся умирать на подходах к Велоне. Атакуй они с наскока -- не прошли бы и ста метров.
   Первой рушится вышка связи. Кажется, будто невидимый гольфист сносит её ударом гигантской клюшки. Башни противовоздушной обороны разлетаются бетонным крошевом. Бункеры и огневые точки расцветают жаркими цветами взрывов. Тяжёлые боевые дроны "Сигмы" превращаются в стальное пюре.
   Рейн словно пианист играет слоями тактической карты. Выводит схему минных полей.
   -- Запускайте "молотилки", -- приказывает командир.
   Беспилотники поднимаются с опушки, устремляются к базе, выстреливают по земле тысячи стальных шариков и уносятся в небо. За ними, как хвосты павлинов распускаются вихри пламени и раскалённого камня. На карте появляются три узких коридора, три прохода через минные поля к центральному шпилю Велоны.
   -- Вторая фаза, -- командует Рейн.
   Джек прикладывает руки к стеклу, пытается разглядеть хоть что-нибудь в отсветах пожаров и клубящейся пыли.
   Где-то там, внизу, его товарищи. Наверняка сейчас Морган отдаёт последние указания, а Степан, Кайл и Тара сверяются с маршрутами на личных тактических дисплеях. У каждого звена своя роль. Свои приоритеты. Свои цели.
   Это неправильно, постыдно, но по-настоящему он боится только за друзей. Начнёт переживать о повстанцах, которые готовятся к схватке -- лишится разума. Ведь все они живые люди со своими мечтами и стремлениями, родственниками и детьми...
   Нет, не смей так думать! Это лишь фигуры на шахматной доске. Они с Рейном двигают их во имя высшей цели. Тот ради блага Сопротивления, а он ради Эми.
   Те люди сами выбрали путь борьбы. Те люди сами выбрали путь борьбы. Те люди сами...
   -- Джек! -- Рейн встряхивает за плечо и возвращает к реальности. -- Твой выход.
   Шприцы с сывороткой поблёскивают на дне пенала. Джек пристёгивается к креслу, дожидается, пока винтоплан не зависнет над шпилем Велоны, и вонзает иглу. Содрогается, но Ария тут же подхватывает его сознание. Девушка находится в сотнях километрах от поля боя, но сейчас ближе, чем кто-либо другой.
   Его мысли словно горный поток, но Ария справляется: разбивает бурное течение на мелкие ручейки и перенаправляет "сёстрам", а те превращают сырую информацию в изображения на тактических дисплеях. Повстанцы уже внутри шпиля Велоны и командиры звеньев видят всё, что необходимо в бою: за каким поворотом враги устроили засаду; где пулемётные ниши, а где поджидает мина-ловушка; чем вооружены штурмовики "Сигмы" и кто обходит с тыла.
   Атака успешна, но противник не сдаётся. Отступать некуда и солдаты дерутся как гладиаторы, обречённые на смерть.
   -- Плохо, -- Рейн бьёт кулаком по ладони. -- Мы преодолели внешний периметр, но "Сигма" обороняется упорнее, чем я ожидал. Упускаем время. Если так пойдёт и дальше, то не успеем добраться до инфо-хаба.
   -- Три вертолёта на радаре. Наверняка подняли с соседней базы, -- информирует пилот. Голос спокоен, но Джек использует Омегу и знает, с какой бешеной скоростью у того колотится сердце.
   Собственная беспомощность убивает. Он видит всё, но слаб настолько, что не в силах изменить хоть что-нибудь.
   Рейн колдует над картой.
   -- Ещё посмотрим, -- бормочет командир.
   В полукилометре от винтоплана два беспилотника повстанцев, не крупнее воробья каждый, встречают хищных птиц "Сигмы" самоубийственным тараном.
   Небо озаряет вспышка. Затем другая.
   Рейн хохочет.
   Третий вертолёт заходит сзади.
   Винтоплан ускользает с линии огня, отстреливает ложные цели, отражатели и генераторы помех. Первая ракета взрывается по правому борту. Машину трясёт, осколки рвут обшивку как бумагу. Вторую не обмануть.
   Она приближается и смерть неизбежна.
   Пилот мёртв. Рейн истекает кровью.
   Как утопающий из последних сил хватается за обломок мачты, так и Джек касается ракеты, собирает энергию Омеги, пытается создать барьер...
   Взрыв задевает правый двигатель. Тот пылает будто факел.
   Винтоплан пикирует, словно горящее ядро врезается в шпиль Велоны. Хвостовая часть отламывается. Кабина прошивает стены как игла ткань, пробивает шахту лифта и камнем падает вниз.
   Где-то на краю сознания кричит Ария.
   Кровь заливает глаза и погружает во тьму.
  
   11. Кукловоды
   Эми очнулась.
   Мысли текли вяло, будто застывающая смола. В глазах двоилось, а тело превратилось в картофельное пюре. Яркий свет ослеплял как фары автомобиля на встречной. Стоило подумать об этом, как он померк, словно кто-то догадался, что тот режет глаза, и накинул на лампу плотную ткань.
   Автоматика считывает её мысли?
   Из последних сил Эми повернула голову.
   Кровать стояла посреди белоснежной комнаты. За панорамным окном клубилась ночь, рядом тихо гудело медицинское оборудование, а по экранам скользили графики кардиограммы, давления, температуры и незнакомых показателей.
   Больничная палата, что же ещё.
   Значит, кто-то пришёл на помощь, и она выжила. Хотя в этот раз убийца подобрался слишком близко. "Проклятье!" -- как выругался бы Джек.
   Эми пошарила ладонью по кровати, но не нашла кнопки для вызова медсестры. Накатила слабость и в этот раз она не смогла ей противиться. Свет окончательно угас. Эми подумала о Марко и тут же растворилась в Омеге.
   Знакомый голос позвал и она очнулась.
   -- Эми?
   Марко?
   -- Она вас слышит. Потерпите немного. На выход из медицинского сна требуется время.
   А вот это кто-то чужой, но говорит уверенно, как врач.
   Эми приоткрыла глаза.
   В окно заглядывал шар восходящего солнца.
   Сколько времени прошло?!
   Она повернула голову. Рядом с кроватью стоял Марко, а у стены юноша в белом халате. Медик вглядывался в данные на экранах и что-то отмечал в планшете.
   Незнакомец повернулся, жестом остановил Марко и представился:
   -- Доброе утро, Эми. Меня зовут Ян Новак, я ваш лечащий врач. Последние семь дней вы проходили лечение в камере регенерации. Судя по данным приборов, состояние удовлетворительное. Впрочем, мне интереснее как вы сами оцениваете своё положение?
   Слабость даёт о себе знать мимолётными головокружениями, но признаваться в этом не хочется.
   -- Нормально, -- она подтянула кверху подушку, а затем и себя, превратив кровать в импровизированное кресло.
   Кровь застучала в висках. Ничего, лучше уж перетерпеть, но сесть. Ведь никому не нравится, когда окружающие смотрят на тебя сверху вниз. Тем более рядом Марко...
   Наверняка он в бешенстве, хотя по лицу и не скажешь. Не сломайся коммуникатор в браслете, предупреди она его вовремя, отравителя бы арестовали, а теперь... Скорее всего, руководство "Сигмы" несправедливо обвинило куратора в провале операции прикрытия. Вот же гадство!
   -- Ясно, -- врач ещё раз взглянул на показания датчиков, а затем на неё. -- Судя по тому, что вы сами ввели антитоксическую сыворотку, рассказывать о причинах вашего состояния нет нужды. Скажу лишь одно: препарат замедлил и ослабил действие отравляющего вещества, а слияние с Омегой уберегло разум от нейротоксического эффекта яда. Вам удалось избежать повреждения центров головного мозга, отвечающих за дыхание и предотвратить блокировку передачи нервных импульсов в синапсах.
   -- То есть я в порядке? -- понадеялась Эми.
   -- Да. Регенерация внутренних органов и кожных покровов завершилась успешно, так что я не вижу причин задерживать вас в больнице дольше необходимого. Завтра вас выпишут. Какое-то время может сохраняться слабость, а потому в ближайшие дни не перегружайте себя работой, отдыхайте дома и вовремя принимайте лекарства.
   Новак покосился на Марко и добавил:
   -- Ну, или как вы решите со своим коллегой, -- он постоял немного, словно ожидал от Эми вопросов или возражений, а затем кивнул на прощание и вышел из палаты.
   Марко прикрыл дверь. Почему-то не захотел опуститься на стул у кровати, а подошёл к окну и присел на подоконник. Свет преврати его в чёрный силуэт на золотистом поле из солнечных лучей.
   Не хочет, чтобы она читала эмоции по лицу? Вот же... Неуютно, как на допросе. Только Марко пока ничего не спрашивает. А она не знает с чего начать.
   -- Похоже, тут все уверены, будто мы с тобой коллеги, -- Эми попробовала разрядить грозу улыбкой и это сработало.
   Марко едва слышно рассмеялся:
   -- Не удивительно. В нашей базе данных ты проходишь как гражданский внештатник "Сигмы".
   Он выбил пальцами дробь на подоконнике, а затем, словно преодолев нервозность, попросил:
   -- Расскажешь, что произошло? Я же ничего толком не знаю. Одни догадки. Гелла обнаружила тебя на полу раздевалки и криком созвала половину улицы. Владелец заведения вызвал медиков, те подключили милицию, а уже они сообщили мне. Когда приехал, там будто стадо буйволов промчалось. Ни следов, ни улик. Только разбитый коммуникатор в твоей сумочке. И покрытые ядом монеты.
   Эми вспомнила почти обо всём. И как спешила на работу. И как двери вагона раздавили браслет-коммуникатор. И как Омега предупредила её, но из-за праздника и посетителей в баре она не успела связаться с Марко. Рассказала и об отравителе.
   Умолчала лишь о тревожном предчувствии во время торжественного приёма у работодателей Тайрона. Ведь тогда пришлось бы упомянуть и об остальном. О том, как во время завораживающего танца она затянула разум парня-ортодокса в Омегу вслед за собой. О том, как тот ухаживал за ней и...
   В общем, это слишком личное! И не имеет отношения к маньяку-убийце. Вряд ли Марко поймёт её правильно.
   -- ... я попросила Омегу о помощи, и она подсказала вариант с антитоксической сывороткой. Затем потеряла сознание, -- закончила рассказ Эми.
   -- Вот оно как... Поначалу я решил, что ты нарушила уговор и нарочно прекратила рассказывать о предупреждениях Омеги. Ладно, что случилось, то случилось. Просто совпало всё крайне неудачно, -- Марко помедлил. -- Ты не рассмотрела лица убийцы?
   Фух, повезло. Кажется, он на неё не злится. Хотя и вправе, наверное. На подобное везение Эми даже не рассчитывала. Похоже, для Марко важнее не упрёки, а зацепки, позволяющие отыскать врага.
   -- Нет, не разглядела. В тот день праздновали ваш аналог Хэллоуина. Все посетители бара носили маскарадные костюмы. А убийца ещё и капюшон натянул, -- Эми задумалась. -- Знаешь, тогда я не обратила внимания, но ростом и фигурой он походил на маньяка, который пытался зарезать меня ночью на улице пару месяцев назад. Как тогда он возник из тени, так и теперь нанёс удар, а затем растворился в толпе.
   -- Вот же живучий ублюдок! -- Марко сжал кулаки, но тут же взял себя в руки: -- Ладно, злостью делу не поможешь. Лучше подумаем, где тебя спрятать.
   -- Зачем? -- удивилась Эми. -- Убийца же и сам прикасался к отравленным монетам. Перчаток на нём не было, я точно помню. Скорее всего, он мёртв.
   -- Вряд ли, -- Марко отошёл от окна и сел на стул у кровати, так что теперь Эми смогла увидеть его лицо: сосредоточенное и бесстрастное: -- Этот парень детских ошибок не совершает. В прошлый раз даже подкинул чужое тело вместо своего. Ты его неплохо отделала той ночью. Видимо, он ещё не настолько оправился, чтобы повторять клоунаду с ножами, а потому вместо яростной атаки решил действовать хитрее.
   -- Заранее принял противоядие?
   -- Не думаю. Оно существует, но вызывает сильное головокружение. Скорее всего, нанёс на внутреннюю сторону ладоней тонкий слой лака в тон коже. Умно, -- Марко хмыкнул. -- Это не так привлекает внимание как перчатки летом. И подобная плёнка не пропускает яд, так что убийца безбоязненно положил на стол отравленные монеты. И не оставил отпечатков пальцев.
   Эми нахмурилась. До чего же хитрый и предусмотрительный негодяй! Но должен же и он иногда ошибаться или упускать мелочи из виду...
   Нечто встревожило память -- забытый пустяк, который в тот день показался неважным, а теперь смущал разум как мираж в пустыне.
   -- Эми? -- Марко заметил печать сомнения на её лице и подался вперёд. -- Ты уверена, что обо всём рассказала?
   От волнения она непроизвольно прикусила кулак, а затем улыбнулась и с довольным видом хлопнула им по одеялу:
   -- Теперь вспомнила! Может это и ерунда, но я почему-то уверена, что ерунда важная. У него татуировка между средним и указательным пальцами: перевёрнутый треугольник, обращённый вершиной вниз. Знаешь, это странно, но я уже видела подобную метку... Вот только не помню где и когда.
   -- Интересно, -- Марко задумался.
   -- Это, случайно, не знак "Отверженных"?
   -- Нет. Символ террористов -- двойная звезда на алом поле. Но ты всё равно молодчина, Эми. Конечно, татуировка может оказаться ложным следом, по которому твоя Тень хочет нас отправить, но я так не думаю. Скорее всего, ассасин оплошал и выдал первую зацепку. Как бы там ни было -- это лучше чем ничего.
   -- Когда начинаем поиски?
   Марко на секунду опешил. Похоже, сразу заметил подвох в её вопросе:
   -- Эми, никаких "мы начинаем", -- куратор рубанул ладонью воздух. -- Я начну, а тебя мои подчинённые эскортируют на континент Паннотия и разместят на базе "Сигмы".
   Эми нахмурилась и сжала зубы. Предстоял непростой разговор.
   -- Марко, я не собираюсь прятаться. Я не жертва! Пусть и не охотница, но готова постоять за себя! Я сознаю риск, мне страшно, но всё равное считаю: лучше встретить врага лицом к лицу, чем до конца жизни опасаться удара в спину.
   Она перевела дыхание и облизнула губы:
   -- Ищи убийцу своими методами. Я же стану приманкой. А вдобавок обращусь за помощью к Омеге и выясню значение перевёрнутого треугольника. Узнаю, почему тот символ показался мне знакомым.
   -- Бред! Такого не будет!
   -- Ты сам говорил: Пирон объявил меня полноправной гражданкой вашего общества. А значит, ты не вправе ограничивать мою свободу и защищать против воли. Есть преступник, который не только охотится за мной, но представляет опасность для окружающих. Он убивал агентов "Сигмы". Использовал яд, который мог прикончить любого в "Дай пять": повара, Геллу, или случайного посетителя, который прикоснулся бы к месту на столе, где лежали отравленные монеты.
   Марко молчал, лишь пристально смотрел в глаза, а потому она продолжила с утроенным жаром:
   -- К тому же, в глубине души, я уверена: поимка Тени на шаг приблизит меня к встрече с братом. Пусть ты и не веришь, будто убийца действует по приказу "Отверженных", но какая-то связь между ними существует. Ты упоминал, что тот использовал стимуляторы, произведённые по технологиям Малаах. А ведь пришельцы со звёзд когда-то основали Сопротивление.
   Марко поморщился. Он всё ещё казался недовольным её решением, но уже не повышал голоса, а говорил спокойно, как с равной:
   -- Не думал, что в тот день ты слушала меня настолько внимательно.
   -- Я просто хочу помочь. И себе, и тебе.
   -- Мне не нужна помощь, -- хмыкнул он.
   -- Разве? Или ты не хочешь поймать убийцу, произвести впечатление на командование и продвинуться по службе? Не хочешь, чтобы они забыли о том, что ты до сих пор не покончил с маньяком?
   Марко тихо рассмеялся. Он откинулся на стуле, на мгновение прикрыл лицо ладонью, а затем надел привычную маску отстранённого профессионала и ответил, как ни в чём не бывало:
   -- Эми, ты попросту удивительна. Карьера -- это меньшая из моих забот. Об этом не волнуйся.
   -- Я не хочу служить источником неприятностей, вот и всё -- реакция Марко покоробила Эми. Она стремится помочь, а тот лишь смеётся!
   Или... Может он попросту не желает, чтобы она чувствовала себя виноватой в его проблемах?
   -- Всё в порядке, -- Марко коснулся её ладони и слегка сжал пальцы. -- Извини, если отповедь прозвучала грубо, но ты не понимаешь, какое место я занял в "Сигме" после твоего появления в нашем времени.
   -- Так расскажи!
   -- Я давно не подчиняюсь штабу, а отчитываюсь только перед аватаром Пирона. Полная оперативная самостоятельность. И куда большая свобода в распоряжении людьми и ресурсами.
   -- А этот аватар доволен происходящим?
   -- Вполне. Я не раз просил совета, но Пирон всегда утверждал, будто я поступаю верно и без его подсказок, а события развиваются наилучшим образом. Аватар связал меня единственным правилом: пока ты придерживаешься наших законов, я не вправе принуждать тебя к чему-либо.
   -- То есть нападения Тени согласуются с планами Пирона...
   -- Нет. Ты не понимаешь, о ком именно говоришь. Он не человек. Он мыслит, планирует и оценивает события не так как мы. Пирон -- это распределённая система, которая заботится не только о нашей планете, но управляет промышленной империей машин по всей Солнечной системе: в шахтах пояса астероидов, на Марсе, на орбите Юпитера... Да повсюду! Он не думает категориями отдельного человека, а контролирует систему в целом.
   -- То есть... -- Эми подалась вперёд. Кое-что начало проясняться.
   -- Для него покушения -- это следствия твоих же поступков, твоего выбора как свободной личности. Ты сама отказалась от защиты и потребовала выпустить из больницы. Ты сама захотела жить среди людей, а не под охраной "Сигмы". И ты сама расплачиваешься за последствия тех решений. Пирон не винит меня в этом. Для него важнее глобальные результаты.
   -- Какие же?
   -- Впервые за двести лет гостья из прошлого живёт среди нас и не считает врагами. Впервые мы исследуем сопряжение проточеловека и Омеги. А как подозревает доктор Белова, это послужит ключом к ускоренной трансформации ортодоксов в людей и окончанию противостояния с "Отверженными". Впервые мы получили намёки на "третью силу", которая тайно влияла на события. Кто знает, какова их роль в войне с террористами? Даже Пирон раньше не подозревал об их существовании. Но твоё появление и сотрудничество с "Сигмой" вынудило заговорщиков выйти из тени. Для Пирона таких результатов достаточно.
   -- Тогда выходит, стремление отправить меня на военную базу -- это твоя личная инициатива? -- догадалась Эми.
   Марко промолчал и отвёл глаза. Она вспомнила, как в самом начале их знакомства тот обмолвился, что слишком многих потерял в борьбе с повстанцами... и не хочет, чтобы то же случилось и с ней.
   -- Я ценю жизни всех, кто сражается вместе со мной, -- наконец-то ответил Марко. -- Но когда речь идёт о братьях по оружию, это стремление ограничено присягой. В конце концов, мы добровольно согласились пожертвовать собой ради защиты Омеги. Но ты не одна из нас. Ты не воин. А потому я не желаю... рисковать твоей безопасностью.
   -- А я не желаю до конца жизни прятаться за чужими спинами и скрываться от неизвестного убийцы!
   Эми врезала кулаком по ладони:
   -- Пойми, на самом деле мне отвратительны военные игры! Больше всего на свете я хочу жить в спокойствии и мире, но, похоже, они не даются просто так, даром. А значит, мы обязаны действовать сообща: я помогу разыскать таинственных заговорщиков, а ты освободишь Джека из паутины лжи, которой его опутали повстанцы.
   Марко встал. Направился к двери, остановился на полпути, а затем вернулся к окну и развернулся к Эми спиной. Его пальцы так сжали подоконник, что массивная панель с протяжным стоном треснула, совсем как сухое дерево в зимнюю стужу.
   -- Марко... -- позвала Эми. -- Посмотри на меня. Пожалуйста.
   -- Хорошо, -- глухо ответил тот. -- Похоже, я не в силах тебя переубедить. А принуждать не вправе.
   -- Тогда...
   -- Тогда завтра ты вернёшься в омарет. На работу пока не выходи. Отдыхай, принимай лекарства и... занимайся изысканиями. Агенты присмотрят за тобой, но раз не желаешь меня слушать, то и я гарантий безопасности не дам. Впрочем, я не верю, будто твоя Тень попробует вломиться в квартиру или убить на улице. Он доказал что не глуп и понимает: теперь ты наживка. Уверен, ассасин ударит лишь тогда, когда вынудит действовать по его правилам. И на его территории.
   Марко щёлкнул пальцами:
   -- Так... что ещё... Друзьям и знакомым скажешь, будто у тебя возникла резкая аллергическая реакция на медицинский спрей, который случайно распылил в баре один из посетителей. Я распоряжусь, чтобы лечащий врач подтвердил "легенду".
   Куратор помедлил, словно ожидал возражений, а не услышав их, уточнил:
   -- Согласна?
   -- Да, -- кивнула Эми. -- Я и не собиралась вмешивать друзей.
   -- Хорошо, -- Марко усмехнулся, -- а то твоя подруга и парень всё это время не давали покоя ни персоналу больницы, ни мне.
   Эми нахмурилась. Откуда Марко знает про Тайрона?!
   И никакой тот не её парень!
   Она хотела возмутиться, но куратор поспешно махнул на прощание и не успел закрыть дверь, как в палату ураганом влетела Гелла, а из-за её плеча выглянуло знакомое лицо с растрёпанной причёской и охапкой васильков в руках.
   * * *
   Как и обещал доктор Новак, следующим утром Эми выписали из больницы.
   Тайрон вызвался отвезти её в омарет, а Гелла поддержала парня. Эми поморщилась, но согласилась, хотя и не хотела подвергать друзей опасности. Ведь Тень мог нанести удар когда и где угодно.
   Ничего особенного по дороге не случилось. Возможно, Марко оказался прав, и предусмотрительный убийца не пожелал лезть в столь неприкрытую ловушку.
   Как бы там ни было, но расслабляться и терять время зря Эми не собиралась. Каждое утро начинала с пробежки в парке, а после завтрака погружалась в Омегу и искала любую информацию о татуировке на ладони отравителя.
   Вот только результаты не впечатляли.
   "Треугольник" оказался слишком расплывчатым запросом.
   Она до вечера просматривала тысячи "картин" с теоремами из области геометрии, алгебры, физики и полудюжины других наук; с принципами тёхмерного моделирования и головоломными инженерными сооружениями. Иногда казалось, будто треугольник лежит в основе известного мира: за что ни возьмись, о чём ни подумай -- в итоге приходишь к простейшей фигуре на плоскости.
   Пора с этим заканчивать!
   Эми прервала контакт и открыла глаза. Боль шипами терновника впилась лоб.
   Да, Маргарита Белова предупреждала... Информационная перегрузка. Разум не справлялся с чрезмерным объёмом информации. В омега-центрах люди получали знания небольшими порциями, а затем усваивали, отрабатывая на практических задачах. Она же пыталась за несколько дней поглотить объём данных, который местные жители осмысливали в школах и институтах годами.
   Разумеется, ничего не вышло: в голове болталась лишь манная каша из всевозможных формул, понятий и определений. Процитировать-то она их могла, но толку-то. Всё равно не понимала: что из чего следовало и куда вело.
   Хватит-хватит, а то мозги скоро наружу полезут как у зомби!
   Эми налила в кружку воды, капнула обезболивающего и выпила залпом.
   Шипастый обруч превратился в шёлковую ленту, которая всё ещё сжимала голову, но не мешала думать.
   А поле для размышлений нарисовалось немалое. Ведь помимо геометрических фигур, теорем и понятий, Омега поведала загадочную эзотерическую ересь из истории Древней Земли.
   Равносторонний треугольник, стоящий на одной из вершин, служил элементом многих символов, но практически не встречался в роли самостоятельной эмблемы.
   Знания выглядели разрозненными и обрывочными. Похоже, современные люди не придавали духовным практикам древности особого значения и лишь кратко фиксировали их влияние на историю в научных целях.
   Впрочем, не удивительно. В мире, где существует реальная Омега, мистические откровения прошлого кажутся современному человеку лепетом несмышлёного ребёнка.
   Современному человеку... Эми нахмурилась.
   Догадка мелькнула как луч маяка в тумане.
   Ну конечно же! На Земле живут не только люди!
   Ортодоксы не способны к слиянию и не оставляют в Омеге знаний для потомков.
   Может поэтому она ничего и не обнаружила?
   Не беда! На примете есть знакомый ортодокс.
   Если Тайрон не выручит -- придётся тащиться с повинной к Марко, признавать, что тот оказался прав, а её стремление помочь ничего не стоит.
   Ха, ещё посмотрим!
   Подмигнув отражению в оконном стекле, Эми коснулась стены и вызвала Тайрона.
   -- Привет, Эми! -- знакомая улыбка осветила тесную комнатушку.
   Скрестив ноги, парень устроился на столе в мастерской и смотрел так, будто до сих пор не верил, что она взяла инициативу в свои руки и вызвала его первой.
   Ну да. Эми мысленно хмыкнула. Раньше она лишь принимала знаки внимания, но не поощряла юношу.
   Ладно, чего уж там. Всё меняется.
   -- Добрый вечер, Тайрон. Ты сейчас не занят?
   -- Бездельничаю напропалую. Рабочий день окончен, так что просто маюсь дурью и думаю о своём. А у тебя что-то случилось?
   -- Нет, захотела погулять с другом в парке, развеяться, а затем посидеть в кафе, -- она закинула удочку и добавила с надеждой: -- Конечно, если у тебя нет других планов.
   Тайрон дёрнулся с места как человек, готовый пуститься в пляс, но в последний момент удержался. Он плавно, как ягуар с ветки, соскочил со стола и крикнул на бегу:
   -- Спускайся вниз! Буду через девять минут!
   -- Только не гони на машине как тогда, расшибёшься, -- попросила Эми и вздохнула, глядя на пустой экран: -- И что с ним таким делать...
   Конечно же, Тайрон не опоздал. Когда Эми спустилась вниз, тот ждал на стоянке перед омарётом. Стройный, подтянутый, в беззаботно расстёгнутой на груди рубашке он небрежно опирался на капот своей "ракеты" и походил на кинозвезду из молодёжного телесериала.
   Хм, а всё-таки он соблазнительнее, чем певец из модной группы. С этим не поспоришь. А ещё Тайрон умный и...
   Соберись! Возьми себя в руки и прекрати глазеть!
   Эми улыбнулась парню и кивнула в сторону ближайшего парка. Гонять на машине по улицам ей пока не хотелось. Да и пригласила Тайрона не ради веселья. Но не начинать же сразу с расспросов! Ещё решит, будто его попросту используют.
   К тому же, она пока не придумала, как направить разговор в нужное русло. Нельзя с ходу заявлять об интересе к смыслу, который ортодоксы вкладывают в символ на руке опасного убийцы. Тайрон не знает о её второй жизни. Пусть остаётся в неведении.
   Солнце исчезло за горизонтом из небоскрёбов, и с озера в сердце парка потянуло желанной прохладой. Проведённый за головоломными поисками информации день истаял без следа, боль уже не сжимала виски, так что Эми с лёгким сердцем шагала рядом с Тайроном по темнеющим аллеям.
   Об убийце она почти не вспоминала. Ведь если Марко обещал незаметное прикрытие, значит так и сделал. Пока на запястье новенький браслет-коммуникатор, а где-то рядом агенты "Сигмы" -- волноваться не о чем.
   Ну... только если о поведении Тайрона. Хотя тот, похоже, сменил тактику и не пытался зажать в укромном уголке. Держался рядом, но даже не брал за руку, а просто болтал с ней обо всём как старый приятель.
   Жестикулируя лучше заправского актёра, Тайрон в лицах разыгрывал забавные ситуации, которые случались на работе, и с юмором описывал происходящее в кругу общих друзей. Словно мимоходом упоминал о недавно открывшихся клубах, где стоило потанцевать. Делился новостями о премьерах виртуальных фильмов, соблазняя возможностью примерить образы героев и вдвоём нырнуть в романтический сюжет.
   Ноги сами принесли к небольшому кафе с уютной террасой, выходившей на озеро. Эми выбрала место с полукруглым диванчиком почти у самой воды, и только затем с паникой вспомнила о статирах на банковском счёте. Денег оставалось немного, но раз уж пригласила, то ей и платить.
   Пока мосайды выполняли заказ, Эми ловко перевела разговор на увлечение Тайрона скульптурой и тем подтолкнула юношу поинтересоваться её успехами в живописи.
   Отлично! Всё идёт как по маслу! Ещё пара незначащих фраз и можно задавать главный вопрос.
   -- Кстати, над чем сейчас работаешь? -- Тайрон пригубил кофе и посмотрел на Эми поверх чашки. -- Наверняка что-нибудь клёвое. Покажешь?
   -- Если закончу, -- Эми отправила в рот ложечку десерта. -- М-м, вкуснотища.
   -- Надо говорить не "если", а "когда". Иначе работа точно встанет. По себе знаю.
   -- Да она уже застопорилась. Пытаюсь изобразить веселящуюся толпу с последнего Дня Мёртвых, но меня постоянно сбивает с толку скрытый подтекст, который таится за символикой праздника. Столько людей, костюмов и знаков, что голова кругом идёт. Раньше я с подобным не сталкивалась.
   -- А в твоём городке разве не устраивали ежегодные гуляния? -- удивился Тайрон.
   -- В нашем шахтёрском захолустье мосайдов больше чем людей, -- вывернулась Эми. -- О подобных карнавалах я только мечтала... Так что сейчас не столько рисую, сколько ищу в сети псевдо-интеллекта справочные материалы по Дню Мёртвых. Но, видимо, там есть не всё.
   -- Например? -- Тайрон отставил кофе и не на шутку заинтересовался. -- Давай, выкладывай! Одна голова хорошо, а две лучше.
   -- Ну-у... вот что совсем не поддаётся объяснению, так это равносторонний треугольник, который стоит не на основании, а на одной из вершин.
   Тайрон нахмурился:
   -- Хм-м, а ты уверена, что это именно перевёрнутый треугольник?
   -- Да.
   -- А каков был контекст?
   -- Заметила похожую татуировку у одного из гуляк. Колоритный персонаж. В монашеской рясе и с капюшоном на голове. Идеальный образ, особенно если ты собираешься намекнуть на смерть, что витает над веселящейся толпой. Хочу поставить его в центр композиции, но не могу же я рисовать то, чего не понимаю!
   -- Даже не знаю. Напрямую я с подобной эмблемой не сталкивался, -- Тайрон спрятал глаза и потёр лоб. -- Что-то вертится на уме, как угорь в воде. Вроде и рядом, но ты попробуй схватить...
   -- Жаль, -- огорчилась Эми и слегка надавила. -- Думала, ты поможешь.
   -- Извини, -- Тайрон откинулся на спинку дивана и нервно стукнул пальцами по обивке. -- Давай размышлять логически. Глядишь, к чему-то и придём.
   Эми промолчала. Сбивать с мысли свою последнюю надежду она не хотела.
   -- Смотри, -- парень отодвинул на край стола чашки с кофе и вазочки с десертами, а затем пробудил спящий экран и вывел интерфейс художника: -- Треугольник, а особенно пирамида, -- он короткими штрихами изобразил объёмную фигуру, -- это символ устойчивости и незыблемости мира. Любой архитектор подтвердит. Да что там, я недавно прочёл, как наши археологи наткнулись на одну из египетских пирамид. Вместе с континентальной плитой махина погрузилась на дно океана, но каким-то чудом устояла!
   -- Тогда если обычный треугольник символизирует стабильность, то перевёрнутый -- разрушение, -- предположила Эми.
   -- Да, -- оживился Тайрон. -- Точнее, не совсем. Мы имеем дело с символикой, а в ней, обычно, зашифрованы многие смыслы. И хотя вечные пирамиды впечатляют сами по себе, но как озеро может превратиться в болото, так и отсутствие изменений ведёт общество к застою.
   -- Тогда...
   -- Возможно, -- предположил Тайрон, -- в перевёрнутом виде треугольник служит знаком обратного: провозвестником грядущего и неизбежных перемен. Это символ знаний, которые не позволяют стоять на месте, а словно водный поток несут человечество в будущее.
   -- Прогресс через разрушение, -- догадалась Эми.
   -- Брр, -- Тайрона передёрнуло. -- Мрачную же тему ты выбрала для будущей картины. Нет уж, мне по душе старая добрая пирамида.
   -- Ну да, -- Эми придвинулась к юноше и ткнула в бок, -- какой архитектор обрадуется, если здание рухнет под собственным весом.
   Тайрон рассмеялся, а затем хлопнул по столу ладонью:
   -- Вспомнил! Вспомнил, где читал про эту ерунду!
   Эми подалась вперёд.
   -- Ты же знаешь, я увлекаюсь скульптурой, а потому изучал в городской библиотеке книги по древнему искусству. Среди томов, написанных ещё до Последней войны, мне попался сборник эзотерических текстов, который чуть ли не разваливался в руках. Я ещё удивился: какой болван засунул мистический трактат о символах и тайных обществах в чужой раздел?
   -- Ты прочитал его?! -- от нетерпения Эми подалась вперёд.
   -- Нет, -- отмахнулся Тайрон, -- пролистал и вернул обратно. Мне это не интересно.
   Эх! Вот же гадство! Как же она упустила, что знания хранятся не только в Омеге или в сети псевдо-интеллекта, но и в обычных книгах?!
   Решено! Завтра же отправится в библиотеку и зароется в пожелтевшие страницы как крот в нору.
   -- Жаль, -- протянула Эми. -- Кстати, странно что я не нашла упоминаний об этой книге в сети.
   -- Да, необычно. Библиотечные фонды всегда дублируются в специальных базах данных. Но знаешь, сами по себе бумажные книги сейчас используются только ортодоксами. И то редко. Проще составить запрос к псевдо-интеллекту. А у людей есть Омега. Возможно, кто-то из ортодоксов передал фолиант в дар библиотеке, не стал ждать мосайдов и по ошибке засунул не на ту полку.
   -- Ладно, забудь, -- Эми махнула рукой и превратилась в легкомысленную девушку. Пора выводить Тайрона из игры, а не подвергать опасности, затягивая в болото личных проблем: -- Спасибо, что помог во всём разобраться. Ты настоящий друг!
   -- Кстати, -- парень тоже вернулся к прежнему образу обаятельного повесы. -- Через полчаса на Кленовой аллее открывают новый клуб. На вечеринку пригласили лучших музыкантов из Сидона. Танцы до утра! Ты как, со мной?!
   А почему бы и нет?! Тайрон ей помог, нельзя же теперь отбросить мальчика как одноразовую перчатку!
   Пока Эми расплачивалась, парень заказал авиетку. Мосайд посадил крошечный вертолёт на площадке у озера, а уже через минуту они взмыли в воздух.
   Бельх сверкал в темноте россыпью драгоценных камней всех форм и расцветок.
   Эми отмела подальше мысли о завтрашнем дне. Время отдаться жаркому ритму ночного города.
   * * *
   Станция монорельса остались позади, и Эми заторопилась по мощёной дорожке, которая змейкой взбиралась на вершину холма. Освежающий ветерок трепал подол кремового платья, сбивал на легкомысленный лад и волновал чувства ароматом полевых цветов.
   С каждым новым шагом на горизонте вырастала махина городской библиотеки. Сначала показалась двускатная черепичная крыша с фронтоном в виде трапеции и барельефом над входом, а уже следом колонны, что опоясывали прямоугольное здание подобно древнегреческому перистилю. Наконец Эми прошла мимо статуи бесстрастной женщины в тунике, шлеме и с копьём в руках, взбежала по мраморным ступеням, которые вели к впечатляющему портику, и окунулась в прохладу внутренних залов.
   Изнутри библиотека выглядела меньше, чем снаружи. Впрочем, как выяснила она, люди теперь редко печатали на бумаге, а потому и не строили гигантских хранилищ.
   Сама Эми назвала бы сооружение даже не библиотекой, а музеем, где размещали оригиналы книг, найденные археологами во время раскопок. Информацию со страниц мосайды сканировали и загружали в сеть. Чтобы бумага не ветшала со временем, роботы обрабатывали тома специальным составом и только затем ставили раритеты на полки.
   Приходи, читай -- было бы желание. Но его, похоже, у местных жителей почти не осталось. Приглушённый свет выхватывал из сумрака лишь несколько фигур, которые бродили меж высоченных, под потолок, стеллажей и дубовых столов для чтения. Да и эти посетители, скорее всего, замаскированные агенты "Сигмы".
   Эми огляделась по сторонам. Она держалась уговора и заранее предупредила Марко о визите в городскую библиотеку. Тот поморщился как настоящий скептик, но обещал помочь.
   Лестница из белоснежного мрамора привела на второй этаж, а "Нить Ариадны" указала секцию с книгами об античном искусстве.
   Марко она заметила издалека. Рослый и мускулистый, словно древнегреческий атлет, тот стоял, опираясь плечом на колонну, и листал внушительный фолиант. Намётанным глазом Эми угадала силуэт кобуры под не заправленной в брюки рубашкой.
   -- Доброе утро, Эми, -- Марко кивнул и махнул в сторону ближайшего стеллажа, рядом с которым виднелась стремянка. -- Две верхние полки я проверил. Присоединяйся. Начинай снизу.
   Да уж, искать, куда именно Тайрон засунул нужную книгу, та ещё морока.
   Один за другим Эми вытаскивала пыльные тома, листала и ставила обратно. Издания на английском, немецком или испанском языках она изучала бегло, не отходя от шкафа, а вот остальные приходилось тащить к ближайшему столу под лампу сканера и читать перевод с экрана. Через пару часов подобной работы мышцы гудели так, словно она с гантелями всё это время упражнялась.
   Может устроить перерыв?
   Интересно, чем там Марко занят? Она вытянула с полки несколько фолиантов и глянула через импровизированную амбразуру.
   Парень отложил работу и не отрывался от тактического планшета. Губы сжаты в линию, а глаза холодны как смерть.
   Что-то случилось?!
   Эми обошла шкаф, заглянула другу через плечо. На экране молниеносно сменялись непонятные термины, сводки, данные о потерях...
   -- Нам стоит поторопиться, -- глухо сказал Марко. -- А ещё лучше -- вернуться сюда в другой день.
   -- В чём дело? Что происходит?!
   -- Невероятное, -- Марко свернул планшет и засунул в карман рубашки. -- Террористы атаковали Велону.
   -- Это город?
   -- Нет, -- куратор встал и зашагал взад и вперёд, сжимая кулаки. -- Это не город. Это крепость. Передовой аванпост "Сигмы" в Диких Землях. Его невозможно взять штурмом. Но "Отверженные" пробили все линии защиты одним мгновенным ударом. Чтоб их Бездна поглотила! Подобного не случалось с окончания "Зимнего мятежа"!
   -- Мне очень жаль, правда, -- Эми в тревоге прижала руки к груди. -- Там служат твои друзья?
   -- Нет. Мои товарищи собираются на помощь выжившим. Горстка ребят ещё держит оборону на последнем рубеже. Их надо спасти.
   -- Я могу чем-то помочь?!
   Марко покачал головой:
   -- Ты можешь не спорить со мной и немедленно отправиться домой. Командование мобилизует резервы. Если твоя Тень нанесёт удар -- подкрепления к нам прибудут не скоро.
   -- Думаешь, убийца в курсе происходящего? -- усомнилась Эми. -- Ведь ты утверждал, он не связан с "Отверженными".
   -- Теперь я ни в чём не уверен. Недавно крошечный отряд террористов уничтожил военный конвой под Кулой. Сегодня они захватили Велону, пробив оборонительный рубеж как лист бумаги. Или в рядах "Сигмы" предатель, который снабжает бандитов разведданными, или... -- Марко пристально глянул на неё, но не договорил.
   -- Или что?
   -- Глупость. Не обращай внимания. Уходим?
   -- Давай я проверю ещё один шкаф, а потом сделаю всё, что скажешь? -- попросила Эми.
   -- У тебя десять минут, -- кивнул Марко. -- Надеюсь, мы не зря потратили время на этот чулан для древностей.
   Древностей... Эми возмутилась, но промолчала. Конечно, для современных людей бумажные книги как для неё глиняные таблички Месопотамии, но так пренебрежительно отзываться об исторических артефактах всё равно нельзя. Древности... Кто бы говорил...
   Хотя... Эми замерла. Тайрон упоминал, что тот манускрипт практически разваливался в руках от старости.
   -- Ты гений, Марко! -- выпалила она, и потянул за собой.
   -- Не глупец, согласен, -- ухмыльнулся тот, -- но уж точно не гений. Вот мой отец, да, был великим учёным. А я простой солдат. Кстати, куда ты меня тащишь?
   -- К не проверенным стеллажам, -- Эми обернулась и объяснила: -- Мой друг говорил, что книга показалась ему очень ветхой, словно её не обрабатывали мосайды. Видимо, кто-то из ортодоксов хотел, чтобы она встала на полку, но не попала в сеть псевдо-интеллекта. А теперь возьми любой том -- оттуда и страницу вырвать непросто. К тому же, из-за защитной пропитки даже обложки стали гладкими, будто шёлк.
   -- Ты предлагаешь искать на ощупь, -- догадался Марко.
   -- Именно! Нам требуется грубая текстура, -- просияла Эми и провела рукой по корешкам ближайших томов. -- Чувствуешь?! На этой полке нужной книги нет.
   Удача подмигнула им через пару минут.
   Неприметный том в пожелтевшем от времени переплёте с чёрным обрезом царапнул пальцы шероховатой тканью. Хм, странно. На обложке ни автора, ни названия.
   Эми открыла титульный лист. Незнакомый язык. Буквы то ли греческие, то ли славянские. Она положила книгу на стол и позвала Марко.
   Не то. И это не то. Она переворачивала хрупкие страницы, но следила только за экраном с переводом. Похоже или на энциклопедию магии, или на экскурс в историю мистических обществ далёкого прошлого. Вчитываться не оставалось времени, ведь рядом стоял Марко и пальцами одной руки нетерпеливо постукивал по крышке стола, а в другой удерживал планшет с рапортами о боях под Велоной.
   -- Итак, -- спросил он, не отрывая взгляда от тактического экрана, -- это то, что мы ищем?
   -- Взгляни, -- Эми потянула за рукав и указала на страницу со зловещим знаком. -- Этот символ я видела на ладони убийцы.
   Перевёрнутый треугольник красовался в центре пожелтевшей страницы, а буквы обтекали его со всех сторон как вода камень.
   Марко черкнул пальцем по одной из строк и прочёл:
   -- ... и сказали Посланцы: "Как пастуху вручают стада, так и мы оделяем вас тем, чему нет цены меж Небом и Землёй. Вручаем мы вам Знания, дабы в тайне гнали вы и народы ваши, и вождей их, и жрецов их к тучным пастбищам завтрашнего дня. Научим вас, как изготовить мотыгу и обратить пустошь в край изобильный, как оставить пещеры и вылепить кирпич, откроем тайну слова письменного, что сохранит мудрость, которая пока недоступна вам, но направит потомков ваших. Не имейте ничего, не желайте ни власти, ни богатства, ни славы, но одаряйте ими неразумных, дабы тешили они гордыню свою, а тем временем следовали тропами, что мы укажем вам. Служите, а наградой станет Жизнь Вечная в рядах наших". И упали мы в пыль дорожную и поклялись в верности, и приняли имя, что свяжет Небо и Землю, а нас между ними...
   Марко хмыкнул и стукнул пальцем по одному из слов:
   -- "Элтэмен-Анки". Первый раз о них слышу.
   -- Я тоже. Хотя книга, похоже, издана в двадцатом столетии.
   -- Ладно, заберём её с собой и отдадим на изучение специалистам. Вдруг это долгожданная зацепка. А может и нет. В любом случае, ты молодчина, Эми, -- Марко потрепал её по плечу. -- Если честно, я до последнего не верил, что мы найдём здесь нечто достойное внимания.
   Одобрение, тем более от Марко, согрело Эми как весеннее солнце промёрзшее поле, но она сдержала довольную улыбку. Незачем радоваться как щенок похвале хозяина. Пусть Марко отныне и впредь воспринимает её как равного партнёра, как уверенную в своей правоте девушку, а не источник лишних тревог.
   Свет померк.
   Эми ухватилась за стол, едва устояла на ногах.
   Марко подхватил, опустил на стул:
   -- Что с тобой?!
   -- Поплыло всё перед глазами, -- Эми дышала тяжело, словно без отдыха на гору взбиралась. -- Уже прошло.
   -- Это... Омега?
   -- Да, -- кивнула она. -- Похоже, кто-то заглотил наживку.
   -- Только совсем не вовремя, -- насупился Марко, прижал ладонь к планшету и замер на мгновение, будто прислушивался к чему-то. -- Готово. Я отправил сигнал бедствия, но у "Сигмы" нет свободных резервов. Все заняты тем адом, что разверзся в Велоне. Уходим. Мои ребята нас прикроют.
   Молодой офицер убрал книгу со стола и потянул Эми за собой. Её слегка пошатывало, но она пыталась не сбиваться с шага и не задерживать Марко. Через минуту к ним присоединились двое агентов в гражданской одежде. Пистолеты в руках, готовы стрелять по любой цели.
   -- Остальные удерживают площадь у центрального входа и присматривают за дорогой, которая ведёт на вершину холма, -- доложил один из парней. -- В качестве поддержки псевдо-интеллект направил четыре наряда милиции. Они прибудут через три минуты. Водитель ждёт в бронированном автомобиле у дверей библиотеки.
   Марко лишь кивнул, словно не ожидал от подчинённых иного. Действия агентов напоминали идеально отлаженную машину. Это успокаивало, и Эми перевела дух. Если им подмигнёт удача, то они сегодня не только узнают об организации, которая стояла за покушениями, но и поймают убийцу.
   Они сбежали по мраморной лестнице на первый этаж. Шаги отряда торопливой дробью отражались от стен и эхом затихали в опустевших залах. Библиотека словно вымерла.
   Подбежав к дверям, оперативники скользнули за тяжёлые створки, а Марко взял на мушку просторный холл.
   -- Чисто, -- послышался голос с улицы. -- Выходите. Автомобиль ждёт.
   Марко успевает взяться за ручку и толкнуть дверь как стальная плита с грохотом ломает притолоку, молнией несётся вниз, бьёт парня по запястью и будто гермозатвор ядерного убежища запечатывает проход. Обломки дерева разлетаются словно дротики. Эми в прострации вытаскивает из волос щепку длиной в палец.
   В следующее мгновение окна перекрывают металлические пластины.
   Резко темнеет, но почти сразу вспыхивают лампы, и библиотеку заливает холодный свет.
   Эми зажимает рот ладонью.
   Левое предплечье Марко болтается как алая плеть. Сквозь разодранную кожу видны обломки кости и мерцающие паутинки, что тянутся к протезу ладони. Бледный, словно призрак, куратор едва держится на ногах. На лбу юноши серебрятся бисеринки пота. Он вытаскивает из кармана рубашки таблетку и кидает в рот.
   -- Не глазей так и не задавай вопросов, -- хрипло командует Марко, -- Сам виноват, раз не успел отдёрнуть руку. В больнице кости срастутся за пару дней. Сейчас главное -- выбраться отсюда.
   Эми кивает. Его голос отрезвляет, гонит панику прочь и усмиряет чувства. Не в первый раз за последние месяцы она собирает волю в кулак ради того чтобы выжить... и теперь это даётся куда легче.
   Снаружи агенты колотят в бронированную плиту. Раздаётся глухой хлопок взрыва. Стальная пластина, что закрывает ближайшее окно, вздрагивает, но даже не прогибается.
   -- Поднимемся на крышу, -- решает Марко.
   -- Чтобы загнать себя в тупик?
   -- Согласно боевому уставу за нами пришлют вертолёт. Не спорь!
   Они бегут к парадной лестнице. За парнем тянется кровавая дорожка. Дурнота подкатывает к горлу.
   Успокойся! Не паникуй! Марко принял стимуляторы. Лекарства заглушают боль, но всё равно лучше остановить его и перевязать пока не поздно.
   -- Не вежливо уходить, не простившись с хозяином дома, -- торжествующий голос разносится по залу.
   Марко вскидывает оружие, но чёрные дула штурмовых винтовок заставляют опустить ствол. Пятеро незнакомцев не торопясь спускаются по лестнице. В центре, опираясь на трость, идёт импозантный, напоминающий успешного бизнесмена, мужчина лет тридцати. Рядом парни и девушки с оружием в руках. Простые лица, незамысловатая одежда -- всё ради того чтобы затеряться в толпе и не привлекать внимания. Но сейчас маски сброшены и в глазах врагов читается лишь обещание смерти.
   -- Брось, -- командует предводитель и кончиком трости указывает на пистолет в руках Марко.
   С глухим стуком оружие падает на пол. Один из бандитов носком ботинка отталкивает его в сторону.
   -- Мне известно кто вы. Меня же называйте Мудрейшим, -- лидер незнакомцев изобразил театральный поклон. -- Признаться, я не ожидал подобных гостей в доме нашего Братства. Вообразите моё удивление, когда послушники сообщили, что вы читаете Книгу Тайн.
   -- Своеобразный маячок, -- пробормотал Марко. -- Ещё одна система коммуникаций "Отверженных".
   -- Этих пешек?! Похоже, ты ещё тупее чем выглядишь, солдат, -- хмыкнул Мудрейший. -- Нет, но стоит нашему брату, испившему из чаши Знания, оказаться в незнакомом городе, зайти в библиотеку и коснуться подобной книги, как соратники узнают о нём и придут на помощь. Бывает, что случайный человек листает запретные тексты, но если он не выказывает других знаков, то уходит, не встречая препятствий.
   -- Но к нам это не относится?
   Мудрейший расхохотался. Он выглядел как жестокий хищник, что играет жертвой и наслаждается каждой секундой, перед тем как разорвать добычу.
   -- Вас ожидает гибель, несомненно. Но перед этим вы расскажете, откуда узнали о нашей книге. Ты же, Эми, -- он пригвоздил её взглядом к полу, -- поведаешь, каким образом столько раз обманывала смерть, а затем...
   Эми толкают. Она летит на пол.
   Грохочет выстрел.
   Мудрейший, как подрезанный сноп, валится рядом. Уцелевшую половину его лица всё ещё искажает торжествующая ухмылка.
   Крошечный, будто кастет, пистолет в руке Марко выглядит игрушкой, но безотказно изрыгает огонь в грудь ближайшего врага. Точно в первобытном танце молодой офицер ускользает от пуль, как щит использует вторую террористку, выхватывает у той клинок из ножен.
   Третий бандит падает на колени с распоротым животом.
   Словно борец Марко ныряет под ствол винтовки последнего убийцы, хватает за пояс, буквально подбрасывает в воздух и с омерзительным хрустом ломает позвоночник бандита о мраморные перила.
   По светлым, как молоко, плитам растекается багровое озеро.
   Всё заканчивается мгновенно. Эми не успевает ужаснуться.
   Марко подбирает своё оружие, вкладывает в кобуру. Забирает у мёртвого боевика пару гранат, вешает на пояс, а затем подхватывает Эми единственной здоровой рукой и увлекает вверх по лестнице, всё дальше и дальше от предсмертных стонов умирающих заговорщиков.
   -- Никогда не красуйся перед врагами, -- бросает куратор не глядя на неё. -- Не вступай в переговоры. Убивай сразу, коли решила. Иначе закончишь как тот клоун с тросточкой.
   Они смерчем взлетели на второй этаж и затерялись меж стеллажами с книгами. Марко выпусти её ладонь и вытащил пистолет.
   -- Следуй за мной. Надеюсь, в здании других бандитов нет. Сейчас найдём проход на лестничную клетку для эвакуации, а по ней выберемся на крышу.
   -- Присядь, -- Эми кивнула на ближайший стул. -- Пожалуйста. Если я не обработаю перелом, ты истечёшь кровью.
   -- Некогда, -- Марко тряхнул головой. -- Стимуляторы заглушают боль. На большее нет времени.
   -- Садись, -- приказала она.
   Видимо, стальное упрямство в её взгляде заставило Марко подчиниться.
   Эми оторвала от подола длинную полосу ткани и споро наложила повязку.
   Неплохо. Сойдёт для начала. Ведь сооружать шину, которая обездвижит предплечье, куратор точно не позволит. Упрётся, скажет, что это помешает действовать в бою. Мальчишка...
   Эми на мгновение прикрыла глаза. Вроде и закончила, а замутило только сейчас.
   -- Ловко управилась, -- похвалил Марко.
   -- Рос бы вместе с моим братом, и не такому бы научился, -- через силу пошутила она и пояснила: -- Однажды мы катались на велосипедах. Джек упал и сломал ногу. Я растерялась, запаниковала. Крови натекло море. После этого случая мама показала, как оказывать первую медицинскую помощь. А затем ещё два месяца заставляла практиковаться чуть ли не каждый день.
   -- Ты невероятно сильная, Эми, -- произнёс Марко. -- Не там, -- он сначала указал на её руку, а потом коснулся груди: -- А здесь.
   -- Мне страшно до жути, -- призналась она.
   -- Мы же с тобой люди. Это нормально...
   За стенами библиотеки что-то ухнуло. По коже скользнула покалывающая волна. Тут же погас свет. Эми оказалась в абсолютной темноте: лампы не горят, а на окнах бронированные ставни.
   -- Взорвали электромагнитный заряд, -- голос Марко прозвучал справа. -- Техника вырубилась до перезагрузки городских систем.
   Ухо царапнул едва слышный шелест, словно кто-то ударил кремнём по кресалу. Перед Эми зажегся тёплый огонёк.
   -- Говорил же отец: курение полезно для жизни, -- Марко отрегулировал зажигалку, отблески пламени очертили ухмыляющееся лицо: -- Хорошо, что я его послушал!
   Куратор передал Эми импровизированную лампу и крепче сжал рукоять пистолета. Колеблющееся пламя едва разгоняло тьму, но его хватило, чтобы пересечь читальный зал и найти проход на резервную лестницу.
   Снизу донёсся грохот, будто в темноте кто-то наткнулся на стул и опрокинул на каменный пол. Словно поняв, что дальше можно не прятаться, на первом этаже застучали каблуки преследователей.
   -- Лезут из подвала точно крысы, -- прошептал Марко и прикрыл за Эми дверь. -- Бойцы у этих "Элтэмен-Анки" есть, да только подготовка хромает.
   Стараясь не шуметь, они преодолели несколько этажей и упёрлись в бронированную плиту. Непреодолимым заслоном она перекрывала выход на крышу.
   -- Так я и думал, -- качнул головой Марко.
   -- И что теперь? Вернёмся назад и спрячемся между полок с книгами?
   -- Нет, я всё предусмотрел, -- юноша спустился на пару ступеней и стукнул рукояткой пистолета по штукатурке. -- Узнаёшь звук?
   -- Там пусто!
   -- Да, что-то вроде мансарды, в которой строители разместили инженерные коммуникации. И в отличие от насмерть замурованного выхода на крышу, здесь стена не несущая. Так, лишь для вида...
   Куратор сунул оружие в кобуру, отцепил с пояса гранаты и сложил у стены.
   -- Посвети мне, -- Марко опустился на колено, вытащил из кармана планшет и неловко, одной рукой, развернул его. -- После некоторых событий мы встроили в коммуникаторы мины-ловушки на тот случай, если офицер попадёт в плен к "Отверженным". Взрывчатка активируется дистанционно, но нам придётся запускать процесс вручную.
   Парень кончиком ножа, словно хирург скальпелем, провёл по краям и отделил экран от тончайшей, в лист бумаги, подложки. Задумался на мгновение, а затем поддел два проводка толщиной в волос и скрутил их друг с другом.
   -- Бежим! -- скомандовал Марко и дёрнул её за собой.
   Секунд через десять пол дрогнул от взрыва, а лестничный пролёт наполнился пылью, которая оседала на одежду как пудра. Эми закашлялась.
   Марко не ошибся. Тонкая перегородка не выдержала и обвалилась внутрь мансарды.
   Впереди забрезжил свет. Он пробивался через мутные слуховые окна и рисовал изломанные тени от сплетений труб и безмолвных механизмов. Пахло затхлостью и голубиным помётом.
   Марко распахнул ставни и первым выбрался на белоснежную черепицу. Эми последовала за ним. Раскалённые солнцем плитки обжигали даже сквозь туфли.
   В поперечном сечении крыша библиотеки напоминала трапецию, а потому добраться до плоской её части не составило труда. Они перелезли через декоративный бортик и бросились к вертолётной площадке, где дожидалась хищная птица со знаком "Сигмы" на борту.
   -- Стой! -- Марко замер и прикрыл Эми собой. -- Транспорт на месте, но я не вижу ни одного агента.
   Позади лязгнула сталь.
   Эми не успела обернуться, как Марко в развороте вскинул оружие и выпустил обойму в кого-то за её спиной. Одна из пуль пролетела так близко, что обожгла щёку.
   Бронеплита уже не закрывала эвакуационный выход. Двое заговорщиков навеки застыли в дверном проёме. Казалось, будто они всего лишь присели, облокотились друг на друга передохнуть.
   Третий растянулся на полпути к Эми, так и не сняв пальца со спускового крючка. Лица четвёртой не различить под копной тёмных волос, окрашенных алым. Девушка подобралась ближе остальных.
   Ублюдки! Хотели захватить живой, убрать её из сектора обстрела, а затем убить Марко.
   -- Надеюсь, это последние сектанты, -- парень неловко, одной рукой перезарядил пистолет. -- Иначе...
   В одно мгновение тень под вертолётной площадкой обретает форму.
   Стройный мужчина в чёрном костюме и тканевой маске выходит из-за колонны на свет.
   Три выстрела сливаются в один.
   Марко отбрасывает вперёд, но он каким-то чудом держится на ногах.
   Делает шаг, другой, роняет оружие и заводит руку за плечо, будто не понимает, что же именно ударило в спину.
   Эми не думает, только действует. Под ногой винтовка убитой девушки. Она не замечает, как ствол оказывается в руках.
   -- Редко кто вынуждает меня использовать настолько скучное оружие, -- Тень отбросил пистолет, подхватил оседающее тело и выставил перед собой будто щит. Чернёное лезвие царапнуло горло и вынудило Марко замереть.
   Эми задохнулась от ужаса, но не увидела ни боли, ни страха на таком знакомом, перечёркнутом шрамом лице. Только бессильный гнев и ярость.
   Палец скользнул на спусковой крючок, приклад упёрся в плечо. Раньше Эми не держала в руках оружие. Не представляла себя убийцей. Лишь видела, как на частном полигоне это делал отец.
   Теперь она копировала его стойку.
   -- Стреляй, -- хрипло, выплёвывая сгустки крови, потребовал Марко. -- Убей эту тварь.
   -- Ты же не хочешь раньше времени отправить друга в Омегу, -- глубокий, леденящий сердце голос не спрашивал, а утверждал. -- Бросай эту игрушку и следуй за мной.
   -- Отпустите его! -- потребовала она и удивилась себе. В глубине души гнев вытеснил страх. Словно ненадолго сцену заняла другая Эми. Та, которая несколько месяцев назад чуть не размозжила камнем голову этой самой Тени.
   -- О, а ты не такая пай-девочка, как думаешь сама, -- из-под маски убийцы донёсся приглушённый смех. -- Той ночью я заметил Силу в твоих глазах. И вижу сейчас. Но всё равно не верю, будто убьёшь друга.
   -- Стреляй! -- снова приказал Марко. -- Не вступай в переговоры. Обо мне не думай. Уничтожь его!
   -- Лучше молчи, -- Тень, словно лаская, провёл лезвием по горлу парня. -- Иначе я вырежу твоё сердце прямо на её глазах. Она никогда не выстрелит сквозь тебя. Думаю, вы для этого слишком дружны.
   -- Причините ему вред и умрёте на месте! -- Эми поразилась ярости, что прозвучала в этих словах.
   -- Безвыходная ситуация... Ха! А как тебе следующее предложение: мы вместе покидаем крышу, а твой друг остаётся здесь и дожидается медиков?
   -- Я должна подумать...
   Действительно, вариантов нет. Придётся тянуть время и надеяться на то, что "Сигма" пришлёт новый отряд.
   -- Так думай быстрее, -- молниеносным движением Тень вонзает лезвие в живот Марко, а затем вновь приставляет к горлу: -- Ему всё хуже и хуже, врачи могут и не спасти!
   Эми задыхается от ужаса. Надо сделать хоть что-нибудь!
   -- Не смейте мучить его!
   Выхода нет. Остаётся лишь подчиниться требованиям маньяка. Эми опускает ствол винтовки, как вдруг ловит пристальный взгляд Марко. Беззвучно, одними губами тот произносит: "Не промахнись". Отводит голову назад, а затем резко, как в пропасть, бросается вперёд и скользит горлом по лезвию.
   Крови нет. Она её не видит.
   Не принимает такую реальность.
   От неожиданности Тень рефлекторно выпускает обмякшее тело. Эми спускает крючок.
   Отдача уводит ствол в небо.
   Промахнулась!
   Наводит снова, и тут в уши врывается крик убийцы. Тень выставляет ладони перед собой:
   -- Не стреляй! Не стреляй, я могу его спасти!
   Надежда заставляет выплюнуть одно лишь слово:
   -- Лжец!
   -- Вспомни, ты как-то вытолкнула меня из окна многоэтажки, но сейчас я перед тобой. Есть препарат, который не даст мозгу погибнуть. А там подоспеют медики. Даю слово: если отправишься со мной -- твой друг будет жить.
   Тень смотрит на тело под ногами и добавляет:
   -- Решай скорее, я не всесилен.
   Винтовка летит в сторону.
   Убийца откидывает полу пиджака. Там, в крошечных кармашках, как пули в патронташе, сидят полимерные ампулы. Он выбирает одну, откручивает защитный колпачок с иглы и умело, как опытный врач, вводит препарат.
   Эми бросается к другу, но Тень перехватывает, накидывает пиджак на голову, превращает в беспомощную игрушку.
   Как демон тащит грешника в ад, так и он увлекает её в лабиринт под библиотекой.
  
   12. Измена
   Джек открыл глаза.
   Воздух душил пылью как океан водой. Под потолком мигала чудом уцелевшая лампа. Пахло топливом и машинной смазкой. Он будто оказался в старом чёрно-белом фильме о шахтёрах, погребённых в чреве горы.
   Перед глазами расплывалась искорёженная кабина винтоплана. Машину засыпало обломками бетонной стены. Металл погнуло, словно гигантская акула прожевала и выплюнула детскую игрушку. С верхних этажей доносились выстрелы.
   Джек сидел, привалившись к опрокинутому шкафу. Кто-то перевязывал ему голову.
   Тара.
   -- Как вы нашли... -- пересохшие губы не слушались.
   -- Ария передала сообщение о крушении винтоплана. Не могли же мы тебя бросить.
   Хотя девушка и подмигнула, вроде как: "Всё нормально", -- но запорошённое пылью и закопчённое гарью лицо выдавало тревогу.
   -- А Рейн?
   -- Меня не так-то легко убить, -- знакомый голос донёсся справа.
   Кайл бинтовал Рейну плечо. Густые брови командующего сошлись над переносицей, лоб морщился от боли, но губы растянулись в зловещей усмешке.
   -- Неприятный инцидент, но я и не с таким справлялся, -- Рейн обратился к Моргану: -- Доложи тактическую обстановку.
   -- Большинство отрядов ведут бои на втором подземном уровне. Одно звено активировало повреждённое зенитное орудие и прикрывает от атаки с воздуха. У нас примерно сорок минут до подлёта десантных транспортников "Сигмы".
   -- А сейчас мы где?
   -- Третий подземный уровень.
   -- То есть? -- удивился Рейн. -- Как вы обошли защитников базы?
   -- Не мы, а вы. Винтоплан пробил внешнюю стену и рухнул в шахту лифта. А горючее из баков в отломившейся хвостовой части как напалмом выжгло несколько огневых расчётов "Сигмы". Мы оказались ближе остальных, так что спустились за вами сквозь пролом.
   От входа донёсся шорох. Тара вскинула винтовку.
   Вошёл Степан и знаками что-то показал Моргану.
   -- Итак, -- капитан обернулся к остальным, -- Степан нашёл лестницу наверх. Мы либо отступаем к своим, либо идём дальше. Основной бой этажом выше, но и здесь возможны засады.
   Джек поднялся, ухватился за стену, но устоял на ногах. Перевёл дыхание и выдавил сквозь зубы:
   -- Нельзя убегать. Мы почти у цели. Идём, я проведу к инфо-хабу.
   -- Уверен?
   Джек кивнул и направился к выходу. Раз они на третьем подземном уровне, то до сервера с инфо-кристаллом рукой подать. Схему Велоны он выучил наизусть. А хоть как-то использовать Омегу сможет и без сыворотки.
   Он шёл впереди отряда. Если встречал поворот, открытую дверь или тёмную нишу -- знаком останавливал звено, погружался в сапфировый мир и невидимым призраком осматривал ближайшие закоулки.
   Нельзя рисковать. Их шестеро. Двое ранены, остальные измучены боем. Но отступить от цели он не вправе.
   Уже близко. Очень близко.
   Поднял руку. Отряд замер.
   Коридор раздваивался. Им направо. Но именно там, у стальных дверей инфо-хаба затаились оперативники "Сигмы". Заранее притащили мешки с песком, оборудовали пулемётную точку.
   Враги настороже, но не подозревают о его присутствии.
   Джек знаками показывает число противников и расстояние до целей.
   Кайл из-за угла бросает светошумовые гранаты.
   Они смешно подскакивают на бетонном полу, позвякивают, словно жестяные банки об асфальт, а затем взрываются паникой в рядах врага.
   Степан бросается вперёд, исчезает в дыму, свинцовым ливнем накрывает солдат. Когда пулемёт замолкает, Тара выстрелом из подствольного гранатомёта выбивает дверь.
   Коридор напоминает скотобойню. Развороченные пулями тела. Повсюду кровь. Отвратительный запах сводит с ума. Джек бежит за остальными и пытается не глядеть по сторонам.
   Просторный зал размером с авиационный ангар заполнен непонятным оборудованием. Холодно, как в морозильнике. Освещения нет, лишь мерцают панели управления, и синие маркёры, что подсвечивают места прокладки кабеля. Кайл и Тара включают ружейные фонари, прикрывают отряд.
   Знакомое место. За неделю разведки он не раз здесь всё осматривал с помощью Омеги. Джек уверенно ведёт за собой остальных, подходит к приземистой машине в центре и рукояткой пистолета сбивает защитный кожух. Стволом поддевает зелёный как изумруд кристалл и ловит его другой рукой.
   Ледяной, словно межзвёздный мрак. Джек заворачивает добычу в платок, опускает в карман и трёт обожжённую холодом ладонь.
   Вспыхивает свет.
   Джек оборачивается, инстинктивно подчиняет Омегу.
   На галерее второго этажа над входом в зал высится седой человек в чёрном одеянии. На вид ему около пятидесяти лет. Они встречаются глазами. Мужчина вскидывает руки.
   Показывает, что безоружен?
   Поздно.
   Степан, Кайл и Тара открывают огонь. Кажется, что пули не причиняют незнакомцу вреда. Внезапно тот вздрагивает, одежда искажается энергетической волной, и голограмма рассыпается водопадом искр. В последний момент Джек замечает три металлических шарика, парящих в воздухе, но очередь из пулемёта рвёт их на части, вколачивает осколки в стену как молоток гвозди.
   Тревожное предчувствие на грани восприятия.
   Двое солдат прячутся меж серверных стоек, обходят сзади, вскидывают оружие. Предупреждать друзей поздно. Те только закончили стрелять по человеку на галерее и смотрят в другую сторону.
   Воздух уплотняется, превращается в сироп, что держит его словно муху. Кажется, что время и пространство восстают против него. Медленно, как в тягучем кошмаре, Джек отталкивает Тару с линии огня, наводит пистолет и спускает крючок.
   Голова первого солдата разлетается как помидор после удара кирпичом. Джек переводит ствол и стреляет во второго до тех пор, пока не опустошает обойму. Пистолет щёлкает вхолостую, но он не может остановиться. Морган хватает за руку, вырывает оружие и тянет за собой:
   -- Всё, Джек! Они мертвы. Уходим!
   Рейн командует отступление для всех отрядов.
   Коридоры, развилки, переходы и лестницы сливаются в размытое пятно. Джек бежит за остальными и не смотрит по сторонам.
   Думать о совершённом некогда.
   Главное, что в кармане лежит ключ к секретам врага. Возможно, к спасению Эми. И теперь он убегает словно лис, который стащил курицу из амбара и прячется под сенью леса.
   На поверхности последние беспилотники ведут бой с авиацией "Сигмы", прикрывают отходящих повстанцев. За спиной Джека мелькают всполохи, воздух дрожит от взрывов.
   Похоже, Рейн активировал запасной план. Уложись атака в отведённое время -- их забрали бы винтопланы. Но теперь приближаться к Велоне нельзя. Придётся надеяться на защиту "мантий" и отступать малыми группами в разных направлениях. У врага попросту не хватит солдат для прочёсывания тысяч квадратных километров леса.
   Конечно, кто-то может наткнуться на случайный патруль, но... это разумный риск. Все о нём знают. Все готовы. И он тоже.
   * * *
   Джек развернулся и побрёл в ночь, оставляя за спиной тихий гул лагеря, запахи еды, еле слышные разговоры, смех, похвальбу и бесконечные воспоминания: "...а ты помнишь как я ему...", "...думал мне конец, но...", "...если бы не Джек..."...
   Проклятье!
   Он замер, сжал виски ладонями, а когда снова взглянул на пальцы, то едва сдержал крик. На мгновение показалось, что руки в крови.
   "Если бы не Джек..."
   Он зашагал дальше, продираясь сквозь густой подлесок и рискуя скатиться в ближайший овраг. Казалось, будто призраки двух солдат, погибших сегодня от его руки, до сих пор идут по пятам, но терзают не тело, а душу.
   Прекрати себя жалеть! Ты ни в чём не виноват! Не убил бы ты -- убили бы тебя!
   Из-за спины донёсся шорох сдвигаемых ветвей. Преследователь крался по пятам. Джек обернулся. Шум лагеря остался далеко позади, на границе слышимости, и чужие шаги легко различались на фоне привычных звуков ночного леса.
   Ветка молодого орешника сдвинулась, пропуская тёмную фигуру. Свет луны едва просачивался под лесной полог, но Джек сразу узнал Тару.
   -- Я все думала: куда это ты направился, ломая кустарник с грацией молодого носорога? -- пошутила она.
   Видимо, Тара заметила искажённую маску страдания на его лице, а потому молча потянула за собой и силой усадила на ствол поваленного дуба.
   Оба молчали. Наконец девушка пересела ближе, плечо к плечу, взяла ладонь Джека, и начала медленно поглаживать.
   -- Знаешь, -- сказала она, -- года полтора назад меня впервые послали на задание. Нас с Кайлом приписали к отряду, который спасал повстанца, захваченного "Сигмой". Тогда я впервые убила человека.
   Когда Джек решился взглянуть в глаза девушки, та продолжила:
   -- Я понимала: штурмовик -- враг, это -- бой. Но после я знала только одно: он -- человек, у которого я забрала жизнь. Я лежала в лазарете, и правда жгла сильнее, чем боль в простреленной руке.
   -- Как же ты справилась?
   -- Не сразу. Я не покинула бы выбранный путь, а потому не могла попросту бросить оружие и жить как обычные люди. Много думала, благо времени было предостаточно. Много читала. В одной старой книге встретила интересную мысль. Относись к другим так, как хочешь, чтобы относились к тебе. Это и стало ответом.
   -- Хм, всё равно не понимаю.
   -- Я верю в идеалы "Отверженных". Оперативники "Сигмы" верят Пирону. Мы враги и сражаемся на поле боя. Но я не таю зла. Ты сам видел: мы не добиваем раненых и не издеваемся над пленниками. Но без колебаний уничтожаем тех, кто целится в нас. И в свою очередь, я готова к смерти. Я не стану винить солдата, который когда-нибудь меня застрелит. Это честно. Это справедливо.
   Джек промолчал. Казалось, в глубине души бушует шторм, но слова Тары вспыхнули тем лучом света, что проникает сквозь прорехи в пелене туч и предвещает не скорое, но неизбежное окончание бури.
   -- Прости, -- шепнула Тара.
   -- За что?! Сегодня ты спасла мою жизнь. Не приди на помощь, я истёк бы кровью в кабине винтоплана.
   Она покачала головой и уткнулась ему в плечо.
   -- Тогда, ещё в нашу первую встречу в Бельхе, мне не следовало уступать в споре. Тебе не место в наших рядах, -- девушка помедлила, словно не могла подобрать нужные слова. -- Ты казался таким чистым, таким невинным... Да, сегодня мы победили благодаря тебе, но я вижу боль в твоих глазах. Мне так стыдно...
   -- Не говори этого, -- Джек обнял её покрепче. -- Отец учил принимать решения и не перекладывать ответственность на других. Сейчас непросто, но вот друзей я уж точно ни в чём не виню!
   -- Правда? -- голос Тары лучился затаённой надеждой, а потому Джек не мог ответить по-другому. Но он и не собирался.
   -- Да. И спасибо за ту мысль: действовать без колебаний, но готовиться, что так же поступят с тобой. Это справедливо.
   Они ещё долго сидели бок о бок и не разжимали объятий. Джек успокоился, неприятные мысли растаяли как туман под ветром.
   Всё же хорошо, когда вокруг ночь, когда прохладный ветер мирно шелестит листвой, а рядом подруга и с ней можно говорить о чём угодно.
   * * *
   -- Вызывал? -- Джек прикрыл за собой дверь кабинета. Рейн погасил голограммы карт и рапортов, молча указал на стул.
   Приглашение от командира базы пришло в тот момент, когда Джек вместе с Арией собирался погрузиться в Омегу и проверить очередную теорию доктора Амира. Глава лаборатории покинул Неккар без предупреждения, так что экспериментами руководили его помощники.
   -- Я задам вопрос, Джек. Пожалуйста, отвечай не раздумывая, -- Рейн казался необычайно суровым и мрачным, словно медведь-шатун, которого другие хищники подняли зимой из берлоги. Под глазами командира залегли тени, а губы сжались в линию. Рубашка на плече топорщилась, скрывая повязку.
   -- Хорошо. В чём дело?
   -- Ты провёл с нами немало времени. Была возможность осмотреться и подумать. На мгновение представим, будто Эми осталась в прошлом и её не надо спасать. Я хочу знать: готов ли ты сражаться за наши идеалы до конца?
   -- Да.
   -- На это я и рассчитывал, -- Рейн немного расслабился и обмяк в кресле, словно на плечи перестал давить невидимый груз.
   -- К чему такие вопросы? -- лёгкое раздражение заставило Джека повысить голос.
   Чёрт, да сколько же можно сомневаться в его намерениях?!
   -- Рейн, ты же знаешь: я присоединился к отряду Моргана по собственному желанию. И разделяю ваши принципы. Человек -- это высшая ступень эволюции. Мы должны править звёздами, а не превращаться в бесплотную Силу. Мы существа со свободной волей и никакая Омега будущего не вправе принудительно конвертировать ортодоксов в своё поле.
   -- Не злись, -- командир примирительно выставил перед собой ладони, -- просто хотел удостовериться. Грядут перемены, и кое-кто им не обрадуется. Сам знаешь, лидеры "Отверженных" разобщены и не каждому по нраву твои успехи. Сначала освобождение заложников в Куле, затем атака на Велону...
   -- Если кто-то не хочет сражаться, то что делает в Сопротивлении?
   -- Ну, как сказать... -- Рейн усмехнулся. -- Нельзя бороться с Пироном копьями и стрелами. Среди наших вождей не только воины, которые ставят на кон собственные жизни, но и те, кто снабжает оружием, энергоячейками, мосайдами, технологиями, пищей и строительными материалами. Деньгами, в конце концов. Атака на Велону стоила немало. А то, что планирую я... обойдётся куда дороже.
   -- Новый "Зимний мятеж"? А те лидеры...
   -- Да, некоторые уже не верят в скорое прибытие межзвёздного флота Малаах. Они неплохо устроились. У всех крупный официальный бизнес. И тайные связи с "Отверженными". У них есть деньги, горы статиров, но нет реальной власти. Такие люди устали от борьбы и мечтают о том, что однажды создадут независимое от Пирона государство ортодоксов. И возглавят его.
   -- Но это же ничего не решит! Через сто, двести или триста лет Омега поглотит их потомков, как и остальное человечество!
   -- Да. Но "сторонники мира" не думают об отдалённом будущем. Им важнее обеспечить властью себя. А то, что случится через триста лет...
   -- Ясно. Как говаривала Эми: "Время идёт, а толстосумы не меняются!"
   -- Ха, верно! Твоя сестра не глупа. К счастью, абсолютное большинство повстанцев готово к войне, но им нужен символ, надежда на то, что восстание не закончится провалом.
   -- То есть я?
   Джек потёр виски. Рейн хочет слишком многого. Какой из него символ?! Он обычный парень, который даже Эми не помог.
   -- Ты лучшее, что есть у "партии борьбы". По всему миру отверженные говорят о тебе. Если так пойдёт и дальше, то "партии мира" придётся сидеть тихо и не высовываться. Потому и спрашиваю: пойдёшь ли ты с нами до конца?
   -- Конечно.
   -- Хорошо. Амир увёз информационный кристалл Велоны на расшифровку. Это потребует времени. Как смотришь на то, чтобы провести его с пользой?
   -- Например?
   -- Ты долго тренировался на Неккар. Пришло время отправиться на другие базы. Дать поглядеть на себя обычным повстанцам. Лично познакомиться с лидерами "партии борьбы".
   -- Не знаю... -- Джек нахмурился и на мгновение закусил губу: -- Рейн, пойми, я готов сражаться, но не умею произносить речи или вдохновлять окружающих.
   -- И не надо. Оставайся собой. Ты не политик, а потому и нравишься соратникам. Но если мы хотим использовать информацию с кристалла Велоны, то нам потребуются люди и ресурсы. Кто знает, что в зашифрованных архивах? Возможно, мы узнаем месторасположение секретных тюрем "Сигмы". Или поймём, как найти и отключить центры телепатического контроля омега-чувствительных людей. Или... хм, наткнёмся на информацию о магистральных каналах связи Пирона, выясним точные координаты осколков ядра Старой Машины и уничтожим главного врага!
   -- Или отыщем Эми?
   -- Само собой. Но для её освобождения опять же понадобятся люди и ресурсы. И ты поможешь мне их собрать.
   Джек поморщился и взглянул в окно. День клонился к вечеру, но небо оставалось ясным. Последние солнечные лучи заливали базу. Тихо. Спокойно. Если не считать Кулы и Велоны, жизнь на Неккар была такой же. А теперь Рейн хочет, чтобы он оставил друзей, расстался с Арией и отправился в рекламный "тур" по всему свету.
   Чёрт, он же не политик! Стоит лишь подумать о выступлениях перед тысячами слушателей, о том, что придётся убеждать вождей "Отверженных", как начинают трястись поджилки. Уж лучше ещё раз атаковать Велону! Но разве остался выбор?! Повстанцы спасли его, обучили, подарили надежду на встречу с сестрой. Разве можно им отказать теперь?
   -- Хорошо, Рейн. Я согласен.
   -- Отлично! Тогда я свяжусь с другими лидерами Сопротивления и согласую график встреч.
   За окном что-то ухнуло. Да так, что дрогнули стёкла.
   Джек вскочил, но Рейн опередил его.
   В небе над базой алым маком вспыхнул огненный шар, выбросил струи пламени, а затем падающим факелом устремился вниз и рухнул в озеро. За секунду до падения Джек разглядел оплавленный остов боевого вертолёта.
   -- Какого хрена... -- Рейн двинулся к выходу.
   Двери распахнулись, и в кабинет ворвался Морган. Капитан выглядел потрясённым, словно ад за окном увидел, но докладывал чётко, как и подобает военному:
   -- На подлёте два звена бомбардировщиков "Сигмы". Зенитное орудие сбило разведчика. Он шёл под голографическим пологом, вроде того что скрывает Неккар.
   -- Не может быть, -- Рейн на мгновение замер, а затем врезал кулаком по столу: -- Чёрт, это же наша технология! И откуда у Пирона координаты базы?!
   Морган помотал головой:
   -- Не знаю. Если кто-то и слил данные, то не полностью. Автоматика зенитных орудий навелась на беспилотник по детектору массы. Не думаю, что враг это предвидел. Учёные "Сигмы" как-то уменьшили генераторы и установили их на вертолёт, но не просчитали все варианты. В любом случае...
   -- База обречена, -- закончил за Моргана Рейн. -- Если Пирон владеет координатами Неккар, то станет посылать сюда отряд за отрядом.
   События развивались слишком быстро. Словно едешь на снегоходе с горы, руль заклинило, а за спиной грохочет лавина.
   Джек сглотнул и обратился к Рейну:
   -- Мы дадим бой?
   -- Да. На базе гражданский персонал, учёные и необстрелянные курсанты. Пока не эвакуируем слабейших -- отступать нельзя.
   Рейн вернулся к столу и коснулся голографического экрана. От пронзительного воя сирены заложило уши. С улицы, из коридора, из всех громкоговорителей раздался жёсткий, как наждак, голос командира:
   -- Говорит Рейн. Это не учебная тревога. Атака "Сигмы" неизбежна. В действие вступает план "Выжженная земля". Командирам звеньев доложить по подчинённости. И... я рассчитываю на вас!
  
   13. Двуликий
   Ржавая заслонка с плачущим стоном отъехала в сторону, и через открывшуюся под дверью щель сапог надзирателя пнул деревянную миску.
   Она проскрежетала по выщербленному полу как по тёрке и остановилась под раковиной рядом с унитазом в дальнем конце узкой, словно пенал, тюремной камеры без окон.
   Еда.
   Эми смотрела на остывающую рисовую кашу и не находила сил чтобы подняться с заляпанного бурыми пятнами матраса. Одеяла не выдали, а летнее платье не спасало от прохлады, что царила в сыром подземелье. Большую часть времени она сжималась в комочек и пыталась немного согреться, но всё равно дрожала как последний кленовый листок на октябрьском ветру.
   После того как Тень дотащил её подземными лабиринтами до темницы, Эми потеряла счёт времени.
   Минуло пару дней... Или неделя? Тусклая, затянутая паутиной лампа над дверью не гасла никогда, мешала спать и сводила с ума едва различимым писком.
   Вставай. Ты должна поесть. Нельзя сдаваться и терять надежду. Иначе лучшее перегрызть себе вены, чем мучиться дальше.
   Эми поднесла почерневшую от синяков руку к глазам и впилась зубами в запястье. Ни к чему обманывать себя. Если Марко погиб, то надежда умерла вместе с другом.
   Она уронила ладонь на матрас и заплакала. Слабачка! Даже убить себя не можешь...
   Подобрав миску, Эми уселась на край унитаза и негнущимися пальцами запихнула в рот первый комок остывшего варева. После того как однажды она заточила ложку о стену и напала на охранника, приходилось есть руками.
   За дверью раздались шаги.
   Эми уронила миску и забилась в дальний угол. Когда грохот каблуков стих вдали, она перевела дыхание, вернулась на матрас и обняла себя руками.
   В этот раз пронесло.
   Соглашаясь последовать за Тенью в обмен на жизнь для Марко, Эми подсознательно рассчитывала на обращение как с военнопленной: без сантиментов, но и без садизма. Надеялась продержаться, пока "Сигма" не придёт на помощь.
   Ошибка на ошибке.
   Похититель бросил её в секретную тюрьму "Элтэмен-Анки" и истаял как тень в полдень. Из разговоров охранников она узнала, что верхушка отделения Братства в Бельхе либо уничтожена Марко, либо погибла во время ответного удара "Сигмы" по секретному комплексу под городской библиотекой. Поэтому допрашивать её приходили те, кто уже не отличался ни умом, ни сообразительностью. Только звериной жестокостью и умением зачитывать вопросы по бумажке.
   Обычно, первым входил неприметный парень, который напоминал банковского клерка. Он приносил стул, закидывал ногу на ногу, и каждый раз спрашивал об одном и том же: каким образом она использовала энергию Омеги; какие эксперименты проводили над ней в лабораториях "Сигмы"; какие результаты получили учёные Пирона?
   Эми созналась в одном: пусть она и проточеловек, но может сливаться с Омегой как обычные люди. И только в омега-центрах. Шестое чувство подсказывало: расскажи она правду -- неизвестные лидеры "Элтэмен-Анки" тут же вынесут ей смертный приговор.
   Клерк цокал языком, и уходил. Вместо него в камере появлялись двое. Эми не знала имён, но про себя нарекла массивную перекачанную гориллу Томом, а коротышку с гнусной ухмылкой Тимом.
   Один из них вставал в дверях, а второй превращал её в котлету. Эти двое не калечили, лишь причиняли боль. Пудовые кулачищи Тома заставляли Эми летать от стены к стене как резиновый мячик. Но Тим оказывался куда хуже. Если после нескольких ударов здоровяка она теряла сознание, то мерзкий карлик лёгкими прикосновениями скручивал мышцы в жгуты. А потом Эми часами стонала от боли на грязном матрасе.
   Как только приходила в себя -- вновь появлялся клерк. А следом Том и Тим.
   А затем снова.
   И снова.
   Лязгнул засов. Эми затрясло.
   Пусть в этот раз будет Том. Только не Тим! Пожалуйста! Ну пожалуйста!
   -- Вставай! -- рявкнул охранник. -- На выход.
   Странно. Её ни разу не выводили из камеры.
   Неужели? Неужели это... конец?!
   -- Куда мы идём?
   Тот не ответил, лишь толкнул в спину так, что она чуть не растянулась на бетонном полу.
   Верзила завёл Эми в небольшую комнату, отделанную белым кафелем словно морг. И такую же холодную. В центре высилось кресло, похожее на те, что используют дантисты. Рядом хромированный столик на колёсах.
   Эми глянула на разложенные аккуратными рядами инструменты для пыток. Колени стали ватными. Сектант подхватил её, усадил в кресло и зафиксировал ремнями ноги и руки.
   -- Лучше бы ты раньше созналась, -- бросил он с толикой жалости в голосе.
   -- Очень мило, -- из-за широкой спины охранника послышался знакомый, лишённый эмоций голос. -- Можешь идти, я позабочусь о нашей гостье.
   Тень стоял на пороге. Тёмный костюм, на руках перчатки, контуры лица терялись под маской из ткани. За плечом виднелись рожи Тома и Тима.
   Охранник торопливо убрался, словно хотел оказаться подальше от источавшей угрозу фигуры. Тим захлопнул дверь и вместе с напарником подпёр стену у выхода.
   Тень приблизился. Чёрная замша перчатки скользнула по щеке, остановилась на подбородке и слегка задрала голову. Эми не смутилась и взглянула во тьму под прорезями в маске.
   -- Храбрая, как всегда, -- едва слышно хмыкнул убийца. -- Глупо. Очень глупо в твоём положении.
   Он взял скальпель и тыльной стороной разжал её губы:
   -- Поверь, в глубине души я обливаюсь слезами. Пронзить клинком плоть и ухватить последний вздох соперника -- наслаждение, но пытки, -- Эми замерла, когда Тень, точно лаская, погладил лезвием по щеке, -- это занятие для дегенератов. Впрочем, я служу Братству и не волен в поступках. А потому советую говорить.
   Убийца кивнул в сторону Тима и Тома:
   -- Подозреваю, что как послушная девочка учит стишок к утреннику в школе, так и ты с помощью наших ребят затвердила интересующие меня вопросы, -- он намотал волосы Эми на ладонь и потянул вниз, а когда её шея выгнулась аркой, сжал её другой рукой. -- Или мне повторить?
   -- Я всё рассказала твоему предшественнику, -- воздух в лёгких Эми иссяк, в глазах заплясали чёрные пятна, а слова обратились в протяжный сип. -- Я всего лишь сливаюсь с Омегой как обычные люди. И не более того.
   -- Думаю, ты врёшь, -- Тень разжал пальцы, и Эми задышала как рыба, выброшенная на берег. -- Для такой малости тебя слишком оберегали. И вдобавок не поленились втереться в доверие. Превратили в союзницу Пирона. Или это заслуга того бесстрашного парня?
   -- Что с Марко? -- выпалила Эми.
   -- Я сделал всё возможное. Думаю, он жив, но утверждать не могу. Осведомителей в госпитале "Сигмы" у меня нет, -- Тень дёрнул плечом и, словно извиняясь, развёл руками. -- Смотри, я честно ответил на вопрос. Прояви ответную вежливость и поведай о способностях, которые отличают тебя от людей и ортодоксов.
   -- Я уже рассказывала, -- вздохнула Эми.
   -- Упорствуешь... Знаешь ли, есть разные способы добиться ответов. Пока ты испытывала одну лишь боль. Есть и более неприятные вещи. Неужели ты мечтаешь об участи пускающей слюни развалины?
   -- Ты всё равно убьёшь меня... -- Эми вжалась в кресло, когда Тень взял кусачки, подцепил её ноготь на указательном пальце и слегка потянул, будто испытывал на прочность.
   -- Возможно, я так поступил бы раньше, -- поправил Тень. -- Ты была лишней фигурой на доске. Если бы удалось, то "Отверженные" из "партии борьбы" решили бы, что это работа обычного маньяка. А Пирон не смог бы доказать что это проделки тех, кто таится за кулисами "партии мира".
   -- Ничего бы не вышло, -- выпалила Эми. -- Марко сразу раскусил вас и понял, что за покушениями стоит "третья сила", а не обычные повстанцы!
   -- Так дело в том офицере? -- Тень отбросил кусачки, стал у Эми за спиной и положил ладони на плечи: -- Может мне стоило забрать его вместо тебя?
   Она прикусила язык.
   Дура! Болтливая дура!
   -- Ты не умрёшь, -- продолжила фигура в маске. -- Существование Братства уже не секрет для непосвящённых. Так что нам не помешает лишний козырь. Возможно, я использую тебя самым неожиданным образом. А пока расскажи, как Марко догадался искать наш штаб в библиотеке?
   Эми промолчала.
   -- Жаль, я пытался обойтись без этого, -- Тень поднял со стола длинную иглу. -- Начнём с простейшего.
   Она сжала кулаки, но тот силой выпрямил левую ладонь и распластал по подлокотнику кресла. Затем медленно, не отрывая взгляда от её лица, начал проталкивать кончик иглы под ноготь безымянного пальца. Эми завопила, выгнулась дугой, задёргалась как безумная. Казалось, что кто-то прижал её ладонь к раскалённой сковороде и не даёт оторвать руку от пылающей стали. Тень принялся раскачивать иглу под ногтём из стороны в сторону.
   Эми выла, билась в тисках. Но те держали крепко.
   Тень выдернул иглу и она обмякла.
   -- Вы это, поосторожнее, Мастер, -- послышался голос Тома. -- Она же дохлячка, вырубается от пары зуботычин. Если чересчур усердствовать, то придётся ждать, когда очухается.
   -- Она сильная, выдержит, -- палач склонился и поднёс иглу к зрачку.
   Эми зажмурилась. Наконечник царапнул веко.
   В тот же миг нечто укололо в шею под волосами, и она тут же потеряла сознание.
   Очнувшись, Эми обнаружила себя на матрасе в знакомой камере. Затаив дыхание, провела по лицу.
   Глаза целы.
   Фух, легко отделалась, если не считать пластыря на ногте.
   Под волосами, на шее, Эми нащупала крохотную припухлость как после укола с прививкой. Неужели Тень ввёл ей наркотик, погрузил в транс, а после того как вырвал необходимые ответы вернул в темницу? Тогда она ему больше не нужна...
   Необходимо действовать!
   Эми вскочила на ноги, сделала пару шагов и в изумлении остановилась.
   Что с ней?
   Голова не кружится как в последние дни, а разукрашенное синяками тело не отзывается болью при каждом движении. Она словно бы превратилась в Марко, когда тот принял таблетку-стимулятор и перестал обращать внимание на боль в сломанной руке...
   Прекрасно, но разбираться в причинах некогда. Однажды она пыталась сбежать: напала с заточкой на охранника, но не преуспела. В тот же день в голове созрел новый план, но бесконечные допросы быстро лишили сил, а, главное, воли. Вот только сейчас -- другое дело. Эми переполняла энергия. Не верилось, будто пару часов назад она мечтала о быстрой смерти.
   Омега приняла её как старую подругу.
   Информацию по боевым искусствам Эми отмела сразу. Такие сведения бесполезнее комиксов. Чтобы стать мастером кунг-фу, необходимо не просто "знать" приём, но отрабатывать его годами. А вот уловки забияк из трущоб оказались куда интереснее. Если подловить врага и врезать когда тот ничего не ждёт...
   Она выбросила руку вперёд и представила удар в солнечное сплетение. А затем снова. И снова.
   Когда громыхнул засов, Эми притворилась сломленной пленницей, склонилась над раковиной и включила воду.
   -- Ты глянь-ка, пташка решила почистить пёрышки к нашему возвращению!
   Не оборачиваясь, краем глаза из-под свисающих над раковиной волос она следит за мучителем. Когда тот подходит ближе и через плечо окликает замешкавшегося в коридоре здоровяка, Эми сжимает пальцы, складывает ладошки лодочкой и что есть силы хлопает по ушам коротышки.
   Тим вздрагивает, качается как робот, лишённый управления, а затем кулём оседает на пол. Глаза карлика закатываются, из ушей и носа струятся ручейки крови.
   Том застывает в дверях как соляной столб.
   Эми превращает бёдра в сжатые пружины и в тот же миг освобождает себя, летит вперёд как спринтер. Основанием ладони вколачивает кадык Тома в горло.
   Чёрт!
   Удар слаб! Ей не хватает ни массы тела, ни мускулов для того, чтобы свалить эту гору. Здоровяк хрипит, пучит глаза, но не отступает, наоборот хватает за шею. Эми впечатывает колено между ног Тома. На мгновение застыв, тот валится навзничь.
   Получил, гад?!
   Как же хорошо! По венам будто пламя течёт. Она уложила двоих, осталось выбраться из подземелья. Раз плюнуть!
   Эми выскакивает в коридор и упирается в чёрную фигуру.
   Тень подпирает стену. Руки в карманах, голова под маской склоняется на одно плечо, совсем как у учёного, который наблюдает за ходом эксперимента.
   Она отступает на шаг, другой, спотыкается о распростёртое тело и падает на холодный пол.
   Убийца толкает себя вперёд, отрывается от стены. Он приближается. Эми отползает назад, пока не утыкается спиной в дверной косяк.
   Тень подходит вплотную и протягивает руку:
   -- Я истратил на тебя последнюю ампулу. Похоже, не зря.
  
   14. Катастрофа
   Неккар походил на руины после ядерной бомбардировки.
   За исключением радиации, конечно. Взрывать атомные заряды не решался никто. Люди ещё не забыли кошмар Последней Мировой войны, а потому безумца, который применил бы на Земле оружие судного дня, растерзали бы даже сподвижники.
   В голове Джека ещё шумело после второй инъекции "Ключа Амира", а перед глазами таяли картины разрушенной базы. Вертолёты и бомбардировщики "Сигмы" пылали на земле как поверженные Зевсом титаны. Дымились развалины орудийных башен повстанцев, доты напоминали развороченные муравейники, а на месте штаба, где всего полтора часа назад Рейн уговаривал его стать знаменем "партии борьбы", остывала оплавленная воронка глубиной в пару этажей.
   "Сигма" спланировала безупречную атаку: бомбардировка с воздуха, затем десант. В том числе и под землёй. Похоже, Рейн оказался прав: кто-то из лидеров "Отверженных" служил не ортодоксам, а Пирону. Иначе каким образом штурмовики проникли в один из тоннелей для эвакуации базы и, пользуясь неразберихой первых минут, попыталась захватить командующего в его же кабинете?!
   "Сигма" не учла одного.
   Одного Джека. Доктор Амир не зря столько раз отрабатывал с ним и Арией похожий сценарий. Потребовалось меньше двух минут, чтобы укрыться в бомбоубежище, ввести сыворотку и синхронизировать разум с любимой девушкой, которая лежала в капсуле подземной лаборатории на другом конце базы. Джек увидел и узнал всё. Передал Арии, а она, через других сестёр, раздробила информацию на блоки по секторам Неккар и отправила живую картинку на тактические дисплеи офицеров.
   Рейн взорвал собственный штаб. Похоронил в тоннеле половину десантного отряда "Сигмы" и заставил выживших отступить. Когда зенитные орудия расправились с авиагруппой врага, Степан вынес Джека на поверхность и помог ввести новую дозу "Ключа Амира". Вместе с друзьями Джек занял позицию в самом сердце базы, там, где его всевидящее сознание накрывало поле боя незримым куполом -- целиком и без остатка.
   Солдаты противника не укрылись ни от взора Джека, ни от пуль отверженных. Как отлив убегает в океан, оставляя за собой грязь и умирающую живность, так и враг отступал, не догадываясь о причинах разгрома.
   Победа. Всего на десяток минут, лишь до момента как "Сигма" перегруппирует уцелевших и дождётся резервов. И тогда повстанцам не выдержать. Третью атаку поредевшие защитники не переживут.
   Впрочем, неважно. Главное -- тянуть время, пока гражданский персонал базы и необстрелянные курсанты спасаются резервными тоннелями, которые змеились под Северными горами к точкам эвакуации в сотнях километрах от Неккар.
   Джек откинулся на осыпающуюся стену воронки. Чуть выше тлел дубовый комель: бомба размолотила старое дерево в щепки, разворотила асфальт и вырыла глубокую яму. Хорошее укрытие, пусть и наводит на тёмные мысли. Он поморщился и сжал виски ладонями. Чёрт, ещё и эта слабость! "Ключ Амира" на порядок усиливал способности к восприятию реальности, но в то же время превращал мышцы в разваренные спагетти. Если бы не друзья из звена Стенли Моргана, то во время транса с ним бы справился и безоружный малыш.
   Рядом, перезаряжая оружие и рассовывая в подсумки запасные обоймы, плечом к плечу сидели Тара и Морган. Кайл застыл в отдалении, приник к окуляру оптического прицела. Степан, этот немой великан, кривил губы в беззвучных ругательствах и пытался оживить заклинивший пулемёт. Джек потянулся к пеналу с инъекцией, но здоровяк будто следил за ним: перехватил руку и мотнул головой.
   -- Оставь, -- попросил Джек и насупился, когда понял, о чём знаками говорит Степан: -- Почему больше двух раз подряд нельзя? Плевать на предупреждения Амира! Сейчас не до моего здоровья!
   Степан вырвал пенал из рук и сунул за пазуху.
   Да уж, ты поспорь с этой горой...
   -- Не ерепенься, Джек, -- одёрнул Морган. -- Великан прав. Ты итак помог отбить атаку, выиграть час и эвакуировать подземкой тех, кто не способен за себя постоять. В любом случае, для инъекций уже слишком поздно.
   -- В каком смысле "поздно"?
   -- "Сигма" развернула глушилки. Контакт с остальными базами "Отверженных" прерван две минуты назад. Даже по Неккар проходят лишь системные сигналы, а не аудио и видео сообщения. Понимаешь? Ария и без оборудования способна "коснуться" одной или двух сестёр, но этого недостаточно для воссоздания картины происходящего. Она, конечно, попробует, но ты же не хочешь, чтобы девушка обезумела от информационной перегрузки?
   Чёрт! Об этом он не подумал. Джек овладел Омегой и попробовал нащупать сознание Арии, просто для того чтобы узнать всё ли с ней в порядке, но не преуспел. Без "Ключа Амира" о контакте через всю базу не стоило и мечтать.
   -- Думаешь, она в безопасности? -- спросил он.
   -- Наверняка, -- обнадёжил капитан. -- Лаборатория глубоко, бомбой не достать. Скорее всего, сейчас учёные перекачивают через канал телепатической связи Арии архивы научных исследований. Не стоит её отвлекать.
   -- Я и не отвлекаю, -- пробормотал он под нос и повернул голову на звук торопливых шагов.
   В начале штурма, после того как зенитки расправились с последними бомбардировщиками, автоматизированная система обороны Неккар подняла из-под земли ряды брустверов, которые превратили базу в переплетение ходов и укреплённых огневых точек. Сейчас, укрываясь за выщербленными плитами, к ним приближались двое.
   Связные. И ходят вместе: убьют одного -- второй доставит сообщение. Джек сразу приметил красные повязки на рукавах. Такие же, как у него. Пусть он и не разносил приказы, но то, что делал с помощью Омеги и Арии, связывало и направляло отряды повстанцев не хуже тактического дисплея.
   Фигуры в камуфляже скользнули в воронку и Джек нахмурился. Бертольд Лерой и Войцех. Первый холоден и отстранён, впрочем, как и всегда в присутствии Джека; а второй лишь искажённая тень вожака: ржёт, когда тот насмехается над окружающими; поддакивает, стоит хозяину высказаться о чём-то...
   Тьфу, не человек, а гнилушка. Если бы не покровительство Бертольда, который не позволял другим забыть о своём происхождении, то Рейн бы точно вышиб Войцеха с базы! Но командующий избегал явных разногласий с семьёй Лероев, которые щедро финансировали повстанцев, а потому этим парням многое сходило с рук.
   Ха! А вдруг Рейн специально направил их в связные? Работа опасная, всякое случается с теми, кто мотается по полю боя из конца в конец...
   Нет. Джек усмехнулся. Рейн никогда бы так не поступил. Видимо всё дело в том, что у офицеров штаба не осталось других резервов, и пришлось использовать эту парочку.
   -- Веселишься, Моро? -- негромко, наклонившись к самому уху, поинтересовался Бертольд.
   -- Лерой! -- оборвал того Морган и парень тут же превратился в безупречного солдата.
   -- Распоряжения штаба, капитан, -- отчеканил тот. -- Вам, Кайлу и Таре Робинсон приказано оказать поддержку отряду, который охраняет техников, пока те демонтирующих оборудование с архивами базы.
   Лерой отметил пункт назначения на трёхмерной карте, загруженной в браслет каждого бойца, а затем кивнул в сторону Джека и Степана:
   -- Этим двоим приказано отбыть в безопасное место, -- Бертольд указал этаж и комнату в подземном лабиринте под Неккар. -- Вы должны присоединиться к взводу сапёров, которые ожидают команды на подрыв комплекса тоннелей. Джек Моро обязан приготовиться к слиянию с Омегой, а ты, -- парень ткнул в Степана, -- персональная охрана. При отсутствии иных приказов вы отступаете вместе с сапёрами.
   Войцех подтвердил верность распоряжений и Морган кивнул.
   -- А как же Ария?! -- вмешался Джек. -- Я не собираюсь отсиживаться в тылу! Мы обязаны прорваться в лабораторию и вытащить её оттуда! Мы не можем...
   -- Заткнись, Моро! -- прикрикнул Лерой. -- Здесь поле боя, а не ясли. За обсуждение или неподчинение приказам командования положен расстрел на месте.
   -- Прекратите, оба! -- вмешался капитан. -- Джек, Лерой прав. Это директива Рейна и мы подчинимся, хотя мне самому не хочется разделять наше звено. К сожалению, большая часть защитников Неккар мертва. Когда начнётся новый штурм, каждый из нас должен находиться там, где окажется полезнее всего.
   Морган положил руку на плечо Джека и заглянул в глаза:
   -- Всем грозит опасность, но командование наверняка не оставит учёных без поддержки. Когда те закончат передачу данных о результатах последних исследований, штаб пошлёт кого-нибудь им на помощь. Возможно, как раз тот резервный отряд, что сейчас охраняет сапёров.
   Джек сглотнул и через силу кивнул:
   -- Простите, капитан, я не прав.
   Он улыбнулся Таре, сжал на прощание ладони Кайла и Моргана, а затем, опираясь на Степана, заковылял к ближайшему спуску в подземелье.
   Архитекторы придали Неккар отдалённое сходство с верблюжьей колючкой: шипастые побеги на поверхности и трёхмерная паутина корней, что уходит глубоко под землю. Эти уровни казались чужакам лабиринтом, где из тьмы в любую секунду мог наброситься минотавр и разорвать незваных гостей. А для повстанцев они служили резервными казармами, складами, ремонтными мастерскими... И путями отступления к станциям подземной железной дороги.
   Оставалось надеяться, что предатели не снабдили "Сигму" подробными схемами катакомб.
   Когда Джек вошёл под своды ближайшего тоннеля, он едва переставлял ноги и не падал лишь благодаря поддержке Степана, но, спустившись на четыре уровня ниже, уже мог идти самостоятельно. И во многом благодаря соратникам, которые готовились к обороне, перекрывали коридоры баррикадами и устанавливали на развилках станковые пулемёты.
   Казалось, что когда Джек проходил мимо, надежда на чудо внутренним светом озаряла покрытые гарью измождённые лица. Ему жали руки, кивали, шептали приветствия, а некоторые пытались на удачу коснуться одежды.
   И отовсюду неслись слова благодарности. За то, что солдаты Пирона не застали их врасплох. За то, что Джек охватил поле боя сферой всевидения и подсказал уязвимые места в рядах атакующих. За то, что помог выиграть час на эвакуацию тех, кто ещё не готов сражаться. За то, что до сих пор оставался рядом, и дарил надежду. Пусть не на победу, но хотя бы на успешное отступление, на спасение... и месть Пирону.
   Такая фанатичная вера в чудо смущала, но в то же время придавала сил. Джек словно подпитывался незримой энергией, которая десятками ручейков текла к нему от повстанцев. А потому, когда он наконец-то представился командиру взвода сапёров, ладонь его была крепка, а голос твёрд.
   -- Джек Моро и Степан Гордеев приказом командира базы откомандированы в ваше распоряжение!
   -- Капитан Ксенакис. Я ожидал вас, -- пробасил мужчина лет двадцати пяти с ранними залысинами на вытянутом как боб лице. -- Я позабочусь о вашей безопасности. Нам предстоит тактическое отступление на заранее оговорённые позиции, а затем на одну из станций подземки, -- он включил карту и указал несколько точек. -- Другие отряды заманивают превосходящие силы противника на нижние уровни. Затем мы, по приказу Рейна, активируем мины в стенах. Одновременно, каждый офицер "Отверженных" получит системный сигнал на браслет и пятнадцать минут на то, чтобы собрать людей и пробиться к ближайшему пункту эвакуации. Затем наш отряд грузится в вагоны и следует к точке сбора в двухстах километрах отсюда. Диспозиция ясна?
   -- Да, -- кивнул Джек. Он помнил капитана по Велоне, хотя беседовать лично им тогда не довелось.
   -- Хорошо, располагайтесь, -- Ксенакис обвёл рукой полутёмный зал. -- Свободного места хватает.
   Джек присел на ящики с боеприпасами в закутке у стены. Степан же сразу отправился к двум механикам, которые устанавливали на лафет у входа авиационную пушку, и знаками выпросил комплект инструментов. Как ни в чём не бывало, здоровяк плюхнулся рядом с Джеком и занялся ремонтом пулемёта.
   Проклятье! Все чем-то заняты, только он бездельничает. Джек подчинил Омегу и вновь позвал Арию. Если девушка в опасности пока другие прячутся в тылу... к дьяволу приказы! Он сам отправится на помощь и никакой Степан его не остановит.
   Джек провалился в бирюзовый мир и как утопающий тянется к спасательному кругу, так и он метнул свой разум на другой конец базы. Незримый барьер, что сдерживал его возможности, сначала поддался, но затем, как разжимающаяся пружина, оттолкнул сознание обратно.
   А, да чтоб всем провалиться!
   Без "Ключа Амира" он словно рыбак без удочки. Ни на что серьёзное не годен! Дальше пары десятков метров ни черта не видит! Но нельзя же отлынивать, пока другие готовятся...
   Джек замер.
   Неудачная попытка отвлекла внимание, но наверху творилось что-то неладное. Он вновь овладел Омегой.
   Этажом выше, отделённые от зала с сапёрами перекрытием метровой толщины, суетились люди. Монтировали незнакомое оборудование прямо над головами повстанцев.
   Тяжёлая броня, облегающие маски противогазов, глаза скрыты панелями визоров. Об экипировке такого уровня отверженные только мечтали. Джек окаменел.
   "Сигма"... Но как они проникли в тыл, не подняв тревоги?!
   Разум ещё искал ответ, но тело действовало. Джек выпустил Омегу и заорал:
   -- Прочь из центра зала!
   То ли Ксенакис вымуштровал своих ребят на мгновенную реакцию в боевой обстановке, то ли сыграла личность дозорного, но повстанцы и правда бросились врассыпную.
   Потолок раскалывается, словно молот Тора врезается в толстенную плиту. Метровый слой бетона разлетается осколками. Они ранят и сбивают с ног тех, кто замешкался или оказался в эпицентре взрыва. Удушающая пыль дымовой завесой наполняет воздух, а мгновение спустя вниз летят светошумовые гранаты. Вслед за ними по тросам скользят штурмовики "Сигмы".
   Джек не успевает выхватить пистолет, но Степан уже срезает очередью из пулемёта ближайшего солдата. А затем, как селянин косой, и следующих двух.
   Сквозь пролом прибывают всё новые и новые штурмовики.
   Чёрт, их слишком много.
   Повстанцы, укрываясь за мешками с песком, стягиваются к командиру: одни держат оборону, другие отступают к выходу в ближайший тоннель.
   Похоже, несмотря на внезапную атаку, Ксенакис верен плану и отходит на запасные позиции. Заманивает противника в глубины Неккар.
   Вот только Джека от товарищей отделяет поле боя. Зал набит солдатами врага как бочка сельдью. Расслышать приказы капитана невозможно, слова тонут в грохоте выстрелов.
   Не важно. Джек знает, как поступить. Толкает Степана в бок, а когда великан оборачивается, указывает на вентиляционную шахту в стене у пола и кричит на ухо:
   -- За мной!
   Вдвоём они срывают решётку. Джек толкает здоровяка и тот исчезает в проёме. Затем сам ногами вперёд спускается в лаз, и краем глаза замечает штурмовика. Тот вскидывает на плечо здоровенную трубу, целится как из противотанкового гранатомёта.
   Искрящая сеть звёздным пологом разворачивается в воздухе.
   И накрывает пустоту.
   Упираясь в стенки вентиляционной шахты, Джек скользит вниз. Электрический разряд от ловчей сети молнией несётся по металлу колодца, но он способен лишь причинить боль, а не остановить.
   Мышцы крутит судорогой. Джек камнем летит вниз. Перед следующим этажом шахта делает поворот на девяносто градусов. Встряска от удара о дно приводит в чувство. Вслед за Степаном он выползает через ближайший лаз.
   Не теряя времени, Джек касается браслета. В воздухе над ладонью повисает трёхмерная карта Неккар. Чтобы разобраться, куда они попали и где находится ближайшая точка сбора повстанцев, требуется меньше секунды.
   Рядом лестница на нижний уровень.
   Джек поворачивает за угол, не успевает затормозить, как врезается в Войцеха, сбивает парня с ног. Лерой вскидывает пистолет, но тут же опускает:
   -- Да чтоб вас всех! -- Бертольд вытирает пот со лба, его ладонь оставляет тёмную полосу на белом от штукатурки лице. -- Наверху ад. Выходит, я оказался прав. Сапёры действительно отходят к новой точке сбора.
   Джек кивает. Хм, и что здесь эти двое позабыли? Не успевает спросить, как взрывная волна бьёт в спину и пушинкой швыряет в ближайшую стену. Пролом в дальнем конце коридора затягивает пылевая завеса. Свет фонарей разрезает её точно лезвиями.
   Проклятье! Да когда же у штурмовиков закончатся стенобитные заряды?! Джек подчиняет Омегу. Видит, как Степан поливает огнём солдат, не даёт поднять им головы из-за обломков. Но его интересует другое. Этажом ниже склад запчастей для мосайдов. И шахта лифта.
   -- Уходим! -- он хватает Степана за плечо и дёргает на себя, а когда тот и Лерой поворачиваются, кричит в недоумевающие лица: -- Уходим, нам их не сдержать! Под нами безопасный спуск на нижние уровни!
   Он бросается к лестнице, прыгает сразу через треть пролёта. За спиной грохочут сапоги боевых товарищей. Джек врывается в просторный зал. Тусклое аварийное освещение, горы ящиков и ряды мосайдов, укрытых брезентом, превращают склад в головоломку.
   Джек бежит к лифту. Очередь из автомата проносится над головой.
   На учениях отрабатывали похожую ситуацию. Он валится на пол и ползёт за ближайшее укрытие. Как девятый вал пули накрывают склад. Один из мосайдов разлетается на осколки, энергоячейка в груди робота сначала шипит, извергает сноп искр, а затем взрывается алым цветком, лепестки которого разлетаются по залу. И поджигают всё на своём пути. Джек перекатывается, сбивает с куртки пламя, вертит головой. Огонь ревёт как мифический дракон, пожирает деревянные ящики, превращает укрытых брезентом роботов в адские факелы.
   Атака "Сигмы" захлёбывается.
   Степан отстреливается, не даёт врагам головы поднять. Лерой и Войцех сражаются рядом. Бертольд -- как умный и расчётливый солдат. Войцех же явно трусит, но не бежит от драки.
   Система пожаротушения не срабатывает. Или просто отключена? Дым стелется по залу, скрадывает предметы и сбивает с толку. Джек вертит головой, ищет створки лифта. Ни черта не видно! Он подчиняет Омегу.
   Выход совсем рядом. Но и к штурмовикам движется подкрепление. Десять человек, а в центре...
   От неожиданности Джек отпускает поле всевидения.
   Это же тот самый мужчина, которого он заметил ещё в инфо-хабе Велоны! Седые волосы, чёрное одеяние, усталое лицо пятидесятилетнего человека...
   Настоящий или вновь голографическая проекция? Да кто он вообще такой?!
   Джек не успевает вновь подчинить Омегу и рассмотреть незнакомца. Металлизированная паутина окутывает его словно муху, а электрический разряд сбивает с ног. В десятке метров позади штурмовик отбрасывает сетемёт, хватается за автомат, но тут же оседает на пол, зажимая горло ладонями. Сквозь пальцы толчками рвётся кровь.
   Лерой опускает ствол и ножом разрезает кокон.
   -- Ты меня бесишь, Моро, -- шепчет он на ухо Джеку, -- но если захочу тебя убить -- я сделаю это лично, а не чужими руками.
   -- Спасибо, -- кивает Джек.
   Рассыпаться в благодарностях некогда. В конце концов, он поступил бы так же по отношению к любому повстанцу. Но... чёрт, это же Лерой! Просто в голове не укладывается!
   -- Давайте за мной! -- приказывает Джек.
   Укрываясь за пылающими ящиками, он выводит небольшой отряд к шахте грузового лифта. Конечно же, тот не работает. Кабины нет. Каждый этаж ещё в начале штурма отрезали от остальных бронебойными плитами. Когда соратники оказываются рядом, он касается сканера на панели и массивные створки под ногами разъезжаются в стороны.
   Спрыгнуть, сгруппироваться, дотянуться до замка. Ниже по этой шахте всё равно не спуститься.
   Когда пластина над головой стала на место, небольшую комнатку окутала тьма. Джек выдохнул и сполз по стене на пол. Только благодаря Омеге он видел, как рядом плюхнулись Лерой и Войцех. Лишь Степан остался на ногах, зажёг фонарик и знаками показал, что отправляется на разведку.
   Джек устало кивнул. Если не отдышаться, то вскоре он отключится как игрушка, в которой сели батарейки.
   Жарко, трудно дышать.
   Похоже, система вентиляции находится на пределе и все потеют как кочегары.
   Но им это на руку. Если бы не пожар на верхнем уровне, "Сигма" так просто не отстала бы.
   Лерой поднёс браслет к глазам и включил подсветку. Зеленоватые тени легли на осунувшееся лицо.
   -- Моро, -- позвал Бертольд.
   -- Да?
   -- На часах двадцать один сорок.
   -- И что из того?
   -- Ты такой же связной, как и мы, -- парень осветил Джека экраном браслета и указал на алую повязку. -- Если не ошибаюсь, ты со Степаном ищешь сапёров Ксенакиса?
   -- Ну да...
   -- Заместитель командующего базы отправил меня и Войцеха передать ему приказ. Но из-за этой свистопляски мы нарушили все сроки.
   -- Ближе к делу, -- буркнул Джек. -- Чего именно ты хочешь?
   -- Сапёры должны активировать мины ровно в двадцать один пятьдесят пять. После этого у всех на базе останется пятнадцать минут на эвакуацию через подземку.
   -- Так идём с нами. Как доберёмся до Ксенакиса -- сам ему и скажешь.
   -- Время, Моро, время, -- Лерой согнул палец и стукнул по лбу. -- Ты глупый или просто глухой? Если мы пойдём с вами, то не успеем вернуться в штаб и доложить о передаче распоряжений. Это же не моя прихоть! Ты связной. И по Уставу обязан сделать всё для доставки приказа.
   -- Хорошо, -- согласился Джек и повторил сообщение: -- Сапёры должны активировать мины ровно в двадцать один пятьдесят пять. Верно?
   -- Да.
   -- Передачу директивы подтверждаю, -- произнёс официальную формулу Войцех.
   -- Стоп! А как же Ария? -- всполошился Джек. -- Рейн направил кого-нибудь на помощь учёным?!
   -- Звено Моргана. Если эта троица не справится, -- Лерой развёл руками, -- то я не знаю, кто вообще способен эвакуировать твою подружку.
   Да. Лучших бойцов чем Стенли Морган, Тара и Кайл Робинсоны Джек не знал. Он вновь попытался достать Арию с помощью Омеги, но, как и раньше, граница бирюзовой сферы отбросила сознание обратно в тело.
   -- И всё равно, -- заупрямился он, -- в её безопасности я должен убедиться сам.
   -- Моро, -- прикрикнул Лерой и Джек вздрогнул от неожиданности: -- Думаешь, Рейн из прихоти эвакуирует вас разными путями?! Ты и Ария -- два ценнейших актива. И никто не хочет, чтобы Пирон заполучил вас обоих, -- парень успокоился и добавил примирительным тоном: -- Посуди сам. Если Морган с учёными уже в вагоне подземки, то больше всего на свете им требуется взрыв, который завалит тоннели и стряхнёт штурмовиков с хвоста.
   -- Ладно, -- сдался Джек. -- Может ты и прав.
   В коридоре послышались шаги. Лерой и Войцех вскинули оружие, но благодаря Омеге Джек уже знал, что это возвращается Степан.
   -- А вот и нянька, -- хмыкнул Войцех и сунул пистолет в кобуру. -- Значит, мы с чистой совестью передаём "золотого мальчика" из рук в руки и возвращаемся в штаб.
   Тьфу, похоже этот болван никогда не изменится. Джек промолчал и не повёлся на подколку.
   Вместе они добрались до резервной лестницы. Ни выстрелов, ни взрывов не слышно. Бертольд протянул ладонь на прощание, и Джек ответил на рукопожатие.
   Да уж.... Подумать только! Ещё вчера он и представить такого не мог.
   Парни двинулись наверх. Степан, подсвечивая ступени фонариком, затопал вниз. Джек следовал за великаном. Он не выпускал Омегу, а потому видел не хуже чем днём.
   Первая точка встречи пустовала. Лишь у стены лежали тела штурмовиков.
   На второй им повезло. Ксенакис выслушал приказ, сверился с часами и выдохнул:
   -- Вовремя вы. "Сигма" вымотала нас в конец. Сколько не отбивайся, они лишь отходят, перегруппируются и наступают дальше, -- с невольным уважением признался офицер и повернулся к сапёрам. -- Активируйте мины.
   Браслет на руке Джека вспыхнул красным и завибрировал. На экране высветились минуты обратного отсчёта.
   Вместе с другими повстанцами он устремился вниз по едва освещённым лестницам. Всё глубже и глубже под землю. Джек не считал пролёты. Неккар огромен, ведь базу строили как узловой комплекс, как оплот на случай полномасштабной войны с Пироном.
   Сверху раздаётся дробный перестук. Один из бойцов инстинктивно выглядывает в колодец лестничного пролёта и падает с простреленной головой.
   Проклятье! Снайперы.
   На бой в тесном пространстве нет ни сил, ни времени. Ксенакис приказывает держаться у стен, подгоняет обессилевших солдат, и наконец-то выводит потрёпанный отряд на станцию подземной железной дороги.
   У дальнего края перрона виднеются вагоны и платформа с зенитным орудием. Спасение близко, надежда окрыляет Джека, он сломя голову несётся к поезду вместе с остальными.
   И не замечает штурмовиков, которые чёрной лавой извергаются из ближайшего тоннеля.
   Шквал огня накрывает повстанцев.
   Джека отбрасывает в сторону.
   Он пытается встать, но тут же валится навзничь, смотрит на раздробленную голень и не верит глазам. Это не правда. Боли же нет. Такого не может быть! Джек тянется к ноге, замечает, что ладонь в крови. Касается бока... Куртка хлюпает так, словно он под ливень попал. Джек не решается взглянуть на рану.
   Степан подхватывает его и волочёт за бруствер из шпал.
   Ксенакис и сапёры уже у вагонов. Разворачивают зенитку, выпускают стальной смерч и загоняют врагов обратно в тоннель. Но те и не пытаются наступать. Лишь ведут непрерывный огонь, простреливают перрон и не дают Джеку со Степаном выбраться из ставшего ловушкой укрытия.
   Воздух разрывает сирена. Джек не верит глазам. Камни на потолке крошатся, как от удара титана. Створки гермозатвора, словно занавес в театре, медленно ползут вниз. Одна для перрона, другая для железнодорожных путей.
   Чёрт! Чёрт! Джек стирает кровь с браслета на руке. Так и есть. У них меньше минуты. Автоматизированная система обороны Неккар запечатывает базу перед взрывом.
   Конец.
   Они со Степаном не успели.
   Джек трясущейся рукой засовывает ствол пистолета в рот. Лучше так, чем стать лабораторной мышью в застенках Пирона.
   Степан выбивает оружие из рук, а затем встаёт в полный рост. Не целясь, от бедра поливает штурмовиков свинцом. Пули рвут бронежилет гиганта, но лишь отталкивают здоровяка назад, а тот, будто сопротивляясь урагану, сильнее наклоняется вперёд и продолжает стрелять.
   Агенты "Сигмы" отступают, прячутся за поворотом тоннеля.
   Кровь хлещет из ран на теле великана. Степан поднимает Джека и как пушинку швыряет к поезду.
   Удар об пол выбивает воздух из лёгких. Из последних сил Джек перекатывается по каменным плитам. Протискивается под гермозатвор.
   В глазах темнеет, а бок горит так, словно его жгут паяльной лампой.
   Слышится отдалённый рокот. Стены и пол сотрясает дрожь. Кажется, будто пробуждается древний вулкан.
   Джека подхватывают, затаскивают в вагон.
   И волна тьмы поглощает мир без остатка.
  
   15. Недоверие
   Эми сидела на полу темницы и вжималась спиной в холодную стену.
   Тень, как посланник смерти, навис над головой. Убийца чуть встряхнул протянутой рукой:
   -- Решайся, -- ткань маски дрогнула от голоса, лишённого эмоций.
   -- Вы пытали меня...
   -- Я даже не начинал.
   Убийца проронил слова с такой смесью превосходства и пренебрежения, что у Эми засосало под ложечкой, а по спине скользнули капли холодного пота.
   Тень месяцами охотился за ней, а сегодня организует побег?! Или ведёт свою игру? Тогда какова её роль в планах маньяка?!
   Эми оперлась на протянутую руку. Отряхнула платье от налипшей грязи. Чище не стала, но выиграла мгновение, собралась с мыслями и с вызовом глянула в лицо, укрытое маской из ткани. Пусть не думает, будто она растеряна и напугана как никогда в жизни.
   -- Чего вы хотите?
   -- Для начала уберём свидетелей. Помоги, -- попросил он.
   Взяв потерявшего сознание Тома за ноги, они втащили неподъёмную тушу в камеру. Тень опустил засов и взмахом руки приказал следовать за собой.
   -- Почему вы это делаете? -- невольно приглушив голос, спросила Эми.
   -- Ты же считаешь меня безумцем, -- фыркнул Тень. -- Разве сумасшедшему нужны причины?
   -- Вы сами в это не верите. Скажите правду!
   -- Да?! -- мужчина развернулся и толкнул её к стене. -- Правда в том, что ты заявилась в городскую библиотеку и навела "Сигму" на штаб "Элтэмен-Анки" в Бельхе! Лишила меня убежища, лаборатории и запаса лекарств.
   Он схватил Эми за горло и зашипел в лицо:
   -- С тех пор я растягивал остатки! Но они всё равно иссякли. Я едва сдерживаюсь, чтобы не убить кого-то вроде тебя. Сильного духом врага. Поэтому не играй с судьбой и не провоцируй на худшее!
   -- Я лишь... -- прохрипела Эми.
   -- Прости.
   Тень отпустил её, вновь превратился в бесстрастную фигуру и признал с толикой уважения в голосе:
   -- Правда в том, что в прошлом ты трижды победила меня в честной схватке. Сперва поразила самодельной пращей, а затем вытолкнула в окно. Это было испытание Силы. Затем выжила после отравления. Я до сих пор не понимаю, как ты перехитрила неминуемую смерть. То было испытание Разума. И, в конце концов, на крыше библиотеки, ты могла застрелить меня. Но пожертвовала свободой ради друга, -- он хмыкнул и склонил голову: -- О-очень Благородно. Какой воин поднимет руку на такую девушку?! Столетия назад кандидаты в Братство подвергались схожим испытаниям. Так что не задавай глупых вопросов, а я выведу наружу.
   Проход тряхнуло. Из щелей меж бетонных плит заструился песок, воздух насытился пылью. Лампы мигнули, а когда зажглись вновь, то едва горели.
   -- Что происходит?
   -- Не важно, -- отмахнулся Тень. -- Включилось резервные генераторы энергии. Идём, над нами ещё несколько подземных уровней.
   Умирающий свет, бесконечные повороты и ветвящиеся развилки сбивали с толку, совсем как графика Эшера. Воздух душил тяжёлым запахом отсыревшей штукатурки. От увиденного за распахнутыми дверями по коже бегали мурашки. Подземелье напоминало заброшенную тюрьму или морг: повсюду ржавые кровати, сломанная мебель, потрескавшийся кафель, паутина и грязь, перевёрнутые столы из потускневшего металла и даже нечто похожее на газовую камеру. Её дверь покосилась наружу и держалась на одной петле.
   Эми смутно помнила коридоры, по которым её впервые доставили в темницу. И теперь они спешили не в том направлении. Тень шагал в другую сторону.
   Ведёт в новую ловушку? Или не хочет с боем пробиваться через главные ворота, а ищет обходной путь?
   Наконец спутник вывел её на тесную лестничную площадку. Эми передёрнуло, когда тощая крыса метнулась прочь и с писком исчезла в лабиринте за спиной.
   Пыль арабским ковром укрывала пол. Ступени круто забирали вверх и заканчивались у двери с огромной цифрой два в правом углу. Хм, если это второй подземный этаж, то почему лестница обрывается здесь, а не ведёт на первый уровень, а затем наружу? Или строители изначально планировали затруднить как побег заключённым, так и спуск потенциальным захватчикам?
   Тень снял перчатку, коснулся панели замка, но не распахнул дверь, а приник глазом к образовавшейся щёлке. Мимо прогрохотали сапоги, словно небольшой отряд солдат спешил к месту назначения. Убийца не шелохнулся, лишь подал знак, чтобы она не издавала ни звука.
   Сектанты чем-то встревожены? Вряд ли её побегом. Так скоро они бы не всполошились. Эми подкралась ближе и глянула через плечо мужчины.
   Издалека донеслись лёгкие шаги. Вскоре мимо их убежища мелькнул силуэт в коричневой униформе. Тень змеёй выскользнул наружу, а через секунду втащил на площадку бесчувственную девушку и опустил у стены.
   -- Зачем вы её убили? -- возмутилась Эми. -- Она же просто мимо шла и не представляла угрозы?!
   -- У вас похожие фигуры. Переодевайся, иначе обноски привлекут ненужное внимание. В лицо тебя никто не знает, так что через складской этаж пройдём в открытую, -- Тень вновь занял наблюдательный пост и бросил через плечо: -- Да жива она. Не волнуйся. Я бывших соратников не трогаю.
   Он помолчал и с непонятным ожесточением прошипел:
   -- Хотя эти предатели того не заслуживают!
   Попробовать его разговорить?
   Хм, Тень всё ещё ловок и силён, но, похоже, не лгал, когда проговорился об утрате запаса неких "лекарств". Судя по скачкам настроения от леденящего спокойствия до неприкрытой агрессии, её спаситель и вправду испытывал "ломку".
   Пусть и некрасиво манипулировать человеком в таком состоянии, но...
   А может вырубить безумца, пока тот смотрит в другую сторону? Он не раз покушался на её жизнь. Можно ли доверять врагу? Ведь она не знает об истинных целях маньяка. Куда он ведёт? Не уготовил ли участь похуже той, что ожидала в тюремной камере?
   Эми покосилась на обломки кирпичей у стены.
   Нет. Мужчина не ожидает подобного коварства. Ударив в спину, она опустится до его уровня, станет ничем не лучше Тени. Лучше сосредоточиться на расспросах. Вдруг удастся разузнать хоть что-нибудь полезное.
   -- Почему Вы так считаете? -- осторожно поинтересовалась Эми. -- Почему зовёте этих людей предателями?
   Тот не ответил. Лишь когда она расстегнула на потерявшей сознание девушке приталенную курточку, то разобрала приглушённое бормотание человека, который словно бы убеждал не столько её, сколько себя.
   -- А разве нет? Ты же читала книгу. Те, кто служили до нас, не думали о себе, не желали ни власти, ни богатства. Но короли, жрецы, купцы и те идиоты, что заседали в тайных обществах по всему миру, не подозревая того плясали под дудку Братства. Мы наполняли водами знания разные сосуды и тем направляли судьбы мира. А теперь? Учителей больше нет. Они пожертвовали собой, но "Зимний мятеж" провалился. Обещанная награда утеряна вместе с ними. Вознесение невозможно. И во что сегодня превратились "Элтэмен-Анки"?! -- Тень сплюнул. -- Раньше мы были учёными и пророками. А сейчас?! Ты же видела этого расфуфыренного идиота, который называл себя Мудрейшим? Жаль, но в последние годы в лидеры выбились "деловые люди", у которых полно денег, но мало реальной власти над ортодоксами.
   -- Тогда почему вы продолжали работать на них? -- спросила Эми.
   -- Я служил не им, а Идее. Я действительно верил, что люди -- последняя ступень эволюции и ради этого "Элтэмен-Анки" должны оставаться в тени, обязаны направлять "Отверженных" и хранить заветы Учителей, -- сожаление в голосе Тени сменилось экстатическим восторгом: -- Я был верен, и в награду Он коснулся меня. Открыл правду. И я больше не связан клятвами пред лидерами Братства. Эти властолюбивые ублюдки предали человечество, которое обещали привести к звёздам.
   -- Кто "Он"? -- Эми натянула чужие штаны и принялась шнуровать высокие ботинки.
   -- Он, -- упрямо прошептал Тень. -- Последний. Если ты здесь, то как можешь не знать Его?
   -- То есть "Он" сказал вам оставить "Элтэмен-Анки"?
   -- Сказал? Нет... Он не говорит со мной. Это невозможно... Но Он делает так, что я чувствую его волю. Что правильно, а что нет.
   -- То есть "Он" внушил вам, что Братство избрало неверный путь? Что выступить против лидеров "Элтэмен-Анки" -- это правильно?
   -- Да.
   -- И помогать мне -- тоже правильно?
   -- Нет, -- Тень на мгновение застыл, будто прислушивался к кому-то, и добавил: -- Это о-очень неправильно.
   Эми похолодела. Кто же управляет безумцем? Взгляд снова метнулся к обломкам кирпичей, выпавших из кладки. Если ударить острой гранью по беззащитному затылку...
   Она сглотнула, подавила минутный порыв и с замирающим сердцем спросила:
   -- Тогда почему Вы идёте против "Его" воли и спасаете меня?
   -- Я слуга, а не раб.
   На лестничной клетке повисла оглушающая тишина. Тень нарушил молчание первым:
   -- Ты готова?
   -- Да, -- она одёрнула куртку и пригладила волосы.
   Тень развернулся к ней лицом, обошёл вокруг и кивнул:
   -- Хорошо. Сойдёшь за одну из наших. Когда выйдем отсюда -- иди рядом. Если что-то спрошу -- отвечай, как ни в чём не бывало. Пусть все решат, будто мы знаем друг друга и просто беседуем. Не думаю, что кто-нибудь из братии посмеет меня остановить.
   Эми не двинулась с места.
   -- Сначала честно ответьте на вопрос! -- потребовала она. -- Почему вы помогаете мне? Что вы задумали на самом деле? Кому верны?!
   -- Я верю тебе, -- усмехнулся он и кивнул на кирпичи у стены. -- Ведь в твою голову наверняка приходили нехорошие мысли. Разве ты не хотела поднять камень и избавиться от того, кто в прошлом доставил столько хлопот?
   -- Нет, -- запротестовала Эми, -- я никогда...
   -- Не ври, -- оборвал Тень. -- Лгунья из тебя неважная. Хочешь знать правду? Правда в том, что я помогаю не по доброте душевной. И не из личной симпатии. Грядут перемены. А ты близка к серьёзным людям из руководства "Сигмы". Возможно, когда-нибудь я обращусь к тебе с просьбой. И ты выполнишь её.
   Эми инстинктивно помотала головой. Тень потянулся к ней, но тут же опустил руку и фыркнул сквозь маску:
   -- Другой на твоём месте ради спасения обещал бы всё, что я пожелаю услышать. Но именно поэтому я и рассчитываю на ответную услугу. Подобные тебе всегда платят по долгам. Ладно, -- Тень приоткрыл дверь, -- то дело будущего. Не отставай.
   Просторный зал встретил их гулом машин и топотом ног бегущих солдат. Помещение напоминало то ли подземный склад, то ли ангар. Повсюду сновали приверженцы "Элтэмен-Анки". Одни управляли мосайдами, которые грузили контейнеры на платформы лифтов; другие встречали людей с оружием и направляли их дальше; оставшиеся возводили импровизированные баррикады. Этаж напоминал улей, который медведь сбил с дерева. И теперь пчёлы готовились дать отпор.
   Сквозь потолочные перекрытия доносились щелчки, похожие на треск поленьев в очаге.
   Выстрелы. Вот же... Это наверняка выстрелы! На верхнем уровне идёт бой! Потому сектанты и всполошились: одни эвакуируют базу, а другие сдерживают нападающих... Нападающих...
   -- Это же "Сигма", да? -- не сбавляя шага и не сдерживая торжества, спросила Эми. -- Они нашли ваше убежище и выкуривают отсюда как муравьёв?
   -- Верно.
   -- Тогда к чему этот побег?
   Тень вздохнул:
   -- Раньше, чем твои друзья пробились бы на третий уровень, тебя бы накачали снотворным и как тюк с хлопком перевезли бы на опорную базу "Элтэмен-Анки" за пределами Бельха. Для продвинутых опытов.
   -- И всё равно...
   -- Ха, сколько радости в голосе! А как иначе, ведь казаки спешат на помощь нашей маленькой девочке! Ха-ха, ты центр Вселенной и всё ради тебя, -- поглумился Тень. -- А если я скажу, что отборные подразделения "Сигмы" именно сейчас заняты не твоей судьбой, а штурмуют оплот "Отверженных" в Северных горах? И что твой брат сражается против них? Уже не так весело?
   -- Джек?! -- Эми запнулась и уставилась на фигуру в маске: -- Что вы знаете о брате?! Ему грозит опасность?!
   -- Не кричи и не стой как столб. Ты привлекаешь внимание.
   Окружающие и вправду начали поглядывать в их сторону.
   -- Что вы знаете о нём? -- понизив голос, переспросила Эми и подошла чуть ближе к Тени.
   -- Не больше чем сказал, -- прошелестело в ответ.
   -- "Сигма" не убьёт Джека!
   -- Если твой брат не поднимет оружие. Иначе штурмовикам придётся стрелять в ответ.
   Вот же... Перехватило дыхание, ноги стали ватными.
   Тень поддержал за талию, отвёл Эми за дальний контейнер и усадил на ящики с оружием.
   -- Успокойся, -- мужчина положил ладони в перчатках ей на плечи. -- И надейся на лучшее.
   -- Как они... Марко же уверял: его люди не знают, где прячут Джека.
   -- Ты слышала про Велону?
   Эми кивнула. В тот день, когда отыскала в библиотеке зловещую книгу, Марко узнал о неожиданной атаке "Отверженных" на дальний аванпост "Сигмы".
   -- К нападению причастен Джек. Только благодаря ему оно завершилось успешно. Повстанцы стащили у Пирона нечто крайне ценное. Твой брат стал героем. И угрозой для повстанцев из "партии мира", а точнее для лидеров Братства, которые стоят за ней.
   -- Не понимаю...
   -- Руководители "Элтэмен-Анки" через своих пешек в рядах "Отверженных" давно вели переговоры с Пироном о создании независимого государства ортодоксов. Вторжение в библиотеку вынудило их форсировать планы.
   -- Но это же противоречит самой идее Сопротивления?! Омега продолжит развиваться и...
   -- Им всё равно. Вознесение невозможно, а потому они хотят власти в этой жизни. Не тайной, а реальной. Вроде той, которой обладали президенты и сенаторы двадцатого века, -- пояснил Тень. -- На текущем этапе развития Омеги для Пирона нет большой опасности в существовании города "Отверженных". Повстанцы сложат оружие, а "Сигма" не станет их преследовать. К тому же, проще контролировать известных оппозиционеров, чем выковыривать революционеров из укрепрайонов в Диких Землях.
   -- Пирон согласился?
   -- Да, но потребовал выдать участников атаки на Велону. И лидеры Братства предали Сопротивление, продали тех, кого обязались направлять и оберегать. И тем самым вынудили меня изменить клятвам.
   -- Понимаю... Но я всё равно не верю в гибель Джека, -- помотала головой Эми. -- Я бы почувствовала.
   -- Скорее всего, он жив. Братству нужны козыри для продолжения игры с Пироном. Думаю, они сберегут Джека, но сделают всё, чтобы опорочить его в глазах непримиримых повстанцев. Они не желают, чтобы твой брат превратился в символ "партии борьбы".
   Тень потянул Эми за руку:
   -- Вставай, нам пора.
   -- Стойте, -- она наконец-то решилась спросить: -- Что вы собираетесь делать после того, как выведете меня наружу? Если... Если вы решитесь сдаться, то я уверена...
   -- В чём? -- фыркнул Тень. -- В том, что меня запрут в психиатрической лечебнице? -- он расхохотался. -- Нет. У меня свои планы. Как думаешь, почему я так откровенен с тобой?
   -- Почему? -- послушно спросила Эми.
   Пусть говорит. Чем больше она узнает сейчас, тем больше сможет использовать в будущем для помощи Джеку.
   -- Думаешь, я не понимаю, что всё услышанное ты перескажешь шавкам Пирона?! -- маска натянулась, и на секунду под чёрной тканью проступил звериный оскал: -- Но Пирон не пойдёт на попятную даже после того как узнает, что за "партией мира" скрывается Братство.
   Тень схватил её за ворот куртки и рванул к себе:
   -- Правда в том, что ты своими глазами увидишь, как Старая Машина без зазрения совести заключает сделки с дегенератами, которые пытались убить тебя и подставить брата. Подумай на досуге: стоит ли Пирон твоих симпатий? Стоит ли оставаться на его стороне?!
   -- Отпустите, -- потребовала она тихо, но твёрдо.
   -- Прости, -- он направился к ближайшей двери и открыл её ключом.
   Тесная, как вентиляционная шахта, комнатка, заставила их ненадолго прижаться друг к другу. В потолке виднелся люк, а наверх вела простая лестница с железными перекладинами. Тень поднялся первым.
   Когда Эми забралась в небольшую кладовую, тот уже включил экран на стене и бесстрастно наблюдал, как по коридору, держа наготове оружие, пробираются агенты "Сигмы" в тяжёлой броне.
   -- Приготовься, -- сказал Тень
   -- Вы ещё можете пойти со мной... -- начала Эми.
   -- Такая наивная, -- процедил тот сквозь зубы. -- Думаешь, почему я привёл тебя сюда? На охоте попадается много дичи. Но хороший охотник помнит, за кем именно явился в лес. И не распыляется по пустякам. "Сигма" пришла за тобой. Правда в том, что когда я отдам глупую девчонку, они успокоятся. А я выберусь из ловушки невредимым.
   Он коснулся экрана. Массивный шкаф с канистрами из-под краски отъехал в сторону. Тень вытолкнул Эми в образовавшийся проход спиной вперёд. Мелькнула задвигающаяся плита и в тот же миг её подхватили чьи-то руки.
   -- Эми? -- Ольга Ларина, Ольга, которая сражалась на её стороне ещё во время первого нападения Тени, смотрела так, словно она с неба свалилась, а затем обняла изо всех сил: -- Наконец-то! Ведь мы здесь только ради тебя!
  
   16. Сожаление
   Его пробудило монотонное жужжание. Казалось, огромный шмель летает над лугом и никак не выберет подходящий цветок.
   Джек открыл глаза.
   Изогнутый фюзеляж, круглые иллюминаторы, облака... Винтоплан? Они выбрались из подземных тоннелей и куда-то летят? Если так, то со дня обороны Неккар минуло немало времени.
   Рука соскользнула с брезентовых носилок, закреплённых у борта.
   Проклятье! Мельчайшие движения отзывались тупой болью по всему телу.
   Точно, его же ранили... А Степан погиб. Спас его, но сам... Слёзы потекли по щекам.
   -- Джек! -- знакомое лицо склонилось над ним. Он улыбнулся в ответ.
   Тара опустилась на колени рядом с импровизированной кроватью и погладила его по волосам:
   -- Наконец-то очнулся. Мы два дня места себе не находили. Когда поезд добрался до точки эвакуации, медики заштопали главные раны, но на серьёзную операцию в полевых условиях не решились. Не волнуйся, скоро мы окажемся там, где тебя уж точно поставят на ноги! И тогда... -- она запнулась, встряхнула головой: -- Какая же я дура! Прости! Как себя чувствуешь? Если нужно, я введу обезболивающие препараты и...
   -- Воды, -- попросил Джек и поразился неестественно тихому, будто свистящему, голосу.
   Тара засуетилась, куда-то исчезла на мгновение, а затем вернулась и провела по его губам влажной тканью.
   -- Степан погиб, ты знаешь? -- прошептал Джек. -- Как остальные?
   -- Они в порядке, -- девушка затараторила так, словно боялась следующего вопроса: -- Рейн летит с нами, а Морган и Кайл организуют...
   -- Ария? -- оборвал её Джек. -- Она в безопасности?
   Тара опустила глаза и не ответила.
   -- Она в безопасности?! -- прохрипел Джек. -- Почему молчишь?!
   -- Всё очень сложно, -- в уголках глаз Тары блеснули слезинки. -- Сейчас не лучший момент для разговоров об этом. Через два часа винтоплан приземлится. Тебе предстоит серьёзная операция. Собирайся с силами. Поверь, не время вспоминать о событиях на базе.
   Джек подчинил Омегу и осмотрел самолёт. Арии на борту не было. Но в дверях кабины пилотов сгорбившимся медведем стоял Рейн и устало, с подозрением в глазах, смотрел в его сторону.
   -- Рейн, -- позвал Джек, а когда тот не двинулся с места, повторил: -- Рейн, ты же слышишь меня!
   Командир вздохнул, вытащил из креплений на переборке складной стул и сел рядом с носилками.
   -- Привет, Джек. Врачи уверяли, будто ты проспишь всю дорогу. Лучше бы так и произошло.
   -- Что случилось с Арией?!
   Рейн упёрся локтями в колени и обхватил голову ладонями:
   -- Это ты мне расскажи... -- командир насупился и, отмеряя каждое слово взмахом ладони, потребовал: -- Джек, вспомни дословно приказ, который тебе передал Бертольд Лерой.
   -- Сапёры должны активировать мины ровно в двадцать один пятьдесят пять.
   -- Уверен?! Если у тебя шумит в голове от капельниц, то мы перенесём разговор и закончим позже.
   -- Конечно уверен! -- Джек закусил губу. -- Что происходит?
   -- Когда Лерой и Войцех вернулись в штаб, то доложили моему заместителю о выполнении задачи. По их словам они передали тебе следующий приказ: "Капитану Ксенакису надлежит обеспечить эвакуацию группы учёных из лаборатории на одиннадцатом подземном уровне. Убедиться в том, что Джек Моро и научные специалисты погружены на поезд. После этого активировать мины".
   -- Не может быть! -- задохнулся Джек. От осознания невероятной подлости Лероя у него потемнело в глазах: -- Так значит Ария...
   Рейн вздохнул:
   -- Когда я получил на браслет системный сигнал об активации мин, то решил, будто вы уже в безопасности. У моих бойцов оставалось пятнадцать минут на эвакуацию через ближайшие станции подземки. Раз учёных никто не предупредил, то...
   -- Нет!
   -- Прости, Джек, -- Рейн накрыл его ладонь огромной пятерней.
   Нет! В это попросту нельзя верить! Рейн выдумывает и...
   Джек заплакал.
   Ария... Такого не могло произойти... Ведь будто вчера она впервые застенчиво улыбнулась ему в столовой Неккар. Совсем недавно девушка с затаённой надеждой вглядывалась в его лицо, словно до конца не верила, что хоть кто-то пригласил на танец "ведьму, которая читает мысли". Буквально на днях они проводили долгие часы в лаборатории доктора Амира, гуляли по дорожкам вокруг озера, слушали музыку в её комнате, болтали ни о чём, признавались друг другу в любви, целовались, мечтали о будущем...
   Нет! Чёрт! Он предал её, бросил одну. Джек представил, как Ария лежит в капсуле синхронизации и до последнего верит, что о ней не забудут. Но когда стены и потолок начинают рушиться, словно во время землетрясения...
   Джек закричал, но не от боли в израненном теле.
   Зачем ему жить?! Степан пожертвовал собой ради предателя. Ведь он оставил девушку, которая беззаветно любила его.
   Рейн прижал Джека к носилкам, не давал вырваться. Тара вонзила иглу и ввела полупрозрачную жидкость.
   Когда лекарство подействовало, Джек нашёл командира глазами:
   -- Ты веришь мне или Лерою?
   -- Конечно тебе, -- кивнул тот.
   Тара погладила его ладонь и шепнула:
   -- И как ты можешь думать по-другому?
   -- Тогда докажем остальным, что я не струсил и не исказил приказ! Устроим очную ставку с Лероем и Войцехом! Накажем предателей!
   -- Теперь это не просто, -- Рейн наморщил лоб и признался: -- Войцех мёртв.
   -- Что?!
   -- После того как парни доложили о доставке приказа, они эвакуировались вместе с нами, но на каком-то этаже отделились. Перед самым отправлением поезда Лерой притащил тело своего приспешника. Тот уже отдал концы. Бертольд уверял, будто штурмовики стреляли им в спину во время отступления.
   -- Проклятье! А Лерой? Где он сейчас?
   -- О, -- фыркнул Рейн, -- этого парня уже не достать. Пока ты лежал без сознания много чего произошло.
   Командир встал и коснулся ближайшей переборки, которая тут же превратилась в экран.
   -- Вот что передают в новостных сетях Пирона, -- Рейн выбрал один из файлов и запустил видеоролик.
   Симпатичная ведущая с неподдельным энтузиазмом вещала на фоне кадров горящей Велоны и провала на месте долины Неккар:
   "... наконец-то достигнуто перемирие, которое положит конец войне! После кровопролитных столкновений под Бельхом, где и наши войска, и террористы понесли крупнейшие за последнее столетие потери, состоятельный промышленник-ортодокс Стефан Лерой выступил посредником между правительством людей и вождями "Отверженных". В обмен на отказ от вооружённой борьбы, наши лидеры передадут восставшим контроль над одним из законсервированных городов и амнистируют осуждённых боевиков. Возможно, создание бывшими террористами автономного государства ортодоксов поможет удержать немногочисленных радикалов от возобновления кровопролитной войны. Много лет назад "Зимний мятеж" чуть не уничтожил человечество. Спустя века у нас появилась реальная надежда на мир и процветание. Спасибо за внимание и..."
   Рейн остановил видео.
   -- А вот что "партия мира" распространяет среди наших бойцов, -- командир вывел на экран новый файл и откинулся на стуле.
   Камера показала небольшую студию и Лероя, который отвечал на вопросы ведущего:
   "Неправильно нарекать меня героем, -- Бертольд улыбнулся, притворно опустил глаза и словно невзначай сверкнул новенькой офицерской нашивкой на рукаве. -- Да, я вынес тело друга из боя, но ведь так поступил бы любой, кто оказался на моём месте. А что касается Джека Моро, о котором вы спрашивали ранее... -- Лерой сделал эффектную паузу. -- Не стоит презирать его за трусость и требовать расстрела за измену. На самом деле, я тоже виноват. Раньше мы встречались, но Джек лишь казался сильным, а на тренировках всегда давал слабину. Хотя он и носил повязку связного, но не был готов к подобной ответственности. А потому мне не стоило доверять ему передачу распоряжений штаба. Если вы обвиняете его в подлости, в искажении приказа ради того чтобы не рисковать жизнью ради любимой девушки, то вы правы. Но тогда судите и меня..."
   Джек откинулся на подушку. Лерой продолжал лгать с экрана, но он уже не слушал.
   Провалился в Омегу... и представил, как Ария отвечает ему.
  
  
  
  
  
  
  
  

4

  
  
  
  
Оценка: 7.85*23  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"