Аннотация: Капитан корсаров, вернувшись туда, где считал, находится его дом, начинает осознавать, что становится пешкой в чужих играх.
Глава 8. Новые проблемы старых друзей.
У дверей, как и думал Северед, уже стоял бронированный транспортер с десятком вооруженных охранников. Обычно собиравшейся здесь толпы ротозеев и попрошаек вокруг уже не было, будто ветром сдуло. Только в реальности куда больший эффект, чем любой ветер, в действительности оказало оружие наемников в охране. Со свойственной большинству простых жителей Лахарна пониманием складывающейся обстановки, все, умевшие быстро соображать, а потому еще и остававшиеся в живых, быстро разбежались по переулкам и боковым улицам, чтобы не попасть под случайную пулю.
Перестрелки на улицах никогда не были особенной редкостью, и к ним уже успели привыкнуть, давно выучив, как следует поступать в таких ситуациях. То ли кланы могли сцепиться во время дележа территории, то ли, наоборот, прогоняли со своих земель бандитов или наркоторговцев. А порой стреляли какие-нибудь, обычные для таких мест, отмороженные придурки, решившиеся подзаработать деньжат самым простым способом: налетом и грабежом. Только в богатых и охраняемых кварталах человек мог выйти на улицу без охраны, во всех же остальных случаях приходилось готовиться ко всему.
Это старая, как мир ситуация, когда человек со временем привыкает к любой ситуации, что происходит вокруг него. Если гуляя по улице, ты случайно увидишь труп, лежащий на улице, то, как минимум, испугаешься и позвонишь в полицию. Если же трупы будут появляться постоянно, то и ты станешь проходить мимо, как проходят люди мимо разбросанного по дороге мусора, не находя в этом ничего удивительного. А если убивать начнут прямо под твоим окном, то купишь пистолет и сам начнешь убивать, хотя бы из одного только инстинкта самосохранения.
Попадавшим под перекрестный огонь простым людям и зевакам редко когда удавалось выбраться потом живыми и невредимыми. И даже не столько потому, что стреляли куда попало, а просто свидетелей не любили оставлять, как бы дело не повернулось. Что-то вроде такой извращенной этики, появившейся через годы непрерывных кровавых столкновений на улицах Лахарна.
- Руки! - рявкнул главарь отряда, как только Северед показался из дверей. Для пущей убедительности у него в руках был штурмовой дробовик, с такого расстояния способный размазать по асфальту в тонкий слой любого человека, - Вверх! Или стрелять буду!
- Спокойно, можно и без стрельбы обойтись, - Северед послушно поднял руки, - думаю, твой хозяин будет недоволен, если меня привезут в виде тушки, нашпигованной свинцом. Лучше давай его порадуем моим целым состоянием, без лишних отверстий, не предусмотренных природой.
- Где Сантис? - спросил наемник, - Он должен был тебя вывести.
- Забудь про него, - предложил Северед, - не стоит о нем сейчас думать.
- Ладно, пусть тогда сам разбирается, - махнул рукой наемник, не особо тревожившийся за его судьбу. Его заданием было привезти появившегося здесь корсара, неожиданного восставшего из мертвых, насчет всего остального никаких распоряжений не было, - у нас и без него забот хватает. А с тобой разговор короткий. Тебя велено доставить к боссу. Не так дернешься - свяжем. Попытаешься застрелиться - и этого не дам сделать. И конец нашей совместной поездке будет только у дверей хозяина, не раньше и не позже. Понятно объясняю?
- Понятно, - кивнул капитан, - надеюсь, с моими людьми будет все в порядке?
- Твои люди меня совершенно не интересуют. По ним не поступало никаких других распоряжений. Так что не волнуйся, босса только ты интересуешь. Полезай в машину, нечего всей улице глаза мозолить.
Севереда пропустили, так что даже люк самому пришлось открывать. Внутри транспортер выглядел совсем иначе, чем снаружи. Если на первый взгляд он казался обычной военной машиной, на каких по городу нередко патрулировали разъезды кланов из вооруженных до зубов наемников, то внутри оказался богато отделанным средством передвижения, со всеми удобствами для своих пассажиров. Вместо обычных сидений из твердого пластика, были мягкие кресла с ручками, все стенки закрыты легким пористым материалом, а освещением занимались две большие ртутные лампы дневного света. На дальнем конце, у стенки, отгораживающей салон от водительского места, был даже небольшой бар и экран телевизора, на котором сейчас под спокойную музыку кружилась девушка в почти прозрачных одеждах. Такая машина, насколько знал Северед, была только у одного члена клана.
- Ну, здравствуй, - поднял руку в знак приветствия сам хозяин машины. Человеком его можно было назвать лишь с большой натяжкой. Очень удивительно, что при всех своих физических уродствах он смог так высоко подняться в иерархии города, где не в последнюю очередь ценилась чистота крови и с большим презрением относились к мутантам и гибридам.
Хотя, какая-то его часть действительно была человеком, но бледная, как у глубоководной рыбы, чешуя по всему телу, длинные тощие руки, буквально кости, обтянутые кожей, под которой можно было разглядеть каждую тонкую мышцу, бесцветные глаза с вертикальными зрачками, треугольные зубки, криво торчащие из челюстей, безошибочно выдавали в нем кровосмешение с другими расами. Чаще всего дети от подобных браков просто не выживали, умирая еще в младенчестве от своей полной неприспособленности к природным условиям и безумию намешанных генов, не способных контактировать друг с другом, выражавшихся во врожденных заболеваниях и болезненных опухолях или мутациях. А если и выживали, то их истребляли без всякой жалости, считая, что таким существам вообще нельзя жить.
Первоначально и к этому гибриду относились не без презрения, но Бальтор заприметил его, когда несчастного уродца травили псами, велел вытащить его и дал в руки пистолет, после чего поставил перед человеком, который и бросил его на растерзание. Неизвестно, что он заметил в нем, но гибрид без тени сомнения спустил курок. Первая пуля вошла бывшему мучителю в живот, Туда, куда больнее всего. Вторая в колено, заставив свалиться, остальные уже без какого либо порядка рвали беззащитную спину до тех пор, пока не опустела обойма. Тогда, к удивлению всех остальных, Бальтор принял его к себе, дав место в клане.
И вскоре гибрид, к которому уже обращались не иначе, как по имени, Звар, уже обрел широкую известность своей совершенно бесчеловечной жестокостью, берясь за самую жуткую и мерзкую работу. Корсары отказались бы от подобных назначений, необходимых Бальтору, так как для любого, у кого было хоть какое-то понятие о чести, не вызывали ничего, кроме отвращения. Бальтор приказывал и убивать детей, и мучить семьи провинившихся. Звар за все это брался с плохо скрываемым удовольствием, словно смаковал чужие страдания. И чем противнее была такая работа, тем с большим рвением он за нее брался. Словно мстил всем людям подряд за собственное уродство. Истории о его беспринципности и кровожадности быстро становились известными. И не было ничего страшнее для любого на этом острове, чем попасть Звару в руки.
Так что даже Севереда проняла дрожь, когда он понял, к кому попал. На Звара не действуют ни уговоры, ни просьбы. Его нельзя не подкупить, ни запугать. Он как безумец идет к своей цели, не обращая ни на что внимания, проламываясь через препятствия с прямолинейностью дикаря. Рассказывают даже, как он приказал вырезать целый поселок, от первого до последнего жителя, не считаясь ни с возрастом, ни с полом, ища только одного конкретного человека, о котором было известно только имя и золотой медальон, который носит на груди. Его люди, такие же бешеные мясники, как и он сам, выполнили приказ без малейшего сожаления. И нашли нужную цель в куче убитых, опознав по тому самому медальону.
- Здравствуй, коли не шутишь, - сказал Северед, присаживаясь напротив, - неужели твои новые хозяева так рассержены на меня, что решили сразу отдать в руки такому, как ты? Чем же я так согрешил?
- Те, кого ты назвал хозяевами, о тебе даже не подозревают, - огрызнулся Звар, - а если бы и знали, вряд ли бы стали что-либо предпринимать. Слишком заняты возней между собой. Думаю, наш общий друг, этот жирный потаскун, уже успел тебе многое наболтать. Он всего был чересчур многословен. Не люблю таких, - его когтистые пальцы при этом непроизвольно сжались. Заметив это движение, Северед мысленно отметил, что этому "жирному потаскуну" следовало бы как можно быстрее сваливать вообще с Лахарна. Звар, если действительно держит на него зуб, вполне может воспользоваться моментом, пока все заняты борьбой за власть, и попробовать свести счеты. А такое он проворачивает крайне жестоко и чрезвычайно болезненно для жертвы, наслаждаясь страхом в ее глазах.
- Тогда ему сильно повезло, что ты крайне редко захаживаешь в общественные места, - сделал вывод Северед, - только если обо мне в клане ничего не знают, то почему ты здесь? Решил лично поздороваться?
- Еще один глупый вопрос и я вырежу тебе язык, а потом пришью к руке, чтобы научился держать его как следует, - пригрозил Звар, улыбнувшись своей чудовищной ухмылкой, больше напоминавшей голодный оскал. С ним точно не стоило шутить в подобном тоне, поскольку такая простая вещь, как чувство юмора, у гибрида отсутствовала напрочь.
- Тогда не ходи вокруг да около, - резко сказал Северед, - а то это уже надоедать начинает. Сначала присылаешь этого идиота Сантиса, который без чужой помощи даже двух слов не свяжет в правильном порядке, теперь еще грозишь непонятно из-за чего. Зачем ты вообще меня сюда вытащил?
- Сантиса отправил только убедиться в том факте, что ты не изменился. Он ведь, наверное, действительно думал, что его за тобой послали прямым указом главы клана, пусть и номинального. И просто был обязан сделать какую-нибудь глупость. Если бы ты его не убил, то и иметь с тобой дело было совершенно бессмысленно занятием. И потому, что ты мне нужен таким, как бы раньше. Честным и... целым, - спокойно сказал Звар, - так что попробуй больше не перебивать меня. Как ты уже знаешь, Бальтор мертв безвозвратно.
- Пусть земля ему будет пухом, а покой его сладок, - с явным сарказмом сказал Северед, - такой хороший человек был...
- Не смей о нем говорить плохо! - рявкнул Звар, сжав свой бокал с такой силой, что тот разлетелся вдребезги. Отдельные осколки глубоко впились ему в кожу, но гибрид, кажется, не обратил на это ни малейшего внимания, полностью сосредоточившись на капитане корсаров, - Ты не достоин даже имя его произносить! За одно только это я уже имею право разрезать на мелкие кусочки!
- Если ты меня позвал только за этим... - Северед решил разыгрывать свою карту до конца, поскольку проявить слабость перед лицом Звара было делом конченым. Он на нее реагировал как бешеная собака, набрасываясь на жертву и упиваясь болью и ужасом, уже не выпуская живым.
- Если бы мне было нужно только это, ты уже был мертв! И жив до сих пор лишь потому, что я не сказал обратного! Бальтора убили. Просто и цинично убили из-за власти. И теперь его убийцы никак не могут поделить эту власть, разрушая все то, на что он потратил свою жизнь. И мне такое положение дел, честно сказать, совершенно не нравится.
- Хорошо, а я здесь при чем? - поинтересовался Северед, - Тут сейчас даже не при делах. Меня тут фактически несколько лет не было. За это время могло очень многое измениться, и даже кое-что действительно изменилось. Так что я не то, что не фигура, а даже не на доске нынешней партии.
- Неужели? - сделал удивленное выражение лица Звар, - А тогда почему ты здесь? Выброшенная на стол пешка самостоятельно решила вернуться в партию, но уже в качестве королевы? Так, что ли?
- Не вполне понимаю, о чем ты сейчас говоришь, - сказал Северед, - лично по моему мнению, я вернулся сюда, потому что здесь, может, мой дом. Я, все-таки, хоть и в прошедшем времени, но все же член клана, если ты помнишь.
- Боюсь тебя расстроить, но мне кажется, что о возвращении в клан ты думал в последнюю очередь. И не смей мне врать, что это не так, - ухмыльнулся Звар, - наверное, ты слишком долго проводил время вдали от этих мест. Уже успел забыть, что здесь тоже не только дураки живут. Не спорю, таких, не способных к жизни, тут истинно подавляющее большинство. Кроме как о деньгах и бабах, ни о чем не думают. Только все же не все такие. Есть и те, на ком все это держится, - и явно в этот момент говорил о себе.
- Дай отгадаю, ты себя ко вторым причисляешь?
- Возможно. Потому мне очень интересно, почему это капитан корсаров со сбитого корабля прилетает на легком крейсере, принадлежащем к флоту некоего герцогства Камского. Может, все-таки ты просветишь меня? - оскалился Звар, - или наш диалог мирно перетечет в ту часть, где ответы на мои вопросы из тебя уже будут вытаскивать куда более грубыми методами? Не стану отрицать, это доставит немалое мне удовольствие, но сейчас хочу все же без этого обойтись, поскольку можешь мне еще пригодиться. А люди во время допросов становятся несколько... хрупкими.
- А если все же не стану очень откровенным? - сразу спросил Северед. Вот на поворот, что его раскусят так быстро, он не рассчитывал. Честно сказать, он Звара вообще в расчет не брал, поскольку в нем всегда видели лишь цепного пса Бальтора, который сам не способен особенно думать, зато очень хорош в исполнении таких простых команд, как "взять" и "убей". А теперь получается, что он тоже хочет вести какую-то свою игру, в которой Севереду уже предписана конкретная роль. И этот маньяк не потерпит никаких отступлений.
- Тогда наш разговор быстро закончится, так и не начавшись. И в таком случае ты закономерно перестанешь быть мне нужным. Постараюсь убедить на словах, что это не самый хороший для тебя выход из ситуации, - сказал Звар, сложив пальцы на груди, - Думаю, ты отлично понимаешь, что это значит.
- А не проще сразу сказать, что тогда я умру в жутких муках, - скорчил кислую физиономию Северед, - от тебя только это и слышно. В других местах такие вещи называют "комплексом неполноценности", но я все же удержусь и не стану применять такие слова к тебе. Думаю, что обидишься. Скажем так, ты угодил в точку, я здесь не просто так, но Лахарна это касается постольку поскольку. Дело уже в местных проблемах Рейсвальда. Если наши интересы не пересекаются, то тогда я, может быть, найду время и смогу тебе помочь. Так что сам сначала расскажи, чего от меня хочешь?
- Начнем с того, что я хочу отомстить за смерть Бальтора. Ни один из тех, что метит на его место, не достоин даже рядом с ним стоять, не говоря уже о том, чтобы быть его преемником...
- Подожди. Как это "метит на его место"? Мне сказали, что преемником у Бальтора сделали его сына. В этом отношении у него все в порядке. Вряд ли у кого-то хватит храбрости свалить прямого наследника. Такое члены клана уже не переварят.
- Может, и не переварят. А может, проглотят и это точно так же, как проглотили смерть Бальтора. Я позже допрашивал всю прислугу, бывшую в тот день во дворце, - при этих словах Звар облизнулся, а Северед мимоходом подумал, остался ли хоть кто-то из обширного персонала прислуги и рабов дворца живым после его допросов, - И один из рабов раскололся. Он сказал, что видел, как в еду подсыпали яд. Бальтора травили не один день. Его медленно убивали, дабы все вышло незаметно. Порции были слишком маленькими, сразу убить не могли, но в сумме эффект от них был даже еще сильнее. В итоге он слег. А я не смог разглядеть опасность. Поверил, что это всего лишь болезнь, с которой он сможет справится. Теперь же я хочу хотя бы уменьшить свою вину, убив тех, кто в этом повинен.
- Хочешь сказать, что теперь точно таким же способом травят и его сына? - удивился Северед. Это действительно несколько выходило за рамки дозволенного. Не то, чтобы из ряда вон выходило, но столь сложные и запутанные заговоры были больше редкостью, чем обычным явлением.
- Да. Мои люди взяли пробы еды и скормили одному из рабов. У него началось тоже недомогание, что было у хозяина. Они так же убьют и его сына, чтобы полностью освободить место. Только слишком торопятся, уже начали делить власть, каждый считает, потом легче будет свалить одному другого. Сейчас вполне способны разодрать клан на части, втянув его во внутреннюю войну, а наши соседи с радостью соберут все его останки. Этого я тоже не могу допустить.
- Итак, ты предлагаешь избавиться от всех тех, кто сейчас встал во главе заговора, - заключил Северед, - Каким образом? Ворваться во дворец и поставить всех к стенке? А что дальше? Ты же, извини за выражение, гибрид. Даже не полноценный человек. И при Бальторе был лишь орудием, а не советником. Тебя никто и слушать не станет.
- Я знаю, - огрызнулся Звар, попытавшись сделать непроницаемое лицо, хоть слова Севереда зацепили его за живое, - именно поэтому мне нужен ты. А если еще точнее, твои связи с Рейнсвальдом. Сейчас мне больше всего нужна поддержка для того, чтобы скинуть этих мерзких предателей дела хозяина. Мне надо, чтобы ты связался с твоими нынешними нанимателями и заставил их напасть на клан.
- Зачем? - удивился Северед, - Зачем тебе это надо?
- Затем, что тогда у меня будет более, чем достаточно времени убрать каждого, кто замешан в этом грязном деле. И тогда не останется никого, кто мог бы повредить клану, - плотоядно протянул Звар, - мы окончательно подомнем Лахарн под себя и вознесем клан к самым вершинам славы, как мечтал Бальтор.
- Не гони, - остудил его Северед, - а что будете делать с военным флотом Рейсвальда, который, пока ты будешь резать каждого, кто не так посмотрел в твою сторону, окажется у ворот анклава?
- Их встретим во всей красе. Я уже давно собираю верных правильному делу людей среди корсаров. Подчас они даже не знают, на кого работают, поскольку я не люблю светиться. Устроим Рейсвальду такую бойню, что запомнят ее на века. А такая война спишет любые потери. Сам испытал на своей шкуре, что здесь не любят искать пропавших. Гораздо легче найти новых.
- Ты всегда был отличным убийцей, но стратег из тебя никакой, - покачал головой Северед, - Во-первых, Рейсвальд не пойдет на прямой конфликт с корсарами, только если это будет напрямую угрожать его существованию. Там в первую очередь считаются с прибылями, войну за идеи там вряд ли кто-то начнет. А война с Лахарном не грозит ничем, кроме масштабных убытков. И во-вторых, если сюда заявится флот кораблей из Рейсвальда, корсары не смогут сделать ни черта, поскольку каждому из них гораздо дороже собственный корабль, чем весь Лахарн со всеми забегаловками и шлюхами. Это всего лишь стоянка, таких десятки, а корабль только один. Весь флот, который ты соберешь, разлетится как куча листьев на ветру после первого же залпа нападающих. И тогда от клана вообще ничего не останется, поскольку они выжгут Лахарн до последнего подвала, а потом сделают его своей колонией. Твое счастье, что они сами до сих пор этого не поняли, иначе их тяжелые крейсера уже давно были бы здесь, прямой наводкой расстреливая здешние укрепления. А все эти капитаны, которые по кабакам рассказывают, головами скольких дикарей они разукрасили бушприты своих кораблей, на полной скорости будут улетать отсюда.
- Может, ты и прав, - уже более спокойным тоном заметил Звар, погрузившись в раздумья, - вполне может быть, что многие откажутся вступать в бой с нападающими. Тогда придется рассчитывать только на корсаров кланов, у них связи с этим местом намного крепче. А многие могут и перейти к противнику, если решат, что так выгоднее. Совет кланов все равно уже ничего не значит, давно уже стал кучкой напыщенных церемоний.
- Такая же проблема и в Рейсвальде. Феодалы грызутся друг с другом не хуже, чем кланы, но там хотя бы есть сильная центральная власть, что сдерживает их от прямых военных действий. Может, поэтому Лахарн еще и цел. Лично мне уже все равно, что будет с кланом. Однако, если ты согласишься мне помочь, то я могу свести тебя с нужными людьми, которые уже и скажут, чем могут подсобить в твоем деле.
- Прийти с вытянутой рукой и просить подаяния? - скептически спросил Звар, - ты надо мной сейчас издеваешься, не так ли? Может, мне лучше сейчас тебя прикончить, пока ты не предложил еще более глупой идеи?
- Не торопись. Это гораздо реальнее, чем то, что ты сам предложил. Подобное сотрудничество может быть и взаимовыгодным, если найти правильный подход.
- Неужели? И что эти напыщенные дворяне мне предложат? Миску со свежей костью? Такое мне не подходит, как я думаю. Не желаю прислуживать расфуфыренному франту с дурацкими манерами. Любой из них достоин только того, чтобы ему шею свернуть.
- И все же, думаю, мы еще можем друг другу помочь, - попытался его убедить Северед, внезапно почувствовал, что сам, неожиданно для себя, подцепил очень неплохую ниточку. Если Звар так быстро узнал, откуда он прилетел, то вполне может быть и в курсе других дел. У него просто обязана быть очень неплохая разведывательная сеть, иначе как он находил всех своих жертв. Этим нельзя не воспользоваться. К тому же Звар будет вызывать гораздо меньше подозрений, чем он сам, неожиданно воскресший из мертвых.
- Помочь пока только я могу тебе. От тебя самого что-то не вижу никакой разумной помощи. Так что для начала, что же все-таки Камское герцогство забыло на Лахарне?
- Информацию, - коротко ответил Северед. Разговор шел совсем не в ту сторону, что хотелось бы, но ничего с этим поделать уже не получалось. Это даже больше не простую беседу напоминало, а скорее допрос, в котором он был в качестве подозреваемого. К тому же у Звара под рукой был десяток с лишним наемников, что давало ему повод командовать. И пару раз Северед лично видел, что он сам умеет, и сходиться с ним в такой тесноте бронетранспортера в рукопашной схватке не хотелось. Силой Звар, как и большинство гибридов, не отличался, но был поразительно гибок. Лучше отвечать на его вопросы и посмотреть, куда можно будет вырулить.
- Какова плана информацию? Что им нужно знать, раз они сюда посылают бывшего корсара? - уточнил Звар, чтобы не услышать еще один пространный ответ.
- На Камское герцогство напали, - сказал Северед, - какие-то дикари, но на боевых кораблях, и умело ими управляясь. Один из пленных выдал, что корабли где-то нашли, после чего долго и упорно ремонтировали. Это дело не простое, а такое количество запасных деталей, чтобы вернуть старый боевой крейсер обратно в бой, найти не так просто. Они вполне могли иметь контакты с Лахарном, обменивая запчасти на что-нибудь полезное. Вот это мне и надо выяснить.
- Дикари? На боевых кораблях? Что-то странное... - протянул Звар, - хотя эти твои дворяне любого, кто не принадлежит к их числу, считают дикарем.
- Только там действительно первобытные дикари были. Я сам их видел. Ходят в шкурах, поклоняются какой-то гадюке, в массовом порядке наедаются каких-то наркотиков, чтобы войти в транс, слушаются каких-то неизвестных шаманов. Нет никакого представления о гигиене или медицине. Настоящие дикари, но при всем при этом, с современным оружием и техникой.
- Бальтор действительно торговал деталями для кораблей, но я не помню, чтобы с кем-то не из местных. Почти все шло на местные верфи, для ремонта кораблей, вернувшихся из рейдов, - с сомнением протянул Звар снова, - так что не думаю, что здесь они что-то найдут. Это все, ради чего ты здесь появился?
- Кроме личного, да, - честного сказал Северед, - я дал клятву верности, а тебе хорошо известно, что это значит для корсара. Порой важнее всего остального становится.
- Все те же старые традиции, - заметил Звар, - таких, как ты, с каждым днем становится все меньше. Некоторые сейчас не гнушаются нападать друг на друга из-за награбленной добычи. Даже члены одного клана, хотя такое все еще больше редкость.
- Я все сказал, что ты хотел сегодня услышать? - спросил Северед, - а то начинаю чувствовать себя пленником в этом автомобиле.
- Еще нет, - отрезал Звар, - теперь я должен быть уверен, что ты ничего из того, что сейчас тебе рассказал, никому не перескажешь. По моему мнению, перестраховка в таком деле никогда не бывает лишней. Любому другому я бы для верности вырезал язык, но лично ты в таком случае можешь еще и написать. А рубить тебе пальцы нет смысла. Без пальцев ты ничем мне не поможешь.
- Потому ты мне еще и руки целиком отрубишь? - спросил Северед, искренне надеясь, что это просто угроза, без связи с реалиями. Хотя со Зваром ни в чем нельзя быть уверенным. У него вполне хватит наглости отрезать капитану корсаров язык. Никто даже спрашивать не будет, ради чего, поскольку все и так знают о его безграничной жестокости.
- Пока нет. Думаю, нынешний глава клана захочет тебя увидеть в целости и сохранности. Таким ты ему больше понравишься. Так что пока мы ограничимся тем, что я тебя клятвенно заверяю, что если ты скажешь хоть одно лишнее слово про меня, то собственными руками перережу всю твою команду и рассажу их трупы по всему кораблю, тебе в назидание, а после уже займусь и тобой. Надеюсь, ты мне веришь, что так будет?
- Верю, - кивнул Северед, - а про тебя я ничего и не хочу рассказывать. Даже не потому, что мне это не выгодно, а больше из-за того факта, что те, кто сейчас стоят во главе, противны мне гораздо больше твоей физиономии.
- Тогда, думаю, мы поняли друг друга, - Звар растянулся в своей хищной улыбке. От нее Севереду стало еще больше неуютно, - кстати, как тебя Лахарн после твоего отсутствия здесь? Думаю, многое кажется новым.
- Практически все то же самое, - пожал плечами Северед, - те же истории, только в другом порядке. Игроки, может, местами сменились, но сама партия осталась прежней. Даже привыкать не надо.
- Неужели? - Звар по-птичьи склонил голову набок и внимательно посмотрел на капитана, - Сейчас наш клан гораздо слабее, чем раньше, а другие наоборот, набирают силу. И ты говоришь, что партия все еще прежняя?
- Игроки другие, - повторил Северед, - Бальтор был, наверное, лучшим, но теперь его нет, и другие пытаются наверстать упущенное.
- В этом ты прав, - согласился Звар, - игроки теперь уже другие.
- А почему ты сам не хочешь выйти на эту доску в качестве короля? - проверил почву Северед, - после того, как перебьешь всех тех, кто отравил Бальтора? Должен же быть человек, который клан возглавит. Иначе он окончательно развалится.
- И кто пойдет вслед за гибридом? Сам же об этом говорил, - скривился Звар, - Я все еще жив лишь только потому, что не забываю своего места. Никто не примет такого, как я, выше себя. Даже сейчас меня просто терпят. Может, некоторые еще и бояться, но никак не уважают. И если попытаюсь подняться слишком высоко, то тут же упаду.
- А если у тебя будут сильные союзники? Тогда почему бы не попытаться?
- Это ты имеешь в виду своих друзей? - заметил Звар, - чтобы они командовали мной, как только пожелают? Я тебе уже говорил, что не стоит меня раздражать такими предложениями. Могу и забыть, какую пользу все же способен принести будучи целым.
- Ну почему ты сразу уверен, что тобой кто-то собирается командовать? - удивился Северед, - Почему это не может быть взаимовыгодным сотрудничеством? Думаю, мои наниматели даже не посмотрят, с кем придется вести дела на Лахарне. Главное, чтобы они приносили прибыль. А взамен ты получишь столько помощи, сколько потребуется, чтобы утвердиться здесь в качестве преемника Бальтора. Такой выбор тебя не устраивает?
- Твои бы слова были бы правдой, - покачал головой Звар, - только я все равно не верю. Слишком уж гладко говориш то, что, по-твоему, хочу услышать. Так просто не признают гибрида, чтобы еще и вести с ним дела на равных.
- А если ты сам сможешь с ними поговорить? - спросил Северед, - Если услышишь от них самих условия вашей сделки, может, тогда будешь готов начинать переговоры о помощи?
- Ты можешь связаться со своими нанимателями с Рейнсвальда? - спросил Звар, чем уже вызвал у Севереда бурный внутренний восторг. Этот маньяк заинтересовался его предложением, значит, оно вполне может сработать. Еще бы как-то предупредить герцога заранее, с кем придется иметь дело. Звар может на корню зарезать все это начинание только из-за одного косо брошенного взгляда.
- Могу, только ты тоже должен понимать, что с пустыми руками такие вещи не стоит даже и начинать, - продолжил Северед, на ходу прикидывая, сколько можно сразу запросить, чтобы не вызвать подозрений, - ты должен сразу предложить им то, из-за чего стоит иметь с тобой дело. Чем докажешь, что ищешь надежного партнера, а не очередной попрошайка. Покажешь свою значимость в этих местах, что ли.
- Ладно, а как они покажут, что я сам могу на них рассчитывать?
- А разве мой корабль в доках не лучшее доказательство того, что они вполне способны пригнать сюда свои корабли и вооруженные отряды. К тому же, думаю, мое слово все-таки имеет еще какое-то значение.
- Может быть, - двусмысленно сказал Звар, - возможно, еще подумаю над твоим предложением. Я тебя найду уже после твоей встречи с главой клана.
- Встречи? - переспросил Северед, - не помню, чтобы мне было назначено.
- Тебе назначено, можешь не сомневаться. Зиновил хочет тебя увидеть. Думает, наверное, что ты будешь, как и остальные, плясать под его дудку, - Звар изобразил на своем лице что-то вроде презрения, хотя любая его эмоция, что бы не выражала, из-за врожденных внешних особенностей казалась кровожадной, - только если ты решишь играть по его правилам, то к своим врагам смело прибавь еще одного.
- Как я понимаю, Зиновил тоже виноват в смерти Бальтора? - спросил Северед.
- В первую очередь. И я надеюсь, что он не сглупит и не погибнет раньше того времени, чем до него смогу добраться. Он был одним из заговорщиков, очень близко к руководителю. И он был одним из тех, кто подсыпал яд.
- А кто же в руководстве? Неужели не он руководитель?
- Нет. Я так и не смог выяснить, кто был во главе всего этого. Похоже, что кто-то со стороны, кому совсем нет дела до клана, но очень мешал Бальтор. Кто-то из конкурентов, желавший убрать опасного соперника. Если я все же узнаю... Ему сильно повезет, если успеет умереть раньше, чем доберусь до него. Уже приехали, здесь твой выход. Надеюсь, ты запомнишь, что я тебе сказал.
- Еще не скоро это забуду, - сказал Северед, открывая дверь и выходя наружу, - приятно было пообщаться, - это уже было откровенной ложью, но Звар понял шутку и только кивнул в ответ, после чего дверь закрылась.
Транспортер остановился прямо перед главным зданием клана. Когда-то это был небоскреб, в котором, вероятно, размещались офисы или была гостиница. Располагался на отшибе нового города, среди развалин, вне разукрашенных районов, где и крутилось большинство населения. Во время Катаклизма у здания сорвало верхушку, как минимум несколько этажей, да и время порядком постаралось, разрушая стены и переборки. Небоскреб находился в почти разрушенном состоянии, когда его снова принялись заселять.
За время своего проживания здесь клан сильно перестроил как внутренние переборки, так и внешнюю архитектуру. Фронтон здания укрепили, добавив военные фортификации и установив дополнительный бетонные плиты и закрыв целиком нижние шесть этажей, превратив их в некое подобие бункера. По периметру были размещены долговременные огневые позиции, а вход перестроили в виде шлюза, с тремя стальными двустворчатыми дверями, из которых одновременно могла быть открыта только одна пара.
Над входом разместили рельефный герб клана, изображавший голову пустошного волка с раскрытой пастью, на зубах которого извивалась змея. Это символизировало силу и могущество клана, его победу над всеми недругами, силой или хитростью пытавшихся его победить.
Перед дверьми в бетонных укреплениях установили тяжелые танки в бетонных блиндажах, так давно установленные здесь, что гусеницы вросли в асфальт, а основания бетонных укреплений потрескались и покрылись моховыми наростами. Пушки башен направлены в сторону улицы, но они больше пугали, чем могли причинить настоящий вред. Такой калибр способен пробить любую броню, но мало урона нанесет атакующим в рассыпном строю по улице.
Перед укреплениями, отгонявшими мутантов и дикарей, за многие годы более или менее спокойной жизни, среди россыпей древних развалин других зданий, оказавшихся не столь стойкими к пагубному влиянию времени, успел вырасти целый поселок из разномастных, но одинаково бедных хибар и хижин. Охрана не разгоняла этих нищих только потому, что в случае неожиданного нападения они бы стали именно тем буфером, в котором забуксовали и выдали себя первые ряды нападающих, продиравшихся сквозь извилистые улочки, тонкие стенки и развалы бетона и кирпича, оставшиеся от прежних построек. К тому же, среди них было немало своих людей, следивших за ситуацией.
Когда-то здесь процветал огромный город, но теперь от него мало что осталось. Все полезное уже давно было перетащено в те районы, где осели новые жители, а остальное или развалилось само, или было снесено строительной техникой, остались только кривые и бесполезные развалины, где теперь уже разрастались трущобы, впитывавшие в себя всех тех, кому не повезло проиграть в бесконечной игре, называемой жизнью в Лахарне. Потерявшиеся члены экипажей давно ушедших кораблей, разорившиеся дельцы и умельцы, не вытянувшие бремени пошлин, собираемых кланам с подвластных территорий, вконец опустившиеся наркоманы и алкоголики, что угодно готовые продать за очередную дозу.
Правда, единственным запретом, установленным кланом, была дорога, ведущую к небоскребу, старое мельмитоловое шоссе, давным-давно проложенное здесь и больше никогда не обновлявшееся. Ее нельзя загораживать, проезд должен был оставаться свободным в любом случае. Даже тех, кто все-таки пытался выйти на дорогу, зазевавшись или даже просто перейти с одной стороны на другую, проезжавшие машины давили без всякой жалости, даже не сбавляя скорости. Во избежание такой участи, живущие здесь проложили пару хлипких мостиков наверху, по которым чаще всего и ходили.
В наружной охране перед небоскребом было несколько наемников из людей, очень вольготно расположившихся здесь, и мало чем отличавшихся от простых уличных хулиганов, которых, в принципе, должны были отгонять. Это была лишь ширма, не настоящая охрана, больше предназначенная только для отпугивания попрошаек и случайных прохожих.
Для еще большего устрашения с ними был минотавр, закованный в латную броню. Держа в руках увесистую железную дубину, он стоял у самых дверей, только изредка фыркая и тряся большой, рогатой головой. Они тоже считались разумными, но с весьма большой натяжкой. Этих существ природа наградила фантастической силой и выносливостью, а так же почти полным отсутствием болевых ощущений, но в то же время обделила умом. Под толстым рогатым черепом был крохотный мозг, запоминающий только простые слова и односложные команды, способный только к самым простым действиям.
- К кому? - его остановил здоровый детина с раскосыми глазами и несколько раз сломанным носом, - Сюда проход не всем разрешен.
- К главе клана, - спокойно ответил Северед, - и прошу меня пропустить, пока не пристрелил тебя. Думаю, босс только спасибо за это скажет, что избавил от такого придурка, не способного даже простую команду выполнить.
- А имя у тебя есть? - двинулся на него детина, явно оскорбленный. Даже поднял свой дробовик на уровень стрельбы, хотя на курок так и не нажал. Видно, испугался, что может сделать нечто, после чего его не то, что по головке не погладят, а совсем наоборот, могут даже в расход пустить. В таких, как он, охранниках, всегда есть большой выбор, и нет отбоя от желающих занять его место.
- Капитан Северед, - пришлось представиться, хотя и не был уверен, что этих жертв тяжелой жизни, растерявших все, кроме тупой физической силы, вообще о чем-то предупреждали. Только сказали, чтобы звонили внутрь по любому спорному вопросу, заодно напомнив, насколько неважен каждый из них в частности и как легко заменим в случае провала.
- Знамо таково, - неожиданно кивнул тот, всем своим внешним видом выдавая напряженную умственную деятельность, столь для него не характерную. С этим именем наверняка было связано еще что-то, но более сложное, чем приказы типа "убей" или "не пускай", но никак не мог вспомнить, что же конкретно. И все же добавил, - можешь пройти. Тебя ждут.
Он отошел в сторону, дав Эдварду зайти. Двери с тройной шлюзовой системой и то оказались даже большей проблемой, поскольку перед каждой парой дверей приходилось ждать, пока они раскроются, пока уравновесится давление и компьютер удостоверится, что замки закрыты. Медлительность оправдывалась надежностью, поскольку эти толстые выдвижные двери из нескольких слоев брони, способные выдержать даже прямое попадание из плазменной пушки, были надежной защитой от любого нападающего. Целая армия могла стоять перед ними в полном бессилии, пока обороняющиеся готовились к контратаке.
Первый этаж здания был полностью перестроен для нужд обороны. Внешние стены были укреплены не меньше, чем шлюзовые двери, чтобы не допустить обхода через пробитый пролом. Внутри же весь этаж представлял собой систему узких ходов и коридоров, где, не имея проводника, легко заблудится, поскольку никаких указателей или ориентиров здесь не было. На этом этаже был единственный выход наверх, к основным помещениям, и еще вниз, к гаражам и управлению системами коммуникаций, и несколько казарм, где размещалась простая солдатня, несущая охрану.
Севереда встретили в небольшом овальном помещении сразу после дверей. Это уже были не уличные бойцы, как те, что несли вахту у внешнего хода, а отлично натренированные профессионалы с хорошей экипировкой. На них возлагалась уже непосредственная охрана здания, а потому и требования к ним были гораздо выше.
- Мистер, остановитесь, - вежливо встретил его один из таких наемников, словно невзначай положив руки на автомат, висевший на груди, - мы обязаны вас проводить в приемную к главе клана, если вы, конечно, не против.
- Спасибо, но в проводниках не нуждаюсь, - сказал Северед, решив проверить настойчивость встречающих. Маловероятного, что его пустят внутрь одного, пока окончательно не убедятся, что не замышляет ничего дурного. А с той упорной подозрительностью ко всем незваным и званым гостям, обычно проявляемой в клане, можно не надеяться, что такое отношение наступит скоро.
- И все же я настаиваю, - уже с большей твердостью в голосе повторил наемник, - коридоры здесь запутанные и длинные, а вам стоит поторопиться, если вы хотите, чтобы ваша встреча состоялась. Мы проведем самым коротким и надежным путем.
- Ладно, ведите, - махнул рукой Северед, - не хочу получать лишние проблемы.
- Я очень рад, вы приняли верное решение. А теперь, если вас не затруднит, сдайте свое оружие. Только члены клана могут находиться внутри вооруженными, и то лишь с индивидуальным оружием.
- Значит, из списков меня все-таки вычеркнули? - больше самого себя спросил Северед, расстегивая оружейный пояс, на котором висели ножны со шпагой и две кобуры с оружием, - только осторожнее со всем этим, они мне дороги.
- Успокойтесь, ваше оружие будет сохранено в целости и сохранности, и будет возвращено вам у выхода в полном составе. У нас не принято обворовывать гостей.
- Раньше точно не было принято, - заметил Северед, - когда во главе клана еще стоял Бальтор. Тогда еще и признавали возвращавших корсаров.
- Уверен, что если здесь и есть какое-нибудь недоразумение, то оно очень будет очень быстро решено. А пока следуйте за мной, - показал наемник.
Всего Севереда сопровождало трое охранников, взяв его в плотное окружение и практически не давая даже шага в сторону сделать. При том действительно очень быстро довели до парадной лестницы на второй этаж, где посетитель мог в полной мере удостовериться в том, что многочисленные слухи о богатстве клана являются правдой. Мраморная и золотая отделка лестницы была отдельным произведением искусства, над которой долго трудились мастера какого-то далекого анклава. Есть даже история, имевшая под собой веские основания, что их всех умертвили сразу после окончания работ, чтобы больше никто не мог создать ничего подобного. Две лестницы, с обеих сторон спускавшиеся к входу, в три пролета каждая, были отделаны настоящим розоватым мрамором, и украшены тонкой золотой вязью. Поручни, в виде деревьев, кронами поддерживавших перила, были отлиты из стаффа, редкого и очень ценного металла, за вес которого давали три веса золота. Слепые окна были со встроенными плазменными панелями, на которых отображалось освещенное солнцем голубое небо, с плывущими по нему желтоватыми облаками. Для любого сознания, привыкшего к вечной темноте окружающего мира и искусственному свету фонарей, подобные украшения были полным диссонансом, заставляя теряться и ждать других чудес. Северед же их видел уже не в первый раз, поэтому отнесся довольно спокойно. К тому же, если внимательно приглядеться, облака довольно быстро начинали повторяться, и после этого сразу пропадало ощущение реальности картины.
Второй этаж, за исключением помещений, прилегавших к внешним стенам, тоже отделан в максимальном блеске. На предметы роскоши и удобства в клане никогда не скупились, потому богатству внутренних помещений могли позавидовать немало самопровозглашенных королей и царей на пустошах. Отделанный плиткой пол был выложен коврами, на стенах висели картины и портреты легендарных членов клана, в разное время прославившихся подвигами и свершениями для вящей славы всей организации. Здесь практически не было жилых помещений, только места для встреч гостей и отдыха. Каждый зал больше напоминал художественную галерею, чем одно из помещений полусекретной организации, не находящейся вне закона лишь только потому, что и законов, как таковых, на Лахарне не было. Здесь не было таких структур, которые могли бы контролировать выполнение определенных требований всеми жителями анклава. Лишь только кланы выставляли какие-то требования к своим членам.
Зал для приемов находился на шестом этаже, туда вел отдельно выделенный лифт, останавливающийся еще в одной комнате охраны. Ее сделали после того, как один из посетителей все же смог пронести пистолет и попытался застрелить Бальтора. Роботизированная охрана все же сожгла его лазерами прежде, чем успел нажать на спуск, но решено было избегать повторения подобной ситуации. Любой посетитель, неважно, какого ранга или титула был, проходил через рамку металлоискателя и рентгеновский аппарат, после чего, если возникали сомнения, подвергался личному досмотру. И лишь закончив все процедуры, его допускали внутрь.
Сам приемный зал был сделан в виде пятиугольника, и в каждой стене была дверь, ведущая в отдельное помещение. Дверь напротив кресла главы клана находилась под постоянным прицелом приборов наведения охраны, готовых сжечь все, что оттуда покажется, при первом признаке опасности, как раз была для посетителей. Дверь справа от входа для гостей вела в "спиритический зал", где постоянно и почти безвылазно жили несколько магов и провидцев, сумевших доказать свою полезность. Дверь слева отделяла зал приемов от "штаба операций", куда переходили, когда дело касалось разработки конкретных заданий с весьма точно определенными целями и задачами. Там было собрано все необходимое не только для тщательного планирования, но и для отслеживания всего происходящего от первой до последней стадии.
Двери по обе стороны за креслом вели уже в личные помещения главы кланы, куда доступ был только по его личному разрешению. Что теперь там было, Северед не знал, но и не горел желанием узнавать, поскольку совсем не думал, что вообще когда-либо будет туда приглашен.
Двери в приемный зал открылись автоматически, стоило к ним подойти, распахнув вход в совсем другое помещение, чем оставшееся в воспоминаниях Севереда. Тогда приемная отличалась строгой лаконичностью и вкусом в украшениях. Кроме статуй по углам, с факелами голубого огня в вытянутых руках, никаких других выделявшихся предметов не было. Надо было тоже обладать тонким вкусом, чтобы оценить настоящие шелковые ковры или вышитую бархатную обивку стен.
Теперь же здесь все было перевернуто с ног на голову, больше напоминая дешевый бордель, чем зал приемов. Молодой парень, единственный наследник Бальтора, в самом прямом смысле этого слова, погряз во всех тяжких, никем более не контролируемый. Этому наверняка немало способствовали те, кто сейчас грызся за настоящую власть за его спиной, разумно считая, что номинального правителя, особенно если он сам не понимает свой роли, достаточно отвлечь от важных дел развлечениями, чтобы не мешал и не возмущался.
В зале, на небольшой сцене, специально выстроенной для этой цели, выступал живой оркестр, наигрывающий легкие мелодии, под беспрерывный танец нескольких почти полностью обнаженных рабынь, прикованных к стойкам. Два робота официанта обслуживали не только самого главу клана, но и нескольких сторонних личностей в ярких и пестрых одеждах, напоминавших странствующих актеров, которые, случалось, забредали и сюда, либо каких-то дружков молодого наследника, цеплявшихся за него, пока тот во всей славе и богатстве. Они пытались завести какой-то разговор, но основное внимание было приковано к сидевшему в центре.
Вокруг кресла главы клана, на ступеньках, у ног своего господина, или уже усевшись на поручни, расположились еще рабыни, чей бессмысленный взгляд и вечно счастливое выражение лица, выдавал самый страшный из всех видов наркотической зависимости. Они даже не были людьми, а, в прямом смысле слова, "куклы". Таким делают операции по вживлению в определенные участки мозга электронных чипов, воздействующих на центры удовольствий. Включенные, они заставляли человека испытывать положительные эмоции, доводя его до прямой зависимости от этих ощущений: зачем нужна реальная жизнь, когда можно одним нажатием кнопки испытать абсолютное счастье. Самое страшное, что работу таких чипов можно было контролировать и со стороны, заставляя такого раба выполнять все, что захочешь. В конце таких издевательств личность полностью атрофировалась, заменяясь вечным желанием удовольствия. В правильной последовательности набирая комбинации на пульте, такую куклу можно провести по всему спектру эмоций, от страшного горя, до полной эйфории. У них обычно оставались зачатки сознания, способность выделять "своего" хозяина и угадывать его желания, чтобы тот снова "включил" радость.
Северед скривил рот. Такие развлечения, выставленные напоказ, мягко сказать, считались недостойными для людей его ранга. Конечно, если очень хочется, для развлечения можно завести себе парочку таких, но и то только для себя, не очень распространяясь на эту тему. А вот так, чтобы все видели... Такое больше предстало какому-нибудь атаману разбойничьей шайки, которому и хвалится больше нечем. Настоящий вкус и благородство выражаются в умении держать себя и, без лишнего красноречия или вещественных доказательств своего богатства и ума, достаточно поставить себя как человека, достойного уважения. Бальтор одним своим видом мог заставить человека нервничать. Конечно, он не выглядел при этом каким-нибудь амбалом, вроде тех мутантов, что порой выбираются на дороги тряси прохожих, во многом сказывалась его репутация, которую приобрел, и прекрасное умение владеть собой и ситуацией. И он бы точно не позволил портить себя такими дешевыми фокусами.
- Здравствуйте, капитан! - с безразличным видом пнув одну из рабынь, новый глава клана приветствовал его традиционным жестом, - мне сообщили, что вы вернулись, и я решил, что будет нехорошо, если вас не пригласят сюда.
- Было бы гораздо лучше, если со мной не обращались, как с каким-то новичком, даже еще не летавшим в рейды. После всего, что сделал для вашего отца и клана, я рассчитывал на немного большее уважение, - пожал плечами Северед.
- К сожалению, здесь виновата самая простая бюрократия, от которой, к моему глубокому несчастью, нельзя спастись даже здесь. Вы были официально вычеркнуты из рядов клана через несколько дней после того, как сообщили, что ваш корабль сбили. Никаких вестей больше не поступало и все решили, что капитан погиб. А теперь вы снова появляетесь, - он даже взял папку с бумагами и посмотрел там что-то. Наверное, для уточнения, - Ну вот, точно. Погиб в бою... Капитан Северед, не так ли?
- Он самый, - кивнул в знак подтверждения, - был бы вам весьма обязан, если с этим недоразумением разберутся как можно быстрее. У меня есть и свои дела, не хватало только того, чтобы носится по всем подряд только ради того, чтобы вернуть себе давно заслуженное место. По крайней мере, это несправедливо.
- Давно хотел вас увидеть. Старой гвардии отца становится все меньше. Гибнут или пропадают без вести. А без вас клан заметно слабеет.
- Здесь много и других причин, - добавил Эдвард, - людей можно заменить, если правильно воспитать следующее поколение. В этом роль во многом касается и вас самих.
- Вы правы, - покачал глава клана головой, - только не все в моих силах. Ладно, речь не об этом. Я позвал вас сюда с намерением объявить вам, что имею желание восстановить вас во всех прежних привилегиях и прежнем положении, которое занимали до того, как пропали без вести над... Саальтом, - подсмотрел он, - Я хочу услышать ваше мнение по этому поводу.
- Я буду вам весьма благодарен и со всем почтением отнесусь к любому вами принятому решению, - ответил Северед по всей принятой для таких случаев форме.
- В таком случае, нам требуется решить еще некоторые незначительные формальности, бумажные и организационные, после чего вам придется повторно пройти церемонию присяги, - сказал наследник, закрыв папку, - я очень надеюсь, что такие люди, как вы, еще не забыли тех основ, на которых начинался наш клан.
Северед красноречиво огляделся вокруг и отвесил еще один поклон.
- Я вырос с этими заповедями, и никогда не стану нарушать их, чего желаю и всем остальным членам клана, от высших до самых низших, поскольку без них мы ничем не лучше простых разбойников, грабящих мирных жителей.
- Оставайтесь пока здесь, как гость. В очень скором времени вы снова будете полноправным членом нашего клана, - любезно предложил молодой господин, на что Северед не мог ответить отказом. Это, должно быть, был еще один этап проверки.
- Почту за честь, - поклонился Северед, - приятно снова оказаться дома.
Откланявшись, он вышел. За дверьми его встретил робот-слуга, сообщивший, что он послан быть его сопровождающим до дверей выделенных ему покоев. Робот был из тех, что появились уже после того, заменяя киборгов, как он покинул Лахарн, отправляясь на Саальт к новому нанимателю. Нижняя часть была сделана в виде полусферы, внутри которой был генератор антигравитации, позволяя спокойно парить в нескольких сантиметрах над полом. Верхняя половина была смоделирована в гуманоидном типе. Два механических манипулятора заменяли руки, а вместо головы был сканерный блок, позволявший ориентироваться на все шесть человеческих чувств, даже говорить мог, но только весьма ограниченный набор фраз, записанных заранее и подбираемых как наиболее подходящий вариант ответа.
Севереда поселили на уровне, предназначенном для гостей. Здесь никогда не было особенно многолюдно, поскольку очень мало людей, не относившихся к клану, хотели задержаться здесь дольше, чем позволяли дела. Чаще всего это бывали торговцы, занимавшийся перепродажей товаров из разных, порой очень отдаленных анклавов. Задерживались здесь до тех пор, пока не подходил их товар, предназначенный для продажи клану, лишь после чего могли покинуть это здание.
Номер был, конечно, роскошный. Это делали для того, чтобы любой посетитель надолго запомнил богатство клана и его могущество. К тому же, в столь богатой и разнообразной обстановке гораздо легче спрятать жучки и камеры слежения. Состоял из пяти комнат, отдельной душевой и даже столовой, откуда можно заказать обед прямо из ресторана, расположенной тремя этажами выше.
- Могу ли для вас еще что-нибудь сделать? - спросил робот, когда они дошли до номера и Северед открыл двери, - Хотите ли сделать какой-нибудь заказ?
- Нет, мне ничего не надо, - махнул рукой капитан, заходя в номер и снимая камзол. Без оружейного пояса он чувствовал себя как-то не очень уютно, можно даже сказать, беззащитно, - можешь быть свободен.
- Как будет угодно, господин, - поклонился робот и удалился, закрыв за собой двери, - если пожелаете вызвать меня, просто нажмите на сигнал вызова и тут же прибуду. Приятного вам отдыха.
Северед огляделся. Он знал про то, что в таких номерах полно всевозможных приборов слежения, но искать их сейчас было делом весьма проблематичным. К тому же совершенно не ясно, как прореагируют охранники, если он попытается отключить хотя бы одну из таких штучек. Могут просто принять как должное, а могут заявиться сюда с обоснованным заявлением, что раз он старается удалить жучки, то значит, ему есть, что скрывать. Так что лучше все оставить так, как прежде.
Сняв камзол, капитан корсаров сел в кресло, пытаясь успокоиться. Внешне удалось сохранить вид, будто не удивлен, но внутри все кипело. Это не встреча и даже не простое приветствие вернувшегося члена клана. Это фарс! Бессмысленная и грубо слепленная сценка, которую словно делали второпях. Если бы заранее не узнал от Звара, что наследник номинальный, то почувствовал бы себя оскорбленным.
Немного успокоив мысли, капитан достал коммуникатор. Сигнал был, значит, совсем отрезать его от связи с внешним миром не собираются. Это было бы не только весьма показательно, но и неучтиво по отношению к гостю. Легче сразу бросить за решетку, хотя бы не придется отвечать на разгневанные вопросы.
- Дейсл, ты меня слышишь? - он попытался связаться с кораблем, но сначала шли только одни помехи. Лахарн переполняли статические помехи, связанные как с особенностью окружающей атмосферы, так и с тем, что на причалах была постоянная смена кораблей, из-за прыжковых двигателей которых периодически возникали сбои связи. Здесь в основном пользовались проводной связью, как, хоть и не такой мобильной, но более надежной, но коммуникатор связать с кораблем проводами не было никакой возможности. Связи не было до тех пор, пока он не начал беспокоится. Сигнал был, но ведь это не означало, что на другом конце мог кто-то его принять.
И все же, как хоть какая-то приятная новость, экран постепенно очистился от помех, и на нем проявилось, хоть и немного смазано, изображение связиста. Он натянуто улыбнулся. Его тоже можно было понять. Пока все остальные отдыхали в городе, по максимуму опустошая свои карманы, ему приходилось сидеть здесь, на вахте, ожидая, взбредет ли кому-нибудь в голову связаться с кораблем и доложить, что у него все в порядке.
- Так точно, капитан, - кивнул Дейсл, - слышу вас. Связь хромает, но сигнал все-таки проходит. У нас все в норме, режим боевой готовности два, как вы и сказали, ожидаем дальнейших распоряжений.
- Готовьтесь к долгой стоянке. У меня тут возникли дополнительные трудности, - попытался объяснить Северед, не вызывая подозрений у тех, кто сейчас наверняка прослушивал разговор, - возможно, придется задержаться дольше, чем рассчитывали. Лучше всего, снимите для команды гостиницу, но так, чтобы все вместе были. Не хочу потом отлавливать вас по всему Лахарну. Договариваемся о связи каждые пятнадцать часов. Если что-то не так, докладывайте в любое время.
- Так точно, капитан. До следующего сеанса, - Дейсл чуть поклонился, и капитан отключил связь. С этим пока проблем нет. Корабль в порядке и ждет, когда он туда вернется. Его люди были проверенными бойцами, а из тех, кого в пополнение прислал герцог, он сам отбирал лучших. В основном тоже тренированные, готовые к самым разным ситуациям бойцы, а не только способные сидеть за мониторами и считывать выводимые данные. От таких все равно много толку не будет в реальном бою.
В дверь осторожно и недолго постучались. Даже не решились воспользоваться электронным звонком, который было слышно в любой комнате, хотя такой стук любой нормальный человек расслышал бы, стоя разве что рядом с самой дверью. Однако Северед обладал довольно тонким слухом и отчетливо разобрал это неназойливое желание войти. Глубоко вздохнув и, как был, в верхней рубашке, пошел открывать, разузнать, кто же решил его сейчас навестить.
За дверью стояла девушка. Уже хорошо, что не одна из этих прочипованных кукол, а еще сохранившее собственное сознание. Ее положение и ранг в службах клана четко определяет ошейник из жесткой кожи на шее, с металлическим кольцом. Раб, самая низкая ступень в иерархии, ниже которой стоят только роботы, но это все же машины, а не живые люди.
- Здравствуйте, господин, - сказала она и низко поклонилась. Рабам вообще не разрешается при разговоре смотреть в глаза, но приучаются к такому лишь спустя долгое время, через многочисленные наказания за каждый раз, когда в разговоре он понимает глаза и соприкасается взглядами со своим хозяином или его гостем. Самые большие проблемы при этом возникают с дикарями из пустошей, которые, не смотря на все свое ничтожество и грубость, обладают немалой волей и еще большей самооценкой. В этом же случае человека уже сломали. В голосе ничего, кроме полной и абсолютной покорности и страха перед наказанием.
- Что ты здесь делаешь? - спросил Северед, пытаясь понять, зачем сюда ее подогнали. Если бы хотели убить, то могли это сделать гораздо проще, значит, здесь какая-то более сложная комбинация, - Я никого не вызывал.
- Меня к вам прислали, в качестве подарка. Амальх Великолепный считает, что вам необходимо вспомнить гостеприимство его великого клана.
- Амальх Великолепный? - переспросил Северед, чувствуя, что совсем теряет логику происходящего. Он даже себе титул взял, да еще такой кричащий. Неужели совсем не помнит своего отца, который считал, что важнее заниматься настоящим делом, а не показными глупостями.
- Наш великий глава... - открыла рот девушка, решив, что к ней обращаются.
- Да понял я! - прервал он, раздраженный, что прервали ход его мыслей, - Можешь передать ему, что я очень его гостеприимство и великодушие, но сейчас мне хочется просто отдохнуть. День был довольно тяжелым.
- Господин, не прогоняйте меня, - она попыталась схватить его за рукав, но в последний момент все же одумалась и не стала рисковать, не зная, как поведет себя капитан, - меня накажут, если я вернусь.
- Да черт с тобой! - он захлопнул дверь. И даже уже отошел, но в последний момент все же подумал, что так сразу отказываться не стоит. Все-таки подарок, а как в старой поговорке, даренное не взвешивают. Ему сейчас явно не стоит обращать на себя лишнее внимание, кажется, его и так слишком много.
Девушка сидела у его двери, прижавшись к косяку и испуганно стреляя глазами по коридору, боясь, как бы кто мимо не прошел. Сразу с надеждой посмотрела вверх, когда Северед снова выглянул наружу.
- Заходи, - кивнул он, и оставил дверь приоткрытой, - только захлопни за собой.
- Спасибо, добрый господин! - обрадовано закивала она головой, и спешно протиснулась внутрь, пока он не передумал.
Внутри она, сразу сориентировавшись, подошла к кровати, на которой сейчас, прямо поверх застеленного одеяла, лежал камзол и разгрузочный ремень с кинжалом. Северед, даже больше не посмотрев на нее, ушел в душевую, умыться и вымыть руки. Когда вернулся, то увидел рабыню уже голой, в одном только ошейнике, который без ключа вообще снять было нельзя, сидящей на кровати и с собачьим видом ловя каждое его движение.
- Что это? - переспросил он, даже замедлив ход. Нельзя сказать, что время рабства, проведенное здесь, заметно сказалось на ее природной красоте. За качеством таких рабов, выполнявших подобные интимные развлечения хозяев, обычно очень внимательно следили, иначе они просто переставали быть нужными. У девушки была очень хорошая фигура, милое личико и даже чистые волосы. Однако, Северед не пережил бы все то, что пришлось испытать, подчиняясь мгновенным эмоциям, а не спокойному и холодному расчету.
- Подарок...- неуверенно ответила она. Такого вопроса она явно не ожидала, привыкнув, что дальнейшие события развиваются по весьма предсказуемому пути.
- А так я не понял, - покачал капитан головой, мысленно жалуясь на убогость этого мира. Жаль, что большего от него все равно ожидать не приходилось, - если не хочешь отсюда вылететь, в чем мать родила, то слезай и одевайся. Если впустил тебя внутрь, то это еще не значит, что поменял свое решение.
Девушка послушно слезла и снова оделась, почему-то уже более внимательно глядя на Севереда, но опуская взгляд каждый раз, когда он оборачивался.
- Господин, у меня к вам есть сообщение, - сказала она, осторожно ожидая его реакции. Сначала ей было велено сказать это, когда Северед уже устанет и успокоится, но как поступать в том случае, если он откажется, точно не знала.
- Неужели? - капитан корсаров ушел в столовую, заказать ужин, уже успев порядком проголодаться. Дела делами, но пустой желудок все равно рано или поздно выйдет на первое место, как наиважнейшая из проблем. До такого дело доводить явно не стоит. И уже из столовой, набирая заказ, спросил, - и что же мне было велено передать? От кого вообще это сообщение?
- От Амальха Великолепного, - неуверенно сказала она. Как и думала, буквально секунду спустя Северед заглянул в комнату. На его лице читалось удивление.
- Я ничего не перепутал? Сейчас ты говоришь, что глава клана прислал своему гостю сообщение... Черт, подожди! - он чуть сам себя не прибил, как и ее заодно, только за то, что не слишком быстро соображает и сначала говорит, а потом уже думает. Здесь же все прослушивается, такие вещи не стоит говорить даже шепотом, не то, что в полный голос. Подойдя к девушке, он переспросил уже совсем тихо, - это ведь не просто слова пожелания удачи, счастья и подобной белиберды?
- Нет, господин, - она уже раскрыла рот, чтобы объяснить, что ей велели передать, но Северед, не дав ей больше и пискнуть, зажал рот рукой.
- Дура набитая! Вы там все такие идиотки, будто в инкубаторе росли? Чтобы ни звука про это от тебя больше не слышал. Будешь говорить только, когда я скажу и только там, где я разрешу. Понятно? - прошипел он, чувствуя, что и так почти уже засыпался. Однако, этот пацан тоже хорош, если пересылает ему что-то важное таким идиотским способом. Неужели нельзя было разъяснить ей, что здесь все жучками утыкано, до такой степени, что даже в туалет нельзя сходить без того, чтобы кто-нибудь не подсмотрел.
- Хорошо господин, - кивнула она, вынужденная теперь смотреть ему в лицо, поскольку Севереду пришлось схватить ее за шею, чтобы заткнуть рот, из-за чего поднял ее взгляд от пола на привычный уровень, предписанный природой.
- Погоди, - теперь до Севереда дошла еще одна отличительная черта подаренной рабыни, - ты что, мутант?
Он не сразу поверил, но у нее были яркие янтарные глаза с вертикальным разрезом зрачка, то расширяющегося, то увеличивающегося, в зависимости от уровня освещенности. Подобные мутации, без других изъянов на всем остальном теле, были нехарактерны для людей, зараженных или облучившихся, как и их потомков. Обычно из такого получались жуткие уроды, перекореженные изуродованными генными цепочками, сбившимися с нормального пути. А подобное было исключением, особенно если сочеталось с какими-то особыми свойствами, нехарактерными для простых людей. Здесь же был, как показалось Севереду, яркий пример того, что исключения лишь подтверждают правила.
- Нет, господин, - она даже попыталась вырваться, хотя рабу сопротивляться хозяину было категорически запрещено, и опустила взгляд. Севереду пришлось схватить ее за подбородок и снова заставить ее смотреть глаза в глаза, - я не мутант, а гибрид. Это очень долгая история.
- Неужели нельзя было прислать чистокровного? - с небольшим удивлением поинтересовался капитан, больше как риторический вопрос, - или же тебя просто было не жалко, в том случае, если поймают?
- Не знаю, господин. Я просто делаю, что мне велели, ничего больше.
- Ладно, тогда пошли, - он толкнул ее перед собой, в душевую.
В душевой кабине, как только зашли, на полную силу, какую только выдавал напор струи, включил горячую воду. Довольно быстро пар, шедший от нее, заполнил помещение и начал оседать в виде конденсата на кафельных стенках и зеркалах. Если здесь были камеры, то изображение на них тоже должно было затуманиться. Шум воды заглушал голоса, давая возможность хоть немного поговорить, не боясь, что подслушают.
- Что там у тебя? - спросил Северед, когда посчитал, что теперь говорить можно.
- Амальх Великолепный велел передать...
- Короче! - рявкнул корсар, попутно соображая, сколько времени понадобится, чтобы перенастроить фильтры изображения и звука. С нынешним уровнем развития техники слежения можно было вычленить отдельный всхлип из звуков толпы на базаре. Нельзя быть полностью уверенным, что даже сейчас они в полной изоляции. Хотя немного времени все же выиграл.
- Он хочет вас увидеть. Не здесь и не сейчас, разговор только для вас двоих. Ровно через сутки, на улице Каэрун, он будет около фонтана. Но вы должны найти его так, чтобы этого не увидел никто другой. Вопрос жизни или смерти. Больше мне ничего не сказали.
- Так все и велел передать? - переспросил Северед, - Ты ничего не путаешь?
- Нет, господин. Именно так все и было. Я должна была вам только это сказать.
- А ты знаешь, что выполнив такое указание, ты подписала себе смертный приговор? - спросил Северед, - Тебя ведь теперь живой не оставят, только за одно то, что слышала эти слова.
- Я не могла отказаться, - сказала она, виновата кивнув головой, - Вы теперь меня убьете? Ведь так?
- Нет пока. Твоя смерть мне все равно ничего не даст, а только вызовет лишние подозрения. Не всякий нормальный человек будет резать рабынь у себя в комнате. Только отсюда ты больше не выйдешь, во всяком случае, пока я не скажу. Сделаешь шаг за порог номера, застрелю без предупреждения. Понятно?
- Конечно, господин, - кивнула она головой, чуть более обрадовано.
Что она сейчас думала, капитану было все равно, теперь уже его беспокоило, зачем его хочет видеть новый глава клана. Внешне тот выглядел совершенно довольным, да и не проявил никакого особенного интереса к его персоне во время встречи. А теперь зовет еще на одну, уже личную, встречу таким странным образом. На ловушку это не похоже, слишком все просто, однако, все равно следует быть настороже.