В феврале 1487-го года на пороге одного провинциального трактира появился прилично одетый господин и громким голосом потребовал карету. Было не очень понятно, к кому именно он обращался, поскольку владелец трактира находился в это время в трактире, а никого другого на дворе не было. И это при том, что сам господин не зашёл в трактир, а напротив - из него вышел. Для начала он осмотрел пустующий двор, потом поле, раскинувшееся за дорогой, потом для чего-то посмотрел на небо:
- Когда подадут экипаж? - поинтересовался он, и в голосе было отчетливо слышно раздражение, - Или мне в Москву пешком идти прикажите? Я ведь еще и пойду!
К кому именно он обращался было не очень понятно, возможно, что сразу к небу. Однако учитывая, что на десятки километров в обе стороны дороги никакого города не лежало, в трактир этот господин прибыл именно на карете. Но сейчас кареты не было.
На пороге трактира появился его владелец:
- Ты что кричишь, Франсуа Силантьевич, - поинтересовался он. - Снова про карету? Так ведь нет у тебя больше кареты. Улетела твоя карета к далеким звездам. Потому что обидел ты ее, а экипаж-то твой, на котором ты путешествовал, не простой был, а разумный. Так мне и сказала напоследок:
- Вы господин трактирщик, передайте ему, когда проспится, чтобы дальше в Москву пешком добирался. А то надоело мне терпеть его хамское поведение, нельзя так с разумными каретами обращаться. И вот как произнесла всё это - так сразу в воздух поднялась и улетела. Так что кричи не кричи, Франсуа Силантич, а не докричишься. Так что надо тебе или попутный дилижанс дожидаться и надеяться на то, что место в нём свободное окажется, либо и впрямь пешочком до Москвы топать и молиться, чтобы разбойники лихие по дороге на кафтан твой с кушаком, золотом расшитым, не покусились. Или индейцы на скальп.
Слова трактирщика слегка отрезвили раскричавшегося было господина, и как-то он сразу перестал быть громогласным и шумным и лишь недовольно пробурчал:
- Черчилля на вас всех не хватает! Черчилля и Евпатия Коловрата.
Трактирщик помрачнел:
- Вот только материться не надо. И демонов лишний раз среди бела дня при по мне не поминай. Мы здесь люди верующие.
Франсуа Силантич тоскливо посмотрел на дорогу - сначала в одну сторону, потом в другую.
- Это не демоны, - пояснил он, - А весьма серьезные люди. Один из будущего, а второй из прошлого.
Трактирщик усмехнулся:
- Это для тебя они серьезные люди, и прошлое это, и будущее. А у нас здесь всё проще. У нас здесь никогда ничего не меняется. Он тоже посмотрел на дорогу, как только что сделал Франсуа Силантич, и тихим голосом затянул: