Аннотация: Рассказ из странного мира снов, где обрывки соединяются в причудливую ткань.
Тёмная и беспросветная чернота. Серые невнятные сполохи, блики. Потом звуки. Небытиё нехотя отпускало его. Вместе с реальностью к телу и разуму подступала боль. Волнами накатывалась тошнота, горел левый бок, голова накалялась и разваливалась на куски, правая нога тихо ныла, а ладони пронзали тысячи игл.
Мир застелило болевым одеялом. С той стороны его доносились смутные, неразборчивые звуки: яростный шелест листьев, шум ветра, перекаты воды, заглушённые канонадой далёкого сражения, но больше всего нервировал рокот, неумолимо и быстро приближающийся.
Рядом с ухом раздался треск и хриплый, севший голос быстро спросил:
- Жив? Вы живы? - не дождавшись ответа, голос чертыхнулся и треск прекратился.
Пересохшие губы вновь принялись кровоточить, когда он попытался разлепить их и что-то сказать. Из горла вырвался глухой сип. Реальность возвращалась со всеми последствиями. Тело, кроме своей собственной боли, различило острые камни на земле, жар, жажду и голод. В щёлочки с силой разлепленных глаз вливались разноцветные размытые пятна, звуки сражения придвигались ближе. Совсем рядом снова хрустнули ветки. Невдалеке что-то ухнуло и замерло.
Он ощутил под ладонью тёплое оружие и судорожно сжал пальцами рукоять. Торопливые шаги - и тот же хриплый голос, нервно хихикнул:
- Жив, сволочь!
Будто сквозь стекляшки калейдоскопа он смутно различил чьё-то лицо. Руки обхватили, приподняв, грудь. Боль разорвалась огненным шаром.
Разум его отчаянно выбирался из захлестнувшего безумия, но он ещё несколько раз погрузился в небытиё, пока, наконец, не ощутил широкое седло и ремни, обвившие и закрепившие его.
- Вперёд! - послышалось сзади, - Жить будете, милорд! Твоё оружие тут, крепись.
Рывок, и темнота вновь поглотила его. Когда он вновь очнулся, перевязанное чистыми, пахнущими травами бинтами, тело слабо саднило, на горящем лбу, сползая на веки, лежала свежая влажная повязка.
Он попробовал пошевелить руками, но только лёгкая дрожь стала ответом на сочетание слабости и тугой перевязи.
- Очнулся... - устало произнёс тот же хрипловатый голос. Рука приподняла его плечи, губы ощутили прохладу бокала: Пей!
Несколько глотков - и он в изнеможении откинулся назад.
- Хм... Ишь какой, ладно, позже ещё выпьем. Ты же двое суток без пищи да без воды пробыл. Спи теперь, если хочется. А если глаза бережёшь - повязку-то не снимай - обжёг ты их. Закрой, я новую наложу.
Со лба сняли влажную тряпочку и, намазав веки чем-то густым и вязким, снова накрыли. Тряпочка, видимо, поменялась. Он погрузился в дремоту.
Пробудил его запах костра. Губы непослушно позвали:
- Сударь!
Получилось невнятно, тихо и совершенно неразборчиво. Тем не менее, рядом раздался тот самый голос:
- Вот это да! Хорошо ты спать! Двое суток кряду - рассказать кому, не поверят. Бульончик будешь?
Он попытался благодарно улыбнуться:
- Спасибо.
Снова его приподняли, и из чашки полилась пряная густая жидкость.
- Благодарю, сударь...
- Будешь жить - расквитаемся, - снова усмехнулся хриплоголосый. - Ладно, ты тут лежи, не особо буйствуй в движении. Мне уйти нужно. Хорошо?
И неизвестный, не дождавшись ответа, ушёл.
- Спасибо, - зачем-то кинул вдогонку он.
Минуты сменялись минутами, прошло несколько часов. Он старался не двигаться, боясь разбередить уснувшие раны и вдруг... странная, ужасная мысль пришла в голову:
" Я не помню себя!"
Холодный пот прошиб тело, пальцы сами собой сжались в кулаки. Он постарался больше не думать. В висках стучало одно лишь имя: Стефен Риктон. Неизвестно чьё и неизвестно откуда. С силой он разжал пальцы и постарался выровнять дыхание:
"Хватит. Нужно спросить того - с хриплым голосом".
Спустя некоторое время круговорот однообразных мыслей усыпил его.
Стрёкот сверчка мягко прервал дремотный отдых. Резь в глазах прекратилась, и он рискнул скинуть повязку. Вокруг - каменные вытесанные стены пещеры, тихо шелестит невысокий костёр, ночь. Вглядываясь в спокойные язычки пламени, он обнаружил, что лежит на возвышенности, а внизу - у костра - растянулся бурый в бликах пламени его спаситель. Ладони спящего уверенно покоились на ложе арбалета.
Лежащий, не просыпаясь и не выпуская из рук оружия, перевернулся на спину, открыв лицо. Блики радостно плясали на спутанных волосах, длинных ресницах и пыльном лице... девушки. Грубая полотняная рубаха, лёгкая кольчужная сетка, косо подрезанные и уже успевшие отрасти волосы. На детском лице играла улыбка.
- Леди... - выдохнул он.
Ладонь девушки мгновенно сжала арбалет, она приоткрыла глаза и, посмотрев на него (не на арбалет, естественно), улыбнулась:
- Очнулся, наконец! - он не нашёлся, что ответить: уж очень не сочетался хрипловатый, низкий голос с нежным, хотя и уставшим, лицом девушки. Она отложила оружие и потянулась:
- Что же. Давай тогда снова.
Неловкая пауза и он нерешительно спросил:
- Что?
- Как что - что? - искренне и как-то грустно удивилась она: ты же не начнёшь всё сначала?
Он устало покачал головой и попытался развести руками:
- Не понимаю...
Девушка резко подскочила на ноги, подбежала к нему и обняла:
- Не ругайся, пожалуйста, не сердись! - заглянув в глаза она резко сменила тон, высоко, с надрывом вскрикивая: Ты, сволочь, думаешь, что мне было очень приятно рассекать небо над битвой Стражей Границ? Думаешь, приятно, что моему единственному дракону ранили лапу и крылья? А, что молчишь, мерзавец?
Он растерянно смотрел на едва не рыдающую девушку и ничего не мог понять. Потеряв слова, она замолчала, зло посмотрев на него и прибавила:
- Сможешь ходить - уйдёшь отсюда в лагерь. Понял?
Он опустил голову и тихо проговорил:
- Нет. Простите, сударыня, я не знаю... не помню вас.
- Что?! - захлебнулась криком она. - Перестань сейчас же! Прекрати морочить мне голову, Крег Стелкаст!
- Простите ещё раз, сударыня, но... - он не успел договорить: пощёчина толкнула его на ложе. Он с усилием поднялся, произнёс:
Она уложила его на ложе, вышла в какую-то каморку и вернулась с корзинкой. Склянки тёмного стекла легко перезванивались, когда она выбирала нужную и втирала густую медовую патоку в затягивающиеся рубцы.
- Чёрт! - звоном вскинулось в пещере.
- Что случилось, сударыня? - приподнялся было на локтях он. Девушка лишь покачала головой:
- Ничего, сударь... - бесцветно произнесла она.
"Это действительно не Крег. Как я могла не заметить? Рисунок на его плече - несмываемая лисица - на этой коже нет и следа его. Откуда же в таком случае при нём был кристалл спасения? Да и не могут же два человека быть настолько схожи... Может быть... всё-таки..."
Перевязка закончилась. Она молча напоила его бульоном, заставила сьесть немного копчёного мяса и ушла к костру:
- Спите, сударь.
Ему не спалось. Вопросы теснились в голове и требовали объяснения. Кто был этот Крег? Кто, в конце концов, он сам? Закутавшись в накидку, он сел. Бок отозвался ноющей болью, а в ногу ударила горячая волна. Отделавшись от звёздочек в глазах, он поднялся и поковылял к костру, уселся рядом с девушкой.
- Вам нужно спать, - устало проговорила она, - у меня не так много запасов, максимум через неделю я доставлю Вас в форт.
Помолчав, он спросил:
- Должно быть, я доставляю вам неудобства?
- Нет, - усмехнулась она. Помолчала и повернула к нему воспалённые слезящиеся глаза, - вы причиняете мне боль.
Он не нашёлся, что ответить, поднявшись, она подтолкнула его в сторону расстеленных на возвышении шкур:
- Вам нужно спать. Набираться сил. Завтра встанете, возьмёте одежду...
- Может всё-таки...
- Делайте как я говорю, - чуть жестковато произнесла она, доставая чистую, чуть пахнущую благовониями одежду. Помолчав, он протянул ладонь и взял ворох. Ткань шевельнулась, и откуда-то выкатился маленькая круглая пластинка. Девушка нагнулась и подобрала бляшку. Схематическое изображение дракона, а на обратной стороне - надпись:
- Повелитель второго уровня Стефен Риктон. - губы её сложились в невесёлую, болезненную усмешку: будем знакомы, повелитель. Виколетта Конар. Меня звали... можете звать меня Вик.
Она бросила Стефену бляшку и ушла в боковой коридор.
- Повелитель второго уровня Стефен Риктон, - печально повторил он, - чего ты стоишь, Повелитель, без своего дракона? Без своих воинов? Да ты ли это...
Он подбросил в костёр дров из невысокой поленицы, аккуратно сложил одежду у ложа, и, прихрамывая, отправился за Вик. Она сидела на невысокой скамеечке перед столиком, заставленным друзами разноцветных камней. В руках её томилась золотистая шкатулка. Он подошёл ближе и обнял трясущиеся плечи.
- Уйдите. Пожалуйста, оставьте меня.
Стефен молча покачал головой и опустился на колени. Дрожь прекратилась. Вик вскочила и наотмашь ударила его:
- Идите прочь, говорю вам! - невесть откуда в тонких ладонях сверкнул арбалет, - вон!
Повелитель со стоном поднялся на ноги, пожал плечами, и вернулся к костру.
Спустя несколько дней Стефен поправился настолько, что сам смог устраивать себе перевязки, готовить еду и разжигать костёр. Откуда-то в голове возникали странные мысли, принятые Вик за знахарские навыки. Дракон пошёл на поправку, лошадок, обитавших в соседней же пещере в количестве два - вычистили и осмотрели. Отношения же между людьми, населявшими пещеру, оставались натянутыми.
Вопрос об отъезде больше не поднимался.
Однажды Стефен, хотя и вставал всегда раньше Вик обнаружил, что в пещерах её нет. Также отсутствовал старший жеребец - Жип.
Насыпав корма младшему, Стефен отправился в кладовую, выбирать завтрак. Осматривая полки скорее от скуки, чем в надежде найти что-то интересное: еду последнее время готовил исключительно он, повелитель заметил за гирляндами грибов нечто, напоминающее дверь.
Дожёвывая жареные, вареные и парные грибочки, Стефен занимался наиболее непрактичным из всех занятий: размышлял. За дверью кладовой находилась библиотека. Тысячи и тысячи свитков и книг множества творцов в строгом порядке размещались на полках дорогого красного дерева. Библиотека, несомненно, посещалась: отсутствие пыли и раскрытая книга практического ратного дела были хорошим тому доказательством. Тут было над чем поразмыслить.
Он никак не мог понять, как столь великолепное собрание могло храниться в повстанческом военном посте, рядом с оружейным складом за дверью, завешенной сушёными грибами. Раньше ему казалось, что он разгадал эту странную девушку, однако новая загадка выбила его из колеи.
Поздней ночью он снова зашёл в библиотеку. Прохладные кожаные корешки манили к себе, и он не удержался. "Ранние сочинения Первого круга" - светлая кожа, белые листочки тонкого пергамента легко легли в ещё плохо слушающиеся пальцы. Он уселся в кресло и начал читать.
Спустя несколько часов, он услышал мерный тяжёлый цокот копыт. В ту же секунду, повелитель вскочил, осторожно задвинул книгу на место и выскочил из библиотеки, закрыв за собой дверь.
Вик вошла в пещеру, таща на себе огромный мешок. Увидев Стефена, она коротко кивнула назад:
- Жип.
Недоверчиво оглядев стройную усталую фигурку, повелитель отправился в конюшню. На жеребца жалко было смотреть. В мыле и грязи он низко повесил голову. Стефен, в который раз непроизвольно покачал головой и, сняв рубашку, принялся отмывать и залечивать.
Жеребец был почти чист, когда снова послышался стук копыт. Повелитель привычно удивился: "ещё один?"
К пещере неспешной рысью подъехали двое рыцарей в походном облачении:
- Эй, сударь, что вы здесь делаете?
Стефен, оттиравший млеющего коня щёткой, повернулся и оглядел пришельцев:
- А вам чего здесь надо?
Незнакомцы весомо положили руки на рукояти мечей. Оба - высокие, темноволосые и черноглазые, крепко сбитые, движения доведены до автоматизма.
Стефен открыл было рот, как за его спиной раздалось резкое:
- Риктон, иди в пещеру.
Он обернулся. Вик, зажимавшая кровоточащую рану на плече, кивнула головой и повторила:
- Быстро иди внутрь.
Прибывшие заулыбались и облегчённо переглянулись. Стефен удостоившись лёгкого кивка и сочувственного взгляда, ушёл. За спиной звучал голос Вик:
- Всё в порядке, Лесс, Жан.
Повелитель задумчиво переворачивал в костре головешки, вспыхивающие хвостатыми искрами. Он не понимал, почему подчинялся этой странной девушке. Любовь не могла описать такие сложные отношения, благодарность и преданность спасительнице могли бы иметь другие формы. При желании он мог бы стать хозяином этой пещеры и этой женщины, но что-то в нём противилось столь естественному положению дел. Размышления тянули его дальше, обволакивали и сами упирались в стену отсутствия прошлого.
Снова послышался цокот копыт. К костру подошла сияющая Вик:
- Отличные новости! Братья хорошо заплатили за это задание! - она присела рядом, - только скажи мне, повелитель Стефен Риктон - кто же ты такой? Они знают всех, принимающих участие в этой войне. С обеих сторон. Ты же им неизвестен. Кто ты такой?
Стефен привычно пожал плечами и с грустью посмотрел на девушку:
- Я не вру тебе о том, что не помню прошлого. Да я вообще не знаю кто я, где я, зачем, почему и все другие вопросительные слова.
- А ты знаешь, почему я здесь? - тихо спросила Вик.
- Нет, - удивился вопросу Стефен.
- Я - вольная наёмница Братьев. Устраиваю неприятности Стражам. Центральным. - и она замерла в ожидании.
- Да мне, в общем-то, всё равно. Я не знаю...
Она схватила его за плечи:
- Идёт война. Говорят, что она может стать последней, - её плечо вновь закровило, но она лихорадочно продолжала: хотя военные действия и ведутся, но они - лишь прикрытие для того, что происходит на самом деле. Стражи Центральной Границы распространяют какую-то неведомую магию, подчиняющую себе думы людей.
Она замолчала, с мольбой всматриваясь в его лицо.
- И ты...
- Я наёмница. Воин. Простой воин.
- Братьев?
- Да. Их. Может быть, нам удастся что-то сделать. Я не знаю кто помогает мне, руководит моими действиями, но пещеры, подобные моей, смогут устоять против первой волны магии Стражей. Если такие, как я, не остановят их, все жители границ, а потом и не только - попадут под власть Стражей.
Она замолкла. Ладони, впившиеся в его плечи, закаменели. Он посмотрел в отчаянные глаза, ищущие надежды и помощи и нежно прижал её к себе. Она вскрикнула и заплакала, вырываясь. Стараясь не причинять боли, Стефен не отпускал её, гладил по волосам, по спине, чуть укачивая, как ребёнка. Вик рыдала, выпуская на волю страхи и боль. Долго и неспешно тянулись минуты, рыдания перешли во всхлипы, она положила на плечо повелителя горящую голову. С предплечья густо текла кровь. Вик ещё раз всхлипнула и замерла. Стефен поднял бесчувственную девушку на руки и отнёс на возвышение. Перевязав плечо и укутав девушку, он снова спустился к костру.
К вечеру она не встала. Из губ её вырывались бессвязные звуки, тело горело, она металась в горячечном бреду. Стефен постоянно менял компрессы, пытаясь напоить целебным отваром. К утру жар спал, девушка погрузилась в глубокий сон. Стефен, остававшийся подле неё всё время, решил немного вздремнуть у костра.
Его разбудил невнятный шум. Он приподнялся на локтях и упал на спину. В ключице торчала короткая арбалетная стрела. Повелитель коротко чертыхнулся и, не дожидаясь перезарядки арбалета, схватил Вик за запястья:
- Что с тобой?
Она уперлась в него невидящим взглядом, выронила арбалет и наконец пришла в себя:
- Стефен?
- Я. - вымученно улыбнулся он.
Вик изумлённо уставилась на стрелу, арбалет и на себя:
- Что случилось?
Он только пожал плечами и пошёл вытаскивать стрелу.
Шло время. Отношения наладились. Вик по прежнему время от времени пропадала, и возвращалась в более-менее приличном виде: без переломов и глубоких ран. Стефен продолжал исполнять обязанности конюха, повара, да и вообще - мастера на все руки. Свободными вечерами Вик читала, переводя на ходу, книги о далёких чудесных странах, о жизни без войны.
Однажды рано утром Вик разбудила Стефена и долго-долго смотрела в его тёмно-синие глаза, потом пригладила смоляные кудри и тихонько объявила:
- Я улетаю. Если через неделю я не вернусь - эта пещера останется тебе. Помоги Братьям, пожалуйста...
- Но... - она приложила пальчик к его губам.
- Они поверят тебе, - сияющий зелёный кристалл лёг в его ладонь. Вик коснулась губами его губ и выбежала. Стефен, вскочив следом, только и успел увидеть силуэт удаляющегося дракона с крохотной фигуркой всадника сверху.
Прошло четыре года.
Тело Вик горело от боли. Она сопротивлялась магии Стражей слишком долго. Не войдя в мысли, колдовство принялось за её тело. Вик сама не поняла, как ей удалось ускользнуть. К сожалению, далеко уйти не удалось. Дракона освободить она не сумела и теперь лежала, угасая, в высокой степной траве, щедро поливаемая палящими солнечными лучами. Рассудок, едва выдержавший схватку с магией, мог уйти от жары и жажды.
Вдруг её накрыла чья-то тень. "Конец", - мелькнула невесёлая мысль. Её вытащили из запутавшихся стеблей, подняли на руки и куда-то понесли.
Спустя некоторое время на плато, недалеко от того самого поля у шатра, охраняемого шестью драконами, стояли четыре человека. Точнее говоря, четыре мага четырёх границ.
Тёмному, как ночь, синеглазому, было на вид лет тридцать. Следующий -невысокий и подвижный, с узким разрезом глаз соединил в себе все признаки восточной границы. Бледнолицый высокий и зеленоглазый викинг дышал природной морозной силой. Русоволосый, с ярким оливковым цветом кожи, с топорщившимися коротенькими волосами был похож на мальчишку.
Все четверо были одеты в одинаковую - лёгкую и не стесняющую движений одежду, чем-то неуловимо похожие, они чего-то ожидали.
Вскоре из палатки вышел пятый. Тёмные каштановые волосы, властность, золотой обруч, стянувший предплечье.
- Как она?
- Будет жить долго...
- А ты?
- А я теперь не брошу её.
- Ты будешь рисковать, брат.
- Да.
- Что ж, мы признаём свободу выбора. Тем более, что мы нашли способ...
- Спасибо вам, Братья...
- Стефен?! - раздалось из шатра. Маги обернулись. У входа стояла Вик:
- Ты... Вы... так вы...
- Выходит, что так, Вик, выходит, что так.
- Объясни же всем ещё раз, в чём дело! - улыбнулся младший маг.
- Виколетта - один из хранителей прошлого. Она работала наёмником уже несколько лет, к тому времени, как пришла пора спасти меня. Тогда - в первый раз, - улыбнулся Стефен, - знакомься, Вик: это Текумиум, Осеон, Крег, Стив. И кстати - мы почти разрешили проблему этой странной магии. Скоро наступит мир.