Из телефона-автомата, стоявшего около продовольственного магазина, Серега позвонил своей двоюродной сестре - Нине. Не то, чтобы он сильно соскучился по родне. Причина была иной: у Фомина не имелось в наличии ни копейки. А кушать хотелось. Очень. И потому он позвал сестру к себе в гости. И причину придумал подходящую. Дескать, помнишь, ты как-то обещала меня с подругой познакомить. На предмет совместной жизни. Ну, так, приходи, знакомь.
Серега отлично понимал, что Нина с пустыми руками не придет. Она-то знает, каким таким фруктом является ее двоюродный братец. Купит, стало быть, и выпить и закусить. Потратится на святое дело. Надо же мужика пристроить. В смысле, определить.
Расчет Фомина оправдался полностью. Нина очень обрадовалась решению брата познакомиться с серьезной положительной женщиной.
"Катерина из него человека сделает", - подумала она и побежала решать организационные вопросы по поводу предстоящих смотрин. А воспрянувший духом Фомин пришел в свою каморку и в ожидании гостей приготовил посуду, вытер тряпкой грязный стол и надел лучшую свою рубаху ослепительно белого цвета. Он берег эту драгоценность, чудо своего гардероба. Последняя жена подарила рубаху, буквально перед разводом, и с тех пор Серега ни разу не надевал ее. Не было случая. Но благодаря голоду и отсутствию денежных знаков случай такой представился.
Утомленный домашними делами мужчина присел на стул и задумчиво посмотрел в окно.
"Зима скоро", - меланхолично подумал он. Но потом его мысли приняли несколько иной оборот.
"Почему мне так неудобно сидеть"? - обеспокоился Серега.
Действительно, что-то находящееся в штанах ему очень мешало. Какой-то странный посторонний предмет. Фомин приподнялся и потрогал свой костлявый зад.
- О Господи! - испугался он, - Да у меня же хвост вырос!
Мужичок бросился в коридор к зеркалу. Приспустил брюки.
Точно! Там, где у нормальных людей заканчивался позвоночник, у Сереги появился самый натуральный лохматый собачий хвост. Под цвет волос. Веселенький такой - колечком.
- Ужас, ужас! - заметался по комнате Фомин. Он совершенно не понимал происходящие с ним метаморфозы.
- Я превращаюсь в собаку, - наконец дошло до него. - Но почему?!
Ответ явился просто. Фомин вдруг вспомнил, что накануне его укусила бродячая дворняга. И, по всей видимости, каким-то немыслимым образом началась невероятная трансформация человеческого организма в собачье тело.
- Колдовство! Оборотничество, - осенило Серегу. - Но ведь этого не может быть!
А собственно почему? Вот он хвост. Виляет туда-сюда.
В это время пронзительно зазвенел звонок. Пришли долгожданные гости.
8
Нина, сестра Сергея Фомина, была ровесницей своего непутевого родственника. Домовитая женщина, она и подруг выбирала подстать себе: плотных, крепких и хозяйственных.
Красивых и ленивых она презирала. "Жизненный балласт", - называла их. Нина искренне считала, что Сереге просто не повезло в жизни с бабами. Не попалась на его пути конкретная женщина из тех, что "на скаку в избу". На недостатки Фомина смотрела сквозь пальцы: какой нынче мужик не пьет. И присмотрела Нина для двоюродного, невезучего братца подругу жизни по имени Катерина. Толковая женщина. Но одинокая.
Долго Катерина отбрыкивалась от знакомства с пьющим разведенцем, но потом сдалась.
- Каким ты его воспитаешь, таким и будет, - убедила ее Нина своей безупречной логикой. Женщины принарядились, купили бутылку вина, фруктов, пачку сырых пельменей и направились в гости к нашему бедолаге. Тот настолько был перепуган, что совсем не хотел идти открывать дверь. И это понятно. Вот у вас бы хвост вырос, пошли бы дверь открывать? Вот и Серега Фомин растерялся. Хотел, было, топором хвост оттяпать, да боли испугался. Прижал его к ноге посильней и пошел встречать милых женщин.
Нина, как увидела в дверном проеме небритую физиономию братца, так и обомлела.
"Ну и рожа, - подумала она. - Да он еще из запоя не вышел. Вот гад. Хотя бы побрился".
Серегу действительно узнать было трудно: лицо обросло шерстью, зубы заострились, уши торчком. Монстр! Чучело! Катерина тоже подрастерялась. Жених ей не понравился, но деваться было некуда - пришлось заходить в дом, хотя появилось желание повернуть обратно.
Пока женщины варили пельмени, Серега уселся поглубже в кресло и сидел так, навострив уши. Больше всего он боялся обнаружения странного рудимента у него на копчике.
С кухни доносился тихий разговор.
- Ну, как он тебе? - спрашивала сестра Нина.
- Да не очень. Страшненький такой, - отвечала ее подруга.
- Просто он небритый. Когда побреется, очень даже симпатичный.
"Ага, - ухмыльнулся Серега, - разбежался бриться. Мне и так хорошо". Но хорошо на самом деле не было. Все тело ломило как при гриппе и очень хотелось есть. От запаха мяса и теста кружилась голова.
Вскоре стол был готов. Все скромно, но аппетитно.
- За знакомство, - громко провозгласила Нина, радостно улыбаясь.
Подняли рюмки. Выпили. Серега лишь слегка пригубил вино и, громко чавкая, начал налегать на пельмени.
"Смотри-ка, не пьет, - заметила Нина. - Молодец! С толком к делу подходит, но ест безобразно".
Серега действительно поглощал еду, не обращая никакого внимания на женщин. Жирный сок тек по небритому подбородку, капал на рубаху, издаваемые звуки напоминали повизгивание собаки. Катерина смотрела на "жениха" с отвращением.
"Ну и дура же я, что согласилась прийти сюда", - думала она.
- Еще пельмешек положить? - ласково предложила Нина.
Серега жадно заблестел глазами и утвердительно закивал головой. Конечно положить, что за вопрос. Он совершенно забылся и от переполнявших его чувств начал подобострастно скулить. Затем он слегка приподнялся над стулом и заискивающе поглядел в глаза двоюродной сестренке - вдруг передумает.
Фомин завилял хвостом столь сильно, что это его действие не укрылось от глаз Катерины. Женщине стало дурно. Она не могла оторваться взглядом от странного предмета, двигающегося в штанах у мужика в том месте, где двигаться ничего не должно.
- Я этого не вынесу, - прошептала она. - Меня сейчас стошнит.
Катерина резко встала со стула, бросилась в прихожую, схватила плащ и пулей вылетела в коридор. Лишь гул ее шагов раздался на лестничной площадке.
- Чего это она? - удивился Фомин.
- Не знаю, - только и смогла ответить его сестра. Она только поняла, что "сватовство" расстроилось, и огорченная, тоже покинула квартиру брата.
Один Фомин остался доволен жизнью. Он умял всю кастрюлю пельменей, и даже наличие дурацкого хвоста не могло испортить хорошего настроения.