Восьмилетняя Алиса смотрит на меня, оценивающе склонив голову. После внимательного осмотра решает, что я достоин доверия, и говорит, серьёзно и таинственно:
- В моей комнате, в шкафу с одеждой, живёт серый волк.
- Иногда такое случается, - отвечаю я.
Алису удовлетворяет мой ответ, она кивает.
- Мама говорит, я его выдумала, - делится она следующей проблемой.
- Мама просто не видит его, - объясняю я. - Со взрослыми такое случается. Ты тоже, когда подрастёшь, перестанешь видеть волка.
- А ты его видишь? - спрашивает Алиса.
Я подхожу к шкафу и открываю его. Между вешалок с одеждой, на задней стенке, расплывается отчётливое грязно-бурое пятно. Слегка пахнет хищным зверем. Разумеется, и первое, и второе - для тех, кто знает, куда смотреть и как нюхать.
- Сейчас его там нет, - говорю я. - Но я видел его нору. Место, откуда он вылезает.
- Ты не мог бы его прогнать? - просит Алиса. - Он меня пугает.
- Именно для этого я сюда и пришёл. Я - специалист по изгнанию волков и прочих злых монстров.
Алиса смеётся.
Следующие пятнадцать минут я тщательно заделываю дырку в Алисином шкафу, замазывая волчью нору. Потом вежливо прощаюсь с девочкой и иду в гостиную, где ждёт её мать - милая женщина тридцати лет, обеспокоенная повышенной нервной возбудимостью дочери, следствием которой стали галлюцинации.
Я заверяю её, что больше беспокоиться не о чем: невроз её дочери вылечен. Она натянуто улыбается, не очень-то мне поверив - но время убедит её, что я прав.
Алиса больше не будет пугаться волка из шкафа - просто потому, что волк больше не сможет туда пролезть.
На моей визитке указан перечень того, чем я занимаюсь: "Навязчивые фантазии, фобии, галлюцинации и ночные кошмары. Первый осмотр - бесплатно. Гарантированный результат". Как вы уже поняли, это ложь. Проблемы моих пациентов не имеют ничего общего с галлюцинациями и фобиями - последнее я оставляю психиатрам. У меня и диплома-то нет, так, нахватался по верхам.
... Вы когда-нибудь видели, как сквозь трещины на асфальте пробиваются деревья? Вот смотрите: ещё вчера ничего не было, только гладкая, ровная дорога. А сегодня - асфальт вспучивается, змеится трещинами, и вот, в центре бугра торчит зелёный росток, новенький и крепкий. Чтобы дорога не пришла в негодность, его нужно вырвать, корни выкорчевать, а на место испорченного асфальта положить заплатку.
Собственно, именно в этом и заключается моя работа - латать трещины, выкорчевывая из них опасные и вредные для дороги ростки. То есть, не для дороги: для нашей реальности.
... Паулю три года, он боится паука из-под кровати. Заколачиваю туннель под кроватью, но, увы, делу это поможет недостаточно - уж очень у мальчика живое воображение. Поэтому, подлатав ещё пару мест в его комнате, откуда вот-вот смогут пробраться хищные ростки, я долго и подробно разговариваю с его родителями. Объясняю, какой нежный и ранимый ребёнок им достался, и прошу на ближайшие пару лет переставить детскую кроватку в спальню родителей. Во избежание рецидива.
... Маргарите девять, и она боится маньяка на большом чёрном автомобиле, который может подстерегать её у дверей школы. У меня ноет в висках, когда я её слушаю: работка - хуже не придумаешь. Откуда я могу знать, в каком месте дороги пробивает этот чёртов тоннель?
Приходится снова врать.
- Марго, - говорю я, - этой машины на самом деле нет.
Марго выглядит разочарованной:
- Все взрослые так говорят. Но я же её видела!
- Я тебе докажу, что она ненастоящая. Когда увидишь эту машину снова, направь на неё вот этот прибор.
- Это ручка, - говорит Марго подозрительно.
- Это прибор, - внушительно говорю я, - который заставляет ненастоящие предметы исчезать из настоящего мира. Попробуй.
- Ладно, - соглашается слегка убеждённая девочка. - я попробую.
Она попробует, и, если направит приборчик не на обычную машину, а на пробившуюся через дырку в реальности - машина, и впрямь, исчезнет. В этом я не соврал.
Враньём было обзывать вещи, пугающие Марго, ненастоящими.
Кристоферу четырнадцать. Он смотрит на меня исподлобья.
- Я вижу оранжевых чёртиков, - говорит он скучным голосом. - И зелёных крысок. И гоблинов. И ещё много кого. Даже один раз видел крокодила в канализации. Наркотики не употребляю, не пью и не курю.
- Это замечательно, - одобряю я.
- Вы будете спрашивать меня о моих родителях? - интересуется парень. - О личной жизни? Может, попросите нарисовать мои видения? У меня собралась целая коллекция чудищ разного пошиба, вы ведь не первый психиатр, которого я посещаю.
- Враньё, - говорю я.
- Что - враньё? - от удивления Кристофер даже забывает саркастически ухмыляться.
- Я - не психиатр, - объясняю я. - Я - ремонтник. И ты, насколько я могу судить, тоже.
- А это как? - кажется, мне удалось его заинтересовать.
И это хорошо. Если мальчик и впрямь - ремонтник, если он видит не собственных монстров, которым сам проложил туннель своим воображением, а чудищ, вызванных другими людьми - это
просто прекрасно! Мне так нужен помощник, ведь наш мир ужасно хрупкая штука, если его не ремонтировать.
А ещё - я страшно устал постоянно лгать, и меня радует, что кому-то можно будет рассказать всю правду.