Аннотация: нет ни чего более прекрасного, как дарить жизнь....
КОЛЫБЕЛЬ
Сентябрь отсчитывал последние дни.
Женщина подошла к окну, слегка разгорячённой рукой поглаживала взбунтовавшийся живот, приговаривая:
- Что ж ты так сегодня разгулялось моё дитя?
А за окном, осень сбрасывала листья, ветер подхватывал их, как расшалившийся котёнок, гнал, кружил в воздухе, переворачивая с боку, на бок, разбрасывая их по ещё зелёной траве. Очередная боль вывела её из размышлений, утомлённая ожиданием женщина, прилегла на кровать, повернувшись на бок, стала массировать спину в области поясницы. Младенец затих. Роженица, упала в дрёму в который раз перед очередной родовой схваткой. Толчок и рука снова заскользила по спине, надавливая на кость, тем самым обезболивая родовой процесс...
Что ты там делаешь?
В футбол, что ли играешь?
Ой!!! - вскрикнула она.
На лице отразилась боль страдания, но глаза горели лихорадочным огнём радости, губы пытались улыбнуться, но тут же зажимались зубами, при очередной острой боли, давящей вниз, словно кто-то изнутри толкал, а второй усиленно упирался, сопротивляясь такому действу...
Женщина с усилием поднялась, села, надо походить. Вот интересно посмотреть, что там происходит внутри, меряя шагами пол, размышляла роженица, остановившись у окна, посмотрела на чистую, безоблачную, насыщенную синеву неба, как бескрайнее море, как глаза глубокого горного озера, подумала она. Очередная ноющая боль, оторвала её от окна, зашагав по комнате интенсивней, поглаживая то живот, то спину.
Участившиеся схватки, приближали роды...
- Как ты там?
- С кем ты там, так воюешь?
Давление вниз усилилось, по ноге потекла горячая струйка и закапала на пол. Вот и воды отошли, нужно позвать фельдшерицу...
Внутри всё затихло, дитё, готовилось к выходу, оно то- же прислушивалось к тому, что происходит, получая последние наставления...
-У младенцев взгляд зашоренный и прошу тебя, не пугайся, что ты сразу словно ослепнешь, ты будешь видеть меня до тех пор, пока не привыкнешь к тому миру, куда я тебя посылаю...
Пусть он не совершенен, но вы приходите туда, что бы сделать его лучше...
Когда наступит момент твоего соединения с окружающими, ощутив вкус заботы и любви, тепло материнских рук, спадёт завеса с глаз, перед взором твоим окажется самый близкий человек во всём мире,- это буду не Я, - мама...
- Помни!
-"Ты живёшь во мне, а Я живу в тебе..."
- Тебе стоит только подумать, и Я буду рядом с тобой. Дышать одним воздухом, жить твоими мыслями, гореть светом радости в твоих необычайно красивых глазах, отзываться в каждом ударе твоего доброго сердца...
- Голос затихал удаляясь, младенец почувствовал, как волна нежности подталкивает его вперёд. Ручки разжались, выпустив пуповину и он пошёл в неведомое...
- Гнетущая темнота...
- Продвижение стало затруднительным, давящим...
- Нет, нет, нет!!! Не хочу!!! Дитя остановилось, пытаясь вернуться в удобную и просторную колыбель, но и туда хода больше не было. Волна неизвестности решения настойчиво подталкивала его вперёд...
- Крик роженицы и младенца соединились воедино, как песня, взвилась ввысь и повисла над ними, словно накрыв их куполом.
С сыном тебя! Улыбаясь, проговорила фельдшерица, перехватывая пуповину.
Острая боль пронзила младенца,- это была отрезанная пуповина, последняя связь с тем миром, где он так долго готовился, что бы прийти в другой мир. Всё исчезло, и только любящие глаза, смотрели и улыбались...
- Не бойся, Я буду с тобой всегда.
Фельдшерица, показала дитя роженице, она смотрела на сына измученным, уставшим взглядом. Напряжение, уходило и её клонило ко сну.
- Не спи, услышала голос!
- Ты, смотри, какие у него не обычные, как небо синие глазки, разговаривала фельдшерица, обмывая младенца.
- Смотри, пуповина отпадёт, сохрани, говорят в ней память ребёнка, завязана. Вырастет, дай развязать. Вдруг получится, всё вспомнит, что было до рождения.
Запелёнывая ребёнка, фельдшерица приговаривала:
- Синеглазый мальчик, красивый, пусть будет счастлив...