Аннотация: Все на свете истории начинаются с того, что кто-то кого-то встречает...
Парнишка за ближайшим к выходу столом продолжал разоряться, явно с прицелом на стайку официанток, которые с круглыми от наигранного ужаса глазами и приоткрытыми напомаженными ротиками ловили каждое его пугающие откровение.
- ... и тогда я перерезал ему горло, - трагически-глухо произнес парень, уперев руки в столешницу и ища какие то непонятные ответы в стакане с низкопробной брагой. Впрочем, иной в этом заведении никогда и не водилось, своего рода визитная карточка таверны "У Ибрагима" - здесь никогда не бывает ни хорошей выпивки, ни еды. Хотя, сюда ведь не есть приходят.
- Иначе было нельзя. Слишком много крови на его руках, слишком много на моих, но я выполнил свой заказ раньше, чем он выполнил свой... - продолжал разоряться "крутой наемник", встряхивая своей рыжей шевелюрой, доходящей почти до пояса. Его собеседник - маленький щуплый хайказец, с узкими темно-синими глазами и покрасневшими от ветра веками - гораздо больше уважения выказывал напитку в своей кружке и явно был не прочь позаимствовать брагу своего говорливого соседа.
Я хмыкнула и, прицельно бросив куриной косточкой в одну из застывших соляным столпом девушек, светло и искренне улыбнулась на поток обрушившейся на меня брани, и приказала подать мэтру Бороде пиво от меня лично. И представилась, разумеется. Девочка присмирела и покорно выполнила заказ, прошептав щуплому хайказцу, а по совместительству еще лучшему наемному убийце от Северного побережья до Ястребиных пиков, Файну Бороде, кто решил оказать ему эту дань вежливости. Борода отечески хлопнул девицу по пятой точке, задавая вектор движения на кухню и, безошибочно найдя меня у стойки, рассеянно кивнул, пьяно улыбаясь всеми морщинками на абсолютно безволосом лице - даже бровей и ресниц не было. Собственно, именно из-за этого феномена ему когда-то и дали прозвище "Борода". А может и не из-за этого. Это все было давно, теперь только сказки рассказывают...
Я улыбнулась и, более не удерживая ни внимания хайказца к себе, ни посетителей к хайказцу, повернулась обратно к трактирщику.
- Как думаешь, ребенок врет? - спросил Лайон, совсем еще молодой мужчина, не так давно унаследовавший трактир от отошедшего от дел отца, а вместе с трактиром все, что к нему прилагалось. В частности - посетителей и все вытекающие из этого последствия. Впрочем, Лайон был, как видно, совсем не против.
Кивок трактирщика в сторону рыжего парнишки заставил меня лишь пренебрежительно фыркнуть. Можно подумать наемник, пусть даже самого низкого пошиба, будет столь громогласно обсуждать свои достижения на поприще обрывания чужих жизней. Я могу насчитать прямо сейчас пять штук соглядатаев - и это только "чужие". Сколько их среди "своих" - я не знаю. Да и знать, в принципе, не хочу.
- Нет, ты не поняла, Рин. Я знаю, что парнишка не наемник. Но драться он умеет, - Лайон бросил на меня самый убийственный взгляд из своей коллекции. Хе-хе, а коллекция у тебя маловата, братец. У твоего папочки обширней будет.
- Хочешь узнать - умеет ли он убивать? - я с интересом приподняла бровь, продолжая нагло обдирать виноградную кисть, лежащую на блюде за стойкой. - Зачем?
- Ребенок... особенный, - трактирщик, видимо смирился с неизбежностью в моем лице, решив, что я его личная кара за все грехи этой и прошлой жизни, и таинственно усмехнулся. На меня это не произвело ровном счетом никакого впечатления. Ну особенный. Я тоже особенная. Дальше что? - Это сынишка лорда Вейренделя. Малыш королевских кровей.
Реакция была та же - то есть никакая. Я флегматично отправила в рот еще одну виноградину. Ну, сын лорда. Ну, почти главы города. Ну, королевских кровей. Я... впрочем, неважно. А вообщем - не интересно.
- Он что - маньяк? - я чуть обернулась и еще раз смерила рыжего взглядом. - Неее. Просто придурок.
- Ты серьезной быть можешь вообще?!
- Не ори на меня, - я отправила в рот последнюю виноградину и горестно вздохнула. Лайон, бледный как полотно, не сводил взгляда с моего рукава, где только что спрятались тонкие отравленные иглы, секундой назад побывавшие у его горла. Угу, я - ужас, летящий на крыльях ночи. Ну, или просто не люблю, когда на меня кричат...
- Чтоб тебя эрмэй сожрал, Рин, - шипение трактирщику тоже не удавалось. Вернее - не удавалось так, как он того хотел.
- Пасть маленькая, подавится, - откликнулась я, заглядывая за стойку, в надежде найти там еще что-нибудь приличное. Пока ничего не находилось. Видимо сегодняшний шик даже для Лайона ограничивался этим виноградом. - Ты от меня то чего хочешь?
- Проверь его. Он точно сможет убивать... за деньги?
- Уууу... как глазки горят, - я сложила свой аккуратный ротик в самую пошлую ухмылку, на которую была способна. - Не знала, что ты из этих, Лай. Хотя не спорю, мальчик миленький.
- Рин... - голос старого приятеля, коим, собственно, и являлся Лайон для меня, приобрел пугающую тишь. Видимо, пора было заканчивать. Разумеется, он ничего сделать мне не сможет. Все-таки между трактирщиком - даже в таком месте, как "У Ибрагима" - и наемным убийцей большая разница. Но я была в наредкость благодушном настроении и ссорится с Лайоном не хотелось - сегодня. А вот завтра я могу и передумать...
Передумать то я, конечно, могу, но дующийся на меня трактирщик - это "нет" пропуску моих загребущих лапок за стойку. А это чревато для меня голоданием - готовить в "У Ибрагима" не умели совершенно, а идти поесть еще куда-то... Нет, я могу и в таверну при эльфийском посольстве завалится, денег хватит, но как то не тянуло меня туда. Вообщем, Лайон оставался живым и здоровым. Я добрая.
- Ммм... Лай, он тебе зачем, а? - я тоскливо покосилась на, уже не вещавшего о своих "убийственных" подвигах, парнишку. - Нет, правда. Только проблем наживешь. Держать высокородных щенков у себя на поводке - верный способ схлопотать по морде. Он может и придурок, но очухается быстро. Или ты тешишь себя надеждами, что так завязнет, что не выбреется?
Посмотрев на Лайона я поняла - именно так он и думал.
- Ну и дурак, - хладнокровно резюмировала я, выстукивая пальцами по стойке навязчивый мотивчик. - Вейренделя не знаешь. А я знаю. Через неделю на месте твоего трактира будет обгоревший фундамент. Этот принципиальный и правильный высокородный ублюдок не побоится сделать полную чистку. Знаешь, сколько честь Семьи стоит?.. Не знаешь?.. Значит, тебе и дальше стоит оставаться в неведении. Поверь - у тебя столько нет.
- А ты откуда все это знаешь? - прищурился Лай. Нет, как ребенок, в самом деле.
- Хэй, домашний мальчик! - я бесцеремонно щелкнула его по носу. - Из нас двоих именно я прыгаю по крышам домов в Старом городе.
- Ты мне поможешь или нет? - Лайон становился злее с каждой секундой. Но мне это было как то... нет, не все равно, кончено же, приятель все таки...
Хотя чего врать себе - мне было все равно. Вот такая я дрянь неблагодарная...
- Свернуть тебе шею я и сама могу, - продолжая глубокомысленно изучать пространство за стойкой, откликнулась я, для эффективности усевшись на нее, в пол оборота к залу. Послышались одобрительные смешки и сальные шуточки по поводу очаровательных ножек, которые оголило задравшееся платье. Краем глаза я отметила, что рыжий мальчик покраснел как маков цвет и никак не может подобрать свою челюсть со стола. Хм... странный ребенок. Ему что - вида лодыжек достаточно, чтоб смутиться? А с официантками так лихо заигрывал... или нет?..
- Рин, я тебя очень прошу... ну видишь же, он на тебя смотрит уже! - жарко зашептал Лай мне в ухо, в последний момент передумал стукнуть меня по загребущим ручкам. Правильно, кстати, передумал. Женщины в гневе - существа страшные. А женщины-убийцы - тем более.
- На меня смотрит вся твоя таверна, - я с довольным видом извлекла из-за стойки копченую индюшачью ножку, вызвав кислую гримасу на лице Лая. - Эх ты! Свет учит нас делиться. А жадность - от Тьмы!
- Это ты - от Тьмы! - досадливо огрызнулся Лайон и спихнул меня со стойки под недовольное ворчание восторженной публики, поставив на только что занимаемое мною место кружку с вином. Судя по запаху - даже неплохим. Ну надо же, какая щедрость...
- Ну, так откуда же еще, - пробормотала я в полголоса и вдумчиво принялась за еду.
Трактирщик минут десять смотрел, как я пережевываю его ужин, затем сплюнул и ушел на кухню - орать на повариху. Хоть какое то утешение - на меня не только бесполезно, но еще и опасно. Не терплю, когда на меня повышают голос.
Рыжий мальчик удостоился моего подмигивания, на которое он тут же покраснел и постарался спрятаться в кружке с брагой - так, что это больше походило на попытку утопиться. Благо, предполагаемое место утопления оказалось несколько меньше по объему, чем надо, а то не миновать "У Ибрагима" очередного трупа - мальчишка, судя по всему, был уперт как стадо хайказцких ослов. Если бы они, конечно, ходили стадами...
Я вдумчиво доела индюшачью ножку, допила вино, промокнула рот стащенной, опять же, из-за стойки салфеткой и скользнула через всю таверну к столу рыжего мальчика. Бороды за ним уж не наблюдалось - и хвала Свету. Вести познавательную беседу о погоде и природе со своим бывшим учителем я была не в настроении.
Моя голова склонилась набок, а ладони уперлись в столешницу. И, разумеется, улыбка - чистая, открытая и... еще какая то. Никто так и не смог найти определения. Особенная. Я же вообще особенная, я говорила?
- Вы... ты... я... - вблизи его голос оказался еще нежнее, там более, что сейчас он не старался придать ему трагическую хрипотцу. О Свет, сколько этому ребенку лет?..
По всему видно - не много. Хрупкий, даже нежный какой-то. И горло почти не выпирает, и руки какие-то слишком изящные, хоть и сильные, надо признать, сразу заметно, и черты лица какие то... смазливые, что ли?.. Волосы эти рыжие, даже в хвост не собрал, хотя, это он, пожалуй, чтоб скрыть слишком уж тонкую линию скул. Лет 15, не больше. Вообщем, я вполне понимала, почему Лайон мог им заинтересоваться, если я все-таки права. А я почти всегда права.
Ну а мне то что? На здоровье! Только, неужели, чтоб затащить мальчика в постель ему нужно совать голову в петлю? Да и не привязывают к себе любовников подобным образом - неужели он думает, что это рыжее чудо можно будет шантажировать?..
Впрочем, оборвала я себя, откуда мне знать, как любовников привязывают? Опыта на этом поприще у меня как-то не наблюдалось...
Ну ладно, почему бы не сделать старому знакомому приятное? Мне это не будет ничего не стоить, но все равно как-то... Я мысленно поморщилась. Скорее бы этот придурок уже женился, чтоб продолжить славный род трактирщиков - "У Ибрагима" принадлежала еще его прадеду, кстати, этому самому Ибрагиму.
- Да? - как можно мягче поинтересовалась я, присаживаясь на край стола парнишки. Завсегдатаи "У Ибрагима", которые знали меня в лицо, поспешно отворачивались - здесь не привыкли лезть в чужие дела, поэтому сорок убийц в одной комнате одномоментно вполне могли ужиться некоторое время.
- Эээ... а... цена? - ребенок покраснел еще гуще, хотя, казалось бы, это было уже невозможно. Я так увлеклась этим зрелищем, что не сразу разобрала суть вопроса. А когда разобрала - подумала, что мне послышалось.
- Что, прости? - еще мягче поинтересовалась я, готовясь встретить предложение заказа, потому что не мог же он принять меня за... Не мог ведь правда?
Рыжий покраснел еще больше и попробовал засунуть золотой в вырез моего платья. Я, с улыбкой столь ласковой, что всех, кто хоть немного меня знает, пробрала бы дрожь, поймала его запястье и чуть сжала, глядя в глаза парнишки своими глубоко зелеными - как у кошки. Даже ребенок сообразил, что что-то не так и попытался вырвать руку. Ух ты, у нас обнаруживаются зачатки интеллекта! Прелесть какая...
- Прогуляемся, сладкий? - я склонила голову набок, не переставая ласково улыбаться.
Рыжий кивнул и, бросив несколько монет на стол, поднялся, оказавшись выше не самой высокой меня всего на пол ладони. Впрочем, при той профессии, о которой он грезит это не слишком важно, а учитывая его происхождение - вообще странно, что он выше хотя бы настолько. Средний рост Высокородных - это как раз мой рост. Для мужчин тоже.
Мы вышли на улицу. Телерийская ночь была темна, ни звездочки на небе, ни лун - ни одной из трех. Воздух был дурным и затхлым - "У Ибрагима", разумеется, находилась не в Аллее Высокородных.
- А ты кто такая?
Ну вот, а я только подумала, что в этой хорошенькой головке есть капелька мозгов.
- Как тебя зовут? - я поправила на плечах плащ и задала вопрос самым равнодушным тоном. Мне в принципе действительно было все равно, что именно он соврет. Но мальчик меня удивил.
- Лейлан. А тебя?
Я повернулась к нему и изумленно приподняла брови. Имена Высокородных можно узнать сразу, и в этом случае не приходилось сомневаться, что это именно имя рыжего. Те, в ком течет эльфийская кровь, столь же щепетильны к именам, как и сами эльфы. Честь Семьи...
- Ребенок, а ты не боишься, что я маг?
Назвать свое имя магу считалось дурной приметой. Люди верили, что через имя маг выпивает душу. Разумеется, это все были глупые суеверия, но поговорка "Называть имя незнакомцу" означала буквально "Призывать беду".
Рыжий белозубо - столь белозубо, что любой бы сказал, что он не из этих мест, народ, околачивающийся в порту, имел вместо сияющих улыбок корявые и страшные пеньки - усмехнулся (ну или попытался, у него все равно вышла самая нежная улыбка) и шагнул ко мне на шаг ближе. Как опрометчиво.
- Вообще то я не ребенок, - ну, кто бы сомневался, малыш, что ты именно так и скажешь. - А ты не маг. Я магию чую.
Я неопределенно хмыкнула, вновь уделяя свое внимание бархатной черноте неба. Что ж, Лайон был прав, мальчик действительно особенный, хотя и не так, как он думал. Люди, ощущающие проявления магии и способные разгадать плетения в терминологии магов назывались "ловцы чар", а в простонародье - "нюхачи". Редкий, ценный дар, особенно на просторах Телерии, где только самых значимых и многочисленных магических орденов было не меньше пятнадцати, не считая тайных и более или менее маленьких.
- Так кто ты?
Я снова не ответила. То, что малыш "ловец" меняло дело - не то чтобы очень резко и сильно, но все же...
- Знаешь, ребе... то есть, господин крутой наемник, - я усмехнулась, в неровном тусклом свете, болтающегося над крыльцом таверны, фонаря, было видно, что рыжий снова покраснел, - у меня есть для тебя работа. Десять золотых за одну голову, никакой охраны, разве что сам окажет сопротивление, но это так...
Я неопределенно перебрала пальцами воздух, словно играя на струнах невидимой арфы, показывая тщетность любого сопротивления и внимательно вгляделась в совсем не эльфийские и не мужские глаза - мягкие золотисто-карие, в обрамлении пушистых ресничек. Такими раз взмахнешь и у окружающих словно душу вынимают. Нет, точно клиент Лая, как не крути...
- Ну так как? Должно быть выполнено сегодня, через два часа. Не слышу твоего ответа.
Мальчик пробормотал что-то вроде неуверенного "Да" и внезапно окрепшим голосом задал уже изрядно надоевший мне вопрос:
- Кто ты такая?
- А вот такие вопросы, сладкий мой... - я цепко ухватилась пальчиками за отворот жилета рыжего, притягивая его к себе. Тот смотрел на меня, как кролик на удава. - Такие вопросы порядочные наемники не задают. Запомни на будущее.
Я развязала висящий на поясе кошелек, отсыпала пять золотых монет и бросив их мальчику вместе со словами: "Рейз Калавел, пятый дом, улица Висельников. Черные волосы, шрам над бровью" - затерялась среди улиц. Пусть разбирается, как хочет, не нянчить же его теперь...
На юге Телерии редко бывает очень холодно - даже зимой можно выходить на улицу в плаще, в котором близ Северного побережья можно гулять лишь летом. Столица сего славного государства располагается на равнине у подножья Ястребиных пиков и омывается спускающейся с этих самых пиков широкой полноводной рекой под названием "Леона". Это же имя получила новая столица, построенная около столетия назад взамен, изрядно потрепанной в прошлую войну с Ларисским княжеством Гайнары, что и по сей день является жемчужиной Северного побережья.
Климат, как я уже говорила, здесь весьма благоприятный, так что даже в разгар зимы я не слишком замерзла, пока стояла у лавки ювелира, а по совместительству, скупщика краденного, по имени Рейз Калавел. Недавно мне пришлось организовывать самоубийство, через утопление одному из городских чиновников. Для этого стоило предварительно снять с него все знаки отличия и я, решив, что незачем этой груде золота и разноцветных камешков, которую по недоразумению назвали "украшениями", бесславно гибнуть в той же речке, отнесла ее к Рейзу.
Жадность - от Тьмы, я же уже говорила, правда?
Вообщем, все кончилось тем, что несчастный скупщик краденного превратился в мышку, которую кошка приносит своим котятам, чтоб те научились ее ловить и убивать. Я не настолько мстительна, чтоб пачкать руки только из-за того, что у какого то глупого торговца жадность вытеснила последние мозги - рано или поздно, его все равно ждал бы подобный бесславный конец, учитывая клиентуру его лавочки, но... Но. Этот пакостный слог вечен. С того самого момента, как посланники Света даровали первому человеку речь, "но" портит людям жизнь.
Вот и сейчас из-за этого самого "но" я и стою около скрипучей двери лавки ювелира и жду, когда появятся первые признаки смерти, чтоб пойти разбираться, чьей именно. Идеальный вариант - труп Рейза, но труп рыжего мальчика тоже ничего, меньше возни. Казалось бы - беспроигрышный вариант. Как бы ни так! Вот уже полчаса я топчусь у порога, но ни одной смерти поблизости. Даже кошки внезапно прекратили свою вечную погоню и мышки вот уже пол часа спокойно жили. Это и называется - что такое "не везет" и как с ним бороться.
Скука - страшная сила и двигатель мироздания. Я глубоко убеждена, что большинство открытий человечества были сделаны именно от скуки... ну, еще и от лени, да. Я зябко повела плечами - все-таки зимние ночи прохладны даже в Леоне, особенно если стоишь не двигаясь - и, поглубже надвинув капюшон на глаза, толкнула дверь. Оказалось не заперто - я иронично хмыкнула. Дилетант.
Рыжий нашелся на втором, жилом, этаже. Как видно Рейз уже спал, что, вообщем то, было неудивительно, учитывая который сейчас час. Я остановилась в дверях спальни, с откровенным любопытством наблюдая за разыгрывающейся передо мной сценой. Рейз - гадкого вида немытый мужичишка в сальном ночном колпаке и не более привлекательной ночной рубашке - скорчился у кровати и не сводил затравленного взгляда с нацеленного на него острия меча. Я удрученно покачала головой - понятно почему ушлый торгаш даже не пытался сопротивляться или выкупать свою жизнь. Одно дело - наемник. Если утрировать, то - ремесленник, продающий свои услуги, которые можно попытаться перекупить. Но нацеленный на тебя меч с клеймом одного из Старших Родов - это уже не перекупишь, честь Семьи не продается.
Разве что теряется иногда, когда малолетние идиоты слишком увлекаются популярной нынче беллетристикой, которая идеализирует работу наемника и приписывает ей честь, совесть, возвышенные страдания и прочие милые благородные глупости, которыми грешат романисты в описании серых будней бедных, несчастных и никем не понятых убийц.
Руки мальчика дрожали - все-таки меч был не из бумаги - но удара никак сделать не мог. Что, убить за деньги беспомощного человека сложнее, чем убить ради кодекса чести, который упорно приписывают обладателям моей профессии, а, малыш?..
Я не стала дожидаться, пока меня заметят. Два шага - и я около Рейза. Взмах рукой - и в шею ему воткнулись показавшиеся из рукава иглы. Я сняла капюшон и ласково улыбнулась "почтенному ювелиру".
Тонкие иглы вошли в кожу неглубоко - они предназначались не для того, чтоб рвать горло. Рейз попытался что-то сказать, но губы свело судорогой на половине движения. Черные бусинки глаз уставились на меня с каким-то первобытным ужасом.
- Парализатор, - мягко проинформировала я "убийцу" и его "жертву". Иглы уже давно скрылись в глубине широких рукавов платья, и я обернулась к рыжему мальчику, продолжающему удерживать свой меч горизонтально. - Ребенок, ты железку то опусти. В книжках, что ты читал, не было сказано, что таким приметным оружием наемники не пользуются?
Как видно - не было, потому что рыжий нашел время не только опустить меч, но и живописно покраснеть. Это было, конечно, занятно, но уже начало надоедать. Я возвела очи горе, призывая небо в свидетели его непроходимой глупости и начала экстренный курс молодого убийцы для рыжих малолетних идиотов.
- Во-первых - хороший убийца не оставляет своих следов. Чужие - пожалуйста, как пожелает заказчик. Я давала какие-то указания на этот счет? Не давала. По этому его надо убить было максимально быстро, максимально чисто и, желательно не оставляя в нем ран, которые мог нанести только родовой меч Семьи Вейрендел, - рыжий вздрогнул, но я не обратила на это внимания, занятая воспитательным процессом.
- Во-вторых - я дала тебя два часа. Прошло три, а он все еще жив. Ты считаешь, что это нормально?
- Но он не сопротивлялся!
- ... И третье, самое важное. Наемник убивает за деньги. Просто делает свою работу. Так что избавь меня от романтических соплей, вроде тех, что ты разливал в таверне. Ты взял задаток. Ты согласился на работу. Поэтому будь добр - просто убей его! - на по-собачьи несчастный взгляд Лейлана я лишь отрицательно покачала головой. - Сейчас же.
Мнение Рейза тут не играло никакой роли, так что я предпочла просто не обращать на него внимания, тем более что парализующее зелье, которое я приобрела совсем недавно и еще не успела испытать, действовало как надо. Ну, будем считать, что испытание состоялось. Во всем надо видеть хорошие стороны.
Мнение мальчика о происходящем меня тоже интересовало слабо, но все-таки интересовало. Хотя бы потому, что я решила проверить его, раз он так приглянулся Лайону и раз уж он оказался "ловцом". Дело здесь было даже не в том, сможет ли он убить. Я знаю, что на убийство способен любой человек. Другое дело - сможет ли этот наивный мальчик рассматривать убийство, не как действие, порицаемое моралью, а как работу, за которую получают деньги. Наемник, убивающий ради каких-то своих идеалов - это конченый наемник. Идеалы со временем исчезают. А ремесло остается. В данном случае - слишком опасное, что можно было им заниматься без какой либо опоры. А опора на идеалы - это весьма сомнительная опора.
Я была готова к тому, что рыжий сломается и скажет свое "не могу". Я была готова к возмущению: "Ах, ты со мной просто играешь?!". Но, к чести Лейлана могу сказать, что ему удалось меня удивить. Он задумчиво смерил взглядом застывшего в неестественной позе Рейза, поморщился... Да-да, в убийстве безоружного чести нет. А ты что хотел?.. Затем, с тем же задумчивым выражением лица оглядел свой меч и нехорошо так усмехнувшись (не усмехаются так мужчины, как-то слишком гадостно-сладко, не знаю, как объяснить) этот меч поднял.
- Своих следов не оставлять, значит?..
Крови было много. Меч вошел в горло, пробив артерию. Алая, пахнущая железом, жидкость хлестала из раны, как вода из фонтана на площади Династии. Впрочем, я это заметила не сразу, покачнувшись от неожиданности.
Смерть.
Смерть разливалась в воздухе, опутывая тело и разум, тонкими паутинками врываясь в мысли, затуманивая другие все чувства. Смерть текла вверх по позвоночнику, обхватывая каждую чувствительную точку, каждый нерв, не давая видеть, слышать - вообще не давая ничего ощущать кроме себя. Словно измазанными в крови пальцами она чертила на теле узоры, оставляя багровые полосы. В глазах - темнота, разбавленная красными нитями, горячими и липкими, как и хлещущая из горла умирающего кровь. Гниющими нитями, оставляющими на языке привкус болота. Я не была готова.
Ну, что же поделать, значит, дура...
Объективно прошло не более двух секунд, но для меня - вечность. Я вынырнула из мира собственных ощущений резко и болезненно, желудок скрутил спазм, и я с трудом подавила тошноту. И кто-то мне сейчас за это ответит!..
Я ударила резко, без замаха. Рыжий, явно не ожидавший от меня такой агрессии, даже не успел защититься, из носа хлынула кровь. Чтоб его эрмей покусал, опять эта кровь! Кулак уже летел, чтоб еще раз врезать по этой наглой смазливой физиономии, но был перехвачен цепкими пальцами. Что ж, сам напросился! В ход пошли ноги.
Даже когда за спиной 35 лет практики, драться, когда ярость застилает глаза, а тело еще ощутимо перетряхивает от работы твоего личного проклятья - не самая лучшая затея. В этом я убедилась, когда уже изрядно потрепанный Лейлан опрокинул меня на спину, чувствительно приложив затылком об пол. Нет, это все, конечно, не страшно. Одно движение и я уже на ногах, но...
Сначала мне показалось, что мне мерещится - из-за остаточных волн смерти, из-за того, что я ударилась головой. А потом поняла - определенно, не мерещится. Рубашка мальчика распахнулась...
Мальчика?..
Грудь под рубашкой оказалась туго перемотанной куском полотна, но при столь близком рассмотрении, мужской она не могла быть по определению. Лаю придется обломиться. Высокородные мальчики - это одно, а Высокородные девочки - это уже совсем другой разговор. И это разговор ведется на языке стали и огня.
Отвлеченные размышления не помешали мне скинуть девчонку (вот Тьма!) с себя и встать на ноги.
- Уходим. Быстро.
- А...
Я резко схватила рыжее недоразумение за запястье, впившись взглядом в странное, неженское лицо. Для мальчика она была необыкновенно мила. Для девушки - особенно для Высокородной девушки - некрасива. Слишком вытянутые черты, слишком выдающийся вперед подбородок, слишком резкие скулы... сколько ей? Семнадцать? Двадцать? Вряд ли больше - даже теперь, когда щуплость можно было списать на естественное состояние женской фигуры, Лейлан выглядела возмутительно юной... впрочем, о чем это я? В этом возрасте Высокородные девушки и начинают военную карьеру да и эльфийская кровь давала о себе знать - среди высшей знати только королевский род не получил вливания крови остроухих, но тут свои причины...
Вот из-за этих причин... Я негромко выругалась и потянула девчонку за собой, не желая ввязываться в дискуссии или требовать объяснения - сейчас, по крайней мере. Бросить я ее теперь, увы, не могу, а значит, придется увести с собой. И желательно - до того, как здесь появится элитный отряд Защитников на пару с магами, которые будут искать эту Высокородную дуру, которой, конечно же, угрожает опасность - родовой меч, пролитая им кровь и несколько капель крови Лейлан, упавшие с уже не столь тонкого и правильного носа - этого вполне достаточно, чтоб поднять тревогу.
- Ребенок... - глаза девчонки гневно вспыхнули, я мстительно усмехнулась и вывернула ей запястье, заставив Лейлан охнуть от боли и осесть на пол. Ну-ну, так я и думала. Сражаться научили, убивать научили, а вот боль терпеть... идиоты! - Или мне называть тебя "госпожа моя, светлая леди"? Не надо? Вот и чудно - поднимайся, вытирай свой нос и бросай меч... или я ошибаюсь, и ты все же хочешь, чтоб тебя нашли?..
Это подействовало. Как я и предполагала, причины, выгнавшие Высокородную леди в трущобы, были достаточно вескими и на несчастную любовь не походили. Мы вышли из лавки ювелира и побежали по портовому городку, пытаясь затеряться в темноте улочек и не столкнуться с патрулями...