Аннотация: Рождено в муках. Попытка как то обосновать поток сознания не увенчалась успехом.
Снег падет белыми хлопьями и оседает на ветвях деревьев, после вчерашней оттепели покрытых инеем. Почти за два месяца метели успели намести немалые сугробы, и теперь они стенами возвышаются по обе стороны протоптанных на поляне дорожки, ведущей вглубь леса. Нет ничего прекраснее зимнего леса. Снег укутывает землю, как белое покрывало - стыдливую невесту, пряча всю людскую мерзость, оставляя лишь девственную чистоту и свежесть. Холодное, спокойное, сверкающее богатство Зимы нельзя сравнить ни с излишне живой летней беспечностью, ни с осенним красочным буйством, подобному последнему, предсмертному пиру.
Снег поскрипывает под подошвами сапог, заставляя меня улыбаться этому звуку. Я могла бы не касаться земли, но мне нравится идти по ней, укрытой снежным одеялом, полетать я успею и очень скоро...
Останавливаюсь и глубоко вдыхаю морозный воздух, отбросив со лба прядь волос. Наверное, по людским меркам я смотрюсь весьма... экзотично. Пятнадцатилетняя, болезненно-хрупкая девочка с белой-белой кожей, платиновыми, без малейшего намека на золото, волосами, спускающимися до колен, и ониксовыми глазами без блеска - таких не бывает у людей... Почему то у членов одной семьи никогда не бывает одного цвета глаз - у Ферая, моего брата, они льдисто-голубые. А мои больше напоминают глаза Виорей Осенней. Правда у Виорей они почему-то необыкновенно печальны. Этого не может объяснить никто, в том числе она сама, разве что Ориниш многозначительно улыбается, когда всплывает этот вопрос, но на то он и Ориниш. Зубы есть - ума не надо...
Странно все таки я чувствую себя в этой одежде... Обычно во время моего царствования я остаюсь невидимой. Не люблю людей. Не люблю то, что они создают. Их мысли и чувства отвратительны, каждый раз когда я вижу человека поблизости от себя мне хочется убежать как можно дальше и спрятаться. Не понимаю, почему я стала Временем с таким отношением к смертным...
Времен всегда восемь, но это не значит, что я, мой брат и остальные существовали с самого Сотворения Мира. Вовсе нет. Но даже бессмертные сущности имеют привычку уставать от одной и той же работы, тем более, если она растягивается на тысячелетия. Поэтому изредка Времена меняются. По людскому летоисчислению нам всем около пятисот лет. Мы сразу появились такими, какие есть - и мы неизменны - и внешне в том числе.
Нас создали для того, чтоб мы заменили прошлых Времен и, по сути, мы не просто братья и сестры, но еще и близнецы... конечно же, по людским меркам (у людей вообще очень странные мерки). Впрочем, никто никого не неволил - все таки все мы в одинаковой степени дети Творца и могли выбрать себе другое место, но на деле никто не отказался. Иногда я думаю, что этот выбор - такая же иллюзия как и вера смертных, что если они будут вести себя хорошо, то после смерти попадут в Рай. Мы были созданы для выполнения задачи. Как могли мы отказать от смысла своего существования?
Я и Ферай, Ларисса и Вийлос, Ориниш и Ленара, Аведи и Виорей... Сейчас мы, капризные и почти всесильные, владыки людской погоды и природы. Возможно, позже придут другие. Лет этак еще через пятьсот. Про нас говорят, что мы вечные дети. Возможно. И мы еще не наигрались...
Я редко спускаюсь сюда, в людские земли, лишь дважды в мое царствование - в первый день, чтоб принять славу Хозяйки у Виорей и в последний. Последний день Царствования, он всегда самый яркий и запоминающийся, его нельзя пропустить.
Я - Найми вей Нориссим и сегодня я Хозяйка в этих землях!
- Арис! - снежный барс совершает непередаваемый по грациозности прыжок и выгибает спину, трясь мне об ноги.
Я опускаю руку ему на голову, запрокидываю голову и...
Я смотрю на маленький город с высоты полета вьюжной птицы и улыбаюсь. Волосы плащом укутывают плечи, подол снежно-белого, с серебреной вышивкой платья лишь слегка колышется на ветру, голову венчает корона из горного хрусталя, который так напоминает лед. Арис - мой ласковый снегопад - парит рядом. Вокруг нас кружит стая птиц, похожих на галок, с оперением, отливающим снежной синевой...
Синие вьюги - мои вечные спутники. Они укроют несчастного, заснувшего посреди снежной пустыни и споют ему колыбельную так сладко, что он уже никогда не проснется. Они не жестоки. Они милосердны. Мы оказываем людям милость, позволяя умереть без боли, под ласковую песню бессмертных... Почему они не понимают?
Мы несемся вперед, над городами и деревнями, заставляя людей прятаться по домам или, напротив, выбираться прыгать через кострища, по старому обычаю этих мест. Излом Зимы... они правы, время воистину магическое. Вьюги летят со мной, навсегда забирая тех, кто был недостаточно удачлив, чтоб не встретить их.
...Мой полет... каждый раз, как впервые. Мой ласковый снегопад осыпается на людские земли крупными хлопьями, которым я с радостью подставляю лицо. Я стою на земле, в поле, таком сказочно, нереально белом поле, что хочется вновь взлететь... на это раз просто так, чтоб передать восторг... Фераю.
Мы не меняемся, но я каждый раз поражаюсь тому, насколько он красив. Мужественное и в то же время завораживающе-прекрасное лицо в обрамлении очень длинных совершенно белых прямых волос, насмешливая улыбка на тонких губах...
- Ты не слишком увлеклась, Найми?
- Нет... - я подхожу к нему и застываю в обнимающих меня руках. Не терплю ничьи прикосновения, все они чуждые и неприятные, лишь для Ферая где то, в моей душе изначально сделано исключение. Он странный и непонятный для других, но не для меня.
- Виорей будет очень огорчена. Ориниш тоже.
- Меня не волнует Летний.
- Я знаю, Найми...
Он знает. Только он меня понимает и принимает такой, какая я есть. Я люблю Виорей, видит Творец, я люблю ее гораздо больше всех остальных, но она - не Ферай и этим все сказано. Лишь его мнение имеет для меня настоящее значение.