Являясь одним из главных объектов свободы прессы, телевидение в этом смысле - своеобразная лакмусовая бумажка государственности. Хотя почти любая власть с той или иной частотой использует телевидение как политический инструмент, стандартная свобода прессы подразумевает, что телевизионное сообщество (журналисты, операторы, продюсеры и т. д.) полностью или хотя бы преимущественно работает без государственной цензуры и диктата. Но любая власть приходит и уходит без гарантии достойной преемственности, что отражается в том числе и на телевидении.
Нынешние двадцать лет после захвата НТВ в 2001 году - более чем солидный срок, чтобы, сравнив теперешнее и предшествующее российское телевидение, сделать объективные выводы. Причём достаточно уже назвать просто имена прежних лет, без определений, прилагательных и эпитетов, и так понятно, у кого из них была лучезарная улыбка, светлый взгляд или способность выслушать. На смену Наталье Дарьяловой пришла Ольга Скабеева, на смену "Америке с Михаилом Таратутой" - киселёвский радиоактивный пепел, на смену Владу Листьеву - Владимир Соловьёв, на смену Тимуру Кизякову - Елена Малышева, на смену Леониду Парфёнову - Артём Шейнин, на смену Валдису Пельшу - Малахов (и не особенно важно, Андрей или Геннадий), а на смену Юрию Стоянову и Илье Олейникову - Тигран Кеосаян. Место Сергея Супонева осталось, пожалуй, к счастью, незанятым просто потому что уже нет супоневской ниши. И это не вспоминая ещё бесконечные мультсериалы или анонсы фильмов и сериалов на ОРТ, похожие на современные кинотрейлеры. Свою лепту в тогдашнее телевидение вносила и обратная связь со зрителем в широком смысле - от передавания приветов и посвящения клипов до передачи "Позвоните Кузе" и социальной рекламы на ОРТ, где, помимо прочего, на лозунг "Я люблю" группа ДДТ пела своё "Далеко, далеко". Дух времени, цайтгайст, был таков, что даже Тимур Бекмамбетов и Владимир Познер ассоциировались тогда с куда более смотрибельным контентом - рекламой банка "Империал" и ток-шоу "Человек в маске", соответственно. Не говоря уже о том, что представить ДДТ и Шевчука на нынешнем Первом канале достаточно сложно. Пожалуй, так, в очень общих чертах, можно обрисовать телевидение того времени, о котором, как и о культурном наследии девяностых в целом, можно говорить бесконечно. Даже если ты не из поколения, чьё детство и юность пришлись на девяностые.
Ядерный электорат Путина может, конечно, возразить: а у нас до сих пор свобода слова, вон по Первому каналу непотопляемый Ургант называет контент Владимира Соловьёва "соловьиным помётом" и периодически обличает в вечернем прайм-тайм единороссовские реалии. Спорить не буду. Как раз на фоне этого можно без преувеличения констатировать: именно в поливаемые нынче грязью девяностые было самое сильное в русской истории телевидение, как в плане свободы и транспарентности, так и в плане разнообразия сетки вещания, где разве что сеансы Кашпировского и Чумака подпадали под определение зомбоящика. Удастся ли возродить нечто подобное - вопрос уже к следующей, послепутинской российской власти, где телевидение не будет частью гибридной войны. Даже если история, согласно известной поговорке, учит тому, что ничему не учит, есть резон надеяться, что появятся люди, которые будут учиться.