Аннотация: О существах из разных эпох, о попытке внедрить книгопечатание и о первых случаях эа-мутации.
11.01.254 от Применения. Западная пустошь, озеро Скеллин
Реки в этом году разлились рано и бурно, затопили ещё не оттаявшие берега - и Гедимин, переходя вброд ручей, которого летом и не заметил бы, не успел выпустить ножные когти и грохнулся, уйдя в воду с головой. Под сдвинутые височные пластины просочился мокрый холод и ехидный смешок - Агва проснулись вместе с реками.
Вынырнув, сармат отряхнулся от осколков льда и клочьев мокрой прошлогодней травы и огляделся. Высокие злаки, не придавленные зимой снегом, были обгрызены поверху. Там, где ещё не сошли сугробы, виднелись оплывшие следы лап и копыт. Там, где раздувшаяся речушка впадала в озеро, кружили чайки, иногда пикируя к воде. Вдруг что-то встревожило их, и они бросились врассыпную. Сквозь распавшуюся стаю промчалось что-то пёстрое. Оно хотело было развернуться в воздухе и пойти на второй заход, но чайки уже опомнились. Орущий белый клин ненадолго растянулся в небе, тёмное пятно оторвалось от него и спряталось в рощице.
Чайки кружили над устьем не просто так - из озера в разлившуюся речку поднялась рыба. Гедимин видел широкие бронированные спины у самого берега, в кустах и тростнике. Иногда в мутной воде мелькало что-то некрупное, серебристое, более "привычной" формы. Сармат пытался вспомнить, когда плакодермы поднялись от моря так далеко на север. Когда он "засевал" Скеллин икрой из лаборатории Крониона, панцирных рыб там точно не было...
На севере мигнул красный огонь. Ветвистая мачта, едва заметная за хвойной рощей, вытягивалась и разворачивала "отростки". Гедимин ждал, когда с верхушки ударит луч, и куда он отправится, но "ветви", помигав, сложились обратно и погасли. "Проверка оборудования," - сармат едва заметно улыбнулся. На "Аэкин" он не заходил, только посигналил им. В ответ буркнули что-то неразборчивое и отключились. "Проверить воду," - сделал мысленную пометку Гедимин. "Особенно в озере. Если "Аэкин" слил лишнего - пойду и прочищу мозги."
Не успел он додумать эту мысль, как слева раздался шум крыльев и громкий плеск. Гедимин успел увидеть, как хищная птица, застрявшая в чём-то когтями, бьётся, пытаясь взлететь, а что-то тащит её вперёд и на глубину. Ещё полсекунды - и она ушла под воду.
Ещё пара секунд - и на середине реки всплыла зеленовато-белая морда с прижатыми ушами. Агва поддел что-то двумя руками, и птица снова показалась из воды - вместе со спинным панцирем немелкой плакодермы. Хищник ухватил её за хвост, там, где броня сменялась чешуями - и теперь дёргал лапами, пытаясь освободиться. Агва держал его, собрав крылья и хвостовое оперение в кулак, - птица только головой мотала. Рыба, вяло шевеля плавниками, не двигалась с места.
- Вот дурная живность, - пробормотал Агва, высвобождая вторую лапу из-под чешуи. Первая, уже свободная, теперь пыталась вцепиться в него самого. Рыба, дождавшись, пока когти из неё выдернут, тут же ушла на глубину. Агва посмотрел на мокрую птицу - она так и вертела головой, пытаясь его цапнуть - и подбросил в воздух в сторону рощи. Хищник, хоть и вымок, взлетел и, тяжело взмахивая крыльями, пропал в ветвях. Агва оглянулся на сармата и широко ухмыльнулся.
- Новички они тут, не привыкли. Кусок большой, а панцирь не поднять!
Он нырнул, и белое пятно растаяло. Гедимин, встряхнув головой (его снова обдало невидимыми холодными брызгами), потянулся за анализатором. "Проверить ил... А любопытно. Вроде бы, когда эти штуки плавали, ещё никто не летал. Тем более - пернатые. Как все эти куски экосистем между собой состыкуются?"
13.01.254 от Применения. Западная пустошь, озеро Скеллин, город Фн"аск
На ночлег Гедимин устраивался в сумерках, выбирая место посуше - на небольшом подъёме на берегу разлившегося озера. Примятые тростники невдалеке и пощипанную прошлогоднюю траву он заметил краем глаза, но не принял во внимание - слишком устал от непредсказуемого сочетания льда, воды и вязкой почвы под ногами. Почва и под ним, как он ни устраивался на пригорке, была сыровата, но уже стемнело. Утром, едва чуть рассвело, что-то громыхнуло по его броне. Сармат открыл глаза и успел увидеть рыже-белые силуэты. Некрупные рогатые звери неслись мимо, иногда перемахивая через лежащего. Ещё секунда - и стадо умчалось в низину, а Гедимин, вытирая запачканное плечо, услышал в тростниках поодаль довольное урчание и хруст вспарываемой шкуры.
- Мкен! Ну не зубами же! - укоризненно сказал кто-то - судя по голосу, кимея. Что-то влажно чавкнуло. Гедимин увидел, как шевелится поодаль трава - крупная гиена подошла ближе и остановилась.
- Не, - Мкен перестал шумно лакать и, судя по звуку, встряхнул ушами. - Я внутри всё оближу, когда вы с потрохами закончите.
- Ладно, только шею не грызи, - проворчала третья кимея. - Совсем шкуру изорвёшь!
- Шея и так надкушенная, что уж теперь, - отозвался Мкен и снова принялся что-то лакать и шумно вылизывать. Гедимин выпрямился. С пригорка были видны примятые тростники у воды, рыже-белая туша вилорога и трое фелиноидов, присевшие рядом. Один жадно вылизывал рану на шее. Вилорогу прокусили артерию и раздавили трахею, крови было много, но вся уже вылилась. Другой фелиноид с коротким серебристым ножом вынимал у добычи остатки внутренностей. Третий, что-то дожёвывая, разматывал верёвки.
- Втроём донесём?
- Уррмм... Сбегай лучше в город, - охотник с ножом дожевал что-то из внутренностей и шевельнул ушами. - Пока кровь ещё тёплая... Хорошего дня, Странник Гедимин.
Сармат мигнул - до сих пор кимеи не показывали, что вообще его заметили.
- С удачной охотой, - он всё высматривал копья, дротики или хотя бы пращи у охотников - но, похоже, в добычу просто вцепились когтями и прокусили горло, как сделал бы дикий кот. - Помочь донести тушу?
- Да! - охотница, вытерев и убрав нож, поднялась на ноги. - Увы, для нас это большая тяжесть. Приятная - но большая.
- Ясно, - сармат поднял тушу за связанные задние ноги. Весила она чуть больше полуцентнера - нетрудно донести в руке, чтобы не пачкать скафандр. Кровь уже не текла - Мкен вылизал разорванное горло дочиста.
- А мы уже съели печень, - чуть прижала уши охотница. - Но сарматы, как я знаю, такую еду не любят?
Кимеи вылизывали запачканные усы и осматривали руки и куртки. Кровь на когтях была у двоих - один, судя по ранам вилорога, вцепился в бок, другой запрыгнул на спину. И одеты все трое были просто и легко, в один слой пятнистой грубой ткани из волоса Ифи, а обуви не носили вовсе.
- Не знал, что вы охотитесь... вот так, - пробормотал Гедимин, вспоминая многослойные одежды, кисточки на поясах и рисунки на свитках. - Это не опасно?
Охотница с тихим вздохом опустила уши.
- Это честно, Древний Странник. Зверь против зверя. Пойдём же в город! Мясо уже остывает.
...Вилорога уволокли мгновенно - куда-то под дальний навес. Похоже, там обычно и разделывали добычу - Гедимин краем глаза увидел ещё одну подвешенную тушу, уже ободранную, без головы и копыт. Сармат втиснулся под другой навес, в пустующую по холодному времени года "бумажную фабрику". Туда тут же нанесли циновок, принесли светящийся эльфийский шарик, - помещение было закрыто тростниковыми полотнищами со всех сторон, и они, придавленные камнями, частично защищали от ветра и почти не пропускали свет. За "фонарём" в тёмном "цеху" появилась закрытая плошка с ручкой. Кимея сдвинула крышку, потом и вовсе убрала её, поводила мохнатой лапой над тёмно-красными камешками на дне - осколки "кей-руды" накалились до желтизны. Гедимин запоздало схватился за дозиметр. "Ага, розжиг ЭСТ-пульсацией," - почти не удивился он. "На Равнине не умели."
- Есть лепёшки и пряный отвар, - сказала кимея, оставив "обогреватель" на лавке. - И вода уже закипает. Будет рыбная похлёбка, - сварить и на тебя?
Гедимин качнул головой.
- У меня есть еда, - тут он вспомнил о несобранных образцах. - Немного отвара - и хватит.
Скайотские пряности уже добрались и до кимей, и те их распробовали - в отваре были уже знакомые сармату ферментированные листья, ещё пара растёртых растений для вкуса... и "эльфийский" мёд - на случай, если вкус окажется острее, чем рассчитывали. А вот состав лепёшек не изменился - рыба, тростник и орехи. И ещё растёртая зелень - другой вид, "усатка".
- У воды растёт, или сажаете? - спросил Гедимин, подцепив когтями тёмно-зелёную "иголку". Кимея шевельнула ухом.
- Сажаем там, где хорошо растёт, - а хорошо ей у воды. Спасибо древним за тайники жизни, а народу леса - за семена! И Богам Жизни - за дичь в степях и лесах.
Эта кимея на охоте не была и в походный "камуфляж" не переодевалась - но при слове "дичь" её глаза блеснули. "Потомки хищников," - Гедимин криво ухмыльнулся. "Размер, масса, реакция... интересно, могут они вдвоём свалить бизона? Слишком много факторов для расчёта..."
- Нанны уже хотят вырастить у себя тёрн и вишню, - сказал он. Кимея шевельнула усами.
- Посадим и мы. Но сиригны пока говорят выждать. А что твой народ, сарматы? Их города уже наверху. Будут ли у них сады и стада? Мы осенью приносили пряности в "Ксолат", спрашивали, дать ли весной семян. Но народ "Ксолата" изувечен болезнью, им вся пища на один вкус. А другие твои родичи? Если им что-то нужно из семян или пряностей - скажи.
Гедимину представились грядки с перцем, усаткой и крапивой-мутантом вокруг станции, и он прикусил щёку, чтобы не фыркнуть от смеха. Сарматов-пастухов решил не представлять - можно было и не удержаться.
- Нет, ничего не надо, - ответил он. - С моими... сородичами ни у кого нет проблем? Столкновений из-за земли, рудников или грязной воды?
Кимея навострила уши.
- О таком мы пока не слышали. Сарматы в чёрной броне появлялись у миканских рудников и в восточных холмах, но ничего плохого не делали. Даже не подходили к тем, кто там был, только смотрели издалека проницающим взглядом... ну, как вы умеете, - она указала на запястье Гедимина с выключенным анализатором. - И на оклики не отвечали, даже когда эльфы звали их на языке эсков. Гедимин, наречие твоих родичей сильно изменилось под землёй? Ты понял их сразу, когда заговорил с ними? Мы у себя в записях ничего не нашли, но если записи неполны...
Ещё не договорив, кимея достала перо и свиток. Гедимин досадливо сощурился. Досадовал он не на фелиноида - тот-то как раз вёл себя разумно. "Тески, мать ваша колба! Все же в курсе, что наверху - аборигены, что пришли к их посёлкам. Крикнуть "здрасте" что мешает?!"
- Не, языки ни при чём, - проворчал сармат. - Это мои... сородичи с Энцелада свалились. Если будут вам вредить, что-то брать или куда-то лезть, не спросив, - найдите меня. У нас сейчас командира нет, приходится с каждой станцией говорить отдельно. Я напомню, на какой они планете.
Кимея слушала его, настороженно прижав уши.
- Мы бы хотели избегнуть вражды, - огорчённо сказала она. - Мы знаем, как неладно с вами жили прежние соседи, и...
Под навес, откинув циновку, заглянула вторая кимея.
Сармат резко распрямился и лишь в последний момент вспомнил о низкой крыше - она уже хрустнула на его макушке. Гедимин выругался про себя и припал на одно колено, глядя наверх, на свежие трещины в слоях тростника. С крыши сыпалась растительная труха.
- Вольт? Он здесь?
- Не-ет, - протянули кимеи, глядя на растущий пролом. - Но он просил передать, если мы тебя встретим. Он был во Фн"аске... Ми-и! Надо закрыть эту дырку.
- Пора перекладывать крышу, - перебила другая. - Странник Гедимин, если бы ты перебрался в другую пристройку...
- Я помогу с крышей, - буркнул сармат. - Я не хотел её ломать. Что нужно делать?
Труха насыпалась в чашку с "углями" и успела начадить. Гедимин задвинул крышку и выбрался наружу. "Так, циновки, пучки тростника внахлёст, поперечные связки... Вроде несложно. Есть тут запас тростника?"
...С крышей разобрались быстро. Гедимину доверили только снять повреждённые части и закинуть наверх новые связки тростника, - перестилать их кимеи взялись сами, сармата очень настойчиво спровадили под другой навес - в ещё один пустующий "бумажный цех". Городок кимей, как Гедимин и раньше замечал, почти весь жил вокруг бумаги и книг - и откуда-то в нём были и новые яркие ткани, и эльфийские светильники, и даже кей-руда.
- Вольт вам свои записи обещал дать, - вспомнил сармат, устроившись на новом месте. Кимеи вокруг радостно заурчали.
- Да! Он дал нам записи отца, и свои тоже, и снял с них печати. Много тростника мы посадили, чтобы их переписать - а дело только начато.
- Он и его отец - они прошли весь Хесс, сверху донизу и от Бездны до Бездны! - перебила другая, сверкая золотистыми глазами. - Видели сорок тысяч народов и узнали восемьсот наречий. А мы в ответ могли дать только малые записи о делах Орина...
- Сорок тысяч?! - Гедимин ошалело мигнул. - И это всё - одна планета? То есть - оттуда можно прийти по Провалу?
- Да, Провалы связали наши миры, - ответила кимея. - И кто-то уже пришёл, а мы послали летописцев к ближним народам. Но вряд ли мы узнаем что-то, чего в свитках Вольтов нет. Не знаю даже, управимся ли мы с ними за десять лет или за двадцать...
Гедимин представил себе объём записей о пространстве, где помещаются сорок тысяч народов. Полных записей - от дозиметрии до языковых особенностей. С трудом удержался, чтобы не выпрямиться и не проломить ещё одну крышу, встряхнул головой и грохнул кулаком по броне.
- Вручную, пером по бумаге, - двухсот лет не хватит. Есть одна штука - печатная машина. И ещё одна - печатный станок. Я могу сделать образцы, дальше толковые кузнецы и ювелиры справятся.
- Машина? Станок? - кимеи переглянулись. - Мы плохо понимаем слова сарматов. О чём ты говоришь? Что оно сделает со свитками Вольтов?
- Скопирует, - буркнул Гедимин, доставая потрёпанный ежедневник. Следом из кармана выпали формы для отливки литер.
- Быстро и аккуратно, как хороший переписчик. А станок умеет переписывать один свиток множество раз. Хоть двадцать, хоть двести. Только нужно определиться с письменностью. И ещё - металл для деталей. Мельх... гилатса подойдёт. Кто здесь понимает в механике?
..."По Огнёвкиным Курганам пролегла дорога". Гедимин не знал, почему для эксперимента выбрали именно эту фразу - она не содержала все буквы ни для одного из алфавитов Пустошей, она не была оптимально короткой, максимально сложной или предельно простой в написании. Разве что название "Огнёвкины Курганы" он вспомнил - оно было в заглавии одной из двух художественных книг, которые он видел у переселенцев. Возможно, эта "Песнь" была чем-то важна не только для наннов... Сармат пожалел, что не скопировал свиток. "Ничего, у кимей скопирую. Я ещё в местной библиотеке не был, надо напроситься..."
Для первого раза Гедимин не стал сильно заморачиваться, - отлитые из фрила и наскоро охлаждённые литеры легли в прорезь в деревянной плашке, найденной кимеями, пигмент нанесли подручной метёлочкой, "бумагу" - сначала аску, потом пергамент - придавливали к дощечке чьей-то кухонной утварью. Вроде бы эта штука была для раскатывания теста, её почистили перед экспериментом, хотя она и так выглядела мытой, и положили сверху на лист кусок вытертой кожи...
Теперь два свежих оттиска лежали на "фабричной" лавке под эльфийским светильником, а вокруг толпились кимеи и их разглядывали. Гедимин тоже смотрел и едва заметно щурился. С пигментом предстояло поработать - засыхал слишком быстро, да и края "бумаги" надо было прижать плотнее - на аске буквы по краям оплыли, на пергаменте - еле пропечатались. "Так себе демонстрация," - думал сармат. "Но если они поймут идею, недочёты убрать несложно."
- И это одна строка... - пёстрая кимея в мужской одежде сидела рядом с наборной дощечкой и рассматривала литеры. - Сколько же нужно отлить знаков для целого свитка? Сколько мёртвых городов пройти, собирая древний расплав?
- И сумеем ли мы его очистить? - другая кимея изучала остывшие формы, высыпанные Гедимином на лавку. - Эти вещи пахнут чистым огнём и металлом. Потому что прошли через руки сармата. А то, что лежит в развалинах, пахнет костяным пеплом и древней гнилью...
Гедимин мигнул. Респиратор, конечно, поглощал летучие вещества, но в "прошлой жизни" сармат видел много фрила. Запаха у него обычно не было - разве что нагреть до расплавления. "Именно!" - Гедимин мысленно выругался. "Ты же устроил химцех в толпе народу! А у них нюх потоньше твоего - и они-то без респираторов!"
- Фрил пахнет, пока горячий, - буркнул он. - Остынет - перестанет. Или замочите его в чём-нибудь, что пахнет лучше. В травах каких-нибудь.
Кимеи переглянулись.
- Мы не о том, мастер-сармат, - тихо вздохнула дымчатая, сильно похожая на Инсю. Гедимин досадливо сощурился. "Верно. Трудоёмкость изготовления. Об этом я не сказал."
- С литерами будет много возни, - признал он. - Но готового набора хватит на десятки лет. А дощечки можно сделать удобнее, чтобы текст набирался легче. Зато один набранный свиток можно смазать краской и прокатать много раз. Сделать много одинаковых свитков, не мучая переписчиков. Эта... "Песнь о курганах" - сколько дней нужно, чтобы её красиво переписать? А десять раз?
Кимеи снова переглянулись.
- Много работы... чтобы потом не делать ещё больше работы? - кажется, дымчатая поняла идею. - Хорошие слова, мастер Гедимин. И все эти свитки будут одинаковыми до знака? Дюжина "Песней", и ни одна не отличается ни на слово?
Сармат кивнул.
- Меньше искажений. При переписывании ведь, бывает, рука дрогнет. Или кто-то влезет и впишет от себя.
Несколько кимей переглянулись и с извиняющимися жестами быстро вышли. Сквозь циновки, заменяющие стены, донеслись приглушённые мяукающие звуки - что-то взволнованно обсуждали.
- Для кого же делать столько одинаковых свитков? - спросил пятнистый поселенец. Он потихоньку переставлял литеры, собирая другие слова; с непривычки это тяжело ему давалось. Да и сам Гедимин не то чтобы много знал о таком способе печати и подавно не застал его - только читал, когда интересовался старинными механизмами, и то теперь пришлось додумывать на ходу.
- Ведь надо шесть, не меньше, - кимея что-то прикинула на испачканных краской когтях. - Пятеро перепишут один свиток пять раз быстрее, чем один мастер соберёт дощечку! Вот шестерых сразу найти будет трудно. А кому нужно столько свитков? А тем более - дюжина?
Гедимин мигнул.
- У вас нет таких книг, которые читают все? Эта "Песнь" - я её видел у наннов. И у вас, наверное, этот свиток есть...
- У каждой семьи, - подтвердила вернувшаяся кимея. По итогам переговоров все были взъерошены, но их мыслей Гедимин понять не мог. Кажется, не перессорились - но что решили?
- Мы все знаем "Песнь". И нанны, и микана, и люди, и эски. Вот только... - кимея дёрнула вибриссами. - Каждый народ читает её по-своему. Если мы наш свиток дадим наннам, они попросят часть переправить. А если дадим Клану Ртути - он его нам вернёт. А если Клану Золота...
- Кажется, это важная книга. Это про историю или про богов?
Кимеи быстро переглянулись.
- Ты не читал?! Ради Омнексы... да, ты же из Тлаканты, мы и забыли, - вибриссы кимеи поникли. - Мы тебе принесём. Да, и про богов, и про историю. Для кого-то давнюю - но у нас ведь хорошая память. А у микана - тем более.
"Ага, что-то про реальные события. И, видимо, очень серьёзные. Вроде Сарматских Войн," - Гедимин вспомнил фильмы о Второй Сарматской, потом - книги, прочитанные в тюрьме, и снова выругался про себя. "Верно. Мы и мака... люди пишем и читаем "эти свитки" по-разному. А если народов ещё больше..."
- Ладно. Это особенная книга, я понял. А ваши хроники? Вы же не переписываете их под каждый народ. Их можно скопировать для всех, кому надо...
Вокруг захихикали. Не удержался никто, разве что у одних только усы тряслись, а другим пришлось зажать рот и присесть на лавку, содрогаясь от смеха. Гедимин растерянно хмыкнул.
- Прости, мастер Гедимин, - кимея у наборной дощечки под его озадаченным взглядом пригладила усы. - Мы только подумали о хрониках, сложенных в доме каждого клана. Пока наберёшь на дощечках всё, что случилось за год... Я не знаю, мастер-сармат, сколько городов и их правителей нам нужно. Если каждый город Орина попросит страницы за год, а переписчик будет всего один - и то он успеет быстрее, чем умелец с дощечками! В Тлаканте, я слышал, были тысячи городов. Но столько уже не будет - земля не выдержит.
- А. Понятно, - пробормотал Гедимин. - Значит, хроники тоже бессмысленно... Но есть ведь просто книги? Которые можно отпечатать одинаковыми, и которые каждый будет читать? Я видел книгу "Девы из Наангеа"...
Теперь прыснули все, даже те, кто в первый раз сдержался. Кимея с дощечкой под взглядом Гедимина укусила себя за руку и выпрямилась.
- "Девы из Наангеа"? Если это "просто книга для каждого", то я - дракон! Для наннов она священна, а микана её в руки не возьмут. А для лесного народа или бледных людей это пустые буквы. Мы не знаем "просто книг", мастер-сармат. Может, они были в том, сгоревшем мире? Там, откуда твои дощечки...
...Литеры и формы Гедимин забрал с собой, прихватив и "испорченную" деревяшку. Надежда оставалась ещё на эльфов... и на скайотов - они всё-таки были из "того мира" и не успели, как сармат надеялся, "пропитаться" соседскими "порядками". Была небольшая вероятность, что и кимеи что-то примут в расчёт, - из "цеха" они расходились в задумчивости, переговариваясь вполголоса. На ночь сармату принесли ещё кувшин отвара и свиток в тиснёном тубусе - и костяной штатив с двумя рогульками и кованым зажимом.
"Своя технология, мать моя колба..." - думал он, глядя, как кимея вкладывает в рогульки одну из палочек-"креплений" свитка и передвигает зажим-"закладку" по листу. Нижняя, ещё не развёрнутая, часть свитка легла в углубление, обтянутое выделанной кожей.
- Интересная штука, - Гедимин тронул штатив. - И свитки так не повреждаются... Но тетради читать удобнее, разве нет? Почему вы на них не переходите?
- Для пергамента удобнее тетради, для аски - свитки, - отозвалась кимея. - Хочешь читать ночью? Утром мы не будем тебя будить, питьё и воду оставим у входа.
- С водой не возитесь, я к озеру спущусь, - качнул головой Гедимин, вспомнив, что водопровода нет и в этом городке (хотя подземный коллектор вырыли, и, судя по массивной крышке и шорохам из-под неё, Флерву завезли, и она разрослась на бросовой органике). - Аска на тетради тоже годится, она крепкая.
- Как знаешь, мастер-сармат, - только и сказала кимея, прежде чем выйти. Озадаченный Гедимин остался в полумраке под навесом. У свиточного штатива была и третья опора - как раз под эльфийский "фонарик", для ночного чтения. "Ладно, посмотрим, что там за курганы. Если это такая важная история, что из-за неё все народы спорят... а ведь по-любому прошло больше трёх сотен лет. Хотя у нас тоже помнят Вторую войну. А может, и Первую..."
Текст был сложнее, чем сармат рассчитывал - он свободно говорил по-кимейски, но кимейский с "эльфийскими" наворотами и странными, возможно, устаревшими формами слов и строением фраз, да ещё и в стихах... Иногда Гедимин возвращался к уже прочтённой строфе, повторял её про себя, озадаченно хмыкал и делал пометки в ежедневнике. "А у них там, в Найе, с ирренцием всё тоже было непросто. Надо же, "квантовые" из-за него передрались. Из соседней Метагалактики пришлось ввозить, да ещё тайно, да придумывать, как распределить... Хм. А почему не привезли с Ириена? Когда это вообще происходило?" - Гедимин заглянул в конец свитка, слабо надеясь увидеть там даты. "Нет, опора тут есть - "пока горы изгибались полумесяцем, пока не сложились в лунный лик". То есть - пока не случилось тектонической катастрофы, переломавшей целый кусок материка. Но вот когда она могла произойти? И как у них там с массовым вымиранием после такого скоротечного бабаха? И, да, почему бабахнуло? Ладно, дочитаю..."
Закончив, Гедимин отсканировал свиток (тот слегка "фонил", но текст отображался чётко), погасил свет и устроился на циновках, задумчиво глядя в темноту. "А этот их Идмин на мелочи не разменивался. Заправить вулканическую цепь ирренцием, чтобы его разносило с пеплом... Да, свет из-за серьёзных извержений померкнуть мог, понятно, почему эльфы обозлились. А если у них до этих выбросов ещё была монополия на остатки ирренция..." - он вспомнил, как общался с Кланом Ртути, мысленно умножил их "заскоки" втрое, хмыкнул и перевернулся набок. "Но доводить и так неуправляемую штуку до взрывной цепной реакции - это они зря. Несколько вулканов - всё-таки лучше, чем трапповые извержения. Интересно, сами-то эльфы поняли, что... Не. На них непохоже. Загляну, если доведётся, в их версию "Песни"... А вот что в самом деле почитать бы - это лабораторные записи Идмина. Реактор из вулканической цепи - это сильно..."
Он прикрыл глаза и провалился в зелёное сияние. Ему снились реакторы, вулканы, бесконечные расчёты в уме - и почему-то большой чёрный кот. Он ходил вокруг сармата, не сводя с него взгляда - и иногда над двумя глазами приоткрывался третий, раскалённый докрасна.
14.01.254 от Применения. Западная пустошь, к западу от озера Скеллин
- Какая развесистая мифология, - кисло сказал Кронион Гварза. Рассказ Гедимина он, похоже, слушал вполуха - и едва дождался момента, когда тот выдохся и замолчал.
- Жаль, фольклор не по моей части. Я медик. А вот что по моей - так это беда в "Квинисе". Туда идёшь? Близко не подходи. Они на карантине.
Гедимин ошалело мигнул, на время забыв и о кимеях, и об их сложной истории.
- "Квинис"? Что...
Он прикусил язык. Для карантина сарматской станции была всего одна причина...
- Первый случай эа-мутации, - буркнул Кронион. - Двое точно, семеро под подозрением. Хорошо, что станции пока изолированы. Говорил я Исгельту - проверки раз в неделю! Всё равно, наверху, под землёй, кто куда ходил - не ходил, - раз в неделю всех на тесты. Нет, проще ведь слизью растечься, чем прокол на руке зарастить...
- Мать моя колба, - пробормотал Гедимин, чувствуя под рёбрами лёд. - Где заразились? Что-то известно?
- Если бы, - Кронион помрачнел ещё сильнее. - Оба ликвидаторы, но пересекались только на базе. Кто первый начал, уже не выяснить. Эа-вируса в собранных пробах не было. Может, внутренний сбой, такое тоже бывает. Поймали бы сразу - обошлось бы блокатором. А через месяц... Сами погибли и семерых за собой утащили. И хорошо, если вся станция не... Да нет, вряд ли. Но ты туда не ходи. И блокатор себе введи. Так, на всякий случай.
Гедимин уже рылся по карманам в поисках нужной ампулы. Пальцы дрожали. "Столько лет обходилось без эа-мутации! Надеюсь, на других станциях проверяют всех вовремя. Раньше помогало..."