Аннотация: О расселении халагов, о грызне в пустошах и о взорванной торговой тропе.
38.02.283 от Применения. Западная пустошь, южная Аркасия
Облачная дымка над Тэкрой отодвинулась к югу. В хороший день уже видна была тучевая кайма над Туманными горами - воды озера Оллья, испарившись, "цеплялись" за вершины и заливали северные склоны, не доползая до дальних пустошей. Но дождей от Тэкры хватало, солнечный жар усиливался, и с Деревьев Ифи уже сыпались соцветия. Гедимин встречал их далеко от дерева - они сновали в траве, волоча за собой розовые, жёлтые и зелёные тычинки.
Все убежища (кроме, разве что, обрушенного "Кэй-Эм") остались далеко в стороне, и даже суики едва ли часто заезжали в западные степи. Но Гедимин всё чаще видел следы вырубки, пеньки от стеблей аменера, насечки на стволах и колеи от протекторов. Кресты "Хилларса" и зубцы "Аркаса" сменились двойной "улиткой".
Вскоре сармат вышел к первому кострищу. Огонь погас в этом году, может, недели две назад. Гиены растащили объедки и ушли. Гедимин поводил сканером, высматривая ямки от шестов, следы лежанок и "склады отходов". "Охотничья стоянка," - думал он, глядя на клочья шерсти и обгорелые перья. "Откуда они ездят на охоту? Из Массета? Из Васы? Даже от Ликаны путь выходит неблизкий. Где-то у них есть ещё одна база..."
Карта молчала. Гедимин ходил здесь ещё до того, как выросла трава, - и очень сомневался, что пропустил бы Старый Город или жилое убежище. На карте были остатки отдельных "старых" зданий - взорванная заправка с покосившимся ангаром, двухэтажка с провалившейся крышей, "огрызок" туннеля от "хельдовой дороги"... "Проверю," - сармат направил коготь на ближайшие развалины. "Город на ровном месте ездоки вряд ли построили. А переделать разрушенное... Да, у них могло получиться. У Монту ведь получилось."
39.02.283 от Применения. Западная пустошь, южная Аркасия, "форт Миккела"
С утра было пасмурно, и рассвет Гедимин проспал. Проснулся от эха дальних выстрелов - кто-то на северо-западе "лупил" из "кинетики". Пока сармат, недовольно щурясь, пил Би-плазму и чистил броню, стрельба затихла - но над горизонтом поднялся тёмный дымок. Луч сканера дотянулся до него и скользнул обратно - с "отражениями" поломанного частокола, лежащего на боку "флипа" и наваленных друг на друга тел в обносках. Тела слабо шевелились.
"Ограда?" - сармат тронул когтем ряд наклонных кольев, остальное его не удивило - обычные "мартышечьи традиции". "Не видел я огороженных стоянок..."
Он быстро сверился с картой - дымок поднимался над остатками пары ангаров и "пятном" дорожного полотна. Тут была заправка с мачтой-приёмником. После Применения от неё осталась обугленная яма и разбросанные обломки - и два ангара с трещинами в стенах и просевшей крышей.
Пока Гедимин добрался до развалин, дым рассеялся, зато стал слышен рёв заведённых "флипов", крики, ругань и грохот. Сармат, опустившись на землю за остатками изрубленного можжевельника, видел ангар с замазанными трещинами в стенах, тлеющее кострище с горкой чёрных булыжников, пролом в частоколе и дымящуюся "башню" над вторым ангаром. Её собрали из обломков стен и крыши, а верхушку оплели прутьями. Теперь они догорали и трескались, и "оплётка" сползала на землю. Но рейдерам под "башней" уже не было до неё дела.
В кольце гудящих флипперов стоял "фургон"-трёхколёска с простреленными стенками и выдранной дверцей. Хенто в рогатом шлеме с пристёгнутым респиратором оседлал его "тягач" и пытался тронуться с места. Двое соплеменников - тоже в рогатых шлемах, с двойной спиралью, намалёванной на фриловых панцирях - выли и свистели, подбадривая его криками. Ещё четверо сновали по ангарам, стаскивая к машинам шкуры, котелки, циновки и жерди. Двое приволокли конструкцию из прутьев и кусков коры и взгромоздили на "флип" поверх вороха шкур.
Фургон надсадно завыл и тронулся с места, едва не свалив чей-то флиппер. Хозяин сердито заорал, но его крик утонул в радостных воплях. Хенто хлопнул удачливого пилота по плечу, заглянул в фургон, развернулся и свистнул. Ездоки, вынырнув из ангаров, метнулись к тёмной куче под стеной.
- Пошёл, пошёл! - из кучи выдернули человека со связанными руками, толкнули к машине, подняли следующего... Там было больше десятка поселенцев, все - коротко остриженные, в залатанных фриловых комбинезонах, с обмотками вместо сапог на ногах. Их рывком поднимали, деловито осматривали и швыряли к фургону. Там второй рейдер заталкивал их внутрь. Они не сопротивлялись, даже не стонали, хотя у них явно были и ушибы, и ссадины.
"Это не суики," - думал Гедимин, глядя на бледные лица. Кто-то успел обгореть на солнце, но и у него не было раскраски. "И это..." - он посмотрел на двойные спирали на панцирях, шлемах и машинах. "Это тоже не суики. Они все - халаги."
Труп, лежащий у частокола, тоже был бледнокожим, но одежду с него содрали - меток не осталось. Он упал вниз лицом, и Гедимин не видел рисунка на щеках. У халагов, которым не досталось респиратора, были начерчены чёрные завитки...
- Всё! - доложил халаг, ударив кулаком в стенку набитого фургона. Он покосился на выдранную "с мясом" дверцу, плюнул и снова грохнул по обшивке.
- Сидеть тихо, падаль!
Ездок с четырьмя рогами на шлеме привстал в седле "флипа" и огляделся по сторонам. Из ангара как раз вытащили огромную охапку тростника, связку широких листьев, а следом - ещё одну конструкцию из прутьев.
- Это ещё куда?!
- На крышу! - отозвался халаг, несущий конструкцию. - А чего? Ладные кровати!
Халаг нехотя отпустил кровать и шагнул к ещё тлеющему костру.
- Запалим? - он с просительной ухмылкой кивнул на ангары.
- Баран! - "четырёхрогий" показал ему кулак в кожаной перчатке и ухватился за штурвал, с места беря разгон. "Флип" вылетел из-за поваленной ограды. За ним с рёвом помчались остальные, и загромыхал набитый фургон. Ещё минута - и всё стихло, только новые колеи бок о бок протянулись на юго-запад.
...Четыре тела с пулевыми ранениями Гедимин нашёл внизу, у ангаров. Пятое лежало в обгорелой "сторожевой вышке". Это был боец, как и четверо застреленных, - в кожаной одежде, в рогатом шлеме, с халагскими "завитками" на бритых щеках. Он задохнулся в дыму, и за ним не полезли - даже "кинетика" осталась на "башне". Впрочем, она была неисправна - видимо, поэтому для её хозяина всё сложилось именно так.
"Халаги..." - сармат смотрел на раздетый труп с длинными светлыми волосами. Они были скреплены фриловой заколкой промышленной штамповки. Вряд ли такие делали в убежищах после Применения. "Халаги, когда рядом нет никого, убивают халагов. Закономерно..."
Надо было идти по следу, догонять отряд, но Гедимин всё рассматривал "форт" халагов. Да, у них получилось отстроиться, и не хуже, чем у Монту. В ангаре с "башней" остались опрокинутые плетёные кровати; их сделали прямо здесь, прутья не ошкурили и даже толком не вымочили, но лет пять конструкция прослужила бы. Были ещё какие-то вещи - из стен торчали крепко забитые палки для их подвешивания. Лишние дыры и трещины замазали. Дверь давно не работала, и слишком широкий вход наполовину заложили чем попало. Проём закрывали фриловым листом - он теперь валялся посреди прохода.
От второго ангара осталось меньше - стены наклонились, крыша провалилась. Уцелевшую часть "залатали", как могли. Внутри валялись горки хвороста, засыпанные травой и листьями, - скорее звериные гнёзда, чем человеческие лежанки. Тут, в углу, Гедимин нашёл шестое тело - женщину с разбитой головой. Она была не из бойцов, - видимо, робби, с опухшими пальцами и потрескавшейся кожей рук. Сармат знал, что её обожгло, - в обрушенной части ангара зияла яма с тёмной жижей и клочьями шерсти. Тут дубили шкуры.
Обрушить стены было несложно, даже сфалт не понадобился. Тела Гедимин стащил в кучу и сжёг в облаке плазмы. Дым снова поднялся над разрушенным "фортом". Сармат смотрел на него и качал головой. Потом отвернулся и ускорил шаг. След тянулся на юго-запад - и Гедимин был уверен, что до следующего "форта" доберётся уже к утру.
40.02.283 от Применения. Западная пустошь, южная Аркасия, "форт Гоферов"
Следов в предгорьях было больше, чем ожидал сармат. Флипперы ездили колоннами с запада на восток и обратно, сворачивая то на север, то на юг, - и Гедимин, выйдя на чужую колею, зря потратил время. До ночной стоянки халагов он добрался поздним утром, когда и след, и угли уже остыли.
Стоянка была "штатная" - на "полысевшем" пятачке, с протоптанной тропой к ручью и огромным кострищем. В огонь кидали обглоданные кости - мелкие, в основном птичьи; всё, что крупнее, сперва разбивали и выедали мозг. Обгоревшие осколки желтели в золе. Гиены подошли к ним, оставив следы в холодном пепле, понюхали и ушли - и теперь глухо ворчали в остатках кустарника у ручья. Отходили они неохотно, рыча и огрызаясь. Отогнав их, Гедимин увидел полуобглоданный труп.
Гиены не успели "поработать" над телом как следует. Человек, видимо, умер недавно - может, даже этой ночью. Уцелевшие волосы были светлыми, коротко обрезанными; подбородок и верхняя губа - в спутанной жёсткой "шерсти", - этот халаг никогда не носил респиратора и не выбривал лицо под него. "Кто-то из пленных..." - Гедимин вспомнил живые тела, сваленные в кучу у "форта", и стиснул зубы. "От такого обращения недолго помереть. Хотя... всё-таки странно. Кости крепкие, почти все зубы на месте. Он не был заморенным стариком. Убили? Зачем убивать крепкого раба?" Сармат, в недоумении пожав плечами, отошёл от тела. Вскоре за спиной зашуршало и захрустело - гиены вернулись.
Новый след оказался верным. От ночной стоянки халаги "гнали" без остановки - и вскоре Гедимин увидел на горизонте дымок, а потом и три скрещенные жерди над дозорной "башней".
Эти халаги к нападению готовились - задолго до частокола пропали последние кусты и высокие травяные заросли, и сармат, как ни старался подобраться тихо, с минуты на минуту ждал стрельбы. С пятиэтажной сторожевой вышки был неплохой обзор - но, похоже, часовым было не до Гедимина.
Применение занесло сюда одну из странных человеческих малоэтажных построек "под старину" - с торчащей на углу башенкой и бессмысленными колоннами. Они рухнули, фасад снесло, но внутри уцелело немало отсеков. И, видимо, халаги сидели тут не первый год - успели заложить и замазать проломы, соорудить крышу и наставить во дворе навесов.
Под один из них загнали "фургон" из разграбленного "форта" - и с ним под присмотром халага в рогатом шлеме возились двое в плетённых из травы колпаках. Один копался в моторе, другой привинчивал новые крепления для дверцы. На них из-под соседнего навеса оглядывались женщины в заплатанной одежде. Они, растянув на жердях шкуры, тщательно их выскабливали и растирали чем-то пережёванным, сплёвывая себе на ладонь. Губы у всех были потрескавшиеся - то ли от ветра и солнца, то ли от едкого реагента.
Гедимин тихо обогнул частокол. Если часовой на вышке до сих пор его не увидел, то услышать точно было некому - во дворе, на пятачке меж навесов, надсадно ревели два "флипа", и кто-то выл от боли.
- Ха! - крикнул кто-то, и одновременно заглохли оба мотора - только кто-то ещё подвывал и всхлипывал. С силой пнули что-то мягкое - стоны стали громче. Гедимин, обогнув навес, увидел согнанных в кучу пленников. Это определённо были они - у многих на руках остались красные рубцы. Ещё двое, в лохмотьях, забрызганных кровью, стонали на земле. Халаги в шлемах стояли вокруг. Один держал два троса, привязанные к "флипам" - будто хотел их смотать, но на что-то отвлёкся.
- Ну? - спросил "четырёхрогий", повернувшись к пленникам. - Кто ещё непонятливый?
Те попятились в тень. Ближайший халаг схватил за шиворот подвернувшуюся женщину и швырнул на стонущие тела. Та, упав на четвереньки, съёжилась и втянула голову в плечи.
- Ты! - "четырёхрогий" ткнул в неё пальцем. - Ну, так что случилось с фортом Миккела?
Халаг поднял дрожащую женщину за шкирку, и та кое-как встала. Гедимин не слышал, что она бормочет.
- Громче! - рявкнул "вожак". Халаг лениво съездил её по лицу и отшвырнул к стонущим. Боец с верёвками широко ухмыльнулся, едва не уронив респиратор.
- Привязывать?
- Не надо! - кто-то из пленников шагнул вперёд. Глаз у него был подбит, щека рассечена, но держался он почти прямо.
- Я скажу... м-мастар!
"Вожак" коротко хохотнул.
- Начинает доходить, да? Хорошее средство! Погоди, - он покосился на бойца с верёвками, - успеешь наиграться! Давай другую!
Халаг выдернул из кучки ещё одну женщину. Поселенец с подбитым глазом сунулся было наперерез, но получил под дых и согнулся пополам.
- Не лезь, - ухмыльнулся боец с верёвками. - У меня на всех хватит!
- Визжат бабы громче, - заметил "четырёхрогий", разглядывая съёжившуюся женщину. - А как сказать что по делу... Ну? Что было с фортом Миккела?
- Н-на... - её трясло, и говорила она с трудом, как ни старалась. - Н-напали д-дикари. Б-бойцов порезали. З-зимний форт п-прислал п-подмогу...
- И отбил вас, падаль, у дикарей, - "вожак" довольно ухмыльнулся. - Теперь вы чьи?
Женщина пробормотала что-то неразборчивое.
- Тебе, ублюдок, всё равно не поверят, - прохрипел избитый пленник; он кое-как сел, держась за плечо. - Миккела узнают, приедут - сам завоешь на растяжке!
- Узнают? - "вожак" недобро ухмыльнулся. - От кого?
- Ну вот и зачем отвязали? - боец с верёвками пинком сшиб избитого наземь и ловко схватил за оба запястья, обматывая их тросом; пленники заскулили, попятились. - Теперь уж, мастар, не лезь!
- Кончай с ним, - кивнул "четырёхрогий". - Да не спеши! Руки оторвутся - быстро сдохнет...
Гедимин выпрямился, поднимая сфалт.
На вышке сидел "гранатчик", и стрелять он умел. Гедимин, уже катясь по траве и шипя от резкой боли в ступнях, успел выстрелить сам. Два взрыва грянули одновременно. Вышка "испарилась", обдав всё вокруг битым фрилом. Сармат откатился в сторону, перехватил сфалт другой рукой и выстрелил по рогатому шлему. Скафандр загудел под двумя пулями. ЭМИА-луч очертил широкий полукруг - поверх упавших навесов и повалившихся рабов. Циновки задымились, кто-то завыл и захрипел. Гедимин выстрелил снова - на блик в дверном проёме - и выпрямился, тяжело дыша. Локоть, кисть, обе ступни - всё горело и дёргало. "Теск, ты болван," - беззвучно выдохнул он, хромая к пролому в частоколе. "Линкен бы тебя прибил. А уж Гуальтари..."
Во дворе всем было не до него. Пленник, успевший отвязаться, оседлал "флип" и под одобрительные крики проехался по телам бойцов. Один из них ещё подёргивался и хрипел. В яме для вымочки шкур женщины кого-то топили, закидав кожами. Он орал и дёргался, его били баграми. Несколько поселенцев - они выглядели чище других рабов, у них были шапки и кожаные пояса, хоть и без украшений - сдирали одежду с убитых бойцов. У мародёров был командир - женщина с длинными тёмными волосами, с меховыми полосами на длинном платье. Заглянув очередному трупу в лицо, она издала хриплый смешок и пнула тело.
- Смерть! - заорал кто-то. Гедимин, вставший в проломе, увидел испуганные лица - и все шарахнулись по укрытиям, с ужасом глядя на него. Женщина замешкалась - встала, как вкопанная, лишь по лицу ходили волны. Всё стихло, только гудел одинокий "флип" - на нём сидел освободившийся пленник и смотрел на Гедимина исподлобья, подёргивая щекой.
- Не бойтесь, - сармат столкнул сфалт за плечо и поднял ноющую руку. - Рейдеры вам больше не навредят. Кто вы, и что это за место?
- Чёрная смерть... - прошептали под навесом - и, кажется, не под одним. Повсюду шуршало и бормотало. Женщина, сглотнув, шагнула вперёд. У неё была новодельная обувь - что-то из кожаных ремешков поверх скирлиновых обмоток.
- Ты в форте Гоферов, Чёрная Смерть. Я - Анни Гофер. Была его женой, - она кивнула на труп, который недавно пинала, и странно ухмыльнулась. - Теперь жёны ему не нужны.
Из проёма выбралась ещё одна женщина - молодая, со странно вздутым животом и кривой улыбкой. Первая крепко сжала её руку.
- Больше они вас не тронут, - Гедимин перевёл взгляд на пленника. - Ты из форта Миккела? Зачем тебя пытали?
Человек вскинул голову и неуверенно усмехнулся.
- Гоферы - лживые ублюдки! В этом году наш форт стал бы зимним...
- Крысюк Гофер ещё в том году на него облизывался, - сказала Анни. - Мы на зимовке только и слушали... А ты крепкий парень, Миккела. Гвулец?
Поселенец криво ухмыльнулся.
- Я Олав, - отозвался он. - Ты из "Гвулы"?
- Нам делить нечего, - женщина издалека протянула ему руку. - Чёрная Смерть, ты теперь тут главный?
Гедимин резко качнул головой. Ступни горели и зудели - запустилась регенерация - и ему очень хотелось зарыться поглубже и сунуть ноги в ледяной ручей.
- Главные - вы, - он перевёл взгляд с женщины на бывшего пленника. - Рабовладельцев больше нет. Убежище далеко. Берите их флипы, их оружие. Живите, как знаете. Нападут - отобьётесь.
Анни Гофер растерянно хмыкнула.
- И ты уйдёшь и ничего не возьмёшь?
- А чей теперь форт? - спросил кто-то из пленников. Они с местными глядели друг на друга озадаченно, но драться вроде не собирались.
- Ваш. Вольный, - Гедимин ухмыльнулся. - Можете так и назвать. Вы тут прижились. Еды хватит. Будете племенем. От халагов отобьётесь. С мирными договоритесь. Я пойду.
Он отвернулся и, не оглядываясь, двинулся к дальним зарослям. Думал он о том, что халаги неплохо стреляют - а вот он, Гедимин, совсем размяк. И надо бы смастерить тренировочный дрон...
22.03.283 от Применения. Западная пустошь, Аркасия, Туманные горы, город Ильхагга
Гедимин увидел ещё два халагских форта, прежде чем обогнул Туманные горы. Один был, по "классификации" ездоков, зимним - утеплённым и основательно укреплённым, с двойным частоколом и высокой сторожевой башней. Другой - за сутки пути к югу от него - поставили недавно и утеплить ещё не успели. Гедимин смотрел на "крепости" и угрюмо щурился. Пока он не заглядывал на северо-запад, халаги прокинули цепочки укреплений далеко от Массета - и на юг, и на восток, и, возможно, в лес племени сулымик...
За Туманными горами в воздухе прибавилось влаги - всё, что испарялось над озером Оллья, тут же и проливалось, разбиваясь о горные цепи. В траве над ручьями появились мелкие кожистые медузы и "кальмары"-микрины, но и здесь их стало меньше, и никто из них уже не вырастал с сарматскую ладонь. С холма, откуда Гедимин раньше видел озеро, теперь просматривались только тростниковые дебри - вода отступила, приоткрыв южный край котловины. "Ледник на севере," - думал сармат, недовольно щурясь на запад - оттуда доносилось эхо выстрелов и рёв раненых животных. "Ледник вбирает в себя воду. Надо проверить, насколько он разросся..."
В предгорья засуха ещё не пришла. По зелёным склонам сновали пищухи, "выстригая" траву и прячась от хищных птиц. Туда-сюда проносились стаи серых птичек. На камнях, растопырив ядовитые иглы, грелись ящерицы-тунки. Их, кажется, стало больше за последние годы...
А ещё тут стало больше чужих следов. Вдоль озера, между болотистым берегом и каменистыми предгорьями, колеи от протекторов сложились в приметную дорогу. Трава на ней ещё росла, но не везде и не всякая. Здесь ездили часто - и "стаи" лёгких "флипов", и тяжёлые "грузовики". Гедимин думал, как скоро халаги додумаются посыпать дорогу щебнем - сейчас она в дождливые месяцы была практически непроходима.
Ни одна колея не вела в горы, на торговую тропу к Ильхагге. Непримятая трава пробивалась меж камней, и её "стригли" непуганые пищухи. Гедимин, настороженно щурясь, миновал поворот, пологие подъёмы - и остановился перед "языком" недавнего оползня. Тропа, "подрезанная" несильным, но точным подрывом, обвалилась, открыв семиметровый обрыв. Ни проехать, ни пройти его было нельзя - разве что проползти на когтях.
"Взорвали," - с каждой секундой убеждался Гедимин, поднимаясь по обрыву. "Само так не падает. Взрывали сверху, со стороны Ильхагги. Отрезали путь чужакам? Значит, были причины..."
Едва сармат подтянулся и перелез через верхний уступ, как перед глазами полыхнуло, а в ушах затрещало. Дозиметр взвыл. Кажется, светодиод на нём был красным, - думал Гедимин, пытаясь промигаться. А вот звуковой сигнал сработать был не должен...
Индикатор погас вместе с белой вспышкой. Сквозь красные круги перед глазами сармат видел на экране высокий зубец. Кривая резко взлетела - и тут же обвалилась и поползла дальше - чуть выше прежнего уровня, чуть-чуть неровно. Указатель лениво качнулся на шпеньке. Он "смотрел" куда-то вбок - с этого направления прибор улавливал вялые волны ЭСТ-излучения. "Долгая пульсация," - определил сармат, заметив ритмичность. "И в ЭМИА-диапазоне тоже. Похоже на портал... или нет? Странная она какая-то..."
Вокруг было тихо. Оглядевшись, Гедимин нашёл на камнях выцарапанные угловатые метки. Орнамент повторялся - и что-то в нём было от "узоров" племени вута. Сармат проверил камень дозиметром, царапнул значок когтем - сработает ли повреждение?.. Прибор молчал.
"Что-то полыхнуло. Что?" - Гедимин отступил к обрыву, осторожно спустился на полметра, выполз обратно. Кривая ЭСТ-излучения даже не шелохнулась.
"Непонятно. Знаки не поменялись. Если тут мина - должна снова сработать. Или ей нужно время на перезарядку?"
Сармат сел на камень, зарисовал значок на листке, скопировал на обломок плитняка, повертел в руках. Ни вспышек, ни излучения...
"Пять минут прошло. Перезарядилось?" - Гедимин шагнул к обрыву и резко съехал на когтях на метр вниз. Так же быстро, рывком, он поднялся - и досадливо хмыкнул. "Мина" никак себя не проявляла, будто сармат "разрядил" её навсегда.
- Что ты ищешь? - со вздохом спросила мохнатая жёлтая морда, выглянув из-за камня. - Ты всё уже снёс! Может, отойдёшь, пока мы назад поставим?
- Снёс? - Гедимин растерянно мигнул. Второй Аватт - он уже стоял на пологом уступе тропы - усмехнулся в усы.
- О твой панцирь и не такое разобьётся! Хорошо, что у всяких машинников такой брони нет!
Первый дёрнул ухом.
- Да, тут нам повезло... Древний, ты иди в посёлок! Нам тут хватит работы...
Дальше на тропе не было ни естественных осыпей, ни следов подрыва - только в узких местах кто-то положил ребром каменные плиты, ещё сильнее затруднив проход. На камнях - не на виду, но Гедимин нашёл - были выбиты сложные узоры, частично похожие на "мины" над обрывом.
С тех пор, как сармат приходил сюда в последний раз, Ильхагга расширилась вдвое. Уже и на дальних склонах появились постройки из плитняка. Сухие террасы укрепили, провели водостоки, и там зеленел молодой злак кунгу, и торчали шесты, обвитые побегами волокнистого растения. На дикие склоны выгнали на выпас козьи стада. Гедимин различил крупные чёрно-бурые силуэты - у горных килмов были свои пастбища, а в посёлке - отдельные, более крепкие и утеплённые загоны. В них кто-то ворочался и вздыхал, и изредка слышался короткий пронзительный визг.
- Рано для отёла, - сказал чем-то озабоченный Аватт, выйдя из загона и помахав Гедимину. - Но в этом году всё как-то рано. Детёныши крепкие, выживут.
Сармат одобрительно хмыкнул. Он уже видел на дальней тропе двух навьюченных быков. Видел и полоски чёрной и тёмно-бурой ткани в одежде Аваттов, и полог из тяжёлой шкуры, - пришельцы уже освоились с местной фауной.
- А что с ящерами? - спросил Гедимин, устраиваясь под навесом у уличного очага. Здесь Аватты собирались по вечерам, но пока никто не вернулся с работ. Из-под навеса хорошо просматривался посёлок, и сармат пересчитывал грибные "башенки" и гнездовья споровиков. Хотя... вряд ли там жили споровики - строения-конусы стали ниже и шире, накрылись плетёными крышками, пропускающими холодный воздух, и изнутри был слышен шорох и скрежет.
- Ящеров больше нет, - Аватт тяжело вздохнул. - Не знаю, чего им тут не жилось. То ли вода не та, то ли земля. Тунки вот плодятся - а белоноги вымерли.
- Споровики тоже? - Гедимин уже рассмотрел мохнатые спины некрупных зверьков под решёткой из прутьев. В новых приземистых "башнях" поселились пищухи.
- Споровиков можно бы держать, - Аватт шевельнул усами. - Но совсем измельчали. Думали на вырождение, делали новые подсадки. Но они и на озере мельчают. Пустая возня!
- Кто там бубнит? - из дома на террасе, с приставной лестницы, выглянул ещё один Аватт, и на его ушах затрещали искры. - Древний пришёл?! А, мы слышали грохот на старой тропе...
Он исчез в жёлтой трескучей вспышке и появился в дверях соседнего дома - с глиняным кувшином и конусовидными чашками.
- Скоро все соберутся! - заверил он, протянув Гедимину сосуд с чем-то белесо-пузырчатым. - Давно тебя не видно. Из низины? Что там? Машинники всё заполонили?
- Кто пришёл? - дверь ещё одного дома открылась. На улицу выглянула бледная женщина с лысой головой. В одной руке она держала вязаную шапку, в другой - каркас маленькой корзины.
- Нидхи? - Гедимин радостно усмехнулся. Женщина-таркон ошалело мигнула, едва не выронив корзину. В доме кто-то охнул.
- Мастер сармат! - вышедшая на ходу натянула шапку. - Я - Юти! Как ты прошёл мимо машинников? Мы думали, они тебя...
- Юти! - одёрнула её старшая сестра. Она уже была в шапке и теперь на ходу одевала уворачивающихся детёнышей. Двое мелких тарконов, выпадая из тёплых накидок, прошмыгнули к столу. Кожа у них была серовато-белая и как будто потрескавшаяся, но лохмотьями не свисала.
- Выходи! - крикнула кому-то Нидхи. - И ты тоже! Это великий гость и большая удача!
Этих тарконов Гедимин видел впервые. Они были одеты по-местному, Аватты их знали, но на Гедимина оба смотрели с опаской и не сразу решились сесть за стол.
- Вот! - Юти кивнула на одного из них - худую женщину с длинными острыми зубами. - Она была в воде, когда всё это было. И другой тоже. Так они и сбежали. А все остальные - там, у машинников. Знаешь, что они сказали? Оллья теперь - не Оллья, а Хальяг-Оллья!
Острозубая с досадой дёрнула углом рта.
- А как ещё? Ликана не отбилась. Её воины против нас были сильны. А перед хальягами - упали на пузо. Так теперь и валяются!
Аватт протянул ей тёплую лепёшку. Уже разгорелись осколки кей-руды, потянулся дым от насыпанных щепок, кто-то принёс корзинку с тестом и раскатал его на горячих камнях. В котлах закипала вода.
- До вас халаги не добрались? - спросил Гедимин у Аваттов. Они покосились на тропу, уходящую вниз, и быстро переглянулись.
- Они хотели, - мрачно ответил старший из хесков. - Но по горам быстро не поездишь. А молнию их машины не держат.
- Но дорогу пришлось обрушить, - вздохнул другой. - Ты и сам видел. Когда внизу поумнеют - восстановить её будет непросто!
- Поумнеют - сами отстроят, - буркнул первый. - Но горы рухнут раньше. Древний, ты видел внизу разумных людей? У Халагольи их нет - но, может, где-то остались?
Сармат кивнул.
- Но дурных - больше, - он угрюмо сощурился. - Халаги взяли и "Гвулу", и Ликану. Строят свои посёлки к югу от гор. Вдоль озера, наверное, тоже. Из Ликаны сбежали только вы двое?
Тарконы переглянулись.
- Мы нашли только их, - сказал Аватт. - И то - в самом начале. Потом видели, как тарконы ездят с халагами. Нашу тропу им они показали. Они живые. В Ликане или где ещё - не знаю. Может, им там нравится? Раньше же нравилось.
Нидхи и Юти поёжились.
- Я проверю, что в Ликане, - пообещал Гедимин. - Если кто-то оттуда захочет уйти...
Он взглянул на острозубую женщину.
- Есть кто-то, кого надо оттуда вытащить? Из твоей родни, из друзей?