Солнце палило нещадно, приближаясь к зениту. Всё небо представлялось Речнику раскалённым белым диском. Он прикрыл ладонью глаза и окинул взглядом окрестности. Со священного холма было далеко видно, и увиденное вселило в Речника надежду. Там за соломенными ограждениями пестрели небольшие поля, рощицы краснолиста и одинокие Деревья Ифи, а поблизости виднелись невысокие холмики - местные жители домов не строили, а прятались от жары в землянках. Полуденный зной загнал всех в укрытия, только запоздалый небесный корабль летел низко над полями, торопливо взмахивая широченными оперёнными крыльями. А за полями, там, куда летела длиннокрылая хиндикса, поднимались земляные валы и невысокие сторожевые башни.
- Город! Человеческий город! Там люди! - радостно закричал Фрисс. "И человеческая еда!" - хотелось ему добавить, но сармат наверняка обиделся бы. Фрисс ел одну Би-плазму с тех пор, как пришёл на станцию "Рута", и она в него уже не лезла. И почему его предки не придумали для сарматов такую искусственную пищу, которую могли бы есть сами?!
У подножия холма громко и выразительно хмыкнули.
- Фриссгейн, ты спускаться собираешься?
- Уже иду! - крикнул Фрисс в ответ и полез вниз по сплетённым меж собой корням, держась за выступы камней. Белое кружевное дерево когда-то проросло на этом холме, а потом опутало его корнями и спустило их к подножию. Оно и сейчас возносилось к облакам, свивая ствол в спираль и широко раскинув безлистные ветви. В его тончайшей призрачной тени покачивались на ветках сотни подвесок - перья, бусы, меховые хвосты, тростниковые трубки и раскрашенные погремушки из яичных скорлупок. Там же висела теперь и ракушка, оставленная Речником в дар богам Аркасии.
- Мы уже у стен Ойи! - сказал Речник, сползая по корням на землю.
- Значит, к ночи доберёмся, - вздохнул сармат, поднимаясь с каменной плиты. - Держи, теперь не развалится.
Фрисс благодарно кивнул, прикрепляя к плащу починенную застёжку. Теперь она выглядела более чем странно - как все сарматские украшения - и отдалённо напоминала знак "Энергии Атома", который Речник видел в Старом Городе. Он накинул плащ и окинул себя придирчивым взглядом. Начищенные до блеска пластины брони сверкали на солнце, как и мечи, и серебристый бластер. Фрисс надел и шлем, но, поколебавшись, снял его и до поры спрятал в сумку.
- Сгоришь заживо, знорк, - недовольно посмотрел на него Гедимин. - Зачем защиту снял?
- Чтобы за сармата не принимали, - мирно ответил Фрисс. - А то уже на станции полукровкой называют, скоро предложат чинить альнкиты. А какой из меня сармат?!
Они шли по натоптанной тропе, а вскоре под ноги им легла широкая дорога, покрытая смесью глины и соломы, твёрдой, как камень. Пучки спутанной гезы больше не мешали идти, но всё равно путь давался нелегко. До сих пор невидимый обруч сжимал голову Речника, и до сих пор мрачен был Гедимин - броня не спасла его от звуковой атаки, он скрывал боль, но Фрисс видел, что с сарматом неладно.
На обитаемые земли путники вышли, как только поднялись из оврагов Чинчикоцоу - сразу же попрятались нахальные ящерицы, исчезли птичьи гнёзда, зато появились высокие столбы-побеги Ицны, утыканные лотками для сбора сока. Вдоль пересыхающих ручьёв протянулись посадки молодых Деревьев Ифи, окружённые тесным частоколом и опутанные верёвками. А за священным кружевным деревом начинались посевы - каждый ручеёк окружён был отдельным полем, где-то зеленела молодая сарка - низкорослый злак с огромным колосом, где-то сплетались гнутые стебли Минксы, где-то протянулись гряды тёмнолистной фарьи, пока ещё не увешанной стручками. Дождей давно не было, земля трескалась от жары, и Фрисс с сожалением смотрел, как высыхают последние родники. Он наколдовал несколько облаков влаги, но подозревал, что они ничему не помогут.
- Часто здесь такая сушь? - тихо спросил он у Гедимина.
- Всегда, насколько знаю, - равнодушно ответил тот, и это немного успокоило Речника - если жители до сих пор не вымерли, значит, урожай созревает даже в засуху...
Путники миновали первый земляной вал, рассечённый на части тропами. Никто не окликнул их с невысоких башен, но Фрисс почувствовал на себе цепкие взгляды. За валом снова потянулись поля и огороды, и Речник даже увидел жителя - тот выбирался из подземного укрытия и косился на солнце из-под широкополой шляпы. Кроме шляпы, на нём была только набедренная повязка - зато длинная, до колен. Фрисс ему позавидовал - он в своей броне задыхался.
За вторым валом человек и сармат догнали караван. К воротам Ойи торопились носильщики с грузом тонких лёгких досок. Вместе с ними двое жителей в широченных шляпах вели за собой вереницу рыжих и серых вилорогов - быстрые, но не слишком выносливые звери везли на себе связки прочных соломин. Фрисс с радостью заметил, что никто из людей или животных не шарахнулся от огромного сармата или от незнакомого путника-человека.
- Удачного дня! - пожелал он караванщикам, но на разговоры времени уже не осталось - им всем предстояло как-то протиснуться в ворота Ойи.
Именно протиснуться - высота хода, прорытого под земляным валом, не позволяла даже выпрямиться во весь рост. Над ходом возвышались глиняные башни, а из вала торчали ряд за рядом остро заточенные соломины. На ровных стенах башен и на валу над входом нарисован был тревожный символ - Три Луны, знак приближающегося Агаля. На валу Фрисс видел молчаливых воинов в набедренных повязках и доспехах из травы и кожи. Он чувствовал, что на башнях тоже кто-то есть.
Караван с досками не первый раз проходил сквозь ворота Ойи - люди и животные проскользнули под валом быстро и ловко, не уронив ни единой соломинки. Когда последнего вилорога провели в город, Речник и сармат переглянулись. Фрисс ещё мог пройти, согнувшись в три погибели. Гедимин в эти ворота не протиснулся бы никак, даже ползком.
Стражники, покинув стену, пререкались с караванщиками. С башни долетел еле слышный смешок.
- Стену ломать я не буду. Иди в город, а я поищу себе укрытие. Встретимся завтра на западной окраине, - вполголоса сказал сармат.
- Погоди немного, - нахмурился Речник. - Я вернусь быстро.
Он нырнул в холодный полумрак туннеля, царапнув рукоятью меча по своду, и выпрямился уже за городской стеной, под пристальными взглядами джайкотов. Воины окружили его плотным кольцом, и даже караванщики, отдыхающие в тени башен, уставились на него.
- Силы и славы! - сказал Фрисс, найдя взглядом воина с самым большим пучком перьев в волосах. - Я, мирный странник с востока, прошу помощи у воинов Ойи. Мой друг устал и ранен, мы в пути давно. Впустите нас в город!
- Ранен?! - воин с чёрно-белым лицом, больше похожим на маску, перевёл изумлённый взгляд с Речника на Гедимина и обратно. - Куда же надо было залезть, чтобы...
Воин с перьями поднял руку, заставляя его замолчать, и указал копьём на стену. Четверо стражников отошли от Речника и налегли на грубо выточенные рычаги у основания стены.
- Мы впускаем вас в город. Назови своё имя, странник, - обратился к Речнику предводитель отряда.
- Фриссгейн Кегин, посланник Великой Реки, - Фрисс коснулся сумки, но доставать грамоту не спешил. - Спасибо за помощь, страж Ойи. По приказу Короля Реки я хотел бы встретиться с владыками Ойи.
- В дни войны мы, джейгоны - владыки Ойи, - сказал, вскинув копьё, воин с раскрашенным лицом. - Дом священных змей ждёт тебя, чужестранец.
Речник скосил глаз на неясный шорох и длинную тень. Рядом стоял Гедимин, и все джайкоты разглядывали его.
- Поймай меня полуденник! - не сдержался "джейгон". - Не хотел бы я встретить тварь, которая смогла тебя ранить...
- Обычная эа-форма, - неохотно сказал Гедимин, оглядываясь по сторонам. - Обитает в пещерах Чинчикоцоу. Фриссгейн, я навряд ли буду полезен в твоих переговорах. Разреши мне немного отдохнуть... где-нибудь, где на меня не наступят...
Воины переглянулись. Фрисс посмотрел на сармата с испугом.
- Я отведу тебя в Дом-на-Перекрёстке, - сказал командир отряда и передал пучок перьев другому воину. - Приходи и ты туда, посланник Реки, когда джейгоны отпустят тебя. Анаквати принимают всех путников.
- Если нужен будет целитель, позови его, - тихо сказал Речник, надеясь, что сармат не слышит. - Гедимин скрывает боль, но ранен он серьёзно.
- Фриссгейн... - покосился на него сармат и щёлкнул пальцем по пластине брони на плече Речника. - Удачи в переговорах, знорк.
Фрисс догнал джейгона у входа в узкий крытый туннель-переулок - один из множества рассекающих Ойю на сотни частей. Солнце клонилось к закату, но воздух не собирался остывать, и зной был бы нестерпимым, если бы не навесы над каждой улочкой и не прохлада, исходящая от глиняных стен. Дома лепились друг к другу и срастались в подобие крепостных стен, защищающих тенистые дворики с родниками, садами и цветущими лозами. Фрисс заглядывал в узкие туннели-подворотни, как в загадочные порталы, и видел там цветы и воду. Обжиты были и крыши - там что-то росло, сушилось, хранилось, а на одной крыше Фрисс увидел небольшой крылатый корабль.
Джейгон остановился на перекрёстке и помахал рукой отряду копейщиков - они быстро шли к центру города. Отряд в двадцать копий был не первым и не последним из тех, что попались на пути Речника - Ойя переполнена была воинами, как будто все - и мужчины, и женщины - разом взялись за оружие. Знак Трёх Лун багровел над каждой дверью и аркой - джайкоты, похоже, готовились к Волне всерьёз.
- Слишком жарко в последние дни, - тихо сказал джейгон, когда Фрисс поравнялся с ним. - От этого много зла. Я не хотел, чтобы слышал твой друг, но тебе скажу - Серые Сарматы напали на нас ночью, и не все из нас встретили рассвет. Их было двое, они уже мертвы, но сколько их в степи, видят лишь полуденники...
- Мы будем осторожны, - кивнул Речник. О Серых Сарматах он знал немного, но достаточно, чтобы встревожиться.
Жилые кварталы остались позади. С двух сторон от дороги зеленели пруды, переполненные ряской, а вокруг них поднимались невысокие деревья с мохнатыми серыми стволами. Фрисс пригляделся и увидел, что их выступающие из земли корни едва заметно шевелятся, то закапываясь, то выглядывая наружу. От странного сада пахло гнилыми водорослями и - не столь сильно, но ощутимо - тухлым мясом.
- Ванкаса невзрачна, но щедра на плоды, - сказал джейгон и посмотрел на брезгливого Речника с неодобрением. - Особенно если ей хватает пищи... Да благословят вас змеи!
Он остановился и помахал рукой четверым крестьянам, медленно идущим по саду. Двое из них держали длинную жердь, с которой свисала сотня крысиных тушек - и обычные бурые крысы, и серые переростки с лишними хвостами и проплешинами. Ещё двое отвязывали крыс и раскладывали по корням деревьев, не обращая внимания на шевелящуюся землю. Фрисс видел, как быстро вытягивались из земли мелкие корешки и оплетали каждую тушку, а потом уходили в сырую почву вместе с добычей. Сад был прожорлив - того, что принесли крестьяне, хватило на два десятка деревьев, а потом жердь опустела, и жители поспешно выбрались на дорогу.
- Хвала всем змеям, что в Танготи не переводятся крысы! - сказал джейгон, провожая их взглядом. - Пока они есть, ванкаса не останется без пищи.
- Хорошее дерево, - признал Фрисс. - Но, должно быть, опасна охота на таких крыс...
Печальный вой флейт, перестук барабанов и звон обсидиановых чешуй-погремушек долетел до ушей Речника. Дорога, медленно превращаясь в лестницу, поднималась по склону безжизненного холма, над которым в потоках горячего ветра качались знамёна, сплетённые из кожаных полос. Ослепительный свет с вершины холма заливал склоны, и Фрисс поневоле уткнулся взглядом в потрескавшуюся глину дороги. Что-то могущественное шевелилось под холмом.
- Священные змеи видят нас, - прошептал джейгон, склоняя голову. - Эта земля в их власти в дни войны и в дни мира...
...Речник Фриссгейн вернулся с холма на закате, один, и на дне его сумки были надёжно спрятаны ответные дары джайкотов - ценнейшая бирюза, грозовой камень и священный зелёный нефрит. Он шёл по лётному полю, мимо многочисленных длиннокрылых хиндикс и пульсирующих хасенов, мимо мастерских Покорителей Небес. Солнце перестало палить, до темноты ещё оставалось время, и Покорители спешили закончить работу - они одевали корабли в броню. У них не было металла - только прочные шкуры килмов и колючая кожура Ицны. "Доспехи" кораблей, как и доспехи воинов Ойи, были сшиты из кожи и проложены сухой травой. Даже мирные Покорители Небес готовились сейчас к войне, и Фрисс мысленно пожелал им удачи и благосклонности всех богов.
Речник получил от джейгонов дары, но помочь ему в поиске жрецы не могли. Знай они, где искать Старое Оружие, разве пришлось бы воинам-джайкотам вооружаться копьями и топорами?! Старые штуки лучше искать в Старом Городе - в Танготи, где живут серолицые хентос, или даже дальше, в Йилгве - цитадели Серых Сарматов... Речник запомнил эти названия и намерен был обыскать оба города. А сейчас он искал Дом-на-Перекрёстке - и вышел к нему сразу за лётным полем. Постоялый двор, построенный торговым союзом Анаквати, примыкал к месту посадки кораблей - оно тоже отчасти принадлежало союзу. Двухэтажное здание, длинное и широкое, под плоской крышей, разрисовано было многоцветными полосами и "косичками" - знаками священных змей, и сине-белое знамя Моксецилана - змея, помогающего кораблям взлетать - покачивалось на ветру у входа. Но Фрисс зашёл с другой стороны - с задворков, с примыкающей к дому взлётной площадки за невысоким глиняным барьером. Там, в углу, под соломенным навесом спал Древний Сармат.
Он лежал на циновках, положив под голову сфалт. На другом краю площадки вокруг корабля толпились джайкоты, переговариваясь тихим шёпотом и время от времени оглядываясь на спящего. Фрисс хмыкнул и быстро пошёл к дому.
- Анаквати рады гостям, особенно тем, кто приходит издалека, - степенно кивнул Речнику седой джайкот. - Я - Мацаска Ойяу Анаквати, и этот дом - мой... и ничего не опасайся под его крышей, путник.
Хозяин Дома-на-Перекрёстке одет был ярко, и украшений у него было немало, и только он не был никак раскрашен. Остальные служители от обычных джайкотов не отличались ничем, хоть и состояли в союзе Анаквати. А под крышей дома собралась небольшая, но пёстрая компания... но пока Фриссу было не до незнакомцев.
- Зачем Мацаска Анаквати выгнал сармата-странника спать на улицу? - сердито спросил Речник. - Мацаске Анаквати не заплатили?
Джайкот развёл руками.
- Мацаска Анаквати проявил всё возможное уважение к сармату-страннику - но нет в этом доме потолков, которые выдержали бы его вес! Мы постелили ему много циновок и накрыли его навесом, и никто там не мешает ему спать. Он захотел лечь рядом с кораблями...
Речник вздохнул и улыбнулся.
- Сарматы любят всякие штуковины... Я вот не знаю - сказал Гедимин о разбившемся корабле посреди пустыни, или же нет...
- Сказал, - кивнул джайкот. - Покорители Небес благодарны ему и тебе, но оплакивают тех, кто вёл этот корабль. Поэтому их нет сегодня в Доме. Садись на циновку, посланник Реки, скоро будет готова еда. Здесь мирные путники - руйи с южных кораблей, прилетевшие накануне, охотники с востока, дева-воин из народа кеу... А скажи, странник, правда ли, что у тебя есть острые порошки, и ты готов продать их?
- Есть немного, и ещё есть лаймар, - кстати вспомнил Речник о плодах, попусту занимающих место в сумке. Он попробовал съесть лаймар, когда наскучила Би-плазма, но плод оказался невероятно кислым и терпким. Фрисс подозревал, что он попросту недозрелый. Что может созреть в конце весны?!
Торг был недолгим - ещё не успели принести еду, как Речник передал Мацаске все плоды лаймара и засунул в сумку пару свёртков - небольшие, но красиво разрисованные сосуды из Кими, длинную юбку из тонкой мягкой кожи в подарок Кессе и кожаные рукавицы со шнуровкой, немного узкие в запястьях, но удобные. Лишь одно мешало Фриссу торговать пряностями - в его сумку не влезло бы всё, что он хотел и мог выменять...
Довольный Речник сел на пол рядом с другими постояльцами. Снаружи давно стемнело, плошки с жиром, расставленные по комнате, больше чадили и коптили, чем светили. Свернув из лепёшки подобие черпака, Фрисс запустил руку в огромную миску с варевом - судя по вкусу, жёсткое мясо и сушёный Менси долго варили в одном котле, а потом плеснули туда сок лаймара. Из соседней миски пахло растёртой луковицей Хелтори, а месиво было тёмно-зелёным - руйя-сосед сказал любопытному Речнику, что это ванкаса. После Би-плазмы Фриссу всё казалось вкусным...
- В Наахеше мы видели дождь, - тихо рассказывал джайкот-охотник, вернувшийся из пустыни. - Мы видели воду с небес в начале лета. Трудно же было в него поверить...
- Хранитель Мишкоатль тоже видел этот дождь, - негромкий писклявый голос долетел из темноты. - Он говорит - такое было лишь однажды, когда...
- Только над Ангалау нет и нет дождей, - вздохнули под боком Речника. - Для нашего племени у священных змей нет воды.
- Священные змеи дали тебе Старое Оружие, Кев Джиен Най, - с укоризной сказал руйя-торговец. - Кто виноват, что ты забрала всю удачу племени?
Фрисс обернулся, забыв о еде. Рядом сидела и широко раскрытыми глазами смотрела то на бластер, то на мечи та самая дева-воин из племени кеу. В темноте Фриссу показалось, что она одета в блестящий скафандр наподобие сарматских, но это была простая человеческая одежда, только сшитая из серо-стального скирлина. Кеу нашила на серый скирлин множество шнурков и перьев, непонятных деталей от неизвестных механизмов и бусин из фриловых осколков. На груди кеу, как странный медальон, висел небольшой бластер - точнее, отдельные его части, чудом удерживающиеся вместе.
- Он не стреляет, воин, - покачала головой странница, показав Речнику разделившиеся обломки - часть ствола, часть рукояти. От лёгкого, но смертоносного оружия остались лишь куски корпуса, стрелять там было уже нечему.
- Подобрала в крысятниках Танготи, - пояснила кеу, запихивая все детали обратно в бластер. - Только самого тупого хенто напугаешь таким оружием. Крысы его не замечают...
- Зря ты так говоришь. Хорошее оружие, его только починить нужно. А крысы не боятся даже ракет, на то они и крысы, - уверенным голосом сказал Речник и подумал, что мимо Танготи и его "крысятников" точно не пройдёт. Где сломанное оружие, там и действующее...
- Твой народ тоже готовится встать на пути Волны? - спросил Фрисс и положил перед Кев лепёшку и горсть местных леденцов - гигантских муравьёв, замурованных в сахар. Сладостей принесли мало, дотянуться до них удалось не всем. Слуги разливали что-то пенящееся по подставленным чашкам, Фриссу плеснули тоже - на пару глотков, как и всем остальным, и Речник чувствовал, что напиток безбожно разбавлен.
- Мой народ уже никому не помеха, и скоро он истает, как тень, - мрачно ответила кеу, глядя в чашку. - Я искала помощи, да, видно, поздно. Двуногие крысы расправятся с нами, четвероногие - доедят кости.
- Что с вами произошло, и какая помощь нужна вам? - спросил Фрисс, отставив чашу и поймав взгляд кеу. - Я Фриссгейн, воин Великой Реки, и я не пройду мимо.
- Великая Река?! Сельба Джиен Камикви - старшая в нашем племени... она тоже искала помощи - и она говорила, что кто-то с Великой Реки обещал ей помочь. И кто-то усмирил тогда крыс из Ангалау и дал нам несколько спокойных лет! Это ты был, воин?
Речник вздрогнул.
- Скажи, давно это было? Сельба - твоя мать?
- Моя прабабушка, - покачала головой Кев. - Очень давно. Трудно поверить её рассказам. Тогда нас было больше, и крысы не смели бегать по нашим крышам! Сейчас не наберётся и сотни людей Джиен, даже если считать всех рабов в Ангалау...
- Расскажи по порядку, Кев Джиен Най, - попросил Фрисс, и его глаза сверкнули. Кеу отстранилась и посмотрела на него со страхом и надеждой. Речник видел старые и свежие шрамы на её лице и руках.
- Если бы не ушла вода, тарконы не посмели бы сунуться в долину! А когда они заперли нас в пещерах, хентос пришли по их следам. Теперь они издеваются над нами вместе, а крысы ждут своей очереди. Слушай, воин Великой Реки...
Когда она замолчала, в зале не осталось уже никого, и последняя плошка с жиром угасала в клубах чадящего дыма.
- Завтра я уйду из Ойи. В Тикении живут сильные племена, может, они согласятся помочь нам, - закончила Кев. - Один воин не прорвёт кольцо осады, там нужна армия - или могущество Тлаканты. У тарконов и хентос - Старое Оружие, наши ножи и копья против них бесполезны...
- У тебя тоже есть Старое Оружие, - Фрисс снял бластер с перевязи и положил перед Кев. - Надеюсь, оно поможет твоему народу.
- Ты не насмехаешься, воин Реки? - Кев сомкнула пальцы на рукоятке бластера. - Самое сильное оружие, какое мне доводилось видеть... А ты? Как ты пойдёшь дальше без оружия?
- Мне не надо в одиночку противостоять городу работорговцев и стае крыс, - покачал головой Речник. - Мне хватит мечей. И как только путь приведёт меня в Тикению или Ангалау, я прийду на помощь тебе.
Он подумал при этом, что обязательно заглянет в Ангалау - и если не выпустит племя Джиен из осады, то по крайней мере вернёт им воду и убьёт достаточно крыс и беззаконных хентос. Гедимин наверняка откажется помогать в таком деле, но это и не дело сарматов - здесь должны навести порядок люди.
- Мне нечего дать взамен, воин Реки, - вздохнула Кев. - Но моя комната открыта для тебя ночью и днём, и если ты меня не боишься...
Узкие окна Дома-на-Перекрёстке были закрыты лишь плетёными занавесями. Когда Фрисс проснулся, занавесь хлопала на ветру и роняла капли воды на пол, а за окном шёл дождь, и всё небо до горизонта потемнело и набухло влагой. Из-под стены послышался знакомый голос, Речник из любопытства выглянул в окно - и отступил за занавеску. Внизу лежал навес, залитый водой и упавший под её тяжестью, а рядом стоял Древний Сармат, скрестив руки на груди, и дождь стекал по его броне. Мацаска смотрел на него, задрав голову, и с его широкополой шляпы ручьями бежала вода.
- Не злись, Гедимин, - голос джайкота еле слышен был за шумом дождя. - Если чего-то нет у нас, то и тебе мы это дать не можем!
Что ответил сармат, Речник не расслышал. Кев выглянула в окно вместе с ним - и быстро спряталась за стену.
- Дождь в начале лета, - прошептала она и покосилась на небо. - Тем приятнее будет путь. Мне не добраться до вашей Реки, ты никогда не прийдёшь в Ангалау, и это очень печально. А если этот сармат увидит меня, то история завершится быстро и плохо. Если священные змеи видят нас, пусть они пошлют тебе новое оружие и удачу в поисках...
Все припасы Кев помещались в небольшой торбе, оружие она спрятала под одеждой. Речник успел крепко сжать сухую горячую ладонь и пожелать удачи в бою - и больше ничего. Кев протиснулась в окно и тихо спрыгнула на другом краю двора, подальше от Гедимина и Мацаски. Если бы Фрисс не знал, что в Доме-на-Перекрёстке не берут денег с путников, решил бы, что кеу очень не хочет платить...
"Хвала богам, земля напьётся и отдохнёт от зноя," - рассеянно подумал он, проверяя, не затупились ли мечи за время бездействия.
Когда Речник спустился в общий зал, и Мацаска, и Гедимин были там - и делали вид, что не замечают друг друга. Сармат сидел у стены и задумчиво жевал лепёшку, обмакивая её в жижу из мятой ванкасы. Как он проталкивает еду сквозь маску, Речник так и не понял - слишком удивился увиденному. Это Гедимин-то ест человеческую пищу, здесь, в лучистых степях Аркасии?!
Руйи с торговых кораблей - их оказалось вдвое меньше, чем померещилось вчера Речнику - сидели у блюда с горкой варёных яиц, крупных и совсем мелких, чистили их и макали в ванкасу, попутно обсуждая цены на кожи и паучий клей. Фрисс взял столько яиц, сколько поместилось в руках, и уселся рядом с хмурым сарматом.
- Как спалось, Гедимин? Никто не наступал на тебя? - спросил Речник, скрывая усмешку. Отдых, даже рядом с кораблями, пошёл сармату на пользу - его взгляд прояснился, и если что-то сейчас злило его, то чудовище из Чинчикоцоу было здесь ни при чём...
Сармат посмотрел на Речника долгим пристальным взглядом.
- Куда бластер дел? - спросил он.
- Отдал тому, кому он нужнее, - спокойно ответил Фрисс, глядя ему в глаза, хотя это было непросто. - Кев сражается одна против беззаконной орды. Я же всю жизнь обходился мечами, обойдусь и теперь.
Гедимин тяжело вздохнул.
- А есть ли смысл искать Старое Оружие, Фриссгейн? Если ты готов отдать его первой же встречной самке...
Речник вспыхнул и готов был ответить резко, но сердитые возгласы и быстрые шаги за порогом зала заставили его замолчать и посмотреть на дверную завесу. Откинув её, в зал вошёл мокрый и недовольный Покоритель Небес - Фрисс узнал его по рукавицам и повязке, закрывающей лицо, которую джайкот сейчас снял и комкал в руке.
- Что за день-то такой, а... - пробормотал он и остановился невдалеке от сармата, глядя на него с опаской.
- Гедимин, слушай, я понял, что не так с двигателями! Кеу, чтоб им ни взлёта, ни посадки, наверняка разбавили масло!
- Проверим, - буркнул сармат, поднимаясь с места. Он провёл пальцем по запястью, выпуская "усы" анализатора, покосился на замерцавший экран - и столкнулся взглядом с изумлённым Фриссом. Рука сармата медленно опустилась, глаза потемнели - он был до крайности смущён.
- Разбавили масло?! Это не пустяковое обвинение! - поспешно сказал Речник, глядя исключительно на Покорителя Небес. - Надо очень хорошо всё проверить! Думаешь, кеу хотели, чтобы ваши корабли разбились?
- Да нет, они всегда так делают, их корабли так летают - и ничего, но нам-то нужно хорошее масло! А они... - джайкот махнул рукой и побежал догонять Гедимина - тот уже вышел во двор. Фрисс озадаченно посмотрел на Мацаску, тот - на потолок.
- И несёт же их в небо в единственный дождливый день за лето! - пробормотал Анаквати.
Что-то ткнулось в колено Речника. Чьи-то коготки проскрежетали по пластине брони. Фрисс посмотрел вниз - и увидел мохнатое существо с острой мордочкой и длинным пушистым хвостом. Оно было чуть длиннее кошки и в два раза приземистее.
- Дождь идёт по твоим следам, Речник Фриссгейн, - тихо сказало существо. - Тебя запомнил менн-хранитель Мишкоатль, а мы тебя узнали. Мало за кем в этой степи ходят дожди...
- Кто ты? - спросил Речник. - Ты что, ищешь меня?
- Вовсе нет, но встреча для нас удачная, - существо уселось поудобнее, обернув хвост вокруг лап. - Мы - нхельви, жители холмов. И мы знаем, как хорошо спрятана вода под холмами, и как скупо летнее небо на тучи.
- Пусть боги избавят всех нхельви от жажды, - растерянно сказал Фрисс, - но ты ошибаешься - я не вызывал этот дождь, я не великий маг и не джейгон-жрец.
Он, конечно, слышал о гигантских городах-холмах землероек нхельви, хрупких на вид зверьков, которых боялись трогать и хески, и люди, и сарматы. Но никак не ожидал встретить скрытного осторожного нхельви на постоялом дворе. Рыже-пепельная землеройка была здесь не одна - теперь Фрисс увидел стайку нхельви вокруг миски с ванкасой. Все существа смотрели на Речника.
- Джейгоны не могут вызвать дождь, они даже не пытаются, - серьёзно ответил нхельви. - Только сирлавен пляшут и поют для небесных змей, дудят, гремят трещотками и бьют в барабаны - и небесные змеи приводят для них дождь. А за тобой тучи ходят по пятам, как голодные псы. Вода земли и неба слышит твой зов...
"Что им, интересно, рассказали в Наахеше? Менны вроде не склонны выдумывать байки..." - растерянно думал Фрисс.
- Чего ты хочешь от меня, нхельви? - мирно спросил он. - Ты заходишь издалека...
- Я зову тебя в Нхайю, повелитель дождей, - нхельви поставил лапы на ногу Речника. - Этой зимой иссяк наш родник. Нет воды на наших холмах, и как мы ни копали, она не вернулась. Мы просим тебя найти воду для Нхайи, пока жажда не опустошила наш город...
- Где мне найти Нхайю? - спросил Речник.
- Ты поможешь? - нхельви подпрыгнул на месте, и стены еле заметно дрогнули. Мацаска укоризненно посмотрел на землеройку, нхельви прижал уши.
- Да, и так быстро, как только смогу, - кивнул Фрисс. - Так куда мне идти?
- К Танготи, полуживым-полумёртвым развалинам! Наши холмы - за полями многожальника, за красными рощами, на полпути к городу! - нхельви не удержался и снова запрыгал, вместе с ним подпрыгнуло блюдо на полу, и яичная скорлупа разлетелась по залу. - Весь народ холмов будет ждать тебя! Мы отправимся немедля! До встречи...
Фрисс проводил ошарашенным взглядом рыжие хвосты, мелькнувшие в дверях. Он так и не успел спросить нхельви, бывают ли они в самом Старом Городе Танготи. Землеройкам не нужно Старое Оружие, с ними и так никто не связывается, но видеть его они могли...
Дождь уже стихал, когда в зал вернулся Гедимин. Он тяжело опустился на циновку и достал контейнер с Би-плазмой. Фрисс долго смотрел, как он тянет бесцветную жижу, потом тронул сармата за плечо.
- Ты строил небесные корабли, когда нашего мира ещё не было! Покорители Небес наверняка гордятся, что ты помогаешь им. Может, там и моя помощь нужна?
Гедимин смерил его недоверчивым взглядом.
- Нет, Фриссгейн. Как правило, они справляются сами... - неохотно ответил он. - Как протекает твой поиск?
- Я намерен идти в Старый Город Танготи, - сказал Речник самым уверенным голосом. - Все следы ведут туда. А по дороге в Танготи загляну на холмы нхельви - они просили помощи, и я там задержусь. Если ты спешишь в Ураниум, то мы здесь разделимся и...
- Я не настолько спешу в Ураниум, - спокойно ответил сармат. - Значит, убежище Танготи, посёлок хентос? На подступах к городу наденешь защиту.