Токарев Александр Михайлович : другие произведения.

Да, "Смрт"

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

  Да, "СМРТ"!
  
  О новой книге Эдуарда Лимонова
  
  Прошло уже два года со дня трагической гибели Слободана Милошевича в застенках гаагской тюрьмы. Косовские албанцы объявили о своей независимости от Сербии. Запад, как и следовало ожидать, активно их поддержал. Россия же, как всегда, грозно надувает щеки, заявляет о своем несогласии, и, как всегда, ни на что не влияет. Российская элита лишь имитирует противостояние с Западом. А имитация эта необходима только для внутреннего потребления. Делаем хорошую мину при очень плохой игре. Лидеры боснийских сербов - Радован Караджич и Радко Младич - по-прежнему в международном розыске. В тюрьме находятся бывший президент Республики Сербской в Боснии Билана Плавшич и лидер сербских националистов Воислав Шешель.
   Так бесславно закончилась сербская борьба. Однако не нам, русским, судить сербов. В отличие от них, мы сами отказались от своей Родины - СССР. Именно Россия была инициатором развала Союза, именно РСФСР в припадке безумия объявила о своей независимости. Русские сами сдали все, что только можно и не оказали достойного сопротивления. В отличие от сербов! Об их борьбе, о югославских войнах, о судьбе Балкан пишет в своей новой книге Эдуард Лимонов, отдавая дань уважения своим сербским друзьям: живым и павшим.
   Книга называется "СМРТ". Не мягкое русское "смерть", а пронзительное сербское "смрт". "Сербская смерть быстрее русской, она как свист турецкого ятагана", - пишет в предисловии автор. Меня всегда удивляло то, что, будучи свидетелем и даже непосредственным участником тех горячих событий, Лимонов ограничивался лишь написанием военно-полевых очерков, часть которых вошла в его книги "Убийство часового" и "Анатомия героя". Тема Сербии присутствует и в других книгах автора, таких как "Книга воды", "Священные монстры", "Книга мертвых" и др. И вот, наконец, перед нами новая книга рассказов, посвященных балканским событиям 1991-1993 гг. Спокойно, рассудительно, без лишних эмоций и красивых метафор, повествует автор о своем участии в тех, далеких уже, событиях. Нет здесь былых "изысков", вроде "группового изнасилования, в котором сам участвовал в полупьяни" ("Анатомия героя"), нет и сознательного наполнения текстов ужасами войны. Лимонов пишет о боях под Вуковаром, об осаде Сараево, о сражениях в Книнской Краине, об армейском быте и бедствиях беженцев, о трагедии смешанных браков в условиях гражданской межнациональной войны, о взаимной ненависти и ожесточении, и, конечно, о смерти. Не ограничиваясь описанием балканских войн, автор мысленно переносится в Москву 1993 года, в Приднестровье, в Абхазию. Сопровождает читателя на передовую "крестьянских войн" конца XX века. Как будто в свете фотовспышки видим мы отряд Шамиля Басаева, воевавшего в 92-м на стороне Абхазии, народного комбата, "батю", Костенко, защищавшего Бендеры от вторжения снегуровских "румын", армейский "ЗИЛ", таранящий стеклянные двери технического корпуса Останкино.
   Лимонов рассказывает о своих встречах с сербскими политиками и военными: Радованом Караджичем, Биланой Плавшич, Воиславом Шешелем (рассказы "Голуби" и "ястребы", "Воевода"), о своем путешествии по горной дороге из Сараево ("Stranger in the night"), во время которого на теле убитого серба был обнаружен католический крест! А серб-католик - это уже хорват. Живописуя свое участие в атаке на врага, автор дает читателю представление о тактике уличного боя, о том, например, что гранату следует бросать в открытые двери или окна, но, ни в коем случае, не в стекло. 3 октября 1993 года, будучи под обстрелом в Останкино, автор видел, как брошенные "героическими ребятами" бутылки с "коктейлем Молотова" рикошетили от стекла в кусты, которые тут же и загорались. И лишь один из спутников автора, майор, "посоветовал желторотым вначале разбить окно камнями, целя не в центр, а с краю, а уже потом швырять бутылку со смесью. Угол здания сразу запылал". Со знанием дела Лимонов описывает тактику мусульман во время обстрела колонны бронетехники. "Подбивали обычно в узкой улице первую и последнюю машину. По бензобакам работали гранатометчики с первых этажей. И, наконец, когда из загоревшихся машин выскакивали танкисты, а из загоревшихся БМП (боевая машина пехоты) выскакивали бойцы, по ним работали пулеметчик и автоматчики". Позднее так будут действовать чеченцы во время печально известного новогоднего штурма Грозного 1995 года.
   В рассказе "Черногорцы" Лимонов пишет о своих встречах с местными писателями, "писцами". За их внешний вид, образ жизни и манеру поведения называет их "разбойниками". В свое время в моей жизни был небольшой эпизод, связанный с югославами. Теплым июльским вечером в компании двоих друзей мы проходили мимо летнего кафе, в котором один из моих спутников, Егор, работал охранником. В кафе раздавались крики, ругань, началась драка. "Чурки!" - подумал Егор и побежал на помощь своему "коллеге". Через несколько секунд, однако, все утихомирилось. Выяснилось, что в кафе сидели вовсе не "чурки", а югославы, и немного разбушевались, "разбойники". Помню, меня поразил тогда их внешний вид. Чернявые, заросшие щетиной, с крупными носами, очень уж смахивали они на кавказцев. Тогда я не стал задумываться о причинах этого сходства. Спустя несколько лет нашел ответ у Лимонова: "отуречивание". Долгие столетия жизни бок о бок с турками дали о себе знать. Находясь в окружении враждебных империй - Османской и Священной Римской - сербы не смогли сохранить этническую чистоту. В результате появились сербы-католики (хорваты) и сербы-мусульмане. В Югославии конца XX века религиозная принадлежность стала определять принадлежность национальную. Во времена Тито национальные противоречия отошли на второй план, уступив место противоречиям социальным. "Однако языки пламени вражды вырвались в девяностые годы". Оттолкнувшись от текста простой сербской частушки, Лимонов совершает экскурс в историю.
  Тито маэ свои партизаны,
  А Алия свои мусульманы.
   "Четники", то есть, сербские националисты, поясняет автор, "порой воевали во Второй мировой войне против партизан Тито". "Сербы вообще никогда особо не жаловали Иосифа Броз Тито, хорвата по национальности", - совершенно справедливо утверждает Лимонов. Или другая частушка: "Йосиф Тито...Усташей воспита!" Усташи - хорватские ультранационалисты, воевавшие на стороне Гитлера и лютовавшие во время войны хуже фашистов. "Ельцин - усташа! Почему вы не уберете Ельцина?" Такой вопрос задает автору старуха-беженка. "Усташа" - это в устах сербов чуть хуже дьявола".
   В рассказе "Война в саду" Лимонов продолжает развивать тему, начатую им еще в "Книге мертвых". Он сравнивает войны в Приднестровье, Абхазии, на Балканах и даже в Чечне и приходит к выводу, что все они объединены стремлением защитить свои дома, свою землю виноградников и апельсиновых рощ, фруктовые сады, обширные пастбища. "Я никогда не встретил ни одного добровольца, готового воевать за квартиру в морозных центральных регионах России", - пишет автор. На мой взгляд, абсолютно верное утверждение. Защищая свою землю, на которой взрастают виноград и абрикосы, приднестровцы дали отпор "румынам", ворвавшимся к ним в 1992-ом. Оберегая свои апельсиновые рощи, абхазы встретили пулеметным огнем грузинские войска седого шакала Шеварднадзе. Да и чеченцы, отчаянно сопротивлялись российскому вторжению именно по этой же причине: своя земля, свои дома, свои пастбища, свои стада.
   В рассказах о Книнской Краине, Лимонов дает целую галерею портретов: кадровых командиров и самозваных генералов, оторви-сорвиголов - аркановских "тигров", и страстных сербских "солдаток". Вместе с автором мы отправляемся в самоволку и совершаем путешествие в Венецию ("Самовольная отлучка"), ищем факс в осажденном сербами городе для отправки репортажа в редакцию "Советской России" ("Факс"), сочувствуем сербской семье, потерявшей в результате обстрела свою кормилицу - белую лошадь ("Белая лошадь"), знакомимся с особым секретным подразделением, состоявшим из юнцов и специализировавшимся на проведении диверсионных актов ("La dolce vita"). А еще - садимся в такси и едем в компании японца и его переводчика через Балканы в Белград, попадая по глупости таксиста прямо на передовую, на хорватские позиции ("Через Балканы").
   Как обычно, неисправимый Лимонов не скрывает своего презрения к обывателю. "Тем из читателей, кто занят гнусной и скучной деятельностью в одном и том же офисе или трудом на одной и той же фабрике, либо на одном поле, или согнувшись перед облезлым компьютером, стоит страшно загрустить и возненавидеть себя". Лимонов как всегда категоричен, но как всегда прав. В жизни каждого мужчины должна быть война, какие бы формы она не принимала. И если ее нет, то значит нужно искать. А иначе, выражаясь словами другого великого поэта, "в жизни ты был ни при чем, ни при чем". Всей своей жизнью, всем своим творчеством, являющемся по сути отражением жизни, Лимонов показал и доказал свою причастность к Великому и Вечному. Как бы громко ни хлопал дверью, покидая мир литературы и уходя в политику, неизменно возвращался и совершал новые открытия. И если политика, война и любовь врывались в книги Лимонова и прочно там оседали, то его общественно-политическая деятельность остается насквозь пронизана литературой. Чтобы убедиться в этом, достаточно взять любую статью с Граней.ру или новую книгу рассказов "СМРТ".
  
   Александр Токарев
  
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"