Пещеры всегда считались местом нехорошим, проклятым. Поговаривали, что там, в глубинах карстовых промоин, начинается черный ход в обитель Темных Богов.
За многие тысячелетия пришельцы из чужих миров постепенно заселили окрестные холмы. И, когда пришли люди, то им пришлось отвоевывать здешнюю землю.
В те незапамятные времена и появились первые отряды "Пещерной сторожи" из ведунов да отборных воинов
Чужаки ВСЕ были опасны, но не каждый из них рассматривал людей как добычу. Редкий незваный гость пробирался мимо многочисленных застав. Самым сложным было определить разумность гостя и его возможную опасность для людей.
Тех, кто были признаны разумными и не злыми, отправляли к Долгому озеру в Кудрявый лес. Давнишним княжьим приказом определили незваным гостям следить за порядком в пуще и снабжать припасами "Пещерную сторожу". Но и без присмотра гостей не оставляли, покидать пределы леса запрещали.
О Гарвере хвостовские ведуны знали, как и о Лорезе, мелком темном боге, который звался "Великим начальником над десятью тысячами воинов".
Во времена оные, когда Лореза сослали в бесплодную долину реки Хайди, несколько приближенных бывшего Правителя бежало от гнева нового на Овечью равнину. Они спрятались от погони в глубокую яму в Голом холме и, надо же было такому случится, проход открылся. Они попали сначала в Пещеры, а затем и к ведунам.
Да, в "Пещерной стороже" много знали о Лорезе, но до этого никто не мог и подумать, что это знание пригодится.
Бледный свет полной луны превращал Бесплодные холмы в стадо огромных животных, которые паслись у края большого болота, отделенного от суши черной полоской камышей. А жесткая трава на склонах превратилась в серебристую щетину.
На вершине одного из холмов мерцал огонек костра, у которого виднелись две фигуры в белом.
Это ведуны стерегут один из входов в Пещеры. Всех щелей, которые идут вовнутрь Пещерного холма, и не сосчитать, но нормальных входов, чтобы мог протиснуться человек, всего десяток. И один из них как раз напротив холма, на вершине которого лежали ведуны. Рядом с ними посапывал Рыжик, молодой лесной кот.
- Нехорошее место, - проворчал Любим, лежа на спине. - Помнишь, как мы страху натерпелись, когда синим огнем из Пещер полыхнуло?
- Помню, - ответил сидящий напротив, Ждан. - Рыжуха чуть без шерсти не остался, слишком охотой тогда увлекся, бедняга.
Молодой ведун потрепал кота по шее. Рыжик мявкнул, но просыпаться и не подумал.
- А трава до сих пор не растет, - добавил Любим, переворачиваясь на бок.
После "огненной потехи", когда языки пламени, вырвавшись из Пещер, выжгли всю сухую траву в округе, а едкий дым уморил мелкую живность, наставник молодых ведунов по имени Любомир решил, что стоит тщательнее наблюдать за Пещерами, и теперь все входы стерегли, чтобы опасность не застала врасплох. Так Любим и Ждан оказались на вершине бугра, с которого было удобно наблюдать за стороной Пещерного холма, прилегающего к болотам.
Вокруг царил ночной покой. Только с Большой трясины иногда доносились странные всхлипы и бульканье.
Молодые ведуны отнеслись к назначению на пост как к небольшой передышке. Учитель не давал им расслабляться, а после ночи на посту Любомир обещал целый день отдыха.
И сейчас они лениво ждали, пока запекутся обмазанные глиной тушки уток, которых добыл в камышах Рыжик.
- Скоро уже? - нетерпеливо спросил Любим. - Есть хочется!
Ждан поворошил веткой угли:
- Пусть получше пропекутся.
- Феррин, отряди полсотни гвардейцев к проходу. Я хочу посмотреть на новый мир.
- Великий Господин! Прошу вас, не делайте этого, - взмолился начальник личной охраны. Позвольте мне самому сначала разведать местность. Мы же не знаем, чего там ждать.
- Местность там такая же пустынная, как и здесь, - вмешался в разговор Тидрок, стоявший рядом с креслом в котором сидел Правитель. - Только там вместо равнины холмы вокруг и большое болото. Мои разведчики там уже побывали и обнаружили только мелкую живность.
Офицер снял железные перчатки, положил их на столик, провел ладонью по внезапно взмокшему лбу. С затаенной ненавистью посмотрел на мага.
- Ваши, - Феррин специально выделил это слово. - Разведчики не отвечают головой за сохранность драгоценного тела Великого Господина.
- Но ведь я тоже пойду туда, - задумчиво сказал Тидрок, делая вид, что не заметил шпильки. - Помогу вашим гвардейцам, если они не смогут защитить Правителя.
Феррин не нашелся, что ответить, и громко засопел.
Лорез рассмеялся.
- Отбери полсотни самых лучших, - приказал Правитель. - Я не собираюсь там надолго задерживаться. Посмотрю на будущие владения и назад. Пока полки не подойдут, там делать нечего.
- Сделаю, Великий Господин, - поклонился Феррин.
- Иди, - распорядился Лорез. - Выходим перед закатом. Так ведь, Тидрок?
- Да, - кивнул маг. - Времена суток у нас совпадают.
Чтобы не задыхаться дымом факелов, Тидрок приказал ученикам заготовить множество светящихся шариков. Нескольких гвардейцев заранее послали вперед, чтобы развесить "фонарики" по стенам тоннеля и в пещерах нового мира.
Феррин настоял на том, чтобы Лорез и Тидрок шли в конце колонны, а сам вошел в зев прохода первым.
- Ты мне сначала не поверил? - спросил Тидрок, пока гвардейцы, один за другим, входили в проход.
- Не сразу, - сказал Лорез. По случаю похода он надел легкие офицерские доспехи и приказал достать из запертого на магический замок сундука боевой пояс с черным мечом по прозвищу "Рубака". И сейчас нетерпеливо постукивал окованным носком сапога по валуну. - Когда я учился в военной школе, кто-то рассказал мне о других мирах и трещинах, сквозь которые туда можно попасть. Тогда это было волшебной сказкой. А сейчас я пройду три тысячи шагов, и детская сказка окончательно исчезнет...
- Да вы поэт, Великий Господин! - воскликнул удивленный Тидрок, чтобы скрыть смущение от неожиданной искренности Лореза.
- А-а-а...
Лорез махнул рукой и отвернулся.
Проход в другой мир походил на узкую трещину в скале. Снизу его стены сходились, и на дне тоннеля едва умещались две ступни, поставленные рядом. Чем выше, тем шире становился проход, а его потолок скрывался в темноте где-то наверху. Идти приходилось, отталкиваясь локтями от гладких, как будто отшлифованных, стен.
Лорез и Тидрок медленно шагали следом за гвардейцами. Разговаривать было неудобно, и тишину нарушал только скрежет железных сапог и наручей об пол и стены.
Переход в другой мир прошел совершенно незаметно. Стены вдруг стали неровными, а под ногами заскрипел песок.
А потом вместо сухого пыльного воздуха вдруг пахнуло сыростью и гнилью.
Лорез недовольно поморщился.
Коридор внезапно расширился, и Тидрок пошел рядом с Лорезом.
- Скоро выйдем на поверхность.
- Угу. Ну и вонь!
- Ну-у-у, каждый мир пахнет по-своему. Потерпи, скоро принюхаешься.
Запах постепенно усиливался.
Лорез ощутил как по щеке скользнула прохладная струя воздуха.
Впереди уже серело пятно выхода. Гвардейцы, один за другим, заслоняли его широкими спинами и исчезали.
Лорез нетерпеливо ходил по сузившемуся коридору, ожидая пока охрана выйдет наружу.
- Великий Господин! - послышался снаружи голос Феррина. - Вы можете выходить!
Лорез поспешил к выходу. Тидрок спокойно шел следом за Правителем, пиная по дороге мелкие камешки. Для него это был уже двадцатый выход в другой мир. Недаром же он когда-то заслужил титул "Ходящий наружу"! Маг понимал, что чувствует сейчас Лорез, но сам относился к "торжественности" момента довольно равнодушно.
Новый мир не обратил на гостей извне никакого внимания.
Дул прохладный утренний ветерок. Ночь уже уходила. Окружающие холмы слегка расплывались в предутренней дымке. Тишину нарушал только громкий хруст остатков сожженной травы под сапогами солдат.
- Холодно здесь, - поежился Лорез. - Гнилой мир. Слишком много воды.
- Выбирать не из чего, - пожал плечами Тидрок. - Придется привыкать.
- Ради милости Величайшего стоит потерпеть, - торжественно сказал Правитель.
- Какая тонкая мысль, - поддакнул маг.
Уже разбиты глиняные шары, и съедены утки. Рыжик потом долго аппетитно хрустел косточками.
Ждан снял крышку с берестяного туеска, отлил немного молока в предусмотрительно захваченную миску и поставил ее перед котом. Потом разлил молоко по глиняным кружкам. Любим тем временем отрезал от каравая пару кусков, круто посолил хлеб, подал один кус другу и принял от него кружку.
- Ай-ай-ай... Вкусное молочко, - сказал Любим, сделав несколько глотков. - Ждана корову доила?
- Она, - подтвердил Ждан.
- Чувствуется.
Любим прожевал хлеб, допил молоко. Поставил кружку около кострища и снова улегся на траву.
- А хорошей вы будете парой, - задумчиво сказал Любим. - Ждан и Ждана...Эх-х-х... Красиво звучит...
Ждан сделал вид, что поперхнулся и закашлялся, чтобы скрыть смущение.
- Любомир ее в строгости держит, - вздохнул молодой ведун, откашлявшись. - Только молоко и позволил передать.
- Да-а-а... Сватов, когда будешь засылать?
- Осенью собираюсь.
Костер окончательно угас. Рыжик вылакал молоко и давно дрых, иногда во сне он мявкал и подергивал лапами.
Ждан улегся на живот и подпер голову кулаками.
- Дом почти готов. Гривен подкопил.
- Боишься, что откажется Любомир дочку за тебя отдавать?
- Немного.
Ждан громко вздохнул.
Небо на востоке начало сереть.
Звякнуло сторожевое заклинание, Рыжик встрепенулся и зашипел.
- Что это? - вскинулся лежащий на спине Любим.
- Тихо, - прошипел Ждан, приподнимая голову. - Из Пещер кто-то выходит! Похожи на людей. Только одеты странно.
Было невозможно предсказать, какая гадость может вылезти из Пещер.
Поэтому Пещерный холм давным-давно опоясала Сторожевая Полоса с настороженными, как капканы, заклинаниями, которые можно было пустить в дело простым щелчком пальцев или словом-ключом.
Дозорными ведунам достаточно было решить, что пустить в дело.
- Нелюдь, определил Ждан, признанный Следопыт и Наблюдатель, видел в серых предрассветных сумерках как днем. - Судя по одежде, из Гарвера.
- Хорошо тебя Яромир натаскал, - восхищенно сказал Любим. - Я, пока, только силуэты вижу. И что они делают?
- Стоят, разговаривают... Странно, - Ждан нахмурился. - Их слишком много для беглецов. И еще, среди них сильный маг и ... Ящер! Среди них демон! Рыжик!
- Мяу!
Голова кота ткнулась в бок Ждана.
Ждан повернулся набок и, внимательно глядя коту в глаза, начал монотонно проговаривать сообщение:
- Любомир! К нам явилось полсотни вооруженных существ из Гарвера. Среди них сильный маг-стихиальщик и средний демон. Пока просто осматриваются, но я чувствую, что они явились с недобрыми намерениями. Нужна помощь! Все! Беги, Рыжик! Найди Любомира, передай послание и возвращайся. Да, на собак не отвлекайся!
- Му-у-ур-р-р! - обиженно мявкнул кот, прыгнул в сторону и исчез. Только трава прошелестела.
- Ну, что ж, - удовлетворенно сказал Лорез. - Подышали воздухом нового мира и довольно. Теперь можно и домой.
- Великий Господин! За нами наблюдают с вершины вон того холма, - неожиданно подал голос Феррин, который тщательно осматривал окрестности, чтобы не пропустить неизвестную угрозу жизни Правителя.
- Да? - оживился Лорез. - Надо бы "пригласить" их, да "поговорить"! Феррин, отправь два десятка и приведи туземцев сюда!
- Сию минуту, Великий Господин! - вытянулся Феррин и принялся командовать. - Жнец! Ты со своим десятком справа! Ушастик! Твой десяток слева. Окружите холм и захватите наблюдателей! Местных не убивать, не калечить! Привести сюда! Вперед!
Какое-то время гости извне неподвижно стояли на небольшой площадке перед щелью входа. Потом от них вдруг отделилось две группы, которые направились в сторону наблюдателей.
- Кажется, с нами хотят познакомиться, - удивленно сказал Ждан.
- Еще чего, - фыркнул Любим. - Не хочу я, с ними разговаривать. Знавал я одного беглеца оттуда...
Ведун не договорил. Ясно, что два десятка воинов бегут к холму не на пирожки приглашать. Пора и делом заняться.
- Сейчас я их со Сторожевой Полосой познакомлю.
Любим быстро встал, прижал руки к груди и вдруг резко выбросил их вперед, разжимая кулаки. Как будто невидимое облако полетело в сторону бегущих воинов. На миг они окутались туманной дымкой, которая мгновенно растаяла. Жесткая серо-зеленая трава под ногами спешащих к холму гвардейцев вдруг обрела твердость бронзы. Она не могла пробить подошвы сапогов, проложенных железными пластинками, но балансировать на остриях ножей никто из гарверовцев не умел. Воины падали друг на друга, стебли вонзались в открытые части тела. Трава резала кожаные ремни, которым стягивались доспехи.
- Ждан, помоги!
- Сейчас! - Ждан уже стоял наготове. Он набрал в рот какое-то зелье из маленькой бутылочки и резко выдохнул его сначала вправо, а потом влево.
Тела копошащихся воинов оплели зеленые нити. Через минуту на месте воинов шевелилось два огромных зеленых шара, из которых в разные стороны торчали руки и ноги.
- Прими, Ящер, мою жертву! - закричал Ждан.
Шары поднялись вверх, и дикие крики пронзили воздух. Сферы медленно долетели до болота и вдруг ухнули вниз, только два раза громко хлюпнуло.
Изумленный Лорез невольно вскрикнул. А маг что-то проворчал себе под нос и стал чертить какой-то рисунок заостренным концом посоха на земле.
- Молодец, Ждан! А теперь поиграем в "ладошки"! - азартно воскликнул Любим и "изобразил" хлопок руками.
Хлопок - и у одного из гвардейцев вдруг сминается шлем, и из-под него брызжет кровь. Второй вдруг взлетел в воздух и умчался в болото, а по дороге невидимые ладони несколько раз подбросили и поймали брыкающееся тело.
- Тидрок! Ты чего медлишь?!
- Сейчас!
Маг выкрикнул заклинание и вонзил посох в центр рисунка. С навершия посоха сорвался огненный шар и, постепенно вырастая в размерах, полетел в сторону туземцев.
- Помоги! - крикнул Любим.
Ждан встал у друга за спиной и положил ему руки на плечи.
На некоторое время шар замер, не пролетев и половины расстояния до холма.
Со лба Любима покатились крупные капли пота. Мышцы на руках вздулись, как будто он удерживал взбесившегося быка.
- Ха!!! - вдруг выкрикнул Любим и ударил по воздуху правой рукой. Шар вздрогнул и послушно полетел следом за движением руки и врезался в склон соседнего холма. Раздался оглушительный взрыв. Осколки камня забарабанили вокруг ведунов. Взметнувшиеся вверх облако пыли медленно расползалось, разделяя сражающихся.
Тидрок медленно сполз по каменной стенке...
- А чтоб вас! - прошипел маг, отлипая от камня.
Гвардейцы сгрудились вокруг Лореза, пытаясь защитить его своими телами. Еще один из них улетел в болото.
- В сторону! - приказал Правитель. - Не мешайте!
Воины нехотя расступились.
Лорез шумно втянул воздух и с силой выдохнул.
Вершина злополучного холма оглушительно лопнула и взлетела в воздух. Было отчетливо видно, как среди комков земли летят два силуэта в белом. Тела ведунов упали у подножия холма.
- Отлично! Вот теперь уходим! - приказал Лорез. - Неприятный мир!
И первым шагнул в пещеру.
- Я сейчас, - вдруг сказал Тидрок и, с неожиданной прытью побежал наверх. На вершине Пещерного холма он на мгновение замер, осматриваясь. Видимо, место его устроило, потому что он достал из деревянного пенала, висящего на поясе коротенькую золотую палочку с заостренными концами. Провел над ней рукой, прошептал что-то и положил на землю. Палочка начала быстро расти в размерах, пока не превратилась в длинный шест. Маг поднял "подросшую" палочку, внимательно изучил:
- Хорошо.
И легко воткнул в каменистую землю. Шест засиял золотым огнем, потом огонь погас, а с его вершины вдруг сорвался тонкий зеленый лучик, который начал обегать по кругу подножие Пещерного холма. Там, где луч касался земли, она чернела и начинала дымиться.
- Теперь можно и домой...
Маг сбежал с холма и исчез в проеме пещеры.
Хвостовское княжество.
Город Хвостово.
Прошло несколько дней. И вот как-то утром на взмыленной лошадке прискакал в город молоденький дружинник с заставы.
- Едут! Послы едут! - объявил он князю. - После обеда будут.
Проснувшийся город зашумел, готовясь к встрече. Пусть послы и вражьи, не дело им небрежение высказывать, честь города терять.
В просторном дворе княжеского терема деловито толклось множество вооруженных людей. Пришли купцы, каждого окружала стайка боевитых приказчиков, готовых ради дела хоть в огонь, хоть в воду. Кузнецы с подпаленными бородами и красными от обжигающего пламени глазами. Плотники, не расстающиеся с прилаженными под руку топориками. Кожемяки, гончары, золотых дел мастера ... Всяк держался своего рода. Только мальчишки-подмастерья, сбившись в табунок, шатались по всему двору, ища какой-нибудь забавы. Старшины концов собрались кружком и тихо переговаривались, обсуждая тревожные вести.
Всем хотелось взглянуть на чужаков. Старики загодя рассаживались на завалинках. Мальцы делили между собой самые удобные ветки на деревьях вокруг княжеских хором. Женки да девки стояли у ворот своих домов и громко переговаривались. Мужики кучковались по обочинам дороги, ведущей к княжескому терему.
Горожане ждали необычного зрелища, не более того. Много десятилетий враг не угрожал хвостовцам. Отвыкли они от ратной угрозы.
Когда громкие голоса мальчишек за забором закричали: "Едут!", приглашенный люд быстро выстроился по сторонам ковровой дорожки, которую раскатили от крыльца до ворот проворные слуги. Каждый род, каждый конец быстро выстроился за редкой цепочкой дружинников.
Ворота распахнулись. Во двор, один за другим, неторопливо въехало три фигуры в черных одеяниях, на черных же, страхолюдных зверюгах. Охранявшие послов княжеские дружинники остались за воротами. Рядом с передним всадником, привязанный к луке седла, шел полуголый человек в лохмотьях. Сквозь прорехи одежды виднелись синяки и многочисленные шрамы на грязном истощенном теле.
Караульные дружинники притворили створки дубовых ворот, но закладывать их засовом не торопились. Негоже затворять послу дорогу.
Послы Лореза остановились перед крыльцом. Один из них неторопливо поднял руку в приветственном жесте, что-то прокричал.
- Мы хотим видеть князя, - перевел раб-переводчик.
На балкон княжьего терема неторопливо выплыл дородный боярин в расшитых золотом одеждах.
- Волк... Волк Михайло Иваныч, приехал, - прошелестело по толпе. - Скакал день и ночь говорят.
- А как разодет-то! Глазам больно.
- Ворога ослепляет, - хихикнул кто-то.
Боярин неторопливо склонился над балюстрадой.
- Занят князь, - важно сказал боярин. - Обедает. Только третью перемену отведал.
Раб-переводчик загудел, защелкал, перетолмачмивая сказанное боярином. Черный всадник что-то рявкнул, от чего раб согнулся едва ли не вдвое.
- Великолепный спрашивает - сколько еще ожидается перемен? - прошелестел толмач.
- А кто ж его знает, - пожал плечами боярин. - Когда как. Иногда десять, а если аппетит разгуляется, то и все двенадцать.
Толпа грохнула от смеха.
- Пусть поторопится! - прокричал раб, корчась от боли. Его ожег плетью всадник.
За смехом стоящие на княжеском подворье не сразу расслышали шум за воротами. Распахнулись незаложенные ворота, на двор ввалилась толпа женок. Вслед за ними поспешали горожане, которым поначалу не нашлось места на просторном дворе. Но сейчас они сами себя пригласили.
Впереди шла оборванная, простоволосая, распушенные грязные космы походили на паклю, исхудавшая, с темными мешками под воспаленными красными глазами женщина. Увидев черных всадников, она остановилась как вкопанная.
- Кто такие? - тихо спросил князь, встав за спину боярина.
- Беженки, - так же негромко ответил Михайло Иваныч. - Из разоренных деревень вокруг Пещер. Еле успели их довезти.
- Да, народ хвостовский прием послам окажет очень теплый, - язвительно сказал князь.
- Т-с-с, - прошипел боярин. - Начинается.
- Вот он, вот этот, - закричала она протягиваю руку в сторону всадника с рабом на привязи. - Он детушек моих погубил, нелюдь проклятая.
Она бросилась вперед, хотела зацепить всадника за сапог, стащить его на землю. Но свистнула сталь и упала осиротевшая баба на красную дорожку с раскроенным черепом.
Князь охнул от неожиданности, вцепился в рукав богатого боярского наряда.
- Да как он смел, - от гнева князь едва мог говорить. - В моем дворе...
- Ничего, Мстислав, кровью они нам заплатят за вдову несчастную, - боярин и сам еле сдерживался, еще чуть-чуть и сам бы бросился на убийцу. Но и без него нашлось, кому вступиться за убитую.
Всадник спокойно вытер клинок о голову раба и сунул его в ножны.
Женки взревели и бросились вперед.
- А вы что, не мужики? - кричали они. - Бейте, гадов. Это не послы, а убийцы, если даже в княжеском дворе кровь пролили.
Мужики поначалу замешкались. Видное ли дело, чтобы посол на глазах честного народа зарубил ошалевшую от горя женку? Но когда еще одна из погорелиц едва не лишилась головы под копытами вздыбленного страхолюдного "коня", приглашенные на княжий двор гости взревели от ярости. "Наших вдов обижать? Ах, ты!" Послы дружно обнажили сабли, сгрудились, защищая спины, но куда там!
Через несколько минут все было кончено. Разъяренная толпа набросилась на убийц как стая голодных волков, растерзала всадников и даже их странных коней не пощадила. Только раб-толмач сумел уцелеть. Кто-то обрезал веревку, раба оттолкнули в сторону, чтобы не зашибить в свалке.
Боярин уже пришел в себя, спокойно дождался, пока толпа успокоится, сделал знак кому-то в глубине терема.
- Князя! Князя, позовите! - закричали в объединившейся толпе.
Мстислав неспешно вышел из-за широкой боярской спины.
- Ну, что, славные хвостовичи, теперь видите, кто хотел с нами говорить? Можем ли мы смириться с разоренными селами и убитыми детьми нашими?
- Нет, - заревела толпа в едином порыве.
- Веди нас, князь!
- Ополчение надо собирать!
- Соседям надо весть отправить - пусть подмогу шлют. Иначе все сгинем.
Мстислав, внимательно слушавший, что кричат в толпе, сразу откликнулся:
- На соседей не надейтесь. Не успеют полки дойти. Только мы сами способны себя выручить, да заодно и соседей. Битва будет жестокая. Враг очень силен. Победить его - дело тяжкое, по плечу лишь богатырям былинным. Но нам нужно встать вровень с нашими предками, которые когда-то пришли в дикие леса и болота, выстояли в борьбе с невзгодами и врагами.
Мстислав сделал короткую паузу.
- Нам нельзя отступить, - он говорил, как гвозди забивал. - Нам нельзя погибнуть - это тоже самое, что и отступить. Нам нужна только ПОБЕДА!!!
Толпа взорвалась торжествующими криками. И стар, и млад были готовы хоть сейчас броситься в бой и рвать врага голыми руками.
Данила прекрасно видел все происходящее. Его поразила стихийная сила толпы. Он вдруг понял, что отец в какой-то степени сам подстроил избиение послов, чтобы лишить и себя, и всех жителей княжества даже призрачной надежды на примирение с врагом. Неужели этот Лорез действительно так ужасен, что с ним никак нельзя договориться? Значит нельзя, сурово подумал Данила, остается разбить его войско, пленить самого Лореза и посадить его в железную клетку - возить по ярмаркам.