Аннотация: Ты участковый, на службе почти круглосуточно, и из-за этого у тебя никакой личной жизни? Не откладывай в сторону заявление старушки, открывшей "охоту на ведьм", - вдруг это судьба!
Восьмая Марта
Мама Витали Филина ставила тесто на кефире, пекла пироги с замороженной с лета чёрной смородиной и вздыхала-вздыхала-вздыхала. В своё время она родила Виталю от проезжего командировочного, когда ей было почти тридцать, и её ровесницы катали в колясках по красивой волжской набережной уже по второму, а то и третьему ребятёнку. Как она гордилась долгожданным своим бутузом с тугими щёчками, наряжая его в кружевные чепчики и оборачивая голубым с белыми оленями одеялком! Теперь бутузу Витале было без пяти минут сорок, весил он едва ли не полтора центнера и зачёсывал русые шелковистые локоны с висков на круглую лысинку. Чепчики горкой лежали в шифоньере, грустно ожидая внуков, а в одеялке два года назад была похоронена Седьмая Марта.
В семье Филиных кошки жили всегда, часто по три-четыре усатых-хвостатых особи сразу, и одну из них непременно звали Мартой - в честь Первой Марты, которую грязным заморышем приволокла с улицы в голодный военный сорок третий год Виталина прабабушка. Сиротинушка была выкормлена жёваным хлебом, в то время как сама прабабушка питалась щами из крапивы и оладьями из мёрзлой картошки, выросла в симпатичную кошечку и переловила всех мышей и крыс. Витале эту историю рассказывали неоднократно с красочными подробностями. Фотография кошки, правда, не сохранилась. Зато большой портрет прабабушки с косами на прямой пробор и комсомольским значком на блузке висел над маминой кроватью на гвоздике, вбитом Виталей - единственным мужчиной в семье.
Единственным он был на несколько поколений, без шуток. Прадед не вернулся с войны. Дед уехал "на севера" да так и остался там, среди вьюг и метелей, в постели какой-то Снежной королевы (не забывая, впрочем, высылать почтовым переводом деньги жене и дочери на житьё-бытьё). Виталин отец не напоминал о себе вовсе - похоже, он и не знал, что в маленьком городе растёт похожий на него толстенький русоголовый мальчик.
Если бы Виталя оказался девочкой Виталиной, о которой грезила мама девять месяцев (аппарата УЗИ, способного показать пол будущего младенца, в те далёкие годы не имелось в районной поликлинике), он бы с радостью "принёс в подоле" краснощёкое дитя. К сожалению, мужчины, могущие вбить в стену гвоздь, в тонком деле обзаведения потомством абсолютно беспомощны. Поэтому мама приглашала на кефирно-смородиновые пироги подружек с незамужними дочерьми. Девицы были все, как одна, тощими, унылыми и никаких эмоций у Филина не вызывали. Мамины вздохи в их слишком просторной для двоих "трёшке" звучали всё чаще, а звон серебряных ложечек о чайный фарфор - всё реже. Дочки подружек одна за другой выходили замуж не за Виталю и волшебным образом полнели и веселели, а пухляша-сынулю так и не удавалось пристроить в хорошие руки.
Убеждая в своё время Виталю поступать на юридический факультет, мама видела его таким же, как сама, тихим и серьёзным служащим нотариальной конторы. Юный Филин, насмотревшись ментовских сериалов, мечтал ловить бандитов и убийц. Однако сложилось всё не по его и не по-маминому. Вернувшись с дипломом в родной городок, Виталя который уж год носил погоны лейтенанта и занимал должность участкового уполномоченного. Ни особых перспектив, ни приключений, ни романтики... Но кто-то же должен выполнять и такую работу, верно?
Служба требовала немало времени. Мама, выйдя на пенсию, скучала одна в пустой квартире. Виталя не раз предлагал (раз уж не повезло ей обзавестись невесткой и внуками) принести котёнка или щенка. Но мама после гибели под колёсами соседской "тойоты" последней из Март, рыжей зеленоглазой проказницы, упорно не желала брать в дом никаких питомцев: ни жалких помоечных, ни царственно-великолепных, купленных за большие деньги у заводчиков элитных пород.
- Седьмая Марта ушла на радугу, а Восьмой Марты никогда у меня не будет, - с горькой убеждённостью заявляла женщина.
Впрочем, и о женитьбе и внуках она всё реже заговаривала, только вздыхала-вздыхала да пекла пироги, которые сохли и выбрасывались, поскольку Виталя отказывался от мучного, тщетно пытаясь сбросить пару десятков килограммов.
По долгу службы лейтенанту Филину приходилось общаться с разными личностями, в том числе весьма неадекватными. В сей обширный круг вписывались не только правонарушители всех мастей, но и многочисленные жалобщики. Представительницей последней категории была старушка Ященко. Заявления в полицию усердная бабуля писала на всех жильцов пятиэтажки, где проживала, по очереди, и развлекухи с еженедельными разбирательствами хватало ей обычно года на два, поскольку дом был длинным и состоял из трёх частей, разделённых арками. Убедившись, что проститутки, взяточники и шпионы инопланетных рептилоидов из квартир с трёхзначными номерами на время притихли, бдительная Ященко вновь сочиняла вполне правдоподобный опус о наркопритоне в первом подъезде, то есть её активная деятельность велась циклически, и в поле зрения старушки попадали из года в год одни и те же лица со знакомыми до боли фамилиями. Поэтому Виталя был слегка удивлён, заметив в очередном доносе, нацарапанном на тетрадном листке в бледно-лиловую клетку, новое имя.
Варвара Юрьевна Дальняя, въехавшая пару недель назад в квартиру номер сорок девять, по мнению старушки Ященко, была замечена в сношениях с нечистой силою. В частности, дама приобретала в хозяйственном магазине швабру на длинной палке (явно же для полётов над ночным городом!) и смотрела при этом на престарелую гражданку Ященко вызывающе. Кроме того, вышеупомянутая Дальняя двигала по полу мебель в двадцать три часа пятьдесят восемь минут, включала дьявольскую музыку и содержала зверя чёрного окраса редкой системы "Сатана". Да-да, так и значилось в заявлении!
Виталя решил навестить новую жиличку. Конечно, в ведьм и прочий вздор он не особо верил, однако шум после двадцати трёх ноль-ноль - это вам не шуточки, стоило пренебрегающей общественным порядком дамочке вынести строгое предупреждение.
- Здравствуйте, - сказал Виталя, развернув перед открывшейся дверью сорок девятой квартиры удостоверение. - Филин Виталий Геннадьевич, ваш участковый.
- Ой, добрый вечер! - пухлая брюнетка запахнула на высокой груди халатик с принтом из причудливо скомбинированных овощей, преимущественно огурцов и помидоров. - Меня Варей зовут, проходите. Можно обувь не снимать, я сегодня пол не протирала.
Виталя всё же из вежливости разулся и в носках прошёл в кухню, откуда тянуло чем-то аппетитным, вроде тушёного мяса с болгарским перцем.
- Уютно у вас, - похвалил он.
- Да что вы! - смутилась Варя. - Такой жуткий беспорядок... Ужинать будете?
- Я на службе, - отшатнулся Виталя от аромата, вырвавшегося из приоткрытой сковородки. - И на диете, - добавил он, медленно втискиваясь в узкое пространство между тумбой кухонного стола и холодильником, устраивая широкий зад на маленьком квадратном табурете и принимая из рук хозяюшки вилку. Не хотел - а вот ведь, пожалуйста. Как под гипнозом. Хотя... почему как? Ведьма же! Поневоле начнёшь верить в колдовство, когда с тобой такое творят против твоей воли.
Когда опустевшая после двух добавок тарелка сменилась кружкой ароматного чая и блюдцем с домашним печеньем, Варя, так и не дождавшись вопросов от участкового, заговорила сама.
- Наверное, бабушка снизу на меня пожаловалась, - хихикнув, проговорила она. - Но я ведь стараюсь не шуметь, музыку теперь только в наушниках слушаю. Я, знаете, люблю русский рок - "Чайф", "Наутилус", "Агату"...
- Я тоже, - заулыбался Виталя и пропел из середины куплета:
А ночью по лесу идёт сатана,
Он собирает свежие души...
Варя подхватила:
Новую кровь получила зима,
И тебя она получит, и тебя...
Припев грянули хором:
Аб-ла-ка! В небо! Спря-та-лись!
Звёзды! Пьяные! Смотрят вниз!
И в дебри сказочной тайги
Па-да-ют...
Виталя, раззадорившись и начав дирижировать, нечаянно зацепил могучим плечом хлипкую полочку, и посуда с неё со звоном посыпалась на стол и на пол.
- К счастью, к счастью, - залепетала Варя, заметая черепки на совок новенькой шваброй. Видимо, той самой - для ночных полётов.
- Понятно, - пробормотал Виталя, но всё же решил задать хотя бы один вопрос. - А мебель в полночь для чего передвигаете?
- Да это всё Ася! - воскликнула ведьмочка.
- Кто такая Ася, позвольте уточнить, - строго сказал лейтенант Филин.
- Пойдёмте, - Варя тёплой мягкой ладошкой ухватила участкового за руку и повела в комнату.
У стены стояла застеленная белым покрывалом двуспальная кровать. На ней возлежал толстый чёрный зверь системы "Сатана", который при ближайшем рассмотрении оказался довольно крупной кошкой средней пушистости. Заметив вошедших, животное сделало кувырок и... провалилось в щель между кроватью и стеной.
- Она всё время так делает, - всплеснула руками Варя. - Когда была худенькая, без проблем выскакивала. А теперь Асенька ждёт малышей...
Из-под кровати раздался леденящий душу вой - Асенька звала на помощь.
- Почему бы не переставить кровать вот сюда? - задумчиво произнёс Виталя. - И ещё можно отвинтить эту спинку, тогда она встанет вплотную к стене, кошка проваливаться перестанет, и не придётся каждый раз двигать туда-сюда.
- Ой, как хорошо! - обрадовалась Варя. - Только... так проход к балкону получится совсем узенький.
- А мы тумбочку поднимем на шкаф, и место освободится! - вдохновенно воскликнул Виталя.
Поменяв местами практически всю мебель в комнате, Филин почувствовал ломоту в спине и с разрешения хозяйки квартиры прилёг на кровать. Толстая Ася тут же составила ему компанию. Её мурлыканье звучало, как самая сладкая на свете колыбельная, навевая умаявшемуся участковому сны золотые, серебряные и из прочих драгметаллов. Давно он так славно не спал, скорее всего - никогда.
Очнулся Виталя от завибрировавшего в заднем кармане брюк и заоравшего мелодией наутилусовой "Матери богов" сотового телефона. Неловко завернув руку за спину, он вытащил мобильник.
- Слушаю, мама!
- Сынок, ты куда пропал? - беспокойной мухой о стекло зазвенел в ухе материнский голос. - У меня в гостях Елена-Ванна с племянницей Лерочкой седьмой бокал чая пьёт, а ты где-то ходишь!
- Я не могу идти, - уже более внятно произнёс Виталя. - Я не могу даже встать.
- Почему это? - живо заинтересовалась она.
- Потому что у меня на животе спит беременная кошка.
- Тьфу! - прозвучало в трубке, и связь прервалась.
Поутру спускаясь по лестнице, Виталя наткнулся на пристальный колючий взгляд высунувшейся из приоткрытой двери своей квартиры старушки Ященко. Взгляд выражал что-то вроде: "Эх, Филин-Филин, а я-то на тебя так надеялась, так тебе доверяла, а ты... Какой же ты после этого участковый уполномоченный и вообще лейтенант?!"
- Ну-ну, - сурово проговорил Виталя. - Вы тут не смейте мою Вареньку обижать!
...Через три месяца Филин стоял у порога маминой квартиры и, ощущая себя блудным сыном и незваным гостем, робко и виновато давил пухлым пальцем на кнопку звонка.
- Сейчас-сейчас, - прозвучало за дверью. Знакомо зашлёпали подошвы тапочек по коридору. Мама открыла и... задержала задумчивый и полный умиления взор не на лице сына, а ниже - на высунувшейся у него из-под форменного кителя любопытной чёрной мордочке.
- Мама, я...
Женщина не позволила сыну договорить.
- Дай сюда! - мама внимательно осмотрела котёнка, а затем посадила на левую ладонь, придержала правой и, наклонившись, нежно прошептала в чёрное бархатистое ушко. - Я назову её Мартой.