Толкачёва Виктория Леонидовна : другие произведения.

Проклятие на крови

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Настя всего лишь простая девушка, которая желает счастья, но проклятые драгоценности - наследство умершего дедушки - вносят свою лепту в ее планы, увлекая в мир страстной и непознанной любви взрослого мужчины. Сможет ли она распутать клубок таинственных совпадений и событий в семье, выдержит ли правду, сможет ли простить любимому все и начать снова?
  Глава 1
  Усадьба Чергонских понемногу начинала оживать, отходить ото сна. Рассвет разливался теплым светом по снегу, озаряя его нежно - розовым с оттенком огня светом. Морозное февральское утро, на улице нет ветра, только снег поскрипывает под ногами дворника. Легкий чистый воздух приятно щекочет ноздри, хочется вдохнуть полной грудью и прокатиться на тройке борзой по заснеженным полям.
  На кухне уже вовсю хлопотали поварихи, растапливая печи. Дворник убирал снег с дорожек, а прислуга суетливо, но тихо, чтобы не разбудить хозяев, прибиралась по дому. Еще ранний час и хозяева с детьми дремали в спальнях. Часы пробили десять часов утра, и гувернантка постучалась в детскую.
  - Mon cher, il est temps de se lever, le soleil s'était levé*, - гувернантка была француженкой и учила детей этому прекрасному языку.
  - Juste un peu - un peu, donc nous avons envie de dormir* - дети так слезно молили поспать еще немного, что сердце мадам Лероа не выдержало и сжалилось над малышами. Хотя таковыми их трудно было назвать. Старшей дочери, Марии, было уже 17 лет, она стала девицей на выдане, Анне, второму ребенку, было 15, Алексею было уже 12, а младшей дочери Анастасии было всего 11 лет.
  Второй этаж усадьбы озарился солнечным светом, в доме было тепло, печи были хорошо вытоплены на ночь.
  В дверь опочивальни князя кто - то постучал. Это был Егор, секретарь князя.
  - Павел Алексеевич, можно Вас на минутку-с, я вас не разбудил? - услужливое щебетание этого молодого франта раздражало Павла Алексеевича, но помощник он был отменный.
  - Входи, я уже не сплю, - голос звучал так сердито, будто ему принесли дурные вести.
  Егор был молодым человеком двадцати трех лет, воспитывался в пансионате для мальчиков, имел сословное происхождение, но титул его фамилия потеряла. Его волосы были уложены, он носил усы и бороду в духе своего времени. Черный сюртук, пенсне создавали образ шпиона английской разведки.
  - Что на сей раз случилось в моем имении, Егорушка, или сосед, князь Сморгонин, опять объявил нам шуточную войну? - князь выглядел устало. Ему очень не нравилась политическая обстановка в стране. Павел Алексеевич понимал, что дни монарха сочтены, и ему нужно срочно бежать из страны, вот только успеет ли он?
  - Павел Алексеевич, вы меня совсем не слушаете-с? - из раздумья князя вывел настойчивый помощник.
  - Павел Алексеевич, мы должны немедленно бежать. В Санкт - Петербурге началась революция, будущее империи под угрозой. Помните события воскресения у царского дворца? Так вот, началась Февральская революция!
  Эти слова были как гром среди ясного неба. Паника. Надо бежать. Но куда? В Париж, да, там есть особняк Чергонских, летняя резиденция.
  Князь выбежал из комнаты и ринулся в покои супруги.
  - Екатерина, вставайте, мы бежим из страны! - князь ворвался в комнату словно вихрь.
  - Но, дорогой супруг, куда? - княгиня сидела на кровати и не могла прийти в себя. Ночью ей снился сон, будто князь врывается в комнату, хватает ее на руки и убегает. Теперь сон в точности сбылся.
  - В Париж, в наш особняк, - Павел Алексеевич метался по комнате, словно разъяренный зверь. Страх за семью не давал покоя ни мыслям, ни душе.
  - Вставайте, княгиня, собирайтесь. - Он вышел и хлопнул дверью.
  Дом охватила паника, прислуга носилась, собирая вещи.
  Князь переживал за своих детей, это его единственное богатство с женой.
  Павел Алексеевич не на шутку боялся происходящих событий. Их имение было не так далеко от столицы, поэтому была большая вероятность, что солдаты уже в пути. Павел Алексеевич был царским советником, он был приближенным самой Александры Федоровны Романовой, императрицы.
  Княгиня с ужасом огляделась. Еще вчера все было прекрасно, а сегодня на них объявлена охота.
  Собрав все вещи, княжеская семья уселась в сани и понеслась по заснеженной дороге в сторону вокзала. Вскоре отходил поезд на Париж, они должны были успеть. Уже на полпути кони внезапно остановились, замотали головами и начали бить копытом о землю.
  - Батюшка князь, недобро все это, беда рядом, - дворник Емеля насторожился. Все свое детство он провел в конюшнях и лошадей знал как себя. Такое поведение могло означать только то, что поблизости есть либо хищник, либо чужие люди.
  Внезапно со всех сторон к упряжке кинулись бандиты, скрывающиеся в лесах. Дети начали плакать, Емеля хлестнул поводьями лошадь, и она рванулась с места. Сзади послышался крик - с саней упала Анастасия. Она всю дорогу держала в руках мамину шкатулку с фамильными драгоценностями.
  - Папенька! - Девочка бежала за санями, но дворник боялся остановиться, ведь тогда они все погибнут.
  - Анастасия! - Екатерина Дмитриевна кричала как раненый зверь, ее материнское сердце разрывалось на части.
  - Павел, остановись, она же наша дочь!!! - княгиня обезумела от горя.
  Но князь только стиснул руки и приказал гнать во весь опор.
  Анастасия все бежала, как вдруг почувствовала, что что-то холодное прошло сквозь нее. Снег обагрился кровью. Она все продолжала держать в руках эту шкатулку, не в силах двинуться или что - то сказать.
  - Отдай это, маленькая дрянь, это теперь принадлежит Советам! - с яростью выдернул из рук девочки шкатулку солдат.
  - Будьте прокляты вы и ваши дети, - тихий шепот сорвался с ее губ вместе с дыханием. Голубые широко открытые глаза уставились в небо, снег вокруг стал багровым, сердце больше не билось. Почему - то солдату стало не по себе от слов девочки, будто тьма начала сгущаться над ним. Он взглянул на шкатулку. Непонятно как она оказалась в крови.
  Князь с княгиней так и мчались в санях молча, шок окутал густой пеленой, мысли разбрелись, в душе Екатерины Дмитриевны начала зарождаться ненависть ко всему, к мужу, к жизни. Только что, на ее глазах умерла маленькая дочь, а муж даже не помог ей, оставил одну погибать. Дикая боль пронзила сердце, будто иглой. Осознание потери любимой дочери стало мучительно сдавливать все тело.
  Семейство Чергонских добралось до Парижа, но только сердце княгини не увидело этот город...
  
  ***
  Наши дни
  
  - Мамуль, я не хочу идти в школу, ну что там могут сказать нового, что я бездарь и неуч, так я и сама это знаю, или как все учителя будут заискивать передо мной, что мой дядя директор, а родители - предприниматели и владеют крупной фирмой?! - я не хотела вставать с постели. Сегодня было 1 сентября, я, Настя Лероа, не хотела идти на линейку, хоть это и была последняя школьная линейка в моей жизни, потому что я перешла в 11 класс. Сон был так сладок, что не спешил выпускать меня из своих объятий. Я медленно потянулась в кровати, повернулась на другой бок и попыталась закрыть глаза, но понимала, что мама не оставит меня просто так, пока не добьет и не сопроводит к 'Инферно'. Так мы ласково звали нашу классную руководительницу. Порой нам казалось, что ее прислали из ада наказывать учеников.
  - Настя, ничего не хочу слышать, вставай, мы с отцом опаздываем на совещание. - Мама возилась возле зеркала в прихожей, поправляя прическу и делая последние штрихи в макияже.
  - Мама, я пойду, если только ты разрешишь мне надеть бабушкины украшения, - маленькое зомби в моей плоти уже выплыло в прихожую. Увидев себя в зеркале, я поняла, что Дракула по сравнению со мной - модель плейбоя. Я стала рассматривать себя в зеркале - запутанные взъерошенные волосы, огромные синяки под глазами - последствие бурной вечеринки в ночном клубе - помятый вид, будто по мне проехался асфальтоукладчик. Я попыталась состроить такие упрошающие глазки, бешенные после ЛСД, что мама, Ирина Дмитриевна, не выдержала. Хотя я удивилась, как это она не заметила мое легкое наркотическое состояние.
  - Хорошо, но только брошь. - Мама пыталась говорить строго, но при ее мягком характере это получалось плохо. Она вообще у меня была мягкотелой, что безумно нравилось отцу. Она никогда не могла долго сопротивляться ему, как и своим детям впрочем.
  - Ура, мамулечка, ты самая любимая и милая мама на свете, я очень сильно люблю тебя, - я подпрыгнула от радости и бросилась маме на шею, эдакое бешеное существо ее немного напугало.
  - Я рада, что ты довольна. Кстати, дочь, тебе сегодня не снилось ничего необычного, - мама все также продолжала возиться со своей прической, но, видимо, терпение подходило к концу, и она бросила все шпильки и перестала крутить 'бабетку'.
  - Неа, я спала как убитая, учитывая, что пришла в 3 домой. - Я ответила с кухни, жуя бутерброд и запивая все свежевыжатым соком апельсина, зверски замученного во славу голода и урчащего желудка. Да, Танька не предупреждала, что после ЛСД будет такой зверский голод.
  - Просто ночью я видела странный сон, будто твой дядя пришел к нам в гостиную, сел за стол и разложил карты, а потом и говорит, мол, пасьянс не сходится, видимо пришло время платить за все. - Мама расчесала волосы и одела ободок.
  - Ай, бред, не бери в голову, все путем, я же выпускница как - никак!
  - Иди, собирайся, выпускница, опоздаешь, - мама посмеялась, обняла меня и чмокнула в щечку.
  - Я ушла, буду поздно, - голос доносился из-за закрывающейся двери.
  - Пока, мамуль! - я крикнула ей вслед. Она с самого детства была для меня эталоном женственности и красоты, точеная фигурка, красивое аристократическое лицо. Самая лучшая мама на свете.
  Я поплелась в спальню. Надо было все же собираться на линейку. Сегодня был один из тех немногих счастливейших дней, когда я точно и четко знала, что буду одевать. Красивое коричневое школьное платье, короткое в плиссировку, белый фартук, белые гольфы и шикарные черные замшевые туфли на платформе со стразами. Мой внешний вид был просто сногсшибательным, осталось только привести в чувства волосы после ночной укладки и тонны геля.
  Наспех помыв голову и высушив все феном, я сделала 2 больших хвостика, благо длинные черные густые, немного кучерявые волосы позволяли мне это. Челку аккуратно уложила феном, подкрасила глаза, нанесла тонким слоем блеск - и все, я шикарна.
  Еще покрутившись с несколько минут возле зеркала, я решительно двинулась в сторону комнаты прадеда. После его смерти ее закрывали на ключ, но я так и не понимала, почему.
  Старая резная коробочка явно была раритетом. Когда был жив прадедушка, то он под страхом смерти не подпустил бы меня к этой шкатулке, даже если бы я упала на колени и начала бы слезно молить и просить. Он прятал ее в своей комнате, все время держал в сейфе под ключом. После смерти прабабушки он вообще запрещал говорить про эту шкатулку в доме. Все это списывали на его старческое слабоумие, но слова звучали грозно и зловеще. Теперь после его смерти драгоценности из шкатулки можно спокойно брать, ни о чем не думая.
   Предчувствие чего - то плохого закралось в душу, но я списала все это на праздник знаний, который я ненавидела.
  Дверь в комнату деда была заперта на ключ, но я подсмотрела, куда родители клали ключ, взяла его с комода и подошла к двери. Паника настигла меня, словно кто - то смотрит, по спине пробежали мурашки, выступил пот, такой холодный и липкий, что стало противно.
  - Не смей! - мне почудилось, будто дед окликнул меня, как обычно делал это, когда я пыталась проникнуть в комнату. Я подскочила с визгом, обернулась вокруг себя, но никого не увидела, подобрала с пола выроненный ключ и продолжила свои попытки проникновения в комнату.
  - Фух, совсем из ума выжила, надо заканчивать смотреть ужастики, а то психика не выдержит, и нервы сдадут, а мне еще экзамены сдавать, ЕГЭ, поступление, и все такое, а там может и свадьба, дети пойдут, маленькие такие засранцы, вечно орущие и голодные... - Я бормотала себе под нос, пытаясь успокоиться, но руки не слушались, и я никак не могла попасть ключом в замочную скважину, будто та нарочно убегала от меня. После энной попытки вставить ключ, я негромко выругалась и кинула ключ на пол, нервы сдали, и я вскипела от злости.
  - Да что же это за черт - то такой! Ладно, с этой брошкой, так схожу, тем более не велик праздник для такого украшения, - я успокаивала себя этой фразой, убеждая, что линейка - не совсем подходящее место для такого прелестного украшения.
  - Ладно, пойду чаю выпью что ли! - я пожала плечами, словно обращалась к невидимому собеседнику. Разговор с собой переходил в интересный диалог, который прервал телефонный звонок.
  - Алло, Настя! Это я! - обладатель голоса в трубке был напуган.
  - Так, Танька, тише, не кричи, я же оглохнуть могу, а мне нельзя, я еще замуж хочу. Я поняла что это ты, потому что кто еще так может кричать и разрываться в трубку. - Я знала свою подругу и то, что та могла испугаться своей тени или отражения, так что на крик не обратила внимание. Меня даже начинало одолевать некое раздражение.
  - Настя, тут такое случилось! Линейки не будет!!! Нашего директора убили, представляешь!!! - Танька явно захлебывалась своими эмоциями. Если бы я видела ее сейчас, но могу себе представить, как она размахивает руками и вопит на всю улицу.
  - Что?! - я побледнела и чуть не выронила телефон из рук, меня начинало колотить от страха, - как это случилось, что произошло! - к горлу подступил ком, стало трудно дышать. - Таня, Танечка, миленькая, скажи, что все это неправда, что дядя жив и с ним все в порядке, я не верю, я не хочу в это верить! - я начинала истерить, боль разрывала меня на части изнутри.
  - Его нашли в кабинете, он сидел за столом и писал что - то, когда его задушили, во рту была брошка, точно такая, как я видела у тебя в дедовой шкатулке! - разряд тока по телу - и я больше ничего не соображаю. Слезы текли, увлекая за собой тонкие ручьи французской фирменной туши.
  Я выронила телефон из рук, села на стул и разрыдалась. Я так любила своего дядю, что и подумать не могла, что потеряю его в такой день. Опять это неприятное чувство наблюдения и теплое прикосновение. Я вздрогнула, подняла голову и замерла, вздрагивая от слез. Перед мной стоял дедушка. Я помотала головой, несколько раз зажмурила и открыла глаза, но это не помогало - он был передо мной.
  - Настенька, никогда в жизни не бери эту шкатулку, увези ее и похорони вместе с Анастасией, только так ты спасешь семью, не повторяй мои ошибки, не иди на поводу своей жадности - дедушка говорил со мной, будто живой. Его глаза были полны боли и страдания. После его смерти я не верила, что ему хорошо 'на том свете', я чувствовала это всем своим телом.
  - Да мне все это кажется, все это игры больного воображения, я схожу с ума, - я твердила себе это, но не могла оторвать глаз от призрака дедушки. Я начала медленно раскачиваться на стуле, постепенно выходя из состояний оцепенения, овладевшего мной.
  - Это все моя ошибка, - и он растворился в воздухе. Я покачала головой и окончательно запуталась, списала все это на переживание о смерти дяди, но голос был слишком реальным и четким, притом про какую Анастасию он говорил?
  Я встала со стула, чувство потери было свежо, но ощущение страха за семью брало верх, вытесняя боль потери на задний план. Я вытерла слезы и взяла себя в руки. На секунду мне стало казаться, что я постепенно схожу с ума.
  Я открыла кухонный шкафчик и достала бутылку 'Корвалола', накапала себе и выпила, не запивая водой. Горький мятный привкус смешался со слезами и я постепенно начала впадать в состояние коматоза. Через несколько секунд я вспомнила, что Танька все еще ждет меня на линии. Я взяла телефон трясущимися рукам и поднесла к уху.
  - Танька, приезжай ко мне, нам надо поговорить. - я коротко и сухо ответила подруге.
  - Настя, ты там что, сама с собой разговаривала, я конечно понимаю, что ты потеряла дядю и все такое, но заводить диалог со своим 'Я' тоже не надо...
  - Танька, вот об этом нам и нужно поговорить.- я положила трубку и села на стул, руки опустились и слезы вновь потекли тонким ручьем по моим щекам, сердце тихо саднило болью утраты.
  Тьма проклятия сгущалась над моей семьей Лероа.
  
  
  ***
  (Тем временем кабинет директора средней школы ? 13 Лероа Ивана Петровича)
  - Лидочка, принесите мне, пожалуйста, обычный кофе без сахара как я люблю, только побыстрее, скоро линейка, а я еще с некоторыми спонсорами не договорился, а они, как вы знаете, ждать не любят.
  - Все сделаю, Иван Петрович, подождите пять минут.
  - Пять минут, пять минут - это много или мало? - мелодичным басом пропел Иван Петрович.
  Сегодня у него было на редкость прекрасное настроение, с утра он пел песни и чувствовал себя бодро и прекрасно. Последнее время он чувствовал дикую усталость, ему всегда казалось, что за ним некто наблюдает.
  Иван Петрович открыл полку тумбочки и извлек оттуда маленькую резную коробочку. Он повертел ее в руках и уже собирался открыть, как сквозной ветер распахнул окно настежь с огромной силой. В комнату влетел ворон.
  - Ты собираешься мстить нам, но за что, тебя убил не я, а мой дед, его забирай, его душу наказывай. - глаза директора округлились, на лбу выступили капли пота, он потянул удавку галстука, чтобы вдохнуть воздуха, но она почему - то все сильнее сдавливала горло.
  - Ты и вправду думаешь, что я оставлю девчонку в покое, эту вашу Анастасию. Она нужна мне, ведь ты раскладывал пасьянс и понял, кто побеспокоил меня. - ворон не отводил своих глаз от Ивана Петровича.
  - О, я смотрю ты принес мое, мою любимую коробочку.
  - Это уже давно не твое, - директор попытался дотянуться до пистолета, но не смог, он словно отлетел от него.
  - Но-но, Ваня, ты же ведь не думаешь, что сможешь убить меня. Я уже мертва давно! - ворон как сумасшедший кинулся на шею директора. Непонятным образом у него в клюве оказалась брошка из этой шкатулки. Директор вырывался и брыкался.
  - Смотри мне в глаза, смотри, не отводи глаза, ведь ты же хочешь утонуть в этом омуте, - голос ворона доносился как сквозь подушку. Тело директора обмякло и больше не подавало признаков жизни. Роковая брошка несмело выглядывала изо рта.
  Директор поплатился за свою жадность, его разложенный пасьянс не сложился...
  
  
  Глава 2
  Я сидела на диване укутавшись в плед и держала в руках кружку с горячим чаем. Мобильные родителей молчали и напряжение росло, тем более младший брат еще не вернулся со школы, хотя всех уже давно распустили. За своим таким состоянием я и не заметила, что уже было 3 часа дня.
  Звонок в дверь вывел меня из состояния транса.
  Это была Танька.
  Моя подруга была пухленькой девочкой, парень Тани называл ее 'настоящей русской женщиной'. Светлые волосы были убраны в высокий хвост, показывая правильные черты лица, будто в ней текла аристократическая кровь, голубые глаза, высокая. Она ворвалась в квартиру, словно ураган, открыв дверь с такой силой, что если бы не пружины, то родителям пришлось бы ставить новые двери. Испуганный вид выдавал моей внутреннее состояние. Она быстро разулась и залезла на диван, укутавшись в мой плед и прижавшись ко мне, обнимая и успокаивая.
  - Принеси мне чаю, - она чувствовала себя как дома, ведь мы дружили еще с пеленок.
  - Могла бы сама встать и приготовить себе, где кружки, чай и сахар знаешь. - я проворчала. Боль потери постепенно отпускала, я понимала, что уже ничего не изменить, и жизнь продолжается.
  - Настя, не будь ты снобом, сходи, проветрись, может еще по пути и перекусишь что, а то твой желудок решил устроить мне концерт камерной музыки. - Танька выпихнула меня с дивана ногами и нагло укуталась в мой любимый плед.
  - Сейчас, - я сейчас была похожа на бездушного робота, который выполняет действия механически.
  Я пришла на кухню. Это была обычная кухня, рабочая зона была оформлена в английском стиле: ничего лишнего, только необходимое, приятные теплые тона сейчас окрашивало солнце, излучавшее свет и теплоту. Я поставила электрический чайник, достала из холодильника бутерброды и по привычке села на стул, подпирая голову руками. На мгновение я забыла, что у меня сидит подруга и повернулась к окну. Слезы опять начали медленно стекать по щекам, мерно капая на пол. Дикая боль разрывала моей подростковую душу. Врут все психологи, которые говорят, что эмоциональная боль длится 12 минут, а все остальное - внушение. Это не так, боль от потери близкого человека будет длиться всю жизнь, всего лишь немного притупляясь.
  - Настя, тебе Макс звонит, что сказать, - Таньке как всегда было лень подняться с дивана и принести мне телефон, поэтому она предпочла закричать на всю квартиру, опять напугав и без того дерганую девушку. Я подскочила на месте, сердце неприятно екнуло, будто его прокололи иглой. От неожиданности я выронила чашку из рук и та разбилась.
  - Тань, ты можешь так не кричать, - я разозлилась на подругу, но это скорее было просто отголосок боли. Я встала и пошла в чулан за совком и веником, чтобы прибрать все, и, когда вышла из комнаты, столкнулась с Таней лбами и вскрикнула от испуга.
  - Таня, блин, ты меня до инфаркта хочешь довести?! То орешь на всю квартиру как всполошенная, то несешься как слон на кухню, но при этом замедляешь шаг, чтобы напугать меня известием звонка Макса! Спасибо, сердце чуть не потеряла! - я разозлилась не на шутку, бросила орудия домашнего труда и ушла в комнату, громко хлопнув дверью. Сама не знаю, что нашло на меня, но мое тело уже начинало сотрясать от злости и ярости, руки так и чесались, чтобы задушить неродивую подругу.
  - Ну Насть, я не хотела, честно, просто решила принести тебе телефон, чтобы ты Максу перезвонила, - подруга чувствовала свою вину передо мной и пыталась сгладить этот неприятный момент, Танька оправдывалась как умела, в этот момент она была похожа на обиженного медвежонка, которого отругали и он еще должен был извиниться за это.
  Я плюхнулась на кровать, совершенно усталая и разбитая. Остаток эмоций ушел на обиду и ярость, теперь все резервы были окончательно опустошены. Голова словно наливалась свинцовой тяжестью, веки опускались, дико хотелось спать. Я прилегла и тут же моментально уснула.
  Танька еще некоторое потопталась возле комнаты и несмело постучала. Я уже спала настолько, что ничего абсолютно не слышала. Только какие-то непонятные сны все время проносились.
  - Настя, можно я войду, не дуйся на меня, пожалуйста.
   Она постучала в дверь комнаты, но ответа не услышала. Тогда Таня решила открыть дверь, хоть и знала, что меня это очень сильно злило.
  Войдя в комнату, она увидела странную картину: я лежала на кровати на спине, сложив руки на груди и не моргала. Таня испугалась и бросилась ко мне.
  - Насть, что с тобой? - она трясла меня как елку с игрушками, ну или вкусняшками, но казалось, что меня уже не вернуть. Таня расплакалась от ужаса. Внезапно я очнулась и резко села на кровати.
  - Таня я все знаю! - я выглядела так, будто побывала на том свете и непонятно как сбежала оттуда. Бешеный взгляд и бледное лицо выглядело так ужасающе, что Таня отошла от меня, застыв в немом ужасе.
  - Танька, мне конец, понимаешь! Я скоро погибну! Мне конец! - я обхватила колени руками и начала раскачиваться из стороны в сторону. Сейчас я была похожа на душевнобольного человека, не хватало только рвать волосы на себе и бормотать какие-то непонятные слова.
  - Настя, - Таня робко позвала меня, не отходя от двери и приготовившись в любой момент выбежать из квартиры.
  - Таня, все очень страшно, понимаешь, наша семья в опасности! - я повернулась к подруге, теперь она была прежней, только остатки страха все еще присутствовали в моем сознании.
  - Настя, что случилось, ты меня так напугала, - Таня села на край кровати.
  - Помнишь шкатулку в дедушкиной комнате, - я повернула голову в сторону подруги, - ну мы еще все время пытались вытащить ее из комода, а дед вечно ругался, - я пыталась освежить воспоминания в моей голове, увидев недоумение подруги.
  - Ну помню, твой дедушка тогда очень сильно накричал на нас.
  - Ну вот. Она проклята.
  - С чего ты взяла? - мои слова повергли Таню в шок. Она села на кровати, раскрыв рот.
  - Я никогда не понимала, почему дедушка прячет ее в комоде в черном холщовом мешочке со странными узорами, а потом после смерти бабушка вообще сбрендил, повторяя, что из - за нее бабушки не стало, хотя врачи констатировали инфаркт миокарда, но он не верил, говорил, что все ложь. А сегодня, когда ты сообщила мне о смерти дяди, дед явился мне, сказав, что похоронив шкатулку с какой - то неизвестной Анастасией я спасу семью от смерти. - откровение повергло Таню в шок, она не могла ничего сказать.
  - И ты веришь в это? Может тебе просто показалось? - Таня была не суеверной и в мистику особо не верила, но почему - то холод упрямо встал за ее спиной, убеждая в обратном.
  - Такое не может показаться, понимаешь, слишком четко я все слышала и видела.
  - Вот блин попали мы. - Таня опять напугалась.
  Я обхватила голову руками. Теперь ответственность за семью легла на мои плечи.
  - А что Макс хотел, когда звонил? - я пыталась отвлечь подругу от этого ужасного события свои вопросом.
  - Кто? А... Макс... спрашивал про тебя, как ты, я сказала, что нормально. Он сказал, что ждет тебя сегодня в кафе 'Авеню' в 7 вечера. - она была в шоке, слова вылетали из нее через силу. Опять это странное ощущение прошло огнем по разбитому сердцу. Сегодня вечером должно произойти нечто очень страшное и непоправимое.
  Я встала с кровати и подошла к зеркалу. Странно однако, но я выглядела сейчас как моя бабушка, те же волосы, глаза сменили цвет. Очень странно.
  
  Глава 3
  - Хочешь, я останусь с тобой? - Таня сидела за кухонным столом и трускала бутерброды за обе щеки.
  - Хочу, поможешь мне подобрать наряд, я хочу сразить его наповал. - я взяла свои чувства под контроль, жизнь продолжается, память о дяде навечно останется в моей сердце, но умирать с ним я не должна и не собираюсь, тем более ему не понравилось бы мое состояние.
  - Может откажешься еще.
  - Нет, надо идти, я соскучилась по нему, - я крутила в руках чашку с остатками чая. На лице появилась некая улыбка. Я вспомнила его руки. Они такие сильные и крепкие, что когда он обнимал меня, то все внутри сжималось и сердце начинало бешено колотиться.
  - Ты выглядишь разбитой, ему вряд ли понравится это и он отправит тебя домой. - Танька все не могла угомониться, чтобы не запереть меня дома и не сделать затворницей.
  Я взяла в руки телефон. На дисплее было 17.30. Родители должны были вернуться еще 40 минут назад, а их не было. Тревога нарастала с каждой минутой. Я подошла к окну, отдернула шторку и посмотрела во двор, машины отца все не было. Сердце екнуло. Я отгоняла все дурные мысли, заставляя себя думать, что это очередная пробка, но все это было сомнительно под доказательством того, что папа - очень пунктуальный человек, он выедет с работы на час раньше, но заберет маму и Лешку со школы вовремя.
  - Слушай, Настя, а где твои все делись? - Таня просияла этим вопросом. Блин, ну вот зачем она бередит мои раны и напоминает о том, что их нет дома?
  - Не знаю, они не берут трубку, да и Лешки нет, хотя занятия закончились еще 3 часа назад. - я начала нервно теребить волосы. Все, ни о каком свидании и речи быть не может, я не могу уйти из дома не предупредив своих родителей об этом, ну или хотя бы позвонив.
  Внезапно раздался телефонный звонок. Я подскочила на месте, возможно даже получила микроинфаркт. Это были родители. На дисплее высветился номер папы. Я подорвалась к телефону и подняла трубку.
  - Ну наконец - то, вы куда пропали, где Лешка, что с вами, - я нервно расхаживала по кухне, взявшись за голову. Вопросов было море, но больше всего хотелось знать причину их отсутствия. Я подошла к окну и начала ковырять землю в цветочном вазончике.
  - Настя, мы занимаемся похоронами дяди, Лешка у бабушки в Питере, он побудет там, пока все не уляжется, мы постараемся приехать так скоро, как это будет возможно. - по голосу папы я поняла, что он встревожен и говорит не хотя, - Дочь, ты должна поехать к тете на Урал, там спросишь Егора, своего двоюродного брата, про фамильную библиотеку, ты все поймешь, - внезапно разговор прервался, послышались гудки. Я замерла, как мне казалось, дыхание тоже остановилось и сердце почти перестало биться.
  Сердце ухнуло вниз и разбилось вдребезги. Жизнь закончилась. Слова папы про Урал были условным знаком, что они в большой беде, где Лешка, они не знали, раз сказали про бабушку из Питера, которой там никогда не было и в помине.
  - Господи, да что происходит вообще! - я села на пол и разрыдалась. Кто - то одним действием перечеркнул всю моей жизнь за один день, сломал. Как же нужно было нагрешить, что бы теперь расплачиваться за все такой ценой? Да что вообще происходит в жизни? Почему все так помешались на этих чертовых драгоценностях?
  Таня подбежала ко мне и обняла. Я рыдала навзрыд, не сдерживая себя. Сейчас мне больше всего на свете хотелось проснуться и вообще никогда не видеть этот сон, но так невозможно, ведь все это реальность.
  В дверь постучали. Я вскрикнула от страха и неожиданности, ведь дверной звонок был исправен, Таня прижалась к мне. Я все еще всхлипывала и шморгала носом, но стало страшно до такой степени, что плакать было уже бесполезно.
  - Тань, может родители все - таки вернулись? - я сказала это голосом маленького обиженного ребенка.
  - Ага, конечно, так быстро разобрались с делами и приехали? Нет, это бандиты или воры, проверяют, есть кто дома или нет? - да, моя подруга явно начиталась детективов.
  - Да что за бред ты несешь? Они же видели, что в квартире горит свет, в комнате играет музыка, да к тому же у нас один из самых тихих районов города. - я воспряла духом, но только видимо. На самом деле мне было жутко страшно, я не то, что боялась дверь открыть, подойти боялась и встать с места.
  - Так, давай милицию вызовем, а? - ну Танька гений, конечно, я не сомневалась, но вот я милицией она явно перегнула.
   Страшно было открывать дверь, но и дальше так сидеть было страшно, ведь визитеры слышали голоса и видели свет из окон их квартиры.
  - Настя, открой, это Макс, сколько я уже буду стучать в эту проклятую дверь?! - голос за дверью был спасением от этого ужаса. Я подскочила и кинулась к двери, спотыкаясь и падая. По пути зацепилась за угол и негромко рухнула, выругавшись при этом звучно матом. Открыв дверь она увидела его, своего спасителя и любимого.
  - Макс! - и я рухнула в его объятия, задыхаясь от горя и слез. Я обняла его за плечи, уткнувшись лицом в грудь. Он заключил меня в свои стальные нежные объятия. Он начал гладить меня по волосам и успокаивать, этого мне очень не хватало.
  - Малыш, что с тобой? - он был встревожен моей состоянием, - а где все, почему ты одна? - он осмотрел прихожую и не увидел обуви родителей, взял меня за плечи и посмотрел в мокрые от слез глаза.
  Услышав слова про семью, я разревелась еще больше, пытаясь сквозь плач все объяснить, но только и смогла, что выдавить из себя бессвязное мычание. Он взял меня на руки и занес в комнату, сел на диван и усадил к себе на колени.
  - Успокойся и объясни мне, что произошло, - он старался говорить с мной спокойно. Макс провел тыльной стороной ладони по щекам, вытирая слезы, убрал волосы с лица, заложив локоны за ухо. Рядом с ним я чувствовала себя в безопасности, поэтому стала понемногу успокаиваться. Через некоторое время я смогла ему все объяснить.
  - Так ты считаешь, что они в опасности? - он недоверчиво смотрел на меня. У меня сейчас сложилось впечатление, что он мне не верит и держит за психопатку!
  - Макс, я слишком хорошо знаю своих родителей и их условные знаки. Все точно, я ничего не перепутала. - я окончательно взяла себя в руки и успокоилась. - Тем более зная то, чем они занимаются. Папа всегда говорил нам с мамой, что ему часто угрожают конкуренты, а мама предложила придумать все эти условные знаки, чтобы мы могли понять, что с ним случилось. - я задыхалась от обиды, пытаясь выдать такой поток информации. Макс явно не был рад, что зацепил меня с этой темой!
  - Тогда выходит, что их похитили. - он констатировал то, что и так было понятно.
  - Господи, ну да! Это то я тебе и объясняю! Причем только родителей, где Лешка - они не знают, - слезы опять выступили на глазах, ком подступал к горлу. За родителей я конечно переживала, но не так сильно, как за брата, ведь он еще такой маленький у меня!
  - Тише, успокойся, я рядом, я смогу тебя защитить. - он положил мою голову себе на плечо, начал гладить по волосам и успокаивать.
  - Макс, что ты думаешь об этом? - тут уже голос подала Таня, скромно сидевшая в кресле. Похоже, влюбленные забыл о ней. Она явно была не в восторге от того, что мы не обращаем на нее внимание. Танька никогда не умела прятать свои эмоции, вот и теперь сидела надувшись.
  - Не знаю, все это очень странно, много всего необъяснимого. - он задумался, но сам не мог найти ответ на вопрос. Его глаза сейчас стали такие прохладные, что мне порой становилось страшно находиться рядом с ним.
  Так мы и продолжали сидеть в зале: я на коленях у Макса, а Таня в кресле с чаем и тортиком. Похоже, теперь ей стало не плохо находиться в компании своих любимых вещей.
   В таких случаях Таня много ела и я не обижалась на подругу за то, что та хозяйничала на кухне.
  Макс задремал, гладя меня по волосам, что очень сильно успокаивало. Я уже давно дремала на его груди и только Таня спала беспокойно, ворочаясь и разговаривая во сне.
  Бессвязное бормотание разбудило меня. Я подняла голову, хотя это было сложно сделать, так как шея очень сильно затекла и я поморщилась от боли. Сонные глаза понемногу освоились в темной комнате. Неожиданно по коже пробежал холод, словно до меня дотронулись льдом, ну или снегом. Я резко спрятала руку под одеяло, откуда - то сзади начал подкрадываться страх. Сначала было немного неуютно, но постепенно страх разросся до таких размеров, что мне хотелось в панике кричать. Тело сковало словно цепью и я не могла пошевелиться. Я чувствовала в комнате чужое присутствие.
  - Вы все погибните, вам не спастись, я буду мстить, пришло время платить по долгам, - голос разносился по всей квартире, поэтому определить источник было сложно, но все же возможно. Он доносился из комнаты деда. Справившись с диким ужасом, я аккуратно слезла на пол, стараясь не разбудить любимого и осторожно пошла по направлению к комнате. Ноги не слушались, коленки тряслись, руки вообще отказывались подчиняться мне. В этот момент я невольно улыбнулась и сравнила себя с запойным алкоголиком наутро.
   Дверь, которая всегда заперта, была приоткрыта и оттуда лучился свет. Я подошла и начала смотреть в щель, все же любопытство всегда было моим пороком. Комод был открыт, возле него сидела маленькая девочка, одетая очень старомодно, милые темные кудряшки и платье в кружевах и воланах. Ее платье было в крови, пятно находилось на спине в области сердца. Страх липкой паутиной сковал моей тело, запуская свои ледяные коготки прямо в сердце, парализуя разум. Все же на аварийном режиме сознание подсказало мне, что это труп. Мне стало дико страшно, голос пропал, оставляя меня на растерзание дикому леденящему страху.
  - Мамино колечко, мамины сережки, - девочка открыла шкатулку и выкладывала украшения на пол, образуя причудливой формы узор. - мамины бусики, нужно вернуть их маменьке, а то она сердится изволит, а мне не нужно этого, маменька у меня сама добрая, она же у меня княгиня, а вот вырасту - и я буду княгиней или графиней. - она бережно сложила все обратно, прижала шкатулку к груди и встала, собираясь выходить, но вдруг ее лицо исказилось болью, она выронила коробочку и упала, словно в нее вонзили нож.
  Я вскрикнула и проснулась. Оказалось, все это было сном, но таким реалистичным, что чувство страха еще кололо грудь. Я сползла с его колен. От неудобной позы, в которой я спала, ломило все тело. Макс проснулся от вскрика, чуть не скатился следом, уцепившись за диван и потянулся, разминая затекшие мышцы.
  - Что случилось? - он явно был недоволен тем, что я его разбудила.
  - Да так, сон плохой приснился, - я сидела на полу, закрыв лицо руками и переводя дух. Да уж, и врагу не пожелаешь увидеть такой чудовищный сон!
  - Настя, я знаю тебя не первый день, все - таки встречаемся уже давно, что тебе приснилось. - он присел возле меня, взял мои руки в свои и посмотрел в глаза.
  - Мне приснилось, что маленькая девочка сидела на полу у комода и перебирала драгоценности из шкатулки, выкладывая причудливый узор, потом сложила их обратно, встала, прижала к груди и собиралась идти, как скорчила лицо от боли и упала, а на спине появилось пятно крови в области сердца. Она еще что - то приговаривала, но я ничего не поняла. - меня начало трясти от пережитого ужаса, кожа побледнела, руки стали ледяные.
  - Странно все это, эта девочка со шкатулкой напоминает мне одну персону из истории. Помнишь, наверное в классе 10, в учебнике истории был параграф про революцию. Так вот, я слышал от родителей легенду про проклятые драгоценности, я тогда еще не мог выучить урок. Отец рассказал мне, что семейство князей Чергонских бежало из своего имения под Питером, взяв шкатулку с драгоценностями вместе с прочим немногочисленным барахлом. По дороге на них напали большевики, которые непонятно как их выследили, и убили младшую дочь, Анастасию, которая держала в руках ту самую шкатулку. Когда ее ранили в сердце и кровь закапала на снег, она упала, окропив драгоценности и прокляла их. Считается, что с тех пор эти украшения остались в семье убийцы и Анастасия ждет момент, чтобы отомстить. - сердце заколотилось после его слов, я была в ужасе. Значит, моей дедушка отнял жизнь у маленького ребенка из - за этих побрякушек? Господи, да не может быть, я же так его любила, особенно все его истории про прошлое мне казались такими сказочными.
  Мысли не укладывались в голове. Как он мог?
  Замыслив нечто, я сорвалась с места, подошла к запертой двери дедушкиной спальни и со всей силы ударила ногой. Та открылась и сорвалась с петель. Я была шокирована своим поступком, особенно тем, откуда у меня взялось столько силы?! Подойдя к злосчастному комоду, я открыла его, взяла эту шкатулку, подошла к окну, распахнула его и выбросила. Но на душе почему - то легче не стало, наоборот, камень стал еще больше и тяжелее.
  Я повернулась и закричала, такого еще в жизни мне видеть не доводилось. Там, откуда я только взяла эту коробку, опять стояла шкатулка. Опять этот парализующий страх по венам.
  - Я же только выбросила ее, как она оказалась здесь? - у меня тряслись руки, я была напугана. Казалось, шкатулка стояла без изменений, будто минуту назад ее никто не брал. Я посмотрела в окно на асфальт и ничего там не увидела. Это было невозможно.
  Страх наполнял комнату, накрывая меня с головой. Через минуту я уже не видела Макса и не слышала его, будто кокон тьмы опутал меня. Я начала кричать, но голоса не было, только шепот срывался с губ. Несколько минут - и все прошло. Опять эта комната, Макс рядом и Танька, но паника не проходила. Я не узнавала их.
  - Настя, смотри на меня! Слушай мой голос! Сейчас ты уснешь, на счет три твои веки закроются и ты будешь отдыхать, - Макс обхватил мое лицо руками, заставляя не отводить взгляд и смотреть на него, - один, два, три, - и я потеряла ситуацию, провалившись во тьму.
  - Макс, неужели это так необходимо? - Танька переживала за меня, поддерживая голову, что я не ударилась при падении.
  - Таня, я должен знать, что произошло, - он был убедителен.
  - Настя, попробуй вспомнить кокон тьмы. Что ты видишь? - он задал вопрос.
  - Я иду по дороге, навстречу мне девочка, она называет меня убийцей, но я не убивала ее. Она протягивает мне брошь, говорит, что она важна для меня. Она улыбается, начинает прыгать на скакалке, показывая мне, что мы подруги. Сзади к ней подходит мужчина и ударяет ножом в спину и забирает шкатулку. Это не дедушка. Она переживает свою смерть снова и снова. Нет, не убивайте меня, нет, - я начала метаться по полу и кричать. Мне было больно видеть ее глаза, ее прощальный умирающий взгляд прожигающий все внутри.
  - Настя, на счет три ты проснешься. Один, два три, - щелчок - и я очнулась на полу комнаты.
  - Что произошло? - я озиралась, не понимая причину своего горизонтального положения тела в пространстве.
  - Уже все хорошо, ты была под гипнозом. Это была необходимость, прости. - он виновато отвел глаза в сторону и опустил голову.
  - Подожди, откуда ты владеешь гипнозом? - я чувствовала себя обманутой. Я резко села и обхватила голову руками, мысли еще были разброшены, но некоторые из них все же собрались понемногу в кучечку. Я повернулась к Тане, но та лишь стыдливо отвела глаза, красноречиво показывая, что знала об этом умении Макса.
  - Прекрасно, все всё здесь знают, может меня просветите в чем -нибудь, а? Что еще, Таня, ты знаешь такого, чего я могу не знать? Может вы спите вместе, пока меня нет, раз ты знаешь о его способностях, а? - на меня находила дикая злость и бешенство. - Таня... Ты! Я тебе верила, и тебе Макс, а вы скрываете правду от меня! - я чувствовала обиду и обман, мне было больно, что два близких человека предали меня так подло.
  - Настя, ты все не так поняла, - Макс пытался схватить меня за руку, но я вырвалась, и убежала в свою комнату, закрывшись там. Я сползла по двери и села на пол, давая выход эмоциям. Я плакала навзрыд, кричала, рвала игрушки, что он подарил мне, мне хотелось просто жить нормально, а не с этой дикой болью.
  - За что мне все это?! Что я сделала, что меня так наказывают?! - я кричала как раненный зверь, загнанный в угол.
  Макс стоял за дверью. Он сжал кулаки. моя боль раздирала его душу.
  - Настя, открой мне дверь, пожалуйста, я очень сильно люблю тебя. - он прислонился к двери, прислушиваясь, где я нахожусь в комнате, потому что он решил выбить дверь.
  - Уходи, я ненавижу тебя! - я кричала от боли.
  Макс сел на пол возле двери.
  - Помнишь нашу первую встречу в летнем кафе? Ты была в прекрасном белом платье, таком прекрасном и легком, что я моментально потерял голову. Я понял, что если сейчас упущу тебя, то навсегда останусь один. Я подошел к тебе с чашкой кофе и попросил присесть. Ты улыбнулась и окончательно покорило мое сердце... - от его слов по моим щекам текли слезы. Я любила его, но не могла понять, за что он скрыл правду.
  - Открой дверь, пожалуйста, впусти меня в свою жизнь обратно, не выкидывай как ненужную старую игрушку, я не смогу без тебя. - его голос дрожал, он был пропитан болью.
  Я встала, вытерла слезы и открыла дверь. Он обнял меня без слов. Но они мне сейчас не были нужны. Все же я любила его больше, чем могла себе позволить, чем могло себе позволить мое раненое сердце.
  
  
  Глава 4
  Прошло 4 дня, как моя жизнь, жизнь школьницы Насти Лероа, была перевернута с ног на голову. Школу закрыли, там велось расследование, но я даже не хотела ступать на порог, все еще было очень больно вспоминать о потере любимого дяди.
  Я стояла у окна. Настроение было паршивым. Макс подошел сзади и нежно обнял за плечи, вдыхая аромат волос. От этого по моей коже прошла волна приятных мурашек, дыхание нежно щекотало кожу и будоражило сознание.
  - Ты так напряжена, - он начал медленно массировать уставшие плечи. Я очень мало спала, все ожидая звонка от родителей, то просыпаясь среди ночи в холодном поту, то вообще старалась не спать всю ночь.
  - Я очень переживаю за родителей, они - самое дорогое, что есть у меня. - я опустила голову вниз, сложив руки на животе. Боль оглушала меня, сердце предательски саднило, плакать я уже не могла, слезы высохли, да и сил уже не было. Я просто вымоталась.
  За окном город светился, двигался, показывая, что он живой, что и я живая, и все будет хорошо. Но только кошки на душе упрямо царапали раны, не давая и на минуту расслабиться.
  - Ты не хочешь поспать? - Макс перенес руки с плеч на талию, крепко обнял меня и прижал. В такие минуты я чувствовала себя так защищено, что казалось никто не посмеет нарушить мир и покой, даже если этот старый бренный мир захочет рухнуть. Я откинула голову и положила ему на плечо, он прижался к ней щекой. Такой нежный и слегка небритый, он будоражил моей сознание, заставлял кровь закипать в жилах. Макс нежно прикоснулся губами к моей шее, заставляя тело содрогнутся от сладостного мучения. Я не сопротивлялась, тем более небольшая разрядка нужна была. Я обняла его за шею, оставаясь повернутой к нему спиной. Он гладил моей тело, проводя линии от груди до талии, рисуя причудливые узоры. Тихий, еле слышный стон сорвался с моих губ. Он резко повернул меня лицом к себе и впился в губы страстным поцелуем, от которого кружилась голова и подкашивались ноги.
  Стук в дверь прервал все планы на идеальный вечер. Таня любила приходить 'вовремя'.
  - Черт, как все не вовремя, - Макс был огорчен нежелательным исходом.
  - Давай просто не откроем дверь, словно нас здесь и нет, - я томилась желанием, горела огнем и не желала останавливаться. Сознание отдало власть чувствам.
  - Настя, она все равно знает, что мы здесь, зачем ее обманывать, - он пристально смотрел ей в глаза, пытаясь укротить дикое желание. Прочитав в его глазах разочарование и необходимость открыть дверь, я отошла от него, поправляя кофточку. Как же все это было не вовремя.
  Я подошла к двери и глянула в 'глазок', но никого не увидела.
  - Странно все это, - я еле слышно прошептала это, но открывать дверь не спешила. Снова раздался звонок в дверь, и снова я никого не увидела.
  - Макс, иди сюда, - я отошла от двери, легкая дрожь прошла сквозь моей тело, заставляя поежиться. Стало не по себе.
  Он тихо подошел и стал за моей спиной, потом подошел к двери и посмотрел на лестничную клетку. Никого.
  - Надо открыть дверь и посмотреть, - он говорил тихо, будто боялся, что их услышат. Тревога читалось в каждом его жесте. Он чувствовал, что все это не с проста.
  - Насть, отойди, не хочу, чтобы ты попала под руку, - не поворачиваясь ко мне, сказал он. Макс насторожился, подошел к двери, аккуратно повернул замок и резко открыл дверь. На площадке не было ни души, только на коврике одиноко лежал конверт. Макс поднял его, повертел в руках и собрался открыть, как я выхватила его из рук.
  - Ты чего? - он искренне не понимал природу моей действия. Было видно по нему, что такого он точно не ожидал от меня.
  Я рассматривала конверт как завороженная.
  Старая пожелтевшая бумага приятно поскрипывала, когда я слегка проводила пальцами по поверхности, тонкий древесный аромат, исходивший от конверта, щекотал ноздри. Сейчас я готова была рассматривать его часами, сама не понимая, почему мне этого так хочется.
  Максим стоял в стороне и с осторожностью наблюдал за мной. Мое поведение не внушало ему доверия, точнее, не нравилось.
  - Настя, посмотри на меня, что происходит? - он вплотную подошел ко мне, обхватил лицо руками, посмотрел в глаза и ужаснулся. Там была пустота. Я выглядела сейчас как зомби, ведомая кем - то.
  - Вы все умрете, все до одного, вы мне заплатите, и ты, мальчишка, ты слишком много знаешь того, чего знать нельзя! - голос разносился по всей квартире, как казалось Максу, но на самом деле это говорила я. Кто - то в моем теле отошел от него на несколько шагов назад.
  - Максим, неужели ты думаешь, что я не помню тебя, маленький придворный слуга, папенька никогда не согласился бы взять тебя на большее, ты всегда будешь прислугой. - Я боялась своего голоса, точнее шипения.
  - Анастасия, ты все также неугомонна, как и при жизни, родители любили тебя больше других детей в семье, ты же была такой милой и воспитанной девочкой, что стало с тобой? - Максим ходил вокруг нее кругами, будто заговаривал зубы.
  - Знаешь, Максим, смерть меняет многих, даже таких милых детей, как я.
  - Ты не посмеешь ее тронуть, я справлюсь с тобой! - он гневно бросил слова монстру в Настином обличии. Он впился мне в глаза своим завораживающем взглядом, заставляя сознание заработать.
  - Анастасия, ты не должна все это делать, Настя не виновата в твоей смерти, вини ее дедушку.
  - Максим, так не интересно, куда интереснее измываться над бедной девочкой. Не забудь как - нибудь рассказать ей о себе правду.
  - Она не должна ничего знать, ты ведь понимаешь, что все это против правил природы, о нашем мире никто не должен знать, кроме посвященных.
  - Ты теперешних экстрасенсов называешь посвященными? Кучка жалких шарлатанов, не более.
  - Анастасия Павловна, княжна, отпустите ее, - Максим понимал, что если призрак не отпустит Настю, то ее уже никто не спасет.
  - Ты понял мое предупреждение, маленький слуга?
  - Да, Анастасия Павловна, я все понял.
  Он снова обхватил мое лицо руками, заглянул в глаза и начал что-то шептать.
  Я не сопротивлялась ему, словно тело обмякло.
  Внезапно по квартире разнесся ветер. Шторы развивались, стены начали сотрясаться, люстра угрожающе раскачивалась.
  - Ты меня не испугаешь, я и не такое видел, - он вдруг злобно улыбнулся и ударил девушку по лицу.
  Все закончилось также быстро, как и началось. я поднялась с пола, потирая щеку.
  - Что произошло? - она оглядывалась по сторонам. Щека горела, а она не понимала, почему.
  Макс опустил глаза. Он понимал, что выбора не было, но осознание того, что он причинил боль любимой, разъедала его.
  - Макс! - я уставилась на него. Подозрения закрадывались одно за другим. Подбородок дрогнул - и по щеке скатилась слеза. Я схватилась за щеку отвернулась. Обида накрыла с головой. Но еще больнее становилось от того, что я не помнила ни слова из разговора, который был между Максом и призраком.
  - Я... я не хотел, пойми, так надо было. Я должен был, - он сожалел о поступке. Он отвернулся к стене и прислонился. - что ты помнишь последнее, перед тем, как взяла конверт в руки. - он выдавливал из себя слова, как мог, но боль не давала справиться.
  - Я... я помню только то, что появилось дикое желание схватить этот конверт, а потом меня как подхватило. Дальше все как в тумане, помню только... - она повернула голову в его сторону, прищурила глаза, - как ты начал гипнотизировать меня, и говорил так, будто я - не я. - она задумалась, - а что ты знаешь такого, что никто не знает?
  - Насть, все это сложно, понимаешь... - Макс отошел в сторону и опустил голову, - тебе рано еще знать это. Твоим телом овладел призрак, в идеале ты не должна была ничего помнить, но твоя энергетика слишком сильна. - он пытался оправдаться. - Прости, что ударил, у меня не было другого выхода, я должен был спасти тебя. Все намного сложнее, чем я думал. Да будь проклята эта шкатулка!!!
  Он развернулся и со всей силы ударил кулаком в стену.
  - Стена здесь ни при чем, отец долго шпатлевал стены и штукатурил не для того, чтобы ты злость свою вымещал на них!
   Боль постепенно сменилась благодарностью. Я вытерла слезы, щека не так уже болела, подошла к Максу сзади и обняла его, прижавшись к сильной мужской спине. Сейчас я хотела лишь одного - спокойствия и объятий.
  Он повернулся ко мне и заключил в свои объятия, нежно окунулся в копну роскошных волос, медленно вдыхая аромат. Он так не хотел терять свой 'лучик счастья', как он называл меня в порыве нежности.
  - Я прощаю тебя, но с условием, что ты расскажешь мне все, - я смотрела в его глаза и тонула. Макс улыбнулся, поцеловал меня в щечку и легонько щелкнул по носу. я засмеялась. Инцидент исчерпал себя. Но легкий осадок от ситуации все же остался в глубине души.
  - Надо идти спать, я устала, - я потянулась, зевая и повернулась, чтобы идти в комнату. Макс пошел в ванную.
  Я устало открыла шкаф, достала ночную пижаму и положила ее на кровать, села за туалетный столик и начала причесываться. Длинные густые волосы черной рекой ложились на грудь, такие ухоженные и блестящие. я подошла к кровати и услышала позади себя шаги. Это был Макс, он вошел в комнату и сразу прошел к окну. Я стала раздеваться, чтобы переодеться, но понимала, что это не ускользнет из внимания парня.
  - Не торопись, - и уже его шепот раздался над ухом. Он нежно гладил плечи, проводил кончиками пальцев от ключицы до лопатки, заставляя вздрагивать. Я повернулась к нему, обхватила шею руками и прижалась всем телом, впиваясь в губы жарким поцелуем. Он положил меня на кровать, не прекращая поцелуй. Умелые движения заставляли томится, покусывая губу. Он не спешил переходить к основной части этого безумия, заставляя сходить с ума.
  Утро деликатно постучало в окно солнечным светом. Уже была середина сентября, а учебные занятия в школе так и не начинали, давая ребятам четвертый месяц отдыха.
  Я проснулась, сладко потягиваясь, повернулась и увидела сонного Макса, мило улыбающегося мне.
  - Доброе утро, соня, - он нежно улыбнулся, обнял меня за талию и прижал к себе.
  - Доброе утро, - еле слышно прошептала ему в ответ.
  - Ты помнишь, что сегодня мы идем в архив, - он стал серьезным, сонность исчезла, - ну, искать информацию об Анастасии.
  - А, да, точно, теперь вспомнила. - я отвернулась в другую сторону, лицо исказилось болью. Из - за этой Анастасии моя жизнь полетела к черту, я не знала, где родители и что с Лешкой.
  Я резко села на кровати. Воспоминание испортило все настроение, которое Максим так старательно пытался ей сохранить на протяжении всех этих дней.
  - Я пойду на кухню, приготовлю завтрак. - я холодно отрезала эти слова.
  Макс остался лежать в постели, ему хотелось отдохнуть после столь бурной ночи.
  Я пришла на кухню, достала чашки из шкафчика, поставила чайник на плиту и села на стул, обхватила голову руками, меня начало судорожно колотить при воспоминании этой девочки. Слезы начали мерно капать на пол. Я устала, устала бороться с этим в одиночку, мои размышления прервал телефонный звонок.
  - Алло? - я осторожно спросила, опасаясь услышать в ответ самые страшные слова.
  - Это Анастасия Лероа? - голос принадлежал молодому человеку, но хуже всего было то, что это был полицейский.
  - Да, а что случилось, - сердце бешено заколотилось, отдавая ударами в ушах. Я сжала столешницу стола так, что побелели костяшки пальцев.
  - Это сержант Андрей Петров, Октябрьское РОВД. К нам вчера пришел мальчик, назвался Алексеем Лероа и дал ваш адрес и телефон, вы можете подтвердить его личность?
  Я застыла с открытым ртом, дыхание перехватило, в горле стал ком, я жадно хватала воздух, пытаясь выдать хоть звук, но ничего не выходило. От своего бессилия я заплакала.
  - Как он? Это мой брат! - я еле говорила, губы не слушались меня.
  - Все в порядке, он в больнице, Алексей пришел к нам весь избитый и голодный, мы доставили его в стационар, вот адрес больницы. - и сержант начал диктовать адрес.
  Я сидела и молчала, ни один звук, даже самый сильный не смог прорваться сквозь, сердце замерло.
  Я положила трубку. Шок все еще мерно отстукивал боем в ушах, на смену замиранию сердце начало бешено колотиться. Кровь хлынула к щекам, слезы градом покатились из глаз, я не могла поверить, что мой брат наконец - то нашелся, он же ведь такой маленький.
  Макс выскочил из комнаты как ошпаренный, услышав мой крик. Он увидел меня сидящей на полу кухни, всю в истерике. Еще никогда он не видел меня в таком состоянии.
  - Настюш, солнце мое, что случилось? - на его красивом аристократическом лице читалась тревога, глаза округлились от увиденного состояния любимой, он обнял меня за плечи, повернул к себе, поднял лицо и тыльной стороной ладони стирал слезы с моих щек.
  - Макс, Макс, - я пыталась говорить, но захлебывалась слезами, истерика душила меня, я тряслась, как в судорогах. - Лешка нашелся, - я закричала от боли, обнимая его шею руками и ложа голову ему на плечо. Я до боли впилась ногтями ему в спину, но он не чувствовал это, он остро переживал мое эмоциональное состояние, ощущая и свою вину, что не он первый обрадовал любимую о местонахождении Лешки, хотя так хотел и старался, прилагая все усилия к этому.
  - Настенька, - он поднял мое лицо и, глядя в глаза, сказал, - мы сейчас оденемся и поедем его забирать, успокойся, все хорошо, теперь нам осталось найти только твоих родителей.
  Он поднял меня и повел в комнату, чтобы одеть. После такой бурной истерики наступила вполне объяснимая апатия.
  Через час мы подъехали по указанному адресу.
  - Макс, сходи и забери его, я не могу, я разревусь, пусть лучше здесь, чем это увидят посторонние люди. - я сжала его руку, опустила голову и замолчала. Вся моя сущность показывала моей боль души.
  - Настя, жди меня в машине, я скоро приду, я только Лешку заберу и приду. - он нежно прижал меня к себе, поцеловал в лоб, нежно провел рукой по волосам и вышел из автомобиля.
  Настя выпрямилась, пытаясь сохранить спокойствие, но сердце все никак не успокаивалось.
  Через несколько минут Макс вышел из больницы с Лешкой. Увидев его, я выскочила из машины.
  - Лешка, Леша, - я сама испугалась своего дикого крика, сорвавшегося с губ.
  Лешка вырвал свою руку из руки Макса и бросился мне навстречу.
  - Настя, миленькая, я больше никогда не буду ругаться с тобой, ты моя самая любимая сестра на свете, - Лешка прижался ко мне всем телом, понимая, что сейчас я единственный человек, любимый.
  
  
  
   Глава 5.
  Я с братом успешно добралась до дома. Всю дорогу я не выпускала его из своих объятий, он не сопротивлялся, только молчал и все время проваливался в тревожный сон. Все же ему сильно досталось, у меня часто появлялось желание расспросить его, где он был и кто его удерживал, но Макс отговаривал меня от этого, мотивируя это тем, что Лешка и так натерпелся с полна, ему сейчас необходим покой и тишина, а главное - любовь сестры. После его слов желание отступало, но всего лишь ненадолго, вскоре оно возвращалось вновь. Я клала ему руку на лоб и успокаивала. Обо всем я хотела расспросить его дома, ведь сейчас не самое лучшее время для разговора, ему нужно отдохнуть, хоть и не сразу до меня это дошло.
  - Насть, куда поедем? - Макс не отрывал глаз от дороги и попутно спрашивал меня.
  - Не знаю, поедем за город, на нашу дачу, надо побыть некоторое время на природе, там легче думается, - я задумалась, отвернулась к окну. Квартира напоминала о родителях, я ничего не знала о них и это убивало меня изнутри. Усталость не давала покоя, столько всего свалилось за это время, что не передать словами. Где - то внутри себя я чувствовала, что любимый Макс нечто скрывает от меня, но не понимала только что, меня все время мучил вопрос: откуда он так хорошо владеет гипнозом, если он простой водитель в фирме. Но не хватало сил спросить его, боялась, понимая, что правда может ее разочаровать.
  Задумавшись, я не заметила, что мы уже подъехали к даче. Прекрасное здание, выполненное в старинном стиле, напоминало усадьбу князей. Я увидела, что Лешка уснул на моем плече и попыталась аккуратно вылезть из машины и взять его на руки, но Макс взял инициативу в свои руки.
  - Настя, давай я его понесу, тебе тяжело. - он попытался перехватить его из моих рук.
  - Я сама в состоянии отнести своего брата в комнату, тебе нужно лишь открыть дверь, - я и сама не понимала природу своего поведения, но вдруг мне резко все надоело и захотелось убежать, а больше всего я устала от своих догадок, которые пожирали меня изнутри, не давая спокойно жить и думать о том, как выбраться из этой ситуации.
  - Настя, ты почему мне грубишь, что я тебе такого успел сделать за то время, что мы ехали, что ты так себя ведешь по отношению ко мне? - непонимание и ярость огнем вспыхнули в его глазах. Все эти дни он был на взводе не меньше меня и переживал, а я так себя веду, будто он виноват в чем - то.
  - Давай поговорим об этом дома, когда я уложу Лешку, ему нужно отдохнуть, он устал, а потом меня больше всего интересует то, где он был и что случилось с родителями. - я резко оборвала все разговоры, отвернулась и пошла в дом с Лешкой на руках. Макс остался стоять у машины, не понимая того, что происходит. Дикая обида захлестнула его разум. Он понимал, что многое не сказал мне, но это не повод так себя вести с ним. Он сжал кулаки, нервное напряжение как игла прошила все тело, он сузил глаза, нахмурил лицо. Больше всего на свете ему хотелось проучить меня и уехать на машине домой, но он понимал, что так себя ведут только трусы и слабаки, а со своей женщиной он должен разобраться сам без трусливых поступков.
  - Настя, не смей себя так вести со мной без особой причины.
  Собирая волю в кулак, он пошел следом за мной, но ни в коем случае не хотел спускать этот неприятный разговор.
  Я принесла Лешку в его комнату и уложила в постель, провела рукой по его волосам. Прежде я и не думала, что буду так переживать за младшего братишку, но теперь он часть моей жизни.
  Макс прошел на кухню, сел за стол и сложил руки перед собой. Ему было не по себе.
  Я прошла в зал и села на диван. Дикая усталость свалилась на меня, будто я надела рюкзак с камнями и поднималась с ним в гору. Я обхватила колени руками и молча заплакала. Ну точнее слезы текли маленьким ручьем из моих глаз. Брат нашелся и теперь напоминал ей о том, что родители неизвестно у кого и непонятно где. За окном начинало смеркаться. От Таньки не было никаких вестей, хотя та и обещала навестить архив вместо них, раз Лешка нашелся, чтобы разведать историю семьи этой загадочной Анастасии.
  Я уставилась в одну точку и не отводила глаз, мне хотелось молчать и сидеть в полнейшей тишине, но я понимала, что сейчас на кухне сидит Макс и он ждет объяснения моего поведения, однако разговаривать с ним я не хотела.
  На столе завибрировал телефон. Дисплей высветил имя Таньки.
  - Ну наконец - то, - я потянулась за телефоном, стирая слезы со щек. На мгновение на душе стало немного легче, чем было.
  - Алло, Танюш, я тебя слушаю, - я старалась говорить как можно тише и спокойнее, но закадычную подругу не проведешь.
  - Так, Наська, ты опять рыдала, - Танька опять уже что - то жевала, чем заставила девушку улыбнуться. - хватит разводить сырость, за окном и так сентябрь, а ты еще дома плесень селишь, прекращай, - наверное, это самые лучшие слова поддержки, которые были нужны в тяжелую минуту.
  - Ты узнала что -то? - девушка пыталась вернуть свою подругу к теме разговора.
  - Конечно, я столько узнала, что ты себе представить не можешь. Вообщем, встречаемся у меня через час, Макс тебя привезет? - Танька так спрашивала, будто знала, что у пары состоялся неприятный разговор. И откуда она только могла все знать, непонятно.
  - Да, мы скоро будем, - я положила трубку, с шумом выдохнула воздух из легких и провела руками по лицу. Почему - то мне меньше всего хотелось знать правду, словно интуиция внутри подсказывала, что это знать нельзя. Я откинулась на спинку дивана и положила голову, закрыв глаза.
  Просидела я так не долго. мою тишину нарушил Лешка.
  - Настька, я кушать хочу, - он стоял посреди комнаты и сонно потирал глаза. я заулыбалась, понимая, что должна жить теперь ради него.
  - Ой ты, сонька мой, иди сюда, я тебя обниму, - я развела руки, желая обнять его и он побежал мне навстречу, не ожидая приглашения. Я была счастлива, прижала его к себе так сильно, как только могла. Он тоже обнял меня. На душе становилось тепло, что рядом есть родной человечек.
  - Ты будешь меня кормить или только обнимать? - он отпрянул от меня, серьезно посмотрел. Он любил пытаться быть похожим на папу, подражая его манерам и повадкам, что зачастую ему очень хорошо удавалось выполнить.
  - Пойди, там Макс сидит, он тебя накормит чем - нибудь. - я вытерла последние слезинки с щеки и достала косметичку, чтобы поправить макияж.
  - Максим, давай корми меня, я уже проголодался, а то у вас с Настей только любовь, а любовью вашей сыт не будешь, только с голоду пухнуть можно - Лешка пришел на кухню, оповещая всех, что он голоден, его голос разносился по всему дому.
  - Идем, Лешка, я тебе чаю с бутербродами сделаю, ты таких не ел еще, - Макс заулыбался, увидев мальчика. С ним он поладил раньше, чем с родителями девушки, чему был рад. Макс подошел к холодильнику, открыл его, достал продукты и стал экспериментировать над пищей. я тихонько подошла и стала наблюдать за всем. Эта картина меня так растрогала, что я улыбнулась, представив как в одно утро он будет готовить завтрак нашему малышу.
  - Макс, звонила Таня, она кое - что нашла, просила приехать. Леш, давай кушай быстрее, хочешь с нами поехать, заедем в квартиру, возьмем ноутбук с твоими любимыми играми, чтобы ты тут не скучал, хорошо?
  - Да, Настька, я только быстренько поем и мы поедем, - он жевал бутерброд с колбасой, запивая его соком.
  - Насть, что происходит, я не железный, я не люблю, когда ты так себя ведешь, объясни, чем я обидел тебя в машине? - он подошел ко мне, взял руку, поцеловал и положил в свою ладонь.
  - Пойдем в комнату, - я посмотрела в его глаза, но уже тепло и с любовью, - Лешка, кушай, мы в комнате, приходи потом.
  - Ага, тогда я буду кушать медленней, чтобы вы наговорились, - он так озорно засмеялся, что я не смогла обидеться.
  - Так что же случилось наконец? - закрывая дверь, спросил Макс.
  - Объясни мне, кто ты такой?
  - Всмысле? - он округлил глаза, явно удивляясь моей вопросу.
  - Макс, просто обычный водитель не владеет так гипнозом... - я повернулась к нему и испугалась: на его лице исказилась злость и ярость. Так мгновенно он еще никогда не менял выражение лица. Где -то внутри мне стало не по себе, но я откровенно не понимала, чем могла вызвать у него такую ярость, просто задав обычный вопрос.
  - Господи, что с тобой? - я испуганно отошла к окну, понимая, что сама себя загнала в тупик. - Что происходит, Макс?!
  - Почему ты спросила об этом, разве ты помнишь что - то? - он злобно шипел. Мои руки тряслись, я пыталась незаметно за спиной нащупать защелку на окне, чтобы открыть и выпрыгнуть.
  - Да, я помню как ты внушал мне вспомнить что - то, а потом как бил меня по щекам и кричал, что много чего знаешь, - я говорила и сама боялась, жалея, что завела эту тему.
  - Тебе еще рано знать это. Знай одно - я в твой жизни появился не случайно, можно сказать специально, и теперь жалею, понимая, что влюбился как мальчишка... - ярость прошла, эмоции утихли и осталось горькое послевкусие происшедшего на его лице.
  - Ах вот как, и кто же тебя подослал тогда ко мне? Спецназ? ФСБ? А может сразу ИНТЕРПОЛ?
  - Успокойся, ты не одна в доме, о брате подумай, он здесь точно ни при чем, не зачем ему твою истерику слушать!
  - Тебе было весело играть со мной? А? Весело? А хорошо тебе было спать со мной в родительской постели, тебя же это так заводило и будоражило? А издеваться над моими чувствами тебе тоже было хорошо?
  - Успокойся, истеричка, ты всегда раздражала меня своими скандалами. Да если бы не это задание и моя любовь к тебе, которой не должно было быть, я бы просто придушил тебя!
  Я села на пол. У меня ни то, что слов не было, звук не могла издать. Меня сейчас оглушили, вырубили мое сознание напрочь, растоптали.
  - За что?
  - Сама поймешь, мне пора.
  Он вышел из комнаты, так и не взглянув в мои глаза. Во дворе завелась машина. Он уехал.
  Я поднялась и стала у окна, голос застыл, слезы потекли из глаз. Шок парализовал. Такого от него я не ожидала.
  Я сжала занавеску руками и зарыдала. Он был моей опорой и помощью, а Макс смог так поступить и уйти, не объяснив ничего.
  Я окончательно запуталась в этой паутине лжи, так искусно расставленной для меня Максом.
  
  Глава 6
  -...вот, а потом он уехал, - я рассказывала о случившемся Таньке так, будто все произошло не со мной, просто я стала очевидцем этого душещипательного зрелища. Мы сидели на кухне Танькиной квартиры. Ее родители как обычно были в заграничной командировке и оставили ее себе на попечение, чему подруга радовалась безмерно.
   Пустые бездонные глаза наполнились слезами, щеки опухли от предыдущих стенаний, я теребила в руках салфетку, лежащую на столе под вазой. Голос дрожал, он был пропитан болью. Я сломалась, сломалась внутри себя, словно тростинка под мощным порывом ветра. Я любила его, только его одного всегда, только ему доверяла свои переживания, а он просто так взял и ушел, не оставив мне объяснений, бросив наедине со своими грустными мыслями.
  - Вот так вот взял и уехал, просто так, бросив тебя одну??? Ну он и сволочь!!! - Таня всегда кушала, когда нервничала, и сейчас не изменила своему правилу, жуя вкусный бисквитный тортик. - Нет, ну ты посмотри на него, соблазнил мою подружку, охмурил ее, запудрил мозги и позволил себе вот так вот все бросить и уехать?! Ну и сволочь!
  - Да, а еще сказал, что появился в моей жизни не случайно и сильно жалеет, что полюбил меня всем сердцем, - я не выдержала и заплакала, слезы закапали в чай, будоража гладь воды.
  - Настя, не плачь, я верю, все обойдется, он просто врет, я еще никогда не видела, чтобы так страстно смотрели. - Таня приобняла меня за плечи. - А если не одумается, я скажу брату, он со своими друзьями проучит его.
  Я завыла после ее слов, боль ранила душу, разрывая на части, и не оставляя шансов на выживание. Я села на пол, ноги не держали моей, не было сил даже подняться и успокоиться.
  - Тань, ну вот за что мне все это? Ну кому я так дорогу перешла - то? Кто меня проклял?
  - Настя, - Таньку словно озарило, - ты помнишь бывшую девушку Макса, ну Карину эту, вертихвостку такую, строила из себя самую красивую, а на самом деле была тупее угла дома?
  - Ну помню, она долго мне писала всякие угрозы, страшилки и предупреждения.
  Я встала с пола и понемногу успокаивалась, но все равно всхлипывала.
  - Ну вот, а если это она навела сглаз там, или порчу, а?
  Танька была неугомонна, она опять ела тортик.
  - Нет, ну куда ей, она с тостером не могла справиться, а ты говоришь про сложные ритуалы!
  - Нет, ну а чем черт не шутит!
  - Тань, мне и без чертиков хватает в жизни мистики, не приплетай их сюда.
  - Так, давай я сейчас наберу мамину знакомую, она даст номер хорошей ведуньи, может она нам чего и подскажет?
  - Ай брось ты, успокойся.
  Я уже начала понемногу раздражаться. И так эта Анастасия жизни не давала, а Танька тут еще со своими ведуньями на мою голову.
  - Тань, там ничего про школу не слышно?
  - Ой, Настюш, я же забыла сказать, нам в понедельник уже на занятия нужно явиться, назначили нового директора, говорят хмырь из отдела образования, теперь точно построит нас всех. Ох, как дяди твоего не хватает, он такой классный руководитель был.
  - Тань, не начинай, мне и так сейчас не очень то и легко.
  - Все. Вот, попробуй кусочек нового тортика, я такой в кондитерской впервые вижу. - Таня не могла угомониться со сладостями, все пихала мне ее хваленый торт.
  Я откусила кусочек.
  - Ох, как хорошо было бы сейчас сидеть здесь с родителями, хорошо хоть Леша нашелся. - я сидела за столом и ковыряла остатки торта, аппетита не было.
  - А Лешка тебе так и не говорит, где был и что с ним происходило?
  - Нет, молчит как рыба.
  - Странно, хотя пускай в себя придет, он и так стресс перенес.
  - Тань, спасибо, что понимаешь меня, без тебя я сломалась бы от всего этого.
  Мы бы еще долго с подругой сидели за столом друг напротив друга, если бы мой телефон не известил меня о входящем звонке.
  - Кто там? - от любопытства Тани ничего никогда не укрывалось.
  - Не знаю, номер незнакомый, - сердце у меня уже бешено колотилось. В последнее время стало страшно отвечать на звонки, тем более ничего хорошего они не приносят.
  - Ты ответишь уже или нет? - подруга вывела меня из оцепенения.
  - Алло? - я осторожно спросила.
  - Доченька, доченька милая, это мы, с нами все хорошо, мы тебя любим и скоро будем дома. - мама плакала в трубку, перебивая отца.
  - Дочь, мы завтра будем дома, я тебе все объясню. Сейчас скажу только одно: избавься от драгоценностей дедушки и найди Анастасию. - звонок оборвался. Сердце ухнуло вниз и разбилось вдребезги. С одной стороны я безумно обрадовалась тому, что родители нашлись, а с другой - безумный страх, что оборвался звонок. Я пыталась взять себя в руки.
  На минуту Макс оставил мое больное сердце, забрав с собой болезненные воспоминания и дав место переживанию за родителей.
  - Настя, Настя, что случилось, не молчи, - только сейчас я осознала, что впала в ступор и не реагировала на проявления внешнего мира, окружающего меня со всех сторон.
  - Танюшка, родители нашлись, Господи, да что же это происходит - то, кто мне все объяснит? - я вновь заплакала. Только через полчаса до меня начало доходить, что уход Макса и возвращение родителей не может быть случайностью.
  - Ну вот, вчера Лешка, сегодня - родители, все нормально же.
  - Что - то здесь не так, слишком странно все, тем более они опять заговорили про драгоценности.
  - Про эти чертовы драгоценности?
  - Да, папа просил меня как можно быстрее избавиться от них.
  - А где они?
  - В квартире, где же еще.
  - А ключи от квартиры у тебя с собой?
  - А где же еще? Я сама лично запирала квартиру.
  Я встала и пошла в коридор к вешалке с верхней одеждой, чтобы проверить наличие ключей. Внутри все похолодело, когда их не оказалось на привычном месте.
  - Тань, их тут нет.
  - Как нет, а где они?
  - Не знаю, были здесь, теперь нет.
  - А может это...
  Я закончила фразу за подругой. Неужели Максим смог так подло поступить со мной и выкрасть ключи? Но зачем они ему?
  - Ладно, скорее всего я их опять потеряла, - я не хотела думать, что Максим способен на такое после стольких лет отношений.
  - Тань, помнишь, ты собиралась рассказать мне что - то очень важное, что не терпело обсуждения по телефону? - я вспомнила, что подруга чуть ли не слезно умоляла меня приехать и как можно скорее.
  - Да. Знаешь, я много чего узнала в архиве. - Танька протяжно выдохнула воздух. - я просто не знаю, с чего начать.
  - Начинай с начала, так будет проще, - я начинала уже злиться, томимая любопытством.
  - Слушай историю. Я пробралась в государственный архив не просто так, а по удостоверению моей тетки, ведь все говорят, что мы с ней очень похожи. Так вот, я начала с бумаг, относившихся к Февральской революции и узнала, что твой прадед состоял в партии рабочих и крестьянских депутатов, когда образовалось двоевластие...
  - Я хорошо знаю историю, у меня 5 как ты помнишь, - я все не терпела узнать правду.
  - Не перебивай, мне не легко было все узнать, - Танька огрызнулась, оскорбившись неуважением.
  -... и недалеко от Санкт - Петербурга находилось имение князей Чергонских, еще при Екатерине II они были сильны в политической сфере и очень богаты, но постепенно утратили свою власть и к правлению Николая II стали мелкими князьями, имевшими в подчинении загородное поместье и прислугу с наемными крестьянами, но все еще сохранившие за собой права владения поместьем в Париже, куда они и бежали от тех печальных событий.
  В то февральское утро им сообщили, что царь отрекся от престола. Князь понял, что дело совсем плохо и следует бежать. Когда они спасались бегством, отряд под командованием твоего прадеда настиг их в лесу. Доподлинно не известно, что именно происходило, но я выяснила, что твой дедушка убил маленькую, ни в чем не повинную дочку князя, Анастасию. Ей было всего 11 лет, понимаешь, а все из - за шкатулки с фамильными драгоценностями, которая так затмила разум твоего прадеда... Как я поняла, теперь призрак Анастасии пробудилась неизвестно почему и требует отмщения. - Таня закончила рассказывать и поставила кружку на пол. Мой дедушка - убийца, да еще и малышку убил, невинное дитя!
  Мысли роились, выстраивая догадки одну за другой, во все слова Таньки не хотелось верить и не желалось, но правда была правдой, и я ничего не могла поделать с этим. Эта правда как снежный ком навалилась сверху и придавила грузом, не давая поднять голову.
  Некоторое время я ничего не слышала. Когда же судьба наконец закончит так издеваться надо мной. Почему именно меня выбрали мишенью всех бед, именно сейчас.
   Тяжелые раздумья прервал телефонный звонок. Дисплей предательски высветил 'Макс'. Сердце екнуло, сжалось в маленький комок, забирая с собой остатки воздуха. Дрожащими руками я взяла телефон в руки и нажала кнопку.
  - Алло? - несмелый вопрос тихо сорвался с губ, голос задрожал, на глазах навернулись слезы. Ну почему я должна расплачиваться за все прекрасные моменты такой ценой?
  - Настя, ты, вероятно, все знаешь про дедушку, про Анастасию, про драгоценности? - голос на том конце провода был тихим, чувствовалось напряжение. Ему сейчас тоже было не просто разговаривать с человеком, к которому рвалось сердце, чьих губ хотелось касаться, чьи руки хотелось прижать к своим щекам. Я не могла понять: откуда Макс знает, что Таня только рассказала мне эту 'душещипательную' историю прошлого дедушки.
  - Да, Макс, я все знаю, - я сжала кулаки и закусила губу, чтобы не расплакаться, но это было сверх моей силы. Еще свежа была рана от предательского удара в самое сердце, любящее до безумия. Так хотелось бросить все и приехать к нему, прижаться и забыть все, но сознание не давало забыть его вероломный поступок.
  - Настя, я должен был как можно дольше сдерживать твое любопытство. Ты не должна знать все это, не положено. Поэтому я и был приставлен к тебе, но я не могу сказать тебе всей правды. Пойми, ты мое спец задание, не более, но то, что я влюбился в тебя - ошибка, я понимаю, какую боль приношу тебе, но я должен. На самом деле я женат и у меня есть дочка, паспорт поддельный, забудь меня, так будет лучше всем, поверь, тебе в первую очередь. Мне очень жаль.
  - Тебе жаль? Тебе жаль?! Нет, это мне жаль, что я знала тебя, что вообще полюбила тебя, да провались ты со своим обманом к черту, я ненавижу тебя, ты все сломал, ты... ты... Да я не знаю как назвать тебя! - я не просто кричала, я истерила от боли.
  -Давай, оскорбляй меня, тебе так легче будет возненавидеть меня навсегда.
  - Да ты же ублюдок, ты скотина последняя, да будь ты проклят!
  И тишина. Нет, он не положил трубку, просто ярость внезапно прошла, теперь накрыло бессилие и раздражение.
  - Ты успокоилась? - он спросил чуть слышно.
  - А ты как думаешь?
  - Прости меня за все...
  - Ненавижу, ненавижу тебя... - я просто тихо прошептала это, сил не осталось, меня сломали, разбили и уничтожили. Я тихо заплакала.
  - Не плачь, ты же знаешь как я не люблю твои слезы.
  - Мне плевать на тебя и на то, что тебе нравится, а что нет, ясно? - я сидела, прислонившись к стене и плакала.
  - Я не хотел тебе делать так больно, но надо.
  - Кому это надо?
  - Не важно...
  - Ответь мне, пожалуйста.
  - Хорошо, спрашивай.
  - Просто не ври мне сейчас, скажи - кто ты? - этот вопрос мучил меня уже давно. Боль душила. Как он мог так врать?
  - Я тот, кого в будущем ты назовешь отцом своих детей,- он бросил трубку, снова ничего не объяснив. Он снова издевался надо мной, разбивал и топтал меня как можно глубже в море страданий. Два года обмана саднили свежей раной в душе.
  Гудки набатом стучали в висках. Как он мог так зло пошутить с ней снова, избивая и без того больную душу?
  - Вот так все и происходит: хочешь знать правду, докапываешься до нее, а после она тебе совсем не нравится и ты только разочаровываешься в своих пустых стремлениях. - сейчас я не обращалась к кому - то конкретному, я говорила это в пустоту. Я была в шоке от его слов, частично апатия захватила многие чувства и мне стало страшно от того, что я чувствовала себя биороботом.
  - Настя, но самое страшное то, что твой дедушка влюбился в гувернантку детей князя и женился на ней. Вот откуда вы носите фамилию Лероа. В советское время прабабка взяла фамилию мужа - Капунова, и так вы жили, но твой дед и мама очень любили фамилию Лероа и как только это стало возможным, сразу сменили. - казалось, Танька режет Настю без ножа, открывая все больше правду про семью. Ну вот и она теперь добавилась к числу мучителей.
  Я сидела и молчала. Нечего сказать, когда в один день узнаешь правду про деда - убийцу.
  - Ладно, Танюш, я наверное пойду домой, там Лешка сидит один, скучает, проголодался наверное, - я встала и попыталась идти, но в голове все зашумело, перед глазами появились круги и я стала терять ориентацию в пространстве. Мне стало жутко, словно панический ужас охватил меня с ног до головы. Все прошло так же моментально, как и началось. Дальше я уже пошла спокойно, хорошо хоть подруга не видела меня. Я как могла отвлекала себя от раздумий и страшных мыслей, но не выходило. Любовь крепко засела в душе, зацепилась всеми коготочками и не хотела покидать, царапая, разрывая и делая все новые шрамы.
  Я вышла в коридор. Голова болела, виски стучали. Хотелось просто лечь и все. Занятия в школе еще не начались, и девушкам было пока не до них.
  - Насть, ты держись, все же родители завтра приедут, уже легче будет, все наладится, а Макс.... Забудь ты его, он тебя не стоит, мне надо было раньше все предусмотреть и предотвратить ваш роман, чтобы ты сейчас так не мучилась. - Танька виновато опустила голову, сложив руки на груди. До меня плохо доходил смысл сказанного да она особо и не вникала, нечем сейчас было думать.
  - Просто я сама виновата. - я надела пальто, застегнула сапоги и открыла дверь. На лестничной клетке было прохладно и это немного освежило меня.
  - Ладно, пойду, не скучай без меня, - я устало улыбнулась подруге и, повернувшись, пошла вниз по лестнице. Я видела Таню последний раз.
  Ступеньки одна за одной мерно отмеривали шаги, оставляя позади метры лестницы.
  Металлическая дверь подъезда скрипнула и подалась, точно была недовольна тем, что ее покой нарушили.
  Я вышла и оглянулась вокруг. И почему раньше не замечала столько красоты. Я обратила внимание на падающие кленовые листья. Чем - то они напомнили мне меня и Макса: два красно - желтых листика медленно падали, кружась, словно обнимали друг друга, но легкий порыв - и вот они уже не вместе, летят по одиночке, как и я, лечу одна в пропасть. Руки начинали мерзнуть, было очень сыро, и я как можно выше подняла подборта пальто, пряча шею от ледяной змейки холода. Я шла медленно, то и дело подбрасывая листики вверх и думала, все думала о себе и брате, благо родители завтра вернуться, но ведь до этого еще нужно дожить как - нибудь, постараться не спасовать перед старушкой судьбой.
  Я уже и не замечала, куда иду, зачем иду, размышления слишком заполнили.
  Я очнулась от того, что наткнулась на нечто твердое, подняла голову и увидела Макса. Его глаза так и тянули меня в его объятия, увлекая за собой и маня сладостью. Но разум упорно сопротивлялся, а тело предательски оставалось бездвижным, поддаваясь его чарам. Я немного даже растерялась, прядка волос небрежно упала на лицо, отчего мое выражение стало еще более милым.
  - Прости, я случайно, - я опустила глаза, пытаясь спрятать боль и собралась уже идти, как почувствовала, как он схватил меня за руку, не сильно, но ощутимо.
  - Стой, не уходи, - он был серьезен, в глазах читалась отрешенность и холод, но я знала, что где - то там внутри еще теплится маленький уголек его любви, сопротивляясь всему.
  - Зачем, к чему все это? Дома тебя ждет жена с дочкой, а ты все это время ей изменял со мной, - попытка уколоть его провалилась, лишь стоило мне взглянуть в его глаза и увидеть там безразличие. Таким я никогда его не видела, неужели он на самом деле врал мне все это время так искусно, что я ничего не подозревала.
  - Тебя - то почему это волнует, за себе переживай, а не за нее, не трогай больше мою семью. - рука сильнее сжала слабое женское запястье. От боли я прикусила губу, на глаза навернулись слезы и попыталась вырваться из плена, хотя давно знала, что хватка у Максима железная.
  - Пусти, мне больно, - я уже не чувствовала себя обиженной, наоборот, внутри все менялось, переворачивалось. Я сузила глаза и сказала: - пусти меня, тебе же все равно, зачем меня держишь, я тебе никто, понял, ненавижу тебя!!! - и со всей силы дернула руку. Хоть и было больно, но все же план удался и я освободилась.
  Холодный, расчетливый взгляд пронзил меня. Он стал напротив и начал смотреть в глаза. Черное драповое пальто было расстегнуто, темная рубашка лежала навыпуск на его стройном теле, черные брюки как нельзя лучше смотрелись с его ботинками. Он сжал руки в кулаки и тут же ослабил, начал потирать ладони, смотря на них. Скрип дорогих кожаных перчаток нарушал идеальную тишину сквера. Мне стало не по себе. Обычно в это время здесь достаточно людно, а сегодня нет ни души. Некая тревога закралась в душу, я понимала, что теперь я никто ему и церемониться со мной он не будет. Я осмотрелась, далеко ли до дороги и приготовилась уже бежать, как вдруг почувствовала на себе его взгляд, пронзающий и парализующий.
  Я подняла глаза. Спокойное лицо, уверенный в себе, он никогда никому не давал спуска, кроме меня, но теперь я перешла в другую категорию, где опасаться за свою жизнь стоило бы.
  - Знаешь, ты сейчас находишься не в том положении, чтобы хамить мне. - он говорил спокойно, но настолько угрожающе, что у меня от страха внутри все съежилось. Ком стал в горле, от страха затряслись колени. - Твоя подружка слишком много узнала. - его ехидная ухмылка была завершающим довеском новости.
  Эти слова как огнем обожгли юное лицо. Таня! Да она же одна там, без защиты!
  Я повернулась и ринулась бежать к подъезду.
  - Слишком поздно, дорогая! - голос доносился из - за спины, леденящий кровь смех ужасал.
  Сейчас я боялась одного: не успеть на помощь подруге.
  
  
  
  
  Глава 7.
  Я дернула ручку подъезда и мигом поднялась по лестнице. Мысли были самые страшные.
  Вдруг я замерла от ужаса: дверь оказалась открытой.
  - Тань, Таня, ты дома, - я медленно подошла к двери, тихим, дрожащим голосом позвала подругу, но та не отзывалась. Из приоткрытой двери я увидела бардак в прихожей и закрыла рот рукой, чтобы не закричать от страха. Глаза наполнились слезами.
  - Танечка, ты дома? - голос дрожал, слезы накатывались. Но никто не отозвался.
  Я пулей вылетела из квартиры во двор. Но там уже не было Макса.
  - Ты чудовище, Одинцов! Ты просто монстр! Я ненавижу тебя!!! - я кричала в пустоту двора от бессилия.
  Сердце закололо. Лешка! Один в доме! Совсем! Господи, да что же я за тупица, бросила брата одного, да еще и ключи куда - то запропастились!
  Я бросилась бежать домой, благо было не далеко. Я не видела людей на улице, кого - то толкнула, с кем - то столкнулась, но все это не замечалось за чувством тревоги.
  Подбежав в подъезду, я рванула тяжелую металлическую дверь на себя и поднялась на этаж. Дверь оказалась заперта, что меня немного успокоило. Я начала стучать, звонить в дверной звонок, но никто не отвечал. Теперь мне стало страшно не на шутку.
  - Леша, Леша, немедленно открой мне дверь! Ты слышишь меня?! Открой! - я кричала, стучала, плакала.
  В коридоре послышались шаги, не похожие на брата. Я застыла, мне стало страшно, я не понимала, чего ожидать от шагов по ту сторону двери. Сердце замерло, дыхание перехватило и...
  Леша открыл дверь. Я вскрикнула от счастья и обняла его.
  - Настька, ты чего? - Лешка откровенно не понимал природу моего поведения.
  - Господи, братик, с тобой все в порядке?
  - Конечно, ведь я не один был дома!
  - А кто с тобой был? - я встала с колен и завела брата за спину.
  - Макс приехал и мы с ним играли в стрелялки.
  - М-макс?
  - Ну да, твой любимый, - Лешка любил ерничать и передразнивать меня на каждом слове.
  - Он тебя не обижал?
  - Нет, говорю же, мы играли с ним в стрелялки, что ты непонятливая такая у меня.
  Я осторожно переступила порог и опасливо огляделась, делая шаги.
  - Макс, ты здесь дорогой? - я пыталась говорить как можно более спокойно, чтобы не пугать Лешку.
  - Макс?
  Но мне никто не отвечал. Я вошла в Лешкину комнату и увидела распахнутое окно, комната была пуста. Лишь на столе лежала какая - то бумажка.
  'Хочешь увидеть подругу - сиди дома и не высовывай нос. Макс'.
  Я окончательно запуталась. Что вообще происходит в этом мире?
  - Так, Кутузов, ты ел что - нибудь?
  - Да, сестренка, молоко пил и ел тосты с джемом, Максим приготовил.
  Я вообще ничего не понимала. Максим с такой ненавистью смотрел на меня, что мог убить, но вместе с тем приехал к Лешке, играл с ним и даже покормил. Я определенно запуталась. Выходом было принять холодный душ.
  После душа мне стало легче, но все равно разобраться во всем я не смогла.
  Наступил вечер, Лешка уже спал в комнате, а я сидела на кухне и пила чай с калиной. Бабушка очень любила такой чай и меня приучила к нему. Я закрыла глаза и на секунду вспомнила Макса, его объятия, поцелуи, ласки. Боль пронзила меня иглой насквозь. Я открыла глаза, допила чай, помыла кружку и легла в постель. Мысли так и не давали спать, роились как пчелы, создавая шум в моей голове. Завтра все будет легче, завтра приедут родители и мы заживем как прежде, только уже без Максима.
  Я и не заметила сама как уснула. Вроде что - то и снилось, но я не помню.
  Часы мерно отстучали свое, оповещая, что уже три часа ночи. Я проснулась от некоего странного ощущения, что за мной наблюдают. Я поднялась и осмотрелась. На миг сердце застыло от ужаса: в дальнем углу виднелась тень.
  - Кто вы?
  - Маменька не позволяет мне разговаривать с чужими.
  Голос ребенка, девочка. Меня окатило холодным потом. Я схватилась за угол спинки кровати.
  - Не бойся меня, я пришла тебе сказать, что тебя обманывают близкие люди, не верь им, береги брата.
  Тень в углу растаяла, будто и не было ее вовсе. Я еще несколько минут сидела как в ступоре, не могла ни пошевелиться, ни заговорить. Если это был призрак Анастасии, то почему она тогда так спокойно говорила со мной, да еще и предупреждала? Вообще ничего не понимаю.
  На прикроватной тумбочке завибрировал телефон. Я подошла и посмотрела, номер не высвечивался. Было страшно, но я справилась и подняла трубку.
  - Алло, вы вообще время видели на часах, сейчас четвертый час ночи?!
  - Алло, Настя, не верь мне, не верь никому, все ложь, все обман. - это был голос Макса, он был изможден и замучен.
  - Что происходит?
  - Настя, все пошло не по плану! Мы с Таней в опасности, скрываемся, но я не скажу где, они могут прослушивать телефон!
  - Кто они?
  - Сама скоро все поймешь, пока, я люблю тебя...
  Звонок прервался. Я стояла и слушала гудки. Так значит тот парень не Макс? Бред, я бы узнала его из тысячи парней! Но почему я не почувствовала подвох, вот что странно.
  Я вошла в комнату Лешки проверить, как он там. Хорошо хоть братик спал и был спокоен. Вот вернутся утром родители, я и расспрошу их и Лешку, где они блуждали.
  Где - то в глубине души я верила в его слова, но как же можно не верить своим родителям? Вот этого я не понимала.
  Утро выдалось пасмурным, все же воскресенье уже. Завтра на занятия, родители возвращаются, брат дома, все хорошо.
  Я встала и пошла в комнату родителей, нужно было взять кое - какие вещи. Шуфлятка комода оказалась выдвинута немного. Кроме нас с братом в доме больше никого не было, а родители всегда содержали свою комнату в чистоте. Я подошла и отодвинула ее. Там оказалась шкатулка, но вот как она туда попала? Я достала ее оттуда и отнесла в комнату дедушки, чтобы положить в ящик, но она снова неведомым образом оказалась в на прежнем месте.
  День обещал быть веселым.
  Все эти мистические события так меня умаяли, что сил не было удивляться. Я покорилась воле случая и пошла в ванную. Лешка спал, а мне еще нужно было умыться и приготовить завтрак.
  За стряпней на кухне я и не заметила, что брат проснулся.
  - Привет.
  - Привет, сонька.
  - Настя, а тебе девочка сегодня ночь не снилась, странная такая?
  Сердце неприятно екнуло.
  - Нет, а что случилось?
  - Да ничего, просто она сказала, что ты сможешь защитить меня.
  - И все?
  - Да, я ей сказал, что знаю, что ты у меня самая лучшая сестра на свете и все, она ушла.
  Мне стало не по себе. Не хватало, чтобы эта таинственная Анастасия еще и брата моего впутала сюда. Хотя, так ведь и неизвестно, где он был и кто его удерживал, так избив.
  - Леш, ты не хочешь со мной поговорить?
  - Давай, только про что будем говорить?
  - А где ты был все это время?
  - Не скажу!
  - Леш, ну, пожалуйста, я же твоя любимая сестра и буду оберегать тебя, - я присела на корточки перед ним и заглянула в глаза.
  - Настя, я обещал никому - никому про это не говорить!
  - Ну мне же можно.
  - Ну ладно, обещай только, что никому не скажешь, даже Максу?!
  - Хорошо, даю честное благородное слово! - я улыбнулась, смотря на него, и взяла его руки в свои.
  - Это родители.
  Я осела. Как такое вообще может быть?
  - Лешенька, ты ничего не путаешь?
  - Да нет же, я что, родителей своих не знаю?
  Мне стало страшно. Лешка не был обычным ребенком, и врать не умел, он всегда начинал краснеть и смеяться при вранье, но сейчас он был честен, причем страх в глазах не так легко подделать.
  - Лешка, что ты собираешься сегодня делать, завтра в школу за парту.
  - Не хочу, не пойду!
  - Так, слушай меня сюда, мелочь пузатая, марш в комнату и сиди играй, пока время позволяет.
  - Ладно, злючка.
  Лешка поспешно удалился в свою комнату, оставив меня наедине с размышлениями. Как вообще родители могли такое сделать? Нет, я определенно не верю во все это, мама с папой души в Лешке не чаяли, баловали всем, а меня наказывали, если я его заругаю. Не могут это они быть! Но кто тогда? Лешка не врет, я вижу это по нему. Теперь после его слов я уже боялась возвращения родителей, не зная, чего ожидать.
  Закончив свои логические суждения, я двинулась в комнату, нужно еще к завтрашнему дню приготовиться, продумать наряд, прическу, макияж, в конце - то концов не могу же я появиться неухоженной в классе?!
  Я перевернула весь шкаф, но не могла найти подходящую одежду. Я была в панике, денег на поход в магазин не наскрести, родителей - то нет, а с ними и средств.
  - Ну и черт с тобой, мерзкий шкаф, раз не хочешь мне одежду нормальную дать, - я с силой хлопнула дверку так, что та захлопнулась.
  - Ну вот, еще теперь не откроется вообще!
  Я пнула ногой дверь шкафа со злости. Вот был бы Максим сейчас рядом, он помог бы.
  Я взяла телефон в руки и уже хотела набирать знакомый номер, но вдруг вспомнила, что Тани нет и я не знаю, где она. Ох, как же плохо, когда не с кем поговорить.
  Только сейчас до меня начало медленно доходить, что я хожу в ночной пижаме. Следовало бы переодеться, а то родители могут нагрянуть.
  Я натянула на себя футболку и джинсы и отправилась пить сок на кухню. Не знаю почему, но меня резко потянуло к окну. Я выглянула и замерла: по узкой дорожке парковой аллеи, ведущей в наш дворик шли родители. Я выронила стакан из рук, от чего он упал и разбился.
  - Лешка, родители идут!
  Мы с Лешкой выскочили из квартиры и бросились навстречу к родителям.
  - Мамочка, папочка! - от радости я бросилась к ним на шею и принялась обнимать.
  - Как вы, где вы, что вообще происходило? - я повернулась к Лешке и только сейчас заметила, что он держался поодаль и не подходил к родителям.
  - Леш, идем, это же родители!
  - Нет, Настя, я боюсь их!
  - Сынок! Почему ты нас боишься? - мама стояла в недоумении. По ее выражению лица было понятно, что она удивлена столь странному поведению сына.
  - Вы меня били!
  Папа ничего не сказал, только молча прижал его к себе.
  - Ты маленький, скоро все поймешь...
  - Объясните и мне тогда уже, извольте, господа родители!
  - Идем в дом, здесь прохладно, мне нужно многое тебе рассказать.
  Я взяла Лешку за руку и повела в квартиру, родители шли чуть поодаль не спеша. Мне стало тревожно на душе, опять это ощущение наблюдения. Я подняла голову вверх и осмотрелась, на крышах и в окнах не было никого.
  - Мама, где вы были с папой? - я разливала сок в стаканы и подавала одновременно тарелки с яичницей.
  - Сынок, Леш, иди поиграй в комнате, нам нужно поговорить с Настей серьезно.
  - Пап, ты только Настю не ругай, она хорошая, самая лучшая.
  - Я знаю, Леш, потому и хочу с ней поговорить, как с самой лучше сестрой, - папа улыбнулся и Лешка побежал играть в комнату.
  Мама встала и закрыла за ним дверь в кухню.
  - Так, родители, а теперь по порядку, где вы были?
  - Настя, это все так запутанно, - мама обхватила голову руками и опустила вниз.
  - Да я уже заметила, что не просто. Что за бред про Питер и Урал?
  - Настя, - папа встал и подошел ко мне, - все очень серьезно, более чем. Все дело в этих чертовых драгоценностях. Ты же ведь в курсе, что твой дядя занимался спиритизмом и был членом оккультных сект?
  - Ну да, я видела всякие бредовые книги у него, но не думала, что все серьезно.
  - Так вот, он часто раскладывал пасьянсы, предсказывающие судьбу, его этому твоя бабка научила.
  - Сергей, это же и моя бабушка тоже, прояви уважение!
  - Ладно! Так вот, он слишком в них заигрался! Я слышал, что если пасьянс не сойдется, то жди беды или смерти. Я его предупреждал, а он все никак не мог угомониться, вот и угомонили его.
  - Сергей!
  - Да что ты заладила, Сергей, да Сергей! 45 лет скоро как Сергей!
  Я впервые видела как ссорились мои родители, мне было больно от этого.
  - Ладно, все на взводе, всем сейчас нелегко.
  - Пап, ты продолжишь сегодня или как?
  - Так, все, слушай дальше. Он сидел у нас в зале где - то в конце августа и все страдал своими пасьянсами как резко остановился и побледнел, я еще тогда пошутил, мол, что, пасьянс не сошелся, а он молча закивал, бледный весь, как смерть. Я подскочил, отбросив газету. Я не верил в эту чушь, но тут резко замигал свет и в окно постучал ворон. Вот здесь даже я, опытный бандит девяностых, испугался не на шутку. В тот момент мы не придумали ничего лучше, чем сунуть карты в шкатулку этих драгоценностей. Кто же знал, что все так обернется?
  Свет перестал мигать, все стихло, даже ворон улетел, ну мы после и забыли про тот случай. А когда нам позвонили из морга и попросили опознать тело, я вспомнил. Не зачем было эту Анастасию пробуждать, хуже только стало.
  - Пап, что за бред, вас что, призрак дяди удерживал, я не пойму?
  - Сейчас все поймешь. Нас и Лешку уде...
  Папа не успел договорить. По квартире разнесся гул и стук, словно все оконные рамы в доме распахнулись одновременно.
  - Пап, там Лешка совсем один!
  - Они не тронут его, ему внушили ложные воспоминания!
  - Кто?
  - Они!
  - Да кто они, папа?! - я прижималась к отцу вместе с матерью, было страшно.
  - О, трепетное семейство Лероа почти в сборе, не считая мальчишки, ну да пусть, он уже все равно ничего не вспомнит.
  Я не понимала, откуда исходит голос, мне было жутко и страшно.
  - Кто вы?
  Дверь на кухню распахнулась, и на пороге оказался человек, высокий, молодой, статный в черном костюме, гладко приглаженные волосы, чисто выбритое лицо, создалось впечатление, что он является потомком неких аристократов.
  - Детей не трогай, Людвиг, забирай эти побрякушки и уходи!
  - Ну уж нет, мсье Лероа! Кстати, как вам носить фамилию жены? Отлично? Ну, я и не сомневался.
  - К чему весь этот цирк?
  - Сергей, подожди немного. Анастасия, прелестное дитя, подойди ко мне.
  Незнакомец по имени Людвиг протянул ко мне свою руку, но я гордо проигнорировала его жест, оставаясь неподвижной.
  - Mon cher, зачем все усложнять? Просто подойдите ко мне.
  - Я не собираюсь подходить к вам!
  Его зеленые глаза вспыхнули огнем ярости. Я понимала, к чему ведет мое непокорство, но сдаваться не хотела.
  
  Глава 8.
  - Милая Анастасия, неужели вы полагаете, что смеете перечить мне, потомственному князю?
  - Прошу прощенья, мсье, но я не знакома с вашим родом, видимо он давно уже обеднел и практически вымер.
  - Настя, умоляю, молчи!
  - Дитя, послушайте своего отца, он дурного не скажет.
  - Людвиг, ты один и без охраны, где же твои цепные волкодавы, на привязи в псарне? - папа сейчас не к месту съязвил, но что поделать, лихие девяностые закалили его.
  - Сергей, мне ничего не стоит сделать один звонок и мои, как ты выражаешься, цепные волкодавы, поднимутся в квартиру, но я сохранил остатки чести и достоинства, только это пока не позволяет мне стереть с лица ваше семейство.
  - Пусть я давно отошел от дел, Людвиг, но поверь, я смогу постоять за свою семью. - папа вышел вперед, закрывая нас своим телом.
  - Я ценю твою храбрость и мужество, в наше время этого, увы, не хватает.
  - Забирай драгоценности и проваливайся, все равно наша семья терпит только беды от них.
  - А, ты о брате своей прелестной супруги? - лицо Людвига исказилось в усмешке, - так ему по праву досталась такая смерть!
  - Не смей так говорить о моем брате, ублюдок!
  - Мадам, женщине не пристало браниться, вы же мать!
  - А ты не учи меня, я сама ученая.
  - Итак, на чем это я остановился, - Людвиг расположился на стуле. - ах да, подойди ко мне, прелестное дитя.
  - Я осмелюсь отказать вам, сударь.
  Я очень любила разговаривать вежливо с людьми, особенно когда была очень зла и терпение заканчивалось настолько, что сил не было браниться.
  - Однако вы смела, моя юная леди.
  - В начале представьтесь!
  - Ну что же, милая. Перед вами потомок князей Чергонских - Людвиг Чергонский, француз с русскими корнями. - иностранец вежливо поклонился передо мной, у меня же возникло только одно желание - ударить этого мерзавца чем - то тяжелым, но как назло, ничего подобного мне пока не попадалось.
  - И откуда же такая мерзость только взялась на голову нашей семьи, не понимаю?!
  - Мадам...
  - Мадемуазель!
  - Пардон, мадемуазель! Я взялся на вашу голову с 1917 года, когда ваш предок посмел вероломно убить мою двоюродную бабушку Анастасию! - молодой иностранец переходил на повышенные тона.
  - Я не имею отношения к вам и вашей семье!
  - Еще как имеешь, тебе, мое очарование, еще никто не говорил, как ты похожа на Анастасию?
  У меня все похолодело внутри. Причем тут я к этой маленькой несчастной девочке?
  - Не вижу сходства!
  - Смотри! - и Людвиг достал из кармана старое довоенное фото. На нем была изображена маленькая девочка с милыми кудряшками и прекрасной фарфоровой куклой в руках.
  - Кто это?
  - Анастасия, кто же еще!
  - Вы, право, шутите? Это же я на фото, только не помню, чтобы у меня было такое платье и кукла.
  Людвиг все еще сидел вальяжно на стуле, родители молча стояли позади, кажется, они боялись его больше меня, только отец не желал показывать свою слабину. Я молча протянула руку с фотографией навстречу Людвигу, как тот воспользовался моментом и схватил меня за запястье.
  - Мсье, пустите, мне больно.
  - Ты пойдешь со мной!
  - Я никуда с вами не пойду!
  - Тогда, возможно, пойдешь за ними?!
  Он достал из кармана телефон и показал мне фотографии Макса и Таньки. Но откуда они у него?
  - Откуда вы их знаете? - моя смелость начала улетучиваться, по телу прошла неприятная дрожь волнения и опаски.
  - А ты сама как думаешь?
  Его легкий акцент придавал шарм его внешности, но почему я думаю об этом именно сейчас?
  - Что я должна сделать? - Я молча опустила голову вниз, понимая безысходность все ситуации. Я должна была вытащить их из передряги, в которую они попали по моей вине.
  - Вот, такая покорность мне больше нравится. - Француз победно улыбнулся, обнажая свои белоснежные зубы.
  Он протянул мне руку, я в ответ подала свою. Я оглянулась, чтобы увидеть родителей, может быть уже в последний раз.
  - Людвиг, ты не можешь так поступить, она же ребенок! - отец кинулся к нему с отчаянием, но тот и слушать его не стал, Людвиг просто тащил меня за собой, не давая вырваться.
  - Сергей, нужно было думать раньше, когда я тебя по-хорошему просил принести драгоценности, но ты упрямился, ты сам виноват в бедах своей семьи! - Людвиг остановился, резким движением заводя меня за свою спину, но не отпуская руки. Он говорил спокойно, но было понятно, что он зол не на шутку, его глаза округлились, воздух вокруг задрожал - настолько мощной была волна энергетики, исходившая от него. Отец отступил, молча опустив голову. С этим противником ему не справиться.
  Я повернула голову в сторону Лешкиной спальни. Сквозь приоткрытую дверь я увидела, как он мирно спит в кровати, такой милый, словно ангел. В эту секунду я поняла, что люблю свою семью больше жизни.
  Я не понимала, куда Людвиг меня везет и зачем я ему нужна. Одно я знала точно: родители и Леша в безопасности, а я уже как-нибудь продержусь.
  Окна в машине были плотно затонированы, даже солнечный свет не пробивался сквозь них.
  - Спасибо, что хотя бы позволили мне облачиться в более теплое одеяние, - мой сарказм бил через край. Я не знала, чем занять себя в машине с этим 'иностранцем', поэтому пристально пыталась высмотреть за окном хоть что-нибудь, что поможет мне понять мое местоположение.
  - Не стоит слов благодарности, мадемуазель. - Людвиг в ответ язвил, мне казалось, что он получает от этого удовольствие.
  - Я почтена вашим вниманием, мсье.
  Я отвернулась от него. Было противно смотреть ему в лицо.
  - Максим не посвятил тебя в тайну своей родословной?
  Я оживилась, точнее интерес оживил меня.
  - Нет, а что он должен был мне сказать?
  - О, дитя, не могу открыть тебе всего, скажу, что по рождению он далеко не водитель. - Он заговорщицки взглянул на меня, в его глазах заплясали маленькие лукавые чертики.
  - Ну вот за что вы меня так мучаете?
  - Милая, ты еще не видела истинных мучений! - Он вмиг посерьезнел, выпрямился, поправил полы пиджака и отвернулся, словно я наступила на больную мозоль его души, если она у него, конечно, есть.
  - Для какой важной роли вы выбрали меня?
  - О, твоя роль самая важная, ты, милая, приманка!
  У меня не было слов! Вот нахал, наврал мне с три короба про нечто лишь для того, чтобы из дома выудить и привлечь для кого - то как приманку.
  - И для кого же я буду приманкой? Для полиции? - я усмехнулась.
  - Ну вот, а еще брюнеткой зовет себя! Для Максима твоего! - - В этот момент мое сердце пропустило разряд тока.
  Я впала в ступор. Появился шум в голове. Если бы я в этот момент стояла на ногах, то точно упала бы в обморок.
  - Вы что, смеетесь сейчас надо мной? Да вы сродни изуверу и мучителю, вы ничем не лучше моральных уродов, которых я повстречала на своем пути.
  - Нет, с чего ты взяла? Его ехидная ухмылка просто взбесила меня, мне ужасно захотелось вцепиться ему в горло и задушить мерзавца.
  - Причем здесь Максим? Он бросил меня, тем более у него жена и дочка.
  - Это он тебе сказал? - Людвиг усмехнулся и отвернулся к окну.
  - Да!
  - И ты, разумеется, поверила?
  - Да! Он так убедительно это говорил!
  - Ха-ха-ха! - иностранец рассмеялся, - нет, ты точно еще ребенок. Такая маленькая и уже чертовски красива. Знаешь, не будь я старше тебя, я бы приударил за тобой. - Его голос резко принял нежную, приятную окраску, ласкающую тело, он провел тыльной стороной ладони по щеке, от чего приятно пробежали мурашки по всему телу. Я закрыла глаза и немного подалась в его сторону, словно меня потянул магнит, но резко очнулась, как от забытья и отпрянула. Щеки вспыхнули тут же малиновым огнем, я стыдилась своих чувств, не хотела сейчас глянуть ему в глаза, понимая, что дам повод насмехаться надо мной.
  - 'Черт, как же он приятен!', - мне было неприятно осознавать это, но что поделать, от реальности не уйдешь.
  - Быстро же вы, мадемуазель, забыли Максима. - Он смеялся надо мной, шутил, играл, издевался. По моей коже вслед за мурашками пробежал мороз неприязни.
  - А это уже не ваше княжеское дело, Людвиг. Кстати, как вам наши широкие русские просторы? - мне хотелось как можно больнее уколоть его, задеть за живое, в этот момент я надеялась сыграть на его чувствах к Родине.
  - Хм, ничего так, но до Франции не дотягивает.
  Я опешила, мой план провалился. Вот где уже дура, не могла догадаться, что он родился и жил не здесь.
  Я пыталась рассмотреть пейзаж за окном, но из-за тонировки это не получалось. Примерно через несколько часов ход машины начал замедляться и после совсем остановился.
  - Выходите, мадам! - некий охранник открыл дверь и подал мне руку.
  - Во-первых, не мадам, а мадемуазель, а во-вторых, сама вылезу, не маленькая и не особа КНЯЖЕСКИХ кровей. - Я специально поставила акцент на этом слове, чтобы хоть сейчас задеть этого надменного красавца.
  - Как знать, милая Анастасия, как знать...
  - Что вы там еще бормочете себе под нос?
  - Ничего, говорю, проходите в мой дом. - Людвиг протянул руку в сторону некоего строения. Только теперь я увидела, что стою перед лестницей, ведущей на крыльцо шикарного особняка.
  - Где мы?
  - Мы сейчас находимся под Санкт-Петербургом, имение Чергонских!
  По нему было видно, что мерзавец вполне доволен своим состоянием и особняком.
  - Вполне прилично, но для олигархов бедновато! - мой сарказм раздулся до размеров Восточной Европы, желание уколоть его не покидало меня ни на минуту, а он так и сиял, довольный и непоколебимый. Первые чувства, вспыхнувшие к нему, были неопределенными, теперь же я четко понимала, что его издевательство в машине склонило чашу весов в сторону ненависти. И не правда, будто от любви до ненависти один шаг и наоборот. Мне просто хотелось задушить его, но видя охрану, я повременила с этим действием.
  - Вас сейчас отведут в комнату, где вы будете находиться. В вашем распоряжении будет находиться то, что Вам необходимо, но вздумайте иметь виды на весь особняк.
  - Благодарю Вас за чрезмерную щедрость, но вот уже была грешным делом подумала, что на правах пленницы буду владеть всем особняком, а так даже и развернуться негде.
  - Не паясничайте, Вам это не к лицу, тем более никто и не говорил, что вы будете владеть всем поместьем, а впрочем, вы не будете теперь владеть даже комнатой, там все время будет находиться мой человек. - Я прикусила язык в этот момент, понимая, что сама наворотила дел и усугубила свое положение. 'Вот дура, кто меня за язык-то тянул, а?'.
  Меня отвели в комнату на втором этаже. Скорее всего, это была гостевая комната, слишком уж чисто было здесь. Прислуга вся в передничках и фартуках, все как у мажоров из-за границы.
  Я прошла по комнате, осмотрела все, даже цветы, стоящие в вазе на столе, понюхала. За окном было темно, но на небе были хорошо видны звезды. Ох, как же Макса мне здесь не хватает... Неприятная тоска заскребла когтями в израненной душе. Тут же вспомнилась встреча с ним, когда он так холодно и резко бросил меня.
  Я взглянула на часы, время уже за полночь, хотя из Москвы мы выехали еще в обед. Телефон, отобранный в машине, мне так и не вернули. И вот кто меня дернул состроить из себя героиню и поехать с этим Людвигом, кто меня просил? Но обижаться и злиться нужно лишь на себя, ни на кого больше.
  Спустя несколько минут сон и усталость взяли свое. Я сходила в душ и легла в постель. Мягкая перина, легкое одеяло с радостью приняли меня в свои объятия, укутав облаком нежности. Я боялась засыпать, мне казалось, что если глаза сомкнуться, то Людвиг придет и что-нибудь сделает со мной.
  По коридору еще долго бегала прислуга, а я уже мирно спала.
  Утро для меня наступило, как и полагается мадемуазели, в три часа дня. Сегодня понедельник, в школе начались занятия, а я в плену у злого гения.
  Стук в дверь напугал меня. Я подняла голову над подушкой, несколько раз мотнула, окончательно прогоняя сон.
  - Кто там? - Я немного испугалась, но поняла, что лучше будет открыть дверь.
  - Мадемуазель, это я, ваша фрейлина Анна. - Я облегченно выдохнула, понимая, что встреча с Людвигом пока откладывается на неопределенное время.
  Для меня все было непривычно, впредь у меня и няни не было, не говоря уже о фрейлине.
  - Войдите. - Я встала с постели и поправила волосы, немного приглаживая взлохмаченные кудри. Сонные глаза упрямо не хотели просыпаться, как, впрочем, и организм.
  Она вошла, маленькая девушка, полненькая с круглым милым личиком и румяными щечками. В руках у нее была стопка ровно сложенной одежды.
  - Это вам от хозяина. - Она протянула мне одежду, учтиво поклонившись.
  - Брось кланяться, я обычная девушка, можешь звать меня просто Настя, ну или Анастасия, если хочешь, - я взяла из ее рук одежду и прошла в гардеробную, - не нужно обращаться ко мне как к особе дворянской крови, я не такая совсем. Я обычная, кажется я уже говорила это. Ты будешь мне другом, хорошо, а то я никого здесь хорошо не знаю?
  - Нет, я должна называть вас мадемуазель, иначе накажут.
  - Кто, этот империалист? Да он жалкий, эгоистичный тип! Ты посмотри на него, он же отвратительный, мерзкий, наглый. Он просто хочет, чтобы его хоть кто-нибудь любил в этом мире и уважал, а хотя нет, он просто тиран и деспот, он хочет власти, много власти, ведь ему все мало, все не хватает чего-то! Но не на ту напал от меня он покорности не получит, я ни перед кем не преклоняюсь, не преклонялась и не собираюсь! Я его не боюсь, с чего я должна бояться, я независимая личность и меня он здесь не удержит!!! - Я так громко возмущалась, что, наверное, весь особняк все слышал.
  - Анастасия, прошу вас, тише. Он может рассердиться. - Было видно, что девушка боится его не на шутку. - Он, правда, не злой, но может уволить, а наш персонал не хочет лишаться такой работы.
  - Хорошо, Анна, ради вас я немного успокоюсь! - Я вылетела из гардеробной как черт из табакерки. Ох, если бы можно было бить посуду, я разбила бы все вазы в этом чертовом особняке о его надменную голову с таким удовольствием, что описать невозможно.
  - Он холеный, нахальный...
  - ... надменный тип, вы все это еще вчера мне рассказали, Анастасия! - облокотившись на дверной проем, у входа стоял Людвиг. Он был спокоен как скала, тверд и решителен. Спокойное лицо, волевые черты, не было и намека на некие эмоции, но, возможно, его забавляла моя злость и ярость.
   - Ничего, могу и сегодня сказать. - Я попыталась парировать ему, но выглядело это неуверенно.
  Моя хваленая храбрость пропала. Все же перед его взглядом я спасовала. Я опустила голову и поспешила скрыться в гардеробной, переводя дыхание.
  - Одевайтесь, я жду вас в своем кабинете через 10 минут. - Он спокойно вышел из комнаты, сделав вид, что ничего не слышал. Мне было немного стыдно за свои слова, но это чувство вскоре ушло.
  
  Глава 9
  Кабинет Людвига оказался намного просторнее моей комнаты. Высокий сводный потолок, украшенный в готическом стиле, стеллажи с книгами в золотистых переплетах, на стенах мрачные обои. Я еще нигде не видела такую шикарную домашнюю библиотеку. В углу располагался камин, огонь приятно потрескивал, хотя и без того в доме не было холодно. Солнечный свет еле пробивался сквозь плотно задвинутые тяжелые вельветовые шторы. Создавалось впечатление мрачности. Мне показалось странным то, что в такой солнечный день хозяин кабинета сидел в полутьме. На столе, расположенном в центре комнаты, стоял бокал с некой жидкостью, но я не приглядывалась, мне было не столь важно это. Мне почему-то нравился этот полумрак, хотелось не выходить из комнаты на свет, остаться здесь.
  Я стояла возле двери, точнее на пороге, все не решалась войти. Возможно, где - то мне и было стыдно, что я себя так вела, но он ведь заставил меня приехать с ним насильно, не по моему желанию - такое оправдание я себе придумала, но меня оно почему-то не утешало.
  Вещи, подаренные им, мне очень понравились, я даже не думала, что такой стиль мне подойдет. На мне была черная облегающая водолазка и черным кружевным верхом, черная строгая юбка-карандаш с карманами, изящные туфли на шпильке, сделанные из замша, и чулки. Я не жаловалась на свою фигуру, но теперь я выглядела как самая настоящая леди. Волосы я слегка уложила плойкой, подкрутив свои локоны, нанесла небольшой макияж и подвела глаза подводкой.
  Людвиг стоял спиной ко мне и пока не видел мой образ, но почему-то мне хотелось, чтобы он увидел и оценил.
  - Ну что же вы, мадемуазель, так скромно стоите? Помнится, вы 15 минут назад оскорбляли меня, на чем свет стоит, а теперь скромно стоите у входа и не решаетесь войти, прямо ломаетесь как девица на сене.
  - Я смотрю, сударь, вы неплохо владеете русским языком, особенно в области просторечья народа, просто удивляет глубина вашего познания.
  - Анастасия, ваш сарказм здесь неуместен. Да, я прожил во Франции свою сознательную жизнь, но это не означает, что я не знаком с культурой и языком своих предков. Не нужно пытаться задеть во мне то, что не можете.
  Он все еще стоял спиной ко мне, рассматривая пергамент под увеличительным стеклом возле настольной лампы. Тонкая бумага, такая хрупкая, казалась в его руках нерушимой крепостью, так нежно и бережно он держал его в руках. Я присмотрелась к его рукам. Такие сильные, они ласкали пергамент, где-то внутри подсознательно промелькнуло желание и мне испытать на себе их силу. Сосредоточенный серьезный взгляд, немного сморщенный лоб, тихое ровное дыхание, чуть уловимый аромат дорого одеколона - он магнит для меня, тянет к себе с дьявольской силой. На секунду мне стало стыдно, он отчитал меня как провинившегося ребенка, но стало жутко интересно, что он там рассматривал так пристально.
  - Кстати, как вам мой подарок? Понравился? Я угадал с размером?
  - Более чем.
  Я волновалась, потирая руками ткань юбки. Не знаю почему, но мне стало важно знать его мнение.
  Людвиг положил пергамент на стол, рядом поклал лупу и повернулся. От увиденного образа он замер, даже, можно сказать, опешил, переводя дыхание.
  - Мадонна, я не ожидал такого эффекта. Вы поистине достойны того, чтобы быть графиней, - он подошел ко мне, взял за руку и поцеловал в щеку. Приятная дрожь прошла по всему моему телу, но я поспешила отойти в сторону. Я пугалась непонятных чувств, так быстро возникающих и развивающихся во мне.
  - Людвиг, объясните мне, зачем я вам нужна? Максим ведь бросил меня, оскорбил мои чувства, вы думаете, что он вернется? Но после того случая на парковой дорожке возможно я его уже не приму, только не после такого оскорбления. - Я опустила глаза вниз, было больно вспоминать тот инцидент, еще больнее - его глаза, такие холодные и безразличные, но что я могла поделать.
  - А вы уверены, что видели именно Максима?
  - На что вы намекаете?
  - Ну, возможно, вы перепутали его с кем-либо?
  Я вспыхнула малиновым огнем злости и возмущения. Еще никогда раньше меня так не унижали.
  - Мсье, я узнаю своего парня из многих, я все-таки потратила два года из своей жизни на отношения с ним. Если вы думаете, что я ветряная и легкомысленная, то вы ошибаетесь, я ни разу ему не изменила.
  - А я сейчас ничего не говорю Вам про измены!
  - А про что тогда?
  - Милое дитя, сердце и зрение иногда подводят, увы, они не вечны.
  Я отошла к двери, сложила руки перед собой на груди, опустила вниз голову и начала водить каблуком по полу. После нескольких секунд молчания я решительно заявила:
  - Я не хочу больше продолжать этот разговор, мне неприятны Ваши доводы и догадки в отношении меня. Сейчас Вы не проявили тактичность и оскорбили даму!- Я повернулась, чтобы выйти из комнаты, но иностранец схватил меня за руку и прижал к себе так сильно, что вырваться не было сил, хоть я и не пыталась. От его объятия перехватило дыхание, так сильно он обнял меня.
  - Вы верите в судьбу, Анастасия? - Его шепот ласкал мою кожу, будоражил кровь, его рука нежно сжимала мою ладонь, его тепло медленно становилось моей частью. Я закрыла глаза, не хотела о чем - либо думать. Воздух вновь задрожал вокруг нас, обволакивая в единый кокон, но это было не так, как у меня дома, а уже по-особенному, по-другому, более нежно. Сердце сладостно томилось в предчувствии его объятий и поцелуев, низ живота сладостно пульсировал желанием слиться воедино с этим мужчиной.
  - Тебе же нравится мое присутствие, когда я провел рукой по щеке, ты подалась навстречу ко мне, ты хочешь любви, ласки, а еще больше ты хочешь чувствовать себя хрупкой и слабой рядом с сильным мужчиной. Я могу дать тебе все, чего ты только пожелаешь, но взамен я хочу одно - владеть тобой, жить с тобой, тебе нравятся мои прикосновения, я понял это еще вчера в машине, - интимный шепот, проходящий маленькой волной между нами, заставлял меня вздрагивать. Его рука поднималась все выше, от талии до лопаток. Он властно схватил мою шею руками и вторгся в губы поцелуем. Я пыталась сопротивляться, но не могла, не хотела, не умела. Он овладел моим разумом, точно знал, что именно это я хочу слышать от него эту секунду. Ненависть клокотала во мне потоками, но нечто, только зарождающееся во мне, пыталось сдержать эту мощь, выйти на первый план, завоевать победу. Я откинула голову назад, обхватив его плечи. Они такие сильные и мужественные. Я почувствовала себя слабой и беззащитной перед волной мощи, сметающей все на своем пути, не оставляющей мне право на выбор. Он владел мной, делал, что хотел. В некий момент я почувствовала себя рядом с ним маленькой и хрупкой, чего я не ощущала с Максимом.
  - Людвиг, - я вырвалась из объятий, тяжело дыша, и пытаясь отстранить его на расстояние вытянутой руки - вы же только играете со мной, водите как марионетку за ниточки, а потом растопчете и выбросите. Так все поступают, вы не исключение, я нужна Вам всего лишь для дела, а эти действия, - я запнулась, придумывая подходящее слово к его ласкам, - Вы просто ведете сейчас какую-то непонятную мне игру, не больше, я не верю Вам. - Мне не хотелось верить в то, что сказала, но понимала, что по-другому ничего не будет. Я всего лишь кукла для него. Щеки вновь вспыхнули огнем, стали накатываться слезы, ком подступил к горлу. Я ненавидела и одновременно тянулась к нему.
  - Кто тебе это сказал? - Его глаза вспыхнули огнем злости. Он сжал скулы, его взгляд прожигал все вокруг.
  Как же мне нравился его голос, такой спокойный, ровный, немного грубый, но соблазняющий. В нем сочеталось все.
  - Я ведь Вам совсем не нужна. - Я сделала несколько шагов назад, опуская руки, повернулась спиной к нему и открыла дверь.
  Я вышла из кабинета, хлопнув дверью. Сердце бешено колотилось, руки тряслись, ноги стали ватными и не слушались меня. Со мной такое случилось впервые. Я прислонилась к стене, чтобы отдышаться. Да что такое он творит со мной, как я вообще могла забыть о том, что он держал моих родителей взаперти, мучил маленького брата и не пойму, для чего пытается поймать Максима. Я совсем перестала слушать свой разум, сердце просило и молило вернуться к Людвигу, не тело не слушалось.
  Я вошла в комнату, села на кровать и зарыдала. Он опять поиздевался надо мной, только сейчас стало больнее. Я испугалась чувств, которые он пробудил во мне за один поцелуй, я испугалась влюбленности, заставляя ненависть к нему клокотать и бушевать, но уже получалось не так хорошо, как раньше. Он оставил меня безоружную по отношению к нему.
  
  (Кабинет Людвига)
  - Черт, эта девчонка посмела так уйти!!! - Людвиг кинул в стену вазу. Он был разъярен, он сметал все книги с полок, все бумаги со стола. - Да что она возомнила о себе?! Кто она такая против меня?! Да я ее сломаю, я сделаю ее своею игрушкой, она будет страдать! Она должна ответить за свою дерзость!
  - Людвиг, она всего лишь девушка, не кипятись. - Кузен из Америки был в недоумении от ярости иностранца.
  - Ты не понимаешь, Алекс, она должна быть моей, только моей!
  - Оставь ее в покое!
  Людвиг расхаживал по комнате, бил кулаками в стены.
  - Людвиг, ты узнал что-нибудь новое про драгоценности твоей прабабушки?
  - Да, они в квартире этой девчонки.
  - Так пойди и забери их оттуда, или тебе нужно объяснять, как это делается?! - Алекс привстал с кресла и грозно посмотрел на Людвига.
  - Понимаешь, когда я увидел ее у них в доме, я потерял голову, но узнав, что она девушка Максима, я придумал всю эту сказку с наживой лишь для того, чтобы ее привезти сюда. Она должна стать моей женщиной, только моей одной!
  - Людвиг, ты еще не наигрался с Элис?
  - Эта наркоманка мне больше не нужна!
  - Ты же тогда тоже сходил с ума по ней, отбил ее у меня, потом подсадил на кокаин, а теперь ты говоришь, что эта наркоманка тебе не нужна?!!
  - Прости, Алекс, я погорячился. Элис сейчас в больнице, лечится от этой зависимости?
  - А какого черта нужно было сажать ее на наркотики?
  - Я погорячился, еще раз тебе говорю, слышишь?!
  - Ты подонок, Людвиг, понимаешь это?
  - Ты все не можешь мне простить эту маленькую Элис?!
  - Она была всем для меня, а ты украл ее!!!
  - Давай еще поругаемся из-за женщины. - Людвиг по-доброму глянул на Алекса. Тот немного успокоился, но осадок явно остался в его душе.
  - Может в клуб, как в старые добрые времена?
  - Можно, но что там делать?
  - Алекс, там всегда есть красивые падшие женщины, причем очень доступные.
  - Людвиг, тебя еще заводят эти шлюхи?
  - А что поделать, когда вокруг много недотрог.
  
  
  Вечер явно не задался. Я весь день пролежала на кровати, ничего не делая. Мне запретили даже книги брать из библиотеки и весь день не подпускали к кабинету. Только недавно Анна принесла мне несколько книг, какие-то романы, но мне понравились, все равно скучно.
  В восемь Анна принесла мне ужин и большой пакет с эмблемой дорогого питерского бутика.
  - Господин передал вам новые вещи.
  - Поставь там, мне пока неинтересно.
  Я принялась за ужин. После мне подали десерт. Мысленно я благодарили Людвига, что хотя бы не держит меня на привязи в подвале на воде с хлебом.
  - Анастасия, вы хотите позвонить своим родителям? - Анна спросила шепотом, опасаясь, что ее услышат.
  Я подскочила. Это было единственным, чего я так желала.
  - Анна, а вас не накажут?
  - Могут, но я не могу смотреть на вас, на то, как вы мучаетесь.
  Я взяла телефон в руки и последовала примеру всех знаменитых шпионов: направилась в ванну и включила везде воду.
  - Алло, мама, мамочка, мамуль, - я не сдержалась и заплакала.
  - Доченька, милая, как ты там? - Мама плакала в ответ.
  - Мамуль, с вами все хорошо?
  - Да, они нас не трогали после вашего ухода.
  - Мамочка, я вас всех очень люблю.
  - Дочка, сегодня к нам кто-то пробрался в дом, и шкатулка с этими драгоценностями исчезла. Мы теперь потеряли последнюю надежду на спасение.
  - Мам, не плачь, все хорошо, я выберусь, мы скоро будем вместе.
  Звонок оборвался, то ли у меня проблемы со связью, то ли мамин старенький динозавр разрядился. Меня успокаивало одно: родители живы и невредимы, а способ вернуться домой я уже найду.
  - Анастасия, Людвиг идет, поторопитесь, - моя фрейлина негромко стучала в дверь, предупредив о французском нашествии на мои покои.
  Я скоро сунула ей телефон в руки и села в кресло, взяв в руки книгу с таким видом, словно не я только что говорила тайком по телефону.
  - Анастасия, вы не желаете составить мне компанию для поездки в клуб?
  - Я очень сильно занята более важным делом, - я листала книгу, делая очень серьезный вид, хотя поджилки тряслись не на шутку. Сейчас я больше боялась не за себя, а за Анну.
  - И каким делом же, листаете книгу?
  - Хотя бы.
  - Значит, я так понимаю, это отказ?
  - Естественно!
  Он вышел, хлопнув дверью. Сердце бешено заколотилось. Я опустила книгу и вздохнула с облегчением.
  - Еще немного и мы пропали бы, как корабли в Бермудах.
  Я попыталась взять себя в руки. Да кто он такой, что я боюсь его как ребенок? Я взяла в руки журнал, лежавший на столике, и начала обмахиваться. Кровь прилила к щекам, и мне казалось, что я просто горю.
  - Анастасия, вам плохо?
  - Нет, Анна, мне уже лучше.
  - Зря вы так с ним, он вообще не плохо, только строгий иногда бывает.
  - Анна, я сама разберусь, как мне вести себя с этим эгоистом.
  - Раньше он лучше был...
  - Когда был ребенком и спал зубами к стенке? - я усмехнулась.
  - Нет, когда встретил Элис.
  - А кто она? - Я заинтересовалась.
  - Ой, я расскажу вам по порядку, слушайте...
  - Раньше Алекс, кузин Людвига, был для него самым лучшим другом. Они везде были вместе, буквально ходили по пятам друг за другом. И вот когда они очередной раз поехали в клуб, они познакомились с двумя подругами - Клэр и Элис. Клэр сразу приглянулся Людвиг, а вот ему наоборот приглянулась Элис. Она была красивой девушкой, высокой, стройной, блондинка, причем натуральная на редкость, но только на цвет волос, так она очень умна. Так вот, Алексу очень понравилась Элис, он пригласил ее за столик и угостил коктейлем. Она ответила ему взаимностью на симпатию. Так и прошел вечер. Людвиг был очень зол, он привык побеждать по жизни и брать все, а здесь получилось не так, как он хотел. После этой вечеринки прошло несколько дней. Элис встречалась с Алексом, он был влюблен и просто порхал на крыльях любви. Алекс с Людвигом тогда владели небольшим бизнесом и были вдобавок партнерами. Людвиг ревновал его к ней. Как назло ему вскоре повезло: родители Алекса устраивали праздничный банкет по случаю Рождества. Людвиг прекрасно знал об этом и попросил свою знакомую помочь ему в одном деле, о котором он так благополучно умалчивал. Вся суть заключалась в том, что девушка должна была подойти к Алексу и поцеловать его, пока Элис и Людвиг танцуют вальс. Идея была коварна, но он не чурался грязных методов достижения побед. Все произошло как по нотам. Людвиг пригласил Элис на тур вальса, а знакомая подошла к Алексу и начала ворковать с ним, поглядывая в сторону Элис. Вот когда она поймала на себе ее взгляд, то поцеловала Алекса. Элис расстроилась и убежала в слезах. Людвиг как благородный парень бросился за ней и начал успокаивать. Он принес ей стакан воды, куда заранее подмешал немного кокаина, и дал выпить. Конечно же, наркотик подействовал на нее, и она провела весь вечер и ночь с ним. Очнувшись наутро и увидев себя в постели с Людвигом абсолютно голой, Элис поняла, что произошло вчера ночью. Никто так и не знает, почему она осталась с ним, но только вскоре мы заметили, что Людвиг очень весел, как и Элис. Создавалось впечатление, что эти двое не могут жить друг без друга. Алекс на некоторое время прекратил общение с братом. Спустя два года у пары начались ссоры и разногласия. Людвиг все чаще срывался и позволял себе ударить девушку, а мы не понимали, чем это вызвано, пока я случайно не увидела, как она нюхала порошок. Тогда-то мне и стала понятна истинная причина. Он очень страдал, он пытался ее лечить, но она сбегала снова и снова, ей нравилось быть наркоманкой. Людвиг отправил ее в городскую квартиру, чтобы не видеть, но она и там умудрялась найти дозу. Последней каплей стал ее аборт. Она даже не сказала Людвигу, что беременна. Он так рассердился, что упрятал ее в психиатрическую клинику, где ее держат на транквилизаторах. Алекс простил Людвига со временем, но некая холодность все равно чувствуется между ними.
   - Печальная история, но разве он любил ее?
  - О, Анастасия, еще как! Он заваливал ее подарками, цветами, делал сюрпризы.
  - Но почему она тогда стала наркоманкой?
  - Он давал ей слишком много денег и свободы, а вы же понимаете, что происходит в современных клубах с молодежью?!
  - Да, это я знаю.
  - Вот с тех пор он и стал так холоден ко всем и надменен.
  Я не верила своим ушам, неужели этот монстр умеет любить, да еще и всем сердце?!
  Мистические события оставили меня, но совсем ненадолго, сегодня ночью мне приснился очередной сон с Анастасией и шкатулкой. Она просила меня забрать ее. Я так и не поняла всей сути, но решила поговорить с Людвигом, все же он человек, а не биоробот!
  Я достала новые вещи. Нет, он определенно баловал меня. Теперь у меня появилось короткое черное кружевное платье от Chanel. Я была в восторге, все же лучше так, чем вообще никак. Я оделась, привела себя в порядок и спустилась впервые за это время в гостиную, где обычно обедал Людвиг.
  - Доброе утро!
  - И вам не хворать, Людвиг.
  - Анастасия, вам определенно нравится русский быт и его просторечность, не так ли?
  - Возможно, я хотела бы поговорить с вами.
  - О чем?
  Он отвел взор от газеты и посмотрел на меня. Бедный даже поперхнулся свежими круасанами.
  - Анастасия, вы, видимо, получаете не детское удовольствие от того, что каждый раз поражаете меня своим образом. Вы прекрасно выглядите.
  - Благодарю вас. - Я развернулась и пошла в сторону лестницы
  Я поднималась так, что походка взволновала его, я поняла это по очередному покашливанию бедного князя. Да, все-таки мне чертовски нравилось играть в опасную соблазняющую игру.
  Я уютно расположилась в кабинете, в его кресле, положив нога на ногу, ожидая князя. И он не заставил себя ждать.
  - О чем вы хотели поговорить со мной?
  - Видите ли, князь, я уже несколько дней нахожусь в вашем распоряжении, но вы так и не соизволили посвятить меня в суть моего занятия - приманки.
  Он смотрел на меня как завороженный, поедая взором. Голодный хищный взгляд ощущался каждым миллиметром кожи.
  - Анастасия, я не обязан обсуждать с вами свои дела.
  - Нет, просто мне интересно, стоит ли оставлять Максима ради вас или нет?
  Я поменяла позу, платье подкосилось, и бедра слегка оголились с учетом того, что платье и так коротко.
  Людвиг потянул галстук и немного ослабил его, не отводя глаз от меня. Он разгорался, медленно и верно, я ходила по краю бритвы, понимая, что он сильнее и ему ничего не стоит меня взять силой, но в глубине души надеялась на остатки дворянской чести.
  - Людвиг, к вам пришли. - Нас прервали.
  - Кто посмел без моего приглашения?
  - Максим Одинцов.
  Я вскочила как ошпаренная. Лицо загорело, сердце бешено заколотилось. Мне стало мало воздуха, я не знала, как реагировать на него: радоваться или прятаться в комнате от него.
  - Я пойду. - Я поспешила покинуть комнату, но князь схватил меня за руку.
  - Ты будешь здесь, пока я не прикажу тебе выйти.
  - Да как ты смеешь?!
  - Смею!
  - А мы уже на 'ты'?!
  Я рванула руку, от чего остался красный след, и поспешила к двери. Я только толкнула дверь, как столкнулась с Максом. Мы оба замерли. Я смотрела на него и понимала, как мне его не хватало все это время. Он смотрел мне в глаза, и я видела, что он мучается. Я опустила глаза и вышла из кабинета.
  Я пулей влетела в комнату и заперла за собой дверь. Я упала на кровать и зарыдала. Все эмоции, скопившиеся за последние дни, нашли выход в слезах. Людвиг знал, что Макс придет, и так подло поступил! Он монстр.
  - Ты принес мне шкатулку?
  - Да, вот она, - Макс протянул ему сверток. - Теперь ты отпустишь ее?
  - Нет. Кстати, твой брат хорошо сыграл роль обидчика, она так поверила ему, что будет ненавидеть тебя до конца своей жизни.
  - Зачем ты так?
  - Я когда требовал шкатулку? Два года назад! А когда ты принес ее мне? Сегодня! Все понятно?!
  - Ты сволочь!
  - Я знаю, малышка не раз мне уже говорила об этом.
  Лицо Максима вспыхнуло. Он сжал кулаки.
  - Не смей ее так называть, она не малышка, она моя.
  - Это ты так решил?
  - Да!
  - Давай только без дуэли, перчаток в лицо и оскорблений, хорошо, они так утомляют, эти дуэли.
  - Что с Татьяной?
  - С какой Татьяной?
  - Людвиг, ты же понимаешь с какой, не строй из себя дурака.
  - Дураком ты был в моих руках, а я уникален.
  - Людвиг!
  - Да дома она, я приказал еще вчера отпустить ее. Но у меня одно условие.
  - Какое?
  - Тебе Татьяна, мне Настя.
  - Ты с ума сошел? Она не игрушка, она живой человек, ты не можешь так поступить с ней!
  - Скажи мне, а ты хоть раз доводил ее до тяжелого дыхания, до потери сознания возбуждал?! - Людвиг издевался над ним, точно, четко, механично, словно все слова были припасены и спланированы еще давно.
  - Ты... что ты с ней сделал?
  - Я? Пока ничего, но она еще держится, любит еще, но это не долго, под моим напором долго никто не выдерживал.
  Максим стоял как оглушенный. У него не было сил пошевелиться, его парализовали ядом слов в самое сердце. Неужели она предаст его ради этого богача. Он не верил ни одному его слову.
  - Я не верю тебе.
  - Пойми, такие девушки должны жить в роскоши только с обеспеченными и властными мужчинами, а ты на эту роль точно не тянешь.
  - Она не предаст меня!
  - Я уверен в ней!
  - Спорим?
  - Людвиг, она не игрушка, я не могу спорить на свою девушку!
  - Ну а если она меня выберет, что тогда?
  Максим сдался под напором таких аргументов.
  - На что?
  - Если она через неделю станет моею, ты будешь свидетелем на нашей свадьбе, ну а если нет - отпущу и дам денег как выкуп.
  - Ты же не можешь просто оставить меня и ее, тебе же нужно поиздеваться!
  - Ну как хочешь, я предложил!
  Максим замялся, ему хотелось проверить меня и мои чувства к нему.
  - По рукам!
  Они ударились по рукам. Это означало лишь одно: моя судьба решится через неделю.
  Не помню, сколько я плакала, уснула я также незаметно для себя. Мне снились лабиринты, переходы, я убегаю от кого-то, но меня все время догоняют.
  Я проснулась посреди ночи в холодном поту, дыхание было таким, словно я участвовала в марафонском беге, причем пришла явно первой. Я осмотрелась, за окном мерно постукивал дождь. Неплохо было бы напомнить Людвигу, что осень во Франции немного отличается от осени в России, и здесь не хватит туфель, как минимум нужны ботильоны, а лучше сапоги.
  Я спустила ноги на пол и пошла по мягкому персидскому ковру. В гардеробной послышались шорохи. Я остановилась, не понимая, чего ожидать: маньяка, вора или призрака. Рядом на тумбочке стоял тяжелый бронзовый подсвечник. Я взяла его в руки и подкралась к двери, рванула ее и чуть не умерла от страха. Там оказалась Танька! Как только я не завопила от страха, я не понимаю до сих пор.
  - Танька! - Я выронила подсвечник ни пол и бросилась обнимать ее.
  - Тише ты, это ведь тебя тут опекают и одевают в дорогие шмотки, а я тут как собачка на цепи сидела, - Танька отвернула ворот свитера, и я увидела синий след на шее от ошейника. Я опешила и отошла на шаг назад, сев на пол.
  - Ты здесь была все это время?
  - А где еще, сидела в подвале этого чудного особняка.
  - Так, - я обняла Таньку, помогая ей встать, - иди, умойся и в кровать, утром мне все расскажешь.
  Спровадив Таню в душ, я легла в постель с твердым намерением пойти завтра к Людвигу и высказать все, что я думаю, и плевать, что будет со мной!
  
  
  
  Глава 10.
  - Тань, куда ты пропала тогда из квартиры, когда я ушла?
  - Настя, это все завтра расскажу, а сегодня давай спать. - Танька повернулась на бок и засопела. Я еще долго ворочалась и не могла уснуть. Не укладывалось в голове поведение Людвига. Наверное, с одной стороны, я просто не хотела уже верить в это, а с другой, я и сама не понимала, что чувствую к иностранцу. Я металась, не находя покоя себе и своим мыслям.
  Где-то уже под утро я уснула так, что не слышала, как проснулась Таня и ушла, оставив окно нараспашку.
  Я проснулась уже в середине дня, возможно около трех. Настроение было паршивым, ничего не хотелось делать. Я встала, с равнодушием приняла душ и позавтракала. Людвиг опять передал мне пакет с вещами. Тему про сапоги он, похоже, проигнорировал.
  Я вздохнула и надела обновки. Привела себя в порядок и села в кресло у окна, чтобы почитать новую книгу. Стук в дверь отвлек меня.
  - Настя, вы уже не спите?
  Это был Людвиг. Мое сердце бешено заколотилось, дыхание участилось, пульс вообще зашкаливал, кровь прилила к щекам.
  - Нет.
  - О, приятно видеть, что мое появление столь взволновало вашу кровь. - Он изящно поклонился, его улыбка настолько едкой, что мне стало противно от его слов.
  - С чего вы это взяли? - Я отложила книгу и скрестила руки на груди.
  - Вы так покраснели... - Он еще и посмел издеваться надо мной!
  - Просто в комнате душно немного... - Я пыталась найти отговорку своему состоянию, но делала это не с большим успехом.
  - Анастасия, вы же не обманете меня, я все прекрасно понимаю, к тому же я не так мало познал женщин, чтобы разглядеть желание в их действиях. - Людвиг уселся в кресло напротив и пристально разглядывал меня, столько похоти и желания было в его глазах, что я начинала медленно плавиться.
  - Людвиг, вы, несомненно, многое себе приписываете.
  - Ну что вы, всего маленькую часть.
  Я вскочила и подошла к окну.
  - Скажите, вы что-то испытываете ко мне? Нет, вы не подумайте ничего такого, просто как девушке мне нужно знать, какие чувства я вызываю у вас, когда вы смотрите на меня?
  - Вам это действительно интересно?
  - Более чем!
  - Анастасия, я знаю, что вы играете со мной, хотите нечто выведать, только я все упорно не могу понять что? И кстати, я знаю, что Татьяна эту ночь пребывала у вас в комнате.
  Я обернулась, мне стало страшно, воздуха не хватало.
  - Но...
  - Милая, вы забываете, что это мой дом и у меня тоже есть свои секреты. - Он улыбнулся, но от его улыбки мне стало не по себе.
  - Людвиг, я могу все объяснить!
  - Мне ничего не нужно объяснять. Вы хотите знать - и я вам расскажу! Да, Татьяна действительно пребывала у меня в подвале некоторое время, но это лишь должно было быть стимулом для Макса, как, впрочем, и ваше добровольное похищение. Мои люди удерживали ее на цепи, но кормили достойно. - Я просто озверела от его слов и, отвернувшись от окна, решительно двинулась в его сторону.
  - Я убью Вас, вы ничтожество!!! - Я замахнулась на него, но он схватил мою руку так, что я прикусила губу от боли, но не сдалась.
  - Мне нравится ваше поведение, этакая строптивая кошка!
  - Называйте как угодно, только вам меня не укротить!
  - Ошибаешься, я же вижу по тебе, что с тобой происходит, тебе нравятся мои прикосновения, и даже сейчас ты испытываешь сладостное томление где-то глубоко в душе, прячешь от себя, но я все вижу, поэтому ты не вырываешься, - он, как всегда, был спокоен, хладнокровен и расчетлив. Я опустила голову. Он попал в саму точку. Я расслабилась, и он отпустил руку.
  - Теперь я поняла: вы играете со мной, издеваетесь. Максим сломал во мне любовь, но он не относился ко мне как к вещи.
  - Я тоже не отношусь к вам как к предмету!
  - Нет, но вы позволяете себе издеваться, играете со мной и выбрасываете. Каждый раз. Я устала и хочу домой! - Я отошла к окну и заплакала, тихо, чтобы он не слышал.
  - Анастасия, вы вправду считаете меня чудовищем?
  - Да!
  - Вы вправе так считать.
  - Скажите, вы удерживали мои родных?
  - Нет, не всех, у меня были только ваши родители. Когда джип с моими людьми остановился возле них и вышли охранники, ваш отец крикнул мальчику, чтобы тот бежал, и он послушался. Позже я увидел его только у вас в доме. - Людвиг сидел на краю кровати, опустив голову, и сжимал руки.
  - Почему я должна вам верить?
  - Можете не верить, только я Вас обманывать не стану!
  - Хм, ну да, вы же дали честное благородное слово! - Я съязвила с надеждой на укол, болезненный укол ему в сердце.
  - Зачем вы так?
  - Я смотрю, Людвиг, вы расстроились? Напрасно, я все равно вам не верю!
  - Ваше право!
  Меня задело его поведение.
  - Но где тогда был Алексей?!
  - Анастасия, я не могу всего знать! Я рассказал вам чистую правду.
  Я стояла возле окна и пыталась сдержать эмоции, было сложно, но мне удавалось. Я сжимала пуки в кулаки до боли, чтобы не расплакаться, но это не сильно помогало.
  - Настя, вы мне очень нравитесь, я бы даже сказал, что испытываю к вам нечто большее, чем просто симпатию.
  - Почему я должна вам верить?
  - Не знаю, может быть потому, что я не причиняю вам вреда!
  - Ну да, когда это насильное удержание человека взаперти не считалось вредом?
  - Вы вправе меня судить! - Иногда мне казалось, что Людвиг - это биоробот, у которого нет ни эмоций, ни чувств, ни выражений, только хладнокровие, сдержанность и расчетливость.
  Я села в кресло и взяла в руки книгу, надеясь немного успокоиться. Почему-то именно в усадьбе Людвига не происходило никаких мистических явлений, как в квартире.
  - Вам больше нечего мне сказать?
  - Скажите, почему вы удерживали Татьяну?
  - Я ведь уже объяснил, она нужна была мне как стимул для Максима.
  - Как давно вы его знаете?
  - Я обязан вам отвечать?
  - Желательно!
  - Не дерзите мне! И не смейте приказывать! Я здесь хозяин, а не вы!
  Мне стало не по себе от таких его слов. Нечто угрожающее слышалось в его голосе.
  - Почему Вам так нужны эти драгоценности, что вы готовы пойти на все ради них?
  - Они принадлежат моей семье, эти драгоценности были жестоко отобраны вместе с жизнью ребенка. - От его слов по спине прошли мурашки. Мне неприятно было вспоминать о том, что мой дедушка убил маленькую девочку, но историю не исправишь и это событие не выкинешь.
  - Вы не могли бы оставить меня одну ненадолго, мне нужно отдохнуть, привести себя в порядок, мне нехорошо. Кстати, как прошел разговор с Максимом, я надеюсь, что могу скоро отбыть домой? - От моего вопроса лицо иностранца исказилось.
  - Все хорошо, скоро вы отправитесь домой.
  Он вышел, хлопнув дверью. Чувствовалось, что он недоволен происходящим и не горит желанием отправлять меня домой.
  - И еще, забудьте все обо мне! - он снова вошел в комнату и замер. Я сидела и плакала. Я не понимала вообще, что происходит вокруг.
  - Что с Вами? - Он и сам перепугался не на шутку.
  - Ничего, просто меня обидело ваше отношение. Людвиг, вы играете со мной как с игрушкой, мне тяжело. Сначала вы горите желанием по мне, а потом отвергаете!
  - Вы хотите сказать, что Вам нравятся мои проявления чувств? - Он был больше, чем удивлен.
  - Я не знаю, я хочу домой, хочу к Максиму. Отпустите меня...
  - Машина внизу, собирайтесь... - он вышел.
  Я поднялась, подошла к шкафу и собрала все вещи, которые он мне подарил. Мне было не по себе, постепенно я уже привыкала к нахождению в его особняке, где-то мне даже нравилось видеть его и хотелось.
  Я спустилась в холл. Людвига там не было.
  - Анастасия, Людвиг попросил меня отвезти Вас домой! - Молоденький шофер показался мне довольно симпатичным, но никаких эмоций и чувств не возникло.
  Я села в машину и захлопнула дверь. Слезы потекли рекой. Я не хотела его покидать, я соврала, что скучаю по Максиму, я его уже разлюбила, а может и не любила вовсе, только сама себе придумала всю эту сказку о любви и тешилась ею.
  До дома я добралась лишь к вечеру. Знакомый до боли двор встретил меня своими просторами, холодный ветер змейкой скользнул под одежду. Я поежилась и поблагодарила водителя. На душе было тяжело. Сейчас я боялась себе признаться, что мне не хватает Людвига, не хватает его глаз и улыбки, такой сдержанной.
  Я поднялась в подъезд и нажала на звонок.
  - Настя! Настенька! Он вернул тебя! Доченька! - Мама с воплями бросилась мне на шею, я обняла ее и заплакала, я больше была не в силах сдерживаться.
  
  Глава 11.
  
  Я сидела у окна в комнате и не хотела ни с кем разговаривать. Мне было плохо.
  - Настюш, родная, может, поешь чего - нибудь?
  - Мамуль, я ничего не хочу кушать.
  - Что с тобой, доченька, поговори со мной, он обижал тебя, плохо поступил с тобой? - Мама присела рядом, начала гладить меня по волосам. Я не выдержала и расплакалась.
  - Мама, мне кажется, что я люблю Людвига, мне так плохо без него, я так хочу его видеть.
  Мама была шокирована моим признанием.
  - Настя, он же забрал тебя насильно из дома, нас удерживал, даже Таню на цепь посадил, и ты посмела его полюбить?
   - Мама, я запуталась.
  - Ничего. Максим звонил, он приедет к тебе завтра, навестит, Танька приходила, но я сказала, что ты отдыхаешь.
  - Мам, что мне делать?
  - Знаешь, дочка, у тебя возраст такой, ты влюбляешься в отношение к себе, в образ, но не в самого человека. Иногда мы принимаем за любовь то, что на самом деле ею не является.
  Мне не становилось легче, только тяжелее. За окном потемнело.
  - Мамуль, я, наверное, лягу спать.
  - Знаешь, ложись, отдыхай, завтра тебе нужно идти в школу, ты и так многое пропустила, учителя звонили, волновались. Я пойду, спокойной ночи.
  - И тебе.
  Мама вышла и закрыла за собой дверь. Я легла на кровать и накрылась одеялом с головой. Сон накрыл меня моментально.
  
  
  (Особняк Людвига под Санкт - Петербургом)
  Людвиг сидел за столом в кабинете, камин потрескивал, приятно озаряя комнату светом. Сейчас для полной идиллии ему не хватало ее, Анастасии.
  - Ты так и не узнала ничего о моих чувствах, - он провел рукой по фотографии, которая стояла у него на столе, и с которой он не сводил глаз уже долгое время.
  Кто постучал в дверь кабинета.
  - Войдите, - Людвиг даже не повернулся к двери, чтобы увидеть посетителя.
  - Здравствуй, Людвиг.
  Людвигу все же пришлось обернуться. Возле двери стоял Максим.
  - Здравствуй, мой маленький русский друг.
  - Я пришел сказать тебе, что ты проиграл это пари. Настя моя!
  - Я сомневаюсь, что она будет с тобой!
  - Почему?
  - Мой шофер отвозил ее домой. Так вот, она плакала в салоне, плакала, что уезжает от меня, - Людвиг говорил все это без эмоций, но скрыть боль души было тяжело даже ему.
  - Что ты несешь?!
  - Спроси у нее.
  Максим напрягся. От его слов ему стало не по себе.
  - Я люблю ее, - Людвиг наливал в бокал дорогой коньяк, - она уезжала из моего дома грустная.
  - Людвиг, но ведь ты проиграл наше пари!
  - Но она и к тебе не вернулась, значит, боевая ничья.
  - Ты чудовище.
  - И ты не лучше. Ты согласился спорить на свою девушку, на девушку, с которой ты встречался два года, спал, врал ей!
  - Я любил ее!
  - Нет, тот, кто любит, не станет спорить на любимого!
  Людвиг начинал злиться. Он отвернулся от Максима.
  - Ты заплатишь мне за свои слова! - с этими словами Максим достал из внутреннего кармана куртки пистолет.
  - Ты думаешь убить меня? - Людвиг продолжал стоять спиной.
  - Да, я решу все свои проблемы одним выстрелом: драгоценности будут моими, девчонка останется со мной, а главное, что ты больше никогда не замаячишь у меня на пути!
  - Максим, неужели тебе было мало тех денег, которые я тебе дал за выполненное дело?
  - Нет, я хочу твоей смерти!
  - Ну, так стреляй, если сможешь, стреляй в спину как последняя сволочь!
  Максим взбесился, руки его задрожали, он щелкнул предохранитель.
  Людвиг повернулся к нему и смотрел хладнокровно в глаза.
  - Сдохни! - Максим нажал на курок и последовал выстрел.
  Людвиг не шелохнулся.
  - Умри!!! - Максим от страха нажимал и нажимал на курок, всадил всю обойму в спину иностранца, но Людвиг не двигался, не падал. Когда патроны закончились, Максим опустил дрожащие руки, дыхание было частым и прерывистым, глаза округлились. Он был напуган тем, что с Людвигом ничего не происходит.
  Людвиг стоял так еще несколько минут, а после повернулся. Его глаза были черные с красной окантовкой, на лице читалось неподдельное хладнокровие. На губах появилась чуть уловимая насмешка над парнем.
  - Ты серьезно? - Людвиг рассмеялся, обнажая белоснежные клыки.
  - Ты... Ты! Я знал! Ты ... монстр! Ты чудовище! Спасите!!! - Максим был в панике, он пятился спиной к двери и кричал, надеясь убежать.
  - Ты думаешь сбежать от меня? Теперь моя очередь играть с твоей жизнью, мальчишка! Кричи! Кричи громче, тебя все равно никто не услышит! - Людвиг в мгновение ока приблизился к Максу, схватил его одной рукой за горло и поднял над собой.
  Отблески тени на стене заплясали ужасный, страшный хоровод смерти. Тело Максима забилось в конвульсиях и обмякло.
  Людвиг разжал руку и отпустил его на пол.
  - Ганс! Ганс!
  - Да, хозяин.
  - Прибери здесь.
  - Хорошо.
  Ганс удалился из комнаты за средством для 'уборки'.
  - Эх, мальчишка, ты просто не понимаешь, против кого ты пошел, кому ты перешел дорогу. - Людвиг сидел возле тела убитого парня на корточках, глядя в лицо с презрением и отвращением. - Ах да, еще, кровь у тебя на редкость паршивая, кислая. Курить меньше нужно, такой напиток испортил. - Людвиг встал и отвернулся от тела, сел за стол и взял в руки фотографию Анастасии.
  - Как жаль, моя любовь, что скоро ты все узнаешь. Может, ты поймешь меня, что я не хотел такого, не хотел испортить тебе жизнь, но придется. Я уверен, ты простишь меня со временем.
  
  
  Не смотря на то, что я так быстро уснула, сон ночью был паршивый. Я просыпалась несколько раз, словно в холодном поту, меня мучало ощущение того, что я не одно здесь, но каждый раз включая лампу, я убеждала себя, что мое женское одиночество никто не нарушает. Я понимала, что после всех событий мне нужен полноценный здоровый сон, но он упорно не хотел приходить ко мне, как я не старалась. Я даже пыталась пить снотворное, но снова и снова будило ощущение присутствия.
  Был третий час ночи. Сон снова покинул меня. Я встала с постели, включила лампу и замерла от ужаса: в кресле сидела Анастасия, маленькая девочка.
  - Ты боишься меня?
  - Нет, - сама не понимаю, зачем соврала.
  - Не обманывайся, ты боишься.
  - Может совсем немножко. А ты мне не снишься случаем? - Я успокаивала себя, как могла, но это неохотно получалось.
  - Нет, это все взаправду. Настя, я больше не обижаюсь на тебя, не виню твоего дедушку, ты выполнила все, что требовалось.
  - Анастасия, я давно хотела вас спросить, вы не знаете, кто убил моего дядю?
  - Знаю, я. - У меня внутри все сжалось от холода, стало не по себе, руки затряслись, я вцепилась руками в спинку кровати.
  - А за что?
  - О слишком много знал, я предупреждала его, что не стоит раскладывать пасьянс на картах моей маменьки, а он не слушал, да еще и пытался вызвать мой дух, используя проклятые мною драгоценности. Я предупреждала его, но он слишком далеко влез, пришлось остановить таким способом.
  - А как же Людвиг?
  - А, мой любимый Людвиг. Так он и не человек вовсе.
  - А кто?
  - Сам скажет, если захочет. И еще, Максима остерегайся, обманывает он тебя. А вас я прощаю, драгоценности теперь у меня, - за спиной у девочки я увидела шкатулку, ту самую, что была в комнате деда.
  Не успела я поблагодарить ее, как она уже растаяла в воздухе. Я была в шоке. Что значит, Людвиг не человек? И почему Максим меня обманывает? Хорошо хоть с драгоценностями все стало ясно.
  Я прошла на кухню, набрала воды в стакан, сделала несколько глотков и села на табуретку. Черти что творится в этом доме, в этом городе, в этом мире.
  
  
  
  
  Глава 12.
  Я попыталась уснуть после этой встречи с призраком, но сон упорно не желал меня видеть. Я ворочалась, нервно теребила в руках одеяло, считала 'ферму' во сне, но так и не могла уснуть. Сердце предательски саднило свежей раной потери, я раз за разом пыталась выудить образ Людвига из памяти, но как назло я вспоминала его глаза, временами улыбку, только эти отрывки, но никак не образ целого. Все время нахождения в особняке я постоянно ощущала кожей холод, исходивший от иностранца. Он пугал и одновременно тянул меня к себе как завороженную. От человека обычно не исходит столько опасности, как от него. Но все же сердце тоскует по нему, и я ничего не могу поделать.
  За окном начинало светать. До звонка будильника оставалось совсем немного. Я решила встать пораньше и привести себя в порядок, не хотелось выглядеть в школе хуже остальных.
  Я решительно двинулась в ванную комнату и умылась. Измученный вид в зеркале пугал даже меня, мне становилось не по себе, что такой меня увидят учителя и одноклассники. После я переоделась, выбрав для сегодняшнего дня обычное бежевое платье, причесала длинные густые волосы, нанесла повседневный макияж, состоящий из туши и подводки с прозрачным блеском, и приготовила себе завтрак. Родителей дома не оказалось, как и Лешки, они еще ночью уехали на дачу, потому что позвонили соседи и сказали, что дома что-то происходит. Я не обратила на это внимания, это могли быть и животные, ведь дом находится на окраине леса.
  Перекусив легким завтраком, я взяла сумку и вышла из квартиры.
   Ветер освежал мои мрачные мысли, заставлял присмотреться к окружающему миру, а он оказался не так уж и плох.
  Я взяла рукой подборта пальто и сложила их, закрывая шею. Холод змейкой пытался забраться под пальто и ужалить меня, но я не сдавалась.
  Через некоторое время я вошла в школу и поднялась в класс.
  - Настя пришла! - Танька кинулась ко мне с таким воплем, словно не видела меня целую вечность. От Танькиного вопля в классе повисла неприятная тишина. Все смотрели на меня, словно я призрак, никто не подходил и не шевелился.
  - Танька моя, как же долго я тебя не видела!
  - И не говори! - мы повисли на шее друг у друга и чуть не плакали от радости.
  - Лероа, ты вернулась! - и вот уже мой одноклассник бежит ко мне с распростертыми объятиями.
  - Мишка! Как я соскучилась! - Я и ему бросилась на шею.
  С Мишкой Савиным мы дружили еще с первого класса, а знали друг друга с детского сада. Он всегда был рядом со мной, помогал мне, выручал с контрольными работами, вообщем, был для меня самым лучшим на свете другом.
  - Настя, как ты похорошела! - Он просто не отпускал меня, все кружил и кружил, обнимая за талию.
  - Да брось ты, я такая, как и раньше, все ты выдумываешь, вечно мне льстишь! - Я стала на ноги, но голова немного кружилась.
  - Пойдем, сейчас Петрович придет со своей алгеброй, будет логарифмы нам объяснять, пошли, он не любит нарушений дисциплины, - Мишка просто тянул меня за руку за парту к себе, хотя все время я сидела с Таней.
  - Савин, меня не было всего - то 3 недели, но до этого я училась с тобой, если ты помнишь!
  - Да как забыть такое можно!
  Только мы уселись за парту, как в класс вкатился Петрович.
  Илья Петрович был наш математик еще с пятого класса. Он знал свой предмет хорошо, но вся беда была в том, что он не мог его нормально объяснить. А мужик по себе он был хороший, только строгий иногда немного.
  - Так, безбашенный 11 'А'. Слушаем и запоминаем! О, нас соизволила посетить сама Анастасия Лероа! - сарказм Ильи Петровича сейчас был не то что не кстати, просто неуместным.
  - Да, Илья Петрович, я пришла, и я так понимаю, что вы этим явно недовольны! - учитель преобразился в лице, стал напоминать обиженного школьника.
  - Лероа, что ты себе позволяешь?! Твоего дяди больше нет на посту директора, и твои выходки больше никто прикрывать не будет, уж поверь мне! - Он разозлился не на шутку и только искал повод, чтобы выгнать меня из класса. Но мой следующий поступок вверг его в шок.
  - Извините, пожалуйста, что нарушаю дисциплину! - Я пошла против него его же оружием. Он стоял и недоумевал. Весь класс сидел и наблюдал за происходящим, словно находились в цирке и наблюдали за трюками.
  - Так, тема урока 'Действия над логарифмами', - Илья Петрович словно опешил и не нашел ничего лучше, чем начать свой урок.
  - Ну ты и умыла его, он даже рот открыл от удивления.
  - Да надоел мне уже этот старый дурак, - я шепотом переговаривалась со своим старым другом. Ну, как другом, раньше, в классе седьмом, Мишка был влюблен в меня, везде тоскался следом, постоянно просил поднести портфель, а я как истинная леди не могла ему в этом отказать.
  Уроки прошли быстро. За алгеброй следовали два урока русского языка, физкультура и химия.
  
  ***
  
  Прозвенел долгожданный звонок, означающий, что урокам на сегодня настал конец. Я встала из-за стола, сложила тетради и учебники в сумку.
  - Может, сходим сегодня куда-нибудь? - Мишка любил подкрадываться сзади неожиданно со своими вопросами. Похоже, он все еще был влюблен в меня.
  - Ну не знаю, может быть я и соглашусь, а может и дома останусь, я еще не решила, устала сегодня. Да и погода на улице не из лучших, так что даже и не знаю, может быть Таньку пригласишь, она у нас девушка свободная, ни в кого не влюбленная, не то, что я, - я опустила голову вниз и прикусила губу, не хотела, чтобы кто-то видел мои страдания.
  - Эй, Лероа, ты все еще по Максу своему грустишь? - Танька обняла меня сзади и положила голову на плечо, и конечно она уже жевала пончик.
  - Эх, если бы...
  - Так, Савин, вон, иди Настю Петровскую пригласи, она по тебе еще с детского сада сохнет, - Танька пыталась отвязаться от Савина как от мухи надоедливой, указывая на нашу одноклассницу, Настю Петровскую. Настя была влюблена в нашего Мишку еще с незапамятных времен детского сада, весь класс знал об этом и поэтому подтрунивал над ней. - А мы с Настюшкой пойдем к ней домой, нам надо алгебру подтянуть, - Танька схватила в охапку наши сумки и польта, схватила меня за руку и потащила к выходу.
  - Танька, грубо мы как-то поступили с Мишкой...
  - Ничего, он сох по тебе 11 лет? Вот пусть еще день посохнет, авось не высохнет!
  - А может и высохнет, откуда ты знаешь? - Мы взялись с Танькой за руки и рассмеялись. Все же я любила свою подругу, хоть и не успела расспросить ее о Людвиге.
  - Тань, ты уверена, что мы алгеброй будем заниматься?
  - Я что, на ботаника так похожа?! Нет, конечно, будем подтягивать такой важный предмет, как трепология, еще не забыла азы?
  - Ты что, такое забудешь!
  Мы шли по аллее парка и смеялись, создалось ощущение, что мы не виделись уже целую вечность.
  Резко у меня возникло чувство, что за нами кто-то наблюдает. Я обернулась, но никого не увидела позади себя. Странное ощущение.
  - Ты чего это? - Танька развернула меня к себе и начала пристально всматриваться.
  - Да показалось, наверное, что наблюдает кто-то.
  - Ох, мать, у тебя от твоего Людвига крышу уже сносит.
  - Знаю, но что я могу поделать? Ничего, сердцу не прикажешь!
  - Ага, а мозгу не докажешь, тем более твоему! - Танька легонько постучала мне по голове своим кулачком.
  - Да перестань ты! - я отмахнулась от нее, настроение резко упало вниз.
  - О, пошли сладкую вату купим?! Смотри, вагончики еще стоят! - Танька своим зорким взглядом высмотрела в конце аллеи вагончик со сладкой ватой и рванула туда, потащив и меня.
  - А тебе не кажется странным, что в начале октября еще продают сладкую вату? - Я насторожилась, ведь обычно все аттракционы уезжали в начале, ну, в крайнем случае, в середине сентября, а тут начало октября, а они еще стоят!
  - А тебе не кажется, что когда кажется - креститься нужно! - Танька недовольно бурчала и неслась ланью к этому вагончику.
  Но когда мы подошли, то оказалось, что вагончик пустой.
  - Ну вот, Лероа, накаркала ты как обычно!
  Меня начал настораживать один факт: Танька раньше никогда не называла меня по фамилии, только по имени.
  - Тань, а чего это ты меня все по фамилии зовешь, у меня имя есть, если что так, на всякий случай!
  - Ой, я тебя умоляю, давай еще начнем ссориться из-за этого! - теперь вроде Танька была похожа на себя. Всему виной моя мнительность. Меня все никак не покидало ощущение, что за мной наблюдают. Я обернулась и застыла: за спиной стоял Людвиг.
  - Людвиг... Ты! - Я смотрела на него, вглядывалась в каждый мускул на лице, тонула в его глазах, они были завораживающие, темные, как бездна, как пропасть, я хотела упасть в эту пропасть. Не веря своим глазам, я зажмурила глаза и вновь открыла, и его уже не было. У меня опустились руки.
  - Ты кого там звала? - Танька подбежала ко мне. Все это время, пока я видела облик Людвига, она обследовала вагончик, надеясь найти сладкую вату. Вот уже неугомонная.
  - Да так, показалось мне одно, - я отвернулась от подруги, чтобы она не видела навернувшиеся на глаза слезы.
  - Так, давай рассказывай мне, что случилось? Все-таки втюрилась в своего иностранца, в моего мучителя, в мучителя твоих родителей?
  - Ну не могу я приказывать своему сердцу, не слушает оно меня, плохо мне без него!!! - я села на колени, закрыла лицо руками и зарыдала. Я даже не сдерживала себя, плакала навзрыд. Мне было абсолютно наплевать на макияж, я понимала, что на аллее никого нет, мне ничего не угрожает.
  - Ну, Настя, пожалуйста, не плачь, прости меня, я забыла, что ты чувствуешь к нему. - Таня тоже присела на колени передо мной и начала гладить по волосам, пытаясь успокоить.
  - Таня, я люблю его.
  - А как же Максим? - Таня округлила глаза, выражая недопонимание.
  - Не знаю, я запуталась окончательно.
  - Все будет хорошо. Кстати, ты знаешь, что Максим пропал? - Таня гладила меня по голове и утешала.
  - Как пропал? - Я поднялась и вытерла слезы руками. Мне стало не по себе.
  - Ну вот так, я звонила ему, чтобы спросить, как все прошло. Ой! - Танька прикрыла рот рукой, осознавши, что проговорилась.
  - Что ой?! - Я начала злиться, обида нарастала. Подруга за моей спиной вела какие-то дела с моим парнем, пусть и бывшим.
  - Прости, я должна была сказать тебе, прости, пожалуйста. Максим рассказал мне, что спорил с Людвигом на тебя. Условием было то, что если через неделю ты переспишь с Людвигом, то Максим оставит тебя в покое, а если нет, то останешься с Максом, и Людвиг заплатит ему денег как приданое за тебя. - Таня виновато опустила глаза.
  Я стояла и молча смотрела на нее. Она знала, знала и молчала, что эти два человека поспорили на меня. Теперь мне стало понятно, почему Людвиг был так нежен со мной, внимателен, подарки делал, а все для того, чтобы банально затащить в постель. И Максим хорош - два года говорил мне про любовь и так предал, поспорил на меня, словно я ему какая-то игрушка, вещь.
  - Насть, ну что ты молчишь, ну скажи хоть слово, я понимаю, что виновата перед тобой, но что я могла поделать, Максим с меня слово взял, что я ничего не скажу тебе. Я пообещала, - Танька трясла меня за руку и смотрела в глаза, слезно моля простить ее.
   Я была непреклонна. С холодным взглядом и безразличием, я выдернула свою руку, развернулась и пошла одна домой. Я знала одно: сегодня я никого не пущу к себе.
  
  
  Глава 13.
  
  Распахнув дверь квартиры, я поняла, что родители еще не вернулись, и я буду сегодня одна дома. Что же, тем лучше, хоть не будут лезть в душу со своими расспросами о состоянии и внешнем виде. Я устало села на стул, положив связку ключей на комод в вазочку, сняла пальто и ботильоны, переодев тапочки, и пошла в ванную комнату, чтобы набрать воды. На кухне не оказалось ничего съестного, а мне так лень было готовить, поэтому я решила, что сегодня у меня будет разгрузочный день. В комнате я переоделась в домашнюю одежду, распустила волосы и стерла макияж.
  Через несколько минут ванна была готова. Я добавила туда немного морской соли, чтобы расслабление было еще и полезным. Я разделась и наконец-то улеглась. В теплой воде я почувствовала некое расслабление. Я закрыла глаза и молча наслаждалась минутами рая, но резко в мое сознание ворвалась мысль о том, что пропал Максим. С одной стороны мне было наплевать на него, а с другой я успела привязаться к нему так сильно, что было даже не по себе.
  - И вот куда он мог пропасть? Что такое случилось с ним? Хм, а может быть здесь был замешен Людвиг? - Я начала рассуждать вслух, так было удобнее. - Нет, Людвиг закончил с ним все дела, драгоценности у него, я дома, а больше и дел не было, - и тут я поймала себя на мысли, что многое не знаю про Максима, что он не посвящал меня в детали своего бытия, удерживая все в секрете. Подсознательно, из-за любви к Людвигу, я начинала его оправдывать, понимая, что на самом деле ничего о нем не знаю, не знаю его интересы, не знаю, кто были его родители, где он учился, и почему посмел стать таким важным в моей жизни.
  - Что-то здесь не так. Не сходится то, почему он так резко выкинул меня из своей жизни, а после спорил с Людвигом на то, с кем я останусь! Нет, но хотя это логично, ведь на любимых не спорят, а он же незадолго до этого бросил меня, все логично! - Я размышляла вслух, не боясь быть услышанной, дома все равно никого не было. В глубине души я затаила обиду на Максима, понимая, что так просто не прощу.
  Внезапно в дверь кто-то позвонил. Я насторожилась, потому что никого не ждала в гости и не звала, вышла из ванной, накинув халат, и прошла к двери.
  - Кто там? - Я посмотрела в глазок и увидела мужчину в форме.
  - Откройте, это полиция! - От этих слов мне стало не по себе. Может с родителями какая беда приключилась, и они опять попали в трудную ситуацию? Ох, вот уже любит эта семейка проблемы себе находить, начиная с меня!
  - Сейчас, сейчас, - руки мои дрожали, пальцы совсем не слушались, мне было очень страшно. Я нащупала дверной замок и все никак не могла его открыть, он заел как назло, ни туда, ни сюда не двигался.
  - Ну что вы там возитесь? Я не вечно буду стоять здесь, у меня кроме вас еще десяток вызовов! - Полицейский начинал раздражаться, и только сейчас до меня дошло, что он не представился, да и на участкового нашего он не особо похож. Я еще раз посмотрела в глазок. У этого полицейского оказались клееные усы!
  Мне стало страшно. Я застыла в оцепенении.
  - Открывай, говорю! - Он начал сильнее стучать в дверь. Я попятилась назад. Помощи ждать неоткуда, я одна в квартире, родители на даче с Лешкой. В голове мелькали мысли, хаос, рой просто, я не могла понять, что мне делать, я металась по коридору.
  - Ладно, не хочешь по-хорошему, значит, будем по-плохому! - я не видела, что он достал, только услышала скрип в замке. Отмычка! Боже мой! Он сейчас будет здесь!
  Первое, что мне пришло на ум, - это передвинуть комод в прихожей к двери, ведь налетев на него, он задержится.
  Я побежала в спальню и закрыла дверь, подперев ее уже своим комодом, креслом и шкафом, который я чуть передвинула. Я стала искать мобильный телефон, чтобы позвонить в полицию, но потом осознала, что они вряд ли поверят мне, что их 'сотрудник' пытается проникнуть в мою квартиру путем взлома. Пальцы меня не слушались, я вспомнила номер телефона Людвига. Еще находясь у него в особняке в кабинете, я увидела на столе визитку, она привлекла мое внимание своим узором, там и номер был, тогда я не обратила на него внимания, а теперь от страха вспомнила. Я быстро набирала номер, попутно одеваясь, шли гудки, но трубку никто не брал. Уже отчаявшись, я хотела положить телефон, но услышала до боли знакомый голос.
  - Алло, я Вас слушаю!
  - Людвиг, это Настя! - Я плакала, кричала, истерила одним словом в трубку.
  - Да, что случилось? - Он встревожился.
  - Помогите мне, ко мне в квартиру ломятся, я одна, спасите меня, я в своей московской квартире!!! - Я не просто кричала, я уже истерила.
  - Я сейчас буду, я как раз в Москве, если можете, бегите к дороге, я подъеду туда. - Он положил трубку.
   Наспех одевшись, я решительно двинулась к окну. Здесь было довольно высоко, но спасало то, что рядом была пожарная лестница. Полицейский еще возился с дверью. Еще бы, я и родным ключом не всегда с первого раза открываю ее!
  Я распахнула окно и ступила на подоконник в тапочках. Сейчас я поняла, что лучше всю одежду, начиная с верхней и заканчивая обувью, хранить в своей комнате. Фальшивый полицейский застучал в дверь комнаты, та отозвалась скрипом и вибрацией стекла, долго она не выдержит, но пока стояла нерушимо. Я была так напугана этим полицейским, что не так уж сильно теперь боялась высоты. Дотянувшись рукой до лестницы, я ухватилась и перепрыгнула. В этот момент моя нога соскочила со ступеньки, и я чуть не рухнула вниз, но удержалась. Сердце бешено колотилось, руки тряслись, пульс зашкаливал, выступил холодный пот. Я старалась как можно быстрее спуститься вниз, но боялась сорваться.
  - А, вот ты где, сейчас я тебя достану! - Полицейский выглянул в окно и увидел меня на лестнице, потом начал возиться, явно пытался достать нечто из кармана. Я старалась не смотреть, а как можно быстрее сползать, но конструкция была скользкой из-за дождя, что затрудняло движение. Подняв голову наверх, я закричала - у него в руках был пистолет.
  До земли оставалось пять ступенек, но было высоковато. Пока он щелкал предохранитель, я соскочила на асфальт. Ноги прожгла дикая боль, я не могла встать, глаза закрыла пелена слез.
  - Сейчас я тебя достану, ты все равно далеко не убежишь! - Его злорадный смех разносился по всему двору. Ну почему, когда так нужно, то на улице не оказывается никого, а когда не нужно, то все лавочки усыпаны бабушками.
  Я корчилась от боли и пыталась ползти в сторону дороги, понимая, что ему ничего не стоит пристрелить меня с далекого расстояния. Боль переходила и на спину. Я взвыла от дикой боли - полицейский поставил свою тяжелую ногу мне на спину, придавливая меня к земле.
  - Далеко собралась, детка? - Сейчас по голосу его нельзя было отличить от бандита, только форма мешала всему образу.
  - Что Вам нужно от меня? Я ничего никому не сделала! Я всего-то в школе учусь! - я плакала, рыдала, надеялась так вымолить его пощаду.
  - Ты мне много чего сделала! Мне! Моей семье! - он схватил меня за волосы и приподнял, сжимая второй рукой мой подбородок.
  - Да я даже вас не знаю! - я пыталась кричать, чтобы меня услышали, но мне было страшно.
  - Знаешь, сучка, ты спала с моим братом два года, два долгих года ты обманывала его, а теперь просишь меня о пощаде?
  - Вы брат Максима? - Я замерла от неожиданности. Даже это он скрывал от меня все время наших отношений!
  - Да, молодец, ставлю 'пять' по логике, хотя это тебе уже не пригодится, - я почувствовала, что к моему виску прижалось нечто холодное, стальное, я почувствовала запах пороха. Судя по ощущениям, это был пистолет. Я затряслась от ужаса, что могу погибнуть здесь от рук бандита, зажмурила глаза и сама сжалась сильно. - Но пока ты еще нужна мне! - он ударил меня в лицо, от чего я потеряла сознание.
  
  
  
  (Людвиг за пять минут до звонка Анастасии)
  
  - Ты убрал тело Максима?
  - Да, как и другие, его не найдут, я вам обещаю.
  Людвиг ехал в своем авто в офис фирмы - одно из дочерних предприятий его холдинга.
  - Хорошо. - Людвиг отвернулся к окну, некое чувство гложило его, пожирая изнутри.
  - Что с Вами, Людвиг?
  - Нет, все хорошо, просто нехорошее предчувствие. - Людвиг взял телефон в руки и посмотрел на дисплей. Все было в порядке, но через секунду раздался звонок.
   - Алло, я Вас слушаю! - Людвигу был незнаком номер, высветивший звонившего абонента, но не ответить было невозможно, вдруг это партнеры.
  - Людвиг, это Настя! - Настя плакала и кричала в трубку. Было и так понятно, что она в беде.
  - Да, что случилось? - Он встревожился, изменилось выражение его лица, безмятежность сменила тревога.
  - Помогите мне, ко мне в квартиру ломятся, я одна, спасите меня, я в своей московской квартире!!! - Она не просто кричала, она уже истерила. Он понимал, что она очень сильно напугана, но как он почувствовал, что с ней происходит нечто неладное?!
  - Я сейчас буду, я как раз в Москве, если можете, бегите к дороге, я подъеду туда. - Он положил трубку.
  - Андрей, поворачивай в сторону Ленинградского шоссе, а с Ленинградского поворачивай на Ленинградский проспект! Да живей, торопись, срочно нужно! - Людвиг хлопал по водительскому сидению, надеясь ускорить движение.
  - Едем по адресу Лероа?!
  - Да, и чем быстрее мы там будем, тем больше ты получишь сегодня премию!!!
  Черный 'Мерседес' летел стрелой, Людвиг думал только о том, чтобы успеть спасти Анастасию.
  Впереди за парковыми деревьями показались дома. Людвиг узнал их. Не дожидаясь, пока подъедут, он выскочил из машины и побежал к подъезду Насти, но не успел. Он опоздал всего на несколько минут. На асфальте он увидел капли крови, окно Настиной комнаты распахнуто, он долго не сомневался, что это ее кровь, ее запах он никогда ни с кем не спутает.
  - Черт!!! Черт!!! Черт!!! - Людвиг злился от своего бессилия, он не мог простить себе, что она, это милое и хрупкое создание, надеялась на него, а он не оправдал надежд, не успел. Людвиг со всей силы ударил в дерево. Боли он не чувствовал, зато агрессию выпустил. Если бы он только мог найти ее по запаху крови, то непременно сделал бы это, не раздумывая.
  - Ее нет?
  - Да, Андрей, я не успел! - Людвиг сел на асфальт и закрыл лицо руками. Тяжесть боли давила на него как надгробный камень.
  
  Глава 14.
  
  (Подвал многоэтажного дома)
  - Очнись, сучка! Ты мне для расправы живая нужна! - парень кричал на меня, облив холодной водой из ведра и дав пощечину.
  - Ааааааап! - Я очнулась и не могла сообразить, что вообще происходит и где я. Я начала мотать головой из стороны в сторону, стряхивая воду с лица, льющуюся ручьем.
  - Очнулась, маленькая тварь! - Открыв глаза, я осмотрела помещение. Обычный подвал многоэтажек, серые бетонные стены, трубы под потолком, с которых капает вода прямо мне за шиворот. К одной из таких труб я и была привязана в подвешенном состоянии. Руки затекли, пальцами не могла пошевелить, на губе запеклась кровь, саднила правая скула, и глаз был чуть припухшим - все это последствия удара во дворе.
  - Где я? - Перед глазами все плыло, возможно, из-за тусклого освещения комнаты, из-за этой жуткой лампы, висящей у меня над головой, нельзя было что-то рассмотреть вдали комнаты, в ее темных углах, но временами все прояснялось. Затылок жутко ныл, голова просто разрывалась на части.
  - В подвале, но тебе это ни о чем не скажет, таких подвалов пруд пруди в Москве, тебя будут долго и упорно искать. - Он злорадствовал, его голос устрашал меня, мне казалось, что он сошел с ума, помешался на нервной почве, но как тогда все так хладнокровно просчитал? Теперь до меня стало доходить, почему мне казалось, что за мной кто-то наблюдает.
  Парень выкатил на свет тележку с инструментами. Все медицинские инструменты: скальпели, зажимы, корнцанг, пинцеты, расширители.
  - Что... Что ты собрался делать? - Я затрепыхалась как птица в силках, пытаясь выбраться, но руки были крепко связаны, да и ноги были скованны чем-то. Хорошо подготовился этот подонок.
  - А что? Страшно стало, да? Ну, ничего, я тебе сейчас адреналинчика вколю, кубик так, наверное, - с этими словами он подошел ко мне, чем-то перевязал руку выше локтя и начал стучать двумя пальцами в месте сгиба руки, пока вена не вздулась. Я с ужасом наблюдала за его действиями. Он взял с тележки шприц, снял колпачок и начал медленно вводить некое вещество через иглу под кожу. После этого он сорвал жгут и согнул руку в локте. - Потом еще один, чтобы ты не покидала нас как можно дольше, не теряла свое сознание, а чувствовала и видела все своими прекрасными глазами, - после этого этот безумец подкатил большое зеркало в старинной оправе, я отображалась в нем в полный рост. Я трепыхалась, вырывалась, пыталась ослабить хватку этих ужасных веревок, но ничего не получалось, они намертво впились в меня.
  Мне стало ужасно страшно. Выступил холодный пот, сердце бешено заколотилось, усиливая и без того громкий шум в ушах, мне казалось, что я начала седеть. Я тряслась, когда он брал по очереди все инструменты в руки и рассматривал, нежно и бережно проводя по каждому. Блеск холодного металла заставлял меня содрогаться. Я плакала, рыдала, мне еще никогда в жизни не было так страшно.
  - Заткнись и не ори, ты мешаешь мне настраиваться на этот приятный процесс, ты кустарщина, ты ничего не понимаешь в искусстве! - Этот парень явно был сумасшедшим, личности в нем менялись как звезды в калейдоскопе, я не успевала следить.
  Внезапно я почувствовала легкую дрожь и вибрацию по телу. Телефон в кармане джинсов! Я не убрала режим 'Без звука', теперь кто-то настойчиво пытался найти меня. Господи, хоть бы этот сумасшедший не услышал вибрацию.
  Он что-то все напевал себе под нос, а я стояла и думала о том, кто звонит.
  
  ***
  - Черт, Настя, да возьми же ты трубку! - Людвиг раз за разом набирал ее номер, но все безуспешно, я не поднимала.
  - Людвиг, она в опасности, может этот сумасшедший забрал у нее телефон и выбросил? Или она потеряла его, пока убегала?
  - Андрей, во дворе были следы крови и распахнутое окно! Куда она могла убежать?! Тупица!!! - Людвиг кричал, метал все, что попадалось ему под руку в кабинете. Он злился на себя за свое бессилие, за то, что оставил меня погибать в лапах злодея.
  Людвиг метался по кабинету, ходил из угла в угол и не мог найти себе покой.
  - Людвиг, у нее телефон точно с собой? - это был Никита, главный программист его компании, смышленый малый, разбирался в компьютерах как в себе.
  - Да, Никита, я так думаю.
  - Мне нужно точно знать!
  - Для чего? - Людвиг выходил из себя, он не понимал природу вопросов.
  - Есть такая программка, она помогает вычислить людей, где бы они не находились, главное, чтобы у них был с собой телефон, ну, или сим-карта.
  - Чего же ты раньше молчал?! - Людвиг бросился к Никите чуть ли не с обниманиями.
  - Да я и не молчал, вот пришел и сказал.
  - Так, садись и ищи ее!!! - Людвиг уступил парню место в своем кресле, отдал ноутбук.
  - Вот, давай, найди мне ее, Никита, обязательно найди, прошу тебя.
  Никита очень долго возился с ноутбуком, пробивал телефон по всевозможным базам телефонных номеров, но все безуспешно.
  - Держись, моя маленькая, только держись, - Людвиг не переставал все это время шептать эти слова как заклинание.
  
  
  ***
  - Что ты будешь делать со мной? - Мой голос прерывался, мне было жутко страшно, но собрав всю волю в кулак, я все-таки попыталась поговорить с ним и убедить его не убивать меня. - Вы убьете меня?
  - Убить? Ну не знаю, для начала я просто позабавлюсь с тобой, поиграю с твоей мягкой нежной кожей, она у тебя как у младенца, - парень проводил рукой по спине, мне было омерзительно неприятно, я выгибалась, стараясь избегать его прикосновений, - а потом может и убью. Я отомщу за своего брата, за Максима. Мать вся извелась, плачет, что младший наш пропал, второго в доме нет, а я один такой, урод в семье, не смотрит она на меня вообщем, - парень ходил вокруг меня, кружил как ворон над добычей. За такое время я так и не смогла рассмотреть его лица. Пульс зашкаливал, омерзение и презрение захлестывали с головой, мешаясь со страхом.
  - Ну, ничего, братик забавлялся с тобой два года, а я всего два часика поиграю, - он отошел в тень, подальше от света лампы, но вскоре вернулся со скальпелем.
  - Ну что, начнем игру? Я задаю вопрос - ты отвечаешь. Правильный ответ - живешь 5 минут, неправильный - и ты будешь чувствовать этот скальпель в себе. - Он подошел ко мне вплотную и противно облизнулся как похотливая сволочь. Меня чуть не вырвало от омерзения, но я сдержалась, потому что иначе я не прожила бы и пяти минут.
  - Оставьте меня в покое, пожалуйста, я ничего плохого не сделала Максиму, я любила его, это он бросил меня и спорил как на игрушку!!! - Я не сдержалась и начала плакать, слезы рекой текли по моему лицу.
  - Заткнись!!! - И следом был глухой удар в живот. Я скорчилась и хотела закричать, но у меня перехватило дух, пропал голос, - Заткнись! Он прав, что так поступил с тобой! Ты все это время сидела на богатстве, на этих драгоценностях, и не хотела с ним делиться, а он так нуждался в деньгах, он работал день и ночь, чтобы свозить тебя в ресторан или купить дорогое кольцо, в то время как мы с братом и матерью голодали! Да он не любил тебя! Он специально был приставлен к тебе, чтобы выкрасть эти чертовы драгоценности!!! - парень кричал, лицо его покраснело, было похоже, что он истерил.
  Я была ошарашена его словами. Значит, Максим специально все это сделал, только чтобы выкрасть эти драгоценности?!
  - Да будьте вы прокляты со своими драгоценностями!!! - Я кричала от обиды, меня предали все вокруг! Я никому не была нужна, Максим предатель, а Людвиг все это спланировал?
  - Я не хочу жить, не хочу, - я опустила голову и начала рыдать, мне было настолько больно, что хотелось просто уйти из жизни.
  - Ну, это сильно облегчает задачу. - Резкая пронзающая боль в области сердца яркой вспышкой озарила мое сознание. Тихий стон сорвался с моих губ. Из-за адреналина я ощущала каждый миллиметр входа скальпеля в кожу, в сердце. Этот парень настолько желал моей смерти, что делал это с улыбкой на губах. Я медленно погружалась в пустоту, в эту приятную темноту, окутывающую мягкой пеленой забвения. Все звуки вокруг стихли, и наступила тьма.
  
  
  ***
  - Есть! Засек! Это рядом с ее домом, кажется подвал какой-то! - Никита радостно закричал на весь кабинет. Людвиг, дремавший до этого на диванчике, подскочил как ужаленный.
  - Чего мы ждем, скорее, нужно спасать ее, пока не поздно, - тревожное чувство снова томило его душу, он боялся самого страшного.
  Людвиг открыл сейф, достал оттуда два пистолета - один себе, второй водителю Андрею, пусть тоже участвует в операции по спасению девушки.
  - Выходим, каждая секунда на счету, Никита, сиди здесь, будешь координировать все наши передвижения через GPS - навигатор и указывать путь. Андрей, не подведи меня, она для меня все на свете.
  - Будет сделано, босс, - водитель Людвига давно уже славился крутым нравом, в девяностые он был первый головорез в рязанской группировке.
  Через двадцать минут отряд спасателей был уже у того подъезда. Людвиг вылетел из своей машины, даже не поставив ее на сигнализацию. Это волновало его сейчас меньше всего.
  - Черт, дверь заперта! - Андрей пытался безуспешно высадить дверь плечом, потом выпадом ноги, но все безрезультатно, дверь была заперта изнутри.
  - Никита, можно пробраться в подвал как-нибудь по-другому, не через дверь?
  - Да, с другой стороны дома будет сквозное окно, можете туда пролезть, но попадете в другой отсек этого подвала, там между этими отсеками есть дверь, так что проберетесь.
  - Давай на связи! Людвиг, можно пробраться через другое сквозное окно, но попадем в другую камеру, хотя там есть дверь...
  - Идем, ни минуты промедления.
  Они обежали дом с другой стороны и увидели сквозное ветровое окно. Стекла уже давно не было, но лист жестянки, успешно заменяющий стекло, можно высадить без проблем. Людвиг размахнулся и ударил ногой со всей силы, жестянка со скрипом рухнула.
  Первым в помещение спустился Андрей, Людвиг прошел следом.
  - Вот она, эта дверь.
  - Да вижу я! - Людвиг только потянул руку в ручке двери, как услышал крик Насти, он разбирал ее слова. То, что он услышал, ошеломило его. Всего в нескольких метрах от него его любимая расставалась с жизнью по собственной воле.
  - Неееет!!! - Людвиг со всей силы ударил дверь ногой. Та отлетела и упала на пол. Людвиг застыл - я была подвешена под потолком и не подавала признаков жизни. Он даже еле слышал мое сердцебиение.
  - А вы кто такие, козлы чертовы? Кто вас сюда пустил?
  - Андрей, твой выход, я не смогу его легко убить!
  - Будет сделано!
  - Да вы че? Вообще офонарели? Вы кто такие? - брат Максима взял скальпель в руки и решительно двинулся в сторону спасителей.
  Послышался выстрел. Парень остановился, тело немного пошатнулось, и он упал замертво. Жизнь за жизнь.
  Людвиг кинулся ко мне, разорвал веревки, связывающие меня. Я упала к нему на руки, почти не живая, жизнь постепенно уходила.
  - Настя!!! - Людвиг качался на коленях взад-вперед, прижимая к себе меня. Ему уже было абсолютно наплевать на то, что он испачкался в моей крови. - Нет! Я не могу потерять тебя, нет, ты все то единственное, что есть в моей жизни, не умирай, я не смогу без тебя прожить. - Он рыдал, он гладил мое лицо, убирая пряди волос с лица. Он целовал меня в лоб, гладил щеки.
  
  
  ***
  Тьма, поглотившая меня, стала постепенно рассеиваться, я увидела бабушку и дедушку рядом, они были так счастливы, такие молодые.
  - Бабушка? Дедушка? - Я просто не верила своим глазам.
  - Да, Настенька, это мы. Как ты там?
  - Вот, к вам пришла, возьмете?
  - Рано тебе еще к нам, у тебя жизнь долгая, счастливая, детей много будет, а внуков и не счесть.
  - Бабушка, дедушка, я так по вас соскучилась, - я подошла и обняла их.
  - Ты разобралась с драгоценностями?
  - Да, деда, разобралась, будь они неладны. Я вот что хочу спросить: ты и вправду убил ту девочку, дочку князя?
  - Настенька, все это произошло случайно, поверь, я не хотел убивать ни в чем не повинное дитя, но когда я подбежал к ней, к Насте, то поскользнулся и упал на девочку, ранив в сердце. Это я потом уже увидел эту шкатулку проклятую, а так я не хотел ее смерти.
  - Я верю тебе, но как ты с бабушкой познакомился?
  - У родителей спроси, тебе с ними еще многое обсудить нужно.
  - Деда, ты ведь все знаешь?
  - С высоты многое видать.
  - Где были родители с Лешкой? Ну, родители ладно, знаю приблизительно, а вот Лешка где пропадал?
  - Прятался он у Максима, а брат его старший бил Лешку, издевался над ним.
  - Но Максим мне ничего не говорил, абсолютно, даже Лешку искал вместе со мной!
  - Максим много чего тебе не говорил, скрывал он правду от тебя для твоего же спасения! Все, внученька, и так сказал тебе больше нужного, иди, ступай домой.
  - Но меня же убил его брат, скальпель под сердце всадил!
  - Эка ты неразумна! Иди, говорю, значит иди! Все!
  Резко я начала приходить в себя, появились какие-то шумы, разговоры, кто-то даже смеялся. Мне сейчас хотелось убить всех носителей шума. Я попыталась открыть глаза, но не смогла, веки настолько опухли, что почти не открывались. Голова гудела как колокол раскаленный, тело все болело и ныло. Откуда-то появился запах лекарств. Ненавижу этот запах с детства.
  - Она приходит в себя, доктор, она приходит в себя! - Этот знакомый голос звал кого-то. В коридоре послышался шум и возня, кто-то звал врачей, я слышала все как сквозь подушку.
  - Милая, все теперь будет хорошо, - кто-то гладил меня по лицу, целовал руки, знакомый аромат парфюма. Людвиг! Я снова попыталась открыть глаза и это частично получилось. Яркий свет резал глаза.
  - Ярко, - чуть слышно прошептала я.
  - Что? - Людвиг склонился надо мной, пытаясь прислушаться к моему бормотанию.
  - Ярко в комнате, - сейчас у меня это получилось уже более живо.
  - А, сейчас. - Он встал и завесил окна шторами, создавая полумрак в комнате.
  - Как ты? - Людвиг обнял мою руку и прижал к щеке.
  - Нормально, только тело болит, спина особенно, кх-кх. - Я закашлялась, тяжело пока было разговаривать долго.
  В палату вошел доктор в белоснежном халате с фонендоскопом на шее. Он был высокий, крепкого телосложения, уже седоватый, но еще не старый, ему было, может, на вид лет пятьдесят.
  - Так, уважаемый, покиньте палату, больной необходим покой и сон, а также свежий воздух. - Доктор осмотрел меня, посветил фонариком в глаза, отчего мне стало неприятно, но я выдержала, измерил пульс.
  - Да, доктор, как скажете. Кстати, как она себя чувствует? - Людвиг отошел к двери и остановился.
  - Подождите меня в коридоре!
  - Хорошо! - Людвиг вышел, прикрыв дверь.
  - Извините, я не представился, меня зовут Иван Максимович Петровский, я ваш лечащий врач.
  - А я Настя Лероа.
  - Я уже в курсе, - он так мило улыбался, прямо как мой папа, когда смущался.
  - Как вы себя чувствуете, уважаемая моя пациентка? - Врач так тепло улыбнулся, что у меня поднялось настроение, и я улыбнулась в ответ. Он взял стул из другого угла комнаты и присел на него, раскрыл папки, достал оттуда мою карточку и начал изучать.
  - Вы знаете, уже много лучше. - Я говорила пока тихо, слегка приглушенно.
  - Это хорошо, а так, может быть, вас нечто беспокоит? - Врач все записывал что-то в медицинскую карточку.
  - Вы знаете, дышать немного тяжело из-за того, что спина болит. - Я собирала все свои силы в кулак для разговора с врачом.
  - Это неудивительно, странно, что вы вообще выжили после такого ранения. Скальпель прошел в миллиметре от сердца, поэтому здесь вам немного повезло, что не была задета жизненно важная легочная артерия. - Я смутно себе представляла строение сердца, потому что анатомию в школе не учила.
  - Хорошо, - доктор увидел, что я устала, и решил оставить меня отдохнуть, - набирайтесь сил, отдыхайте, всего Вам доброго!
  - До свидания! - Когда доктор вышел, я наконец-то смогла прикрыть глаза, чтобы немножко отдохнуть, но внезапно провалилась в сон и крепко уснула.
  В коридоре уже нервно расхаживал Людвиг. Он все ждал врача, чтобы расспросить о моем состоянии здоровья.
  - Ну как она, доктор?
  - Судя по показаниям приборов, деятельность организма постепенно приходит в норму, она хорошо реагирует на свет, только я понять одно никак не могу. - Доктор задумался.
  - Что именно? - Людвига заинтересовали предположения и размышления врача.
  - У нее была тяжелейшая рана - ранение в область сердца, причем очень серьезное, а когда ее доставили, то повреждены сильно были практически только внутренние органы, а кожа начинала моментально регенерировать и заживать. В своей практике я еще никогда не встречал такой феномен, мне нужно обследовать ее, но только когда она окончательно поправится. Кстати, а вы кем ей приходитесь, - Иван Максимович пристально разглядывал иностранца.
  - Жених Насти. - Людвиг выпрямился.
  - Но позвольте полюбопытствовать, ей же еще 17 лет, а вам на вид все 30, как такое может быть?
  - Любви все возрасты покорны! - Людвиг развел руками, показывая, что сам такого не ожидал.
  - Это уж точно. Моя дочка, ровесница Насти, тоже выходит замуж за мужчину вдвое старше нее. Ничего не могу поделать, кричит, что любит и жить без него не может. Чудо прямо! - Доктор так мило возмущался, что невольно Людвигу стало весело самому.
  - Чудеса какие-то, - Людвиг лукаво улыбнулся. Он знал, что свою Настю никому не отдаст, и если понадобится, то вырвет из лап самой смерти.
  
  
  Глава 15.
  
  - Ну как ты, доченька, как ты тут? - Мама с папой пришли ко мне на следующий день, чтобы проведать. Мама как обычно была заплаканная, и теперь украдкой смахивала слезинки.
  - Ну, будет тебе, Ира, все же обошлось, дочка жива-здорова, все нормально, - папа приобнял маму за плечи, пытаясь успокоить.
  - Нормально? Нормально?! Ты совсем с ума сошел? Настю чуть не убили, а все потому, что Максим этот тем еще прохвостом оказался. - Мама говорила сквозь слезы.
  - Так, родители, успокойтесь, все хорошо, я себя нормально чувствую, только спина немного болит, а так все хорошо. - Я попыталась привстать на кровати, но мне не дали этого сделать.
  - Лежи уже, героиня. - Мама заставила меня лечь и не шевелиться.
  - А где Лешку подели?
  - Да дома Лешка, шалопаем стал, не слушается нас, два дня назад вечером вообще домой рвался, истерику такую устроил, что мы его чуть успокоили. Чувствовал, наверное, что беда с тобой приключилась.
  - Мам, вы одного его не оставляйте, хорошо, мало ли что там происходит дома, пока вас нет, - мне стало не по себе, чувство тревоги нарастало с каждой секундой.
  - Насть, ну скажи, пожалуйста, как тебя так угораздило влюбиться в этого монстра? Мы конечно очень обязаны ему тем, что он спас тебя, пока мы были в пути, но ты не можешь быть с ним, понимаешь? - Мама гладила меня по лицу, бережно убирая волосы.
  - Я все понимаю, но здесь, вот этот моторчик, - я указала рукой на место, где располагается сердце, - любит его очень сильно и уже не сможет обойтись.
  - А как же Максим?
  - Мам, там так все запутанно, лучше не спрашивай меня ни о чем, мне самой очень сложно разобраться, пусть время все рассудит, расставит на свои места. И с Людвигом все не так просто, меня разрывают противоречивые чувства, я вроде и люблю его, и в то же время я ненавижу его всем сердцем. Я уже не понимаю, где любовь, а где ненависть. - Я старалась передать свои эмоции и чувства этими словами, но выходило как-то нелепо, словно я искала себе оправдание, оправдание своим поступкам.
  - Так, после выписки мы забираем тебя домой и переводим на надомное обучение, я уже со всем договорился. - Папа стоял возле окна, ему явно не нравились мои откровения, он поставил руки на талию и так стоял, смотря на свою непутевую дочку.
  - Я хочу в школу, как все, понимаешь папа? - У меня на глазах начали наворачиваться слезы, я так не хотела уходить от общества, в котором нуждалась безмерно.
  - Я так сказал и точка!!! В конце концов, я глава нашей семьи и я буду принимать решения по поводу твоей жизни! - Папа впервые за несколько лет повысил на меня голос. Я вздрогнула, понимая, что если он так решил, то уже ничего не поделаешь.
  - Сергей!!! Мы в больнице, если ты забыл, дочка только после ранения, не кричи на нее!!! Она не виновата в том, что ты так берег эти побрякушки и покрывал Макса! - Мама вскочила и стала лицом к отцу. Когда вопрос касался нас с Лешкой, то она как львица отстаивала нас и наши интересы.
  - Ты в своем уме, Ирина! Что ты говоришь?! - Отец покосился на меня, я привстала, услышав про Макса.
  - Я не понимаю, что вообще происходит? Папа, ты знал про эти драгоценности и Максима и ничего мне не сказал?! - Мои глаза наливались слезами, перед глазами начала возникать пелена, в груди что-то нервно защемило, воздух перехватило, голос пропал, мне было настолько больно от того, что мои самые близкие люди все знали и ничего мне не сказали, смотрели, как Максим играет со мной?
  - Настя, доча, мы все тебе объясним, но только как ты выйдешь из больницы.
  - Ты ничего мне не расскажешь, ты два года молча смотрел на то, как Максим играет с моими чувствами?
  - Сергей, Настя, не ссорьтесь, не надо! - Мама встала между мной и отцом, пытаясь прекратить эту словесную перепалку. Волна обиды и боли накрыла меня с головой.
  - Уйдите!
  - Настя, ты сама не понимаешь, что просишь сделать, мы не можем оставить тебя, мы уйдем сегодня, но завтра вернемся, ты наша дочка.
  - Не хочу видеть вас как можно дольше! - Я отвернулась к стене и зарыдала, мне было больно от предательства родителей.
  - Настя, не смей так разговаривать с нами, ты еще мала! - Папа попытался прервать этот разговор, но не получилось.
  - Пойдем, Сергей, завтра придем, она оклемается. - Мама взяла папу под руку и попыталась вывести из палаты.
  Я плакала, мне было больно и обидно от того, что меня предали мои же родители. Но спустя некоторое время я подуспокоилась и поняла, что не все так плохо и, видимо, была некая причина скрывать от меня правду про парня.
  
  ***
  Дело подходило к полуночи, когда я смогла нормально уснуть, мне было не по себе, создавалось впечатление, что я не одна в комнате. Я постоянно поднималась и поворачивала голову в сторону дальнего угла, где, как мне казалось, таился незнакомец.
  Призрак княжны Анастасии не являлся мне больше, все тайны были раскрыты, но мучал один вопрос: куда пропал Максим? Мне хотелось разобраться в этом и понять, что произошло, кто такой Максим и почему скрывал правду от меня все это время, опять же его искусное владение гипнозом заставляло задуматься.
  Я запрокинула руку за голову и смотрела в потолок, лежа на спине. За окном шел дождь, ливень просто, не было слышно звуков проходящих машин, что безумно нравилось, приятный полумрак комнаты окутывал меня и защищал от бед, отблески от света фонаря в больничном дворе отплясывали на потолке, создавая причудливые узоры стекающих струями воды. Перед глазами всплывали картины недавнего прошлого, лицо Людвига, глаза того парня, горящие огнем ненависти и мести. Мне становилось неприятно от его мыслей, но эту страницу из жизни не вычеркнешь и не выкинешь, а так хотелось...
  Я и сама не понимала, что заставило меня тогда так сильно желать смерти самой себе, позабыв о семье и любимом, словно что-то овладело мной на миг, ворвалось в сознание и захватило власть.
  Внезапно за окном послышался чей-то крик. Я подскочила и бросилась к окну, но мой страх оказался напрасным, просто какая-то девушка поскользнулась и упала в лужу. Да, нервы у меня однозначно стали не к черту. Я легла на кровать и уже закрыла глаза, как снова услышала крик, но уже более пронзающий. Крик помощи.
  Я рванула к окну и увидела все ту же девушку, но только она сидела на асфальте, упираясь руками в него, и не могла пошевелиться, словно была загипнотизирована. К ней приближался мужчина в черном длинном пальто, высокий, на голове капюшон, поэтому лицо рассмотреть очень сложно. Он надвигался на нее, медленно, не отводя взгляда, как мне показалось, как удав к своей жертве. Я замерла не в силах пошевелиться, хоть и понимала, что возможно сейчас стану свидетелем преступления, все тело сковали ледяные цепи страха. Я вцепилась в подоконник настолько сильно, что костяшки побелели.
  Мужчина не спеша подошел к девушке, взяла одной рукой за шею, второю наклонил к себе и припал губами к месту пульсации крови. Девушка дергалась, вырывалась, но постепенно ее движения становились тихими, угасающими и, наконец, она обмякла без движения. Я вскрикнула и прикрыла рот рукой. Этот монстр только что убил несчастную девушку у меня на глазах. Мужчина аккуратно опустил ее на асфальт, положив так, словно она уснула. Мое сердце бешено застучало, выдавая дикий ритм страха, я была не в силах оторваться от него, меня тянуло к нему неведомой силой, словно гипноз овладевал моим подсознанием.
  Он еще постоял так несколько секунд, убеждаясь в смерти жертвы, а я так и смотрела на него, но внезапно он повернул голову. Я резко села на пол, поджав под себя колени. Я не знала, увидел он меня или нет, но стало страшно от того, что я увидела. Вот так вот просто в свете фонаря монстр убил девушку в больничном дворе.
  Пульс был настолько сильным, что я не слышала тиканье часов на тумбочке, сердце колотилось, дыхание было частым и прерывистым, мне не хватало воздуха, сердцебиение отдавало эхом боли в груди. Я боялась встать и посмотреть, там он еще или нет, поэтому решила доползти до кровати на коленях.
  Достигнув места назначения, я улеглась и накрылась с головой, подсознательно пытаясь укрыться от кошмара ночи. Уснуть после столь сильного потрясения я уже не смогла, поэтому просто лежала и пыталась успокоиться.
  
  ***
  - Ну, рассказывай мне все, Настюха, я уже дико соскучилась по тебе, прости, что раньше не приходила, думала, что ты не захочешь меня видеть, - Танька наконец-то навестила меня за все эти дни. Мы обнялись с ней, причем подруга не рассчитала с силами и явно переборщила, обняв меня до хруста.
  - Танька, аккуратнее, я же еще не такая здоровая, как ты! - Я слегка поморщилась от боли, потирая место ранения.
  - Ой, прости, пожалуйста, я не рассчитала немного, я же не специально, - Танька начала меня обнимать, якобы жалея.
  - Как дела там в школе?
  - Да нормально, жить можно, а ты тут как?
  Я оперлась на спинку кровати, вздохнула, сжав в руках уголок одеяла, и опустила глаза.
  - Танька, я вчера стала свидетелем преступления. - Я говорила, не поднимая глаз. Танька подавилась булочкой от моего заявления.
  - Ты что, серьезно? Да ладно?! Нет, правда? - Танька не могла поверить в услышанное. - Ну ты даешь, подруга, ты конкретно влипла, - Танька открыла рот от удивления, смешанного со страхом. - А лицо ты его рассмотрела, ну или он тебя увидел, может, нет, ты говори мне, не бойся.
  - Понимаешь, я не знаю, видел он меня или нет, я его тоже не рассмотрела, он был в капюшоне. Все вообще как происходило. Я лежала на кровати и слушала, как дождь барабанит по подоконнику, потом услышала крик девушки, подошла к окну и увидела, что та просо упала в лужу, ну я и не придала этому значения, потом крик повторился и уже более сильный. Когда я снова выглянула в окно, то замерла от ужаса: некий мужчина припал к ее шее, она билась в конвульсиях, а после обмякла и больше не двигалась, он опустил ее на асфальт и положил так, словно она уснула. Я смотрела на него, а потом он поднял голову в сторону моего окна, и я резко присела на пол. Надеюсь, что он не заметил меня. - Я волновалась, постоянно теребя в руках одеяло, мне было страшно, будто я вновь переживала события ночи. Сердце заходилось волнами ужаса.
  - Да успокойся ты, - Танька резко выхватила у меня из рук это злосчастное одеяло. - Так, будем надеяться, что он тебя не видел.
  - Подожди, тебя не смущает, что это было не обычное убийство? - Я немного даже разозлилась.
  - Смущает, конечно, но той девушке уже ничем не помочь, а вот ты можешь быть в опасности!
  - Почему?
  - Пойми, если убийца заметил тебя, то наверняка захочет убрать свидетеля, чтобы не быть опознанным.
  - Таня, ты слышишь себя? Девушку убили тем, что высосали из нее кровь!
  - Почему ты решила так?
  - Ну а как еще объяснить то, что он припал губами к шее, она билась в судорогах, потом ослабла и не подавала признаков жизни. Все это похоже на дешевую сцену из американского ужастика про вампиров... - Я застыла, ужасаясь в догадке. Пазлы в разуме складывали странную картину. Мне не хотелось в это верить, но все-таки призраки существуют, значит и вампиры могут быть.
  - Чего ты замерла?
  - Танька, это был вампир! Понимаешь, я видела вампира!
  - Пф, что за бред ты несешь? - Танька попыталась показать отрицание этого факта, но получилось неубедительно, словно она пыталась скрыть страх, заглушить его.
  - А чего ты так перепугалась? - Я насторожилась, мне стало не по себе от ее реакции.
  - Да ничего, с чего ты взяла? - Танька подошла к раковине и начала мыть руки, причем делала это быстро, словно нервничала.
  - Тебе что-то известно, ты же в лице переменилась, когда я заговорила про вампиров! - Я встала и подошла к ней.
  - Тебе показалось! Ладно, пойду я домой, уроки делать нужно, завтра контрольная. - Танька поспешно сложила свои вещи в сумку и ушла, даже толком не попрощавшись.
  Я застыла в дверях. Я не понимала природу ее поведения, почему она так резко переменилась в лице, поспешно убежала? Странно все это.
  Рана начала ныть, и я решила прилечь, взяв в руки яблоко. Кого-то мне напоминала та фигура в плаще, но вот только кого? Где-то я уже видела нечто похожее?
  Все эти размышления не давали мне покоя целый день, я ни на секунду не переставала думать, пытаясь вспомнить ту деталь, что так меня зацепила. Странно конечно было, что девушку убили во дворе больницы под окнами палат, ведь много кто мог услышать крик и выглянуть? А может он и не на меня посмотрел вовсе, а на кого-то другого в окне любой палаты? Но почему тогда создалось впечатление, что он смотрел на меня, что я попала под его взор?
  Мне был не по себе от всего этого, я буквально стала бояться своей тени, прислушивалась к каждому шороху в коридоре, к каждому шагу.
  Людвиг больше не навещал меня с того дня, родители приходили, но почти не разговаривали, боялись моей реакции на слова, Танька только звонила, и то редко.
  Наконец-то наступил долгожданный день выписки. С утра я пребывала в отличном настроении, душа пела, предвкушая все радости возвращения домой, только одно омрачало мой день: еще вчера я написала Людвигу, что меня выписывают, а он не пришел и не позвонил, даже смс не прислал с пожеланиями выздоровления. Я не могла поверить, что он просто взял и оставил меня после того, как спас от смерти и доставил в больницу.
  - Ты уже собрала все вещи? - Папа приятным баритоном известил меня о своем появлении, чем слегка напугал.
  - Да, а мне тут особо и собирать нечего было.
  - Это хорошо, что я твоей маме не позволил так много вещей тебе передать, а то пришлось бы брать грузовик, чтобы увести тебя домой. - Папа шутил, было понятно, что он находится в прекрасном расположении духа.
  - Вот, держи, - Я подала папе сумку с вещами, повернулась к зеркалу, убрала волосы в хвостик.
  - Все, идем?
  - Да, а где мама?
  - Мама у врача, забирает твою выписку. Как рана, не болит?
  - Нет, но иногда побаливает на погоду.
  - Ну, теперь у нас дома будет личный барометр, - папа рассмеялся, приобнимая меня за плечи.
  Мы стояли возле ординаторской, ждали маму. Я от скуки начала читать стенды, располагающиеся на стене. Через некоторое время мама вышла.
  - Ну что, Анастасия Сергеевна, можем ехать домой? - Мама поцеловала меня в щечку, погладила по лицу и взяла за руку, папа взял за вторую, и так мы пошли к выходу. Не знаю почему, но сейчас я почувствовала себя самой счастливой на свете.
  
  
  
  Глава 16.
  
  Людвиг сидел в своем кабинете, окруженный приятным полумраком комнаты. В дальнем углу горел камин, отдавая блики и тени на стену. Он не мог оторвать глаз от моего портрета, стоящего в красивой бронзовой рамке 19 века на столе. Эта фотография была сделана тайно от меня, когда я однажды прогуливалась по парку возле дома с букетом осенних листьев в руках. Задумчивый глубокий взгляд был устремлен куда-то вдаль, потому что я была погружена в свои мысли. Темные волосы густой рекой спускались на плечо, бежевое пальто тонко подчеркивало прелести моей фигуры, придавая некий шарм и женственность. Это была его самая любимая фотография из всех снимков, как он потом мне признался.
  Рядом на столе стояли бутылка дорогого французского вина и бокал, наполовину заполненный красной жидкостью.
  - Зачем же ты так зацепила мою грешную и черную душу, я ведь совсем недостоин твоей любви, милая Анастасия, - Людвиг, держа бокал в руках, откинулся на спинку кресла и начал задумчиво всматриваться в потолок, - зачем только я посмел показать свои чувства тебе, зачем это сделал, ведь ты так ранима, девочка моя. - Его голос был пропитан болью и скорбью за то, что он не может всего рассказать своей любимой девушке, признаться в страшной тайне.
  Телефонный звонок вывел Людвига из некоего оцепенения.
  - Алло, я Вас слушаю. - Номер, нагло посмевший отвлечь иностранца от размышления, был ему незнаком.
  - Здравствуй, Людвиг, узнал? - Знакомый голос, к сожалению. Людвиг резко выпрямился в кресле, на секунду он растерялся, но тут же взял себя в руки.
  - Узнал, но не знал ранее, что наши ушлые телефонщики мобильной связи добрались и на 'тот свет'. Что изволишь узнать у меня? - Людвиг сжал рукой подлокотник кресла до побелевших костяшек.
  - Ну да, если ты считаешь 'тем светом' наш обетованный мир, то тогда да, телефонщики здесь господствуют вовсю. - Холодный голос был бездрожен и надменен, словно играл нервами Людвига.
  - Ты не мог выжить, это исключено. - защитная реакция в виде саркастической насмешки была запущена, но страх, доселе неведомый Людвигу начинал пробираться по венам к сердцу, чтобы сжать его своей холодной рукой.
  - Ну, как видишь, я все еще здравствую, причем собираюсь в последний путь еще не скоро, но точно уже после тебя, дорогой. - Голос надсмеивался над иностранцем. Людвиг сосредоточился, на его лбу пролегла глубокая морщина, означавшая, что он задумался.
  - Я найду тебя, тогда ты точно пополнишь ряды органического удобрения, - Людвиг прошипел эти слова. Он не мог ошибиться с тем, что в ту злосчастную ночь он убил именно Максима, а не кого-то другого, уж больно кровь была знакома. Злость вышла на тропу обороны против страха, защищая своего хозяина от ледяного ужасающего дыхания страха.
  - Не найдешь. Как там наша маленькая куколка? - Максим наслаждался реакцией иностранца, вовсю упиваясь злостью.
  - Не смей так называть ее, она не вещь, хотя для тебя она никогда ничего не значила. - Людвига задел хамоватый тон наглеца, что так мерзко посмел отозваться о его любимой Насте.
  - Откуда ты знаешь, что она значила для меня? - Максим продолжал говорить спокойно, словно его не волновала эта тема. Но где-то внутри его черного сердца колыхнулась искра, напоминающая, что эта девушка оставила глубокий след в его душе.
  - Знаю, я много чего знаю об истории ее семьи, и тебе тоже следовало бы узнать больше, раз ты внедрился к ним для своего 'спецзадания', герой. Это и есть проклятие их рода.
  - О чем ты? Я тебе никогда не верил. - Сомнение закралось в душу Максима, он начал нервничать, понимая, что где-то он просчитался, и Людвиг что-то знает больше него. - Говори, давай, что там за маленький секретик рода Лероа ты знаешь?
  - Ка тебе удалось провести меня и ее? - Людвиг будто не слышал его, но сделал это специально, переводя тему разговора на другой лад. Все же ему было очень интересно, чье же тело парит дальний угол его сада?
  - А зачем это тебе знать, это маленькая тайна моей семьи. Кстати, зря ты убил моего брата, он ничего плохого не хотел сделать малышке, всего лишь попугать, он врач по образованию, был, правда, пока кто-то его немножечко не убил, так что спас бы он ее и домой доставил, просто хотел позабавиться с ней немного. - Голос Максима был просто пропитан ядом ревности и сарказма.
  - А ты мразь, Одинцов, я даже не знал, что ты так можешь, ты два года врал девушке и спал с ней, а она ради тебя на все была готова. Да ты и мизинца ее не стоишь, она сам ангел, милейшее создание на свете, а любила такого урода, как ты, да еще и ее отец покрывал тебя, ты так убедительно сыграл свою роль, что даже он, опытный военный, поверил тебе без остатка.
  - Но не забывай, что она чуть не прыгнула к тебе в постель, если бы не вернулась домой. - Ехидство перерастало в злость, Максима задевало то, что Настя поддавалась влиянию Людвига, пока находилась у того в 'гостях'.
  - Ты не смеешь так о ней говорить, она очень многое значит для меня! - Людвиг вскочил с кресла, сжал руку в кулак, стиснул зубы от злости, пытаясь сдерживать порыв необузданной ярости.
  - Но она дорога тебе не более драгоценностей вашей семьи?
  - А ты из-за них не можешь оставить нас в покое? - Странное подозрение появилось в мыслях иностранца. Скорее всего, этот мерзавец просто хочет получить его драгоценности.
  - Нас? Это громко сказано, после одного интересного видео она вряд ли захочет знать тебя!
  - Ты о чем? - Людвиг снова привстал с кресла, ожидая услышать то, чего он так боялся.
  - О том, как ты хладнокровно убил моего брата-близнеца, а потом закопал его тело, точнее твой слуга, в дальнем углу сада, где в принципе закапывал и все остальные. - Небрежно и непосредственно, Максим бросил ему эти слова как пожелание здоровья.
  - Как ты узнал? - Людвиг нахмурился, на лбу проступили капли пота, он весь напрягся, ожидая требования шантажиста.
  - Маленькая хитрость, но я не об этом. - Сарказм и ирония так и витали в воздухе, еще больше раздражая иностранца.
  - А о чем?
  - Отдай мне драгоценности. - Людвиг больше всего боялся услышать эти слова, он понимал, какую разрушительную силу они обретут в руках такого сильного хироманта, как Максим. Он ни в коем случае не должен был отдавать ему эти драгоценности.
  - Ты ведь знаешь, что они прокляты, и счастье тебе не принесут?
  - А я в рамочку поставлю, и буду любоваться ими. А если серьезно, то я не вчера родился и знаю не хуже тебя силу этих драгоценностей, тем более проклятие на крови не такая уже и слабая вещь, она так просто не пропадет и не исчезнет, исчерпав срок годности.
  - Хорошо. Где и во сколько? - Людвиг понимал, что поступает неправильно, но ему больше ничего не оставалось поделать, его страшную тайну Настя не должна была узнать как можно дольше, в идеале вообще никогда, но ради ее спасения он был готов рискнуть всем, даже этими проклятыми драгоценностями.
  - Пустырь за городом завтра в 8 вечера, не опаздывай. Ты ведь знаешь, я способен на многое, даже на самое страшное и мерзкое дело.
  - Сам не опоздай. Я всегда знал, что ты та еще скотина, но что настолько подлый, я даже не представлял. Такая мразь как ты не имеет право на существование. Ты умрешь, я обещаю, будешь умирать медленно и долго, будешь чувствовать все муки, что прошла моя Анастасия. - Людвиг четко и ровно обещал выполнить эти слова, потому что не мог оставить его без наказания.
  - Людвиг, а знаешь, что было самым интересным и сладостным делом в этой афере?
  - Ну и что же? - Людвиг был готов абсолютно ко всему, но услышанное поразило его до самого сердца.
  - Мы оба спали с Настей, только мой брат-близнец любил ее по-настоящему, но никак не я, мне она была не нужна, - Максим медленно резал его без ножа, доставляя огромную душевную боль.
  - Ты сдохнешь, Одинцов, я обещаю тебе это, нет, я клянусь, что кину твою голову к ее ногам!!!
  В трубке послышались гудки. Людвиг не понимал, где он мог так проколоться, но потом до него стали смутно доходить моменты того вечера. Ведь Максим вел себя с ним вальяжно, а этот парень очень странно боялся его, словно видел впервые в жизни, ведь любящий человек не станет спорить на свою половинку, а тот как-то легко сначала согласился, а после с 'пеной у рта' был готов свернуть ему шею за его слова. Как он мог не понять таких очевидных моментов?
  - Вот я дурак, я же сам оставил ее с ним!!! - Людвиг бросился к сейфу, достал именной пистолет, патроны, несколько обойм, сунул все это по карманам, схватил куртку, висящую на кресле, и бросился к машине, боясь снова не успеть.
  
  
  
  
  Глава 17.
  За окном вечер расстилался густой пеленой. Звезды было чуть видно на небе из-за облаков.
  Я сидела на стуле и смотрела в окно, не включая свет. Отблески света других квартир немного освещали мою комнату, и этого было достаточно. Я поджала под себя колени и обхватила их руками, положив голову. Мысли не собирались в кучу и так и ходили, разбредались по моей уставшей голове. Мне ничего не хотелось делать, приятная слабость раздавалась по телу, заставляя лениться. Окно было плотно закрыто, но все же откуда-то прорывался ветерок и проскальзывал по моей ноге.
  Мне было одиноко. Родители забрали Лешку и уехали отдыхать на море на месяц, а я осталась одна дома, не хотела ехать, я настолько морально вымоталась, что готова была отдать все за эти минуты покоя в квартире. Первые дни после выписки из больницы я боялась каждого стука и шороха, но постепенно привыкла, теперь мое одиночество даже стало мне нравиться понемногу.
  Свет был выключен во всей квартире, я ходила по комнатам и не могла найти себе покой, он покинул меня вместе с Людвигом. Меня раздирали противоречивые чувства. С одной стороны, я ненавидела его, а с другой уже не представляла свою жизнь без его присутствия в ней.
  Про Максима я ничего не слышала, да уже и не хотела знать. Я не знала, буду ли я с Людвигом, но решила, что к Максиму я точно не вернусь после его предательства, ведь такое не прощают.
  Танька приходила и звонила, но мне не хватало ее как раньше, она почему-то везде пропадала, иногда даже не отвечала на звонки, меня это жутко раздражало, особенно когда хотелось поделиться с кем-то своей болью, а тебя никто не слушал.
  Я была на кухне и готовила себе бутерброд, как по ночной тишине квартиры звонким набатом прошел звонок. От неожиданности я вздрогнула и выронила нож. Стало не по себе, по спине пробежали мурашки, сердце застучало, ком подступил к горлу, в ушах раздался шум. Я никого не ждала, поэтому ночной визит напугал меня до ужаса.
  Я тихо и медленно подошла к двери, держа в правой руке большой кухонный нож для обороны от незваного гостя, надежда, что он ушел по доброй воле, не покидала меня.
  - Кто там? - Я подняла заслонку глазка и посмотрела, но никого не увидела.
  - Открой, родная, это я!
  Такой родной до боли голос заставил меня сжать кулаки до побеления костяшек на руках. Я застыла и не могла двинуться. Стоило мне подумать о нем, как он тут же явился в мою жизнь снова.
  - Максим, это ты? - Я не верила ни своим ощущениям, ни своим ушам.
  - Да.
  Это точно был он, только у него была такая дурацкая привычка пугать меня тем, что он прятался под глазком и его не было видно.
  Дрожащими руками я нащупала замок и повернула от себя, открывая дверь. Вспомнив, что держу в руках 'оружие', я кинула его на комод возле двери.
  Дверь открылась, и вошел Максим. Как всегда хорош: белая рубашка была одета навыпуск, верхние пуговки были расстегнуты, джинсы просто превосходно сидели на нем, черное пальто было небрежно распахнуто, тонкий аромат дорого парфюма будоражил сознание. В эту минуту от него веяло холодом и надменностью, бесстрастный взгляд проницал в самую глубь меня, заставляя вздрогнуть. Он был прекрасен в свете лампы.
  - Ты так и будешь рассматривать меня или впустишь все-таки в квартиру, я же не на пороге приехал постоять. - Надменная улыбка чуть тронула его губы, озорной огонек промелькнул в глазах.
  - А, прости, проходи, конечно, нечего веселить соседей, - я вышла из некого оцепенения от его вида, отошла в сторону и жестом указала ему, что он может пройти. Сердце дрогнуло как в первый раз, указывая, что чувства еще живы, что они не хотят покидать их сердца, но уже возможно, только ее сердце. - Проходи на кухню, я сейчас приду. - Я пошла в комнату, переоделась в более приличные вещи, собрала волосы в высокий хвост, слегка подкрасила ресницы и поправила пудру. Пусть он и бывший парень, но все же не должен видеть ее в расстроенных чувствах.
  - Чем обязана твоему столь позднему визиту? - Я расположилась в уютном кресле напротив обеденного стола, за которым сидел Максим.
  - Да так, решил навестить тебя, я слышал, что ты в больнице, вот и решил приехать, проведать свою маленькую девушку. - Ехидный акцент его выражения натолкнул меня на мысль, что ему что-то понадобилось от меня. Он небрежно облокотился на край стола, скрестив ноги в лодыжках и устремляя на меня свой похотливый взгляд. Я не понимала его, казалось, что передо мной сидит человек, которого я знала раньше, словно не с ним я провела два лучших года своей жизни.
  - Оригинально, только я не маленькая и уже не твоя девушка.
  - Официально мы с тобой еще не расставались, так что пока ты моя девушка, а я твой парень.
  - Не смешно. Говори, зачем пожаловал ко мне?
  - Разговор к тебе есть!
  - И какой же?
  - Скажи мне, ты меня еще любишь?
  - Что за вопрос?
  - Вопрос как вопрос. Отвечай, так да или нет.
  Я смутилась. Еще пятнадцать минут назад я твердо знала, что не люблю его, а теперь сердце заставляло меня убедиться в обратном. Я опустила глаза, не зная, что мен ответить ему.
  - Чего ты так смутилась, такой простой вопрос, а ты не можешь ответить на него.
  - Что тебе нужно от меня?
  - Мне - ничего, а вот тебе нужно от меня многое.
  - И что же, например?
  - Свобода, ты же так хочешь свободы, чтобы быть со своим французиком Людвигом! - Он встал и подошел ко мне, склонил голову, пристально посмотрел в глаза. Мне стало не по себе от всего этого.
  - С чего ты взял? - Я подскочила и отошла к окну.
  - Да я все знаю, милая, только ты себе боишься признаться в этом, выдумываешь сказку, что нужна ему, а на самом деле что?
  - Что?
  - Ты ему не нужна! - Он подошел ко мне вплотную, прижимая спиной к подоконнику.
  - Максим, ты спятил, ты на себя не похож, понимаешь! - Я постаралась увернуться, но он схватил меня за руку.
  - Это я спятил? А ты не спятила, когда полюбила этого урода? - Максим не кричал, но говорил так, словно я изменила ему, причем он морально пострадал от этого, а я получила удовольствие.
  - Отпусти меня, мне больно, Максим! - Я вырывала руку, но он держал, глядя мне в глаза и завораживая. И почему я раньше не замечала, что у него необычайно синие глаза, такие насыщенные, что я утопала в них, замирая.
  - Ты хорошо знаешь своего Людвига? - Максим поуспокоился и отошел от меня, облокотившись на косяк кухонной двери.
  - Нет. - Я не понимала сути его вопроса и боялась напороться на подвох. Я потирала руку в месте, где он сжал, немного саднило, но боль уже начинала стихать.
  - Неси сюда свой ноутбук, будем киношку интересную смотреть, сказку в стиле фентези.
  - Зачем?
  - Я, по-моему, по-русски сказал: неси, киношку будем смотреть!
  - Почему ты командуешь, что мне делать, это вообще-то моя квартира, я здесь хозяйка и мне решать, что делать!
  - А ты смелая, раньше все боялась перечить, а теперь дерзишь.
  - Знаешь, ты тоже не простой. Раньше ты был мягче.
  - Раньше я тебя любил, а потом работу свою делал, все, тебе не надо знать подробности. - Максим изменился в лице. Его напускная холодность прошла, показывая, что где-то внутри ему больно вспоминать все это и даже неприятно. Он опустил голову и спрятал от меня свои глаза, не показывая, что переживает.
   У меня в душе кошки начали царапать воздвигнутую стену неприступности, отделяющие меня и чувства к Максиму. Мне было неприятно осознавать то, что этот человек все же смог занять свою нишу в моем сердце.
  - Чего ты переживаешь, ты же свою работу делал, не более, правда в постели твоя 'работа' была более чем безупречной, я просто не сомневалась в твоей любви. - Едкий сарказм захлестывал меня с головой, щеки краснели, тело все горело от ярости, нараставшей с каждой секундой. Мне просто хотелось убить его, но я понимала, что не смогу это сделать, как бы ни старалась. Я опять подошла к окну, обхватила себя руками и всмотрелась в окно. Темная пелена ночи густо окутала двор, лишь немного пропуская свет фонаря у дороги. Мне было не по себе. Я в первый раз была в такой ситуации и не понимала, как вести себя дальше с Максимом.
  Максим расположился на табуретке за столом, сложив руки перед собой, изредка подносил ко рту дымящуюся сигарету, шумно выпуская пары дыма. Мне раньше нравилась его привычка, а теперь было не по себе.
  Гробовое молчание повисло в кухне. Я не издавала ни звука, а он курил. Без слов, я потянулась, чтобы открыть форточку. Поток свежего воздуха немного освежил меня, но не сделал легче на душе.
  - Ты долго будешь там стоять и молчать?
  - А что я могу сказать.
  - Что-нибудь, ты же знаешь, что я не люблю, когда ты стоишь за спиной и молчишь. - Его подавленный голос выдавал все эмоции с головой. Маска безразличия и холодности пала. Где-то далеко в душе он все же продолжал меня любить.
  - Ну, я знаю, что тому Максиму, которого я знала, не нравилось мое поведение, а ты для меня чужой человек, незнакомый, неродной. Ты только и делал мне больно, обижал, ранил словами, а последний твой поступок вообще выбил меня из колеи. Я до сих пор не могу простить тебя за то, что ты сделал с Таней, как ты разговаривал со мной во дворике ее дома, как схватил за руку, причиняя мне боль. Ты знал, что мне больно и улыбался, а про твоего брата я вообще молчу! Ты знал, что он намеревается сделать, или, по крайней мере, догадывался, но не остановил его, позволяя сделать со мной ужасные вещи! Он чуть нее убил меня! Ты хоть понимаешь это? И ты теперь будешь говорить мне, что я знаю тебя?! Не смеши! - Я знала, что возможно перегибаю палку, но ничего не могла поделать, я хотела задеть его за живое, причинить хотя бы моральную боль. Я повернулась к нему лицом, оперлась на подоконник и давила словами, задевая все на своем пути.
  От волны дикой ярости я чуть сдерживала себя, пытаясь хоть немного контролировать себя.
  - Хм, и что теперь прикажешь мне делать? Плясать перед тобой, стать на колени и просить прощение? Нет, а может быть замуж взять, после того, что я спал с тобой два года? Что теперь? Не пытайся задеть во мне те чувства, что уже давно умерли с моей помощью! - Максим вскочил с табуретки, подошел ко мне почти вплотную, да так, что у меня мурашки бежали по спине от ужаса, окутывающего пеленой. Холодные чужие глаза прожигали меня насквозь ненавистью и болью.
  Максим был зол, он играл скулами на лице, что означало, что он доведен до бешенства. Он занес руку, чтобы ударить меня, но я не дрогнула, понимая, что только так смогу защититься. Встретившись со мной взглядом, он замер, а после опустил руку, так и не пересилив себя, чтобы ударить меня.
  Он отвернулся от меня, проводя ладонями по лицу, и вздыхая. Я не смогла сдержать свои эмоции и заплакала. Я уже не боялась, что он это увидит, что, возможно, будет рад, мне было все равно, единственное, чего я хотела - избавиться от этой щемящей сердце боли.
  - Ненавижу твои слезы, ненавижу тебя, ненавижу любовь. - Он не повернулся полностью, а лишь бросил слова мне через плечо. - Я приехал сюда, чтобы не на слезы твои смотреть, а показать кое-что, но как я вижу, бесполезно просить тебя принести сюда свой чертов ноутбук, так что схожу сам, корона не свалится. - С огромным трудом ему все-таки удалось спрятать свою личину под маску, но это уже было бесполезно.
  Пока он ходил за ноутбуком, я вытерла щеки от слез.
  - Здесь одно интересное видео, тебе понравится, я уверен. - Максим открыл ноутбук, нажал кнопку включения, достал из кармана флешку и вставил в разъем.
  - С чего ты это взял?
  - Просто здесь актер твой любимый.
  - Что за бред?
  - Смотри сама! - Найдя необходимое содержимое флешки, он запустил видео и развернул ноутбук в мою сторону.
  По началу, я не очень хорошо разбирала, что происходит на видео, но приглядевшись, застыла в ужасе: на видео Людвиг убивал Максима точно так же, как тот монстр на больничном дворе убивал девушку.
  Я не смогла досмотреть видео до конца. Я не верила.
  Я села на стул и закрыла рот рукой, пытаясь сдержать крик. Руки тряслись, не хватало воздуха, я понимала, что сейчас потеряю сознание. Мне было плевать на Максима, я не могла поверить, что это Людвиг, что он так поступает.
  - Я не верю, нет, такого не может быть! - Я встала, мотая головой из стороны в сторону, хваталась руками за воздух, пытаясь успокоиться. - Нет! Нет! Не может быть, я не верю!!! Невозможно! Ты врешь! Ты все врешь!!! - Я сползла медленно по стене и села в угол между стеной и кухонным столом, поджала под себя колени и обхватила их руками, качаясь взад-вперед. Я кричала, у меня началась истерика, я не хотела в это верить.
  - Но так оно есть, моя малышка. - Максим смеялся, его смех бил меня плетью по раненому сердцу, причиняя адскую боль. Меня снова убивали, медленно и верно.
  - Зачем, зачем ты это сделал?
  - Чтобы ты знала, с кем имеешь дело!
  Я кричала как раненный зверь от боли, выла.
  Максим сидел за столом и упивался моей болью, сладостно улыбаясь.
  Шок настолько проник в мое сознание, что не давал думать и мыслить.
  - Сволочь, я ненавижу тебя, ты растоптал все, все, что было вокруг меня, что было дорого мне. Ты даже не любил меня, а использовал. Ненавижу тебя!!! - Я уперлась рукой в лоб и плакала.
  - Так, мне надоело все это слушать, пора заканчивать этот вертеп!!! - Белая фланелевая ткань с противным ароматом накрыла мое лицо. Я взмахнула руками от испуга и провалилась в спасительный мрак тишины и спокойствия.
  
  
  
  
  
  Глава 18.
  Стук колес поезда доносился до моего воспаленного сознания так приглушенно, будто я была под подушкой.
  Я медленно открыла глаза и тут же сморщилась: луч яркого света ослепил меня, причиняя физическую боль. Я постаралась прикрыть глаза рукой, избавляя себя от мучения. Голова болела, затылок саднил, будто по мне проехался асфальтоукладчик.
  Я лежала на холодном бетонном полу, подо мной ничего не было, ни матраца, ни одеяла, ничего. Шея заныла, как только я попыталась поднять голову и повернуться. Создалось впечатление общей разбитости. Превозмогая боль, я застонала и попыталась подняться, но руки не слушались, были ватными, как и ноги, я не могла даже сжать руку в кулак, не хватало сил.
  - Ты очнулась, прелесть моя! - И в следующую секунду мне в лицо была направлена струя воды из стакана. На секунду мне показалось, что все повторяется, как в прошлый раз.
  - Ты урод, мне же больно!
  - От чего тебе больно?
  - А то ты сам не понимаешь от чего?! - Я еле говорила, засохшие губы отказывались воспроизводить слова, еле передвигаясь. Я вытерла лицо от воды и повернулась на бок, чтобы снова предпринять попытку принять вертикальное положение тела.
  - Ну, прости, хлороформ на редкость убойный попался, даже прямо парализовал тебя, что было очень кстати. - Я огляделась, но так и не могла найти Макса взглядом, мрак комнаты, резь в глазах мешали мне увидеть его. Опершись руками о стену, я с трудом поднялась и села, прислонившись к стене спиной. Так было немного легче.
  - Ты мразь, Одинцов, какая же ты мразь, как я тебя ненавижу, как же я проклинаю день, когда увидела тебя, когда познакомилась. Спасибо Господу, что избавил меня от любви к тебе, я рада, что чувства умерли, так мне легче жить. - Надрывный голос, пропитанный болью, разносился по пустынному помещению. Я старалась не плакать, но слезы сами предательски капали и текли по щекам.
  - Ну, да, а любить это чудовище, конечно же, лучше, соглашусь!
  - Он лучше тебя!
  - Да, он лучше, он же людей чужих тебе убивает, а я только тебя мучаю, ну да. - Голос Максима доносился со всех углов, отчего определить источник казалось невозможным.
  - Сколько я уже здесь нахожусь?
  - Сутки, вчера вечером я привез тебя сюда.
  - Зачем я тебе?
  - Так, для одного дела, не заморачивайся.
  - Ненавижу тебя! - Я опустил голову на грудь, понимая, что он прав, во всем.
  - Сколько ты будешь повторять мне то, что я и так знаю уже давно, без твоей помощи.
  - Скажи мне одно напоследок!
  - Что?
  - Ты вправду женат?
  - Да.
  Минута молчания повисла в комнате, мне было тяжело это слышать, но я ничего не могла поделать, я сама начала эту игру в правду, теперь же приходилось играть по правилам до конца.
  Я собрала всю свою волю и силы в кулак, чтобы выдержать и не сломаться.
  - И кто она?
  - Зачем тебе это нужно знать?
  - Просто я так хочу, я хочу знать, с кем я тебя делила, точнее, кто тебя делил со мной.
  - Таня.
  - Ты шутишь?
  За спиной послышались шаги, у меня не хватало сил повернуться и посмотреть на идущего человека.
  Шок. Не хватало дыхания, я ничего не понимала.
  - Как так, но ей же нет и восемнадцати, как и мне.
  - Ты уверена?
  - Да, я очень хорошо ее знаю!
  - Ты уверена, что ты ХОРОШО ее знаешь? - Сарказм сочился на раны души соляным раствором, обжигая. Он резал меня, медленно, всаживая как можно глубже клинок, делая порезы как можно глубже.
  - Что я тебе сделала?
  - Ты - ничего, просто мне нужны были эти драгоценности. А без тебя их нельзя было достать, они служили только женщинам в вашей семье. Как понимаешь, бабушка твоя покинула нас скоропостижно, мама была уже не 'первой' свежести, а вот ты в самый раз.
  - Заткнись, не смей говорить подобное про мою семью!
  - Смею, спроси своего отца, он все знает, все расскажет, если конечно, ты выживешь.
  - Что ты будешь делать со мной?
  - Ничего.
  - Я не верю тебе, слышишь, не верю, не верю, не хочу верить.
  - Да ради Бога, только правда, она такая, не сладкая. - Он расхаживал передо мной, улыбался и отравлял мою душу своими словами. Я не могла его слушать, не хотела, я хотела только покоя. Мне была противна сама мысль, что Таня такая подлая, так могла поступить со мной.
  - Как давно вы с Таней? - Еле сдавленно произнесла я.
  - Уже как три года. - Я зажмурилась от его слов, пытаясь не расплакаться и отвернулась. - А что тебя смущает? Что я женат на ней, а тебя не взял в жены?
  - Да пропади ты пропадом, провались к черту!
  - Ну, это я всегда успею, не нужно торопиться.
  - Объясни мне одно: как ты так играл свою роль, что я не заметила подвох?
  - Ну, здесь уже нужно выразить благодарность моему брату - близнецу Олегу. Это он тебя любил, а я так, играл с тобой в любовь!
  - Что?!!
  - Ну, ты же все слышала, тебе не идет роль дурочки, ты очень умная девушка, в этом - то и есть твоя беда.
  Я просто не верила своим ушам.
  - Может хватит уже над ней издеваться, она не игрушка для твоих утех, а человек! - Людвиг стоял возле входа в комнату. В руках у него был сверток.
  - О, его высочество, князь Людвиг Чергонский, соизволило пожаловать в такие столь скромные апартаменты. Простите, дворца класса люкс не было на данном пустыре, извините.
  - К чему ты кривляешься и ломаешь эту комедию?
  Максим переменился в лице, от него веяло опасностью и холодом.
  - Жду Вашего одобрения моей деятельности, ваше благородие.
  - Держи свою шкатулку и убирайся, шакал! - Людвиг кинул к ногам Макса сверток, который держал в руках. После падения на пол он развернулся, и я увидела шкатулку.
  - Фи, ну к чему такое пренебрежение?
  - Тебе не доверяю. - Людвиг вел себя осторожно, словно оценивал соперника, предугадывая его ход. Спокойное аристократическое лицо ничем не выдавало внутреннего беспокойствия.
  - Вот так бы сразу, а то прошлось здесь разыгрывать эту комедию в 'плохого - хорошего любимого мужчину'.
  - Ты себя называешь мужчиной?
  - Да.
  - Да ты и не относишься к ним.
  Максим побледнел, сжал кулаки, откинул шкатулку. Его движения были плавны, как у леопарда, готовящегося броситься на жертву.
  - Отдай мне Анастасию, и мы квиты. Ты получил свои драгоценности. - Людвиг понимал, что в случае схватки не сможет защитить меня, поэтому не нападал, а старался уладить возросшее напряжение.
  - Я ее тебе не отдам, ты же держал мою жену на цепи, теперь пришла очередь и тебе наблюдать за подобным зрелищем! - Взмах руки Макса - и я почувствовала, что мою шею сдавили холодные металлические оковы. Я схватилась руками за ошейник, пытаясь ослабить хватку, но ничего не получалось, с каждой минутой становилось все труднее дышать.
  - Людвиг! - Я спасала себя, как могла, хватаясь за каждый шанс выжить. Глаза наполнились слезами, я молила его спасти меня взглядом.
  Людвиг устремился ко мне.
  - Стой на месте, иначе она задохнется, - Макс протянул руку в мою сторону и легонько свел пальцы. Оковы тут же откликнулись и еще более туго сдавили горло. Людвиг замер, потом вернулся на место.
  - Зачем ты это делаешь?
  - Больно, да? Больно видеть, что твоя любимая задыхается от оков, от ошейника с цепью как дворняга? - Максим, словно сумасшедший, кричал на Людвига, но иностранец стоял абсолютно равнодушный, что еще больше цепляло Максима.
  - Нет, не больно, я вообще ничего не чувствую! - Я замерла. На секунду мне показалось, что я не нужна даже ему, но заметила чуть дрогнувшие скулы и поняла, что он блефует.
  - Ты врешь, Людвиг! Ты бы не приехал сюда, за ней, ты бы уехал с этими побрякушками, но нет, ты вернулся, ты здесь ради нее!
  - Максим, отпусти ее, она и так настрадалась, ты просто растоптал ее!
  - А мне плевать!
  - Нет, я вижу по тебе, ты не равнодушен к ней!
  Я сидела у стены, не решаясь вмешаться. Рука Макса дрогнула, и хватка ослабла, от чего я смогла вздохнуть.
  - Хватит лирику разводить!
  - Максим, отпусти их! - Из полумрака тени вышла Таня. Настя уже не могла поражаться, не было сил.
  - И ты здесь, конечно, жена должна быть возле мужа, как же без этого! - Я ехидно улыбнулась, вытирая слезы со щек. Мне было все равно, что растеклась тушь, что я выгляжу неопрятно.
  - Настя, прости, пойми меня, я очень привязалась к тебе, ты действительно была мне как подруга, но пойми, мы стоим по разные стороны этих драгоценностей. - Таня присела на корточки возле меня, убрала прядь волос с лица. Впервые в жизни мне было неприятно видеть ее.
  - Почему ты сразу не сказала мне, что они так нужны вам, я отдала бы их, и вы не мучали бы меня предательством. - Я не плакала, нет, просто боль стекала в слезах, которые я не могла удержать.
  - Все сложно. Максим рассказать ей все?
  - Давай, все равно уже почти все известно.
  - Все это началось с убийства Анастасии. Историю ты знаешь. Когда твой прадед женился на гувернантке, то подарил ей часть этих драгоценностей. Мы до сих пор не понимаем, как проклятие трансформировалось, но теперь оно действовало как: в каждом поколении должен появляться мужчина и женщина, которые захотят завладеть этими драгоценностями. Твой прадед без памяти влюбился в мою тетку по линии бабушки, но когда она узнала про драгоценности, то сговорилась с братом, чтобы их выкрасть. У них ничего не получилось, потому что они не нашли их в квартире. Позже твоя бабушка влюбилась в молодого парня, которому тоже захотелось овладеть ими, в этом ему помогала его сестра, но и им ничего не удалось. А с твоим отцом все пошло не так, он сам влюбился в твою маму и решил отказаться от своей идеи, так и появилась ваша семья, ну а в твоем поколении проклятие пало на тебя, так как ты была девочкой. Кстати, забыла, проклятие передается только по женской линии. Так вот, ты все знаешь, что было. В этом и есть ваше проклятие, что как только мужчина рядом узнает про наследство, то он теряет разум и предает ее. Только пока никому прежде не удавалось вынести шкатулку дальше квартиры. - Я не верила своим ушам. Вот какое проклятие преследовал нашу семью. Теперь мне все стало понятно.
  Я подняла голову и посмотрела на Людвига. Я не хотела верить, что и он тоже предал меня, но сердце подсказывало мне то, что он действительно любит меня.
  Людвиг встретился со мной взглядом. Он смотрел с такой нежностью, что у меня не осталось ни капли сомнения.
  - Прости, я хотел раньше тебе все рассказать, но боялся.
  - А ты рассказал, что людей убиваешь, что вампиром стал? - Мне опять надавили на больную мозоль, напомнили о том, во что я упорно не хотела верить.
  - Прости... - Людвиг отвернулся и отошел к стене. Я опустила голову и закрыла лицо руками. Глоток любви сменился градом боли.
  - Пора заканчивать этот водевиль.
  Максим опустил руку, от чего с моей шеи упали оковы. Он отвернул полу пальто, и достал пистолет, перещелкнул затвор.
  Людвиг резко обернулся. Последовал выстрел.
  
  Глава 19.
  Грохот раскатился огромной волной эха по помещению. Я закрыла уши ладонями и зажмурилась, закричав, что было мочи. Дикий страх огромной волной прошелся по моему сознанию.
  На несколько секунд повисло молчание, но потом послышался раненный стон. Дрожь не отпускала мое тело, приложив все усилия, я все открыла глаза, дыша глубоко и прерывисто, и увидела исказившегося болью Макса, держащегося за спину.
  За его спиной стояла Татьяна и держала пистолет на вытянутой руке.
  - За что? - Макс слабым голосом произнес последнюю фразу и рухнул на пол.
  - Ну, вот и все. - Она опустила руку, нажала на предохранитель и положила пистолет в кобуру, спрятанную под пальто.
  Я не понимала, почему она так сделала, почему убила собственного мужа, которого любила, как говорил Макс.
  - Зачем ты это сделала? - Я чуть осилила себя и спросила, понимая, что не осуждаю девушку.
  - Так надо было, Настя. Просто он уже заигрался в кладоискателя, переступив все грани дозволенного, мне нужно было вернуть его в рамки, но у меня не получилось. Единственным выходом было его устранение. - Таня смотрела на меня и даже не плакала. Она была абсолютно безразличной.
  Я осмотрела комнату и поняла, что Людвиг исчез. Снова, ничего мне не объяснив.
  - А где..? - Я не успела договорить, как Таня подошла ко мне и обняла.
  - Настя, пойми его, так было нужно. Он другой, он вампир, а ты человек. Ты должна жить, ради себя, ради детей, которые у тебя еще будут. Все наладится в твоей жизни. - Она гладила меня по волосам, прижимая к себе и успокаивая. Я плакала, боль окончательно разорвала мое сердце. Я больше никому и ничему не верила, не хотела верить и разбивать вновь.
  - Таня, за что мне все это? Что я такого сделала перед судьбой? Почему я снова расплачиваюсь за все? За что?!!!
  - Настя, это и есть проклятие вашей семьи - получать боль от любимого и близкого человека, но не иметь возможность находиться с ним рядом.
  - Почему именно я заслужила эту участь?
  - Через нее прошли многие, не только тебе довелось испытать настоящую любовь и попробовать боль предательства.
  - Отвези меня домой, пожалуйста.
  - Хорошо.
  Таня приобняла меня за плечи и вывела из этой комнаты. Резкий солнечный свет ударил в лицо, ослепляя глаза. Через несколько минут стало лучше, и я смогла осмотреть место. Это был заброшенный подвал недостроенного коттеджа, находящегося возле железнодорожных путей.
  - Где мы?
  - На пустыре. Я не сразу догадалась, что Макс повез тебя именно сюда, но интуиция помогла мне. Я рада, что помогла вам.
  - Тань, ты любила его?
  - Знаешь, уже, наверное, нет, прошло все, он был одержим этими драгоценностями, бредил ими, а я была равнодушна к ним, я привязалась к тебе. Он был сильным хиромантом и экстрасенсом, ему нужна была эта шкатулка для проведения спиритического сеанса по вызову душ. Я не одобряла этого, но его было уже не остановить. Я пыталась объяснить ему, чем это обернется, но он не слушал.
  - А чем могло обернуться?
  - Этот сеанс подразумевал под собой жертву, не в буквальном смысле слова, но все же.
  - И в чем его смысл?
  - Настя, если бы он вызвал души умерших, то нарушил бы грань равновесия мироздания, тогда баланс живых и мертвых нарушится. Мертвые рекой хлынули бы в наш мир и уничтожили бы его. Я не могла этого допустить.
  - А зачем ему это было нужно?
  - Он хотел власти над миром, над людьми.
  - А в чем заключалась жертва?
  - Жертвой должна была стать жертва предательства любимого. Он специально потом подослал Олега к Людвигу, чтобы тот его убил, снял сцену на видеокамеру и решил показать тебе. Он знал о твоих чувствах к иностранцу, поэтому воспользовался моментом. Так же, как ты знаешь, ему были нужны драгоценности, вот он и собрал вас в этом месте для обряда. Мне он ничего не говорил, но я предвидела ход его мыслей. Так и решила предотвратить катастрофу.
  - Понятно. Таня, а сколько тебе лет тогда?
  - Мне уже 23 года.
  Я застыла в изумлении, Таня была старше меня на 5 лет, но я не замечала этого, она училась вместе со мной и не выглядела старше других.
  - Как тебе это удается?
  - Заклинания, в основном.
  - А квартира, родители?
  - Квартира есть, моя собственная, а вот родители - это тоже иллюзия, только более сильная.
  Теперь до меня начало доходить, почему дома я видела их постоянно, а в школе они ни разу не появилась за несколько лет, их не видели даже учителя.
  За такой маленький промежуток времени я узнала столько информации, что не могла все уложить в голове.
  - Знаю, тяжело все узнать сразу, но поверь, лучше так, чем вообще ничего не знать.
  Я открыла дверцу машины, до которой мы благополучно дошли, и села на переднее сидение.
  - Открыть тебе еще один секрет.
  - Какой? - Мне стало очень интересно.
  - Людвиг... Он очень любит тебя, поверь мне, я знаю.
  Я сжала кулаки, чтобы не выпустить наружу эмоции.
  - Нет, этого не может быть, я не верю, нет. - Я мотала головой, сама себя повторяла, что этого не может быть.
  - Может. Мы в твоей жизни с Максом появились неслучайно. Это Людвиг нас подослал. Ему нужно было вернуть эти драгоценности, он знал их силу, поэтому хотел уничтожить их, чтобы они никому больше не вредили, понимаешь?
  - Да, так вот почему тебя якобы перевели в наш класс из другой школы?
  - Да, именно поэтому.
  - А ты давно владеешь силами?
  - Да, примерно с рождения. Я уже точно не помню, меня отец обучал всему, учил, как управлять ею. Потом я Макса встретила, ну а дальше тебе все известно.
  - Вот еще: а ты была в подвале у Людвига на цепи?
  - Нет, эту иллюзия я внушила вам, чтобы побыть одной и приготовиться к этому шагу. Тогда в особняке ты видела не меня, а то, что хотела.
  Таня вдавила педаль газа в пол. Она еще до конца не осознала то, что сделала с мужем, но все было неизбежно.
  Через некоторое время показался мой дом. Таня привезла меня точно по адресу.
  Ключ в замке зажигания провернулся, и мотор стих. Я откинула голову на спинку и вздохнула.
  - Ты хочешь спросить меня о Максиме и его брате-близнеце? Да, Олег любил тебя, он чаще всего находился рядом с тобой, ему была противна сама мысль, что Максим прикасается к тебе в его отсутствие. Поэтому в последние шесть месяцев он не отходил от тебя. И в постели с тобой был только Олег, Максима он не подпускал.
  Я сжала кулаки, меня два года обманывали ради этих драгоценностей.
  - Ладно, Таня, я пойду, нужно отдохнуть. - Я открыла дверь машины и вышла, вынося с собой дикую боль.
  - Он вернется к тебе, Людвиг никого еще так не любил, как тебя, поверь мне. - Таня поддерживала меня как могла.
  Я уже не верила, как мне казалось, что любовь есть, что и вправду можно жить вместе до конца жизни.
  Квартира встретила меня тишиной и одиночеством.
  - Ну, здравствуй, квартира, теперь я одинока, как и ты. - Я устало кинула ключи в привычное место, сняла верхнюю одежду и прошла в комнату. Звенящая тишина и покой сделали свое дело: только успев лечь на подушку, я провалилась в глубокий сон.
  
  
  Глава 20.
  
  (Прошло полтора месяца)
  
  Вечерние сумерки незаметно накрыли суетливый город. Снег огромными хлопьями покрывал улицы и пешеходов, спешащих домой из магазинов с покупками и маленькими подарками для родных и близких.
  Я стояла у окна и смотрела на город. Повсюду горели лампочки и гирлянды, усыпавшие собой деревья и фонарные столбы. На душе было очень тепло от того, что сегодня будет самая сказочная ночь году - Новый Год!
  Я уже не радовалась ему как ребенок, но ожидание чуда, точнее, предчувствие, не покидало меня.
  - Настя, идем украшать елку, а то Лешка сейчас сам все украсит без нас! И потом, поможешь маме накрыть праздничный стол! - Папа мелодично пропел мне призыв к работе. Он был в прекрасном расположении духа, все-таки сказывался длительный отдых.
  - Сейчас, иду, подожди немного. - Я не могла оторваться от пейзажа за окном, он завораживал меня и в то же время втягивал в свой ритм. Мне хотелось сейчас оказаться на площади возле главной елки среди людей, зарядиться атмосферой праздника и наконец-то почувствовать жизнь. Я не жила эти полтора месяца, а просто существовала.
  В зале квартиры жизнь шла и кипела полным ходом. Мама напевала под нос детскую песню о елочке, папа обмотался мишурой и изображал из себя великого полководца, а Лешка забрался на стремянку и пытался нацепить красную звезду на саму макушку. Им было комфортно без меня, а я хотела покоя и одиночества.
  - Не грусти, а то не вырастешь, - папа подлетел ко мне, схватил меня и начал кружить в танце, пытаясь приободрить как-то. - А нам тебя с мамой, между прочим, еще замуж отдавать нужно, а кто тебя возьмет, такую хмурую и грустную. - Я понимала, что папа не нарочно надавил на самую больную мозоль моей души, поэтому как можно сильнее прикусила губу, отведя взгляд в сторону.
  - Сергей! - Мама укоризненно посмотрела на папу, выражая недовольство его фразой.
  - Настя, прости, я не хотел тебя обидеть. - Он остановился и обнял меня.
  - Ничего, пап, я справлюсь, я выдержу. Все хорошо. - Я попыталась не расплакаться, но подбородок предательски задергался, и слезы хлынула потоком. Я закрыла лицо руками и убежала в комнату, закрыв за собой дверь на замок.
  Эмоции захлестывали меня, я месяц убеждала себя в том, что Людвиг не подходит мне, что я не нужна ему, что мы не можем быть вместе, Но мысли предательски выдавали мне образы счастливой супружеской жизни, от которых сердце рвалось на части, хотелось просто кричать от боли. А я терпела, потому что знала, что всем вокруг наплевать на меня. В этом мире я одна за себя.
  - Дочь, прости меня, дурака старого, я не хотел тебя обидеть, честно, ты с Лешкой - самые дорогие люди для меня, я вас больше жизни люблю.
  Я подошла к двери, но не решилась открыть.
  - Пап, ответь мне честно, пожалуйста, в такую ночь.
  - Спрашивай меня. - Я услышала шорох и поняла, что папа сел на пол. Я последовала его примеру и тоже присела, прислонившись спиной к двери.
  - Правда, что с начала отношений с мамой, ты, как и Максим, хотел только драгоценности?
  - Да, но потом я понял, что влюбился очень сильно, и именно Ирина стала для меня драгоценной женщиной на свете. Так потом и вы появились. Я очень люблю свою жену и никогда не брошу ее. Вы, моя семья, самое дорогое, что есть. - Папе тяжело дались эти слова, но он смог мне признаться, что все же любовь оказалась важнее всего.
  - Спасибо. Пап, я приду скоро, украшайте все без меня, мне нужно успокоиться.
  - Хорошо, мы ждем тебя.
  Я опять подошла к окну. Почему в этом мире все так сложно?
  - Настя, идем, сейчас наш президент выступать будет!
  Мама в зале накрыла шикарнейший стол, чего только не было на нем, но я не хотела кушать, аппетит пропал вместе с любимым...
   Первый минуты праздничного застолья прошли в тишине, папа чувствовал свою вину передо мной, поэтому виновато смотрел изредка на меня, мама была увлечена поеданием салатов, оставив на день свою строгую диету, а Лешка уплетал конфеты, хоть мама и ругалась.
  Я безразлично разрушала пирамидку из запеченной курицы и салата, расковыривая и раскидывая.
  Внезапно в комнате зазвонил телефон. Я подскочила и стрелой рванула к нему, ожидая увидеть такой знакомый, и до боли любимый номер. Но все напрасно: просто звонил одноклассник Антон.
  - Привет, подруга! С Новым Годом тебя! - Шум в трубке телефона оглушал меня, весело визжали девчонки, слышался стук бокалов и музыка. Они были на площади.
  Я устало улыбнулась, все же мне было приятно.
  - И тебя, шалопай, с Новым Годом!
  - Настя, приходи к нам, у нас сюрприз для тебя! - Его заговорщицкий тон заставил мое сердце екнуть, интуиция заныла, так и подговаривая рвануть на веселье.
  - Хорошо, я скоро буду, вы где?
  - Настя, возле дома будет стоять такси, это я заказал, оно тебя и привезет к нам.
  - Хорошо, ждите!
  Я кинула телефон на кровать, сладостная истома приятного ощущения прокатилась волной по телу. Я не знала, что за сюрприз ждет меня, но хотела получить его.
  Я собрала волосы в высокий пучок, подкрасила ресницы, достала из шкафа свои любимые замшевые ботфорты и платье, подаренное Людвигом. Оно настолько мне понравилось, что Новый Год я решила встретить именно в нем.
  Одевшись, я выскочила в коридор, ища ключи.
  - Ты куда? - Мама застыла в дверях, недопонимание повисло в воздухе.
  - Меня друзья пригласили на праздник, я хочу побыть с ними, сменить обстановку, развеяться.
  - Настя, ты знаешь, чем каждый раз заканчивается твое желание развеяться. - Мама взяла меня за руку, пытаясь остановить.
  - Мама, мне две недели назад исполнилось восемнадцать, я сама могу все решать!
  - Ира, пусть она идет, пусти.
  - Но, Сергей! Я не хочу потерять ребенка!
  - Мама, ты меня не теряешь, я скоро вернусь! - Я поцеловала растерянную мама в щеку и выбежала из квартиры.
  Возле подъезда уже стояло такси и ожидало меня. Я открыла дверь и села. Водитель повернул ключ зажигания, и мы медленно двинулись в сторону площади.
  Знакомый аромат парфюма защекотал ноздри. Я судорожно пыталась вспомнить источник, ранее встречавшийся мне, но не могла. Меня не покидало ощущение, что я близка к разгадке, но все никак не могла вспомнить. Лицо водителя я не видела в зеркало заднего вида, только глаза, но и они казались мне знакомыми.
  Озарение стукнуло меня.
  - Останови машину! - Я вцепилась рукой в подлокотник, сердце бешено застучало, кровь прилила к щекам, дыхание сбилось, на руках выступил холодный пот, к горлу подошел ком. Я судорожно замотала головой, пытаясь успокоиться. Слезы наворачивались на глаза. Такого подарка я не ожидала от друзей.
  Водитель включил поворотник и подъехал к обочине. Он молча опустил глаза.
  - Где я себя выдал? - Тихий сдавленный голос, такой любимый и родной, обволакивал меня пеленой.
  - Твой парфюм, такой только у тебя, я запомнила его навсегда, только сейчас почему-то долго не могла вспомнить этот аромат. И глаза, такие холодные, словно лед, но через него пробивается тепло, которое ты скрываешь от меня.
   - Я скучал, Настя.
  Я сотни раз прокручивала у себя в голове момент встречи с Людвигом, но не представляла, что это будет именно так.
  Он открыл дверь и вышел, повернувшись спиной к машине, достал пачку сигарет и закурил. Я не решалась выйти, боялась, что все это мое наваждение, и он пропадет.
  Спустя несколько минут я все же решилась и вышла из машины. Он сложил руки на груди перед собой, одной держа сигарету. Из - за мороза дым не растворялся, окутывая иностранца пеленой. Он был серьезен, задумчив и строг. Его лицо скрывалось под маской спокойствия, но я-то знаю, что происходит там внутри.
  Я стала спиной к машине, немного опершись на нее, не поворачивая голову в его сторону. Я все еще не могла поверить в его присутствие. Тело сладостно содрогалось от одной только мысли о нем, мурашки приятно пробегали по спине. Я не сдержалась и улыбнулась.
  - Почему ты улыбаешься?
  - Просто, не знаю сама, может от того, что ты рядом. Мне нравится, как мое тело и душа реагируют на тебя. - Я опустила голову вниз и положила ногу на ногу.
  - Я же убийца.
  - Но я ведь люблю тебя.
  Я и сама не верила, что сказала это вслух, до этого я могла повторить это лишь шепотом, и то про себя.
  - Все это бред, ты внушила себе эту любовь. Иногда бывает, что жертва влюбляется в своего мучителя.
  - Ты меня не переубедишь, я отвечаю за свои слова.
  Людвиг отошел дальше от машины, пряча руки в карманы.
  - Я убиваю только плохих людей: убийц, воров, предателей. Никогда еще я не тронул хорошего человека.
  - А как ты чувствуешь это?
  - Что?
  - Что хороший человек или плохой.
  - Запах крови все выдает. У плохого человека кровь пахнет по-другому, как гнилой продукт, ну, или что-то похожее. А у хорошего она чистая и приятная.
  Я думала, что мне будет тяжело слушать его, но оказалось, что совсем не осуждаю его. Я всегда считала, что бандиты должны жизнью отвечать за свое зло, причиненное другим.
  - Настя, ты уникальная девушка, ты чиста и юна, в тебе нет и капли помысла дурного, ты как лакомый кусок для гурмана. Если бы ты знала, сколько сил мне нужно приложить, чтобы не вкусить твоей крови.
  - А как ты стал вампиром? - Я не хотела слышать его слова о том, что он хочет моей крови.
  - Мою мать изнасиловали, но она не призналась отцу, подстроила все так, словно я его родной ребенок, он ничего и не заподозрил, а мой родной отец, как я потом выяснил, просто любил человеческую кровь. О был смертный, не вампир, но почему я таким получился я не понимаю. Тягу к крови я почувствовал еще в подростковом возрасте. Я могу есть и обычную пищу, но все мое отличие от вампиров в том, что я живу как все, старею и умираю. Когда я взял в заложники твоих родителей не без помощи Максима, то не знал, что ты станешь моим спасением и наказанием, моей карой. Я влюбился в тебя в первую секунду нашей встречи, меня словно игла прошила, я решил овладеть тобой, поэтому насильно забрал в свой особняк, но ты так решительно старался избегать меня, что я решил во что бы то ни стало взять тебя силой.
  - А я и сама влюбилась, хоть и не знала, почему. - Я медленно подошла к Людвигу и обняла, прижавшись к спине. Я положила голову и закрыла глаза. Единственное, чего я желала, чтобы этот момент радости длился вечно.
  Он обнял руками мои руки.
  - Совсем руки твои замерзли.
  - Я не чувствую, меня греешь ты. - Он повернулся ко мне, слегка приподнял мою голову за подбородок, посмотрел в глаза так тепло, что любовь разлилась рекой во мне.
  - Какая же ты маленькая у меня еще, совсем ребенок, а я уже такой старый для тебя, тебе нужен молодой парень, а не я.
  - Зачем ты обижаешь меня, я и так натерпелась от судьбы испытаний, не бросай меня больше, я просто не выдержу, сердце не выдержит, оно просто разорвется от боли, я так счастлива рядом с тобой. Не покидай меня! - Дрожащим голосом я молила любимого мужчину не оставлять меня. Слезы наворачивались на глаза. Я обняла его так сильно, как только смогла. - Не смей уходить от меня снова, я умру без тебя, я жить не смогу, дышать не смогу, любить не смогу.
  Он гладил меня по волосам и молчал. Ему было тяжело принять решение.
  - Ты действительно хочешь быть рядом со мной?
  - Больше жизни...
  - Но у меня будут условия!
  - Я согласна на все!
  - Первое: вместе до конца, и много детей. - Он обнял руками лицо, приподнял и поцеловал меня. От его поцелуя у меня кружилась голова, ноги немели, внизу живота чувствовался сладостный спазм, обжигающий душу изнутри. Я готова была растворяться в его объятиях вечность, лишь бы они не кончались.
  - Теперь осталась лишь одна формальность, - нежный шепот обжигал кожу, распаляя бушующее желание.
  - Какая?
  Он отпрянул от меня, нервно ища что-то в кармане пальто.
  - Закрой глаза.
  - Зачем?
  - Потом увидишь.
  Я закрыла лицо руками как маленький ребенок, сгорая от нетерпения.
  - Открывай!
  Я открыла глаза и застыла в изумлении: Людвиг стоял передо мной преклонив одно колено. В его руке красовалась красная бархатная коробочка.
  - Выходи за меня замуж!
  - Я согласна! - Я ответила не задумываясь, потому что знала, что стану женой самого лучшего мужа на земле.
  Я радостно завизжала. Людвиг подхватил меня и начал кружить. Послышался бой курантов. Как по велению волшебной палочки начал падать снег, накрывая крупными хлопьями двух самых счастливых людей на земле, ну, или почти людей...
  
  
  Конец.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"