Чтение различного рода дискуссий на Интернет-форумах на тему Великой Отечественной войны убедило меня в том, что спорящие гоняют по кругу одни и те же цитаты из пары-тройки источников, и, что как правило, по каждой из рассматриваемых тем, в зависимости от политических пристрастий большинства участников форума, формируются "местечковые" информационные незыблемые догмы с четким политическим подтекстом.
Однако есть темы, где догмы формируются под влиянием однобокой направленности нынешней демократической книгопечатной продукции. Все книжные полки магазинов завалены красочными книжками про дивизии СС, асов люфтваффе, поражения Советской армии в Великой Отечественной войне. То, что на большинстве таких книг стоят русские фамилии оставим на совести тех, кто эту бумажную дрянь пишет и печатает - время разбираться с этими подонками еще придет, и каждая мразь получит на полную катушку. Сейчас вопрос состоит в другом - целенаправленная однобокость информации о войне, ведет к потери своей истории, к превращению русских людей в "Иванов не помнящих родства". Все происходит в точном соотвествии со словами Адольфа Гитлера: "Только, чтобы никому в голову не взбрело рассказывать по радио покоренным народам об их истории: музыка, музыка, ничего кроме музыки..." "ЗАСТОЛЬНЫЕ БЕСЕДЫ ГИТЛЕРА, 1941-1944".
Одним из вопросов, которые тщательно перевирается гитлерофилами и переписывается по новой, является вопрос об использовании трофейных советских танков, захваченных в годы Великой Отечественной войны. Тема эта, конечно же неприятная, ибо затрагивает неудачи и поражения Красной Армии в первые годы войны, но с другой стороны, нам уже столько открыли "правды" со времен "перестройки", что никаким шоком и откровением, разрушающим психику данная тема не станет.
Стараниями нашей "общечеловеческой" прессы по вопросу использования трофейных советских танков вермахтом, сложились следующие догмы:
Самые крупные трофеи достались фашистам в ходе операции "Барбаросса". Достаточно сказать, что, по немецким данным, к 22 августа 1941 года они подбили и захватили 14 079 советских танков.
Количество использовавшихся германскими войсками советских танков было весьма ограничено. Так, по официальным данным, в мае 1943 года в вермахте насчитывалось 63 советских танка (из них -- 50 Т-34), а в декабре 1944 года -- 53 советских танка (из них -- 49 Т-34).
Наши танки не были нужны немцам. Они были плохи для вермахта "Как же так?" - воскликнет начитанный любитель БТТ,- "наши танки в 1941 г. превосходили любую немецкую машину, кроме "четверки", по вооружению!"
Простите, не по вооружению, а по калибру пушки. Но что толку, если до февраля 1942 г. реальная бронебойность советских 45-мм танковой и батальонной пушек не соответствовала табличным значениям? В этом отношении она даже проигрывала немецкой 37-мм танковой и противотанковой пушкам из-за крайне низкого качества бронебойных снарядов. В дневниках Ф.Гальдера говорится, что довоенные советские легкие танки не представляли опасности для немецких "панцеров" на дистанции более 400 м! Немцы называли Т-26 и БТ "консервными коробками" из-за их тесноты и слабого бронирования.
Шасси наших танков тоже не были нужны вермахту. Не следует забывать, что для отечественных танковых двигателей требовался только высокосортный бензин (для Т-26 не хуже "Грозненского", а для БТ и Т-28 - не хуже "Бакинского"). А согласно "Военному дневнику" Ф.Гальдера, немцы испытывали в 1940-42 гг. острейший дефицит натуральной нефти и, как следствие, высокосортного бензина. Его немецкой армии не хватало даже для авиации, зачем же тратить его на посредственные советские танки? Немецкий же синтетический бензин отечественные танковые моторы "кушать" отказывались. Это было характерно не только для танков довоенного выпуска: двигатели Т-60, Т-70 и СУ-76 также нуждались в высокосортном бензине.
Захваченные в исправном состоянии танки использовались захватившими их подразделениями и обычно служили до полного выхода из строя.
Всех, кто выражает свое несогласие с данной точкой зрения, тут же записывают в ламеры и отправляют читать краеугольный камень вермахтографии "библию Вермахта" - справочник Мюллера-Гиллебранда "Сухопутная армия Германии. 1933-1945". Поскольку данный справочник встречается во многих интернет-дискуссиях и печатных изданиях, как источник информации, то я решила его изучить. При изучении сего труда, более всего меня поразили таблички о немецких танках, где автор с немецкой педантичностью указал поштучно сколько танков и каких типов выпускалось Германией, сколько было потеряно, сколько имелось в войсках на 1-е число каждого месяца. Таблички были огромные по размерам и имели один существенный недостаток - там отсутствовали итоговые колонки и столбцы (видимо из-за больших размеров таблиц), поэтому я решила внести свой вклад в дело развития исторической науки, и перенесла их в компьютер, ввела итоговые графы, в данные документы, сосчитала, а результат своих трудов вывесила в Интернете.
За что тут же и была записана в ламеры! Оказалось, что таблички были созданы Мюллером-Гиллебрандом не для того, чтобы всякие ламеры вроде меня их пересчитывали! На них можно только смотреть и восхищаться немецкой точностью, и плакать над своей русской сиволапой коснопятостью. Поначалу, я обиделась и пыталась ругаться. Даже применила несколько испано-язычных нецензурных выражений (что делаю я крайне редко). Но потом успокоилась, и задумалась - а что собственно плохого? Ну, ламер - и ладно! Не лучше ли поискать своих собратьев-ламеров? Ведь они думают так же как и я, а значит у меня с ними много общего, да и бороться с гитлерофилами от Интернета легче гораздо вместе, чем в одиночку.
Первый ламер нашелся сразу - это Ю.И. Мухин. Он тоже имел неосторожность сосчитать немецкие танки. Правда если я пыталась сосчитать их так сказать в мировом масштабе, то Ю.И.Мухин совершил гораздо меньший грех - он всего лишь сосчитал немецкие "Пантеры" участвовавшие в Курской битве, и опубликовал результаты подсчета. Абсолютная схожесть моего случая и случая Мухина, убедила меня в том, что вопрос численности немецких танков во второй мировой войне - это вопрос не исторический, технический или математический, а исключительно религиозный. Считать танки нельзя! Это святотатство, богохульство и чудовищный грех. Можно только молиться, стоя на коленях перед портретами Гитлера, Геббельса и "Пантеры" с "библией" Мюллера-Гиллебранда в руках.
Поскольку речь встала не об историках, а о религиозных сектантах, то для борьбы с ними, одного Ю.И.Мухина мало - нужны еще люди, желательно военные, и желательно те, кто имеет опыт участия в боевых действиях, дабы тут же без всяких соплей производить зачистку местности по религиозному принципу. Поэтому я продолжила поиск союзников. И затратив минут 20 нашла! Причем сразу 17 тысяч человек! И все профессиональные военные, имеющие двухлетний опыт ведения войны. Кто же эти люди, и почему нынешние гитлерофилы записали их в ламеры? Какой ужасный грех они совершили? Вот ответ на данный вопрос:
Боевое донесение командира 45-й дивизии генерал-лейтенанта Шлипера о занятии крепости Брест-Литовск
8 июля 1941 г.
Задания дивизии - введение сил и план артогня для наступления на крепость Брест-Литовск - исходят из приказа по дивизии и из приказа по артиллерии.
22.6. Наступательный план артогня был рассчитан не столько на фактическое действие, сколько на ошеломление... Он должен был быть таковым. Так как благодаря разнообразным заданиям арт. оснащение в дивизии было недостаточным, а поэтому невозможно было провести продолжительное арт. воздействие, в то время как должно было быть использовано моральное воздействие огня тяжёлых минометов.
Так как заряженные тяжёлые минометы должны были стоять почти на открытых огневых позициях (дистанции), то было необходимо, чтобы они действовали немедленно с началом наступления, а пехота, используя огонь миномётов, через несколько минут... переходила бы в наступление. Было бы желательно, прежде всего, провести длительную арт. подготовку, а лишь затем ввести в действие минометы из-за опасности противодействия противника, благодаря которой минометы и боеприпасы будут выходить из строя, необходимо было отказаться от этой мысли.
То, что тяжёлые миномёты не могли разрушать подвалы и убежища крепости, было известно и вторично подчёркнуто командиром дивизии как особая слабость арт. воздействия.
Распределение огня миномётов соответствовало приблизительно предложению командира 4-го хим. полка особого назначения. Всё же командир дивизии распорядился о более сильном сосредоточении огня на центральном острове, чем это было предложено.
Арт. оснащение дивизии должно было иметь кроме дивизионной артиллерии (9 лёгких и 3 тяжёлых батареи (тяжёлые миномёты) 9 миномётных батарей - 2880 выстрелов) и двух орудий, которые каждые пять минут дают только один выстрел. Из-за ограниченной сферы действий последние могут применяться при наступлении лишь в течение ограниченного времени.
Представленные с такими обоснованиями просьбы об усилении артиллерией, при личном содействии генерал-лейтенанта Гейнемана, командира 302-го зенитного арт. полка, дали следующие результаты: было придано 9 мортир с уменьшенным количеством прислуги, из которых дивизия собственными усилиями в последние дни перед наступлением создала хороший дивизион мортир, а также дивизии был подчинён командир 27-го арт. полка, хорошо показавший себя в тяжёлые дни наступления в деле руководства огнём.
Кроме того, генерал, командующий XII армейского корпуса, в первые пять минут наступления сосредоточил на крепости огонь двух дивизионов мортир 34-й и 31-й дивизии; это было достаточным усилением.
Ошеломление русских арт. огнём и очень энергично развёрнутым наступлением пехоты дало, прежде всего, следующие результаты:
1. Железнодорожный мост через Буг был взят внезапным налётом; взрывчатые вещества были удалены. Мост, а также следующий небольшой железнодорожный мост были сохранены. Стал возможен переход войск по железнодорожному мосту.
2.Наступлением 130-го полка южнее крепости и гор. Брест-Литовск в предобеденное время были взяты неповреждёнными мосты через Мухавец к юго-западу и юго-востоку от города, имеющие важное значение для танковой дороги N 1. Штурмовые лодки 81-го сап. батальона, пробившиеся вверх по течению Мухавец, быстро преодолели сопротивление противника. Мосты были удержаны, несмотря на контратаки русских танков. При этом 130-й усиленный полк уничтожил 12 русских танков.
3. Мост через Буг на южной окраине крепости мог быть своевременно приведен в исправность. Кроме того, 81-й сап. батальон под огнём противника строил на северной окраине крепости восьмитонный вспомогательный мост.
Вскоре (около 5.30 - 7.30) стало ясно, что в тылу нашей пробившейся вперёд роты русские начали весьма упорно и настойчиво защищаться, используя в бою пехоту, стоявшие в крепости 35-40 танков и бронемашин. Ведя интенсивный огонь, они применяли в то же время мастерство снайперов, "кукушек", стрелков из слуховых окон, чердаков, из подвалов, и наносили нам большие потери в офицерском и унтер-офицерском составе.
Боязнь быть расстрелянными в плену, о чём убеждали комиссары, очевидно, очень способствовала решению - защищаться до последнего.
Перед обедом стало ясно, что арт. поддержка при ближнем бою в крепости невозможна, так как наша пехота вошла в соприкосновение с русскими. К тому же рубеж, на котором вёлся бой, было весьма трудно установить из-за беспорядочности построек, кустарников, деревьев, обломков. Наша пехота была частично блокирована русскими очагами сопротивления. Попытки отдельных пехотных и противотанковых орудий, а также лёгких полевых гаубиц вести огонь прямой наводкой оказались безуспешными. Причиной этому было недостаточное наблюдение и опасность поражения своих бойцов. К тому же сооружения и толстые стены крепости не поддавались разрушению. По тем же причинам проходившая мимо батарея штурмовых орудий, которую командир 135-го пехотного полка собственным решением подчинил себе после полудня, не оказала никакого содействия.
Введение в бой новых сил 133-го пехотного полка (до этого резерв корпуса) на южном и западном островах с 13 час. 14 мин. также не внесло изменения в положение: там, где русские были отброшены или выкурены, через короткий промежуток времени из подвалов, водосточных труб и из других укрытий появлялись новые силы, которые стреляли так превосходно, что наши потери значительно увеличивались.
Для уничтожения русских танков, которые могли бы прорваться из крепости по направлению к городу, и для очистки части города к северу от северного острова в районе железнодорожного депо (северо-западнее г. Брест-Литовск) был введен 45-й противотанковый истребительный дивизион. Здесь дивизион имел больше возможностей подбивать русские танки.
Личным наблюдением командир дивизии, находившийся в 135-м п. (Северный остров) в 13.50 убедился, что боем пехоты крепости не взять. Около 14.30 он решил оттянуть собственные силы с тем, чтобы они окружили крепость со всех сторон, а затем (продолжительно рано утром 23.6) вести прицельный огонь на поражение, который одновременно уничтожал и изматывал бы русских. В 18.30 это решение было одобрено командующим 4-й армией, который также не хотел иметь ненужных потерь.
Поскольку движение по шоссе и железной дороге стало возможным, оказалось, что мы в силах сломать противодействие русских, в результате чего русские будут обречены на голод.
Вечером 22.6. поступили приказы, согласно которым 133-й п. с первым дивизионом 98-го па (г. Брест) и второй дивизион 98-го па с запада, юга и востока, 135-й п. с третьим дивизионом 98-го па с севера должны очистить и отрезать крепость.
Для ведения огня на уничтожение, дивизии был придан малоподвижный 854-й дивизион мортир (12 мортир) в р-не Коровы на позиции 31-й дивизии. Три мортиры 34-й дивизии были также приданы, но они не могли быть использованы из-за недостатка прислуги и средств связи, однако их боеприпасы были подвезены и использованы для усиления огня.
23.6. Проникшие ночью в крепость части 133-го и 135-го пехотных полков были согласно приказу отведены обратно на блокадную линию. При этом создалось трудное положение, так как русские тут же предприняли атаку на оставляемые районы. Группа немецких солдат (количество неизвестно) осталась запертой в церкви (центральный остров).
С 5.00 на центральный остров и на южную окраину северного острова был направлен ураганный прицельный огонь и удары авиации по площадям. Во время огня действия русских кукушек прекращались, а по прекращению огня немедленно возобновлялись. Опознавать этих стрелков, одетых в маскировочные халаты, было очень трудно.
Около 9.00 из 4-й армии прибыла агитмашина, из которой разъяснялась русским бесполезность их сопротивления и из которой они призывались к сдаче в плен. Эта агитация не давала должного эффекта. Поэтому дивизия бросала в бой новые танки, которые только и могли очистить остров и избежать ненужных потерь.
Между тем продолжался систематический огонь на уничтожение. До 14.00 на командном пункте дивизии появились сначала маленькая, затем большая агитмашины. После составления текстов они направлялись в зависимости от направления ветра в 135-й пп (северный остров), где должны были после сильного сосредоточения огня в 17.00 - 17.15 призывать русских сдаваться в плен, устанавливая для этого срок 1 - 1,5 часа.
В результате в то время, когда огонь стих, с 18.30 около 1900 русских сдалось в плен. Создавалось впечатление, что воля русских к сопротивлению ослабла и что посредством пропаганды в сочетании с арт. огнём крепость может пасть без дальнейших потерь. Поэтому вечером одна агитмашина была послана в 139-й ап (Южный остров), чтобы и здесь призвать к сдаче в плен. Однако пропаганда здесь успеха не имела. С наступлением темноты русские предприняли мощные вылазки в направлении города на северо-восток и на восток и сильным артиллерийским и пулемётным огнём заглушили громкоговоритель.
24.6. После попыток совершить вылазки и возобновления огня русских, стало ясно, что в плен сдались лишь некоторые их подразделения. Другие же части, готовые к продолжению борьбы, отклоняли всякие предложения о капитуляции. По показаниям пленных, это были командиры и комиссары, которые письменно дали обязательства сопротивляться до последнего. Они удерживали своих солдат от сдачи в плен под угрозой расстрела или рассказами о том, что они всё равно будут расстреляны в немецком плену. Командир дивизии решил для охранения движения по дороге и железнодорожному мосту возобновить арт. огонь, сменяя медленный огонь на уничтожение сильным сосредоточенным огнём. В паузах огня по радио должны были передаваться призывы к сдаче в плен, рассчитывая сломить волю русских к сопротивлению.
Это решение было одобрено начальником штаба 4-й армии, который основывался на стремлении главнокомандующего не проливать бесполезно кровь. С этой же целью движение по танковой дороге разрешалось только в случае настоятельной необходимости. Решение продолжать артогонь было принято с большим трудом, так как запертые в церкви ещё держались и при возобновлении радиосвязи просили о помощи. Чтобы уменьшить потери, район действия артиллерии вокруг церкви был ограничен, а также был запрещён огонь миномётов, которые стояли наготове со 150 снарядами.
До обеда сдалось лишь несколько русских. С 11.30 до 11.45 было предусмотрено новое сосредоточение огня с последующим затем перерывом и радиопризывом к сдаче в плен.
По радиосвязи с запертыми в церкви было установлено, что там оставалось в живых около 50 человек, частично раненых и крайне измученных. Поэтому было принято решение прекратить радиопризывы и с прекращением артогня в 11.45 выслать сильный ударный отряд 133-го пп к церкви, чтобы освободить запертых.
После сильного огня артиллерии с 11.20 до 11.45 133-му пп удалось освободить около 50 человек, запертых в церкви и одновременно занять центральный остров, за исключением нескольких домов;
135-й пп захватил западную часть северного острова; позднее 2-й батальон 133-го пп - южный остров, при этом было взято в плен 1250 человек. В руках русских оставались отдельные части домов и так называемый дом комсостава на центральном острове, восточная часть северного острова (восточнее дороги), завод 145 и восточный форт.
После полудня при очистке центрального острова русские силою до роты пытались прорваться на восток по мосту через Мухавец, но были уничтожены. Оживлённый огонь русских из очагов сопротивления давал основание полагать, что они ночью предпримут новые попытки прорыва. Поэтому для прикрытия слабого места в кольце между 135-м пп и 3-м батальоном 133-го пп ночью был выставлен ещё 45-й разведотряд. Действительно ночью русские танкисты и пехотинцы пытались прорваться, но встретили отпор. Командный пункт дивизии из Тересполя был переведен в Брест-Литовск.
25.6. С раннего утра продолжалась очистка очагов сопротивления, причём командиру 135-го пп для этого были приданы дополнительно второй батальон 130-ro пп и 45-й разведотряд с третьим батальоном 133-го пп. Из-за ограниченности района действия применение артиллерии стало невозможным. Крепкие стены сводили на нет попытки штурмовать их силами пехоты, а танков и самоходных орудий не было.
Один действующий миномёт 81-го сапбата без огневого прикрытия не мог достать домов, занимаемых русскими. Попытки восстановить русские танки могли кончиться успешно только 26.6. Ввод в действие приданного по приказу армии 28-го танкового взвода в составе трёх французских танков "Сомуа" мог быть осуществлён лишь с утра 26.6.
Чтобы ликвидировать фланкирующий огонь русских по Северному острову, из дома комсостава на центральном острове 81-му сапбату была поставлена задача подорвать этот дом. С крыши дома взрывчатые вещества были спущены к окнам, затем зажжены фитили. От взрыва были слышны крики и стоны русских, однако они продолжали стрелять. Весь день прошёл в ближних боях и подготовке к действию танков.
26.6. На центральном острове 81-й сапбат готовился осуществить подрывы. Из дома, кирпичные стены которого толщиною в метр были разрушены, извлекли около 450 пленных, часть которых принадлежала к коммунистической школе командиров. В результате было ликвидировано фланкирование северного острова. Теперь нужно было проводить очистку северного острова с тем, чтобы потом очагом сопротивления оставался один восточный форт. Пехоте сюда было не подступиться, так как сильный ружейно-пулемётный огонь из глубоких окопов и из подковообразного двора скашивал каждого приближающегося.
Оставалось одно: голодом и жаждой вынудить русских сдаться в плен. С этой целью следовало прибегнуть ко всем средствам, ускоряющим изнурение, как-то: постоянный беспокоящий огонь тяжёлых миномётов с тем, чтобы мешать русским передвигаться по окопам или по двору, обстрел из танков, призывы (мегафон) к сдаче в плен, разбрасывание листков в окопы с верхнего угла и проч. Французские и русские трофейные танки ещё не были готовы вступить в бой.
27.6. От одного перебежчика из восточного форта узнали, что там обороняется около 20 командиров и 370 бойцов с одним четырёхствольным пулемётом (фирлинг), 10 ручными пулемётами, 10 пистолет-пулемётами, 1000 ручными гранатами, достаточным количеством боеприпасов и продовольствия. Воды недостаточно, но она доставалась из вырытых ям.
В форту находятся также женщины и дети. Душою сопротивления являются будто бы один майор и один комиссар. Основные силы форта принадлежат к 393-му зенитному дивизиону (42-я дивизия). Примерно в обед могли начать действовать один французский танк "Сома" (два танка 28-го танкового взвода не были готовы к вводу в бою) и один русский трофейный танк (второй из-за множества дефектов в моторе мог действовать лишь ограниченно).
От огня по бойницам и окнам русские значительно присмирели, однако до победы над ними было ещё далеко. На северном острове одно штурмовое орудие было восстановлено и подготовлено к стрельбе. Остальные очаги сопротивления (отдельные русские бойцы, которые всё ещё стреляли из недоступных укрытий, как-то: помойные ямы, кучи с мусором др.) были очищены. Из восточного форта продолжали стрелять.
28.6. Обстрел восточного форта из танков и восстановленного штурмового орудия продолжался, но успеха не было видно. Обстрел из 88-м зенитного орудия оказался также безрезультатным. Поэтому командир дивизии дал указание установить связь с лётчиками на аэродроме Мухавец, чтобы произвести бомбардировки с воздуха.
Оказалось, что бомбы сбрасывать можно, но для этого необходимо оттянуть собственные войска примерно за внешний вал и до западного форта. Эти передвижения производились после полудня под тщательным огневым прикрытием с тем, чтобы русские не прорвались из восточного форта.
К сожалению, появившаяся 28.6. низкая облачность не дала возможности бомбардировать форт с воздуха. Снова было восстановлено тесное кольцо вокруг восточного форта. Ночью для освещения этого форта использовались русские прожекторы (частично автофары). Русские всё ещё встречали огнём на каждое неосторожное приближение. Силы, введенные для занятия крепости, были уменьшены, чтобы дать частям необходимый отдых.
29.6. С 8.00 авиация сбросила много 500-килограммовых бомб, однако безрезультатно. Столь же безуспешным оказался новый интенсивный артобстрел восточного форта танками и штурмовыми орудиями, несмотря на то, что стены в некоторых местах были разрушены.
30.6. Подготавливалось наступление с применением бензина, масла и жира. Всё это скатывали в бочках и бутылках в окопы форта, где предполагалось поджечь ручными и зажигательными пулями.
После полудня авиация опять начала сбрасывать 500-кг бомбы. Когда при этом была сброшена 1800-кг бомба, попавшая в угол стены крепости и потрясшая своим взрывом город Брест, русские смягчились. Вечером с идущими впереди женщинами и детьми в плен сдалось 389 человек. Они получили от командира форта, майора, разрешение на сдачу в плен.
Пленные отнюдь не были потрясены, выглядели здоровыми, упитанными и производили впечатление дисциплинированности. Майора и комиссара не нашли: говорят, они застрелились.
31.6. Рано yтpом Восточный форт полностью обыскали и подобрали несколько раненых русских и лежавших там убитых немцев. Нашли большое количество боеприпасов. Несколько неосмотренных помещений было сожжено. Командование во все дни боёв использовало проводные средства связи, которые, несмотря на множество рек и на постоянный огонь противника содержались 66-м дивизионом связи в образцовом порядке.
В результате тяжёлых боёв дивизии в период с 22 до 29.6.41 года можно установить:
1. Крепость и город Брест-Литовск взяты. Стало возможным и безопасным движение по важнейшим линиям подвоза на восток (танковая дорога 1 и железная дорога Варшава - Брест-Литовск).
2. Основные силы двух русских дивизий (6, 42) уничтожены.
в) машин: 36 танков и гусеничных машин, около 150 автомашин, большей частью не пригодных.
Взято в плен:
101 командир, 7122 младших командира и бойца. Кроме того, число жертв русских огромно
Извлечённый опыт.
Короткий сильный артогонь по старым крепостным кирпичным стенам, скрепленным бетоном, глубоким подвалам и ненаблюдаемым убежищам не даёт эффективного результата. Необходим длительный прицельный огонь на уничтожение и огонь большой силы, чтобы основательно разрушить укреплённые очаги.
Ввод в действие штурмовых орудий, танков, и др. очень затруднён из-за ненаблюдаемости многих убежищ, крепости и большого количества возможных целей и не даёт ожидаемых результатов из-за толщины стен сооружений. В частности, для таких целей не приспособлен тяжёлый миномёт.
Превосходным средством для морального потрясения находящихся в укрытиях является сбрасывание бомб крупного калибра.
2. Наступление на крепость, в которой сидит отважный защитник, стоит много крови. Это простая истина ещё раз доказана при взятии Брест-Литовска. К сильным ошеломляющим средствам морального воздействия относится также тяжёлая артиллерия.
3. Русские в Брест - Литовске боролись исключительно упорно и настойчиво. Они показали превосходную выучку пехоты и доказали замечательную волю к борьбе.
45-я дивизия выполнила поставленные перед нею задачи.
Потери были тяжёлыми, они составили: убитыми и пропавшими без вести 32 офицера и 421 yнтeр-офицер и солдат, ранеными 31 офицер и 637 унтер-офицеров и солдат...
Подпись - Шлипер
Генерал-лейтенант Шлипер и 17 тысяч его подчиненных, готовясь к войне против СССР, так и не удосужились, выбрать час свободного времени, чтобы посидеть в Интернете, и ознакомиться с информацией нынешних "светил" истории о том, что трофейные советские танки нельзя использовать в войне, ибо они неудобные, тесные, потребляют дорогостоящий и дефицитный бензин, у них плохие пушки с плохими снарядами - одним словом "некошерные танки"! Ламеры Вермахта совершили чудовищное богохульство - они, вопреки запретам нынешних гитлерофилов-"историков", уже на четвертый день войны стали с маниакальным упорством и немецкой хозяйственностью, ремонтировать неисправные советские танки и стали на них воевать! И это пехотинцы, которые по уверению нынешних историков в танках совершенно не разбираются, из-за чего вынуждены ходить пешком и служить в пехоте. А сколько таких грехов совершили солдаты пехотных дивизий вермахта за всю войну? А ведь были еще и немецкие танкисты, которые в танках разбирались еще лучше!
И что на это ответят "столпы" Интернет-истории? Скажут, что потому немцы и проиграли, что стали использовать трофейную технику вопреки их запретам, и что если бы солдаты штурмовали Брестскую крепость без танков, то понесли бы меньшие потери? А может и свои "священные" немецкие танки не стоило использовать? А что? Пехотой на пулеметы, и вот она Москва! А танки только мешают - их заправлять дефицитным бензином нужно, ремонтировать, защищать от вражеской артиллерии. Столько мороки! И ради чего? Наполеон, так тот Москву без танков взял! Тем более, что использование танков противоречит мнению современных историков. А может, никаких танков и не было?
На прощание хочется позлорадствовать, ибо против гитлерофилов-"историков", защищающих доблестный Вермахт от Красной Армии, стал воевать и сам Вермахт! Как говорил гражданин Гудериан: "Танки вперед!"
![[]](/img/t/tonina_o_i/panzer_vermaxt_02/image001.jpg)
![[]](/img/t/tonina_o_i/panzer_vermaxt_02/image002.jpg)