1812 год. Второй бой при Красном. Мифология современного антирусского фашизма. Михаил Голденков - кандидат в лауреаты премии имени Геббельса в 2011 году.
1812 год. Второй бой при Красном. Мифология современного антирусского фашизма. Михаил Голденков - кандидат в лауреаты премии имени Геббельса в 2011 году.
В соответствии с заветами Адольфа Гитлера, побежденным народам не нужно знать своей истории. С полного попустительства (Или молчаливого одобрения? Или при полной поддержке?) Комитета по борьбе с фальсификацией истории, а также всяких там многочисленных органов российской власти, книжные полки российских магазинов заполняются книгами авторов, выполняющих работу по планомерной и методичной фальсификации истории России. Виктор Суворов-Резун, Марк Солонин, Борис Соколов - вот, только самые известные имена из тех, кто продолжает дело по уничтожению России, начатое еще Адольфом Гитлером, и его сподвижником доктором Геббельсом. В данной статье мы представим еще одного из современных российско-язычных фальсификаторов истории и идеологического сподвижника гитлеровского фашизма - некоего гражданина Михаила Голденкова.
Подозреваем, что прочитавшие данную статью антисемиты, тут же заявят, что никакой он не Михаил Голденков, а какой-нибудь Михаэль Гольдман, потомственный сионист и русофоб со стажем, и гражданин либо Тель-Авива, либо ЮСы. Но вопрос рассмотрения национальности и гражданства гражданина Голденкова в предмет данной статьи не входит. Разбирать будем то, что этот гражданин понаписал. В целях экономии времени рассмотрим только фрагмент его творчества. Итак:
Михаил Голденков, "Наполеон и Кутузов: неизвестная война 1812 г." (ISBN 978-985-513-893-9, Минск, Современная школа, 2010)
Глава. Вновь под Красным
И российские, и западные историки называют лишь одно сражение, выигранное Кутузовым во всей войне - сражение под Красным 14-18 ноября 1812 года. Правда, тут же оговариваются: мол, жалко, не воспользовались шансом окончательно разбить Наполеона из-за нерешительности Кутузова. Но ведь " не воспользовались" и "нерешительность" напрочь отметают понятие "победа"!
Сражение под Красным началось с очередной неудачи Кутузова - разгрома казачьего отряда атамана Ожаровского. Ни Кутузов, ни его приближенный адъютант Ожаровский после того, как казаков выбили из Красного, не отвели отряд к основным силам, а велели разбить бивак около города, даже не выставив часовых, видимо, посчитав, что французы потеряли к однажды битым казакам всякий интерес. Однако Наполеон эту оплошность увидел и послал на беспечных русских Молодую Гвардию. Французы тихо подошли и напали на ничего не подозревающих казаков. Половина казаков была перебита, остальные попали в плен.
Проиграв в первом бою трехдневного сражения, русские под командованием генерала Милорадовича, обладая силами сразу двух армий, т.е. намного превосходящими силы противника, начали более успешные наступления. Французы, в частности генерал Даву и маршал Ней, испытывая большую нужду в боеприпасах, с тяжелыми боями прорываясь сквозь леса и армейские заслоны, все же отбились. Ней с остатком корпуса в 3000 человек ушел на север, перешел Лосьминку у Сырокоренья, потеряв множество людей утонувшими в полыньях Днепра. Преследуемый казаками, он добрался 20 ноября до расположения Наполеона в Орше, сохранив лишь около 900 человек. Однако нет, и не может быть и речи о какой-то победе русских в этих боях под Красным, ибо главная стратегическая задача выполнена скорее французами, чем русскими: Наполеону удалось отбиться и уйти, соединив свои (пусть и поредевшие) части воедино. Да и потери французов в боях (не считая добровольно сдавшихся в плен), по разным оценкам от 6000 до 13 000, такими уж оглушительными не назовешь, если учесть, что и Кутузов потерял 2000 (по его отчету). Он вновь не одолел врага.
Легендарный ветеран войны 1812 года, командир диверсионного эскадрона гусар Денис Давыдов позже писал: "Сражение под Красным, носящее у некоторых военных писателей пышное наименование трехдневного боя, может быть по всей справедливости названо лишь трехдневным поиском голодных, полунагих французов; подобными трофеями могли гордиться ничтожные отряды вроде моего, но не главная армия..."
Что уж тут остается добавить! Пожалуй лишь записку начальника штаба 1-й Западной армии генерала Ермолова: "Я донес Милорадовичу, что вышедшие из опушки леса неприятельские колонны, соединившись взяли направление на нашу позицию, остановились недалеко от батарей наших и отправили от себя для переговоров офицера, который объявил, что число всех чинов, состоящих в колонне и сдающихся пленными, более шести тысяч человек; оружие у них далеко не равное числу людей, пушки - ни одной". Таковы были силы французов под Красным! Вот кого не удалось добить и окружить Кутузову!
Наполеон проиграл не в конкретных битвах, где неизменно демонстрировал умение побеждать, а в самой войне, и прежде всего потому, что не смог проглотить кусок, который надкусил.
Первое впечатление от прочтения главы - вломили французы нашим, причем вломили не по-детски! Правда, потеряли почему-то больше наших! Видимо от того, что героически дрались против численно превосходящих сил большевиков, которые... нет, трупами почему-то тут французов наши не закидывали. Не срослось! И кровавого палача Сталина сюда никак не приплести. Досадно? Да, ладно! Давайте, попробуем узнать о сражении под Красным из другого источника! Например, из "Военной энциклопедии" Сытина, последний том которой был издан в 1915 году (до прихода к власти большевиков). Для удобства будем поэпизодно сравнивать то, что написал гражданин Голденков с тем, что написано в Энциклопедии Сытина.
Итак, сравним:
Гражданин Голденков:
Сражение под Красным началось с очередной неудачи Кутузова - разгрома казачьего отряда атамана Ожаровского. Ни Кутузов, ни его приближенный адъютант Ожаровский после того, как казаков выбили из Красного, не отвели отряд к основным силам, а велели разбить бивак около города, даже не выставив часовых, видимо, посчитав, что французы потеряли к однажды битым казакам всякий интерес. Однако Наполеон эту оплошность увидел и послал на беспечных русских Молодую Гвардию. Французы тихо подошли и напали на ничего не подозревающих казаков. Половина казаков была перебита, остальные попали в плен.
Проиграв в первом бою трехдневного сражения, русские под командованием генерала Милорадовича, обладая силами сразу двух армий, т.е. намного превосходящими силы противника, начали более успешные наступления.
Отрывок из "Военной энциклопедии" Сытина, 1915 года:
Отступая из России, французская армия 29 октября достигла Смоленска. Отсюда Великая Армия 31-го выступила 4 эшелонами под прикрытием корпуса маршала Нея; эшелоны выступали через день, и таким образом армия растягивалась на 4 перехода, что подвергало ее опасности быть разбитой по частям. Наша армия продолжала параллельное преследование; ее главные силы 3 ноября имели дневку в Юрове; летучий отряд графа Ожаровского стоял в Кутькове; Платов -- на Покровской дороге, в виду Смоленска. Авангард Милорадовича, прикрывавший армию справа, в 4 часа днявышел на большую Смоленскую дорогу, по которой двигалась старая гвардия Наполеона. Милорадович, обстреляв колонну артиллерийским огнем, атаковал ее арьергард и захватил 2 тысячи пленных и 11 орудий. Между тем, Наполеон, узнав в Красном о близости нашей армии, решил остановиться здесь с гвардией, чтобы облегчить отступление остальных корпусов. Молодой гвардии было приказано занять Кутьково, и она ночью атаковала Ожаровского, который был разбит и в беспорядке, с большими потерями, отступил.
Как мы видим, из описания событий 3 ноября (15 ноября) 1812 года, великий "мегаисторик всех времен и народов" гражданин Голденков выкинул "самую малость" - факт того, что генерал Милорадович в особо извращенной форме поимел Старую Гвардию Наполеона, ту самую, которая умирает, но не сдается! Две тысячи пленных и 11 орудий. Потери русской армии за ВСЕ ТРИ ДНЯ СРАЖЕНИЯ - две тысячи человек. Однако гражданин Голденков чисто по-геббельсовски заявляет, что русские проиграли первый день сражения.
Теперь, рассмотрим события 4 ноября (15 ноября) 1812 года. Точнее сказать попытаемся рассмотреть, ибо у гражданина Голденкова, дальше все специально свалено в одну большую и невнятную кучу:
Проиграв в первом бою трехдневного сражения, русские под командованием генерала Милорадовича, обладая силами сразу двух армий, т.е. намного превосходящими силы противника, начали более успешные наступления. Французы, в частности генерал Даву и маршал Ней, испытывая большую нужду в боеприпасах, с тяжелыми боями прорываясь сквозь леса и армейские заслоны, все же отбились. Ней с остатком корпуса в 3000 человек ушел на север, перешел Лосьминку у Сырокоренья, потеряв множество людей утонувшими в полыньях Днепра. Преследуемый казаками, он добрался 20 ноября до расположения Наполеона в Орше, сохранив лишь около 900 человек. Однако нет, и не может быть и речи о какой-то победе русских в этих боях под Красным, ибо главная стратегическая задача выполнена скорее французами, чем русскими: Наполеону удалось отбиться и уйти, соединив свои (пусть и поредевшие) части воедино. Да и потери французов в боях (не считая добровольно сдавшихся в плен), по разным оценкам от 6000 до 13 000, такими уж оглушительными не назовешь, если учесть, что и Кутузов потерял 2000 (по его отчету). Он вновь не одолел врага.
"Военная энциклопедия" Сытина:
4 ноября (16 ноября) 1812 года. Кутузов занял деревни Новоселки и Шилово, a Милорадович стал y Мерлино, преграждая путь корпусу принца Евгения. В 3 часа дня его колонны, сопровождаемые нестройной толпой безоружных и окруженные казаками, показались на Смоленской дороге. Желая пробить себе путь, французы атаковали Милорадовича, но были отбиты. Только ночью удалось Евгению привести сильно пострадавший корпус к Красному и соединиться симператором. Он потерял 2 тысячи человек и 17 орудий(всю свою артиллерию); Милорадович -- 800 человек. Медленно подвигавшийся Кутузов стоял всего в 5 верстах от Красного, лицом к лицу с Наполеоном. Но обаяние великого человека было еще настолько велико, что осторожный Кутузов опасался его атаковать. Ложное донесение об отступлении Наполеона в Ляды и настойчивые убеждения Коновницына и Толя заставили Кутузова переменить свой план, и он решил на следующий день, 5 ноября, атаковать французов, направляя главный удар к Доброму, на Оршинскую дорогу, дабы отрезать корпуса Даву и Нея.
Как мы видим, гражданин Голденков в очередной раз проявил предусмотрительную забывчивость. Разумеется в пользу французов! Бои с корпусом Богарнэ у гражданина Голденкова никак не упомянуты. Между тем, из этого фрагмента можно установить следующее - если общие потери русской армии при Красном составили 2000 человек, а потери Милорадовича в боях с Богарнэ - 800 человек, то потери летучего отряда вышеупомянутого графа Ожаровского уже не могут превышать 2000 - 800 = 1200 человек! Это против 2000 пленных и 11 орудиях Старой Гвардии! Опять же, потеря принцем Богарнэ всей артиллерии, означает, что французы бросили ее нахрен и стали пробираться лесами и огородами. Нестройная толпа безоружных, упомянутая в отрывке - это французские солдаты, бросившие свое оружие, чтобы облегчить отступление. Кстати, Милорадович командовал далеко не всей армией, и уж тем более не двумя армиями, как пытается утверждать гражданин Голденков.
Теперь рассмотрим события 5 (17) ноября 1812 года.
"Военная энциклопедия" Сытина:
Кутузов приказал: Тормасову с 3-мя корпусами и кирасирской дивизией двинуться через Кутьково к Доброму; Милорадовичу с 4-мя корпусами занять деревни Никулино и Ларионово и, пропустив неприятеля, атаковать его в тыл; князю Голицыну с одним корпусом и кирасирской дивизией атаковать французов во фланг, со стороны деревни Уваровой, и тем обеспечить фланговое движение Тормасова, на которого была возложена главная задача; графу Остерману с корпусом двинуться с целью демонстрации в направлении на Смоленск. План Кутузова был задуман хорошо, a тройное превосходство в силах обещало успех. Но вопреки всем сведениям, полученным в нашей главной квартире, Наполеон не только не отступил, но решил с гвардией перейти в наступление, чтобы заставить Кутузова притянуть к себе Милорадовича и тем открыть путь корпусу Даву. Оставив дивизию Клапареда в Красном для защиты города, он направил Мортье с молодой гвардией на Уварово, a сам со старой пошел на Смоленск навстречу Даву; остальной армии было приказано отступать на Ляды. Увидев наступление Мортье, Голицын послал подкрепление к Уваровой, a за Лосминским оврагом выставил батарею; он выжидал прибытия Милорадовича, который обеспечил бы его фланг, и тогда решил перейти в наступление. Между тем Милорадович громил своими батареями подходящего Даву. Этот последний ускорял марш, забирая вправо и желая лесами скорее пробиться к Красному. Когда Даву был на высоте деревни Еськова, Милорадович перешел в наступление и атаковал его с тыла, при чем взял знамя, 1 тысячу человек пленных и 13 орудий. Видя это, и Голицын перешел Лосминский овраг. Посланный Наполеоном в кавалерийскую атаку гвардейский вольтижерский полк был уничтожен.Наполеон удовольствовался прибытием Даву. Ожидать Нея было невозможно: неприятель окружал Велик. Армию со всех сторон, время было дорого, и император приказал всем отступать, тем более, что из Доброго подходил Тормасов. Наполеон поспешил туда. Кутузов, узнав о присутствии Наполеона и его наступлении против Голицына, не решился померяться силами с великим полководцем и приказал Тормасову приостановиться. В 11 часов, заметив отступление французов, Кутузов приказал Тормасову продолжать прерванное на 3 часа движение. Но глубокий снег не позволил Тормасову быстро двигаться, и он опоздал. Занесенный решительный удар пришелся по воздуху: Великая Армия ушла. Только в сумерки французский арьергард был атакован гвардейскими егерями и кирасирами и опрокинут к Доброму. В горевшем селении, загроможденном орудиями и повозками, закипел бой; французы бросали оружие и поодиночке бежали в леса. Только к ночи прибыл Тормасов и расположился на большой дороге. Потери: наши -- 800 человек, французов -- 6 тысяч пленными, 45 орудий и почти весь обоз. Отступая от Красного, Наполеон сознавал, что он жертвует корпусом Нея, шедшим в арьергарде; но он жертвовал им сознательно для спасения остатков армии, втайне надеясь на решительность и находчивость"храбрейшего из храбрых". 5 ноябряНей выступил из Смоленска к Красному, имея 7 тысяч пехоты, 500 человек конницы, 12 орудий и 8 тысяч безоружных. Следивший за ним Платов двинулся правый берег Днепра.
Ура! Нашелся таки Даву, в исторических описаниях гражданина Голденкова! Правда про Даву, у Голденкова написано всего ничего:
Французы, в частности генерал Даву и маршал Ней, испытывая большую нужду в боеприпасах, с тяжелыми боями прорываясь сквозь леса и армейские заслоны, все же отбились.
И опять, гражданин Голденков, проявляет трогательную заботу о французах, выраженную в избирательной забывчивости. Забыты и 7 тысяч пленных, и 58 орудий, и обоз Великой армии. И уничтожение гвардейского вольтижерского полка тоже забыто! Кстати, наши потери в 800 человек 5 ноября означают, что упомянутый летучий отряд графа Ожаровского потерял не более 2000 - 800 (потери 4 ноября) - 800 (потери 5 ноября)= 400 человек!
Однако двинемся дальше и рассмотрим события 6 (18) ноября 1812 года.
Сытин:
6-го Ней подошел к Лосминскому оврагу и завязал бой с Милорадовичем, который преграждал ему путь. Столкновение было неожиданным для обеих сторон: y нас считали, что все французские войска прошли Красное, a Ней рассчитывал застать здесь Наполеона. С утра тучи заволокли все небо и спустился густой туман. В 3 часа дня стал выходить Ней, и войска Милорадовича едва успели стать в ружье. Не видя за туманом стоявших на противоположном берегу батарей, голова колонны Нея стала спускаться в Лосминский овраг и была встречена огнем 40 орудий в упор.
Дивизия Паскевича ударила в штыки, a на левом фланге князь Долгорукий отбросил другую французскую колонну. Осыпаемые со всех сторон пулями и картечью, французы с ожесточением лезли вперед, но не могли пробиться. Отбитые на всех пунктах, они отхлынули нестройными толпами. Положение Нея было безвыходное: он был окружен со всех сторон превосходящим в силах противником. Потерявшие всякую надежду на какой-либо успех генералы стали убеждать Нея сдаться, на что он гордо ответил: "Да вы слышали ли, чтобы маршал Франции когда-либо сдавался?". Затем, отобрав 3 тысячи человек, способных еще драться, он двинулся ночью без дороги к Днепру вниз по течению встреченного ручейка, имея в виду перейти на правый берег Днепра и пробраться к Орше.
У Голденкова про это сказано весьма скупо:
Французы, в частности генерал Даву и маршал Ней, испытывая большую нужду в боеприпасах, с тяжелыми боями прорываясь сквозь леса и армейские заслоны, все же отбились. Ней с остатком корпуса в 3000 человек ушел на север, перешел Лосьминку у Сырокоренья, потеряв множество людей утонувшими в полыньях Днепра.
И опять гражданин Голденков, проявляет трогательную русофобскую забывчивость в пользу французов! Из его повествования, совершенно не ясно, сколько же войск было у Нея в самом начале. Особенно умиляет фраза "прорываясь сквозь леса". Видимо в лесах бродили энты из Средиземья и нападали на французов. Между тем, гражданин Голденков забыл упомянуть, что у Нея, "храбрейшего из храбрых" было 7 тысяч пехоты, полтысячи конницы и 12 орудий. Две трети своего воинства он положил в тупой и идиотской лобовой атаке русских позиций. Причем атаковал он в тот момент, когда русская армия его не ждала, считая, что он уже давно прорвался и драпает где-то на западе от наших позиций.
Кстати, потери французов в этот день 4 500 человек! Наши потери у Сытина не указаны, но как мы помним - у нас остается всего 400 человек на все про все - и на разгромленный отряд Оженского, и на потери при отражении атак Нея.
Двигаемся дальше. 7 ноября (19 ноября) 1812 года. Сытин:
У Сырокоренья Нею удалось с большими затруднениями перейти Днепр, подернутый тонким льдом. Но на пути к Орше его настиг Платов. Поставив легкие пушки на салазки, он осыпал французов картечью и неоднократно атаковал их. Ней потерял большую часть отряда и ночью 8 (20) ноября привел в Оршу только 800 человек.
Вот как описывает его прибытие Сегюр. Поздно ночью в главную квартиру вошел высокого роста человек с длинной бородой, весь занесенный снегом. "Кто вы?" -- спросил Коленкур. -- "Я -- маршал Ней; я -- арьергард Великой Армии". И прав был Наполеон, говоря: "У меня много разных сокровищ в подвалах Тюильерийского дворца, но за все это я не уступлю одного маршала Нея". Поражением Нея закончились бои под Красным.
Что пишет наш "светоч", гражданин Голденков?
Ней с остатком корпуса в 3000 человек ушел на север, перешел Лосьминку у Сырокоренья, потеряв множество людей утонувшими в полыньях Днепра. Преследуемый казаками, он добрался 20 ноября до расположения Наполеона в Орше, сохранив лишь около 900 человек.
А пишет он, что французы, по большей части утонули в Днепре, как псы-рыцари в Чудском озере, и русские казаки здесь совершенно не причем - они только преследовали "храбрейшего из храбрых". Пусть так! Пусть благородные французы утонули! Но от чего? Уж не от того ли, что представители "самого просвещенного и демократического" народа в тогдашней Европе, представляли из себя банальных отморозков и бандитов, и их карманы были набиты награбленным в Москве и Смоленске золотом, отчего они весили поболее, чем те псы-рыцари? Кстати, и здесь гражданин Голденков не обошелся без искажения истины. Правда на этот раз он не умалчивает факты, а просто приписывает французам лишнюю сотню выживших. "Мелочь, а приятно!" (С)
Осталось еще два момента:
1. Цитата про Давыдова
Легендарный ветеран войны 1812 года, командир диверсионного эскадрона гусар Денис Давыдов позже писал: "Сражение под Красным, носящее у некоторых военных писателей пышное наименование трехдневного боя, может быть по всей справедливости названо лишь трехдневным поиском голодных, полунагих французов; подобными трофеями могли гордиться ничтожные отряды вроде моего, но не главная армия..."
Диверсионный эскадрон! Жесть! Князь Боргезе и Отто Скорцени отдыхают! Что же до сути самой цитаты, то тут можно сказать, что Давыдов смотрел на все со "своей колокольни" - командира летучего отряда. Да, 4 ноября под Красным Давыдов взял в плен генералов Альмерона и Бюрта, большой обоз и много пленных. Но он так и не понял главного - почему вдруг еще недавно боеспособная французская армия, с такой быстротой рассыпалась прямо на глазах. До конца своей жизни он так и остался лихим кавалеристом. Командование пехотным корпусом ему оказалось "не по зубам" - его тяготили именно те вещи, из-за которых погибла французская армия, в том числе и организация снабжения вверенного ему подразделения. Однако в этой цитате есть достаточно интересный момент: "полунагих французов". Как нужно было командовать французской армией, чтобы с наступлением холодов, ее солдаты лишились части обмундирования? Голденков никаких пояснений этому разумеется не дает.
2. Абзац, где упомянута записка генерала Ермолова:
Что уж тут остается добавить! Пожалуй лишь записку начальника штаба 1-й Западной армии генерала Ермолова: "Я донес Милорадовичу, что вышедшие из опушки леса неприятельские колонны, соединившись взяли направление на нашу позицию, остановились недалеко от батарей наших и отправили от себя для переговоров офицера, который объявил, что число всех чинов, состоящих в колонне и сдающихся пленными, более шести тысяч человек; оружие у них далеко не равное числу людей, пушки - ни одной". Таковы были силы французов под Красным! Вот кого не удалось добить и окружить Кутузову!
Что уж тут остается добавить? Пожалуй, лишь задать гражданину Голденкову вопрос: "Где и когда произошел указанный эпизод?". А эпизод этот произошел все там же, где и стоял Милорадович, и где пытался прорваться Ней. И произошло это 7 (19) ноября 1812 года. Французы, вышедшие из леса, были теми самыми "остатками" корпуса "храбрейшего из храбрых", которых он бросил в лесу, удрав с упомянутыми 3000 человек. Более 6000 человек бросил, а с 3000 человек удрал! И если предположить, что безоружные (бросившие свое оружие, с которым присягали!) в бою 6 ноября не участвовали, то примерно 2000 человек ночью замерзли в лесу. И до Красного этим французам было еще, как до Парижа раком! Кутузов же занимался преследованием других французских сил, большей их части.
Ну и на закуску о потерях и выводах гражданина Голденкова:
Однако нет, и не может быть и речи о какой-то победе русских в этих боях под Красным, ибо главная стратегическая задача выполнена скорее французами, чем русскими: Наполеону удалось отбиться и уйти, соединив свои (пусть и поредевшие) части воедино. Да и потери французов в боях (не считая добровольно сдавшихся в плен), по разным оценкам от 6000 до 13 000, такими ужоглушительными не назовешь, если учесть, что и Кутузов потерял 2000 (по его отчету). Он вновь не одолел врага.
Особый восторг вызывает фраза: "не считая добровольно сдавшихся в плен". Это простите как? 90 тысяч немцев, сдавшихся в плен под Сталинградом - они что потом продолжили воевать? Их потом отпустили из плена и пропустили через линию фронта? Очень похоже, на случай полного клинического идиотизма у гражданина Голденкова! Да и сами потери (без "добровольно сдавшихся в плен") - 6000 французов против 2000 наших - в чью пользу? Кто кого поимел?
А что пишет по этому поводу "Военная энциклопедия" Сытина?
Наши трофеи: 116 орудий (не считая 112 брошенных противником), несколько орлов и жезл маршала Даву. Потери французов: пленными 20 тысяч человек (в том числе 7 генералов и 300 офицеров); убитыми и раненными 6 тысяч человек; наши: 2 тысячи человек. (М. Богданович, История отечественной войны 1812 г., Спб., 1860; А. И. Михайловский-Данилевский, Полн. собр. соч., т. V. Описание Отечественной войны Спб., 1850; Материалы Военно-ученого архива, Спб., 1912).
20 тысяч пленных! Сразу становится понятно, почему гражданин Голденков, предложил их не считать, ибо они "добровольно сдались в плен"!
20+6=26
26 тысяч французов против 2 тысяч в русской армии. Для сравнения за три дня при Бородино французы потеряли от 30 до 40 тысяч человек. Потери русской армии составили 38-45 тысяч человек. То есть на 1 потерянного француза - примерно 1,1-1,25 потерянного русского. При Красном - на 13 потерянных французов - 1 потерянный русский! Это все равно, как если бы при Бородино наши потери были в 13 раз меньше французских и составили бы 2,5 - 3 тысячи человек! По сути - потери французов при Красном, чуть меньше потерь при Бородине. И это при том, что потери русской армии в 14-16 раз меньше потерь при Бородино.
При Бородино у французов было 587 орудий. При Красном они потеряли 116+112=228 орудий - 38 % всей артиллерии "Великой" Армии! Однако гражданин Голденков заявляет про Кутузова: "Он вновь не одолел врага". "Аффтар жжот!" (С).
А этот перл от гражданина Голденкова:
"Наполеону удалось отбиться и уйти, соединив свои (пусть и поредевшие) части воедино".
Неплохо бы задать вопрос - "А кто эти части разъединил?"
Отступая из России, французская армия 29 октября достигла Смоленска. Отсюда Великая Армия 31-го выступила 4 эшелонами под прикрытием корпуса маршала Нея; эшелоны выступали через день, и таким образом армия растягивалась на 4 перехода, что подвергало ее опасности быть разбитой по частям.
То есть сам же Наполеон их и разъединил! Разъединил, а потом заметался как рыба об лед.
А вот и беззастенчивая ложь гражданина Голденкова:
"Французы, в частности генерал Даву и маршал Ней,..."
Отчего такая скромность? С чего это вдруг гражданин Голденков обозвал Даву генералом? Ведь звание маршала было присвоено ему еще в 1804 году! Объясняется все очень просто:
"Наши трофеи: 116 орудий (не считая 112 брошенных противником), несколько орлов и жезл маршала Даву."
Для маршала жезл - это все равно, что корона для императора, или звезда Героя РФ для Героя РФ! Если маршал профукал свой жезл, то это означает, что он драпал, что было сил, избавляясь от всего и вся! В том числе и от вверенных ему войск!
Вот собственно говоря и все об этом человеке! Полку российско-язычных либерастов-фальсификаторов. Авторы статьи номинируют гражданина Михаила Голденкова на получение премии имени Геббельса 2011 года. Достоин ли данный гражданин данной премии решать читателям.