Торки Оз : другие произведения.

Толмач

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Неотредактированное, куски с 1 по 10.

  Пролог
  Мое лицо покапало в тарелку с рыбной похлебкой, к которой я так и не успел притронуться. Да чтоб тебя! Хоть садись писать трактат "Что такое не везет и как с этим жить". Не выспался ,всю ночь лепил маску - облагороженный вариант северного варвара, все силы в нее вложил, не пожалел последнего кусочка адарского вживня, чтобы придать воску необходимую пластичность, и на тебе! Нашелся же здесь какой-то паршивый чародеишка, что надумал наколдовать огненный фаер и прямо надо мной. Свету ему мало, темно! А мне каково!?
   Пришлось плюхнуться лицом в тарелку, прямо в подстывающую похлебку. Когда я поднял голову, с моего носа горестно свисал прилипший скелетик тощего ерша. Спешно достав зеркальце, я проверил маску - много ли повреждено. Больше всего пострадали мои волосы. Я их специально распустил, чтобы прикрыть места соединения воска с кожей, и теперь часть прядей была основательно подпалена. На удивление, лицо сохранило первоначальные формы, но углы, которые я старательно лепил на носу и вокруг подбородка сгладились, придавая моему новому облику мягкость и привлекательность. В районе глаз воск смялся, и бывшие щелочки превратились в округлые удивленно распахнутые глазища. А что, очень даже симпатичная физиономия получилось. Думаю, с таким лицом будет даже проще осуществить задуманное.
   Я поднял возмущенный взгляд и попытался вычислить виновника. За дальним столиком отгороженным полупрозрачными шторами устроились две дамы в полумасках. Судя по громким смешкам и игривому взгляду в мою сторону именно эти две подвыпившие особы и сотворили злосчастный фаер, а теперь одна из них встала и нетрезвой походкой идет к моему столику.
   -Ой, кажется, мы с подругой вас немножко подпалили? - в Острийском королевстве все женщины носили полумаски и уродские покрывала, полностью скрывающие фигуру, но эта дама обратилась ко мне на языке, распространенном на северном континенте. Судя по фривольному тону, и вызывающей позе она, как и я не местная. - Разрешите загладить свою вину и предложить вам немножко хорошего вина в не менее хорошей компании.
  Не слушая возражений, она проворно вцепилась в мой локоть и потянула вверх. Я не стал устраивать скандала, чтобы не привлекать к себе излишнее внимание и присоединился к подругам. Так будет даже удобней выполнить заказ.
  Когда надо я могу быть очень обаятельным и компанейским парнем. Шуточки и веселые истории на автомате слетали с моего языка, я старался быть галантным, и пытался не показать, что все мое внимание было привлечено ко входу питейной залы. Ждать оказалось не долго. Дверь в который раз открылась, но на пороге оказался не очередной клиент, а молоденькая девушка-цветочница. Она была в том возрасте, когда уже положено носить покрывало, но еще можно ходить без маски. Я вскочил с места, отправил моим спутницам по воздушному поцелую и устремился к цветочнице. Девушка торговала маргаритками. Небольшие букетики ароматных цветов занимали всю корзинку. Я прикинулся влюбленным балбесом и с барской щедростью скупил все маргаритки, бросив юной продавщице целый золотой. Девушка так обрадовалась, что не заметила, как я пришпилил к ее ярко красному покрывалу маячок, а в кошелек вместе с монетой опустилась и записка.
  Часть дела сделана, теперь можно немного расслабиться. Я вернулся к столику и почему-то высыпал все маргаритки на колени одной из девушек, не той, что пригласила меня подсесть, а другой, с плавными жестами, тихим, но заразительным смехом и притягательными глазами, по Острийской моде подведенными черным.
  Я отпил вина и сделал два открытия: до этого я был так увлечен наблюдением, что не заметил, что мы пьем шихирское вино. Пузырящийся напиток, любимец дам, стоил очень дорого, а значит мои собеседницы были весьма состоятельными особами, а главное, что перед походом в питейный зал я выпил стопочку напитка, повышающего концентрацию внимания, а он вместе с шихирским вином дает убойную смесь!
  Надо срочно приступать ко второй части задуманного, пока я еще в состоянии и на ногах.
  -Сегодня такой чудесный вечер и погода не по-весеннему теплая, а здесь так душно, может быть, мы прогуляемся? - я закинул пробный шар без надежды на удачу, какая приличная девушка пойдет с незнакомым мужчиной, но с удивлением получил положительный ответ от девушки, которой я подарил цветы.
  На улице я поймал рикшу, усадил спутницу на мягкое сиденье и сам пристроился рядом.
  -Куда ехать, почтенный господин? - спросил рикша. В ответ я лишь невразумительно указал куда-то вперед, и мы тронулись.
  Вечерние улицы Шин-ира казалось, вели прямо в сказку. Над каждым входом висели медные фонари с разноцветными стеклышками, легонько покачиваясь под пустынным ветром. Красочные отблески, падающие на песчаные при дневном свете стены и блеклую мостовую, перекрашивали все в радужные цвета. Жара спала и в небе со звонкими криками летали птички камю. Я крепко сжимал в кулаке связующий камень и никак не мог понять - то ли он нагревается от тепла моих рук, то ли мы приближаемся к маячку.
  -Поверните направо, полюбуемся на королевские сады, - велел я рикше и посмотрел на девушку. Ее глаза под полумаской блестели ярче всех фонарей. Было в ней что-то необычное, и мне хотелось веселить ее и дурачиться. Она постоянно как-то по детски склоняла голову и нюхала маргаритки, и это было так трогательно.
  Камень в руке существенно похолодел, я вновь окликнул рикшу и сказал, что в темноте сады будут плохо видны, лучше ехать к морю. Мы еще долго петляли по улицам, камень то нагревался, то становился холодней и лишь у старого пирса в западной бухте я почувствовал нестерпимое жжение. Мы вышли на берег и отпустили рикшу. Я огляделся вокруг и поднялся в беседку, из которой было лучше видно, ведя под руку мою спутницу. Почему-то я забыл ее имя, а переспрашивать было не удобно. Камень нагрелся уже до такой степени, что жегся в кармане, тогда я развязал тесемки и сбросил плащ. Одновременно я заметил ярко красное пятно - не далеко от нас девочка цветочница в сопровождении коренастого мужчины входила в рыбацкий домишко. Отлично! Я проследил за маячком до самого конца, на сегодня все дела сделаны! Я радостно засмеялся и в этот миг мир за пределами беседки помутнел, а вокруг нас встало разноцветное зарево. Девушка загадочно улыбнулась, скинула покрывало и приникла ко мне, запрокинув голову. Ее полуоткрытые губы были так близко, что я не устоял.
  
  Полтора года спустя
  Ярило, будь оно не ладно, припекало основательно. От утреннего дождика на земле не осталось и следа. Лужи высыхали прямо на глазах, забывая после себя черные круги грязи, обещавшие исчезнуть в течение часа. Пыльная, едва намеченная дорожка вела через необъятное пшеничное поле. Колосья уже налились золотом, и под тяжестью собственного веса клонились к земле.
  По тропинке впереди нас суетливо бежала трясогузка. Она ежесекундно подрагивала хвостом и беспокойно вертела головой. Человек и ослик вызывали у нее опасения. Ну и напрасно. Нагруженный ослик грациозно вышагивал походкой утомленной танцовщицы, оставляя в пыли хорошо заметные следы. Изредка, не сбиваясь с шага, он поворачивал голову, и как бы нехотя ухватывал пару колосьев. И ему не было никакого дела до трясогузки.
  А уж мне и подавно. Я лениво плелся сзади, думая, чем бы прикрыть голову от светила. Из-за того, что волосы у меня были черные - лучи с особой силой жалили темечко. Надо бы, как сарацины побриться на лысо, тогда может полегче будет. А еще лучше раздобыть где-нибудь шляпу.
  Мы шли по тропке, все больше замедляя шаг, пока, наконец, ослик не остановился, и не начал увлеченно хрустеть листьями лопуха. Пшеница, видимо ему уже надоела, и желудок запросил разнообразия в пище. Это бывает, я как-то тоже ел одну икру семужную, теперь смотреть на нее не могу.
  Лопух, который ослик с энтузиазмом обгладывал, был огромным. Стремящиеся в высь листья доставали ушастому до холки, а сами круги зеленых блинов поспорили бы в размере с королевским подносом.
  Я с трудом оторвал один лист, до которого еще не успел добраться осел и критически его осмотрел. Плотная зеленая поверхность была холодной на ощупь. Сорвав пару травинок, я стянул края гигантского лопуха вместе, и соединил их осокой. Водрузив импровизированную шляпу на голову, я облегченно вздохнул. Ну что ж, в течение нескольких часов, до тех пор, пока лопух не завянет, солнечный удар мне не грозит.
  До городка, к которому лежал мой путь, идти еще долго, а в желудке уже начало предупредительно урчать. Последний кусок хлеба я сжевал еще утром, надеясь, что до таверны я доберусь быстро и там как следует наемся.
  -Пошли, ушастый! - Скомандовал я, и, насвистывая, потопал к видневшемуся вдалеке лесу. Пройдя с десяток шагов, я обнаружил, что не слышу за спиной никакого движения. Обернулся - и точно, осел и не вздумал идти за мной. Он с остервенением саранчи обгладывал листья лопуха, не обращая на меня никакого внимания.
  Пришлось вернуться, взять упрямца за узду и дернуть посильней, чтобы обжора, наконец, оторвался от полюбившегося ему растения. Осел недовольно всхрапнул, мотнув головой, выдернул у меня узду, и вернулся к не дожеванному лопуху. Такого пренебрежения я стерпеть не смог. Насколько я знаю, животное надо сразу же ставить на место, показать ему - кто в доме хозяин, а кому место на половичке у порога, иначе потом оно вовсе распояшется. Со времени своей покупки я так и не удосужился объяснить ослу, что тот должен беспрекословно меня слушаться, а иначе его постигнет заслуженная кара.
  Ухватив животное за морду, я придвинул длинное, бархатистое ухо ко рту и что есть силы заорал: "Эй! Кто-нибудь есть дома? Если дядя говорит - пошли, то его надо слушаться и идти, а не устраивать тут праздник непослушания глухих ленивцев. Я зря, что ли выкупил тебя за все деньги что имел, да еще отдал шляпу в придачу? Был бы ты сейчас мылом. Где твоя благодарность!?"
  Зверюга, не дослушав моей вразумляющей речи, вырвала голову и замотала из стороны в сторону, пытаясь очухаться. С чувством оскорбленного достоинства осел взглянул мне в глаза. Сколько разочарования и безутешной скорби было написано на его вытянутой морде. Не заметив на моем лице ни капли раскаянья, осел мстительно осклабился, запрокинул глотку и оглушительно заревел. Его протяжное громогласное "Иии-а" пронеслось над полем, вспугнув стаю ворон. Звук, вырвавшийся из пасти чудовища, оглушил меня.
  Я остолбенел. Какую же свинью подложил мне бывший хозяин осла. Уж больно охотно, он продал ишака, даже не торгуясь. А я-то, дурак, радовался удачной покупке, гордился собой, что за столь мизерные деньги мне удалось приобрести еще молодого, здорового, сильного ослика, способного таскать мою нелегкую поклажу.
  Удовлетворившись произведенным эффектом, длинноухий, больше не обращая внимания на капитально обглоданный лопух, победно вскинул голову и потопал по дороге. Поздравляю, ему есть чем гордится. Меня не так просто победить в споре, а уж переговорить - мало кому удается, ведь профессия обязывает. А тут, какой-то осел... Эх, счет 1:0 в пользу животного. Признаю поражение.
  Я направился, было в след, за ослом, но краем глаза уловил подозрительный блеск у основания лопуха. Совершать лишние движения и наклоняться, по такой жаре мне было откровенно лень, но вдруг это не осколок разбитой бутылки, а случайно завалявшаяся монета. Определенно, она бы мне не помешала, тем более, что все свои деньги я потратил вчера вечером на ушастого монстра, который сейчас с независимым видом вышагивает впереди.
  Запустив руку в теплый песок, я нащупал что-то твердое. У находки оказался острый конец, не преминувший впиться в руку. Чертыхнувшись, я слизнул выступившую кровь и внимательно рассмотрел членовредителя. Это оказалась сережка. Обыкновенная золотая сережка, в виде цветка, которую можно купить в любой ювелирной лавке. Вот только камушек, изображающий каплю росы на лепестке, был незнакомым. Ярко красный, с мутной серединкой, он матово поблескивал на солнце. В драгоценностях я разбираюсь не очень - так, понахватался там-сям отдельных знаний, но точно знаю, что это не рубин. Да и вообще ничего подобного я раньше не видел. Хотя с чего я взял, что это драгоценность, может стекляшка какая, а золото вовсе и не золото, а обычная медь. Мало ли что горняки там у себя напридумывают.
  Не мучаясь больше, я на всякий пожарный запрятал сережку подальше, в мешочек, висящий на груди, вдруг это все-таки окажется золотом, и припустился бегом. Осел за то время, пока я возился с сережкой, успел умотать далеко вперед. Зверюгу удалось нагнать только при входе в лес. Точнее, животное само соблаговолило остановиться на краю. Дождавшись меня, осел галантным жестом, оскалив зубы и сделав шаг в сторону, пропустил меня вперед. Видимо под кронами деревьев он себя чувствовал менее уверенно. А может, просто не хотел иметь в тылу потенциального врага в моем лице. Проверив - следует ли за мной осел, я шагнул в лес.
  Тропинка долго петляла по лесу, боязливо обходя поляны, не приближаясь к открытым местам, стараясь увести поглубже в чащу. Этот путь проделали цыркане, в те времена, когда еще поднимались на поверхность. Потом им пользовалась банда Короока, до тех пор, пока большинство разбойников не переловили и не перевешали. Видимо, о ней кроме меня, известно еще десятку человек, иначе трава давно бы заграбастала притоптанную землю под свои нужды.
  Мы шли мимо огромных корявых дубов, обвешанных тягуче-душистой сетью дикого хмеля, мимо тонких осинок, сбившихся в кучки, как девчонки на первых смотринах. Грядущая осень, уже перекрасила крону в яркие краски, и незаметно начала обнажать ветки. На земле, среди сочной зелени виднелись вкрапления красных листьев. Бордовые подосиновики вымахали до неприличных размеров, и, красуясь, выставляли на показ свои шляпы.
  В другой раз я непременно бы насобирал их, отварил в котелке с ароматными травками и с удовольствием умял. Но сегодня я намеревался пообедать, а точнее уже поужинать в таверне "У здоровяка Мо". В прошлый раз за оказанные услуги, хозяин обещал накормить меня фирменным блюдом бесплатно. Слава о его копченых ребрышках в остром соусе давно распространилась по округе. А темное пиво, которое Мо самолично варит в подвале, это просто сказка. Стоило мне только вспомнить о еде, как в животе громко заурчало. Идущий сзади ослик даже всхрапнул от неожиданности.
  Божественная прохлада леса окончательно взбодрил меня, а пустой желудок, немелодично выводящий рулады, уверенно подгонял вперед. Такими темпами я скоро выйду на тракт, а по нему до города всего пол часа ходу.
  Лес начал редеть, дубы уже не встречались, а осины стал вымещать малинник и кусты шиповника. Тропинка постепенно сужалась, и терялась в высокой траве. Я стал высматривать место, где можно поудобней выбраться на дорогу, проходящую у кромки леса. Не хотелось быть кем-нибудь замеченным, а то начнутся еще вопросы - отчего вдруг человек появляется из непролазного леса, а не вражина ли он или не разбойник какой?
  Затаившись у куста малины, я прислушался. Воде тихо. С дороги не доносилось ни звука. Срывая брызжущие соком ягоды и отправляя их в рот, я выждал еще минуту, и уж было, собирался шагнуть на тракт, как рядом навострил уши ослик. Он, составляя мне конкуренцию, также объедал сладкую малину. Видимо, что-то услышав, упрямец прервал свое занятие и настороженно начал водить ушами.
  Я решил довериться зверю, и подождать немного. Спустя пять ягод, съеденных мной, и несколько десятков сжеванных осликом, до меня долетел звук конского ржания. Через несколько минут, когда мы объели один куст, и, отталкивая друг друга перебрались ко второму, мимо нас с шумом проехал кортеж.
  Мысленно ругнувшись на колючие ветки царапающие руки, я попытался раздвинуть малинник, чтобы посмотреть, кто же там едет. Не каждый раз, вдали от столицы встретишь такаю огромную процессию.
  Первыми, бренча железом, проскакали четыре вооруженных всадника. У каждого на бедре висел меч, а в руках находились взведенные арбалеты.
  За ними, в середине процессии, подскакивая на ухабах, прокатила карета. На синих дверцах я не заметил никаких опознавательных знаков. Ни герба, ни девиза, ни завалявшегося вензелёчка. Видимо путешествующие особы, пожелали остаться неузнанными. Я им мысленно посочувствовал. По такой то жаре парится в пыльной карете, да еще и с зашторенными окнами - сомнительное удовольствие. К тому же в этом королевстве основные дороги выкладывались булыжниками, а рессоры у проехавшей кареты, были дрянные. Хорошо, если обойдутся лишь парой шишек на голове да синяками на мягком месте.
  Вслед за каретой протянулись две груженые повозки, а завершали кавалькаду еще двое всадников. Эти вели себя совершенно беспечно, не глядя по сторонам они общались между собой, размахивали руками и громко смеялись над чем-то.
  Но все же, интересно, кого это занесло сюда? Ничего значительно в этой местности не было. Городишко маленький, всего-то две гостиницы да три таверны. Даже замка, какого-нибудь завалявшегося нет поблизости. Большая осенняя ярмарка, когда цыркане открывают торговые ворота и вылезают на поверхность, а со всей округи съезжаются купцы, прошла декаду назад. До следующей еще полгода ждать. Разве что неизвестные путешественники, вроде меня, сами захотят спуститься под землю. А, впрочем, что гадать, мой желудок от малины только раззадорился, и с ожесточившимся остервенением, вновь приступил урчать.
  Я так увлекся мыслью о таинственной карете, что не заметил, как ослище сжевал последнюю малинину, и с треском пробравшись сквозь кусты, выскочил на дорогу. Мне ничего не оставалось, как выбраться вслед за ним, благо путь через колючки уже был проложен.
  Процессия давно скрылась за лесом и нашего появления на дороге никто не заметил. Отряхнувшись и выдернув впившиеся в одежду колючки, я, а за мной и ослик потопали в сторону города. Кряхтя, мы поднялись на небольшой холм. С него хорошо было видно весь Краснобад, чернеющую полосу леса за ним и высоченные Малохские горы. Дорога к городу вела через золотисто-зеленые поля. Кое-где, ближе к поселениям пшеницу и рожь уже убрали.
  По зеленому пастбищу в сторону ближайшей деревни неторопливо брели тучные рыжие коровы. За ними степенно вышагивал пастух - мальчишка лет двенадцати. Равнодушно скользнув взглядом по мне и ослику, он щелкнул кнутом. Отставшая корова бросила не дожеванную траву, и резво пошла догонять сотоварок. Надо бы и мне придумать что-нибудь подобное для укрощения особо буйных ишаков. Впрочем, сейчас ушастый самостоятельно и довольно таки бодро шагал к городу не нуждаясь в моих понуканиях.
  Потянулись первые домики. Сделанные из белой глины и покрытые красной черепицей, они казались игрушечными. На окнах были раскрашенные в голубой цвет ставенки. За палисадниками пестрели яркие шапки осенних цветов. По дороге важно вышагивали краснолапые гуси, недовольно шипя, друг на друга.
  Между деревней и городом тянулось огромное, основательно вытоптанное поле. Земля под ногами множества людей так плотно утрамбовалась, что казалась сплошным булыжником. А ведь еще две недели назад, на этом месте шумела ярмарочная толпа.
  Город основательно разросся, с тех пор как я был здесь в прошлый раз. К красному поясу городской стены снаружи прилепилось с два десятка домиков. Когда-то стену построили для защиты от шатающихся по округе цыркан и разбойников. После того как потенциальная опасность исчезла, городские ворота перестали закрывать на ночь. А теперь, наверное уже и стража не стоит.
  Домики перед оградой, были не так красивы, как деревенские, да и стояли почти вплотную друг к другу. Хотя у дороги в пыли и копались куры, садиков перед домами не наблюдалось. Близился вечер, и из города в сторону деревень не спеша двигались люди.
  У городских ворот все же находилось двое охранников в парадном облачении. Странно, еще ни разу не видел их такими нарядными. Я остановился невдалеке от входа, с любопытством осматривая стражников. Ослик, по-видимому, был также не прочь сделать небольшую паузу, и тотчас занялся своим любимым делом - жевать все что попало. На сей раз, ему попались разбитые дыни, лежавшие тут же на мостовой.
  Один стражник стоял, привалившись спиной к воротному столбу, другой пристроился на бочке. Не похоже, чтобы они хоть как-то выполняли свои прямые обязанности. Стоящий, флегматично пожевывал соломинку. Мечтательно поглядывая на предзакатное небо, он не обращал никакого внимания на изредка снующих мимо него людей. Его напарник лениво тыкал мечом валявшуюся у ног дыню. На головах у обоих красовались долгополые шляпы, украшенные выкрашенными в синий цвет петушиными перьями. Из под блестящего на солнце отдраенными пуговицами мундира, не смотря на жаркий день, высовывалась кольчуга. И хотя сплетенные кольца были мелкие, явно нового гномьего сплава, таскать на себе эту бандуру я бы не согласился.
  Сидящий на бочке стражник, рыжий, с большим, накаченным огромным количеством ежедневно выпиваемого пива животом, судя по всему был согласен с моим мнением. По красному лицу тек пот. Достав из кармана брюк платок сомнительной свежести, толстяк внимательно его осмотрел, стряхнул прилипшие крошки и вытер лицо и массивную шею. Тяжело вздохнув, он обратился ко второму:
  -Эх, давненько я не дежурил. Слушай, мне надоело париться в этой броне. Важные персоны, перед которыми велел нарядиться мэр, давно проехали. Ты как хочешь, но я все снимаю эту бандуру с себя. Красоваться больше не перед кем, - и толстяк, вздохнув в очередной раз, начал расшнуровывать мундир.
  -Простите, любезнейшие, а что это за важные персоны, о которых вы только что говорили - поинтересовался я.
  Оба стражника недоуменно уставились на меня. Только сейчас они заметили, что кто-то уже добрых пять минут стоит с ними рядом.
  -Ну, ты, что встал-то. Проходи, давай: туда или сюда. Не стой тут. Не положено стоять здесь. Не слышишь, что ли? И осла своего забирай, - лениво проворчал толстяк, и для полновесности слов ткнув в сторону ушастого мечом. Зря он это сделал. Ишак, до этого равнодушно жевавший дыньку, воспринял появление острого металла в нескольких сантиметров от собственного носа как намеренную агрессию. А он этого не любил. Испуганно отшатнувшись, зверь со знакомым мне презрением глянул на стражника, повернулся к нему задом, и, здрав повыше хвост, выдал мощную порцию экскрементов, прямо на начищенные сапоги сидящего. Ну что еще от него можно ожидать.
  Благодаря многолетнему опыту, я без особых усилий подавил в себе смех, пытавшийся вырваться наружу. А вот второй охранник, оказался менее дипломатичным. Его громкий гогот привлек внимание прохожих. Те с интересом оглядывались, и, заметив испачканную в дымящемся навозе обувь стражника, начинали похихикивать и подходить поближе.
  И так красное лицо мужчины еще больше налилось кровью и стало бардовым. Он привстал с бочки, набычился, и тяжело задышал. Чувствую, что мне, вместе с юмористом-ослом сейчас не поздоровится.
  -Вот ведь невезуха-то! - запричитал я, пытаясь придать голосу сокрушенную интонацию, - Весь день шел за ослом, подкармливал, следил, когда же наконец это животное надумает справить большую нужду, а он на тебе, нагадил на чужого человека, хотя хозяин стоял буквально в паре шагов! Не ожидал я такой подлости, от тебя, ослище, не ожидал. Ведь весь день мечтал вступить в навоз и наконец-то поразжиться деньгами, а он... - подбавив в голос истерических ноток и изобразив высокохудожественные всхлипывания, я закрыл лицо руками и отвернулся.
  -Что за ерунду ты мелешь? - раздраженно спросил меня второй стражник.
  -Да это юродивый какой-то, их сейчас много бродит. Бедняжка, ведь молоденький еще совсем, а уже того - сокрушался за моей спиной юный девичий голос.
  -Не больно он похож на юродивого, курточка-то вишь - богатая. А блаженные люди в рванье ходят - возразил другой голос.
  -Да вы на голову его посмотрите, кто еще кроме юродивого лопухи вялые напяливает, - вступилась за меня все та же девушка. И правда, я как-то подзабыл про лист, служивший мне защитой от солнца.
  -Эх, ведь такой день, такой день! - опять взвыл я.
  -Да какой такой день? - спросил любопытный голос из начавшей собираться вокруг меня толпы.
  -Ну, как же, разве никто не помнит какой сегодня день? - обернувшись, я решил еще больше пораззадорить народ.
  -Почему, помним - обыкновенный августовский, - окружающие клюнули на удочку и начали выдавать возможные варианты.
  -Пятница! - крикнул кто-то.
  -Ты что, дубина, пятница завтра будет, а сегодня еще четверг, - вразумил его стоящий стражник.
  -День Святого Николы - выкрикнула стоявшая близко ко мне полная женщина.
  -Вот! - значительно провозгласил я, и толпа притихла. Краем глаза я все время посматривал на заляпанного стражника. Интенсивный багровый цвет с лица сошел, уступив место привычному красному. Недовольство, правда, еще осталось.
  -Конечно же, Святого Николы! Как же вы не помните, ведь у Николы был волшебный осел, который ел обычную траву, а выдавал через раз золотые монеты. Святой человек потом покупал на эти деньги еды и раздавал ее страждущим, впрочем, сейчас это к делу не относится. Так вот. Только в этот день, если наступить на ослиный навоз, и выполнить условие, то к вечеру обязательно получишь золотой. Я так надеялся, думал, получу деньги, отъемся до пуза, посплю на мягкой пуховой перине, а еще куплю себе меч самый острый. - И опустив плечи, я опять горестно всхлипнул. Позор мне, позор. Дожили, вруном стал. Эх, видели бы меня сейчас родные, со стыда бы сгорели. А ведь во мне совесть даже не шевельнулась.
  -Да вранье все это - раздался сомневающийся голос.
  -Не вранье, - возразила выскочившая вперед бойкая девчушка. - У святого Николы и вправду осел был, что золотые монеты давал, это все знают.
  Толпа одобрительно зашумела и покосилась на скептика. Но тот не сдавался.
  -Если бы это было правдой, то я сейчас ходил бы в шелках и бархате! Я всю жизнь работаю на конюшне, и уж в Николин день в навоз повступал порядочно. И где же у меня эти золотые? Нееету! - ехидно протянул мужик и, издеваясь, вывернул наружу пустые карманы.
  В толпе кто-то одобрительно засмеялся. Поверивший было мне испачканный стражник, вновь насупился и нехорошо глянул исподлобья. Придется продолжать начатое вранье.
  -Ну дак и впредь не будет, - я грубо оборвал начавшего издеваться скептика, - Надо ж непременно еще и условие одно выполнить. Оно простенькое, но без него никаких золотых никогда не появится. А ты так и будешь всю жизнь без золотых да по колено в навозе ходить.
  Озадаченные люди притихли.
  -Слышь, ты, мужик, - наконец-то поднявшийся с бочки толстяк ощутимо потряс меня за плечо. - Скажи мне, что за условие-то.
  -И нам скажи, - толпа заинтриговано зашушукалась.
  -Условие-то... Да я ж говорю, простое условие. Совсем маленькое.
  Толстяк нетерпеливо перемялся, и с детским ожиданием чуда в глазах просительно уставился на меня. Я не стал больше его томить и объяснил:
  -Никола святым человеком был, с несчастными едой делился, вот и условие такое, что надо бы в это день обязательно какому-нибудь бедняку подарок сделать. Мелкой монетой, аль, чем покрупней, тогда всенепременно откуда-нибудь да появится золотой.
  Грозным голосом, тыча пальцем в сторону притихшего скептика, я спросил: - А ты делился с сирыми и убогими?
  Мужик испуганно попятился от направленного в его сторону "указующего перста". А стоявшая невдалеке полная женщина еще и подбавила:
  -Вот, вот, так ему и надо! Никогда он ни с кем не делился. На днях заходила, хотела соли одолжить по-соседски, так он меня и на порог, то не пустил. Скупердяй, каких мало! И жену он в черном теле держит, на юбку новую денег не дает, а сам каждый день в пивной просиживает. Не делится он, не делится.
  Под прицелом осуждающих взглядов, мужик сконфузился и быстро испарился в толпе. Толстый стражник в глубоком раздумье почесал затылок. Видно было, что в нем борются противоречивые чувства. Придя к какому-то решению, он залез под кольчугу в карман брюк и выудил на свет тощий кошель. Распустив вязки, мужик долго всматривался в глубину мешочка, шевеля в нем пальцем, похожим на большую сосиску. Наконец, с победным видом толстяк выудил самую мелкую монетку и с торжественным видом вручил ее мне.
  -Прими, бедняк, от меня подарок!
  В прямом смысле, щедрости в нем было на грош. Я, стараясь не рассмеяться от такой скупости, любезно поблагодарил стражника. Толпа, видя, что больше ничего не происходит, начала потихоньку расходиться. Я тоже взял наевшегося дынь осла по уздцы и направился к воротам, но видно толстяку еще что-то понадобилось. Он перехватил меня за руку и спросил:
  -Слышь, долго мне, еще в навозе-то ходить?
  -А до тех пор пока золотую монету не получишь. - Конечно, мне жаль было окружающих, но за такую жадность пусть походит вонючим.
  -Ну хорошо, - стражник нехотя меня отпустил и добавил в след, - Слышь, ты, парень, так уж получилось что именно на меня твое дерьмо навалилось, ты уж извиняй. Если как ты говоришь, я получу монету, то ты это, слышь... Я тогда тебя пивом угощу.
  Совершенно не надеясь получить пиво, я вошел в город. Только удалившись от ворот, вспомнил, что так и не выяснил у стражников о неизвестных "важных" персонах. Впрочем, это не так уж и важно.
  В самом Краснобаре очень многое изменилось, за те полтора года, что я здесь не появлялся. Возникли трехэтажные дома, кругом видны следы бурного строительства, по улицам ходят толпы народу. Город явно оживился, скорее всего благодаря ярмарке и ушедшим в подземье цырканам. Не удивлюсь, если на главной площади пристроили магистратуру. А что, городок вполне мог бы и обзавестись собственным магом. Каким-нибудь недавним выпускником академии, без особых претензий, но с перспективой на будущее.
  С интересом оглядываясь вокруг, я свернул на Стародаменскую улицу. Ну, хоть здесь то ничего не изменилось. Все та же таверна "У здоровяка Мо", правда, с обновленной вывеской, изображающей кружку пенного пива и тарелку с фирменными свиными ребрышками. При виде аппетитного рисунка, у меня рот наполнился слюной. Потерплю еще пару минут, сначала надо позаботится о ночлеге и устроить ослика. Бок о бок с таверной располагалась симпатичная гостиница "Сладкий сон", с не менее симпатичной хозяйкой, пани Крисей. Я уже три раза останавливался тут, и в этот раз не стал изменять традициям. К тому же глядишь, она меня и без денег на чердак пустит переночевать.
  Но на конюшне при гостинице меня поджидал неприятный сюрприз. Незнакомый мальчишка, неторопливо кидавший огромными вилами сено в кормушки лошадям, с угрюмым видом буркнул, что моего ослика поставить негде, и вообще гостиница переполнена, и места свободного нет.
  -Как нет? - опешил я. Хотя, судя по народу, встреченному мной в городе этого следовало ожидать.
  -А вот так. Нету и все тут. Уже месяц, как номера заполнены. Выезжают постояльцы, лошадей забирают, и тут же новые селятся. У нас теперь даже под дверями свободного места ждут всякие приличные люди. - Еще раз, мрачно взглянув на меня и брезгливо оценив потрепанную куртку, видавшие хорошие времена кожаные брюки и пыльные сапоги, мальчишка с недетской злостью добавил - Еще вы тут со своим ослом заявились. Ступайте в деревню. Может тама вам на сеновале место найдется.
  -Да ладно тебе, малый, не ворчи. Сейчас с пани Крисей поговорю, глядишь, и найдет мне местечко, пусть даже где-нибудь на чердаке. Я не привередлив.
  -Чердак уже сдали двум господинам. А кто такая эта ваша пани Крися, я не знаю, говорите с ней, о чем хотите, но мест от этого в гостинице не прибавится.
  -Погоди, а куда делась хозяйка?
  - Да не знаю я, о ком вы говорите. Я здесь уже пол года работаю, и у моего хозяина нет никакой хозяйки. Только хозяин и все.
  Вот это да. Вот тебе и здрасте. За недавно полученную монету, я с трудом уговорил пацана поставить ослика во дворе до вечера и дать ему напиться. Сняв с ушастого мешки, и положив их рядом, я клоком сена протер зверю вспотевшую спину. Наказав увлеченно жевавшему ослику караулить пожитки, и получив в ответ согласие (по крайней мере, я предпочел так расценить очередное фырканье) я направился через дорогу в трактир здоровяка Мо. Ну, уж если и его там не окажется, значит, в этом мире все перевернулось с ног на голову и не осталось ничего постоянного. А самое обидное, что мне придется ложиться спать голодным, да еще неизвестно где.
  В приоткрытую дверь на меня разом обрушился шум всевозможных голосов, смех, звон посуды, и конечно нос уловил бесподобный запах копченого мяса, идущий из кухни. За барной стойкой с полотенцем через плечо стоял сам здоровяк Мо. С глиняной кружкой в руке, он колдовал у пузатого дубового бочонка. Вынул затычку и ловко подставил под хлынувшую шипящую струю кружку, следя, чтобы пиво лилось аккурат по внутренним стенкам. Когда над кружкой выросла плотная пенная шапка, трактирщик профессионально вставил затычку на место. Полотенцем, любовно отер глиняный бок и поставил на поднос, где уже стояла парочка успевших запотеть кружек.
  Незнакомая вертлявая подавальщица, с курносым носом, шустрыми глазками и аппетитными формами, сноровисто подхватила тяжелый поднос и отнесла его за дальний столик.
  Как и в гостинице, здесь все места были заняты. Время ужина. Пробираясь мимо увлеченно жующих посетителей, я старался никого не задеть, что удавалось с большим трудом. Толстяк, издали заметив меня приветственно заулыбался.
  -Ну, наконец-то ты объявился. Почтил, так сказать, нас своим присутствием, - перевалившись через стойку, Мо крепко сжал меня в объятьях по силе не уступающим медвежьим.
  -А ты, я вижу, еще больше поздоровел, чай пива надегустировался, да с каждого ребрышка пробу снял, вот и пухнешь как на дрожжах, - поддел я трактирщика. Скользнув вниз и развернувшись под здоровенной ручищей, я с трудом избавился от нескончаемых дружеских объятий. Синяки под ребрами уж точно будут.
  -Да и ты изменился, мясца нарастил на кости, физиономия не такая впалая. Хотя как был изворотливым угрем, так и остался. А я всего чуть-чуть-то и прибавил в весе. Да и есть последнее время стал мало, все некогда. Народу-то видишь, как прибавилось. Эх, да что ты стоишь, садись скорее, не терпится мне с тобой поговорить.
   Мо оглянулся в поисках свободного стула. Не найдя, он решил проблему просто. У сидевшего за барной стойкой посетителя он выдернул из под носа полупустую кружку. Уже успевший набраться, тот не сразу заметил пропажу. Посмотрев мутным взглядом вокруг, и не найдя заветного пива, мужчина вперился в трактирщика и попытался жестом заказать еще одну.
   -Хватит, почтеннейший. Перебор получится. Иди-ка ты лучше домой, а то уже темнеет, свалишься где-нибудь, а потом жена будет волноваться. - И не слушая невнятных возражений, я поднял пьяного со стула, нахлобучил лежавшую рядом шляпу и направил к двери.
   За это время Мо успел поставить передо мной блестящую глиняную кружку пива. Легкий хмельной аромат улавливался даже в этом месиве запахов, витавших вокруг. Невесомая, состоящая из мелких пузырьков пена была столь плотна, что выдерживала не только мелкую монету, но и серебряник. Сдув часть шапки в сторону, я приложился к пузатому боку. Именно этого холодного чуда мне и не хватало весь день. За один присест опустошив тару, я с восторгом взглянул на Мо.
   -Оно с каждым годом у тебя получается все лучше и лучше! Даже в замковых пивоварнях такого нектара не сыщешь. Да что нектар - амброзия! Божественный напиток. Хочешь я договорюсь и ты будешь возить его к королевскому двору? Прославишься! Глядишь, наследный принц тебе и титул какой-нибудь пожалует за заслуги перед желудком их высочества. Будешь барон Мо! Или даже граф Мо! А что, звучит. На гербе тебе вышьют золотом по синему бархату пивную кружку и листик хмеля. Купаться будешь в золоте, а не только в пиве. А? Ну, так как? Я в следующий раз похлопочу!
   Здоровяк с удовольствием слушал мои речи и, по-видимому, уже представлял себя при королевском дворе.
   -Вообще-то можно. Я бы графом походить не отказался. Да даже бароном хорошо быть. Замок бы себе отстроил где-нибудь невдалеке, женился, маленьких Мошек бы наплодил. Хотя пришлось бы увеличить пивоварню. В подвале места и так еле хватает. Рабочих пришлось бы нанять, хмель уже не дикий собирать, а самому высаживать. Бочки надо будет заказывать, с купцами договариваться, чтобы пиво доставляли. Или самому обоз снаряжать. Следить за всеми бы пришлось, контролировать. А сколько пива доведется отведать - дозрело ли, добродило... Эх...Это лучше прямо сейчас спиться.
   Отсмеявшись, я с наслаждением принялся за принесенные свиные ребрышки, о которых мечтал весь день. Стараясь не торопиться, чтобы прочувствовать вкус блюда, я на физиономии изобразил мину блаженства. Мо, с удовольствием глядя на мое восхищенное лицо, начал рассказывать о кардинальных изменениях произошедших в городе со дня моего прошлого пребывания.
  -Представляешь, с тех пор как вы с этим цырканским бароном нашли перемещалку, в городе стали появляться новые люди. Некоторые приходили из-под земли, а другие наоборот, чтобы уйти под землю. И те, и другие приносили с собой необычные вещи, многие из которых оседали в кладовых на постоялых дворах, или ими расплачивались с цырканами. Да и сами цыркане, в обмен на зерно и мясо стали притаскивать из своей глубины не только железо и камни, но и заморские штуки.
  Мо понизил голос и нагнувшись к уху зашептал:
   - У меня хранится парочка таких вещей, что тебя должно сильно заинтересовать, назначения одних я так и не понял, кое-что приспособил в хозяйстве, а кое-что выгодно обменял. Но одну штуковину я храню специально для тебя. Это...
  Что-то заметив за моей спиной, трактирщик резко замолчал и, отодвинувшись, громко спросил:
  -Чего изволит господин Бровий?
  Я обернулся и, проследив за взглядом толстяка, увидел знакомую личность.
  -Я изволю всего, да пива побольше! - при виде краснолицего стражника парочка не особо привлекательных субъектов вскочила из-за стола и постаралась, как можно незаметней исчезнуть из заведения. Сунув перегородившей было путь служанке деньги, они исчезли за дверью. Стражник, не обративший на них никакого внимания, уселся за освободившийся стол и обвел заведение довольным взглядом.
  Но когда его взгляд достиг моей скромной особы, благодушное выражение покинуло его лицо. Судя по чистым ботинкам он или получил обещанный мной золотой или... Думать о другом варианте мне хотелось. А ведь все поначалу напоминало глупую шутку. Пока эти мысли пролетали в моей голове, толстяк закончил накачивать себя злобой и готов был перейти к действиям. И только он начал вставать со стула, готовясь разразиться гневной тирадой, как по знаку Мо бедовая служанка опрокинула на стражника кружку отменнейшего пива. Пиво попало как раз туда, куда обычно попадает влага, когда пытаешься справить малую нужду против ветра.
  Весь зал грохнул от хохота, а девица очень натурально испугавшись, что сразу выдавало в ней незаурядную актрису, смущенно пыталась исправить причиненный вред, шаркая по нему полотенцем не первой свежести. В результате просто мокрое пятно на парадном мундире превратилось в пятно, покрытое крошками, волосами и пылью. Толстяк, стоял посреди обеденного зала и мог только раскрывать рот, очевидно не зная орать на ржущую публику или на непутевую служанку, чья помощь только ухудшила положение.
  Мо ухмыльнувшись в густые рыжие усы важно прошел в краснорожему и с суетливостью ему не свойственной начал обхаживать пострадавшего. После недолгих уговоров господин Бровий удалился, унося с собой корзинку полную деликатесов из погреба старика Мо.
  Когда трактирщик вернулся ко мне, на мой невысказанный вопрос он заметил.
  - До чего же мерзкий тип, стоит ему поесть у меня хоть один вечер, как начинает ходить изо дня в день, что как ты знаешь не способствует спокойствию моей постоянной клиентуры. И я терплю убытки. Так что мне проще раз в месяц устроить подобное представление и откупиться от него корзинкой еды. Единственная загвоздка каждый раз придумывать, что- нибудь новенькое для его выпроваживания. Он хоть и туп, но не настолько что бы покупаться на одни и те же трюки. - И Мо тяжело вздохнул, очевидно, расставание с полной корзинкой снеди не прошло мимо его трепетной души. Однако озорной блеск глаз выдавал, что случившееся происшествие доставило ему немало удовольствия.
  Тут взгляд Мо посерьезнел, но только малознакомый с ним человек мог купиться на это - Да сними ты этот проклятый лопух! А то приличные клиенты перестанут захаживать ко мне, мотивируя это тем, что я даю приют юродивым, а это сказывается на их пищеварении. - И мы оба рассмеялись, точно зная что представляют собой его обычные посетители.
  Сдернув с головы уже завядший лопух, я с пафосом заметил:
  - Он спас мне жизнь, когда я брел под палящим солнцем, и лишь он, да мечты о твоем потрясающем пиве, удерживали меня в сознании.
  - Ну-ну - только смог протянуть трактирщик, - я как погляжу, язык стал у тебя еще длиннее и лишился последних костей и между тем на твоем месте я бы его поприкусил. В последнее время до меня доходили слухи о повышенном интересе к твоей "скромной" особе очень влиятельных персон. Для которых жизнь, таких как мы с тобой, что жизнь таракана на кухне. Раздавил паразита и не жалко, при желании всегда можно найти другого.
  - Что-то ты загрустил друг, - заметил я. - Такие мысли раньше не часто забредали в твою голову, что изменилось с тех пор?
  Мо странно взглянул на меня и сказал: - Не поворачивай головы. Я должен заметить, что тот хорошо одетый человек, смахивающий на наемника за столиком в углу под твоим подарком - рогами темного оленя - уже в течение последних двух месяцев два раза в неделю приходит сюда и наводит справки, догадываешься о ком?
  - О ком? - глупо улыбаясь спросил я, хотя и так было понятно.
  - Да о тебе. Замечу, что о своих планах ты ни кому не рассказываешь, даже мне. Так задумайся с чего бы ему ждать тебя именно в моем трактире.
  Ну что ж, человек, который ожидает меня не первый месяц, заслуживает подробнейшего внимания, и я в упор стал рассматривать эту личность, ни сколь не тушуясь под ответным взглядом.
  Нда, персона очень колоритная, и жутко привлекательная. Тонкий, хорошо зарубцевавшийся шрам практически через все лицо. Красная полоса начиналась от правого глаза, шла по щеке, рассекала узкие губы и заканчивалась на упрямом квадратном подбородке. Мило. Очень мило. На висках виднеется седина, хотя мужчине на первый взгляд около сорока. Длинный нос, похожий на мой, выдавал в нем аристократическую породу. Телосложение крепкое. А вот одежонка не из лучших. Правда, серый плащ, который на первый взгляд казался неказистым, стоил не мало. Еще бы, ведь он явно сделан в северном королевстве и пропитан особым водонепроницаемым раствором, как и моя куртка.
  Ага, а еще у этого добродушного славного малого тускло поблескивает сталь между ботинком и случайно задранной штаниной. Знаю я такие ножички. Как-то видел в деле, хорошо, что их владелец был в моей команде. Эти гномьи штучки, под действием пружин со свистом выпрыгивают хозяину в руку, а потом оказываются точнехонько у вас между глаз или в сердце. И вы быстренько умираете, не успев даже удивиться и понять в чем дело.
  Но самым привлекательным в этом человеке был холодный оценивающий взгляд, которым он просверливал дырки в моем лице уже на протяжении нескольких минут. Почему-то мне расхотелось общаться с этим субъектом. И вообще, что ему от меня надо. Я человек маленький, живу, никому не мешаю. Исполняю незначительные порученьица от некоторых персон, по доставке туды-сюды небольших подарков или писем. Ну, говорю с некоторыми людьми о том, о сем.
  Вот и сейчас всего лишь везу одному магу книгу о разных травках. Конечно книга очень дорогая, и ее экземпляры единичны, но такой человек, как сидевший напротив, с классической военной выправкой и взглядом убийцы навряд ли заинтересуется травками, ему нужно что-то другое. Но только мне это не нужно, ох чувствую, что сильно ненужно, и даже противопоказано.
  Впрочем, лицо человека мне показалось знакомых. Нет, его я точно не видел, иначе обязательно бы запомнил. Такие люди не забываются. Но вот профиль, осанка и этот взгляд кого-то мне напоминает. Может, я был знаком с его родственничком? Надо будет обязательно вспомнить.
  Мужчина дал мне время хорошенько себя рассмотреть, а потом жестом, не терпящим возражений, пригласил пересесть за свой столик. По идее можно было бы вежливо отказаться и побыстрей смыться из города, но с другой стороны уж больно любопытно было, что этому шрамолицему от меня нужно. Ободряюще улыбнувшись напрягшемуся Мо, я подхватил кружку с недопитым пивом и переместился за дальний столик.
  -Вечер добрый, уважаемый. Как вам местное пиво? Неправда ли оно божественно? Мо, в этом отношении просто волшебник. Стоит только ему прикоснуться к бочонку, и там моментально возникает пенистая хмельная бодрящая амброзия, - начал я ничего не значащую светскую болтовню. Моему собеседнику это явно было не интересно. Он приподнял левую бровь, недоуменно посмотрел на меня, а потом сказал:
  -Теперь я точно знаю, что ты тот, кто мне нужен. Ты толмачь.
   Ого, оказывается этот симпатяга-вояка еще и образован. Мало кто знает, что в переводе со старозападного "толмач" означает "говорящий много". А еще этот обаяшка владеет кое-какой информацией. Послушаем его дальше. Я ответил ничего не значащей улыбкой, и с внимательно любезной физиономией продолжил слушать. Сидящий напротив меня, цепко окинул взглядом зал и удостоверился, что нами никто не интересуется, и что в стоящем гаме нас практически невозможно услышать.
  -Мне нужно попасть в Эстобург, на ту сторону Малохских гор.
  -Уважаемый, да это совсем просто. Отправляйтесь в столицу, там присоединяйтесь к каравану, обходящему Малохские горы справа, всего полтора месяца путешествия и вы на месте. Или, если у вас есть деньги, вы можете сесть на торговое судно, и, поплыв по Внутреннему морю обогнуть горы слева. Это даже быстрей получится - месяц при попутном ветре, да к тому же путешествие с комфортом и в хорошей компании. - И я с удовольствием отхлебнул остатки пива.
  В глазах собеседника матерелизовались грозовые тучи, а нижняя челюсть приобрела сходство с кирпичом. Такая же неотвратимая и непробиваемая. Понятно, что мой ответ не удовлетворил. Но только он открыл рот, как перед нашим столиком оказалась сметливая служаночка. Вильнув бедрами, она лихо заменила пустую кружку, на полную. При наклоне над столиком, белая кофточка натянулась и возбуждающе очертила красивую форму груди,
  -Ты ангел. Люблю заботливых девчонок, особенно если они такие симпатичные! - Девушка в ответ на мои слова кокетливо улыбнулась и, потупив взгляд, произнесла:
  -Ну что вы, я совсем не ангел. У меня столько грехов. Но я в них каюсь. Потом снова грешу и снова каюсь, - сверкнули белые зубки, и ветреница переключила свое внимание - А вам еще что-нибудь уважаемый? - поинтересовалась она у мужчины.
  -Нет. - И он пододвинул в сторону подавальщицы тарелку с обглоданными ребрышками. Как я заметил, пива незнакомец не пил.
  Когда девушка отошла, унося посуду, мужчина вновь уставился на меня и отчетливо, чтобы дошло даже до такого тупицы как я - произнес:
  -Мне надо попасть в Эстобург, не проходя границ. И я знаю, что ты сможешь меня провести под Малохскими горами. Ты толмач, а им везде открыт проход, даже через владения цыркан. Тем более, насколько мне известно, у тебя с их бароном дружеские отношения.
  Уж слишком много знает, этот милый человек, не хорошо, - пришла в голову осторожная мысль.
  -Эх, уважаемый. Да, я скромный толмач. Да, я знаком с сиятельным бароном, но не сказал бы, что у нас с ним дружеские отношения. Скорей деловые. Но поймите, я не смогу вам ничем помочь. Не смогу я привести в подземелья цыркан неизвестно кого, неизвестно с какими намерениями. Охрана ворот у них усиленная, люди они дотошные. Нет, не получится у вас пройти, и я ничем не смогу помочь.
  -А ты подумай, как следует, постарайся, глядишь, и получится, - голос у мужчины сменился с холодно-делового, на вкрадчивый. Вот уж не подумал бы, что он может так говорить. - Ты, не торопись пока с ответом, подумай. А я, как прибудем в Эстобург, расскажу тебе две очень интересные истории. Одну о маленьком мальчике, не имеющего магической силы, но которого привезли в школу Белой Карлиты. А другую - о бесхозной старой книге с изображением дерущихся золотых грифонов на кожаной обложке. Я видел ее во время одного путешествия. - Мужчина, хотел, было еще что-то сказать, но, взглянув поверх моей головы, изменился в лице. Брови сошлись к переносице, он весь напрягся. Бросив рядом с моей кружкой несколько мелких монет, он грациозным движением хищника выскочил из-за стола. Прежде чем скрыться на кухне, где расположен выход на задний двор, человек со шрамом бросил фразу:
  -Ты думай, а я завтра тебя найду.
  
  
  
  
  
  
  Я сидел как приколоченный к стулу. Вот это информация, вот это незнакомец. Нда, парень ты, кажется, попал. И сглупил. Не выяснил - ни как зовут этого вояку, ни откуда у него такие сведения. Наконец я оглянулся, дабы узнать, что же спугнуло моего собеседника.
  На пороге опять красовался краснолиций Бровий. На сей раз цвет был особенно пунцовый, а вот выражение на его физиономии было необычным - льстиво-угодническим. Он лебезил перед человеком небольшого роста, одетым в дорогую одежду.
  -Пожалуйста, вот сюда, уважаемый Юлиус. Вот про эту таверну я вам говорил. Именно здесь собираются и жулики и проходимцы и ворье и разные странники. А хозяин заведения, Мо, он ведь пособничает им. Эх, у меня все руки не доходят вывести этого пройдоху на чистую воду. Ну, ничего, как-нибудь я поймаю его с поличным, - и стражник погрозил здоровенным кулачищем в сторону насупленного трактирщика. Судя по всему, новоприбывшему Юлиусу не понравилось привлеченное внимание. А также излишне громкая манера говорить сопровождающего. Он даже поморщился при последних словах Бровия, и в тоже время заинтересованно посмотрел в сторону стойки.
  -Спасибо, что проводили, уважаемый. Примите от меня в знак благодарности, - и мужчина, достав из кармана золотую монету, вручил ее стражнику. У того вытянулось лицо, и он начал лепетать слова благодарности, не сводя глаз с желтого кружочка в руках. Толстяк был так ошарашен, что, забыл попрощаться, а, уже идя к выходу, проверил монету на зуб.
  В баре повисла тишина. Все внимательно изучали богача. У некоторых на лицах была написана надежда на скорую поживу, а кто-то в предвкушении потирал руки. Странно, неужели только я заметил ту парочку здоровяков, что тихо вошли вслед за Юлиусом. С первого взгляда видно, что телохранители.
  Тем временем, невысокий человек твердым шагом подошел к стойке и обратился к хозяину:
  -Вы не могли бы мне уделить немного времени, уважаемый.
  Мо молча вытер руки о перекинутое через плечо полотенце, и указал богачу на свободные стулья за моим столом. Должен заметить, что это были единственные стулья в трактире, не имевшие в данный момент хозяев. Догадливая служанка моментально накинула на стол белоснежную скатерть, и поставила на стол несколько полных кружек пива.
   Вновь прибывший величественной походкой прошествовал к столику, а за ним вперевалку пробрался Мо. Телохранители, не теряя время попусту, заняли тактически выгодные углы комнаты, демонстрируя мастерство клана Молчунов, известного своими непобедимыми и немногословными бойцами. Сразу же большинство завсегдатаев, разглядев получающийся расклад, потеряло интерес к денежному посетителю. Расположившись на неудобном табурете, словно на мягком кресле гость начал разговор:
  -Для начала разрешите представиться. Мое имя Юлиус, сюда я только что прибыл из столицы.
  В образовавшуюся паузу сразу же вклинился неугомонный Мо:
  -А меня, как вам уже известно, уважаемый, зовут Здоровяк Мо, и я владелец этого скромного заведения. А это мой друг, - и Мо указал на меня, и незнакомец бросил в мою сторону внимательный, оценивающий взгляд.
  -Друг? У вашего друга, наверное, есть имя? Впрочем, на данный момент это не так уж и важно.
  Мы подняли кружки, и дружно отхлебнули.
  -Мое почтение вашему пивовару, - уважительно сказал Юлиус, аккуратно ставя кружку на стол. - Пиво отменное. Не помню, чтобы когда-то я пил подобное.
  Мо зарделся. Одно дело, когда хвалят друзья, но тут совершенно незнакомый человек, да еще и столь состоятельный.
  -Чем я могу быть вам полезен? - подобрев, спросил хозяин таверны.
  Немного помедлив и пытливо посмотрев нам в глаза, посетитель начал говорить, тщательно подбирая слова, дабы случайно не сболтнуть лишнее:
  -Видите ли, до столицы дошла весть, что цыркане нашли и восстановили древнюю дорогу, что проходит под Малохскими горами. Говорят, что по ней можно добраться до Эстобурга всего за неделю, - говоривший замер, дожидаясь нашей реакции, но мы продолжали внимательно слушать с уважительными физиономиями. Я старался не выдать удивления. Вот уже второй человек за последние полчаса интересуется проходом. Могу поспорить, что и этому человеку нужно им пройти, а цыркане отказываются пускать. Не дождавшись нашей реакции, Юлиус продолжил.
  -Приехав в город, я со своими спутниками первым делом направился к воротам, ведущим в подземную обитель. Сначала нам долго не хотели открывать, но потом, после моей настоятельной просьбы, подкрепленной материально, к нам вышел поговорить начальник поста. К сожалению, ни за какие деньги, а уж поверьте, я предлагал очень и очень немалую сумму, он не согласился пропустить нашу маленькую экспедицию. Оказывается у них там все очень строго, и допускаются лишь имеющие на руках разрешение лично от барона. Как я ни уговаривал его пропустить, как ни подкупал стражу, ничего не вышло. Моих спутников не пустили. А им просто необходимо попасть в Эдинбург, я же здесь только, как сопровождающее лицо. Впрочем, я повторю попытку завтра, а если не получится, то и на следующий день, пока не добьюсь своего.
  Разочарованный, я повернул в город и остановился у мэра. Там-то я и узнал, что некий владелец таверны под названием "У здоровяка Мо" имеет непосредственные торговые связи с цырканами. И что только у него можно узнать, как нам попасть под землю.
  Юлиус замолчал, и выжидающе уставился на здровяка Мо, ожидая его реакции на произнесенный монолог. И не увидев должного интереса, на лице трактирщика, с торопливостью, несвойственной его положению добавил:
  - Не сомневайтесь, Ваша помощь будет оценена по достоинству. Цена меня не остановит.
  Я задумчиво смотрел в кружку, усиленно делая вид, что не знаю, о чем идет речь, и что ко мне происходящее не имеет никакого отношения. Мо должно быть в этот момент чувствовал себя сидящим на раскаленной сковородке. Ведь его единственной связью с цырканами был я.
  Пару раз я брал его с собой в путь по подземной дороге, и очевидно добродушный трактирщик не смог отказать себе в удовольствии похвастаться этим фактом перед знакомыми. И вот теперь ему приходилось выкручиваться самому, поскольку я не проявил должного интереса к этому выгодному предложению.
  Мо натужно закашлялся и, делая вид, что не может вздохнуть, со скоростью, не вязавшейся с его комплекцией, выбежал в сторону туалета. Ну вот, как всегда, расхлебывать последствия его длинного языка снова придется мне. В прошлый раз это стоило Мо обещания поить меня его замечательным пивом бесплатно всякий раз, как я оказываюсь в городе. После сегодняшнего ему точно придется всегда кормить меня бесплатно - дешевле он точно не отделается, - мстительно подумал я. - Ведь говорил ему, что бы относительно визитов к цырканам, он держал язык за зубами. Предупреждал, что последствия могут быть весьма плачевными. Однако пока я предавался этим размышлениям, сосед по столику теперь переключил все свое внимание на меня.
  -Знаете, - доверительно сообщил он мне, - я не запомнил Ваше имя.
  На это его откровение мне захотелось рассмеяться, неужели он думал я поверю, что его действительно интересует мое имя, которое, кстати, для него еще минуту назад было совершенно неважно. Бедняге просто необходима информация, и в охоте за ней, как он только что поведал, цена была не ограничена. Разве в столице он заметил бы бродягу вроде меня. Да его конь растоптал бы меня в три секунды, а он даже не поинтересовался бы, обо что споткнулся его великолепный скакун. Сейчас, когда главный информатор отсутствовал, он пытался разузнать что-нибудь у меня, очевидно надеясь, что близкий друг старины Мо раскроет его некоторые секреты. А я решил пока тянуть время, все равно сохранить в тайне, что единственный проводник по древней дороге, известный бармену, и я - одно лицо - долго не удастся. Но один - два дня помогут мне сориентироваться в ситуации, и может быть даже стравить претендентов на мои услуги между собой. Ведь даже мои возможности ограничены - только пять живых существ может выдержать дорога одновременно. Естественно - пять, считая проводника и его жуткого ослика. Ну а пока:
  - Почтеннейший Юлиус, - понятно даже такому неучу как я, что мое имя - это не те сведения, что Вам нужны, а сам здоровяк Мо, редко делится со мной своими секретами. Он иногда покупает у меня диковины, ранее принадлежавшие цырканам, которые я для него нахожу, шатаясь по ярмаркам. А так, мы просто собутыльники, причем как Вы, наверное, догадались по его имени, перепить Мо еще никому не удавалось. Знаете, единственное чем я сейчас могу Вам помочь - это дать маленький совет. Когда Мо начинает кашлять, это надолго. Так, что раньше завтрашнего утра Вам от него ничего добиться, а сидеть здесь одному - напрашиваться на неприятности. Ведь господин Бровий, Вас не зря предупреждал, что здесь собирается разный сброд. И половина завсегдатаев, наверняка приметила Ваш кошель, полный золота и дорогие перстни на ваших руках. А голодного, как известно, не остановят никакие преграды, даже телохранители. Так что мой совет прост - приходите к Мо завтра с утра, когда посетители еще не собрались, а Мо легонько мается с похмелья. Может быть, он и расскажет о древней дороге, когда голова не варит, а глаза видят заветное золото.
  Юлиус усмехнулся:
  - Хорошо бродяга, я послушаюсь твоего совета и поговорю с Мо завтра. Держи за услуги, - и он бросил на стол очередной золотой. Ух, как он ими щедро делится, видать и правда денег у господина в излишке. - Но смотри, - продолжил он, нехорошо сощурив глаза и сменив голос не то что на угрожающий, а скорей предупреждающий - Если соврал, мои ребята найдут тебя даже в мусорной куче, и ты пожалеешь, что о своем появлении на белый свет.
  Почему-то я ему сразу же поверил. И для этого не надо было даже поднимать взгляд на представителей отважного клана Молчунов.
  Юлиус встал и вышел, провожаемый жадными взглядами местных воров, но телохранители еще несколько минут оставались на своих местах, причем один как-то ненавязчиво перегородил выход. А это говорило о том, что на улице его еще прикрывали другие охранники. Местное ворье народ не глупый, они поняли намек и остались пить чудесное пиво старика Мо. Но готов поспорить, что сегодня ночью, даже толковые телохранители и прочные стены гостиницы не уберегут имущество Юлиуса от частичного расхищения. И завтра ему будет не до старины Мо. Ну, с этим пройдохой я еще разберусь. А сейчас нужно решить проблему с этим странным наемником. Что-то в его облике не давало мне покоя. Но еще больше меня заинтересовали имеющиеся у него сведения.
  Не торопясь, я допил пиво, встал и направился к выходу, не забыв захватить новенький золотой, брошенный Юлиусом. Его угрозы меня не пугали. Узнав, кто я - он будет сдувать с меня пылинки, и не допустит ни одного синяка на моем костлявом теле. Ведь проводник может вести по дороге только тех людей, за которых поручится сердцем, а это поручение не выбьешь кулаками. Других сопровождающих дорога просто выведет неизвестно куда, откуда и не выбраться. И проводник в таком случае просто отправить по ней один. Знание этого факта пару раз спасло мне жизнь. Пустячок, а как помогает верить в светлое будущее.
  Симпатичная служаночка, чье имя я так и не спросил, перегородила мне путь. Уперев руки в боки, она вызывающе смотрела мне в лицо. Глаза с хитринкой. Девушка провела язычком по красным губам, видимо ожидая от меня каких-либо действий. Ну что ж, я никогда не отказывался от столь заманчивого предложения. С восторгом, оглядев девушку, я сообщил:
  -Я подойду сюда перед закрытием, и обязательно провожу вас до дома, сударыня. И всю ночь буду охранять вас от бандитов, драконов и прочей мерзости, если вы, конечно, позволите это сделать, вашему покорному слуге.
  Девушка засмеялась, и ослепительно улыбнувшись, произнесла:
  -Ну что ж, приходи. А там посмотрим, какой из тебя защитник выйдет.
  Пока я ужинал, наступил вечер. На улицу наползла бархатная тьма, но из окошек трактира выбивался свет, давая разглядеть мостовую, но в тоже время, рождая необычные тени. Причем одна из теней, та, что пряталась за водосточной бочкой - двигалась, от нетерпения переминаясь с ноги на ногу. Сделав вид, что не замечаю ее, я нетвердой походкой шагнул по направлению к гостинице, изображая слегка перебравшего посетителя трактира.
  Краем глаза я заметил, что тень отделилась от маскирующей ее бочки и начала быстро двигаться в мою сторону. Секунда, и в мой бок тычется острый ножичек.
  -Гони золотой, а то кишки выпотрошу! - зашептал мне на ухо сиплый голос. Изо рта говорившего жутко воняло луком. - И попробуй у меня только пикнуть, навечно замолчишь.
  Если человек вежливо просит, то почему бы ни удовлетворить его просьбу. Я полез в карман, достал золотой, и продемонстрировал его моему вонючему другу, тяжело дышащему за спиной. Света идущего от окна было достаточно, чтобы рассмотреть, как монета юрко прокатившись между пальцами правой руки, взмыла вверх. Золотой бабочкой она прочертила дугу над нашими головами и, выйдя за границы падающего света, исчезла в темноте.
  Вор, заковыристо выругавшись, убрал свой плохонький ножичек от моих ребер, и, рухнув на колени начал ползать по мостовой. Я же переместил упавшую мне в левую руку монету поглубже в карман.
  Да, все меняется, причем не в лучшую сторону, с прошлого моего приезда в городе стало гораздо хуже в отношении преступности. Краснобай разросся. Притянутый возможностью легко разбогатеть, торгуя с цырканами, приезжает народ, причем многие из них далеко не с безупречным прошлым. Люди-то прибывают, а вот забота градоначальника о безопасности жителей осталась на прежнем уровне. Могу поспорить, что на весь близлежащий квартал не найдется ни одного стражника. И это рядом с главной площадью.
  Эх, хорошо, что не кому было поспорить со мной, поскольку стоило мне подумать о городской страже, как из-за угла вынырнул запыхавшийся Бровий. По-моему мы с ним чересчур часто встречаемся этим вечером.
  -Ты! - громко взвопил краснолицый стражник при виде меня. Сделав два больших шага, он споткнулся о ползающего вора, и, нелепо взмахнув руками, плюхнулся прямо на него. Придавленный такой тушей, неудавшийся грабитель мог только, выпучив глаза, разевать рот, как выброшенная из воды рыба. С трудом сползя с расплющенного тела, Бровий сел на колени и, схватив за волосы, подтащил невезучего воришку к свету, дабы рассмотреть лицо.
  -Ты! - с той же интонаций взвыл стражник. - Горило, я же тебе говорил, чтобы ты мне больше не попадался на глаза. А ты теперь уже и под ноги лезешь. Как обычно вынюхиваешь, выглядываешь все, что плохо лежишь, а потом тыришь. Надоел ты мне, хуже прокисшего пива. Как только я разберусь со своим делом, ты у меня засядешь в казематы на парочку недель.
  -У-у-уважаемый Бровий, но я же ничего не делал - заскулил дурно пахнущий жулик, - я так, просто искал выроненную монетку...
  Схватив огромной ручищей вора за шкирку, так, что бы тот не смог сбежать, и больше не обращая на него внимания, Бровий поднялся и повернулся ко мне:
  - Слышь, ты, парень, иди сюда. Иди сюда, кому говорю.
  Поскольку бояться мне было нечего, так как история с навозом благополучно разрешилась, а других прегрешений, о которых могли бы здесь знать - не водилось, я спокойно подошел к краснолицему.
  -Ты это, кушать хочешь? Или пива может? Я ведь обещал. А если Бровий кому что пообещал - то он в лепешку расшибется, но сделает. Слово Бровия крепче гномьего железа. Это все знают, правда? - и для подтверждения своих слов, стражник хорошенько тряхнул неудачливого воришку. Тот взвыл:
  -Да, уважаемый Брови. Это все знают.
  -Вот, даже самое распоследнее жулье об этом знает. А я ведь тебе вначале не поверил. Слишком ты подозрительным мне показался, но языком хорошо все наболтал, правдиво разъяснил, вот и решил я в дерьме этом походить. А как в караулку-то вернулся, смеяться надо мной стали. Рауль, напарник мой, всем уже рассказал, что, мол, меня какой-то бродяга облапошил почище цыркана в ярмарочный день. Ну, они и начали шуточки распускать про аромат цветов в навозной куче. Я не стерпел, вышел на улицу отмываться. А потом уже не хотелось возвращаться. Побродив по городу, встретил почтенного Юлиуса. Проводил его до трактира, а он мне золотой вручил. Ну, прямо, как ты и говорил. Слышь, вернулся я в казарму, а там Рауль по новой свои шуточки отпускать стал. Но я не обращаю внимания. Молча так сажусь посередь комнаты, достаю золотой, кидаю его оружейному и говорю: "А закажи-ка мне братец, новый меч, кольчугу полегче, да сапоги с отворотами, а на остатки всем пива поставь, я сегодня добрый." Сказал я так, все разом и притихли. Только рты раззявили. Потом-то расспрашивать меня стали, что да как, ну я им всю правду и доложил. Зря, правда. Теперь в казарму и не войдешь - вонища стоит почище, чем в стойлах. А я тут только и вспомнил, что пиво-то тебе обещал. Вот и вернулся.
  -Спасибо, конечно, но я уже успел и напиться и наесться.
  -Слышь, а как же мне тогда тебя отблагодарить-то - растерянно произнес Бровий.
  -Ну, вообще-то я бы не отказался как следует потолковать с тем субчиком, что сейчас пытается вылезти из своей рубашки, - Вор действительно уже было просунул голову в ворот и ему чуть-чуть не хватало, чтобы вылезти, но стражник как следует тряхнул мужичка, дабы тот урезонился.
  -Да на что он тебе? Может, все-таки пива пойдем вместе выпьем?
   -Нет, спасибо, лучше передайте мне вашего молодчика.
  -Ну, ежели ты так хочешь... Ты точно отказываешься от пива? - все еще сомневаясь в разумности моего поступка, переспросил толстяк.
  Мне надоело пререкаться, поэтому я просто перехватил за рубаху воришку и ласково завернул ему руку, так чтобы не сильно болело, но возможности дернуться не было. Попрощавшись со стражником, оказавшимся не таким уж и плохим человеком, я повел любителя луковой похлебки во двор гостиницы. Там было посветлей, да и за конюшней нас практически невидно.
  - Я так понял, ты очень не равнодушен к посетителям старины Мо. Меня очень интересует один из них. Расскажешь где его найти - и я тебя отпущу. Высокий, с длинным носом, одет как наемник. В брюках спрятаны ножи. А через все лицо у него...
  -Шрам? Нет, не видел такого.
  - Значит, не видел?
   - Не видел!
  - А если подумать? - И я легонечко повернул руку. Буквально на пол сантиметра, но насколько я помнил по собственным ощущениям, мышцы у воришки должны оказались так перекручены, что вздохнуть больно. Меня учили, что с человеком всегда надо разговаривать лишь на том языке, который он понимает. Ведь не будете же вы на эльфском объясняться с жителем взморья. И сейчас мне пришлось применить язык сильного, который доходчиво объясняет таким парням, что от них требуется. - Напоминаю, я не уважаемый Бровий, я ведь и отрезать чего ненужное могу. Уши, например, или палец лишний. Заметь, от меня посиделками в каземате не отделаешься. - Ну, как, вспоминается?
  - Мммм.
   Мне не хотелось долго вытягивать из него информацию, да и какой-нибудь незадачливый посетитель кабачка Мо, желающий отлить выпитое пиво, ненароком мог потревожить наше уединение. Не хотелось бы, а придется прибегнуть к более действенным мерам. Само собой, исполнять обещание и калечить мужика я не собирался, но что-нибудь веселенькое придумать можно. Бедняга, видимо уловив перемену в моем настроении, или рассмотрел нехороший прищур глаз, быстро затараторил:
  - Почтенный, только не бейте, и пальцы не отрезайте. Все расскажу. Все. Значится, как только стражники сделали последний предзакатный обход, я увидел этого со шрамом, выходящим из кабака. Я еще два дня назад присмотрел плащик, такой за хорошие деньги загнать можно. И вообще он дорогой мужик, это с первого взгляда понятно. Одежонка его на первый взгляд плохонькая, но, если присмотреться, сразу видно не изношенная, в прочной ткани специально разрезы делались. А у таких переодевшихся типов обычно деньжата водятся, значит и мне будет, чем поживиться.
   - Ближе к делу, - поторопил я говоруна, отвесив ему воспитательный тумак.
   - Ах, да. Сегодня я, как обычно, подкрался к нему и приставил ножичек. Глупость конечно сделал, плащ-то заметил, а то что в сапогах у него ножички прятались - проглядел. Вот он их достал и... -Горило судорожно вздохнул и замолчал.
  - Ладно, - утешил я беднягу, - Представляю, что было потом. Но должен заметить, тебе сильно повезло, что ты жив остался, и в полной комплектности. Не хочешь говорить, можешь пропустить эту страшную историю, но меня интересует, что было дальше. Ни за что не поверю, что ты не проводил обидчика до дома, что бы в последствии отыграться на его беззащитном имуществе, или все-таки я ошибаюсь?
  - Не ошибаетесь, - всхлипнул воришка, - я проводил его до дома. Тут буквально в двух шагах. Но лучше бы я этого не делал. После того, как через десять минут этот, со шрамом ,переодевшись, ушел в сторону дома градоначальника, я, выждав несколько минут, попытался пробраться в комнату. Поддел щеколду, чтобы открыть окно, а оттуда... - На этом месте, Горило побледнел и сглотнул. Воспоминания о сегодняшнем вечере давались ему не легко. В голосе послышался какой-то надрыв, а потом, сорвавшись на хрип, он заголосил: - На меня напал демон, весь красный! Ужасный! С золотым сиянием в глазах! И огромным блестящим клювом! Он двигался на меня и метил прямо в глаза! Он хотел их вырвать. И все кричал: "ЗарЭЭЭжу, зарЭЭЭЭжу! Если бы я не успел захлопнуть окно..."
  По телу мужчины прошла дрожь, а глаза с ужасом смотрели в пустоту. Видимо парню сильно досталось, и красный демон долго еще будет преследовать его во сне. Чтобы вывести Горило из оцепенения, пришлось отвесить сильную оплеуху, так что голова бедняги откинулась назад. В своей жизни я не раз видел подобные состояния. Только болевой шок может вывести человека из начинающейся истерики, и я приготовился еще раз от всей души вмазать воришке, но мое лекарство подействовало с первого раза. Он умолк и лишь тяжело дышал и очумело вращал глазами. Да я мог его понять. Три не удавшихся попытки разжиться деньгами могут кого угодно вывести из себя. А тут еще встреча с какой-то небывальщиной. Хотя его бессвязные вопли снова мне напомнили что-то из детства, как и хищный профиль первого потенциального нанимателя. Легкие трепыхания пленника вернули меня к действительности. Вот уж у кого и был нелегкий день так это у него.
  Я разжал пальцы, и отпустил руку несчастного. Тот с трудом выпрямился, потирая болезненное место. Хмуро глянув в мою сторону, он быстро растворился в сгустившейся тьме. Да, надеюсь бедолага больше не найдет приключений себе на голову, хотя с его везением...
  Но сейчас мне следует позаботиться о своем везении. Мне не понравилось упоминание воришки о том, что переодевшийся наемник, отправился к градоначальнику. Глядишь встретиться он там со своим конкурентом, да если они вдобавок договорятся между собой - тогда можно считать, что удача отвернулась от меня. Я всегда предпочитал сам выбирать себе спутников, и только тех на кого можно положится на трудном участке. А этих участков под горами ой как много.
  Хорошо еще, что у меня за пазухой травник, а не какой-нибудь артефакт с белой магией. Не знаю с чем связано такое ограничение, но магия старой дороги, нейтрализует магию травников и друидов. На поверхности, вещи вновь обретают свою способность, но под землей они совершенно бесполезны. Хуже обстоит дело с объектами, начиненными белой магией. Ближе к середине дороги даже самые простенькие амулеты, начинают сходить с ума, и полностью выплескивают силу. В результате на поверхность они поднимаются обычными бесполезными украшениями.
  В ордене магов одно время даже считали, что на дороге главенствует запрещенная магия, которая, как известно, всегда находится в противоборстве с белой. Они хотели полностью закрыть путь и выгнать из под земли цыркан, наконец-то обретших постоянное место. К счастью, мне удалось доказать что у Дороги своя собственная магия, чем то схожая с гномьей, которая изменяет свойства веществ. Но, пустоты под Малохскими горами и ведущие от них разветвления так и остались не изученными, кроме города в котором поселились цыркане. Магия же поддерживающая дорогу и вовсе оказалась недоступной пониманию.
  В рассказе о демоне что-то мне показалось странным. Правда, я никогда не встречался с этими существами, и насколько помню, они бывают разные. Но чтобы с клювом? Прежде чем предпринять попытку навестить наемника, следовало обезопасить себя от его волшебного охранника.
  Воришка сказал, что демон красный, а значит, скорее всего, принадлежит к огненной стихии. У меня в сумках как раз хранились для подобного случая огнезащитные перчатки. Невзрачные на вид, покрытые слоем въевшегося пепла, они надежно прикрывали руки владельца от ожогов. Предыдущий хозяин не знал их истинной ценности, и мне удалось сторговаться всего за пару медных монет. Правда, перчатки обладали одним существенным недостатком. Они были сшиты на небольшую женскую ручку, и украшены огромным количеством черного кружева.
  Я обогнул конюшню, и пошел в самый дальний угол двора, туда, где оставил ослика. Ушастый находился между уменьшившимся стогом сена и сараюшкой. Мои сумки, как и раньше, валялись у осла между ног, по виду никем не тронутые. Не то, что я такой раздолбай, и оставляю свои вещи без присмотра, конечно нет. Просто в обоих мешках находилось по бычьему пузырю, наполненному воздухом и гномьей краской. Если кто-нибудь излишне любопытный попытается открыть мешок, то моментально в лицо ему прыснет краска. Бедняге придется очень долго скрываться, до тех пор, пока красный цвет не слезет с кожи. Ну, или надо будет потратиться на специальную смывку, которая стоит дороже гномьей краски. Но это еще не все.
  Как только выплеснется сжатая под напором краска, будет открыт клапан, и из пузыря с диким свистом начнет выбиваться воздух, задевая металлический язычок. Звук будет слышан в пределах двух кварталов. Не завидую я покусившемуся на мое имущество.
  Я присел на корточки, и осторожно придерживая завязанный пузырь, дабы самому не оказаться запачканным, открыл сумку.
  -Уважаемый, - вдруг раздался тихий дрожащий голос у меня над головой. Я от неожиданности чуть не подпрыгнул. - Уважаемый, ппажалуста...
  На крыше сарайки сидел мальчик-конюшенный. Обхватив руками поджатые ноги, и уперевшись ботинками в козырек, он как-то умудрялся не свалиться с покатой крыши. От прежнего угрюмого вида не осталось и следа. Испуганный ребенок дрожащим голосом повторил:
  -Уважаемый, пожжжалуста, уберите своего зверя.
  Вначале я даже не понял, о чем он говорит, но перепуганный взгляд, бросаемый на ушастого, частично прояснил ситуацию. Как только я исполнил просьбу, и отвел полусонного ослика в сторонку, мальчик смерил взглядом расстояние - далеко ли мы находимся. Убедившись, что сейчас ему ничего не угрожает, парнишка шустро спрыгнул на землю. Приземлившись на пятки, он выпрямился и как можно быстрей отбежал от нас подальше.
  -Послушай, а что произошло? - меня снедало любопытство.
  -Тупой дурацкий ишак! - злобно прокричал мальчишка от конюшни. Скоро же он отошел от испуга. Еще минуту назад тон был совершенно противоположным. Или ему прибавили храбрости сжатые в руках вилы, которыми он потрясал в нашу сторону. Впрочем, подойти ближе мальчишка не решился, лишь в ожесточение прокричал: - Убирайтесь отсюдава оба! И вы, и ваше чудовище! Я всего-то хотел отодвинуть подальше сумки, чтобы взять из сарая веревку, как эта образина на меня накинулась. Как заорет, как оскалит зубы, и укусить так и наровила. Хорошо, что я успел на сарай запрыгнуть, а то бы затоптала. Убирайтесь отсюдава, а то я хозяина позову, и он быстро вас выгонит.
  Бросив укоризненный взгляд на мальчишку, и передумав обвинять его в попытке кражи, я подхватил сумки и перебросил их через спину осла, и мы гордо пошли прочь от этого негостеприимного заведения.
  - Ах, ты моя умница! - Я потрепал ослика по пушистой холке. Тот благосклонно принял похвалу, но высокомерно фыркнул, не допуская излишнего панибратства. Прямо на улице я откопал в недрах мешка перчатки, завернутые, дабы ничего не испачкать в рогожу, и мы с ослом направились по указанному воришкой адресу.
  В нужной мне комнате затаилась темнота. Возможно, хозяин уже вернулся и сейчас тихо мирно спит в своей кровати, а может до сих пор бродит по своим делам. В любом случае, я планировал пробраться в комнату и побеседовать с этим наемником. Умного осла, я попросил смирно постоять на посту, замаскировавшись в розовых кустах, и что бы страшное не произошло - не двигаться с места. Зверь никак не прореагировал на мою просьбу, но надеюсь, что понял.
  На цыпочках, сливаясь с темнотой, я подкрался к окну, и натянул одну перчатку на правую руку. Она была абсолютно мала и сковывала пальцы, зато давала надежду на усмирение демона. Я прокрутил в голове все, что было известно об этих существах. Злые, глуповатые твари, обитающие в ирреальном мире, и с помощью запретной магии, вызываемые в физическое воплощение. Практически неуправляемые. Условно признают вызвавшего за своего повелителя, но только до первой ошибки. Или пока пентаграмма, с помощью которой демон был вызван, остается цела. По происхождению и способностям разделены на 4 стихии. Огненные демоны самые маленькие, но и самые пакостливые. К сожалению, на этом и исчерпывались мои знания, поскольку данная магия, была запрещена, а значит, ее как бы и не существовало. Несуществующее изучению не подлежало, как и защита от оного. Зачем же защищаться от того, чего нет.
  Меня немного смущало то, что наемник ну никак не походил на колдуна, да тем более владеющего запретной магией. Да, силу я в нем чувствовал, но это была сила уверенного в себе человека, полагающегося на быстроту движения, мастерство владения оружием и опыт. Владеющий же запретной магией обычно черпал свою силу, убивая другое существо - человека или зверя. А это никак не походило на человека со шрамом, если конечно у него нет колдуна- помощника.
  Пришлось довольствоваться лишь скудными фактами и на основе их действовать. Я планировал поймать демона за основание, а потом... Что с ним делать потом - я еще не придумал, но решил сообразить по обстоятельствам. Нет, можно конечно вообще было не лезть в эту комнату, и ничем не рискуя дождаться завтрашнего дня, когда наемник сам найдет меня. Но любопытство, прочно поселившееся в моем довольно-таки не мягком месте, и не дающее сидеть спокойно - толкало на безумные поступки. А еще я ведь никогда в жизни не видел настоящего демона.
  Щеколда была предварительно снята Горилой, и потому я лишь тихонько нажал на раму. Окно бесшумно растворилось на ширину пальца, и я прислушался. Из комнаты не раздавалось ни звука. У демонов очень чуткий слух и он, конечно же, меня услышал. Наверное, он решил затаиться, и теперь ждет подходящего момента, чтобы напасть на меня. Зародившийся было страх перед неизвестностью, я мысленно задушил подушкой, и пошире открыл окно.
  Тревожно вслушиваясь в тишину, я пытался хоть что-нибудь разглядеть в темноте. Ничего. Ни шороха, ни движения. И чего он тянет? Ладно, притворюсь обычным воришкой, не ведающим о существовании охранника. Разозлившись, я подтянулся на руках, перемахнул через подоконник и вот уже внутри комнаты сижу на столе, расположенном у окна. Посидев несколько секунд без движения, и дождавшись, пока глаза привыкнут к темноте, я начал осматривать помещение.
  Обычная скромная меблированная комната, которую сдают не сильно богатым постояльцам. По одной стене - ровно заправленная кровать, тумбочка, на которой стоит большая непонятная штуковина. Напротив - платяной шкаф, на одном кресле аккуратно лежащая курточка, другое кресло придвинуто к столу, на котором, скрестив ноги, расположился я меж чернильницы и стопки чистых листов. Все аскетично и чинно. Ни намека на живое существо.
  Я собирался, было спрыгнуть на пол, но каким-то чудом уловил движение занавески с левого боку. Возможно, во мне сказалось подспудное ожидание нападения демона, или просто сработал животный инстинкт. Не дожидаясь, когда на мою голову обрушится выскочившая из-за занавески дубина, я рванул на пол и закатился под стол. Когда я прыгал, то задел стеклянную чернильницу, со звоном разлетевшуюся об пол.
  Через секунду, перед моим взглядом предстали два башмака со знакомыми торчащими ножами. Прятавшийся за занавеской наемник приготовился повторить упражнение с дубинкой и на сей раз готовился сработать наверняка. Но на мое счастье, ему опять не повезло. Поскользнувшись на пролитых чернилах, он тяжело плюхнулся на пол, прямо в натекшую лужицу.
  Я тихо затаился под столом, ожидая следующих действий нападавшего. Подражать мышке, с моим ростом было не легко, но я как-то умудрился весь поместиться под столом и вжаться в стенку.
  Мужчина зашевелился. Потирая ушибленную голову, он уставился на меня. Видно было, что он с трудом различает в темноте мой силуэт.
  -Свет! - скомандовал он, и под потолком с тихим гудением загорелась тусклая лампа.
  Теперь он разглядел, кто же в сей неурочной час, так глупо решил нанести визит вежливости. Напряжение сошло с его лица, и я также ощутил облегчение. Скорей всего дубинное побоище отменяется.
  Глядя на меня, наемник хмыкнул, и на его лице появилась улыбка. Она неуловимо изменила внешность мужчины, сделав его лицо открытым и заслуживающим доверия. Мое отношение к нему в тот же миг переменилось в лучшую сторону, несмотря на торжественную встречу. Чувствую, что с этой стороны неприятности пока не ожидаются
  -Вагур, - представился он.
  - Олеж - назвался я, пожимая крепкую руку.
  Наемник недоуменно глянул на испачканную ладонь, потом перевел взгляд на мою руку и вновь с улыбкой хмыкнул. Многозначительно так.
  Выругнувшись под нос, я стянул кружевную перчатку, и мы вновь пожали друг другу руки. Так, сидя на полу, состоялось наше близкое знакомство.
  Стараясь не вляпаться в подсыхающую лужу, я с трудом выполз из-под стола. При свете, удалось незаметно оглядеть пол, в надежде найти пентаграмму, притянувшую демона. Но кроме чернильных следов на деревянном полу, нами же сейчас и натоптанных, ничего не обнаружил. Либо Вагур успел ее стереть, либо, что теперь казалось мне более вероятным, никакого демона не было и в помине. Но что же тогда так напугало Горило?
  Вагур запер окно, и теперь повернув голову, с грустью рассматривал испачканный зад.
  -А ведь это были мои лучшие брюки, - сообщил он. - Боюсь, что теперь с ними придется попрощаться.
  -У меня есть гномья смывка. Не знаю, правда, сможет ли она убрать чернила, но попробовать, наверное, стоит?
  -Конечно! - обрадовался наемник.
  Я быстренько сбегал на улицу, на сей раз, воспользовавшись дверью. Разбуженный ослик лишь недовольно храпнул, когда я полез в сумку за флаконом. Порядком исцарапав руки, я выбрался из розового куста, в коем комфортно устроился ушастый, не обращая внимания на шипы.
  Когда я вернулся, Вагур уже переоделся в потрепанные штаны, в которых он ходил в таверну. Темно-синие брюки валялись на кровати. Осторожно открыв флакон, я наклонил его над испачканным местом. Густая изумрудная капля нехотя вылезла из горлышка, повисела в раздумье над брюками, а потом медленно плюхнулась на пятно. Уже через несколько секунд с тихим хлюпом она начала заглатывать въевшиеся в ткань чернила.
  -Во дает! - изумился наемник. За это время он успел принести чайник с двумя чашками, бутылку рябиновой настойки и тарелку с круглыми сухими печеньями.
  -Прошу к столу, - объявил он, подставляя второе кресло. - В восточных странах предпочитают беседовать не торопясь, и желательно за чаем. Не против, если к нам присоединится старина Арчи?
  Я бы предпочел побеседовать наедине, но уж если хозяин комнаты жаждет позвать еще кого-то, я возражать не буду. Вагур подошел к тумбочке, на которой стоял укрытый платком непонятный предмет. Это оказалась обыкновенная птичья клетка, а в ней сидел огромный красный попугай с блестящим клювом. Я мысленно засмеялся над собой. Столько приготовлений и пережитых страхов ради того чтобы быть напуганным обыкновенным попугаем. И Горило тоже хорош. Спутать демона с птицей, пусть даже такой экзотичной. Но что взять с него, ведь он раньше не видел ни того, ни другого.
  -Давай Арчи, выбирайся. Здесь твое любимое печенье. - Попугай взмахнул крыльями и перелетел наемнику на плечо. И тут в моем сознании как вспышка пронеслись воспоминания. Ну, конечно же, я видел этого человека, только тогда он был гораздо моложе, и не было этого жуткого шрама. А попугай сидел не на его плече, а у пожилого господина.
  
  Это самое первое мое воспоминание. Я лежу в кровати. Надо мной склонилось обеспокоенное лицо пожилой женщины. От ее сухой руки, покоящейся на моем лбу, идет приятное тепло. Она мелодично шепчет непонятные слова, похожие на песню. Я не знаю, как долго это длится. Мне просто хорошо лежать и очень спокойно.
  Наконец женщина замолкает, отнимает руку и грустно качает головой.
  -Ну что? - за ее спиной раздается требовательный голос. Я и не заметил, что в комнате кроме нас еще кто-то есть. Высокий седовласый мужчина, с длинным носом. На плече у него нахохлившись, сидит красная птица и пристально смотрит мне в глаза.
  -Никаких воспоминаний, - тихо отвечает женщина.
  -Он что, не помнит, кто напал на них? Кто убил его отца, куда исчезла его мать, кто поджог дом? Как он может этого не помнить?! - чуть ли не орал мужчина.
  -Он не только это не помнит. Ничего не помнит. Вообще ничего, что связано с его личностью, - также тихо отвечает женщина.
  -Разве такое может быть? - вступает в разговор молодой голос. В моем поле зрения появляется юноша, похожий на седовласого.
  -Кто-то начал стирать его память, но до конца не успел. Я почувствовала вмешательство запретной магии. К сожалению, не в наших силах вернуть ребенку прошлое. Но главное, что не уничтожен разум. Возможно со временем, пробелы в его сознании зарастут, и стертое прошлое выйдет наружу. Но пока - нет.
  -Карлита, тогда мы оставим его у тебя, здесь в школе. Прошу, как только он вспомнит хоть что-то о нападении - дай мне знать. - Мужчина видимо смирился.
  -Боюсь, что это не возможно, у мальчика нет никаких способностей к магии. Лучше отвести его в другой приют, - в голосе женщины слышна неуверенность.
  -Я прошу, пусть ребенок останется с тобой. Не обучай его магии, но пусть он находится под твоим присмотром. Здесь нам некому доверять, кроме тебя. Пожалуйста.
  Я не вниканию в их разговор, потому что не понимаю его смысла. Куда интересней эта чудная птица. На ее ногу надето золотое колечко с мутным красным камнем. Наклонив голову, птица косит на меня блестящим глазом, а потом, захлопав крыльями, отчетливо произносит:
  -БЭдный, бЭдный мальчик. - У птицы закатываются нижние веки, и она печально качает головой.
  
   -Что с тобой? - Вагур тревожно всматриваясь мне в лицо, трясет за плечо. Я с трудом оторвался от воспоминаний.
   -Ты был там! Ты был в школе Белой Карлиты! Ты что-то знаешь про моих родителей.
   Нахмурив брови, наемник согласно кивнул головой.
   -Да. Я не думал, что ты это запомнишь. Тогда ты был маленьким, да еще проблемы с памятью. Ты так ничего и не вспомнил? - в голосе звучит сочувствие, но и легкая заинтересованность.
   -Нет, ничего. И до сих пор о себе ничего не знаю. Вы тогда так быстро уехали и ничего не рассказали Карлите обо мне. А потом никогда больше и не появлялись.
   Вагур помрачнел. Рассеянно поглаживая клюющую печенье птицу, он, скорее всего, раздумывал, сообщать ли мне известные ему факты. Потом, видимо приняв решение, мужчина подобрался, поудобней уселся в кресло и, откинув голову на спинку, мерным голосом начал говорить.
   -Наверное, чтобы было понятней, я расскажу о себе. Мой отец служил в войсках короля, и, когда начался конфликт между восточной провинцией и халымами, был направлен командовать гарнизоном. Мама поехала вслед за ним на восток, и там я и родился. Отец в той войне был ранен и вышел в отставку. Край на востоке прекрасный, и родители купили маленькое поместье. Детство, проведенное в краю восходящего солнца - я вспоминаю как сказку. Там же в восточной провинции, я отучился в военной школе и хотел, было отправляться в столицу, чтобы по стопам отца поступать в военную академию, как все переменилось.
  Как-то жарким вечером нам принесли письмо, и тогда я узнал, что у нас есть родственники, проживающие в столице и пригороде. Между ними и моим отцом произошел какой-то конфликт, но сейчас, спустя столько лет его двоюродный брат предлагал забыть о глупом конфликте и восстановить дружеские отношения. Отец очень обрадовался и с восторгом ухватился за идею съездить в столицу и проведать старых друзей.
  Но оказалось, что все живущие в городе или умерли, или пропали без вести. Когда же мы подъехали к дому кузена, приславшего письмо, то нашли лишь теплящееся пепелище. В кустах лежал его труп, а рядом с ним мы отыскали тебя.
  С последним словом, Вагур резко встал с кресла. Арчи, сидевший на его руке и преданно смотревший в глаза, всколыхнулся, расправляя большие красные крылья.
  -Полетай малыш и сделай все что нужно - распахнув окно, Вагур отправил птицу в ночное небо. Взмах крыльев и птица растворилась в темноте. Проводив попугая взглядом, наемник еще несколько секунд смотрел в окно. Опущенные плечи и сутулая спина. Что это? Покорность?
  -Брюки! - развернувшись, заорал Вагур, и бросился к кровати. Оставленная без присмотра гномья стиралка давно съела чернила и никем не остановленная приступила к всасыванию основного цвета ткани. Подставив флакон, я пальцем начал заталкивать почерневшую каплю внутрь. Стиралка сопротивлялась не долго. Как сытая пиявка она отвалилась от брюк и плюхнулась на дно стеклянного сосуда.
  - Я не понял на счет города, - вернулся я к прерванному разговору.
  -А что с городом? - не понял Вагур.
  - Что случилось с городом, ну со столицей, куда вы ехали?
  - Вымерла. Странно, неужели образование, которое дает Карлита, не включает знание истории собственного края.
  - Да, нет, дает, только, кто ж его это образование получал. Я был всегда предоставлен сам себе, учителя, обучающие будущих магов, не проявляли интереса к моим посещениям, и я ходил только на те занятия, где мне было интересно. Больше времени я проводил в обществе писчего, матушки Карлиты, да старого вояки, смотревшего за конюшней. И я благодарен им за ту школу, что они мне преподали. Но вернемся к столице, что с ней случилось? Я месяц назад там был - и она стоит целехонька.
  - С ней произошла очень неприятная история. Это место до сих пор проклято, там никто не живет, да и вообще то место кажется поросло лесом. Деревья любят удобренные золой почвы. Однажды утром, люди, намеревавшиеся на рассвете попасть в город, обнаружили, что открывать ворота не кому. Прождав несколько часов перед стенами, и не услышав обычного шума, сопровождающего рассвет в просыпающемся городе, они разбили ворота и обнаружили - мертвое царство.
  Все жители были мертвы. По указу короля, к счастью ночевавшего той ночью в своей загородной резиденции, родственники богатых горожан, решившие вступить в права наследования, обязаны были похоронить всех родственников. Тогда то и недосчитались некоторого количества жителей. Сначала решили, что они просто не ночевали в городе. Время шло, но никто из них не объявился. Тогда их потерю списали на пожары, кое-где бушевавшие ночью. Крупной удачей посчитали, то, что недавно изобретенные противопожарные заклинания, сработали в большинстве домов. Но это не относилось, к дому, где тебя нашел мой отец. Он сгорел дотла. Прибывшие представители Ордена Магов отметили, что ночью в столице царила запрещенная магия. Причем ее безумства были ограничены крепостной стеной. На сколько я знаю, до сих пор не известно, что же там произошло. Одна из версий была, что какой-то профан вызвал демона, а усмирить его не смог. Вот неуправляемый демон и разгулялся на славу, до тех пор пока не уничтожил все живое в пределах досягаемости. Единственным выжившим человеком был ты. Но после того как было установлено, что у тебя пропала память - власти потеряли к тебе интерес и вернули предполагаемым родственникам - то есть нам. Не ясно было, кем ты приходишься моему отцу, решили оставить тебя на воспитание в пансионе Карлиты. Как говорят у нас в семье - породу видно будет по делам. То есть время определит, есть ли в тебе кровь нашего рода или нет. Хотя, глядя сейчас на твой выдающийся нос, и не задирай его так высоко. Я всего-то имею ввиду, что он выдается вперед. Так глядя на него могу точно сказать - ты наш человек. Вот и сейчас как раз пришло время выяснить это. А поскольку я последний официально признанный член нашего рода, мне и придется определить, кто ты.
  - Ну а столица?
  -Да отстань ты со своей столицей - никто там сейчас не живет. Мертвое место, заросшее лесом. Повелитель выбрал другой город в качестве столичного, и дал ему прежнее название. И вообще не принято говорить об этой истории. Все предпочли забыть о ней. Ведь она заставляет усомниться в силе Белой магии, и ее носителях, коих несметная туча погибла в старой столице. Ну ладно, я преувеличил. Но человек десять искусных магов там точно сгинуло. Рассказывая тебе эту историю, я рискну прослыть еретиком. Только магам ее преподают в школах в качестве наглядного примера о вреде запретной магии, о ее неуправляемости. Да еще, - после паузы добавил Вагур и хитро улыбнулся, - всегда говорят, что в городе никто не выжил.
  Вот это да. Теперь у меня, оказывается, есть родственник. Столько лет считал себя сиротинкой бесхозной, а тут появляется кузен троюродный, если конечно я сын двоюродного брата его отца. С ума сойти можно, какие запутанные родственные связи. Как разберусь с делами - обязательно наведаюсь в сгоревшую столицу. Но перед этим надо будет заглянуть в библиотеку Карлиты, может, там сохранилась карта города.
  То, что я один остался выжившим в этом городе для меня объясняется чрезвычайно просто. На меня не действует магия. Никакая. Ни друидская, ни травников, ни белая, и как теперь оказывается и черная, то бишь запрещенная тоже. Это и не хорошо и не плохо. Точнее надо просто к этому привыкнуть и пользоваться преимуществами. В детстве в школе надо мной много раз пробовали подшутить с помощью магии будущие волшебники. Конечно же, первоначально они выбирали самых безответных жертв для своих тренировок - меня, и старого кота Бурса. Кот был злопамятным и чрезвычайно умным. Он мстил, и последствия были страшны - расцарапанные руки, порванные учебники, помеченное белье - вот самые маленькие результаты его возмездия. Когда же почти выживший из ума преподаватель друидской магии опробовал над Бурсом новое заклинание, и наделил его возможностью перемещаться в пространстве, с подопытным котиком пришлось распрощаться.
  Оставался Я. Самая оптимальная кандидатура. Долговязый и постоянно на виду. Но и здесь юных практиков ждал облом. Эх, не будь у меня врожденной способности плевать с высокой колокольни на всяческую магию, я бы пребывал в ином мир после первой же недели жизни в школе. Да и сейчас это свойство меня очень выручает - как, например, иначе я бы пробрался в запечатанный магией дом и забрал бы оттуда том травника. Нет, я не вор. Хозяин книги давно скончался, а наложенная на его обитель магия до сих пор действует. Кому как не мне освободить этот кладезь бесценных знаний из заключения. Да и Дорога под землей ко мне благосклонна, скорее всего, из-за к моей невосприимчивости к колдовству.
  Но есть у этой особенности и свои минусы, в детстве казавшиеся колоссальными. Обыкновенная простуда укладывала меня в кровать на неделю, когда другие дети, ее подхватившие, уже на следующий день, благодаря специальными травками, и парочке ласковых слов, сопровождавшимися пасами руками, во всю скакали по лужам. А когда я первый раз попробовал поучаствовать в гонках на тазу не имевшем управления, и впечатался в дуб, переломы руки и ноги срастались больше двух месяцев. Хотя у других финишировавших заживало максимум неделю.
  Интересную историю рассказал мне родственничек. За такую и по Пути провести не жалко, хотя для знакомых я это делаю бесплатно, а уж для единственного члена семьи и подавно. Вот только странно, почему Вагур сразу же не подошел и не рассказал мне все это. Зачем столько таинственности?
   Отхлебнув чаю, крепко сдобренного настойкой, я и задал этот вопрос. Выдав грустную улыбку, наемник нехотя ответил:
  -На это есть две причины, одна не понравится тебе, другая очень не нравится мне.
  -Обе такие плохие? Ну, тогда начни с твоей. Мою оставь для десерта.
  -Я взялся выполнить одно задание, но в последствии обнаружил, что мои наниматели меня подставляют. Заказ я выполнил, и для этого мне пришлось убрать одного немаловажного человека. Теперь на всех пограничных постах висят мои портреты с наградой за поимку. Доказать же свою невиновность смогу только в Эстобурге. Тогда я еще сомневался родственник ли ты мне, стоит ли тебе доверять, и не захочешь ли ты сдать меня первому же стражнику. Я считал, что если нас будут связывать сугубо деловые отношения, то будем меньше общаться.
  -А причина касающаяся меня?
  -То, что нужный мне толмач, возможно, является моим родственником, я понял, только увидев тебя в трактире. Но даже мой отец сомневался - нашей ли ты крови. Выяснить это можно лишь после того, как достигший совершеннолетия пройдет родовое испытание. Потому то я и не стал ничего тебе говорить, хотел завтра проверить, и уж потом беседовать. Но ты решил навестить меня сегодня.
  -Да. Не захотел ждать. Интересно, любопытство это наследственная черта? Думаю, что нет, иначе ты бы не стал сидеть здесь и равнодушно пить чай, а давно бы выяснил - брат ты мне или не брат.
  -А я и выяснил, - усмехнулся Вагур
  -Когда? - моему удивлению не было предела. Ведь наемник говорил про какую-то проверку, но ничего подобного и в помине не было. - Что это было за испытание?
  -В нашем роду было множество отличительных особенностей, не все они передаются, но невосприимчивость к ядам - это у всех наших предков в крови. Успокойся, братишка.
  -Ты что, меня ядом напоил? - от пришедшей в голову мысли стало плохо. Меня тут травят, а я не сном ни духом!
  -Успокойся, ты жив и здоров, твоя кровь сама очистила настойку от яда, и теперь я точно знаю - что ты мой родич.
  А вот это еще не известно. Ну и что, что носы у нас одинаковы. Да у половины северной аристократии такие. А то, что на меня яд не подействовал - так в основе его, наверное, магия лежала, ну или на худой конец травы заговоренные. Мне они, что мертвому припарка. От возмущения у меня чуть не сперло дух, но я не подал и виду.
  -Ага, а если бы я окочурился тут?
  -На этот случай у меня припасено противоядие. Зато теперь мы точно установили кто ты.
  Нет, не нравятся мне такие методы. Да и принципы поведения моего нового родственника кардинально разняться от того, что впитал в себя я. Что это за привычка - сначала по голове дубинкой бить, а потом уже разбираться, кто пришел и с какими намерениями. А если бы я тогда не успел юркнуть под стол? И попытка меня отравить, пусть и с благой целью, но, даже не поставив в известность. Я хочу всегда быть в курсе того, что со мной делают и почему. Нда, такого человека во врагах держать - смерти подобно. Да и в друзьях несколько накладно. Тут мне пришла еще одна мысль.
  -Вагур, а почему ты смылся, как только появился Юлиус?
  Вопрос родственнику не понравился. Шрам, пересекающий лицо покраснел, а брови недовольно сошлись к переносице.
  -Не хотел бы тебе говорить, но он один из тех людей, которые меня наняли, а теперь обвиняют в убийстве.
  - Послушай, я не понял, а Юлиусу зачем понадобилось срочно попасть в Эстобург?
  -Ну, как ты не понимаешь, - взорвался Вагур, - он должен успеть прибыть в Эстобург первым, что бы представить факты в выгодном для себя свете и непременно очернить меня. Тогда наказание понесу я один, а он останется чистеньким и сможет продолжать делать свои черные делишки, отравляя жизнь честным людям вроде нас с тобой.
  Ты убийца и честный? Странно, - подумалось мне, - с чего бы такая горячность появилась в речах Вагура. Ладно, если бы он попытался воззвать к моим родственным чувствам, которые, за такое короткое время возникнуть, конечно же, не могли. Но теперь он начал апеллировать к моему чувству справедливости. С чего бы это? Разве что услышал где-то о моем участие в конфликте, по поводу подземной дороги. Если верить россказням, то я жуткий правдоискатель и патологически честный человек. Такой справедливый, аж до идиотизма. Ведь мало кто знает, что на самом-то деле я действовал из эгоистических побуждений. И добровольно. Никто меня не побуждал и не уговаривал.
  Вагур вроде бы взрослый, умный человек, коли, встав на путь наемников, дожил до таких лет в полной комплектности, не потеряв ни рук, ни ног, ни какой либо другой части тела. Он должен знать, что в жизни все не так, как рассказывает молва. И зачем он притягивает истину за уши, словно пытается оправдаться, в чем недостойном? Даже маленькие дети знают, что у истины два лица, а иногда и больше. Нет, чего-то я не понимаю.
  - Вагур, а почему бы тебе сейчас не встретиться с Юлиусом, и не попытаться достигнуть компромисса. Взрослые люди всегда могут найти общий язык. А твой наниматель мне показался человеком разумным, с которым можно столковаться. Если ты объяснишь мне ситуацию, то я сам помогу вам разобраться друг с другом, не зря же я толмач. Судя по ситуации, при успехе одного, другой теряет все. Так почему бы ни попробовать вначале другой путь?
  - Так значит, ты отказываешь в помощи родному брату, единственной родной душе на всем белом свете? - Передо мной вновь стоял опасный человек, наемник, глухой к моим словам.
  - Я пока не отказываю, я лишь предлагаю поискать другие пути решения этой проблемы. Прямо сейчас у меня нет никакой возможности проводить, кого бы то ни было по древнему пути. Другие дела, понимаешь - и ничего личного. И не надо предлагать деньги, - заметил я, отводя руку, с вынутым из кармана туго набитым кошельком, - Я не настолько сильно в них нуждаюсь, что бы подрабатывать караванщиком...
  Не дав договорить, Вагур вдруг швырнул мне под ноги пузырек с каким-то зельем. Из склянки, застилая комнату, повалил тяжелый туман. В носу засвербело от запаха миндаля и какой-то горечи. Искажаясь в дыму, звучал голос наемника. Непонятные отрывочные слова, произнесенные в невнятном ритме, то убыстряясь, то, наоборот, замедляясь смешивались, переплетались между собой и зачаровывали. Точнее пытались зачаровать меня, на которого не действовала никакая магия. Еще чуть-чуть и я сольюсь с этим голосом. Звуки становятся все резче и резче, превращаясь в отрывочные возгласы. У меня запульсировало в виска, и я разбирал лишь слова: "Повинуйся, повинуйся, повинуйся!" Заклинание, произносимое Вагуром, очень древнее и очень выматывающее. Причем для его осуществления кроме редкого зелья был необходим еще сильный маг, которым мой возможный братец являться никак не может.
  Осев на пол, туда, где воздух посвежей, я потряс головой выветривая набившиеся слова. Теперь стоит задуматься - зачем применять такое сильное заклинание к какому-то толмачу. Хорошо, что на меня никакая магия не действует, и сейчас я сохраняю полный рассудок. Мгновенно в голову пришел очередной авантюрный план. Ох, умру я как - нибудь из-за тяги к приключениям, но сделать ничего с собой при авантюрном зуде не могу. Когда туман рассеется, любители поколдовать увидят перед собой покорного слугу, ведь убежать я всегда смогу, поскольку очарованных пленников не охраняют. Они всегда идут вслед за чародеем, наложившим заклинание.
  В школу привозили человека, попавшего под действие этого колдовства. Надеюсь, что смогу достоверно изобразить очарованного и одновременно узнать много нового.
  Придав взгляду должный уровень стеклянности, я застыл на полу. Туман потихоньку рассеивался, и мебель в комнате стала принимать знакомые очертания.
  Вагур устало сел в кресло напротив. Через несколько минут дверь в комнату открылась, и вошел Юлиус. На его плече восседал нахохлившийся Арчи. Втянув ноздрями воздух, в котором витал ощутимый запах миндаля, человек довольно потер руки.
  - Как видишь, я опять выиграл. Хозяйка наградит меня. Твоя затея провалилась, еще одно доказательство, что сила может решить любую проблему. Ведь твои "мирные" идеи не сработали. Ни план с наймом, ни план с родственными чувствами - не привлекли бродягу. А магия сделала его послушным орудием в руках Хозяйки.
  От резкого движения Птица встрепыхнулась и, расправив крылья, спланировала к креслу. Пригладив вздыбленные перья на голове попугая, Вагур утомленно произнес:
   - Желанием Хозяйки было именно мирное решение проблемы дороги, а не силовое. И не известно, что в награду ты получишь за свою инициативу - вознаграждение или немилость. А прибегать к помощи черного мага для сотворения заклинания было явно излишне.
  - Может быть, - огрызнулся Юлиус, - но я не жалею. Я через глазок видел его рожу, когда ты сказал, что яд на него не подействовал, потому, что он принадлежит к одному из знатных родов. Такое самодовольство должно быть наказано. А как он вел себя в трактире! Эта шваль строила из себя болвана, будто разговор наш его и не касается. Фигляр!
  - Заткнись, - обрубил откровения Вагур - история, которую я ему рассказал практически подлинная, только он, судя по всему, приходится родственником, правда очень дальним, нашей Хозяйке. А тебе известно, как она дорожит близкой кровью. От ее некогда могущественного рода, после мертвой столицы, осталось всего несколько человек и каждый для нее на вес золота. А я по твоему приказу его околдовал. Да еще и дал покопаться в своей голове черному магу. Неизвестно, что он еще записал в мою черепушку, кроме слов заклинания. И чем это мне потом обернется.
  - Но-но! Не забывай, с кем ты разговариваешь! Скажи спасибо Хозяйке, за то что она за тебя заступилась! Не знал я, что ей служат такие... Все, все! Не вспыхивай. Зато мы теперь в расчете, и я сниму с тебя все обвинения. Но скажи мне, как тебя нашла Хозяйка? Что она пообещала?
  -Не трогай меня. Лучше своим делом займись. - Порывистым движением наемник вскочил с кресла и отошел в угол, посадить птицу в клетку.
  Юлиус рассматривал меня с эдаким брезгливым любопытством, как другой бы смотрел на невиданного жука, уже дохлого, а потому не вызывающего столь уж большого отвращения. Поддернув полы расшитого кафтана, он присел на корточки. Горячие потные пальцы коснулись висков, и требовательно потянули голову на себя. Теперь я смотрел прямо ему в глаза. Серые, холодные, жестокие, они пытались заглянуть в меня, узнать, что же там внутри. Стараясь не обращать внимания на острую боль в шее, я вовсю изображал безмозглое растение.
  -Ты слышишь меня? - спросил вкрадчивый голос. Ох, не помню я, как вели себя подчиняющиеся. Могли ли они говорить, или только тупо выполняли приказы? Не помню!
  -Отвечай! Слышишь?
  -Да. - Мой голос звучит хрипло. Полное отсутствие эмоций. Я чурбан, я дерево, спокойно.
  -Хорошо. Ты должен отвести нас в Эстобург живыми и здоровыми. Ты будешь выполнять все мои приказы, и при этом вести себя как обычно. Когда наемник хлопнет в ладоши, ты очнешься, и забудешь, что видел меня здесь. Ты будешь вести себя как обычно, но повиноваться мне. Полностью повиноваться. И если я прикажу лизать сапоги, ты будешь с радостью это делать. Ты понял? Отвечай!
  -Да. - Ох, как тяжело далось мне это "Да". Главное не сорваться, и продолжать. Я дерево, дерево. Бревно бесчувственное.
   Добившись нужного, Юлиус моментально утратил ко мне интерес. По пути к двери, брезгливо вытер руки о валяющийся на кровати платок.
  - Завтра приходи ко мне перед обедом с этим, - небрежный кивок в мою сторону, и мужчина вышел за дверь. Вагур, все это время молчаливо стоявший в углу, невозмутимый как веник в женской бане, рванул с места, и вот теперь уже его руки фиксируют мою голову. Глаза в глаза. Тоже серые, тоже жесткие, но усталые.
  - Ты не должен подчинятся Юлиусу. Отведешь нас по Дороге, а потом исчезнешь. Доверяй мне! Отведи нас в Эстобург и исчезни, пока Хозяйка не решила, что с тобой делать. Слышишь!? - торопливый шепот срывается с губ. Глаза с надеждой смотрят на меня. Понял ли я? Конечно понял, но виду не показываю. Вагур разочарованно отпускает мою голову и громко хлопает в ладоши.
  Я "просыпаюсь". Испуганно таращу глаза на Вагура.
  -Что со мной случилось? Почему я на полу?
  -Не знаю. Ты вдруг зашатался и сполз на пол. Ты что-нибудь помнишь? - в голосе нет интереса, лишь одна усталость.
  - Что?
  - Нет, ничего я это так. Кстати ты надумал провести нас по старой дороге? Не переживай ты не останешься в накладе.
  - Ладно, - ответил я и заметил, как в глазах Вагура промелькнуло облегчение. - Так, когда мы отправляемся?
  - Завтра с утра, тебе есть, где переночевать? Если нет, могу предложить эту комнату, здесь довольно чисто.
  - Нет я хочу еще прогуляться по городу, но не мог бы ты распорядиться, чтобы моего осла пристроили на конюшню да накормили овсом, так сказать как часть будущего каравана.
  - Без проблем.
  Я развернулся и вышел из комнаты. На улице, выдрав неуемного осла из колючего куста, я отвел его на конюшню, вновь наказав упрямой скотине стеречь мое имущество, за вознаграждение в виде меры отборного овса.
  Прохлада улицы отрезвила меня, но авантюрный зуд не отпускал. Голос разума пытался пробиться сквозь пелену сумбурных мыслей, наводнивших мою голову, но ему это не удалось. Единственное чего он добился - у меня заболела голова. Да без кружки хорошего пива во всей этой заварухе, мне не разобраться. И стоило мне только поднять глаза от булыжников мостовой, где я тщетно пытался найти истину, как взгляд уперся в приветливую вывеску кабака здоровяка Мо.
  Симпатичная служаночка уже выставляла за порог последних посетителей, но вымученая улыбка растопила ее каменное сердце, и мне было позволено зайти внутрь и получить желанную кружку пива.
  Усевшись в пустом трактире, за один из столиков я задумался, точнее попытался систематизировать события, произошедшие со мной за сегодняшний беспокойный вечер. Служанка деловито гремела кружками, но ее призывные взгляды, били мимо цели. Проклятье, да за один такой взгляд до захода солнца я готов был бы отдать последнего осла, - а сейчас глухое беспокойство опутало мою душу. И желание девушки не пробудило ответа в моем теле.
  Мо появившись в дверях, сразу оценил обстановку и прогнал девицу домой. За что я ценю этого старого болтуна, так за чувство понимания момента. Крякнув, толстяк прошел мимо меня, по пути приказывая свету потухнуть. Оглянувшись на пороге, он запер дверь, и поднялся на второй этаж в жилую часть, оставив меня в одиночестве, при свете тусклой лампы.
  Итак, что я имею к сегодняшнему вечеру. Во-первых, меня околдовали, ну или попытались это сделать - что в моей ситуации выглядит равнозначно. Во- вторых, оказывается, у меня есть дальние родственники, точнее родственница, очень ценящая наличие во мне крови с определенными свойствами, а поскольку она планировала убедить меня участвовать в ее затее добровольно - очевидно она знает о моих способностях и возможностях. И нельзя сбрасывать со счетов тот факт, что мое сопротивление любой магии, именно та черта, которая свойственна этому клану, а значит, она точно поймет, что заклинание на меня не смогло подействовать. И это может разоблачить меня перед Юлиусом, который, наверняка, боясь гнева Хозяйки - предпочтет просто убить меня, чтобы она не догадалась о происшедшем. Но это произойдет только в том случае, если она сама не скрывает свои способности от окружающих. В третьих - Вагур почему- то питает ко мне дружеские чувства. В четверных история - рассказанная Вагуром очень похожа на правду и совпадает с моими отрывочными детскими воспоминаниями. А это наводит на подозрения, что Вагура и Хозяйку связывают более давние и прочные отношения, чем это видится Юлиусу. Ну а самое забавное в этой ситуации, что эта родственница очень влиятельная особа, чье слово может изменить картину мира, так как, судя по слухам, доносящимся из неофициальной столицы - Эстобурга, куда направляются мои "Наниматели", там сейчас очень не спокойно.
  Получив такой расклад, любой здравомыслящий человек бежал бы в леса и затаился бы там, на время, пока все не успокоится. Но слово "здравомыслящий" никогда не относилось к характеристике мой личности. А значит, на рассвете я пойду на встречу с Вагуром и Юлиусом. Ну а старый травник некоторое время подождет за пазухой встречи с будущим владельцем, хотя не в моих правилах срывать сроки доставки.
  Помедитировав еще минут десять над кружкой, я решил, что больше никаких умных мыслей в голову не придет. А потому пора укладываться спать. Да и заполночь давно. За барной стойкой находился маленький вытертый диванчик без одного подлокотника. Как раз между бочками с пивом. Мое самое любимое место во всей таверне. Я подтащил лавку, и пристроил ее в ногах. Диванчик-то маленький, а я длинненький. Скинув сапоги и укутав ноги курткой, я безмятежно вздохнул - и погасла лампа. Проблемы и до завтра подождут, а здоровый сон - это архиважно.
  К сожалению не все так думали. Стоило мне задремать, как в мою голову вежливо постучали. Я ошарашено открыл глаза. Две зеленые светящиеся гляделки безотрывно смотрели на меня.
  -"Свет" - осипшим голосом скомандовал я. Мой тихий приказ услышала лишь мутная лампочка на стойке. С глухим жужжанием она пару раз мигнула, и тускло засветилась. На спинке дивана, как раз над моей головой сидел Бурс. Острые когти впились в вытертую ткань. Пушистый хвост недовольно бьет по бокам. Нда, физиономия у кота кислая.
  -Котяяра. Как ты здесь очутился, почему не в школе? - Пушистый конечно же не ответил на мое радостное сюсюканье. Тяжелая тушка спрыгнула со спинки дивана и бухнулась мне на грудь.
  - Бурся, ну где твоя грациозность? Так прыгнуть может себе позволить только небольшого размера слон, но ни как не представитель кошачьего племени.
  Кот стукнул мне по носу хвостом, мол, не забывайся. Пришлось извиниться, и начать заглаживать вину: за ушами, по спинке, под подбородком. Пальцы нащупали на шее кожаную ленту. С каких пор коты носят ошейники. Да еще с мутным красным камнем? Оппа. А такой же камешек вделан в сережку, что я сегодня нашел. И где-то еще его видел.
  Рассмотреть ошейник поподробней мне не дал кот. Вдруг, ни с того ни с сего, он взвился на месте. Вылезшие когти вонзились в грудь. Шерсть дыбом. Благодушная морда оскалилась, и Бурс зашипел, плюясь во все стороны, в том числе мне в лицо. Ругаясь на чем свет стоит, я вскочил с дивана и попытался оторвать кота, но острые когти, продрав прочную рубаху впились в кожу, оставляя кровавые царапины. И только я хотел шваркнуть животное о бочку, как тельце в моих руках расслабилось и обмякло. Глаза его закатились.
  От камня вделанного в ошейник полился ровный красный свет. Мутная сердцевина исчезла, и прозрачные грани приобрели четкость.
  -Да что за хренатень здесь происходит!
  -Мальчик мой, не смей сквернословить! - голос, раздавшийся изо рта кота, явно принадлежал Карлите.
  -Карлита? Ух, извините. Вы где? - я, как дурак, заглянул в пасть Бурсу. Перевертел зверя в руках, и даже задрал хвост. Хорошо еще, что меня никто не видел.
  -Перестань мучить бедное животное. Нет времени на глупости. У Ордена магов к тебе просьба. Как можно быстрей отправляйся в Эстобург. Там мы с тобой свяжемся. Мальчик мой, это очень важно. Король при смерти, а наследников не могут отыскать даже лучшие наши маги. Одного из принцев последний раз видели в Эстобурге, найди его!
  Бурс вышел из оцепенения. Коротко мяфкнув он вырвался из рук. Устроившись на диванчике, начал вылизывать вздыбленную шерсть, приводя ее в относительный порядок. Будто бы что-то услышав, кот насторожился. Левое ухо дернулось, ловя звуки, и старый проныра исчез.
  Я наконец-то закрыл рот. Вот это да! Интересный способ связи, но еще интересней новости. Полгода назад король отмечал свое сорокапятилетие. Я видел этого здоровяка, когда он принимал участие в соревновании метания гномьих топоров. Силища неимоверная. А по энергичности, их величество переплюнул и трех своих отроков, которые бледными накуксившимися тенями, мотались за отцом на празднике. И такой человек умирает?
  Нет, не в том я сегодня состоянии, чтобы думать. С утреца да на свежую голову и поразмыслим. А пока - спать.
  Ни свет, ни заря разбудил меня Мо. На цыпочках пробираясь к заветным бочкам, трактирщик совершенно забыл про дико скрипящие половицы. Пришлось открывать глаза.
  -А так ты уже не спишь? - обрадовался Мо. -Давай-ка наярим для бодрости по кружечке.
  От пива я отказался. Мо, налив полную кружку, опустошил ее за три глотка. Одобрительно крякнув, и утерев пену с губ, он потопал вверх по лестнице, жестом велев идти следом.
   Комната со дня моего первого визита совершенно не изменилась. Все такая же свалка барахла по углам, и идеальная чистота вокруг кровати. Отодвинув с дороги седло, Мо подобрался к комоду. В нижнем ящике, среди подштанников в цветочек, непарных носков, серебряных ложек и вилок лежал небольшой предмет, завернутый в тряпицу.
   -О! Гляди. Это я тебе и хотел показать.
  В больших руках трактирщика оказалась красная металлическая пластина, размером с мой палец. На одной из сторон виднелись мелкие камешки, образующие причудливый узор. Причем камешки, отчетливо напоминали минерал из подобранной сережки и ошейника Бурса.
  Да, эти совпадения наводят на определенные размышления - уж не одна ли из забытых тайн вновь всплывает на поверхность, что бы замутить картину мироздания. И как всегда в самые шаловливые руки. И потом только ленивый не будет склонять мое имя на перекрестках империи. Погрузившись в созерцание странного узора, а пропустил некоторую часть истории этого предмета, которую Мо увлеченно мне рассказывал. А вернуло меня на землю небольшое лезвие, которое Мо достал из пластины, аккуратно поддев ногтем незаметную выемку. Я протянул руку и проверил пальцем лезвие - необычная заточка, сталь неправдоподобно гладкая и похожа на темный жемчуг .
  -Хе, ты еще это не видел. - Отобрав у меня нож, Мо подцепил пальцем очередную зазубрину, и с другой стороны появился металлический крючок.
  - И заметь, никакой магии при изготовлении! Ни гномьей, ни человечьей. Я специально бегал проверять в магистратуру! - усмехнулся Мо, довольный произведенным эффектом. - Бери, пока дарю.
  - А камни?
  - Что камни? - не понял Мо.
  - Ну что сказали в магистратуре об этих камнях?
  - Каких камнях! - возмутился Мо.
  Я взял нож, и повернул его гранью с камнями к робкому лучику солнца, пробивавшемуся сквозь закрытые ставни. Камешки вспыхнули и сразу же погасли, снова став безликими, совершенно не выделяясь на красном фоне рукоятки.
  - Ну, ты глазастый, - восхищенно протянул трактирщик, - он у меня уже четыре декады, а я в первый раз заметил эти камешки. А еще этот странный узор, который они образуют. Где-то я его уже видел. Кстати, - спохватился он, - в магистратуре их тоже не заметили. Ну, по крайней мере, мне там о них ничего не сказали. Но ты бери, не бойся, ножик проверили - он безопасен.
  Я ничего не стал говорить Мо о безопасности этих камней. Ведь не далее как сегодняшней ночью, я видел один такой же при очень странных обстоятельствах. Но не огорчать же друга из-за каких-то подозрений, да и ножик мне понравился, особенно его функциональность. Сунув новое приобретение в карман, я торопливо попрощался с Мо, поблагодарив его за теплое гостеприимство. Мне пора было отправляться на встречу с одним из моих "повелителей", который по странному капризу хотел получить мое доверие, а не полное подчинение. Но решение этого вопроса я решил отложить на будущее, сделав, конечно же, зарубку на память, чтобы не потерять этот факт во множестве других.
  Пока ноги вели меня к постоялому двору, я судорожно вспоминал полученные накануне инструкции. Наверняка этот злыдень Юлиус захочет проверить, как действует заклинание. Однако после я получил тоже недвусмысленные указания Вагура. Значит так, веду себя как обычно, не слушаюсь указаний Юлиуса, и сопровождаю караван в Эстобург. Пусть Вагур сам разбирается с Юлиусом. Если пошел на него в открытую, значит, на его стороне есть сила, недоступная Юлиусу. Пусть ребятки выясняют отношения между собой, считая меня безопасной марионеткой. Своих козырей не стоит раскрывать до конца партии.
  Ворота конюшни постоялого двора были распахнуты, и было видно нетерпеливо расхаживающего Вагура. Да, пускай парень испытывает ко мне теплые чувства, но меня это не должно заботить - я веду себя как обычно, а значит, его желания мне безразличны.
  - Ты опоздал! - заметил Вагур.
  - Хм..., - ну что дам-ка я ему первый урок общения с караванщиком, - я веду караван, а караванщик никогда не опаздывает. Запомните это, если хотите, что бы наше путешествие было комфортным. И еще пара правил: сопровождающий караван на дороге всегда прав, я не тороплюсь, но никого ждать также не буду. Самое главное - ритм. Сейчас тебе эти правила кажутся бредом, но там они помогут нам выжить, а те, кто не прислушается к ним - просто умрут. Это факт.
  Произнеся эту тираду, я оставил опешившего Вагура и направился в конюшню, - я должен был проверить свое имущество - упрямую скотинку и седельные сумки, с полезным барахлом.
  Надо отдать должное наемнику он быстро сориентировался в ситуации. Найдя меня у денника ишака, он вежливо поинтересовался:
  - Скажи, а прилично ли караванщику путешествовать сидя на ишаке? Не лучше ли тебе пересесть на этого сильного жеребца, и он указал рукой на противоположный денник.
  Я задумчиво покачал головой. Конь был не плох, но путь нужно завершать с тем животным, с которым начал дорогу, иначе судьба отвернется от тебя.
  -Я, пожалуй, откажусь от твоего заманчивого предложения и поеду на ишаке.
  На мои слова сварливая скотинка тряхнула головой и метнула гордый взгляд в сторону отвергнутого жеребца.
  - Ведь благородному коню не престало таскать поклажу. А ослу в самый раз.
  Ишак, приподняв верхнюю губу, оскалил зубы и нецензурно фыркнул в мою сторону.
  - Ну, как знаешь, - ответил Вагур. - Я готов. Вещи собраны, осталось только клетку к седлу приторочить.
  -Ты хочешь взять попугая с собой?
  -Конечно! Я с ним не расстаюсь. - взгляд, брошенный на меня был полон удивления. - А что?
  -Ээ... Я подозреваю, что над птицей поколдовал какой-нибудь друид или белый маг, и она теперь до последнего перышка в хвосте начинена магией. Да? - получив утвердительный кивок, я продолжил - Я бы посоветовал его не брать. Дорога не любит чужую магию и может случайно ее уничтожить. Можно устроить птицу в таверне у Мо. Он о ней прекрасно позаботится.
  -Я никогда с ней не расстаюсь!
  -Тебе решать. Можешь не расставаться и прибыть в Эстобург с чучелом. Или оставить его у Мо, а потом забрать. Живого здорового и порядком откормленного. Да, кстати, на твоем коне и в вещах нет магических штучек? Проверь, чтобы не попали - испортятся или еще хуже - тебя покалечат.
  Подготовка и проверка лошади с поклажей заняла много времени. Солнышко почти добралось до зенита, когда я закончил осмотр. Кто бы мог подумать, что на бедном животном было столько охранных амулетов. Пришлось проверить каждый гвоздь в подкове, каждую заклепку в упряжи. Но и с этой работой мы с Вагуром справились.
  Пришло время отправляться за пассажирами. По дороге к дому мы заскочили в таверну и отдали попугая Мо. Наемник трепетно попрощался с птицей. Пока он давал трактирщику длинный список наставлений, чем кормить, чем не кормить и как ухаживать за Арчи, я пробрался на верх. Под седлом в полу я открыл тайник хозяина. Он и не подозревал, что я знаю о существовании этого запечатанного магией хранилища. А еще Мо не знал, что в его тайнике есть еще один секрет. Как раз под мешочками туго набитыми монетами находилась еще одна дверца. Именно туда я и спрятал травник, а также еще несколько амулетов напичканных магией.
  К дому мэра мы прибыли как раз тогда, когда часы на магистратуре начали отбивать полдень. Вагур уверенно кинул поводья подбежавшему слуге, поднялся по лестнице и молча прошел в дверь мимо стражников. Меня же внутрь не пустили. Двое охранников загородили мне проход.
  -Тебе велено идти через другой вход со двора прямо на кухню, - пробубнил один.
  Ну, что ж, что то подобное я и ожидал. Вслед за слугой ведущим коня и моего ослика я обогнул роскошное здание и направился ко входу для менее важных персон. Кухню я учуял по соблазнительным запахам. Гвал там стоял невообразимый. По кухне носились поварята, тощая кухарка со зверским выражением лица мешала что-то в гигантской кастрюле. Брызги летели во все стороны. Маленький повар со съехавшим на макушку колпаком с задумчивым видом дегустировал пирожки лежащие на подносе. Одобрительный кивок и слуга потащил поднос к выходу. На меня никто не обращал внимания.
  В самом углу за столом невозмутимо кушал суп Бровий. Я отыскал в этом хаосе чистую тарелку и ложку, зачерпнул кипящий на плите суп и присоединился к знакомому стражнику. Обед прошел в дружеской тишине. Нет, конечно, со всех сторон доносились крики и звон посуды, но мы с Бровием молча доели суп, слопали рагу, которое вытребовал стражник у поварихи, и сыто отвалились от стола.
  После обеда мы час посидели на улице. Бровий жаловался на тяжелую долю стражника, а я грелся не солнышке, когда во дворе началось столпотворение. Беготня из кухни переместилась на улицу. Из конюшни выводили запряженных лошадей, из дома толпа слуг притащила багаж, а под конец выкатили заинтересовавшую меня карету без гербов.
  -Вас у главного входа ждут - сообщил мальчишка конюшенный, приведя мне осла. В кухне я успел прихватить порядочное количество вернувшихся с пира не съеденных пирожков. Незаметно забрал кусок вяленого мяса, пару морковок и наполнил бурдюк водой.
  Бровий на прощанье крепко пожал мне руку, и я потопал вслед за давно скрывшейся со двора каретой.
  Лучники уже сидели на конях спереди и сзади кареты. Впереди кавалькады стоял, Вагур придерживая жеребца, и хмуро выслушивал слова Юлиуса. Заметив меня, наемник произнес:
  -Вон он идет. Вы бы лучше в карету садились. - Юлиус переместил свой гнев на более подходящий объект:
  -И где тебя носит? Почему мы должны дожидаться тебя! Давай пошевеливайся! Не ночью же нам отправляться.
  Выместив свой гнев, мужчина залез в карету и крикнул "трогай". Ну, мы и тронули. Впереди по булыжной мостовой шагал я. За мной трусил ослик. Следом, на громко цокающих копытами лошадях следовал Вагур и пара лучников. В середине процессии поскрипывала карета и повозки, а сзади ехало еще четверо лучников. Горожане оглядывались на нас и провожали удивленными взглядами.
   Из города мы вышли через другие ворота, ведущие к горам. Я наслаждался природой. Солнце, давно перевалившее за полдень уже не жарило, лишь приятно согревало. Небо голубое, в поле поют птички, самостоятельный осел не сбивая темпа жует травку. Почти красота. Вот только нетерпеливые спутники постоянно пытаются меня обогнать. Юлиус каждые пять минут высовывался из окна и оглушительно орал мне, чтобы я пошевеливался. Ну я немного прибавлял шаг, но тут же возвращался к привычному мне ритму.
  Весь путь до предгорья, мы прошли часа за четыре. Солнышко клонилось к закату, Юлиус устал кричать и охрип, а посему уже давно не высовывался из кареты пытаясь добавить нам скорости. Вагур спешился и не спеша шел рядом со мной, ведя коня за повод.
  -Слушай, а почему ты не велел остальным избавится от магических вещей? У лучников-то стрелы точно начинены магией - вдруг спросил Вагур, когда мы уже подходили к воротам цыркан.
  -А им не обязательно. Они с нами не пойдут?
  -Уж не думаешь ли ты, что Юлиус пойдет в горы без охраны? Сомневаюсь.
  -Думаешь не пойдет? Ну что ж, тогда ему придется остаться здесь, - невозмутимо ответил я, направляясь прямо к воротам в холме.
  Тихонько отбив пальцами по железным створам заковыристую мелодию я стал ждать. Из кареты выполз Юлиус.
  -Уж не думаешь ли ты что тебя услышат? Мы вчера пол часа в дверь стучали со всей мочи, пока не открыли. - Осипшим голосом сказал он.
  Я ничего не ответил, потому что за моей спиной заскрипело, и в воротах открылась маленькая дверь. Оттуда высунулось бледное лицо.
  -Кого там несет? - Недовольно заорал мужчина. Заметив меня, он сменил тон на более благосклонный. - А, толмачь, ты что ли? Ого, с компанией и охраной. Давненько тебя здесь не было, давненько.
  Почесав лохматую голову, парень улыбнулся и сказал: ну заходь, раз пришел, только разрешение покаж. Для порядка.
  Пришлось мне снимать правый сапог. На пятке находилась цветная татуировка - ящерица, высовывающая длинный язык. После того, как барон дал мне это разрешение - дня три не мог нормально ходить, пока не зажило.
  -Все в порядке, заходь. Правила помнишь, надеюсь? - и мужчина скрылся за дверью.
  Правила я помнил хорошо, поэтому молча сбегал к груженым повозкам, схватил одну из корзин с провизией, бурдюк, в котором что-то плескалась. Вернувшись к двери, сунул все это в руки удивленному Вагуру.
  Повисшее на поляне молчание нарушил Юлиус:
  -Я не понял, мы едем или как? Они собираются открывать ворота, чтобы карета влезла или нам до скончания веков тут стоять?
  В очередной раз проигнорировав этого человека, я встал у дверки и прижал руку к едва заметной вмятине на металлической поверхности. По краям ладони пробежали голубоватые искры, и кожу неприятно защипало.
  Вздохнув, я начал зачитывать положенные слова:
  -Я, Олеж, будучи толмачом, намереваюсь вступить на дорогу и беру с собой в спутники живое существо, за которое поручаюсь. Осла.
  Повернувшись к названному существу, я громко цыкнул на него:
  -Ушастый, топай сюда. Морковку дам! - Осел видимо решил поверить моим словам. Оторвавшись от пощипывания травы, он подозрительно подошел ко мне. Было трудно одной рукой направить его в створ двери, но, дав несильный пинок, все же удалось загнать зверя внутрь. Когда скрылся хвост, по дверному проему как бы прошла еле заметная волна.
  -Я, Олеж, будучи толмачом, намереваюсь вступить на дорогу и беру с собой в спутники живые существа, за которые поручаюсь. Своего охранника и его коня.
  Вагур, заметив мой кивок, одной рукой схватил за узду, другой пытаясь удержать сунутые мной вещи, вошел в открытую дверь. Коню пришлось низко наклонять голову, чтобы пройти в проем, но он послушно шагнул в темноту вслед за хозяином. Опять волна.
  Тут вышел из оцепенения Юлиус. Он сначала долго орал на меня, за то что я не предупредил о том, что карета не сможет пройти. Потом устроил бурное выяснение, кто в какой последовательности пойдет в ворота.
   Мне пришлось его прервать.
  -Один. Со мной может пойти еще только один человек. Выбирайте.
  Юлиус открыл было рот, но я был неумолим. Чеканя слова, я произнес:
  - Юлиус напоминаю для тех, кто плохо расслышал, а именно для Вас. На дорогу вместе со мной может взойти еще только одно живое существо. Мне не важно, будет ли это человек или бессловесная тварь. И еще для того, чтобы Вы не делали глупостей, сообщаю - я уже нахожусь в ритме дороги, и люди не прошедшие инициализацию, не могут причинить мне никакого вреда.
  Тем временем, один из лучников, получив отмашку Юлиуса, попытался выстрелить в мою сторону, однако, стрела зависла на расстоянии вытянутой руки от моей груди и через миг осела прахом у сапог.
  - Юлиус, - продолжил я, - время уходит, ритм зовет за собой. Через несколько биений сердца я уйду. Один или со спутником - решай!
  Внезапно распахнулась дверца кареты, и оттуда вышел мужчина, возраст которого определить было сложно, поскольку на лицо бросали густую тень поля шляпы, да и наступающие сумерки скрывали очертания фигуры. На плече у него висела объемная сумка.
  - С тобой по дороге пойду я, - раздался сильный молодой голос. - Я буду добрым попутчиком, и ответственность разделю с тобой. - Произнес он слова старой клятвы попутчиков. После этого ни один караванщик не сможет отказать человеку, без серьезных причин, к таковым, например, относится кровная вражда или месть. Несложные слова клятвы мало кто знает, а караванщики молчат о ее существовании. Кому понравиться водить кого попало по Дороге и, несмотря на слова клятвы о разделении, полностью нести ответственность.
  - Хорошо, - только и смог выдавить я. Честно говоря, я не ожидал подобного поворота событий. А мужчина, проходя мимо Юлиуса, сказал: "Ты не справился. Но награда все же найдет тебя - жди".
  Пока Юлиус стоял в растерянности на пыльной дороге, освещаемой последними лучами солнца, и метал ненавидящие взгляды то на меня, то на моего непрошеного попутчика, я завершил ритуал.
  -Я, Олеж, будучи толмачом, намереваюсь вступить на дорогу и беру с собой в попутчики этого человека.
  Он подошел ко мне и был готов вступить на Дорогу, но я придержал его. Все-таки я нес за него ответственность и не мог не предупредить. - На дорогу нельзя идти с волшебством, ни в душе, ни на теле.
  - Я знаю, - ответил он и шагнул в створ. Снова прошла волна, на сей раз белая, подтверждающая, что на дорогу вошел попутчик караванщика. Мне оставалось только догадываться, откуда этот странный человек мог знать Дорожные правила. Проводники вроде меня не распространяются об их существовании. Да и проводников на весь мир, наверное, только полдюжины, если не меньше. И все, кроме меня, цыркане, чутко следящие за сохранением тайн, попавших в их руки. Чужаки всегда вызывают у них недоверие, и я считал себя единственным исключением из этого правила, а тут...
  Но размышлять на дороге можно только в движении, и ритм уже тянул меня внутрь. Я решительно сделал шаг и вошел в дверь, которая с лязгом захлопнулась за мной, оставляя Юлиуса и охрану на пыльной дороге ведущей в никуда, по крайней мере для них. Для них остался только один путь - обратно в Краснобад.
  
  НА ДОРОГЕ.
  Старая дорога, вновь открытая цырканами, всего несколько циклов назад представляла собой сеть туннелев в недрах горы. Основной туннель постоянно петлял и разветвлялся. Так что в общепринятом смысле слова дорога не была дорогой, а запутанным лабиринтом, найти направление в котором могли только определенные люди - караващики. Быть караванщиком значит слышать или чувствовать дорогу. Каждый раз путь в один и тот же пункт назначения занимал разное количество времени и проходил по разным туннелям. От караванщика в дороге требовалось только одно - слышать ведущий его ритм, и тогда каравану не грозило потеряться в недрах Малохских гор.
  А ответственность означала, что караванщик должен следить, что бы ни один человек не отстал по пути, и самое главное не навредил туннелям. Ни один свод, ни один сталактит не должны быть поцарапаны или повреждены, поскольку в этом случае или уходил ритм уходил и после этого караван мог бродить по туннелям месяцами, не находя выхода. Первое время часто случались исчезновения караванов, пока не были найдены старые дорожные правила, объяснившие многие странности. Дороги. И сразу число работающих караванщиков сильно сократилось. Теперь только смельчаки рисковали проводить караваны. Или на человека, который пытался навредить дороге нападали охранные заклинания и он уже был не жилец.
  Меня дорога не страшила, а просто тянула, звала и манила, причем молча без всякого музыкального сопровождения. Хотя я знавал людей, для которых ритм дороги именно звучал, например как барабанная дробь или звук марша. Я любил проходить темными тихими тоннелями, зовущими в разные направления, где звук падающих капель, придавал больше загадочного очарования древнему пути.
  Сейчас же оказавшись по другую сторону ворот, я приветливо взмахнул рукой привратнику и, не заходя в сторожевой форт циркан, отправился в путь. Ребята не обидятся на мою невежливость, они знают, если дорога зовет - надо идти.
  Проходя последние шаги на открытом воздухе, я дал последние инструкции своему каравану:
  - Ни при каких условиях Вы не должны повреждать стен, не смейте поднимать камни, выстилающие туннели и не отходите далеко от меня. Запомните, от этого зависит Ваша безопасность. Вагур, присматривайте за своим конем, он не должен есть подземный мох.
  Сделав буквально еще несколько шагов, наша компания вошла в раскрытый зев Старой Дороги. Однако появление свода над головой не изменило освещенности, и хотя мне для комфортного путешествия свет не был нужен, моим спутникам он со временем стал бы просто необходим. Поэтому, проходя мимо поленниц с готовыми факелами я взял пару и, глядя на меня, мои спутники тоже захватили несколько штук.
   Надо бы присмотреться к новому попутчику, что он за человек, почему Вагур бросает на него такие хмурые взгляды. Но сначала поприветствовать дорогу. Внутри зарождался восторг. Каждый раз, ступая на дорогу, во мне всплывало странное чувство - как будто я соединялся с чем-то родным, но давно забытым, без чего не ощущаешь всю полноту жизни. И вот ты годы живешь без этого и постепенно пустота потери уходит, закрывается другими впечатлениями. А однажды это к тебе приходит вновь, и ты ужасаешься - как же ты все время жил без этого.
  Дорога устроена так, что она всегда рада принять тебя, стать твоей частью, если ты идешь с целью. Она рождается в тебе вместе с началом пути, она живет твоим стремлением достичь места и с восторгом помогает тебе. Но чем ближе конец пути, тем менее охотно она тебе помогает. Дорога чувствует, что скоро конец путешествия, а значит, близится и ее конец. На выходе дорога в тебе умирает. Умирает то волшебное чувство неизведанного, что бурлит в крови и побуждает двигаться вперед. Умирают безрассудность и отвага, сопутствующие всю дорогу, помогающие не терять духа и смело идти вперед с улыбкой безумца, не обращая внимания на препятствия. Просто идти вперед к своей цели.
  Заканчиваясь, дорога умирает в тебе. И вместе с ее смертью из памяти уходят эмоции. Вспоминая прошедший путь, я порой ужасаюсь, как я сумел преодолеть все эти трудности. Как я смел себя вести так, будто мне подвластно все, как будто я бессмертен. Я забываю, как это было прекрасно.
  Множество поколений цыркан, потерянными кочевали по миру, ища приюта. Ни в одном королевстве не находя покоя. Они все время стремились дальше и дальше, и только в пути чувствовали что жизнь идет правильно. Кровь предков тянула их к Дороге, пока, наконец, они не нашли ее, вновь обретя потерянный дом. Возможно, что среди моих предков был человек, связанный с Дорогой - не знаю. Но всякий раз, вступая на дорогу, во мне пробуждаются вихри эмоций, не доступных мне на поверхности, множество несбыточных надежд и фантазий, рвет сознание на части и только твердое знание конечной цели - не дает потеряться в омуте страстей.
  И вот сейчас, на несколько секунд забыв про спутников, я растворяюсь в Дороге. Я чувствую, как она во мне зарождается. Сначала чувствую, что встретил старого друга, с которым много общих воспоминаний. На губах загорается легкая улыбка. Постепенно Дорога открывается даря мне весь мир. За каждым ее поворотом скрывается такое количество возможностей, что хватит на тысячу миров. Дорога дарит мне шанс стать волшебником, королем, нищим, влюбленным. Стать, кем угодно, стоит лишь пойти по другому пути. Она протягивает мне миллионы дорог, и я в восторге от возможного будущего смеюсь, как безумец.
  Смех, отражаясь от стен, бежит вперед, прокатываясь по тоннелям, разделяясь на перекрестках и усиливаясь. Вот уже сотня сумасшедших великанов хохочет вдали. И я, как всегда, выбираю только свой путь. Борясь с искушением, отворачиваюсь от дорог дарящих наслаждение, власть, богатство. Эти дороги уже проложены и известны. Я же выбираю ту, которая только зарождается, и тянусь к ней. Мой путь не известен. Он будет только таким, каким его сделаю я сам. Возможно, когда-то, по прихоти судьбы он пересечется с отвергнутыми сейчас, и я стану богатым, знаменитым, любимым. Но этого я достигну сам. Дорога приняла мой выбор.
  Пришла пора очнуться. Вагур смотрел на меня ошарашенными глазами. Возможно, в этот момент он жалел, что связал свою жизнь с безумцем, доверился ему. Я кинул ободряющий взгляд, мол, это так, ерунда, бывает. А в целом я очень даже вменяемый. Практически.
  Второй мой спутник глаз не поднимал. Он лишь настороженно стоял в тени, неуверенно тиская в руках факелы. Да и шляпа полностью скрывала его лицо, не давая мне рассмотреть попутчика.
  - Вперед, - сказал я, - ритм задан. Дорога выбрана. - И дернул за поводья ишака, который упрямо пытался зайти в один из боковых проходов. Как ни странно, упертая скотина на этот раз не слишком сопротивлялась моей воле. Вообще ишак периодически демонстрирует точное понимание происходящих событий.
  Я возглавил караван, Вагур шел за мной, ведя за собой коня, замыкал шествие -незнакомец. На очередном повороте Вагур нагнал меня и мрачно поинтересовался - А кто этот человек?
  - Ты у меня спрашиваешь? Я его первый раз увидел, когда он из кареты Юлиуса вышел. Судя по всему, он был главным в этом предприятии, а значит именно ему нужно в Эстобург. Так что это я у тебя должен поинтересоваться, кто он.
  Вагур потрясенно замолчал, очевидно, сказанное мной ошеломило его. На очередном повороте он отстал. Через несколько минут в пещере настолько стемнело, что ради безопасности людей, я решил, что пора зажечь факелы.
  В сводах пещеры древними строителями, ну или может быть создателями, были предусмотрены специальные ниши, в которых зажигалось пламя, когда внутрь попадал деревянный предмет. Вот и в этот раз я остановился у очередной ниши и пригласил своих спутников зажечь факелы. Вагур подошел первым, и пламя его факела озарило наш караван. Загадочный попутчик по-прежнему держался в тени. Круг света, отбрасываемый горящим факелом, касался лишь его широкополой шляпы.
  Подобная скрытность не могла не тревожить меня, но к попутчикам согласно древним правилам приставать с назойливыми расспросами не следовало. Считается, что караванщик должен только довести попутчика до пункта назначения, не интересуясь, ни кто, ни что подвигло его выйти на Дорогу.
  Вагур естественно не знал об этом, и его косые взгляды, которые он бросал на меня, начинали раздражать. Вернее являлись дополнительным раздражающим фактором, а основным являлся неизвестный попутчик. Этот человек суда по всему знал старый кодекс, и я ни как не мог вспомнить правило, которое позволило бы мне нарушить его уединение.
  Привлекая внимание людей, я махнул рукой и снова возглавил караван. До сего времени у меня не было ни одной дороги, которая вызывала бы в моей душе такое раздражение в самом начале. Но в противовес этому чувство пути, ритм - просто завораживал. И чем сильнее я чувствовал ритм, тем сильнее дорога звала меня, манила своим очарованием. В этот раз разбег возможностей был ярче и отчетливей и что больше всего меня пугало - это происходило в самом начале, а не в конце пути, когда бороться с наваждением было проще.
  Сейчас же от полета сознания по вероятностям спасало нарастающее раздражение, да взлягивающий ишак, который почему-то норовил ткнуться в очередной не нужный лаз, именно тогда, когда сознание начинало уходить по дороге.
  Мы шли в молчании больше двух часов. На поверхности уже наступил поздний вечер, солнце зашло, пора и нам искать место для привала. Последние минут пятнадцать я присматривался к дороге - не приведет ли она к подходящей стоянке. Но от всех мелькающих мимо нас призрачных выходах веяло неизвестной опасностью. Ну что ж, если не попадется ничего знакомого, придется разведывать новое место.
  -И долго мы еще будем идти? Пора устраиваться на ночлег. - Я даже вздрогнул, так неожиданно меня отвлекли от распутывания нитей. Ого, наш молчаливый незнакомец, соизволил открыть рот, чтобы отдать команду. Я оглянулся, чтобы высказать все, что думаю по поводу таких вот новоявленных командиров, но уловил знакомое ощущение. Невидимые другим нити были окрашены в дружественный бледно зеленый цвет. Они незаметно опутали меня и предлагали свернуть. В туннеле по правой стене обнаружился узкий проход, куда и тянули меня нити. Сделав шаг, я попытался прочувствовать - куда это нас зовут. Ответвление вправо вело в знакомое место. Не раз мне уже приходилось там останавливаться, это один из самых подходящих и необычных приютов известных мне. Правда, никогда еще меня не приглашали посетить его так настойчиво.
  - Сворачиваем! - скомандовал я, и только шагнув, понял, как это будет расцениваться. Незнакомец посчитает, что его приказом подчиняются, впрочем, это его проблемы. Не хочется жертвовать удобной стоянкой ради выяснения отношений и подтверждения - кто здесь главный. Я и так знаю это.
  Свод туннеля становился все ниже. Больше всего неудобств доставалось коню, ему приходилось очень низко нагибать благородную шею. Пришлось его разгрузить. Часть вещей взвалили на выносливого ослика, остальное пришлось нести в руках Вагуру. Если дальше так пойдет, то боюсь, придется искать другое место для ночлега. Наконец, когда уже мне пришлось идти нагнувшись, а конь с трудом проходил повороты, темнота стала рассеиваться.
  -Потушите факелы и положите их к стене. - Даже без исходящего от них света уже легко можно было рассмотреть, что делается под ногами. Через пару шагов бледно зеленая нить резко обрывалась, упираясь концом в камни. Пришлось долго шарить в том месте по стене, пока ладонь не начало покалывать. Найдя углубление, я приложил руку, и проход залил неестественно яркий свет, идущий от образовавшегося прохода. Я еле успел зажмуриться, чтобы не ослепнуть, к сожалению не успев предупредить об этом попутчиков.
  -Выходи по одному.
  На ощупь, как незрячие котята, Вагур, ведший коня, и незнакомец вышли на воздух. Следом шагнули и мы с ослом.
  Моросил холодный дождик. Капли падали на голову и по волосам сползали за шиворот. Ночную темень прорезал лишь свет от фонаря. Он висел под крышей мраморного здания, из которого мы только что вышли. Вокруг стояло еще множество подобных домов и около каждого росло старое, заскорузлое дерево. Под ногами чавкали сырые опавшие листья.
  -Рассказываю один раз. - Начал говорить я тихим голосом, чтобы привлечь внимание обоих спутников. Именно так, а не громко произнесенные слова лучше доходят до сознания. - Где находится это место, я не знаю. Зато знаю, что здесь мы получим еду и ночлег. Очень прошу ни с кем не пытаться общаться, кроме хозяина постоялого двора, в который мы сейчас направимся. Но главное - ничего, повторяю - ничего не должны вы брать с собой из этого места. В вещах может быть чужеродная магия, которую на взгляд не определить. Пойдемте. - Закончил я и пошагал вдоль темных одноэтажных домов.
  Спутники двинулись вслед, разглядывая странные жилища. Крыши некоторых венчали статуи безобразных животных, с рогами и клыками. Перед другими, на ступеньках сидели мраморные дети, но с крыльями за спиной. И над каждой дверью был нарисован крест с перекладиной.
  -Почему нет окон? Здесь что, живут слепцы? - звонким голосом поинтересовался попутчик. А он оказывается моложе, чем мне думалось. Я вновь попытался рассмотреть его лицо под шляпой, но света было недостаточно. Ничего, в гостинице все прояснится.
  -Нет. Здесь, если можно так выразиться, живут мертвецы. А им свет ни к чему.
  -Что за глупость! - тон у него непререкаемый. - Они что, не сжигают своих родных, чтобы их души до конца освободились от телесной оболочки, и соединились с оставшимися?
  Отвечать я не стал, мы подошли к воротам в ограде. Просунув руки через прутья, я отворил засов, а когда все вышли, также аккуратно запер. Сразу же мы свернули под защиту деревьев, чтобы обойти высокое здание со шпилем. Как-то у меня вышел неприятный инцидент с сумасшедшим мужиком, одетым в платье, живущим в этом доме. Тот вначале ласково меня встретил, с доброй улыбкой, но потом, разглядев получше, спустил собак. И не каких-нибудь мелких шавок, а мускулистых боевых псов, чуть меньше осла. Пришлось спасаться бегством на Дорогу.
  Из леса мы вышли прямиком к конюшне постоялого двора. С сеновала доносилось раскатистое храпение. В ответ на мой заливистый свист храпение смолкло, зато раздалось забористое ругательство на местном языке. То что звучит нецензурная брань - всегда можно понять. К сожалению, я провел в этом мире слишком мало времени, чтобы успеть хорошо выучить язык, но пара знакомых слов, в ругани с сеновала была. Навоз, собака и чья-то мама. Осмысленного словосочетания составить не удалось, поэтому оставалось только догадываться об общем значении фразы.
   Источник брани, не переставая сквернословить, спустился вниз, дверь с грохотом отворилась, и перед нами появился большой детина с небитой физиономией. На голове красовалась черная помятая шляпа. Штаны и не заправленная рубаха были в заплатах. Рассмотрев нас, в свете фонаря, парень испуганно сплюнул на пол и начертил перед грудью пальцами магическую руну, задержавшись в четырех точках - в районе лба, живота и плечей. Возможно какая-то разновидность защитной магии. Впрочем, так делали при виде меня все в этом мире кроме хозяина постоялого двора. Ему было все равно, кто останавливается, лишь бы платили исправно. А золото - оно во всех мирах золото.
  Парень, прищурившись, изучал нас, не зная, то ли бежать, звать подмогу, то ли просто бежать и прятаться. Я помог решить эту дилемму, продемонстрировав мелкую монету, и указав на лошадь и осла. Внимание детины переместилось на указываемые объекты, и он замер, зачарованно глядя на конягу. Видел я местных лошадей. Коротконогие, лохматые, чуть больше пони, судя по всему чрезвычайно выносливые, но медлительные. Жеребец Вагура, не представлявший в нашем мире ничего особенного здесь казался совершенством.
  Совершенно забыв про нас, конюх молча направился к животному. Первым делом завел его под навес от дождя. Немного повозившись с незнакомой конструкцией седла, и сняв его, парень, вооружившись щеткой, начал вычищать коня, бормоча ему на ухо слова восхищения. Забрав поклажу и напомнив, что надо заботиться еще и об осле, мы двинулись в дом.
  В небольшой комнате, вначале показавшейся безлюдной, находилась лишь небольшая конторка с горевшей на ней лампой, лестница на второй этаж и дверь в кухню. Над нашими головами, звякнул колокольчик, предупреждая о прибытии новых постояльцев. Через секунду из-за конторки показалась женщина, то ли жена, то ли сестра Марковича, хозяина. Она быстро привела себя в порядок. Поправила сбившийся во сне платок, огладила доходящую до полу длинную юбку и с заученной улыбкой поприветствовала нас.
  -Одна комната, три кровати, одна ночь, еда - сказал я на местном языке, сопроводив речь демонстрацией нужного количества пальцев. После этого положил на конторку золотой, доставшийся мне от Юлиуса. Тут наконец женщина сообразила кто перед ней находится и начертила знакомую руну целых три раза, яростно тыча себя то в лоб, то в живот, то в плечи, сопровождая действие магическими словами. Но золотой с конторки взяла и потянулась к ключам, висевшим у нее за спиной. Нужный ключ она намеревалась отдать мне, но протянутая рука так и замерла в воздухе. Женщина с недовольным лицом пристально смотрела в сторону моих спутников. Я обернулся, чтобы узнать, чем вызвана эта задержка, но ничего особенного не заметил. Вагур терпеливо ждал окончания разговора, а неизвестный спутник по-прежнему прятал лицо под шляпой. Хозяйка начала что-то быстро возмущенно говорить. Сообразив, что я не до конца понимаю речь, она, нахмурив брови, покачала головой и медленно произнесла:
  -Две комнаты. Одна кровать, - и ее сухощавый палец уперся в моего спутника, так и не назвавшего себя, - Две кровати - и теперь она указывала на нас с Вагуром. Ну что ж, пусть так. Но зачем было возмущаться?
  Получив долгожданные ключи, мы поднялись наверх. На каждой двери был изображен потешные значки. Найдя те, что соответствовали рисункам на выданных нам ключах, я отпер дверь. Судя по двум кроватям, предназначалась она нам с наемником. Кинув вещи на пол и показав, как зажигаются лампы, я пошел демонстрировать местный колорит второму попутчику.
  Его жилище оказалось соседним. Обычная комнатка с одной кроватью да маленьким шкафом, зато с уборной. Существование под боком этой комнатушки делало комфортным любое проживание. Не надо в мороз бежать на улицу, чтобы справить нужду. Я с удовольствием продемонстрировал молчаливому попутчики все возможности, данного удобства. Объяснил, как надо нажимать на рычаг, чтобы накачать воду в небольшую кадушку, в которой можно ополоснуться. Но спутник не изобразил никакого энтузиазма по этому поводу. Лишь кивок шляпы подтверждал, что меня слышат, но сам он явно думал о чем-то другом.
  -У них зрачки как у животных! Круглые, будто у собак! Ты заметил? - наконец выпалил он и взглянул на меня. Наконец-то выдался шанс рассмотреть его лицо. А он оказывается еще моложе, чем я думал. Бледная кожа, большие серые глаза, нос прямой, но не длинный, высокие скулы и чуть полноватые губы. Короткие светлые волосы выбивались из-под шляпы. Смазливое личико. Я бы даже сказал - девчоночье, если бы не пронзительный умный взгляд и не резкие линии подбородка. Прямо как у его отца. А волосы и нос, судя по всему, достались от матери, хотя ее я не видел. Ну что ж, уважаемые маги, вот и выполнил я ваше задание. Сразу по прибытии в Эстобург и отчитаюсь. Интересно - это старший или младший королевский отрок. Ох, не помню я, сколько им сейчас должно быть лет. И как звать не помню. Вот это ужас, а еще профессиональный толмач называется!
  Парень догадался, что я его раскусил. Теперь он смотрел на меня настороженно и с вызовом, ожидая, как я себя поведу. По правде говоря, мне было все равно. Попутчиком он был, попутчиком и остался. Ответственность за него я несу по-прежнему. Ничего не изменилось. Лишь ушла эта таинственность. И вообще, я спать хочу, вчера не дали выспаться. Пора возвращаться к ожидавшей меня кровати.
  -Как мне тебя называть, принц?
  -Принц? - в глазах его что-то промелькнуло, но я не уловил смысла. - Зови меня Карат.
  -Ну, спокойной ночи, Карат.
  Поспать сегодня мне опять не дали. Под утро в дверь раздался осторожный стук. Вагур моментально соскочил с кровати, как будто и не спал. Выхватив один из ножей, он выжидающе замер за дверью. Я поспешно натянул брюки и пошел открывать. На пороге стоял Маркович - хозяин гостиницы. В черной шляпе, какие здесь носят все мужчины, и полосатом жилете одетом поверх черной же рубахи. Как я понял из его речи и жестов, мужчина что-то хотел показать. Причем, судя по хмурой физиономии - что-то неприятное.
  Оделся я быстро. Вагур мрачно предупредил, что если я не вернусь через час, он пойдет меня искать. Уже на лестнице Маркович дал мне черную шляпу, точно такую же, что была надета на нем.
  Хозяин постоялого двора привел меня на главную площадь этого маленького городка. Солнце еще не всходило, а накрапывающий дождик только сгущал предрассветные сумерки. В свете тусклых фонарей мне удалось рассмотреть небольшой помост с кучей наваленного вокруг него хвороста. Рядом, на лавке спал стражник. Громадная пика лежала у ног, а сам он кутался в клетчатый плед. На помосте стояла большая клетка.
  Тихо, чтобы не разбудить спящего, мы пробрались наверх. Маркович указал мне пальцем на кучу тряпья, лежащую в ближнем углу. От нее нестерпимо воняло смесью затхлости и мочи. В грязной миске остатки какой-то каши. Я непонимающе пожал плечами. Тогда мужчина наклонился, и ткнул в нее пальцем. Куча зашевелилась. Что за опасный зверь содержится в таких кошмарных условиях?
  Это был не зверь. На меня смотрел тощий ребенок. Одетый в разодранные лохмотья, он дрожал под осенним дождем. На босых ногах засохшие струпья крови. Лицо покрыто грязью или синяками, губы разбиты, одно веко так распухло, что не дает открыться левому глазу. Зато правый смотрел прямо на меня. Смотрел, но не видел. И черный, вытянутый как у меня зрачок казался остекленевшим.
  -Почему? - с содроганием в голосе прошептал я. Маркович видимо понял мой вопрос, хотя я задал его на своем языке. В ответ он начертил четырехточечную руну перед моим лицом. Я опять пожал плечами. Что он хочет сказать? А потом мужчина проделал то же самое в сторону еле стоявшего на ногах мальчишки. На него магия подействовала. Как будто получив невидимый удар, ребенок взвизгнул, его тельце выгнулось назад под неестественным углом, и он рухнул на пол.
  Маркович испуганно оглянулся - не проснулся ли стражник, а потом потянул меня за рукав прочь от клетки. Всю обратную дорогу он пытался мне рассказать о том, что происходит в городе. А перед самым домом, сказал:
  -Если понадоблюсь, то я на заднем дворе, кстати, я тебе ничего не говорил.
  Как жаль, что я до сих пор хорошо не выучил язык этого места. Из рассказа Марковича я понял не более половины, а пользоваться способностью толмача на взволнованном человеке не имеющего понятия о передаче образов практически не реально. Но даже та часть повествования, что мне удалось разобрать, не внушала оптимизма. Ладно... Вдвоем с Вагуром, мы что-нибудь придумаем. А еще надо разбудить Карата, кажется, этот мальчишка не плохо осведомлен о дороге, может он знает способ, как караванщику поменять спутников. Первым делом я пошел к нему. Стучать в дверь пришлось долго. Я уже намеревался спуститься вниз и взять дубликат ключей, когда, наконец, парнишка высунул из-за двери заспанное лицо.
  -Зачем так колотить?! Что, пожар? Наводнение? Или еще что-то случилось? - язвительным тоном поинтересовался он, но, узрев мое каменное лицо, насмехаться перестал.
  -Последнее. Зайди к нам в комнату, сейчас все объясню.
  Вагур, уже полностью одетый, сидел на кровати. Рассказывать пришлось недолго.
  -Месяц назад в этом городе появился мальчишка. С такими же, как у нас глазами. К сожалению, он вышел прямиком к тому высокому дому, который я предпочел обойти. Живет в том доме мужик, подозреваю, что сумасшедший, но он имеет власть в городе. Как я понял, он местный маг по борьбе с запретной магией и с демонами, или что-то похожее. Вот этого-то мальчишку и приняли за демона. Как только ребенок вошел в дом мага, на него подействовало защитное заклинание, встроенное в стены. Мальчишке стало плохо, и он отключился. Месяц проходило следствие, и вина ребенка в том, что он демон была полностью доказана. Сегодня на рассвете его сожгут. Все это мне рассказал хозяин гостиницы. Он и еще несколько человек против расправы. Они предложили магу отвести его в столицу, для того чтобы верховные маги сами решили, что с ним делать, но им не позволили. Что будем делать?
  -Ничего. Мальчишка не наше дело. Разве мы имеем право вмешиваться в дела другого мира? И нам не стоит рисковать. Мне надо быстрей попасть в Эстобург, от этого зависит судьба нашей страны и всего народа. Стоит ли ставить это на карту ради неизвестного мальчишки? Он что тебе брат? Сын? Или может племянник? А может он и вправду демон и несет с собой зло! Перетащим его к нам, а он в благодарность напустит на людей мор, или вызовет потоп. Откуда ты знаешь? - слова Карата были полны желчи и плохо скрываемой ярости. Вроде он говорил верно, но в душе-то я понимал, что не можем мы оставить здесь ребенка. И не зря же нити так настойчиво звали посетить этот мир. Возможно, дорога сама хочет, чтобы мы забрали его с собой.
  - Я без этого ребенка уйти не смогу, - упрямо повторил я, - А что ты скажешь, Вагур?
  Наемник, все это время сидевший на кровати и рассматривающий свои руки, поднял голову и посмотрел на нас. Я доверял его опыту, что интересно он скажет.
  -Риск есть, но он минимальный. Всякая операция делится на две части. Первая - это захват цели, вторая - ее удержание. Главное сейчас - похитить объект, проблем с ее удержанием у нас не будет, ведь местные не смогут пройти за нами на дорогу, а значит, вторая часть операции легко решается.
  -Значит, ты согласен взять мальчишку? Ты поможешь мне?
  -Постой! Ты что, вот так просто хочешь рискнуть нашими жизнями? Ты же караванщик! Ты отвечаешь за нас! - Карат чуть ли не срывался на крик. Все-таки он очень юн. Смотрит сейчас на меня большими перепуганными глазищами.
  -Ты прав. Вашими жизнями я рисковать не могу, поэтому пойду один. Вы же будете ждать меня на кладбище у дома мертвых.
  -Но как же мы? Если ты погибнешь, мы же не сможем отсюда выбраться!
  -Пусть идет. - Вступился за меня наемник. - Он сейчас главный. Раз он считает, что это надо, значит надо. И он приложит все силы, чтобы остаться в живых. Извини, Олеж, но помочь я тебе не смогу. Пока с меня не снимут обвинение, я не могу вмешиваться в неприятности.
  - Хорошо. Осталась решить одну проблему. Четверых живых существ в свой караван я уже набрал, и как пристроить мальчишку?
  -Я читал - недовольно начал принц, видимо уже смирившийся с моим решением, - что если кто-то из спутников на перевале решит, что он нашел свое место, и захочет остаться здесь, то его место вполне может занять кто-то другой. Но дело в том, что этот человек действительно должен захотеть остаться. Если на словах он скажет одно, а на душе будет другое - связь останется. Учтите, мне срочно надо в Эстобург.
  - Ты прав, наверное, так и есть. Я смогу заменить члена каравана на постороннее существо, но только в том случае если остающийся действительно хочет остаться в этом месте, и вдобавок сможет отрезать все нити, связывающие его со своим миром. Я не знаю, как Вам рассказать об этих нитях, так что бы вы хотя бы приблизительно поняли, что это. Обычно, что бы их увидеть, нужна особая предрасположенность. Чаще всего люди, не способные их почувствовать, верят на слово проводнику. Вне зависимости от того верят ли путешественники по дороге в их существование - факт остается фактом, эти нити опутывают всех членов каравана, за исключением может быть животных. Но в то же время животных опутывают наши нити. То есть осла связывают мои нити, и замечу сразу я не смогу его оставить здесь. Значит, исходя из того, что мой попутчик должен попасть в Эстобург, заменяемыми спутниками могут стать только Вагур или его конь.
  И я посмотрел на Вагура. Тот слегка поморщился, брови сошлись на переносице, а руки непроизвольно сжались в кулаки.
  - Не могу я остаться, - начал он, - не смогу. И даже если бы не было у меня срочных дел в Эстобурге, здесь я находиться не смогу. У меня такое ощущение, что, сидя в этом доме, топча местную траву - я нахожусь не на своем месте. Я не знаю, как объяснить это, но чувствую, что все неправильно. Просто неправильно. Ну, а насчет коня - что ж, раз надо, то пусть остается здесь. Думаю за ним будут хорошо ухаживать. Но как мы узнаем, что он хочет остаться?
  Тут уж пришла моя очередь сообщить, что пока я несу ответственность за моих спутников, я ощущаю их эмоции - все: и положительные и отрицательные. Ответом мне было гробовое молчание. Да уж, почему-то все сразу решают, что я читаю их мысли. Хотя я только могу сказать, насколько утомлен или бодр человек, с желанием он двигается вперед или хочет поспать, а может быть даже досадить мне. Рассказывать им это я не стал - предводитель каравана вообще не должен ни перед кем отчитываться. Под впечатлением последней новости, мои подответственные замолкли, и генератором идей пришлось стать мне. К сожалению, ничего гуманнее обычных побоев мне в голову не пришло.
  Времени у нас было мало, и приходилось поторапливаться. Решительно распахнув дверь в конюшню, я подошел к коню. Жеребец спокойно жевал овес и лишь тихонько всхрапнул при виде меня. Я зажмурился и приложил руку к теплому боку. Короткая шерсть приятно ласкала ладонь. Пальцами я чувствовал, как под кожей перекатываются бугорки мышц, как размеренно бьется сердце, насосом перегоняя литры крови. А главное, я чувствовал умиротворение коня. Он устал, но был доволен жизнью. Про то, как тяжело передвигаться под низкими сводами пещер, он давно забыл. Стоит ли помнить о мелких неприятностях, которые были в прошлом. Для него существовало только "сейчас". А сейчас ему было хорошо. Сухо, тепло, дневная усталость проходит, желудок сыт, на зубах приятно похрустывает капустный лист. Его вычистили, вынули из копыта камень, который доставлял боль. Теперь все хорошо. Умиротворение.
  А я должен все это уничтожить. Ради мальчишки, который сейчас дрожит под холодным дождем, мальчишки, которого завтра может не быть.
  -Прости, - прошептал я коню и снял со стены хлыст. Конечно, мне далеко от умения барона, но он немного научил меня обращаться с хлыстом, в том числе и наносить болезненные удары, которые быстро и без последствий проходят.
  Жеребец оторвался от кормушки и доверчиво покосился на меня черным, блестящим глазом. Конюший на славу поработал над животным. По сравнению с доходягой, которого мы привели в конюшню, этот конь смотрелся на золотой дороже. Вычищенные от пыли бока лучились здоровьем, расчесанные грива и хвост придавали ему ухоженный вид... И все же...
  Сделав резкий взмах, я припечатал хлыстом спину коня. Тонкий кожаный ремень пропорол шкуру и впился в плоть. Боль. Плачь. Горький всхлип, так похожий на человеческий, вырвался из глотки ничего не понимающего жеребца. Он шарахнулся прочь от меня, прижался трясущимся боком к стене. Нити, ответственности, связывающие меня с этим большим животным, натянулись, но продолжали соединять. Конь жалобно смотрел на хлыст, не понимая, что он такого сделал, чтобы заслужить это. Но ржание и не верящий вскрик попутчика послужили фоном для следующего удара. И еще, и еще. На исполосованном крупу выступили капли крови. Белки в глазах жеребца залило красной болью, с губ закапала пена, дрожь, становилась все сильней, но нити доверия еще соединяли нас. Резкая боль, отдававшаяся в моем сердце, после каждого нового рубца на шкуре животного, перешла в ноющую. А рука вновь и вновь мерно наносила очередной удар.
  Потом на бешеное ржание прибежал конюший и бросился грудью под свистящий хлыст. Я отвел руку, и удар пришелся в пустоту. Мужчина, с искаженным гневом лицом размахнулся и его кулак врезался мне в челюсть, а через секунду в поддых. Меня скрутило, и я рухнул на выстеленный соломой пол. Боль прекратилась. Нет, челюсть и ребра, по которым прошелся тяжеловесный кулак конюшенного, ныли, обещая бессонные ночи, но сердце - сердце молчало. Я с трудом приподнял голову, и увидел, как мужчина с видом наседки хлопочет вокруг исполосованного жеребца. А тот горько ржет и жалуется человеку на людскую неблагодарность и безжалостность.
  Побои сделали свое дело. Нити под градом жестоких ударов лопнули. Конь теперь видеть меня не мог. Стоило мне с трудом подняться, придерживаясь рукою за стену из грубо обструганных досок, как он шарахнулся в сторону, а конюшенный угрожающе обернулся и выкрикнул несколько гневных фраз, ускользнувших от моего сознания. Ну что ж дело сделано. Теперь жеребец ясно желал остаться со своим защитником. Он остается здесь. Показав знаками, что это животное мне больше не нужно я оставил его на попечение нового владельца. Тот лишь вызывающе сплюну мне под ноги, и вернулся к дрожащему коню.
  Я медленно, держась рукой за ноющий бок, вышел из конюшни. На бревнах сидел Вагур. Он смотрел в небо, подставив лицо дождю. Капли падали ему на лоб и стекали по сжатым челюстям как слезы, желваки набухли и выступили вперед. Я не смог определить, что выражал его тяжелый взгляд, брошенный на меня. Да и не пытался. И на нити не хотел смотреть. Ни к чему мне чужие эмоции. Своих хватает.
   Больше медлить было нельзя, рассвет практически наступил. Я велел Вагуру собираться, забирать моего осла и Карата, а потом идти к кладбищу, через которое мы проникли сюда, и по возможности не попадаться на глаза местному населению. Проигнорировав еще один ненужный мне тяжелый взгляд, я поспешил к площади.
  Невеселые мысли одолевали меня. Уж если спутники не принимают моих действий, где уж ожидать понимания от местного населения. Скорее всего, в следующий раз за гостеприимством мне сюда лучше не соваться - во всех мирах считается бесчестным жестко обходиться с животными. Я не сомневаюсь, что конюшенный приукрасит события сегодняшнего утра. А значит, если до сегодняшнего дня я чудом избегал клейма демона - теперь мне вряд ли это удастся, особенно после похищения пленника. Вот и еще одним безопасным миром стало меньше. Жаль, но с этим уж ничего не поделаешь.
  А вот и площадь. Я почти опоздал. Народ уже начал собираться на утреннее представление. Ребенка выволокли из клетки и хотели привязать к столбу. Ну что ж проверим, чья магия сильнее - древней дороги или местная.
  Расталкивая, еще полусонный народ, я пробрался к помосту и, вытянув вверх руку, чуть слышно произнес: - Я, Олеж, будучи толмачом, намереваюсь вернуться на дорогу и беру с собой в спутники живое существо, за которое поручаюсь. Этого ребенка.
   Я никогда раньше не произносил этой клятвы в одном из миров дороги. Караванная клятва дается перед воротами, а не в трех полетах стрелы от них. Не знаю, чего я ожидал: грома и молний, солнечного затмения или какого-нибудь другого знамения, но ничего подобного не случилось. Земля не разверзлась. А вот люди на площади начали на меня косится. Кое-кто из них понял, что на их глазах творится чужая магия, подлежащая уничтожению. И в этот же миг несколько рук поднялись в воздух для сотворения оберега. Я приготовился к крикам ребенка, когда оберег подействует, но ничего не происходило. Подействовало! Трактирщик же показывал - на меня оберег не действовал, а на ребенка - да. А теперь и на нем не срабатывал. Получилось!. Дорога приняла замену. Медлить было нельзя.
  Аборигены вновь вскинули руки, но я уже подобрался к лестнице. Бросившись вперед, я выхватил мальчишку из кучи хвороста. Мне повезло, его еще не успели приковать к столбу и я, подхватив ребенка на руки, побежал к лазейке, где меня должны были ждать спутники. Толпа безмолвствовала. Люди были поражены таким бесчинством со стороны нечисти. Первым опомнился человек в черном платье.
  -Держите демонов! - взревел он, и высоко вскинул посох. Двое дюжих мужчин, стоявших по обе стороны помоста бросились вслед за нами. Я бежал так быстро, как никогда в жизни. Прямо по центральной улице, не сворачивая. Петлять, теряться на незнакомых улочках не безопасно, да и нет времени. Лучше по прямой. Сердце с каждым скачком подпрыгивало в клетке. Ребра, так некстати травмированные конюшенным, вновь заныли. Хорошо еще, что ребенок был легким. Я перебросил его на плечо и прибавил шагу. За мной слышались крики, и гулкий топот множества ног.
  Кто-то кинул в меня камень. Попал в плечо. Я от неожиданности споткнулся, за мной радостно взревела толпа. Чудом выправив равновесие, и крепче вцепившись в мальчишку, я продолжил бег. Магия меня не брала, но зато теперь полетели камни. Хорошо, что их было мало по дороге, да и особой меткостью жители не отличались. Один булыжник пролетел мимо уха, еще несколько камней попали в ноги. Но я бежал. Вот уже показался дом со шпилем, на верхушке которого чернел крест.
  У ворот ждал Вагур. Едва я показался под деревьями, с трудом удерживая ценную ношу, наемник бросился ко мне. Забрав мальчишку, который до сих пор находился в беспамятстве, он без лишних слов побежал к забору. Сзади раздался надрывный лай.
  Да, пропали мои надежды, что никто из местных жителей не додумается спустить местных собак, славящихся своими охотничьими инстинктами. Недооценил я их жажду к сомнительным развлечениям и вот теперь без своих припасов, мирно лежащих в седельных сумках на моем осле, я стану первой жертвой свирепых животных. Я начал быстро отставать от Вагура бодро петлявшего среди гробниц. Тем временем лай накатывал словно гром во время грозы.
  Глянув через плечо, я успел разглядеть приближающихся псов. Двое здоровенных широкогрудых, покрытых короткой серой шерстью кобелей находились всего в двадцати шагах от меня. Массивные лапы при каждом скачке разбрасывали влажную землю, превратившуюся в грязь. Сквозь пелену дождя я рассмотрел короткую приплюснутую морду с объемной нижней челюстью и широко расставленными белыми клыками. Такие клыки легко рвут плоть и перекусывают кости. Псы приближались подобно смерти. Быстро и неотвратимо.
  И вот когда до спасительной расщелины было рукой подать а силы разом оставили, я затылком почувствовал влажное дыхание зверюг. Еще миг, и убийцы набросятся на меня. Помощь пришла неожиданно - вынырнувший из-за очередной домушки с мертвечиной, Карат встал мне за спину, лицом к собакам и нараспев прочитал какую-то абракадабру. Смешно, но собаки пробежали мимо, словно добыча все еще неслась вперед, а не стояла, замерев у них на пути. Пока я тупо стоял оглушенный последними событиями, попутчик дернул меня за руку, раздраженно прошипев:
  - Они не долго будут гоняться за мороком, а мы должны еще успеть войти во врата.
  Я покорно кивнул. На слова не осталось сил. Превозмогая боль, я направился к воротам, все-таки конюший от души прошелся кулаками по моему телу. Да и от попавшего в плечо камня болела рука. У знакомого склепа, положив мальчишку на осла, нас уже ждал Вагур. Не останавливаясь, я махнул ему, чтобы подошел ближе и, стараясь не отвлекаться на крики крестьян, разыскивающих нас среди смешных домушек и истошный лай собак, потерявших след, постарался найти ту нить, которая привела нас сюда. Время шло, а под моими руками постоянно оказывались чужие пути. Бледно-зеленой нити, рождающей ощущение могущества, не было.
  Я отошел от стены, делая вид, что не замечаю тревожных взглядов моих спутников, сделал пару глубоких вдохов, что бы расслабиться. И тут на земле, у передних копыт ишака я наконец-то заметил ее бледное мерцание. Сдерживаясь, чтобы не рассмеяться от облегчения, я наклонился и подцепил нить. Потянул... и впервые в жизни ворота открылись вниз. Вглубь земли уходил пологий склон. Дернув ишака за поводья, я шагнул вперед, и если бы не реакция Вагура, новый спутник свалился бы на землю. Еще несколько шагов и туннель сомкнулся за нашими спинами. Хорошо, что местные жители не видели, как мы уходили. Иначе история появления похитителей дьявола в этой гостеприимной деревушке обросла бы более страшными подробностями - о выходцах из подземного мира.
  
  
  
  
  
  
  Улыбнувшись этой мысли, я оставил свои думы о жителях того странного мира, скорей всего закрытого для меня навсегда. Сзади в очередной раз споткнулся Вагур. Темнота, окружавшая нас, мне не мешала, как, очевидно, не мешала и Карату. Его шаги мягко отдавались под сводами коридора, а вот Вагур, в отличие от нас, цеплялся ногами за малейшую неровность. Вот уж для кого зажженный факел был просто необходим.
  -Карат, вернись к выходу и принеси факелы. - Принц дерзко вскинул голову. Даже в темноте было видно, как он сощурил глаза. Нет, с этим парнем надо держать ухо в остро и не раздражать его по пустякам. С ним еще будут проблемы. - Я не могу пройти мимо осла, здесь слишком узко, а Вагур в темноте не видит. Сходи, пожалуйста, - добавил я.
  Юноша фыркнул, но развернулся и пошел обратно. Я же устало прислонился к стене и закрыл глаза.
  -Ребенок плох. Стоило ли спасать, чтобы он умер по дороге? Да и тебе досталось. Может, стоит поискать еще один привал, где бы я смог помочь вам?
  Я с трудом оторвался от стены и вгляделся в мальчишку. Тот безжизненным кулем лежал поперек нагруженного ослика. Сзади, придерживая ребенка одной рукой, а другой держа снятые с коня сумки стоял Вагур. Он безнадежно пытался разглядеть хоть что-нибудь во мраке пещеры. Ну что ж, на счет привала - разумная мысль, мои ноющие ребра с удовольствием ее поддержали. Но боюсь, наша еще не коронованная особа будет очень недовольна лишней задержкой. Как бы прочитав мои мысли, мужчина сказал:
  -Карат согласится. Не забывай, что нас двое, и в караване главный ты.
  Появившийся принц молча передал мне остовы факелов и с любопытством уставился, выжидая, как я буду их зажигать, ведь магия-то под Малохскими горами не действовала. Стараясь не потревожить ребенка, я наклонился покопаться в сумках. Где-то там лежал гномий мешочек. Осел недовольно ткнулся мне в плечо и прикусил зубами руку. Не больно, но чувствительно.
  -Знаю, знаю, ушастый, тебе тяжело. Потерпи немного. Обещаю, что при каждой возможности буду кормить тебя только лучшим овсом. Ну и твоими любимыми лопухами, конечно же.
  По закону подлости, мешочек оказался на самом дне. За что я уважаю гномов, так это за их технический ум. Мало кто знает, но на самом деле эти коротышки легко обходятся без чародейства. И я, как человек, напрочь обделенный хоть какими-то магическими способностями, это очень ценю. То, что люди называют гномьей магией на самом деле просто накопленные знания, феноменальная трудоспособность и смекалистая голова. Вещи, изготовленные их руками, на первый взгляд кажутся поистине волшебными. Например, гномий огонь.
  В руках я держал маленькую железную коробочку с выгравированным по периметру дракону. В свое время я отдал за нее четверть полученного гонорара, но ни разу не пожалел об этом. Зато эту штуковину невзлюбил Мо. Всякий раз, когда я выливал редкий, а оттого дорогущий ром тройной перегонки в рот дракону, трактирщик непотребно ругался. Он не мог мне простить, что я перевожу столь ценную, изнутри согревающую жидкость, особо полезную для скрашивания долгих зимних вечеров, на всякие магические штуки.
  Вот сейчас и пригодилась. Я крутанул колесико под хвостом у змея. Внутри коробочки высеклась искра и подожгла ром. Вырвавшееся изо рта дракона пламя слабо осветило пещеру. Я зажег один факел и передал его Вагуру, наконец-то обретшему способность видеть окружающее.
  Мы пошли дальше. Неспешно ковыляя по своему пути, я не забывал поглядывать на вьющиеся вокруг нас путеводные нити. Вдруг, да и попадется что-то подходящее. Нужный мир попался лишь через пару часов, когда я уже начал волноваться за мальчишку. Он до сих пор не очнулся. Вагур иногда наклонялся к ребенку, чтобы уловить еле заметное дыхание.
  Зеленая нить висела под потолком. Чтобы за нее ухватиться мне пришлось несколько раз подпрыгнуть. Здесь я не был ни разу, но чутье дороги подсказывало, что место вполне пригодно для стоянки и нам ничего угрожать не будет. Вот только когда мы входили в проход я почувствовал, что нить, точнее шлейф, остающийся от нас на протяжении всего пути немного напрягся, как будто за что-то зацепился.
   В этом мире было раннее весеннее утро. Мы выбрались из пещеры, образованной двумя повалившимися друг на друга валунами. На черных ветках только начали открываться почки, обнажая нежную зелень. Между деревьев-великанов в низинах лежал грязный тающий снег. Но там, куда проникало солнышко, во всю пробивалась молодая трава. Где-то над нашими головами хрипло материлась неизвестная птица. Пахло мокрой землей и свежестью.
  Сняв ребенка с осла и положив его на подстеленную куртку, я отошел в сторону, предоставив действовать дальше Вагуру. Человек, получивший столько шрамов уж должен знать, как обращаться с ранеными. За два часа пути боль в ребрах притупилась. Зато проснулся голод. Только сейчас я вспомнил, что мы убрались из гостиницы, так и не позавтракав. Из сваленных на землю сумок я достал бурдюк с водой, и гору мясных бутербродов, приготовленных Мо. Следовало поскорей их съесть, пока хлеб не зачерствел, а поджаренная свинина не протухла.
  На краю поляны с аппетитом хрустел молодой травой осел. Как только ушастого освободили от ноши, он сразу же занялся любимым делом. Рядом, всматриваясь в незнакомый лес, стоял Карат. Прямая спина напряжена, худое тело выдает настороженность.
  -Карат, иди завтракать.
  Принц обернулся не сразу.
  -Не нравится мне это место, - пробурчал он себе под нос, и вновь отвернулся. Не хочет завтракать ну не надо. Нам же больше достанется.
  Оставив юношу в покое, я сжевал пару бутербродов и подошел к Вагуру, врачевавшего ребенка. В вещах наемника оказались мази для заживления ссадин и небольшое количество корпии для перевязки ран. Мужчина осторожно снял с ребенка грязные лохмотья, трудно сказать, как они выглядели раньше. Потом аккуратно обмыл все ссадины и кровоточащие порезы на худющем теле. Я с жалостью смотрел на мальчика. Ребра проступают сквозь прозрачную кожу. Тоненькие ручки безжизненно откинуты в сторону. На лицо, в которое Вагур втирал заживляющую мазь, больно смотреть.
  -Как он?
  -Да ничего, жить будет. Вроде ничего не сломано. Вид конечно ужасный, и не известно будет ли видеть глаз, но все не так уж плохо. Организм у мальчишки молодой, кормить его побольше и как на собаке заживет. Главное, чтобы очнулся. Меня больше беспокоит шишка у него на затылке, хорошо его приложили. У тебя есть чистая рубаха и штаны, лучше из тонкого материала, чтобы не тревожить кожу? Она покрыта мелкими волдырями от ожогов. Крайне болезненными.
  -Боюсь, у меня нет ничего похожего. Хотя....Могу предложить кое-что, только попрошу без комментариев!
  Как-то давно на один из праздников матушка Карлита на правах близкой родственницы, а я ее считал приемной тетушкой, подарила мне собственноручно вышитое нижнее белье. Носить я его, конечно же, не носил, а вот выкинуть было жалко, подарок все-таки. Да и места кальсоны из туркенского шелка, отделанные по низу тремя рядами воздушных кружев, много не занимали. Когда на свет появилось сие произведение, Вагур судорожно икнул и залился хохотом. Его так пробрало, что мужчина от смеха сложился, а на глазах выступили слезы.
  -Ты в этих кружевах... Ты в этих кальсонах... - все еще гогоча пытался проговорить наемник, но, заметив мою мрачную физиономию, и предупреждающе выставленный кулак продолжать мысль не стал, лишь утер ладонью слезы. На лице Карата тоже красовалась ехидная улыбка, но он хоть молча возился со своим мешком.
  На ребенка натянули мои кальсоны и тончайшую рубашку, предложенную Каратом.
  -В этих белых тряпках и кружевах мальчишка смотрится как какой-нибудь принц, - сказал Вагур, укутав ребенка.
  Карат от этих слов вздрогнул, и впился взглядом в мальчика. Потом помотал головой, словно отгоняя какие-то мысли, и разочарованно отвернулся. Странные у парня реакции, на казалось бы обычные слова. Но не мое это дело разбираться с его проблемами.
  После завтрака, плавно перешедшего в обед, Вагур осмотрел мои ссадины и равнодушно махнул рукой, мол, само заживет. Все время, пока мы с наемником наслаждались импровизированным пикником, Карат раздраженно мерил шагами поляну перед валунами. Не выдержав, он бросил на нас мрачный взгляд и спросил:
  -Вы еще долго собираетесь здесь прохлаждаться? Не пора ли двигать в путь?
  -Вот доедим три последних бутерброда и подъем. - Благодушно ответил я. - Не хочешь, кстати? Очень вкусные. Осталось два с бужениной, и один с зажаренной свининкой. Мо готовит их великолепно. Обязательно прокладывает свежей зеленью, а хлеб пропитывает сметанным соусом своего собственного изобретения. Ну, съешь один.
  -Я не ем плоть мертвых животных, - сквозь зубы процедил принц. - Я не падальщик.
  -Что, ты предпочитаешь есть живых тварей? Фу. Ну кровь теплую выпить - о таком слышал, это я еще понимаю, но есть сырое мясо еще трепещущего животного - беее. - Я изобразил на лице отвращение.
  -Я вообще мясо не ем! - вспылил юноша. - Расселись тут! Вставайте! Я плачу вам деньги, чтобы мы как можно быстрей добрались до Эстобурга. А из-за вас мы теряем время!
  -Во-первых, деньги мне еще не заплатили. А во-вторых, не надо тут устраивать истерик. Я обещал довести за неделю, и сделаю это. Остальное не твое дело. Если я считаю, что у нас есть время лежать на травке и наслаждаться весной, значит, оно есть. И не порть нам аппетит своими рассуждениями о мясе. Не хочешь, не ешь. Никто тебя не заставляет, но и комментарии оставь при себе. Я может, вообще считаю, что человек, это хищное животное, и без мяса он превращается в пустоголовую овцу.
  -Человек не животное! Он мыслит, он любит...
  -Мой осел тоже мыслит, а уж как лопухи любит, за длинными ушами только и трещит!
  У парня от возмущения раздувались ноздри, руки сжались в кулаки. Интересно, королевский отпрыск позволит себе набросится на меня, или у него хватит выдержки и воспитания. Выдержки хватило. Карат резко развернулся на каблуках, отчего ноги на влажной земле чуть не разъехались, вскинул голову, и пошел в лес.
  -Далеко не забредай, через час уходим. И смотри по сторонам, вдруг здесь волки водятся.
  В ответ раздалось лишь недовольное фырканье. Даже плечом не повел. Определенно это зазнайка меня начал бесить.
  Я расспрашивал Вагура о восточных землях, где давно мечтал побывать, рядом раздался стон. Мальчишка на куртке пошевелился. Разбитый глаз едва приоткрылся. У меня от сердца отлегло. Живой. Ребенок смотрел на нас мутным взглядом, не понятно - видит ли.
  -С тобой все будет в порядке, ты в надежных руках. - Присев перед ним на корточки сказал Вагур тихим, успокаивающим голосом. Мальчик с трудом поднял голову, но тут же обессилено уронил. - Ты главное лежи, не шевелись. А мы тебя сейчас покормим.
  Через пять минут на поляне горел костерок, а над ним весело побулькивала в котелке похлебка. Вагур все делал неторопливо, но сноровисто. Он быстро разыскал сухие сучья. В котелке, над разожженном мною костром, растопил снег. Я кинул в варево кусок вяленого мяса и лечебные коренья. Жевать больному ребенку будет трудно, а вот бульон похлебать - в самый раз.
  Аромат свежеприготовленного варева дразнил обоняние. Кто бы мог подумать, что мой набитый желудок снова захочет есть. Но, увы не только я соблазнился приятным запахом. Из-за деревьев, показался заяц. Самый обычный заяц. Вагур тоже заметил это животное. Схожие мысли промелькнули в наших головах, когда мы дружно потянулись к оружию. Однако, нам не суждено было поесть на ужин зайчатинки, так на нее претендовали местные хищники. Вслед за травоядным на опушку выскочил и хищник - волк. Тоже самый обычный - серый волк. За секунду погоня приблизилась к нам, и стало понятно - пора уносить ноги.
  Зверюги были больше обычных - раз в десять. Заяц не уступал ростом хрякам, что выращивали у нас на День рождения Света. Волк же в холке был выше меня. Но мы даже сдвинуться с места не успели, как погоня пролетела мимо, направляясь в сторону, куда ушел Карат.
  На мягкой земле остались лишь огромные отпечатки лап. Я облегченно вздохнул, мы не заинтересовали местную фауну. Так везет только раз в жизни. Надеюсь, Карату тоже повезет и он не встретиться с ними.
   Тем временем, больной мальчишка видимо окончательно пришел в себя.
  - Где я? - прохрипел он, обводя взглядом поляну.
  -Ты в безопасности. А где конкретно - мы и сами не знаем. Но направляемся в Эстобург.
  -Эстобург? Что это?
  -Ты не знаешь?
  Мальчик нахмурил брови, судорожно пытаясь хоть что-то вспомнить.
  -Нет, не помню. Что-то знакомое, но что?
  -Как зовут-то тебя, чадо? - спросил Вагур.
   Опять повисло долгое молчание.
   -И этого не помню. - Испуганно ответил ребенок. - Я не помню, как меня зовут! Так разве бывает?
  Сбылись мои худшие предположения - пацан потерял память. Тут уж молись богам, принимай чудодейственные настои - не поможет, по себе знаю. И успокаивая ребенка, я сказал:
  - К сожалению, бывает. Ты хоть что-нибудь помнишь?
  -Помню клетку, собак и страшного мужчину в шляпе. Больше ничего. А вы знаете кто я?
  -Нет. Мы тоже не знаем, но обещаю, при первой же возможности мы попытаемся выяснить. Не переживай. Однажды может случиться так, что, проснувшись, ты все вспомнишь. Хотя можем попробовать по другому. Не знаю, получится или нет, но попробуй как бы мысленно открыться мне и рассказать что было раньше.
  Я легонько сжал одной рукой плечё мальчика, а другую прижал к его виску, стараясь не давить на опухшую гематому, в которую превратилось лицо ребенка. Прошло минут пять, а я так и не смог прочитать то, что было в прошлом. То ли действительно память стерлась, то ли стоит какой-то большой блок, может даже искусственно созданный, что мешает прочитать личность ребенка. Увы, все что я смог увидеть - лишь то как мальчик мучался в клетке, а вот что было до этого - не известно.
  -Ну ладно, может потом получится, а сейчас тебе надо поесть - чтобы набраться сил.
  Чтобы ребенку было удобнее пить, я перелил немного бульона в деревянную плошку, чудом затесавшуюся в наш богатый багаж. Вдвоем с Вагуром мы аккуратно приподняли мальчишку и посадили его, подложив ему под спину сумки. Это не самые удобные подушки, но лучше у нас ничего не было. Придерживая чашу за край, я помог напиться. Мальчик с жадностью выхлебал горячий бульон и в изнеможении откинулся.
  К сожалению, долго такая идиллия продолжаться не могла. Наши мирные хлопоты прервал истошный визг. Обернувшись, мы увидели бегущего к нам Карата, а за ним кабана. По виду - обычного такого кабана, но явно типичного местного представителя. В нашем мире такими громадными были только элефанты - мирные существа. А тут явно разъяренное животное с самыми агрессивными намерениями.
  Карату все - таки не повезло, и нам вместе с ним.
  Пронзительные вопли парня, по идее, должны было распугать всю живность в округе, но, тем не менее кабан продолжал преследование. Я не заметил, как Вагур вскочил на ноги и в его руках матерелизовались два ножа, готовые впиться в врага. Карат, споткнулся о выпиравший из земли корень и со всего размаха растянулся в лужице подтаявшего снега. Вот тут уже пора пришла удивляться нам с Вагуром - кабан подскочил к принцу и исчез, как мираж в пустыне. Даже следы копыт в раскисшей земле оборвались на пол шаге, словно невидимый великан просто поднял этого зверя вертикально вверх.
  Поднимающийся из лужи Карат, оглядываясь, мрачно отплевывался, но не ругался. Вытер грязное лицо белейшим платком. Подойдя к нам, он хладнокровно спросил:
  - Вы это видели, или мне здоровенный кабан только почудился?
  - Видели, - раздался детский голос. Не знаю, что почудилось моему попутчику, но он вздрогнул и посмотрел на сидящего ребенка.
  - А как имя того, чье мнение не спрашивали? - резко отпарировал Карат.
  Мальчишка смутился, и глаза его наполнились слезами. Но не успел он ответить, на злой выпад Карата, как на его защиту вступился Вагур.
  - Знаешь, Карат. Мы все члены каравана и соответственно мы никто без караванщика в чужом мире. Так давай не будем нападать на более слабых, которые не всегда могут дать достойный ответ, тем более за них всегда может вступиться более сильный противник. Мальчик просто ответил на твой вопрос, так чем же ты недоволен?
  -Недоволен тем, что все еще торчим здесь!
  -Зачем так орать? Мальчик пришел в себя, значит, собираемся и идем, - ответил я.
  -Мальчик, мальчик! Вы с этим своим мальчиком носитесь как курица с яйцами, а там целая страна может погибнуть. Ладно. Собираемся. Как звать-то вашего мальчика?
  -Не знаем. Он ничего не помнит. Пока так и будем звать - мальчик. У него ведь уже есть какое-то имя, и было бы неправильным навешивать еще одно. - Ответил я.
  -Теперь я знаю, почему ты осла зовешь ослом! Что, у него раньше тоже было какое-то имя?
  -Возможно, и было, но совершенно не по этому! Просто не успел назвать. Хотя, его и называть не обязательно. Осел он и есть осел, правда, ушастый? Я же толмач. Хожу туда-сюда, иногда в такие места заносит, что самому-то питаться нечем, а тут еще осла корми. Вот дотащим до города вещи, глядишь, и обменяю его на шляпу. А то вон как солнце жарит. А привыкать к животным - это не дело. Вспомни Вагура и его коня. Чтобы я также переживал? Нет, не дождетесь.
  -Ты просто боишься ответственности! Давая имя, ты как бы берешь ответственность за существо. Как-то я изучал..., - Карат вдруг споткнулся на полуслове, недовольно мотнул головой, отбрасывая выбившуюся из-под шляпы челку, и продолжил с той же горячностью: - Так вот, я читал как-то книгу, не нашего мира, и там была фраза: "Мы в ответе за тех, кого поручили". Ты боишься этой ответственности! Ты трус!
  -Ага, именно по тому, что я такой трус, я и взвалил на себя ответственность за вас!
  -Нет, это не то! Ты же знаешь, что как только мы выйдем в Эстобурге, ты перестанешь нас охранять, и вновь будешь свободен от всех! Пойдешь своей дорогой, ни о ком не заботясь, ни за кого не волнуясь! Не может так жить человек, если он действительно настоящий человек, а не голем!
  -Я - могу. А ты сам-то пробовал когда-нибудь нести ответственность за кого-нибудь? Хотя бы как я? Всего семь дней, за троих человек и одного осла?
  -Я буду нести ответственность за весь народ! Ты понимаешь!? Не за двух человек, а за весь народ! Отвечать за то чтобы все они были сыты, здоровы, и счастливы!
  -Для начала попробуй осчастливить хоть одного человека, например этого мальчика, а уж потом берись за всех. Хватит силенок то на одного ребенка?
  -Меня столько лет учили заботиться о целой стране! Правителю некогда обращать внимание на нищих мальчишек.
  -А вот вся твоя страна и состоит из таких вот нищих мальчишек, о которых тебе и надо беспокоиться!
  -Не смей орать на меня и указывать, что мне делать!
  -Вообще-то мы готовы отправляться, - вмешался в наш спор Вагур. На поляне не осталось и следа нашего пребывания. Костер был потушен, а пепелище аккуратно прикрыто еловыми ветками. Вещи заново сложены в сумку, причем так, чтобы их удобней было нести. Недовольный ношей осел дожевывал траву, но на нем уже сидел мальчик. На ногах кожаные перчатки, обмотанные ремнями. Вот что значит военный человек. Обо всем позаботился.
  Я подхватил седельные сумки, сунул руки в специально для такого случая пришитые лямки. Один мешок теперь болтался на груди, другой на спине, а руки оставались свободны.
  -Дельно, - одобрил Вагур, взял приготовленные факелы и мы пошли к камням.
  Нужный путь в этот раз нашелся легко. Зеленая нить сама цапнула меня за ногу и потянула в дорогу. Я шел впереди, ведя под уздцы осла, и прислушивался не только к тому, что творилось впереди, но и что происходило с нашим шлейфом. Нити, пронизывающие коридоры виделись мне прочными лианами, навечно вросшими в стены, а вот тянущаяся от нас тонкая дымка существует, лишь пока мы стоим на Дороге. Как только наш путь закончится - дымка развеется без следа. Раньше я пару раз встречал шлейфы других караванщиков и в принципе мог бы проследовать за ними. Так почему бы кому-то не идти сейчас за нами? У меня сейчас складывалось ощущение, что кто-то легонько натягивает наш след, или может просто держится за него. Ладно, походим - увидим.
   Ход попался широкий. Стены казались обтесанными руками неизвестных, камень гладкий, а кое где встречались едва заметные следы соединения плит. Рядом с ослом шел Вагур, освещая путь факелом. Он еле слышно о чем-то переговаривался с мальчиком. Сзади шел рассерженный принц. Я хорошо чувствовал его состояние. От гневных эмоций, посылаемых мне в спину, зудела голова, мешало сосредоточиться на пути.
  Так мы шли несколько часов, пока Вагур не нагнал меня и не сообщил:
  -Тут возник такой вопрос: Можно ли мочиться в этих туннелях. Ты сказал, чтоб мы ничего не трогали, а как же быть с естественными процессами?
  -Эх, дурак я, забыл сказать, чтобы облегчались только на стоянках. А что, уже припекло?
  - Бак хочет.
  -Бак?
  -Да, мы с мальчиком решили, что ему все-таки нужно хоть какое-то имя. Из всех тех, которые я назвал, ему больше всего понравилось Бак. Сделаем привал на пол часа? Да и Карат идет - ноги иксом ставит. Видать тоже еле держится.
  Я дождался, пока принц поравняется с нами, и сообщил:
  -Есть два варианта решения проблемы. У нас есть пустая фляга, ей можно пожертвовать. А можем пойти на стоянку, но на это потеряем лишних два часа. Что скажете, господин, торопящийся в Эдинбург?
  Карат от моих слов покривился, будто съел кислое яблоко, но буркнул:
  -Я за привал, если конечно мы успеем за неделю выбраться отсюда.
  Но пришлось идти еще минут пятнадцать, прежде чем попалось хоть что-то подходящее. В этот раз наверх мы вышли в заснеженном мире. Кряжистые деревья стояли редко, зато колючий низкорослый кустарник заполнял все свободное пространство. Нам с Вагуром пришлось поработать ножами, чтобы расчистить дорогу к свободному от растительности месту.
  На поляне Вагур моментально снял с себя плотную куртку и накинул ее на плечи мальчика. Тот, стыдливо потупившись, кое-как сполз с осла, и, пошатываясь, пошел к ближайшим кустам, неуклюже проваливаясь в неглубокий снег. От моей помощи отказался. Карат скрылся в противоположной стороне.
  Я же не испытывая лишней стеснительности облегчился прямо за деревом из под корней которого мы выползли на свет. Было совсем не холодно, как показалось вначале. Мне даже не пришлось накидывать куртку на рубашку, лишь от земли по ногам шел устойчивый холодок. Да и солнышко пригревало так, что снег должен в любой момент начать таить. Хотя нет, я ошибся. Вверху над деревьями висело сразу два светила. Одно побольше Ярила, другое - совсем маленькое, и свечение идет голубоватое, странное.
  Из кустов, подтягивая повыше кружевные подштаники, вылез мальчик. Он тоже поглядывал наверх.
  -А я здесь был, - авторитетно заявил он и чуть не свалился в снег. Вагур вовремя подскочил, поднял ребенка на руки и отнес к ослу.
  -Я здесь точно-точно был! Помню эти солнышки. А еще здесь лошади были с рогами. Я что-то помню!
  -С кем ты здесь был? Как сюда попал? - Вагур задал вопрос как можно мягче.
  Мальчик потрогал ссадину на лбу, нахмурил брови, опухшее лицо перекосилось:
  -Нет, больше ничего не помню.
  -Зато вспоминаешь. Как ты говоришь, лошади с рогами здесь были?
  -Да. Белые.
  За кустами, где скрывался принц, послышалась возня и треск веток, потом, придерживая шляпу, выскочил Карат, а за ним пофыркивая, появился единорог. Везет парню на незнакомую фауну.
  Белый жеребец зачарованно шел за парнем, стараясь ткнуться тому в щеку.
  -Вот это красавчик! На таких я еще не ездил, - раздался голос с легким акцентом позади меня. У входа в подземный мир стоял потрясающе красивый мужчина. Черные глаза, обрамленные длиннющими ресницами, черные волосы, спускающиеся ниже плеч и белозубая улыбка на смуглом лице. Распахнутый кожаный плащ по колено, а под ним красная рубашка. К широкому поясу цыркана был прикреплен тонкий кнут.
  Вагур с ножами в обеих руках напряженно следил за мужчиной, даже принц, не смотря на мешавшее животное, выставил вперед руку с приготовленным заранее заклинанием.
  -Это свой, - сообщил я попутчикам.
  -Уж больно тихо этот твой "свой" подкрадывается,- проворчал наемник, выходя из боевой стойки.
  -Работка у меня такая, - с улыбкой пояснил цыркан.
  -Здорово Михаэль, а я то думаю, кто это идет за нами, - я с радостью обнял друга.
  -Да вот, появилась у меня к тебе парочка дел, а тут и охрана с поста доложила, что ты в наших краях Дорогой идешь.
  Мы устроились в дальнем конце поляны на сухой коряге. Мальчик с наемником разжигали костер, а нахохлившийся принц, что-то ворчал на ухо коню, пытаясь от него отделаться. По всему было видно, что его раздражает и вынужденная остановка, и приставший единорог и незнакомец, на которого посматривал Карат, когда думал, что его не замечают.
  -Интересные у тебя попутчики - обведя взглядом поляну, сообщил Михаэль. - Между прочим оба моих дела касаются именно их.
  -Кого конкретно?
  -Не торопись. Пришло мне вчера сообщение от одного человека, которому когда-то я был обязан, с просьбой помочь разыскать ребенка, который находится где-то у нас. Ты сам знаешь, я не люблю быть должен, поэтому лично взялся за это дело. Оказалось, один из моего народа нарушил главные правила. Он, не сообщив своему старейшему, взялся вести караван, получил за это кучу денег, не отдал долю семье и главное, оставил одного из попутчиков в чужом мире, за что получил дополнительную плату. Погубила же его собственная жадность - не захотел он вносить на таможне Эстобурга входную пошлину, вот ко мне и поступила жалоба от местного начальника. Увы, я узнал, что ребенок, которого ищу и есть оставленный попутчик - слишком поздно. Старейший, отвечающий за преступника, уже назначил наказание - отречение от семьи и привел его в силу. Этот гад, не смог рассказать в каком же из миров он оставил мальчишку. Я послал несколько человек умеющих ходить по Дороге на поиски по ближайшим мирам, но ты ведь понимаешь - это все равно, что найти цыркана ночью возле табуна. Он там есть, но его никто не видит.
  -Кажется, я нашел твою пропажу. Ты что-нибудь знаешь об этом мальчишке? У него отшибло память, и он о себе ничего не помнит.
  -Я знаю лишь немногое, что мне пришло в сообщении.
  -Только я одно не могу понять - а как ты узнал, что он у меня?
  -А я и не знал. Я тебе искал по другому поводу. Пришел ко мне утром один парень и говорит, что какой-то человек из Краснобада предложил ему большие деньги за то чтобы убрать кое-кого на Дороге. В вашем верхнем мире все еще думают, что мы работаем и с грязными делами. Парень порасспросил у заказчика подробности и смылся ко мне. - Михаэль замолчал.
  -Так ты здесь из-за того, что кто-то захотел меня убить?
  -Не тебя, одного из твоего каравана.
  -А конкретней?
  -Юного хлыща в шляпе, который прячет свою личность.
  -Нда, думаю, в этом путешествии ему есть что скрывать, - мы оба взглянули на Карата.
  -Вот уж не ожидал, что ты поймешь его секрет, - сказал Михаэль. - Грамотно сделанная маска, без всякой магии, она повторяет контуры лица, но общие черты меняет до неузнаваемости. Вот только повадки и манеры выдают.
  -Да уж, покомандовать, величественно насупить брови он любит.
  -Я не про это, я про те мелкие жесты, что выдают правду.
  -Ну и я про то! Такой нос не спрячешь, он фамильный, да и интуиция у меня хорошо развита. Я почти сразу признал принца, хотя совсем не помню его лица.
  -Принца?
  -Ну да! Вот только ты-то как его вычислил?
  Михаэль загадочно улыбнулся. Насколько я знаю, цыркан ни разу не был в столице. А, ну, конечно же! Ведь профиль короля отпечатан на монетах, а Карат чем-то похож на своего отца.
  -Я немного про другое говорил, впрочем, это не важно. Вернемся к мальчику.
  
  
  
  
  -Давай, как его зовут?
  Михаэль нахмурился, - Эээ... по правде говоря, этого я не знаю.
  -А тогда откуда он? Из какой семьи?
  -Этого я тоже не знаю.
  -А что же ты знаешь?
  -То, что надо.
  -А имя - это не надо?
  -Не надо.
  -Ну, здрасте, чисто по логике вещей понятно, что Бак и есть тот парень, которого ты ищешь, но вдруг, ведь всякое случается, где-то сейчас блондается бедненький несчастненький потерянный ребенок, ждет, чтобы дяденька Михаэль его спас...
  -Я проверил, этот мальчик - тот самый мальчик.
  -И как ты это проверил? У тебя есть его портрет?
  -Нет, человек, попросивший меня найти ребенка, дал некий артефакт, - и цыркан полез в карман. В его руке обнаружилось кольцо со слабо светящимся красноватым камнем. Вот так совпадение. Не бывает так, чтобы за несколько дней, эти камешки появлялись в разных предметах, а до этого я подобных ни разу не видел. Или видел, но не обратил внимание? Ведь мои экспонаты так не светятся. Как бы отвечая на мои мысли Михаэль сказал:
  -Кольцо только сейчас начало светиться, когда я вышел к вам.
  -Постой, - вдруг сообразил я, а как же ты его пронес по дороге, ведь она отвергает всяческую чужую магию?
  -Я подозреваю, что кольцо заряжено каким-то другим видом энергии.
  Не поленившись, я сходил к вещам, сгруженным одной общей кучей, и достал со дна моей необъятной сумки феин цветок. Жалкое повядшее тельце болталось между пальцев, пыльного цвета лепестки, как только почувствуют магию, начинают ее впитывать в себя и в зависимости от вида получаемой энергии приобретают разноцветную окраску. Я поднес цветок к кольцу - корешки даже не шелохнулись. Обычно достаточно держать растеньице на расстоянии локтя от объекта, обладающего магическими свойствами. Я положил цветок прямо на кольцо - ничего.
  -Интересно, где это ты такой цветочек добыл, - присвистнул Михаэль.
  -Там его уже нету, и вообще - давно ли ты стал таким нетактичным? Я ведь не спрашиваю у тебя, кто так интересуется судьбой мальчика, и какими еще свойствами обладает камушек в твоем кольце.
   -Ладно, не горячись, на первый твой вопрос я, конечно же, не отвечу, а вот по поводу второго кое-что, пожалуй, могу прояснить. Насколько я понял моего клиента, берется камень, и накладывается на него нужное тебе заклинание. Каким-то образом оно вплетается в структуру материи и результат перед твоими глазами. К сожалению, на каждый камень можно наложить лишь одно.
  -А если его распилить?
  -Не знаю. Но предлагаю не экспериментировать, мне кольцо возвращать надо.
  -У меня есть другой объект, - и я достал найденную серьгу.
  Михаэль впился в нее взглядом.
  -Держи уж, не знаю, правда, заряжена ли она каким-нибудь заклинанием или нет, но думаю, у тебя есть мастера, которые с этим разберутся. А мне интересно узнать подробности.
   Наверное, следует осторожней относиться к ножику, подаренному Мо, ведь в нем сразу несколько камней. Может один из них тоже засветится в ненужный момент.
  Между тем, кольцо и серьга заинтересовали Карата, он стоял невдалеке и с любопытством слушал наш разговор.
  -Кое-кого не учили в детстве, что подслушивать не хорошо? - спросил я у принца.
  Тот только пожал плечами.
  -Я и не подслушивал, я слушал. Никогда не встречался с такими артефактами. Дайте посмотреть, - и Карат требовательно протянул руку.
  Возмутиться его поведением я не успел, единорог, переминавшийся рядом с принцем и заглядывавший ему в глаза, довольно всхрапнул, лизнул языком по руке цыркана и проглотил и кольцо и серьгу.
  -Ах ты, зверюга бессловесная! - воскликнул я и вознамерился дать ему пинка. Но единорог - это вам не осел, хотя тот тоже живность опасная. Жеребец встал на дыбы, предупредительно дернул копытами перед моей головой, повернулся, заехав мне по лицу хвостом, и потрусил обратно в лес.
  Михаэль живописно выругался, и рванул вслед.
  -Ндам-с, впечатляет, - прокомментировал принц, и повернулся к наемнику, - Вагур, не могли бы вы мне объяснить значение парочки слов.
  Неспешно перекусив похлебкой, сварганенной Вагуром и больше мешавшим, чем помогавшим Баком, мы возвратились на Дорогу. Михаэль так и не вернулся, но думаю, он нас догонит по шлейфу.
   Судя по внутреннему напряжению, нам надо сегодня пройти еще часа 3, а уже потом искать место для ночевки. Мы и пошли. В тишине. Каждый видимо думал о чем-то своем, а я вообще ни о чем, просто ощущал пронизывающие своды нити различных реальностей.
  -Мы здесь уже были, - прервал молчание идущий за мной принц, - определенно были! Сейчас за поворотом будет огромная плита с непонятным рисунком.
  За поворотом действительно оказалась плита, а рисунок был очень даже понятен - два стилизованно изображенных гуара переплелись то ли в битве, то ли в любовном танце.
  -Что я говорил! - в голосе Карата звучало довольство от собственной правоты, но за этим явно прятался испуг.
  -Ты намекаешь, что мы ходим по кругу? - спросил подошедший Вагур.
  -Но ведь так и есть. Наш проводник заблудился.
  Я пожал плечами. Ну и что, что мы ходим по одним и тем же подземельям, нить-то все равно тянется вперед. Я не обязан им это объяснять, ведь и сам не до конца понимаю, только интуитивно чувствую.
  -Примерно через час будем искать место для ночевки, - только и сказал я и караван двинулся дальше.
  -Опять мы здесь - сообщил принц, когда я прощупывал подходящие для выхода нити.
  Дорога, по-видимому, обладает чувством юмора, а может у нее на наш счет какие-то другие планы. Подумаешь, та же плита, нити-то окружающие нас меняются. Впрочем, не все. Как раз перед носом осла висел вход в мир, где мы оставили Михаэля. Ну что ж, значит судьба, там и заночуем.
  Первым выбрался на снежную поляну Карат, за ним все остальные.
  -По моему тебе надо объясниться, - в приказном тоне принца была угроза. Бесит.
  Как я не люблю растолковывать непонятное, если это касается меня. Поведение других, если это надо, я могу объяснить. Влезть в мотивацию их поступков, проследить причинно-следственные связи и доступным языком все это рассказать, разложив по полочкам в аккуратные грудки, рассортировав по весу и размеру. Это часть моей работы. Но вот лезть в свою собственную голову, там копаться и объяснять не симпатичному мне человеку, почему должно быть именно так, а не иначе - нет уж, увольте!
  По правде, я трусливо обрадовался, когда на поляне появился Михаэль, и нужда в моих откровениях отползла на второй план.
  -Ночевать здесь будете? - поинтересовался цыркан.
  В ответ я согласно мотнул головой.
  -Отличненько! Доверь разбивку лагеря другим, а мы с тобой пока смотаемся до табуна, наш жеребчик там.
  Я позорно слинял от вопросов.
  По дороге Михаэль кое-как объяснил свой план, который, конечно же, пришелся мне по отличному от души месту.
  -Ты предлагаешь мне ходить за ним, ждать, пока твой жеребец соблаговолит сходить по нужде, а потом в этом навозе копаться, чтобы добыть камушки?
  -Эх, не знаешь ты в каком дерьме мне пришлось копаться за свою жизнь... - вздохнул Михаэль.
  -То-то личико у тебя такое черное, за всю жизнь отмыться не удосужился.
  -Отстань, а, со своими подковырками. Ни в чем тебе копаться не придется, просто возьми его к себе в караван, поводи, сколько надо, а потом колечко и серьгу он сам отдаст. А я пока мальчишку заберу и заказчику доставлю. Все просто!
  Как же, просто! Это мне, а не ему лошадь рогатую по туннелям таскать. Мне ушастого упрямца хватает, хотя он и не жрет чего попало, только любимые лопушки, а эта крупнокалиберная зверюха, что мимоходом проглатывает металл, всю Дорогу объест.
  Поругаться я не успел - Михаэль вывел меня из леса к небольшой уютной деревеньке.
  На встречу нам из огромного двухэтажного дома, который больше напоминала сарай или точнее конюшню, вышла приятная женщина в простом коричневом платье, сверху на плечи была накинута меховая телогрейка. Что-то в ней было такое величественное, что я инстинктивно сделал поклон четвертого уровня почтения, коим приветствуют исключительно царских особ. Цыркан скептически оценил мое умение складываться пополам и подметать отросшими лохмами снег, и поприветствовал женщину лишь легким кивком. Та улыбнулась в ответ и заговорила что-то на своем подфыркивающем языке. Я прервал ее и жестами попытался объяснить, что мы ничего не вразумеем. Надо налаживать контакт. Лучше всего у меня получается понимать образы, когда прикасаешься к человеку, а он жаждет поделиться информацией. Я медленно взял госпожу за руку, закрыл глаза, чтобы не отвлекаться на окружающее, и погрузился в мысли и образы, которые передавала мне женщина.
   -Кажется они оборотни.
  -Оборотни ведь только в сказках бывают? - с сомнением перебил меня цыркан.
  -Считай, что мы в сказке. Этот жеребец - ее сын, но что-то случилось при родах и сознание у него перепутанное. Когда он в теле жеребца, то разум у него человеческий, но как только он оборачивается в человека, то интеллекта в нем на полноценного взрослого жеребца, не больше.
  -Игорр, Игорр, - позвала женщина, и тут же из дома прискакал рогатый знакомец. Он выплюнул мне на руку серьгу. Ну, вот и славно, одна проблема решена.
  -А кольцо? - возмутился Михаэль.
  Конь замотал головой.
  -Зачем эта рогатая сволочь проглотил наши вещи? - спросил цыркан.
  -Я думаю, чтобы привести нас сюда.
  -Привел, и что?
  Жеребец оглушительно заржал, а потом начал что-то выфыркивать. Я вовремя успел прижаться к нему голова к голове.
  -Какая-то вода, точней - ручей, потом я, теперь какое-то незнакомое место... Плохо понимаю.
  Я почувствовал прикосновение сухой женской руки и на меня полился еще один поток, он дополнял мозаику, и все встало на свои места.
  -Здесь есть какой-то источник, - начал пересказывать я цыркану увиденное, - который каким-то образом то ли предсказывает будущее, то ли дает ответы на вопросы, я не совсем понял, короче, Игорр узнал, что сюда придут чужаки, то есть мы, и отведут его в волшебную страну, где его расколдуют, и он станет обычным человеком, то есть оборотнем.
  -А кольцо?
  -А кольцо он отдаст, когда мы поможем ему найти волшебную страну.
  -Это шантаж называется. Я помню, ты сам меня научил этому слову. Может можно добыть колечко как-нибудь по-другому? Например, силой? - И Михаэль придирчиво осмотрел конягу. Хотя цыркан и умеет обращаться с лошадьми, но справиться с такой махиной, к тому же имеющей интеллект взрослого мужчины и снабженной дополнительным оружием в виде рога ему не под силой.
  -Придется тебе все-таки выполнять желания этого шантажиста.
  -Если быть точнее, то - тебе, мы же вроде как поделили обязанности - я занимаюсь мальчишкой, а ты - этим жеребцом и моим кольцом. Я решаю твои проблемы, а ты мои. Мы же друзья!
  Нет, цыркан всегда остается цырканом, даже с друзьями.
  -Бак - это не моя проблема, это же тебе его заказали найти!
  -Давай не будем считаться, у друзей все проблемы общие. Меня вот интересует их источник, узнай, можно ли и нам в будущее заглянуть?
  Я осторожно взял руку матери Игорра и постарался передать вопрос.
  Вскоре мы стояли в маленькой лощине, где из-под снега выбивался ручеек, огибал несколько камней и исчезал под запорошенным кустом. Пришлось встать на колени, чтобы дотянуться до источника. Холодная вода сводила зубы, а во рту оставался привкус свежести и чего-то пряного.
  -Толкуй, толмач, что делать то? - поинтересовался Михаэль, вынимая руку из ледяной воды.
  Разве надо было что-то делать? У меня уже от одного глотка зазвенело в голове, и я отчетливо увидел себя, сидящего на королевском троне. Пышные, отделанные золотом одежды, в руке держава и скипетр. Ага, судя по обстановке это тронный зал столицы, а рядом со мной сидит королева, жаль лицо видно мутно. Ничего себе будущее! Я, и вдруг король! Передо мной расшаркивающаяся в поклонах свита, все лебезят и улыбаются. Тут откуда-то вылетает нож и впивается мне прямо в горло, бульканье, кровь фонтаном на королеву и придворных, мой труп мешком падает на пол, занавес.
  Вот это да, вот это виденье! Я боязливо дотронулся до шеи - все вроде в порядке. Нет уж, в короли меня после такого не заманишь! Опасная это работа, да и хлопотная. Вольная жизнь мне милее. Спасибо за предупреждение, но если подумать, то видение получилось бессмысленным, ну как я, простой толмач без роду и племени могу стать королем? Сказки это.
   Рядом с блаженной улыбкой застыл Михаэль. Может вывести его из временной комы? Нет, сам очухался.
  -Я - царь, чудно!- пробормотал цыркан, протирая глаза.
  -Что ты говоришь?
  -Да нет, ничего, привидится же такое!
  -Нет, подожди, ты сказал что ты - король?
  -Ну не совсем, понимаешь мне вроде как показалось, но я и сам этого до конца не понял, давай потом поговорим, хорошо? Мне надо подумать.
  Не нравятся мне эти видения. Ведь это другой мир, магия здесь другая, и не понятно как она действует на нас. И странно - у меня никогда не было видений, а тут вода подействовала и оп! Очень странно. Хотя может это не мои видения?
  
  -Хороший котик, пушистенький, - приговаривал Карат, поглаживая Бурса, - такую идеалистичную сцену застали мы с Михаэлем по возвращению на поляну. Бак сидел рядышком и с завистью смотрел на взаимоотношения принца и возникшего кота. В густой шкуре засиял красный камешек.
  -Ну, все, понежились, и хватит, - знакомым старческим голосом произнес кот, выворачиваясь из рук принца. - Ступайте детки, поиграйте в сторонке, дайте мне пообщаться с так называемым учеником, глаза б мои этого оболтуса не видели.
  Принц опешил. Только что милый котик весь мурлыкался под чешущими шерстку пальцами, как и полагается обыкновенному представителю пушистых, а теперь хорошо поставленным голосом отправляет погулять, как какого-то неразумного дошкольника. Ну что ж, за вид вытянутой физиономии с отвисшим ртом, что образовалась на лице Карата, я готов потерпеть предстоящие нравоучения.
  -Профессор Мэ? - уточнил я.
  -А кого же еще таки ты думал услышать? Моего обделенного милостью богов братца Пэ?
  Кот, брезгливо поднимая лапы, прошелся по плотному снегу и одним мощным прыжком запрыгнул мне на плечо, заставив покачнуться под весом достаточно ощутимой тушки.
  -Пойдем, сядем в сторонку, поговорим. Значится так, - именно этими словами учитель Мэ начинал свои лекции в школе матушки Карлиты. - Обстановка, как ты должен был логически вычислить сам, в столице таки достигла максимального пика. Мне даже пришлось покинуть здание школы и перебраться во дворец, чтобы своими скромными советами и наблюдениями помочь истории двигаться в нужном для страны и всего народа направлении. Как ты знаешь, король лежит в коме, а все три наследника куда-то исчезли.
  -Я нашел...
  -Не перебивай старших! Что за дурные манеры! Я из-за тебя опять сбился. - Бурс соскочил с плеча на поваленное дерево, на котором я сидел, встал на задние лапы и, заложив передние за спину, попытался разгуливать взад и вперед, как это делал старый Мэ в учебном классе. Видать учитель почти полностью перенесся в тело кота. Увы, профессор забыл уравновесить себя такой важной деталью кошачьего тела, как хвост, поэтому при первых же двух шагах он покачнулся и спиной полетел в снег. Хорошо, что телом опять временно завладел Бурс. Он развернулся и приземлился точнехонько на все четыре лапы. Недовольно мявкнув, кот вновь запрыгнул на дерево и пустил обратно профессора только после того, как досуха вылизал промокшие лапы.
  -Таки на чем я остановился? Нда, так вот, насколько я разобрался в обстановке все началось 26 дней назад, когда архивариус, служивший во дворце уже более пятидесяти лет, исчез вместе с амулетом, охраняющим королевскую семью. Самые лучшие сотрудники разведывательного управления вместе с парой магов были посланы на поиски, но так ничего и не обнаружили. Не знаю, что подвигло его на сей поступок, но последствия оказались плачевными. На следующий день во время прогулки прямо из королевского сада был украден младший наследный принц вместе с пажом. Трое кавалеров и два учителя сопровождавших ребенка были найдены в бессознательном состоянии. На поиски принца отправили лучших из имеющихся сотрудников, но результат то же, что и с архивариусом. Конечно же, это не афишировалось, и до сих пор от простого народа удавалось скрыть неприятности, но тут пришла новая напасть. Через неделю король оказался чем-то отравлен и впал в кому. Тут же исчез старший принц. Оставшиеся сотрудники выяснили, что принц на пакетботе "Стронга" вышел в море и был замечен идущим по направлению к Эстобургу. По расчетам специалистов он должен прибыть в город в любой момент, но судно в порт пока не входило. Нельзя исключать и другой возможности, что "Стронга" пришвартована в одной из контрабандистских бухт на малых Эстобургских островах. Ну и наконец таки последний удар по короне был нанесен неделю назад - сбежала принцесса. Увы, мы конечно послали на ее поиски людей, но также безрезультатно. Это полный провал международной и внутренней политики! Министры конечно решают насущные вопросы, и государство по инерции катится дальше, но завод у него как у часов уже заканчивается, а человек, сидящий на троне является эдаким ключом, дающим толчок всей стране к развитию, к жизни. Нельзя умолять роли правителя в масштабах страны. Увы, шестеренки государства надо подталкивать постоянно, и уже сейчас многие из них начинают тормозить. Сам понимаешь, удержать слухи становится все сложнее, в столице назревает паника и... Мальчик мой, неужто это ты?
  -Учитель Пэ?
  -Узнал, узнал меня разбойник, - Бурс захрюкал, пытаясь передать старческий смех.
  -Как вы, учитель?
  -Да потихоньку, кости вот старые ломит, а так - бодряком, держусь. Ты мальчик мой вот что послушай. Вот Мэ тебе тут много всего наговорил, да все не по делу. Главное - это то, что в Эстобурге через пять дней праздник пробуждения будет. Он примерно раз в сорок лет проходит, когда на одном из малых Эстобургских островов просыпается вулкан и пытается лавой залить город... Не через пять дней, а через четыре с половиной, таки я лично рассчитал время извержения, используя книгу времен, анализируя донесения о состоянии островов, размеров и частоты приливов, а также... Как же, сам он рассчитал. Постоянно консультировался - а что значит это? А что значит то? Тьфу! Ну, я отвлекся, так вот, как только первый столп искр вылетает из жерла, носитель царской крови берет в руки скипетр, что хранится в магистратуре, забирается на королевский утес и усмиряет демона вулкана, впитывая его энергию... Таки не слушай эти сказки про демонов. Их не существует. Это известно любому школяру выше третьего курса. Просто подземная сила вырывается на поверхность, а скипетр фокусируя и преобразуя перегоняет ее в человека. Таки заметь, сколько свободной, дармовой энергии... Ничего не дармовой! Ничего не бывает даром! Не слушай Мэ, за все приходится платить, каждый раз по-разному, но приходится обязательно... Ага, а плата та заключается в том, что усмиривший вулкан, ну таки совершенно случайно, через некоторое время садится на трон и правит королевством еще следующие 40 лет, до нового извержения... Да, так и есть, но проблема в том, что король в коме, а все три наследника исчезли! Найди любого ... Мя-яу, мурф-ф-ф...
  Бурса тут переклинило, он свалился с дерева в подтаявший снег, конвульсивно выгнулся, а потом исчез.
  Наш разговор с котом, а точнее с двумя учителями слушали все. Вагур опустив глаза, ковырялся носком сапога в снегу, у выглядывающего за ним Бака от любопытства даже приоткрылся рот. Карат задумчиво тер переносицу, а Михаэль насвистывая, строгал какую-то веточку, но, зная его столько лет, мне было понятно, что он слышал все до единого слова. Комментировать же произошедшее никто не стал. И так всем все было понятно.
  
  Ночевали мы в доме-конюшне, куда нас любезно пригласила мать Игорра - Феррия.
  -Ндамс, кровати здесь отсутствуют как класс, - заворчал Карат, когда мы вошли в дом.
  -Можешь остаться ночевать в сугробе, - ответил Михаэль.
  -А мне здесь нравится. Тепло и пахнет вкусно. - Бак заводил носом. - Травой, молоком и хлебом.
  Огромное помещение, с одной стороны навалена кипа сена, с другой солома, а посредине белый жеребец с рогом, радостно приветствующий нас ржанием.
  -И вам снова здрасте.
  -Нам, наверное, туда, - Вагур первым заметил на лестнице девушку в белом передники машущую нам рукой.
  На втором этаже все оказалось гораздо лучше. Лучше даже чем во многих столичных домах, не смотря на окружающую нас простоту. Огромная комната вся отделана деревом, на окнах кружевные занавеси, на массивных деревянных креслах и стульях накинуты серебристые шкуры какого-то животного. Все чисто, опрятно и очень светло. Лично меня заинтересовали висящие на стенах черно-белые картины. Они были выполнены в неизвестной мне технике и передавали все настолько точно и подробно, с разнообразнейшими оттенками серого, что создавалось впечатление, будто смотришь в маленькое немного затемненное окошко. На одной я узнал молодую Феррию, смеющуюся, с развивающимися волосами, сидящую верхом на сером единороге. На другой картине была тоже Феррия и ее обнимал высокий статный мужчина. Оба счастливые и в каких-то невообразимых костюмах. На другой стороне, между окнами висела картина сказочного белоснежного замка. Он будто бы вырос на утесе и устремлялся в небо. С одной стороны - море, с другой - маленькие домики, прижимающиеся к его стенам.
  Я так увлекся разглядыванием картин, что упустил момент, когда наша ватага свернула в небольшую комнату, где нам предложили освежиться. Бака в темном коридоре перехватила маленькая старушенция, с длинным, висящим над губой носом, очень похожая на Бабку Шу, которой у нас пугают детей. Мальчишка и самом деле испугался, взвизгнул от неожиданности, и прыгнул назад. Хорошо, что я шел прямо за ним, успел подхватить падающего Бака и смог разобраться, что эту знахарку послала Феррия подлечить ребенка. Потом минут пять мне пришлось убеждать мальчишку, вцепившегося в мои брюки, что все будет хорошо, и ему следует пойти с этой милой бабушкой, и что его никто не съест и при лечении даже больно не будет, поскольку он находится под моей защитой. Но Бак, после пережитого в чужом мире, никак не хотел меня отпускать. Пришлось идти вместе с ним к знахарке и крепко держать мальчишку за руку, пока Бабка Шу читала над ним заклинания и втирала в синяки и ссадины масло с травами. По окончании процедуры, когда Бак с облегчением сполз со стула, одел поношенную, но чистую одежду подходящего размера и тихо сопел перед дверью, не решаясь уходить из комнаты без меня, знахарка вцепилась в мою руку, и начала что-то толковать. Пришлось прислушаться. Из ее объяснений, я понял только, что у мальчика что-то украдено помимо памяти, что-то связанное то ли с лицом, то ли с личностью или с какой-то внутренней силой. Я не очень разобрал ее мыслеобразы.
  К столу само собой я подошел последним. Свободное место было лишь между Феррией и Каратом. Ну что ж, пришлось вспомнить навыки поведения за столом в приличном обществе. Приборы были почти знакомыми, локти на скатерть я не ставил, но, увы, есть с такой степенностью, аккуратностью и элегантностью, как это делали Феррия и Карат у меня не получалось. На удивление Бак, занятый разговором с Вагуром, также лихо орудовал ножом и вилкой. В мальчика с детства вдолбили манеры присущие высшим сословиям.
  Михаэль, сидящий напротив Карата тоже использовал нож, но на манер дикаря: отрезал им крупные куски мяса, и с него же и ел. Хорошо еще, что не чавкал. Его повадки заставляли принца брезгливо морщиться, но я то знал, что цыркан умеет нормально обращаться с вилкой, просто ему захотелось подразнить напыщенного мальчишку. В результате Карат опустил взгляд в тарелку.
  Высоченного светловолосого парня, стоявшего в дверях не заметил только принц, в задумчивости гонявший по тарелке голубые горошины. А все остальные уставились на него как на диковинку. Блондин был ростом, наверное, даже повыше меня, но с широченными плечами. Босоногий, с голым торсом, а из одежды лишь белые льняные брюки. Его взгляд был пристально направлен на Карата, все еще не замечавшего наступившей вдруг тишины.
  -Дэр выхончи Игорр! - громко проговорила хозяйка, и молодой мужчина потупившись как-то нескладно вышел из комнаты.
   Интересный типаж. Я бы сказал - полная противоположность Михаэлю. Тот - черный, этот - белый, тот - поджарый и гибкий, а этот - мускулистый как тяжелонос из цирка Драо.
  Мы продолжили трапезу, а через несколько минут он вернулся уже одетый, в сопровождении бодрого старичка. Тот усадил мужчину в стоящее у камина кресло и сказал несколько ободряющих слов, успокаивая. Потом старичок поправил на мужчине сапоги, при этом обращаясь с ним как с ребенком.
  -Это же Игорр, вы с ним уже знакомы, - прикоснувшись ко мне, ответила Феррия на наш немой вопрос, - просто сейчас он в обличии человека. Когда он такой за ним нужен неусыпный контроль. Я была всячески против его намерения уйти в другой мир. Незнакомая культура, незнакомая магия, незнакомый язык... В ипостаси животного, он быстро всему научится, но посторонние к нему будут обращаться как к зверю, а человеком он может полагаться только на инстинкты, но ведь окружающие будут воспринимать его как человека. Я понимаю, что Игорр поступает не хорошо, навязываясь вам, но для него это единственная надежда стать нормальным и занять свое положение. Поэтому я прошу вас, после того как вы попадете в свою страну, хотя бы немного за ним присмотреть, пока он не адаптируется. Буквально день или два, а потом он сам справится. И дорогу обратно сам найдет, у нас врожденное чувство дома. Главное, это первые дни. А за доставляемое нами неудобство я вас утром отблагодарю...
  -Скажи ему, чтобы он на меня так не смотрел! - громко зашипел мне на ухо Карат, отрывая меня от хозяйки.
  -Что? - Переспросил я, переведя на того взгляд. По лицу принца разлился яркий багрянец.
  -Это просто не прилично так смотреть на незнакомых людей! В данном случае я считаю уместным сказать, что он просто пялится на меня. Где его воспитание? Такой громадина вырос, а вести себя не научился!
  Я, наконец, понял, что принц говорит об Игорре, который зачарованно не сводил с него глаз.
  Феррия, верно определив причину моего замешательства, поспешила объяснить:
  -Мой мальчик увидел в вашем спутнике человека своего сердца.
  Я от таких слов даже поперхнулся недоеденным пирожным. Карат попал Игорру в сердце? Может, я что-то не так понял? Может образы, что я прочитал, говорили нечто другое? Пришлось уточнить.
  -Все верно, - подтвердила женщина. - Их сердца притягиваются. А разве это что-то неприличное? Ведь с первого взгляда бывает понятно, когда два человека подходят друг к другу. Иногда судьбы людей пересекаются лишь на минуту, а иногда остаются вместе на всю жизнь, как это произошло у меня с мужем. Вашему другу это пока не понятно, а может быть, это случилось с ним в первый раз. Ничего, я думаю, что время, которое они проведу вместе в дороге, соединит их.
  -Не знаю, не знаю. - Я не стал объяснять гостеприимной хозяйке, что в нашем мире любовные отношения между двумя мужчинами, а говорила она именно о физической страсти - это очень большая редкость. К тому же Карат принц. Хотя, кто знает, какие у них во дворце нравы царят, я же помню, как юноша на Михаэля вытаращился, а ведь цыркан редкостный красавец.
  -Спасибо, я сыт! - голос принца прозвучал очень громко. Он демонстративно отложил вилку и нож, и встал со стула. - Будьте любезны, проводите меня в отведенную мне спальню. Я очень устал с дороги, - проговорил он, ни к кому не обращаясь. Его пожелание тут же выполнили.
  
  Перед сном я заглянул на кухню и устроил там базарный день, точней - вечер. Перетряхнув свой скарб, я разложил на столе все ненужные мне вещи, которые, на мой взгляд, будут интересны в этом мире. Первой мою идею с обменом оценила молоденькая служаночка, ей приглянулась простенькая цепочка, чьи звенья были выполнены в виде сердечек, а мне досталась картинка с белоснежным замком, на которой были видны самые мелкие детали.
  Не осталась в стороне и бабка Шу. Вначале, она долго ворчала на поднятый в кухне шум, что не дает ей уснуть, а потом, зорким глазом высмотрев в куче барахла ручную меленку вцепилась в нее. Пару раз крутанув ручку, старушка что-то прошамкала губами и спешно удалилась. Ну и ладно, не особо и жалко. Меленка уже несколько лет валялась на дне моих сумок, как она попала туда - я уже не помню, места она занимала мало, была очень легкой, но все что нужно - перемалывала отменно.
  Увы, так понравившийся мне кувшинчик, в который влезало около сорока ведер жидкости был насквозь пропитан магией. Каждую новую вещь я на всякий случай подносил к феиному цветку. Почуяв кувшинчик, резко зашевелились корни и с противненьким хлюпающим звуком лепестки начали наливаться синим. Я поспешил убрать цветок подальше - как бы кувшинчик не испортить, да и сам цветок если переберет, то не сможет работать с другими вещами.
  Так же я выменял себе и Баку по отличнейшим сапогам.
  -Ты опять в коробейники заделался? - я так увлекся созерцанием местных кухонных ножей, что не заметил появившегося на кухне Михаэля.
  -Интересные игрушки. И сталь необычная, отливает перламутром, - цыркан взял у меня один из ножей и проверил его баланс и заточку. - Если таким ножиком здесь всего лишь режут капусту, то хотелось бы посмотреть на настоящее, боевое оружие. Пожалуй, следует спросить у нашей хозяйки - нельзя ли посадить здесь дорожный камень. Думаю, она будет не против наладить торговые связи с нашим миром.
  -Наверное, не с миром, а с цырканами?
  -В данном случае это одно и то же, - улыбнулся Михаэль.
  
  Ночью меня разбудил скрип двери. В темной комнате послышались шаркающие шаги, сопровождавшиеся жутким неясным бормотанием. Первым моим желанием было поскорей натянуть одеяло на голову и забиться как можно глубже в кровать. Детские страхи. Михаэль, который спал в этой же комнате, оказался сообразительней. В руках у него загорелась лампа и мы увидели нечто маленькое в белом балахоне, с цветастым платком на голове, сжимающее в руке нож и целенаправленно двигающееся ко мне. Прежде чем я успел заорать - Бабка Шу, а это оказалась она, бухнулась на колени и начала ползать по полу, пытаясь что-то найти под моей кроватью. Завладев моими новыми, только что выменянными сапогами старушенция ножом надрезала каблуки и запихала внутрь листья подорожника, землю и немного сена.
  -Везунчик. Ко мне вот по ночам дамы не ходят и подарков не дарят, - пожаловался Михаэль, после того как знахарка молча прошаркала за дверь. Не успел я ответить, как из соседней комнаты послышался громкий вопль Бака, потом глухие удары и что-то тяжелое упало на пол. Вместе с мальчиком ночевал Вагур. Я мысленно представил, что может сделать вооруженный ножами наемник с пожилой любительницей бродить по ночам, и мне поплохело.
  Мы с цырканом ворвались в комнату Бака и застыли на пороге. Вагур лежал ничком на полосатом коврике, сверху на нем сидела Бабка Шу, надавив какую-то точку в основании шеи наемника так, что тот не мог двигаться. При этом старушка методично стучала костяшками пальцев по темечку бедного мужчины и читала нотацию. Испуганные глаза Бака следили за происходящим из-за занавески.
  За нашими спинами собралось несколько человек. Заглянув в дверь они оценили обстановку и со смешками разошлись. Никто, включая нас, не решился оторвать знахарку от своей жертвы. Лишь подошедшая Фэррия смогла увести старушку.
  
  На утро, перед отбытием из этого мира мы опять пошли к источнику. К сожалению, мне пришлось разочаровать Михаэля, который намеревался выхлебать половину всего ручья, лишь бы узнать побольше о будущем. Оказалось, что вопрос над водой можно задавать лишь в полнолуние, да и то один на всех. Эх, если бы еще точно знать что спрашивал Игорр.
  Первым напился Карат. Через минуту, когда его взгляд прояснился, он лишь удовлетворенно кивнул своим мыслям и отошел в сторону.
  -И? - нетерпеливо спросил Михаэль
  -Все, кажется, будет так, как и планируется, - соизволил ответить принц. Не смотря на кажущуюся невозмутимость, по всему было видно, что он остался доволен увиденным будущим. Могу поспорить на своего осла, что он видел себя сидящего на троне.
  Вагур пить отказался:
  -Я сам себе будущее прокладываю.
  -Ну, как хочешь, а я еще разок все же глотну, - и Михаэль вновь припал к воде. За ним последовал Бак.
  -Ах, вот оно что! Ну, теперь все понятно! - довольный цыркан разве что в пляс не пустился. Он залихватски прищелкнул каблуками и замурлыкал какую-то песню.
  От ручья молча отошел Бак.
  -Что ты видел? - поинтересовался у него Вагур.
  -Я не понял ничего, - тихо ответил мальчик.
  
  На поляне, где находился вход на дорогу, нас уже ждал Игорр в человеческом обличии с котомкой за спиной и его мать.
  Перед расставанием Фэррия вручила нам с Вагуром по маленькому мешочку, а Михаэлю протянула стеклянную бутыль с чем-то розовым и выразительно взглянула на меня. Пришлось включаться на понимание. Образы, образы ... Есть!
  -Это молоко с кровью и еще какие-то травы. Оно поможет мальчику быстрей поправиться, - объяснил я цыркану.
  -Не советую поить ребенка незнакомыми жидкостями, - тут же влез Карат, посчитавший себя ущемленным, ведь ему даже не предложили взять на себя заботу об оборотне, пока тот будет находиться в человеческом обличии.
  -Не советую советчикам советовать того, что не советуют советовать настоящие советники, - к Михаэлю быстро вернулась его привычная дурашливость. Усмехнувшись, он легонько щелкнул принцу по носу. Тот от возмущения открыл рот и уставился на цыркана с таким обиженным и недоуменным видом, что я расхохотался. За что опять досталось мне. Снежком прямо в длинный нос. Вот она, какая королевская немилость.
  
  -Давай, Олеж, освобождай парнишку из-под защиты и мы пойдем. Надо поторапливаться, великие дела ждут! - сказал Михаэль.
  -Извините, но я с вами никуда не пойду, я останусь с Вагуром, - Бак решительно вцепился в руку наемника и отступил на пол шага назад, как бы прячась за мужчину.
  -Вот те и раз! - присев перед мальчиком на корточки цыркан постарался его переубедить: - Тебя ведь родственники ищут! Беспокоятся. Может быть, твоя мама все глаза выплакала: "Где мой любимый мальчик! Куда он потерялся!"
  Насупившись, Бак ответил:
  -Я никого не помню, ни мамы, никого. Зачем они меня в том мире бросили? Не пойду я никуда.
  -Может, это не они бросили, может, это ты потерялся?
  -Все равно не пойду! - упрямо повторил мальчик. - И не заставите!
  -Вот как раз заставлять-то мы тебя и не сможем. Надо, чтобы ты сам захотел уйти, - пробормотал я. Что же делать?
  Спас положение Вагур. Он отвел ребенка в сторону, и долго что-то ему говорил. Потом он обратился к цыркану:
  -Мальчик сейчас пойдет с тобой, но ты должен будешь доставить его родителям и убедиться, что с ним обращаются хорошо. Через день ты навестишь его вновь, возьмешь у него записку и передашь ее мне. Только на таких условиях Бак пойдет с тобой.
  -Хорошо, - цыркан кивнул головой.
  -Поклянись.
  Михаэль на секунду задумался, а потом, взяв в руку ком подмороженной земли, медленно сказал:
  -Да не будет носить меня земля по дорогам, если по моей вине с ребенком случится что-то плохое.
  Вагур с сомнением посмотрел на меня. Я заверил его, что эта клятва для цыркана очень серьезна и несет в себе небольшую магию. С Баком должно быть все хорошо.
  -Учти, если что с ним случится - я тебя в прямом смысле из-под земли достану! Всю твою Цырканию пропашу, найду тебя и душу вытрясу.
  
  
  
  
  Фэррия еще раз поцеловала своего сына, прошептала ему что-то на ухо и ушла. Мы слишком долго находились в этом мире, и я чувствовал, как что-то внутри у меня начинает ворочаться и стремиться к Дороге. Поэтому, я поскорей освободил Бака от своей защиты, взял вместо него Игорра и скомандовал:
  -В путь!
  Увы, мои слова послужили сигналом совсем для другого. На нас напали. Трое вооруженных людей выскочили из-под земли и молча бросились к нам. Вагур успел всадить нож одному из нападавших в плечо, прежде чем другой сшиб наемника на снег здоровенной цепью. Заклинание, которое сорвалось с рук Карата, яркой звездочкой прочертило поляну и с легким шипением растворилось. Незнакомцы, как и мы, сейчас были защищены от колдовства. Принц - молодец: сообразил, что без магии от него в этой драке будет мало проку, схватил испуганного Бака за руку и потащил в кусты, подальше от битвы. В это время кнут Михаэля затянул петлю вокруг шеи третьего нападавшего. Цыркан дернул посильней и перекинул рукоятку мне, а сам рванул ко входу на Дорогу. Тот человек, что сшиб Вагура, с длинным кинжалом в руке бросился в след за принцем и мальчиком, но его перехватил Игорр. Со звериной ловкостью он прыгнул на мужчину, отвел в сторону замахнувшуюся руку с оружием и впечатал человека в землю. Вагур и раненый им мужчина крепко сцепились и яростно молотили друг друга. Мой противник умудрился срезать конец кнута, опоясывающий горло и теперь медленно пятился к краю поляны, угрожающе выставив кинжал. Я щелкнул кнутом, стараясь попасть по ногам, но мужчина резво отскочил, повернулся ко мне спиной и рванул прочь. Я последовал за ним. Мужчина бежал по заметному на талом снегу следу, оставленному Каратом и Баком. Вдруг, от дерева, росшего на его пути, отвалился огромный сук с обледенелыми в сосульки ветками и с огромной скоростью впился в бегущего.
  
  -Он мертв? - в голосе принца послышался испуг.
  В принципе по одной только нелепой позе человека, по его лицу, превратившемуся в кровавое месиво из которого торчали ледышки, было все понятно, но я наклонился и проверил пульс. Его не было.
  -Давайте вернемся на поляну.
  Карат меня не услышал, он зажал рукой рот, а ставшие огромными глаза его неотрывно смотрели на тело.
  -Я не хотела убивать, - голос был еле слышан, - Я подумала, раз я не могу действовать заклинанием прямо на него, то почему бы мне не остановить его как-нибудь по-другому, переложить влияние магических сил на дополнительный объект, подверженный воздействию. Я думала, палка может немного задержать его, а тут так получилось... Я не хотела его убивать!
  К ошеломленной принцессе подошел Бак. Стараясь не глядеть на труп, он потянул девушку прочь.
   -Он бы нас точно убил. Ты все правильно сделала. Если бы я мог, я бы сам его убил! Пойдем!
   Я зачарованно глядел в спину двум удаляющимся фигурам. Вот так номер! Нет, этого не может быть! Хотя, это же так очевидно! И эта шляпа дурацкая, и голос, и отношение к нему, то есть к ней посторонних... Захлопнул рот я пошел догонять принцессу с мальчиком.
   Молча, мы вернулись на поляну. Здесь тоже все уже было кончено. Вагур еловым лапником прикрывал тела. Игорр стянув рубашку зализывал длинную рану на руке. Я хотел было перевязать ее, но стоило мне дотронуться до руки, как мужчина обнажил зубы и издал угрожающий звук.
   Из места, где начиналась Дорога вышел мрачный Михаэль. Я отвел цыркана в сторону, чтобы поделиться с ним моим открытием, но он начал говорить первым.
   -Не беспокойся о трупах, мои люди с ними разберутся. Эх, жаль, я не поймал того, кто привел их сюда, но шлейф я хорошо запомнил, ничего, отыщу! К нам недавно новый табор присоединился, я с охотой их взял, поскольку там почти все мужчины - караванщики, но чувствую, с ними предстоит большая разборка. Тот выродок, что бросил мальчишку на Дороге, был из нового табора, думаю, и сегодня убийц привел кто-то из них. Протащить 3 человек может половина из моих людей... - Михаэль недовольно посмотрел на меня, - Э, брат, ты не контужен? Что с тобой? Что ты хлопаешь ртом как рыба на суше?
   -Я сейчас узнал, что Карат - не принц!
   -Ну и?
   -Карат - принцесса!
  -Тоже мне новость. Как же ты не понял, что она девушка? Ты же понимаешь и видишь всех?
  -Ну, знаешь ли, твое мнение о моих способностях несколько преувеличено. Во-первых, для этого нужно желание того, чьи образы я читаю, а во-вторых, я не использую это умение в повседневной жизни, предпочитаю судить по первому впечатлению. Ты ведь не станешь считать интегралы, для того чтобы прикинуть - не обдурили ли тебя со сдачей на рынке.
  -Если интегралы - это такие деньги, а рынок - темный Шин-ирский, то я пять раз сдачу пересчитаю.
  -Ну и молодец, а меня считай простофилей и слепцом. Ой Ё!
  -Что еще?
  -Я ведь ему затрещину отвесил, когда он, то есть она на Дороге руку потянула, чтобы рисунок на стене получше рассмотреть. Тогда я еще позлорадствовал на его, то есть ее удивленные глаза и обиженную физиономию, мол, с принцем-то все носятся как с писаной торбой, а я позволил себе неподобающее отношение к королевской особе. Вот балбес!
  Михаэль наконец-то развеселился, его звонкий, заразительный хохот заставил всех обернуться в нашу сторону.
  Первыми ушли цыркан с мальчиком. Михаэль посадил Бака на закукорки, залихватски подмигнул принцессе, кивнул мне и скрылся под землей. За ними проследовал Вагур, ведя моего ослика. Игорр нерешительно топтался у входа, закрывая проход принцессе. Та успела отойти от потрясения, поэтому не удержалась и отпустила несколько шпилек в мой адрес, потом забрала у оборотня рубашку, и помогла ему одеться. Делала она это неумело, стараясь не смотреть ни на голый мускулистый торс мужчины, ни на его лицо. Притихший Игорр восторженно смотрел на суетящуюся вокруг него девушку.
  -Быстрей! - проговорил я, чувствуя, как Дорога все настойчивей тянет меня в путь.
  -Нет, это - не в какие рамки не лезет! - воскликнула принцесса. - Это вам надо нянчиться с этой тупой горой мышц! Вам его доверили! А ты что встал, иди! - ее указательный пальчик грозно ткнулся в спину оборотня и тот послушно шагнул вперед.
   Вновь мы молча идем по Дроге изменившимся составом. Первый раз со мной такое происходит. Никогда раньше я не менял спутников, а тут уже два раза за один путь. А тут еще и принц оказался принцессой. И как мне ее теперь называть? Не Каратом же. Нет, ну что у меня за голова, какую-то чепуху, вроде примитивных детских считалочек - помню. А как зовут наследную принцессу - нет. Впрочем, я никогда особо не интересовался правящей династией. Да, на уроках истории королевства отечественного учитель Мэ заставлял заучивать имена и даты правления всех коронованных особ, но когда это было, принцесса еще под стол пешком ходила, и ни в какой учебник ее не вносили.
   Я обернулся к принцессе, шедшей рядом с Вагуром и заметил как Игорр пытается отколупать блестящий камень из мозаики, тянущейся вдоль стены.
  -Нет! - заорал я, но было поздно. С тихим треском камень оторвался и его тут же зажал в руке оборотень. Он ведь не сорока, что ж его так на блестящее-то тянет? Я прислушался - ритм дороги все так же звучал у меня в ушах.
  Тут же невидимые другим нити вырвались из камня и, опутав ступни мужчины, быстро поползли вверх. Игорр звериным чутьем уловив опасность, отпрыгнул в сторону и нерешительно затоптался на месте оглядываясь вокруг в поисках угрозы. Нити уже полностью обволокли ему ноги все теснее спеленовывая в кокон.
  -Быстрее за мной! -надо срочно выводить его на поверхность, может там удастся что-то предпринять.
  Я уловил первую же попавшуюся возможность выхода на верх, не заботясь о безопасности, открыл проход и указал на него наемнику.
  -Игорр? -спросил Вагур, сообразивший что случилось.
  -Да.
  Больше , ничего не расспрашивая, мужчина, привыкший по военному все делать быстро - повел осла наверх.
  -Что случилось? - спросила принцесса. Девушка недоуменно смотрела на меня и, по-видимому, никуда не собиралась идти. Объяснять было некогда. Нити уже подобрались к рукам и пытались вползти в тело.
  -Игорр! Иди сюда! Быстрей! - оборотень меня уже не слышал, он мелко дрожал и пытался стряхнуть с себя путы. Дай бог, чтобы мне хватило сил вытащить отсюда такого здоровяка.
   Я схватил принцессу, чтобы подтолкнуть ее к выходу, но второпях сделал это так неуклюже, что девушка споткнулась, сильно ударилась о выступ и с громким криком упала.
  Голос принцессы вывел из оцепенения Игорра. Он преодолев нити моментально оказался рядом с ней. Оборотень почему-то решил, что угроза девушке исходит от меня, поэтому, подхватив принцессу на руки, он начал медленно пятится к выходу, издавая угрожающие звуки -смесь рычания и невнятных обрывочных слов.
  Уже на поляне нити вновь вцепились в оборотня и он, передав принцессу подоспевшему Вагуру, рухнул на землю. -Это я виноват! Забыл, что он не человек, что за ним постоянно приглядывать надо! - я стоял над корчившимся в судорогах мужчиной и не знал что делать.
  Вагур устроил принцессу, испуганно наблюдавшую за Игорром рядом с ослом и подошел ко мне.
  -Вина одинаково лежит на нас обоих, я тоже должен был контролировать оборотня, но отвлекся. Что сейчас с ним происходит? Что мы можем сделать?
   -Я один раз видел такое. Охранное заклинание, наложенное на Дорогу сначала парализует, а потом разрывает человека на куски.
  -Но ведь на нас не действует никакая магия, пока мы находимся под твоей охраной в караване, - возразила напуганная происходящим принцесса.
  -Увы, магия Дороги действует, и еще как.
  Девушка встала с земли и хромая подошла к нам.
  - Быстро освободи его от своей защиты! - в руках принцессы зажглась искра с заклятьем.
  Нити, тянущиеся из под земли оплели Игорра с ног до головы и одна уже успела всосаться в горло. На этом месте на коже выступила капля крови, набухая с каждой секундой.
  Как только я произнес нужные слова, неизвестное мне заклятье вырвалось из рук принцессы и обрушилось на корчащееся тело. Нити, спеленавшие оборотня, на моих глазах начали обугливаться и с едва слышным потрескиванием распадаться.
  Игорр всхрапнул, сделал огромный вдох и его руки и ноги стали выворачиваться в суставах неестественным образом.
  -Не подействовало? - обреченно спросила шатающаяся девушка, - Обычно пользуешься энергией из амулетов, а тут уже в который раз приходится задействовать только внутренние резервы. У меня больше нет сил.
  -Все подействовало, это другое, - ответил я, наблюдая, как каким-то непостижимым образом тело Игорра плавно меняло свою форму. Рубашка и брюки трещали по швам, шнуровка на сапогах лопнула и они свалились в пыльную траву. Удлинившиеся ноги покрылись белым пушком, а ступни наоборот поджались и кожа на них затвердела. Из разорванных брюк сзади вывалился роскошный конский хвост. Игорр перевалился на бок, отворачиваясь от нас, но я успел заметить, как лицо его начало вытягиваться, а посредине лба вырастать золотистый рог.
  -Да, такого я еще не видел, -пробормотал Вагур.
  -Судя по всему, больше и не увидишь, - я легко уловил образы, идущие от жеребца. Он был ужасно смущен, что мы, а особенно принцесса видели его превращение. У оборотней этот процесс считался очень интимным моментом. Еще Игорр боялся, что увиденное зрелище будет неприятно девушке, и она теперь в отвращении от него отшатнется. На этом образы прекратились - оборотень собрался и его разум закрылся для меня.
  Лично мне эта смена обличья показалась удивительной и ничего отталкивающего я в ней не находил.
  Близкий вой, чем-то напоминающий волчий, но с постоянными подвизгиваниями и тявканьем вывел нас из оцепенения.
  -Волки днем? - удивленная принцесса взглянула на Вагура.
  -Это не волки. Я узнал эти места. Там вдали виднеются горы, видите две похожие скалы со снежными шапками. Мы на земле стерпхов, к нам бегут степные шакалы. Надо уходить отсюда.
  -Но ханство стерпхов находится в двух месяцах пути от нашего королевства! Как мы здесь оказались?
  -Вот такая хитрая Дорога, - ответил я принцессе, поскольку сам не знал механизма пути.
  Звуки приближались и я заметил вдали быстро движущиеся грязно-бурые тени. Игорр уже поднялся на ноги и ткнулся мордой мне в плечо: "Наверное, будет лучше, если я останусь в этом теле. Так я смогу повезти на себе девушку."
  "Там внизу случаются очень узкие и низкие места, и захочет ли принцесса ехать верхом?"
  "У нее очень болит нога, хотя она это не показывает, она устала, надеюсь, что согласится."
  -Не тяни, Олеж, - недовольно сказал Вагур с беспокойством поглядывая на приближающуюся стаю.
  Я вновь взял Игорра в свой караван и распахнул вход на Дорогу. Вагур не смотря на мешающие сумки подхватил хромающую принцессу на руки и вошел внутрь. Следом за ним Игорр. Я замешкался, подбирая сапоги оборотня, и тут первый шакал, выбившийся далеко вперед настиг нас и бросился на осла. Тот с ловкостью, достойной балаганного трюкача развернулся и со всей силы лягнул нападавшего. Копытца впечатались в череп шакала и он молча рухнул на землю. Еще пара секунд и мы с ушастым внизу.
  Вагур сидел подле принцессы, бережно ощупывая ее лодыжку.
  -Это растяжение. Я плотно замотаю, и через пару дней ты сможешь нормально ходить, а пока я бы советовал поберечь ногу.
  Как и предсказывал Игорр - девушка беспрекословно поехала верхом.
  В этот раз мы долго шли по Дороге без остановок. Она то выводила нас в огромный подземный зал, своды которого мерцали высоко над нами, то вела по узкому коридору, явно сделанному искусственно - настолько ровными и гладкими были и стены и потолок, а пол под нашими ногами был выложен плиткой. Один раз наш путь пересек широкий, но мелкий ручей в котором плавали шустрые светящиеся зеленым рыбки.
  Я как обычно шел впереди, следя за путевыми нитями, но часто оборачивался. Притихшая Карина, а я наконец-то узнал у Вагура имя принцессы, начала задремывать. Ее полуопущенная голова чуть покачивалась в такт поступи Игорра. Оборотень старался идти очень плавно, чтобы не тревожить девушку. Осел шел за ними следом совершенно самостоятельно. Завершал нашу процессию наемник. Он постоянно был настороже, помня недавнее нападение.
  Заночевали мы на маленьком островке посреди то ли моря, то ли океана. Вся поверхность острова была покрыта высокой травой с мелкими пушистыми цветочками. Игорр с ослом поделили территорию и методично ее общипывали. Вагур поймал рыбу, но она была такой странной, и пахла так мерзко, что мы решили не рисковать своими желудками и поужинать припасами из кладовой Феррии. Игорр предупредил, что в этом теле у него очень чуткий сон, и он пробудет охранником всю ночь. Разговор у костра что-то не заладился и мы все быстро уснули.
  Первая половина следующего дня ничем оригинальным не отличилась. Мы плотно позавтракали и вернулись на Дорогу. Сегодняшний путь пролегал исключительно по рельсам. Я видел похожие на вырубках у подземных жителей и гномов. По ним они гоняли вагонетки с рудой. Здесь толстые деревянные балки, а сверху две бесконечные железные рельсы были такой величины, что по ним свободно бы разминулись две почтовые кареты. Вверху, над нашими головами светили тусклые лампы.
  Идти было не очень удобно - расстояние между шпалами было разное и приходилось делать то большой шаг, то маленький.
  Где-то в районе полудня, когда мы перекусывали на ходу подзачерствевшими булками с твердым сыром, Карина воскликнула:
  -Стойте!
  Я обернулся. У принцессы был сосредоточенный вид, как будто она прислушивалась к чему-то внутри себя.
  -Нам надо повернуть на право, -нерешительно сказала она.
  -Что? - мы как раз подошли к развилке и рельсы разбегались в две стороны, но нам-то надо на лево! Дорога отчетливо звала меня повернуть влево и без всяких альтернатив. Только там путеводный ритм звучал ярче и громче.
  -Мне кажется, нам надо повернуть на право, меня там ждут, - в голосе принцессы добавилось уверенности.
  -Э, нет! Наш путь в Эстобург ведет налево, и туда мы пойдем, - возразил я.
  -Ничего страшного, мы не надолго свернем направо, а потом вернемся сюда. Чувствую, здесь не далеко, а нам надо торопиться, там что-то случилось.
  И принцесса обхватив голову Игорра руками повернула ее в правую сторону. Потом, будто он был обыкновенной лошадью, она стукнула его пятками по бокам. Оборотень тяжело, очень по человечески вздохнул и пошел куда показывала принцесса. Подкаблучник!
  -Наверное, нам стоит пойти за ней, не стоит оставлять ее высочество без охраны, - сказал Вагур. Он с беспокойством поглядывал на удаляющуюся парочку, но не мог отойти от меня и ведущего нас пути далеко. Увы, принцесса была свзязана со мной клятвой не спутника, как все остальные, а попутчика. А это значит, что у нее была воля менять свой путь без моего разрешения. Да еще умудрилась прихватить с собой единорога. Увела за собой как похотливого жеребца, походя оторвав его от меня и привязав к себе. Так и знал, что с этим будут проблемы. Пришлось идти следом.
  Когда мы их нагнали, Карина уже слезла с оборотня и напряженно всматривалась в стену.
  -Он умирает, а вы плететесь как подгорные слизни! Открывай выход!
  Она еще и командует тут! Я разозлился, но начал рассматривать нити, ведущие наверх. Их было две. Одна синеватая с пульсирующими как кровь по венам красными прожилками опасности. Другая была нейтрально серая. Раз принцесса говорит, что кто-то вляпался в неприятности, значит надо выбрать синий путь. Я сдвинулся чуть влево, перехватывая нужный вход, и на меня пахнуло жаром и песком раскаленной пустыни.
  -Да нет же! - Принцесса даже притопнула ногой, - Нам не сюда, ищи другое место! Я узнала, это зов Патрика! Быстрей!
   Я открыл выход за серой нитью, и девушка сильно хромая побежала вперед.
  Мы вошли в этот мир под вечер. На лугу, с трех сторон окруженном лесом рядом с медленно текущей речушкой стояла полуразвалившаяся хибара. Не дом и не сарай - что-то среднее. К нему-то и устремилась принцесса.
  На дощатом полу, почти у самого порога, лицом вниз лежал мужчина. В седых волосах у правого виска запеклась кровь, худые руки, торчавшие из камзола, скрючились и походили на лапы хищной птицы.
  Нахмурив брови Карина замерла над мужчиной, потом присела, аккуратно повернула его голову и ахнула.
  -Патрик! Всеобщий хранитель, Патрик! - мертвенно бледное лицо мужчины оказалось на удивление молодым. Я тотчас узнал его - старший королевский отпрыск, с которым я перепутал принцессу. Тот же нос, то же высокомерное выражение лица, застывшего в предсмертной маске.
  -Ох, Патрик, - простонала принцесса и в ее глазах показались слезы. Она нежно откинула со лба прядку волос. Вагур взял принца за руку.
  -Пульса нет, - сухо констатировал он через несколько секунд.
  "Конечно нет, из меня наверное всю кровь выкачали, я и жив-то чисто на одном упрямстве и ошметках магии. Меня нашли, но поздно."
  Карина разрыдалась над братом, а я наконец осознал, что принц еще жив и именно его слова звучат у меня в голове. В минуты интенсивных переживаний, когда нас захлестывают эмоции внутренние блоки снимаются и человек выплескивает свои мысли вовне, как это и произошло сейчас с Патриком и с Игорром. Оборотня одолевала ревность. Он оглушительно сопел над моим ухом и мечтал поменяться местами с умирающим мужчиной, чтобы именно над ним рыдала принцесса. Я положил руку на белую морду и передал: "Зря страдаешь, это ее брат." Игорр смутился, но моментально успокоился. Теперь мне не мешали посторонние мысли, и я смог сосредоточится на умирающем принце. -Патрик, ваше высочество, я толмач, я вас слышу, - сообщил я присаживаясь рядом с холодеющим телом. - Скажите, кто с вами сделал такое и за что.
  -Он жив? - встрепенулась принцесса, и вцепилась в мою руку - Ему можно помочь? Я не владею магией восстановления, да и сил у меня мало, но может мы успеем доставить его к специалистам? Надо что-то делать!
  "Моя милая глупенькая бесполезная сестренка, кто ж знал, что на мой зов откликнется именно тот человек, кого я бы не хотел видеть. Ты слишком правильная и не сможет отомстить за предательство. Толмач, ты слышишь мои слова?"
  -Эээ да.
  -Что, что он говорит? - продолжала трясти меня принцесса.
  "У меня кончаются силы, Хозяйка обещала помочь с троном..." "Дух брата моего сердца уходит от тела, я должен им помочь" - в мою несчастную голову влезли образы Игорра: "Я бы хотел сохранить его разум, потом, наверное, можно будет подобрать ему более подходящее тело, а пока поместим его в ваше животное с длинными ушами".
  Мне очень понравилась эта идея. Правда, я в првый раз слышу, что с разумом и духом можно обращаться как с репкой - куда захотел, туда и положил: хочешь - в корзину насыпал, хочешь - в мешок вывалил. Но оборотню видней, поэтому я только спросил, что мне надо делать.
  По указанию Игорра я завел сопротивляющегося осла в дом. Тот, видимо почуяв готовящуюся подмену, отчаянно сопротивлялся, упирался всеми четырьмя ногами в пол и оглушительно орал. После такого обращения мне легко удалось снять с животного метку спутника.
  Принц почти отошел в мир иной, он уже не мог разговаривать, я лишь чувствовал слабые обрывки удивления. Следовало торопиться. Следующим шагом предстояло лишить осла сознания. Это могла сделать принцесса, но она так и не восстановилась после предыдущего колдовства. Помог Вагур он надавил на шею осла и тот рухнул на пол.
  -Бабка Шу научила, - смущенно пояснил наемник.
  Карина уже успокоилась, но за нашими приготовлениями наблюдала со скептицизмом.
  Осла положили рядом с принцем - так, чтобы головы их соприкасались. Игорр склонился над телами и вклинил засветившийся рог между ними. Потом отошел в сторону и замер.
  Больше ничего не происходило.
  -И? - не выдержала принцесса.
  -Это все, - перевел я ей слова оборотня.
  -А где переброс энергии? Где работа с изменениями ключевых узлов? Ни слов, ни магических символов, ничего?! - Принцесса явно начала закипать. Я попытался вмешаться - Мы ведь не знаем, как обстоят дела в их мире с магией и какими возможностями обладают оборотни.
  -Лучше не зли меня! - девушка сжала руки в кулаки, ее красные от недавних слез глаза лихорадочно блестели. -Меня обучали наилучшие профессора ордена, и магистратуры. Уж кто-кто, а я разбираюсь в магии!
  -Ты и в запретной магии разбираешься - съехидничал я.
  -Нет такой, это все бабушкины сказки! Я всю королевскую библиотеку изрыла, спрашивала у всех знакомых магов - нигде нет подтверждения тому, что существует магия, отличная от общеизвестной.
  -Кхм, - издал звук Вагур. - Вообще-то в нашем королевстве существует цензура на некоторые вещи. И если о них умалчивают, то это не значит, что их нет.
  -Ты думаешь, от меня, от представительницы королевской крови стали бы что-то скрывать?
  -Да, ваше высочество. - наемник уставился в пол, - ведь по всем прогнозам, вы были далеки от наследования трона. Были, - уточнил он, переведя взгляд на мертвого принца.
  -Нам надо идти, - я прервал спор. Нити, связывающие нас с Дорогой, натянулись и грозили в любой момент порваться. Мы слишком далеко отошли от ведущего нас пути.
  Пока я раздумывал, что же делать с ослом и телом Патрика, инициативу перехватил Вагур:
  -Ваше высочество, у вас хватит сил наложить на тело брата заклятие нетления?
  -Как на еду? Да, оно легкое.
  -Я не смогу взять его с собой, Дорога не терпит магии! - возразил я
  -Да я и не оставлю Патрика не извечно в каком мире! Он должен быть похоронен в королевском склепе незабвенных - упрямо сообщила Карина.
  -Не беспокойтесь, мы в нашем мире, рядом с Эстобургом, скорее всего на одном из контрабандистских островов. Разве вы не слышите?
  Знаменитый Фьердский маяк, обозначающий вход в Эстобургскую гавань помимо мощного прожектора обладал еще и собственным неповторимым голосом. Ежеминутный перезвон трех колоколов был слышен издали даже в шторм.
  -Карина, я запомню это место, и мы вернемся потом за вашим братом, - пообещал я.
  Мы спрятали тело принца в подполе. За это время очухался осел. Он кое как встал на дрожащие ноги и печально тряс головой. Я положил руку на жестковатую холку и попробовал прочитать мысли.
  "Дух и тело еще не вступили в контакт, хотя уже привязаны друг к другу. Дай ему время адаптироваться" - пояснил Игорр.
  Мы вернулись на Дорогу и я с трудом уловил ритм, ведущий в Эстобург. Заканчивался четвертый день нашего путешествия. Переночевали мы в довольно сносном месте - нам попалась небольшая пещерка среди скал. В углу кто-то заботливо сложил гору отлично выделанных шкур неизвестного животного. Было оно размером с небольшую собаку с длинной серебристой шерстью, а по середине спины тянулись три черные полосы. Карина даже не вспомнила о своих вегетарианских взглядах, когда устраивалась спать на пушистом ложе. Перед сном оборотень вновь стал человеком. Я помог ему натянуть на себя запасную одежду и сапоги. Игорр, как мальчишка, все поглядывал в глубь пещеры, где спала Карина. Не выдержав моего долгого шнурования сапог, он вывернулся и пошел босиком. Ночевать он устроился у ног принцессы.
   Этой ночью я вызвался дежурить первым. Мне хотелось испробовать один старый школьный фокус. Я написал письмо, достал из мешка валерьянку и остатки вяленого мяса, потом выше из пещеры и на одной низкой ноте загундосил:
  -Киииса, киииса. Подь сюды, вкусняшку дам! Бурсик, хочешь вкусняшки? Котенька проголодался? Нямка-нямка! Киса, кисунечка!
  На мои вопли из пещеры вышел ошалевший Вагур. Минуту понаблюдав за мной, размахивающим мясом, и послушав мое блеянье наемник тяжело вздохнул и пошел обратно спать. Его очередь дежурить была следующей. Я уже почти убедился в бесплодности моих воплей: все-таки другой мир, такое расстояние, как сзади послышался вопросительный мявк.
  Бурс, величественно подошел к моим ногам и потребовал обещанную "вкусняшку". Мясо, приправленное 3 каплями валерьянки, было его слабостью. Как показал эксперимент, ради него пушистое животное преодолеет любое препятствие. Я привязал к шее кота письмо для Карлиты, в котором рассказывал о смерти принца и о найденной принцессе, и Бурс растворился вместе с заслуженным угощением. Потом я поприставал к в полудреме жующему колючки ослу. Увы, никаких осознанных мыслей он не передавал.
  Следующий день мы опять провели в дороге. Увы, в этом месте заготовленных факелов не оказалось и туннели со светом нам тоже не попадались. Приходилось идти очень медленно. Я постоянно держал за руку то и дело спотыкающегося Игорра. Оборотень в темноте видел очень хорошо, но только голова у него была постоянно повернута в обратную сторону - на принцессу. Карина уже не злилась и не смущалась, она старалась вообще не обращать внимания на пристальные взгляды, и, прихрамывая, вела осла, за хвост которого держался Вагур.
  Сегодняшний путь был немного странным. У меня складывалось ощущение, что частота и громкость ритма постепенно нарастают, как это обычно бывает в конце пути. Но я то знал, что впереди еще 2 дня пути. Так всегда бывает - куда бы я не шел. Всегда понадобится неделя. Это только Михаэль мог попасть куда угодно за один день, но зато он не обладал способностью караванщика и не мог никого с собой вести, только нести на руках.
  Я ощущал, как кровь по венам начинает нестись все быстрей и быстрей, в висках со всей мочи лупили маленькие барабанщики, и тут на меня накатило чувство окончания приключения. Вот сейчас за поворотом все кончится, и я вернусь в обычную жизнь. Так и случилось. Небесно голубая нить подтянулась ко мне, и я открыл выход наверх.
  Объяснять, почему мы пришли раньше срока, я никому не стал, поскольку не знал, как это получилось. Я лишь сказал, что мы пришли в Эстобург, и разрушил сцеплявшую нас нить спутников.
  
  Мы сошли с гор по узкой неудобной тропинке, втекающей в главный тракт как раз около поста охраны, в обязанности которой также входило взимать не малый налог за порчу мостовой города. Хорошо еще, что Игорр был в обличии человека, поэтому самую большую сумму нам пришлось заплатить за осла, имеющего четыре ноги, да и то предварительно поторговавшись и доказав, что раз осел не носит подков, то его нельзя расценивать на ровне с лошадью. Расплачивался за всех нас Вагур.
  -Дя-я-денька, подайте монетку, - слезливым голоском затянул чумазый мальчишка, сидевший у будки стражника. Попрошайка, убедившийся, что привлек наше общее внимание, окинул всю компанию наглым взглядом и изобразил пальцами один из цырканских знаков, не понятный никому, кроме меня. - А еще лучше две. Серебряные. За всех.
  -Карина, твоя очередь платить. - Заявил я.
  -Платить? - возмутилась принцесса, - Я подаяний не даю. Пускай его обеспечивает семья, а если ее нет, то пусть идет в приют, там о нем позаботится корона. И вообще, куда смотрит стража? Распустились тут! А еще хвастают, что Эстобург сосредоточенье культуры. Вот в столице нищих не встретишь.
  Ее бы саму, хоть на денечек в приют отправить. Был я там, на всю жизнь запомнил! Уж лучше так, свободным братством впроголодь, чем за государственный счет в детской тюряге. Я не стал препираться с Кариной, ну не знает девушка настоящей жизни, так не мне ее учить. Она же, жизнь, пусть об образовании принцессы и беспокоится, поэтому я развернулся к наемнику и попросил у него в долг две серебряные монеты. Тот беспрекословно во второй раз раскрыл кошель.
  Мальчишка с появившейся солидностью принял у меня монеты, попробовал их на зуб и передал привет от Михаэля и письмо от Бака, сопроводив словами:
  - Если что, нас найдете у старого фонтана. Чем сможем, поможем.
  Письмо было написано на грязноватом обрывке дешевой бумаги и пахло перезревшими персиками. "Многоуважаемый дядя Вагур, спасибо за заботу, со мной все в порядке. Я совсем не скучаю, только по ослу. Это оказались не мои родственники, поэтому Михаэль отвел меня сначала к себе в табор. Там меня опять лечили и заставили пить горькую гадость. Лицо и руки теперь очень чешутся и я, кажется, линяю. Михаэль сказал, что поскольку я не из их семьи, то не могу там оставаться, хотя мне очень понравилось, Особенно музыка и танцы. Я тоже танцевал и Нэйра сказала, что для новенького я делаю это очень хорошо. Сейчас я живу за театром вместе с мальчиками. Это так интересно! Завтра они обещали сводить меня на охоту за тортом к кондитерской лавке. Я думал, раньше, что охотиться можно только на зверей и птиц, поэтому, мне тоже очень хочется поучаствовать, и я приду к вам позже. Примите мои искренние заверения в преданной дружбе. Надеюсь на скорую встречу, ваш Бак." Перед именем было написано еще какое-то слово, но потом тщательно зачеркнуто. Удивительно было не содержание письма, а идеальный каллиграфический почерк и абсолютная грамотность. Это не мог писать Бак. Я так и сказал Вагуру.
  -Ну, может писал и не он, но с его слов. -ответил он, флегматично пожимая плечами. - Мы с мальчонкой договорились об использовании кодированных слов.
  - Это про искренние заверения в дружбе? Или про линьку?
  -Нет, мы договорились, что он напишет что-нибудь про скуку и про твоего осла, если все будет в порядке. Это парнишка придумал.
  
  
  Заходящее солнце отражалось в глади каналов, блестело на позолоченных балюстрадах, на крыльях каменных драконов и волшебных птиц-флюгеров, венчавших крышу трех, а то и четыре этажных домов. Вдоль набережных стояли нарядные лодочки с цветастыми тентами, защищавшими от не по-осеннему яркого солнца и дующего с моря ветерка.
  Мы стояли на ажурном мостике, а под ногами плескалась и хлюпала зеленая вода. В ней наши размытые отражения скалились в невообразимых гримасах.
  -Буем прощаться или еще вместе побудем? - задал я вопрос, который видимо мучил нас всех. Я свою работу выполнил - довел всех в целости до Эстобурга, а большего от меня не требовалось. Но что-то гнетущее висело над нашим отрядом, и расставаться вот так просто не хотелось. Да и куда идти Карине, зная, что на нее ведется охота? А нам с Вагуром поручено охранять Игорра, пока он не разберется в нашей стране, что к чему. Я взглянул на наемника. Он почесал переносицу и медленно ответил:
  -В принципе, я пока никуда не тороплюсь. Мне надо сделать тут одно дело, и я буду свободен.
  Карина промолчала, и я предложил:
  -Вообще-то у меня здесь есть дом. Ну не дом, а свой этаж в гостинице. Приглашаю всех в гости. Моя домоправительница печет обалденные пирожки.
  
  Дом у меня был знатный: темно-бордовый, отделанный чернеными балками, в три этажа, с двумя входами - один на канал, другой в хозяйственный дворик, а оттуда в переулок. Черепичную крышу украшали два бронзовых кота: один помассивней с зеленоватым отливом, а у другого только одно ухо, да и то драное. Коты явно затевают драку: спины выгнуты, хвост трубой, вот-вот полетит шерсть и клочки по закоулочкам.
  На первом этаже располагался холл, кухня со столовой, комната домоправительницы и каморка для прислуги. На втором этаже находилось шесть номеров для гостей, приносящих мне небольшой, но верный доход, а на верху жил я. Имелся еще и чердак с его обитателями, но с ними я свою компанию знакомить не собирался.
  Когда открываешь любую входную дверь, то внутри басовито звонит колокол. Я сам снял его с маленькой проржавевшей яхты, начистил и повесил в холле. В доме обычно пахнет ванилью и корицей - каждое утро домоправительница Алевтина Аллера собственноручно колдует на кухне над завтраком и обязательно печет что-нибудь вкусное. Какие-нибудь плюшечки, рогалики, штрудели или пончики. На худой конец слоечки с маркафоном.
  В город мы вошли через восточные ворота, а дом находился в западной части. На речную карету с животными не пускали, а брать частного извозчика на всю компанию очень дорого, поэтому нам пришлось идти через весь город пешком. Мы долго пересекали рыночную площадь - в Эстобурге все готовились к празднику и город наводнила орава актеров и толпа туристов, желающая на все это посмотреть.
  В результате мы немного опоздали и пришлось ждать, когда окончится ежевечерний развод королевского моста у дворца наместника.
  К моему дому мы подошли, когда уже смеркалось и дежурные факельщики запускали на перекрестках световые шары.
  Во дворике, поперек дорожки лежало три огромных бревна с одной стороны упираясь в забор с другой в конюшню. Не проехать не пройти. Пришлось оставить ослика прямо здесь, а самим пробираться через неожиданную преграду.
  Я открыл дверь и недоуменно замер на пороге. Где мое любимое дин-дон? Почему тишина? И в пустом холле пахнет как-то незнакомо.
  -Эй, эгеей? - громко сказал я проходя вглубь дома и кивая Карине и остальным, чтобы проходили. Из боковой комнаты выскочила худенькая осунувшаяся девушка с испуганными глазами. Толстенькая, но короткая косица ее растрепалась и выбившиеся пряди торчали в разные стороны. Одета она была в какой-то синий балахон до колен, украшенный золоченой вышивкой и азирские шаровары.
  -Тише, тише! -зашипела на меня девушка, - мест нет!
  Только сейчас я заметил, что странная девушка постоянно дергает за веревку, тянущуюся из каморки для прислуги. Наверное, это новая горничная.
  -Позовите госпожу Алевтину.
  -Да тише вы! Тише! - продолжала шептать девушка, - мест нет, а тетушка Алевтина вышла замуж и уехала в медовый месяц пол года назад.
  -Вот как, значит тетушка, - я оглянулся на своих спутников и обратился к девушке: - Мы поживем здесь некоторое время, так что завтрак надо готовить и на нас всех.
  -Ну пожалуйста, говорите тише! И вы что, меня не понимаете? Мест свободных нет! Поищите в другой гостинице.
  -Нет, милая, это ты меня не понимаешь. Я ведь хозяин этого заведения.
  После моих слов глаза девушки радостно вспыхнули, она даже перестала дергать за свою дурацкую веревку и уставилась на меня как на огромный праздничный торт.
  -Вы хозяин? Честно?
  -Ну да! - весело ответил я, довольный такой переменой в поведении.
  -А это ваши друзья и они будут жить с вами?
  -Ну да! О! Там во дворе бревна лежат, их надо будет завтра же убрать, они мешают постояльцам!
  Взгляд девушки поменялся: из восторженного он превратился в хищный и чрезвычайно довольный.
  -Я очень рада, что вы заметили наши запасы на зиму. Пожалуйста, завтра с утра пусть один из ваших друзей, например, вон тот, здоровый, ими и займется. Их надо разрубить и аккуратно сложить в поленницу. Еще кто-нибудь, ну, например, вот этот симпатичный молодой человек с раннего утра пусть сходит к вонючим причалам и купит свежей рыбы. Уважаемый Вагур, вы еще не разучились готовить? Надо будет организовать завтрак. У пана Кро из четвертого номера аллергия на яйца, а дама из первого не ест каши. И, пожалуйста, не шумите, а то он проснется, и тогда здесь такое начнется!
  Я стоял и думал, а туда ли я попал?
  
  
  
  
  
  Часть вторая. Аннея.
  
  
  Какой замечательный день был вчера, и как мне плохо сегодня! Великий Закон равновесия в действии. Я с трудом открыла глаза и попыталась оторвать голову от подушки. Удалось не сразу. Рукой я нашарила на полу стакан с настойкой из грепинии и стахи, которую каждое утро приносит мне домохозяйка Крана. Жаль, что это не рассольчик. Сейчас напиток из трав повышающих способности ясновиденья показался особенно гадким. Наверное, мне не стоит пока его пить, впереди почти недельный выходной после напряженной работы, можно обойтись и без стимуляторов. Охрипшим голосом я произнесла заклинание и сделала пас рукой. В голове немного прояснилось, но лишь немного - простенькое заклинание лечения похмелья подействовало наполовину. Переработала. Ничего, за эти дни я восстановлю истраченные силы, и буду как новенькая, главное, пока поменьше пользоваться магией. А через 6 дней я опять буду в форме.
  Но все-таки, какой замечательный день был вчера! Я даже зажмурилась от удовольствия, вспоминая.
  С утра за мной и соседкой по дому Стельсой прислали паланкин из дворца, чтобы отвезти нас к королеве для великого ежемесячного прорицания. Год назад, после окончания университета, мне удалось занять должность прорицателя первого круга при Орстрийском дворе.
   Мало кто сразу же после выпуска смог получить такую замечательную работу, а мне повезло. Мои способности заинтересовали Орстрийскую королеву
  уже после четвертого курса, когда я проходила практику во всеобщем информатории.
  Пока мы со Стелсой ехали во дворец, я встретила швею, она обещала вечером прислать уже готовое платье для бала. Перед аудиенцией с королевой мне удалось поговорить и наконец-то расстаться с Трудом, моим, точней уже не моим, теперь уже бывшим любовником. Мы с ним оба понимали, что в наших отношениях не было ни романтики, ни страсти. Нам вместе не о чем было общаться - минимум общих тем и интересов.
  На церемонии ежемесячного прорицания мне тоже все удавалось. В большом, но уютном зале на оттоманке из красного дерева возлежала королева. Все тело ее с ног до головы скрывал переливающийся шелк, и лишь миндалевидные с поволокой глаза взирали на нас из под вуали. Едва примостившись на подушки у ее ног, справа от мастера Цен, я легко вошла в транс и поймала отзвуки будущего. Сама королева напрямую послала мне несколько вопросов, а потом поблагодарила легким кивком головы.
  После окончания церемонии ко мне подошла мастер Цен. Она была чем-то слегка озабочена. Странно, ведь будущее страны складывается как нельзя лучше, сегодняшнее прорицание было самым ясным за весь год, что я работала здесь.
  -Аннея, - обратилась ко мне мастер Цен отводя меня от толпы придворных к большому, во всю стену окну. - Я сегодня увидела одну деталь, которая меня очень обеспокоила.
  Я заволновалась. Может мастеру прорицания не понравилось то, что я проявила инициативу - поймав яркий импульс будущих отношений с северными государствами, я, зная как важны для Орстрийского королевства поставки металлов с Малохских гор, переключила на себя двух ближайших прорицательниц и с их помощью построила яркую картину и передала ее мастеру Цен, а та королеве.
  -Аннея, ты в ближайшее время собираешься замуж?
  Этот вопрос был таким неожиданным, что я затрясла головой и ответила:
  -Конечно же, нет! - в этом году я впервые в жизни стала зарабатывать очень приличные деньги, я наконец-то стала независимой ни от тетки, которая воспитывала меня после смерти родителей, ни от университета, где я должна была вести себя примерно, чтобы не лишиться стипендии. Став прорицателем первого круга, я обнаружила, что жизнь в свите королевы очень легка и приятна. Частые балы, концерты и прочие дворцовые развлечения - как это было не похоже на то, как я жила прежде. И променять все это на какого-то мужа? Опять стать зависимой от других людей? Нет, пока я к этому не готова. Возможно, когда-нибудь я встречу мужчину, с которым захочу создать семью, но пока меня вполне устраивают необременительные отношения, вроде тех, что у меня были с Трудом, поэтому я еще раз твердо ответила - нет.
  -Очень хорошо, - сказала мастер Цен. - Я должна предупредить тебя, что сегодня, когда, ты полностью открылась мне для передачи и расширила канал гораздо больше, чем обычно, я случайно заметила отрывок из твоего будущего и не могла его не раскрутить. Ты знаешь, что по этическим законам нельзя смотреть будущее человека, без его на то разрешения. Но то что я увидела... - женщина замялась, потеребила бахрому на легчайшей тюли, закрывающей окно и со вздохом продолжила: - Ты потеряешь свою силу, когда приобретешь ребенка. С твоим приходом у нас наконец-то образовался полноценный круг для работы с прорицанием. Твои способности удачно сочетаются с возможностями других дам, и нам бы не хотелось потерять тебя. Так что заранее предупреди нас, если надумаешь обзавестись семьей. Потребуется много сил и времени, чтобы найти тебе замену.
  Мастер Цен отошла, а я задумалась. С тех пор, как погибли родители, я никогда больше не смотрела свое будущее. Знать о том, что должно случиться, и не иметь возможности это изменить - ужасно! В детстве я часто угадывала, что должно произойти, о чем будет спрашивать меня на уроке гувернантка, какая будет погода.
  В тот день, мы с младшим братом сбежали с урока и спрятались под раскидистой ивой у реки. Арен палочкой гонял по песку краба, а я любовалась маленькими полосатыми рыбками, что резвились на мелководье у моих ног, и вдруг, в набежавшей ряби я увидела огромного желтого дракона. Он летел ко мне разинув пасть, но на его пути встали мои родители и тогда дракон проглотил их. Просто съел и исчез. Я сначала испуганно замерла, а потом с ревом помчалась к маме. Та долго меня успокаивала, говорила, что драконов не бывает, и незачем читать на ночь страшные сказки, а я умоляла мамочку остаться сегодня весь день со мной и не ездить на праздник к бургомистру. Я может быть и уговорила маму, но тут пришел отец, а он был непреклонен. Родители уехали, но обещали вернуться пораньше. На обратной дороге, когда они отъезжали от дома бургомистра, в их карету попал азирский фейерверк. Экипаж вспыхнул и моментально сгорел вместе с мамой и папой. С тех пор я никогда больше не прорицала ни себе, ни моим близким, которых почти не осталось.
  Предсказание мастера Цен взволновали меня, но не сильно: да, потерять дар предвиденья это очень неприятно, но ведь не смертельно! Я и не собираюсь всю жизнь прорицать. Вот поработаю здесь десяток лет, накоплю денег, потом буду долго путешествовать, а уже потом обзаведусь семьей и посвящу ей свое время, тут уж мне будет не до прорицаний.
  Я догнала Стелсу в коридоре и она уговорила меня пойти сегодня прогуляться в питейный зал.
  -Ох, смотри какой хорошенький! Как раз в твоем вкусе! - подруга указала куда-то в глубь зала за моей спиной. Мы с ней к этому времени уже успели выпить кувшин дорогущего шихирского вина, которое не столько пьянит тело, как будоражит кровь и толкает на приключения.
  -Подумаешь! Их тут много хорошеньких ходит, и вообще, я ведь только сегодня рассталась с Трудом, - я и не думала оборачиваться.
  -Ну Аннеечка, посмотри, он такой лапочка: высокий и не остриец и не азирец, скорее из северных стран. Вкусняшка, так бы и съела!
  -Ну и ешь, я то причем.
  -Я хочу, чтобы ты немного расслабилась, а то у меня складывается такое чувство, что ты не умеешь этого делать. Постоянно контролируешь свои слова и действия, не совершаешь ничего сумасбродного. Ты как устриц забилась в своем панцире и даже носа не высунешь. Нет в тебе легкости жизни! Не умеешь ты наслаждаться маленькими радостями, хотя бы красивыми мужчинами! - у Стелсы под полумаской пьяно блестели глаза и она оживленно жестикулировала руками, бросая в меня обвинения.
  -Вовсе нет! Я же долго встречалась с Трудом, а слабости - вспомни, я почти все деньги трачу на платья, в которых не выйдешь здесь на улицу и дорогие игрушки, и ты после этого говоришь мне, что я не сумасбродна?
  -Твой Труд добивался тебя несколько месяцев, и ты уступила лишь под его напором. Это не считается. А платья - надо себя чаще баловать, это просто необходимо, чтобы чувствовать себя красивой и привлекательной женщиной. Вот посмотри на меня - я почти в два раза старше тебя и успела много повидать в этой жизни. Сменила трех мужей и возможно заведу четвертого, но сейчас я наслаждаюсь! Наслаждаюсь свободой и мужским вниманием. Тебе тоже надо попробовать! Ты ведь красивая, привлекательная девушка, это видно даже из-за этой дурацкой полумаски и верхнего покрывала, в которых должны ходить все приличные женщины на улице. Встряхнись, Аннея, соверши какое-нибудь милое безумство! Нет, но все же, какой красавчик сидит за тем столиком! Какая восхитительная у него аура! Темновато, надо рассмотреть его получше, - и Стелса щелкнула пальцами, зажигая фаер.
  Я обернулась посмотреть на мужчину, завоевавшего внимание подруги.
  Действительно, красивый. Правда, не в моем вкусе - чересчур смазливый. В его внешности было что-то картинное, искусственное. И наверное франт, вон как любуется на себя в зеркальце. Жаль, что я не умела, как Стелса видеть ауры людей. Мне было не особо понятно, чем так она восхищается. Провидица не теряла времени даром. Она уже тащила удивленного напористостью девушки мужчину за наш столик и одновременно заказывала еще одну бутылку шахирского.
  Не знаю в чем дело - то ли избыток шахирского, то ли слова Стельсы, то ли обаяние и ненавязчивый юмор нашего нового знакомого, но в тот вечер я загуляла. Помню, как он зазвал в питьевой зал девочку цветочницу и купил у нее все маргаритки. Помню, как мы окруженные цветочным ароматом долго катались на рикше по вечернему городу, а потом на причале слушали песнь закатных волн. Там же на причале в укромной беседке я построила красочный шатер отчуждения, отгораживающий нас от внешнего мира, а он постелил свой длинный плащ на пол. Да, мы оба были пьяны, да, мы оба веселились от души и да, это был фееричный секс. Под утро, когда он уже заснул среди помятых маргариток, а во мне еще гулял хмель, я решилась заглянуть в наше совместное будущее. Увы, его не оказалось. Я пыталась хоть что-то разглядеть, связывающее нас вместе, хоть какой-нибудь мостик, какое-нибудь переплетение судеб, но будущее было непреклонно. Ни разу мы больше не встретимся. Я оделась, смахнула глупые слезы, льющиеся из под полумаски, накинула покрывало и ушла.
  Мои воспоминания о вчерашнем дне прервал шум и крики за окном. Дом хозяйки Краны занимал целый квартал и был построен в виде четырехугольника с красивым садом посредине. Жили и работали здесь одни только женщины, поэтому, выглянув в окно, я с удивлением обнаружила во внутреннем дворе молодого парня. Он бежал по саду, петляя между раскидистых стволов хурмы и сливы, а за ним, грозно размахивая поварешкой и кочергой, бежали повариха и Крана. Обе женщины были тучные и заметно отставали, но это не уменьшало опасности. Столько ярости было в их криках, что я искренне посочувствовала незадачливому парнишке. Тот ловко влез на кривую ветку груши и с нее перепрыгнул на балкончик соседней со мной комнаты. Оттуда послышался визг оглушительный лай и звук падающих предметов. Рядом со мной жила почтеннейшая вдова, обладательница двух бородавок на носу и маленькой собачонки.
  Я выглянула в коридор, и, заметив парня, пулей вылетевшего из соседней комнаты, поманила его к себе. Стараясь как можно меньше шуметь, я сунула ему в руку запасную полумаску, верхнее платье, и покрывало, расшитое моими символами - две ярко зеленые полосы говорили, что я иностранка, но работаю в острийском королевстве. Синие треугольники, обозначали, что я не замужем, а лилии - что нахожусь под защитой королевства..
  Парнишка показался мне очень милым: смуглый, карие глазищи обрамленные пушистыми ресницами, длинная челка до бровей и ямочка на левой щеке во время улыбки. Ну не может такой человек быть плохим, наверное, забегал к кому-то в гости и случайно попался.
  Парнишка уже оделся - на пороге стояла моя копия, готовая к выходу.
  -Налево до лестницы, там вниз и на право, - шепнула я и открыла дверь. Юноша удалился.
  -Госпожа Аннея, - послышалось из коридора, - вы не видели здесь мужчину? А, вы спешите. Дамы, пойдемте искать во всех открытых комнатах. Он не мог убежать далеко.
  Я с улыбкой отошла от двери и решила примерить доставленное вчера платье. Оно было великолепно и сидело по фигуре как влитое. Выгодно подчеркивало мою узкую талию и благодаря пышным отделкам на лифе увеличивало маленькую грудь. Через месяц будет бал по случаю помолвки острийского принца, вот в этом то платье я и пойду. Жаль, что красоваться в нем буду лишь на женской половине дворца. К этому платью подойдут мои золотые серьги, последний подарок отца. Я подошла за ними к туалетному столику, но их на месте не было. Обычно я их всегда снимаю перед сном и вешаю на хвост маленькой бронзовой кошечке. Может, они упали на пол?
  В этот момент в дверь постучали, и в комнату впорхнула Стелса.
  -А мне сказали, что ты ушла, а ты тут в прятки играешь, туки-туки, вылезай из под стола.
  -Я серьги ищу.
  -Понятно. Ну, рассказывай, как вчера все прошло, когда вы опять встретитесь?
  Я переместилась в район кровати, общаться с подругой мне совсем не хотелось, но я ответила:
  -Прошло все нормально, но больше мы не встретимся.
  -Что, совсем не понравился? Если что, я его ауру запомнила, быстро найдем. Да поднимайся ты с полу, мне надоело общаться с твоей попой! - воскликнула Стелса и плюхнулась на кровать.
  -Я ищу серьги!
  -Может их тоже украли?
  -Что?
  -А ты разве не слышала? Утром к нам в дом пробрался вор. Он стянул какую-то реликвию у домохозяйки, да пытался украсть честь у твоей соседки вдовы. Говорят, он влез к ней в окно, запрыгнул на кровать и пытался ею овладеть, но собачонка вдовы впилась преступнику в ногу и он сбежал. Может, он и твои серьги украл?
  -Может быть, - прошептала я, села на пол и закрыла глаза. Дура я! Ну, какая же я дура! Напридумывала всего, пожалела милого мальчика, а он оказался банальным вором!
  -Аннеечка, кисонька моя, да что с тобой?! - я почувствовала теплые руки на своих плечах. Стелса обняла меня и покачала, убаюкивая горе. От этого проявления доброты у меня сами собой полились слезы.
  - Ну, чем мне тебе помочь? - продолжала ворковать Стелса, - Хочешь, пойдем в лавку к Хасиму и накупим там шербета и прочих сладостей и будем, прямо у него на глазах есть эту вкуснятину и запивать молоком. Или пойдем к королеве слушать барда, говорят, к нам приехал какой-то знаменитый певец, жаль, забыла его имя, какое-то непонятное. Ну, или ладно, так уж и быть, пойду с тобой на темный рынок, и обещаю не стонать и не капризничать, пока ты будешь рыться в этих ужасных завалах. Давай, что выбираешь?
  -И то и другое и третье, - я почти успокоилась и перестала всхлипывать. Горько разочаровываться в людях и не менее жалко расставаться с дорогой сердцу вещью. Ничего, как говорит моя тетушка: все живы, смертельно не больны, значит, еще покарабкаемся. Но все же, почему вор взял мои серьги, ведь в комнате есть гораздо более ценные вещи. Даже на туалетном столике рядом с бронзовой кошкой стоит мифрилская резная шкатулка, отделанная пятью полудрагоценными камнями. Я в свое время выложила за нее все месячное жалование.
  Когда я подуспоуоилась, мы наскоро позавтракали, заказали рикшу с двумя охранниками и поехали на темный рынок.
  Восточный край города окружало диковинное каменистое плато все изрытое подземными ходами, уходящими глубоко вниз. Не известно кто так выгрыз скальную породу - то ли подземные жители, то ли гномы, но пользовались образовавшимися пустотами и ночные твари, обитавшие на нижних уровнях, и нищие, нашедшие себе прибежище в пещерах и контрабандисты, доставлявшие через них запрещенные товары.
  Не далеко от центрального входа в нескольких огромных залах, имевших несколько десятков выходов, раскинулся темный рынок. Место это было небезопасное, тем более для двух женщин, поэтому по обеим сторонам от нас шли нанятые охранники, выставив клановую бляху на показ и сурово поглядывая на окружающих. Мы прошли мимо продавцов диковинных фруктов, кореньев и трав, торговцев амулетами и вошли во вторую пещеру, где я обычно и зависала. В последнем зале торговали различным зверьем. Мне, конечно, очень хотелось посмотреть на экзотичных животных, но смущал стоявший в пещере смрад и слухи, что там же торгуют рабами, поэтому я никогда там не бывала.
  В начале я прошла в палатку к Сидарку. Темнокожий пожилой мужчина поставлял на рынок изделия из южных стран. У него в прошлые разы я купила шкатулку, длинное жемчужное колье, которое легко можно переделать в серьги, кулон и браслеты.
  -О! Почтенная госпожа Аннея, - обрадовался Сидарк, когда я вошла к нему в палатку. У мужчины был цепкий глаз, и он каждый раз вычислял меня, по нашивкам, не смотря на смену полумаски и покрывала. - Позвольте предложить вам чашечку чего-нибудь освежающего?
  -Нет, любезнейший, спасибо, я хочу сохранить трезвость мысли. Говорят, что если чего-нибудь отведаешь на темном рынке, то домой придешь с пустым кошельком и ненужной вещью. Я не хочу на завтра мучаться вопросом, почему я отдала целое состояние за дурацкую статуэтку с острова Ро.
  Продавец засмеялся, обнажив неровные желтоватые зубы:
  -Что вы, госпожа, я бы никогда не позволил себе сделать с вами такое.
  -Не вы, так ваша почтенная жена, сто детей ей в чрево.
   После моего добродушного пожелания за стенкой послышалась недовольная возня и край палатки трепыхнулся, отчего язычки пламени весело заплясали в светильниках.
  Я начала просматривать вещи, выставленные на продажу, но не нашла ничего нового и интересного. Распрощавшись с Сидарком, я пошла дальше бродить между торговых развалов. Сзади безропотно шли охранники и Стелса, строящая глазки всем окружающим мужчинам.
  В полутемном зале, освещенном редкими, пробивающимися в щели лучами и светильниками, стоящими у палаток и лотков бродило много народу, переходя от одного продавца к другому. Я заметила в одном из углов небольшую толпу, судя по удивленным крикам, продавалось там что-то интересное. Велев охране проложить путь, я пролезла в середку. У этого продавца не было ни палатки, ни лотка, весь товар висел на шее - пять ниток ярких коричневых бус.
  -...И заметьте, никакой магии, такими их создала природа, я только придал им форму. - мужчина в потрепанной коричневой одежде достал из кармана разноцветные платки, выбрал из них темно синий и приложил себе на грудь, под бусы. Мне было хорошо видно, как камни медленно начали менять свой цвет. Вначале помутнела середина и налилась синим, потом от центра к краям пошли лазурные волны и наконец весь камень вспыхнул ярким синим цветом. То же самое повторилось, когда продавец приложил оранжевый и зеленый платки.
  -Ну и сколько ты хочешь за эти стекляшки? - за моей спиной прозвучал ленивый голос Стелсы.
  - За эти великолепные драгоценные камни, которых пока нет ни у кого в этом мире, я прошу всего двадцать золотых.
  -По четыре золотых за каждую нитку? - дороговато, - пробурчал мужчина недалеко от меня.
  -Нет, уважаемый, - обернулся к нему продавец, - вы видимо меня не поняли, по двадцать за каждую!
  -Ищи дурака! - воскликнул кто-то из заднего ряда, - Да за такие деньжищи гарем можно завести!
  -Таких бус не было и больше не будет, - невозмутимо ответил продавец, - я вчера продал первую нитку одной уважаемой госпоже за двадцать пять золотых. А вам я предлагаю купить их всего за двадцать. А если кто-то купит их все, то я уступлю за девяносто.
  Бусы конечно интересные, но таких денжищь они не стоят, я ухватила Стелсу, жадно смотревшую на бусы и велела охране выводить нас прочь из толпы.
  -Ну Аннея, подумай, они же будут подходить к любому моему наряду, может, стоит поторговаться? Хотя мне очень не понравилась аура у этого человека. Было в ней что-то искаженное.
  -Мне тоже кажется, что здесь не чисто, давай я быстренько пробегусь по ряду, и пойдем к Хасиму за халвой.
  Я разочарованно переходила от одного продавца к другому, но не находила ничего интересного. Моей слабостью были вещи двойного назначения, причем главное - чтобы они были не магические. Так у меня в коллекции был веер из перьев какой-то водоплавающей птицы, который легко превращался в зонтик. Любимая моя шкатулка имела три потайных ящичка, запертые сложными головоломками. отпирать я научилась только два из них. Еще у меня была премиленькая фарфоровая куколка с золотистыми кудряшками и розовым пышным платьем. Но если ей отвернуть голову, то можно было пользоваться как фляжкой. Тут в толпе мелькнуло знакомое лицо - томные телячьи глаза и длинная челка. Утренний вор целеустремленно шел к в дальний угол к продавцу бус. Я развернулась на месте и бросилась в след за ним. Прибью! Вот догоню, и прибью! Я начала плести парализующее заклинание, активирующееся при соприкосновении с жертвой, как у меня на пути вырос рослый мужчина со шрамом на лице. Через секунду мои охранники утянули меня назад и встали на защиту.
  -В чем дело? - поинтересовался старший из моих людей.
  -Ваш объект хочет нанести вред моему, - в голосе мужчины, говорящем на острийском, слышался странный акцент.
  -Он вор! - возмутилась я из-за спин телохранителей и, запутавшись в заклинании скомкала его и разорвала на клочки.
  -Может быть, - невозмутимо ответил наемник, - но сейчас он под моей защитой.
  -Пойдемте, госпожа, - сказал мне телохранитель.
  Я возмутилась:
  -За что я вам плачу деньги? Вы что, струсили? Вдвоем не можете справиться против этого нахала?
  -Госпожа, вы нас наняли, чтобы мы охраняли вас от различных неприятностей. Сейчас вы явно нарываетесь на одну из них. Наша обязанность не допустить этого.
  Я возмущенно открыла рот, но мужчина со шрамом сделал несколько шагов в сторону и исчез за палаткой. След человека, укравшего мои серьги, давно простыл.
  Меня так переполнял гнев на охранников и всю ситуацию в целом, что я была готова лопнуть от злости и бессилия. Плюнув на покупки, мы пошли к выходу. По дороге меня догнал Сидарк.
  -Госпожа уходит с рынка с целым кошельком? - поинтересовался он, и, не давая ответить, продолжил: - в живом зале, у одного моего знакомого торгующего змеями есть очень необычный экземпляр.
  -Мне не нужен зверинец, тем более - ползучий, - буркнула я, продолжая идти. Не нравятся мне змеи, я их не боюсь, скорей противно. Холодные, скользкие - бррр.
  -Госпожа Аннея, разве я когда-нибудь подсовывал вам дешевку или брак? Все знают, Сидарку можно верить. Пойдемте, я вас провожу, это не далеко.
  Я взглянула на Стелсу, спрашивая ее мнения, та пожала плечами и мы пошли за Сидарком. Пройдя узким переходом, мы очутились в третьей пещере, наполненной всевозможными звуками, гомоном, ревом и щебетанием, а также сильным запахом, который бывает в давно нечищеной конюшне. Мы со Стелсой вытащили надушенные платочки и приложили к носу. Вонь уменьшилась. Под ногами противно хлюпало и чавкало, один раз я чуть не поскользнулась на чем-то склизком. Я старалась не смотреть вниз, представляю, что в этой грязище случится с моими туфельками. К счастью, идти было недалеко. В заполненном стеклянными бутылями закутке, куда привел нас Сидарк было почище, и запах почти не беспокоил. В сосудах различной формы и размеров копошились змеи.
  -Я, пожалуй, пойду, посмотрю других зверюшек - с дрожью в голосе сказала Стелса и исчезла вместе с одним из охранников. Сидарк что-то зашептал на ухо невысокому мужичонке в азирском халате. Тот неспешно порылся в склянках и достал небольшую коробочку. Света было мало, и я со второго раза зажгла небольшой фаер, чтобы рассмотреть содержимое. Все-таки вчерашняя трата сил сказывается. В коробочке лежал тонкий браслет ввиде змейки. Хозяин надел украшение мне на руку. Матовая зеленовато-коричневая чешуя была чуть прохладной на ощупь.
  -Это каменная шмея - шипелявым голосом начал рассказывать продавец, - она почти всегда в шпячке, а шивет почти тысячу лет. Раз в месяц, ну или когда разбудишь, ее надо покормить, дать ей шырого мяса, потом она опять будет шпать. Малышка еще молодая.
  Я выразительно посмотрела на Сидарка, - Все это замечательно, но не совсем то, что я ищу.
  -Покажи ей! - Сидарк даже потер руки в предвкушении представления.
  -Надо ли? Малышка только накопила яду, в следующий раз сможет прыснуть только через неделю, - продавец скептически посмотрел на меня.
  -Надо, надо! Я тебе верного покупателя привел, вот увидишь. Показывай!
  Продавец снял с меня браслет и вытащил из задней клетки упитанного кролика, потом он два раза ощутимо потянул змею за хвост, и она моментально пришла в движение: распахнула изумрудные глазки, открыла рот, с двумя выступающими клыками и выстрелила в сторону кролика. Змейка впилась зверю в шею и затихла. Тот прижал лапы к животу, несколько раз дернулся и обмяк.
  -Этого он паралишует на шутки, человека на чаш или два, шмотря школько весит. Ешли шмею не оттащить, то она дырку в мясе выгрызет.
  Продавец оттащил змею от помятого загривка и достал ей мясо.
  -Ну, будете брать?
  -А сколько просишь?
  -Два жолотых.
  -Сколько?
  -Это прекрашное необычное украшение и орушие! За меньшее не отдам и не упрашивайте!
  Сторговались мы на одном золотом и двух серебрушках. Змея доела мясо и свернулась в клубочек. Продавец обмотал сытую гадину вокруг моего запястья и она там затихла. Я распрощалась с Сидарком и пошла на поиски Стелсы. Подруга нашлась быстро; ее мелодичный голос яростно звенел у дальнего загона. За деревянными жердями среди тонкорунных коз стояла чумазая девушка в рваном платье до колена.
  -Да можешь хоть сейчас ее забирать, только оплати ущерб, что она нанесла и пару монет за проживание! - орал на Стелсу толстяк.
  -Это называется работорговство! - подруга также яростно кричала в ответ, - Вы посмотрите, до чего ее довели! Бедная девочка!
  -Это не девочка, это чудовище! Я взял ее как служанку, но от нее одни убытки! Мало того, что она не знает ни одного нормального языка, на ней еще и проклятье лежит!
  -Да что вы мелите! - не утихала Стелса, - у нее прекрасная чистая аура! Вам бы такую, так за монаха сошли-б!
  -Вот и забирайте ее себе! Мне бы только убыток покрыть, выгоды не ищу. Платите семь серебрушек и проваливайте. И барахло ее заберите!
  К ногам провидицы толстяк швырнул сверток, вытащил из загона упирающуюся девушку и как теленка вручил ее Стелсе.
  -Ах ты моя золотая, мое дитятко, - защебетала подруга, прижимая к себе девушку, которая возвышалась над миниатюрной Стелсой на целую голову. - Пойдем отсюда, пойдем лапонька! Нечего тебе делать в этом ужасном месте! Пойдем, сейчас купим тебе покрывало, чтобы всякие идиоты не пялились, приедем домой, а там ты отмоешься, покушаешь и все будет хорошо.
  На удивление окружающих девушка безропотно пошла за своей новой хозяйкой.
  Мы отпустили охрану и сели в нанятого рикшу, причем мне пришлось ехать сзади, как служанке - Стелса ни на миг не отпускала девушку.
  По дороге мы с подругой обращались к девушке на всех языках, что знали, потом в ход пошли отдельные слова из гномьего, севреного и даже черепашьего. На все высказывания бедняжка лишь качала головой и понуро смотрела в пол. Нам удалось лишь выяснить, что ее зовут чудным длинным именем Елизаберта. У самого дома мне пришла в голову идея съездить за толмачом. Стелса пошла отмывать девушку, а я попросила рикшу отвезти меня к башенной площади. По бокам площади стояли дома, в которых жили и работали писцы, счетоводы, переводчики и портные средней руки. Рикша остановился у маленького одноэтажного домика без вывески.
  Я долго и методично била в дверной гонг, пока из соседнего дома с вывеской цифр над крыльцом не выскочила пожилая дама.
  -Да сколько ж можно-то! - возмутилась она, - долдонят и долдонят, не дают хозяину сосредоточиться!
  -Мне толмач нужен, - пришлось оправдываться, все-таки я так звонила, что и мертвого разбудишь.
  -Нет его! Молодой толмач утром уехал. Собрал только саквояж, и уехал. Остальные вещи побросал, сказал, что потом за ними вернется, а когда потом - не сказал.
  -Но как же...
  -А мастер Борди, вместо которого молодой толмач работал вернется только через неделю.
  Я распрощалась со словоохотливой служанкой и зашла в дом к переводчику. Вывеска на его конторе гласила: "Любой язык".
  Дома все охали и ахали над бывшей рабыней. Та по прежнему смотрела вокруг с опаской и недоверием, но вымылась и поела с большим удовольствием. В моем новом домашнем платье девушка выглядела восхитительно. Вместе со Стелсой они вошли в приемную веранду, где ждал переводчик. В дом его не пустили, поскольку он был мужчиной.
  -Добрый день, уважаемые дамы, - переводчик низко поклонился. - Кому из вас понадобились мои услуги?
  -Вот эта девушка - иностранка. С ней приключилась неприятность, мы бы хотели ей помочь, но увы, мы ничего не можем понять из того, что она говорит.
  -Ну, что-ж, вы правильно сделали, что позвали меня. Если я и не говорю на каком-то наречии, то легко могу определить, к какому типу языков относится данный и прислать соответствующего человека, но надеюсь, это не понадобится, поскольку я сам свободно говорю на двадцати, и могу примитивно объясняться еще на стольких же.
  Девушка видимо что-то поняла, - она указала в сторону переводчика, потом многозначительно постучала себя по лбу и произнесла несколько фраз гневным тоном.
  Переводчик тут же поскучнел, встал с кресла, отряхнул с костюма невидимые соринки и сообщил:
  -Увы, в данной ситуации я ничем не могу вам помочь. Я не узнал эту молодую эээ особу в полумаске и покрывале, но голос помню. Меня уже вызывали к ней предыдущие хозяева. Вам я отвечу то же, что и им: во всем мире вы не встретите человека говорящего на таком-же языке. Всего доброго. Да, с вас я возьму лишь половину гонорара, за консультацию. Деньги пришлите в контору.
  -Вот идиот! - Стелса не стесняясь, прокомментировала вышедшего мужчину, а я поспешила за ним вслед.
  -Постойте! - мне удалось догнать его на перекрестке, - Извините, может, вы сможете хоть что-то рассказать о девушке?
  Переводчик пошамкал губами, а потом сказал: - я бы посоветовал вам избавиться от нее! Эта особа проклята. У нее было несколько хозяинов и со всеми приключалось что-нибудь плохое: несчастные случаи, нападения воров и поджоги. У нее дурной глаз, вы не думайте, это не только красивый оборот, я говорю в прямом смысле тоже! Иногда у нее зрачок становится круглым! Представляете! Не обычным серповидным, а круглым, как у грязных животных! Я бы вам посоветовал от греха подальше отдать ее в тихий орден. Там за ней приглянут, научат молиться и приносить пользу людям. Уверяю вас, так будет лучше для всех, а то несчастья навалятся - замучаетесь!
  Больше не прощаясь, переводчик развернулся и ушел, а я повторила за Стелсой - ну точно идиот! Где это видано, чтобы у людей были круглые зрачки.
  Елизаберту уложили в кровать. Девушка так устала, что тут же уснула. Домохозяйка Крана обещала присмотреть за "болезненной сироткой", а мы пообедали и неспешно стали собираться во дворец - слушать барда.
  В большой смежной зале, разделенной на мужскую и женскую часть плотными шелковыми занавесками, с пятачком для музыкантов посередине собрались все ценители музыки, а также сплетники и любители перекусить за счет казны. Вообщем все, кому был открыт доступ во дворец.
  В женской половине, где стены были расписаны цветами, порхавшими над ними бабочками и сказочными птицами, пол был устелен коврами с длинным ворсом и завален подушками всевозможных размеров и расцветок. Из мебели стояла лишь любимая отоманка королевы и маленький трехногий столик с подносом фруктов и сластей. Такие же подносы разносили служанки и ставили прямо на пол перед дамами. Дверь в залу отворилась, все присутствующие сели на колени и четыре мощные охранницы внесли паланкин с королевой. По сигналу распорядительницы, когда королева устроилась на своем ложе и взяла веточку красного винограда, за занавесями прозвучали первые аккорды.
  Первым выступал ученик барда. Звонкий молодой голос вначале исполнил пару известных шутливых песен, потом любимую королевой балладу о несчастной любви, а потом новую, тревожную песню о ветре, который зовет героев в море, отправляться на поиски приключений, новых стран и загадок. Мне песня очень понравилась, но она была скорее мужская, поскольку по окончании дамы издали лишь несколько жалких хлопков, зато с мужской половины раздались бурные овации. Все это время музыку исполнял королевский оркестр.
  -Пускай юноша подойдет к нам, - потребовала королева, когда ученик закончил свое выступление, и всем дамам пришлось надеть покрывала и полумаски. Выполняя приказ, из-за занавесей появился юноша с лихорадочно блестящими глазами. Нервно поправив длинную челку, он склонился в низком поклоне, а я подобралась. Вот отсюда ты, дружок, не сбежишь!
  
  -Какой милый мальчик, - замурлыкала королева, - присядь к моим ногам, а мы пока послушаем твоего учителя.
  Из шелковых покрывал высунулась смуглая ручка, усыпанная драгоценными кольцами и прошлась по макушке зажмурившегося юношу.
  Жмурится он, лебезит! Ничего из этого не поможет, когда я до тебя доберусь. Нахрапом лепить какие либо сильные чары в присутствии наделенных магией дело неблагодарное: преобразование энергии сразу заметят, начнутся вопросы, что да как, да почему, да не на королеву ли готовится нападение. Мне это не надо, поэтому я начала медленно собирать заклинание в единую цепь. Неспешно, растягивая удовольствие. В это время раздалось несколько вступительных аккордов, и запел бард. Голос не такой ясный, как у мальчишки, но с волшебной хрипотцой, заставлявшей женские сердца учащенно биться, в том числе и мое. Сладостные вкрадчивые слова заманивали в распростертые сети. Незнакомая песня очаровывала простым, но запоминающимся мотивом. "...Возьми мое сердце, возьми мою душу..." - пел бард, и всем присутствующим здесь дамам казалось, что песня звучит только для нее. Потом он спел грустную колыбельную, отчего слезы сами навернулись на глаза, для мужчин - патриотический марш, о том как мать отправляет сына на войну и дает ему наказы. Чтобы развеять тоску, бард спел залихвацкую плясовую. А потом прозвучала лиричная песня на незнакомом языке. Вот только у меня складывалось впечатление, что я где-то слышала отдельные слова. Ну, точно! Сейчас бы сюда того переводчика, он бы подавился собственными словами.
  -Стелса, ты слышишь язык? - зашептала я на ухо подруге.
  -Отстань! Не мешай мне слушать!
  -Стелса, ну ты вслушайся!
  -Я как раз и слушаю песню, а ты мне мешаешь! - на нас стали поглядывать недовольные шушуканьем дамы, а церемониймейстер состроила такое грозное лицо, что пришлось заткнуться. Песня закончилась. Тут же все пришло в движение, дамы оглушительно зааплодировали, а я сумела докричаться до подруги: - Стелса, ты поняла, что он пел на языке Елизаберты?
  Стелса задумалась, внимательно посмотрела за занавески, где располагался бард, и резюмировала: - Нам надо обязательно его выцепить и заманить домой!
  В это время ученик барда многократно извиняясь вскочил на ноги и скрылся за занавесями. Ох! Как же я умудрилась забыть про мальчишку! Это все бард с его чувственным голосом и незнакомыми песнями! С грустью я развеяла никуда теперь не годное, расползшееся на куски заклинание, а церемониймейстер объявила: - Людвиг фон Бах!
  На женскую половину вошел бард в сопровождении ученика, держащего незнакомый инструмент по форме очень напоминающий женское тело. Статный красивый мужчина с редкими седыми прядями в длинных волосах держался за плечо мальчишки, а глаза его закрывало странное сооружение с двумя черными стеклами. По видимому, певец был слеп.
  Сначала бард долго общался с королевой, а затем его захватили в плен наши дамы. Стелса выждала некоторое время, а потом, ловко работая локоточками, пробилась в самый центр толпы.
  Я сверлила глазами юношу, по-прежнему сидящего у ног королевы и с любопытством осматривающего зал и находящихся тут дам. Заметив мой интерес, он улыбнулся во весь род и скрабезно подмигнул, надеясь ввести меня в смущение. Не на ту напал, сосунок! Мой каменный взгляд и отсутствие какой-либо реакции на его выходку заставили воришку насторожиться. Парень внимательно рассмотрел узоры на моем покрывале и наконец узнал их. Ни капли смущения и раскаянья! Напротив, этот обормот радостно заулыбался и замахал мне рукой. Я пальцем поманила его к себе. Юноша опять многословно извинился перед королевой и подошел ко мне.
  -Привет! - радостно начал он, - Давно не виделись!
  -Угу, аж с самого утра, когда ты спер у меня серьги.
  -Не, я не спер, а одолжил. Я их тебе завтра верну, и ты мне еще спасибо скажешь, когда увидишь! И одежду верну, ты не бойся, я теперь не вор, я ученик самого Людвига фон Баха.
  -Да? - мой голос так и источал скептицизм. - И хозяйке моей вернешь то, что украл?
  -Нет, - серьезным тоном ответил парнишка, - ей не верну, это не ее вещь.
  -Твоя?
  -Нет. Я не могу тебе всего рассказать сейчас, это не моя тайна. Давай завтра встретимся где-нибудь, я приведу своего учителя, и он все объяснит.
  -Хорошо, - согласилась я. Не буду его пока прибивать, посмотрим, что скажет, а если сбежит, то найду через барда. - Давай встретимся в лавке сладостей Хасана после второго молебна. Найдешь?
  -Конечно, ну пока! Пойду развлекать вашу королеву.
  -Постой, - окликнула я, - как хоть тебя звать?
  -Масим.
  Через несколько минут ко мне подошла разочарованная Стелса.
  -Это кошмар. Людвиг изворотлив, как угорь, даром что слепец! Ты видела, как на него накинулись острийские ведьмы? А притворяются благонравными, двуличные стервы. Бард сумел их всех приворожить, эти кошки завлекали его по всякому к себе на домашние концерты, но ни одной он не ответил согласием. Мне тоже, - вздох Стелсы прозвучал очень печально. - При них я не могла рассказать о Елизаберте и о том, что он нужен нам как переводчик. Ничего, узнаем, где он живет, подкараулим и тогда поговорим.
  -Ах, ты негодница, - проговорила со смешком одна из дам, подслушивая наш разговор. - Хочешь поближе познакомиться с Людвигом - становись в очередь! Не одна ты такая. Мы с девочками уже знаем его адрес! Завтра поставим нужных людей караулить у входа и найдем способ познакомиться с ним поближе! Завтра он обязательно нам попадется!
  Придворная дама игриво погрозила пальчиком в сторону барда и пошла поближе к королеве. Передохнувший Людвиг сел возле нее на пол и тихонько наигрывая на своем инструменте, что-то напевал.
  -Вот ведь, лицемерки, - еще раз вздохнула Стелса, а потом хмыкнула. - Ты бы видела как они заигрывали с ним: то ножку высунут, то руку обнажат, то маску поправят, открывая лицо - но их обычные штучки на барда не действуют, он же слеп! Вот и стоят эти кумушки, не зная что придумать. Эх, жаль, нам не удалось договориться о встрече.
  -Тут такое дело, - я немного замялась, доверия к Масиму у меня не было, но вдруг получится: - Есть шанс завтра встретить этого Людвига фон Баха в нашей любимой лавке.
  -Как ты с ним договорилась, ты ведь даже не подходила к нам!
  -Всегда найдутся обходные пути.
  На следующий день, сразу же после второго молебна, мы со Стелсой и Бертой сидели в лавке сладостей. Во дворике под тенистыми виноградными лозами хозяин поставил несколько столиков, но в этот полуденный час они все, кроме нашего были пусты. Еще слишком жарко для посетителей. Народ здесь собирался либо рано утром, чтобы позавтракать сладеньким, либо под вечер, чтобы неспешно полакомиться любимыми блюдами и почесать языком.
  Мы неспешно сделали заказ и стали ждать. Пока Хасим ходил за халвой с небесными орехами, изумрудным шербетом и маленькими жареными в меду пирожками, внутри которых прятались разные сочные ягоды, лопавшиеся на языке, я достала маленькую бутылку.
  -О, нет! - запричитал хозяин, заметивший на столе постороннюю тару. - Ну, нельзя же так! Мои сладости не потерпят такого святотатства! Нельзя, поймите вы, нельзя запивать шербет и халву этой гадостью. В моей лавке вы всегда можете заказать первоклассный освежающий чай. Я понимаю, если бы вы принесли с собой легкое вино или дюшес, я бы закрыл глаза и слова вам не сказал, но это... - хозяин брезгливо поморщился и закатил глаза.
  -Да вы знаете, как трудно в вашем королевстве добыть обыкновенное коровье молоко! - возмутилась я, мне сильно надоело брюзжание хозяина лавочки.
  -Как, это даже не козье и не верблюжье? Это молоко грязного животного? - Хасим схватился за голову, и его жиденькая борода затряслась на манер козлиной.
  -Сами вы грязное животное! От вашего козьего воняет за километр, и во обще...
  -Тише, тише, дорогая, - Стелса успокаивающе положила руку мне на плечо. - Хватит препираться, вон идут наши гости.
  Хасим зыркнул в сторону вошедшего барда и его ученика и ушел в подсобку писать плакат "Распитие своих мерзких напитков запрещается в этом благородном заведении."
  Масим подвел Людвига к нашему столику и они оба присели.
  -Мы еле удрали! - затараторил Масим, - Вы представляете, выходим из дома, а там стоят два типа! Я сразу понял, что это шпики, у меня нюх на них! Ну, думаю, хана мне пришла, по мою душу ребята явились. Эх, думаю, подвел я мастера, надо уводить засаду, рванул в сторону, потом на крышу и там залег. Гляжу, шпики и глазом не моргнули, к мастеру Людвигу пристроились и глаз не сводят, а он стоит и ничего не понимает. Посидел я минуту, а тут эти дамочки подлетели, мастера окружили, под руки взяли и тащат куда-то. Караул! Тут я не растерялся: достал из свертка ваше покрывало и полумаску, поймал рикшу и рванул на перерез дамочкам. Они приняли меня за свою, помогли усадить мастера, и начали спорить: кому вместе с ним ехать. Тут я шепнул рикше, и он помчал, шпики за нами, а следом толпа дамочек! Визгу, шуму! То-то зрелище для соседей было!
  Бард тепло улыбнулся и сказал:
  -Да, растерялся я порядочно, и если бы не мой юный друг... Ладно, забудем об этом маленьком инциденте. Для начала я хочу поблагодарить отважную даму, пожертвовавшую моему ученику свой наряд и тем самым спасшую его от тюрьмы и избиения кочергой.
  -И поварешкой! - встрял юноша.
  -Позвольте вернуть вам ваши вещи.
  Мне передали помятый сверток с одеждой и бархатный платок, в котором были завернуты серьги. Мои серьги! Маленькие цветочки с рубиновой каплей росы.
  -Смотри, смотри! - Масим нетерпеливо выхватил у меня одну сережку и подставил ее к солнцу. - Видишь, внутри сгусток? Заклинание еще не успело до конца вжиться в камень, но через пару недель им можно будет смело пользоваться. Тут ведь как - чем сложней формула, тем больше времени требуется для соединения узлов. Это я сам крубины зачаровывал! Без помощи учителя! - и юноша гордо посмотрел на нас, рассчитывая на похвалу. Мы со Стелсой недоуменно переглянулись.
  Людвиг заметил возникшую паузу и верно ее интерпретировал:
  -У вас мало кто знает, что крубины имеют свойство навечно впитывать в себя структурные сетки заклинаний. Большинство артефактов создается именно так. К сожалению, крубины здесь очень редки, ведь они добываются в эээ... несколько отдаленно месте. Мой ученик, когда увидел ваши серьги с незаряженными камнями, очень обрадовался, ведь ему нужно самому потренироваться в наложении заклинания. Вот он и не устоял. Я уже объяснил ему, что в любом случае надо было предупредить владелицу, чтобы не волновалась.
  -Да я же объяснял - некогда мне было! Там знаешь, какая тетка страшная за мной гналась! И эта шавка дурацкая! Впилась мне в сапог, чуть палец не откусила!
  Пока Масим описывал, что ему пришлось пережить в нашем доме, я задумалась. Ни в школе с магическим уклоном, ни на факультете прорицания Всеобщей Магической Академии я не слышала ни про какие крубины, ни про то, что на камни можно накладывать заклинания. Да, есть кристаллы, которые накапливают энергию, есть изумриты и другие камни, которые используются для усиления магической силы зачарованных предметов. Но чтобы сами камни стали объектом - про такое я слышу в первый раз. Кстати, а какие заклинания наложены на мои серьги? И как ими пользоваться?
  -На левой я попробовал воссоздать формулу дымчатого тумана. Чтобы скрыться от кого-нибудь в тесном переулке или большой комнате, и задымить глаза - в самый раз, - Масим с упоением начал отвечать на мои вопросы. - С правой пришлось повозиться дольше, и в камень вживаться будет больше месяца: в нее я запихнул малое охранное заклинание. По моим расчетам будет держать пятиметровый контур не меньше получаса. Эх, жаль камешки маловаты, мощность у них небольшая.
  -Все это конечно здорово, - заговорила Стелса, все это время сидевшая за столом поджав губы, - но судя по вашим аурам в вас обоих нет магии ни на грош! Как вам удалось сделать то, о чем вы рассказываете?
  -Это очень просто! А можно я съем вот эти пирожки? Спасибо. Сначала мы сходили на темный рынок и купили одноразовые свитки с этими заклинаниями, потом разобрали их на основные узлы, нанесли их на камень и активировали заклинание прямо внутри крубина, в самом центре. Тут главное иметь острый глаз и не промахнуться во время наложения. Когда камень уловит схожие узлы, то втянет в себя заклятье, не давая тому подействовать. Я однажды так лопухнулся - чуть-чуть отклонился от центра, узлы не совпали, и заклинание прошло мимо! Хорошо еще, что это была всего лишь левитация мелких предметов. Все, что было на столе - инструменты, чернила, книги, бокалы и початая бутылка вина - все взлетело под потолок и болталось там пол дня, пока по очереди не начало падать на пол. Ой, я отвлекся от объяснения. Так вот, потом они срастаются друг в друга, а когда срастутся, ими можно будет постоянно пользоваться до тех пор, пока крубин из красного не станет прозрачным. Это значит, что внутренняя энергия камня закончилась. Мастер Людвиг, я правильно все объяснил?
  -Правильно, правильно. Только теперь мне объясни, чем здесь так вкусно пахнет?
  -Это наверное пирожками в меду, только их больше нету.
  -Да, у вашего ученика волчий аппетит и талант внятно разговаривать и есть одновременно. - Объяснение полностью удовлетворило Стелсу.
  -Ага, это я так дикцию разрабатываю. Меня мастер упражнению научил - надо набрать в рот камней и прочитать какую-нибудь балладу подлинней от начала и до конца, и чтобы было понятно. С пирожками во рту это проще, они мягкие.
  - Ничего, мы сейчас еще закажем тарелочку, - пообещала я. - Людвиг, у нас к вам будет просьба. Вы вчера перед перерывом исполняли песню...
  -Га-ала, гери мосо, кринчи бу дар... - напел бард, и Берта, все это время сидевшая истуканом, вздрогнула и с причитаниями на родном языке бросилась к певцу на шею. Тот, не ожидавший столь бурной реакции, пошатнулся на стуле и чуть не упал, но потом обхватил зарыдавшую девушку, ласково погладил по спине и начал нашептывать ей на ухо что-то успокаивающее.
  В это время Хасим нес очередную тарелку вкусностей, но увидев девушку, со свалившимся покрывалом, вплотную сидящую на коленях у барда, чуть не споткнулся и начал гундосить:
  -Совсем стыд потеряли! У меня здесь приличное заведение. Нет бы в темноте, вечером обжимались, а тут, среди бела дня! Стыд и срам!
  Я кинула хозяину лавки лишнюю серебрушку, лишь бы он ушел и перестал ныть. Легко поймав монету, Хасим и вправду удалился писать новое объявление: "Дамам в этом благородном заведении следует вести себя прилично, лица не оголять, покрывал не снимать!"
  Людвиг долго утешал, а потом шептался с всхлипывающей девушкой. За это время Масим прикончил нашу халву и с виноватым видом принялся за шербет, запивая все молоком.
  Минут через двадцать, когда девушка выговорилась, бард попробовал рассказать нам о ее прошлом.
  -Елизаберту привели к нам пол года назад из очень далекой страны цыркане. Она приглянулась одному парню, и тот ее попросту выкрал из родного дома. Я как-то жил на ее родине несколько лет, изучал их культуру, обычаи, так вот, там совсем нет магии! Там не держатся магические цепочки, законы преобразования работаю по другому, зато люди обладают огромным запасом внутренней энергии. Оказавшись здесь, девушка смогла выбросить на парня интуитивное проклятье, отчего тот заболел. Лучшие цырканские лекари не смогли вылечить юношу, а девушка не знала как, да и не хотела. Тогда цыркане, боясь получить новое проклятье, ночью продали ее в рабство в азирский гарем, но и там девушка доказала, что она не так проста. Но перед этим ее несколько раз запарывали до полусмерти, держали впроголодь и заставляли делать тяжелую работу. Ее продавали от одного хозяина к другому, а сзади тянулся хвост от наложенных проклятий. Она понимает, что сейчас попала в хорошие руки, но на ее плечи давит груз прошлого. Нанесенные раны и унижения скоро заживут и забудутся, а вот наложенные в отчаянии проклятия будут быстро разъедать душу, и она погибнет, если с этим срочно что-нибудь не сделать.
  -Я знаю, каково это, - прошептала Стелса и взяла Берту за руку, - я помогу тебе научиться снимать проклятья и использовать правильно свою силу.
  -Замечательно, а я, пока не уехал из Острийского королевства попробую обучить ее вашему языку. Есть у меня одна методика...
  -Подождите, - прервала я разговор, - Я не понимаю, может лучше просто отправить девушку обратно домой?
  Леонардо замялся, а потом неохотно сказал: - Не думаю я, что это сейчас возможно.
  -Почему? Ведь можно найти корабль, который отвезет девушку туда, откуда ее выкрали цыркане? Мы вместе со Стелсой если немного поэкономим сможем дать достаточно денег, чтобы оплатить переезд в любую точку мира!
  Бард долго молчал, раздумывая, говорить нам или нет, но тут Стелса задала вопрос:
  -Цыркане все-таки нашли свою дорогу?
  Людвиг улыбнулся и ответил: -Да, несколько лет назад.
  -О чем вы? - я ничего не понимала. Стелса поторопилась объяснить.
  -Ты ведь знаешь, что моя бабка на половину цырканка?
  -Да, ты мне часто говоришь, что именно от нее получила свою магическую силу.
  -У цырканов есть легенда, что раньше существовала дорога, пролегающая между мирами, и по ней могли ходить только цыркане. А еще был целый мир, принадлежащий только им. Однажды, один цырканский барон совершил какое-то черное дело, табор поддержал его, и тогда дорога отвернулась от своего народа и закрыла им путь домой. Маленькие кучки цыркан оказались разбросаны по дороге в разных мирах, но они надеются, что случится чудо, дорога сжалится над ними и вновь откроет все пути.
  -Все именно так и было, - подтвердил Людвиг.
  -Тоесть, Елизаберту привели к нам цыркане из другого мира? - восхитился Масим. - Учитель, а почему вы мне раньше этого не рассказывали? А вы значит тоже были в других мирах? А вы пойдете туда еще? А меня возьмете...
  -Хватит, хватит! - замахал руками бард, - Я предполагал такое обилие вопросов, потому и молчал. Тебе, мой друг, пока и об этом мире надо многое еще узнать.
  -Но, подождите! - я знала, как тяжело лишиться родительского дома, тем более оказаться в чужом мире, где все другое. Надо постараться вернуть девушку домой. - Почему бы нам не связатся с цырканами, и не попросить вернуть Елизаберту домой в обмен на что-нибудь?
  -Все не так просто, - ответил бард. - Среди цыркан есть очень хорошие люди, готовые и бесплатно помочь, но все дело в том, что не так просто найти мир, из которого забрали Берту. Я попробую связаться с одним человеком, думаю, он нам поможет, а пока надо помочь девушке адаптироваться здесь и научиться пользоваться своей силой.
  Остаток недели прошел спокойно. Стелса занималась с девушкой основами магии, Людвиг обучал языку, Масим развлекал ее как мог. Ко мне же Берта приходила, когда хотела уединиться. Мы могли часами с ней молчать, не чувствуя неловкости. Я читала книги или пыталась работать над научной статьей, а девушка или примеряла мои платья, которые ей безумно понравились, или возилась с моими игрушками. Именно она однажды нашла третий секретный ящик в шкатулке. Внутри бархатного ящичка лежала карта какого-то лабиринта. На прочной шелковой бумаге были выписаны тонкие линии ходов, стояли красные и синие крестики. Карту украшали рисунки золотых грифонов с коронами на головах. Подивившись, я убрала находку в сумку, чтобы показать Масиму. Он любит такие вещи.
  В субботу пришла моя очередь дежурить в башне. Проснулась я около шести часов, и первым делом выпила настойку грепинии. Меня чуть не вырвало от ее вкуса! Всю неделю я оставляла стакан не тронутым, и, видимо, отвыкла от этой горечи. С трудом собравшись, без завтрака, я вышла на улицу, где меня уже ждал королевский паланкин.
  Розовая под рассветным небом башня возвышалась над городом. По правде, что в башне, что в подвале прорицалось одинаково, но королеве нравился открывающийся из панорамных окон вид на город.
  В стеклянной комнате, прямо на верхушке башни в провидческом сне лежала одна из прорицателей второго круга. Вокруг нее хлопотала мастер Цен, собирая готовые прогнозы. До прихода королевы оставалось всего десять минут. За это время мне надо было впасть в транс и получить первые сводки.
  Королева была ранней пташкой и каждое утро приходила к пересменку провидиц, чтобы получить полные предсказания от магички, дежурившей весь день, и самые свежие изменения от только что поступившей.
  Перекинувшись парой фраз с мастером Цен, и выяснив, что моя предшественница не увидела никаких кардинальных событий, я начала устраиваться на суточное дежурство. Огородила подушками угол, аккуратно разложила два толстых ковра, на них мягчайшее одеяло. Положила под голову и под ноги два пухлых валика и легла, проверяя - везде ли удобно. Я всегда заботилась об удобстве, чтобы после целого дня в трансе, когда тело лежит в одной позе, ничего не болело и не затекало.
  Перехватив одобрительную улыбку главной провидицы, я закрыла глаза и потихоньку начала впадать в транс.
  В академии нас научили трем способам, достичь полного погружения в вероятностные слои, но большинство пользуется первым, самым простым. Надо представить себя в каком-нибудь месте, в котором ты чувствуешь себя полностью защищенным и потихоньку переместить туда сознание. Потом раскрыться на встречу будущему, зафиксировать это ощущение и уже следующим шагом переместиться на интересующий тебя объект.
  Я представила себя на чердаке тетушкиного дома: в детстве, спрятавшись от брата в старинный сундук, наполненный мамиными платьями, я прижималась лицом к бархатистой ткани, и вдыхала воображаемый запах мамы. Сегодня мне с большим трудом удалось воссоздать те грустные, но до боли родные ощущения. В нос почему-то лез запах лаванды и пижмы, а рука натыкалась вместо платья на холодное дерево. Я пустила мысли вперед, и поняла, что сундук куда-то перетаскивают. Что случилось? Сундук вечно стоял в углу, никому не мешая, а тут его куда-то уносят? Только бы не на помойку! Я взволнованно проследила путь моего любимца из одного чердака в другой, более тесный. Откуда такие перемены? Может, что-то случилось с тетей? Давно от нее нет вестей. Краем сознания я почувствовала, как в комнату, где осталось мое тело вошла королева. Надо срочно заняться работой - отправляться в Острийское королевство, а тете завтра отправлю мыслеписьмо.
  Я немедленно перенеслась в столицу. В Шин-ине все было спокойно. Никаких бурь, народных волнении, эпидемий и войн. Ничего такого, что требовало бы срочного участия власти. Посмотрела на здоровье короля - тот находился в своем обычном состоянии - абсолютного старческого маразма и не плохо себя чувствовал в одном из горных монастырей. Наследный принц, после купания в холодном ручье приболел, но шел на поправку. Следом я посмотрела будущее двух принцесс. Над старшей витал дух свадьбы. А вот это было интересно! Ко мне подключилась мастер Цен, усиливая провидческие возможности и мы передали королеве новость о том, что наследник Будославии, маленького но довольно богатого королевства намерен жениться, и рассматривает острийскую принцессу, как одну из возможных кандидатур. Он слышал, что девушки в этом королевстве милы и покорны, а сейчас он терзал министра с просьбой достать портрет предполагаемой невесты.
  Мои новости обрадовали королеву, и она поспешила в свои покои обдумать ситуацию - надо ли спешно зазывать художников и какие выгоды может принести этот брак.
  С уходом венценосной особы и мастера Цин я расслабилась. Неспешно перепрыгивая с одного незначительного видения к другому, я подумала, не стоит ли мне посмотреть на тетушку и брата.
  Арен недавно поступил в высшее военное училище. Помимо знаний и воинских навыков для поступления требовалось существенное денежное вливание. Нам пришлось продать поместье родителей, которое раньше сдавали в аренду, еще часть денег подарила тетушка.
  За Арена я не волновалась. В училище пристально следят за состоянием своих учеников, а вот тетушка... Старшая сестра нашего отца была очень своеобразной женщиной. Она никогда не была за мужем, и объездила пол мира. Она посмотрела бы и вторую половину, но мы остались сиротами, и тетушка прервав свое путешествие засела дома, посвятив нам всю себя. Сейчас, когда мы разъехались, тетушке, наверное, одиноко живется в своем доме. Нет, не буду подглядывать за ее будущим, лучше как и решила, отправлю письмо, не пожалею денег на мыслепочту. Приняв решение, я вернулась к наблюдению за королевством и ее соседями. Дежурство прошло спокойно. Пару раз заходила мастер Цен, посмотреть основные моменты, а на следующий день, утром, я отчиталась перед королевой и начала выходить из транса. Для меня это был самый неприятный момент в работе. После суточного дежурства, сознание с трудом возвращалось в тело. Медленно, очень медленно я начинала чувствовать все свои мышцы. Ну вот, опять забыла положить что-нибудь под поясницу. Спину скрючило - не разогнуться. Я с трудом приоткрыла глаза. Не далеко от меня на полу в уютном гнездышке лежала Стелса. Чтобы сделать свое дежурство комфортным, подруга притащила из дома белую длинношерстную шкуру какого-то животного и сейчас почти полностью зарылась в нее.
  Во дворце, прежде чем отправиться домой, я зашла в кабинет быстропочты. За столом скучал молодой мужчина, неприятный на вид. Одежда его была какой-то неказистой, прилизанные волосы нуждались в хорошем парикмахере или хотя бы в немедленном мытье шампунем.
  -Что угодно госпоже? - подобострастно спросил он.
  Я надиктовала коротенькое письмо тете. Чародей пообещав лично проследить за его доставкой до адресата, одел мыслешлем с соответствующим Эстобургу кристаллом и связавшись с местным чародеем передал ему точный адрес и текст письма.
  -Госпожа, ответа ждать будет?
  -Нет.
  Я расплатилась с чародеем, выложив за письмо приличную сумму, и поехала домой восстанавливаться после сеанса.
  Во дворе дома я встретила грустную Елизаберту. Она сидела на земле под сливой и меланхолично вертела в руках какую-то вещь. При виде меня девушка встрепенулась и со смущенной улыбкой спрятала вещь в карман.
  -Дьеброе утро, - успехи девушки в языке, как и в магии просто поражали. - Вы позаниматься со мной, когда свободны?
  -Правильней сказать: вы позанимаетесь со мной, когда будете свободны. Доброе утро, конечно, Берта. А что, мастер Людвиг сегодня не придет?
  -Он будет занят в течении два дня.
  -Двух дней.
  -Да, двух дней.
  После обеда, когда я выспалась и приняла ванну, мы с Бертой начали очередной урок. После целого дня дежурства меня хватало только на простенькие заклинания, да и они получались через раз. Зато девушка схватывала все буквально на лету. Когда я попыталась простыми словами объяснить ей как преобразовав энергию, пропустить ее через себя, а потом произнеся схему заклинания импульсом зажечь свечку, девушка чуть не устроила пожар. Из-за ее акцента основные узлы заклинания прозвучали по-другому и вместо маленькой искры на кончике свечи мы получили огромный фаер. Свеча моментально расплавилась, Берта ойкнула и огненный шар, рухнув на чайный столик начал его сжирать с проворностью саранчи.
  Я вскинула руки и попыталась наколдовать перенос воды из моей ванны, но на столик вылилось жидкости с чайную чашку. Главное не паниковать! Я попробовала еще раз, громко и четко повторив заклинание. За моей спиной я услышала эхо слов, искаженное акцентом и в комнату рухнул целый водопад. Бедный столик устоял при пожаре, устоял под напором воды, но сотню мраморных рыб, посыпавшихся с потолка он выдержать не смог.
  Занимались мы в одной из комнат Стелсы, где сейчас жила Берта. Белые ковры были по щиколотку залиты водой, обожженный столик погребен под грудой плещущейся рыбы. Ох, нам не убраться здесь до завтра! Что-то скажет Стелса!
  Я поняла, что это была моя большая ошибка. В детстве люди одаренные хоть малой толикой магии, учатся колдовать и контролировать свою силу в специально изолированной комнате или под открытым воздухом, где нельзя учинить большого разгрома.
  -Что за шум? Откуда вода? - на пороге возникла домохозяйка. С мрачным видом осмотрев потоп, остатки пожара и беспомощно трепещущую рыбу госпожа Крана сказала:
  -Ну вы и нахалки! Этож надо было своровать у соседа весь его пруд! Такие рыбы только у него и есть. Азу, Брена! - на зов женщины подбежали две служанки. - Воду подтереть! Всю рыбу перетащите на кухню, устроим праздничный ужин. Так этому прохвосту и надо! Нечего было на меня инспекцию натравливать и дворецкую сманивать.
  Крана развернулась и ушла, а служанки зашебуршили с тряпками и ведрами. Как два нашкодивших котенка мы тихонько выскользнули в сад и присели на резную скамейку. Надо перейти на что-то более спокойное, что не приведет к таким последствиям, например, заняться прорицанием. Почему я раньше не подумала о том, в чем я разбираюсь лучше всего. Я объяснила свою идею Берте. Та радостно согласилась: - Мы смотреть в магический шар? Или гадать на картах?
  Я не поняла вопроса. Какой шар, какие карты? На мой недоуменный взгляд девушка пояснила: - Я видеть такой шар у Стелсы. Я думать вы смотреть в него, когда видеть будущее.
  -С чего ты взяла?
  -У нас дома все колдуньи делать так и в книжках читать.
  -Я думала у вас нет магии!
  -Это не настоящий колдунья, не как ты и Стелса. Они не умеют приносить столько воды, как я! Это было здорово! Огонь - бах! Вода - бах! Рыба - бах! Мне так нравится! Я буду сильно-сильно учиться колдовать!
  -Подожди, ты говоришь, что у Стелсы есть шар, для того, чтобы смотреть будущее?
  -Да, я принесу его.
  Берта принесла старый хрустальный шар на трехногой подставке в виде клубка змей.
  -Я помню его, это наследство от бабки, той, что была на половину цырканкой. И как им пользоваться?
  -Я не знать.
  -Правильно говорить: я не знаю.
  -Я не знаю, но я видеть... Я видела в фильме, что надо...
  -Где ты видела? - от любопытства я перебила девушку.
  -В фильме. Это такая вещь... В таком специальном ящике показывать... Ладно, я покажу тебе, только мало-мало, а то энергия кончается.
  Берта достала из кармана черную продолговатую штучку размером чуть меньше ладони. На одной половине были кнопочки, на другой - гладкая черная поверхность. Девушка что-то сделала и гладкая поверхность засветилась, полилась приятная музыка.
  -Что это? - у меня не было слов. В первый раз я видела такую удивительную вещицу. Она затмевала все мои игрушки вместе взятые!
  -Это мобилка, чтобы говорить друг с другом, когда далеко.
  -Мобилка! - повторила я незнакомое слово. - Смешно называется.
  - А еще можно смотреть, - девушка понажимала кнопочки, и на гладкой поверхности запрыгал смешной зверек с длинными зубами. Он пытался схватить небесный орех, но тот постоянно укатывался. К сожалению, мобилка начала издавать противные звуки, и гладкая поверхность вновь стала черной.
  -Энергия нет, - печально пояснила Берта. - Мобилку надо напитать, но здесь нет энергия.
  -Что ты! Здесь же полно энергии, даже в тебе самой ее столько, что, наверное, хватит на тысячу таких мобилок, только надо научиться преобразовывать ее и правильно направлять.
  -Давай учиться сейчас! - глаза девушки радостно заблестели в предвкушении.
  -Нет, нет! Пусть тебя этому научит Стелса. Ты уже забыла про пожар? Давай лучше вернемся к шару.
  Берта послушно взяла шар в руки, повертела его, потом поставила на скамейку, а сама опустилась перед ним на землю. Закрыв глаза, девушка начала делать, на мой взгляд, бессмысленные пасы руками, но вдруг замерла в неудобной позе. Медленно-медленно полуоткрыв глаза она начала шептать замогильным голосом: - Вижу, вижу судьбу твою тяжелую! Беда придет, все изменит, счастьем обернется; ждет тебя дорога дальняя - идти тяжело, друга потерять, сердце найти. Прогонят тебя хорошо, а встретят плохо! - На последних словах девушка взвыла дурным голосом, прыснула и расхохоталась: - а еще будет муж богатый и двое дети! Вот так у нас гадают!
  -Тьфу на тебя! - я засмеялась вместе с девушкой. Хорошо, что это была лишь шутка, а то от слов девушки у меня пробудились очень неприятные предчувствия, к горлу подкатил колючий ком и встал там не давая дышать, ноги налились тяжестью, а сама я замерла как кролик в предчувствии беды.
  Хорошо, что это была шутка, вот только осадок почему-то остался.
  Еще одна неделя прошла незаметно. Утром, в день дежурства меня вытошнило от грепинии. Не проглотив и глотка, я поехала на работу. В башне все было как всегда. На полу лежала одна из провидец, мастер Цен еще не подошла. Я нехотя стала обустраивать гнездышко, пытаясь понять - когда и чем умудрилась отравиться. Наверное, желудок взбунтовался от избытка мраморной рыбы. Кухарка готовила ее всю неделю на обед и ужин.
  На башню поднялась мастер Цен.
  -Аннея, что-то ты сегодня не важно выглядишь, у тебя все хорошо? Ты сможешь работать, или лучше позвать лекаря?
  -Что вы, со мной все в порядке, - соврала я и рухнула на груду подушек. Я заставила себя расслабиться и выкинуть все посторонние мысли. Мне надо войти в транс. Увы, залезть в сундук сегодня не получилось. Краем сознания я помнила, что он уже не на тетушкином чердаке, а значит, там не будет безопасно. Надо вспоминать запасное место. В поместье родителей есть зеленый холм, на его вершине растет огромное небесное дерево. Никто не знает сколько ему лет, но точно больше двухсот. На дерево в детстве было очень удобно взбираться - широкие раскидистые ветки легко удерживали нас с братом. Как хорошо было, прижавшись спиной к шершавой коре, разглядывать сквозь листву небо или деревеньку. Я помнила насыщенный запах зелени, и то, как ветерок играл с моими волосами, и сосредоточенное сопение младшего брата над ухом... Мне не составило труда полностью переместить сознание на дерево, а вот перейти дальше не получилось. Я хотела перебросить себя в Острийское королевство, но меня как будто что-то удерживало на дереве, при малейшей попытке уйти, поднимался ветер и грубо вжимал в ствол. Я оставила попытки чего-то добиться этим способом и открыла глаза. В этот момент в комнату вошла королева. Она заметила мои открытые глаза, но ничего не сказала. У меня есть всего пять минут, пока отчитывается другая прорицательница.
  Есть еще один довольно быстрый способ войти в транс - метод концентрации на боли. Очень неприятный, но действенный. Я зажмурилась, ухватилась руками за плед и решительно прикусила губу. Рот наполнился кровью, но я все сильней и сильней сжимала зубы, стараясь глубже впиться в тело. Кожа на губах нежная и очень чувствительная, поэтому боль они воспринимают гораздо чувствительней. Боль в губах это отправная точка. Я уже не чувствую рук, ног, только боль в губах. Моего тела больше нет, есть лишь очаг боли, от которого я отталкиваюсь и лечу прочь. Прочь, прочь, куда-нибудь подальше в будущее. Наконец-то я оказалась в вероятностных слоях Шин-ина. Тут же ко мне подключилась мастер Цен. Вместе с ней я пробежалась по основным путям королевства - все спокойно, никаких особых неприятностей не предвидится. Дежурство прошло мучительно. Я два раза выпадала из транса - не понятно почему, меня то утягивало на дерево на холме, то на незнакомый чердак, где мужчина в кандалах пел скрабезные песни. Я обкусала все губы, возвращаясь в будущее Шин-ина. Утром я передала королеве только какие-то обрывки новостей про предстоящий бал, да про кражу у младшей принцессы нового ожерелья.
  О том как я возвращалась в тело - лучше не рассказывать.
  -В гроб кладут и то краше, - прокомментировала мой вид главная прорицательница: - лицо бледное, ни кровиночки и кровь засохшая на губах. Выйдешь так на улицу - за умертвие примут. Вот что. Даю тебе две недели на восстановление. Съезди к морю, отдохни, вернешься перед балом, к большому ежемесячному прорицанию.
  Я с трудом добралась до дома и тут же рухнула в кровать. Только я задремала, как в дверь постучали: -Аннея, там пришел какой-то мужчина из дворца, ждет вас на веранде.
  Мысленно я пожелала этому "какому-то" мужчине провалиться сквозь землю и еще кучу неприятностей. Я опять оделась и медленно потащила свое тело вниз. На гостевой веранде сидел чародей из мыслепочты, я его вспомнила исключительно по грязным волосам. При виде меня он вскочил, одернул камзол, низко поклонился и с подобострастной улыбкой передал письмо.
  -Вот! Ответ вам пришел от вашей многоуважаемой тетушки! Я как услышал, что вызов из Эстобурга идет, так сразу и подумал, что для вас! Курьеру не доверил, вызвал сменщика, и вот, лично принес. Вы не волнуйтесь, все у вашей тетушки в порядке, просто она переехала в другой дом и устроилась на хорошую работу. Да что я вам пересказываю, вы и сами все прочитаете!
  Я взяла письмо, не переставая взглядом буравить по идиотски улыбающегося чародея. Да что он, прилип тут? Почему не уходит? Чего ждет? Может он хочет денег за старание?
  -Спасибо, - пробормотала я. - Вы подождите, я сейчас поднимусь за деньгами, чтобы отблагодарить...
  - Нет, нет, нет! - замахал руками чародей, - не обижайте меня, какие деньги! Я это сделал исключительно из большой симпатии к вам! Но ежели вы желаете и вправду отблагодарить меня, то не откажите пойти завтра вечером на свидание.
  -На свидание? - тупо переспросила я. - С кем на свидание?
  -Со мной! - чародей выпятил вперед щуплую грудь и подмигнул.
  Кошмар! Я стояла не в силах пошевелиться. За что мне это? За какие грехи? Надо что-то срочно придумать.
  -Простите, я не запомнила вашего имени, - начала я юлить.
  -Ох, нет, это моя вина, забыл представиться. Меня зовут Бахрион. Я третий сын князя Мунако.
  -Простите, Бахрион, но вынуждена отказать.
  -Но почему? - возмутился он. - Я тщательно навел справки, вы сейчас ни с кем не встречаетесь и сердце у вас свободно. Вы не думайте, я не какой-то фигляр, я с благородными намерениями.
  -Послушайте, Бахрион, - начала я придумывать объяснение потактичней, и тут меня осенило! - Я завтра уезжаю на море, отдыхать, поэтому никак не могу пойти с вами на свидание.
  -Ах, вот в чем дело! А когда вернетесь?
  Вот настырный!
  -Через две недели.
  -О! Как раз к балу по случаю помолвки принца? Тогда позвольте мне сопровождать вас на бал! Все близкие знакомые утверждают, что я весьма галантный кавалер и прекрасный партнер по танцам.
  -Хорошо, хорошо! - я обреченно махнула рукой. Ничего, там что-нибудь придумаем, главное сейчас от него отвязаться. - А теперь извините, я должна отдохнуть.
  Чуть ли не бегом я скрылась в доме.
  Укутавшись одеялом, я достала тетушкино письмо.
  "Дорогая Аннеюшка. У нас все хорошо, не беспокойся. На днях навещала Арена, он стал еще выше и мощнее. Мне дома стало скучно одной, и я решилась на перемены. Продала дом в пригороде, деньги положила под проценты, а сама устроилась работать в маленькой гостинице управляющей, здесь же и живу. Очень уютный дом и интересные постояльцы. Жалко, что ты сейчас живешь так далеко. А может, вернешься? В нашей магистратуре всегда требуются прорицатели. Очень скучаю по тебе. Твоя любящая тетушка."
  Я тоже скучаю и по тете и по брату. Если бы не деньги, я бы давно перебралась в родной город. Все, с сегодняшнего дня буду откладывать деньги на будущее. Никаких теперь бездумных трат, никаких новых платьев, позабыть про походы на темный рынок и глупые игрушки.
  Засыпая, я подумала, что теперь понятно, куда переехал сундук.
  Проснулась я под вечер. В животе оглушительно урчало. Ну да, можно сказать, что я уже двое суток не ела. Надо будет спуститься в столовую. Надеюсь, мраморная рыба закончилась. Только от одного вспоминания о ней мне стало дурно, и если бы не пустой желудок - вывернуло бы на изнанку.
  В дверь тактично поскреблись:
  -Аннея, это я, Берта, я принесла ужин.
  -Заходи, открыто!
  Девушка стала намного чище говорить на острийском языке. Даже не верится, что всего две недели назад она не понимала ни слова. Людвиг говорил, что все это время, пока Берта находилась в нашем мире, она впитывала слова, но из-за негативных обстоятельств не хотела их понимать. Сейчас же идет вспоминание языка, да и Стелса немного помогла - пол дня сочиняла заклинание для повышения памяти.
  -Аннея, я хотела тебя кое о чем спросить, - Берта поставила поднос с едой мне на колени и проследила за тем, чтобы я начала есть. - Скажи мне, я рабыня?
  Я от этого вопроса поперхнулась гуляшом и отложила ложку.
  -Нет, конечно! Разве мы так к тебе относимся?
  -Но ведь Стелса заплатила за меня деньги.
  -Если тебя это тревожит, то потом ты сможешь заработать и отдать их.
  -А как ты думаешь, я могу ненадолго уехать от Стелсы? Она не будет против? Я ведь сейчас полностью завишу от нее, и мне бы не хотелось ее расстраивать.
  -Так, расскажи сначала, что ты задумала.
  -Людвиг и Масим едут искать цырканского барона, я хотела бы поехать с ними. Не волнуйся, они скоро вернутся, ведь им еще выступать на балу.
  -Я думаю, Стелса будет не против, ведь мы все желаем тебе только добра, тем более, если это поможет тебе развеяться.
  Девушка ушла, а я задумалась: на море я ездила уже два раза. Если не будет хорошей компании, то скукотища там страшная. А вот путешествие вместе с бардом и его учеником обещает быть очень интересным. Может и мне напроситься в их компанию, заодно потренирую Берту. Чем дольше я об этом думала, тем сильнее мне нравилась эта идея.
  Утром мы с Бертой перехватили Стелсу, когда она шла с дежурства. Усталую подругу даже не пришлось уговаривать, она легко отпустила девушку в путешествие. Вещи у нас уже были собраны, так что ничего не мешало нам отправиться.
  Как было условлено ранее, бард с учеником дожидались нас у западных ворот за рынком верблюдов. Деловой Масим уже нанял верблюдов и погрузил вещи. При виде нас он радостно закричал: - Вы как раз вовремя, через пять минут отправляемся. Залезайте на понравившегося верблюда, а я вас пока познакомлю с нашими спутниками. Вот это наш проводник и погонщик Юзир, - и юноша указал на невысокого подвижного азирца. - А вот это - наш охранник. Не переживайте, что он всего один. Он легко уложит пятерых нападающих, сам видел!
   Знакомый мужчина со шрамом на лице склонил голову и представился: - Вагур.
   Я, наконец, вспомнила, где его видела - это тот наемник с рынка, что помешал догнать Масима. Ладно, претензии оставим на потом.
   На верблюде я собиралась ехать в первый раз. В Шин-ин я добиралась сначала морем, а потом на рикше. Ну, не думаю, что управлять верблюдом тяжелей, чем лошадью или муфлоном, как-нибудь разберемся.
   Все оказалось гораздо проще, чем я думала: верблюдом вообще не надо было управлять. Эта скотина слушалась исключительно погонщика, да и то, лишь, когда он пускал в ход шипастую палку.
   Наш путь пролегал на северо-запад, по территориям освобожденным десять лет назад от оккупации Халимской империи. Степные участки перемежались с черными блестящими полосками застывшей лавы. Такие места здесь называют демонским следом. Даже ночью от камней шло постоянное тепло. На одном таком следе мы и остановились на первую ночевку.
   -А почему не в той деревне? - поинтересовался у проводника Масим, указывая куда-то вдаль. Я проследила взглядом за рукой юноши и увидела небольшой аккуратный поселок в десяток домов. От тех, что мы видели раньше, он отличался отсутствием забора и тем, что дома были каменные, двухэтажные.
   Вместо проводника на вопрос ответил Вагур: - Это не деревня, это монастырь невест Доброго бога. Мужчинам там ночевать нельзя.
   -Это тех, что ходят не скрывая лица и танцуют срамные танцы? - оживился Масим, - давайте завтра поедем туда и посмотрим! Ну пожаааалуйста!
   -Не ной, - строгим голосом окрикнул парня Людвиг, а потом чуть помягче добавил: - туда мы обязательно сходим, надо повидаться с одной знакомой. А ты знаешь, что за право увидеть священный танец мужчины расплачиваются дорогой ценой? Могут и зрение потребовать.
   -Ой, это так вы лишились глаз? - спросил Масим и притих смущенно.
   -Нет, - засмеялся учитель, - У меня глаза как раз на месте, просто, они многое не хотят видеть.
   Спать на теплых камнях, обернувшись мягким одеялом, оказалось очень приятно. Если бы не жужжание охранных побрякушек, отгонявших змей и не храп проводника, отгонявший крупных и мелких хищников, я бы идеально выспалась. Но пришлось довольствоваться легким недосыпом и покалыванием в районе темечка.
   Утром мы все вместе отправились в монастырь. О Добром боге я знала очень мало. В нашей семье почти не уделялось внимание религии. Знаю, что папа мой был атеистом, мама с теткой изредка готовили для бедных в храме всеобщего равенства, а брат, как я узнала из последних писем все чаще заходит на службу в честь бога Трона - покровителя всех дерзающих, в том числе солдат и авантюристов. Я же в студенческие годы пару раз ходила с соседкой по общежитию на праздничные мессы в честь матери всего сущего, но лишь потому, что сидеть в опустевшем здании было гораздо хуже.
   Изгородь вокруг монастыря все же была - заросли невысокого колючего кустарника с кислыми фиолетовыми ягодами опоясывали каменные дома стоявшие ровно по кругу. Внутри рос небольшой ухоженный фруктовый сад, а в самой сердцевине монастыря под сенью деревьев стоял розовый шатер.
   -Там проходят взывания к богу в плохую погоду, когда осадков нет, то шатер убирается, - пояснил Людвиг.
   -Именно так, а сегодня будет песчаный дождь, - из-за тонких полотняных стен послышался приятный женский голос. Полог взметнулся, и величавой походкой к нам вышла невысокая женщина. Не смотря на абсолютно седые волосы, уложенные в сложную прическу, определить возраст незнакомки, я бы не решилась. Да, старше меня, но на десять, двадцать или тридцать лет - не известно. Гладкое лицо - ни единой морщиночки, ухоженные руки чуть суховаты, а шея, которая обычно выдает истинный возраст женщины, задрапирована голубым шарфом.
   -Мое почтение, госпожа Беловея, - с очаровательной улыбкой Людвиг склонился в поклоне на звук голоса.
   -А ты все так же очарователен, Людвиг. Я рада приветствовать тебя и твоих спутников в этой скромной обители. Позволь, я позову невест, чтобы они позаботились о вас.
   Моментально появились две девушки в скромных неприглядных платьях. Волосы их были обнажены, но заплетены в косы. Нас с Бертой отвели в глубь сада, где в небольшом углублении пузырилась мутная вода с противным запахом.
   -Это священная купель Доброго бога. Искупайтесь здесь, - предложила одна из девушек, - и у вас полегчает на душе, тело откинет усталость и боли.
   -О! Сероводородные лечебные ванны! Это я люблю!- Берта моментально скинула покрывало, одежду и полезла в воду. - Класс! Аннея, просто здорово! Тут тебе и гидромассаж, спа процедуры и лечение в одном флаконе! Я прямо чувствую, как с меня слезает усталость! Подожди еще минуточку, я посижу и уступлю тебе место.
   -Нет, уж, Спасибо! Меня от одного только запаха тошнит, как будто целый курятник разворошили и все яйца протухли. А уж лезть сюда - нееет, увольте! Лучше я пойду. Разыщу наших мужчин, а ты наслаждайся.
   Спутников я нашла в другом участке сада. На траве был расстелен пестрый ковер, в середке стоял низкий столик с различным угощением, а вокруг навалена гора подушек. Людвиг о чем-то тихо разговаривал с Беловеей, Масим с любопытством поглядывал на девушку, разливающую синьчу по пиалам. Вагур и Юзир молча завтракали.
   -Вы так быстро освежились? - дама отвлеклась от разговора и с улыбкой обратилась ко мне.
   Говорить, что меня отпугнула вонь было несколько неудобно, поэтому я попыталась перевести разговор.
   -Берта там во всю плещется и получает удовольствие, думаю, минут через десять и мужчины смогут искупнуться.
   -Нет, нет! - Беловея замахала рукой, - мужчинам ни в коем случае нельзя туда окунаться. Вода пагубно сказывается на работе мужских органов.
   От этих слов Масим подавился чаем и прыснул на стол.
   Дама неодобрительно покачала головой и пояснила: Всех органов. И желудок, и мозг, и руки-ноги. Источник благотворно влияет на женщин, в нем они восстанавливаются после священного танца, на душу спускается умиротворение и покой, но вода портит мужчин.
   Беловея прервала рассказ, завидев тихонько шествующую мимо нас сгорбленную старушку, и поздоровалась с ней:
   -Доброе утро, матушка настоятельница.
   -Доброе, доброе, - ответила она и пристально взглянула в нашу сторону.
   -Вижу, сегодня у нас будет новый танец для желающего сменить судьбу.
   -Нет, нет, матушка, это всего лишь мои гости.
   -Ну, если вдруг молодой человек все же решится что-то изменить, можешь передать, что я разрешаю. А этой смешной девочке скажи, что если станет тяжело, то она сможет приехать и пожить у нас пару месяцев. Пусть поучится танцу.
   Старушка заложив сухонькие ручки за спину пошаркала дальше.
   -А разве не вы здесь настоятельница? - удивился Масим
   -Нет, что ты. Я здесь такая же гостья, как и вы. Просто когда-то давно я пожертвовала большую сумму на реконструкцию этого монастыря и теперь живу тут время от времени.
   -А что она сказала про изменение? Я не хочу ничего менять, меня и так все устраивает.
   -Боюсь, мой друг, - ответил Людвиг, - что настоятельница назвала бы тебя мальчиком, а обращалась она ко мне, Вагуру или Юзиру.
   -Э, не! - наш проводник возмущенно замахал руками: - меня в сюда не вмешивайте, я ничего общего с этими невестами иметь не хочу. Меня моя жизнь устраивает!
   -Что значит изменить? Что именно можно изменить? - видимо, Вагура заинтересовали слова старушки.
   -Изменить можно многое, -начал рассказывать бард: - Свою жизнь, например, стать очень богатым, или вылечиться от смертельной болезни, но за ты должен будешь заплатить свою цену. Чаще всего цена бывает непомерной, но многие идут на это. Невесты танцуют для бога, а он привлеченный танцем спускается к ним. В это время Доброго бога можно попросить изменить предначертанное.
   -И тебе отрубят ногу! - вмешался Юзир. Был у меня сосед, так заболела у него старшая дочка. Сильно заболела. Врачи лечили, лечили, да не вылечили. Пошел он к прорицательнице, та посмотрела судьбу девушки и говорит - еще несколько дней и умрет дочка. Тому бы погоревать, да и о младших дочерях начинать заботиться, их у него пять и ни одного сына. Приданое им готовить, а то все ведь в девках сидят. А он возьми да и пойди в этот монастырь. Придти-то пришел, а обратно увезли. Потребовал у него этот Добрый бог в оплату левую ногу, а тот, дурак, и согласился. А ведь был одним из лучших рикш! Куда теперь без ноги, работы лишился. Вот такая грустная история. Да, хороший был сосед, самым быстрым рикшей в округе.
   -А почему был? И что с дочкой?
   -Какой дочкой? А-ааа, с дочкой! Да вылечилась она, замуж вышла за какого-то богатого купца и в северные земли переехала и отца своего с собой забрала.
   -Значит можно не только свою жизнь менять, но и других? - наемник очень внимательно смотрел на Белавею в ожидании ответа.
   -Да, можно. Видать, ты на что-то решился?
   -Да.
   -Вот только мне кое что не понятно, - вмешалась я, - если здесь происходят такие чудеса, почему же народ сюда толпами не валит?
   -Валит он, валит и именно толпами - улыбнулась мне в ответ женщина. - Просто сейчас идет месяц отдохновения, когда девушки практически не танцуют. Да и матушка настоятельница не всем дает разрешение, только треть допускается. Видно что-то она увидела в вас такое, что сама предложила к богу обратиться. Пойдемте, я отведу вас к невестам, а по дороге мы побеседуем.
   -А можно и мне посмотреть? - вскочил Масим. Белавея загадочно улыбнулась и ответила:
   -Когда-нибудь ты это увидишь, но сейчас - нельзя.
   -Нам уже ехать пора, а не дуростью заниматься, - заворчал проводник, - если в течение часа не выедем, до следующей остановки за светло не добраться.
   -Уважаемый, разве вы не помните, что сказала эта прекрасная дама - скоро пойдет песчаный дождь, думаю разумней будет переждать его здесь. - спокойным голосом ответил Людвиг.
   -Я погоду и сам хорошо чую, глупости все это, ветра нет, откуда дождю начаться? Спорить с вами я конечно же не буду, тут вы музыку заказываете, но тогда ночевать будем не понятно где!
   -Как здесь хорошо! Только кушать хочется - к нам присоединилась счастливая Берта. От нее все еще противно попахивало, но вид у девушки был довольный до нельзя. Я отодвинулась подальше, наблюдая, как та накинулась на еду.
   Весь этот час, пока отсутствовал Вагур, наш проводник не переставал ворчать: что наемника испортят и он не сможет нас охранять, что задержавшись здесь мы лишь попусту теряем время и вообще должны искать табор, а не девицами бесстыжими любоваться.
   Ну, кто и любовался, так это сам Юзир. Берта после купания позабыла одеть маску и покрывало, так проводник не переставал на нее сально глядеть ни минуты. Но как только девушка насытилась и перехватила, устремленный на нее взгляд, то сначала смутилась, а потом поборола себя и ответила тем же. Она злобно прищурилась и начала что-то бормотать под нос на своем языке. Я поспешила вмешаться:
   -Берта, хватит лентяйничать, пора продолжить наши занятия. Кажется, в прошлый раз мы остановились на проклятьях?
   После моих слов Юзир сплюнул, отвернулся и за спиной сделал охранный жест.
   Девушка преобразилась, подсела ко мне поближе, а я начала объяснять ей
   некоторые теоретические принципы построения обыкновенного проклятья и его последствия, параллельно терзая какой-то ароматный фрукт, заглушающий все запахи.
   Вагур вернулся довольно быстро. По его внешнему виду и не скажешь что что-то произошло. Все такой же собранный, спокойный и невозмутимый.
   -Я готов, можем двигаться дальше, - сказал он. Вскочивший с его приходом Масим попытался выведать подробности, но Вагур парой фраз заставил парнишку умолкнуть. Проводить нас вышла Белавея. Поглядывая на север, где потемнело небо, она куталась от налетевшего ветра в теплую шаль.
   -Людвиг, может еще останешься? Переждете эту ужасную погоду за стенами, и нам скрасишь своей музыкой день, а?
   -Дорогая моя, наш проводник опытный и он говорит, что нам надо спешить. Я обещаю, что у нас еще будет время для музыки.
   Белавея не ошиблась с прогнозом. Через час после нашего отъезда налетел сильный ветер. Горсти песка кидало прямо в лицо, двигаться дальше было невозможно. Юзир уложив верблюдов в тесный круг, велел замотать им морды тряпками, а мы сами легли в середину и укрылись одеялами. Такая свистопляска продолжалась долго. Я успела несколько раз испугаться, когда особо сильные порывы ветра вырывали одеяло и сверху обрушивались целые кучи песка, а потом устала бояться и даже задремала. Проснулась я из-за резко наступившей тишины. Кажется, все закончилось. Через минут Вагур и помогающий ему Масим откопали из под песка нас с Бертой.
   -Такое редко, но бывает, - когда мы оправились и вновь двинулись в путь, проводник нехотя объяснил любопытному Масиму про песчаный дождь. - В большой халимской пустыне живут песчаные демоны. Иногда они встречаются и начинают драться, поднимая в небо целые барханы, в виде высоких воронок. Когда один демон побеждает, он радостный вылетает из пустыни и развеивает тело противника по всей земле вместе с песком.
   -Вот ведь темнота! - восклицание Берты услышала я одна.
   -Ты не веришь в демонов?
   -Теперь я во все верю, но то, о чем рассказывает наш наимудрейший проводник - обыкновенное торнадо! Оно и в нашем мире случается, это просто перепады давления. Жаль, я не сильна в физике, а то бы все объяснила.
   -Извини, Берта, я не знаю как у вас, но в данном случае ты ошибаешься. Песчаные демоны действительно существуют, мы их изучали в академии. Они становятся видны только при помощи специального заклинания, либо во время драк, когда из окружающих предметов создают себе защитные коконы.
   Берта примолкла, обдумывая мои слова и дальше мы поехали в тишине. Несколько дней мы провели практически не слезая с верблюдов. Остановки на еду были короткие, а ночевали мы чаще всего прямо на земле. Во время привалов я учила девушку управлять своей силой, а потом, отъехав от нас подальше, она пыталась сама воспроизвести нужное заклинание. С каждым днем получалось все лучше. На пятый день нашего путешествия, когда мы практически подъехали к халимской границе, где по слухам недавно видели цыркан, на нас напали.
   Из-за высокого холма, покрытого кустарником, с криками нам на перерез вылетело шестеро всадников. Юзир бешено заорал на верблюдов, чтобы они разворачивались, но и сзади прямо из высокой травы выросло еще шестеро мужчин с луками. Тут же в нас полетели стрелы. Заученным еще со школы движением я выставила вокруг себя малый охранный щит, впрочем, в нас с Бертой и так не стреляли. Берегли для гарема. Все стрелы были выпущены в сторону мужчин. Одна задела руку проводника, остальные пролетели мимо целей. Лучники вновь выстрелили, но в этот раз все стрелы замерли в воздухе буквально в метре от нас.
   -У нас есть минута, чтобы подготовиться к ответному удару. За это время ни стрелы, ни ножи ни заклятья нас не достанут, но и мы не сможем выстрелить. Чтобы защититься, мы сами должны атаковать! - решительно сказал Людвиг. - у кого что есть в запасе? Надо скоординировать действия.
   Все это время разбойники, сначала пришедшие в растерянность от возникшей невидимой преграды, предпринимали безуспешные попытки к нам прорваться. Они кидали камни, пытались галопом прорваться на своих маленьких кряжистых лошадках, но те чуяли препятствие и тормозили прямо перед ним. Бандиты пытались всем скопом навалиться, но, не дойдя буквально полутора метра до нас, как бы застревали в киселе и спешили убраться обратно. К нашему нападению они оказались не готовы. Лишь двое на всякий случай держали наготове луки, остальные, опустив оружие, о чем-то совещались на одном из диалектов халимского языка.
   По истечении минуты стрелы рухнули на землю и это послужило для нас сигналом. Вагур отправил по направлению к неуспевшим среагировать лучникам несколько ножей, Елизаберта по моей наводке соорудила примитивный фаер, но как всегда немного сбилась с размерами и дальностью. Весь холм, покрытый сухим кустарником моментально вспыхнул. Испуганные лошадки взвились на дыбы, сбросив единственного, остававшегося в седле разбойника и помчались прочь. Масим активировал какой-то амулет и из его рук на пол метра выбивалось голубое пламя. Задев одного из нападавших, оно перескочило на мужчину и с жадностью охватило одежду. Одного из бандитов вывел из строя Юзур. Бережно прижимая к себе раненую руку он другой раскрутил над головой пращу и выпустил камень в опасно приблизившегося разбойника. Вагур выхватил два длинных ножа и подскочил к одному из лучников. Я вцепилась в Берту и велела ей слово в слово повторять за мной. В этот раз все получилось правильно. Один из бандитов, пытавшийся пробраться к нам за спинами верблюдов схватился за горло, и у него изо рта толчками полилась черная кровь. Через несколько минут все было кончено. На земле лежало десять трупов, один разбойник, оглушенный Юзиром, был без сознания, к горлу другого, еще живого, Вагур приставил нож.
   Такие банды разбойников собравшись вместе раньше часто нападали на острийское королевство, один раз даже подошли к Шин-ину. Но с тех пор, как королева начала работать с прорицателями и предугадывать и успешно отражать все набеги, нападения резко сократились.
   Мы поспешили отъехать от объятого пламенем холма, вскоре нас догнал Вагур. Что он сделал с бандитами не стал уточнять даже любопытный Масим. Вскоре показалось небольшое зеленоватое озеро а рядом с ним, как пестрые заплатки на старой шали стояли разноцветные кибитки. Вокруг них носились дети, около костров с висевшими над ними котелками суетились женщины. Их головы были укутаны платками, но лица открыты. А вдали паслись кони.
   -Аннея, мне страшно! - при виде раскинутого рядом с озерком табора, Берта поравнялась со мной и вцепилась в руку.
   -Чего ты боишься?
   -А вдруг, это ТОТ самый табор? И я увижу его, если он еще жив?
   -Во-первых, ты сейчас одета как знатная осирийка, тебя и не узнать, во-вторых, теперь ты знаешь язык, все понимаешь и находишься под нашей защитой. А в-третьих, что самое главное, если ты встретишь того цыркана, то это будет просто здорово! Зря я тебя почти всю неделю на проклятья натаскивала? Вместе посмотрим, разберемся, глядишь и снимем его, ведь проклятье имеет и свою отдачу, давит на тебя.
   После моих слов девушка немного приободрилась и перестала ерзать в седле.
   От крайней кибитки нам на встречу вышел полный седовласый мужчина с кудрявой бородой. Людвиг без помощи Масима легко слез с верблюда, сделал пару шагов и заговорил на незнакомом языке.
   Нас довольно радушно встретили в таборе, предложили отужинать и расположиться на ночевку в одной из кибиток. Табор оказался другой, не тот, куда попала Берта после похищения, зато во время ужина девушка указала на маленькую сухонькую старушку, заботливо поддерживающую худющего парня, еле передвигающего ноги.
   -Это он! Это Ронэ, я его узнала! Аннея, что мне делать?
   -Для начала, доесть этот суп и попросить добавки. Неизвестно когда мы опять нормально поедим. Потом мы еще раз повторим основные принципы наложения и снятия проклятий, поговорим с окружающими, вычислим, что конкретно у тебя получилось в тот раз, а уж утром попробуем снять эту гадость с парня.
   После ужина мы побеседовали с лекаршей, той самой старушкой, что выгуливала парня. Людвиг любезно согласился поработать переводчиком, заодно объяснив, что эта бабушка Тэнарэ- самый сильный лекарь среди цыркан, и только благодаря ее усилиям Ронэ еще жив. Тэнарэ вначале вообще отказалась нам что-либо рассказывать, пока мы не признались в чем дело, и не поклялись, что хотим помочь парню.
   Оказалось, что случайно наложенное проклятье, высушивает тело, и лишает душу умения радоваться жизни. С таким я столкнулась впервые. Весь вечер, пока мужчины наслаждались музыкой и танцами, мы с Бертой чертили на песке сложнейшие схемы заклинаний, под конец, когда мы совсем запутались, как одновременно можно соединить угнетающее влияние на душу и тело, прибежал Масим.
   -Пойдемте скорей к костру, там сейчас состязание будет, мой учитель против самого лучшего музыканта табора. Учитель любит, чтобы его поддерживали, а то нужного настроя не создается. Ну пойдемте же!
   -Подожди, Масим, у нас тут проблема одна и мы не можем ее решить. -Берта показала на едва заметные в вечернем свете чертежи. Парнишка едва взглянул, ногой затер кусок схемы, а на оставшейся пририсовал пару значков.
   -Вот так красивей будет! Я с похожей схемой уже работал, когда курбины зачаровывал на заклинание обычного восстановления. И произносить легко, и затрат на энергию не много, главное выдержать нужную тональность. О! Инструменты настраивают, кажется уже начинается, пойдемте, не подводите Людвига!
   Масим убежал к костру, а мы ошарашено смотрели на предложенное решение. Все было достаточно просто и изящно сплетено, как раз то, что нужно. Я заставила Берту несколько раз повторить нужное заклинание, без посыла энергии, пока не добилась точности в произношении и мы поспешили к музыкантам. Людвиг бережно пробежался по своему необычному инструменту, будто лаская его.
   -Это гитара, - шепнул мне на ухо Масим, - я тоже на нем учусь играть. Сейчас начнется!
   Музыка, звучавшая в этот вечер над озером была неоспоримо прекрасней чем та, что мы слышали во дворце. Цыркан играл на скрипунде, отбивая такт ногой о небольшой бубен. Невозможно было сидеть и слушать, ноги сами тянули в бешеный пляс. Несколько девушек вскочили и скинули с голов платки. Тряхнув гривами черных волос они закружились в вихре, а широкополые юбки взлетели как невиданные птицы. Людвиг не утерпел, ударил по струнам гитары и подхватил мелодию, внося в нее новые краски. Музыка поднималась ввысь и опадала брызгами. Бард перехватил инициативу и его гитара запела уже на другой мотив, еще задорней. Мелодии сменяли друг друга, заводилой была то скрипунда, то гитара. Долго над озером звучала музыка, постепенно, когда танцоры подустали, плясовая сменилась протяжным неспешным напевом, навевающим спокойствие и сон.
   Рано утром меня разбудила Берта. Я почти выспалась под матерчатой крышей на соломенном тюфяке. Для полного счастья не хватило пары часиков, но девушку переполняло такое нетерпение, что я не стала ничего говорить.
   -Я почти всю ночь не спала, все думала, как это будет, смогу ли я его простить? А вдруг, в самый неподходящий момент, я вспомню, все, что пережила по его вине и еще хуже наделаю?
   -Берта, ты подумай, ведь ты это делаешь не для него, а для себя. Тебе не обязательно его прощать, тебе надо себя подлечить! Ведь проклятье и тебя разъедает изнутри, только это пока никак не сказывается. Но пройдет еще немного времени, и ты сама будешь плохо чувствовать, появится раздражение и беспокойство.
   -Раздражение я уже сейчас чувствую, - проворчала Берта. - Ладно, я поняла, пойдем.
   В кибитке Тэнарэ аромат развешенных по всем углам трав не смог перебить специфичного запаха от тяжело больного человека. Под толстым одеялом, прерывисто дыша, спал Ронэ. Было тяжело смотреть на это серое лицо и впавшие щеки как у очень старого человека. Берта опустилась перед мужчиной на колени, обхватила двумя ладонями его высохшую руку и спокойным голосом без малейшего колебания произнесла заклинание, снимающее порчу.
   От звука ее голоса проснулся Ронэ. Взгляд его голубых глаз был необычайно чист. Берта быстро поднялась и вышла, а старушка, тихонько наблюдавшая всю процедуру из угла, поспешила к своему подопечному с пиалой синьчи.
   После завтрака Людвиг очень долго разговаривал с лекаркой, а потом дал команду собираться обратно.
   -Все очень хорошо получилось. Девочки, вы молодцы. Тэнарэ обещала за месяц поставить парня на ноги, а он потом сможет отвести тебя, Берточка, назад. Все решается само собой, мне даже не пришлось вылавливать моего друга.
   Молчавшая с момента излечения Берта лишь едва заметно кивнула и пошла собирать немногие вещи. Весь день она была необычайно тиха и лишь на следующий день поделилась своими мыслями.
   -Знаешь, Аннея, мне стало его просто жалко. Я ведь запомнила его таким молодым, горячим и очень красивым. Дома я по глупому влюбилась в него с первого взгляда. Эти большие голубые глаза и пьянящая улыбка заставили меня в первый раз пойти куда-то с незнакомцем. Не знала я в ту минуту, что обычная сельская тропинка может привести меня в другой мир, а если бы и знала, то в тот момент я мало чего соображала и все равно пошла бы за ним хоть на край света. Лишь через день, оказавшись совершенно в чужой культурной среде, без знания языка и прошедшим опьянением с меня спали шоры. Я стала умолять вернуть меня обратно, домой, но мы перестали понимать друг друга. Ронэ моментально потерял ко мне интерес, а я, напуганная всем случившимся, впала в неконтролируемую истерику. Тогда-то я и прокляла его.
   Обратный путь прошел спокойно.
   Выговорившись, Берта пришла в замечательное расположение духа и пребывала в нем до самого конца нашей поездки. Я же из путешествия вернулась в еще худшем состоянии, чем уезжала. Это вечное укачивание и тряска, ужасная острая азирская пища, которую на стоянках готовил Юзир, постоянный ветер и песок на зубах. Ни голову помыть, ни себя в порядок привести. Я в конец расклеилась и мечтала лишь о мягкой кровати, и чтобы дня два меня никто не трогал, поэтому дома я первым делом быстро смыла всю грязь, а потом забралась под одеяло и тут же уснула. Увы, даже выспаться в тот день мне не дали. Сначала меня разбудила служанка сообщив, что меня ждет на крыльце какой-то мужчина. Предложить отослать этого мужчину подальше, чтобы он вернулся попозже - я не успела, служанка ушмыгнула по своим делам. Поэтому пришлось спускаться. Нехорошее предчувствие оправдалось. В гостевой веранде меня опять ждал тот мужчина из мыслепочты. Я совершенно не помнила как его зовут и понятия не имела что ему от меня надо. Даже не пытаясь изобразить вымученную улыбку я сухо поздоровалась.
   -Мое почтение, прекрасная госпожа! - ответил он с низким поклоном.
   -Боюсь, вы ошибаетесь. Это покрывало скрывает отнюдь не красоту.
   -Нет, нет! Не умоляйте своих достоинств! Я знаю, что вы прекрасны в любое время суток и ничто не убедит меня в обратном! Надеюсь, скоро я удостоюсь чести любоваться вашим лицом постоянно. А пока, позвольте поинтересоваться, какого цвета платье вы планируете одеть на завтрашний бал?
   -Простите?
   -Я, взяв на себя обязанность сопровождать вас завтра на бал, обязан гармонировать с вашим обликом.
   Ох! Еще и этого мне не хватало! Я совершенно позабыла и о бале и навязавшемся мне "почетном" эскорте. Ну, не думаю, чтобы все было так плохо, можно и потерпеть, а на балу найти повод от него избавиться.
   -Золотистое, - пробубнила я и мой новоиспеченный кавалер откланялся, предварительно выдав многословную прощальную тираду. Я медленно пошла наверх, в свою комнату, попутно пытаясь вспомнить имя ухажера, а то как-то глупо получается.
   Второй раз меня разбудила Стелса. Она хотела знать все подробности нашего путешествия, но еще больше ее интересовал таинственный незнакомец, навещавший меня уже второй раз. От нашей дворецкой ничего не скроешь, сплетни мигом расползаются по всем комнатам. Пришлось удовлетворить любопытство подруги.
   -Ну, зато теперь у тебя есть сопровождающий. Даже у Берты есть! Представляешь, ей королева прислала личное приглашение на бал. Видно наши провидицы что-то усмотрели в девушке и доложили наверх. Так вот ее вызвался сопровождать Масим. Одна я осталась без пары. Придется вытаскивать из нафталина старые связи. Да, кстати, сейчас Берта придет, Дашь ей одно из своих старых парадных платьев? Жаль, мои ей не подходят.
   Чуть позже подошла Берта и мы вместе начали разбирать наряды.
   -Ой, какая прелесть! Померяй его, пожалуйста! - девушка рассматривала приготовленное для бала платье. Я его впервые достала с тех пор, как привезла от портнихи. С помощью Стелсы я с трудом влезла в это чудо портновского искусства.
   -Что-то с этим платьем не так, - начала ворчать подруга, зашнуровывая корсет. - Такое ощущение, что оно тебе маловато.
   -Не может быть! Я месяц назад мерила - все в порядке было. На меня ведь его шили.
   -Значит, ты поправилась!
   -Наоборот, в этом путешествии я мало ела, - возразила я.
   -А это что такое?! -Стелса как куклу развернула меня лицом к себе, удивленно распахнула глаза и указала пальцем в сторону моей груди.
   Я посмотрела на себя в зеркало в профиль. Потом в анфас. Потом опять в профиль. За время нашего путешествия моя грудь непостижимым образом выросла на полтора размера, в просторном дорожном костюме это было незаметно. А тут... Из платья выглядывали две аппетитные дыньки . Ни один мужчина не пропустит такое роскошество, слюнями изойдется на мое декольте.
   Берта многозначительно хмыкнула: -Я так понимаю, что раз о пластической хирургии у вас не слышали, то причина этого безобразия может быть лишь одна.
   Мысленно я додумала фразу девушки и решила грохнуться в обморок.
  
  Увы, я не умела падать по заказу, поэтому, когда ноги подкосились, просто осела на стул. У меня студенистая болезнь. Шансов на излечение нет. При болезни начинает пухнуть тело, а все силы уходят, в том числе и магические. Через год человек превращается в гору жира, через два, когда заплывает и сердце - умирает.
   Правда больной начинает есть все подряд, и не может остановиться, в меня же последние дни просто ничего не лезет. Тогда что это может быть? Ой-е!
   Не обращая внимание на удивленное лицо Стелсы и хитрющее Берты, я судорожно начала производить расчеты, правда это мало что давало. Всем известно, что настойка грепинии сильно влияет на месячный цикл, но я не пила ее уже две недели. Даже три, ведь в прошлый раз меня от нее вытошнило. Ой-е!
   Я застонала. Вот дура то! От грепинии меня вытошнило, как же. Главное, не паниковать. Последний раз я занималась с Трудом... Ой-е! Я застонала еще громче. Не с Трудом я была последний раз. Это тот северянин виноват во всем! Наверное, с ним я... Нет! Не может этого быть! Я прекрасно помню, что прежде чем сотворить шатер отчуждения я кинула на мужчину очищающее заклятие, чтобы не подхватить от него какую-нибудь заразу и предотвратить беременность. Ну конечно, а еще три месяца назад, когда только начинались наши отношения с Трудом, чтобы не было никаких случайностей, я купила и активизировала полугодовое заклинание убивающее сперму. Самой слишком долго было возиться, да и ошибиться боялась, вот я и купила надежное, проверенное не одним поколением заклинание. Нет, не могла я забеременеть, может это все же какая-нибудь болезнь?
   Свои предположения я высказала в слух. Стелса лишь поохала, но ничего дельного не сказала.
   -А у вас нет каких-нибудь простых тестов на беременность? - спросила Берта.
   -Нет. Обычно девушки идут к предсказательнице и та им все рассказывает: какого пола ребенок, когда родится, как будут проходить роды. Ну, это конечно, если есть деньги на сильного мага. Но обычно идут к простой ведунье, и она все рассказывает в общих чертах.
   -Так за чем дело стало? Если сама не хочешь, то попроси Стелсу, она охотно посмотрит твое будущее и скажет только то, что ты захочешь услышать.
   Я испуганно взглянула на подругу. Может и вправду так сделать?
   -Вчера я работала на башне, а у нас с тобой на носу большое ежемесячное прорицание. Извини, тут требуется точность, а я пока не потяну, сил нет. Но у меня есть предложение: пусть это сделает Берта.
   -Я? Ты шутишь?
   -Не волнуйся, я проверяла тебя, твое мастерство универсально, прорицательство в том числе. Тебе только не хватает знаний да практики. Мы легко сможем ввести тебя в транс и направить в нужном направлении. Твоя же задача - посмотреть ближайшее будущее Аннеи и узнать, есть ли там ребенок.
   Если Стелсе что-то втемяшится в голову, то она от этого не отступит, поэтому ей не составила труда убедить нас обеих на эксперимент. За две недели путешествия мы с Бертой хорошо сработались: я как можно более полно описывала формулу заклинания, подчеркивала нужные акценты, а девушка пыталась выполнить задание. Сейчас мы решили работать по этой же схеме, Стелсе осталась роль стороннего наблюдателя.
   Для начала требовалось погрузить Берту в легкую дремоту. Я создала заклинание и попыталась напитать его энергией. Ничего не получилось. Не паниковать. Я попыталась еще раз подключиться к своим внутренним силам, но внутри было абсолютно пусто. Я мысленно потянулась к стоящему на тумбочке резервному накопителю, но как будто ткнулась в замурованную стену. Можно было бы попросить помощи у Стелсы, но я закусила губу, чтобы не расплакаться и решила идти другим путем.
   Я не знала, какие у девушки воспоминания ассоциируются с приятным, защищенным местом, поэтому попросила ее вернуться в ту вонючую лужу, что называли бассейном в монастыре невест Доброго бога. С этим я попала в яблочко. Берта моментально расслабилась, а стоило мне медленным размеренным голосом прочитать наизусть кусочек из лекции по впадению в транс - девушка погрузилась в легкую дремоту. Дальше было лишь дело техники. Я шептала ей на ухо то, что она должна была делать, и вроде бы все получилось.
   Через несколько минут я вывела девушку из транса. Я жадно всматривалась в ее лицо, страшась услышать будущее. Берта легко пришла в себя, подняла на меня взгляд и прошептала:
   -Извини, я не видела ребенка. Я посмотрела на год вперед, чтобы быть уверенной, и там была ты. В другой стране, в совершенно другой одежде, и нас со Стелсой рядом не было. Ребенка тоже не было.
   Мы помолчали, обдумывая увиденное, а потом подруги вышли, оставив меня наедине с невеселыми мыслями. Так и так получается очень фигово. Если я не беременна, то меня гложет изнутри какая-то болезнь и я катастрофически теряю магические силы. А если я беременна... Мастер Цен вроде видела, что как только у меня появится ребенок - я потеряю свой дар. Чувствую, что это как раз и происходит. Значит, я беременна. Но ребенка не будет? А если не будет, значит, ко мне вернутся мои силы? Может быть. Значит надо как можно быстрей прервать беременность. От этой мысли мне стало просто тошно. Нет. Такого я сотворить сама не смогу. Даже зная уже, что ребенка не будет, травить его... Нет и еще раз нет. Я решила больше пока над этим не думать и пустить все на самотек. Но как же мне быть с великим прорицанием? Я же не смогу работать и меня тот час уволят, а на мое место возьмут кого-нибудь другого, и этот другой явно не уступит мне место, когда силы вернуться. Да, Берта видела меня в другой стране, но это не значит, что я лишусь работы, может, у меня просто будет отпуск, и я захочу сменить обстановку.
   Во мне кипел страх перед будущим, поэтому я взяла ножницы и стала по шву распарывать платье, подготовленное к балу. Все следующее утро, измученная дурными мыслями и странными снами, я подгоняла платье под мои нынешние габариты. Ближе к вечеру, за Бертой и Стелсой Масим прислал паланкин, и они отбыли во дворец. Я же, прождав еще целый час, велела привести рикшу и поехала на нем.
   Бал уже разошелся во всю. С верхней балюстрады звучала томная музыка, в центре зала пары медленно вытанцовывали сложные фигуры. Партнеры, скользящие по паркету соприкасались лишь рукавами. Дамам сегодня было разрешено надеть полупрозрачные покрывала, чем они и воспользовались, стараясь привлечь к себе внимание откровенными платьями.
   Главными на этом празднике, конечно же, были принц и его юная невеста, скромно сидевшая у его ног. Девушка потупила взгляд и практически не шевелилась. Две принцессы, допущенные на бал, сидели на маленьких табуретах чуть ниже и о чем-то перешептывались.
   Мне повезло, королева еще не спускалась, а значит, двери пока оставались открытыми. Я заметила чародея из мыслепочты, любезно беседовавшего с какой-то дамой и послала в его сторону самый гневный взгляд. Мужчина споткнулся на полуслове, обернулся в мою сторону и после пятисекундного замешательства демонстративно отвернулся, поджав губы.
   Что бы это значило? С одной стороны это хорошо - избавилась от ненужного кавалера без всяческих усилий. И имя его теперь не надо вспоминать, а то всю дорогу промучилась. Но с другой - он ведь сам меня добивался, назначал свидания. Тут что-то не так.
   Масим, Стелса и Елизаберта собрали вокруг себя небольшую группу и что-то оживленно обсуждали. Я направилась к ним, но в это время прозвучал гонг, слуги стали закрывать двери, в наступившей тишине было слышно лишь шуршание одежды и мне, как и всем, пришлось спешно опуститься на колени - в зал вошла королева. После пятиминутной приветственной речи всем разрешили подняться и праздник начал набирать обороты.
   Я пробралась к подругам. Толпа вокруг них рассосалась, поскольку Масим к тому времени уже исчез - пошел готовиться к выступлению. Девушки о чем-то спорили, при моем появлении они так дружно замолчали, что стало ясно - говорят обо мне.
   -Мастер Цен знает, что ты теперь не можешь видеть будущее. Она в гневе и хочет с тобой поговорить! - выпалила Стелса.
   -Ничего, я ведь сама хотела ей объяснить, что завтра не смогу работать, а тут и рассказывать не надо.
   -Боюсь, что о тебе сейчас сплетничает весь зал, причем о причине твоей ближайшей отставки строят невероятные версии. Кто-то мне шепнул, что ты соблазнила принца и за это его горячая невеста наслала на тебя проклятье, лишающее силы, другая дама уверяла, что ты азирская шпионка, а силы тебя лишила сама королева и после бала ты отправишься прямиком в темницу. Одна выдумка похлеще другой.
   Я тяжело вздохнула, может и в правду, лучше в темницу, чем на беседу к мастеру Цен. Ладно, не удачная шутка. Из местных застенков так просто не выходят, а мастеру Цен мне есть еще что предложить, не зря же я пол ночи думала.
   Танцы прервались для выступления Людвига, а я постаралась спрятаться за чьими-то спинами от назойливых любопытных взглядов. Тут-то и нашла меня мастер прорицания. Я очень боялась осуждения и напрасных обвинений, брошенных в гневе, но женщина была спокойна. Она лишь отвела меня еще ближе к выходу, где мы смогли бы поговорить без лишних ушей, и велела рассказывать.
   -Я не знаю, как это получилось, но я, кажется, беременна. Вы видели, что когда у меня появится дитя, я лишусь силы, - видимо так и случилось. Берта, та девушка, что живет сейчас с нами, обладает способностями прорицания, она заглянула в будущее и увидела... Она там увидела... что ребенка не будет. Я не знаю, когда и как это случится, но думаю, что силы после этого ко мне вернутся, ведь я чувствую их, только пока не могу достучаться. А пока за меня поработает Берта. Я обучу ее всему, что надо знать прорицателю, и она прекрасно впишется в первый круг, ее силы поистине безграничны.
   Женщина немного помолчала, пристально глядя мне в глаза, а потом спросила:
   -А ты не боишься, что она навсегда займет твое место?
   -Ей через несколько месяцев надо будет возвращаться на родину, а к тому времени, я думаю, проблема уже решится.
   -Хорошо, я видела изменения в нашем круге, поэтому и попросила королеву пригласить вашу подопечную на бал, чтобы лично познакомиться. Завтра посмотрим, как все пройдет, а уж потом и будем принимать решение.
   Мастер Цен отошла, а ко мне подскочили подруги.
   -Ну как все прошло, она согласилась? - Берта вцепилась мне в руку и ждала ответа. Я молча кивнула.
   -О чем вы это? - нахмурилась Стелса,
   -Стелсочка, я больше не буду нахлебницей, я скоро получу работу! - радостно воскликнула Берта.
   -Какой нахлебницей, разве мы не подруги? И почему у вас завелись от меня секреты?
   -Стелса, я тебе благодарна на всю жизнь, за то, что ты вытащила меня из рабства. Ты моя самая лучшая подруга, и я ценю это, но чтобы мне чувствовать себя полностью свободной и независимой, чтобы отмыться от клейма рабыни, мне надо для начала отдать тебе все деньги, что ты на меня потратила. Понимаешь?
   Речь девушки прервал истошный визг. Разом замолк оркестр и звучащие на его фоне разговоры. В скоре выяснилось, что у принцессы пропало ожерелье. Во время танцев оно еще сверкало на шее, а сейчас - исчезло. Куда оно делось, украли его или само потерялось - было не известно. Про меня все тут же забыли и переключились на новую тему.
   Из дворца мы вернулись рано и как раз вовремя, чтобы предотвратить убийство. Во дворе подслеповатая соседка вдова искала свою собачку, с которой она только что вышла погулять.
   -Пусюся, Пусюся! Девочки, вы не видели моего Пусюсю? Разбойник куда-то спрятался и не хочет идти к мамочке.
   Лежащую на боку псину я нашла у куста под моим балконом. Собачка вытянула лапки и на вид была как мертвая, только вокруг зеленовато-коричнего ошейника шевелилась шерсть. Я присмотрелась повнимательней и слегка запаниковала.
   -Стелса, на помощь!
   Вдвоем нам удалось оторвать мою каменистую змейку от горла собаки. Впрыснув яд, она успела лишь нанести небольшую рану. Я схватила змею за голову и побежала на кухню за сырым мясом, предоставив подругам шанс рассказать бедной женщине сказку про собаку, объевшуюся снотворным.
   Остатки вечера и раннее утро мы потратили на занятия. Берта впитывала информацию как губка. Я рассказала как проходит само прорицание, за какие участки должна отвечать девушка, как передавать, принимать и усиливать видения. Конечно, нельзя было научиться за столь короткий срок всему, что проходят в университете несколько лет, но в вдвоем мы справимся.
   Внизу башни, в главном зале для прорицания весь утренний мандраж как рукой сняло. На удивление, все прошло прекрасно, даже без накладок со входом в транс, которого я так боялась. Воспоминание с бассейном в монастыре вновь чисто сработало и девушка быстро расслабилась и соскользнула в полудрему. Еще вчера я очень подробно расспросила Стелсу о том, что она видела в предыдущих сеансах, и составила примерный список на что Берте стоит обращать внимание, вплоть до мелочей. Следить за тем, над чем сейчас работают в круге я могла лишь по скрупулезным записям стенографистки, считывающей прорицания от мастера Цен. Я сверялась с ними и нашептывала Берте, какую ветку вероятностей стоит раскрутить, а что не заслуживает внимания.
   По окончании церемонии, когда королева со свитой удалились, мы с Бертой подошли к мастеру прорицания.
   Женщина в своей обычной манере сначала долго молчала, а потом ответила:
   -Хорошо, королеву устраивает данная замена, можете продолжать.
   На радостях мы решили пойти к Хасиму и наесться сладостей. По дороге я все время приглядывалась к Берте, у меня складывалось ощущение, что во время прорицания она увидела что-то неприятное, а сейчас это ее гложет. Я по памяти пробежала всю стенографию, но ничего такого критичного там не нашла. А может, Берта увидела что-то из моего ближайшего будущего, а мастер Цен не посчитала это важным и теперь девушка мучается, стоит ли пересказывать мне очередную грядущую неприятность?
   Когда мы уселись за столик и сделали заказ, я не выдержала. Это горестное лицо портит весь праздник, поэтому, я просто попросила девушку поделиться с нами.
   -Я видела, кто украл ожерелье, - чуть слышно проговорила Берта. Ее руки теребили край покрывала выказывая нервное напряжение.
   -Ты посмотрела в будущее, как поймают вора? - спросила Стелса.
   -Нет, я видела, что другие девушки это пробовали предвидеть, но безрезультатно, а больше зацепиться было не за что. Поэтому, я просто углубилась в этих самых вероятностных пластах назад, представила, что мы по прежнему на балу, и во время выступления Людвига я заметила, как вор подкрался к трону, с помощью какой-то палки расстегнул ожерелье и утащил его. Никто ничего не заметил, он, видимо, пользовался каким-то заклинанием отводящим глаза. Такое существует?
   Мы со Стелсой переглянулись.
   -Существует, - подтвердила подруга, - но сделать это в присутствии королевы, и чтобы никто не почуял магического всплеска может только очень сильный волшебник. Ты мне лучше объясни: то есть ты, заглянула в прошлое и передала эту картинку мастеру Цен?
   -Да, я заглянула в прошлое, но, увидев, кто это сделал, решила никому ничего не рассказывать.
   -Подожди, то есть, ты мало того, что заглянула в прошлое, которое, как известно, уже ушло, кануло в небытие и его заново прочитать не возможно, ты еще умудрилась спрятать это от мастера Цен, которая, находясь в слиянии круга со всеми прорицателями, видит и замечает все?
   -Ну да, а что?
   Берта, видимо почувствовала, что что-то здесь не так и недоуменно переводила взгляд с меня на подругу, а я смотрела на этого уникума и белой завистью завидовала ее таланту. Это же надо такое сделать!
   Стелса с восхищением рассказала девушке, что та сделала то, что раньше считалось невозможным, и мы на перебой стали расспрашивать, как происходит чтение прошлого, и какие слои она для этого поднимала.
   Когда принесли сладости, девушка уже была в приподнятом настроении и оживленно объясняла нам всю технологию процесса. Стелса загорелась, и пообещала себе завтра, когда немного восстановится, попробовать самой посмотреть в прошлое.
   Берта жевала пирожок, потом подавилась, закашляла, а когда все прошло, обвела нас испуганным взглядом:
   -Девочки, я же вам самое главное так и не сказала. Ожерелье украл Масим.
   Теперь пришла моя очередь поперхнуться. Ну что я за разиня, ведь за все это время так и не удосужилась спросить у него про кражу у нашей домохозяйки.
   Доедать сладости мы не стали, велели только упаковать все оставшееся с собой. Хасим сделал это максимально быстро, так ему не терпелось избавиться от шумных иностранок.
   На постоялом дворе, где жили Людвиг с Масимом, нам сказали, что те сегодня съехали в неизвестном направлении, зато дома нас ждало пространное письмо, из которого было ясно лишь то, что они вернутся месяца через два.
  
   Большую половину дня теперь у нас занимали уроки: сначала я обучала Берту видеть будущее, а потом Берта Стелсу заглядывать в прошлое. Увы, дела у Стелсы не двигались, но она не переставала пытаться. Рассказывать о новых способностях девушки мы пока никому не стали, решили попридержать эту карту.
   Первое самостоятельное прорицание Берта провела уже через неделю после наших занятий. На верхушке башни, во время утреннего отчета, королева послала мне одобрительную улыбку и в первый раз лично обратилась:
   -Ты милая девочка и все у тебя будет хорошо, только надо подождать.
   Еще через две недели Берта знала все, что касалось работы, и я ей уже была не нужна, но девушка по-прежнему настаивала на моем присутствии во время сеансов. Спустя десять дней, на кануне великого ежемесячного прорицания, я наконец-то набралась мужества и собрала вещи.
   Большую часть платьев я отнесла в лавку. Надеюсь, я выручу за них хотя бы треть первоначальной стоимости. Часть отложила, чтобы подарить Берте, а себе оставила лишь несколько азирских костюмов, в которых буду ходить, когда увеличится живот. Труднее пришлось с моими игрушками. Самые громоздкие и дорогие я отослала Сидарку на темный рынок, когда он их продаст - прибыль разделим пополам. Конечно, это ужасно не выгодно, но, чувствую, мне очень нужны будут эти деньги. Остальные я разделила на две части - те, без которых я не проживу, и те, с которыми, скрипя сердцем, но смогу расстаться. Я опять чуть не забыла про каменную змейку. Разбудила ее, накормила и положила в первую сумку. Вот без нее я как раз спокойно проживу, но ее надо постоянно кормить, иначе наделает дел, поэтому, придется взять с собой, хорошо еще, что места она много не занимает. Ее даже можно одеть на руку как украшение, что я немедленно и сделала.
   Накануне принесли жалование. Половина пошла Берте, а другая половина - мне за уроки. Девушка необычайно радовалась своему первому заработку. Для меня же на данный момент это был конец. Тем же вечером я сходила к домохозяйке Кране и сообщила, что съезжаю. Та немного поохала, но согласилась, что хотя жилье у нее не из дешевых, желающие на освободившуюся комнату найдутся сразу же.
   Тяжелее было объясняться с подругами. По окончании сборов я зашла в комнату к Стелсе. Девушки сидели над хрустальным шаром и о чем-то беседовали.
   -Привет, Аннея, тебя весь день было не видно. Смотри, что придумала Берта. При помощи этого шара можно легко ловить вероятностные слои, даже не заходя в транс. Все таки, мои предки цыркане знали толк в колдовстве, пускай даже их методы были примитивны, но очень действенны.
   -Здорово. А я уезжаю.
   -Что?
   -Куда? - обе подруги в полном недоумении забросали меня вопросами.
   -Я решила пожить в монастыре Доброго бога. Нет, не перебивайте, я все обдумала. Во-первых, жить здесь мне теперь не по карману, во-вторых, мать настоятельница сама приглашала меня, а в-третьих, я не знаю, когда это случиться, - я инстинктивно обняла живот, - но думаю, а вдруг, все можно будет изменить?
   В тот вечер мы долго сидели и разговаривали о всяких глупостях, перетащили к Стелсе два тюка с вещами, а Берта, научившаяся преобразовывать энергию, показала на своей мобилке историю про глупого зверька и орех.
   Утром, с небольшим багажом, я отправилась в путь. Сопровождал меня лишь Вагур, которого я наняла для охраны. Он умело обращался с верблюдами и готовил на стоянке не в пример лучше нашего прошлого проводника Юзира.
   По дороге мы больше молчали, лишь под вечер, когда до монастыря осталось меньше часа пути, мы разговорились. Сначала речь зашла о Людвиге и Масиме, мне было интересно, почему бард в этот раз не взял наемника с собой и знал ли Вагур о привычке Масима воровать чужие вещи.
   -С Людвигом я не так уж хорошо знаком, охранял его пару раз в поездках, - ответил мужчина, - а когда он в этот раз уехал, меня не было в Шин-ине.
   Еще мне очень хотелось спросить мужчину, удалось ли ему изменить судьбу, и какова была плата, но я так и не решилась.
   В этот раз поле вокруг монастыря было заставлено палатками и шатрами. Сотни людей длинной цепочкой стояли у колючей ограды монастыря. У въезда путь нам перегородил склочный старикашка:
   -Куда прете! Тут очередь который день стоит, идите в самый конец! Там ваше место!
   Его речь подхватила заволновавшаяся толпа:
   -Без очереди не пускайте! Ишь, что удумали! Здесь и знатные люди, все в очередях стоят.
   -Тихо! - зычным голосом прикрикнул Вагур. - Мы не судьбу менять, это новая невеста приехала.
   -Слезай деточка, пойдем. - я не заметила, как перед притихшей толпой появилась настоятельница. Она ласково улыбнулась мне и махнула рукой.
   -А ты, юноша, позже приезжай, нечего тебе тут пока делать.
   Вагур спустил на землю мои вещи, молча поклонился старушке и уехал, захватив с собой и моего верблюда.
   Под пристальным взглядом сотни людей настоятельница проводила меня к одному из домов.
   -Оставь здесь вещи и приходи помогать на кухню, сейчас все невесты для Бога нашего танцуют, видишь, сколько людей ждет его доброты, а ты доброту к моим сестрам прояви.
   Я смутилась:
   -Матушка, я готовить не умею.
   -Это ничего, научишься, пригодится еще. Главное, не бойся руки испачкать. Матушка шаркающей походкой удалилась, а я вошла в маленькую комнатку, в которой теперь мне предстояло жить.
   В узкой комнатке с большим окном стояло две кровати, конторка для письма да два небольших сундука. Я положила свои вещи на левую кровать, скинула ненужные здесь покрывало и полумаску, потом заплела волосы в косу и вышла на улицу.
   Из разных концов вечернего сада звучала едва слышная музыка, видны были силуэты двигающихся людей, но не четко, как будто в тумане.
   Я обошла сад по кругу, пока не учуяла аппетитные запахи. В кухне, вооружившись острым ножом бушевала необъятных размеров женщина. Кинув в мою сторону быстрый взгляд она высыпала передо мной кучу моркови и кинула нож. Он впился в столешницу, аккурат между мной и морковкой. Это типа намек такой, что, не соизволю ли я перечистить всю эту груду? Ну ладно, попробую. С трудом вынув ножик, я взяла одну морковку, обрезала в корзину для мусора зеленый хвостик, а потом начала аккуратно состругивать шкурку. Повариха, незаметно подскочив со спины, выхватила у меня из рук нож и молча показала, как на самом деле надо было это делать. Несколько секунд и в кастрюлю с водой соскользнула чистая морковка. Повариха вернула мне нож, понаблюдала, как я яростно начала обдирать следующий овощь, и, одобрительно что-то буркнув, ушла к плите.
   После чистки я еще мыла фрукты, резала хлеб и накрывала на стол на пятнадцать человек. Едва стемнело, в воздухе пронесся стеклянный звон, и через минуту кухня наполнилась уставшими женщинами разного возраста, симпатичными и не очень. Я села на краешек скамьи и после небольшой молитвы настоятельницы вместе со всеми приступила к трапезе.
   После еды мне еще пришлось помогать поварихе мыть посуду. Когда я без сил вернулась в комнату, оказалась занята какой-то девушкой, а все мои вещи аккуратно сложены на правой кровати и сундуке. Я лишь пожала плечами, спихнула вещи на пол и без сил рухнула на кровать.
   Ранним утром меня попытался разбудить мелодичный звон, я слышала, как в пол голоса ругнулась моя соседка, запнувшаяся за валявшиеся вещи, а проснулась я лишь от легкого прикосновения чей-то руки. Мать настоятельница ласково погладила меня по плечу. Так в детстве меня будила мама, от нахлынувших вдруг воспоминаний на глазах у меня выступили слезы.
   -Ну что ты, деточка, все хорошо, - старушка хитро улыбнулась и вдруг стянула одеяло: -Тебе надо заниматься со своим телом, чтобы роды прошли хорошо и сынок родился здоровым. По утрам начни танцевать вместе с девочками, уделяй внимание дыханию, погуляй босиком по земле. Пусть трава щекочет тебе ноги, но не в коем случае не купайся в нашем бассейне. Это может повредить твоему ребенку, ведь он будущий мужчина.
   Еще раз улыбнувшись, настоятельница покинула мое жилище, а я неосознанным жестом обхватила руками живот. Мальчик, сын. Я по возможности гнала от себя все мысли о ребенке и уж тем более не думала, какого пола он мог бы быть, если бы судьба дала ему шанс родиться на свет. Я рукой смазала слезы и пошла на улицу. Ничего, главное занять себя делом и будет не до пустых размышлений.
   В саду между деревьев танцевали невесты Доброго бога. В просторных белых платьях с длинными расклешенными рукавами они походили на волшебных птиц. Плавные, грациозные движения под неслышимую музыку, как они были не похожи на то, что я видела в цырканском таборе, но, тем не мение, они были на порядок прекраснее. В этом танце таилась изящная чистота, одухотворенность и какая то внутренняя сила, в том - лишь стихийная, необузданная мощь. Необычные движения захватили меня, и вот я уже немного неуклюже пытаюсь повторить некоторые элементы.
   Так потекли дни за неделями. Утром я танцевала, потом помогала на кухне или в небольшом огородике за садом. Ни с кем я практически не общалась, все невесты были заняты - изменяли судьбы жаждущим. Изредка матушка настоятельница ободряла меня добрым словом, да повариха, испытав ко мне расположение, несколько раз пересказывала историю своей жизни. Зато под ее руководством я научилась сносно готовить.
   В послеобеденные часы, когда вся посуда перемыта, а за ужин приниматься еще рано, я, чтобы никому не мешать уходила в дальнюю часть сада и там на меня нападали непрошенные мысли. Иногда я думала о Берте. Раньше я ведь мысленно укоряла ее за беспечное поведение, за то, что поддавшись глупой влюбленной лихорадке она позволила увести себя в другой мир, но сейчас понимаю, что сама не лучше. Разделить ложе с первым встречным! У меня теперь тоже новый мир, не смотря на то, что географически он остался в прежних координатах. Я часто думала о тете
   и брате, как они там? Вспоминала родителей. Запрещала я себе думать лишь о будущем. Однажды утром я проснулась раньше своей соседки. Я недоуменно лежала в кровати и думала, что же меня разбудило, как вдруг - это повторилось вновь. Будто бабочки у меня в животе сложили крылышки или рыбка махнула хвостом. Что-то очень легкое, щекотливое. В первые секунды я не поняла что происходит, просто с улыбкой наслаждалась необычным ощущением, но потом на меня навалилось знание, будто кинули в темную пыльную яму, а сверху осыпается земля. Я глухо завыла в подушку, а малыш, сначала притих, почуяв мою боль, а потом словно начал гладить меня своей маленькой ладошкой. За что мне это? Лучше бы я не знала, что ему не суждено родиться. Ну зачем я согласилась посмотреть будущее! Сейчас наслаждалась бы этим странным ощущением крохотной жизни внутри... Слезы текли из глаз, не остановить, а на душе было так больно, что даже малыш не выдержал и затих. Однажды, в первую неделю жизни в монастыре я долго стояла над дымящимся бассейном и думала, не искупаться ли мне в горячей воде, чтобы наконец-то ушла эта неопределенность из моей жизни и все закончилось. Тогда я переборола себя и ушла. Теперь, почувствовав в себе новое такое маленькое и невинное существо я добровольно не смогу с ним расстаться. В этот момент я поняла - пускай я потеряю свою силу, лишь бы малыш смог родиться. Я встала с кровати, стараясь не разбудить соседку и вышла в сад. Здесь по утрам не бывает росы, земля под ногами твердая и теплая. на востоке лишь начало алеть небо, я была здесь одна. Вскинув руки я закружилась на месте, следуя какой-то новой музыке, звучащей у меня в голове, я вся отдалась ей, каждое движение, каждый взмах рук, повороты, вторили музыке, звучащей призывом к Доброму богу. Если он добрый, пусть заметит меня, пусть поймет, каково мне сейчас, пусть изменит... -Остановись! - грозный приказ сбил весь настрой и я запутавшись в ногах рухнула на землю. -Ты не ушиблась, деточка? - заботливые руки настоятельницы помогли мне приподнятья и сесть. - Ты была на пол пути к нашему богу, ты это понимаешь? Старушка не сводила с меня взгляда: - из тебя бы получилась хорошая невеста, но поверь, это не твой путь. -Я просто хотела изменить... -Я знаю, причем в силу своего возраста знаю немножко больше о жизни, и поэтому запрещаю тебе что либо менять! Слышишь, запрещаю! Я с трудом поднялась и пошла в свою келью. Ничего, я ведь не послушница, я не обязана выполнять чьи-то приказы. Как она не понимает, мне просто физически необходимо достучаться до этого бога! Раз это единственный способ сохранить жизнь малышу, если у меня получилось найти путь к этому Доброму богу, то уж я до него доберусь ! И никто мне этого не запретит! Последние слова я, видимо, произнесла в слух, поскольку моя молчаливая, всегда отсутствующая соседка оторвала голову от подушки и спросила: -Кто и что тебе запрещают? -Настоятельница! Я же никому не мешала, я лишь начала свой танец, а она его прервала! Ничего, уйду туда, где никто не помешает, и там... Я испуганно замолчала. Вот так выложила незнакомой женщине свои планы, а вдруг она сейчас побежит и доложит все настоятельнице? Моя соседка взяла расческу и начала расчесывать спутанные за ночь длинные волосы. -Ничего у тебя не выйдет, - позевывая, сказала она. -Почему? Ты думаешь, я плохо танцую? -Танцуешь ты не хуже любой из нас, раз матушка Тигура велела тебе остановиться. Просто раз на твое изменение был наложен запрет, то твое прошение не дойдет до бога. Так часто бывает. Если матушка кому-то отказывает, значит он сам может изменить свою жизнь, и не за чем прибегать к силе бога. У матушки Тигуры есть дар видеть истину, и накладывать вето на неверные решения. Наверное, ты в чем-то ошиблась, что-то не учла. -Ничего я не ошиблась, - нехотя огрызнулась я, - И почему ты еще в постели, а не в саду? -Так сегодня начинается месяц отдохновения! - заплетя волосы в косу, женщина потянулась и опять залезла под одеяло. - Пожалуйста, ближайшие пару дней не буди меня рано. Действительно, в этот день исчезли все люди, долгое время осаждавшие монастырь, а на следующее утро приехала госпожа Беловея в сопровождении охраны и с большим багажом. -Как замечательно видеть здесь свежее личико, ты новая невеста? - я пропалывала грядку, когда госпожа Белавея, успевшая отдохнуть и искупаться в лечебном источнике, обратилась ко мне с этим вопросом. Ну конечно она меня не узнала, ведь виделись мы только один раз, да и я была закутана с ног до головы. Я открыла рот, но ответить мне не дали. -Завтра ко мне приедут гости, а ты будешь прислуживать, все-таки западная внешность гораздо миловидней чем острийцы или азирцы. А пока умойся и помоги мне распаковать вещи. Женщина неспешно проследовала дальше, а я закрыла рот. Сейчас большинство невест вернулось к своим обязанностям по хозяйству, поэтому мне больше не надо было работать на кухне. Можно конечно было наплевать на этот наглый приказ, но мне захотелось посмотреть, как живет эта дама, поэтому я обтерев руки о фартук и больше размазав грязь чем счистив отправилась в след за женщиной. Да... Жила госпожа Беловея роскошно. Она одна занимала весь второй этаж, в одном из домиков моностыря. Обстановка и мебель явно из Эстобурга, только там тяготеют к пышной, но не вычурной отделке с обилием золота. Платья, что я распаковывала из тюков были интересных фасонов, я не удивлюсь, если это последняя мода объединенного королевства. Эх, хорошо бы сейчас вернуться домой, опять поселиться под крылом у тетушки, по выходным встречаться с братом... В мечтах я незаметно разобрала три баула, остался лишь один тюк необычной формы. Я стянула покрывающуюю его шаль и увидела птичью клетку. Внутри сидел нахохлившийся красный попугай. Он приоткрыл один глаз, внимательно посмотрел на меня и сказал: - Пусти Арчи погулять. Вот это да! Настоящий попугай! Я о нем раньше только в книжках читала, да и то, в сказочных. Говорят, они могут жить не одну сотню лет, очень умные и подчиняются любым приказам хозяина, правда у них есть и своя мораль. Например, они запросто могут клювом нанести человеку смертельный удар, но только если тот угрожает хозяину. В академии одно время ходила байка, что некоторые попугаи - это пойманные в эфирном мире демоны, которых древние великие маги заковали в земную плоть. Была еще какая-то история, связанная с попугаем, но вспомнить ее мне помешала скрипнувшая дверь. В комнату вошла Беловея. -С платьями, как я вижу, ты уже закончила. Принеси мне ужин и на сегодня можешь быть свободна. Да, на завтра, надень что-нибудь понарядней, вместо этого азирского балахона. Ступай! Я направилась к выходу, выполнять поручение, а когда вновь вернулась в комнату с едой, клетка была пуста. На следующий день, утром я разложила на кровать всю свою одежду: аж пять нарядов и стала выбирать - что же мне надеть. Три азирских туники, дополненные шароварами, в которых я здесь ходила, отпали сразу. Четвертым было обычное платье, в котором я ходила в городе, но сейчас оно очень сильно обтягивало мой выросший животик и стесняло в движениях. Вот в просторной азирской одежде его было почти не заметно. Оставалось еще одно платье, но оно... -Да что ты тут все возишься, просила же тебя, дай поспать! - соседка Ария оторвала голову от подушки и возмущенно на меня уставилась. Раньше я думала, что невесты Доброго бога должны хоть немного обладать этим замечательным качеством - добротой. Но моя соседка каждый раз при разговоре или ворчала или жаловалась. Я подавила раздражение и в двух словах объяснила ей ситуацию. -Ты будешь прислуживать этой старой психопатке? Тогда точно одевай вот это розовое с оборками. -А оно не слишком вычурное? Я в нем была на королевском приеме... -Во-во! В самый раз! Ведь наша благодетельница утверждает, что она самая настоящая королева, вот только без королевства. Все меня учила - не так сервируешь, не так блюда подаешь, тьфу! Я же говорю, она старая психопатка! -А почему старая? Ведь ей не больше пятидесяти. -Шутишь? Ей больше восьмидесяти! Ее сыну давно за пятьдесят, выглядит старше матери! Это все магия да наш живительный источник. Ты думаешь, почему она по пол года у нас живет - подольше пожить хочет. Каждый день в бассейне плещется, да не по разу. Что так скептически смотришь? Не веришь? Да ты знаешь, что из нашего источника каждый день отвозят бочку воды во дворец к королеве, для принятия ванн! Вот ты думаешь, мне сколько лет? Я внимательно посмотрела на девушку - она была чуть старше меня, поэтому я прибавила еще несколько лет и высказала предположение: -Тридцать? -Сорок два! Хотя обычно не дают больше двадцати пяти, - обиженно ответила она и отвернулась к стенке. -Подожди, а как же настоятельница, почему же она так старо выглядит? -Так ее возраст давным давно перевалил за сотню, и точно его никто не знает! Не мешай мне отсыпаться! Я молча надела розовое платье и тихонько выскользнула в сад. Для меня стало уже привычным делом каждое утро вскидывать руки вверх и потихоньку, начиная с незамысловатых шагов и поворотов, разминать тело, постепенно убыстряя темп танца. Вчера, находясь в подобии транса у меня даже получился необычайно сложный переворот - я всем телом проскользнула под низко растущей веткой дерева, а потом, вспорхнув на нее сверху, перекувырнулась и мягко приземлилась в траву. Я никогда раньше так не умела. Да что говорить, до беременности и обычные придворные танцы в моем исполнении никто бы не назвал грациозными. А тут, не смотря на изменившееся тело, я все лучше и лучше узнавала его возможности. Сегодня приветствующий солнце танец не получился. Слишком пышный подол путался под ногами, а оборки цеплялись за кусты. Я плюнула, сходила переоделась в обычный азирский костюм и попробовала заново. -Ты Арчи не видела? - мой танец прервала взволнованная Белавея, - Он еще вчера улетел, уточнить, когда приедет Людвиг, но до сих пор не вернулся! -Людвиг? -Да, да, Людвиг фон Бах, ты не ослышалась. Тебе даже выпадет честь ему прислуживать, вот поэтому-то я и требую от тебя надеть подходящее платье.. Известнейший бард давно уже обещал лично для меня сочинить новую песню, и тут я узнала, что он направляется к нам в монастырь! Он хочет выполнить свое обещание! Я промолчала, а Беловея напомнила мне о том что надо будет переодеться и прошла дальше, искать своего попугая. Ну что ж, начнем в третий раз. Я сделала несколько семенящих шагов, вскинула руки на встречу солнцу и услышала шелест. Молча выругавшись, я решительным шагом направилась к подозрительному кусту и за ним увидела притаившегося Масима. -Это ты!? - хором воскликнули мы и так же хором добавили: - Как ты изменилась! -Как ты изменился! Три месяца назад, когда мы вернулись из поездки это был нескладный, угловатый парнишка с длинными тонкими руками. Сейчас он как будто еще больше вытянулся, но повзрослел, возмужал и теперь передо мной стоял молодой мужчина. Не знала я, что парни так быстро могут измениться и повзрослеть. -Ну ты и живот здесь наела! Смотри, скоро второй подбородок вырастет, - сказал Масим вместо приветствия. -Я тоже рада тебя видеть. А что ты тут делаешь? Я имею ввиду в этих кустах, - спросила я, а он сверкнув удивительно белыми зубами ответил: - Ну должен же я был наконец посмотреть на этот танец! Все уши мне им прожужали. Кто ж знал, что в саду - ты пасешься. Я думал, может невеста какая с богом своим разговаривает. Эх, видно не судьба. Ладно, пойдем, там тебя Берта ищет. -Берта приехала? -Ну да, я так и говорю. Мы опять к цырканам собрались, - Масим сделал паузу и добавил: - Кажется. -Почему, кажется? -Тот парень, что Берту к нам утащил - выздоровел, и теперь может отвести ее обратно, но судя по вчерашним охам и вздохам нашей красавицы, и тому как удачно она находит причины для незапланированных остановок, до цыркан мы так и не доедем. Мы еще вчера должны были здесь оказаться, но из-за нее пришлось ночевать в какой-то деревушке на сеновале. За разговором мы дошли до главного входа. Там Беловея что-то выпытывала у Вагура. На его плече сидел живой и здоровый Арчи, и судя по тому, как нежно попугай терся клювом об ухо наемника, покидать своего нового любимца он не собирался. До меня долетели слова Вагура: -... принадлежал отцу. Однажды, мы нашли отца без сознания, а Арчи исчез, и никто не знал, куда он пропал. -Твоему отцу? А как его звали? -Матьеус. Я внимательно смотрела за выражением лица женщины, и видела, как оно на секунду поменялось. Это заметил и Вагур. -Вы знали моего отца? -Да, он рос по соседству. Как приятно встретиться с его сыном! А он значит обо мне ничего не рассказывал? -Нет. Он вообще ничего не рассказывал о своем детстве и семье. -Ах, ну как приятно тебя увидеть! Тот же нос, тот же взгляд! А я все мучилась, откуда мне твое лицо знакомо! Ну что же мы тут стоим, пойдемте скорее ко мне в мое скромное обитище, там и побеседуем! Беловея радушно сделала приглашающий жест рукой, и тут ее взгляд наткнулся на меня. Женщина недовольно поджала губы и зашипела: -Ты, почему еще в этой непристойности? Быстро переодевайся и марш накрывать на стол! Тут уж на меня взглянули все. Первой заулыбалась Берта. Она скинула на землю сумку и полезла обниматься. Следом меня обнял Людвиг. Он так крепко прижал меня к себе, что стиснутый ребенок высказал свое недовольство яростно забарабанив ножками. Бард отстранил меня и тихо сказал: -Вот так сюрприз, поздравляю! -С чем поздравляете, что за сюрприз? - тут же влез Масим. Какой у него хороший слух, жаль, что не к месту. Этому парню ушки бы пооткрутить. -Давайте все пройдем в дом, а я схожу за угощеньем. - Я развернулась и быстрым шагом пошла на кухню, не обращая внимания на недоуменный взгляд Беловеи. Мне надо собраться с мыслями. Услышав за спиной слова Масима: "Беременна? Я и не увидел, а вы вот так определили..." я лишь прибавила шагу. Нет, поздравления в данной ситуации мне не нужны. Мне нужна помощь. Наверное, надо рассказать барду всю правду про меня, он много знает, может, подскажет что-нибудь? Через пол часа, в розовом нарядном платье я внесла в гостиную Беловеи первый из пяти подносов с едой. Хозяйка, взлянув на меня, чуть не задохнулась от злости. Берта отсутствовала, могу поспорить, что она сейчас плещется в своем любимом вонючем бассейне. Пока я расставляла подносы, Людвиг шепнул что-то Масиму и тот, смутившись, высочил из-за стола и кинулся мне помогать. На кухню за следующими подносами мы пришли вместе. -Нет, нет, нечего тебе эту тяжесть таскать, давай я сам все отнесу, - ловко вытянув из рук поднос, юноша быстрым шагом направился обратно, а я воспользовалась паузой и ускользнула к бассейну. За кустами, в тени развесистого дерева булькала вода. В носу немного защипало. К счастью, приступы тошноты при неприятных запахах меня больше не посещали. Берта закрыв глаза нежилась в дымящейся воде и что-то мурлыкала под нос. Я тихонько окликнула девушку. Та уже не вздрагивала от неожиданности, как в первые месяцы нашего знакомства. -Ну как ты, - хором спросили друг у друга мы, и я рассмеялась. Второй раз за день. Берта лишь чуть виновато улыбнулась. -К тебе так и не вернулись силы? - осторожно спросила она. -Нет, все по прежнему. А с тобой что происходит? Масим тут сказал полунамеками... Девушка тяжело вздохнула, и глядя мне в глаза жалобным голосом сказала: -Аннеечка, я не знаю! Я ничего уже не понимаю. Когда я только очутилась здесь, как я хотела попасть домой, ты не представляешь! Все бы отдала, но теперь... Я там работала корректором в издательстве, от родителей давно съехала, встречалась с парнем... Все было так обыденно, так предсказуемо, так скучно. А мне часто хотелось каких-нибудь приключений. Вот и накликала. Жаль, тогда я не думала, что они могут быть просто кошмарными, как в фильмах ужасов. Зато теперь, когда, я надеюсь, самое плохое позади, когда я вписалась в социум, у меня есть очень интересная работа, друзья и впереди много нового, необычного и хорошего, я не готова возвращаться. Да, я хочу повидать родителей и сестер, сказать им, что у меня все в порядке, но дальше там жить я не смогу. Я почувствовала здесь свою силу, там я была практически никто, а здесь меня выделяет королева, я многим нужна и это еще и отлично оплачивается. Аннея, я хочу остаться! Я хочу еще поработать на твоей работе, и может быть, потом отправиться учиться в академию. Я пододвинулась поближе к девушке и сжала ее руку. -Все в порядке, я тебя понимаю. Мне тоже всегда хотелось изменить свою жизнь, получить что-то большее. И вот, она меняется не по моей воле, а я ужасно не хочу этого, но со временем привыкаю, и даже нахожу такие перемены приятными. Иногда. Я думаю, ты должна поступить, как хочешь. Ведь теперь ты можешь вернуться домой практически в любой момент, так живи пока здесь и наслаждайся! -Я тоже хочу с вами насладиться, жаль, мужчинам сюда нельзя, да и тесновата лужица. - Из-за кустов показалась взлохмаченная голова Масима. Берта прикрылась полотенцем, схватила туфлю и метко послала ее в сторону юноши. -Мне кажется, или он стал еще несносней, - спросила я у девушки. -Так и есть! - подтвердила та. -Между прочим, тебя, Аннея, давно уже все ждут, - Масим галантным жестом вернул Берте расшитую бисером туфлю и удалился. Я поспешила следом за ним. В гостиной собравшиеся обсуждали Арчи. Тот сидел на ажурной клетке и с удовольствием ел печенье. При моем появлении разговор смолк. Беловея пристально рассматривала мое платье. Сама же велела переодеться во что-то приличное, вот теперь и мучайся, что я одета наряднее тебя. Людвиг похлопал рукой по соседнему креслу, предлагая мне занять место рядом с собой. Я, не глядя на нахмурившуюся хозяйку, так и сделала. Речь зашла о том, что произошло с нами за то время, что мы не виделись. Я не хотела рассказывать при всех, но как-то невзначай бард выпытал у меня сокращенную версию истории про то, как я забеременела. -Но, разве так может быть, что не подействовали сразу два заклятья? - удивился Масим. - Предположим, у него был весьма сильный амулет, отбивший заклинание очищения. Но когда семя покинуло тело и вошло в тебя, оно должно было умереть под влиянием второго заклинания! Не понимаю! Мне было жутко неловко, что юноша вслух обсуждает такие интимные вещи, но тот видел в них исключительно научный интерес. Людвиг некоторое время молчал, а потом поделился своей версией: - Я знаю человека, правда, он не северянин, как в твоем случае, так вот на него не действует никакая магия, абсолютно. Что, если предположить, что тебе попался такой же типаж? Правда я думал, что такое свойство уникально, но кто знает... -Кажется, какой-то мой родственник тоже не восприимчив к магии, - Вагур давно закончил кушать, и внимательно следил за нашим разговором. -Какой родственник? Что? О чем ты говоришь? - удивилась Беловея и вцепилась в мужчину взглядом. Вагур почувствовал, что зря он открыл рот, но все же продолжил: -Я не знаю, кем он мне приходится. Знаю только, что он выжил в тот день, когда на старую столицу обрушилась запретная магия. Мы с отцом нашли его в доме дяди, правда о самом брате отца мне до сих пор ничего не известно. Он тогда же пропал. Мы так и не выяснили, кем приходится моему дяде тот мальчишка, но я точно знаю, что он не восприимчив к магии. - А где сейчас этот мальчик? -Не знаю, мы оставили его в какой-то школе-интернате, да теперь он давно уже не мальчик. -Как интересно. Знала я и твоего дядю, может, это был его сын? Беловея пересела поближе к Вагуру, на неудобный стул и завела беседу о родственниках, мы же все вышли в сад. Масим подразнивал присоединившуюся к нам Берту, сравнивая ее с русалкой, но чаще с болотным лягушонком, а я думала о сегодняшнем разговоре: может и вправду на того северянина не действует магия, поэтому не подействовало и на его сперму? Как странно. Как это - жить без магии? Как например, лечить зубную боль? А как просто обезболивать? Даже пустяковый порез без нее не заживить. Наверное, так себя чувствует инвалид - человек без руки или ноги. Несчастнейшее существо! Знать, что судьба обделила тебя, что ты ущербный, не такой как все, калека... И моему ребенку придется пройти через это? Дети будут дразнить его, окружающие смотреть с брезгливой жалостью... Нет! Может, действительно, это благо - что он не родится на свет... Рядом раздался заразительный смех Людвига: Масим рассказывал какую-то историю из своего детства, пытаясь произвести впечатление на Берту. Я невольно перевела взгляд на барда и мрачные мысли поменяли окраску. Ведь он слеп, а живет полноценной жизнью, путешествует, веселится. Его с радостью принимают в любом доме, вплоть до королевского дворца, и не важно, что он не может видеть. Он умней и проницательней многих зрячих. Талант барда делает его исключительным... Но видела я и других - слепцов, что не обладали никакой способностью, и единственный способ выжить у них - это просить подаяние, да надеяться на милость родных. Я еще долго думала об этом. Рассеянно проводила заспешивших вдруг в обратный путь друзей и присоединившуюся к ним Беловею. Помогла в саду настоятельнице. И решила, что, пускай и дальше все будет так, как судьба сложится, на все воля богов, если им конечно есть дело до меня и растущего во мне ребенка. Прошел еще один месяц. Мой живот все больше выдавался вперед, а походка стала один в один - утячья. Я вышагивала так же медленно, степенно, да вразвалочку. И жизнь моя в монастыре была такая же неспешная и однообразная, вплоть до того дня, когда произошли три вещи, заставившие меня встряхнуться и резко вылезти из этого болотистого состояния. Началось все с раннего утра. Я проснулась с мыслью, что может быть все не так, как кажется. Солнце проскользнуло сквозь щель между занавесками и ярким пятном осветило угол. Я смотрела на блики и думала: а с чего это я взяла, что мой ребенок не может родиться? Только ведь из-за того, что в будущем его никто не видит. Ни мастер Цен, ни Берта. Но если моему ребенку действительно передался дар его папаши (чтоб ему вечно икалось), то он вполне может быть, просто не видим для магии! А что, ведь так вполне может быть! При встрече, надо будет попросить Берту проверить мою теорию: посмотреть на судьбу северянина! Да, в будущем его может и не быть - может, помрет от чего-нибудь, но ведь теперь мы можем посмотреть и его прошлое! И если Берта его не увидит... Я даже зажмурилась от нетерпения! Как же мне хочется прямо сейчас все узнать... А не вернуться ли мне в город? Я встала с кровати, оделась и пошла в сад, для ставшей уже привычной разминки и танца, а в голове все вертелась и вертелась пришедшая мне на ум идея. Я катала ее как леденец и, так и эдак и она все больше мне нравилась. Я так ею увлеклась, что ощутила гнетущую тишину, повисшую над столом во время общего завтрака, лишь после того, как с удовольствием опустошила тарелку. Сначала я заметила свою соседку по комнате, мрачно ковыряющую кашу ложкой. А ведь отсутствием аппетита она никогда не страдала. Потом перевела взгляд на другую девушку - у той по щеке ползла одинокая слезинка. И, наконец, осмотрев всю открытую террасу, увитую зелеными листьями, я заметила, что место матушки настоятельницы пусто. Сердце екнуло и бешено застучало! Первой пришла мысль о самом плохом, ведь матушка Тигура была очень стара, но ее я тут же отогнала. Нет, случилось что-то другое. Ну почему, в монастыре за трапезой не разрешалось разговаривать?! После завтрака я собрала тарелки и поспешила в кухню: -Майера, миленькая, что случилось? - я с порога накинулась на повариху, которая с остервенением терла ни в чем не повинную кастрюлю. - А вот то и случилось! - буркнула она, вытерла руки о выцветший передник и тяжело опустилась на лавку: - Матушка пропала. -Как пропала? Она куда-то уехала? Майра вздохнула и пересказала мне ходившие по монастырю слухи: - Никто ничего толком и не знает. Вчера вечером она была у себя в комнате, к ней еще помощница перед сном заходила, передала какое-то письмо, присланное с курьером. А сегодня утром нашу матушку уже никто не видел. Постель ее вроде как не тронута... Известно лишь, что в монастыре ее нет - все обыскали. Ничего не понятно. Если бы она уехала, то обязательно сказала помощнице, ну или записку бы какую оставила. А тут.. Она махнула рукой и вновь принялась за кастрюлю. Стоял месяц изменений, и не смотря на происшествие, монастырь работал в прежнем режиме и невесты Доброго бога с утра до вечера принимали страждущих. Весь день над садом, слышались отголоски печальных мелодий и там и тут мелькали грациозные танцующие силуэты. Перед ужином меня окликнул незнакомый мужчина. Я неспешно полола грядку с тырникой, когда надо мной раздался голос: -Вы Аннея? Мне сказали, что я могу найти вас здесь. Я курьер мыслепочты. Вам письмо. Мужчина достал из под запыленного плаща свиток, протянул его мне и не прощаясь удалился. Осторожно зажав свиток зубами, я ополоснула руки в ближайшей бочке, вытерла о подол туники и наконец-то развернула письмо: "Дорогая Аннеюшка" Только тетя меня так называет с тех пор, как погибли родители! "Пишу кратко, потому что надеюсь, что скоро мы поболтаем с тобой обо всем при встрече. То что ты потеряла работу, это такие мелочи, главное, что жива и здорова. По правде говоря, прости мне мой природный эгоизм, но я вчера получила твое письмо и возликовала: как все удачно складывается! Раз ты пока не работаешь, то бросай свою идею с монастырем и скорее приезжай домой! К тому же есть повод. Я некоторым образом выхожу замуж и собираюсь отправиться в свадебное путешествие на неопределенный срок. Ну, как тебе моя новость?" Я ошарашено перечитала последние строки. Нет, это не ошибка и моя тетя действительно собирается замуж? "Жду не дождусь того момента, когда смогу познакомить тебя с моим Ларри. Он чудеснейший и необыкновенный человек! Ты сама это поймешь, как только познакомишься с ним поближе. Хватит пока об этом, перейдем прямо к моему плану. Письмо по моим расчетам тебе доставят в пятницу, двадцать первого. Субботу ты проведешь в дороге, воскресенье и понедельник оставим на улаживание всех твоих дел в Шин-ине, а во вторник, в полдень, ты сядешь на "Касаточку". Это корабль, который привезет тебя прямо в Эстобург. Я забронировала тебе билет. Смотри, не опаздывай, поскольку "Касаточка" - единственное из судов, которое идет в этом направлении и прибывает как раз через полтора месяца к моей свадьбе. Мы хорошо повеселимся, а потом, когда я уеду, ты сможешь заменить меня на работе. Кстати, с Ларри я познакомилась именно в гостинице. Может и тебе здесь попадется хороший мужчина. Дом небольшой, поэтому из персонала лишь повар, чернорабочий да горничная. Ну и я - на всех остальных ролях. Поверь, это очень интересно, особенно, когда поселяются новые постояльцы из какой-нибудь далекой страны. Правда, у них бывают разные экзотические пристрастия в еде, но повар у нас тут мастер. Способен угодить почти каждому. Думаю, тебе все это ужасно понравится. Хотела покороче, а вон сколько наболтала. Повторю главное: я тебя жду! Твоя любящая тетя. Получено и записано со слов Михора Бахрионом двадцатого числа такого-то месяца." Убрав письмо, я продолжила прополку. Такое монотонное занятие мне всегда помогало думать и принимать взвешенные решения, но сегодня мысли скакали в разные стороны, и в голове творился полный сумбур. Наконец, я присыпала землей два случайно вырванных кустика тырники, отряхнула руки и пошла собирать вещи. Пусть грядку закончит кто-нибудь другой, а мне надо поторопиться, пока первый порыв не уступил места сомнениям. Рано утром я напросилась попутчицей к вознице, которая доставляет ко дворцу бочки с водой из монастырского источника. Возница пересказывала мне все сплетни из дворца, свежие и не очень. А я сидела на краю телеги и как в детстве болтала ногами. Не смотря на маску и покрывало, от которых я успела, отвыкнуть я была счастлива, как много месяцев назад.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"