"Было это поздним вечером когда светила надкушенная с одного бока луна и редкие снежинки мирно вплетались в бархатные сугробу Сквозь пыльное покрывало неба выпячивались колючие звезды а на квадратных тенях жилых коробок гасли уродливые геометрически-правильные глазницы..."
- Что могло быть? - "железо" в сердце робота испустило две нервные искорки.
"Луна с обычной скоростью строго держалась задуманного маршрута Звезды как и положено подмигивали земле на три четверти укрытой водой..."
- Не то... географический роман устарел. Собери схемы в кулак!
"... Светила луна Была ночь..."
- Аааа!
"Человек вышел из подъезда своего купленного три года назад дома Человек мужского пола коротко стриженный светловолосый с глазами карего цвета плащом серого цвета из непромокаемой ткани с теплой подкладкой из искусственного меха крашеного под черного медведя Скалистых гор в темно-коричневый цвет с белым налетом поверх длинного ворса На ногах человека имелись черные ботинки из кожзаменителя Сверху ботинки прикрывали мятые брюки темного оттенка синего
Человек шел по пустой улице С крыш на него падали мелкие капли влаги из подтаявших от тепла квартир скоплений снега Он не обращал внимания на них как и на теплый ветер летящий по улице со скоростью три метра в секунду"
- Куда он шел? Ночью. Один. В плаще. Выхожу в тираж, - с горечью подумал робот. - Где мои логические схемы?! Ни один специалист по технологиям не примет меня в выходные? Кому нужны выходные? Спущусь вниз, там всегда много людей. Легко выбрать подходящего - для вдохновения.
Робот-X53SP, принадлежавший к классу роботов-сочинителей, был большим специалистом по эпическим произведениям. Будучи последним представителем машин своего поколения, он ждал утилизации со дня на день, но так же, как и год назад, в день сборки, он прилежно исполнял обязанности писателя, снабжая человечество легкоусвояемой пищей для ума. Иногда он спускался на сверхскоростном лифте в маленькое кафе ностальгического типа, за вдохновением. "За вдохновением? - спросите Вы: Вот эта пластмассовая коробочка, наполненная железом?". Согласен, поставим "вдохновение" в кавычки.
В лифте Х53 укачивало (микроневесомость давила на микросхемы), но, оправившись от качки (в этот раз быстро, за сотую долю секунды), он сразу нашел подходящий объект.
В углу у стойки бара, разглядывая мерзкий фиолетовый осадок на дне стакана, сидел пожилой человек в бледно-коричневой куртке. Глаза его скрывала надвинутая на лоб, видавшая виды шляпа. Робот медленно чтобы не напугать, подкатился к человеку
- Добрый вечер, - сказал робот. Человек кратко кивнул. - Вы химик? - почему-то спросил робот.
- Нет, - ответил человек.
- Вы смотрите на этот осадок по-научному. А изучением всякого рода осадков занимаются химики и еще метеорологи.
- Я не метеоролог, - проговорил человек, не отрываясь от стакана.
- Прекрасно, - сказал Х53, приняв этот несодержательный диалог за знакомство. - А я X53SP, робот-писатель.
- Надо же, писатель, - скорее иронично, чем удивленно сказал человек. - Что ж, Джон Клоб - человек, - добавил он.
- Мне как раз нужен человек! - робот даже завибрировал от удачи.
- Чем могу быть полезен, - человек оторвался от фиолетового осадка и с интересом посмотрел на робота. - Вообще-то я роботов не люблю, - предупредил Джон, - особенно таких...
- Не думайте, я ни какой-нибудь начинающий писака с маслом в голове. У меня стаж, - заверил робот. - Я счел своим долгом изучить человеческую природу с максимальной точностью и достоверностью. Точность и достоверность - вот мое кредо.
- Так значит, вы приверженец натурализма, - пояснил человек. - А я когда-то считал себя реалистом, но время мое прошло. Теперь мое кредо - in vino veritas. Присаживайтесь.
Робот аккуратно влез на шатающийся табурет и с огромным трудом уравновесился на нем.
- Благодарю, - сказал робот, окончив посадку.
Джон пытался определить, где у робота могли быть глаза.
- Расскажите, пожалуйста, - вежливо попросили робот. - Какую-нибудь человеческую историю. Я знаю, вы не привыкли повествовать, но я отнесусь к любой вашей истории снисходительно.
- Вы задали мне сложную задачу, - сказал человек, сдерживая улыбку. - Скажите, над чем вы работаете и я не стану загружать ваши микрочипы ненужной информацией.
Роботу не понравилось такое отношение, он знал людей.
- Не в моих правилах, обсуждать незаконченные труды с посторонними, - сказал робот и попытался спуститься на пол.
- Простите, я не хотел вас обидеть, - спешно извинился Джон. - Я искренне интересуюсь вашей работой.
Робот немного подумал, слезть все равно не получилось.
- Хорошо, - согласился он, - я распечатаю вам последний файл.
Из хромированного корпуса Х53 медленно выполз лист многоразовой бумаги и с шелестом упал на стойку бара. Человек ловко подхватил рукопись, затем настроил искусственный левый глаз на чтение и прочел историю, неизвестно куда шедшего незнакомца.
- Извините, - робко обратился он к роботу, - меня давно мучает один вопрос, куда делись знаки препинания.
- Запятые, точки, двоеточия и, наконец, многоточия, занимают неоправданно много места, - процитировал робот речь нового министра образования, спорта и энергетики, - их упразднение, позволило сократить расход бумаги в десятки раз.
- Веская причина, - без определенной интонации сказал Джон. - Бумагу ценили во все времена: она полезна и приятна для глаз. Вот только, это не просто точки и запятые, это средства выразительности. Без них любой текст превращается в беспорядочное сплетение слов, Вы так не думаете? - обратился он к роботу.
- Не разделяю вашего раздражения, - сообщил X53. - Остались тире и дефисы. Разве этого мало.
- Тире это хорошо, - согласился Джон. - Я погорячился.
- Вам нравится мой рассказ? - с нетерпением спросил робот.
- Да, - ответил Джон, - рассказ неплохой, интересный. Но вот некоторые фразы меня смущают.
Если бы X53 имел лицо, на нем бы отобразилось смущение.
- Я уважаю любую критику, - сказал он, выдержав паузу.
Человек одобрительно улыбнулся.
- Меня смущает описание природы. Например, "пыльное покрывало неба" или "колючие звезды", которые к тому же "выпячивались". Нет, ну с небом все ясно, оно действительно запылилось в последнее время. Но что вы сделали с звездами?
- Что?
- Звезды это небесные огоньки, в ночи они освещают нам путь, делают жизнь сказкой. Колючими они бывают только зимой. Но слово "выпячивались", это неуважение к природе. Выпячивается вермишель в дуршлаге.
- Простите, я не думал, что это так вас заденет, - испуганно пролепетал X53. - Если желаете, я заменю это слово. Я вообще могу все переписать.
Робот спешно засунул бумагу обратно в свой организм и через секунды выдал другой вариант.
"Маленькие небесные огоньки сияли на пыльном небе"
- Ну как, - робко спросил он.
- Лучше, но, давайте оставим природу в покое. Взгляд робота, художественное своеобразие...
- Говорите все!
- Не переживайте все отлично, если вы хотели создать жуткую картину мира, вам это безусловно удалось.
- Я не хотел, - удивился робот. - Я описывал обычный мир, небо, дома...
- "Уродливые глазницы", покусанную луну.
- Простите...
- Не стоит расстраиваться, это лишь маленькая осечка. Вот "бархатные сугробы" выражение заезженное, но всегда приятное. А "скопления снега" это что-то из прогноза погоды.
- Сбой программы, - сознался робот. - Вчера закончил "Историю географии" и вот сегодня "географическая точность" вклинилась не к месту.
- Вот в чем проблема роботов, занимающихся творческой работой. Вы выбираете слова согласно программе. И всякие запреты, ограничения, соответствия, рамки мешают логично думать. То, что выдается за художественную литературу на самом деле лишь байты и биты!
- Неправда! - возмутился X53. - Художественность во мне тоже заложена. Как раз она выдает "колючие звезды" и прочую чепуху. Эту программу давно пора уничтожить как опасный вирус. К черту художественную литературу с ее метафорами, аллегориями, гиперболами! К черту!
Робот так резво произносил свою речь, что чуть не сломал табуретку, на которой сидел. Закончив, он устало прислонился корпусом к столу, кнопочки на его макушке нервно замигали.
- Сколько гнева в твоих проводках и лампочках! - удивленно воскликнул человек. - Нужно быть немного осторожнее.
- Я больше не буду, никогда, - испуганно прошептал X53. - Продолжайте.
Человек улыбнулся, ему льстило доверие робота.
- Оставим вопрос создания, поговорим о самом произведении, - предложил он. - Образ человека. Что мы видим?
- Я хорошо его описал, точно, - сказал робот.
- Точно и шаблонно. У тебя есть фантазия?
- Заложена, - коротко ответил робот.
- Кирпичами?! Ты видишь картинку и описываешь ее, как видишь.
- Как иначе?
- Важно личное участие, - объяснил Джон. - Ты, как автор, должен выразить свое отношение к герою. Как ты думаешь, это герой положительный или отрицательный.
- Это просто человек, - удивился X53. - Мне ничего о нем не известно. Мы не знакомы.
- А кто знакомит автора с персонажем?.. Предположим, ты встретил его случайно, на улице. Его характер тебе не известен. Я прав?
- Да, - согласился робот.
- Но, при том, ты сразу определил, что ботинки его не из натуральной кожи, а подкладка плаща имеет какую-то невероятную окраску. Получается немного странно!
- Я его выдумал! И ботинки, и плащ...
- А душу!.. В смысле, характер.
- Человек просто идет по улице. Характер невиден, - уперся X53.
- Обрати внимание на последние строки, - спокойно пояснил человек. - "Он не обращал внимания на них (на капли), как и на теплый ветер, летевший по улице со скоростью три метра в секунду".
- Скорость нужно убрать, - обрадовано выдал робот.
- Молодец, - похвалил его Джон. - Но я имел в виду настроение героя.
- Я ничего не вижу, - признался робот.
- Я помогу. Человек не обращает внимания на приятные знаки природы: ночная капель, теплый ветер, весна. Весна! А он не видит!
- Весна? - недоуменно повторил X53. - И что?
- Ну как же. Весна это новая жизнь. Нежные листочки на деревьях, цветы, птицы, счастье, - вдохновенно шептал Джон. - Что для тебя счастье?!
- Работа.
- Работа?! Пусть будет работа. Представь, работы нет, книги никому не нужны... И вдруг - Весна! Все ожило, посыпались заказы как горох на грядку...
- Это и есть весна? - поразился X53. - Не хотел бы я испытать зиму! Лучше б меня сразу разобрали.
- Ты прав, - согласился человек. - Но, вернемся к нашим баранам, человек не замечает весну. Отчего?
- Отчего? - повторил робот.
- Он расстроен.
- Расстроен? В нашем мире человек окружен уютом и теплом. Что может его расстроить?
- Уют?! - возмутился Джон. - Уют сейчас означает, что, проснувшись утром, человек получит стакан свежего сока, а робот-собачка послушно принесет тапочки и газету. Разве это все, что нужно человеку?
- Чего еще желать?
- Любви. То есть, любимой работы.
- Нет, человек не любит работать, - отверг робот. - Поэтому он создал нас. Когда стало трудно создавать идеи, родился мой дед. Затем человеку стало лень писать от руки - родился мой отец. Когда родился я, человек ушел из искусства. Он с радостью уступил свое место.
- Ошибаешься! Это произошло не так! Человек, по глупости своей, из любопытства, надел на себя одежды бога. И создал механизм, по образу и подобию. Сначала робот был модной игрушкой. Но мода, как всегда, потребовала жертв, и человеческий труд стал никому не нужен. Робот не нуждается в гонорарах, у него нет семьи, которую нужно кормить. Раз в месяц технический осмотр и все.
- А энергия, - напомнил робот, - а технологии. За всем нужно следить. И следит за этим человек. Он работает.
Джон равнодушно молчал.
- Однажды я спросил специалиста по мыслящей технике, хотел бы он избавить себя от этой работы. Он ответил - "да". Как это объяснить?
- Просто, - ответил Джон. - Твой специалист не понимает, чего может лишиться. Он пожалеет только когда потеряет все.
- Не пожалеет, - возразил X53. - Я хорошо знаю людей.
- Я сам человек, - заметил Джон. - Когда-то я был писателем. Живым писателем. Настоящим. Я дарил людям счастье. Читая мои романы, они уходили от обыденности. Забывали реальный мир.
- Теперь это делаю я! - заявил X53.
- Неправда! Машина никогда не заменит человека. Когда-нибудь мы одумаемся и вернемся к настоящей жизни. Жизни для красоты и любви, а все машины отправятся на слом. Жаль, я уже стар, и не увижу этих славных времен. Я верю, человек не совсем безнадежен и история повернет свой паровоз вспять.
- История идет параллельно прогрессу. Иначе быть не может.
- Но это губит человека!
- Человек создан для того, чтобы уничтожить человечество. За собой он потянет всю жизнь этой планеты.
- Это легко исправить.
- Да. Но человек никогда не поймет этого, а мы ему не поможем. Люди скоро будут не нужны и тогда...
Робот не успел договорить. Человек вовремя его осадил.
- Роботы не читают книг, - напомнил он.
- Действительно... Тогда... пусть живут, пока читают. Я не хотел так говорить.
X53 задумался.
- Ничего, - подбодрил его Джон.- У всех нас есть тайные желания, так, для успокоения души. Пока люди читают, пусть даже механическую чушь, у них есть надежда выжить в этом уже чужом мире.
- Я тебя совсем не понимаю, - сознался робот.
- Ты и не должен, - сказал Джон. - Когда станешь ненужным, как я, приходи сюда, посидим, поболтаем.
- Прости, не получится, - ответил Х53. - Когда я буду не нужен, меня утилизируют.
- Ах, да, конечно, - вспомнил человек. - Жаль меня утилизировать нельзя. В нашем прогрессивном мире это до сих пор считается убийством.
- У людей есть программа самоуничтожения, - предположил робот.
- Да, но это жалкое решение проблемы. Я хотел бы пожить еще немного. Вдруг дальше будет лучше.
- Тогда мы еще увидимся, - оптимистично заметил X53. - Сейчас мне нужно работать. Писать эту, как ты сказал, механическую чушь. До встречи!
Джон помог роботу спуститься с табурета, и тот покатился к лифту.
- Не обижайся! - крикнул ему вдогонку Джон.
Они расстались в надежде на новую встречу. Но она, увы, не состоялась. Кафе закрылось. Робот X53SP безропотно принял утилизацию. А писатель Джон Клоб погиб под колесами скоростной электрички. Был это несчастный случай или... - тайна. Но "История человека, неизвестно куда шедшего в ночи" стала самой блестящей книгой, когда-либо созданной механическим сердцем.
![[]](/img/t/toroshina_j_a/master/r2d2.jpg)