Пролог
Дети уходят из города
к чертовой матери.
Дети уходят из города каждый март.
Бросив дома с компьютерами, кроватями,
в ранцы закинув Диккенсов и Дюма.
Будто всегда не хватало колючек и кочек им,
дети крадутся оврагами,
прут сквозь лес,
пишут родителям письма кошмарным почерком
на промокашках, вымазанных в земле.
Пишет Виталик:
"Ваши манипуляции,
ваши амбиции, акции напоказ
можете сунуть в...
я решил податься
в вольные пастухи.
Не вернусь. Пока!".
Пишет Кристина:
"Сами учитесь пакостям,
сами играйте в свой сериальный мир.
Стану гадалкой, ведьмой, буду шептать костям
тайны чужие, травы в котле томить".
Пишет Вадим:
"Сами любуйтесь закатом
с мостиков города.
Я же уйду за борт.
Буду бродячим уличным музыкантом.
Нашел учителя флейты:
играет, как бог".
Взрослые
дорожат бетонными сотами,
бредят дедлайнами, спят, считают рубли.
Дети уходят из города.
В марте.
Сотнями.
Ни одного сбежавшего
не нашли.
Дана Сидерос
Я не из тех, кто ведет дневники и изливает душу разлинованным листочкам. Зачем передавать авторское право на переживание бездушной бумаге? Выписывать весь хлам из головы неровными нервными строчками, чтобы больше никогда не прочитать и не вспомнить. А можно еще и театрально сжечь, дабы призраки прошлых потрясений не стояли за плечом и не нашептывали душещипательные тайны перед сном. Ну уж нет. Я предпочитаю поворачиваться к проблемам лицом, а не прятать голову в пепел сгоревших мыслей. Так что дневник мне нужен вовсе не для того, чтобы хранить его как сокровище под подушкой, а потом выкинуть на помойку. Нет, напротив. Я буду держать его на самом видном месте, чтобы в случае чего... сама пока не знаю чего.... Но надеюсь, его обнаружат. И те, кто обнаружит, смогут восстановить ход событий. Люди пропадают, умирают, уходят и не оставляют никаких зацепок. Зачем усложнять окружающим жизнь? Если со мной что-то случится, я хочу, чтобы вы точно знали ЧТО. Не мучились в догадках, чувстве вины или еще в чем-то, что лишь разум человека способен изобрести, а просто прочли этот опус и нашли ответы на все свои вопросы. Кто ВЫ? Скорее всего, мои родители или другие родственники. А может быть полиция. Мне неважно. Я излагаю эту информацию для вас, кто бы вы ни были.
Итак, меня зовут Ксения Самойлова, мне 20, и я студентка журфака. Мой брат, Константин Самойлов, 15 лет, пропал 21 марта (то есть ровно неделю назад). Объявлен в розыск 22 марта (как несовершеннолетний). После школы заходил домой, судя по тому, что пропали некоторые вещи, в том числе несколько тысяч из папиного шкафа. Полиция не сомневается, что он сбежал из дома. Обычное дело, которое объясняется в их кругах коротким определением "март, подросток".
Родители в панике, в жутком расстройстве, но скорее в недоумении. Они были уверены, что Костя - более-менее благополучный школьник, что они воспитывали его правильно и старались поддерживать хороший с ним контакт. Но какой может быть контакт с подростком? Последние несколько недель Костя регулярно общался со школьным психологом, как и другие ученики его класса. Но отмалчивался, насколько мне известно. Полиция допрашивала всех нас, соседей, учителей и так далее, но ни у кого никаких вариантов причин его исчезновения нет. Родители начинают высасывать из пальца неправдоподобные теории.
У меня есть вариант, но он примерно из того же разряда, что и похищение инопланетян, поэтому я им ни с кем не делюсь. Однако это моя единственная зацепка, и сегодня я отправлюсь к тем, кто может разбираться в мистических реалиях. Я подозреваю, что это обыкновенные шарлатаны. Но из всех шарлатанов, они произвели самое приличное впечатление, поэтому я попытаю судьбу. Итак, я прилагаю к этой странице распечатку "Контакты" с сайта организации "Ожившие?". Если что, ищите меня там.
Сайт "Ожившие?" меня привлек своей строгостью и серьезностью - никаких картинок зомби и летучих мышей. В гостевой книге опубликованы несколько довольно пространных благодарностей (которые могут быть липовыми). Эту организацию также советовала пара человек на просторах мистических форумов (что тоже не может быть рассмотрено, как реальные рекомендации). Однако на мои зовы на форумах пока откликнулись только какие-то одинокие охотники, с которыми я опасаюсь встречаться. Все-таки наличие сайта и организации мне внушает некоторое доверие. По телефону мне ответил немолодой мужчина. Выслушал мои краткие неуверенные запросы и спросил, где удобно встретиться. Я сказала, что могу подъехать к ним в офис, о чем мы и договорились на сегодня на 5 часов вечера. В дальнейшем я опишу все свои соображения об исчезновении Костика, но сейчас уже 16:30, так что до следующего сеанса. Чао!
Глава 1. Живые
Ненависть - юным уродует лица,
Ненависть - просится из берегов,
Ненависть - жаждет и хочет напиться
Черною кровью врагов!
Высоцкий "Баллада о ненависти"
Когда человек голоден, он имеет право на любую пищу, которую отыщет.
Саймак "Заповедник гоблинов"
Тонкие каблучки спешили по двору, переступая и перескакивая через тонкие ручейки, которые спешили по тому же двору, попадаясь то под ноги, то под колеса машин, которые тоже куда-то спешили. Это город, в котором спешат даже ветер, подхватывающий полиэтиленовые пакетики, даже редкие воробышки, суетливо вырывающие крошки из-под носа у неповоротливых голубей. Это город, в котором спешат счетчики, часы, звонки и электронные письма. Это город, в котором спешат.
Черная кожаная куртка двигалась в такт черным сапожкам, а светлые покрашенные волосы отставали и развевались все время где-то позади. Такая легкая уверенная походка на 10-сантиметровых каблуках под силу только профессиональным топ-моделям, или тем девушкам, которые стоят в любой толпе на уровне школьников средних классов. Каблуки не роскошь, а необходимость, иначе затопчут и не заметят. Именно к таким миниатюрным, но ловким и проворным девушкам относилась хозяйка черных сапожек.
Она порхала над талыми лужицами, погруженная в свои размышления, не обращая внимания на весеннее солнце, на ту сладостную, упоительную песнь природы, под звуки которой хочется усесться на лавочке, поднять лицо к лазурному небу и расплыться в блаженной улыбке. Город не слышал этой песни: солнцу едва удавалось выпрыгнуть из-за высоких домов спального района, лазурное небо расчертили бесконечные провода, а единственной музыкой, которую слышали горожане, были однообразные всесезонные всплески радиостанций, доносящиеся из магнитол и смартфонов. Солнечная иллюминация и редкое чириканье весенних пташек никак не попадали в этот ритм и бездарно фальшивили.
Сверившись с навигатором, блондинка идентифицировала серый 9-этажный дом, как искомый объект, и двинулась по направлению к первому подъезду. Перед самым входом еще раз достала смартфон, включила диктофон и положила устройство в карман джинсов. Код домофона определила старым надежным способом по самым потертым цифрам, открыла дверь и пропала в мрачном старом подъезде. Птички продолжали чирикать в перерывах между битвами за крошки, ультрафиолет старательно напитывал просыпающиеся редкие кустики и деревья, талая вода поила их допьяна. И казалось, что природе так же нет дела до всех человеческих забот, как и людям до весны.
Дешевую дерматиновую дверь отворил круглый мужчина - круглое лицо, круглый живот, большие выпученные круглые глаза за тонкими очками. Опустив голову, осмотрел посетительницу поверх своих очков, моргнул, вспомнил, что ради этой посетительницы он и пришел пораньше, поправил очки круглой рукой и пригласил внутрь. Интеллигентное лицо, или скорее интеллигентные очки, произвели на блондинку успокаивающее действие, и она вздохнула с облегчением. Должно быть хозяин квартиры - человек адекватный.
- Ммм...? - вопросительно протянул мужчина.
- Ксения, - представилась девушка.
И судя по тому, что мужчина взмахнул рукой и ударил себя по лбу, догадалась, что именно об этом он и спрашивал.
- Да, Ксения, проходи, - пробормотал мужчина.
Ксения, которая считала себя Ксюшей, разулась, сняла куртку и прошла в комнату, оглядываясь по сторонам и кратко про себя характеризуя пространство: банальная однокомнатная хрущевка, мебель старая (возможно квартира под сдачу), затхлый душок табака (женщин, скорее всего, тут нет). За компьютерным столом сидел юноша Ксюшеных лет в больших наушниках и пялился в монитор. Проживал, очевидно, здесь же, потому что в комнате стояли два дивана - побольше и поменьше. На что еще можно было обратить внимание? Пара кусков пиццы в коробке на журнальном столике, серая кошка, разгуливающая по спинке дивана, кактус на полочке. Да, женщины здесь точно не водились. Хотя какие могут быть женщины, когда ваш род занятий связан с ожившими мертвецами.
- Присаживайся, - мужчина указал Ксюше на диван, тот который поменьше, и представился, - Меня зовут Алексей, это Никита. Эй, Никита! Никита!
Юноша встрепенулся, снял наушники, поднял бровь, взглянув на Ксюшу, и спросил у Алексея:
- Чего?
- Я ж тебе говорил, что к нам придут.
Никита снисходительно улыбнулся, и его улыбка как бы говорила, что он все помнит и все слышал и вообще над всеми прикалывается. Алексей повернулся к гостье и сказал:
- Опиши нам суть дела. - Потом опять повернулся к Никите, - Записывай все.
Никита изобразил недоумение, не переставая улыбаться, повернулся к монитору и открыл Word.
- Даже не знаю, - промямлила Ксюша, не потому что смущалась, а потому что сомневалась, что этим людям стоит доверять какую-либо информацию. Теперь они казались ей уж очень несерьезными. Хотя можно ли быть серьезным и несмешным, если занимаешься подобным делом? Хорошо, что они не разряжены в черные плащи, арбалеты и дешевые амулеты.
- Ладно, - Ксюша сменила тон на деловой и собралась приступить к рассказу, когда лязгнул замок, и открылась входная дверь.
Ксения вытянулась с дивана и выглянула в прихожую, Алексей встал в проходе.
- О! И Рей приехал, - протянул Алексей. Он удивительным способом мог растягивать любые фразы, даже восклицания. При этом говорил довольно тихо, скорее себе под нос.
Если Алексей был круглым, то Рей - совершенно квадратным. Квадратная глыба. Двухметровый (так показалось Ксюше, на самом деле он был ниже) бугай с непробиваемым взглядом в никуда. Классический представитель касты охранников, вышибал и прочих бодибилдеров. Заходя в комнату, он чуть не снес с пути Алексея, который едва успел откатиться в сторону. Не сказал ни слова, сел на диван, включил телевизор и также совершенно бездумно уставился в экран.
- Рей, у нас гостья, - сообщил ему Алексей.
Понадобилась пара секунд, чтобы его слова долетели до человека-горы и поплутали где-то у него в голове, еще пару секунд он смотрел на Алексея и только потом, наконец-то, заметил Ксюшу, которая сидела в метре от него, не более. Моргнул и опять повернулся к Алексею. С какой целью понять было невозможно - эмоции, как и мысли, на каменном лице не прояснялись. Возможно, он просто хотел уточнить, как ему следует реагировать на появление гостьи в их доме. Ксюша про себя угорала со смеху. Забавная компания
- Давай, Ксюша, рассказывай, - снова обратился к ней Алексей.
Девушка еще раз взглянула на человека-скалу, который опять уставился в телевизор, и начала:
- У меня пропал брат, ему 15 лет. Он ушел из дома. За неделю до этого он заявился домой пьяный, и когда я пыталась его вразумить, чтобы вел себя нормально и не расстраивал родителей, он сказал, что больше так не может. Я спросила, в чем дело? Он ответил, что к нему приходит наш сосед Макс. Но проблема в том, что Макс мертв. Уже почти месяц как. Я никому не стала рассказывать, а родителям он, конечно, ничего подобного не говорил. Костю - моего брата - и так по психологам затаскали после смерти Макса. И если бы он сознался, его бы, наверное, в психушку упрятали. Все последнее время Костя вел себя неадекватно - всего пугался, почти не спал, несколько раз напивался. Все думали, что он так переживает смерть Макса, но мне кажется, не в этом дело. К тому же они с Максом не ладили.
- Понятно, - протянул Алексей. - Расскажи сначала. Никита, ты пишешь? Да? Ну, хорошо. Расскажи сначала. Как умер Макс?
- Это не совсем начало, но он покончил с собой, - конец фразы Ксюша проглотила. Воспоминания о том вечере, когда это произошло, до сих пор застревали комом в горле и вызывали мурашки по коже.
Было начало марта. Ах, март.... Семья Самойловых в полном составе из четырех человек сидела за ужином, когда раздался громкий уверенный стук в дверь. Полиция, участковый, требовались понятые. Что случилось? Повесился. Кто? Парень вон из той квартиры.
Мама ахнула, прижала руку ко рту и убежала в кухню. Папа судорожно сглотнул и сломленным голосом сказал, что пойдет, окажет помощь, какую нужно. Костя побледнел и неожиданно вызвался тоже. Ему, конечно, сказали, что нельзя, и удивились его праздному любопытству. Он все равно вышел на площадку. Сама Ксюша пошла к маме, которая уже ревела над грязной посудой.
Из подъезда доносились шум, суета, топот ног, переговоры и перекуры. По всему этажу витало что-то тихое, напряженное, невидимое как газ, оно просачивалось в каждую квартиру и отравляло каждого, кто его вдыхал, окутывало и сдавливало. Нарочито громкие разговоры, разносившиеся со всех сторон, пытались, но никак не могли заглушить это тихое чувство, что теперь поселился внутри каждого, вилось змеей и билось в грудную клетку.
В семье Самойловых молчали. Мама бросала редкие фразы "Да, как же так....", "Бедная Мариночка", "Одна, без мужа, единственный сын". У всех перед глазами вставала картина, как тетя Марина возвращается домой с работы и видит своего мертвого сына. Кричала ли она, звала ли на помощь? Никто не знал, что именно она делала, но все про себя представляли эту жуткую сцену. Представляли, но понимали, что не могут представить даже сотой доли того, что на самом деле испытала его мать.
Костя заперся у себя, и свет в его комнате горел всю ночь. Ксюша, несмотря на свою природную смелость, тоже терялась от страха, совершенно необъяснимого иррационального страха. Каждую минуту внушала себе, что ее состояние - не более чем мнительность, что тело соседа уже увезли, но мысли так или иначе постоянно возвращались... к чему? Непонятно к чему. Крутились вокруг да около, но все равно было страшно. Темнота пугала, смерть пугала, трупы пугали. Ужас висел в воздухе и наваливался на всех, хотели они этого или нет.
- Из-за чего он покончил с собой? - спросил Алексей.
- Точно не могу сказать, записку мы не видели, и, кажется, она содержала очень расплывчатые пояснения. Макс жил с матерью, но она с того вечера больше не появлялась в доме. Ну, сами понимаете, ей нелегко туда вернуться. Наверное, она где-то у родственников. Но мой брат намекнул, что он причастен, точнее он сказал, что виновен в смерти Макса. Костя и его друзья что-то сделали ему.
- Ты говорила, они не ладили...?
- Они дружили некоторое время, но потом перестали даже здороваться. Они учились в одном классе, и, видимо, у них произошла какая-то размолвка, с тех пор они не общались.
Ксения остановилась. Подождала какой-либо реакции на свои слова, не дождалась и произнесла:
- Скажите что-нибудь. Это какая-то ерунда или что?
Алексей поднял брови, очнувшись от своей задумчивости, и ответил:
- Мы не можем сказать наверняка. Есть много вариантов. Оживший мертвец, призрак, или... ерунда. В первых двух случаях это наш профиль.
- Понятно. И что вы будете делать? - поинтересовалась Ксюша. Ей хотелось оценить объем работы, прежде чем перейти к вопросу стоимости.
- Для начала соберем информацию, дальше будем смотреть по ситуации. Примерно так. Насчет твоего брата трудно что-либо сказать.
- Вернется, - вставил Рей, не отрываясь от телевизора. - Деньги кончатся, и вернется.
Голос у него тоже какой-то квадратный оказался, угловатый. Или так казалось на фоне тягучих резиновых интонаций Алексея.
- В любом случае, - продолжал Алексей, - нам понадобятся данные обоих мальчиков и их фотографии. И желательно данные остальных участников... инцидента. Тогда сможем сказать конкретнее.
Алексей говорил так завуалированно и неконкретно, что от него Ксения и не надеялась получить ту самую конкретику, которую он обещал. Он ей казался таким человеком, который любит рассуждать и пускаться в пространные словесные тирады, растекаясь мыслью по спирали.
- И сколько это стоит?
- У нас есть такое понятие, как аванс, чтобы мы начали работу. Когда мы соберем информацию, то сможем определить дальнейшую стоимость работ. То есть примерную оценку мы можем дать и сейчас, но по завершении первого этапа сможем сказать наверняка.
В общем, Алексей опять пустился вокруг да около.
- Так...? - подтолкнула его Ксюша.
- Так, ну... - И Алексей все-таки разродился цифрой аванса и примерной стоимостью работы. - Но может быть дело окажется проще, чем мы думаем, - добавил он.
- Ясно. - Ксюша выдержала небольшую паузу, изображая типичную для денежных вопросов задумчивость, и ответила: - Может быть, это и немного, но у меня столько нет. Я же простая студентка, в конце концов, я просто хочу помочь брату. Хочу, чтобы он вернулся домой. Я дай бог наберу половину стоимости.
Алексей вздохнул и сказал:
- Ну, Ксения, мы начнем работать и за половину, а там посмотрим. Мы тут не ради денег собрались, у каждого из нас есть и обычная работа. Мы делаем это из ... ммм... энтузиазма. Но хотелось бы хотя бы покрывать свои расходы на подобные дела. Сама понимаешь.
- Хорошо. - Ксюша продолжила говорить своим деловым тоном: - Значит, от меня требуются фотографии и информация. Какая?
- Имя, фамилия, дата рождения.
- Когда?
- Сейчас скажу, - проговорил Алексей себе под нос, достал телефон, набрал номер. - Илона, здравствуй. Нам твоя помощь нужна, на фотографии поглядеть. Когда сможешь к нам присоединиться? Да, новое дело. Да. Хорошо. - Посмотрел на Ксению над очками. - В пятницу в 6 вечера сможешь? - Ксюша кивнула. - Да. Хорошо. До встречи.
- Кто это? - спросила любопытная блондинка.
- Хм. Наш оракул. Она может нам что-то подсказать по фотографиям.
- А она может определить, где мой брат?
- Место? Нет, вряд ли, - Алексей потер подбородок. - А вообще ей виднее. У нее и спросишь.
- Значит, в пятницу в 6.
- Да-а.
Ксюша встала с дивана. Алексей почесал лоб и взглянул на Никиту, который уже опять натянул наушники и что-то печатал, тихонько похихикивая.
- Никита, ты записал? Никита!
Тот не реагировал. Рей взял со своих колен серую кошку и слегка подбросил ее точно на плечи Никите. Юноша скинул кошку, стянул наушники и обижено проголосил:
- Эй!
Правда, его "эй" не достигло адресата - Рей опять уставился в ящик.
- Никита, - протянул Алексей, - ты все записал?
- Да сто раз! Что блин вокруг одного и того же ходить? Я десять дел успею сделать, пока ты скажешь "Ну-у-у".
- Не дерзи, юноша, - спокойно и с достоинством проговорил Алексей, как профессор нерадивому студенту.
Никита закатил глаза.
- Есть что поесть? - спросил Рей в телевизор.
- Блин, ты чего? - пробасил Никита. - Вон пицца прямо перед твоим носом лежит.
Никита опять закатил глаза, как будто возмущаясь всеобщей глупости, и Ксюша подумала, что человек-скала опять сейчас что-нибудь швырнет в компьютерщика, но нет. Казалось, Рей даже не понял, что это должно задеть или обидеть. Он не глядя взял пиццу со столика и заглотил оба куска разве что не целиком.
Ксюша оделась и начала прощаться, когда Алексей сказал, что ему тоже пора, поинтересовался, куда ей ехать, и предложил подвезти до метро.
- Так вы здесь не живете? - спросила Ксюша, погрузившись в мягкое от старости кресло автомобиля.
- Нет. Здесь живут Никита и Рей. А у меня семья. Жена, две дочери-школьницы...
- И как семья относится к тому, чем вы занимаетесь? - перебила его Ксения, опасаясь услышать весь перечень родственников до десятого колена.
Алексей натянуто улыбнулся и посмотрел на Ксюшу над очками с таким выражением, мол, а как к этому можно относиться.
- Я историк. В моей семье знают, что я изучаю поверья славян, истоки и эволюцию этих поверий. И свою работу я представляю как научное исследование. Когда-то так и было. Однако же поверья оказались не метафорой и не следствием темноты древнего народа, а внимательности, интуитивности наших предков. Мы слепы. А они видели и понимали побольше нашего. Это очень интересно.
- И как же вы узнали, что это не метафоры?
Алексей забарабанил пальцами по рулю.
- Я собирал старинные предания, когда наткнулся на пару современных историй, аналогичных им. Заинтересовался, стал записывать их, знакомиться и общаться с людьми, которые сталкивались с необъяснимыми явлениями такого рода. Поначалу я упрекал себя за подобное антинаучное непрофессиональное увлечение, но меня поражало и захватывало то, что я слышал. Совершенно обычные вменяемые люди рассказывали о живых мертвецах и даже просили о помощи. Я сам не знал, что с ними делать на практике - только в теории, но потом я познакомился с Реем, у которого был подобный опыт....
*
Ясное небо серело и неумолимо теряло краски, предвещая сумерки. В открытое окно второго этажа высунулся юноша с сигаретой в зубах и небрежно торчащими во все стороны русыми волосами, сощурился, затянулся и выпустил дым вниз, поджимая нижнюю губу. Манерно оперся подбородком о ладонь, отодвинув два пальца с сигаретой в сторону, и задумчиво уставился на детскую площадку, как будто с тоской или даже хандрой.
- Не кури здесь! - раздался из-за его спины женский голос и улетел наружу в окно.
- Да, брось, - проговорил Никита и повернулся к женщине с умоляющим выражением лица, а потом резко сменил его на самоуверенное, еще раз затянулся и демонстративно выпустил дым прямо в кухню. - Я вообще-то тут хозяин.
Он поднял одну бровь, как бы ожидая, что на это ответит женщина, которая прижала руки к бокам и разглядывала его осуждающе.
На кухню вбежала девчушка лет пяти, похожая на принцессу в пышной розовой юбке и больших сверкающих сережках.
- Фу, воняет, - пролепетала девчушка и недовольно зажала нос пальчиками.
Следом за ней влетел мальчишка, еще меньше девочки, со светлым эракезиком на голове, врезался в сестру и обнял ее маленькими ручонками.
- Пирожки! - громко завопила девочка, увидев, как мама переворачивает румяные блестящие пирожки на сковородке.
- Пирожки! Пирожки! - закричали оба ребенка, подпрыгивая и хлопая в ладоши.
- Тихо! - скомандовала мама. - Пирожки еще не готовы!
Но дети продолжали кричать и прыгать и с теми же криками убежали обратно в комнату, оповестив всю округу, что в квартире номер 6 жарятся пирожки. В тесной прихожей зажался Алексей, пропуская маленьких буянов вперед, затем заглянул на кухню и проговорил:
- Илона, пойдем. Пришла.
Илона вытерла руки о полотенце, повернулась к Никите и строго сказала:
- Следи за пирожками.
- Что значит следи за пирожками?! - возмутился Никита. - Я кто, повар, по-твоему? Я не умею.
- Да что тут уметь-то? Переворачивай и все. Как подрумянятся, вынимай.
- Нет. Это слишком сложно, - продолжал отнекиваться Никита.
- Так. Ты, компьютерщик, - Илона опять поставила руки на бока. - Слушай алгоритм. Пирожок подрумянился с одной стороны - переворачивай, с двух - вынимай. Ни то, ни другое - вернись к первому шагу. Понял?
- Ты мне еще в двоичном коде объясни, - пробубнил Никита и взялся за лопаточку.
На большом диване как обычно сидел Рей, но не смотрел телевизор в этот раз, а выступал в роли игровой площадки для маленькой принцессы, которая забралась ему на плечи, и маленького пирата, который пытался до нее дотянуться и, видимо, похитить. Рей очень правдоподобно изображал неподвижную высокую башню. Ксеня сидела на маленьком диване и наблюдала эту забавную картину, сопровождающуюся непрекращающимися криками и визгами детей.
Алексей сел в кресло, а Илона - на диван рядом с Ксюшей. Она поправила темно-каштановые волосы, вздохнула, будто запыхалась на кухне и произнесла:
- Итак?
Ксюша потянулась к сумочке, достала прозрачный файл, закинула ногу на ногу и начала вылавливать из файла свои находки. Она не знала, что именно от нее требуется, поэтому просто протянула первую фотографию Илоне.
- Потише, дети, - проговорил Алексей, но его невнятный голос потонул в очередных визгах.
- Леша, я тебя умоляю, - иронично пропела Илона, забирая фотографию из нежной Ксюшиной ручки с темно-бардовым маникюром. Самой Илоне удавалось сделать маникюр только по праздникам. - Я провожу по 12 часов в сутки под такой фон. Неужели ты думаешь, я не могу сосредоточиться в подобных условиях? На что бы я тогда вообще годилась. Ладно, - промолвила она уже с закрытыми глазами. Тут же скривилась и отшатнулась от фотографии, зажатой между ладонями.- Ох, - вздохнула, посмотрела на Ксюшу и опять закрыла глаза.
Эту фотографию Ксения бессовестно стащила с доски в школе. Это было нетрудно, в конце концов, это и ее родная школа тоже.
Полминуты спустя Илона очнулась и сказала:
- Хм. Этот мертв. Ничего. Только крайне негативный фон самой фотографии. Связи с человеком никакой нет. Из всего этого могу заключить, что это тот самый, который повесился.
Илона опять сморщилась и передала фотографию Алексею.
- А как насчет того, в кого он превратился? - спросила Ксюша.
- Детка, - проговорила Илона, - в кого бы он ни превратился, это уже не он. Даже если его физическое тело используется, я не с физическим уровнем работаю. Там где я работаю, по этой фотографии никого уже нет. Пустота.
Илона действительно угадала, что это Макс, чем смутила скептически настроенную Ксюшу. В глубине души ее по-прежнему терзали сомнения, что в этом сером капиталистическом мире могут существовать паранормальные явления, зомби и прочие колдуны. И хотя она слишком хорошо знала брата, чтобы думать, что он просто сошел с ума, в живых мертвецов она верить не спешила.
Блондинка протянула второй портрет. Фотография из семейного альбома. Илона долго молчала, опустив темные подкрашенные ресницы на свое еще молодое и красивое, но несколько уставшее лицо. Вздохнула опять и сказала:
- Твой брат, да? - Ксюша кивнула. - Он живой, по крайней мере.
- Ты можешь его найти, Илона? Он ушел из дома, и никто не знает, где он... - затянул свою тихую волынку Алексей.
- Нет. Так это не работает. Как я могу определить место? Я чувствую его, могу сказать в порядке ли он, болит ли что-нибудь или беспокоит его, но не место. Не цвет одежды. Ничего физического.
Ксения и не рассчитывала на какие-то совсем необычные чудеса.
- Кто еще у тебя? - спросила Илона, указывая на файл в руках у гостьи.
Ксюша передала ей большую фотографию всего Костиного класса.
- Здесь есть те ребята, которые участвовали в этой истории. Мне удалось пообщаться с девочкой из их класса - она дочка нашей консьержки. И оказалась сговорчивой... за небольшую мзду. Она указала мне еще двоих одноклассников, которые вместе с Костей... издевались над Максом и назвала причину. Кратко - гомофобия. В школе его высмеивали и оскорбляли по поводу его нетрадиционных наклонностей, хотя это было скорее приколом, нежели действительным издевательством. Ребята нашли у него какие-то рисунки, стихи.... Знаете, как это бывает. Но судя по всему они попали в точку и задели за больное место, сами того возможно не подозревая. По крайней мере, в их школе все в этом теперь уверены. Это то, что рассказала девочка.
- Понятно, - пропела Илона.
- Что именно? - спросила Ксюше, которой было не очень понятно.
И пока Илона рассматривала фото, ответил Алексей:
- Понимаешь, Ксения, чудовища, призраки и ожившие мертвецы не берутся из ниоткуда сами по себе. Их создают люди. Они зацикливаются в чувстве вины, или другом чувстве, но обычно вины или страхе, и потоки этих чувств постоянно направляют на умершего. В итоге мы получаем монстров, которые встают из могил. В этом мире энергия не уходит в никуда, она всегда достигает своего назначения и всегда возвращается в виде равного по силе противодействия. Эти существа призваны питаться этими самыми чувствами. Они стремятся к тем, кто генерирует их, и являются перед ними. Подстегивают еще больший страх, еще большую вину и снова питаются этим. Это замкнутый круг. Ты наверняка слышала, что мертвых лучше не тревожить, отпускать с миром и прочее. Но в случае таких трагических смертей с миром не получается. Мертвые застревают в какой-либо из своих форм вместо того, чтобы раствориться.
- И что надо с таким существом сделать? - спросила Ксения, не изменяя своим деловым замашкам.
- Убить, - кратко ответил Рей, с которого, наконец, слезли дети и отправились тыкать в клавиатуру Никиты.
- Как? - продолжала допрос Ксюша.
- Это уже наша забота, - проговорил Алексей.
- Это не лучший вариант, - вступила в разговор Илона, бросив на Рея такой взгляд, будто пытаясь в сотый раз сказать ему, что убийство - это не единственный способ устранения проблем. - Правильнее решать проблемы с головы, а не рубить ее. Те люди, кто породил существо, и должны загнать его обратно.
- Как? - опять вопросила Ксюша.
- Как-как.... Перестать испытывать вину и страх. Разобраться в себе. Есть сотни способов простить себя. Молиться и исповедоваться в церкви. Или у психотерапевта, что почти одно и то же. Что угодно.
- И оно исчезнет?
- Оно стухнет без подпитки. Больше у него не окажется здесь никаких дел. Поймите же, что это не просто нечисть. Это эхо, отзвук человеческих эмоций. Оно здесь, пока кто-то этого хочет, пока что-то не завершено, и тема не закрыта. По сути люди сами просят его быть, и оно им помогает.
- Илона, ну ты вывернешь что угодно. Давайте не будем бросаться в подобные изъяснения, - проговорил Алексей.
- Никаких шансов, мальчишки не справятся, - опять подал голос Рей и добавил: - Убить.
- Это проще всего! - возмутилась Илона. - Допустим это упырь, ты уничтожишь его. А ты уверен, что на следующий день не появится призрак? Отрицательные эмоции никуда не денутся, они будут требовать продолжения банкета.
Ксения уже терялась в этом разговоре, Илона начинала злиться и повышать голос, Алексей хмурился и ворчал под нос, а Рей таращился в неработающий телевизор.
- Убить и его, - проговорил громила.
Илона только вздохнула.
- Илона, - Алексей произнес ее имя почти с любовью, - ну допустим, один мальчик пойдет в церковь, но каковы шансы, что нам удастся убедить всех троих подростков?
Илона скуксилась и сказала:
- Еще мать.
- Да, да. Еще мать. Конечно, мать в таком случае изводится и убивается чувством вины. Четыре человека. Неудивительно, что оно возникло. Ситуация нехорошая, не стоит рисковать и терять время.
- Все равно надо хотя бы попытаться объяснить. Вы устраняете следствие, а не причины. Вы работаете уборщиками, убираете грязь, но не решаете проблем. Никто не изменится, не извлечет должного урока из этой истории. Никто. Они губят себя и будут продолжать себя корить и губить. Особенно мать жалко. Поверьте мне, из такого болота очень трудно будет вылезти.
Пространные объяснения Илоны были для Ксении китайской грамотой, хотя все остальные ее, похоже, прекрасно понимали.
- Нас не услышат, - ответил ей Рей.
- Почему ты не веришь в людей? - вывернула в очередной раз Илона.
- Каждый слышит только то, что может. То, что вещает на его частоте, в его диапазоне. Все остальное отбрасывает.
- А мне кажется, что именно в сложных ситуациях люди способны расширить свой диапазон, услышать большее.
- В сложных ситуациях люди превращаются в животных. Либо в трусливых зайцев, либо в огрызающихся шакалов. Кому из них ты собралась вещать о Боге?
Рей отвечал, по-прежнему уставившись в телевизор, а не на собеседницу, но Илону это не смущало.
- Ты в своей жизни видел только таких, Рей, но есть и другие люди. Действительно люди, а не звери. Люди, способные к самоанализу и совершенствованию.
- Есть. Но с ними такие истории не случаются.
- Рей, не стоит быть таким категоричным, - примирительно вставил Алексей. - У нас недостаточно данных для подобных заявлений.
Поскольку все замолчали, Ксюша решила, что будет уместно задать пару вопросов.
- Так вы верите в Бога, дьявола и прочее? - спросила она.
- Понимаешь, Ксения, - начал отвечать Алексей, - мы не задумываемся о том, о чем задумываться нет смысла. Да, мы постоянно сталкиваемся со сверхъестественным, но мы не беремся впадать в размышления о тех явлениях, кои не наблюдаем. Но Бог и дьявол - это удобные концепции, чтобы оперировать ими во время разговоров, согласись. Мы их используем как абстрактные понятия, не вдаваясь в детали. Это в общем. А в частности Рей и Илона ссылались на религию, как на инструмент, который может помогать людям в тех или иных сложных психологических состояниях.
В этот момент у входа в комнату появился Никита, облокотился на косяк и произнес так, как будто сделал всем одолжение:
- Готовы пирожки.
- Пирожки! Пирожки! - опять заголосили дети и побежали в кухню.
- Пойдемте, - вымученно улыбнулась Илона, встала с дивана и отправилась вслед за детьми.
Алексей махнул Ксюше следовать за ними и позвал Рея, который с первого раза никак не отреагировал на приглашение.
Из холодильника достали шоколадные баночки с темным пивом, которые быстро разошлись по рукам, как и пирожки. Маленькая кухня явно была не предназначена для такого количества народу, и мужчины кушали стоя, занимая все свободное пространство. Никита сидел на подоконнике, Рей стоял у стены, а Алексей - посередине кухни. Все свободные стулья заняли девушки и дети.
Целый таз пирожков заканчивался с неумолимой скоростью, и в какой-то момент Илона хлопнула Рея по руке со словами:
- Эй! Помедленнее. Не все так быстро кушают, как ты!
Рей убрал руку и застыл неподвижно у стены. Илона посмотрела на него исподлобья, протянула пирожок и миролюбиво произнесла:
- Я просто попросила помедленнее.
С этого момента она сама выдавала ему пирожки по своему внутреннему разумению. Когда она сильно отвлекалась на детей - налить воды, вытереть руки, вытереть лицо, опять налить воды, подуть на пирожок и так далее - и забывала про Рея, Ксюша подпольно угощала его. В целом эти странные люди были ей симпатичны. И кривляющийся симпатичный Никита, и плавный компромиссный Алексей, и красивая мама Илона, и даже немногословный Рей, напоминающий огромную пушистую собаку. Из тех, которые могут не рассчитать своей силы и случайно во время игры свалить взрослого человека. Но если получат команду "фас", то противнику придется несладко.
Когда все вернулись в комнату, Никита начал громко ругаться, заменяя матерные словечки на смешные аналоги - дети похозяйничали за его компьютером, разослав кучу бессмысленных сообщений в скайпе и перепутав все значки на рабочем столе.
- Хватит кричать! - возмутилась Илона.
- Я жарил твои дурацкие пирожки, а ты не могла за детьми последить?! Что ты за мать? - теперь он ругался на Илону. - И только попробуй мне какое-нибудь несварение наколдовать, ведьма!
- Что за глупость? Такое придет в голову только малолеткам вроде тебя, - Никита аж опустил челюсть от недоумения. - И закрывай свой ноутбук, когда уходишь. Дети не виноваты в твоей безалаберности.
- Финал! Теперь я же и виноват. Что с тобой сегодня? ПМС? Не завидую твоему мужу. - И прошептал под нос довольно громко, - Сумасшедшая ведьма.
Илона улыбнулась и дала ему подзатыльник.
- Когда ты повзрослеешь? - спросила она ласково.
- Ты меня окончательно довести решила?! Да я единственный здравомыслящий человек в этом дурдоме!
- Как же ты тогда оказался в дурдоме?
Илона попыталась его обнять, но он возмущено вырвался, театрально махнул рукой и пошел вон из комнаты с сигаретой в зубах.
- Не кури в квартире! - бросила ему вслед Илона.
Никита остановился в дверном проеме и ответил:
- Хватит изображать мою мамочку. Ты меня лет на несколько старше.
- Лет на 10, а психологически вполне гожусь тебе в матери.
- Ты невыносима, мамочка, - пролепетал Никита детским голоском, развернулся и отправился на кухню.
Ксюша подумала, что пора бы вернуть их всех к делу.
- Кстати я привезла аванс. Точнее половину аванса, как мы и договаривались, - по-деловому сказала девушка и выудила из сумочки несколько купюр.
Пока Алексей складывал их в шкафчик, клиентка спросила:
- Что вы будете теперь делать?
- Та-а-к, - протянул Алексей. - Для начала нам необходимо узнать, где похоронен мальчик. Ты случайно не знаешь, на каком кладбище его хоронили?
- Нет, не знаю. И спросить некого.
- Ничего. Эта проблема решаема. Есть службы, в которых можно получить подобную информацию. Нам нужны фамилия, имя, отчество и дата смерти.
Алексей записал все данные, которые предоставила Ксюша, и сказал:
- И еще кое-какую информацию тебе надо будет раздобыть...
*
Тусклые фонари освещали широкую асфальтированную аллею, но опасались светить по сторонам. Свет едва ли попадал на крайние могилы и надгробные памятники, но дальше пробираться даже не пытался, путался, сбивался и возвращался обратно на дорогу. Днем это кладбище поражало своим размахом - во все стороны убегали бесконечные дорожки, разношёрстные могилки лепились на каждом клочке земли, а указатели пугали огромными цифрами. По контрасту невольно вспоминались старые еврейские кладбище, встречающиеся в разных городках Европы, где хоронили покойников в 17 уровней - вот это экономия пространства.
Весенняя слякоть хлюпала под резиновыми сапогами, облепляла джинсы и руки, а вскоре и куртки по мере того, как землекопы пробирались вглубь. Бесконечное и совершенно неуместное для кладбища чертыханье раздавалось от одного из двух чумазых мужчин, которые оскверняли лопатами свежую могилу.
Тот, кто чертыхался, облокотился на лопату и проговорил:
- То ли дело летом копать. Земля сухая и рыхлая, одно удовольствие. Днем жара, а ночью на кладбище тишина, да прохлада. Чудо просто. А сейчас... и грязища, чтоб ее, и холод. Я весь продрог.
- Копай активнее - согреешься.
Юноша поправил челку, упавшую на лоб, и оставил на лице грязную полосу от руки.
- Знаешь, что меня беспокоит? - продолжал разглагольствовать юноша. - Не пойму я, кто в этом мире прав, а кто нет. Все так смешалось. Вот смотри. Раньше самоубийц запрещено было на кладбищах хоронить, только за воротами. Теперь хорони, где хочешь, хоть прямо у церкви. И даже отпоют, если проплатишь. Откапывать могилы тоже грешно, но если откапываешь могилу самоубийцы, то вроде бы уже и не грех, а практически богоугодное дело. Что ты думаешь?
- Думаю, что тебе копать неохота, вот и болтаешь.
- Нет, ты от темы не уходи. Способен ли грех перекрыть другой грех? Я думаю, что это примерно то же самое, как убить убийцу. Кровная месть. Вендетта допустима в исламе, а когда-то и у славян была, да и вообще по всему миру. Вот скажи - ты "за"? Или против?
- Нашел, у кого спросить, - проговорил собеседник.
- Слушай, у меня такое впечатление, что я сам с собой разговариваю. От тебя никакого толку.
- Ты всегда сам с собой разговариваешь, даже если тебе кто-то отвечает.
- Да ну тебя, - махнул рукой юноша, и челка опять сбилась на лоб.
Не прошло и трех секунд, как он снова заговорил:
- Вот ты участвовал в войне за веру. Оправдываешь ли ты их? Понятно, что это средневековье какое-то, у нас у всех сейчас очень широкие взгляды - мы выступаем за равноправие наций, вероисповеданий и идиотизма любой степени. Но ведь есть какое-то им оправдание. Ведь неотомщенное убийство - это такая же нерешенная проблема, как и самоубийство. С нашей оккультной точки зрения. Верно? Что молчишь? Ты же видел джихад в действии - есть ли в этом смысл?
- Я не видел джихад, я видел кучку зомби, пешек в большой игре.
- Понятно. Бог умер, Аллах тоже умер, да? За него деньги, за дьявола - конкуренты. Да-а, о чем я думал? Хорошо, что мы не такие. Что нам деньги - бумага. Верно?
- Я же наемником был и воевал за деньги, ты забыл?
- Это одно название. У тебя там правое дело было - ты мертвяков мочил.
Юноша высунулся из ямы и стал оглядываться по сторонам.
- Как ты думаешь, - опять начал он, - сколько их сейчас по кладбищу бродит?
- Мы их не интересуем.
- А вдруг кто-то разболтал, что мы убиваем таких, как они? Они соберут банду и набросятся на нас, чтобы отомстить за своих товарищей. Кто их знает, о чем они думают.
Мужчина только вздохнул и продолжил работу.
- Ну да, в твоих руках и лопата - грозное оружие, - проговорил юноша, оценивающе оглядывая своего спутника.
Раздался стук. Мужчина раскидал землю в сторону и убедился, что наткнулся не на камень, а на объект их поиска. Юноша сразу схватился за лопату, и вскоре они расчистили всю крышку гроба. Звон инструментов и глухой стук разнеслись по могильным рядам и потухли в густом ночном тумане.
Глава 2. Мертвые
я демон ночи - прячься от меня,
скрывайся, убегай и бойся.
и крест святой не защитит тебя,
страшусь я только света солнца.
но в полночь, что тебя спасет?
С незнакомым человеком даже в просторном лифте всегда тесно, с близким и родным - уютно в любом пространстве. Ксения ехала в лифте с мамой, но впервые чувствовала неловкость и неудобство. Так похожая на нее внешне - невысокая стройная блондинка, разве что юбки носит подлиннее - мама Алла стала колючей и нервной за последний месяц. Деловая женщина, директор центра бизнес-образования на базе одного из столичных вузов, она создавала впечатление уверенной женщины с сильным характером. Уже много лет занимая позиции декана, затем директора, она привыкла командовать, а скорее даже манипулировать людьми. И часто приносила эту привычку с работы в дом. Как и любая мать, она думала, что делает для своей семьи все лучшее, но близким не нравилась та роль подчиненных, которую она им отводила. Кроме того, они хорошо знали, что под внешней броней бизнес-леди прячется хрупкая ранимая девочка. Мама Алла вдавалась то в одну, то в другую крайность, а все родные неминуемо страдали от этих метаморфоз.
Когда раскрылись двери лифта, Алла заспешила к своей двери, бросив быстрый то ли неловкий, то ли недовольный взгляд на соседскую дверь.
- Боже, мама! - моментально вспыхнула Ксюша. - Почему чужое горе действует на людей, как чума? Вы все прячетесь и убегаете, как будто боитесь заразиться!
- Ксюша, о чем ты? - мама резко остановилась и непонимающе уставилась на дочь. Потом, видимо, до нее дошел смысл слов, которые звучали кощунственно, и она воскликнула: - Как ты можешь так говорить? У меня у самой горе!
- Да, не сравнивай. Твой сын жив, - отмахнулась Ксюша.
- Как ты можешь так?!
В подобных ситуациях мама Алла умела сделать такие большие глаза и возмущенный взгляд, будто Ксения только что сплясала на ее могиле ламбаду.
- Как я могу?! Мы все устали уже от этого. Да ты извела Костика своими страхами после того, как Макс повесился! Поэтому он и сбежал, это же невозможно терпеть! Мне это тоже надоело.
Ксюша развернулась обратно к лифту.
- Куда ты? - воскликнула мама испуганно.
- Куда-куда, пойду еще погуляю. Может быть, с подружками встречусь. Да успокойся ты, - добавила она спокойнее.
- Ксюша, не уходи, - уже сквозь слезы промолвила Алла.
- Мама, мне надо отдохнуть от этого дома, - проговорила дочь и бросила вслед: - Как будто у нас траур, даже улыбаться нельзя...
По дороге к метро Ксения остыла и признала, что была не слишком справедлива к матери. Не стоило заявлять, что Костя ушел из дома из-за нее, но в остальном она считала себя правой. Разве мать не сходила с ума весь март и не донимала Костю своими неуместными попытками вывести его на откровенность, выведать подноготную, чтобы успокоиться и перестать представлять себя на месте тети Марины? А эти перебежки от лифта до двери? Как будто у соседской двери стоит открытый гроб с мертвецом и не иначе. Весь этот месяц Ксюша как будто слышала в маминых вздохах тихие слова "слава Богу, не со мной". А когда Костик ушел, мама стала недоумевать, что же она сделала не так, ведь они так много разговаривали и вообще были близки. Ага, разговаривали последний месяц. Так вся ситуация виделась Ксении, она обвиняла маму в лицемерии и удалялась от нее все дальше во взаимном непонимании.
Спустившись в метро, Ксюша задалась резонным вопросом "куда бы ей поехать?". Можно было бы отправиться в торговый центр, купить красивую сумочку и успокоиться, но они с мамой провели полдня за покупками, и никакого удовольствия продолжение шопинга уже доставить не могло. Лучшая подруга Катя жила в общежитии, и наведаться к ней было не худшим вариантом, однако ехать на другой конец города на метро, потом еще 20 минут на автобусе было лень. В итоге, Ксюша поехала к охотникам за нечистью, которые жили в двух станциях от нее, хотя никакой новой информации для них у нее еще не было. Поэтому она поехала только чтобы убить некоторое время, отвлечься и потом спокойно вернуться домой.
Дверь открыл Никита, но громкие детские крики не оставляли сомнений, что и Илона где-то поблизости. Никита был в одних спортивных штанах, взъерошенный и с зубной щеткой во рту.
- Ты только встал? - спросила Ксюша в шутку, но Никита кивнул совершенно серьезно и отправился в ванную.