Влюблённые в безумие или трагедия Лисандра Харта. Часть 1 - Бестселлер, от которого будет тошнить; История первая - Добро пожаловать в клетку к раненой птичке
Аннотация: Лис Харт - знаменитый писатель. Он не находит удовлетворение в выпущенных и уже прославившихся книгах. Идея покорить мир новым бестселлером вынуждает Лиса взяться за изучение сознания психически страдающих пациентов клиники мистера Флоренса.
"Влюблённые в безумие или трагедия Лисандра Харта".
Посвящается всем непонятым, непризнанным и особым людям с необычайным даром приносить в этот мир свет, несмотря на злость и враждебность упорядоченного под свои дурацкие законы мира. Без вас, странных и отброшенных, не было бы ничего по-настоящему безумно красивого. Помните, мои дорогие "влюблённые в безумие", Страна Чудес Кэрролла существует... в нашем воображении!
С признательностью, М. Трэйд
P.S. Данная книга будет выкладываться по частям, в экспериментальных целях.
Часть 1.
Бестселлер, от которого будет тошнить.
Пролог.
Итак. Чтобы написать бестселлер, от которого будет тошнить и выворачивать наизнанку (исключительно при космическом удовольствие) абсолютно каждого моего читателя, я, Лисандр Роберт Харт, завожу этот толстый кожаный блокнот с моими инициалами на корешке - это уточнение на случай, если потеряю его в каком-нибудь баре или клубе. Моё имя известно вам по многочисленным изданиям нескольких моих работ в жанре ужасы: "Туман под моим окном", "Страстная ночь на озере призраков", "Лицо из моих кошмаров" и т.д. Я покорил "Нью-Йорк Таймс" четыре года назад и успел познакомиться с гуру излюбленного мною жанра, Стивеном Кингом. Да, конечно, разумнее было бы продолжить двигаться по той же стезе, учитывая новые связи и перспективный для писателя возраст, двадцать семь лет, но я от природы бунтарь с игривой каплей перфекциониста, поэтому рассчитываю стать кем-то большим, чем писателем-однодневкой.
Перечитываю первые строчки и понимаю, я - долбанный самолюбивый эгоист. Но, согласитесь, потому я вам и нравлюсь, читатели: парням с дикой жаждой к пошленькому юмору между тем, как монстры режут героям глотки, девушкам, любительницам тантрического удовольствия от прочтения моих книг, а все остальные, особые ценители, вы уважаете мой свободный и честный стиль. Пишу так, как хочу, и не перебираю одни и те же строчки сотню раз, пока не подгоню под стандарт. Как-то один журнал сравнил меня с богом, "молодой, красивый, обаятельный и покоряющий" - так они сказали. Я - НЕ БОГ! И не буду себя с ним сравнивать, потому что я - просто человек, просто писатель и просто тот, кто оказался признан, вот и всё... Но довольно. Пора начать новую главу моей жизни. А начну я с моей незаурядной биографии, того требуют все крупные произведения.
Мальчик с довольно странным именем "Лисандр" мог родиться только у помешанной на истории и искусстве матери. Андреа Харт - известная художница-авангардистка и моя знаменитая мать, никогда не была моим идолом. Это грубо, но, поверьте, она это заслужила. Она была настоящим деятелем искусства, интеллигенткой с большой буквы, первой красавицей бомонда, и ей этого хватало. У Андреа не было мужа, лишь многочисленные случайные связи. Одна из таких привела к моему рождению. Мисс Харт не обрадовалась и не расстроилась, двадцати четырёхлетняя художница сразу поняла - мать из неё никудышная (всё это я узнал из её многочисленных дневников). Андреа была убеждена, кроме имени и приличного счёта в банке, дать ей было нечего. Так и сформировалось моё нелепое имя - Лисандр Роберт Харт. Следующие шесть лет я рос кое-как, мелькающий на глазах у туповатой няньки Кимберли. Кимберли наказывала меня щепками за всё подряд - недоеденный завтрак, потерянный башмачок или писанье в её огромный ботинок. К моей радости, нянька исчезла после шести лет, - Андреа отправила меня в частную школу, хрен знает где. В школе было лучше, но с тех пор я совсем потерял понимание того, чем в действительности является семья. Из памяти стал исчезать тонкий силуэт и пронзительные серые глаза Андреа. Так следующие шесть лет - и мне исполнилось двенадцать. Я ненавидел правила частной школы, как и все, но только мне хватало смелости бросать свои претензии учителям, нарушать комендантский час и сбегать в ботанический сад за стеной. Лучший друг, Филипп из России, удачно сократил моё ненавистное имя - "Лис". Так у него на родине прозвали шустрого и пронырливого зверька, известного нам, как "fox". Я быстро привык к прозвищу и до сих пор прошу знакомых не произносить вслух моё полное имя. Филипп подарил мне индивидуальность и характер. Согласитесь, имя "Лисандр" больше подходит герою эротического романа или типа того. Но вот "Лис" мог быть кем угодно, даже преступником...
Все мои шалости сваливались огромной нескончаемой кучей дерьма на учителей и воспитателей. Меня считали "скверным негодяем". Но на самом деле я был всего лишь обделённым ребёнком, мечтающим увидеть лицо матери. За мои грубые нарушения Андреа должны были штрафовать, я надеялся, что однажды ей надоест терпеть пустые траты. Она должна была явиться лично - я ждал этого дня. Никто не мог понять моей печали, теперь и я её не понимаю. Но однажды приехала гордая женщина в длинном чёрном платье и потребовала организовать нам встречу. По ошибке я обратился к ней "МАМА", но она лишь усмехнулась и пропела мягким ненавязчивым тоном: "Лисандр, я не твоя мамочка, слава богу. Твоя мамочка умерла". Напомню, мне было двенадцать, всю жизнь я был лишён родительской ласки, я ни хрена не понял, но до меня дошло - ОНА НЕ ПРИЕДЕТ. И я успокоился. Андреа Харт растворилась в прошлом. Она оставила после себя лишь картины, стоящие бешенные деньги, и меня. Честно говоря, на долгие годы я исчез вместе с ней... Художница умерла - жизнь пошла дальше, кому было дело до её скверного отпрыска? Но эта "милая" дамочка всё-таки взяла надо мной опеку (за это ей полагалась порядочная сумма), пожалуй, только на бумаге.
Конечно же, большую часть её состояния разворовали мнимые друзья и любовники, но мой банковский счёт был не тронут, и я ценю отблески её заботы. Мне удалось получить хорошее образование в Йельском. Я получил ещё один подарок из прошлого - небольшую квартирку в престижном районе Нью-Йорка. Моя репутация прикрепилась ко мне навечно. Лис Харт жил безбашенно, а когда впервые ему надоели выпивка и легкодоступные девушки, он стал писать в той самой квартирке. Да, это не бред, иногда развязность и секс надоедают. Я много читал, конспектировал, создавал свой стиль. Литература меня поглотила. Я начал по порядку - классика, затем современность. Друзья сразу отказались от меня, подумали, что я подсел на лёгкие наркотики. Пошли вы! Какие наркотики будят любовь к книгам?! Трудолюбие и скрытый талант, возможно, наследственность Андреа, дали мне смысл жизни, ведь я до сих пор напрочь лишён желания заводить семью или детей. Одиночкам проще, мы не связаны обязательствами.
Ужасы - это только начало. Толчок. Я долго искал то, что даст мне знак, к чему повернуться: детективы, драмы, фэнтези, исторические картины. И вот оно! Два месяца назад я гулял по Бродвею и столкнулся с незнакомым, но вполне обычным на вид мужчиной. Он долго смотрел мне в лицо, пригвоздив к месту. Я почувствовал дискомфорт. Он точно не был фанатом. Незнакомец обратился ко мне: "Чарли, ты изменился!" Я не ответил. Чарли? "Чарли, где твои крылья, друг?!" Я открыл рот. Мне стало неудобно, стыдно и слегка страшно. Сумасшедший расплакался и скрылся в ближайшей подворотне, когда понял, что Чарли не ответит. "А что если это знак? - тупо послышался собственный голос. - Я сделаю то, чего не смог ещё никто - раскрою душу обезумевшего человека. Опишу его жизнь. Подарю миру новое видение!" Я чуть не подпрыгнул от счастья. Ещё немного потоптавшись по Бродвею, я побежал домой. Время пришло, и теперь я точно знаю, что мне нужно. Интернет ресурсы дали мне достаточно информации, чтобы начать охренительный бестселлер.
История первая.
Добро пожаловать в клетку к раненой птичке.
У меня никогда не было долгосрочных отношений. Возможно, на психическом уровне я подчинялся образу жизни моей безответственной матери, возможно, моя писательская деятельность навечно заняла первое место. Девушки не выдерживали моего упрямства, занятости, а главное - честности. Я указывал на их недостатки, внешние и внутренние. Клянусь, ни одна бы не согласилась попробовать со мной ещё раз! Лис Харт не подчинялся женщинам, а они не хотели подчиняться ему. Когда меня охватило видение грядущей книги об умалишённых людях, я уже второй раз виделся с одной и той же девушкой. Её, кажется, звали Альберта. Я запомнил лишь небольшие детали привлекательной экзотической внешности - смуглая шёлковая кожа и чёрные, как самая злая ночь, глаза. Она была истинной фанаткой, боготворила меня, как детки поклоняются Дж.К. Роулинг. Альберта, надеюсь, её звали так, не была исключением перед моей неистовой честностью. Прежде, чем она распахнула свою соблазнительную блузку в тот вечер после Бродвея, я перехватил её руки и уверенно произнёс: "Нет!" Она удивилась, спросила, в чём дело. Я тут же объяснил, что впереди долгая серьёзная работа, и её присутствие будет отвлекать меня. Альберта расстроилась, отпустила блузку. Я попробовал снова объяснить, но девушка вздохнула: "Я понимаю. Твоё творчество важнее моих чувств!" Она оставила меня одного в моей же захламлённой квартирке. Да, я - подлец, но разве иначе я смогу радовать своих искушённых читателей?
Я бросился к ноутбуку и ближайший месяц пытался разобрать положения психологии. Мне представились самые распространённые заболевания мозга, но я не мог понять, как у врачей получается их подразделять. Жизнь заиграла новыми красками, пускай и серыми, но эта работа пробудила во мне эмоции! Я снова поймал за хвост вдохновение. Дни летели стремительнее ночей. Я был практически истощён в тесной связи с электротехникой, но внутри ощущал ещё не потухший вулкан. Очнувшись через месяц, я понял - теперь пора двигаться дальше Интернета. Записи и заметки, которые я оставлял повсюду, ещё несколько дней пришлось восстанавливать. Я выполз из дома и побрёл к своему агенту, Патрику Ройсу.
Ройс, не стесняясь, называет меня "Золотой жилой". Потому, наверное, мы и сошлись - Патрик был говнюком в литературном бизнесе, но своих клиентов он никогда не обижал. С его помощью я пробился в топ и приобрёл армию фанатов, отличный агент! Теперь у меня созрела новая идея, и нам обязательно нужно было обсудить некоторые детали.
- Лис, дружище! - прохрипел Ройс, затягивая пояс халата по туже и приглашая меня внутрь своей роскошной двухэтажной квартиры.
Я обменялся с ним рукопожатиями и сразу же направился в его кабинет.
- Серьёзные разговоры? В пятницу вечером? Ты дьявольски предсказуем, Лис!
- Ты против отхапать у меня лишние проценты, Патрик? - деловито спросил я, чувствуя небольшое раздражение после месяца кропотливой работы.
- Оу, - просвистел агент, опускаясь в кожаное кресло, - попахивает новой книгой. Я как раз говорил с ребятами из издательства, они говорят, что пришло время для новой головокружительной истории. Та последняя...
- "Плачущие у бездны".
- Да, точно! Все оценили её по достоинству. Столько крови и неподдельного страха, открытый конец, одним словом, творение Лиса Харта, безжалостного и непредсказуемого. Такого наплыва в магазинах не видали давненько...
Пока Патрик омывал меня неподдельной лестью, я изучал его несовершенное распухшее лицо. Когда мы познакомились много лет назад, Патрик Ройс весил семьдесят с небольшим, теперь же - не меньше ста тридцати. Это была не гора мускулов, а чёртовы холмы жировых складок, разрастающихся с каждым месяцем. Он чаще стал жаловаться на давление и прочие сбои организма, а ведь парню только-только исполнилось сорок! Я почувствовал укол вины: а ведь это мои проценты сваливают его в могилу. Только сейчас для меня неуместным оказался тот факт, какой недвижимостью обладаю я по сравнению с Патриком. В двадцать семь я ещё не успел полностью ощутить вкус славы, вдобавок, я откладываю свои гонорары на банковский счёт, как престарелая аристократка.
- ...И вот мы на вершине! - радостно воскликнул Патрик.
- Я рад за нас, - искренне ответил я.
- Отметим? - лукаво спросил Патрик. Он лениво потянулся к полке со спиртным.
- Не сегодня. У меня разговор.
Его пухлая рука повисла в воздухе. Патрик медленно развернулся и сузил крысиные глазки. Я думаю, его насквозь пробирали инстинкты в попытке предугадать, понравится ему то, что я скажу или нет.
- У меня новая задумка. Масштабная работа в психиатрической клинике.
- Не понял, - лицо Патрика вызвало у меня сдержанную улыбку.
- И не нужно понимать. Новый проект, смена локации и всё такое.
- Ты уезжаешь? Как скоро?
- Точно не знаю, но в ближайшее время. Я хочу, чтобы ты прикрыл меня. Скажи, что я отжигаю на Кипре.
- Как долго собираешься "отжигать"?
- Не меньше полугода.
- О-ХЕ-РЕТЬ! - выдохнул Ройс, всё-таки подтягивая к себе бутылку. - Я начинаю переживать за тебя. Психушка? Не боишься пересидеть там, втянуться? Закончишь, как Люси Килл, парень.
- Это случайно не та, что чуть не двинулась от передозировки?
- Та самая. Она работала над книгой в какой-то лечебнице, закрутила роман с пациентом, тот умер, а она накачалась таблетками.
- Женщины более эмоциональные. Отдаются многому с головой. Со мной всё иначе.
Ройс покачал головой.
- Тогда почему ты выглядишь, как протрезвевший перед новой бутылкой алкоголик?
Ройс был прав. Я выглядел скверно, когда посмотрелся в зеркало утром: лицо исхудало, глаза немного померкли от усталости, волосы покрылись тонким слоем жирного блеска. Патрик и не знал, каким омерзителен я был с утра даже перед самим собой. Слегка усмехнувшись, я поднялся с места.
- Мы поняли друг друга?
- Конечно. Я помогу скрыться от журналистов, - ответственно заверил агент, провожая меня до двери. - Только держи меня в курсе, где находишься, как питаешься и всё такое. Может, я и кажусь козлом, но ты, вроде как, под мою ответственность.
Я попрощался с Ройсом и отправился в ресторан, чтобы отлично и сытно поужинать в одиночестве. Мне нравилось иногда выбираться в люди, так я подтверждал - Лис Харт жив. Всегда было одно и то же - лёгкий флирт с любезной официанткой, несколько автографов, остальное время я отдыхал и думал. Пришлось заскочить к знакомому, чтобы переодеться в приличную одежду, всё остальное шло по плану.
После всех этих жутких исследований в просторах Интернета, я задумался - что творится в голове у большинства проходящих мимо меня людей? Они либо пассивны, либо активны, либо в поисках смысла своего существования, ну и, конечно, есть социопаты, они всегда прячутся и злятся, потому что им мешают жить иначе. Пока официантка решала вопросы с моим заказом, я рассматривал лица присутствующих в зале. Это было очень забавно, так как я только примерял на себя маску знатока человеческой души. Уточню сразу, мои книги завоёвывали публику интересным сюжетом и главными героями, путающимися во всех создаваемых мною перипетиях. Я уделял внимание только им, основательно брался за их внешность, характер, чувства... Второстепенные персонажи всегда оставались позади, прикрытые именами. Теперь я понимаю - это было неправильно.
Книга "Плачущие у бездны" действительно хороша. Я подарил главному герою цель - отыскать бессмертие, и он нашёл его. Последствия были ужасными - герой стал осознавать, что его человеческие качества теряются с каждым прожитым годом вечной жизни... Трагедия всегда привлекает читателей. Все переживали за несчастного героя, но им не было дела до девушки моего героя. Она появилась лишь в двух линиях. Лишь парочка достойных комментариев сейчас будят во мне восторг, кому-то не была безразлична женщина, потерявшая любимого человека. Мне жаль, что она не получила свой счастливый конец вместе с моим эгоистичным героем. Одно успокаивает - этого придурка сожрало чудовище в надежде обрести то же бессмертие.
Большинство ошибочно полагает, что весь смысл держится лишь на герое и антагонисте. Нет, я убеждён, что второстепенные и односценовые персонажи дают добру и злу сосуществовать. Как бы иначе Гарри Поттер победил бы Тёмного Лорда? Не только благодаря Рону и Гермионе, своё дело сделали многие другие персонажи. То же и с антагонистом. Его подручные дали ему власть. Вот она, правда! Моя книга должна стать воплощением безумия. Она должна показать людям - пока мы мнимо боимся темноты, монстров, живущих под кроватью, кто-то сталкивается с этими демонами на своей территории. Возможно, что-то реальное есть в разговорах со своим отражением или голосах в голове. Я хочу это понять!
Наблюдая за людьми со стороны, мне было сложно что-то сказать о них. Они смеялись, разговаривали, подпевали незатейливому аккомпанементу.
- Ваш заказ будет готов с минуты на минуту, мистер Харт, - взволнованно произнесла официантка, подёргивая край рукавчика.
- Отлично, милая.
Мне показалось, что свои наблюдения можно произвести прямо сейчас. Девчонка с красивым личиком могла стать моей первой жертвой. Она была такой стеснительной и по-детски наивной... у меня даже не возникло желание закрыться с ней в кабинке туалета.
- Сэлли, - прочёл я на бейджике, - вы волнуетесь?
- Немного, - призналась девушка, поправляя прядь осветлённых волос. - Я только вчера закончила читать одну из ваших последних книг, мистер Харт.
- Обращайтесь ко мне "Лис", - я успокаивающе погладил её по плечу. - Всё в порядке. Я рад познакомиться с вами, Сэлли.
Официантка покраснела с новой волной эмоций. Она вслух проговорила моё имя и, рассмеявшись, улетела за моим заказом. Когда Сэлли вернулась, я уже был готов покопаться в её девичьей головке. Сочный стейк приземлился напротив меня.
- Значит, моя книга пришлась вам по вкусу? - нагло спросил я.
- Это шедевр.
- Не думаю, - признание слетело с моих уст. - Что именно вам понравилось?
- Фантастика прекрасно сочетается с реальностью. Опасность за каждым поворотом! Честно говоря, до того как я прочла вашу книгу, я боялась темноты, но теперь я не могу спать без ночника даже в доме у родителей.
- Это интересно. Что ещё?
- Монстры. Они такие необычные и дикопугающие. Вы - гений, Лис!
Сэлли была рада. Она говорила так, будто из неё изливался фонтан красноречия. Я был доволен, но это натолкнуло меня на мысль, что у милашки было мало близких друзей. Сэлли, возможно, не могла поделиться своими впечатлениями, поэтому держала их в себе.
- Что ж, Сэлли. Я польщён.
- Спасибо, что выслушали.
Она упорхнула обратно на кухню, а я стал подводить итоги. Сэлли была замечательной девушкой, скорее всего, очень ранимой и эмоциональной. Комплексы ломали её индивидуальность, поэтому я бы сравнил её с раненой птичкой, обитающей в собственной небольшой клетке. Таких опытов с официантками я ещё никогда не проводил, но мне понравилось. Плотно поужинав, я оставил Сэлли щедрые чаевые и отправился домой на такси. Скучный, но спокойный вечер подошёл к концу, и мне пришлось вернуться к работе.
Мне требовалось отыскать лечебницу, в которой содержали воистину поражённых психологическими заболеваниями людей. Google мне в помощь! Я нашёл много интересных заведений, но это было не то. Я сам не знал, что искал, просто копался в источниках, перебирая фото. Рекомендации были замечательные, но позвонив в парочку местечек, мне стало очевидно - здоровых людей для наблюдений не пускают! Я даже попробовал подкупить одного из управляющих таким заведением, но меня интеллигентно послали. Пришлось думать: "Если я притворюсь пациентом? То есть попрошу Патрика внести моё имя... Нет, во-первых, я моментально сокращу себе обширность деятельности. Меня могли запереть в отдельной комнатке, и на этом всё бы закончилось. Агент не согласится - это сведёт в могилу моих фанатов и наши рейтинги туда же..." Так я отсеял единственное решение.
Ощущая дикое волнение, я потянулся к сигарете. За последний месяц я выкурил их столько, что вскоре могла понадобиться пепельница больше старой в пять раз. Я произнёс несколько ругательств вслух и затянулся первый раз. Ноутбук продолжал освещать мою рабочую зону галерей очередной психушки. Я захлопнул крышку и направился на кухню за самым крепким кофе, на которое я только был способен. Моя холостяцкая лачуга напоминала канцелярскую свалку. Бумага, листочки, обёртки от еды на заказ. Я мог спрятать во всём этом хламе труп. Перед отъездом я позвоню моей подруге Хилл, она была избалованной богатенькой моделью - без горничной у неё не могло иметься даже чистое нижнее бельё. Кофе у меня, как оказалось, закончилось. Я стукнул кулаком по столешнице и отправился спать. Скинув с себя всю одежду, я просто упал на кровать. Никто не говорил, что будет просто, и я не собирался сдаваться.
Всю ночь мне снились странные сны, в которых мимо моей кровати мелькали тени. Они смеялись, шушукались, называли моё имя и снова придавались хихиканью. Меня это ничуть не смутило - бред снился мне постоянно. Ни один сон, ни разу в жизни не напоминал мне что-то реалистичное. С детства я всегда знал, в какой момент меня затягивает в мир сновидений. Мне не приходилось прерывать свои сны - они давались мне откуда-то свыше, поэтому я терпеливо досматривал их до конца. Но тени не отпускали меня даже утром. Я открыл глаза на рассвете и всё ещё слышал дикарский смех и перешёптывания. Лишь в прохладной ванне мне полегчало. Должно быть, сказывались бессонные ночи и желание написать книгу о безумцах. Моё подсознание ещё не могло решить, как правильно следовало воспринимать людей с такими отклонениями. В голове держались стереотипы - но не из пустоты же берутся все эти фильмы ужасов? Взять, к примеру, "Техасская резня бензопилой". Эта херня творилась на самом деле. Людей выхватывали с дороги и перекусывали ими, как добротной свининой. Герои фильмов, конечно, фантазия сценаристов, но кто-то же пытался спастись. Не все сдаются перед тем, как ими хорошо пообедают.
Я устал сохнуть у ноутбука, поэтому решил поменять подход. Я поехал на своей машине в публичную библиотеку. Мне попалось хорошее время, многие в этот час работали. Людей было намного меньше, чем в выходные дни. Первые пару часов ушли на сбор литературы. Я разместился в самом углу и принялся разбирать то, что попало ко мне в руки. Ничего особенного. Из пяти имеющихся полезными были справочник начинающего психиатра и старая брошюра с фотовыставкой людей с ограниченными возможностями, ввиду психологических расстройств. Это меня подбодрило чуть больше. Я перечитал всё, что было. Особенно остро в мою память врезалась чёрно-белая фотография немолодой женщины. Её звали Хизер Мэлоунбуш. Война забрала у неё трёх сыновей. Миссис Мэлоунбуш отказалась воспринимать их кончину, она стала запираться в спальне младшего и не выходила из неё сутками. Муж не смог воевать, так как был инвалидом, но постоянно думал о том, что смерть должна была прийти за ним раньше. Странности жены показались мистеру Мэлоунбушу естественными в её положении, он не придал этому особого значения. Однажды он проснулся от доносившихся из комнаты младшего трещащих звуков. Хизер не откликалась. Мистер Мэлоунбушу взломал замок с другой стороны. Он был потрясён на столько, что позже получил микроинфаркт. Жена сидела перед зеркалом умершего сына в его старой одежде и разговаривала со своим отражением, воображая, что говорит с ним. Хизер сошла с ума. Брошюра была очень старой, поэтому я не смог узнать дальнейшую судьбу семьи Мэлоунбушей. Я был отчасти потерян. Оторвав глаза от снимка истощённой, измученной Хизер, я тяжело вздохнул. Чтобы окончательно не потеряться в мыслях, я решил навестить знакомых из писательского сообщества. Сегодня была пятница - гарантированный вечер у Монти.
Я приехал на квартиру Монти без предупреждения. Я оказался прав, вечеру пятницы никто не изменял. Высокий желтокожий Монти подтянул очки повыше, встретив меня в дверях.
- Харт? Не обознался?
- Да, это я.
Монти снова спустил очки и повёл меня в широкую гостиную. Там я встретился взглядами с Джозефом, Витале и ещё одним, новичком, должно быть. Пойду по порядку: очкарик Монти - хозяин дома, был из тех писателей, чьи души можно было выкупить за солидную предоплату. Он писал исторические заметки, статьи в журнале. Его единственной полной работой была энциклопедия президентов Соединённых Штатов. То, что он писал, было очень грамотным пересказом истории, но к своей фантазии Монти не обращался. Джозеф, невысокий подтянутый весельчак среднего возраста, писал любовные романы под женским псевдонимом. Никто не осуждал его за это - если ты умеешь писать что-то в совершенстве, пусть даже комические стишки, но тебя читает большая часть женского населения, это твоё исключительное уважение. Сам Джозеф не имел и намёка на женские замашки, он был настоящим Дон Жуаном, описывающим свои многочисленные приключения. Витале. Я уважал этого жгучего итальянца за его фантастическую утопию в трёх частях. Мне довелось перечитать её дважды, и я был восхищён и одновременно напуган таким предположением о конце света. Витале был полноват, встретив его на улице, вы определённо поняли бы, что он не француз, не шотландец, не немец, а настоящий итальянец.
Четвёртым оказался худощавый парнишка с большими пронзительными глазами. Его наблюдательность начинала меня беспокоить. Парень не сводил с меня зеленовато-болотных сфер.
- Добрый вечер, джентльмены!
- Лис, скверный плут, - начал улыбчивый Джозеф. - Я оставил миллион пропущенных за последнюю пару недель. Однажды решил наведаться, но тебя не было дома.
Я скинул кожаную куртку и опустился рядом с парнишкой, чтобы тот меньше таращился на меня на прямую.
- Извини, я был занят.
- Я так и понял.
В нашей компании никто не обижался на пропущенные звонки или выключенный дверной звонок. Каждый из нас был рабом вдохновения. Когда оно приходит к тебе в гости, ты не имеешь право отвлекаться на общение.
- Как поживаешь, Харт? - обратился Монти, ставя передо мной бокал и пододвигая тарелочки с отборными видами сыров. - Мне сказали, что ты очень погружён в себя последний месяц.
- Это правда. Слухи расходятся быстро.
- Познакомься с Фредо, моим племянником. Он пишет свою первую книгу в знакомом тебе жанре, - проговорил Витале, указывая на парнишку.
- Привет, Фредо. Добро пожаловать.
Фредо сонно кивнул и опустил глаза на тарелку.
- Готовишь новый прорыв? - хитро обратился Джозеф.
- Да. Но пока ничего не однозначно.
- Новая кровавая передряга?
- Я перерос это, Джо.
Фредо быстро подбросил большую голову и пробубнил:
- Вы больше не будете работать с ужасами?!
- Не знаю, Фредо, - я нервно глотнул вина. - Просто подул другой ветер...
- И это не значит, что старый не вернётся, - закончил Монти. - Рад, что пользуешься моими цитатами.
- Этого у тебя не отнять.
Мы ещё какое-то время говорили об отвлечённом. Оказалось, что Джозеф очень рад возникающему предпочтению БДСМ. Он даже сходил в несколько таких клубов, "естественно, чтобы понаблюдать со стороны" - уточнил Джозеф.
- Это отвратительно, - обескуражено сказал Монти. - Отвратительно!
- Да, ладно?!
Мы покатились со смеху, даже Фредо взвизгнул.
- Отвратительно, - деловито уточнил Джозеф, - смотреть на тешущуюся пару и ублажать себя в сторонке. А я сидел и записывал, даже немного принял участие, заковывая девушку...
- Перестань! - оборвал Монти. Теперь мы смеялись в полную силу.
- Чудак, - откликнулся Джозеф.
- В вопросах страсти, - задумчиво проговорил Витале, - есть много потаённого и трепещущего. Я знал одного мужчину, который не мог получить удовлетворение во время полового акта с женщиной. Приурочив себя к гомосексуалистам, он достиг не большего. Оказалось, что это такое отклонение. Ему посчастливилось застать молодую пару, придающуюся эйфории, в лесу за его виллой. Только тогда, мистер А. понял и почувствовал, что страсть может прийти и со стороны.
Мы больше не смеялись. Витале поведал нам кое-что настолько трагичное, что даже Джозеф испуганно осушил свой бокал.
- Он не мог иметь детей прямым путём, получается? - печально спросил Фредо.
- Получается, да, - ответил Витале.
- Я как раз собираюсь писать о таких людях, - я не смог сдержать тайны.
- Сексуально неудовлетворённых?
- Нет, Витале. О людях с психологическими расстройствами. Есть то, чего огромный мир до сих пор не воспринимает и пугается - безумие. Я собираюсь постичь его грани.
- Боже! Каким образом?
- Я сам не до конца уверен, Монти. Уже двое суток я пытаюсь отыскать клинику, в которую допускают стороннего наблюдателя на полный часовой день.
Я чувствовал на себе непонимающие взгляды троих, но только Витале, казалось, понял мою задумку. Он поставил бокал на стол и сосредоточенно положил ногу на ногу.
- Это рискованно, мой дорогой Лис. Не зря в Средние века безумие считалось чем-то демоническим. Таких людей сжигали без разбору. В наше время к сумасшедшим относятся доброжелательнее, но к их недугам до сих пор приурочивают руку Дьявола. Я не особо верующий, но скажу честно, эти люди не существуют в нашем мире, друзья, они строят свои замки.
- Затея хорошая, думаю, - откликнулся Монти, - если наш "Принц Ужасов" преуспеет в этом, его наградят особыми похвалами. Работа стоящая, Харт.
- Но в ней можно затеряться, - Витале покачал головой. - Ты не думал, в какой обстановке ждёт тебя писательская деятельность? Для подготовленного врача это не всегда заканчивается хорошо.
- Разве писатель может писать только о том, что ему известно? Я хочу доказать миру и самому себе, что в психическом расстройстве нет ничего демонического, что и их болезни лечатся.
- Как же? - зачавкал с полным ртом сыра Джозеф.
- Этого я не знаю, но уверен, такое возможно. Когда-то и чуму считали живым существом.
- Я на хрен запутался! - выпалил Джозеф, почёсывая блестящую лысину.
Какое-то время мы сидели молча. Витале и Монти поспорили ещё немного. Время подошло к полуночи. Никто из нас не чувствовал усталости, а малыш Фредо что-то настойчиво искал в смартфоне. Витале внимательно посмотрел на него и покачал головой.
- Не всё счастье в смартфоне, mio nipote.
- Прости, Витале, но я делаю это для мистера Харта.
Прежде, чем я озадаченно уставился на парнишку, он пихнул мне под нос свой телефон. На экране было что-то вроде официального сайта. Я пробежал глазами по яркому цветастому фону.
- "Дом счастья мистера Флоренса"?
- Это то, что вам нужно, мистер Харт! - воскликнул Фредо писклявым голоском. - Там какое-то время находился мой дедушка по маминой стороне. Очень интересное место.
- Как дедушка? - поинтересовался я.
- Он умер. Выпил лишнюю дозу таблеток в клинике.
Джозеф поперхнулся.
- И ты туда поедешь?
- Отлично, парень! - я хлопнул Фредо по плечу. - А с чего ты взял, что мне разрешат развернуть там свою деятельность?
- Это специфическое место, - ответил Витале вместо племянника, - я слышал о нём от брата. Племянник забыл уточнить, что оно находить в забытом богом месте рядом с городком, которого и близко нет на карте. После приземления на самолёте ещё добрых три часа ехать через ухабы и ямы.
- Смотри-ка, - улыбнулся Монти. - Всё, как в твоих ужастиках.
Я был действительно счастлив. Мне в руки попало нечто стоящее.
- Я всё-таки попробую. Позвоню в клинику, как только вернусь домой.
Я покинул коллег через несколько минут. Нетерпение вскипало в моих жилах! Я стал грезить будущей поездкой. Дома я сразу же позвонил по указанному номеру. Мне ответили не сразу.
- Да? - ласковый голос секретаря-женщины подбодрил меня вдвойне.
- Нет, что вы! Это деловой разговор. Я - писатель, Лисандр Харт, из Нью-Йорка.
Молчание на другой стороне.
- Доктор Флоренс на данный момент занят, и он не любит говорить о делах по телефону. Я передам, говорите.
Наглая секретарша требовала свои условия! Её голос, словно вязкая терпкая жидкость, проникал внутрь моей головы. Я быстро объяснил ей, чего хочу. Она сказала, что всё записала.
- Мистер Харт, - она буквально выдохнула моё имя в телефон. - Я обязательно перезвоню в течение суток. До свидания.
На что я подписывался? Какого чёрта делаю? Паника охватила меня моментально. Я не выпускал мобильник из рук. Вино Монти до сих пор кружило мой разум, но ясно понимал, теперь обратной дороги нет. Сейчас эта сладкая секретарша пойдёт к своему начальнику и расскажет обо мне. Он удивиться и скажет либо "ДА", либо "НЕТ". Но какой исход был для меня лучше?
![[]](/img/t/trejd_m/wljublennyewbezumieilitragedijalisandraharta/79341808_f478d902f130.jpg)