Аннотация: "От липы - желтый мед, Иль перчик жгучий жжет... Спроси себя, мой друг, Что впереди нас ждет?"
Когда Витька приехал на свою Родину в село Сересток Брянской области, не помнил никто. Витьку прозвали "Перчиком", так как он любил жгучий красный перец, самолично выращивал его на своем огороде и закусывал выпитый самогон только им. В сорок лет Витька стал настоящим алкоголиком. Надо сказать, что в Серестке пили абсолютно все - и мужики, и бабы. Но все же население разбилось на две основные группы: одни пили и работали на своей земле, выращивали разные овощи, в основном, картофель, а также капусту, помидоры, болгарский перец, огурцы и, конечно, табак. Ибо в магазине, как говорили крестьяне, сигареты "кусались", то есть стоили дорого. Селяне держали скот: коров, свиней, и птицу - индюков, гусей и кур. Козы и коровы паслись на лугах. Витька работал пастухом, объезжал стадо на лошадке Аське и скот его любил и слушался. Вторая группа пьющих пила беспробудно и не работала. Их участки заросли бурьяном, дома покосились и внутри стояла такая вонь и нищета, что непонятно, как они выживали. Не мылись годами, промышляли воровством, устраивали набеги на чужие огороды, крали птицу и скот. В последние годы крестьяне обзавелись оружием и караулили свой скот и огороды днем и ночью.
Однако в селе существовали несколько крупных хозяйств местных куркулей, а по-старинному - кулаков, или фермеров, по-новому. Руководитель городка, по прозвищу "Зек-армянин" скупал у крестьян овощи, белые кабачки по крайне низким ценам и на своем заводике производил консервы. Городок располагался в десяти километрах от Серестка. Фермеры скупали землю, обзаводились машинами, тракторами и сеялками, набирали рабочих из алкоголиков, селили их в бараках. За работу расплачивались едой и старой одежды. Молодое население Серестка разбежалось кто куда, и некогда богатое село, в котором было 200 хат при Советской власти, постепенно вымирало. Русские люди вымирали, но понаехали откуда-то армяне и прочий кавказский народ. В селе появились магазин и пекарня в бывшем детском садике; пришельцы женились на русских женщинах, росли детишки - черноволосые и шибутные. Школа - девятилетка пока работала, учителя еще оставались на работе, но с каждым годом их становилось все меньше и меньше. Вымирала сельская интеллигенция неотвратимо. Фермеры- куркули построили себе дома, не хуже, чем у новых русских. Трехэтажные особняки крестьяне называли "замками" и плевались, проходя мимо трехметровых заборов. Ненависть и зависть цвели пышным цветом. Но в домах у крестьян работали старые холодильники (когда-то их делали на совесть), телевизоры принимали одну первую программу. Электричество пока работало с частными поломками и вода в колонках, хоть и поддавалась с перебоями, но была. Многие построили колодцы, а у фермеров появились " ветряки" и свое электричество.
Витька Перчик, несмотря на вечно пьяное состояние, был всегда весел, общителен, любил петь и числился среди крестьян мастером на все руки. Он выполнял по просьбе крестьян массу мелких работ по хозяйству, получал за работу самогон и немного денег. Платили скудно. И поддерживала его только древняя старуха-мать; покупала Витьке на пенсию одежонку, варила борщи. Хлебушек покупала в магазине у армян. На обувку денег не хватало. Витька на босу ногу ходил в старых калошах в любое время года. Голову покрывала зимой драная шапка-ушанка, а летом - шапочка с козырьком от солнца. Рваная телогрейка и штаны почти не грели зимой, а летом - драная рубаха едва защищала тощее Витькино тело. Одним словом, жизнь была тяжелая, она стала еще тяжелее, когда Витька по пьянке выгнал старуху - мать из дома, переколотил все банки и уничтожил все запасы, которые мать заготовила на зиму.
Мать поселилась в старой брошенной хатке и по-прежнему варила Витьке борщи, подкармливала, как могла, и покупала ему одежонку, трусы, да майки, жалела непутевого сына, часто плакала и свято хранила Витькин паспорт под матрасом. Наконец, организм Витьки взбунтовался. Забарахлила печень, замучила изжога, болело сердце, и проспиртованный до основания Витька сорвался в пропасть. Его увезли на скорой в районную больницу, воткнули куда только можно тонкие шнуры, присоединили капельницу и стали ждать, когда он помрет. Витька лежал в реанимации и, как мог, боролся за жизнь. Витька был без сознания, но во снах все время работал. Колол за выпивку дрова, косил траву, выполнял массу других работ. Ругался, когда не ладилась работа и часто пил, отдыхая с дружбанами, пил самогон и закусывал перчиком.
- Знатно поет,- говорили сестры, ставя ему новую капельницу, - а ругается-то как в бреду! Такого мата мы еще не слышали. У матери за что-то прощения просит и плачет, болезный. Ох, не жилец он, не жилец!
* * *
Мать-старуха не могла купить дорогих лекарств для больного сыночка, не могла съездить в больницу. Ноги отказывались ходить, грузное оплывшее тело, высокое давление сделали старушку почти нетрудоспособной.
Витька валялся в коме вторую неделю, отощал и походил на мертвеца. Однажды ночью он пришел в себя. Очень хотелось есть, пить и писать. Витька оторвал от себя все шнуры, отсоединил капельницу, шатаясь вышел из реанимации в коридор, пописал в ведро и уселся на табуретку. Скудная лампочка едва горела, никого в помещении не было, врачи и санитарки спали. Глубокая августовская ночь смотрела на Витьку из окон, не помогая и не советуя, что делать дальше. Витька потерял сознание и свалился с табуретки на пол, задев ведро, которое загромыхало, откатилось и ударилось в стенку. Очнулся он на операционном столе. Услышал разговор врачей, узнал, что ему лечили легкие и сердце, удалили камни из печени и почек, и вырезали аппендицит.
- Больной пережил клиническую смерть, удивительно, как он остался жив,- сказал молоденький врач пожилому хирургу.
- Ой, - закричал он,- опять ему плохо! Да что же это такое!
А Витька второй раз оказался в наплывающей на него дурной темноте. Страх - немыслимый, жестокий сжал сердце. Передать его состояние никто бы не смог. Одно он только понял. Он где-то на земле.
- Опять клиническая смерть,- подумал он.- Где же я? Как страшно, черно, такой черноты не бывает...
Ужас продолжался. Витька закричал бесшумно, тоненько, сквозь стиснутые зубы, заряд электричества рванул его сердце, и он очнулся. Врачи и сестры суетились вокруг него. Хирург наклонился к Витьке и сказал:
- Может, жить будет.
И ушел из операционной. Врачи устали. Два часа спасали Витьку от повторной клинической смерти.
- Никаких святых, тоннеля и света я не видел,- думал Витька, когда пошел на поправку. - Выходит, это все враки писак разных. Клиническая смерть - это ужас, вот что это такое. А, может, только пьющие попадают в жуткий кошмар на том свете? Доктор, - охая и постанывая жаловался он молодому врачу, который его наблюдал.
Врач походил на мальчишку. Из шапочки торчал задорный вихор, ясные голубые глаза сочувственно смотрели на Витьку. Он купил для Витьки дорогое лекарство на свои кровные денежки, витамины, еду, а мама врача готовила для Витьки питательные куриные бульоны. Врач сам поил Витьку бульоном и убирал за ним утку. Санитаркам вечно некогда и никто им за больного Витьку не платил.
-Подумать только, пережил двойную клиническую смерть! - Удивлялся врач.- Такого, вроде бы, в медицинской практике еще не было! Скоро приедут журналисты и прославят нашу больницу на всю страну!
Врач сунул таблетку в раскрытую, почти беззубую Витькину пасть, дал ему воды запить лекарство и нежно погладил Витьку по желтому лбу.
- Доктор! - Витька вытаращил на доктора опухшие глаза.- Что же у меня за клинические смерти были? Как не у всех людей! Ужас, ужас, ужаснейший ужас... Вы и представить себе не можете!
- Расскажите, расскажите, что вы видели?
- Мрак я видел,- раздражился Виктор.- Чувствовал дикий страх. Вы все равно не поймете, это прожить надо, чтобы понять. И, вообще, я уже здоров. Нет ли у Вас спиртика в наличии? - Улыбнулся больной и умильно посмотрел на врача. Выпить хочется, никаких сил нет терпеть! И сигаретку бы! Хоть единую! Выпишите меня, умоляю прямо! Я домой хочу, борща хочу, хлебушка, что армяне пекут! Мать, небось, вся испереживалась! Хозяину работу не доделал... Хоть волком вой, так здесь надоело!
- Нет, дорогой, - усмехнулся нахальный врач-мальчишка.- Завтра тебя ожидает консилиум врачей. Из Брянска приедут с журналистами. Врачи тебя исследовать будут, а журналисты интервью брать. Прославишься, Виктор, на всю страну! Ясно?
- Да ну их к Богу в рай! - Закричал, не выдержав Витька.- Пошли они все в баню! Отпусти меня, ради Христа домой!
И ночью Витька сбежал из больницы. Как ему это удалось, никто понять не мог. Как он доехал до Серестка без копейки денег, в больничной пижаме, удивительно, но факт. Видно, русский человек существо особенное в этом мире. И удерет из больницы, если ему хочется самогончику, сигаретку и домашнего борща с душистым ломтем свежего хлеба. Да еще и перчика, чтобы самогончик закусить.
* * *
Витька, неожиданно для бабушки Ефросиньи Макаровны, возник на пороге ее хатки радостный и очень голодный в три часа дня.
Витька съел три тарелки борща, выловил кусочек мяса и долго его жевал, и батон хлеба умял. Расслабился.
Поскольку он, пока был трезвый, то обнаружил, что хатка-мазанка покосилась на один бок. В углу зияла большая дыра. Мелкие дыры, которые прогрызли крысы и мыши, шли по всему периметру хатки. Обмазка хатки отвалилась полностью. Черные брёвна смотрели на мир жалко и неприветливо. Полы прогнили. Хатка стояла с войны без фундамента. Окошки почти в землю вросли. Забора, вообще, не было. Печь дымила нещадно. Крыша протекла.
- Мама, переезжай в наш хороший дом. Что я там один, да один в трех комнатах с террасой! - Витька схватил мать в объятия. - Хватит тебе здеся мучиться! Здесь давно жить нельзя... Прости меня грешного. Я когда в запое, не ведаю что творю...
- Сынок, вспомни, как ты перебил банки с вареньем, огурцами и помидорами. Мои вещи на улицу выкинул. А банки, они больших трудов стоили... Я тебя боюсь. И меня прибить в пьяном виде можешь... Ты в запое буйный, просто страсть! А кто тебе обеды варить будет, хлебушек покупать? Пропадешь ты без меня, сынок... Лучше я уж тут свой век доживать буду. В войну в землянках жили, и ничего, живы остались, кого фашист не загубил.
Витька крякнул, похлопал мать по плечу. На другой день взялся за ремонт хатки. Фермер, у которого Витька перестилал крышу сарая, помог с материалом, вспомнив все прежние работы Витьки за самогон. Посмотрев на Витьку, которого шатало из стороны в сторону, усовестился. Предложил выпить, пока работники нагружали грузовик досками, кирпичами и прочим. Выпить Витька отказался.
- Сделаю ремонт, тогда и выпью. А за материал спасибо. Я отработаю, не сомневайся, дядька Семен. Замётано. Факт.
Преодолевая слабость, Витька с помощью дружков взялся за работу. За три недели хатка преобразилась внутри и снаружи. Нарубил дров матери на зиму, выстроил забор и собрал скудный урожай. Всё бы ничего, но внутри как будто кто то выл:
- Самогончика хочу, курить хочу! Сколько можно терпеть?!
Сын собрал свои манатки и инструмент в старую сумку и готовился отбыть в свое жилище.
- Сынок, грустно мне. Какой ты крепкий хозяин, когда не пьешь, прямо как батька твой, царство ему небесное! Наверное, смотрит на тебя с высоты и радуется. Я каждый день молюсь Николаю Чудотворцу, чтобы ты пить бросил. А тут сон видела. Пришел ко мне великий Николай Чудотворец в хату и сказал:
-Не тревожься, Ефросинья. За твою безгрешную жизнь тяжелую, помогу сыну. Не будет он пить и курить, обещаю.
И исчез.
* * *
Витька опустил глаза и отправился в родную хату, которая была выстроена на совесть покойным отцом и матерью. Когда Витьке шесть лет исполнилось, в хлеву проживала корова с теленком, несколько поросят, пяток овец в загородке, в курятнике - куры и другая птица имелась: гуси, индюк Мишка, индюшки с индюшатами, а также- кролики. Большое хозяйство держали отец с матерью, а теперь все постройки стали пустые. Витька вспомнил, как отец с матерью мечтали о жеребенке. Но в колхозе имелось конюшня с лошадками, сельчанам лошадь в хозяйстве не разрешалось содержать. Почему? Бог знает. Наверное, чтобы шибко не разбогатели. А теперь у многих есть лошади и пашут по старинке свои огороды плугом. А у кого лошади нет, нанимают лошадников за деньги, конечно, и за самогон. Самогон гнали почти в каждой хате. И так наловчились, что по качеству он был лучше водки, которую продавали в магазине. И сивухой не пах. "Вырви глаз", а не самогон.
Когда Витьке исполнилось восемнадцать лет, он уехал в Киев. От армии сбежал, хотя отец не одобрил его решения. И мать плакала. В Киеве он быстро женился на Татьяне, девушке-украинке. Она забеременела от Витьки еще до свадьбы и родила ему близнецов. Тогда Витька красавцем был. Высокий с широченными плечами, светлыми густыми кудрями, с правильными чертами лица, с озорными карими глазами. Татьяна была ему подстать. Хорошенькая, веселая, любила Витьку без памяти. Черноволосая, с густой косой ниже талии. Вот только росточком не вышла. Маленькие ручки и ножки, ниже Витьки на голову, но работящая, и поперек слова не скажет. А через шесть лет развелась с Витькой, выгнала его из дома за пьянку и осталась одна с двумя мальчишками.
Два года назад от старого друга Витька письмо получил из Киева. Друг писал, что Танька живет одна, сыновья выросли, работают прорабами на стройке, не пьют, мать уважают, женились и Витька теперь дед. Родился у одного из сыновей мальчик, назвали Иваном. А мать, прочитав письмо, плакала втихомолку, охала и молилась. Витька от тоски напился до безобразия. Вот тогда и банки переколотил, и мать из дома выгнал.
Понуро он добрел до своего дома. На лавочке, ожидая его, сидели друзья-приятели. Перед ними на столе стояла "богатая" закусь и трехлитровая банка с самогоном. Закусь состояла из буханки черного хлеба, нарезанного большими ломтями, картошки, еще теплой, в мундире, колбаски вареной, двух банок рыбных консервов в томате, соленых и свежих огурцов и помидорчиков. Очищенная большая луковица и красный перчик находились в центре стола. Перчик у Витьки в огороде нарвали. "Богатая" закусь - ничего не скажешь.
- Тащи стаканы, "Перчик"! Выпьем за твое здоровье! - Загоготали, мужики. - Три недели тебя дожидались. Бабка Ефросинья с самогоном к тебе не допускала, пока ремонт шел. С вилами у входа в дом стояла и грозилась самогон в помойку вылить. А мы что? Мы с понятием. Тебе помогли и сами не пили. Ну вот, дождались, наконец. Скучали без тебя, "Перчик"! Волновались, что помрешь. Уж очень ты плох был, выглядел, как покойник. А ты смерть обманул. Молодец!
Витька принес стаканы и кружки, поставил на стол. Когда-то отец стол смастерил и Витьку учил столярничать. Заставил столешницу сделать. Ту столешницу в печке спалили, Витька рыдал, что столешница не удалась. Но отец строго сказал:
- Мужикам плакать не положено ( а "мужику"-то было всего 10 лет). Научишься всему что я умею со временем. Меня отец учил, и я тебя выучу. Не сомневайся, сынок. И потер ногу, прошитую осколком на войне. Как же любили Витьку отец и мать! А он чем отплатил им за любовь? Отец не пил. Только по праздникам позволял себе выпить несколько рюмок водки. Не пили тогда мужики и бабы столь свирепо, как сейчас. И в городах поют. Эх, спилась Россия-матушка! И дети хилыми рождаются, да уродами.
А как он начал пить? Работал бригадиром на стройке. Начальство его отмечало. Одних грамот получил за работу целый вагон. Мать их до сих пор хранит. Премии были капельные, не премии, а позор! А семью с близнецами кормить надо было, одевать, мебелишку прикупить, Таньке одежду, да и себе самому, а то износился весь напрочь.
Вот и стал калымить у людей. Ремонтировать квартиры, починять что-либо и прочее. А работодатели всегда, то водочку, то коньячок поднесут, и деньги хорошие за работу платили. И с дружками повадился Витька в ресторанах денежки пропивать, да проедать.
- Вот и скурвился, идиот,- ругал себя Витька, но не смог оторвать взгляда от банки с самогоном.- Дошабашился, дрянь этакая! Эх, была, не была!
Витька взял стакан самогона и опрокинул его в себя на одном дыхании. И вдруг его скрючило так, что в глазах потемнело. Насилу отбежал в сторону и блеванул в кусты на глазах у изумленных приятелей. И упал, как подкошенный. Темнота навалилось на него, как тогда в больнице. Витьку подняли, занесли в дом. Хмурые мужики осторожно положили Витьку на лежанку и закрыли за собой дверь. Ушли, одного оставили. Отправились за стол, крякнули, выпили. Не пропадать же добру!
- Ничего, братки! Оклемается Перчик, давно не пил, вот, и блеванул,- сказал Васька, лучший Витькин друг, почесывая черную бороду.
Был Васька волосат, громаден и на расправу с плохими людьми спор. За это и прозвали его "Лешим". А Витька лежал и плакал в жуткой темноте и вдруг, услышал небывалый странный голос. Голос грохотал у него в голове, эхом отдавался в ушах:
- Пить и курить не будешь более, Виктор. Выбрал я тебя для добрых дел. Радуйся! Сердцем ты чист, молитвы твоей матери услышаны.
- А вы, кто? Николай Угодник Чудотворец? -Спросил Витька в забытьи.
- Да, как хочешь называй, хоть Богом! - Загрохотал, засмеялся Голос.
- Если еще раз выпьешь или закуришь, опять будет безумный страх и ужас, которые ты еще не испытал. То, что ты испытал в клинической смерти - это ерунда по сравнению с тем, что тебя ожидает. Умрёшь, а душа вечно будет страдать в диких муках. Понял?
- Понял, прошептал Витька. Не буду пить и курить, обещаю тебе, кем бы ты ни был. - И упал в сон, как провалился куда-то. Витька с того дня не пил и не курил. Было трудно, организм требовал спиртного и курева, его ломало, он стонал, иногда ему хотелось удавиться, но он держался. Дружки хмурились, но смотрели на Витьку с уважением. Крестьяне удивлялись и ждали, когда Витька сорвется. Выручала работа. Витька два месяца работал у дядьки Семёна, получил расчет, отнес деньги матери и нанялся на работу к куркулю "Панасонику". Отработал на него четыре месяца, спал на нарах в сарае вместе с рабочими алкоголиками. Витька поправился, окреп. Хозяин поставил его во главе алкогольный братвы и очень удивлялся, что Витька бросил пить. Хозяин на еду и самогон не скупился, но денег за работу не платил. О его скупости ходили легенды на селе. Ощутимо похолодало. Январь вступил в свои права. Выпал снег. Когда закончилась стройка терраски вокруг второго этажа и нового хлева, Витька пришел к хозяину за расчетом. У хозяина отвисла челюсть от такого хамства.
- Какой расчет?! Какие деньги?! -Завопил он в ярости надувая щеки. Лысина и лицо побагровели.
- Спокойно! - Витька подал хозяину воды.- А то инфаркт или паралич хватит! Знаешь, сколько теперь лечение стоит?
- Ты вот без денег вылечился, как конь бегаешь...
- Меня доктор спас, молодой такой, умный, не жадный. За свои кровные денежки лекарства дорогие для меня покупал, его мать куриные бульоны для меня варила... Доктор за мной, как клуша за цыплятами ухаживал. И вылечил, на ноги поставил. Я у него в долгу. А долги отдавать надо, так меня отец учил. Вот ты мне должен за работу шестнадцать тысяч. Это совсем немного - по четыре тысячи за месяц. Знаешь, сколько теперь за работу в Москве платят? Деньги-то нынче подешевели. Пойдешь в магазин, пятьсот отдашь и смотреть не на что.
- Мы не в Москве! - Хозяин треснул рукой по столу так, что ваза с цветами из оранжереи опрокинулась. - Машка! Коза драная! - Заорал он. - Убери стол!
Прибежала Марья, жена хозяина, торопливо вытерла мокрый стол, стараясь повернуться так, чтобы Витька не увидел здоровенный синий фингал под правым глазом.
- Ай, ай, ай!- Витька с упреком взглянула на "Панасоника". Жену, значит, бьешь? Она пашет, как проклятая, добрая, работящая. Красивая у тебя жена. Опять же, дети смотрят. Кого растишь? Такого же, как ты, изверг!
- Не твое дело мне указывать, как жену учить; очень ты умным стал, "Перчик"!
- Дураком никогда и не был. А вот тебя за битье жены и в тюрягу засадить можно. Читай Уголовный кодекс, "учитель" сраный! А также за то, что денег рабочим не платишь и за многое другое. Жулик ты, вор, на чужом горбу жизнь свою строишь. Чеченцы так со своими рабами обращаются. А ты русский человек, в церковь ходишь. Совести совсем не стало, каторжник недоделанный? Недаром тебя "Панасоником" прозвали. Очень ты эту фирму уважаешь и себя, конечно. Больше никого.
- За каторжника ответишь! Вон из моего дома! - Последовал отборный мат, хозяин двинулся на Витьку, хотел его ударить, но Витька так двинула ему под дых, что хозяин упал в кресло и долго не мог отдышаться.
- Забыл, как мы в одном классе учились? Ты же был нормальным пацаном, мы же дружили. Забыл? А теперь на дармовом труде разбогател, брюхо отрастил, на всех лаешься, как собака. Не стыдно? Ожмотился вконец. Средний класс, как же! Знаешь ли, что односельчане тебя поджечь хотят? И подожгут, никакая полиция не поможет! Ненавидят тебя, оглоеда, проучить хотят по-своему, по-деревенски, им закон не указ, понял?
- Как это поджечь? - Тонким голосом спросил бывший одноклассник. - Ты, Витька, ври, да не завирайся...
- Не вру я , Матвей! Уже и керосин заготовили, жди завтра гостей в три часа ночи. Эвакуируй жену и детей и сам сбеги куда хочешь, чтобы не сгореть. Какая кликуха у тебя смешная! "Панасоник"! Ты всякие прибамбасы закупаешь только у этой фирмы. "Панасоник" и есть.
- Витька, будь другом! Матвей Панасоник побледнел, дышал хрипло, схватился за голову. - Ты теперь у пацанов - авторитет. Отведи беду, как друга прошу! Знаю, что милиция - полиция не поможет, если народ озверел, на меня своего кормильца руку поднял! Революция, факт! Поговори с ребятами. Откупного дам, не пожалею денег и продуктов. Опять же, самогон поставлю, у меня его бочка заготовлена. Стол богатый организую к субботе. А, Витька! Помоги, Христом Богом прошу! А денег я тебе за работу даю. Сейчас. Вот! Вот твои шестнадцать тысяч. Заработал, не спорю. - Матвей вынул из кармана объемных штанов кошелек, долго считал деньги, протянул Витьке и замер.
- Сотни не хватает, - сказал Витька, пересчитав деньги. - Гони сотню, жмот недорезанный!
Дрожащей рукой Матвей протянул ему сотню.
- Поможешь? А, Вить?
- Помогу, - сказал Витька. - Но у меня условия есть.
- Говори свои условия. Все выполню, что скажешь...
- Во-первых, жену перестань бить. Побьешь потихоньку, мне сразу доложат, усек?
- Ладно. Согласен.
Витька загнул второй палец.
- Всем работникам, а их у тебя двадцать пять, по три тысячи за работу выплатишь за каждый месяц работы. Усек?
- Ты меня разорить хочешь? Помножь 25 на 3 и еще на 4, заволновался хозяин.
- Какие деньжищи! Ужас один!
- Какой там ужас, у тебя в банке сколько денег лежит? Не помнишь? А я знаю.
- Откуда?
- От верблюда.
Не мог же Витька сказать "Панасонику", что ночью услышал прежний голос, который ему и про пожар сказал и про то, сколько денег в банке у хозяина лежит. Еще он велел ему ехать в городок, помыться в бане, побриться, постричься, а также купить себе обновы. И магазин указал, и перечислил что купить: костюм, несколько рубах, трусов, маек, носков, а также куртку теплую, шапку, сапоги зимние, полотенце, мыло и прибор бритвенный. А также приказал наняться на работу к " Зеку-армянину". Тот стройку затеял нового большого завода.
- Поработай у него полгода, далее скажу, что делать и как быть. Молодец, что не пьешь и не куришь. Поправляй здоровье. - И отключился.
Витьку продал мороз по коже. Он потом всю ночь не спал, ворочался с боку на бок. А утром отправился к хозяину за расчетом.
- Вить, А Вить! Ну, выплачу я рабочим денег, а что толку? Пропьют же, сволочи. Без пользы для меня и для себя ...
- Пожалуй, ты прав,- Витька почесал макушку.
- Значит так! Купишь им на эти деньги недорогую зимнюю одежонку, чтобы не мерзли: телогрейки, порты теплые, рубашки, сапоги с носками, шапки-ушанки. На каждого по 12000 истратишь. Печка в сарае никуда не годится. Дымит. Исправь печь и топи исправно, чтобы люди не мерзли. Баню им организуй раз в неделю. Воняет от рабочих, стоять рядом нельзя. У кого вши - вылечишь, фельдшериху нашу подключи. Старую одежду, сожги и сарай утепли. Тебе же лучше будет. Производительность возрастет. И сельчане одобрят заботу.
- Усек. Все выполню. Не сомневайся.
- Отчет мне представишь с чеками. Проверять тебя надо, Матвей.
- Надо проверять, Вить, согласен. Деньги у меня есть, а вот жадность одолела, себя прям не узнаю. Все мне мало, все мало, ночами не сплю, сердце барахлить стало. Батюшка в церкви мне выговор сделал. Сказал, что Нечистая сила меня одолела. Но я изменюсь, Вить, зуб даю! Переступлю через себя... - И Матвей прослезился.
- Не очень я тебе верю, Матвей. Постарайся. Может, ты изменишься, хоть немного. Это будет твой подарок семье, людям и Господу нашему. А теперь мы поступим так: зови всех на выпивон. Особенно, Кольку Капатаху, Ваську, дружка моего, Тольку Цыганка и их друзей-приятелей с женами. Человек сто наберется. И пожара не будет, обещаю. Я с ними поговорю, прямо сегодня. К субботе, чтобы стол был готов. И рабочие одеты, обуты, в бане к субботе помылись. Нары почини, одеяла теплые купи, матрасы сеном свежим набей, рабочие болеть меньше будут, тебе же польза и за траты не переживай. Господь воздаст, не сумлевайся. Все понял?
- Все понял. Спасибо, Витька. Приходи в гости. Не обижу.
На этом давние друзья расстались. Витька поговорил с Васькой и село загудело в ожидании праздника на "халяву". А Витька сел в раздолбанный автобус и отправился в городок. В кармане лежали паспорт и куча старых грамот, которые отдала мать. Слезно просила не терять, пришила ему карман внутри ободранный куртки и перекрестила на дорогу.
* * *
Витька с наслаждением попарился в бане, постригся, хотя стричь было почти нечего на полулысой голове, попросил ножницы и остриг ногти на руках и ногах.
- А то какие-то когти выросли, как у зверюги какой.
После этого его побрили, полили одеколоном и содрали с него, по его понятиям, бешеные деньги. Затем он отправился в магазин, который указал ему Голос, покупать обновы и обнаружил, что там продавали вещи на вес. Еще больше удивился он, что неплохая, слегка поношенная легкая и теплая куртка неброского цвета, обошлась ему всего за восемнадцать рублей.
Полностью обновлённый, сбросив с себя старые лохмотья, которые он потом запихнул в урну, одетый в приличный серый костюм, из-под которого выглядывала белая рубашка, обулся в теплые сапоги. Сапоги он сначала обул на босые ноги, но вспомнив Голос, подкупил себе бельишко на смену и несколько пар теплых носков. Пришлось снова раздеться, под рубашку надеть майку, под брюки - трусы, на ноги - носки. Надев на себя куртку, шапку-ушанку из меха кролика, нарядный шарф, укутавший шею, ибо мороз на улице был нешуточный, Витька сам себя не узнал, посмотрев на обновки в зеркало. И на все про все ушло полторы тысячи рублей.
- Вот где работяг одевать надо, -подумал Витька,- Пусть Матвей здеся своих рабочих одевает. Люкс прямо, а не магазин.
Затем он сел в местный автобус и поехал наниматься на работу к хозяину завода " Зеку-армянину".
"Зека- армянина" боялись все чиновники городка. Никто не брал у него взяток, некоторые попробовали, но сразу оказались за решеткой. "Зек-армянин" строил дороги, восстановил городской парк и старую красивую церковь отреставрировал, привел в цивилизованный вид рынок. Мэр ему кланялся и был на посылках. Многие старые дома снесли и построили новые, а у местных подбородки отвисли, когда на улице городка и парка появились современные туалеты, в которых сидели старушки и учили, как надо за собой сливать воду. Надо сказать, что, когда "Зек-армянин" появился в городке лет шесть назад, прежде всего он построил канализацию, который раньше отродясь не было. За время его правления городок преобразился. Жители получили работу, наркоманы, цыгане и хулиганы поутихли, а наркодельцы разбежались кто куда. На улицах появились фонари, оживилась торговля, местный бюджет пополнился деньгами от налогов. Старый мэр, вор и мерзавец, сел в тюрьму. А новый дружил с "Зеком-армянином", слушался его во всем, ибо "Зек-Армянин" не скупился на благотворительность, любил детей, ненавидел пьяниц, дебоширов и воров. Говорили, что несколько раз его пытались убить, но слава Богу, обошлось, его хорошо охраняли, и он пока здравствовал на радость простым жителям городка и пользовался уважением народа. Однажды, приехал губернатор, прилюдно целовал "Зека-армянина", сказал что такого городка в Брянской области пока нет. Наехали телевизионщики из Брянска, сняли фильм о городке и показывали его везде, где только телевизоры имелись. "Зек-армянин" прославился на всю Брянскую область и даже за ее пределами. Губернаторы соседних областей приезжали в гости к "Зеку-армянину" за опытом работы и слезно молили приехать к ним навести порядок, ибо местные новые русские были жмотами, благотворительность "в гробу видали" и доставляли много хлопот.
Обо всем этом рассказал Витьке разговорчивый дедуля, сидевший рядом с ним в автобусе, а также поведал о том, что рабочие, строившие новый завод, живут в одноэтажных домиках, имеется столовая, где кормят недорого и вкусно, а также имеется баня и чистые туалеты. Рабочие довольны и зарплата хорошая. Витька не поверил, а когда приехал на место, отправился на разведку. Он заглянул в один из домиков, полюбовался на нары, застеленные чистым бельем с шерстяными одеялами. Пахло хорошо, топилась печь, а у порога его облаяла симпатичная собачонка, а в домике его встретили две пушистые серые кошки.
- Не условия, а рай! - подумал Витька. - Пообщался в со сторожем, который указал куда надо идти наниматься на работу.
* * *
Начальник отдела кадров Витьке понравился. Он сидел за огромным столом, заваленный бумагами и весело смотрел на Витьку внимательными маленькими черными глазками. Он был какой-то уютный, толстый. На добродушном лице сияли золотые очки.
- Давайте знакомиться, Вас как зовут? Паспорт есть? Трудовая книжка?
- Виктор Емельянович Полуянов я.
- Ну-с, и где Вы раньше работали? -Спросил начальник отдела кадров, принимая из рук Витьки паспорт и целую кучу похвальных старых грамот.
- Трудовая книжка была, но где-то затерялась. Но я Вам все расскажу, как на духу. Врать, не приучен. Витька вспотел, снял шапку-ушанку и расстегнул куртку.
-Родился в Серестке. В восемнадцать лет уехал в Киев, работал на стройке за квартиру. За хорошую работу назначили старшим бригадиром. Похвальными грамотами хоть хату оклеивай. Женился, родилось двое сыновей близняшек. Денег не хватало. Стал шабашить и спился. Жена развелась со мной, из квартиры выгнала. Приехал я в Сересток на свою родину, работал пастухом, пил немерено, работал у крестьян, кем придется. Говорили, что я мастер на все руки. Виктор вытянул ладони и показал начальнику громадные ручищи с мозолями. Однако, платили мало, в основном, самогоном. Прозвали меня на селе " Перчиком". Потому, что самогон любил закусывать красным жгучим перцем.
Витька засмеялся и попросил воды. Начальник налил минералку с газом в стакан и подал Витьке.
- Знатная водица,- Витька облизнулся. - Давно такой не пил. Вкусная и в нос шибает...
- Однако, далее... - Поторопил его начальник.
- Далее... Мать убивалась, что я пью, молила Николая Чудотворца, чтобы я не пил. Я попал в больницу, пережил две клинические смерти и бросил пить и курить. Стал работать на наших куркулей. С трудом вырвал деньги за работу у Митьки Панасоника. Целых шестнадцать тысяч за четыре месяца каторжного труда. - Похвастался Витька. - Бригадиром был.
- Вот как!-удивился начальник отдела кадров.
- Да. После клинической смерти возникла у меня стойкая аллергия на спиртное и курево. Так что не сумлевайтесь, я теперь нормальный человек и работник. Я сегодня помылся в бане, побрился, постригся и нашел магазин, где продается одежда на вес. Не магазин, а подарок для таких, как я. Полторы тысячи - за все. А старые обноски я выбросил. - Витька вскочил, покрутился перед начальником и снял с себя куртку. - Какой кайф, видите? У меня даже носки есть.
Витька нагнулся и стал стаскивать сапог, чтобы показать носок.
- Не надо, я Вам верю... - Торопливо сказал начальник и снова налил Витьке в стакан минералку.- А что Вы строили у Вашего "Панасоника"?
- Мы построили хлев и терраску вокруг второго этажа. Вы не представляете, с каким трудом я выдрал у этого жмота свои шестнадцать тысяч! Я дал ему кулаком "под дых", а кулаки у меня - во!
Витька показал кулаки. Они так впечатлили начальника, что он невольно отодвинулся от Витьки подальше.
- Уважаемый Виктор Емельянович, а кем вы хотите у нас работать? Начальник встал и представился - Меня зовут Соломон Иосифович.
И протянул Витьке руку. Витька остолбенел. Давно ему руки не предлагал никто при знакомстве. Он нежно пожал пухлую руку начальника, боясь ее повредить своей ручищей.
- Я бы хотел рабочим работать на стройке нового завода... Да вот только жить негде...
- Это не вопрос. Рабочие нам нужны, особенно непьющие и некурящие... В одном из домиков Вас ждут свободные нары. Согласны ли Вы подписать трудовое соглашение на месячный испытательный срок? А если Вы нам подойдете, останетесь работать сколько захотите. Согласны?
- Согласен. Давайте Ваше трудовое соглашение. Мне некогда. Боюсь опоздать на автобус в Сересток.
И Витька подписал бумагу не читая, не интересуясь сколько ему будут платить.
- Можно ли приступить к работе завтра?
- Можно и нужно, уважаемый. К девяти утра приезжайте и зайдите ко мне.
Когда Витька ушел, Иосиф Соломонович почесал себе подбородок и рассмеялся.
- Забавный человек Виктор Емельянович Полуянов, такого я еще не встречал. - Подумал он. Позвонил и попросил себе чаю.- Надо про него Абраму Михайловичу рассказать...
* * *
- Приятный и добрый человек, начальник отдела кадров, - думал Витька. - Руку мне пожал, за друга, прямо, принял. Ничего, что еврей. Они умные и без хамства живут. Хотя многие обрусели и почище русских безобразничают. Вот, этот, как его, Березовский, например. Сподобился я уважения к себе. А все потому, что пить бросил. - Рассуждал Витька, трясясь в стареньком автобусе, который с трудом преодолевал засыпанную снегом дорогу в Сересток.
Пьянка прошла на ура. Ребята поклялись не поджигать Матвея Панасоника, доброго хозяина. Набралось человек сто вместе с рабочими. Наелись так, что многим пришлось порты расстегнуть. Но пили "по понятиям", Как Витька велел.
- И, чтобы драк не было! - Орал Витька на односельчан и грозил кулачищем. Больше всех опьянел "Панасоник". Он плакал и каялся в грехах. Гремела музыка. Гости и хозяева пустились в пляс. Потом хозяин упал и захрапел. Его унесли в опочивальню. И веселье продолжалось до утра. Витька устал. Он с трудом добрался до дома, разделся, развесил обновы на стулья и заснул голый на кровати, не подозревая, что больше никогда не вернется в свой дом.
* * *
Проработав месяц на "стройке века", как шутя, называл стройку завода Абрам Михайлович, он же "Зек-армянин", Витька, волнуясь, переступил кабинет начальника отдела кадров. Волновался он зря. Его повысили и назначили бригадиром. В бригаде трудились тридцать человек рабочих.
- Теперь на тебе большая ответственность, - сказал Соломон.- Ты отвечаешь не только за качество работ своей бригады, но и за поведение своих рабочих, когда они отдыхают.
- Понятно. Спасибо за доверие. Думаю, что справлюсь, не сумлевайтесь! - Разулыбался Витька и попросил воды.
Он не знал, что накануне два старых друга Соломон и "Зек-армянин" вели занимательный разговор о Викторе Полуянове.
- Итак, - Соломон допил кофе, - этот мужик по прозвищу "Перчик", рассказал о себе всю правду. Я приказал начальнику охраны узнать о Полуянове, как можно больше. Не привлекался, не сидел в тюрьме, имеет авторитет среди крестьян, действительно, "мастер на все руки". Спас от пожара Матвея Панасоника, получил за работу от этого сквалыге свои шестнадцать тысяч. Мало того, выставил свои условия: не бить жену, обустроить быт рабочим. Кроме того, наши рабочие его уважают, относятся к нему хорошо. Он практически работал бригадиром месяц, во всем заменяет лентяя Леньку Пашина. Умудрился ни с кем не поссориться, даже с Ленькой. Учил неумельцев спокойно и даже весело. Везде успевал. Так что Пашина мы переводим в рабочие, а на его место ставим Виктора. Ты согласен?
- Вполне. Виктор мне нравится. Ты говорил, он пережил две клинические смерти? Поразительно! Я слыхал, после клинической смерти характер и привычки человека меняются. Даже какой-то необъяснимый дар предвидения появляется... Может, поэтому он пить бросил?
- Кто его знает? Может, поэтому...
- Знаешь, Абрам, - Соломон засмеялся. - Виктор добряк, абсолютно честен, радовался зарплате, как ребенок игрушке. И половину денег перечислил матери. Вся Бригада ходила вместе с ним в магазин, купили ему свитер и пуловер, а также галстук жуткой расцветки. Я видел этот галстук. Он радовался, как ребенок жуткому галстуку так, что хотелось погладить его по голове. Потом, помчался в больницу, где его лечили, купил сестрам и санитаркам конфеты, торт, а врачу, который его лечил, отдал деньги за лекарства.
- Доктор покупал ему лекарства?
- Покупал на свои денежки. Вытащил Витьку, можно сказать, с того света, поил его куриными бульонами. Сам знаешь, операцию можно сделать прекрасно, а вот уход после операции еще важнее. Доктор, молоденький парнишка, поступивший на работу в больницу, сразу после института, так поразился, что ему Виктор вернул деньги, что побежал в ординаторскую и принес в мензурке разбавленный спирт. Еще больше поразился тому, что Виктор не пьет и не курит. Он выпил спиртное сам, пожелав бывшему больному всех благ и здоровья. Потом Полуянова санитарки, сестры и врачи проводили к выходу, усадили в машину скорой помощи и Виктор приехал в наш городок, переполошив сторожа. Сторож испугался, что кто-то серьезно заболел. Потом они со сторожем пили чай с конфетами и Виктор рассказал, как он отдавал долги врачам и сестрам, а сторож рассказал мне все о его подвигах.
- Да, - задумчиво сказал "Зек-армянин". - Светлый человек наш Полуянов. Таких теперь не стало. Думаю, он нас еще удивит, чует мое сердце.
На этом они закончили разговор о Викторе и переключились на насущные дела.
* * *
Наступила весна. Однажды, секретарша Абрама Михайловича вошла прямо в кабинет и доложила, что в приемную ворвался Виктор Полуянов и требует, чтобы его срочно принял шеф.
- Вопрос жизни и смерти! Кричал так, что у меня уши заложило. - Секретарша засмеялась.- Вы примите его?
- Ну, если вопрос жизни и смерти... Приму. Через 5 минут мне надо выехать в банк. Вот, 5 минут ему и дадим на разговор. Зови Полуянова.
Витька влетел в кабинет, кинулся к изумленному Абраму Михайловичу и прокричал:
- Вам нельзя никуда ехать сейчас! Ни в коем случае!
Витька походил на умалишенного, волоски на полулысой голове стояли дыбом, руки дрожали.
- Слава Богу, я не опоздал...- Виктор вытер платком лоб. - Под вашей машиной взрывчатка, напротив в доме сидит снайпер на третьем этаже. А главный инженер пялится из окна, вон он стоит, штору отодвинул, мерзавец... Ждет, вражина, когда вы взорветесь вместе с шофером, а снайпер Вас прикончит, если Вы успеете выпрыгнуть...
Виктор отпустил руки "Зека-армянина", рухнул в кресло и попросил воды.
- Ты, случайно, не сошел с ума? -Спокойно спросил шеф. - Может ты детективов начитался?
- Какие там детективы?! В жизни случаются случаи почище всяких детективов. Срочно вызывайте начальника охраны, ловите киллера, арестуйте главного инженера немедленно. А то удерет! Он игрок, это все знают. Проиграл ваши деньги в казино, на которые должен был закупить оборудование для завода. Руководит операцией бывший уголовник по кличке "Кот". Вы с ним знакомы. Он сейчас в Брянске, хочет купить Ваш завод по бросовой цене и на Ваше место определить своего племянника, недоумка и шалопая.
- Откуда такие сведения? - Поразился Абрам Михайлович.
- Потом расскажу. А сейчас, действуйте, пока киллер на месте и главный инженер не сбежал. Вызывайте саперов, пес Вас возьми!
В кабинет вошла секретарша Оленька.
- Абрам Михайлович! Уже не пять, а десять минут прошло... - Оглядев шефа и Полуянова испуганно спросила:
- Что случилось?
- Немедленно ко мне майора полиции Кобзева и начальника охраны! Быстро!
- Есть! - И Оленька выбежала вон.
- Ну, Полуянов! Если ты мне лапшу на уши повесил, я тебя уничтожу, браток!
Но Витька и ухом не повел, только улыбнулся, налил себе минеральной водички с удовольствием выпил. Пришел и не спеша сел в кресло начальника охраны, громадный мужик с бычьей шеей. Вздохнув, спросил:
- Что случилось, шеф? Землетрясение, обвал или убили кого?
- Вызывай саперов, козел!- Заорал Витька.- Лови киллера! Он на третьем этаже. Напротив в доме. Разуй глаза, подонок. Как же ты не просек, что шефа убить хотят!- Витька подскочил к начальнику охраны, и врезала ему по скуле кулачищем. Степка Полоумный, как звали его рабочие, зарычал и схватил Витьку за воротник.
- Да я сейчас тебя по стенке размажу!
- Размазал один такой! Под машиной взрывчатка, козел! Саперов вызывай, Степка! Того гляди рванет!
- Тихо! Без паники. Вызывай саперов, Степан! - Абрам Михайлович закурил сигарету. - Действуй, я сказал.
Степан сорвался с места и исчез.
- Однако, ты смел, Виктор! Надо же Степке фингал поставил. Он злопамятный, тебя не простит. А со Степкой ссориться опасно. Нажил себе врага на всю жизнь.
- Ну и пусть! Главное, надо Вас спасти.- Витька умильно глянул на шефа.- На Вас все жители городка молятся и рабочие довольны. А я уж как доволен! Живу, как царь, ей богу! Такую зарплату сроду не получал! Живу в тепле, питание офигительное, баня, опять же, телевизор в комнате отдыха и перерыв на чай в одиннадцать часов! И ребята в бригаде хорошие, люди с понятием. Потому что вы пьяниц и воров на работу не возьмете. И Соломон у Вас умница, вежливый, людей насквозь видит, даром, что еврей, а человек замечательный! Я таких начальников и не встречал в своей жизни.
- Выкладывай, откуда ты все знаешь. И не ври, договорились?
- Я сроду не врал. - Витька опустил глаза.
Ну, не мог же он сказать, что когда был на работе, услышал неожиданно Голос, который объяснил ему ситуацию и велел срочно бежать к шефу. И напомнил, чтобы про него никому ничего не говорил. Витька прокашлялся, закатил глаза кверху и начал рассказывать.
- Рабочие давно говорят. Главный инженер из банка деньги получил, а оборудования до сих пор нет. Он - вор и игрок. Из казино не вылазит. Это все знают. И с "Котом" в сговоре. Заместитель Степки Полоумного Володька, своих ребят оповестил, что сегодня полицию вызвать хочет, чтобы главного инженера арестовать, ибо улик у него полно. К Вам с докладом явится. А Степка Полоумный - дурак, много о себе понимает, орёт, кулаками машет, а толку от него - ноль. Всю работу по охране на Володьку скинул, а премию за работу себе в карман кладет. Ребятам и Володьке фигу с маслом... Его никто не уважает, рабочие уже хотели к Вам идти и Соломону с протестом. Потому, что орущих не терпят. Если бы по делу орал, другое отношение, а то орёт, лишь бы показать какой он крутой. А про главного инженера мне Васька охранник рассказал, мы с ним дружим. Парень хороший из нашего села родом. Молчать велел до поры, пока арест не произойдет. И "Кот", когда вы в командировке были к главному инженеру приезжал, их в ресторане вместе видели. От людей не скроешься, в нашем городке. У меня глаз острый, не глаз, а алмаз! Я ночью вышел воздухом подышать - не спалось, у нас Димка храпит - стены дрожат. Я заметил мужика, он суетился у Вашей машины, а потом с фонарем полез к днищу, что-то прикрепил. Хотел к мужику подойти, а он тут же смылся. А Вас решил не будить до утра. Вы же ночью машину не потребуете. А сейчас, когда бежал к Вам оглянулся и в доме напротив заметил отблеск, солнышко так и полыхнуло!
- Глаз, говоришь, алмаз,- проворчал шеф, хотел еще что-то сказать, но не успел. Машина взорвалась так, что стекла повылетали из ближайших домов из конторы.
Витька повалил "Зека-армянина" на пол и закрыл его своим телом. Стены тряслись, обвалилась штукатурка, закричала перепуганная Оленька и завыла сирена.
- Видно, саперы ещё не приехали. - Витька поднял шефа и осторожно освободил его от осколков стекла.
Витьке осколками поранило лоб и руку. Прибежала Оленька, убедилась, что шеф не пострадал, запричитала и увела пораненного Витьку лечить. Вытащила пинцетом осколки, залила ранки йодом и заклеила пластырем.
- О, Господи! - Заорал Витька.- Жив ли шофер? Забыли мы про него, несчастного!
Как выяснилось позднее, шофер маялся с утра животом, поел что-то несвежее, вот его и прихватило. Выскочил он из машины до взрыва и рванул в туалет. А когда взрыв случился, с испугу в штаны и наложил. Снял штаны и трусы, и в одной майке помчался в душ. Там его и нашли сердечного. Все ржали до упаду, но радовались, что Петька жив остался.
Володька с ребятами поймали киллера. Он оказался молодым, неопытным парнем. Главного инженера и киллера майор Кобзев арестовал и увез в Брянск для допроса.
Шеф приказал Виктору завтра явиться к нему на прием для важного разговора.
- К девяти утра,- добавил он.
- Иди, дружок... - Абрам Михайлович ласково тронул Витьку за плечо. - Мне надо остаться одному и все хорошенько обдумать. До завтра.
И Витька, радостный, что все обошлось, направился на свое рабочее место. Никто, конечно, не работал. Народ и рабочие бежали к административному корпусу. Витьку обступили, стали спрашивать, что да как. Насилу он вырвался, махнул рукой, пошел в свой коттеджик и завалился на нары. Незаметно уснул и спал остаток дня и всю ночь. Никто его не тревожил. Вот только во сне услышал Голос:
- Молодец, Витька! Так держать!
* * *
Утром Витька без десяти минут девять уже сидел в приемной. Ровно в девять появился Абрам Михайлович и пригласил Виктора в кабинет. Сказал Оленьке:
- Принеси кофе, голубушка.
Поднос с кофе, пирожными и конфетами воодушевил Витьку. Он любил сладкое. Нечасто он лакомился пирожными и конфетами. Он и вкуса их почти не помнил.
- Угощайся. - Шеф подвинул поднос Витьке, и они взяли по чашечке душистого кофе.
Витька осторожно поднес пирожное ко рту и проглотил его, не жуя. Горячий кофе обжег Витьке глотку, но он и виду не подал. Кофе Витька тоже давно не пил. Он предпочитал воду, особенно минеральную с газом.
- А кофе - это не для меня, - рассуждал Витька.- Баловство одно. И стоит дорого и горько... Как его богатые пьют не понимаю.
Абрам Михайлович отставил чашечку кофе и улыбнулся Витьке.
- Ешь пирожные и конфеты, не стесняйся, дорогой. Я вижу ты о сладком соскучился. За то, что ты меня от смерти спас, награда тебе положена, Виктор Полуянов. Сколько хочешь денег, Виктор? Я тебе квартиру куплю в Брянске со всеми удобствами. В Брянске тоже мой завод строится. Доложили мне, что там непорядок. Кого туда для наведения порядка послать? Людей честных, которым можно доверять, сейчас почти нет все норовят свой карман набить. Воры и взяточники одолели. Назначу тебя главным инженером стройки. И вот что, зубы тебе новые необходимы. Вылечи рот и протезы вставь. А то, что это за главный инженер без зубов?
И шеф обнял Витьку и засмеялся. Витька испугался и побледнел.
- Да что вы, Абрам Михайлович! Какой из меня главный инженер?! Я, конечно, чертежи читать умею, но люблю руками работать. Бригадир - вот мое место на стройке. И чего мне сейчас не хватает? Есть крыша над головой, зарплата отличная, баня каждую неделю, питание классное, это я Вам уже говорил. И ребята хорошие со мной работают. Вот под накоплю деньжат и новые зубы вставлю, это Вы правильно заметили. А то жевать нечем. И ничего мне, никаких денег от Вас не надо. А то пирожное проглотил, как крокодил. - Витька осторожно взял конфету и засунула ее в беззубый рот. - А квартира, она безумных денег стоит, вы об этом подумали?!
- Витька, ты - дурак, - задумчиво пожевал губами шеф.- Мало того, что дурак, так ты еще и не стремишься стать богаче и умнее. Блаженные давно все по вымерли. Им в этом мире места нет. Один ты на всю землю остался. Может, еще и другие есть, но я их не встречал, пока тебя не встретил. А то, что у тебя глаз-алмаз, это ты наврал, конечно. Говорят, после клинической смерти, люди могут предвидеть будущее. Я слыхал об этом. Но речь о другом. Хочешь ты или не хочешь, но быть тебе главным инженером. Учиться тебе надо. Учиться и учиться, как говорил наш незабвенный Ленин когда-то. Хочется жить и работать, понял? Приставлю к тебе умного зама. Поможет. Ты отличный организатор и устроитель от Бога, хотя и не подозреваешь, какие у тебя способности. Ты не видишь, а я вижу. Ясно, тебе? Вот тебе мой наказ и не спорь! Возьми в Брянск свою бригаду, раз к ней привык. Ребятки буду твоей опорой на первое время. А сейчас...- Абрам Михайлович подошел к сейфу, вынул солидную пачку денег и кинул ее на стол.- Вот тебе на первое время сто тысяч зеленых. И пойми, что такая сумма для меня мало значит. У меня двадцать три завода в собственности. Самый большой в Астрахани. Выпускаю овощные консервы, мороженые фрукты и овощи, соки. Мой капитал приближается к миллиарду. Продукция качественная, отсюда и прибыль. И другая собственность имеется в России и за рубежом. Так что квартира для тебя и эти деньги тьфу для меня, а не расход. Я не жмот, как твой "Панасоник", а моя жизнь дорогого стоит, заруби себе на носу. С "Котом" и Степаном мы разберемся по-свойски. Над нами и другие люди есть. И самодеятельность "Кота" им не понравится. Их давно пора... устранить. А то возомнили о себе Бог знает что. Степана я выгнал. Он теперь к "Коту" сунется. Володю я поставил начальником охраны. Толковый парень, хоть и молодой. Это он задержал преступников. А ты острый свой взгляд держи открытым. А то, как бы чего не вышло неприятного.
Абрам Михайлович положил деньги в пакет и сунул Витьке в руку.
- Переезжать в Брянск будешь через две недели. Позаботься о матери. Пересели ее в родительский дом. Купи ей новую мебель, хату поднови. Купи ей телевизор, приемник, обеспечь холодной и горячей водой на дому, отопление обнови, вещи новые носильные и качественные купи. Оставь ей деньги на расходы. Бригаду твою с работы на стройке снимаю. Вези ребят в Сересток. Пусть они тебе хату обновят и матери жизнь наладят. Подсели к матери еще не старую бабку, чтобы ей по хозяйству помогала. Подробно обо всем говорю, чтобы ты потом за мать не переживал. Думаю, в Брянск она не захочет поехать, раз привыкла к деревенскому укладу и жить на природе. Подумай, как сыновьям помочь. Пошли бывшей жене долларов. И сыновьям. А хочешь, сам отвези. Только в Киеве не рассиживайся, быстро время идет и завод в Брянске тебя ждет. И помни, что я в тебя верю.
Витька слушать "Зека-армянина" с открытым ртом. Оспаривать шефа не решился. Деньги засунул себе в рубашку. Смущенно поблагодарил шефа. Шатаясь вышел из кабинета и припустил на работу сообщить новость бригаде. Деньги прижал к груди и держал крепко, чтобы не потерять. А на бегу услышал Голос:
- Не паникуй, Виктор. Ты справишься, Все путем! Удачи тебе!
* * *
Витька решил сам съездить в Киев, родню повидать. Абрам Михайлович не возражал. Выдал Виктору необходимые документы, билеты туда и обратно в лучший поезд, в вагон СВ. Передавая билеты и документы улыбнулся:
- С Богом, Виктор Емельянович, с Богом, Дорогой. Не суетись там понапрасну. Вызвал Оленьку:
- Одень по человечески Виктора Емельяновича. Чтобы он во всей красе перед родней предстал. Закупи ему подарки для жены, сыновей и о внуке не забудь. Деньги я тебе выдам сейчас.
Виктор загрузился в вагон СВ. В большой сумке у него лежали подарки для родных. Перед отъездом Оленька заставила его одеться в новые дорогие и модные шмотки. Особенно его поразили ботинки из мягкой крокодиловой кожи.
- Ольга! Ты с ума сошла, что ли? - Возопил Витька, посмотрев на себя в зеркало. - Это какой расход кошмарный! В какие долги я влез?! А долги отдавать надо, понимаешь ты или нет?! Я и так по уши в долгах, а ты еще добавила!
- Витька, ты - дурак! Правильно шеф говорит. Ничего ты не должен, Это тебе подарок и все! Посмотри, каким ты красавцем оказался! И зубы у тебя новые и одежда к лицу. Фигура - класс! Морда красивая, глаза сверкают, ресницы как у девушки. Мне бы такие! Причесали тебя классно! Даже лысины не видно. А ты в панику кинулся. Дурак ты и есть!
- Это не я, это кто-то другой. - Подумал Витька разглядывая себя в зеркало.- Как одежда меняет человека! Не жмет нигде не давит, все в пору! И цвета спокойные и галстук офигенный! Костюм сидит как влитой. Удобно и богато. Вот Танька поразится! Это - факт. И за всю одежду Шеф заплатил. Какой расход! Придется главным инженером стать. Долг отдам! - Скрипнул новыми зубами Витька.- Сроду в долгах не жил. И не буду!
В купе Витька ехал один. Девушки-проводницы, одна красивее другой, так старались ему угодить, что Витька застеснялся. Они принесли ему обед и минеральную воду с газом, туалет был рядом с купе, даже душ был. Витька принял душ, побрился, переоделся в спортивный костюм, пообедал, развесил новую одежду на плечики и завалился на койку.
- Вот как богачи ездят! - Рассуждал Витька. - Это тебе не общий или плацкартный вагон. Три подушки, белье белоснежное, одеяло с пододеяльником. Ложе удобное и верхних полок нет. Кормят вкусно и денег не берут. Кондиционер работает. Не душно, даже прохладно.
Он вспомнил, как ехал из Киева на родину. Общий вагон. Места сидячие. Денег хватило только на пустой чай. И выпить не на что было. Компания рядом выпивала и закусывала. Витьку не пригласили. Жмоты. Из туалетов несло так, что хоть нос зажимай. И вдруг Витька обнаружил, что выпить ему не хочется и курить тоже.
- Отвык, - подумал он.- Видно, наспиртовался ранее на всю жизнь.
Да выпито было немало, сверх всякой меры выпито. И все-таки, в глубине души, Витьке было жаль прежней жизни.
- Свободным я был, жил себе и жил, никому отчет не давал.
- А хорошо бы, - размечтался он.- родню в Брянск переселить... Сыновей на работу устроить, а Таньку заново в ЗАГС свести. И создать нормальную крепкую семью. А то - все один, один. Плохо мужику без женщины. Уюта нет, ласки нет... А Танька ласковая была, меня любила, и я ее любил. И сейчас люблю. Надо ей сказать о любви проникновенно, может, поверит и уедет со мной в Брянск? Думай, Витька, думай. Теперь тебе о многом думать надо...- Витька зевнул и незаметно под стук колес сладко уснул.
* * *
И понеслось время, понеслось не остановишь. Витька поселился в роскошной квартире, в лучшем районе Брянска. Такие хоромы он только по телевизору видел. Когда он впервые вошел в квартиру, то замер и хотел убежать от великолепия. Квартира была меблированная. На кухне современные прибамбасы, с которыми предстояло разобраться. Стекла в окнах и рамы блистали чистотой. На полах везде мягкие ковры, постель, воистину, волшебная, удобная, широкая. В шкафу висели и лежали на полках новые шмотки. Громадная прихожая, громадные три комнаты, громадная кухня! Непостижимо! Невероятно! И все это для одного Витьки. Несправедливо как-то. Уборщица приходила три раза в неделю. Домработница готовила, следила за порядком, стирала, гладила, подавала одежду и еду Витьке каждое утро. Женщины - пожилые, работящие. Никаких хлопот. Квартира поставлена на сигнализацию. Внизу на первом этаже дежурили посменно охранники - высокие, мускулистые, зверского вида парни.
Потом Витька обнаружил, что квартира двухуровневая. Наверху была комната для домашней работницы. Ванных комнат три. Туалеты поразили Витьку больше всего. Их тоже было три. Поначалу он стеснялся туда заходить, потом привык. Слишком все было удобно и красиво. Витька загрустил.
- Главный инженер долбаный! И никуда не денешься от такой напасти. - Он вспомнил, как прошла его встреча с родными и разулыбался. - Вот встреча была, так встреча!
Татьяна ахнула, когда увидела богато одетого Витьку. Она рухнула на шаткую табуретку и замерла. Двухкомнатная малогабаритная квартира, бедно обставленная, но уютная, чистая, везде накидки, вышитые крестиком, порадовала Витьку больше, чем его хоромы в Брянске. А Танька-то, Танька! Она располнела слегка, но полнота ей шла. Каштановые густые вьющиеся кольцами волосы очень красили ее. Синие глаза, большие с темными ресницами, слегка курносый носик, голос, несколько усталый, но по прежнему родной, теплый, украинский. Стройные, длинные, маленькие ножки, маленькие руки, натруженные работой.
- Красавицей была, красавицей и осталась.- Думал Витька, одевая тапки в прихожей. Он привлек к себе Татьяну и поцеловал полные губы крепким мужским поцелуем. Татьяна зарделась и заплакала.
- Ты зачем приехал, ирод? - Плакала она. - Небось, пьешь, как раньше пил? А ну колись, муженек прежний! Может, вором стал? Откуда одежда богатая, откуда ты сам с чистой мордой? Рассказывай, давай, о своей жизни!
И она повела его в кухню.
- Сначала, давай, подарки смотреть! - И Витька ринулся за сумкой в прихожую.
Татьяна рассматривала подарки, щеки и даже шея у нее покраснели. Она воздевала руки и говорила:
- Как же так, как же так, Витька? Разбогател что ли?
- Разбогател, Таня, неожиданно разбогател. Шефа олигарха от смерти спас, вот и отблагодарил. Ты, говорит, мне жизнь спас, а она дорогого стоит! А на водку и табак у меня теперь аллергия. Однажды попробовал выпить, и чуть не умер. Да и пить и курить теперь не хочу. Отвык. Меня главным инженером на стройке поставили в Брянске. Квартиру шикарную дали. Шеф все устроил. Боюсь осрамиться, Так боюсь! Потом в подробностях все тебе расскажу, а теперь звони сыновьям, пусть с женами и с внучонком приезжают сюда. Готовь стол, будем праздновать возвращение блудного отца. Времени гостить у меня нет. Завтра вечером уезжаю обратно. Так шеф велел. На работу выходить пора.
На другой день пришли сыновья с женами и с трехлетним задиристым Иванкой. Мельком он взглянул на чужого долговязого дядьку и погнался за кошкой, схватил ее за хвост, а потом поцеловал в усатую морду. Кошка так удивилась, что и царапаться не стала, а сиганула от Иванки на шкаф, смотрела оттуда внимательно, свесив со шкафа длинный пушистый хвост.
Сыновья сначала хмурились, на Витьку смотрели искоса и даже подарки смотреть не стали. Потом сели за стол. Витька в магазине накупил всего, что душа пожелала. Приволок две полные сумки и еще рюкзак с продуктами. Стол выглядел богато. Красовались дорогая водка, коньяк и вино для женщин. Разные салаты, заливная рыба, нежная ветчина, курица, запеченная в духовке, пироги с мясом, капустой, молоденькие огурчики и помидорчики украшали стол. Насилу они с Танькой место нашли, чтобы тарелки расставить. Все выпили по рюмке, кроме Витьки. Татьяна с изумлением смотрела на мужа и не верила своим глазам. Ее Витька и не пьет! Чудеса, да и только! Витька подробно рассказал о своей жизни, женщины ахали, сыновья удивлялись, особенно рассказу, как он спас жизнь олигарху и с трудом верили отцу. Потом Витька залез за пазуху, вытащил пакет с деньгами и раздал деньги Татьяне и сыновьям. Сыновья покряхтели, но деньги взяли. Дети порадовали Витьку. Высокие, плечистые, с развитой мускулатурой, с мозолями на громадных руках, белозубые, молодые, чем-то похожие на Витьку в юности. С густыми шапками каштановых кудрявых волос, с карими глазами, как у него. Они рассматривали отца и улыбались.
- А ты еще ничего себе, батя! - Сказал старший сын. Он родился на пятнадцать минут раньше младшего. Сыновья были так похожи, что и не отличишь их друг от друга. Только у младшего на щеке была маленькая родинка, вот по ней и отличал Витька старшего от младшего.
- Жаль, что волос маловато, лысина проглядывает, а так ничего.- Согласился младший. - Ну и здоров ты ростом, батя! Хотя ты и не выше нас. Вот мамка у нас маленькая, да, удаленькая, вырастила нас без твоей помощи, батя ты наш...
Витька помрачнел, потом покаялся перед родными, попросил прощения. Пригласил всех переезжать к нему в Брянск.
- А то я в своей шикарной квартире скоро загнусь от тоски. Всем места хватит, переезжайте, а? А мы с Татьяной поженимся снова, да, Танюша? А вас, ребята поставлю бригадирами на стройке, зарплата хорошая будет, обещаю. Вы ведь строители, опыт работы у вас есть. А гражданство... российское получите. Шефа попрошу. Он поможет.
- Ну, чудеса! - Говорили сыновья. - Мы от тебя не ждали такой прыти. Мы вообще тебя не ждали. А ты вдруг нагрянул и такие предложения кидаешь, обалдеть, не встать!
Внучонок Иванка забрался на колени к деду. Малыш почувствовал, что этот человек его любит. Покрутился на руках у деда и заснул. Татьяна притащила фотографии Витьки.
- Сохранила не выбросила, молодец, Танька!- порадовался Виктор.
Все решили, что Ванька вылитый дед и сыновья на него похожи. Вечером всей толпой проводили отца на вокзал. Обещали писать, звонить и приехать в гости.
- Ты, батя, не волнуйся. Устраивайся на работе, налаживай жизнь на новом месте. А мы к тебе приедем посмотреть как и что.- Говорил старший. - Если надо будет, поможем, не сомневайся. И мать приедет, если захочет. Так что пока, батя.
Расцеловываться не стали. Татьяна стояла в стороне и плакала. Поезд тронулся. Вечером заместитель главного инженера, близкий друг Абрама Михайловича, Фёдор Ефимович Грач разговаривал по телефону с Абрамом Михайловичем: