II. Капитализм и остатки феодализма: характер Октябрьской революции 1917 года.
III. Коллективизация и индустриализация.
IV. Капитализм и империализм.
V. Империализм и социализм.
VI. Государство.
VII. Кризисы.
VIII. Реформы.
IX. Характер современной революции.
X. Национальный вопрос.
XI. Практические меры.
a) В области политической.
b) В области экономической.
c) В области культуры и образования.
a.b.c.) "Три кита" современной революции.
d) Требования к существующей власти.
XII. Идейная борьба.
1) Буржуазная идеология вообще.
2) Либерализм.
3) Сталинизм и троцкизм.
4) Анархизм.
5) Так называемые "госкаповцы".
6) Марксизм-ленинизм.
I. РЫНОК И КАПИТАЛИЗМ.
1. Рынок есть совокупность связей и отношений, характеризующаяся тем, что продукция частично или всецело производится экономически обособленными хозяевами или предприятиями в целях обмена на продукцию других хозяев (предприятий) или на деньги, т.е. в целях продажи, в силу чего данная продукция принимает товарную форму.
2. Рынок не может существовать там, где нет господства частной собственности и разделения труда. Но частная собственность и разделение труда существуют не только при капитализме, они были и при прежних формациях, основанных на антагонизме классов. Простое товарное производство существовало также при рабстве и феодализме; но при капитализме товарно-денежные отношения принимают столь всеохватывающий характер, что товаром становится сама рабочая сила человека.
3. Для возникновения капиталистического способа производства необходимо образование класса лишенных собственности на средства производства непосредственных производителей, т.е. пролетариев, - на одном полюсе; и класса владельцев средств производства, капиталистов, - на другом. Основным моментом в становлении капитализма является поэтому процесс так называемого первоначального накопления капитала, наиболее существенную сторону которого образует процесс отделения многочисленного класса крестьян от принадлежащих им средств производства.
4. Этот процесс начался и завершился в Западной Европе раньше, нежели в других странах. В Англии, например, уже к началу XIX века почти совершенно не осталось крестьянства. В сельском хозяйстве Англии к началу XIX века осталось три фигуры: 1) обуржуазившийся лендлорд, который зачастую сам вел капиталистическое хозяйство либо же сдавал землю в аренду фермеру; 2) капиталист-фермер, арендовавший землю у лендлорда и нанимавший рабочих в целях ее обработки; 3) наемный рабочий. Иной рабочей силы ни лендлорд, ни фермер для обработки земли найти уже не могли.
5. Английскую "коллективизацию" проводили сами лендлорды еще с ХV века. Плодившиеся шерстяные мануфактуры требовали пастбищ для овец, поэтому крестьян сгоняли с земли целыми деревнями, снося при этом даже их постройки, и они были вынуждены толпами бродить по дорогам Англии в поисках пристанища и пропитания, т.е. становились наемными рабочими, нанимались матросами во флот и т.п. Уже к началу ХIХ века в Англии речь могла идти только о социалистической революции, ибо там не осталось других классов, кроме буржуазии и пролетариата.
II. КАПИТАЛИЗМ И ОСТАТКИ ФЕОДАЛИЗМА: ХАРАКТЕР ОКТЯБРЬСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ 1917 ГОДА.
6. В России процесс первоначального накопления капитала начался и завершился значительно позже, чем в Западной Европе. Общество, которое существовало в Российской империи в начале XX века до революции, не было чисто капиталистическим, оно было буржуазно-помещичьим. Политически господствующим классом в России до 1917 года была даже не буржуазия, а несколько сотен крупнейших помещиков-латифундистов во главе с царем. Отсталая, полуфеодальная Россия сделалась посмешищем в глазах буржуазной Европы.
7. До революции 1917 года вся система землевладения и землепользования в России, включая и общинное, была феодальной. Отмена крепостного права в 1861 году и Столыпинская аграрная реформа после революции 1905 года были лишь шагами по превращению феодальной монархии в буржуазную, они ускорили процесс первоначального накопления капитала и способствовали обуржуазиванию значительной части помещиков, но они не покончили с феодальным землевладением. Большинство помещиков оставалось крепостниками, т.е. они эксплуатировали труд крестьян, которые в силу отсутствия у них выпасов для скота, водопоя, леса либо чего-то еще были вынуждены идти в кабалу к помещику. Даже и в период столыпинской реформы в русской деревне были широко распространены испольщина, отработки, барщина, то есть феодальные производственные отношения.
8. Поэтому перед Россией в начале XX века - даже несмотря на наличие крупных капиталистических предприятий и фабрично-заводского пролетариата, - не стояла альтернатива: капитализм или социализм. А стояла другая альтернатива: прусский (юнкерский ) или американский (фермерский) путь развития капитализма. Прусский ( юнкерский ) путь означал медленное, постепенное превращение полуфеодального помещика в капиталиста, т.е. в такую фигуру, которая при обработке своей земли прибегает уже не к труду крепостных или полукрепостных крестьян, а к найму рабочих. Американский (фермерский) путь означал путь народной революции против крупных земельных собственников - по примеру Гражданской войны в США в 60-х годах XIX века. Здесь капиталистический предприниматель вырастает всецело из крестьянства, а земля полуфеодального помещика конфискуется в пользу крестьянства либо государства. За прусский путь стояли царь, помещики, крупная буржуазия; за американский путь - пролетариат и крестьянство. Прусский путь означал гораздо более медленное развитие производительных сил и гораздо более тяжелые условия для основной массы населения, для крестьянства. Американский (фермерский) путь означал наиболее свободные и наиболее выгодные условия жизни и развития для крестьянства (и рабочего класса) из всех возможных при капитализме. Указанную альтернативу Ленин подчеркивал неоднократно.
9. В то время как страны Западной Европы стояли уже перед социалистической революцией, ибо там буржуазные революции произошли на сто, а то и на двести-триста, как в Нидерландах, лет раньше, чем в России, последняя все еще стояла перед необходимостью покончить с остатками средневековья, с монархией и сословностью, стояла перед необходимостью разделаться с помещичьим землевладением. До революции 1917 года, главным вопросом которой был вопрос аграрный, десятки миллионов крестьянских хозяйств имели столько же земли, сколько имели несколько тысяч крупных помещиков. И основная масса народа страдала в первую очередь именно от гнета этих помещиков, а не фабрикантов-капиталистов. Сама буржуазия боялась больше отмены помещичьей собственности на землю, чем введения 8-часового рабочего дня. Ибо ввести 8-часовой рабочий день можно было и по-реформистски, тогда как отменить помещичью собственность на землю без великой народной революции было нельзя. Но такая революция поднимает на борьбу широчайшие массы народа и грозит перерасти в революцию против всякой частной собственности, а не только земельной.
10. Подавляющее большинство населения России в начале XX века составляло крестьянство, и непосредственными задачами революции были задачи буржуазно-демократические. Движущими силами ее были пролетариат и крестьянство ( при гегемонии пролетариата). Это в немалой мере относится даже и к революции октября 1917 года, хотя империалистическая война и побудила Ленина внести кое-какие коррективы в определение ее характера. Не будь империалистической войны, ведение которой поддерживала наживавшаяся на ней буржуазия, вопрос о конфискации помещичьих земель не обязательно мог бы заостриться в 1917 году до вопроса об экспроприации буржуазии. Такова была еще в ту пору отсталость России в сравнении с Западной Европой.
11. Февральскую революцию 1917 года совершил народ, во главе которого стоял рабочий класс. Но в силу недостаточной его организованности и сознательности буржуазия прокралась к власти за спиной народа и предала интересы буржуазной революции. Она не окончила империалистическую войну и лишь убрала слегка верхушку монархии, оставив почти нетронутым весь политический строй. Буржуазия ничего не сделала для того, чтобы: 1) отменить помещичье землевладение; 2) отделить церковь от государства и школу от церкви; 3) установить равноправие между полами; 4) признать право наций на самоопределение, т.е. на отделение и образование самостоятельного государства; 5) покончить с империалистической войной; 6) упразднить орудия монархической власти, т.е. постоянную армию и полицию. Эти задачи выполнила только Октябрьская революция. Ее коренными причинами были тяжелейшее положение и бесправие широчайших народных масс при колоссальных привилегиях нескольких тысяч богатейших помещиков и крупных капиталистов, наживавшихся на империалистической войне.
12. Октябрьская революция, как видим, была рабоче-крестьянской, а не всецело пролетарской (социалистической) не только по своим движущим силам, но и по своим задачам, среди которых на первом месте стояли задачи буржуазно-демократические, но зато она провела буржуазно-демократические преобразования так, как ни одна из великих революций прошлого ни в одной стране мира. А именно: чтобы закрепить эти преобразования, она шагнула дальше - приступила к решению социалистических задач. Однако власти денег, власти капитала она не уничтожила. Но если революция остановилась перед громадностью осуществления социалистических задач, то главный результат революции все же был достигнут: уже никакие силы в мире никогда не смогут реставрировать феодальную собственность на землю.
13. После революции 1917 года господство денег , а следовательно, и капитала осталось. И на это указывал сам Ленин. В период "военного коммунизма" товарно-денежные отношения ликвидированы не были, просто они были в некоторой мере и в некоторых областях и отраслях свернуты. Революция лишь расчистила еще более широкую почву для развития в России рынка и капитализма.
14. В результате Октябрьской революции помещики были сметены. И хотя крестьян теперь наделяли землей, орудиями и семенами, но именно с этого момента начинается наиболее бурное развитие капитализма в деревне, что было вполне предвидено Лениным и составляет существенную часть его экономической теории. Задачей, которую ставил Ленин, было - направить этот рост капитализма в русло государственного капитализма, регулируемого пролетарской государственной властью.
III. КОЛЛЕКТИВИЗАЦИЯ И ИНДУСТРИАЛИЗАЦИЯ.
15. Если перед Октябрьской революцией российская деревня была поляризована, т.е. резко делилась на бедняков и кулаков при уменьшающемся числе середняцкой массы, то в результате революции деревня стала более середняцкой. Однако за десятилетие с 20-го по 30-й год российская деревня снова успела поляризоваться. К концу 20-х годов кулацкие хозяйства в России окрепли, многие кулаки успели ввести технические усовершенствования. Кулацкие хозяйства производили основную массу товарного хлеба. Колхозы и совхозы в сравнении с этим производством представляли незначительную величину. Хлеб же в кулацких хозяйствах был выращен и собран руками наемных рабочих (батраков). Окрепнув, кулацкие хозяйства получили возможность маневрировать на рынке: кулаки везли на рынок второстепенные культуры, а хлеб придерживали, не желая продавать его по тем ценам, которые давало за него государство или которые могли заплатить батраки или бедняки. Здесь мы видим остановку сбыта продукции, которая была произведена в значительно возросшем количестве; годы как раз были урожайные. Государство должно было серьезно подумать о том, как избежать углубления кризиса. "Коллективизация" как раз и явилась его разрешением, ибо как-либо иначе регулировать производство хлеба государство уже не могло.
16. Действие потенциала Великого Октября, обусловившее при проведении "коллективизации" ( т.е. массового отделения непосредственного производителя от средств производства) опору государственной власти на бедняцкие слои деревни, а не на зажиточные, как это осуществлялось, например, английскими лендлордами и английским парламентом в XVI - XVIII вв., обнаруживается в следующих факторах: 1) в российской деревне уже не было такой фигуры, как помещик, т.е. крепостник-феодал; 2) бюрократизмом в ту пору были заражены в гораздо большей мере государственные органы, чем партийные, ибо последние в немалой степени состояли из бывших революционеров, старой большевистской гвардии, тогда как в государственных органах был велик процент старых царских чиновников; 3) то же самое следует сказать и о Красной Армии, которая продолжала хранить память об Октябре, т.е. былые боевые традиции были еще в ней сильны . При таких условиях проводить эту крайне назревшую меру ("коллективизацию") с опорой на кулака было просто невозможно. Это означало бы громадное обострение кризиса, ибо середняцкие и бедняцкие массы деревни явно не поддержали бы этих мер, как не поддержали бы их ни низы партии, ни рабочий класс города, ни Красная Армия.
17. Хотя работники образуемых "колхозов" представляли собой по сути дела пролетариев, а не коллективных собственников колхозного имущества, хотя "коллективизация", отделив большую часть средств производства от непосредственных производителей в сельском хозяйстве и превратив тем самым этих производителей, т.е.крестьян, в наемных рабочих, способствовала еще большему расширению и развитию рынка и капитализма, тем не менее "коллективизация" была в интересах подавляющего большинства народа, она означала гигантское ускорение экономического развития страны и в конечном счете подъем благосостояния всего сельского населения России в сравнении с тем, что было прежде. Но на этом ее значение не заканчивается: она сделала возможной в СССР отныне лишь всецело социалистическую революцию, ибо подавляющим большинством населения отныне стали наемные рабочие. Аграрный, т.е. крестьянский, вопрос окончательно перестал быть вопросом демократического, а тем более, революционного движения в России.
18. Индустриализация и коллективизация были в сущности двумя сторонами одного процесса. Коллективизация поставляла городу рабочую силу, несмотря на стремление как-то сдержать излишний уход сельского населения в город административными мерами, а город поставлял в деревню машины и тем самым способствовал еще большему высвобождению рабочей силы в деревне. Без роста численности рабочего класса рост промышленности был бы невозможен, а "коллективизация" как раз и явилась поставщиком пролетариата для нужд промышленности. Это дело было облегчено к тому же и благодаря внедрению в сельское хозяйство машин (тракторов и пр.) Земледельческий и животноводческий труд превращались в разновидность индустриального.
19. Голод начала 30-х годов в некоторых районах СССР явился следствием диспропорций в быстро развивающейся экономике, которая, несмотря на это быстрое развитие, не могла своевременно обеспечить занятостью всех рабочих, выбрасываемых "коллективизацией" на рынок рабочей силы. Эта несвоевременность обеспечения занятостью проистекала не из-за того, что рабочие руки не требовались. Рабочие руки требовались, но зачастую не в том районе, где был их преизбыток, а в другом, более развитом индустриально, и рабочие вынуждены были преодолеть некоторое расстояние, переехать на жительство в другую местность, чтобы устроиться на работу, т.е. продать свой товар - рабочую силу.
20. В результате "коллективизации" крестьянство фактически исчезло. Колхозники были уже не крестьянами, а сельскими наемными рабочими. Исчезновение кулачества в деревне и нэпманов в городе дало повод идеологам сталинизма заявить о полной и окончательной победе социализма в СССР. Однако в это самое время шло интенсивное имущественное расслоение населения и помимо наличия кулаков или нэпманов. Одни виды частной собственности сменялись другими: деньги как наиболее подвижный и современный вид собственности одерживали верх над недвижимым имуществом и пр.
IV. КАПИТАЛИЗМ И ИМПЕРИАЛИЗМ.
21. Законы капиталистического способа производства и царящая при нем конкуренция ведут к концентрации и централизации капиталов, к тому, что все большая масса общественного богатства, т.е. средств производства, обмена и пр., сосредоточиваются в руках немногих членов общества, магнатов капитала, монополизирующих все выгоды производства. В то же время другая часть общества представляет собой пролетариев, т.е. лишенных собственности на средства производства членов общества, вынужденных в силу этого продавать свою рабочую силу капиталистам. На высшей ступени развития капитализма концентрация и централизация капитала приводит к образованию монополий, т.е. союзов капиталистов.
22. Рынок может быть регулируемый государством и нерегулируемый, т.е. "свободный". Степень вмешательства государства в экономическую жизнь определяется множеством условий: ступенью развития способа производства, уровнем развития производительных сил, преобладанием тех или иных партий в системе политической и юридической надстройки, и т.п. В эпоху империализма, т.е. господства монополий, толки либералов о свободном рынке представляют собой шарлатанство и утопию, ибо монополистическая буржуазия не может обойтись без государственного регулирования экономики, которое она проводит в своих интересах, т.е. в целях получения максимума прибыли и сохранения капиталистического способа производства, в целях удушения рабочего движения и т.п.
23. Монополистический капитализм, т.е. тот экономический строй, где господствующее положение в хозяйстве захватывают союзы капиталистов (объединения предприятий), отличается гораздо большим вмешательством государства в экономику, нежели капитализм свободной конкуренции. И тем более государственно-монополистический капитализм, где происходит сращивание союзов капиталистов с государством, означает уже прямое управление со стороны государства почти всей экономикой страны. Но сколь бы сильно ни было это вмешательство, сколь бы государство ни регламентировало всю экономическую жизнь, это не означает, будто при таком строе рынок исчезает. Рынок не исчезает, точно так же не исчезает и не утрачивает своего господства главный закон товарного производства - закон стоимости. Этот закон, как и многие другие законы, характерные для капитализма, при империализме модифицируется, но не теряет своего действия. Так, например, хотя монополии и диктуют свою волю всему обществу, хотя цены на товары, производимые монополиями, и завышены, однако сумма всех монопольно высоких и всех монопольно низких цен на производимые в стране товары даст опять же сумму всех стоимостей, денежным выражением которых являются данные цены. То самое, что выигрывают благодаря завышенным ценам на их товары капиталисты, объединившиеся в монополистические союзы, то же самое теряют предприятия мелкие, разрозненные или слабые.
24. При государственно-монополистическом регулировании экономики довольно часты случаи, когда предприятие-банкрот поддерживается государством - в целях соблюдения общих интересов буржуазии как класса в целом. Например, предприятие убыточно, но продукция его необходима в данной местности, а везти ее издалека обернется потерей для всей экономики.
25. Степень экономической обособленности предприятий может быть различной. В одних случаях предприятия могут выступать как частная собственность отдельных, изолированных капиталистов; в других - как акционерные общества, где ряд акционеров владеют акциями - причем не обязательно одного предприятия, а нескольких; в третьих - находиться в собственности буржуазного государства. Но в любом случае всякое экономически обособленное предприятие характеризуется тем, что оно имеет свой отдельный баланс, находится на коммерческом и хозяйственном расчете и представляет собой отдельное юридическое лицо. Наличие системы товарно-денежных отношений не имело бы места без экономического обособления хозяйств или предприятий, а это обособление - без господства частной собственности на средства производства. Без этого определяющего всю систему экономических отношений коренного условия сама купля-продажа не имела бы места.
V. ИМПЕРИАЛИЗМ И СОЦИАЛИЗМ.
26. Социализм - это общество, все члены которого равны в отношении к средствам производства. Это означает полное господство общенародной собственности на них. В СССР господство общенародной собственности провозглашалось Конституцией, однако реальные отношения к средствам производства у различных групп общества СССР были неодинаковы. Собственность - категория экономическая, а не юридическая. Чтобы ответить на вопрос, кому в действительности принадлежат земля и стоящие на ней предприятия, следует отвечать не анализом одних только норм права, издающихся государственной властью, а анализом всей системы производственных отношений.
27. Экономические условия буржуазного общества отражаются в таких категориях, как "товар", "стоимость", "цена", "деньги", "заработная плата", "кредит", "прибыль", "процент", "земельная рента" и т.п., за которыми на самом деле скрывается эксплуатация рабочего капиталистом и которые есть не что иное, как формы проявления частной собственности. Эти положения марксистско-ленинской политэкономии верны как для капитализма с господством свободной конкуренции, так и для государственно-монополистического капитализма, когда отдельные капиталисты объединяются в союзы, которые сращиваются с государством. Собственность на средства производства при таком строе является частной собственностью верхушки буржуазного общества в лице миллионеров и высших руководителей государства, которые, вместе со своими родственниками, составляют финансовую олигархию.
28. Экономический строй в СССР мало чем отличался от экономического строя в странах Запада. Различия были несущественны, они не могут заслонить того общего, что лежит в основе строя этих стран, т.е. господства монополистической буржуазии и основного закона капитализма - производства прибавочной стоимости. Прибавочная стоимость есть не что иное, как неоплаченный труд рабочих, т.е. источник доходов капиталистов.
29. При социализме товарного производства с присущими ему законами и категориями быть не может: продукт труда не превращается в товар, вместо закона стоимости господствует закон экономии рабочего времени, вместо стоимостного "планирования" осуществляется планирование в натуральных показателях, поэтому экономические кризисы отсутствуют, вознаграждение за труд осуществляется не в форме заработной платы, а через общественные фонды потребления, что не только не исключает возможность контроля со стороны общества за мерой труда и мерой потребления, но, напротив, облегчает этот контроль. Высшая фаза коммунизма отличается от низшей, от социализма, только тем, что при социализме вознаграждение осуществляется по труду, а на высшей фазе - по потребности. Причем и при низшей и при высшей фазе средства к жизни и наслаждению члены общества получают не через заработную плату (категория капиталистической экономики), а через общественные фонды потребления. В СССР получение всех благ человеком определялось в соответствии с количеством имеющихся у него денег. Даже в тех сферах, обслуживание в которых официально считалось бесплатным, т.е. в здравоохранении и образовании, господствовала дифференциация в получении услуг - в зависимости от служебного положения и, в конечном счете, от количества имеющихся денег, ибо само служебное положение и получение образования, являвшегося ступенькой к достижению более высокого служебного положения, зависели от материального положения, от наличия денег, от возможности, другими словами, больше думать не о добывании хлеба насущного, а о своей карьере и т.п. вещах. А между тем, нет более легкого способа определить, кто более заслуживает медицинского обслуживания, кто более достоин учебы и научных занятий, кто более нуждается в отдыхе на курорте, если вместо стоимостных критериев применять натуральные.
30. Личная собственность есть собственность членов общества на те вещи, которые представляют собой предметы потребления для них самих (пища,одежда и т.п.).Такого рода собственность есть необходимое условие существования всякого общества на любой ступени его развития - господствует здесь общественная собственность или же частная , наличествуют здесь товарно-денежные отношения или же их здесь нет. Средства производства, находящиеся в собственности отдельных лиц, представляют собой не личную, а частную собственность; они - не предметы потребления. То же самое относится и к средствам обмена, к деньгам, ко всякого рода ценным бумагам. Назначение этих средств обмена и пр. состоит не в том, чтобы удовлетворять какую-либо сущностную потребность человека, а в том, чтобы опосредствовать тем или иным образом сложившиеся в обществе экономические, производственные отношения.
Коммунизм не уничтожает личную собственность, т.е. собственность на предметы потребления. Личная собственность при социализме от личной собственности, наблюдаемой или наблюдавшейся при антагонистических общественных формациях, отличается тем, откуда, из каких фондов поступают к членам общества эти предметы потребления, т.е. пища, одежда и т.п. - поступают ли они для нужд потребления из общественных фондов или же из фондов, находящихся в руках частных лиц или союзов этих лиц? Находиться такие фонды в руках частных лиц или их объединений, т.е. в руках корпораций и т.п., могут лишь в силу господства частной собственности на средства производства. А собственность на средства производства не перестает быть частной от того, что вместо отдельных, изолированных капиталистов в качестве их собственника выступает союз этих лиц, будь то капиталистическая монополия или же само буржуазное государство. В любом случае это есть собственность _ч_а_с_т_и_ общества, а не всего общества.
31. Экономический строй СССР целиком вписывается в общественную формацию, основанную на частной собственности. Основным законом производства в СССР было производство прибавочной стоимости, которая присваивалась классом капиталистов и распределялась в соответствии с законами рынка: более крупный капитал брал себе и более жирную долю прибавочной стоимости. Из этой прибавочной стоимости оплачивались и услуги управленцев, т.е. бюрократов. Часть капиталистов, т.е. господ, монополизировавших все выгоды производства, сама представляла собой верхушку бюрократии.
32. Социалистический характер собственности лишь декларировался - в Основном законе (Конституции) и в преамбулах к другим законам. Все частные законы, по крайней мере с середины 30-х годов, защищали привилегии буржуазии против пролетариата. Частный капитал вовсе не был объявлен вне закона. В то время как частный капитал объявлялся ( где-нибудь в бумажной Конституции) несуществующим в СССР , реальная конституция и частные законы говорили совсем о другом. Например, государство поощряло вклады в банк, устанавливало выплату процентов по ним, а это-то как раз и есть реальное узаконение частных капиталов.
33. О том, что в СССР наличествовал классовый антагонизм, т.е. непримиримость классовых противоречий, свидетельствует характер труда подавляющего большинства членов общества именно как ОТЧУЖДЕННОГО труда, от которого, по выражению Маркса, бегут при первой возможности, как от чумы. Отчужденный труд как раз и означает, что результаты этого труда присваиваются кем-то чужим и враждебно противостоящим непосредственному производителю.
34. При государственно-монополистическом капитализме класс капиталистов владеет средствами производства сообща. Формально они могут находиться, например, в собственности буржуазного государства, но все выгоды производства монополизируются кучкой магнатов капитала. Они могут представлять собой , например, высший слой разного рода рантье, т.е. вовсе отстраниться от всякого участия в управлении производством. Но именно они-то как раз и являются действительными собственниками средств производства.
VI. ГОСУДАРСТВО.
35. Чтобы держать рабочих в узде, устранять их возмущения и попытки опрокинуть данный экономический порядок, класс капиталистов организует аппарат насилия, т.е. государство. Тип всякого государства, призванного защищать интересы эксплуататорского класса, всегда характеризовался тем, что этот аппарат насилия состоял из особых отрядов вооруженных людей, т.е. не совпадал непосредственно с самодействующей вооруженной организацией населения, с поголовно вооруженным народом. Всякая великая народная революция, какие известны истории, стремилась всегда поэтому поставить на место особых отрядов вооруженных людей, т.е. постоянной армии и полиции, вооруженную организацию эксплуатируемого большинства, в лице которой мы можем видеть в большей или меньшей мере зачатки того типа государства, которому суждено навсегда покончить с эксплуатацией человека человеком, т.е. социалистического государства, или полугосударства.
36. Именно вследствие упразднения раскола общества на классы станут ненужными вообще какие бы то ни было отряды вооруженных людей и вооружения вообще. Государство отомрет, но отомрет только социалистическое государство (или полугосударство, всенародная милиция) - народ саморазоружится, не оставляя уже никаких вооруженных отрядов или вооружений. Буржуазное государство, т.е. особые отряды вооруженных людей (постоянная армия и полиция), отмереть не может, оно может быть лишь разбито - пролетарским государством (вооруженным пролетариатом).
37. Применявшееся большевиками насилие, в отличие от насилия нынешних реформаторов, стремящихся повернуть историю вспять, не противоречило ходу истории и общественному прогрессу. Террор в отношении белогвардейских банд и их пособников осуществлялся самими массами. При Ленине были вооружены сами массы рабочих и беднейших крестьян, на которые Советское правительство и опиралось. Законы Советской власти были нацелены еще и на то, чтобы ввести этот справедливый народный гнев в определенные рамки. Причем пролетарская власть всегда признавала, что она осуществляет террор, указывала его цели, определяла размеры, чего буржуазная диктатура никогда не делала, т.е. никогда не признавала открыто, что ею проводится террор, за исключением разве только якобинской диктатуры, т.е. диктатуры той прогрессивной буржуазии, которая возглавила революцию во Франции в конце XVIII века.
38. Название при Ленине Российской республики Советской и Социалистической вовсе не означало признания существовавших в революционной России экономических порядков социалистическими, оно означало, по словам Ленина, лишь решимость государственной власти ввести социализм, когда для него будут созданы условия. Сделанное в середине 30-х годов сталинским руководством заявление, будто а СССР уже построен социализм, тогда как продолжало господствовать социально-экономическое неравенство, означало исчезновение у государства этой решимости, т.е. перерождение пролетарского государства в диктатуру буржуазии.
39. Государство необходимо капиталистам не только для удержания рабочих в повиновении, но и для охраны общих интересов их класса от поползновений отдельных его членов или фракций. Последнее обстоятельство способно придавать буржуазному государству видимость его надклассового характера и тем самым вводить рабочих в обман.
VII. КРИЗИСЫ.
40. Вместе с применением машин, возрастает и возможность кризисов перепроизводства. Эта возможность еще слаба там, где базой остаются отсталая техника и отсутствие машин. Явления перепроизводства наблюдаются всюду, где есть сверхнормативные запасы товаров и всякого рода сбои со сбытом продукции. Причем даже и отсутствие в магазинах каких-либо товаров само по себе еще не означает, что здесь перед нами их недопроизводство. Ибо в то время, как на прилавках имеется их дефицит, последний может иметь своей причиной не отсутствие данной продукции на складах предприятий, а погоню администрации предприятий за максимумом прибыли.
41. Наибольший рост рынка и капитализма наблюдается в истории России как раз в годы после "коллективизации", ибо главный рынок при капитализме - это рынок рабочей силы. Крестьянское хозяйство означает производство продуктов при помощи средств производства, принадлежащих производителю, для собственных нужд, на рынок здесь выносятся излишки продуктов , причем главную часть дохода приносит крестьянину именно это производство, а не отхожие промыслы (продажа своей рабочей силы на стороне и т.п.). Здесь рабочая сила не превращается в товар, либо превращается в товар довольно редко, да и то лишь рабочая сила бедных крестьян. После "коллективизации" большинством населения России становятся уже рабочие, т.е. люди, живущие продажей рабочей силы, а такие категории производителей, как крестьяне, ремесленники, кустари, и вовсе сходят на нет. Общество разделилось на два класса - буржуазию и пролетариат. Для последнего заработная плата представляет главную, если не единственную, статью доходов; размеры доходов из иных источников, включая и доходы от личного подсобного хозяйства (дача или огород, если они имеются), здесь ничтожны в сравнении с заработной платой.
42. Государственная собственность на средства производства разъедалась в СССР ведомственностью, а так называемый "план" призван был по сути дела удовлетворять стремления более сильных предприятий, объединений и ведомств в их погоне за прибылью, т.е. прежде всего банков и ВПК.
43. Конечной причиной разразившегося к концу 80-х годов кризиса является поэтому вовсе не "плановая экономика" или "командно-административная система", как в том пытается уверить доверчивую публику буржуазия, а антагонизм между буржуазией и пролетариатом. Рабочие массы не могут покупать производимые в возрастающем количестве товары за ту цену, какую просят за них капиталистические предприятия. А последние не могут эту цену сбавить, ибо это грозит буржуазии потерей прибылей. Отсюда возникает остановка сбыта продукции, т.е. перепроизводство, обнаруживающееся во всяком образовании так называемых сверхнормативных запасов товаров. Перепроизводство может происходить периодически в какой-либо одной из отраслей промышленности, либо происходить сегодня в одной отрасли, а через какой-либо период времени - в другой, либо же происходить сразу в нескольких отраслях. В соответствии с законами капитализма капиталы переливаются в ту отрасль экономики, где норма прибыли выше. Глубина кризиса зависит от того, какое значение в экономике страны имеет та отрасль, в которой произошло перепроизводство.
44. После "коллективизации" государство получило возможность гораздо более свободно регулировать все отрасли экономики, в том числе регулировать и переливание капиталов из одной отрасли в другую. Угроза агрессии со стороны фашисткой Германии и другие причины заставили Сталина и его окружение направить значительную массу финансовых потоков в оборонную отрасль промышленности. Разразившаяся война способствовала еще большему разбуханию этой отрасли. В ней сосредоточились самые лучшие машины и оборудование, наиболее подготовленные и образованные научно-технические кадры. Производительность труда в этой отрасли сделалась выше, чем в других отраслях экономики. И оплата труда была здесь наиболее высокой. Оборонные предприятия и прочие крупные государственные монополии принялись выкачивать за счет монопольно высоких цен на свою продукцию часть прибыли, производимой в агропромышленном секторе экономики, в легкой промышленности. Многие колхозы, не получая технических усовершенствований и пр., превращались в убыточные предприятия. В то же время производство вооружений и торговля ими на мировом рынке превратились в один из самых прибыльных видов бизнеса. И суть дела не меняется от того, что этим бизнесом занимались не отдельные товаропроизводители или независимые бизнесмены, а целые корпорации и даже само государство. Но так не могло продолжаться вечно, кризис перепроизводства неизбежно должен был разразиться. Сбыт этого оружия прекратился, а вместе с ним остановились и финансовые потоки от торговли этим оружием. Вот почему буржуазия вынуждена была прибегнуть к частичной конверсии оборонных предприятий.
45. За десятилетия со времени Октябрьской революции и сталинской "коллективизации" мы наблюдаем громадный, многократный рост производительности труда, в то время как рост заработной платы произошел за это время не столь значительный, а за время экономического кризиса эта заработная плата даже снизилась вдвое, а то и втрое. Вдобавок ко всему при этом громадном росте производительности труда рабочий день так и остался 8-часовым, а в ряде отраслей или для некоторых категорий рабочих (в первую очередь мигрантов) рабочий день вырос до 10 или даже 12 часов в день. Более того, буржуазия стремится увеличить продолжительность рабочего дня, увольняя в то же время рабочих с предприятий, т.е. увеличивая число безработных, что ведет к большему предложению труда на рынке и к большей конкуренции между рабочими.
46. Планирование производства и его планомерность представляют собой вещи различные. Составление планов возможно при любых условиях и при любых формациях представителями любых классов. При капитализме появляются даже и отдельные планирующие органы. Однако понятие социалистического планирования включает в себя не только наличие планирующих органов, но и планомерность производства, а при господстве рынка, т.е. товарно-денежных отношений, планомерности, тем более полной, каковая должна быть при социализме, достичь нельзя. Деньги есть общественное производственное отношение, выступающее в виде вещи, отношение, свидетельствующее о том, что вся система общественных отношений не находится под контролем и властью общества, но, напротив, господствует над ним как некая чуждая сила, как стихия. Вследствие наличия этой стихии, проистекающей из экономического обособления предприятий, основой которого является частная собственность, и вследствие погони их за максимумом прибыли и проистекают капиталистические кризисы перепроизводства.
VIII. РЕФОРМЫ.
47. Период правления Сталина, Хрущева и Брежнева был преимущественно периодом процветания капиталистической экономики СССР, но и здесь наблюдались кризисы ( конец 20-х годов - начало 30-х, конец 50-х - начало 60-х, середина 70-х). Кризис, разразившийся к концу 80-х превосходит предшествующие кризисы своей глубиной, остротой, всеохватывающим характером, продолжительностью.
48. Каждый из кризисов, время от времени возникавших в экономике СССР, заставлял буржуазию вновь и вновь поднимать вопрос о придании большей самостоятельности предприятиям и решать его приблизительно так же, как решали его и горбачевцы. Горбачевцы пошли в этом направлении дальше только потому, что кризис конца 80-х оказался более острым и всеобъемлющим, чем все предыдущие, вызвав небывалый до той поры рост рабочего движения в СССР. Реформы 2-й половины 80-х годов как раз и явились реакцией буржуазии на этот рост рабочего движения в СССР. Эти реформы представляли собой не реставрацию капитализма, а лишь видоизменение его, поскольку они не создали ни буржуазию, ни частные капиталы, ни рынок этих капиталов. Буржуазия и частные капиталы наличествовали в СССР и до того.
В ходе горбачевско-ельцинских реформ магнаты капитала перевели значительную часть своих средств из формы ссудного капитала в форму акционерного капитала. В этом и состоит сущность этих реформ, а никак не в реставрации капитализма. Капитализм лишь несколько изменил формы эксплуатации рабочего класса, но сама эксплуатация как была, так и осталась.
49. В ходе реформ обанкротились в первую очередь мелкие вкладчики, а крупные успели обратить свои средства в акции. Монополистическая буржуазия не проиграла. Ведь она-то и проводила реформы. Следует добавить, что ваучеры и разного рода ценные бумаги скупались буржуазией у народа за бесценок - подобно тому, как и в былые годы обращались и концентрировались в немногих руках облигации, деньги, товары и разного рода ценные бумаги.
50. Характер труда как ОТЧУЖДЕННОГО, т.е. труда, производящего чужое богатство и собственную нищету, увеличивающего чужое счастье и собственные несчастья и беды, в результате горбачевско-ельцинских реформ еще более возрос.
IX. ХАРАКТЕР СОВРЕМЕННОЙ РЕВОЛЮЦИИ.
51. Наделение крестьян землей в период Октябрьской революции 1917 года вовсе не означало каких-либо социалистических преобразований, а означало последовательно буржуазно-демократические преобразования. Эти преобразования содействовали развитию производительных сил. Теперь же такого рода реформы как раз сдерживают это развитие, означают не прогресс, а регресс. Подъем производительных сил возможен ныне только на том пути, который возвращает на крупное предприятие ушедших или удаленных с него работников. Вот почему даже и при значительной деклассированности пролетариата, явившейся результатом реформ, революция ныне может носить лишь всецело социалистический характер.
52. Между тем буржуазия всеми средствами тщится "доказать", будто ее реформы представляют собой не только нечто прогрессивное, но чуть ли не революцию. Ее главным аргументом является здесь большей частью поза. Если не удается одна поза, она меняет ее на другую: мол, "так было и так всегда будет". Другими словами, если при Горбачеве буржуазия еще таилась, пряталась под красными флагами, то при Ельцине она вознамерилась выставлять напоказ свою роскошь и готова была не только к распродаже в частные руки государственных земель, но даже и к тому, чтобы вернуть собственникам феодальные титулы.
53. Однако вернуть помещичье землевладение уже не смогут никакие силы. Можно теперь разделить землю между частными собственниками и даже присвоить этим собственникам титулы князей и графов , но это будут уже не помещики, а капиталисты: для обработки своей земли они не найдут иной рабочей силы, кроме наемных рабочих.
54. Социализм есть такой экономический строй, при котором каждый член общества является рабочим, инженером, ученым, художником, спортсменом, общественным деятелем.
55. Но социализм невозможен не только без уничтожения противоположности между умственным и физическим трудом, но и без уничтожения противоположности между городом и деревней. А чтобы уничтожить эту противоположность, нужно в первую очередь превратить земледельческий труд в разновидность индустриального. Труд, каким он был в колхозах и совхозах СССР, уже давно сделался индустриальным, ибо здесь уже вовсю применялись машины, а производство велось не изолированными работниками,а ассоциированным сельским рабочим классом. По сути дела сельскохозяйственное производство в колхозах, совхозах и агрофирмах превратилось в отрасль промышленности. Но этого вовсе нельзя сказать об индивидуальных хозяйствах, о личных подсобных хозяйствах сельских рабочих и дачных участках горожан. Этого нельзя также сказать и о возникших кое-где в ходе реформ хозяйствах фермеров.
56. Монополистическая буржуазия стремилась в своей борьбе с пролетариатом опереться на мелкую частную собственность еще и в годы задолго до горбачевских реформ.
Личные подсобные хозяйства служили буржуазии не только средством отвлечь рабочих от классовой борьбы, от борьбы за свои права, но и способом увеличения рабочего дня, перекладывания на плечи народа забот по решению продовольственных и жилищных проблем: рабочий день не прекращался вместе с окончанием работы на предприятии. Здесь начиналась другая часть рабочего дня - весь тот необходимый труд, который осуществляется в домашнем и личном подсобном хозяйстве. Поскольку большая доля этого труда ложилась и ложится на плечи женщины, постольку не было и нет фактического равенства между полами. Хотя Великая Октябрьская революция 1917г. и установила равноправие между мужчиной и женщиной, более того, наделила женщину в своих законодательных актах даже рядом преимуществ, однако она не уничтожила господства денег, господства капитала. Не уничтожила она и распыленности индивидуальных хозяйств. Отсюда ясно видна подлинная цена всех тех реформ, которые под флагом демократизации общества способствуют увековечиванию отсталых способов производства и тем самым по сути дела еще более закрепощают женский и детский труд.
Та польза, какую приносили и приносят личные подсобные хозяйства, значительно перевешивается приносимым ими вредом. Речь идет не только о сужении кругозора работника, о более низкой производительности труда и пр., но также и о том, что личные подворья являются распространителями болезней растений и животных.
57. Все вышеизложенное не означает, будто партия пролетариата должна призывать немедленно экспроприировать эту мелкую собственность, мешающую техническому, экономическому и социальному прогрессу. Пролетариат, придя к власти , берет в свои руки крупное производство ( заводы, фабрики, агрофирмы и пр.), предоставляя мелкое производство самому себе. Здесь задача заключается в том,чтобы нейтрализовать мелкую буржуазию, а не применять против нее какие-либо насильственные меры, направленные на экспроприацию мелкой собственности.
58. Мелкое производство ныне, в отличие от крестьянских хозяйств в начале XX века и в 20-е годы, совершенно несамостоятельно: навоз, инвентарь, стройматериалы и пр. дачник или владелец личного подворья берет только из крупного производства. Даже семена нынешнее мелкое хозяйство не воспроизводит для себя само. Будучи предоставленным самому себе, мелкое производство довольно скоро сойдет на нет, и сбежавшие в ходе реформ с крупного производства работники будут вынуждены вернуться к труду на крупномпромышленном производстве. Это позволит значительно сократить рабочий день до шести или даже до пяти часов, сократить рабочую неделю. Вместе с тем возникнет и материальная база для введения всеобщего политехнического образования, без которого немыслим социализм, ибо только всеобщее политехническое образование превращает каждого члена общества во всесторонне развитого человека.
59. Кризис сельского хозяйства, кризис школы, образования ясно показывает, насколько назрела необходимость ломки всей системы существующих теперь производственных отношений, т.е. уничтожения противоположности между умственным и физическим трудом, между городом и деревней. Одни и те же люди должны заниматься трудом умственным и физическим, трудом управленческим и трудом непосредственно в производстве.
60. За десятилетия, прошедшие после революции 1917г., производительные силы возросли в десятки, а в иных областях экономики в сотни раз, в то же время производственные отношения остались окостеневшими и даже поползли вспять, превратившись в тормоз развития производительных сил. Поэтому и упор теперь необходимо делать преимущественно уже на уничтожении этого тормоза. При возрастающей производительности общественного труда, не сопровождающейся сокращением рабочего дня для всех членов общества и приносящей свои плоды только части его, общая власть этого общества над природой, пожалуй, не увеличивается, ибо природная стихия, т.е. слепо действующая власть природы над человеком, переносится из покоренной области природы в область общественных отношений, выступая в виде их стихии, в виде власти денег, капитала и т.п. Общество все более и более поляризуется на взаимоисключающие противоположности, т.е. враждебные классы, каждый из которых в равной мере обесчеловечивается: на одном полюсе - из-за лишений и тягот физического труда, на другом - из-за постоянной праздности. Человеческое самоотчуждение достигает такой степени, что иные члены общества отбрасываются в буквальном смысле к животному состоянию, столь неразумными и обесчеловеченными становятся их жизнь и поведение. В результате роста стихии общественных отношений растет возможность превращения производительных сил в свою противоположность, т.е. в разрушительные силы - не только в смысле возможности возникновения экономического кризиса, когда эти силы разрушаются, оставаясь без применения их капиталом, но и в смысле их активного употребления против природы и самого человека. Мы можем воочию наблюдать рост этой возможности, когда обращаем взоры на рост военной промышленности, на рост влияния военно-промышленного комплекса в экономике. Современное оружие уже по своей сущности и назначению есть не производительная, а разрушительная сила.
61. Таким образом, новые производственные отношения, приходящие на смену старым, выступают не только в качестве отношений между людьми, но и как новая производительная сила, как шаг вперед в завоевании человечеством господства над природой.
Для перехода в это новое качество, т.е. для возникновения новой общественно-экономической формации, построенной на равенстве всех членов общества в отношении к средствам производства, необходимо плановое ведение всего общественного производства. А это невозможно, во-первых, без уничтожения денег, являющихся овеществлением буржуазных производственных отношений или материальным выражением их стихии, а во-вторых, без общественного самоуправления, поголовного участия всех в управлении производством.
X. НАЦИОНАЛЬНЫЙ ВОПРОС.
62. Положение о праве наций на самоопределение не должно быть пунктом программы рабочей, подлинно коммунистической партии, действующей в современных условиях. Ибо эпоха буржуазно-демократической революции давно прошла. Россия ныне стоит перед всецело с о ц и а л и с т и ч е с к о й революцией.
63.Следует обратить внимание, что речь здесь идет не о признании или непризнании права наций на самоопределение (когда та или иная нация действительно желает отделиться), а о включении или невключении данного пункта в практическую часть программы партии. Такое включение этого пункта в программу в современных условиях, когда на очереди стоит уже не революция с буржуазно-демократическими задачами, а революция социалистическая, лишь способствует раскручиванию маховика национал-сепаратизма.
64. Национальный вопрос на территории республик бывшего СССР был решен Октябрьской революцией 1917 года. Все нации и народности получили максимум того,что вообще можно получить в рамках капитализма.
65. Национальный вопрос в современной России не стоит и не может стоять на первом месте. Он раздувается буржуазией в целях отвлечения рабочих от классовой борьбы. На первом месте - не только теперь, но и задолго до горбачевских реформ - стоит именно рабочий вопрос. т.е. вопрос о социализме.
66. Центр мирового революционного движения к середине 80-х годов переместился с Запада на Восток, и у буржуазии не было иного средства справиться с этим движением как только рассечь рабочий класс СССР на несколько частей по национальному признаку.
67. Борьба Востока с Западом была не борьбой двух систем с противоположным общественным строем, как в том стремилась уверить буржуазия, а борьбой империалистических блоков за сферы влияния, за рынки сбыта товаров и пр. Оба империалистических блока искали себе союзников в "третьем мире", т.е. среди развивающихся стран, используя в этих целях и оказание так называемой "помощи".
68. Фразы монополистической буржуазии о разоружении при сохранении основ капиталистического производства есть буржуазный пацифизм.
XI. ПРАКТИЧЕСКИЕ МЕРЫ.
Партия революционного пролетариата ставит своей задачей низвержение диктатуры буржуазии - в каких бы политических формах она ни выступала и какой бы символикой ни прикрывалась, - и замену ее республикой Советов рабочих депутатов снизу доверху, обеспечивающей:
a) В области политической.
1. Диктатуру пролетариата, т.е. сосредоточение всей верховной государственной власти в руках Верховного Совета рабочих депутатов, составленного из представителей рабочих;
2. Выборы не по территориальным округам, а по производственным единицам - предприятиям;
3. В дополнение к формальному провозглашению свободы слова, печати, союзов, собраний и пр. еще и предоставление материальной базы для этих свобод всему трудящемуся населению;
4. Замену полиции и постоянной армии всеобщим вооружением рабочего класса;
5. Уничтожение парламентаризма, т.е. разделения властей;
6. Суды выборные из рабочих;
7. Привлечение поголовно всех трудящихся к управлению обществом и государством;
8. Лишение буржуазии избирательных прав;
b) В области экономической.
1. Конфискацию имуществ крупной буржуазии пролетарским государством; обращение средств производства в собственность пролетарского государства;
2. Уничтожение всякого рынка и самого главного из них - рынка рабочей силы; уничтожение товарно-денежных отношений , которые стимулируют не столько труд, сколько преступность, и прикрывают основы капиталистической эксплуатации вместо того, чтобы служить якобы мерой труда и потребления;
3. Привлечение всех членов общества к труду;
4. Сокращение рабочего дня до 6 часов (30-часовая, 5-дневная рабочая неделя);
5. Всемерное ограничение мелкой частной собственности вплоть до ее исчезновения; повсеместное превращение земледельческого труда в разновидность индустриального;
6. Решение жилищного вопроса путём перераспределения жилищного фонда и включения части административных и пр. помещений в жилищный фонд;
7. Организацию комитетов по экологии и наделение их широкими полномочиями при решении производственных вопросов;
c) В области науки, культуры и образования.
1. Организацию всеобщего политехнического образования, готовящего всесторонне развитых членов общества;
2. Всемерное содействие развитию науки и культуры на социалистических принципах.
a.b.c.)
Другими словами, если программа РСДРП в начале XX века в качестве непосредственных задач революции выдвинула так называемых "три кита", т.е.:
1) демократическую республику (диктатура пролетариата и крестьянства);
2) конфискацию помещичьих земель;
3) 8-часовой рабочий день;
- то настоящая программа в качестве непосредственных и главнейших задач предстоящей революции выдвигает:
1) диктатуру пролетариата;
2) экспроприацию буржуазии;
3) всеобщее политехническое образование.
А менее продолжительный, нежели даже устанавливаемый на первых порах законом пролетарской республики 6-часовой, рабочий день необходимо явится затем в результате проведения указанных преобразований.
d) Требования к существующей власти.
Борясь за установление диктатуры пролетариата, партия уже теперь, до взятия власти, ставит своей задачей организацию профсоюзного движения, способного не только вести оборонительную борьбу, т.е. борьбу с целью возвращения трудящимся отнятых у них буржуазией в ходе реформ свобод и гарантий, но способного и к наступлению против старых и упрочившихся привилегий буржуазии. Вместе с тем следует подчеркнуть, что сама система наемного труда сводит одну только экономическую борьбу пролетариата к оборонительной. Руководство партии пролетариата профсоюзным движением поэтому должно выражаться в том, чтобы при каждом возникающем вопросе или столкновении интересов пролетариата с интересами буржуазии нацеливать это движение на необходимость уничтожения самой системы наемного труда.
Тем не менее партия пролетариата предъявляет к существующей ныне буржуазной власти следующие требования:
1. Полное запрещение сверхурочных работ. Соблюдение закона о 8-часовом рабочем дне при 41-часовой рабочей неделе с двумя выходными для всех категорий рабочих, включая и приезжих, в том числе иностранных, рабочих.
2. Установление повсеместно расчета с рабочими не менее двух раз в месяц с полной выплатой зарплаты за отработанный месяц не позднее 5-го числа следующего месяца.
3. Восстановление всех социальных завоеваний Октябрьской революции, включая бесплатное образование, бесплатное медицинское обслуживание и т.д. и т.п.
4. Отмена паспортной системы.
5. Гуманизация судебно-исправительной системы и в том числе реальная отмена смертной казни.
XII. ИДЕЙНАЯ БОРЬБА.
1) Буржуазная идеология вообще.
Существование множества партий не означает отсутствия тоталитаризма и наличия свободы и демократии, ибо все эти партии говорят в ключевом вопросе современной политической жизни одно: мол, рынка и капитализма до горбачевско-ельцинских реформ в СССР не было. Это мнение есть целиком буржуазное. Так считают все буржуазные партии, будь то либералы, национал-сепаратисты, сталинисты и пр. В качестве определения экономического строя СССР у них можно найти "социализм", "феодализм", "восточный деспотизм" и т.д., т.е. все что угодно , кроме правды.
Положение о "восточном деспотизме", о "феодализме" и пр. нужно буржуазии для того, чтобы затемнить реакционный характер горбачевско-ельцинских реформ и выдать эти реформы за нечто демократическое или даже за революцию. В самом деле, выглядит логичным утверждение о некоей прогрессивности горбачевской перестройки, если определить ее как переход от командно-административной системы с элементами феодализма к рынку. При этом буржуазия стремится представить рынок как нечто такое, что содержит гораздо больше свободы, нежели всякий социализм или коммунизм. На самом деле социализм есть строй, где свободы ( в том числе и свободы в формировании своих потребностей и выбора способов и средств их удовлетворения) гораздо больше, чем при всех прочих экономических формациях. А вот как раз рынок и капитализм есть проявление деспотизма кучки монополистов над народом. Они стремятся остричь всех под свою гребенку, чтобы сбыть свой гнилой продукт.
В то же время надо отметить, что в произведениях ряда публицистов брежневских времен, хотя они и не были марксистами, было дано немало фактического материала, из которого с несомненностью вытекало, что рынок в СССР есть и что этот рынок диктует свои законы. Однако у них было множество недостатков в области теории. Например, все они признавали социалистический характер общественного строя СССР. Хотя в условиях все подавляющей цензуры иного и быть не могло. Их ущербные теории дополнялись недостатками в области практических рекомендаций. Так, например, публицисты-деревенщики ратовали за укрепление мелкой собственности, за личное подворье рабочих колхоза, за индивидуальное жилищное строительство и т.д. Строительство многоэтажек на селе они осуждали. И осуждали главным образом потому, что колхозник, переселившись в многоэтажку и приблизившись, таким образом, к городскому стилю жизни, отрывался, как они говорили, от "земли-матушки", т.е. забрасывал свое личное подворье. То, что вместе с таким переселением повышался и культурный уровень работника, они не хотели замечать. Многие их положения вошли в арсенал идеологических построений современной либеральной буржуазии.
2) Либерализм.
Идеология современных либералов обнаруживает своими построениями то, откуда она вышла: она опирается на те обанкротившиеся положения сталинизма, будто в СССР был социализм. Так легче расправиться с марксизмом-ленинизмом, легче представить Ленина и большевиков авантюристами, планы которых якобы были далеки от реальной жизни; легче представить дело таким образом, будто из социализма якобы и родился тот кризис, в котором очутилась Россия; так легче оправдать проводимые с конца 80-х годов реформы. Октябрьская революция выдается при этом за "неудавшийся кровавый эксперимент". Революция, по мнению либералов, бессмысленна, но в то же время в кризисе виноват социализм. Непоследовательность и противоречивость этой точки зрения решается буржуазией таким образом, что социализм будто бы неэффективен сам по себе.
Однако кризис вырос вовсе не из социализма или, как еще любят определять экономику СССР либералы, из "командно-административной системы"; кризис вырос из рынка, из погони за прибылью, из анархии производства, обуздать которую оказался не в силах так называемый "план". Напротив, "планы" как раз и строились таким образом, чтобы удовлетворять аппетиты монополистической буржуазии. Рабочий класс в составлении "планов" не принимал никакого участия.
Общественно-политическая жизнь в СССР в результате кризиса усложнилась: буржуазия резко повернула вправо и повела за собой мелкобуржуазные слои общества. Перепроизводство в ВПК, остановка сбыта оружия заставили либералов "с одобрения начальства" обратиться с призывами о необходимости конверсии оборонных отраслей. А до того они были - в своей массе, т.е. за исключением кучки буржуазных диссидентов ("правозащитников" и пр.) - антизападными шовинистами, толковали о реальности социализма в СССР и стращали народ угрозой ядерной бомбардировки. За каких-нибудь пару лет (1988-1990) косные, ограниченные брежневцы, не обходившиеся в своих речах без бумажек, полностью перекрасились в словоблудливых либералов, производящих на мещан впечатление своим "радикализмом", другими словами, перекрасились в "революционеров" из страха перед надвигающейся пролетарской революцией и обрушились с критикой на сталинизм. Однако велась эта критика сталинизма либералами не слева, а справа. Вопрос о репрессиях служил им лишь фоном, чтобы можно было с гораздо большим удобством отстаивать отживающие формы собственности, плакаться об исчезнувших кулацких хозяйствах и крестьянстве вообще. Касательно опровержения сталинистской догмы о победе социализма в СССР - об этом у либералов не шло даже и речи. Лишь иногда, чтобы войти в доверие к проснувшемуся рабочему классу и оседлать рабочее движение, кое-кто из них делал экивоки относительно того, что в СССР ведь не было равенства. Но практические меры, предлагавшиеся либералами и, по их уверениям, якобы способные повести к большей социальной справедливости, служили интересам вовсе не рабочих, а буржуазии.
Либерализм ныне еще более реакционен, нежели он был в начале XX века. Либералы стремятся выставить себя этакой мудрой "золотой серединкой". На деле они есть прячущиеся за человеколюбивыми фразами реакционеры.
3) Сталинизм и троцкизм
Сталинизм и троцкизм есть две главные разновидности современного ревизионизма в России, без преодоления которых рабочее движение в ней не может сделать ни шагу в своем действительном развитии. Они представляют собой политику и идеологию буржуазии, прячущейся под красными флагами и коммунистической риторикой.
В области идеологии сталинизм, который в этом своеобразном "дуэте" исполняет "главную партию", проявляется в первую очередь в утверждениях, будто в СССР якобы построен или был построен социализм. Другими словами, социализмом именуется на самом деле буржуазный порядок - строй социально-экономического неравенства. Троцкисты исполняют здесь "вторую партию", т.е. они большей частью некритически принимают на веру многие положения сталинизма и, как и сталинисты, тоже скорее стремятся приноровиться к обыденному сознанию, нежели внести в массы научный социализм Маркса и Ленина. Если сталинско-брежневские идеологи делили общество СССР на рабочий класс, колхозное крестьянство и интеллигенцию, то троцкистам (и разного рода анархистам) свойственно делить его на рабочих и бюрократию (добавляя подчас сюда и крестьянство). Однако, как и интеллигенция, бюрократия представляет собой не класс, а общественную прослойку, включающую представителей различных классов. Например, членами ЦК КПСС (в течение десятилетий бывшего по сути ширмой всевластия монополистической буржуазии куда более эффективной, чем любой известный в истории буржуазный парламент) были не только магнаты капитала, миллионеры, но и представители рабочего класса. Бюрократия - это достаточно обширный общественный слой. Значительная часть
этого слоя состояла и состоит из мелких служащих, которые вовсе не являются владельцами средств производства.
Троцкизм видит в проведенных горбачевцами и ельцинцами реформах революцию и обретение некоей свободы, тогда как на деле эти реформы есть реакция буржуазии на рост рабочего движения в СССР. Троцкисты идут у буржуазных либералов в хвосте, они рисуют сталинское руководство как более реакционное, нежели горбачевско-ельцинское.
Троцкистское положение о невозможности построения социализма в отдельно взятой стране направлено на самом деле не против сталинизма, как полагают, а против ленинизма. Нередко оно выдвигалось при недостатке теоретической силы, когда желали доказать, что сталинский строй не есть социализм, и , не умея объяснить внутреннюю природу общественного строя СССР из нее самой, прибегали к указанию на так называемое капиталистическое окружение. При таком подходе являются стремления произвести экспорт "революции" в другие страны, делается ставка на вмешательство в их внутренние дела, что ведет к усилению межнациональных трений. С другой стороны, сталинизм мыслит не только социализм, но даже и коммунизм возможным в отдельно взятой стране. Вот - две крайние и две неверные точки зрения.
Как и сталинисты, троцкисты вслед за либералами нередко относят современную Россию к развивающимся странам. Именно тот факт, что рабочий класс составляет ныне большинство населения России, как раз и означает,что Россия есть развитая, а не развивающаяся страна. Если оставить в стороне наличие затяжного экономического кризиса, в котором Россия по сути дела пребывает и до сих пор - ибо объем производства, особенно производства в машиностроении и в других обрабатывающих и высокотехнологичных отраслях, далеко не достиг того уровня, какой был в конце 80-х годов, - то легко выдать Россию за развивающуюся страну и на этой теоретической основе строить взгляды о необходимости союза пролетариата с отечественной, патриотической, буржуазией против так называемой "компрадорской" буржуазии.
Сталинисты и троцкисты нередко механически переносят условия, лозунги и задачи, которые были в начале XX века, - причем не только для тогдашней России, но и для самых отсталых, не охваченных еще буржуазным развитием стран, - на ситуацию сегодняшнего дня. Это касается, например, и их фраз о компрадорстве российской буржуазии, словно до горбачевско-ельцинских реформ в России не было ни рынка, ни капитализма, а большинство ее населения состояло-де из крестьян.
Современные троцкисты в России не только идейно, но и организационно входят в блок с так называемыми "патриотическими силами", например, многие троцкисты являются членами КПРФ.
4) Анархизм
Недовольство верхами общества как прежде всего чиновниками характерно именно для средних слоев общества, для мелкой буржуазии. Вообще средние слои (и их идеологи) - в силу своего экономического положения - обращают внимание прежде всего на надстройку, а не на экономический базис, и в соответствующем духе выражают свою точку зрения и свои "чаяния", т.е. у них полно фраз против "бюрократии", "номенклатуры" и т.п. Своей анархистской точкой зрения они заражают и пролетариат. Для пролетариата же главным и коренным являются представления прежде всего об экономическом равенстве, о равенстве по отношению к средствам производства. Это не значит, что политическая свобода и вообще борьба за равноправие не имеют для него значения. Наоборот, в этом пролетариат гораздо более последователен и решителен, нежели другие классы.
Программные документы множества анархистских организаций (например, КАС), которые в конце 80-х годов росли, словно грибы, составлены так, будто были написаны под диктовку самого Горбачева; чаще всего здесь встречались фразы о необходимости перехода к рынку.
5) Так называемые "госкаповцы".
Это выражение пошло с руки прежде всего сталинистов, распространяющих его на всех, кто так или иначе отрицает социалистический характер общественного строя СССР. Но вряд ли будет оправданным употребление этого выражения в отношении действительных марксистов, обращающих внимание в первую очередь на экономический базис, а не на надстройку.
Так называемые "госкаповцы" не замечают частных капиталов и владельцев этих капиталов, т.е. буржуазию, в экономике СССР, они видят лишь совокупного капиталиста в лице государства. За выражением "совокупный капиталист" теряется тот факт, что господствующий класс в СССР состоял из ЧАСТНЫХ собственников, которые владели ЧАСТНЫМИ капиталами (крупными денежными суммами, вкладами в банк, облигациями и пр.). Ополчаясь против государства как коллективного капиталиста, не видя, как и сталинисты, троцкисты, анархисты и пр., в экономике СССР монополистической буржуазии, замечая лишь "номенклатуру", "бюрократию" и т.п., "госкаповцы" по ряду вопросов подчас почти ничем не отличаются от троцкистов и представляют собой здесь течение, близкое к анархизму. Как и анархисты, троцкисты и пр., они толкуют о том, что в результате горбачевско-ельцинских реформ место бюрократии , партноменклатуры и т.п. заняла финансовая олигархия, буржуазия, тогда как прежде буржуазии , по их мнению, в СССР не было, хотя и был пролетариат. В такого рода "диалектике" пролетариат получается без своей противоположности.
Часть "госкаповцев" открыто ополчается против ленинизма. Если сталинисты всеми силами стремятся слить марксизм-ленинизм и сталинизм в единое целое, отрицая ревизионистский характер последнего и провозглашая последний развитием взглядов классиков, то эта часть "госкаповцев" подходит здесь к вопросу об идейно-теоретическом наследии с другой стороны: роя пропасть между марксизмом и ленинизмом, она, в конце концов, объявляет ревизионизмом сам ленинизм! Рабочее движение от таких операций над ленинизмом, конечно, только проигрывает. Многие "госкаповцы" считают,что Октябрьская революция носила всецело буржуазный характер. Ленин и Робеспьер в их понимании чуть ли не близнецы. Они рассматривают Ленина лишь как прогрессивного буржуазного преобразователя.
Однако Октябрьская революция не носила ни всецело буржуазный характер, как то утверждают эти "госкаповцы", ни характер всецело социалистический, как то стремятся представить сталинисты и пр. Она была рабоче-крестьянской.
Толкуя о всецело буржуазном характере Октябрьской революции 1917г., эта часть "госкаповцев" видит в то же время причину перерождения возникшего в результате этой революции пролетарского государства в так называемой "авангардной партии", т.е. в явлении, характеризующем не экономический базис, а политическую и юридическую надстройку. Тогда как коренная причина произошедшего к середине 30-х годов перерождения Советской власти в диктатуру буржуазии лежит в экономике - в наличии крестьянства как преобладающей части населения России, в отсталости производительных сил. В итоге эти "госкаповцы" выводят оправданность "авангардной партии" в 1917 году и ненужность, по их мнению, ее ныне из разницы экономических условий, из различий в характере революции и тем самым закрывают глаза на то, что ныне, как и в царской России начала XX века, нет политической свободы. Другими словами, у них здесь все перепутано, и причины того или другого видятся им не в том, в чем они в действительности заключались. Ополчаясь против партии ленинского типа, они на деле воюют против того, чтобы ее костяк составляли профессиональные революционеры, необходимость которых диктуется ведь условиями политического режима, засилием полиции, а не характером революции, не экономическими условиями. Тем самым они и в вопросе о партийном строительстве поддерживают в рабочем классе анархистские настроения, которые и без того значительно затрудняют построение подлинно пролетарской партии.
6) Марксизм-ленинизм.
Это течение общественной мысли характеризуется ныне в России прежде всего тем, что указывает на господство в СССР рынка ( капиталов, рабочей силы, товаров, причем обращались на рынке не только те товары, которые служат в качестве предметов потребления для населения, но и средства производства), указывает на господство - не только ныне, но и в СССР - основного закона производства - производство прибавочной стоимости; на господство в СССР частной собственности на средства производства; указывает на господство - не только ныне, но и в СССР - монополистической буржуазии; указывает на буржуазный характер государства в СССР с середины 30-х годов. В новых явлениях экономической жизни, возникших в России в результате горбачевско-ельцинских реформ, например, в появлении акционерных обществ и фондовой биржи, оно видит не возникновение или реставрацию капитализма, т.е. качественно иного способа производства, как то делают либералы, анархисты, сталинисты, троцкисты и пр., а лишь несколько иной способ распределения и перераспределения внутри буржуазии производимой пролетариатом прибавочной стоимости. А эта последняя производилась пролетариатом и поступала в распоряжение буржуазии и в СССР на всем протяжении его истории. Социалистического базиса в СССР не было никогда.
Другими словами, это течение мысли проводит критику буржуазных форм собственности гораздо последовательнее и решительнее, чем сталинизм, троцкизм, анархизм и т.п. Именно за ним, за этим течением общественной мысли, будущее - сколь бы ни кичились буржуазные и мелкобуржуазные партии, разного рода либералы и ревизионисты ( либералы с красным оттенком) своими минутными успехами.