В экспедиции, как в жизни, всегда вторым номером. Прицепом, так сказать, на подхвате. И не то, чтобы кишка тонка, или тараканы какие в голове. Просто сложилось так: иду вторым. А сегодня и вовсе третьим. Тоха-проводник дорогу прокладывает. И за каким хреном Герка его нанял? Будто без местного мы бы шайтан-гору не нашли, да её тут каждая собака знает. Но раз Герка платит, то он музыку и заказывает. А он любит, чтобы все было обстоятельно.
Тоху мы обнаружили на Центральном базаре среди толпы мардикоров готовых на любую работу. Мелкий, чернявый, с бегающими глазками, он выгодно отличался от прочих умением сносно объясняться по-нашему. Вот и взяли его до места проводить, тяжести таскать и кашеварить. Когда Герка сказал ему, что заплатит за недельную экспедицию двадцать баксов плюс жратва за наш счёт, Тоха готов был плясать, он столько за месяц зарабатывал, тем более что и делать особенно ничего не надо, как на место придём. Правда, потом, его радость поуменьшилась, когда он сообразил, куда мы намылились.
- Нет, не надо, - замахал он руками. - Ничего не надо. Плохое место. Никому нельзя туда.
Но Герка же - бульдозер, пополам переедет, но от своего не отступится. Короче, сторговались за две цены. Чтобы не привлекать внимания местных из близлежащих кишлаков, Тоха потащил нас в пещеру, когда оранжевое, как апельсин солнце пошло на закат. И теперь он испуганно крутил головой, вздыхал, поминутно бормоча что-то себе под нос. Не будь его, мы бы давно уже до места добрались. Тут не входняк, а Кутузовский проспект, почти час идем в полный рост, едва пригибаясь.
Именно поэтому и пялюсь на Ланкину задницу. Вон она, идёт впереди меня, кокетливо виляя бедрами в ладно сидящих брючках. Светлых, в самый раз по пещерам лазать! Знает, затылком чувствует, что я смотрю. Хороша! Ланка хороша, а не то, о чём вы подумали. Впрочем, и то самое, тоже выглядит неплохо.
К такой, как она, фиг подъедешь. Для неё я тот же Тоха, бессловесная скотинка. Лана пронырливая такая. Журналисточка. Эта везде свой точёный носик сунет и без мыла пролезет. Она и Герку с панталыку сбила. Мы с ним о кладе мечтали ещё с тех пор, как мальчишками, прочитав книжку про Тома Сойера, облазали все соседние подвалы с фонариком и сапёрной лопатой. Только для него это так и оставалось детской мечтой, до знакомства со Светланой.
И где она про этот жертвенный обряд разнюхала? Такие над древними фолиантами не корпят, библиотечной пылью не дышат. Все больше с нужными людьми тусуются.
По её словам выходило, что нежные невинные девочки, в самых лучших одеждах и украшениях несколько веков топтали этот коридор, чтобы угодить прямо в пасть дьяволу. Чёрт с ним с дьяволом. Но если Ланкина легенда не легенда совсем, а чистая правда, то в конце пути ждал нас как минимум пуд золота. Это она, конечно, приврала по профессиональной привычке. Наверняка меньше. А, может, и вовсе нет ни хрена. Даже если пещеры и в кадастре нет, но если нам о ней стало известно, то здешние копатели давным-давно всё повытаскивали. Уж я то нашего брата знаю. Они ни чёрта, ни Бога не боятся. Родную бабушку не пожалеют, не то, что мёртвых девчонок.
Только ни Лана, ни Герка в грязи ковыряться не будут. На кой хозяину ювелирной арт-галереи руки марать? Для этого подойдёт Шакир. Я, то есть. Александр Кирилов. Ша-кир. Кто же ещё им всё откопает и на блюдечке поднесёт? В отличие от Герки, меня последние десять лет предметы древности интересовали совсем не как музейные экспонаты. Он об этом знал, хоть и редко мы в последнее время встречались, только на семейных посиделках пару раз в год. Месяц назад пересеклись, когда я заскочил повидать сестрёнку с племянником. "Махнём, - говорит, - на Памир. Хватит за мелочёвкой бегать". Другими словами: кончай хернёй маяться, лузер.
Деньги мне позарез нужны были. В нашем ведь деле то густо, то пусто. И от возможностей, даже самых сомнительных, не в моих правилах отказываться. Пускай неудача за неудачей. Зубы сжать и вперед, через не могу, как в горах. Если чего-то очень сильно хотеть, то рано или поздно получится. Выведет тропа. Сколько раз тут до нас ходили. А нет, так сами её проложим.
Но в этот раз я как Геркин тон покровительственный услышал, твёрдо решил - лучше на мели сидеть, чем с таким "спонсором" на шее. Плевать, что он мне не только друг детства, а формально ещё и родственник.
Я ему: "Ломы в такую даль переться. Другая страна. Даже если найдем что, с таможней хлопот не оберёшься". А он: "Пусть тебя это не волнует. Ходы-выходы я обеспечу. Получишь треть, если с нами поедешь. Но я тебя не тороплю, подумай пару деньков".
А что там думать? В крысиных бегах, даже если первым до финиша добежишь, все равно остаешься крысой.
В общем, когда через неделю я пришёл, чтобы от него отбрыкаться, он познакомил меня со Светланой. И я добровольно, как баран на скотобойню, попёрся с ними на Памир.
С непривычки по горам бегать напряжно. Герка, катится за мной, как колобок, пыхтит, пот с лица утирает. И не видит, как из-под футболки, чуть Ланка нагнется пониже, на мгновение показывается дразнящая белая полоска кожи. Только думаю, насмотрелся он уже и на мудреный кельтский узор на пояснице, и остальные прелести.
Вот так и выходит, что в этой экспедиции я третий, и, скорее всего, лишний. Достаточно глянуть на его самодовольную лоснящуюся морду, и без перевода всё понятно. О семье бы лучше подумал, спонсор.
2
Разглядев что-то впереди, Лана восторженно взвизгнула, и, выхватив у Тохи фонарь, проскользнула змейкой мимо него, исчезла в бездонном жерле. Через минуту мы тоже вошли в широкую пещеру и замерли от восхищения?
Такого даже я прежде не видел. Лучи фонарей метались по пещере, пересекаясь, выхватывали из темноты беловато-розоватые натёки, волнами сбегавшие со свода к основанию. Хотелось, не отрываясь, смотреть на тончайшие, нежные словно шёлк, каменные струны, чтобы впитать в себя всю красоту пещерного чрева. Казалось, ещё секунда и они дрогнут, зазвучат, и по залам разольется волшебная музыка подземного органа.
Базовый лагерь в таком зале - это царский подарок.
А потом вокруг нас золотисто-зелёными искрами мха вспыхнули стены и свод, словно кто-то зажёг для нас новогоднюю гирлянду. И на миг показалась, что пещера ожила, и, переливаясь, дышит вместе с нами.
Лана ахнула. Фонарь задрожал в ее руках, заплясал, рассыпался на тысячи золотых бликов в зеркальной глади небольшого озерца посреди зала.
Но любовались мы неземной красотой недолго. Герка скинул рюкзак и уверенно распорядился:
- Здесь останемся на ночь. Тоха, подсуетись с ужином, братан.
Начальник экспедиции, чёрт бы его побрал.
Проводник, недовольно забормотал что-то под нос, то ли молился своим богам, то ли насылал на нас проклятья.
- Что-то тут не так, - промычал Герка, запивая очередной бутерброд пивом. - Не находишь, Шакир?
- Шакир? - оживился проводник. - Из наших?
- А то! Конечно, из ваших.
- А не похож, - усомнился Тоха. - Волосы белые. Метис?
- Альбинос, - хохотнул Герка.
- А! У нас тоже один такой в кишлаке жил. Видел плохо. Совсем больной, - понимающе покачал головой проводник.
Ланка согнулась пополам, задыхаясь от смеха. Я пожал плечами. Что ж, веселитесь за мой счёт. От меня не убудет.
То, что тут по-другому, Герка точно заметил. Я тоже на это внимание обратил, как только вошли.
- Летучих мышей нет. Ни крыс, ни насекомых. Вот что странно. Только мох по стенам. Может в озере что водится?
- Не... Тут это... Не живут ни звери, ни птицы на километр вокруг, - буркнул Тоха. - Зря вы сюда пришли. Плохое это место. Гиб... Гибнулое.
Герка с Ланой притихли, уставившись на него. Тоха, непривыкший к такому вниманию, заёрзал на месте.
- А что тут такого особенного? - спросила Лана, поёжившись. Герка, заботливо накинул на нее ветровку, слегка приобняв за плечи.
Тоха набрал побольше воздуха, и начал рассказывать тихим, бесцветным голосом:
- Старики говорят, что когда Всевышний сбросил шайтана с небес, пролетел он по небу яркой звездой и свалился в наших горах.
Ну, всё. Началось! Терпеть не могу баек у костра про пещерных призраков и черно-белых спелеологов. Полстраны исколесил, и везде одно и то же. Только с каждым годом обрастают новыми подробностями и именами. И мораль у всех одна: если ты гад распоследний, то и тебе в беде никто не поможет. И ждать тебя будет лютая смерть от голода и мрака, от страха и одиночества.
- До самого сердца земли провалился шайтан. Застрял в её брюхе. А земля того... завалила его камнями по повелению Аллаха. И стал шайтан своим горячим дыханием землю вокруг себя разогревать, пока камни не расплавились и не запылали, как огонь. Выжег он в брюхе земли дыру, за то, что заточила она его в себе.
- Наверное, какой-то природный феномен. Падение метеорита, например, или извержение вулкана. Как, по-твоему, Шакир? - жадно спросил Герка, обожавший находить всему рациональное объяснение.
Я только хмыкнул, не успев ничего ответить. Ланка зашикала на нас, замахала руками. А Тоха, похоже, даже не услышал. Он смотрел в одну точку, и незаметно для себя стал вдруг мерно раскачиваться из стороны в сторону, в такт усыпляющим словам.
- И стал он искать выхода на лицо земли, чтобы осквернить её нечистым дыханием. Место, из которого вышел он наружу, стало проклятым. Если люди, не зная о том, селились поблизости, то за одно поколение вымирал род.
Ну и что тут за дрянь водится? Гистоплазма? Только этого нам не хватало. Хотя вряд ли. Климат здесь слишком сухой. А потом ни летучих мышей, ни птиц.
- Женщины становились бесплодными, мужчины ослабевали и умирали, не дожив до седин. Ибо нечистый ходил по всей земле, поражая ее болезнями и несчастиями. То неурожай, то землетрясение, то война. Стонет земля, когда поднимается он наверх. И горе тому человеку, который оказывается поблизости от дыры в это время. Будь он воином, пахлавоном, старцем или ребенком, женщиной или мужчиной, никого не пожалеет нечистый.
Я пытался вспомнить все, что когда-либо знал или читал о "проклятых" пещерах. Плесневый грибок? Углекислый газ? Сероводород? Радон? Геопатогенный разлом в коре?
Тоха вздрогнул, словно очнулся. Обвел нас сонным взглядом, и вдруг будничным таким голосом, будто каждый день сообщал людям о неприятностях, сказал:
- Зря только умрёте все.
- Что это ты каркаешь? - взъерепенился Герка.
- Если вы разбудите шайтана, он вылезет из дыры, и всех вас, - он сделал неприличный жест рукой. - Вон, её первую. Женщин шибко любит.
Лана закашлялась.
- С чего это? - она посмотрела на него, точно мокрицу взглядом раздавила. - И почему это только мы умрём?
- А я местный. Мой кишлак в пятнадцати километрах отсюда. Там папа-мама. Меня он это... не тронет. А вас сожрёт, а души по горам бродить оставит.
Мы с Геркой переглянулись.
- А какого рожна, ты с нами-то пошел?- спросил Герка, уже пожалев, что нанял его.
- Деньги нужны, семью кормить, - вздохнул Тоха. - Лепёшки с неба не падают.
- Ну и хрен с тобой. Не хочешь дальше идти, не надо, только если свалишь, братан, бабла не получишь. Понял?
Проводник набычился:
- Чего непонятного? Как скажете. Только тут всё равно дальше идти некуда.
Он встал, поманил меня рукой.
- Идём, Шакир, покажу чего.
Я нацепил налобный фонарь и пошёл за ним.
Центральный лаз был довольно узким, и в высоту не выше метра. Я прополз на четвереньках вслед за Тохой метров десять.
- Ну, что там, Шакир? - нетерпеливо крикнул мне в дыру Герка.
Лаз был безнадёжно завален. Если разбирать, то застрять тут можно было от недели до пары месяцев. А то и больше. Кто знает, какой длины этот ракоход.
Тоха повернулся ко мне.
- Люди тут и раньше пропадали. Вот старики пещеру и завалили, чтобы шайтана замуровать. И дочками больше не кормить. Дед мой рассказывал, что давно это было. Когда его дед ещё мальчишкой бегал. Так что возвращаться вам надо. Всё равно хода нет.
Мне в авантюру эту с самого начала слабо верилось. Но чем больше я присматривался к пещере, тем сильнее Ланкина легенда походила на правду. А, значит, и шансы наши росли, как на дрожжах.
Ни чёрные, ни какие другие в пещеру явно не заглядывали. В этом я уже убедился. Бытовухи нет: мусора там, жестянок, бычков, ни у входа в систему, ни в пещере - это раз. Маркеров на стенах я тоже не разглядел - это два. А это уж как пить дать, чтобы кто-нибудь черкнул разок сакраментальное "Здесь был Вася". Ну, ладно, не Вася, а какой-нибудь Абдулла или тот же Тохир. Хоть закорючку да оставил бы. И, главное, завал похоже, никто разбирать до сих пор не пытался - это три.
Повернуть назад теперь, ну, уж нет! И плевать на Тохины страшилки. Может это тот самый случай, когда Бог дает, а чёрт по рукам бьет. Даже если бы Герка плюнул на всё и домой рванул, я бы один остался землю рыть. А Герка не отступится, его я знаю. Зря он, что ли в это дело бабки вкладывал.
Я покачал головой.
- Это вряд ли, брат. Завтра всю пещеру осмотрим, там и решим. Может и завал расчищать придётся.
И вдруг Тоха, неожиданно схватив меня за локоть, сдавленно сказал:
-Уходите, Шакир, как земляка прошу. Если случится что, искать вас здесь никто не будет. Потом не говорите, что я это... не предупреждал.
3
Ночью я не мог заснуть, проворочался несколько часов в спальнике. Давно со мной такого не было. Давно предвкушение удачи не бередило мне сердце. Только надо сделать вид, что ты абсолютно равнодушен. Запретить себе представлять, заставить сердце замолчать, затаиться. Чтобы не спугнуть. Потому что всё, что может испортиться, имеет обыкновение портиться. Я это проверял на собственной шкуре гораздо чаще, чем мне хотелось бы.
Но Герка сразу срисовал что к чему. У него нюх на такие дела. По-хорошему, надо было бы спуститься вниз, в город. Оставить там Лану. Зачем ей с нами в горе ковыряться? Затариться железом. А лучше перфоратор с парой аккумуляторов прикупить, чтобы заложить порох, и взорвать этот затык, ко всем чертям. Пригнать еще пару тох, чтобы было кому осколки таскать.
Герка выслушал мои выкладки, загорелся, но идею отклонил.
- Чем меньше шумихи, тем лучше. Пусть проводник лопатой машет, чтобы не заскучал. А ты сперва систему до конца разведай.
Не дожидаясь пока все проснутся и напьются чаю, я успел сунуться во все гроты и дыры зала, в котором мы остановились, и накидал в блокноте первоначальную обрисовку системы, чтобы легче было ориентироваться.
По форме пещера отдалённо напоминала лежащий на боку череп горного барана. От вытянутого зала с озерцом вместо глазницы отходили два длинных рога. Один витиеватый, изогнутый, плавно уводил вверх, под опасный слоистый висяк, который, Бог знает, на чём держался. Второй рог, более крутой и изломанный открывался невысокой галереей, ведущей вниз и налево от лагеря.
- Доброе утро.
- Утро добрым не бывает, - хмуро проворчал я, не отрываясь от блокнота. И тут же пожалел, что не умею улыбаться. И слова подходящие, тоже почему-то сразу в голову не приходят. Не моё это.
Лана, тактично проигнорировав мою грубость, сунула носик в план.
- Симпатично. Только непонятно ничего.
Выглядела она свежо, будто только сейчас из душа. И пахла тоже хорошо. Странно, вот так пахнуть в пещере. Ни куревом, ни спиртом, ни керосином, ни потом или известняком. И как ей удается? Хорошо! Только ненадолго.
Представилось, как я сейчас смотрюсь на ее фоне. Рыжая щетина клочками по всему подбородку, башка заросшая, нечесаная и комбез. Прямо скажем, затрапезный камуфляж, заслуженный. Точнее, отслуживший свое. Короче, стоял перед ней - тощий, асоциальный тип, как квалифицировала моя бывшая.
Я машинально пригладил вихор на макушке, шмыгнул.
- Э... Что же тут непонятного? Это план пещеры. Вот азимутальный ход, направление то есть, по которому мы вчера двигались. Мы сейчас здесь.
- Обследуем эту галерею, - Герка ткнул пальцем в мой блокнот. Неслышно ступая, он обошел Лану со спины. - А потом эту.
Он ткнул второй рукой, и Лана оказалась в его волосатых объятиях. Герка зашептал ей что-то на ухо. Игриво смеясь, девушка стала освобождаться от его настойчивых рук.
Наградил же Бог напарничками. Смотреть тошно. А может Герке в морду дать, чтобы не забывался?
Сплюнув сквозь зубы в пыль, я прихватил транс с барахлишком и не стал их ждать.
Вода из озерца тоненьким ручейком вытекала в левый рог пещеры. Повезло нам, что озеро за лето не пересохло.
Я пошел вдоль ручья. Галерея, поддерживаемая монолитами, уходила вниз, петляла. Время от времени я останавливался, делая обрисовку. Старался не обращать внимания на счастливый смех, накатывавший волнами у меня за спиной, не вслушивался в кокетливое щебетанье Ланы и вторящий ей баритон Герки.
Парк культуры и отдыха, честное слово. Курортники. Ну, и чёрт с ними. По крайней мере, под ногами не путаются. Да и сами не заплутают. Ведь если тебе до лампочки где ты находишься, то, значит, ты и не заблудился. А им, похоже, сейчас уже всё до лампочки.
В системе путь только один, нет бесконечного множества альтернатив, как в обычном мире. Один азимут: от входа до дна. И по нему ты и ходишь вперед-назад, как по канату. Ну, еще вверх-вниз. Пещера диктует условия. Выбор ограничен: идти или остановиться. Останавливаешься - начинаешь замерзать. Фонарь высвечивает метра четыре перед тобой. Все остальное растворяется во тьме. Через несколько суток мир без звуков и цветов начинает давить на психику. Но даже такое сумрачное существование кажется пределом мечтаний, когда гаснет фонарь.
Минут через сорок неторопливой разведки, я обозначил на плане практически всё, что было можно. Исследовал все карманы и трещины и дошел до конца колонника, который сужался настолько, что превращался в узкий наклонный колодец. Ручеек, тихо журча, убегал под розоватую натечную глыбу. Я посветил фонарем в дыру, пытаясь хоть что-то разглядеть, влез по пояс. Здесь в отличие от централки даже на четвереньки встать было невозможно, только продвигаться по-пластунски.
Услышав шаги сзади, я выполз наружу.
- Подтянулись, туристы?
Герка стоял надутый, выдвинув вперед тяжелую квадратную челюсть. Произошло у них что-то.
- Где Лану потерял?
- Сейчас придёт, - нервно мотнул он головой, пряча глаза.
И тут она вынырнула из темноты. Лицо напряженное, злое, губы сжаты в тонкую линию.
Вот это поворот! Значит, не всё так запущено. Не хрена не вышло у этого козла. Уважаю!
Лана стрельнула в меня взглядом, понял или нет. Сделав вид, что я ничего не заметил, кивнул в сторону дыры.
- Вот. Вариант, и похоже наиболее перспективный.
- Ты предлагаешь лезть в эту задницу?- мрачно спросил Герка.
- А что, нормальный шкуродер. Мокроватый немного, - хмыкнул я. Ничего пролезет. Ну, обдерётся чуть-чуть. Так ему на пользу пойдет.
Герка, любитель быстрых результатов, растворимого кофе и мгновенных лотерей, которому по жизни всегда всё давалось легко и с наскока, сдулся. И я не собирался ему жизнь облегчать. Тем более раз так обернулось. Играть, так играть. По полной программе. Всю жизнь мечтал посмотреть, как он будет это делать.
- Не хочешь лезть, придется завал в централке расчищать. Ну, что? Поиграем в кладоискателей?
- Нет, - отрезал он. - Лучше завал расчищать. Тохе я фронт работы на сегодня дал. После обеда ты его сменишь. Будем работать посменно, через несколько дней сможем туда войти. Возвращаемся.
Мы с Ланой переглянулись. Обломилось мне посмотреть на Герку в шкурнике. Ну, и хрен с ним, сам сюда приду.
- Как скажешь, командир.
Вернувшись к месту стоянки, Герка первым делом сунулся в централку.
- Тоха, как там у тебя дела, братан?
Тишина.
- Тоха? Может, вышел куда?
Лана тронула меня за рукав.
- Саш, тут лопата валя... А... кто это мои вещи раскидал?
Наши рюкзаки были выпотрошены.
- Герка, деньги! - я схватил свой рюкзак.
- Зараза! Бумажника нет, - ругнулся Герка. - Мать твою! Чурка недоделанная! Хорошо, хоть паспорт и кредитные карточки оставил. Скотина.
- Всё подчистую!
- А у меня еще фотокамера и МР3 исчезли, - ахнула Ланка. - Что теперь будет? А билеты?
- С чего бы это? Может, лучше Тоху догоним? - спросил я. - Он ушел не больше часа назад. Время еще есть.
- Шакир, он здесь у себя дома! - взревел Герка, тяжело дыша. - Он тут все тропки знает. А потом, может не один он. Соображаешь? Вспомни, что он вчера говорил. Что никто нас тут искать не будет, случись что.
Уходить сейчас? Когда я подошел так близко. Да, я землю грызть буду, чтобы тут остаться.
Я вспомнил Тохины испуганные бегающие глаза и хриплый голос.
- Не дрейфь, - хлопнул я Герку по плечу. - Не хрена с нами не случится. Никто сюда не сунется. Тоха - гнилой человечишка. Сам пещеры этой до смерти боялся, вот и кинул нас. Расслабься.
Герка неуверенно смотрел на меня, но похоже мои слова на него подействовали.
- Что же теперь делать, мальчики? - перепуганная Лана сидела в обнимку со своим рюкзаком. - А вдруг то, что он говорил, правда? Легенда эта...
- Да, какая разница? - хмуро сказал я. - Правда, неправда. Что это меняет? Работать надо! У нас еще целая неделя в запасе. Так?
Начальник экспедиции только вздохнул в ответ.
4
Матерясь и чертыхаясь, Герка пыхтел в шкуродёре позади меня. Не мудрено. Он уже брюшком обзавелся от сидячей работы. Все разговоры теперь только о том, как похудеть. А я как был кощеем с детства, так тощим, как подросток, и остался. Вот на машину пересядешь, растолстеешь, обещал мне Герка. Езжу уже девять лет. Без изменений. Вот женишься, тогда уж точно. Женился, развелся. Результат тот же. Меня же ноги кормят.
Узость, что надо. Местами даже мне приходилось ползти, извиваясь, как уж. Иногда протиснуться можно было только лежа на спине, отталкиваясь, что есть сил ногами. Хорошо, хоть лаз не слишком длинный.
Минут через десять кувыркания в полужидкой глине подземных кишок, после нескольких крутых поворотов, шкуродёр смилостивился над нами и выплюнул в маленькую сферу, наполненную чистой водой. Только я залез в неё, вода, доходившая мне до колена, мгновенно помутнела. На дне было по щиколотку жидкой глины. Герка вылез следом, грязный и злой, как чёрт.
- М-да, - задумчиво протянул Герка, едва отдышавшись. - Вот непруха. Похоже, вышли-то мы не туда. Я все надеялся, что лаз как-то соединяется с главным.
- Должна же куда-то вода вытекать там за стеной. Сейчас посмотрю.
Я присел на корточки и нащупал руками в жидкой глине дыру в стене.
Что-то тут есть, - сел на дно, стараясь протолкнуть под неё ноги.
Получилось засунуть только до колена.
- Там свод, примерно на полметра ниже уровня этой лужи. Можно попробовать прокопать.
Ланка высунулась из лаза последней. Волосы слиплись сосульками. Теперь она и выглядела и пахла, как и положено под землей. Жалкая, похожая на мокрую мышь.
- Я в эту гадость не полезу, - Лану передернуло от отвращения, когда она увидела жижу, в которую я залез. - Лучше завал расчищать.
- У тебя пара месяцев есть в запасе? - недовольно буркнул Герка. - Похоже, это наш единственный шанс.
- Даже не проси, - в голосе зазвенели отчаянные нотки. - Я еще с ума не сошла, чтобы добровольно в грязи валяться, как свинья. И так уже целых два ногтя сломала.
- Не фиг. Партнеры, значит, лезем все вместе, - решительно тряхнул головой Герка. - Свою треть ещё отработать надо.
А за такое и по морде схлопотать можно.
Лана задохнулась от возмущения:
- Да, если б не моя инфа... Если б не я... Ты...
Встряв между ними, я сказал, как можно спокойнее:
- Не надо тебе никуда лезть, Лан. Мы и сами отлично справимся. Танки грязи не боятся! А троим тут и не развернуться. Так ведь, Герман?
Я незаметно лягнул его ногой.
- Так, - поморщившись, кисло сказал он.
- Ты возвращайся, - подмигнул я девушке. - Дорогу найдешь?
Она кивнула.
- Спасибо, - сказала Лана.
Впервые я услышал в её голосе человеческие нотки: облегчение, благодарность... Впрочем, может мне это всё показалось.
- Ну, и отлично. Подождешь нас наверху. Одна бояться не будешь?
- Нет, - Лана улыбнулась благодарно.
- Давай, я тебя поддержу, чтобы не надо было в воду становиться.
Лана неловко выползла. Ступила ногой в мои сцепленные руки, легкая, как перышко. Кое-как повернулась, придерживаясь рукой за шею. И подтянувшись, поползла обратно.
- Мы скоро. Контрольный срок три часа, - крикнул я в лаз, едва удерживаясь от желания отправиться следом за ней. - Если что, у меня в рюкзаке запаска есть. В смысле, фонарик.
Герка тоже, как завороженный, смотрел вслед Ланкиной заднице.
- Хватит пялиться, - отчеканил я. - Ты, между прочим, давно и безнадежно женат на моей сестре!
- В смысле, фонарик... - прошипел Герка зло. - Да пошёл ты! Гер-р-ой, блин!
Он плюнул в лужу, чуть не попав в меня. А потом плюхнулся рядом, работая ногами, как землечерпалка. Через четверть часа возни в глиняной жиже я уже почти весь был под сводом.
- Подожди, Шакир, верёвку привяжи. Вытяну, если что.
Я пристегнул карабин.
- Ждешь девяносто секунд. Не больше. Дерну один раз - жди. Два - тащи, а если три, то сам за мной ныряй. И не паникуй. Бог даст, увидимся на той стороне.
Я набрал воздуха, зажмурился и окунулся в холодную, вязкую жижу. Отталкиваясь от свода руками, прося лишь об одном: только бы воздуха хватило, да лаз не сузился настолько, что не смогу больше протиснуться.
Ещё секунд пятнадцать у меня. Раз, два!
Ну, почему лучший выход наружу - всегда насквозь? Семь, восемь!
Вперед! Десять, одиннадцать!
Сделал отчаянный, последний рывок, выбив ногами глиняную пробку. Я вылетел и сразу оказался в воде, по ту сторону глиняного сифона. Вынырнул посреди подземного озера, тяжело дыша.
Верёвка панически запрыгала. Я дернул в ответ один раз. Жив я, Герка. Подожди, дай оглядеться.
Прямо в середину озера от свода падал тонкий луч, наполняя пещеру легкой светлой дымкой. Она слегка колыхалась, как белый тюль на окне, завораживая игрой теней на натёках.
Ух, ты! Это на глубине метров в триста пятьдесят!
Стены, как и в первом зале, переливались искорками мха. Но зеленоватое свечение тускнело, растворяясь в льющемся сверху нежном невесомом свете.
Взбаламученная вода успокоилась, и сквозь прозрачную воду я увидел золотые манящие блики на дне.
Священная пещера! Права была Ланка, сто раз права. Умница! Наконец-то, я богат!
Меня охватило бешеное чувство радости. Холодная вода обжигала, и мне не терпелось прикоснуться к блестящим кругляшам. Но сперва надо было Герку выудить. Ему без сноровки, да с такой комплекцией, даже после меня быстро преодолеть сифон не удалось бы.
Я подплыл к стене. Нащупал выступы, закрепился, чтобы хоть какую-то точку опоры иметь. Дёрнул верёвку трижды и начал полегоньку подтягивать её. Ровно настолько, чтобы не провисала и давала ощущение "я тут с тобой". В уме автоматически счётчик стал отсчитывать время.
В какой-то момент Герка завис. Я выждал секунду. Две. Три. Верёвка немного натянулась, ослабла, потом дёрнулась. Упершись ногами в стену, я изо всех сил потянул на себя. Обдирая ладони, почувствовал, как он пошёл. Ещё чуть-чуть. Давай Герка, не паникуй, не упирайся! Отлично идёшь. Ещё пару метров!