Прямо под окном с шипением и треском взлетели в небо две шутихи, озарив ночь рыжими астрами.
Галдёж стоял такой, что бессмысленно было засовывать голову под подушку. Чет запустил ею в противоположную стенку.
Всё равно заснуть не дадут. Вторую ночь празднуют выпуск из Корпуса Освоения. Будут бестолково шататься из общаги в общагу. Первичка к колонистам, колонисты к спецам, спецы к первичке. Будут орать песни, распивать из горла и клясться друг другу в вечной любви. Да и не любовь это никакая. Через месяц о ней совершенно забудут. Да что там через месяц! Через неделю после выпуска уже и не вспомнят, кто с кем и когда. Останутся лишь смутные воспоминания. Так повелось, что в Освоении приживаются только одиночки, необременённые семьей. Проще и честнее. Чтобы не пришлось потом оплакивать потери.
Поскорее бы закончилась эта неделя с её шумихой вокруг последнего смотра, выпускного и распределения. Вырваться бы из Корпуса, отправиться на необжитую планету с суровым климатом. Он и так слишком много времени провёл впустую, играя в бессмысленные игры с избалованными детьми.
В Первичную разведку Чета не взяли. Ни ростом, ни сложением он не вышел, хотя был самым высоким из родившихся на Пор-Кале. Поди-ка, поборись с тамошним притяжением и радиационным фоном. Зато живуч, как таракан. Да ещё в темноте видит. Не очень ясно, детали расплываются, но в полной темноте передвигаться может свободно. Прямая дорога в потомственные колонисты в четвёртом колене.
При приёме в Корпус так и сказали прямым текстом. Как с судьбой поспоришь?
Родился в колонии. Успел помотаться с родителями. И назначения ждал с нетерпением. Фронтир так фронтир. Это всё равно, что вернуться в родной дом.
Одного только побаивался. Зашлют под командованием вчерашнего курсанта, у которого рвения и амбиций хоть отбавляй, а опыта фронтирной жизни только по комиксам и киношкам. Того же Ван Тиссена назначат командиром, и дело с концом. А он с Земли вылетал всего один раз на практику. И ведь зашлют!
Гроза отгремела совсем недавно, унеся с собой духоту. Тяжёлые капли ещё срывались с празднично пушистых веток сирени.
Сон не шёл. Хотелось броситься через лесопарк к реке, так, чтобы лёгкие рвались от свежего ночного воздуха. Скинуть на бегу липнущую рубашку. Стащить тяжёлые ботинки. Нырнуть и доплыть до того берега и обратно.
Вряд ли он будет скучать по Корпусу. Если и вспомнит Землю, так только солоноватый запах озона после грозы.
- Следопыт? - тёмная фигура сунулась в окно.
У Чета было несколько прозвищ: Мутант, Реднек, то бишь красношеий, деревенщина. Ван Тиссен, лёгок на помине, выбрал самое политкорректное.
- Спишь?
- Уснёшь с вами, черти! Что тебе нужно, Тамер?
Потный Ван Тиссен ввалился в клетушку и сразу занял полкомнаты. Он наклонился над Четом, дыша алкогольной вонью.
- Шайи сбежала. Ума не приложу, как ей это удалось? - вздохнул он. - Если только, кто из наших выпустил. Чет, ты можешь её найти?
Силовая клетка была взломана. От животного на полу осталась лишь лужица бурой вонючей слизи.
Восьмипалые следы появились там, где шайи выползла из канализации и поскакала в сторону лесопарка. Чётко вмятые во влажную почву, они читались легко. Два впереди, один за другим. И два немного сзади по бокам. И через полметра ещё два впереди и два по бокам. Расстояние между ними увеличивалось. Следы терялись в сочной высокой траве.
Может, кто зверюгу и выпустил. Болтать надо поменьше. Но Тамер ведь без этого не может. Его шайи первой вылупилась из яйца. Его шайи быстрее всех растёт! Она самая крупная! Подождал бы до завтра, на последнем смотре бы всё и выяснилось.
Долготерпеливый лучше храброго, говаривал отец, а... Что там дальше было? Уже и не вспомнить.
- Как она хоть выглядит?
- Чуть крупнее овцы, - всегдашняя уверенность Тамера таяла с каждой минутой, растворялась в зарослях вместе с беглянкой. - Вроде синей ящерицы. Да ещё гребень на спине.
- Чем кормил?
- Синтетическим белком. Стандартная схема.
- Она не опасна? Гарро знает?
- Чтобы меня выперли со справкой вольнослушателя? Так проколоться в последний день. Кенойер, ты же можешь её найти! До рассвета ещё четыре часа, - Ван Тиссен смотрел на него с надеждой и трезвел с каждой секундой. - Если нет, прощайте мои командирские нашивки.
Тамер с досадой махнул рукой.
Чет вскинул на плечо ружьё. В памяти всплыл тёмный силуэт отца с этим же старым ружьишком на фоне бронзового заката на Пор-Кале. В животе сладко заныло. Давно отец учил его охотиться. Вот уже два года он не ходил по следу.
Тамер покосился на оружие.
- Ты только не вздумай стрелять! Найди её, а дальше я сам.
Сам так сам. Ван Тиссен хозяин, ему и решать, как поступить со зверюгой. Только нельзя дикой твари позволять бегать по парку.
Пошли наугад, пытаясь приметить хоть какую-то мелочь: примятую траву, поломанные ветки, блестящую бурую слизь, неясные следы, едва заметный шелест в кустах. Ван Тиссен шарил по траве светом фонаря, мешая Чету настроиться на ночь. Впитать её глазами без остатка, не полагаясь на свет.
Добудут зверя, получит Тамер свои нашивки. А ему, как не крути, ничего не светит.
Потому как его шайи так и не пожелала появиться на свет. Восемь месяцев он буквально сдувал пылинки с пятнистого яйца, пока совсем не потерял надежду и не махнул рукой. Последний месяц до смотра болтун провалялся у него под койкой.
Впервые их допустили в лаборатории на втором году обучения. Не по возрасту морщинистое лицо декана Гарро, огрубевшее и потемневшее от неземных ветров и солнц, напомнило Чету отца.
- Что необходимо колонисту для успешного выполнения миссии? - доктор Гарро внимательно вглядывался в лица будущих колонистов.
Тамер первым поднял руку.
- Знать свою цель и достичь её любыми возможными способами.
- Умение выжить в любых условиях, - сказал кто-то за спиной Чета.
- Терпение, - откликнулся он.
Все засмеялись. Кроме Гарро. И Риты с длинной русой челкой, скрывавшей половину лица.
- Хорошая физическая и психологическая подготовка, - ответила она, покосившись на Чета.
Симпатичная и... "подготовка" у неё что надо. Да только лучше бы вовсе не брали женщин в Корпус. На фронтирах их одна к пяти. Из-за этого сплошные ругань и свары между колонистами. Особенно из-за таких, смазливых. А попадётся такая, что сегодня перед одним хвостом крутит, а завтра перед другими, так пиши пропало.
Гарро внимательно слушал, пока не иссяк запас ответов.
- Всё верно, - просто сказал он, улыбаясь так, что курсанты засветились, гордые своими знаниями. Кто их пугал, что декан на всякие каверзные вопросы и выдумки горазд?
- Верно. Но при основании колоний, как, впрочем, и в остальном, это не самое главное.
Рита достала карандаш и принялась конспектировать.
Ага, блокнотик ей пригодится. Когда припрёт. Особенно где-нибудь в поле, если на неё дикие твари нападут. Чет фыркнул.
Гарро царапнул его взглядом.
- Навыки выживания можно приобрести и отточить. Стратегическое мышление развить. И всё это в сжатые сроки тренинга, который вы получаете здесь. Их наличие или отсутствие не дисквалифицирует колониста. Единственное, что на самом деле имеет значение, это характер. Стержень, определяющий ваши поступки. Цельность, которая помогает человеку оставаться таким, какой он есть, несмотря на ситуацию. От вашего характера зависит, сумеете ли вы в критический момент применить всё, чему научились; сможете ли сохранить жизни своих людей. Поэтому отнеситесь ко второму, практическому курсу со всей серьёзностью. Из тех, кто успешно выполнит требования, а это смею вас заверить, только каждый второй из вас, будут сформированы команды. Задание, которое вы получите сегодня, может показаться вам несложным. Но оно поможет руководству Корпуса определить будущих командиров.
Гарро сделал знак рукой. Лаборанты вкатили тележку. В ней на неглубоких лотках лежали узкие пятнистые конусы, чуть больше ладони.
- Хороший командир - прежде всего человек ответственный, способный заботиться о тех, кто находится на его попечении. Это яйца почти исчезнувшего вида шайи с Дельты Эврисфеи. С вашей помощью мы хотим восстановить популяцию. От вас зависит, как быстро это произойдёт, насколько крепким и жизнеспособным будет животное. Здесь в лаборатории вы сможете получить всё необходимое. В день последнего смотра вы предъявите результаты эксперимента. Шайи и будет вашей дипломной работой.
Они ползали по мокрым кустам уже около часа, но никак не могли настичь беглянку. Шайи уходила из-под самого носа, уворачивалась, как только могла.
- Никогда не думал, что в этом парке столько непролазных мест. Она как будто нарочно петляет по зарослям. Пусть только попадётся мне! - проворчал Тамер.
В метрах пятнадцати от них мелькнула тень и исчезла, но тонкие ветки всё ещё шевелились. Чет жестом остановил напарника, привычно вскинул ружьё и осторожно шагнул к кусту, готовясь выстрелить в любую секунду.
- Стой! Я её сам поймаю, - Тамер вытащил из кармана плоскую, как мыльница, коробочку, щёлкнул по кнопкам пальцами и бросил в сторону куста.
Коробка на лету распалась на пять частей и в один миг накрыла куст силовой сетью. Она слегка подрагивала и басовито жужжала, освещая всё вокруг мягким желтоватым светом.
Красивая вещица. Только в полевых условиях ничего нет лучше винтовки.
Трава утопала в мерзкой луже бурой слизи. С гибких ветвей свисала неопрятная бахрома. Склизкие ошмётки издавали тошнотворный запах. Зверюги не было.
- Гадость! - скривился Чет, стараясь не вдыхать вонь. От неё перехватывало в горле. Не дыша, он обошёл куст кругом. По траве тянулись два следа. Один из них уводил в сторону реки.
- Это ещё что? Погоди, так их две было?
Ван Тиссен испуганно помотал головой. Он долго смотрел на следы, потом пожал плечами.
- Отпочковалась?! - предположил он, сворачивая сеть.
- Тамер, ты соображаешь, что говоришь? Как она могла это сделать, если сама вылупилась из яйца?
- А я почём знаю? Может в одном цикле они яйцекладущие, а в другом почкуются. Да какая разница? Поймаем обеих, возьмёшь одну себе.
Чет вздрогнул. Ван Тиссен читает мысли? Ерунда. Просто не ему одному такое в голову приходит. Месяца через три после начала эксперимента, когда у некоторых однокурсников шайи уже проклюнулись, он подумал, не обратиться ли ему за помощью к Ловцу.
Как на самом деле его звали, не знал никто. Мутный тип с узким унылым лицом. Кончики усов и уголки губ тоскливо смотрели вниз, придавая выражению Ловца угрюмый и скучный вид. Время от времени он появлялся в своей излюбленной корчме, наводя на курсантов почти мистический страх. Личные контакты с ним преподавателями Корпуса не поощрялись. Поговаривали, что Ловец промышляет контрабандой инопланетной живности. Однако личными консультациями и мелкими услугами курсантам он тоже не брезговал.
В первый же день, получив на руки яйца шайи, они с Тамером нашли Ловца в дальнем углу "Старого Космодрома". Потягивая любимый ром, он долго рассматривал яйца.
- Похоже на зуб омсорха, - его голос был сухим и бесцветным, как и его глаза.
- Вы один из лучших экспертов, - начал Тамер с благоговейным видом.
Ловец нахмурился. В курсантских комплиментах он не нуждался.
- Хм. Да. Так вот, - забуксовал Ван Тиссен.
- Мы хотели узнать, какие условия необходимо создать для их развития. Поисковые системы и энциклопедии ничего не дали, - сказал Чет.
- Как зовётся эта тварь?
- Шайи.
Ловец шевелил губами, словно пробуя слово на вкус.
- Доктор Гарро сказал, что это редкий вид с Дельты Эврисфеи. Вы там бывали?
Ловец аккуратно положил пятнистый конус на стол и, разом потеряв к ним всякий интерес, опустил неопрятные усы в стакан с ромом.
- Ничем не смогу вам помочь, молодые люди. Никогда не слышал о таких.
Можно было в одиночку вернуться через пару месяцев в "Космодром" и попытаться попросить Ловца о маленьком одолжении. Не за просто так, конечно. Или теперь Тамерову вторую зверюгу взять в награду за хлопоты. Можно обмануть всех, даже себя попытаться убедить в том, что так лучше. Только ложь от этого правдой не станет и рано или поздно обернётся против тебя.
Чет сердито тряхнул головой. Не нужна ему чужая шайи. Даже и думать нечего. Не получилось у него, так зачем врать.
- Надо было Ловца позвать. У него опыта всяко-разно побольше моего будет.
Тамер свернул сеть, посмотрел на него настороженно:
- Сами справимся. Кстати, я его видел, когда мы уходили из корчмы. Наверняка, он уже нагрузился под самую завязку.
Ночь рассыпалась осколками от резкого, как железом по стеклу, визга.
Не договариваясь с другом, Чет кинулся на звук, не разбирая дороги.
Ветки хлестали по лицу. Потревоженные злые комары лезли в глаза и ноздри, облепляли лицо. Чет отплёвывался, не чувствуя ни боли, ни страха. Хотелось одного - прекратить этот бьющий по нервам крик, перерастающий в жуткий нечеловеческий вой.
Так кричала мама, когда на их колонию впервые напали аборигены Пор-Кале.
Ему было девять, когда её не стало.
Где-то сзади Тамер ломал ветки, продираясь на поляну, с которой доносился визг.
Чет выскочил из зарослей первым.
На примятой траве, ополоумев от страха, извивалась девушка. Светлые волосы закрывали лицо. Он видел только голые ноги и задранную до талии юбчонку. Рита?!
Парень в одних шортах, обхватив девушку со спины в замок, тащил её из-под деревьев на освещенную луной поляну. Изгибаясь дугой, она слабо отбрыкивалась.
Подонок!
Сердце подскочило и застряло в горле, мешая дышать.
Мразь!
Не думая, одним точным движением он перевёл затвор на автоматическую стрельбу и вскинул ружьё. Задержал дыхание, готовясь плеснуть волной горячей ярости по взъерошенной голове и голой спине.
Сзади из зарослей, хрипя и отплевываясь, вывалился Тамер, и, потеряв равновесие, нечаянно толкнул его под руку. Короткая очередь ушла в небо, всё ещё вспыхивающее фейерверками.
И тут Чет увидел шишковатую голову, намертво вцепившуюся в белую ногу. Как он раньше не заметил её?
Зверюга мотала башкой из стороны в сторону, как игривая собака, не желающая отдавать игрушку хозяину.
Дробный звук очереди отозвался эхом где-то за рекой.
Девушка захлебнулась собственным визгом и замолчала. Её голова безвольно повисла, как одуванчик на сломленном стебле.
Расстрелянная зверюга заревела, дёрнулась и рухнула рядом со своей жертвой.
На Чета навалилась давящая тишина. Точно ему натолкали ваты в уши и сунули с головой под воду.
- Придурок. Я же просил не стрелять! - Тамер оттолкнул его и решительно шагнул к зверюге.
Раздетый парень, перепуганный стремительной атакой шайи и стрельбой, дико смотрел на них. Он неловко вскинул руками, отпрыгнул в сторону. Бросился бежать прочь, спотыкаясь и падая.
- Убил! - сказал Тамер, словно из-под воды.
Чет уронил ружье и опустился на колени рядом с девушкой.
Сердце вернулось в грудную клетку, но продолжало падать ниже.
Истерзанные бледные ноги.
Промазал.
В голове вдруг запрыгали забытые слова, ставшие теперь такими бесполезными. Долготерпеливый лучше храброго, а владеющий собой, лучше завоевателя города. Вот как там было. А он ни то, ни другое.
Будь проклята шайи!
Да ни при чём тут зверюга. Умерла Рита. Из-за него одного! И парня чуть не убил, не оценив всё, как следует. Понадеялся на своё ночное зрение, на свою опытность. Мутант несчастный!
Он наклонился к девушке, убрал с лица светлые растрёпанные волосы.
Звуки обрушились плотным потоком.
Девчонка-первокурсница из спецов. В отключке, но дышит.
- Натворила шайи дел. Теперь все узнают, - трясущимися губами сказал Тамер, с трудом разжимая мёртвые челюсти животного, чтобы освободить перепачканную кровью ногу. Кожа и мясо висели лохмотьями. Он стащил с себя футболку и пытался обернуть рану.
Получалось плохо. На белой ткани тут же расплылись тёмные пятна.
Чет смотрел, как Тамер мучает изорванную ногу, бесстыдно радуясь, что это другая. Не Рита.
- Дай-ка лучше я, - он отстегнул от пояса запасную обойму.
Тамер включил фонарь. В его трясущихся руках режущий глаза свет заплясал по полной обнаженной груди. Бил по глазам, привыкшим к ночному зрению.
Чет прищурился и машинально запахнул на девушке кофточку, чтобы не пялиться на наготу. Он снял ремень и начал накладывать жгут на бедро, повыше раны.
Первокурсники. Забрались, глупые, в парк подальше от всех, чтобы заняться любовью.
Нелепая ситуация, страшная. И не где-то на чужой планете, куда они прилетели устанавливать свои порядки. В контролируемом мире, где нет места шайи, разгуливающим по лесопарку.
Чет покосился на лежащую с оскаленной пастью зверюгу. Одна из пуль, войдя ей в глазницу, прошла навылет. Из зияющей дыры сочилась кровь. Казалось, что несчастная тварь оплакивает скорую смерть.
До чего же мерзкая. Кому в голову пришло разводить таких домашних любимцев. Честное слово, начнёшь порой задаваться вопросом, насколько вменяема профессура Корпуса.
Слава Богу, то яйцо, которое валялось у него под койкой, так никогда и проклюнулось. А если бы и остальные тридцать тварей тоже вырвались на свободу. Или их уже... шестьдесят?!
Нога теперь напоминала аккуратно прибранного младенца. Чет одёрнул на девушке юбку и посмотрел на Тамера. Тот сжимал челюсти, чтобы зубы не стучали. Ему было страшно, и он этого не скрывал.
- Отнесёшь её в медчасть. Предупреди всех и вызови подмогу, - Чет подобрал отцовское ружье и вставил запаску вместо истраченной. - Уже не до игрушек. Надо найти вторую шайи. Если зверюга выберется за пределы кампуса в посёлок, нам всем не поздоровится.
Тамер лихорадочно облизнул губы. Достал из кармана сеть и протянул ему.
- Возьми, Чет. Может, пригодится. Хотя... действуй по обстоятельствам.
Осторожно подняв девушку на руки, он пошёл к общежитиям.
След второй шайи обрывался у воды.
Плохо. Очень плохо. Она может быть где угодно. Переплыла на ту сторону и пробирается теперь в коттеджи к девчонкам. А может, её снесло течением к решётке водозабора. И она теперь пытается перегрызть её, чтобы уплыть дальше вниз к дачным посёлкам.
Скинув ботинки, Чет связал их шнурками. Носки сунул в карманы шорт. Аккуратно свернул рубашку и шорты, распихал по ботинкам. Поднял вещи и ружьё, готовясь войти в воду.
А вдруг шайи никуда не делась. Лежит неподалёку, поджидает, пока он поплывёт, чтобы половчее вцепиться.
Он отогнал от себя скользкие мысли и сделал большой шаг. Сразу погрузился по грудь в воду. Быстрая проточная река оказалась холоднее, чем он думал. Дыхание перехватило. Чет сделал большой вдох, и, борясь с течением, стал двигаться к противоположному пологому берегу, стараясь не поднимать шума.
Его снесло метров на двадцать. Шайи чуть легче. Если она и выбралась на берег, то её следует искать отсюда и вниз по течению.
Не давая себе возможности отдышаться, он торопливо оделся. Тянуть нельзя.
Что-то зашуршало в прибрежных камышах. Потревоженный зверёк, то ли шиншилла, то ли маленькая выдра, заметался и нырнул в воду.
Чету повезло. Метрах в десяти от того места, где он вышел на берег, на песчаном берегу виднелся слабый, неясный восьмипалый след. Шайи вылезла, сделала пару прыжков и двинулась вверх по холму.
Небо у горизонта посерело, и в сумерках остроконечные крыши домиков напоминали вершины гор Пор-Кале. Предутренний ветер неприятно холодил влажную кожу.
Хорошо бы Тамер с охраной были уже где-то неподалеку.
Он перевёл затвор на одиночные. Никаких ошибок, эмоций и прочей дряни, как в парке. Владеющий собой лучше...
Из распахнутого окна ближайшего коттеджа доносились звуки возни. Чет заглянул в окно.
Над растерзанным тельцем мелкого животного, пыхтя и шипя, раздувалась уродливая ящерица. Она угрожающе раскачивалась на длинных мускулистых лапах, раздувая кожистый гребень.
Чет видел лишь очертания.
Хозяйка комнаты тыкала ей в морду шваброй, пытаясь отогнать от кучки пуха на полу. В левой руке она, как щит держала большую подушку.
Чет согнул локти, взяв ружьё на изготовку. Достаточно одного выстрела в синюю бородавчатую голову.
Зверюга увернулась от очередного тычка, и неожиданно прыгнула на девушку, повалив её на пол. Их разделяла только подушка. Треснула ткань наволочки. Девушка вскрикнула.
Чет, легко перескочив через подоконник, выстрелил.
Животное заревело и, ловко извернувшись в прыжке, двинулось на стрелка. Девушка вскочила на кровать с ногами, прижалась к стене, не двигаясь с места.
Шайи напряглась и плюнула в Чета бурой слизью.
Он едва успел прикрыть глаза. Щёки и лоб охватило нестерпимой жгучей болью. Захотелось расцарапать кожу в кровь, содрать её с лица.
Зверюга, воспользовавшись замешательством, ударила лапами в грудь. Чет не удержался на ногах и рухнул вместе с ней навзничь. Ружьё отлетело в сторону.
Шайи потянулась к его шее, клацая двумя рядами мелких острых зубов. Из пасти несло тошнотворным запахом крови. Бешено работая лапами, она в считаные секунды превратила рубашку в лохмотья.
Чет, хрипя, извивался ужом, пытаясь вывернуться из-под упругого комка мышц. Правой рукой он отталкивал её клацающую пасть.
Только бы до горла не добралась.
Левой лихорадочно шарил в кармане, пытаясь нащупать сеть.
Готово!
Кинул коробочку девушке.
- Активируй! - прохрипел он.
Синяя тварь дёрнула головой, вывернулась и цапнула его за правую руку.
В глазах потемнело. Он взвыл от боли.
В следующий миг её вонючая морда подобралась к самому горлу.
Чет схватил плоскую голову обеими руками и, отталкивая, попал пальцем в жёлтый злобный глаз. Тонкая плёнка лопнула. Прохладная жидкость брызнула и растеклась по руке.
Зверюга отчаянно зашипела. Обмякла на какое-то мгновение.
Чет напрягся и отшвырнул её от себя. Загремела разбитая посуда.
Шайи закрутилась волчком, обезумев от боли.
Чет отполз к стене, туда, где валялось ружьё.
Животное на миг замерло, напружинилось и снова кинулась на него.
Он выстрелил, не целясь.
Зверюга рухнула. Её накрыло жужжащей силовой сетью. Лапы подрагивали. Единственный глаз медленно угасал, пока совсем не потух.
Чет выругался и без сил привалился к стене.
- Что это?
Забравшись с ногами на кровать, в маленькой ночной рубашке, сидела бледная, насмерть перепуганная Рита.
- Оно оттуда не выберется? - дрожащим голосом спросила она, готовая разрыдаться.
Чет покачал головой.
- Подохла. Не бойся. Я... заберу...
Он хотел улыбнуться, подбодрить её, но во рту чувствовался медный привкус. Губы потрескались. На щеках лопнула запузырившаяся кожа.
Надавать бы Тамеру по шее за то, что шляется по кабакам, вместо того, чтобы за тварью присматривать.
- Ты ранен, Чет.
Приклад ружья потемнел от крови. Он пошевелил пальцами и поморщился. На правой руке не хватало мизинца и двух фаланг безымянного пальца. Каждое движенье отзывалось болью. Перед глазами поплыли оранжево-малиновые круги.
Рита вдруг засуетилась, достала аптечку. Уложила Чета на пол, заботливо подложив под голову подушку. Вколола обезболивающее.
Он закрыл глаза, чувствуя, как девушка, склонившись над его рукой, почти касается его мягкой грудью. Ритины пушистые волосы, вкусно пахнущие морем, щекотали лицо.
Тело вдруг налилось тёплой усталостью. Хотелось лежать так, не двигаясь, впадая в дрёму и забытье, и чтобы Рита сидела рядом. Говорила с ним нежным голосом.
- Чет! - она осторожно потрясла его за плечо. - Чет, тебе бы в больницу...
Он нехотя разлепил глаза, неуклюже поднялся. За окном совсем рассвело. Раненая рука превратилась в забинтованную клешню.
- Пора. В полдень смотр. Увидимся?
Рита посмотрела на дохлую зверюгу, потом на горстку перьев и внутренностей, размазанных по полу.
- А мне показывать нечего. Эта тварь сожрала мой "диплом".
- И мне нечего, - вздохнул он.
- Спасибо тебе, Чет.
Она обняла его за шею, прижалась на миг, но поцеловать не дала. Подставила щеку. Чет ткнулся обожжёнными губами куда-то в висок и вдруг с удивлением подумал, почему раньше не замечал, как Рита похожа на маму. Прав был отец. Нехорошо человеку одному. А тем более, на дальнем фронтире.
Он неловко взвалил на себя сеть с обездвиженной шайи и, не оглядываясь, вышел из домика.
Неподалёку притормозил джип охраны. Два вооружённых человека окружили его, наставив пистолеты.
- Стоять. Оружие на землю.
Из джипа вышел хмурый доктор Гарро. Из-за его спины выглядывал Ловец.
Чет сбросил сеть с шайи. Не делая резких движений, снял с плеча ружьё. Осторожно положил его на землю и сделал два шага назад.
Ловец поднял винтовку и разрядил. Он пнул ногой шайи, и, убедившись, что она мертва, поднял и погрузил животное в багажник.
Охранники, подхватив парня под локти, сунули его на заднее сидение. Чет тихо застонал сквозь стиснутые зубы.
- Поаккуратнее с ним, - нахмурился Гарро.
Насквозь пропахший лекарствами, Чет впервые попал в кабинет Гарро. Ему казалось, что обитель декана должна быть непритязательной и аскетичной, как сам доктор. Но он ошибался. Многочисленные полки в потолок были забиты причудливыми сувенирами из далёких миров, экспонатами и толстенными томами на разных языках. В углах комнаты высились кипы бумаг. Чет сидел на стуле, занимая единственное свободное место в кабинете. Слева от него стояло мохнатое чучело, отдалённо напоминающее огромную четырёхлапую индейку. Справа макет нового полигона.
- Как вы могли это допустить, Чет? Ван Тиссен мне всё рассказал. Вы понимаете, что подвергли опасности жизнь и здоровье курсантов и преподавателей. Пострадала девушка!
- Доктор, я сделал всё, чтобы этого не случилось.
Всё ли? Слишком много времени потерял, разыскивая зверюгу. Шёл не торопясь, как в парке на прогулке. Наслаждался забытыми ощущениями. Позволил воспоминаниям контролировать действия.
Слишком много ошибок.
Окажись он в коттедже Риты хоть минутой позже, даже страшно подумать, что бы с ней было.
Непростительно много ошибок.
Ему вовсе не казалось странным, что Гарро отчитывает его, а не Тамера. Бедняга, наверное, под арестом строчит объяснительные. Он своё получит по полной.
Доктор сидел за столом, но то и дело вскакивал и начать ходить туда-сюда по кабинету. Вещи его стесняли, он мог лишь сделать два шага влево и два вправо. За его спиной, на подоконнике, примостился Ловец. Он рассеяно поглядывал на Чета, высматривал что-то за окном, покусывая кончик уса.
- Я знал вашего отца, - голос Гарро слегка смягчился. - От кого угодно я мог ожидать этого. Но вы, Кенойер, с вашим опытом и знаниями! Вы, один из моих лучших курсантов. Боюсь, что мне придётся подать рапорт о вашем отчислении.
Чет молчал. То ли от нескольких бессонных ночей, то ли от коктейля препаратов, которые ему вкатили в медчасти, у него слипались глаза, и больше всего хотелось лечь и проспать до завтрашнего утра.
- Док, - Ловец наклонился и что-то прошептал Гарро.
Лицо декана вытянулось.
- Ты уверен?
- Я помню всех, - кивнул Ловец и продолжил жевать свой ус.
Гарро сел за стол. Задумчиво потёр лоб.
- Идите, Кенойер. Продолжим разговор позже. И не вздумайте опаздывать на смотр.
Конечно же, он опоздал. Только на минутку прикрыл уставшие воспалённые глаза, а когда открыл их, ему захотелось собрать свои манатки и рвануть из Корпуса, не дожидаясь окончательного позора. Но всякую чашу нужно испить до дна, иначе на кой эту чашу вообще было наливать?
Ещё четверть часа он убил на то, чтобы убедиться, что непроклюнувшееся яйцо и журнал, в который он в течение восьми месяцев с маниакальным терпением заносил одну и ту же фразу: "Никаких изменений нет", благополучно исчезли из его конуры. Охрана поработала, обыскали его. Ободрали, как липку, лишив последнего.
Не попадая в рукава кителя, Чет вбежал в Лаборатории и окунулся в пестроту перьев, шкур и шерсти. Животные чирикали, хрюкали, визжали, издавали звуки, для которых и слов-то не было. Рита с несчастным видом жалась почти у самого выхода. Жалкая горстка розовых перьев, оставшаяся от её "диплома" не могла тягаться с этим великолепием. Где-то впереди маячил бритый затылок Тамера.
Чет облегченно выдохнул. Отпустили. Может всё ещё обойдется. И с той девчонкой-первокурсницей тоже.
Лаборатория напоминала Ноев ковчег в момент его величайшего триумфа. За исключением того, что у тварей вообще пар не было. Тридцать три курсанта - тридцать разнообразнейших шайи, хоть бери и составляй Большой справочник мутаций. Диковинная зверюга!
Гарро переходил от клетки к клетке, собирая журналы, и все больше хмурился. Его лицо, обычно не выражавшее никаких эмоций, мрачнело, как фиолетовые тени, которые в зимнюю пору отбрасывали горы на их поселение в Пор-Кале.
Декан задержался на минуту около Тамера. И тут Чет увидел, что тот держит в руках. Лоток с болтуном. С его болтуном!
Чет задержал дыхание. Мысли теснились, набегали друг на друга волнами.
О чём Ван Тиссен рассказывал декану? ...лучше храброго. Что удравшая шайи принадлежала Чету? И в чём же храбрость? Значит, об этом говорил Гарро у себя в кабинете?
Зверюга плюнула ему в лицо, сожрала пальцы. Только ведь не со зла так сделала, не ради корысти. Не она виновата в том, что её лишили родного дома, притащили на Землю, где ей и не место вовсе. Жаль её. Она жить хотела, жрать, плодиться. Только и всего.
...лучше завоевателя города? Чёрта с два! Получается, что и не лучше совсем! Устарела отцовская арифметика. Завоевателю наплевать, владеешь ты собой или нет. Ему нет разницы, каким образом сравнять твой город с землёй.
Только если ты человек, а не бессмысленная зверюга, зачем рвать сердце? Ради чего? Ради командирских нашивок? А правда, получается, вовсе не нужна?
Досчитав до десяти, он выдохнул.
Действие анальгетиков кончилось.
Тело ныло. Горело обожжённое лицо. Откушенные пальцы тянули и пульсировали болью.
Нужна. Пусть даже ему одному. За то отцу не было бы за него стыдно.
Только доказывать он ничего не будет. Сейчас соберёт вещи и возьмет билет до дома. В Пор-Кале. А может, на Уран. Говорят, там на рудниках всегда можно найти работу. Лучше уж горбатиться в шахте с роботами.
Ассистенты доктора начали вывозить клетки с животными.
- Поздравляю вас, курсанты, - бодрый голос Гарро прибавил энтузиазма слушателям. Лаборатория выдохнула, зашумела радостно. - Эксперимент завершён. Мы многому научились за этот год. Я многому научился.
Чет пошёл в холл. На ходу он выудил из пакетика, полученного в медчасти, две таблетки анальгетика. Кинул в рот и, не имея чем запить, сглотнул.
Выходя из дверей, он едва не столкнулся с Ловцом. Тот теребил сбивающийся на сторону галстук. Непривычный строгий костюм висел на нём мешковато, точно был с чужого плеча.