Когда-то знания уже сослужили человечеству плохую службу и не однажды. Бог прав, когда проводит людей сквозь тысячелетия прежде, чем вручает кое-что. Скороспелый плод быстро портится.
Но Амор не был бы Сатаной, если бы не желал людям плохого конца. Такова его задача. Именно за это с него спрашивается. Люди клянутся друг перед другом отцом с матерью, детьми, Богом, чудотворным крестом и обманывают. Потому что клятвы их пусты. А он Амор, не может допустить, чтобы вера в добро стала всеобщей и неизбежной как воскресение Христово.
Амор искушает людей с улыбкой, добрым словом, подачками, но всё это ложно.
Ложь - не обман, это добрые намерения, которые никогда не обрастают делами. Они несбыточны и оттого трансформируются во зло. Желая добра на словах, люди множат дела злые.
Хотя было Слово прежде, но то слово было Словом Бога . А дела людей противоречат их намерениям оттого, что они половинчаты, оттого злы.
Подземная галерея проложена под шумной улицей. Наверху ночь, но стук колёс не стихает. И то сказать, центральная артерия города.
Прекрасную столицу подарил империи Нерон. Амор любовался прямыми и широкими проспектами. Прекрасными зданиями. Неплохой архитектурой. Взгляд его легко проникал сквозь толщу земли и кирпичной кладки.
Что кладка? Сатана видел землю насквозь. Как, полыхало пламя, бурлили огненные камни, смещались тектонические плиты... Где-то далеко на земле происходили землятресения, а по узким порам земли наружу выливалась магма, выплёскивалась чудовищная сила неподвластная человеку, но не ему, Сатане.
Хотя силой этой управлял Бог.
Он помнит как назло Моисею, провёл Корея с племенем сквозь пекло и невредимыми вывел на другую сторону Земли, где кореи и обжились со временем.
Пусть эта сила, сила сверхразума не принадлежит мне в достаточной степени, но я кое что могу и Отец меня в том поощряет.
В моих силах влиять на Отца. Через освещение поступков отдельных людей и народов.
Нерон легко склонялся к сатанинским замыслам и потому Амор был к нему снисходительным. Вообще, он любил управляемых людей. Если Амор брался над кем-то шефствовать из мира сильных, он позволял совершать своему протеже великие пакости, и великие преступления. Все известные ему тираны и убийцы прошлого, настоящего и будущего прекрасно проводили свои дни. Многие умерли естественной смертью.
Тираны и деспоты - любимые марионетки Сатаны. Амор обожал ощущать себя кукловодом. Он дёргал за верёвочки и уста мракобесов источали елей и мёд.
Дёргал за другие; марионетки клялись, божились, целовались и пакостили друг другу. Только это и развлекало Сатану. Иначе бы его работа была скучнейшим и нуднейшим занятием.
Он шёл к Нерону и думал: вот готовится восточный поход. Помочь императору или нет? Заставить покорить Индию? Или ограничиться суматохой?
Однажды у него просил помощи Александр Македонский. Сатана ему отказал. Наглый мальчишка, он смел, заявить ему, Амору, что обойдётся своими силами? Какими же силами?
И он отнял силы у Александра.
Потерявшие силу, лишались уверенности в себе, начинали вспоминать Бога. То есть кощунствовать. Бог не занимается строительством иерархической лестницы. Бог строит души.
А должности в мире чиновников - это его работа, Амора - Сатаны.
Вот где вертеп. Ад - игрушка по сравнению с чиновничьими играми.
Он подошёл к фундаменту крайней башни дворца. Для каких нужд воздвиг император подземные этажи? Богатства складывать?
Нет у Нерона богатств. И не будет. Богатства накапливаются трудом поколений. Многие сотни тысяч людей должны кропотливо, как муравьи нести и нести в свои ячейки продукт, произведённый с помощью рук и знания. То что люди тащат себе в дом, отнимая у соседа, обыкновенный грабительский передел.
Земля кормит много поколений. Прокормит она и другие сотни тысяч и миллионы людей. Хлеб насущный вовсе не богатство. Истинных богатств человек не знает и не хочет знать.
Распределив хлеб между неимущими Нерон думает, что заслужил любовь народа. Как бы не так! Народ не знает любви. У народа есть временные привязанности, народ склонен верить предводителям своим; но как и они, народ беспощаден к тем вождям, которые не оправдали его надежд.
Многие из честолюбцев идут к власти, покупая у него, Амора. Лишь бы ощутить вершину, полюбоваться открывающимися видами...
Да он даёт некоторым людям власть. Что ему власть? Ещё одно доказательство перед Богом, что человек мелочен, тщеславен и труслив. Потому что, обретя вожделенную власть, он тот час же начинает душить, преследовать, убивать, подобных себе, которые не успели прийти к Амору первыми.
В этом Сатана никогда не ошибается. Он выдвигает именно те личности, которые способны принести больше зла, нежели другие.
Богатства людьми собираются для того, что бы быть развеянными в пыль. Любимым занятием Амора, до сих пор остаётся распыление сокровищ. Он выискивает государства, царей, фараонов, императоров, князей, купцов, скопивших огромные, по их меркам, средства, и делающих из них фетиш, чтобы надсмеяться над ними. Чтобы вознеся к небу - кинуть их в бездну.
Люди думают, что солнечный свет даёт им право считать себя разумными... Как они
Ошибаются! Солнечный свет от Бога. Но свет, как и человек, постоянно находится во тьме над бездною.
Свет может только отражаться. Он никогда не освещает тьму бездны и никогда никому не удавалось погреть свои руки у этого холодного пламени солнца.
Бездна и есть сила Бога.
Поклоняйтесь Богу! Так заповедано. И более никому.
Не создавай себе кумира!
Но человек предпочитает поклоняться себе подобным. Бедные - богатым. Богатые - сильным. Слабые ждут падения сильных. А до той поры они у тех и этих валяются в ногах.
Слабые знают, что есть он, Амор. Что он существует и только ждёт когда сила и богатство в полной мере заявят о себе. Тут и начинается праздник Сатаны. Тогда Амор налетает как ветер.
Откуда пришла беда? Не углядишь. Не усмотришь. Пришла беда - отворяй ворота! Смерчем пройдёт Сатана по богатым странам и складам. Все углы вычистит. Глядишь и некуда склонить головы князю с княгинюшкой. Всё перо из подушек повытрясено.
Алексашка Македонский гулял по миру и тащил за собой добра на сорок сороков царств. Куда делись те богатства, знает только Амор.
Вот и сегодня он идёт проведать подвалы нового дворца. От верхней оранжереи до подземного хода, в котором остановился Амор, столб земли в сотню метров. Но это уже последние камни, вернее первые, уложенные в фундамент. Амор толкнул ногой глыбу, не уступающую по размеру многотонному осколку горы Хорив;
Камень вывалился как галька речная. В помещении темно. Но сырость ещё не проникла от земли внутрь помещений, потому пока сухо.
Темнота не помеха. Для Сатаны темнота - свет. И в этом ничего удивительного, как и таинственного. У разных существ зрение устроено по - разному. Одни видят, используя свет, другие - используя тьму. Но те, кто используют тьму, видят дальше, глубже и угол зрения у них 360 градусов.
Почему? Потому что тьма состоит из тех же частиц, что и фотоны света. Но составлены они в иных пропорциях. Поэтому тьма и летит со скоростями опережающими свет, лишь кажется, что свет пронизывает её.
На самом деле это разные вещи, которые нисколько не помеха друг другу. Свет не рассеивает тьму, он лишь замещает её, на ограниченном участке пространства.
Немного хуже видит Амор при ярком свете, но не настолько, чтобы чувствовать себя подслеповатым. Здесь в лабиринтах подземного дворца ему вольготнее, чем наверху, куда приходится являться перед очи Отца, с отчётом о проделанной работе.
Он прошёл уже десятки казематов, но везде пусто. Как он и думал, иных богатств у Нерона, кроме любви рабов, нет.
Поднялся по каменным ступеням на этаж, обошёл помещения. Пусто. Поднялся на третий, четывёртый... На четвёртом - обнаружил потайные комнаты. С полной мебилировкой, подсобными помещениями, кухней. На этом же уровне зал для игры в мяч, оружейная кладовая. Этажём выше - склад для провианта. Уже сейчас здесь стояли деревянные корыта со льдом и вмёрзшими в лёд тушами животных.
Амор усмехнулся. Нерон объявляет восточный поход, а сам заготавливает запасы, с намерением отсидеться, спрятаться . От кого? От народа, который его обожает и давит врагов императора как бешеных собак.
Нет. Нерон мальчиком недаром учился у циников. Понимает, что порода человеческая не выносит долгого раболепия. Боится Нерон друзей своих, приятелей. Жену свою боится.
Амор сделал усилие и заглянул в мысли Поппеи. Женщина находилась почти рядом. Он даже чувствовал тепло её тела. Сквозь пять или семь перекрытий увидел её нервно ходящей по комнате. Рядом - двое мужчин, которые тихо но твёрдо выговаривали ей.
Значит, Нерона нет в Риме - Где же он?
Ряд картинок пронеслись в его сознании и на одной, мысль остановилась. Конечно, император в Греции. Иудея бунтует, войска выступили, а вдохновитель похода спрятался от событий как можно дальше.
Греция - прекрасная страна. Там отдыхаешь душой и взглядом. Но делу время - потехе час. Нужно поторопить Нерона, принудить его к возвращению.
Тем временем Поппея продвигается по пути заговора. Два еврея убеждают её, что ещё не поздно остановить поход. Императрица гневается, говорит, что покончит с собой, как и обещала Нерону, если тот будет упорствовать..
Евреи возражают: бесполезно. Нерон, не тот человек. Да и не любит Поппею, разве, что самого себя. Разве что Люцифера. -
Амор при этих словах захохотал. Голос его был подобен громовой волне. И стены дворца всколыхнулись, а у евреев от страха поднялись волосы под кацавейкой.
Поппея же побледнела и оборвала гневную речь свою на полуслове.
-Знак Беды, - сказал один из мужчин. Нужно торопиться. Нерон должен умереть.-
Наконец-то нужные слова были произнесены. Амор с удовлетворением потёр пылающие от ожидания ладони. Итак заговорщики готовятся убить его любимца.
Боковым зрением Амор видит, что стража в крепостной тюрьме начала обычный обход. Значит скоро рассвет. Нужно поторапливаться. Но и здесь дело не ждёт.
Там в Греции Нерон ласкает миловидную немку. И Люцифер вкладывает в уста ещё не оперившейся женщины следующие слова:
Милый, я боюсь за тебя. Я видела во сне, что твоя жена готовит на тебя покушение. Два еврея передали ей яд. Одного зовут: Мойша другого Янкель.
Нерон, до этого находящийся в прекрасном расположении духа, помрачнел, оттолкнул от себя девушку, в раздражении забегал по комнате кусая красный от напряжения кулак.
- Кто тебе сказал про такое? Кто тебя научил?
В опочивальне появилась охрана. Все расстроены, ищут чего-то или кого-то, но не находят. Тогда Отон, верный товарищ , говорит обращаясь к императору: - - Цезарь -. эта женщина не умеет говорить по латыни. Она знает только немецкий. В её деревне и немецкому плохо учат.-
Как это понимать?
- Мой император, понимай это как предостережение богов и поспешай домой. На месте разберёшься. -
Шестым чувством услыхал Амор, как запели петухи. В это же время тюремщики пошли коридорами. Амор вздохнул и старой дорогой вернулся в Мамертинскую тюрьму.
Только присел в уголочке, как лаз наверху открылся, просунулось бородатое лицо. Осветило камеру и удовлетворённо хмыкнуло. Новый день начинался.
На другом конце города не спал Марк Флавий Веспассиан. Возвращение на службу разогрело его амбиции. Сердце радостно билось в груди. Веспассиан любил войну. При удачном стечении обстоятельств война давала право на триумф, а триумф это деньги и заслуженная почётная старость.
В различных сражениях Веспассиан показал себя хорошим воином, основательным командиром. Он медленно рос в чинах. Но сдружился с Виттелием, племянником Римского сенатора, и перед ним открылись двери аристократических салонов. Благодаря общительности и уступчивому характеру, Веспассиан заслужил доверие нескольких лиц и по возвращению в легион сразу же получил линейную должность.
Марк Флавий Веспассиан принимал участие в различных сражениях и получал надлежащие отличия. К пятидесяти годам под его рукой находилось восемь легионов на Западе.
На пенсию ушёл при Клавдии. Вернул его Нерон. Он увидел в Веспассиане силу мужскую до сих пор не проявляемую им открыто.
А именно стремление к победам. Стремление не собственно к сражениям, а к победам; и потому такой человек, нацеленный только на выигрыш, был Нерону наиболее близок и понятен.
Армия отмобилезована. Обмундирована. Вооружена и проходит учебный установочный курс.
Император сказал командующему: в час, когда на мой счёт поступят деньги, поднимай трубачей и объявляй поход на Израиль.