Весть о том, что юный Домициан разгромил группировку врага в предгорьях, облетела войска. Победа Тита усилила праздничное настроение. К штурму города готовились тщательно. Песни приберегали на случай полного триумфа. В каждой центурии подбирались мелодии для торжественного марша в день, когда легионы - победители будут входить в город.
Иерусалим огромен, но есть столицы и по крупнее. Дело не в количестве улиц и населения обитающего в пределах мегаполиса.
Великие города стоят во времени, опираясь на исторические корни. Их история такова, что вся сила, мощь варвара, разрушающего Величие Великого города направлена на изничтожение камня и песка, дерева и металла.
Но корни города не достижимы для варвара. Они глубоко в душах людей и потому, города подобные Иерусалиму, возрождаются из пепла всякий раз, когда поднимается рука неразумных на разрушение его стен.
Рим - Великий город. Кто будет спорить?
Но Иерусалим ещё и- пуп земли.
Иерусалим - глаз Бога на земле.
Иерусалим - ворота Неба.
Через Иерусалим Боги входят и выходят.
Один Бог у евреев. Но много у Бога лиц. Лица его смотрят в разные стороны и Он идёт один в разных направлениях в одно и то же время. В один и тот же миг Он говорит, думает, наказывает и поощряет.
Величие Великого еврейского Бога в Великих делах Его. Одним из таких Дел было создание на земле Города, с которым не мог бы спорить ни один другой город.
Оспаривать Величие, дарованное Богом, можно бесконечно, но это бесполезный и без результативный труд, не приносящий удовлетворения ни душе, ни сердцу.
Можно спорить. И люди спорят.
Вот и Веспассиан, вслед за другими тиранами и полководцами тиранов встал у стен Иерусалима и дрожит душой. Нельзя не дрожать, понимая, что поднимаешь руку на Святыню Святынь - на Иерусалим, врата Бога на земле.
Иосифа Флавия - историка, поставили перед лицом бородатого пожилого еврея. Он Иосиф понимал, что перед ним один из вождей восстания, влиятельный человек.
Бородач смотрел внимательно и пристально пямо в глаза..
Иосиф не отводил взгляда, но уже чувствовал, что смотреть так же прямо и вызывающе, опасно.
Наконец, бородач заговорил: не по латыни, как можно было ожидать, а по ханаанейски.
Сказал: вижу, земляка. Ты не римлянин, но и не еврей. Не германец, тем более не скиф. Ты, ханааенянин, вставший на сторону врага.
Ты предатель предавший нас, кровных своих братьев.
Чем прельстили тебя язычники? Роскошью? Вседозволенностью?
Веру отцов променял ты на богатые одежды и право разговаривать с равными, на языке тиранов.
Какую казнь, предложить тебе на выбор?
Если ты хотел убить меня, зачем звал? - отвечал Иосиф. - В твоём арсенале любой предмет может стать роковым для меня. Убить можно тупым и острым оружием, грубым и жёстким, мягким и нежным. Человек слаб перед насилием. Душа его едва держится даже в теле здоровом и свободном, а тело узника - камера.
Вспомни вождя ханаанейского Ярёму? Его уничтожили сладострастной казнью. Уморили его, в нежной плоти его молодой жены. Он захлебнулся в соках её тела.
Что тебе до моего выбора? Решай скорее. Мне уже всё едино. Мой Бог - твой Бог, но мой знает боль отцовства и прощает блудного Иисуса. Твой - жесток, ещё не познал радостей отцовства и не умеет прощать.
Я приму любое твоё решение, но не волю твою, а воля Господа моего единого. Хотя ты и брат мне кровный.
Тогда бородач спросил, но уже более мягко: при тебе нашли свиток. Записи, военные сведения, Здесь и номера частей, имена командиров, некоторые сводки о перемещениях и планах на сражение.
Ты возишь такие тайны с собой, в перемётной суме, путешествуешь без охраны?
На что Иосиф ответил: если бы генерал Тит догадывался о характере записей то, собственной рукой срубил бы мне голову. Но он всецело доверял мне.
Я историк. Я записываю, всё что вижу, что приходит мне на ум. Это черновые записи. Лишь потом я выбираю из них крупицы, которые отвечают времени и событиям вполне.
Я не военный. Теперь только понял, что достоин смерти в любом лагере: римском или еврейском; в обоих я - предатель или шпион.
Бородач засмеялся. - Хорошо, что ты это понимаешь! Ты мне не нужен. От смерти твоей нет проку. Живи. Вот у меня на позициях стоит ханаанейский полк. В нём много христиан. Выпущу тебя и не потребую взамен ничего.
Хочешь, иди воюй за Иерусалим и Веру. Хочешь беги в Рим, к Веспассиану. Истинное лицо есть лишь у Бога. А люди двуличны и, судить их мы не вправе за слова их, а лишь за их поступки.
Бородач подозвал офицера, велел развязать Иосифу руки, дать проводников, пусть проведут по осаждённому городу, пусть историк увидит всё, что ему полагается видеть и знать, как историку, о Великом городе и Великих делах Бога в городе этом.
Иосифа вывели на улицу. Он увидел солнечный свет и почувствовал телом тепло земли. Там, в подвалах было темно и сыро. Сырость проникала в поры кожи и пронизывала тело иглами холода, просачивалась в капилляры, опутывала колючей паутиной.
Кровь вновь согревала тело, сырость вновь остуживала кровь.
Поэтому члены были непослушны, озноб постоянно сотрясал грудь и спину.
Умирать всегда плохо, но умирать при солнечном свете спокойнее и теплее, чем в подвале в одиночестве при мышиной возне.
Иные при этом ощущения, иные муки, иные мысли, иные судорожные
движения. Чтобы понять, осмыслить смерть не нужно умирать, нужно лишь приблизиться к смерти, встать с ней на одну линию и посмотреть в пустые её глазницы, потому что пустые глазницы ещё не смерть; смерть, наступает в час когда глядишь в глаза смерти, но к чему тогда осмысление?
Увидев солнце, Иосиф ощутил прилив сил, естественное желание жить. Да, он согласен умереть, если не дано ему Богом жить, но просил бы Бога умереть сейчас же, на солнце, при свете дня, вопреки неукротимому желанию жизни.
Похоже, его не собирались убивать. Бородач ушёл, а двое сопровождающих, переговариваясь между собой, повели его на позиции ханаанейского полка.
По дороге он узнал, что бородач не кто иной, как сам Гисхальский. Иоанн Гисхальский, предводитель партии " Мстителей", которая сейчас осуществляла власть в Израиле и возглавляла восстание.
Гисхальский, - сказал один из сопровождающих - демократических убеждений человек. Он не совсем ортодокс, но и не реформатор. Он считает истинными евреями не только Моисеевское крыло в Вере, но и всех евротов вообще: в том числе кенеев, фаризеев и других, известных родственными связями, но волею судьбы избравших иные пути.
Он хочет создать Великое государство, от океана до океана, в границах до авраамовых, атлантический союз, который некогда существовал как говорят легенды, и во что Гисхальский верит и что проповедует всей силой своего дарования.
Закостенелых ортодоксов Гисхальский презирает, поэтому простой народ боготворит его, а фарисеи относятся двойственно. Они книжники: с одной стороны верят Гисхальскому, с другой - не доверяют.
Седдукеи, еврейская аристократия, сторонятся нашего вождя. Они с трудом воспринимают новые веяния, хотя всё новое лишь хорошо забытая старая история.
Ханаанейский полк занимал позиции в обороне города прямо на стенах Иерусалима. От первой артиллерийской башни, до четвёртой. Дальше стоял Самарский добровольческий отряд.
Семьсот шагов обороняли Ханаанеяне. Но каких шагов? Стена здесь была много ниже других стен. Потому что считалось, что подвезти осадные орудия с этой стороны невозможно. Однако теперь, когда разведка донесла, а сами обороняющиеся, во отчую увидели новую технику римлян, опасность возросла многократно.
Впереди римского войска двигались землеройные машины, влекомые быками, помещёнными изнутри. Машины были обшиты листами металла и не боялись огня. Огромные ножи срезали холмы, закапывали траншеи, выдирали колья и рогатки, отваливали огромные валуны, проделывали удобные проходы для таранов и осадных башен.
Под прикрытием осадных башен пехота, её атакующие боевые порядки почти без потерь могли достигать бастионов крепости. Остальное дело техники. Лестничные марши, рывки вверх, плотный заградительный артиллерийский огонь и штурм могут оказаться для защитников роковыми.
Гисхальский доверил Самарцам и Ханаанеянам самый трудный участок обороны. Именно тут потери могли быть необратимыми и гигантскими. Но и численность ханаанеянского полка немалая. Почти полторы тысячи человек насчитывал он.
Ко времени артподготовки большинство личного состава прятались в нишах стен. Лишь наблюдатели и мобильные группы контролировали обстановку. Когда же, должен был начаться главный штурм, на стенах появлялись все, за исключением небольшого резерва.
Фактически полк был обречён, в случае если штурм произойдёт именно здесь. Но среди воинов царило одушевление. Эти самоубийцы - добровольцы, были настоящими фанатиками.
Подходили ратники, здоровались, узнав, что Иосиф освобождён Гисхальским, поздравляли его. Один из подошедших к нему, красивый мужчина в расцвете лет, рассказал, что происходит из тех же мест, близких к местечку Флавено, откуда вышли все Флавии; богатые и бедные, родовитые и те, о которых принято говорить: не пришей кобыле хвост, то есть безродные.
Земляк вызвался проводить Иосифа по рубежу обороны. - Нам скрывать нечего - сказал он. - Не сегодня - завтра, штурм.
Флавений, так звали земляка, был из новой, последней волны христиан. Такоже гоним, но ныне гонения на христиан ослабли. Их уже не убивали и не ссылали на каторги, хотя в свободе передвижений ограничивали, мешали вести торгово-закупочную деятельность и не разрешали покупать землю.
Достаточно, чтобы ожесточиться и выступить против имперских амбиций Рима. В Израиле христиан не арестовывали, не выдавали Риму. Христианство не считали государственным преступлением. Оно свободно существовало как одна из форм поклонения единому Богу.
Религиозная терпимость являлась основной политикой партии "Мстителей".
Ортодоксы считали, что разрушение Иерусалима теперь, более чем когда либо, неизбежно. Христиане - отступники и кара Сил небесных неотвратима. Якшаться с отступниками - грех. Но далеко не все так думали. Лишь немногочисленное правое крыло израильской церкви.
Видишь ли - говорил Флавений - Иерусалим не узнал в своё время помазаника Божьего, пророка, возвестившего начало новой эры. Грех навис над Иерусалимом чёрным крылом римского нашествия. Значит ли это, что сопротивление бесполезно?
Немногочисленные группы евреев, думающие таким образом, нам не помощники и не защитники города. Они свободно уходят, их сражение - молитвы во не убиение еврейских душ.
На всё воля Божья. Иерусалим - око Бога.
Скажи, как мог Святой город не узнать Сына?
Ты пришёл издалека, пришёл с римскими когортами. Видел иную жизнь, роскошную, развратную, много путешествовал... Ты веришь, как и я в Иисуса Христа, Бога нашего и Святого Духа...
Как можно не узнать того, кто прислан и должен проповедовать, потому что Его это Стезя?
Богочеловек - в человеческом облике, но Дух Его Божий.
Бог в теле человека - всё равно Бог.
Мы узнаём пророков, а они не боги. Мы отличаем волхва от рядового язычника, а они все и грязны, и смрадны и черны лицами как землепашцы.
Приходит Бог, который живёт как Бог и делает всё как Бог, вплоть до чудес, а мы упорно твердим, что он самозванец и преступник.
Заблуждение? Нет.
Иисус - блудный сын. Так сказано в притче им самим. А всякий блудный сын стремится воссоединиться с отцом вопреки воле своей. Ибо Воля Отца - есть Воля Бога и сыну против Воли Отца не устоять.
Что? Иерусалим ослеп?
Его ослепили?
Мы, христиане - ханаанеи думаем по - другому. Бог знает своих детей. Он избрал не многих в ущерб многим, но это Его провидение. Не многих он наказывает жёще и чаще, чем остальных.
Без воли Бога перо не упадёт из оперенья птицы. Иерусалим не узнал помазаника, потому что на то была Воля Божья. Иисус хотел поправить Отца, создателя. Он хотел доказать, что добро сеет добро, но оказался не прав.
Учение Христа идеальное, не для мира сего. На земле от семян добра произрастают злаки зла. И Он, Иисус, в полной мере познал несправедливость человеческого общества и воззвал к Отцу на кресте.
Отец услышал и вознёс Сына на Олимп.
Но мы-то знаем, что Иисус ради нас, ради искупления наших грехов взял на себя ответственность перед отцом за эксперимент им проведённый.
Он показал миру, что есть другой путь. Путь открытых и честных взаимоотношений, когда взгляды разные приходят к одному результату, вследствие высокого интеллектуального уровня всех людей на земле.
Идеальное общество отстоит от нас за тысячи лет. Но нельзя опускать руки, кому- то нужно начинать борьбу за будущее. Эту борьбу начали мы - христиане и сопротивление язычников яростно. Они часто побеждают. Но всё это временные успехи. Всё проходит. Победы --предвестники поражений, ибо без поражений не бывает успехов.
Евреи - избранная нация. Она избрана не для поедания благ, как думают и проповедуют язычники. Она избрана для несения службы. Тягостной службы. Для проведения в жизнь заветов Бога и его Сына.
Плохо совершаемая служба наказывается чаще, чем этого хотелось бы. Но такова Воля Бога и Духа Святого.
Ханаанеи не предатели Бога. Мы слуги. Мы преданы, но преданы лишь в идее. Личная преданность не нужна даже Богу. Преданность личная - грех, ибо она порождает монстра - предательство.
Преданные рабы - всегда предатели, ибо они ненавидят Господина своего, а мы любим Бога и преклоняемся перед ним и Его Сыном.
Бог говорит нам устами пророка: зло причиняет себе, кто ручается за постороннего, а кто ненавидит ручательство, тот безопасен. Пр. Гл.2.ст.15.
Преданность сынов Авраамовых дело их собственное и не нам судить о правоте их. Наше дело проводить в жизнь заветы Иисуса Христа, потому что Он - Бог, пришедший по руке Отца, в мир сей.
Во отчую, убедился Иисус в хаосе творящемся на земле
Он ушёл, ибо дальнейшее пребывание на земле бесплодно. Те, кто принял Его, несут знамя Его и место им подле Бога, Богом уготовано.
Нет, узнал Иерусалим помазаника.
Не убий! - сказал Христос.
Языческий Рим поднял руку на твердь Земную, на Иерусалим и падёт Рим, как пал Вавилон, напоивший ядом народы мира.
Рим - империя. Империя зла. Империи - узлы Сатаны. Они завязаны, их не распустить, но разрубить можно. Однако на это нужна Сила. А всякая сила порождает противодействие, почти равное воздействию первоначальному.
Лучший путь борьбы с империями не вооружённые восстания, а слово Бога нашего Иисуса. Когда Бог помогает - империи рушатся как карточный домик, сами по себе.
Партия " Мстителей" избрала путь восстания. Путь ошибочный, но мы ханаанеяне, должны быть рядом с евротами, потому и мы от евротов. История наша так глубока, что память человеческая не в состоянии охватить истоки её.
Сегодня Израиль - центр мировой экономики.
Рим - центр мирового заблуждения, картина мира, вывернутая наизнанку.
Неестественное состояние мирового сообщества, которое неизбежно придёт к упадку, несмотря на видимость нерушимого монолита.
Рим основан на грабеже. И законы в таком государстве поддерживают воровские устремления её верхушки. Место вора и грабителя в тюрьме. Так и будет.
Израиль постигает и изучает не только законы общественных отношений, и проводит заветы Бога в жизнь; он также постигает науку, против которой ополчился Моисей, не принявший постулата, что без Воли Бога ничего не происходит.
Бог дал Аарону "Золотого Тельца". Моисей убил три тысячи молодёжи, тем самым подписал себе приговор и умер мученической смертью.
Новый Экономический Закон дал в руки Израилю силу, которая противостоит любой другой силе, пусть основанной на самой смерти и делах Сатаны.
Это - закон экономическое могущество. Рим стоит на деньгах Израиля, живёт за его счёт и приходит грабить его, потому что не понимает нового закона.
Закон этот основан на результатах человеческого труда. На оплате человеческого труда и на культе сознания, которое есть часть Бога, часть души его.
Сознание диктует новые отношения, основанные на расчёте. Расчёт - вот краеугольный камень будущего. Те, кто в заблуждении своём продолжают стоять на позициях грабежа и насилия - варвары.
Варвары обречены историей.
"Золотой Телец" не идол.
Он - рычаг, способный поднять человечество к новым горизонтам, за которыми Бог откроет нам другие, пока неведомые нам тайны.
Без освоения Его уроков невозможно приближение к будущему, значит и к Богу. Такую идею принёс нам Ааарон и его ученик Иисус Христос. Против этой идеи боролся Моисей и варвары, стоящие под стенами Иерусалима.
Израиль - око Бога.
Сегодня, он центр нового взгляда на старые вещи и потому вся сила реакции против него.
Даже волхвы - эти провидцы язычников, отрицающие Единого, не смогли не заметить звезду Иисуса. Они всполошились, замитинговали, занервничали и пошли с вестями не к царям добрым: парфянским, греческим, испанским и далее, а именно к Ироду, потому что Ирод, хотя и еврей, олицетворял собой Рим, был воспитан Римом, обогащён римской наукой: разделяй и властвуй!; и, будучи четверовластником, грабил свой народ почище римских прокураторов и префектов.
Наука Рима - Вавилонская башня. Такая наука должна быть разрушена, потому что она направлена не на благо человека, а на отрицание Бога, унижение Его души и должна быть развалена, что однажды уже произошло.
Ирод, погрязший в роскоши и воровстве, не верующий, не верящий никому, поверил волхвам. Рождение Иисуса, как и явление Моисея народу Израильскому, было предопределено.
Божье - вечно. Где бы и как бы, что бы не происходило, всегда Оно минует ловушки расставленные сатанистами.
- Ты говоришь так, как будто не рассуждаешь, а знаешь наверняка - поддержал, разговор Иосиф . Но откуда нам знать, что происшедшее происходило именно так?
О том, что в будущем произойдёт, и говорить нечего. Будущее - тайна.
Множество людей решают одну и ту же задачу. Решения нет. Новый экономический закон привлекателен, но он так велик, так самодостаточен, что легко уводит людей от Бога.
Труд человеческий, предназначенный для безбедного существования становится настолько выгодным материально, что производит избыточный продукт, который продаётся, меняется и обогащает, нет, не труженика, а посредника и чиновника.
Таким образом, результат труда становится опасным в социальном отношении. На определённом этапе он может затмить деяния Божии и тогда человек возносит себя к вершинам, от которых рукой подать до Бога.
Он строит башни, чтобы достичь неба и низвергается в пучину темноты, забвения, первозданности, чтобы начать всё сначала.
Вся наша жизнь - Сизифов труд.
Говорил ли когда и кому Иисус о новом законе?
Пока мы видим другие примеры: бесплатное кормление хлебом. Вино...
Извини, но бесплатный хлеб раздавал нищим ещё Август Светлейший, во времена, когда республику сменила империя, распростёршая влияние своё на все богатейшие земли Средиземноморья. Богатства Рима позволяли ему вести неестественно проигрышную политику в угоду личности, а не народов.
Бесплатное питание не даёт людям возможности раскрыть главные качества, таланты, способности заложенные в человеке Богом. Без труда прожить можно, но это противно Богу. Ибо каждый человек "в поте лица должен добывать хлеб насущный".
Суть новой политики - в проведении в жизнь этой главной Христовой заповеди, а империи во все времена развращали человеческую массу.
Бесплатный хлеб в этом смысле - яд, который Вавилон уготовил народам.
Развращённые способны лишь требовать или грабить. Из таких, Рим вербует солдат. Такие люди, растленные империей и пришли под наши стены.
Пришли за добычей. Им сказано: сегодня бесплатной раздачи не будет. Всё возьмёте сами у евреев, нужно только взойти на стены. Евреи ограбили мир!
Так было. Так есть. Так будет. Пока есть иной взгляд на вещи простые и мудрёные, взгляд отличный от взгляда Бога.
Язычники, уверовавшие в Христа и бесплатную раздачу хлеба, остаются язычниками. О каком спасении может идти речь, если они идут отнимать чужое.
Когда Корей поднял восстание против бессменного вождя Израиля, Моисея, из 666 тысяч вышедших из Египта лишь несколько сотен жидов скосили свои глаза на Золотого Тельца. Корей провалился со своими последователями сквозь землю, всем коленом. Провалился и очутился на другом конце земли.
И что? Корей сделал выводы? Как бы не так! Корей прилепился к богу Вавилонскому Тартару; богу ада и произвёл от него на свет многие народы.
Из тартар ада, вышли татары. Татары ни на земле, ни под землёй работать не хотят. Живут грабежами, насилием, ложью.
Путь в сторону от Бога свободен. Каждый волен выбирать. Но путь к свету лишь один и это путь Бога.