От предопределения не уйдёшь. Судьба не вымысел. Как не отворачивай, придёшь к тому, что записано кодами в твоей судьбе.-
Филипп уходил к океану в надежде понять суть Сущей Инстанции, из которой произведён весь видимый и невидимый мир. Он приглашал Иосифа вместе осуществить путешествие; находил, что молодой человек обладает всеми качествами, которые со временем сделают его божьим избранником, а возможно и апостолом.
- Не всем, - говорил Филипп, творить смертные грехи, идти поступью извергов, маньяков, чтобы раскаявшись затем, обретать благодать.- И приводил в пример Савла.
- Можно жить смиренной жизнью, избегать грехопадения и тоже обретёшь покой истинный. Ведь коленопреклонение Савла перед Подвигом Иисуса ни есть его стезя истинная.
Истинная дорога Савла - гонение на христиан, обагрение рук своих кровью христианской. Никогда не будет Савлу покоя. Никогда.
Но обретя Веру в чудотворное влияние Христа, на казалось бы, закоренелую душу убийцы и насильника; Савл совершает подвиг, равный которому не совершить ему даже проповедуя Слово Божье и приводя в лоно церкви тысячи и тысячи заблудших душ.
Пусть Савл идёт своим путём, а мой путь к океану.
Именно там, в океане, истина.
Может быть, я заблуждаюсь, может быть во мне бес, но я чувствую, что именно там обрету покой и равновесие. Хочу увидеть океан, окунуть в него тело своё.
Океан - прародитель человечества. Он суть естества и пахнет женщиной.
Иосиф Флавий историк, представил себе как должен пахнуть океан? Это запах водорослей, запах солёной воды, запах утренних трав и прелой земли, от которой по утрам поднимается парок испарений.
Выходит, именно так пахнет женщина?
Пришлось Филиппу уйти одному. Вернее в группе людей, стремящихся покинуть горы по одной причине: их здесь ничего не держало. Преступлений они не совершали, их имена не были обнародованы, они не объявлены в розыск. Их ждали семьи.
Только часть пути они сопровождали Филиппа. Постепенно их будет всё меньше и меньше, а многие сотни километров до океана Филипп пройдёт в одиночестве. Может быть, он встретит других людей и обратит их в христианство и найдёт себе учеников, тогда он превратится в учителя и ему будет спокойнее, потому что если он даже умрёт, слово божье останется в умах поколений.
А пока хоть один человек будет вспоминать имя Иисуса, Вера будет жить и будет распространяться как свет зари; неотвратимо и постоянно.
Иосиф оставался с лидерами восстания. Непокорёнными, но лишёнными возможности действовать и агитировать. В списках, попавших в лагерь беглецов, имени Флавия не значилось. Веспассианы не простили ему предательства. Они наверняка знали через пленных, что Флавий принимал активное участие в обороне Иерусалима и лично сразил своей рукой нескольких римлян.
Заступничество отца, купца Иосифа, навряд ли, ему поможет. Отец ярый противник евреев. Считает евреев повинными в изгнании ханаанеян с земли их исконной.
Один из самаринских евреев, по имени Самуил, что значит "послушный", был христианином из Назарета. Он принимал участие не в одном сражении, во многих, но в перерывах между битвами был тихим, незаметным, разговорчивым верующим, почти пророком.
Вокруг него группировались бойцы, которые находили дело евреев ортодоксов справедливым и помогали им, как и Иосиф, сражаться за свою свободу.
Не все ханаанеяне были столь непримиримыми как отец Флавий - старший. Христиане-евреи иных взглядов, нежели ортодоксы не находили в учении Моисея ничего, что противоречило бы учению Христа. Но время Моисея было иным и трудности, выпавшие на его долю, были другими.
Как сказал Самуил:
Моисей сначала учил, потом умер. Христос же сначала умер, потом стал учить. Двенадцать апостолов, ближайшие его сподвижники как при жизни земной, так и по жизни Его Вечной.
Чтобы народы поняли и прониклись верою в учение, необходимо время. У Моисея его было достаточно. Зная о том, что умрёт, не перейдя Иордан, он и не торопился к нему. Почти сорок лет водил он остатки народа своего по пустыне Синайской, беспрестанно поучая и проповедуя.
Разве сравнить количественно проповеди Христа, которые произносились им у берегов мёртвого моря или Галилейского. Жизнь Христа скоротечна. Но и того, что он сказал оказалось достаточным для осмысления в веках.
Качественно Христос превзошёл Моисея. Так считают евреи - христиане. Ортодоксы же утверждают, что перерасти Моисея невозможно.
Вот и вся разница. Она существенна лишь для обезумевших идеалистов, потому что ни Моисей, ни Христос не преследовали цели враждовать, они лишь указывали путь, по которому нужно было смиренно двигаться по дороге жизни.
Это люди и только люди, виновны в том, что Вера стала дробиться на мельчайшие кусочки, в каждом таком обломке, вырастал до неимоверной величины, собственный "пророк", претендующий на лавры Основателя и Учителя.
Самуил говорил: христианское учение отменяет завет, который дал Ханаан - исконная страна рабов - язычников: "
- Любите друг друга и ненавидьте господ ваших. Любите воровство, любите надувательство и ненавидьте правду". / Сыновья. Иудейская война. Фейхтвангер Стр. 311 Собр. Соч. т. 8. 1966 год. /
Иисус Навин привёл остаток народа, изнемогшего в бесчисленных битвах в страну обетованную, имя которой Ханаан, а теперь Палестина. Кто скажет, что его Родина хуже любой другой?
Кто скажет, что его земля менее плодородна и не так как другие земли, привечает своих жителей?
Нет таких людей, кто раскрыл бы рот для обругания Отчизны. И ханаанеи любили свою землю, но, уйдя на север, стали забывать её. Редкие люди помнили родство.
Чем далее на север и восток, чем ближе к морозам, тем ханаанеяне больше отдавали своей крови, а получали взамен кровь Азии.
Наконец, они забыли, кто есть они. Осталась только генетическая ненависть к евреям. Необъяснимая, на уровне животного страха. И потому приход каждого еврея в их новую землю, расценивался народом как захватнический акт, акт выдавливания ханаанеев уже с их новых земель, хотя они и не ханаанеяне ни в каких смыслах.
Иосиф Флавий и историк, выводов своих не записывал. Он полагался на свою феноменальную память.
Кто знает, в чьи руки попадут его творения? Какие выводы сделают люди из его умозаключений?
Не объяснить человеку, который не принимает объяснений, что взгляд его на природу вещей ошибочен. Упрямство ограниченных людей бесконечно, потому они и ограничены, что нет у них полёта мыслей.
Раз не летают мысли, значит, нет крыльев у мечты. А нет крыльев у мечты - нет и будущего.
Но зачем будущее, если в нём столько ошибок и преступлений, что даже Бог не открывает его своим сыновьям?
И Иисус лишённый информации идёт на смерть за будущее всего человечества, имея ввиду, пока что, только евреев. Всё что открыто ему в тот момент, это то, что евреи - избранная нация и, совершив акт искупления грехов еврейского народа, Христос тем самым, борется за выживание всех земных людей. Он прав.
Но прав ли Бог, который скрывает истинное лицо людей. Как не Богу знать, сколько коварства, предательства и жестокости, спрятано под черепной коробкой этого человечка, машущего своими членами, как маятник, и более всего языком, который и есть наиглавнейший орган этого Божьего создания.
Римляне готовили карательную экспедицию в горы. Набеги партизан измучили приграничных жителей. На престол Рима взошёл Домициан. Человек решительный, хотя и непоследовательный. Однако он жёстко поставил задачу уничтожить остатки бунтовщиков. И эту задачу, пятнадцатый легион, обязан был выполнить.
Две недели солдаты штурмовали сопки. Они вытеснили "Мстителей Израиля," со всех господствующих высот. Было в те дни множество убитых. Сотни захвачены в плен. Среди пленённых, молодой историк Иосиф Флавий.
Что знал о нём Домициан? Ничего. Кроме того, что когда-то Флавий пропал на первой Израильской войне.
Историка освободили и приказали возвращаться в Рим, на суд Сената.
Рим в очередной раз продемонстрировал миру, кто является истинным хозяином и творцом цивилизации. Рим стоял над национальностями, над религиозными убеждениями, над исторической правдой.
Риму нужен был мир, чтобы властвовать.
Ибо всякая война лишь перекраивала карты и границы государств. Унижала одних людей и возвышала других. Но никакая война не приносила практической пользы, кроме одной:
совершенствовала человеческие пороки, заставляя Бога, всякий раз удивляться, как человеческой глупости, так и хитроумию людей.
Человек не извлекал пользы от войны. Как не извлекал от власти. И то и другое - лишь средство извлечения пороков на свет, которые в другом случае никогда бы не нашли своего выражения.
Таким образом, власть - есть самовыражение внутреннего состояния человека, его второго Я, которое Бог упрятал глубоко в сознание, предполагая, что развитие получат иные качества, находящиеся на поверхности.
Но он не учёл стремления человека, его неуемную жажду власти. Бог оставил частицу себя в нём и теперь раскаивается. Потому что частица эта стала доминирующей в разуме. Человек возомнил себя подобием; на ком испытывать подобие как не на меньших братьях и себе подобных.
Оттого борьба за власть стала борьбой худших представителей человеческой расы между собой. И в эту борьбу они вовлекали худших из худших, своих последователей, маргинальность которых несла в себе герантропосный заряд из далёкого прошлого.
Так человек устроил свою жизнь, что пороки, за которые были наказаны предшествующие цивилизации, оказались в нём прочнее божественной награды - то есть сознания, которое герантропосный человек использовал для промывания, вернее затемнения мозгов лучшей части представителей рода человеческого.
Иисус пришёл на землю, поверив своему предназначению и, человеку, за которого он ручался перед Богом. Но человек не ответственен ни перед кем.
Ни перед Богом, ни перед властью.
Он создаёт церковь, перед которой также не ответственен.
И церковь эта, стоящая фундаментом своим на всеобщей безответственности также не ответственна перед Богом как и простой человек.
Герантропос ответственен лишь перед чиновником, у которого герантропосные качества развиты в мерах непозволительных для существа Сущего.
И ответственен перед Властью, которая владеет его физической Сущностью. Именно владеет. Потому что власть - форма рабовладения и от неё зависит жизнь и смерть отдельного индивидуума.
Иосиф Флавий - историк, сидел в маленькой квартирке на окраине Рима. Ему был запрещён выезд за пределы города. Соответствующие инстанции собирали о нём материалы, слухи ходили об его участии в восстании. Слухи есть слухи и сейчас они тщательно проверялись.
Иосиф Флавий - Старший находился где-то в Германии. Туда сейчас перемещался центр христианского движения. Там, под рукой короля Маработа, собирался просвященный мир.
Римская империя старела. Её органы дряхлели вместе с ней. Рим не в состоянии был чувствовать перемены. Он не чувствовал перемен и в самом себе. Риму казалось, что мир застыл в неподвижности. В центре, как и прежде, на месте пупа Мира, он - Рим.
Пуп жил заботами о самом себе и, вздутость собственного живота считал символом благополучия. Но это был рак - болезнь, разрушающая внутренние органы. Рим болел и болел очень тяжело.
Ничто не вечно под Луной. Старое отживает, хотя цепко держится за привилегии. Новое ищет свои пути. Пути эти в столкновениях, в раздорах, в отпочковании.
Христианство пережив гонения, лишь укрепилось и теперь, все его структуры перемещались из Рима в Европу, в Германию, где Маробот железной рукой наводил порядок.
Германия согласна была принять христианство, но на условиях когда верховная светская власть остаётся незыблемой в руках самодержца.
Симона Канонита это устраивало. Главное дело своей жизни, строительство церкви, он сделал. Теперь её нужно крепить. Латиния, вместе с сателлитами, ещё крутилась по своей орбите. Там были сильны языческие верования, но и они уже издыхали
- Народ, приветствовал христианство, однако отойти слишком скоро от узаконенных временем языческих "богов", народ не мог. Центризм власти и жречества прочно удерживало верующих на их старой орбите.
-
Язычество нужно Риму, как яркая иллюстрация демократизма её институтов.
Плюрализм взглядов, в том числе в религии, помогал Риму удерживать пальму первенства среди плотной конкуренции других государств, с развитой экономикой и сильной машиной власти.
Христианской церкви не нужны были демократические принципы Рима. Напротив, в момент своего становления, она требовала наивысшей централизации власти. Почти деспотии, но не той, которая бы вновь начала преследование христиан, а другой, которая бы помогла церкви обратить в христианство множество других языческих народов.
Плюрализма в религии быть не может, - говорил Симон Канонит.
Маробод железной рукой подавлял самостоятельность более мелких племён. Его походы на Восток и на Запад начали приносить барыши. Но уступая давлению церкви, Маробод не брал пленных с целью продажи. Он заставлял проигравшую сторону выкупать их или отпускал, но с правом придти самому за выкупом. И приходил. И люди возвращали долги.
Имя Маробода приобретало всё большую известность.
Домициан больше не давал ему кредиты. В последний раз не малую сумму отпустил ему Тит на закате жизни. Маробод, благодаря субсидиям империи, правильно распорядился деньгами. Заработал механизм экономической целесообразности.
Ушёл в прошлое матриархат. От него остались лишь воспомининия, которые наиболее полно раскрывались теперь только в фольклоре, в молодёжных гуляниях, да традиционно старых праздниках.
Единая Германия становилась новым центром Вселенной, мечтой Маробода, к которой он стремился.
Но появилась Византия. Отколовшаяся от Рима часть империи, разбогатевшая на торговых сделках, на поставках римской армии. Она росла как на дрожжах. Теперь там правили купцы из сообщества Флавия-старшего.
Деньги рекой текли в Византию. Туда переезжает Иоанн - апостол. Туда стремятся христиане. Византия набирает силу и отменяет языческие постулаты и сонм языческих богов.
Теперь Византия христианская православная страна. Власть принадлежит христианам и они славят Бога своего Иисуса Христа и провозглашают православие единственной религией, до конца верной заветам Иисуса Христа.
Но уже Симон Канонит находит иные слова.
Он говорит:
не золотите купола своих храмов! Не рисуйте Бога, ибо лик его отобразить невозможно, а рисование лишь умаляет и извращает красоту ума и силу духа человека - господа.
Но христиане Византии богаты. Им золото, что пыль.
Сергий Прус тоже большой человек. Он гражданин мира.
Все финансовые операции церкви и короля Маработа в Германии проходили через бухгалтерию Сергия Пруса. Купец по праву считался денежным ящиком Германии.
Именно он решал давать или не давать деньги. Но параллельно существовал и Совет предпринимателей, который возглавлял Иосиф Флавий - старший.
Так уж распорядилась судьба, что финансовым королём Мира оказался Сергий Прус. В том не было секрета. Вернее секрет был, но для других. Сам он, как и Старший Флавий, прекрасно помнили, откуда взялись сказочные богатства их финансовой империи.
Осчастливил Сергия Нерон, император, который передал почти все свои наличные деньги для проведения финансовых операций в империи и за её пределами. В надежде, что огромные проценты, обещанные Сергием, позволят ему через пару лет осуществить поход в Индию.
Бредовая затея кончилась тем, что император умер, как умирают марионетки в театре. На подмостках; но не сцены, а форума. Что, практически одно и тоже.