Новгород, набравший силу в торговле с Западом и Севером, продолжал расширять свои владения. На Севере и Северо-Востоке он покорил множество местных племён и обложил их данью. Финны или Сумь и Емь, покорились пришельцам и не имея возможности сопротивляться, попали под власть Новгорода.
Меха с пушниной, лыко, живица, мороженное мясо, драгоценная карельская берёза, горючий камень, везли самоеды на пристани Новогорода, откуда гружённый в плоскодонные корабли - шнеккеры, товар развозился торговыми людьми в разные стороны света.
Но с Севера на Новгород неприязненно поглядывали шведы. Они считали эти территории своими.
Не однажды конфликтовали. Бывали побитыми то шведы от русских, то русские купцы от шведов.
Воинственные шведы долго не обращали внимания на обережья Невы. Что там брать?
Только рабов. Их прельщали длительные походы в более отдалённые страны, где можно было без особого труда поживиться чужим добром и тем обогащать свою страну.
Когда есть способы жить припеваючи и не переутомляться, почему бы и нет.
Вот скандинавы и выбрали игру в викинги. Наваливались гуртом на прибрежные города Германии, Прибалтики, Англии. Доходили до Франции и Испании.
Но прошло время. Прибрежные народы стали больше уделять внимание обороне. Укреплять морские побережья. Научились давать отпор викингам.
Тут и пригодились пойменные просторы Ингерманландии. Болотистые берега Невы, Ижоры и Чудского озера.
Но скандинавам не нужны рыбные богатства края.
Они хищнически истребляли весь животный мир и все естественные ресурсы, которые для местных жителей были крайне необходимы.
И если шведы и норвежцы имели богатейший опыт набегов, то Новгородцы, сугубо мирные, конечно (относительно) люди. Они не признавали жёсткой власти самодержцев, очень часто изгоняли русских князей, оседлавших Новгород. И хотя Новгород входил в число русских городов, но имел статус "Вольного города", новгородцы справедливо считали, что вольница им дарована свыше, а сам Рюрик (Гюрик) благословил новгородчину на поддержание порядка в Ингерманландии.
В Новгородском законодательстве предусматривалось право народного Вече на смену князей и внешней политики.
Богатства Новгорода - его сила. А какой князь, скажите, добровольно бы отказывался от чужого богатства?
Такого на Руси не водилось. Хотя бы, начиная с равноапостольных Киевских, князя Игоря и его супружницы Ольги.
О каких законах можно было говорить, каким правам и правилам следовать, если перед глазами маячит крупная нажива.
Вот Новгород и был наживкой на крючке не только для русских князей, но и для скандинавов.
Дружины новгородские состояли из мореходов, профессиональных воинов. Они гребли вёслами, если судно шло в безветрии, а когда под парусом, следили за товаром, ссаживались на берега, вступали в схватки с местными мародёрами.
Кто откажется пограбить купеческий караван?
Становиться на отдых, значит, подвергнуться нападению. Крупные команды разбойников подстерегали на каждом шагу. Торговля, всегда была опасным ремеслом. Потому морское воинство было хорошо вооружено и физически выносливо.
Шнеки, как корабли незатейливы. Хороший шнек метров двадцати пяти в длину и около пяти в ширину. Шнек шёл на вёслах или под парусом. Осадка в зависимости от груза не более полутора метров. Над водой борта поднимались чуть более метра, но это позволяло стрелкам укрываться за ними.
Доски бортов не менее 50 мм толщиной. Стрела или копьё не пробивали. Поэтому морское воинство перед битвой надевало на себя лёгкую броню, состоящую , в основном, из кольчужной рубахи и шелома.
Тяжёлые доспехи для торгового корабля, способного поднять не более двадцати тонн груза, излишни. Здесь уже нужно было выбирать, либо торговать, либо эффективно обороняться.
Купцы выбирали первое. Потому что шнеккер с командой и дружиной нёс уже гораздо меньше полезного груза.
Порожний шнеккер мог взять на борт, в зависимости от класса корабля, от сорока до семидесяти воинов. Не больше. Судно плоскодонное, быстроходное, для устойчивости на дно корабля укладывались камни, которые при смещении в шторм легко опрокидывали судно.
Поэтому каждое торговое судно имело до тридцати человек гребцов, они же воины, плюс команда мореходов, управляющая парусом и рулевым веслом.
Нужно заметить, что на носу и корме шнеккера( с немецкого: Змея), построены башни, маленькие крепости, на которых находились наблюдатели, они же лучники, с основательным боезапасом.
Так называемые "форкастль" и "анкеркастль".
Шнеккеры или шнеки были очень распространены не только в Новгородчине, но и в Скандинавии, Прибалтике, Германии.
Новгород по примеру всей России принял православное христианство. Православие, уже тогда было застывшей религией, в отличии о западного христианства. Западное христианство, возглавляемое Римским папой, реформировалось постоянно на протяжении веков.
Оно находилось во взвешенном состоянии между низкими слоями населения и господствующей верхушкой, уступая поэтапно то одним, то другим.
Православие оставалось "застывшей" религией. Неизменной. Православие выравнивало и богатого и бедного и простолюдина и князя, ставя их на одну доску перед Богом. Что было очень выгодно власть предержащим.
Русские князья во все времена понимали, что власть им принадлежит лишь до тех пор, пока на их стороне церковь. И церковь всеми силами исполняла политический заказ от власти.
В Ингерманландии и на Карельском перешейке столкнулись в противоборстве две ветви христианства: православная и католическая.
Католическая, пыталась всеми силами насадить католицизм на севере России, православные патриархи считали необходимым удержать свой контроль над местными племенами.
"Пусть они остаются язычниками, но нашими язычниками. Нам платят дань и обслуживают наши потребности" - так говорили русские князья.
Нашла коса на камень.
Хозяева Новгорода, богатейшие новгородские купцы заключали и перезаключали договора с предводителями дружин славных городов России: Суздаля, Владимира, Киева на защиту Новгорода в случае большой войны.
Иногда такие договора князьями соблюдались. Иногда не соблюдались. Корень проблем в оплате. Купцы жались, а князья беспредельничали, это оказывалось решающим фактором в переговорах.
Так отец Александра Ярославовича будущего Невского, потребовал увеличения отчислений от прибыли в пользу содержания княжеской дружины, на что купцы возразили, что и так досыть дали. А твоя дружина и пила, и ела, али не заплатила.
Князь удалился в Суздаль.
Когда же пришло известие в Новогород, что шнеки предположительно ярла Рогвулда фон Биргера Магнуссона, раскинули шатры по берегам Невы, то собранное по тревоге Вече потребовало от городских старейшин срочного изгнания католиков с русской земли.
В тех местах ещё не была собрана дань с племён балтов и суомов. Всё могло достаться Бергеру.
Но Ярослав Суздальский зарёкся помогать новгородцам. Послали гонца с известием, что новгородцы согласны на условия предложенные князем, однако князь уже хотел уже большего.
Пока судили и рядили время шло. Думал Суздальский послать Андрея сына, но Андрей как раз обручился с дочкой Даниила Галицкого, с красавицей Дубравкой и выпало ехать двадцатилетнему князю Александру Переяславскому.
Оплата его устроила.
Дружина не велика. Не полная сотня. Но подсобят новгородцы мореходами, не занятыми на обслуживании торговых караванов.
Набралось до трёхсот человек.
Разведка донесла, что уже две недели команды шведов ходят по приграничным селениям и грабят, и берут в полон.
И шнеки шведов уже товарами полнятся.
На взлёт прикинули: двенадцать беспалубных кораблей - это в каждом до двадцати воинов.
С купцами триста получится.
Силы примерно равные. Но на стороне Александра внезапность и стремительность натиска.
Что же говорят летописи?
Придоша Свеи в силе велице, и Мурмане, и Сумь, и емь в кораблихъ множьство много зело; Свеи съ княземь и съ пискупы своими; и сташа в Неве устье Ижеры, хотяче всприяти Ладогу, просто же реку и Новъгородъ и всю область Новгородьскую.
"Силу великую" нужно понимать как страх православного раба перед вражеской верой.
Да, на кораблях уже много пленников уведённых в полон, и "Сумь" и "Емь". Епископы ходили с воинством и насильно крестили язычников, с выкрестов не брали дань, а упорствующих обдирали до нитки или уводили в полон.
В ночь перед нападением Александра на варягов, шведы отмечали богатую добычу и веселились у костров с женщинами Суоми.
Даже охраны не выставили, хотя известно, что воинские формирования не могут себе позволить такого разгильдяйства.
Этот факт служит доказательством не военного похода по указке шведского короля, а всего лишь самодеятельностью какого-то местного князька, желающего обогатиться под "крышей" скандинавского епископата.
Конная дружина Александра легко преодолела расстояние от Новгорода до устья Ижоры.
Ударная сила князя - это дружинники - переяславцы и доброхоты из Новгорода. Построенные в две колонны эти рати должны были напасть одновременно.
Третья колонна, пехота, выступила первой. Новгородцы скрытно подошли к лагерю пьяных шведов. Их главной задачей было отсечение шведов от шнеков и захват кораблей. Вели пехотинцев княжеские дружинники.
Но не всё пошло гладко. Наблюдатели, выставленные на башнях "форкастле" и "аннеркастле" забили тревогу и воины, и купцы из тех, кто могли держаться на ногах, бросились к кораблям.
Тут их и настигла конница Александра. Шведы не успели нацепить броню, изготовить оружие к бою, а их уже безжалостно секли обоюдоострыми мечами, топтали конями, сшибали копьями. Пехота добивала лежащих на земле, ножами и кистенями.
Четверо католических священников отбивались отдельной группой. В те времена священник в первую очередь был воином, а потом уже "божьим слугой".
Священник обязан был владеть оружием и защищать свою паству. Но против конных рыцарей и священнику не устоять. Один из католических священнослужителей, успевший облачиться в броню, навалил вокруг себя немало новгородского народу.
Он сразил даже конного переяславского дружинника, но пока пытался сесть на коня, а это никогда не удаётся сделать рыцарю в броне, налетел князь Александр и поразил монаха-крестителя прямо в лицо.
Резня вошла в завершающую фазу. Шнеки, стоящие у берега на мелководье, остатки скандинавского воинства, наконец столкнули в воду и отдельные группы из уцелевших варягов, пытались вплавь взобраться на борта уходящих кораблей.
В Невской битве не мало полегло народу. В основном, шведы и норвежцы из гребцов, из мирных жителей, также побито немало, из новообращённых, что отмечали новую веру по христианскому обычаю хмельным.
Ярослав мог бы захватить богатую добычу, но корабли ушли.
Когда войско Ярослава, возбуждённое битвой и обилием крови, возвращалось в Новгород, дружинники-былинщики уже складывали песни в честь Невской победы, славили князя и провозглашали ему долгие года.
Но неблагодарный Новгород не оценил по достоинству Великой победы Ярославовича. Он выплатил князю и дружине оговорённую сумму и отправил молодого рыцаря домой в Переяславль, в опасении, что князь может оседлать Новгород пока у него под рукой войско, что противоречило новгородским законам и обычаям.
Александр сделал богатые подарки на свадьбу брата Андрея с княжной Дубравкой и поклялся брату всегда быть защитником его семьи.
Но как это у него получилось уже в другой повести.