Русь эпохи Николая Первого, развитая в промышленном и военном отношениях держава.
Сельское хозяйство на подъёме. Крестьянство, в основной массе, наделено землёй и получает кредиты от государства.
Россия независима от экономических взаимоотношений с Западом и даже наоборот, способствует в торговле своими ресурсами для развития европейских держав.
Именно это является тем продуктом, который влияет на несварение желудка практически всех европейских государств.
Европа, спасённая Александром Первым от Бонапартизма, ныне спит и видит Россию раздробленной, обнищавшей, слабой.
Но реалии таковы, что экономика России поставлена под неусыпный контроль государства. Прекращены жульнические махинации еврейской пятой колонны. Промышленность развивается, не ударными темпами но всё же.
Во внешней политике происходят необратимые изменения. Турция разгромлена. Влияние России в Турции усиливается и потому Европа смотрит на Русь со страхом и ненавистью.
- Так не должно быть! Это неправильно.
Порядок, установленный императором Николаем мешает стихийно развиваться европейскому (читай еврейскому капиталу). Что несомненно сигнализирует о том, что евреи в России угнетены. Лучшие из российских евреев - декабристов уже повешены и потому, вся Россия и император Николай Первый должны быть за это наказаны.
Как это сделать?
Правительства Англии и Франции ломают головы. Россия так сильна, что думать о военном вмешательстве даже страшно. И всё же Россия - колос на глиняных ногах .
Эти ноги нужно укоротить. Сегодня они уже вытянулись за берега Турции. Англия не вправе заходить за Геракловы столбы, а Франция без ведома России, не может управлять своими колониями.
Но есть ещё зацепки. Кавказ.
Кавказ такой регион, к которому только поднеси тлеющий трут. Освободительная война на Кавказе в завершающей фазе, но неугомонный Николай и тут находит решения.
Он покупает Шамиля с потрохами. Одаривает его землёй и титулами российскими и умиротворённый Шамиль призывает соотечественников прекратить сопротивление России.
Лорд Пальмерстон, руководитель внешнеполитического ведомства в Англии срочно ищет Шамилю замену. Снаряжаются корабли, которые под турецкой охраной везут на Кавказ оружие, порох, золото.
Нужно взорвать обстановку. Нужно вынудить Россию ввязаться в новую войну на Кавказе и тогда Османская империя окрепнет, развернётся. А там и Европе не отсидеться в стороне.
Однако что-то пошло не так. Русский флот блокирует подступы к Кавказу. Топит английские и османские суда. Захватывает контрабанду.
Лорд Пальмерстон в гневе. Он кричит и угрожает русскому послу в Лондоне Поццо ди Борго.
- Россия не имеет права захватывать чужие суда в нейтральных водах! Это произвол!
Русский посол вежливо откланивается и убывает в Россию для консультаций.
Но Николай Первый остаётся верным "Священному Союзу" и армии России всегда готовы прийти на помощь родственным народам, где бы и под ьим господством они не находились.
Так они это сделали во время Венгерского похода 1849 года.
Но Пруссия и Австрия начинают двурушничать. Играть на два фронта. Николай пока этого не замечает.
Он ещё более усиливает военное давление на Турцию, спасая христианскую Армению от геноцида и полного уничтожения.
Однако православное христианство чуждо Ватикану и Европе. Христианские православные народы подлежат полному уничтожению и эта доктрина принята не сегодня и не вчера, а пришла в Европу вместе Талмудом - Пятикнижием Моисеевым. Гойи должны исчезнуть.
Сколько б евреи не открещивались от Талмуда, даже объявляя себя атеистами, но заповеди своего пророка они чтут как и самого Яхве.
"Нажива дороже Веры".
Так думают еврейские европейцы и в Лондоне и в Париже. Они заключают союз с мусульманами, направленный против России - оплота православия.
Для начала Пальмерстон объявляяет, что для Англии вовсе не обязателен, не имеет никакого значения отказ Турции в пользу России от ее прав на Кавказское побережье.
Николай Первый уведомляет еврейский банкирский королевский Лондонский дом, что не признаёт никаких других и чьих либо ещё прав на договор, закреплённый Адрианопольским миром с Османской империей.
На что Пальмерстон разражается откровенной руганью и объявляет Россию агрессором со всеми из того вытекающими последствиями.
Лондонский королевский дом обвиняет Россию, что она удерживает Польшу, что угрожает аннексировать часть польских земель находящихся под юрисдикцией Пруссии и Австрии. Что устрашает Швецию и ослабляет Персию.
На искреннее удивление Николая, зачем Англии думать о союзниках России, как о зависимых государствах, лорд Пальмерстон заявляет, что Англия является защитницей прав всех угнетённых народов и даже тех, кто пока, к сожалению, об этом не знает.
К позиции Англии присоединяется недавно провозглашённый императором Франции Наполеон Третий, которого дескать оскорбил своим пренебрежением к его новому статусу Николай Первый.
Наполеон Третий болеет манией престижа своего великого дяди и денно и нощно ведёт разговоры только на одну тему: Как, какими способами он смоет позор поражения 1812 года...
Английский и Французский королевские дома заранее обговорили вопросы дележат между собой плодов победы над Россией.
Аландские острова и Финляндия возвращаются Швеции;
Прибалтийский край отходит к Пруссии;
Королевство Польское должно быть восстановлено как барьер между Россией и Германией (не Пруссией, а именно Германией);
Молдавия и Валахия и все устье Дуная отходит Австрии:
Ломбардия и Венеция от Австрии к Сардинскому королевству.
Также предусматривалось отторжение от России Крыма, Грузии, юго-восточной части Кавказа и создание "черкесского государства".
Программа весьма обширная. А чтобы выполнить её нужно всего на всего захватить Крым и уничтожить Севастополь, как базу Русского Черноморского флота.
Англия и Франция - зачинщики Крымской войны. Обеими элитами владел соблазн, что можно выиграть у России к востоку (как и к западу) от проливов?
Англией владела одна страсть - нажива. А вот Наполеон Третий стал последовательным ревизионистом сложившихся после 1812года политических устоев и основ.
Россия, как гарант мира в Европе, больше не устраивала потерпевших в этой войне поражение, завистливых её организаторов и участников.
В сентябре 1853 года в Ольмюце и Варшаве состоялись конфиденциальные переговоры русского императора с Францем-Иосифом I и Фридрихом Вильгельмом IV.
Атмосфера этих встреч, по свидетельству современников, не оставляла сомнений: что между участниками царит по-прежнему самая тесная дружба.
Идеологическая и политическая солидарность трех монархов, не являлась пустым звуком. Россия, Австрия и Пруссия были заинтересованы в сохранении внутриполитического ("морального") и международного (геополитического) статус-кво в Европе. А гарантом естественно оставалась Россия.
В момент подписания Лондонской конвенции (1841) не было никаких видимых оснований считать, что Николай I обрекает себя на столкновение с Англией, и они, конечно, не появились бы, если б в 1854 году Англия не ввела вдруг свою военную эскадру в Безикскую бухту.
Флот Франции и Англии сосредотачивается у Дарданелл.
В этой ситуации Николай Первый идёт на уступки. Лорд Пальмерстон понимает уступки как слабость России. Чтобы убаюкать сомнения Николая, Пальмерстона убирают из правительства.
Свой флот у Дарданелл англичане декларируют как силу, направленную против французов. А французы сообщали русскому царю, что готовят сорокотысячную армию для высадки десантом на островах для захвата Лондона.
Русское правительство поверило дезинформации, и потому уже через год русская армия сражалась с обеими европейскими державами и Османской империей в Крыму.
Письмо из Лондона;
" Королева Виктория "счастлива отметить умеренность, искренность и дружеское расположение" Николая I к Англии".
На это наглое письмо Россия отвечает военными действиями. Русский флот под началом Нахимова произвел синопский разгром турецкой эскадры, что в свою очередь, послужило поводом к вводу англо-французской эскадры в Черное море.
В Британии и Франции газеты истерично реагировали на случившееся. Называя синопское дело "насилием" и "позором" для Великой морской державы. Они требовали мести.
Муссировались слухи, будто Синоп - это шаг на пути русской экспансии в Индию.
Вопрос о вводе англо-французского флота в Черное море был предрешен.
И до и после Синопа, вопрос войны или мира зависел скорее от Лондона и Парижа, чем от Петербурга. И они сделали свой выбор, предпочтя увидеть в победе русского оружия то, что так долго и изобретательно искали, - возможность бросить клич о спасении "беззащитной" Турции от "ненасытной" России.
Синопские события, поданные европейскому обществу в определенном ракурсе, через отлаженные сионистские информационные фильтры, сыграли видную роль в идеологической подготовке вступления западных стран в войну.
Тот же Пальмерстон, был одержим ненавистью к России, нередко превращавшей его из глубоко прагматичного политика в простого английского обывателя, на которого русофобские бредни журналистов действовали как красная тряпка на быка.
Сразу после ввода союзного флота в Черное море, англо-французская эскадра из шести пароходов совместно с шестью турецкими кораблями, доставили войска, оружие, амуницию и продовольствие в Трапезунд. Организована блокада российского побережья.
Причём блокада русских черноморских портов была представлена мировому оообществу как оборонительная акция.
Более пяти сотен крупнотоннажных кораблей навалились на российские берега.
Превозмогая чувство негодования, Николай I уведомил Лондон и Париж о готовности воздержаться от толкования их акции как фактического вступления в войну на стороне Турции. Он предложил англичанам и французам официально объявить, что их действия нацелены на нейтрализацию Черного моря (то есть на нераспространение войны).
Можно лишь догадываться, чего ему стоил такой шаг. Ему, никогда и не перед кем не отступавшему, с той самой поры, когда он стал императором.
Но европейские монархии трактуют его поступок как слабость России.
Николай I поступил так, как и должен был поступить на его месте любой хоть сколько-нибудь уважающий себя монарх. Русские послы были отозваны из Лондона и Парижа, британский и французский - из Петербурга.
В марте 1854 года морские державы объявили России войну, и начали разворачивать полномасштабные боевые операции.
Русский парусный флот, зажатый в Севастополе, ещё мог бы сопротивляться. Но колёсные пароходы англичан не зависели от ветра. Ещё в открытом море можно было ловить ветер в паруса и маневрировать, а в бухте, при скученности, маневры были невозможны.
Принимается решение затопить флот. Перегородить бухты и тем самым не позволить интервентам войти в Севастополь беспрепятственно.
Николай понял, что он опоздал с перевооружением Черноморской эскадры, но потеря флота не означает потери Крыма.
Срочно строятся новые боевые корабли на Балтике и это, в какой-то мере, отбило у Англии охоту напасть на русское государство с Запада. Пруссия выполняя договора "Священного Союза" вывело в Балтийские воды свои боевые корабли.
Зато на Тихоокеанском бассейне англичане предприняли попытку интервенции, которая, однако, оказалась неудачной.
Ста пятидесяти тысячная армия союзников подошла к Севастополю. Вся артиллерия военных кораблей, а это более тысячи орудий обрушили свои снаряды на укрепления города.
Тридцать тысяч солдат и матросов русской армии и триста орудий приняли бой с превосходящим противником.
Севастопольская эпопея знакома каждому русскому человеку с юных лет. Героизм русского населения был ошеломляющим. В результате Севастопольской страды только французы потеряли убитыми и ранеными более шестидесяти тысяч человек.
А собственно Россия ещё и не вступала в войну.
Нападение Англии, Турции и Франции на Крым оказалось для России не более, чем комариным укусом и заставило союзников уважать авторитет русской державы. Хотя тактические успехи триумвирата агрессоров были на лицо.