Аннотация: Мысли вслух или разговор с самим собой... Написано перед отъездом на Землю обетованную.
Подлунный венок сонетов
Что ждет меня? Забвенье или пир?
Но я иду, бесстрашный и счастливый:
Мне двадцать лет. Передо мною мир!
И. Сельвинский "Юность"
Моя мечта надменна и проста:
Схватить весло, поставить ногу в стремя
И обмануть медлительное время...
Н. Гумилёв "Дон-Жуан"
1
Мне пир веков решительно грозит
Издалека, то гасня, то алея,
Пока неясно, чья это идея,
На что она в дальнейшем вдохновит.
Быть может, я войду, грозой укрыт,
В волшебный сад, где зреют орхидеи,
Или туда - под небо Иудеи -
Ревнивая судьба определит.
И там, внутри, всё быстро объяснится,
Души моей испуганная птица
Не хочет знать божественных кантат.
Но что это?! Не звуки ль карнавала?
Огни, огни глаза мои слепят
Величьем ослепительного бала.
2
Величьем ослепительного бала
Подавлен я; и вот среди людей
Бреду незамечаемый, ничей...
Нет, не о том душа моя мечтала!
Увы, мне не достать до пьедестала.
Кричат: "Светить и никаких гвоздей!"
Светить? Но я - не маг, не чародей,
Мне двадцать два. Вся жизнь моя - начало.
За полосой сбегает полоса,
Под небом пригорюнились леса:
Движенье их земное укачало.
Такое же движение точь-в-точь
Подарит мне украинская ночь,
Чтобы душа в потёмках трепетала.
3
Чтобы душа в потёмках трепетала,
Открыть окно и посмотреть сквозь щель:
Летает ли там славный Ариэль?
Жаль, темнота мне зрение связала.
Но почему-то зрения ей мало,
Она зовёт и навевает хмель,
Я окунусь в беззвездную купель
Ночной воды уснувшего канала,
И хмель пройдет. И буду я не тот
Случайно захмелевший пешеход -
Планету обойти успел я дважды.
Я временно на всех и вся сердит,
Я воду пью и мучаюсь от жажды,
Вкушая ожидание обид.
4
Вкушая ожидание обид,
Я слышу приближение рассвета,
Мне льстит самосознание поэта,
Но отчего ж поэзия молчит?
А по утру из-под гранитных плит
Выглядывает сонная планета,
А утро - в акварели разодето -
Искало в каждой женщине Кандид.
Я прочитал в старинном фолианте,
Что небо, заключенное в брильянте,
Туманит мозг и сердце холодит.
Недаром тщетны резвые потуги
Одеть меня в подобие кольчуги,
Я знаю, ЧТО сознание хранит.
5
Я знаю, что сознание хранит
В своих скрижалях времени наряды.
Поют сладкоголосые наяды,
Струятся сны к подножью пирамид.
Земли беспрекословный сателлит,
Разглядываю детские шарады:
Мне рады здесь, но там уже не рады,
И только солнце небо багрянит.
И, ускользая радостно из спален,
Я становлюсь порою тривиален,
Порою непростительно упрям.
Зачем меня Эвтерпа привечала?
Опять пущу скитаться по морям
Мою печаль, но этого мне мало.
6
Мою печаль, но этого мне мало,
По ветру пустят. Горе всем ветрам...
Кивает Посейдону Мандельштам -
Мою печаль по миру расплескало.
Но в городе цемента и метала
Я верю заколдованным мирам,
Как странник, я живу то тут, то там.
О, где мой конь, потомок Буцефала?!!
Должно быть, повернулись реки вспять,
Я сам люблю любить и побеждать,
Но отчего-то будничность вокзала
Сквозит в стихах, ужели я влюблён?
Но тех, кто поднимается на трон
Печалит приближение скандала.
7
Печалит приближение скандала,
Как неудачно снятое кино,
Уж отдано на роспись полотно
Изобразить, как лилия страдала.
В глубь тишины убогого квартала
Смотрю сквозь непрозрачное окно,
В моей душе опять, опять темно
Опять душа в потемках трепетала.
Какая же всё это суета -
Безрадостно искать свои сомненья,
Земная цель наивна и проста -
В кругу недель приветить воскресенья
И радость узнавать среди обид,
Но как же жить, коль жизнь не веселит?
8.
Но как же жить, коль жизнь не веселит?
Так обмани медлительное время
И между всех найди себя со всеми -
В среде песка оставленный гранит.
Перенесясь на лучезарный Крит,
Где жизнь, как свет в причудливой поэме,
Я знаю, рай закончился в Эдеме,
Тогда зачем мой дух так сладко спит?
Зачем так крепко сжаты мои руки?
В пустыне пересохли акведуки,
И хочется уйти, и воздух сух,
И вместо слов мне слышится Осанна,
И в сердце пробуждается испуг -
Болит незаживающая рана.
9
Болит незаживающая рана,
И словно искры сыпятся из глаз,
Вещает мне судьбу мою Колхас
Вблизи развалин древнего Ливана.
И, чудится, что воин из кургана
С усмешкой победителя на нас
Глядит лениво в полуночный час,
На рукоять опершись ятагана.
Я верю, но судьбы своей боюсь.
С упрёком обессиленная Русь
Взирает на немого истукана,
В пространствах вечной тьмы ища свой путь,
Ей трудно: ни присесть, ни отдохнуть, -
Среди миров - Царевна-Несмеяна.
10
Среди миров - Царевна-Несмеяна -
Планета наша дика и горда,
Награда обреченного труда
Вселенной среди мрака и тумана.
Я путаю орбиты постоянно,
Мелькают мимо глаз моих года,
Но иногда капризная звезда
Мне раскрывает таинства обмана.
И греет лёд, и холодит огонь,
Бери перо, гусарся и пижонь,
О, большая ли в мире есть услада?
За небесами лестница видна,
И вот по ней, как грешница из ада,
На крышу поднимается луна.
11
На крышу поднимается луна
Не в силах удержаться от волненья,
Вся в белом, как ночное приведенье,
И чьи-то повторяет имена.
И отражением озарена
Арена города, расковывая звенья
И празднуя свободу оперенья.
И падают на землю семена.
Изгнанники решают отогреться
И входят в дом, приотворяя дверцу,
За ними тени светлые лежат.
Луна так безобидна и ранима...
Хозяева идут из дома в сад
Усталою походкой пилигрима.
12
Усталою походкой пилигрима
Спешит прогнать луну слепой рассвет,
Багряною слюной уж брызжет свет,
Как в цирке слезы из надбровий мима.
На небесах вразбег потоки дыма,
Не проявляя должный пиетет,
Разрисовали солнечный портрет
И сделали его неотразимым.
О, этот мир, он только отблеск мой,
Тревожащий безжизненный покой
Природы, на которой пятна грима,
И в голосе - отчетливый акцент,
Я сам ее активный абонент,
В поэзии она незаменима.
13
В поэзии она незаменима,
И между прочего словесного старья
Любовь я отмечаю, не любя,
Пером моим она боготворима.
И вот сейчас при статусе алима
Рассматриваю запахи гнилья,
Мне чудятся листки календаря,
Лениво пролетающие мимо.
Напрасно ждет душа обманных чар,
Вдыхаю я спасительный угар,
Что тянется томительно и чинно.
Поэзия - зеркальная страна,
И в зеркале встречающей гостиной
Она одна изысканно странна.
14
Она одна изысканно странна,
Мечта моя, что кажется старинной,
Плывет венок за этой балериной,
И бесконечен бег веретена.
И замыслами дерзкими полна
Роскошествует пышная картина,
Мечта моя воистину невинна,
Как альта благозвучная струна.
Кому еще ясны такие шумы?
Бесценный дар транжирят тугодумы,
Расходуя небрежно алфавит.
И вот вдали прерывисто, несмело,
Преодолев священные пределы,
Мне пир веков решительно грозит.
15 (ключевой)
Мне пир веков решительно грозит
Величьем ослепительного бала,
Чтобы душа в потёмках трепетала,
Вкушая ожидание обид.
Я знаю, что сознание хранит
Мою печаль, но этого мне мало;
Печалит приближение скандала,
Но как же жить, коль жизнь не веселит?..
Болит незаживающая рана,
Среди миров - Царевна-Несмеяна -
На крышу поднимается луна.
Усталою походкой пилигрима,
В поэзии она незаменима -
Она одна изысканно странна.
1997