|
|
||
Стоит мне закрыть глаза - и я погружаюсь в бесконечный вихрь причудливых узоров. Все начинается с простых, даже в чем-то примитивных, спиралей, угловатых кругов или замысловатых многоугольников. Но чем ниже я опускаюсь, тем сложнее они становятся. Невзрачные сиреневые точки, неразличимые на небесно-голубом фоне, медленно превращаются в величественные водовороты, закручивающиеся в спираль всех цветов радуги. Глубже... и они превращаются в солнечные системы и галактики. Глубже... и я смотрю в лицо бесконечной вселенной, вечному хаосу, из которого возникают планеты.
Природы моих снов не знает и не понимает никто. Математики говорят, что мне снится одна и та же формула, множество Мандельброта, только всякий раз я смотрю на иной промежуток. Психологи усматривают в этом некий комплекс или подсознательное стремление к абсолютному познанию. А священник, которого однажды пригласила моя мать, объявил мои сны откровением свыше.
Этот узор похож на причудливо изрезанную береговую линию континента. Материк мягкого лазурного цвета, на фоне которого ярко выделяются сиреневые спирали, похожие на сверхдалекие галактики из астрономического справочника Они кажутся небольшими, но если опуститься ниже, каждая из них - целая вселенная, которую можно исследовать до бесконечности. Здесь не может наскучить однообразие серебристых звезд реального космоса, палитра цветов богаче, чем может вообразить человеческое сознание. Сочетание тонов почти идеально. Оно не могло быть создано человеком, но именно это и делает картину совершенной.
Фрактальные сны, а как же иначе назвать видения, в которых главную роль играют формулы фрактальной геометрии, я видел не всегда. И вполне возможно, когда-нибудь я этот дар утрачу. С помощью гипнотической регрессии можно до мельчайших деталей вспомнить виденное и повторить на бумаге, экране компьютера при помощи светопера, или в виртуальной реальности, пользуясь возможностью имидж-короны извлекать информацию из человеческого подсознания. Иногда я пытаюсь описать отдельные фрагменты словами, но это редко удается. Некоторые вещи на каком бы то ни было земном языке описать невозможно не просто потому, что нет нужных слов, а просто потому, что образ настолько сложен, что описать его, не упустив ни одного нюанса, не обращаясь к убогим сравнениям, в которых обязательно что-то потеряется, нельзя. Это нужно видеть глазами и воспринимать душой.
Цвета плавно изменяются от глубокого фиолетового, через розовый и желтые тона, до отдельных участков, в которых намешаны красный, синий и ядовито-зеленый, и непроницаемо черного цвета. Но зрение в этой картине ничто не утомляет. Непостижимым образом тона подобраны так, что они даже успокаивают. Здесь тоже много спиралей, они смягчают переход от одного цвета к другому. Вот место, где из невзрачной желтой точки вырастает настоящая река, с лениво текущими черными водами, берега которой окрашены в желтый, красный, зеленый и синий цвета. Так могли бы выглядеть иные миры, которые, быть может, будут найдены за пределами Солнечной Системы. Но зачем отправляться в дальний путь на поиски красоты, если найти ее можно совсем рядом. В каждой песчинке, лежащей на пустынном пляже, находится целая вселенная. Нужно только уметь ее увидеть.
Кто знает, может быть, я вижу в своих снах истинную реальность. И где-то в глубинах фрактала можно найти мою родную планету, а на ней маленький городок в глубине континента, на улицах которого так красиво весной цветут каштаны. И на окраине среди высоких яблонь белый одноэтажный домик с куцым кирпичным кубиком дымохода. В небольшой комнатке на чердаке сном праведника спит белокурый юноша. И видит странный и прекрасный сон о бесконечной вселенной. Я этого не знаю, и, наверное, не узнаю никогда.
Иногда мне хочется, чтобы ничего этого не было. Гораздо проще живется без особого дара, из-за которого каждый норовит подколоть и посмеяться. Но я все чаще и чаще ловлю себя на мысли, что уже не могу без чудесных фрактальных сновидений, приходящих ко мне каждую ночь. Они так плотно вошли в мою жизнь, что стали неотъемлемой ее частью. Даже если я утрачу этот чудесный дар судьбы, в моей памяти навсегда останутся величественные картины невероятного и вместе с тем подкупающе реального иного мироздания.
Голубой фон, плавно переходя в сиреневый, фиолетовый, розовый, желтый, зеленый, а затем в глубокую синеву, закручивается в водовороте, уходя в бесконечность.
Стоит мне закрыть глаза - и я проскальзываю по лезвию бритвы сквозь границы реальности. А просыпаясь, приветствую родной мир. И каждая из двух вселенных дарит мне свою неповторимую красоту.
© Вячеслав Трухманов 27 февраля 2000 года
|