Под раскалённым жаром солнца
с креста взиравший с болью вдаль,
был предан он за три червонца,
во гное глаз давя печаль.
Простивший каждого, моливши,
не ведали ведь дел своих,
смотрели на него застывши,
он умирал теперь за них.
Взирая в даль, стонал чуть слышно,
и глаз не мог уже отвесть,
свисал, отчаявшись, недвижно,
не донесёт он больше весть:
"Услышьте! Умолять я смею.
Я погибаю за грехи.
А вы идёте так же к змею.
Ну почему вы так глухи?"
Он умирал, не давши мира,
его все извратят печаль,
и в головах родят кумира...
свою ничтожную мораль.