Я проснулась оттого, что в доме кто-то был. Скрип половиц, голоса на грани слышимости, обсуждающие что-то животрепещущее. Вот внизу открылась и снова закрылась дверь... Тяжелые шаги вверх по лестнице... Наверху располагались три комнаты, среди которых была и та, которую я выбрала в качестве спальни. Лежать, испуганно прислушиваясь к темноте вокруг, больше не получалось. Чувствуя себя персонажем фильмов ужасов, я вскочила с кровати и, не зажигая света начала красться к двери, судорожно размышляя, что можно использовать в качестве оружия. Перед внутренним взором настойчиво маячил внушительных размеров красный огнетушитель, который я видела на первом этаже. Раритетная вещица, а главное, тяжелая. Жаль, не под рукой. Пришлось удовольствоваться бутылкой из-под лимонада, которую я удачно поленилась выкинуть в мусорное ведро. Доска пола под ногой протяжно заскрипела. И, звуки, словно по волшебству, прекратились. Ни тяжелых шагов, ни голосов. Я замерла, но в доме снова царила тишина, прерываемая лишь стуком колес далекой электрички.
Осматривать большой незнакомый дом в полной темноте - на это способны лишь героини тех самых фильмов ужасов. Я к ним не принадлежала, и просто героиней тоже не была, поэтому предпочла сбежать. Испуганной птицей (роль крыльев играло развевающееся за спиной одеяло, в которое я завернулась, чтобы не искать коварно спрятавшуюся в темноте одежду) слетела с лестницы, с грохотом пронеслась по холлу первого этажа, трясущимися руками открыла щеколду, выскочила из дома и остановилась только около обломков фонтана, в которых еще угадывалась девушка с кувшином.
Жадно глотая прохладный ночной воздух, я плюхнулась на камень бортика. И почувствовала себя неожиданно глупо. За мной никто не гнался. Дом, вырисовывавшийся передо мной на фоне звездного неба, был темный и тихий. Но ведь шаги и голоса я точно слышала! Они мне не почудились!
"С историей дом", всплыли в голове слова Кольки. Колька это мой старший брат. Двоюродный. Как это ни смешно звучит, но познакомилась я с ним только три года назад. Нет, я знала о его существовании, но лично знакома не была. Наши отцы были братьями, но общаться не стремились - какая-то старая история обид, мне неинтересная. Знакомство с Колькой произошло на похоронах его отца. Повод печальный, но с тех пор брат незаметно взял меня под покровительство и сейчас являлся уже неотъемлемой частью моей жизни. Бодрой и весьма деятельной частью. Иногда слишком, на мой взгляд. Человеком он был состоятельным. И прижимистым, чего уж греха таить. Впрочем, мне эту свою черту он старался не демонстрировать.
Дом, который я сейчас рассматривала, достался ему по наследству от тетушки по материнской линии. Достался с условием, что он, или какой либо родственник от его имени, согласится пожить там две недели. Якобы это поможет снять родовое проклятие. Выглядело все полным бредом, но Колька поверил, боязливым шепотом рассказывая, что в старом доме буйствуют неупокоенные души его предков, не получившие должного погребения. Мне было больше интересно, почему же предки так и не успокоились, но об этом моменте история умалчивала, ограничиваясь невнятными, но живописными, сведениями о творящихся в доме темных делах. Видимо, тетушка отличалась буйной и нездоровой фантазией.
- Ходит! С топором ходит!
- Кто? - уточнила я, отхлебывая чай и заедая его клубничным вареньем.
Тогда мы сидели на просторной колькиной кухне. Я пила чай, а брат прикладывался к пиву.
- Да прадед мой, будь он неладен.
- Так он помер.
- Ну а я о чем!
- Ну и нечего тогда топора бояться, - успокоилась я.
- А тетушка моя четвероюродная? До сих пор голову свою в том доме ищет!
- Коль, - осторожно позвала я, - тебе не кажется, что в том доме многовато призраков на квадратный метр? Такое ощущение, что все твои родственники с маминой стороны были отъявленными злодеями, много чего натворившими. А теперь мучаются.
В ответ Колька начал хмуриться и обижено сопеть, воспринимая за чистую монету мои шуточки. Он верил в привидения, ему даже на минуту не хотелось оказаться в столько пугающем месте, но дом получить тоже хотелось - тот был недвижимостью в неплохом месте с перспективой на элитный поселок. Последнее перевешивало. Но вот беда - еще месяц назад Колька очень по-глупому сломал палец на ноге. Плитка на ногу упала в магазине стройматериалов. Сложный перелом отказывался срастаться, и перед братом маячила перспектива операции. Какие уж тут две недели в старом доме с его прогнившими полами. Там и здоровому человеку под ноги смотреть надо. И я решила ему помочь, тем более в завещании не уточнялось, родственник с какой стороны должен пробыть в доме с привидениями две недели. А в призраков я не верила.
Именно поэтому я сейчас и сидела, завернутая в одеяло, на остатках бортика фонтана, рассматривая темную громаду дома. Дом, надо сказать, действительно производил впечатление. Прежде всего, своей чужеродностью. Отдельная лестница на второй этаж, широкая просторная терраса, островерхая крыша и каминная труба - всему этому место было в старой доброй Англии середины девятнадцатого века, но никак не в среднерусском ландшафте. Ночь удачно маскировала общую его обветшалость, и казалось, что сейчас скрипнет массивная дверь, и оттуда покажется фигура в чепце и длинном старорежимном платье. Ветер донес резкий запах. Он не был неприятным, скорее действительно слишком резким, и что-то мне напоминал, что-то знакомое, родом из детства. Я принюхалась...
- У вас что-то случилось?
Раздавшийся позади голос заставил меня с воплем подпрыгнуть. Наутек я не бросилась только потому, что запуталась в одеяле.
- Вам помочь? - снова спросил голос.
Я осторожненько оглянулась. И застыла, приоткрыв род. Позади меня стоял парень дивной красоты. Аристократические черты лица, как у молодого Байрона, серые глаза в длинных ресницах. Челюсть чуть тяжеловата, но его это не портит. Также как и легкая небритость. И надо же, какие густые волосы! Вот у меня три волосинки на шесть рядов, причем невнятного коричневого цвета, а тут такая русая роскошь. Парень убрал с лица слишком отросшую челку, и я вдруг осознала, что разглядываю его в упор, совершенно невежливо.
- Меня Александра зовут, - зачем-то сообщила я.
- Очень приятно, Степан. Так вам помочь?
Взгляд Степана скользнул по моему одеялу. Парень воспитанно старался не показать удивления. Мне стало неловко за свой вид. Именно поэтому, наверное, соврала:
- Да в порядке все. Не спится просто. Сейчас посижу немного и пойду.
- Ну ладно, всего вам хорошего.
Степан развернулся и направился куда-то в заросли, поднявшиеся на месте яблоневого сада. Двигался он совершенно бесшумно, как будто сам был призраком. Я передернула плечами, вспомнив недавние страхи. Потом еще раз, уже от холода. Ноги были неприятно мокрыми - выпала роса. Роса лежала и на разросшемся кустарнике с мелкими белыми цветами. Цветами? Белыми? Я вдруг поняла, что отчетливо различаю краски окружающего мира, пока еще блеклые в свете раннего июньского утра. Но полоска зари разрасталась стремительно, и вот уже краешек алого солнца показался из-за горизонта, сопровождаемый трелями птичьего хора. Утро было не остановить, и это смыло страх. Вместо него пришла злость.
- Ну, сейчас вы у меня попляшете! Сейчас вам, придуркам призрачным, тошно станет! - бормотала я, несясь к дому.
У меня как-то совсем выпало из головы, что в призраков я не верила.
Дом оказался абсолютно пустым. Я оббегала его от чердака до подвала, не встретив следов чьего-либо присутствия - ни призрачного, ни обычных людей. Наконец, устав, плюхнулась на диван в холле. Диван располагался напротив камина, наглухо заколоченного. Я представила, как хорошо было бы сидеть здесь вечером, глядя в огонь и прихлебывая горячий чай. А если еще тот Степан в гости зайдет... Романтичненько может получиться. Увы и ах, судя по всему, камин закрыли лет 50 назад, не меньше. Даже если снять доски, его еще в порядок приводить на кругленькую сумму. Да и где сейчас такого мастера возьмешь? Не говоря уже о том, с какого перепуга парень, которого я видела всего несколько минут, будет со мной чаи гонять. А вообще, дом мне понравился. Очень старый, пропитанный эмоциями многих поколений жильцов, он спал и грезил прошлым, о котором, если прислушаться, он расскажет скрипом половиц, боем старинных часов, облупленной краской на дубовых ставнях и обоями со старомодными золотыми розами, давно выцветшими. Если призраки бы существовали, они жили бы именно здесь.
Я с завыванием зевнула. Что-то меня на лирику потянуло. После ночной беготни спать хотелось неимоверно. Можно, конечно, было перебороть себя, и лечь уже вечером, как все нормальные люди. Ну а смысл так мучиться? И решила: посплю пару часиков.
Когда я проснулась, уже вечерело. Судя по всему, мои пара часиков растянулись далеко за полдень. Ну и ладно. Я быстренько привела себя в порядок в ванной комнате, в которой при желании можно было устраивать бальные танцы, а чугунного монстра на львиных лапах использовать в качестве этакого трона, насколько он был торжественен и самодоволен. Захотелось есть. Увы и ах, еды не было от слова совсем. Вечером, когда я приехала, деревенский магазин был закрыт, а утро я благополучно проспала.
Когда я спускалась с крыльца, затренькал телефон. Колька.
- Ну, как ты там? - жадно спросил брат.
Его явно мучило чувство вины за то, что он послал меня одну в логово свирепых духов, и он очень удивился, когда я ответила:
- Нормально.
- Призраки?
- Нет здесь никаких призраков, - несколько раздраженно отозвалась я.
- Да?
Кажется, Колька был даже разочарован.
- Нету, нету, - подтвердила я.
- Я вот чего звоню, - заторопился брат. - Если чего надо, ты скажи, я привезу.
- С больной ногой? На автобусе, что ли поедешь? За руль ты не сможешь сесть. Не, Коль, обойдемся без таких жертв, тут в деревне магазин есть
- Ну, смотри. Не забывай мне отзваниваться.
- Хорошо. Пока.
Я повесила трубку и задумалась: Призраки призраками, но ведь ночью я действительно слышала и голоса, и шаги. Человеком я была здравомыслящим, почудиться мне не могло. Если это не колькины предки бузят, остается что? Обычные люди? Но их следов я тоже в доме не встретила. Мелькнувшую, было, мысль уехать к чертовой матери от этих непонятностей, я отбросила - не видела большой опасности, да и Кольке обещала. А еще мне было интересно, я чувствовала себя как в детстве, когда пробираешься сквозь заросли сорняков на пустыре и вдруг натыкаешься на лестницу, забытую строителями лет двадцать назад при возведении соседнего дома. И лестница эта кажется тебе не меньше, чем входом в подземное жилище дракона.
За этими мыслями я, сама не заметив как, дошла до магазина. Время было к семи вечера, он уже закрывался, но продавщица мне обрадовалась, и, самое главное, согласилась обслужить.
Деревенские жители доброжелательны, но страшно любопытны. Не желая показаться высокомерной городской нахалкой (мне здесь еще жить, пусть и две недели), я вступила в неспешную беседу.
-... козье молоко можно купить у Нюрки. Она в пятом доме живет. Не ошибетесь, там еще ветла старая у ворот. Хорошее у Нюрки молоко, не вонючее. А и конечно, за козами она следит, и сосцы обмывать не забывает... Сами-то вы где остановились?
- В старом доме, вон там, - я показала рукой видневшийся сквозь зелень деревьев скат крыши.
Взгляд продавщицы зажегся лютым любопытством.
- В доме с привидениями, - выдохнула она и спохватилась:
- Ой, извините.
- Еще одна, мрачно подумала я, вслух же сказала:
- Да нет там никаких привидений, враки это все.
- Ну да, - охотно поддержала она меня, - болтают люди всякие глупости.
И тут же спросила:
- А вы из родственников или дом купили?
- Из родственников, - почти не соврала я. - Владелице почему-то важно, чтобы я пожила здесь две недели.
- Да, странная женщина была. Царствие ей Небесное, - и продавщица суетливо перекрестилась.
Я скорбно поджала губы и покивала.
- Нехорошие вещи в том доме творятся, - продолжила женщина. - Говорят, там покойники ходят. Бледная дама и мужик, которого убили и в подполе закопали. Страшный, кожа с него кусками отваливается. Руки вытянет вперед, зенки закатит и идет.
И она очень натурально изобразила, как ходит мужик. Я хотела ей похлопать, но воздержалась.
- А еще ночною порой из подземелий выходит дух в светящемся плаще. Это старый князь Устицкий ищет потерянные сокровища.
- Там еще и подземелья есть?
- Говорят и подземный ход есть, на кладбище ведет, - сообщила продавщица и тут же осеклась:
- Да ерунда все это. Сказки бабьи.
- Да уж. А что, в этом доме князья проживали?
- Какое! - женщина махнула рукой. - Дом управляющему принадлежал. А у князей имение было, во время революции сгорело. Там подальше, его развалины.
- Чего же князь сокровища свои в доме управляющего ищет? А не, предположим, в развалинах усадьбы?
- Да кто ж теперь знает?
С трудом распрощавшись с болтливой продавщицей, я отправилась домой. Думалось по дороге хорошо. Надо же, дом управляющего! Теперь понятно, почему здание так чужеродно смотрелось в среднерусском ландшафте. Если Устицкие были богаты, наверняка, выписали управляющего из Англии. Насколько я знала, тогда это было модно. Интересно, Колька мой не потомок того управляющего? Надо будет спросить при случае.
К ночи я подготовилась солидно - пять раз проверила, заперты ли на засов парадная и задняя двери, закрыла массивные дубовые ставни. И сразу почувствовала себя Хомой из давнего-давнего фильма про Панночку. Только круг нарисовать остается. Призраков не бывает, все злоумышленники из плоти и крови, твердо сказала я себе и отправилась ужинать. Надо сказать, что дневной скептицизм не имеет ничего общего с темнотой, когда кажется, что из темного проема двери сейчас покажется синюшная рука, пытающаяся схватить тебя за горло.
Выключатель я нащупала уверенно, но с некоторой нервозностью. Кухню залил яркий электрический свет. Совсем другое дело. Я огляделась. Кухня была огромная, а то, что там стояло, очень-очень старым. Я посмотрела на газовую плиту родом из 60-ых, массивную, еще на ножках, и решила не рисковать. Дальнейший осмотр выявил красивейший дубовый буфет 19-ого века, холодильник, как и плита, производства 60-ых и ни следа микроволновки.
- Вот я попала, - пробурчала я, тоскливо разглядывая коробку с замороженной пиццей и осознавая глупость содеянного. - Лучше б колбасы купила и хлеба!
К пицце я еще прикупила бутылочку красного, думая выпить бокал перед сном и полазать по политическому форуму, который мне нравился возрастной категорией участников. Люди там все собрались немолодые, научившиеся скрывать порывы души и от того писавшие меньше глупостей. Здесь меня ждал облом - в интернет выйти не удалось, связь была слишком плохая. Я повертела в руках бокал. Вина уже не хотелось, но бутылку я успела открыть. Пришлось пойти на компромисс - сделать пару глотков. Можно было бы посмотреть телевизор, но телевизор здесь был не предусмотрен как класс. Бродить по дому в поисках бумажных книг... не хотелось. И я приняла единственно разумное решение - отправилась спать. Уснула на удивление быстро, и сны мне снились все какие-то дурацкие. Мне представлялся то труп в гостиной, то повешенник на фоне окна, а то и холодная рука, хватающая меня за все выступающие части тела. Последний сюжет был какой-то неприличный, вводил смущение, отчего и полноценного кошмара, наверное, и не получалось.
Когда я открыла глаза, то первой мыслью было - мне все это снится. Потому что наяву такого быть не могло. Надо мной склонилась бледная женщина, смутно знакомая. Ее темные волосы были нечесаны, а из уголка рта текла кровь.
- Помоги!.. - простонала она.
И все тот же резкий, почти неприятный запах.
Я заорала и свалилась с кровати. Когда я снова смогла посмотреть на женщину, с той произошли метаморфозы - ее голова валялась на полу, а сама она сидела на корточках и перебирала руками в попытке найти непослушную часть тела. Из-за двери наплывало гнилушечное сияние. От ужаса меня чуть кондрат не хватил. Слава богу, что мой ужас обычно выливается в двигательную активность, а не в ступор кролика перед удавом. Пока мозги сворачивало страхом, тело уже шустро двигалось по направлению к окну. Я буквально сорвала защелку с дубовых ставен. Мне ужасно хотелось проснуться.
Злые чары разрушил мужской голос:
- Александра, что случилось?
Я медленно развернулась. Никакой женщины, а также ее головы в комнате не было. Как и гнилушечного сияния за дверью.
- Уже ничего, - прошептала я, сползая спиной по подоконнику.
- ...Вы меня, конечно, извините, я, в призраков верю, но в этом доме?...
Степан сидел нога на ногу и рассуждал, покачивая в руке бокал. Мы с ним уже пару раз обошли весь дом, но никого не нашли.
- Но как же, - слабо защищалась я. Меня все еще трясло. - Старый князь в плаще, женщина бледная. Мне местные рассказывали!
- Ох, уж эти селяне, - снисходительно усмехнулся Степан. - Вы бы лучше не сказкам верила, а двери на ночь проверяли.
- Я проверила! И двери, и ставни.
- А дверь на втором этаже? А поворотный механизм на защелку поставили?
- Какой механизм?
Мне снова чуть не стало дурно.
- Ну как же, в камине. И еще дверь в подвале. Там можно пройти в дом через подпол. Выход есть на кладбище. Хотя сейчас, наверное, и завалило...
Теперь я смотрела на Степана с нарастающим подозрением.
Он правильно понял мой взгляд.
- Ради бога, не пугайтесь. Я много о доме знаю, я же местный, - он снова усмехнулся, на этот раз печально, - тут недалеко живу.
- Думаете, люди?
Страх отступил, возвратив трезвость мышлению.
Степан пожал плечами:
- Уверен.
И заторопился:
- Ну ладно, мне пора. Если что, зовите.
Не слушая моих благодарностей, он коротко наклонил голову, прощаясь, и исчез во мраке июньской ночи.
Я закрыла за ним дверь и вздохнула. Красив, зараза! Надо было ему на шею броситься, когда была возможность. Чего не догадалась? Воображение услужливо представило, как я, вереща от ужаса, бросаюсь к парню, спотыкаюсь, бодаю его в живот, и мы вместе летим с лестницы, насмерть пугая этим злоумышленников.
Я досадливо потрясла головой и отправилась на кухню с твердым намерением допить бутылку вина. Налив себе бокал и задумалась, глядя в серое марево готовящегося рассвета. Неупокоенные духи или все-таки люди? Страх во мне кричал, что это духи, что нужно поскорее убираться отсюда, потому что духи злобны, непредсказуемы и всегда хотят навредить. По крайней мере, в кино это уже стало клише, но насколько в нем правды, проверять не хотелось. Мое здравомыслящее "я", привыкшее сочетать причину и следствие, укоризненно качало головой. Одолев третий бокал, я пришла к выводу, что оно право.
- Вот с утра и начну, - злорадно пробормотала я, сшибая на пути в спальню углы.
Утро принесло головную боль и раскаяние.
- Господи, - простонала я, свешивая с кровати ноги, - зачем я вчера так напилась?
Память услужливо показала, зачем.
В себя я пришла ближе к обеду. По крайней мере, голова болела уже не так сильно. Посмотрев на телефон, обнаружила там пять пропущенных звонков. Колька, конечно. Волнуется. Я набрала его номер.
- Ты на звонки почему не отвечаешь?! - ворвался в ухо его голос, взволнованный и раздраженный одновременно.
Я поморщилась. Слишком громко.
- Извини, я только проснулась, - зачем-то соврала я.
Голос брата стал еще взволнованней:
- Да? Что-то случилось?
- Ночь почти не спала. Коль, знаешь, кажется, в доме действительно нечисто.
Я только собралась изложить ему свои соображения, а заодно спросить, кому он мог так насолить, что в доме непонятно зачем шаряться чужие люди, которые, может быть, все-таки призраки его родственников, но не успела.
- Сань, давай уезжай оттуда.
- Ты же дом не получишь.
- Да и хрен с ним. Домов может быть много, а сестра у меня одна.
Я не узнавала всегда прижимистого Кольку. Он же вожделел этот дом!
Но теперь жаба одолела меня. Какие-то дурацкие призраки, а может быть, даже и не призраки, и дом в столь козырном месте! Да я за этот дом сама их раком всех поставлю!
Под солнечными лучами вчерашний ночной страх был уже каким-то ненастоящим.
- Знаешь, я здесь еще раз все проверю, а там посмотрим.
- Ладно, ты уже взрослая девочка. Но я очень тебя прошу - осторожней!
Закончив разговор, я села за стол и задумалась. Учитывая ночных гостей, продержаться здесь две недели может оказаться непростой задачей. Что это за люди, что им здесь надо? Клад, что ли ищут, который старый князь Устицкий потерял? Можно, конечно, спросить в лоб, когда они в следующую ночь соберутся меня навестить (а то, что соберутся, я не сомневалась), но вряд ли мне ответят. Ничего более умного в голову не приходило, поэтому я решила начать с очередного осмотра дома. Банально, конечно, но вдруг попадется то, что они ищут? Мелькнувшую мысль, что это может оказаться скелет одного из неупокоенных родственников, я отбросила как неуместную.
Камин с его поворотным механизмом казался самой загадочной частью дома и притягивал меня как магнит. Сейчас я проведу рукой по каменной резьбе боковины, она провернется в темноту, откуда на меня будет пялиться голый череп скелета... Тьфу ты блин!.. Реальность оказалась проще, как реальности и полагается. Сколько я не гладила и не нажимала в разной последовательности на мордочки резных чертиков, в танце кружившихся по окоему забитого досками зева камина, результат был нулевой. От отчаяния я решила отодрать хотя бы одну доску, но работа когда-то была сделана на совесть, и я только посадила занозу на ладонь.
- Надо Степана позвать, - решила я.
Умная мысля приходит опосля. Ладно, сейчас еще раз, пока солнце по полуденному откровенно заглядывает в окна, проверю дом и отправлюсь за Степаном. Он говорил, что вроде где-то совсем рядом живет. И чего я у него номер телефона не спросила? Сам же сказал звать, если надо. А сейчас мне надо.
Дверь в подвал я оставила напоследок. К моему удивлению, она тоже была заколочена, причем, совсем недавно. Однако сражение с досками в камине меня раззадорило и добавило сноровки. Используя фомку, найденную среди всякого барахла в кухонном буфете, я весьма споро отодрала доски. Я полюбовалась делом рук своих и решительно дернула за ручку. Дверь бесшумно открылась.
Темнота впереди была плотной и резко пахла, я уже чуяла этот запах пару раз и никак не могла узнать. Тут же его концентрация была в разы сильней. Я потянула носом. Ну, конечно!
... Бабушка суетится на кухне. Жарко, но включены все конфорки плиты - на них стоит массивная конструкция, тайком сваренная дедушкой на заводе. Лиловые резиновые трубки тянутся в сторону раковины, одна из них плотно обжимает кран, из которого льется холодная вода. Еще одна трубка опущена в банку, и из нее быстро-быстро капает резко пахнущая жидкость. Дедушка сладострастно втягивает носом этот запах, а бабушка грозит ему кулаком и подворачивает газ потише...
- Господи, как же все просто! - пробормотала я и захлопнула дверь в подвал, даже не сделав попытки туда зайти. Осталось проверить еще одну вещь. Я вышла в холл, огляделась и запрыгала, словно при игре в "классики". Эксперимент оказался успешным. Я вытерла трудовой пот со лба и отправилась на поиски Степана - мне требовался совет.
В деревне никаких Степанов не было. Были Сереги, Андрюхи, Лехи, среди которых затесался даже один Денис, но Степана не было. Информация выглядела надежной - бабулька, гревшаяся на завалинке у забора, может и не была в ладах с сегодняшней действительностью, но знала всех и вся до седьмого колена.
- Бабуль, а кроме деревни здесь поблизости ничего нет?
- Другая деревня, - охотно сообщила та.
- Нет, я имела в виду, совсем поблизости.
Бабулька задумалась.
- Может, в той стороне? - решила помочь я. - Там, за старым домом.
- Там люди не живут, - уверенно сказала бабулька. - В той стороне только кладбище со склёпом, - слово "склёп" она произнесла с удовольствием, - да развалины усадьбы. И те давно лесом поросли.
- А ты, дочка, смотрю, не отсюда?
- В наследство приехала вступать, - я кивнула в сторону старого дома.
- А что, померла старая владелица?
- Померла.
- Надо же, - покачала головой в платочке старушка, - молодая ведь еще, и семидесяти не стукнуло. - Лет пять, наверное, сюда носа не казала. А дом обветша-а-ал! Хозяйке ничего не надо было. После того несчастья она так и не оправилась. А семья хорошая была, только нос слишком задирала перед деревенскими.
- Что за несчастье?
- Наследник старший помер. Может, и не своей смертью. Разные слухи ходили. Сестра очень убивалась. И как бы умом повредилась. Все ходила, вздрагивала. Эх, все прахом пошло!
Старушка с кряхтением встала.
- Ну, ты иди, иди, дочка. А мне пора огород поливать.
Я все же решила проверить окрестности, благо идти было недалеко. И сейчас пожинала плоды собственного упрямства. Прямо передо мной, за полоской кустов, лежало старое кладбище. Чуть сбоку виднелись руины, которые я опознала как остатки усадьбы князей Устицких. И никаких жилых строений.
- Что-то мне не хочется туда лезть, - вслух сказала я, созерцая крапиву, заросли которой заполонили все вокруг. Но тут я заметила, что едва заметную тропинку. Тропинка аккуратно огибала особо могучие крапивные кущи и явно вела на кладбище. Схожу, решила я для себя. Тем более там белел домик, весьма похожий на жилище смотрителя.
Домик смотрителя при ближайшем рассмотрении оказался тем самым "склёпом" князей Устицких. Видимо, кладбище начиналось как их семейный погост. При слове склеп сразу в голове возникает картинка чего-то изысканного, с колоннадой, резьбой по гранитным плитам и плачущими ангелами. Здесь ничего такого не наблюдалось. Просто квадратное помещение из какого-то мягкого камня, то ли туфа, то ли песчаника, с акцентом на массивность углов. Потолок склепа сходился в пирамиду, а над остатками двери вилась какая-то надпись. Наверное, какое-нибудь латинское изречение. Заглянуть вовнутрь меня не заставила и перспектива найти клад. Хотя и вряд ли он там был.
Я неторопливо брела по кладбищу, рассматривая покосившиеся каменные кресты и металлические пирамидки с фотографиями усопших. Судя по дизайну металлических сварных конструкций, здесь уже лет тридцать как никого не хоронили. Хотя кладбище навещали - то тут, то там виднелись слегка выцветшие искусственные цветы, положенные, скорее всего, на Пасху. Солнце уже заметно склонялось к западу, и пора было возвращаться. Я напряженно размышляла. Ночка предстояла веселая. Меня, наверняка, попытаются напугать до усрачки, чтобы я не совала нос в чужие дела, особенно если эти дела подходят под статьи административного кодекса.
Милицию мне вызывать не хотелось. Что я скажу? Что в доме бузят призраки, а из подвала странно пахнет? Представляю лицо дежурного, принимающего звонок. Нет, лучше завтра узнаю, где здесь обитает участковый и к нему с утречка и схожу. Пусть он сам нюхает и спускается в подвал.
Хм, а может, здесь клад зарыт?
С этими мыслями я незаметно дошла до дома. Проходя под окнами, обратила внимание на остатки штакетника, спрятавшегося в зарослях репейника. Подняла голову и непроизвольно поежилась - Степан очень вовремя подоспел. Если я сиганула бы со страху в окно, последствия прыжка могли быть для меня весьма печальны. Я вспомнила, как на меня надвигалась темная фигура. Переигрывают ребята, пора с этим завязывать.
Начала представления я ждала у лестницы второго этажа, куда выходили двери трех комнат. Чертовщина, как ей и полагается, начала твориться после полуночи. Протяжно заскрипели половицы под чьими-то тяжелыми шагами. Третья, пятая ближе к окну, пара половиц у двери, еще пятно левее, у дивана, а дальше нужно перескакивать сразу на шесть досок, чтобы добиться особо резкого звука. Я знаю, сама сегодня проверяла. Потом открылась и закрылась входная дверь, и, словно под руководством невидимого дирижера захлопали все двери холла. Вот кто-то демонически расхохотался, поперхнулся, разлился дрожащий гнилушечный свет, который медленно начал двигаться к лестнице.
Я подошла к лестнице.
- Ребят, завязывайте. Я знаю, что вы люди. Я в ваши дела не лезу.
Гнилушечный свет смущенно потух. Я вздохнула с облегчением и посмотрела вниз, чтобы рассмотреть, что там творится. Внизу творилась темнота, впрочем, как и во всем доме - перед представлением электричество предусмотрительно вырубили. К сожалению, с моими знаниями в электрике пресечь я этого не могла. За спиной появилось свечение. Я оглянулась и едва не поседела - на меня, вытянув руки с лезвиями когтей, надвигался мертвец в лохмотьях опадающей плоти. В синем мертвенном свете зрелище это могло свести с ума записного скептика. Пахло тоже соответствующе. Умом я понимала, что за личиной разлагающегося покойника скрывается вполне живой человек, но все же попятилась. Вернее, сделала попытку, ибо позади была крутая чугунная лестница, падение с которой означало верную смерть. Мертвец надвигался, растопырив руки. Бежать было некуда. Я, зажмурившись, рванула на таран, и тут же получила удар в грудь, вроде несильный, но от которого отлетела назад, закачалась, теряя равновесие... Тугой порыв ветра шатнул меня обратно. Я, было, собралась удивиться такому природному явлению в закрытом помещении, но тут начались вещи еще более удивительные. В центре лестничной площадки возник Степан. Возник, вроде, бесшумно, но покойник быстро, как живой, оглянулся. Степан обаятельно улыбнулся и... оторвал себе голову, после чего, разбрызгивая во все стороны фонтаны крови, метнул ее в покойника. Тот завизжал почему-то женским голосом и рванул мимо меня по лестнице. Мои нервы оказались слабее. "Все-таки призраки существуют", это была моя последняя мысль. Дальше наступила темнота.
--
Как ты умер?
Я мелкими глотками цедила воду. Зубы постукивали о край стакана. Нелегко оказалось принять, что передо мной неупокоенный дух. Я все ждала, что Степан вот-вот отмочит нечто подобное, что он отмочил не так давно на лестнице, но ничего не происходило. Парень смотрел на меня, улыбаясь своей чуть ироничной улыбкой.
- С лестницы упал, - ответил он и поправился:
- Сестра столкнула.
Я вспомнила, что чуть сама не закончила точно таким же способом, и меня затрясло с новой силой.
- Дом мы не поделили, - продолжил парень. - Отец сначала хотел оставить мне деньги, а сестре дом, но потом передумал и разделил дом на двоих. Анна разозлилась, она к дому привязана была сильно. Уже предвкушала, что станет единственной владелицей, а тут такое. Если бы она попросила, я бы уступил. Но ей втемяшилось в голову, что это все мои происки. Я как раз у лестницы остановился шнурки завязать, а она выскочила из комнаты, как фурия. Ну, и вот...
- Ты из-за этого остался?
- Сам не знаю. Наверное. Сначала зол был сильно. Каюсь, пару раз устроил ей представление.
Мне вспомнились слова старушки о том, что бывшая владелица все как будто чего-то боялась. Теперь я знала, чего.
- Да... История.
- Не то слово. Но теперь, знаешь, я, кажется, могу уйти. Наверное, потому что тебя спас.
- А я все-таки не понимаю...
- Чего?
- Зачем самогонщикам пытаться меня убить? Они, конечно, нарушают закон, но пойти из-за небольших, в принципе, доходов на убийство?
- История повторяется.
- В смысле?
- В прямом. Тебя хотели убить из-за дома. Вернее, сначала хотели напугать и выгнать, но ты оказалась кремень.
- Просто тогда я не знала, что призраки существуют, - пробурчала я.
- Условия завещания помнишь?
- Ну да. Нужно прожить в доме две недели.
- Да. Если бы ты условия нарушила, то дом перешел бы к другому родственнику.
- И кто этот родственник? Или родственники? Мой бедный мозг решительно отказывался работать.
- А ты вспомни, кто тебе в красках и подробностях рассказал о творящихся здесь безобразиях. Кстати, подозреваю, самогонщики не знали всей правды.
- Продавщица?
В голове начале всплывать несостыковки, на которые и внимания не обратишь, если не знать, что тот человек является лицом заинтересованным. А я не знала. К тому же, была довольна и горда своей проницательностью, вычислив злоумышленников.
- Она до мелочей описала, как выглядят неупокоенные духи в доме, - медленно произнесла я. - И знала, что старая владелица умерла. Откуда, если старуха не жила в доме уже лет пять как? В дом никто не приходил, рассказать ей некому.
- А еще о подземелье и ходе в семейную усыпальницу Устицких знали только члены нашей семьи, - добавил Степан.
В памяти всплыло лицо женщины, склонившейся в темноте над моей кроватью, тогда показавшееся мне смутно знакомым. Оно действительно было мне знакомо!
- Если бы ты прыгнула тогда из окна, - Степан как будто смотрел мысленную картинку вместе со мной, - то упала бы на штакетник. Кстати, смертельные сюрпризы разложены под каждым окном.
- А...
Я хотела еще спросить, но Степан неожиданно поднялся.
- Теперь мне пора.
Улыбнулся, добавил:
- Твой брат хороший человек.
И исчез. Просто. Без всяких спецэффектов и торжественных речей.
- Вот зараза, - в сердцах произнесла я, хотя знала, что несправедлива - парень мне жизнь спас.
Впереди у меня было почти две недели и размышления о том, что мир гораздо сложнее, чем кажется.