Вот, что у нас было: Две бутылки водки, упаковка крабовых палочек и пьяная шалава, у которой свербело в манде. А ещё были кусты на берегу реки и ночное небо над головой. Всё это находилось в нашем распоряжении.
- Выпьем,- сказал Мухин, разливая по пластиковым стаканчикам.
Мы выпили.
Крабовая палочка имела такой вкус, будто провела пару дней в немытой пизде. Я решил больше не закусывать. В голове зашумело. Когда первая пустая бутылка полетела в воду, я полез шалаве в трусы. Она тут же схватила мои пальцы и запихала поглубже в себя. Её манда оказалась горячей и скользкой. То, что надо.
Не вынимая из неё пальцы, я расстегнул ширинку, ожидая, что она возьмет в рот. По её раскрасневшемуся лицу, учащенному дыханию, чувственным губам, горящим глазам, я понял, что меня ждёт отсос вселенского масштаба. Но Мухин испортил всё дело.
- Эй, - сказал он. - Я буду первый. Мы договорились. Помнишь?
Он был пьян, как старый прапор, вонял сушеной рыбой и пускал длинные слюни. Я бы своротил ему на хер челюсть, но не хотел вынимать руку из трусов.
- Отвали, ладно? - сказал я. - Видишь, как складывается? Сначала ей вставлю я.
Мухин подскочил, как ошпаренный, и вытащил из-за пояса старый "браунинг". Ствол, будто маятник, покачивался у меня перед носом. Я почувствовал, как резко сжались стенки влагалища и чуть не завопил от неожиданности. Мухин с трудом держался на ногах и в любую секунду мог случайно нажать спусковой крючок.
- Слушай, кореш - сказал я. - Если хочешь, будь по-твоему. Можешь ей отыметь. Я покурю пока.
Я попытался отвалить, но почувствовал вдруг, что не могу вытащить пальцы из пизды. Их будто тисками сдавили.
- В чем дело?! - сказал Мухин. - Вынимай свою корягу из трусов и пиздуй отсюда.
Вот что я скажу. Такое иногда случается. Мышцы влагалища плотно сжимается, и ваша елда попадает в капкан. Это может случиться от страха или от холода. Поэтому сношаться в воде, весьма небезопасно. Этот рваный гондон Мухин напугал мою даму до усрачки, и я оказался в западне.
- Успокойся, ладно? - сказал я. - Давай-ка лучше водки выпьем.
- На хуй водку! Я хочу ебать эту рванину! Если ты сейчас не исчезнешь, я тебя пристрелю, матерью клянусь!
Холодное, грязное дуло уперлось мне в переносицу. Мухин начал отчет.
- Один, два...
Можно надеяться, что пуля не заденет мозг. Бывали случаи, когда пуля попадала в голову и проходила между двумя полушариями.
- Эй, ты до скольки хоть считаешь? - спросил я.
- Заткнись, на хер! Три, четыре, пять...
Мухин отступил на несколько шагов назад, и в его руке взорвалась маленькая бомба.
- Сука, блядь! - заорал я.
Пуля прошла совсем рядом. Я почувствовал, как она пощекотала волосы над ухом.
Мухин таращился на меня немного озадаченно. Будто я поймал пулю зубами. Видимо, не мог взять в толк, как он умудрился промазать с двух шагов.
Шалава верещала, как недорезанная свинья, её пиздища внезапно размякла, так что я без проблем из неё выскользнул. Клин клином. Я даже обрадовался.
Мухин опустил волыну и по-быстрому стянул портки. Его хер был даже более грозен, чем пистолет в руке. Не хер - крылатая ракета "томагавк".
Пока он вдохновенно жарил эту бабу, я нервно курил в стороне. Рука воняла свежей пиздятиной, но это вызывало лишь тошноту. Ебаться давно расхотелось. Я открыл вторую бутылку и пил из горла до тех пор, пока на голову не рухнул метеорит.
Когда Мухин кончил и натянул штаны, я уже валялся в луже блевотины. Прошло не меньше часа. Силен был Мухин.
- Теперь ты - сказал он. - Действуй, она твоя.
Я не ответил. Я боялся захлебнуться, если открою рот. Мухин всё понял.
Прошло время. Много времени.
Как-то он мне позвонил. Трезвый, печальный.
- Я умираю, дружбан.
- Ты о чем?
- Сегодня я был в КВД. У меня СПИД.
- Охуеть! Ты уверен?
- Уверен, дружбан! Меня заразила та пизда. Вот в чем дело.
- Да ты что!
- После неё, у меня не было ёбли. Это она. Никаких сомнений.
Такая штука. Этот мудак спас мне жизнь, тем, что пытался меня пристрелить.
Недавно я пришел к нему на кладбище. Дело было ночью. Я перелез через забор, разыскал могилу и отсалютовал в звездное небо из старого "браунинга".