Аннотация: написан для межфорумной дуэли между Фантастами.ру и форумом Эксмо, собственно дуэль проиграл, но в личном первенстве по баллам занял второе место при голосовании на форуме Эксмо и первое - на фантастах.ру. Опубликован в сборнике ФАНТУМ 2013
Взрывное устройство я обнаружил еще до того, как пассажир с ним достиг пункта таможенного досмотра, практически на предельном расстоянии адекватной идентификации. Проверяю трижды, стараясь не привлекать внимания - необоснованный сигнал тревоги вряд ли повысит мой коэффициент полезности, при наличии обоснования же и вовсе теряет смысл, лишь отдаляя Цель. Привычная отработанная процедура - сначала проверить еще раз, а потом перепроверить уже проверенное.
И проверить снова.
Деликатное сканирование в четырех диапазонах - параллельное, перекрестное, выборочное. Подтверждение с вероятностью 98,6%. Стандартная начинка взрыв-пакета, мелкими частями распределенная по багажу и одежде. Пенал детонатора выглядит безобидным, находясь между мыльницей и тюбиком зубной пасты. Еще 10*7* секунд назад я бы ничего не заметил, но сервис-центр не зря содрал такие деньги за последний апгрейд - способность к синтезу фиксируемой информации важна не менее, чем способность к ее анализу и сохранению, теперь я могу это точно удостоверить.
Добавлено в память. Помечено: "важно, для общего доступа". Параллельно позволяю себе несколько наносекунд средней степени удовлетворения от хорошо проделанной работы.
Лишний плюс возможен - если именно я окажусь первым, кто отметил высокую полезность синтеза. Следовательно, значимость пассажира со взрыв-пакетом возрастает как минимум на порядок - если он, конечно, направляется именно к нам, а не на "Трою" или "Нью-Мехико". Вероятность один к трем.
И если его не задержат на пункте таможенного досмотра.
Впрочем, вероятность последнего невысока - службы пересадочной станции работают с сервис-центром иной корпорации. Отсталые технологии, позавчерашний день. Их анализаторы не обладают способностью сложить два и два в шестнадцатой степени, и пассажир со взрыв-пакетом беспрепятственно забирает со стойки проверенный ими багаж. Я отмечаю и фиксирую это обстоятельство, одновременно до предела усилив чувствительность ближайших стасиков. Таможенник, хомо-мэн старшего репродуктивного возраста, улыбается, шевелит губами. Акустика на таком расстоянии передается плохо, читаю по движению мимических мышц то, что уже спрогнозировал с высокой долей вероятности - не зря же таможенник так улыбался:
- "Карфаген" должен быть разрушен!
Дежурная шутка едва не кончается катастрофой, застав пассажира со взрыв-пакетом врасплох. Он дергается, вцепившись в ручку чемодана, и резко оборачивается. Но таможенник смотрит на терминал. А когда поднимает глаза, протягивая отсканированную карту владельцу, тот уже взял себя в руки и отвечает в тон:
- Обязательно! Но не сегодня.
Я фиксирую напряженность его лица, интенсивное потоотделение в надбровной области и несколько больший тонально-модуляционный нажим на первом слове, но вряд ли человеческое восприятие способно уловить такие нюансы. Тем временем одним из стасиков запускаю контактные усики в таможенный сканер - теперь проявленное мною любопытство, даже окажись оно замеченным, вполне естественно и обоснованно. Пассажир направляется на "Карфаген", и я имею полное право знать о нем все.
Юрьев Кулат Мигелевич (в дальнейшем ЮКМ), двадцати одного года, место рождения Терра Кандида, следует на Онору в рамках деловой поездки. Проверка на соответствие по базам террористов и хомо с психическими отклонениями. Результат отрицательный. Чего и следовало ожидать - на такую проверку возможностей таможенных сканеров тоже вполне хватает.
Информации недостаточно. Анализ невозможен.
Пока не могу с адекватной вероятностью классифицировать его как террориста. Мало ли по каким соображениям везет человек с собою взрывное устройство в разобранном виде? Может быть, это бизнес. Его нервозность повышает вероятность удачного для меня варианта до одного к двум, но пока бомба не собрана и не проявлено однозначно трактуемое намерение взорвать ее в публичном месте - никто не вправе предъявлять необоснованных обвинений. Прецедент - дело Оми Ю Ким против сторожевой системы Третьей Волопаса. Впрочем, обвинения - не моя задача. Мое дело - отмечать и фиксировать.
Посылаю стасикам импульс немедленного возвращения, ЮКМ - последний из зарегистрированных пассажиров, до старта чуть более 10*3* секунд. Чтобы не терять времени, активирую тройку запасных и посылаю их в каюту ЮКМ. Задание - маскировка в удобной для перекрестного наблюдения позиции, автономная работа на прием и консервацию данных.
Пассажиры устраиваются в антиперегрузочных коконах, веду параллельную фиксацию кают, показания приборов пишутся автоматически, низкая степень интереса. А вот в рубке - высокая, потому выделяю большую часть оперативной памяти на подготовку к старту. Встроенные датчики фиксируют происходящее в рубке в непрерывном режиме и автоматически заносят в каталог, дополнительного контроля тут не требуется. Рутинная процедура, которая никогда не повторяется с точностью. Различия минимальны - сдвиг на несколько секунд, пара лишних слов, чуть измененная интонация. Виты не замечают, я - фиксирую. Во время длинных прыжков, когда не за чем наблюдать и нечего заносить в память, кроме ежечасных отчетов о состоянии внутренних систем, я иногда анализирую эти записи заново - просто так, для тренировки. Пытаюсь уловить ритм и вывести прогрессию на будущее. Пока точность прогноза не превышает 53,5%. Если удастся довести хотя бы до 65%, это положительно скажется и на общем индексе моей полезности - пока что личный рекорд 64,2%.
Сейчас индекс еще ниже, 24% потеряно из-за высокой стоимости апгрейда. Фиксация ЮКМ вернула всего лишь 3% - пока не подтвержден его статус как террориста. Информации недостаточно. Вероятность ее появления в ближайшие 10*4* секунд близка нулю, в ближайшие 10*5 возрастает до одного к четырем с четко выраженной тенденцией дальнейшего роста.
Жду.
А пока фиксирую рубку.
Отстыковка от орбитальной пересадочной станции и выход на предпрыжковую скорость проходит в штатном режиме, отклонения укладываются в прогноз на 59%. Плюсик. Делаю отдельную прогрессию на капитана, после анализа сохраняю, пометив: "Важно! Исключительно для мед-диагностики". После прыжка получу дополнительные данные, вставлю их в этот отчет. Капитан "Агента" - сарк, они плохо переносят прыжки. Намного хуже, чем хомо.
Перед самым туннелем - еще один плюсик. Сигнал о ссоре в каюте Олеси О,Брайен. Переключаюсь на сенсоры ближайшего стасика. Олеся - медик и одна из наиболее ценных информаторов, с очень высокой прогнозируемостью поведенческих реакций. Второй участник ссоры - штурман Санчес
Перспективная пара.
Я спрогнозировал развитие их отношений более 10*7 секунд назад, проанализировав случайное столкновение на трапе при первой встрече, и пока погрешность менее 0,3%. Вот и первая ссора происходит практически в расчётное время. Дальше отношения пойдут на спад, попытка примирения перед Онорой и окончательный разрыв после - у Санчеса тоже неплохая поведенческая предсказуемость, а на курортной Оноре много скучающих фем. При хорошем раскладе эта пара поднимет мой индекс процентов на пятнадцать, как минимум.
При внешнем сканировании лица Олеси отмечаю припухлость и покраснение в области глаз, свидетельствующие об интенсивной работе слезных желез. Аллергии в ее медкарте не значится, температура тела не повышена, что исключает простуду. Остается естественная физиологическая реакция на негативные эмоции, аккредитованная ранее как "распускание нюней". Еще один плюсик.
Хорошая пара.
Сейчас они ссорятся. Олеся сидит на койке, ноги поджаты, руки попеременно дергают клапан наколенного кармашка - левая открывает, правая пытается закрыть. Слезных выделений более не наблюдается, процесс распускания нюней завершен, голос высокий и неприятно вибрирующий.
- Как ты мог?! Ну, как ты только мог, а?!! Ведь у нас все так хорошо было... Я тебя с мамой познакомила! А ты...
Санчес стоит у двери. Руки скрещены на груди, мелкие движения мимических мышц позволяют судить, что его недоумение и обида непритворны. Пожимает плечами:
- Не понимаю, чего ты вечно бесишься? ПМС что ли, да? А, может, этот, типа, недотрах? - в голосе штурмана появляются игривые нотки. - Ну, так это мы быстро того... поправим!
Он бухается на койку и пытается притянуть к себе Олесю, но та уворачивается.
- Не трогай меня! Как ты мог? Она же не человек!!! Она же даже не женщина!!!
Олеся - с Ирланда. Я правильно спрогнозировал, пристрастия Санчеса не найдут с ее стороны понимания.
- Тварь, - говорит Санчес вдруг, сузив глаза и глядя поверх Олесиного плеча. Точно в зрительные рецепторы одного из моих стасиков, который слишком сильно высунулся из вентиляционного отверстия.
- Что?! - Олеся дергается возмущенно, но замечает, куда направлен взгляд Санчеса, оборачивается - и тоже видит.
- Развелось пакости, - шипит Санчес сквозь зубы, шаря рукой по койке и не обнаруживая ничего, тяжелее подушки. На столике рядом - брусок рекламного стереокуба. Санчес хватает его и отводит локоть, прицеливаясь
Не спешу убирать стасика - пока угроза на уровне десятых долей процента. Мобильные датчики смонтированы на генетической основе самых трудноистребимых существ, им не так-то просто причинить вред. А происходящее достойно фиксации и последующего анализа.
- Не трогай! - кричит Олеся, вскакивая и полностью перекрывая наиболее удобный обзор. - Сам ты тварь!
Приходится переключиться на рецепторы пока не обнаруженного штурманом стасика, скрытого за креплением койки. Обзор значительно хуже, практически с уровня пола, но хоть что-то видно.
Санчес в недоумении рассматривает стереокуб - стандартный бонус с видами лучших курортов, такие прилагаются к фирменному коктейлю в любом портовом баре. Первые выводы у нас одинаковые, только мой мыслительный процесс протекает со скоростью на порядок выше. И потому я уже в ступоре, а штурман еще только слегка недоумевает, не понимая, чем для Олеси так уж ценен набор рекламных фото.
- Да ладно, чего ты... - бормочет Санчес, возвращая куб на столик и пытаясь разуться без помощи рук. - Счас, погоди, я эту тварь ботинком...
- Сам ты тварь! - Визжит Олеся и молотит его по груди маленькими кулачками. Ее состояние идентифицируется мною как легкая форма предменструальной истерии. - А он хороший! Он мне колечко достал!!!
- Да ты что, о переборку треснулась? Всякую мерзость еще...
- Сам ты мерзость! И не кричи на меня!!!
Информации достаточно.
В памяти эпизода с колечком нет, поиск в архиве. Результаты положительные, время фиксации - 10*4 секунд до стыковки с пересадочной станцией.
Каким образом Олесе удалось загнать кольцо в канал скрытого стационарного видеодатчика - само по себе достойно отдельного тщательного анализа. Когда-нибудь займусь. Кольцо было крупным и почти полностью перекрыло обзор, пришлось задействовать стасика. Эпизод помечен как "нетипичная реакция. Недостаточно информации для анализа".
Стасикам не случайно оставлена внешняя форма, свойственная их генетическим прообразам и провоцирующая людей на агрессивное поведение. Своеобразный естественный отбор - когда пассажирам удается повредить или даже уничтожить один из моих мобильных датчиков, в сервис-центре получают подробный отчет. И в следующей партии устраняют отмеченные дефекты.
Попытка Санчеса схватить что-то потяжелее была вполне естественна - так реагирует подавляющее большинство. Реакция Олеси, когда на полочке у своей кровати она обнаружила Стасика, только что освободившего видеодатчик от мешающего предмета, была нетипичной и с высокой долей вероятности определена мною как радость. Тогда я тоже слегка завис, пытаясь анализировать ситуацию при явной нехватке данных - настолько, что Олеся успела провести пальцем по верхней пластине стасика и классифицировать его как "хорошенький" прежде, чем я отослал ему сигнал экстренного возвращения...
На поиск в архиве и анализ ситуации уходит чуть больше секунды реального времени. Санчес еще только вываливается из двери Олесиной каюты - боком, неловко, один ботинок он наполовину снял, и никак не может засунуть ногу обратно.
- Дура психованная! - кричит он уже из коридора. - Ну и целуйся сама со своими тараканами!
Дверь захлопывается.
Наблюдаю за реакцией Олеси. Реакция типичная и предсказуемая. Интенсивность распускания нюнь высокая, классифицируется как рыдание.
Информации достаточно. Но удовлетворения нет. И с вероятностью три к одному тщательный анализ не поможет.
Возвращаю стасиков - того, что был в воздуховоде, и еще с десяток произвольно отобранных. Провожу перекрестное сканирование и сравнительный анализ. Тщательно, всеми доступными средствами. Результат предсказуем - датчики идентичны.
Близость к ступору.
Одна информация исключает другую, анализ невозможен. Тот стасик, что был в воздуховоде, чем-то отличается, он должен отличаться, но я не могу обнаружить это отличие. Посылаю ему приказ обломить себе левую антенку-усик, пометив на будущее. Анализирую заново.
Результат тот же.
Стасик шевелит антенками, целой и укороченной, послушно поджимает лапки. Вероятность того, что с кольцом был именно он, высока, но не равна единице. Стасики закреплены за каютами, но это не жесткое правило, точность не выше 70%. Олеся же почему-то была уверена на все сто.
Почему?
Недостаточно данных. Недостаточно...
В этот момент мы начинаем прыжок.
На меня пребывание в туннеле не оказывает негативного воздействия, я ведь не хомо, и тем более не сарк. Моя природа псевдобиологична - да и то только потому, что именно у биологических конструктов зафиксирован наивысший коэффициент выживания.
Я - малая часть внутренней системы рейсового пассажирского кара серии F класса "Агент", самоназвание экипажа - "Карфаген". Та самая часть, которая фиксирует все, но ни во что не вмешивается. Просто собирает и архивирует информацию. Чтобы предоставить ее на рассмотрение комиссии по чрезвычайным происшествиям, когда "Карфаген" будет разрушен.
Я - то, что когда-то называли "черным ящиком", а потом переименовали в "афро-американский" по причине, для анализа которой у меня недостаточно информации.
В туннеле пространство и время искривлены настолько, что биологический разум неспособен их воспринять. Витам кажется, что прыжок происходит мгновенно. Для стороннего наблюдателя так и есть. Но изнутри все туннели имеют разную протяженность, и субъективное время на их прохождение тоже затрачивается разное. Туннель от Дзетты Кита до Оноры довольно короткий, и потому я решил проверить ЮКМ, вместо выстраивания новой прогрессии - все равно времени на подробный анализ слишком мало.
Виты назвали бы это везением. Определение "рациональное использование предоставленных ресурсов" кажется мне более правомерным.
Каюта ЮКМ пуста.
Переключаю восприятие в ускоренный режим. И сразу обнаруживаю, что уже вполне обоснованно могу классифицировать ЮКМ как вероятного террориста - мирные перевозчики не собирают в своей каюте воедино разрозненные части взрывного устройства, и не блокируют перед этим стационарные датчики.
Проделано довольно изящно, маскировка под случайность: один из датчиков ЮКМ ослепил при помощи развернутого зеркала, на другой прилепил картинку с обнаженной хомо-фем младшего репродуктивного возраста, третий перекрыл небрежно брошенным комбинезоном. Замаскированных стасиков не тронул - они работали лишь на запись и ничем себя не выдали. Одну из линий задействую на анализ скачанной из них информации.
Поиск.
Обнаружена блокировка сенсоров в холодильнике, методы аналогичны примененным в каюте с вероятностью пятьдесят к одному. Активизирую стасиков в том районе, ставлю задачу максимально скрытного проникновения еще до того, как довожу до конца анализ информации из каюты. Степень вероятности того, что я знаю с кем, а, вернее, с чем имею дело, высока предельно. ЮКМ покинул каюту с собранным взрыв-пакетом через 10*2 субъективных секунд после начала прыжка.
Следовательно, ЮКМ не хомо, и не совсем вит. У биологических существ внутри туннеля все жизненные процессы замедляются почти до полной остановки. Они не то, что передвигаться, даже думать не могут без частичной киборгизации. Мозговые имплантаты дают пилотам возможность хоть как-то воспринимать нелинейное время и реагировать, но самостоятельно ходить по кораблю во время прыжка не способен ни один пилот. Для этого нужна куда более существенная перестройка организма.
Один из стасиков сигнализирует о выходе на позицию. Сигнал идет по кабелю, без внешней трансляции и возможности перехвата. Переключаюсь на его сенсоры. Картинка перевернута, террорист (статус подтвержден на 99,9%) склонился над одной из криокамер. В этом рейсе у нас мало пассажиров третьего класса, и потому многие анабиозные камеры не заняты. Та, которая привлекла ЮКМ, значится в реестре как незадействованная. Действия террориста непонятны. Анализ невозможен: недостаточно информации.
Еще три датчика вышли на цель. Объединяю картинку, запаралелив потоки. Недостаточно информации. ЮКМ покидает холодильник, возвращается к себе в каюту. Взрыв-пакета при нем не обнаружено.
Недостаточно информации...
Обследую криокамеру.
На ее крышке мигает желтым сигнал неисправности, но при этом камера находится в активном режиме, температура внутри минус 24 градуса по Цельсию и продолжает стремительно падать. Недостаточно информации... Считываю введенную программу, сканирую внутреннюю полость. Стоп.
Информации достаточно.
Интересное решение, а я плохой прогнозист, теряю на этом 8%. Рассчитывал, что ЮКМ воспользуется для подрыва заряда реакторной зоной. Взрыв-пакет стандартного образца в собранном виде оснащен защитой от дурака. Его нельзя взорвать, просто уронив. Для разрушения защитной оболочки детонатора нужна энергия выше на несколько порядков. Однако при температурах, близких к абсолютному нулю, эта оболочка становится хрупкой. Достаточно простого толчка, и она разрушится.
Но взрыва не будет - при температуре ниже нуля по Цельсию обе составляющие взрыв-пакета малоактивны и будут лишь потихоньку нейтрализовывать друг друга. Взрыв произойдет лишь при резком подъеме температуры - пятнадцати градусов выше нуля достаточно.
ЮКМ перестраховался - задал программу экстренного разогрева до тридцати пяти. С отсрочкой. Через 10*5 секунд после выхода из прыжка, непосредственно перед стыковкой со станцией Оноры.
Расчёт верный - посадочные терминалы Оноры всегда переполнены, с вероятностью 98% взрывом зацепит еще один или даже два (вероятность 87%) катера, плюс жертвы на самом терминале (75%), который тоже окажется поврежден (92%).
Фиксирую.
Помечаю: "Сверхважно! Крайне опасно! Для специальной комиссии". Помещаю в архив и позволяю себе почти секунду удовлетворения высшей степени. Миллион к одному, что я исполню свое предназначение и достигну Цели гораздо раньше, чем прогнозировал. Что снизит мою ценность как прогнозиста, но это уже не важно, поскольку основной индекс полезности поднимется до 100% из-за достижения Цели.
Я уцелею - вероятность 99 целых и 9 в прогрессии после запятой. Одна из моих приоритетных задач - сохранять накопленную информацию в условиях любой катастрофы. Но это - задача, не Цель.
Цель же моего существования - эту информацию передать. После того, как "Карфаген" будет разрушен.
Уже скоро.
Какова вероятность моего существования после достижения Цели? Анализ невозможен: недостаточно информации. Но это уже не важно - Цель важнее...
Выходим из прыжка. Капитан меня радует - отклонения прогрессируют согласно прогнозу. Олеся не разговаривает с Санчесом, ее слезные железы функционируют активно. Еще плюсик. Не знаю, зачем я продолжаю наблюдать за ними сейчас. Менее 10*5 секунд осталось до того момента, когда "Карфаген" таки будет разрушен, и коэффициент моей полезности достигнет идеальной сотки.
Анализ невозможен: недостаточно информации.
Определение "хороший" дает слишком большой векторный разброс. Поиск по базе данных. Фиксация аналогов. Хороший - правильный, эффективный, подходящий полезный, своевременный, адекватный, удобный, соответствующий... Уменьшительный суффикс лишь добавляет неопределенности.
Повторяю эксперимент по два раза при разных исходных условиях - при интенсивном слезоотделении и в спокойном состоянии. Реакция не поддается прогнозированию. Полное определение озвучено двенадцать раз (3-3-5-1), уменьшительное семнадцать (5-2-3-7). Логики не отмечено. Три раза проводила пальцем по верхней пластинке стасика, дважды делала это циклично.
Зачем?
Анализ невозможен.
Недостаточно данных, недостаточноданныхнедостаточно...
Стасики хорошо проводят электричество, пришлось пожертвовать одним, чтобы закоротить реле. Криокамера по-прежнему выдает сигнал неисправности, но теперь этот сигнал соответствует действительности. Внутри нее при постоянной температуре минус пять градусов по Цельсию медленно разлагаются активные компоненты стандартного взрыв-пакета, постепенно превращаясь в безвредную труху. Окончательный распад произойдет раньше, чем мы доберемся до базы, и капсула попадет в руки ремонтников - я выбрал оптимальную температуру. Как ни жаль, но достижения идеального индекса придется отложить - по крайней мере, до тех пор, пока я не разберусь с возникшей проблемой и не пойму, что же такое "хорошенький", чем помеченный этим определением образец отличается от других и насколько процентов аккредитация в таковом качестве может поднять мой собственный коэффициент.
Нельзя оставлять незавершенных дел, и "Карфаген", конечно же, будет разрушен.