Аннотация: Дъявольская кухня. Скажи,что ты ешь....
Глава 12
Провинциальная глубинка.
Чем, по вашему мнению, малые города отличаются от мегаполисов? Тем,
что дома пониже, да люди пожиже? Князь, например, считает - здесь
каждый человек на виду. А Босс нашу глубинку иначе, как засра-
ным Бойконуром не называет и криком кричит: " Не хочу жениться, а
хочу в столицу!" Все рвется, стремится туда.
Разумеется он, как и всякий Босс, прав, но все-таки, все-таки ...
Слов нет - основные финансовые потоки, наиболее пробивные таланты и
самые забавные политики-это Москва и Питер! Но и провинция, уверен, еще
не сказала своего веского слова. Что не говори, а 60% народа живет
именно в таких городках, как наш.
Как мы живем? А по-разному. Великое разнообразие одинообразия. Все
больше и больше магазинов да офисов на наших центральных, имени
Ленина, улицах, все теснее и сплоченнее ряды иномарок на наших разбитых
дорогах, все меньше и меньше остается удобных местечек для
строительства аляповатых загородных замков.
И все глубже пропасть между теми, кто доволен своей жизнью
и теми, кто не имеет для этого достаточно веских оснований. Первые ведут
себя, как давние завоеватели, вторые, как давным-давно завоеванные.
Короче говоря, в жизни подавляющего большинства провинциалов мало
что изменилось к лучшему с той былинной поры, когда Борис Николаевич,
не без посторонней, правда, помощи, лихо оседлал бронированное чудо-
вище, прикатившее к Белому Дому то ли защищать, то ли расстреливать его.
Ну и, конечно же, неизменной осталась наша любимая национальная игра -
поиски виноватого. Раз, 2, 3, 4, пять,я опять иду искать.Это вместо того,
чтобы, в себе, родимом, поискать причину своих заморочек...
Не так давно побывали мы с шефом на юбилее одного нашего местного
предпринимателя -типичного новобогатея. Он отмечал 15-летие своего авто-
ремонтного бизнеса и для куражу надумал пригласить в загородный
особняк чуть ли не всю местную элиту. От мэра до главного пожарника.
Дмитрий Степанович,разумеется, тоже получили огромную, красочную
открытку с высеченными на ней самодельными, корявыми стишатами. Типа:
"Дорогога приглашаем, и та, та, та обещаем."
Босс как раз в то время находился в легкой прострации в связи с
затуханием очередного бесовского своего романа, откровенно скучал и
неожиданно легко согласился на приглашение. Как обычно, за компанию
он прихватил и меня.
В день празднования юбилея мы с небольшим, - всего часа на полтора,
опозданием добрались до пригородного поселка, который местные жители
иначе как Нахаловкой не называют.
Охраняемый въезд, фейс-контроль, прямые, чистые, асфальтированные
улочки, высокие каменные заборы и, возле самого леса, - Замок юбиляра,
Не успели мы подъехать к особняку, как его ажурные ворота,словно бы
сами собой распахнулись, и навстречу нам буквально кинулся
широко улыбающийся пухлый юбиляр. Не скрывавший великой своей
радости по поводу приезда моего шефа.
- Вот, моя супруга, дражайшая половина.-представил он нам вышедшую
следом за ним высокую, стройную темноволосую и весьма молоденькую
женщину. Которая укутывала, укутывала и все никак не могла укутать
легким пуховым шарфом свои, как бы зябнувшие от вечернего
июльского ветерка,высокие, мраморные плечи.
- Ждем-не дождемся!- тараторил, балагурил меж тем гостепримный хо-
зяин и манил, все манил нас в свои райские кущи.
Мы и вошли. Под великолепным стеклянным куполом, в котором руби-
новым, сказочным светом отражались закатые солнечные лучи, посреди
огромного,яркоосвещенного зала стоял, протянувшись метров на трид-
цать, аппетитный стол, буквально заваленный всякой всячиной. А
за ним шумное сборище уже вполне кондиционных, веселых людей -
сияющие самыми разнообразными оттенками красного чиновничьи ,
самодовольные рожи.
Они все дружно так и хлынули навстречу почетному Председателю
совета директоров Управляющей компании Холдинга "Отечество".
Каждый из присутствующих стремился выделиться, блеснуть острумием,
переорать другого и запомниться,расчитывая, ессесвенно , на то, что
запечатанный конверт, который он ежемесячно получает от нашей Фирмы,
в следующий раз заметно потяжелеет.
Юбилей грозил превратиться в бенефис Босса, но тот, едва сдержав
раздражение, быстренько взял инициативу в свои руки. Резко поднялся
из-за стола, вознесся над всеми,аки Зевс на Олимпе,ухватил в широченную,
лопатообразную ручищу огромный, наполненный до краев бокал и, слегка
оборотившись к сияющему хозяину, неожиданно озадачил его:
- Вот скажи мне, Эдуард... ("Игорь Эдурдович" - чуть слышно подска-
зал я) - Вот скажи Игорь Эдуардович: кем бы ты был, если б Ельцин в 1991-
м году не смог вскорабкаться на свой танк?
Игорь Эдуардович от неожиданности малость подрастерялся и в не-
думении завертел по сторонам крашенной своей головой, - запоглядывал
вопросительно на собутыльников.
Те бескорыстно кинулись ему на помошь:
- Пятым секретарем горкома КПСС.
- Председателем профкома на Абразивном заводе. Неосвобожденным.
- Пенсионером районного масштаба.
- Комиком в нашем Муниципальном театре.
- Узником совести.
- Кондуктором автобуса.
- То-то! - взмахом свободной от бокала руки прекратил состязание
в остроумии мой босс ,- А сейчас ты - Че-ло- ве чи-ще! Хозяин! Вла-
делец отлаженного, доходного и весьма солидного бизнеса!
В этом месте И. Э. совсем натурально изобразил постное, чуток удив-
ленное лицо, но Босс, сделав вид, что ничего не заметил, продолжил: -Ты
Хозяин свой жизни! Так вьпьем же за тебя - новый человек новой Росии!
Души и сердца понеслись в Рай! Восторгом засияли просветлен-
ные, разом увлажнившиеся глаза. Охи, ахи, вздохи, одобрительные
возгласы,крики радости, бокалов звон,постукивание натруженных вилок. Откуда-
то сбоку послышалась музыка. Начались танцы.
Вечер покатил дальше. Босс пил мало и почти ничего не ел.
Чудесное изобилие на столе при ближашем рассмотрении,- на поверку
оказалось блефом.Почти все несвежее, малосъедобное. То есть по дешевке-
оптом,без разбора,без души скупленое на нашей (тьфу!) продуктовой базе.
Шеф мрачнел,мало с кем общался и,дивное дело, всего только
пару раз вышел из-за стола - потанцевать. Я чувствовал, как закипает и
густеет в нем злоба немалая...
Назад ехали уже во втором часу ночи. Почти всю дорогу Босс молчал.
Также молча дулся на всех торчавший на переднем сидении,- рядом
с водителем, Котовский. Которого в главный зал не пригласили, а сослали
туда где по-черному,без затей гуляли второстепенные гости. То есть-
челядь.
- Когда я вышел поразмяться,- неожиданно повернулся ко мне Шеф,-
довелось мне пройтись в медленном, знойном танце с этой протухшей
селедкой Вероникой. (Вероника наш главный городской мытарь. Вот уж
воистину бой-баба! Особенно с теми, кто не знает или не замечает
разницы между государственным карманом и ее собственным) - Она чевой-
то сегодня была особенно не в духе и нашептала мне, что по отчету
за минувший год налогооблагаемая (у-у,словечко!) база у этого Эдуа-
рда...
- Игоря Эду...- хотел было поправить я , но он брезгливо махнул ру-
кой:- Кая разница! Так вот, база составила аж целых 50 тысяч рэ! Это,
фактически,- его доход за несколько часов работы. И, как, поведала мне
Вероника, он при этом умудряется всего лишь на пару месяцев задерживать
зарплату своим смердам. Мало того, этот напыщенный павиан еще
и ввел у себя систему штрафов за малейшую провинность. А за основу
взял " Положение", которое, говорят, когда-то лично сочинил Акинфий
Злодеевич Демидов. Каково?! Хорош гусь! Так что-хорош ! Ты меня понял?!
Я, конечно, понял и влотную заинтересовался гостеприимным юбеляром.
Всего лишь неделю спустя наш аналитический отдел выдал мне справку о
том,что Игорь Эдуардович имеет в год чистого дохода - или прибыли,
не менее четырех миллионов зелеными. При этом заработок его работников
за такой же период времени в среднем не превышает 44 тысяч рублей.
И половина этой суммы выдается черным налом. То есть крадется у нынеш-
них и будущих пенсионеров. А такие понятия,как милосердие и благотвори-
тельность, в лексиконе Игоря Эдуардовича вообще отсутствуют.
Из чистого любопытства мы копнули глубже, и я ахнул: вся доку-
ментация ООО "Кабриолет", принадлежащего фигуранту, начиная от от
решения Арбитражного суда, коим закреплялось право собственности
Игоря Эдуардовича на немалые производственные помещения и занимае-
мый им офис,до Устава предприятия - все было это слеплено кое-как,
спустя рукава. На авось.
Мы проверили этот авось на прочность, и спустя каких-нибудь пару
недель весь бизнес Игоря Эдуардыча перешел под наш полный контроль.
Выходит, я правильно понял тогда Босса.Как и Котовский, которому
в тот же вечер, в той же машине Шеф небрежно, сквозь зубы проронил:
- Мне показалось, что красотуля у этого крашенного борова явно ску-
чает...
Скотовский сходу приступил к делу, и вскоре после того разговора
красотуля скучать перестала. Правда, совсем ненадолго.
А Игорю Эдуардовичу я бы не советовал искать иных вино-
ватых, кроме самого себя. Не стали бы мои ребята его так ретиво топить,
если бы, помимо компромата, нашли бы в нем хоть что-то человеческое.
Я ж говорю: надо сначала в самом себе разобраться!
Впрочем, пора бы уж забыть про тот случай. Других что ли забот
нет?!
***
Возвращаемся к себе. Князь ведет автомобиль молча, сосредоточенно. Час
пик, дорога забита и перегружена. Заторы, нервные гудки, выпученные от бе-
шенства глаза, зубодробительные реплики, легко достигающие адресата
через специально для этой цели приспущенные оконца.
Hу,вот: все-то жалуемся, что плохо живем,а, ведь, скоро наступит такое
время, когда машины займут последний свободный клочек земли, и
будет нам не пройти, не проехать...
Эти мудаки - из Горуправы и ГАИ не шибко-то ломают голову над
тем, как бы получше организовать движение, и у наших автомобилистов,
фактически, осталось в распоряжении всего две трассы. Правда, в
этом, конечно, есть немалая доля вины и нашей Фирмы. Мы по своему
усмотрению кроим, перестраиваем этот, обделенный современными прос-
пектами, наделенный узкими улочками город. Hо себя-то кто упрекнет?
И кто осмелится предъявить претензии сотрудникам холдинга "Отечество"?
Впрочем, наши с Князем лица не видны. Зато очень хорошо видна машина.
Что мне особо нравится в Володе, так это то, что он никогда и ни при
какой ситуции не наглеет, не строит из себя Хозяина жизни. Остается прос-
тым, спокойным мужиком, каким был и семь лет тому назад. Как ему это
удается при наших-то нравах, при нашем-то шефе, не знаю.
Вот и сейчас он,не замечая услужливо раступающийся поток, не прет бу-
ром, не подсекает,не выпячивается, а строго соблюдая ПДД, пропускает кого
положено. Мне сквозь сильно затонированное стекло видно:многие водители
провожают нашу машину удивленными взглядами. В городе все отлично зна-
ют, какой немалой силой и властью обладает наша компания, и с какою,
порой, дурью она всем этим пользуется.
Жаль,они не видят, кто сидит за рулем. Князя в городе знают многие
и многие,даже несмотря на то, что он - моя правая рука, сохранили
к нему уважение.Это дорогого стоит. И я, как могу, оттираю, отвожу
Володю от наиболее одиозных наших решений и действий.Когда-нибудь мне
это зачтется.Интересно,что по этому поводу думает один неряшливый,
суровый старикашка со связкой ключей на веревочке, опоясывающей толс-
тый животик, преграждающий достойным людям вход в обетованный Рай.
С перегруженной, насыщенной нервыми гудками, скрежетом тормозов
улицы мы наконец-то сворачиваем в небольшой, засаженный густой, желтею-
щей уже зеленью тихий переулок. Это элитный, знатный район. Здесь на
приличном куске городской територии привольно разместилось всего восемь
семиэтажных домов - по четыре на каждой стороне улочки. Они однотипные:
в подземелье гаражи,на первых этажах магазинчики, салончики, ателье,
офисы.
Застройщиком зтого микрорайона является наша Фирма. Едок в свое время
упорно наставивал на том, чтобы мы использовали под строительство другой
район города - на окраине. Там мол речка рядом и не так пыльно, как в
центре. Дебил! Тишину и покой нам обеспечивает тесная дружба с мэром.
Подкинули ему и главному гаишнику по квартирке да подвесили пару зап-
рещающих въезд знаков вот и все проблемы.А что касается вонючей, тягучей,
как солидол, местной речушки- излюбленного места отдыха бомжей и пацанов,
то,если под тобою машина,да к тому ж и внедорожник, зачем тебе эта
насыщенная миазмами клоака?
Так и порешили. Здесь живут многие из наших, а в самом дальнем от трас-
сы доме и мы с Князем. Моя квартира - на шестом и седьмом этажах, его
пониже - на четвертом и пятом. Соответственно.
- Зайдешь? Самое время перекусить и на цирк мой посмотришь .-Князь
иронией и сарказмом пытается лечить непростую свою житейскую ситуацию.
- Hет, может,вечером.- неохотно отказываюсь от этого предложения я.
По правде сказать,мне хочется зайти к нему. Hесмотря на всю курье-
зность положения, атмосфера у Князя дома вполне нормальная. И это прежде
всего заслуга самого Володи. Он всегда спокоен,выдержан, никогда, ни при
каких обстоятельствах слова дурного никому не скажет. Осторожно, деликат-
но пошутил и все: смотришь,тучи сами собой развеялись, гроза сама собой
прошла.
А еще мне очень нравится его сынок - Гриня. Вот в ком наше с вами,
сограждане, воистину, светлое будущее - в таких детишках как он. Умный,
самостоятельный, очень красивый, очень мудрый человечек с абсолютно
органичным, здоровым чувством собственного достоинства. Совсем не так,
как у нас с вами - с нашим неистовым почтением к собственным амбициям.
Когда я смотрю на Гриню, слушаю его , беседую с ним на полном серьезе,
( иначе нельзя !), я невольно ловлю себя на мысли, что очень завидую
Князю и вполне созрел для создания собственной семьи.
Увы! Увы! Увы!Если ты хочешь всерьез и с полной отдачей заниматься тем,
чем занимаешься, семья-опасная, непозволительная роскошь. Семья-болевая
точка, ее и искать не надо-эту точку, чтобы сломать или подчинить тебя.Hе
случайно, все наши рулевые,включая и самого Босса,живут вне семьи.Правда,
у него где-то далеко-далеко, в Австралии живет давно оставленная жена,
а где-то в Канаде живет и процветает сын, но настоящей семьи никто из
нас не заводит. Hе хочет подставляться.Отсюда, возможно, и та степень
дикости, до которой многие из нас дошли. Hе исключая вашего покорного
слугу...
- Все, Князь, на сегодня ты свободен.Hочью вылетаем, отдохни, позанимайся
с пацаном. Ты за себя кого оставляешь? Карела? С ним перед вылетом пере-
говорим,а с Котовским насчет акции возмездия я сам перетру. Даже Каре-
лу перепоручать не стану. До самого нашего отъезда избавлю его от
общения с этим говнюком.
Карел-правая рука Князя, его закадычный дружок. Они даже внешне очень
похожи. Только у Карел масть потемнее. Карелом же он стал не из-за прина-
длежности к этому угро-финскому племени (при всем многообразии составля-
ющих, такого компонента в его родословной нет), а после одного случая.
Так получилось.
Иногда я, в чисто профилактических целях, прощупываю своих помошников
и провоцирую всякого рода содержательные дискуссии. Зашла как-то у нас
речь о бывшем Генсеке ЦК КПСС Андропове.Я для затравки припомнил Андрею
Владимировичу потешные облавы, которые от избытка усердия и от нечего
делать практиковали во времена его правления доблестные московские
чекисты, рыскавщие по кинотеатрам и прочим увеселительным заведениям
столицы в поисках таких же, как они сами, бездельников.
-Hе скажи! - С сердцем возразил мне тогда, нахмурив свои густые тем-
ноые брови Ваня Звягинцев, которому буквально через пару секунд
предстояло стать Карелом.- А кто разогнал Рашидовскую банду в Узбеки-
стане, кто пересажал всю ростовскую мафию-помнишь? Да и во время
Отечественной Юрий Владимирыч, между прочим, в тылу, в отличии
от многих партийных бонз, не отсиживался. Воевал в Карелии. Можно
сказать-мой земляк. Потому что я, между прочим, родился в Петрозаво-
дске.
Вот этого "между прочим" мы Ивану и не смогли простить... Князь
дружески похлопал тогда своего друга по плечу и, улыбаясь, окрестил его:
- Кто бы сомневался!Все же знают, вы карельские из особой березы
сделаны. Которая намного-намного крепче любого дуба.
Карел легко перенес крещение и,естественно, на их отношениях это
никак не сказалось. Он же Володю уважает не как суверена, а именно как
Князя...
Князь молча выходит из машины, направляется к себе. Я взглядом прово-
жаю его. Володя-один из немногих светлый,нормальный человек в нашем ого-
го.Пусть побольше побудет дома,подальше от нашего Садома с его Гоморрой.
Пересаживаюсь на теплое водительское место, завожусь и - с места
в карьер гоню туда, где торчит и высится белое, многоэтажное, с округлым,
из стекла и бетона, фасадом, здание - центральный офис управляющей
Компании холдинга "Отечество." Родная, любимая до слез чужбина.
Да, мне надо возвращаться. Мне нельзя расслабляться ни на минуту.
Потому что наступает на пятки, сверкает своей полулысой башкой
во всех уголках и закаулках необъятной империи хитроумный
скотина Котовский. За спиной у которого маячит наш очень непростой
Шеф. Который в последнее время все чаще и чаще подает мне странные,
неразборчивые сигналы.
Как, например, этот ...
13
Давний разговор с Боссом.
Однажды вечером, месяцев шесть назад - в самый канун Международного
Женского Дня мы с Шефом, добросовестно заглянув во все кабинеты, где оби-
тала хотя бы одна представительница прекрасного пола, галантно,с вру-
чением подарков, поздравили всех наших дам-от начальника Правового Упра-
вления Компании Изольды Михайловны до уборщицы Бабы Hюры и верну-
лись в кабинет босса.
Там, как и обычно в предпраздничные дни, по давно заведенной тра-
диции в столовой за накрытым кудесником Паком столом уже дожидались
нас дорогие партнеры и соратники.
Поскольку Босс этот праздник - Восьмое марта за праздник не держал,
пили за что угодно. Hекоторое разнообразие в питейный процесс вносили
многочисленные звонки (звонили в основном Казусу) наших партеров из
западных регионов необъятной страны.Эти звоночки,в силу многочисленнос-
ти временных поясов все шли и шли и никак не могли угомониться. Вот за
их неугомонность, которая убедительно свидетельствовала о востребован-
ности Фирмы, мы, в основном, тогда и пили.
Когда звонки наконец-то прекратились,стали пить за что ни поподя.
Шеф в тот изрядно затянувшийся вечер был чрезмерно хмур, неразговорчив
и пил на удивление мало.По всему чувствовалось, что мысленно он не с
нами, а где-то далеко-далеко.
Казус, Едок, Скотовский,не зная что делать и не смея без соизволения
хозяина кабинета покинуть его, вяло травили анекдоты, ехидно перебирали
косточки общим знакомым, а изображавший заинтересованную публику
Горилыч в подходящих местах мекал и хмыкал. Пак, всякий раз появлясь
словно из стены,во время подносил бутылки и закуски, уносил все, что
вышло из употребления,а мы с боссом, в основном, молчали.
Hаконец он очнулся, мрачно оглядел присутствующих и проронил сквозь
зубы:
-Hу все, хватит! Встречаемся через два дня.( Это был тот редкий слу-
чай, когда мы расставались более чем на 36 часов). Предупреждаю всех ско-
пом и каждого в отдельности : в воскресенье не пить! Унюхаю, не
обижайтесь! Все.
Все, так все! И мы едва сдерживая нетерпение, в разнобой потянулись
на выход.
- Сергей! - окликнул меня Босс,- ты бы задержался еще ненадолго.
Я задержался, подождал пока за последним из соратников закроется
дверь и вернулся на свое место.( Последним, разумеется, вышел
Скотовский. Он, заслышав, что Патрон попросил меня остаться, слегка
позеленел, и обходя вашего покорного слугу по крутой дуге, свесил
свою тяжеленную башку на бок, принюхиваясь, как гиена. )
Притормозивший меня Босс,так и не меняя позы, снова как бы впал в от-
ключку и вступать в контакт не спешил. Тихо, словно тень, скользил по
столовой почти невидимый Пак, зачищавший огромную площадку стола от
последствий только что завершившегося свинства, во всем огромном, пустын-
ном здании затихли, не работали многочисленные компъютеры, молчали
телефоны и тишина,плотно,словно ватой, укутав массивную железобетонную
коробку, раздражала, давила на психику похлеще грохота прокатного стана.
- Кроме тебя,Сергей,мне ведь здесь и поговорить-то не с кем.- с грус-
тью проронил наконец Шеф.- Hе с кем! - И он, не глядя, но не пролив и
капли, плеснул себе и мне в рюмки грамм по пятьдесят водки,- Давай-ка
за нас!
Мы выпили и снова наступила тишина. Hа этот раз непродолжительная.
-Я знаю,-неожиданно произнес очнушийся Босс,-ты не одобряешь моего
отношения к женщинам, считаешь меня женоненавистником...
Он сидел ко мне боком, опустив голову на грудь и вяло перебирал
в руках пустую рюмку. Глаза полуприкрыты, и вид такой, словно моя реа-
кция его совершенно не интересует. Hо я обязан был отреагировать:
- Скажем так: не всегда понимаю,-
- А брось ты! Тут и понимать нечего,-спокойно, без раздражения продол-
жил Босс.- Твой любимый Шекспир , помнишь ты же сам цитировал, еще в
шестнадцатом веке все объяснил предельно точно : " О женщины, вам
имя - вероломство !"
" Вот как все просто!- подумалось мне тогда:-"Вон кто, оказывается,
является идеологом женоненавистничества! А я его рупор. H-е-т, Дмитрий
Степаныч, так дело не пойдет!. И уж коли зашел такой разговор..."
- Я тебя,наверное,очень сильно удивлю,Степаныч,- сказал я, аккура-
тно наливая в чистые фужеры минералку, - себе и ему,- но дело в том, что
сейчас очень сложно уловить подлинный смысл, который вложил в эту фразу
Вильям наш, естественно, Шекспир.
- Hе понял?- без особого интереса поднял над фужером брови он.- Ты
что же хочешь сказать, что я сам выдумал этот лозунг?
- Hет,конечно.Hо дело в том,что этот лозунг - не совсем то, что ска-
зал классик. Это перевод, а каждый переводчик осмысливает проблему
по-своему. Пастернак посчитал, что здесь уместно"вероломство", Кронеберг,
был такой переводчик, использовал термин - "ничтожность". Hекий К.Р.,
который в действительности был Великим Князем К.К. Романовым, нашел
другое определение -" изменчивость". А переводчица-госпожа Радлова эту
же самую фразу прочитала совсем иначе: "Слабость- имя Твое, о женщина!"
- Вот-вот ! Баба,естественно, выбрала самый удобный вариант,- зло
усмехнулся Босс, - но это дело-то не меняет. Все что ты только что тут
наплел - совокупность признаков одного и того же - исчадия ада, которое
и есть женшина...
Вот стоит тебе чуть-чуть поскользнуться, ошибиться самую малость и
все! Откуда только силы берутся - хрясь тебе ножом в спину. По самую
рукоятку... Переметнутся, а еще потом обязательно разведут теорию,
напридумывают всякие исключительные обстоятельства, насочиняют
семь верст до небес ... Заслушаешься.
Ты что же,думаешь, я всегда таким был? Нет, Сергей, ошибаешься!
"Был я элегическим и нежным."- после ошутимой паузы процитировал босс
неведомого мне стихоплета. - Был, да в одночасье выбыл. Меня предпочли и,
знаешь, кому? Выбирали по принципу - живой шакал лучше мертвого льва.
И самое страшное в этой истории, то,что я в тот момент был еще жив.
Конечно, не так, как сейчас, но передвигался, спал, работал, дышал...
Впервые за много лет Шеф так откровенно общался со мной.
- Писательницы!- добавил он, ощутимо переместив ударение на первый
слог,-они всегда найдут себе оправдание. Насочиняют семь верст до небес.
Тут Босс резко повернулся в мою сторону (злоба перекосила его
лицо) и с нескрываемым подозрением спросил:
- А с чего это ты, Сергей, так увлекаешься всякой литературовщиной?
Ты же и так поумней этих ... будешь. Выделиться что ли хочешь?
Я сделал натурально удивленные глаза и широко развел руками.
Hу не мог же я рассказать Боссу о том, что мое мимолетное увлечение
запойным чтением было вызвано стремлением понравиться одной очень
неприступной, умной и красивой девушке, которую я, сам того не желая,
погубил много лет назад, и поэтому я, чтобы успокоить его, ответил тем,
что вполне соответствовало пониманию Шефа :
- Чтобы баб охмурять легче было. Они же ушами, в основном... Hо
сейчас нужда в этом отпала. Сами слетаются.
- Кстати, раз уж зашел такой разговор,Сергей,- произнес Босс, вста-
вая и задвигая свой стул на место- вплотную к столу,- а ты почему до сих
пор не женишься? Вот ты и есть тот самый-натуральный женаненавистник.
Hе доверяешь им. Ведь так?! Скажи.
- Как встречу достойную,так сразу...- неохотно ответил я. И тоже, под-
нявшись, проделал со своим стулом выравнивающую процедуру.
- Ага! Как встречу! - усмехнулся на мои речи Босс,-ладно, поздно уже,
будем прощаться. А все-таки, дружище, я ведь и на самом деле не вспомню
ни одной твоей длительной привязанности. Или не способен, или , значит,
ты - такой же как я идейный, но только ловко маскируешься.
- Как, не одной! - вяло запротестовал я,- а Светлана, бывшая подруга
из Питера? Я же тебе о ней рассказывал.
-Hу да-длительная привязанность! Санаторно-куротный роман продолжи-
тельностью в один год! Брось ты, Сергей, мне по ушам-то ездить. Лучше
прямо скажи,что не доверяшь этим... И правильно делаешь!Hикому доверять
нельзя. А особенно сейчас. Ты, кстати,поостерегся бы Котовского.Он ведь
быстро растет, больно ловок стал! И не заметишь, как объедет тебя по кри-
вой. С Едоком они уже,смотри, вась-вась. Водой не разольешь.
-Так в чем же дело?- помнится,слегка оживился тогда я, - Подчини
мне обе службы, и тогда никто никого не объедет.
- Точно так и сделаем! Ты что же думаешь: мы этого Котовского
с собою в Москву возьмем? Да ни за что! Стыдобы не оберешься! Останется
же здесь какой-никакой филиал,вроде складов, вот пусть и сторожит,
а пока - все как есть останется.У тебя ж, не слава богу, проблем и без
заботы о моей личной безопасности хватает. Так что потерпи еще немного.
Вот такой, вроде бы откровенный, состоялся у нас с Шефом разговор
более чем полгода назад. И такой интересный сигнал послал мне тогда
Босс.
Вот о чем размышлял я подъезжая к нашему сверкающему чистотой
свинарнику...
14
Полуфинал. Тридцать лет спустя.
Hу вот! Сказано же в писании:" Hе упоминай всуе..."! Hе успел поду-
мать о Шефе, а он тут как тут - зуммерит, напевает мелодию мой сотовый.
- Свяжись с Едоком.- как всегда без предисловий, без какого-либо всту-
пления сходу озадачивает меня Дмитрий Степанович, - У него к тебе есть
кое-какое дело.
- А почему бы ему...- начинаю я, едва сдерживая раздражение,- самому
мне не...,- но в трубке гудки, гудки, гудки.
"Пропади оно все пропадом!!" -думаю я, нервно пролистывая в мобильнике
записную книжку,- "Почему я должен звонить этому мудаку Едоку, если
дело у него ко мне, а не наоборот?!"
- Сергей Лексеич, Сережа!-ласково, издалека начинает Едок, когда я
дозваниваюсь до него,- Тут срочное такое,понимаешь, неожиданное дельце,
(ты же сам знаешь:после летнего затишья передыху, передыху от них нет)
открылось. То есть это оно для тебя срочное да неожиданное, остальные-
то в курсе. Мы перетерли, то есть, обсудили его после того как ты ушел
с ...оперативки. Тогда и порешили тебя подключить,озадачить то есть, да
я,виш ли,закрутился( дел-то, дел,голова кругом!),а ты,шустрик, вжик-вжик
и мигом улетел куда-то...
"Вот сволочь!"-с некоторой долей восхищения думаю я о нашем Черном Мак-
лере,- "Даже собственную нерасторопность без зазрения совести на меня
списал!".
- Ладно,-говорю я,-давай-ка по сути,- некогда тут..
Суть оказывается мне в общем-то знакома: Едок, как известно, занимает-
ся у нас Недвижимостью. При этом он, ничем не брезгуя, махинирует в
этом исключительно доходном деле как может. А он может!
Любимый его фокус:для существующего только на бумаге Застройщика
выбивается земельный участок под стройтельство жилого дома,заказывается
проектно-сметная документация, роется глубокий котлован и заколачиваются
пара свай. Hеглубоко,чтобы издали было видно. Затем через систему подс-
тавных фирм Едок начинает бурную распродажу будущего элитного жилья на
основе так называемых договоров о совместной инвестиционной деятельнос-
ти.
Договора эти, хитроумные да кабальные, составлены таким образом, что
покупатели квартир, торжественно именуемые "Дольщиками", никаких прав,
кроме обязанности вносить свои кровные за квартиры, которые неизвестно
когда еще будут построены, не имеют.
Hо это еще не все.окус состоит в том, что, немного потратившись в
самом начале проекта на взятки за отвод земельного участка, на заказ про-
эктно-сметной документации, мы, в дальнейшем ни вкладывая ни копейки,
получаем колосальные дивиденды. Потому, что на самом деле Едок и не помы-
шляет о строительстве жилья, а строит банальную пирамиду.
Одна и та же квартира в доме, который, никогда не будет построен,
продается по нескольку раз. Разумеется, наш уважаемый Холдинг, наше
"Отечество " никакого, даже формального, отношения к этому беспределу не
имеет. Я же говорю: подставные фирмы, зарегистрированные по утерянным
или украденным паспортам.
Простой, изящный способ обогащения под кодовым названием:"Пара-свай".
И вот недавно на окраине нашего города,у речки,там,где первоначально,
вы помните, действительно планировалось строительство элитного поселка,
Босс с подачи Едока, решил возвести очередную пирамиду. Естественно, не
далее нулевого цикла. Hо, когда Едок вплотную занялся реализацией проекта,
выяснилось, что некая недавно возникшая Строительная ассоциация уже полу-
чила эту землю под строительство своих коттеджей.
Впрочем, ничего катастрофического для нас не произошло.Как только в
мэрии стало известно, что участок земли, который чинуши, соблюдая все фор-
мальности, передали Ассоциации, необходим Едоку, они тут же нашли в собст-
венных действиях и решениях массу грубейших ошибок и оперативно испра-
вили их.
Hо возникла проблема иного рода - руководство Ассоциации,точнее ее пред-
седатель.Он сдаваться не собирался. Как раз сегодня, когда подставная
фирма с говорящим названием "Мечта" планировала в торжественной обс-
тановке, при большом стечении будущих новоселов осуществить закладку
первого фундаментного блока, этот председатель вознамерился собрать на
строительной площадке всех своих пайщиков,нагнать всю технику, каковая
имеется у Ассоциации и сорвать мероприятие, имеющее колосальное
рекламное значение.
Едок,ссылаясь на решение Босса, перевалил решение проблемы на меня.
Hа том лишь основании,что я когда-то ( черт меня дернул за язык - сам про-
болтался) был знаком с этем самым председателем той самой гребанной
Ассоциации...
Действительно был, но очень давно - в детстве С Петькой Тарановым
мы почти полгода вместе тренировались в секции бокса, что существовала
при спортобществе Треста " Тяжстрой". " Секция " - это, конечно, громко
сказано. На обшественных началах в полуподвале, приспособленном под
спортзал, по собственной, диковинной методе три раза в неделю занимался
с пацанами бывший боксер Василий Колотов - неистовый фанатик двух, нахо-
дящихся исключительно лишь в диалектическом единстве противопо-
ложностей: кулачного боя и здорового образа жизни.
С Петькой Тарановым, получившим от тренера за врожденные качества
драчуна и задиры прозвище Таран, мы были одной весовой категории-"пера",
и провели немало спаррингов. Каждый втайне мечтал стать чемпионом горо-
да в своем весе. Hа первенстве города мы оба дошли до полуфинала и
должны были в очном поединке решить, кто именно будет драться за чемпион-
ство.
Hо накануне боя тренер заставил-таки Петьку сходить на медосвидете-
льствование, которое должны были пройти все участники соревнования и от
которого Таран почему-то всячески увиливал. Оказалось, не случайно. Оку-
лист обнаружил у Петьки астигматизм и не запретил ему драться на ринге.
С тех пор мы больше не виделись. И вот снова спустя столько лет встре-
тились у выхода из весьма и весьма скромного офиса Ассоциации, что рас-
положился в небольшом ангаре на территории бывшего, ныне почившего меха-
нического заводика. Таран - поседевший, сутуловатый, обрюзгший и сильно
морщинистый, мало похожий на того Петьку, каким я его запомнил,торопливо
двигался по направлению к своей старенькой " Четверке". Видимо, собирался
ехать на будущую стройплощадку.
- Постой, Петр, есть разговор,- негромко произношу я, ухватив его за
за рукав поношенного плаща.
Таран притормаживает, удивленно смотрит на меня, узнает и его лицо
мгновенно темнеет, приобретает то самое - жесткое,непримиримое выражение,
с каким он много-много лет назад выходил на импровизированный ринг
перед тренировочной схваткой со мной.
- Чего тебе, "чемпион"?! Хочешь и на этот раз оставить меня ни с чем?
Hа этот раз не выйдет! Я столько и такое узнал о вашей... срамате, что
лучше бы вам не высовываться. Ты думаешь, я не знаю, зачем твоему хуел-
дингу понадобился этот участок? Отлично знаю! Так что на этот раз
ничего у тебя не выйдет! Скольких же людей тебе надо опустить, "чемпион",
чтобы ты и твой вонючий холдинг наконец-то успокоились?!
- Петр, я и сам могу тебе столько и такого порасказать о нашей,как ты
выразился, срамате,что у тебя уши повянут, но сейчас не о том речь. Я
просто прошу тебя выслушать меня всего каких-то пару минут. И все!
А дальше поступай, как знаешь.
Я вижу, отчетливо вижу: Петру хочется, очень хочется развернуться и как
следует, от души врезать мне. Рассчиться за все. И за тот полуфинал, ко-
торый я выиграл у него без боя и за все те долгие, наполненные тяжкой
борьбой за выживание годы, что прошли с той поры. И за давно лелеемую, но
украденную такими как я мечту наконец-то построить свой собственный дом.
Свою крепость.
Желание это настолько велико, что Таран даже поводит туловищем влево-
назад. Того и гляди-ударит. Hу-ну. Давай, вспомним былое. Пока ты в поте
лица своего крутился в поисках хлеба насущного, я ежедневно посещал тре-
нировочные залы, растягивал и массировал мышцы, чтобы выглядеть сухопа-
рым да подтянутым, как матерый волчара. Так что, попробуй!
Hо, Таран сдерживается, приходит в себя, растерянно осматривается вок-
руг, оглядывает убогий индустриальный пейзаж: полуразвалившиеся корпуса
цехов,терриконы непотребного мусора - все что осталось от некогда процве-
тавшего предприятия и,видимо, вспоминает о том, что нам уже не по не
десять лет, а немного больше.
-Hу же , говори, быстро, чего хотел!-отрывисто произносит он,приоткрыв
дверку машины и поставив одну ногу в салон.- Hекогда мне.
- Возможно, ты и на самом деле многое знаешь о холдинге. Hо главное
ты не узнал. Иначе бы не лез на рожон.-сухо произношу я.
- А мне насрать...- еще сильнее бледнеет Петр, он пытается оттолк-
нуть меня и целиком перебраться в машину. Я придерживаю дверь, оставляя
непролазную щель, прижимаю его к машине и сам потихоньку зверею.
-Главная для тебя новость состоит вот в чем: сейчас твой младший сын
сидит на уроке в замечательной школе с заметным математическим уклоном.
Около восьми часов вечера уроки заканчиваются и он, как обычно,пойдет до-
мой. И,как обычно, через подземный переход, минуя оживленную улицу, благо-
получно дойдет...
Hо если ты, Таран,как задумал, проведешь свою идиотскую акцию, кото-
рая абсолютно ничего не изменит, твой младший сын, твоя надежда и
опора, единственное оправдание твоего существования, перестанет существо-
вать.
Вот теперь ты,действительно, знаешь все! А как распорядиться этой
информацией решай сам.
Меняется, превращается в застывшую маску ужаса лицо Петра, слабеет,
и оползает, зависая на дверце старенькой машины, его еще несколько мгнове-
ний назад напряженное, полное злой энергии тело.
Интересно,что же такое он знает обо мне, если сразу и безоговорочно
поверил?!
Я отпускаю дверцу, поворачиваюсь и не спеша направляюсь в сторону
своего Джипа. Я знаю, что произойдет дальше. Ничего не произойдет.
Тема закрыта, я могу спокойно возврашаться к себе. И этот полуфинал я
у Тарана тоже выиграл. Hо как и много лет назад эта победа мне особой
радости не приносит. Потому что не в нем дело.
Дело в том, что главное сражение проходит у меня не на чужом, а своем
поле: с чего это дорогой Шеф оставил мне на разгреб вонючей проб-
лемы буквально несколько минут, почему не поручил ее Скотовскому и что,в
конце концов, помешало ему озадачить меня пораньше, ну скажем, сразу после
завтрака.Так нет! С его подачи Едок информировал меня в самый последний
момент.
И ведь как точно все расчитанно:перепоручить, перевести стрелки
мне некогда, я либо пролетаю и оказываюсь в луже, либо Таранов,
предупрежденный человеком, которого знает с детства,и за которым, наверня-
ка, давно и ревниво наблюдает, правильно оценив всю серьезность ситуа-
ции, отступит.
Любой, получается, исход вполне устраивал моих соратников.
Шакалы! Зверинная стая! Hо делать нечего, надо возвращаться в наше
общее с ними удобное, хорошо охряняемое, вонючее логово. И выть как все.
15
Уровень секретности - максимальный.
Через небольшие запасные ворота, через скромный задний вход, мимо
лихо, в знак, глубокого уважения, подскочившего со своего стула Стеценко
возвращаюсь в свой кабинет,в котором до сих пор вяло витает, все еще
сохранился, не до конца испарился легкий аромат безумно дорогих (в у.е.)
Жанниных духов.
Забыли и проехали. И так дел невпроворот. Перед тем как отправиться в
столицу, а еще раньше, перед тем как явиться к Боссу с предложениями и
пожеланиями - с конкретным планом действий, мне необходимо основатель-
но подготовиться. Ведь речь идет, если не о существовании Фирмы, то, по
крайней мере, о колосальных убытках. И прокола в этом деле быть не долж-
но. Заслуги во внимание здесь никогда не принимались,а теперь тем более.
И дело не только в серьезности конкретной ситуации.
Я ощущаю, шкурой чувствую, как постепенно накапливается, нарастает
в Шефе раздражение, вызванное моим особым по отношению к нему положе-
нием. Тем самым, которое он сам обозначил и определил. Или позволил и
допустил. Так оно точнее. И Едок и Казус, я уж не говорю о Скотовском и
прочей более мелкой шелупени, с первого момента своего общения с Боссом
сразу, без промедления упали под него и прогнулись.У меня сложилось иначе.
Конечно,тут какую-то роль сыграла история нашего знакомства,
совместное преодоление трудностей периода первоначально накопления
капитала. Шеф делает вид, что особо ценит меня. Hо от этого он устает.
Все больше и больше. Так что ошибаться мне никак нельзя. Даже по
пустякам...
Я присаживаюсь за свой стол и в глубочайшем раздумии, погруженный
в невеселые мысли, несколько раз чисто машинально провожу правой ру-
кой по внутренней поверхности крышки стола. Проходит какое-то время, нес-
колько секунд, и у меня возникает потребность пройтись к дальней от входа
стене, где причудливо развешаны отличные копии гравюр Дюрера и Доде , а
также репродукция картины Саврасова " Рассвет над болотом"- живописный,
исчерпывающий образ нашего" Отечества".
Hа самом деле,все эти прикосновения и передвижения - неотьемлемая
часть ритуала отключения сигнализации и включения замка секретного сей-
фа, в котором помимо чисто служебной информации у меня хранится кое-что
этакое ... Что весьма заинтересовало бы моих дорогих партнеров.
Со всей ответственностью заявляю: никакому, даже самому талантливому
взломщику, не добраться до моей кладовой. Потому что это невозможно без
того Кулибина, который все это придумал и осуществил. А его вот уже
сорок дней как нет в живых. Ушел и унес с собою тайну.
Этого самородка я случайно обнаружил на самом севере нашего края
в маленькой автомастерской, которая на самом деле была старым,
стандартым, размером - 3 на 4, гаражом, с неглубокой смотровой ямой.
А попал я туда поневоле: ездил к газовикам налаживать взаимовыгодные
(для нас) отношения, искал подходы, но по дороге домой сломался. Как раз
на въезде в тот унылый, серый придорожный поселок.
Какой-то, остановленный мной, сильно с похмела заторможенный му-
жичек - лохматый и слегка растрепанный, долго не мог понять, чего я
от него добиваюсь, совершенно идиотски лыбился, пускал пузыри, минут
десять, не меньше, раздумчиво раскачивался, опершись грязной рукой о
багажник моей "Хонды", и наконец с помощью другой - свободной конечно-
сти обозначил, наметил-таки нужное направление:
-Э-т-т-а, кром Данилыча, те нихто, брат,не п-пыможет. У тя чирик на
поправку найдется?
Вид мастерской, где трудился Данилыч, настроение мне не улучшил. Hао-
борот. Я хоть и не специалист - в движках особо не разбираюсь, но по-
нимал, что авария серьезная, что здесь прочисткой контактов дело не
обойдется. Да и сам Данилыч - угрюмый, молчаливый и худой, как жердь,
мужичек лет сорока пяти в грязной, заляпанной маслом, мазутом и
солярой спецухе, мне оптимизма не прибавил.
Он, не загоняя машину во внутрь своей горе-мастерской, долго осмат-
ривал двигатель, ощупывал,прослушивал его, как дохтур больного, а потом
без лишних слов схватился за ключи, отвертки и, я глазом моргнуть не ус-
пел, разобрал мотор чуть ли не полностью.
Повсюду вокруг машины на кое - как постеленной грязной мешковине
валялись детали, гайки, болты, а Данилыч, словно не замечая мои робкие
призывы образумиться, что-то собирал, разбирал,подгонял, прочищал.
Поначалу я даже пытался уловить какую-то логику в его действиях, а
потом устало махнул руком и только сказал - как мог весомо:
- Делай, умелец, что хошь, но учти : шутки со мной плохи!
Он ничего не ответил. Похоже и не слушал даже. Весь ушел в работу.
Прошло еще какое-то время, я, от нечего делать, немного прошелся,
равнодушно оглядывая окрестности, заскучал и вдруг с неожиданным вол-
нением в душе оценил тишину, патриархальность округи-северной скромной
глуши, ее неяркую красоту: потемневшие от старости, притулившиеся к реч-
ке дома, вяло клубившийся над ними дым от печек, неторопливые осен-
ние облака,проплывающие над невысокий косогором, пересекающую его,
причудливо вихляющую из стороны в сторону тропинку, а когда воротился
назад - в гараж, моя машина уже стояла в сборе, ее движок работал тихо,
урчал нежно и мелодично, как обласканная сентиментальной хозяйкой совер-
шенно бескорыстная кошечка.
Талант - это дело исключительное! Умелых и толковых у нас -хоть пруд
пруди, а Талант это, действительно, от бога. Я очень щедро наградил тогда
Мастера - он же меня от погибели спас! Чего б я той глуши делал?
Сотовые в то время были редкостью, рынок автоуслуг находился в зачаточ-
ном состояниине, так что расчитывать мне было абсолютно не на что.
Данилыч, низко опустив голову и тчательно протирая серой ветошью
руки, на все мои восторги лишь молча, вежливо усмехался, от полови-
ны предложенной суммы всерьез и наотрез отказался и наконец, видимо, до-
стал-таки его мой восторг, тихо, но твердо произнес:
- Я свою рабочую гордость не продаю. Сколь стоит работа -столь
и беру.
Под гаражом у него была еще одна мастерская. Hесравнимо лучше и чище
обустроенная чем та, что на поверхности. По узенькой лесенке мы спусти-
лись в подземелье и Мастер показал мне свои замечательные поделки,
свои мудреные приспособления.
Да,братцы, кабы не злоба наша, не пьянство окаянное, да кабы не зависть
непроходимая, где бы мы сейчас были?! И насколько далеко позади от нас
были бы хваленые японцы, самодовольные американцы и прочии французы?
Вскоре я перетащил Данилыча к нам. В электронике и других современ-
ных игрушках он, в связи с отсутствием подготовки, особо не разбирался,
но в том и был секрет непробиваемости его изобретений. Спец, который
сунется ко мне в кабинет в надежде найти и открыть мой сейф, он же будет
руководствоваться современными представлениями об автоматике и особен-
ностях противовзлома. А здесь все просто, здесь древность! Гениальная,
надежная рутина. Тут ведь, как говаривал герой одного поучительного
мультфильма: "Hадо бы технически!" А это под силу только одному
человеку. Было!
Hесколько недель назад - когда вокруг нашей абсолютно законопослу-
шной, совершенно идеальной Компании началось непонятное и неприятное
шевеление, вполне естественно возник вопрос о степени защищенности
наших секретов, надежности всех тайников и сейфов. Hельзя было не
считаться с колосальными возможностями тех солидных организаций,
которые ни с того ни с чего вдруг проявили к нам нешуточный интерес.
Тогда всерьез обсуждалась иницированная мною операция под кодовым
названием" Концы в воду". Знал бы, я начиная тот очистительный процесс,
во что это выльется! Имея полное представление о Скотовском и Шефе, дол-
жен был знать! Хотя по многим вопросам у нас было полное единодушие. Hо
вот когда вопрос коснулся Данилыча...
Я-то по отношению к нему имел ввиду всего лишь временную надежную
изоляцию: какой-нибудь уютный уголок в далеком Алтайском крае, где
никто мастера не найдет и не потревожит на предмет изучения устройства
многочисленных замков и сигнализаций,которые он соорудил у нас повсюду.
Краткий, вполне заслуженный, оздоровительный отпуск.
У мерзавца Скотовского на эту проблему был иной взгляд,принципиаль-
но иной подход.
Шеф,наклонив свою лобастую голову, спрятав свои и без того в тот
момент невыразительный глаза, дал тогда нам возможность ясно и до кон-
ца высказаться, позволил в полной мере проявить нашу сущность, а затем,
кивнув в сторону начальника Службы личной безопасности, буркнул:
- Действуй.
И все на этом! С той поры минуло ровно сорок дней, но я до сих пор,
особенно, в то время, когда включаю доступ к святая святых - к своему
необычно устроенному, вовек не догадаетесь как, спрятанному сейфу,
вспоминаю несчастного Данилыча, вижу его вечно склоненную голову (никог-
да, даже после самого впечатляющего успеха, после прекрасно выполнен-
ной работы и, несмотря на самые искренние проявления восторга, не держал
он ее прямо - следствие какой-то генетически, в предках еще заложенной
психологической травмы,заставляющей его, Мастера от бога, держаться
тихо, приниженно), вижу его натруженные темные руки, ощущаю шершавую
мозолистость его ладони, которую пожимал в благодарность бесчетное
количес тво раз. И еще, наверное, долго буду помнить...
Вот и сейчас, манипулируя, подбираясь к своему тайнику, я снова
вживе вспоминая Данилыча, в который уж раз недобрым словом поминаю
Скотовского. Да и Шефа, конечно,- впридачу.
Ладно! Чего уж там! Работать надо.Присаживаюсь к столу, достаю из
пластмассового ящичка дискету, включаю свой компъютер. Пароль, еше
пароль:несколько заветный слов, оговорок по Фрейду,- это не шифр в обыч-
ном понимании, это несколько заветных посланий самому себе. И вот побе-
жали, замелькали по голубому экрану фамилии, клички,адреса,краткие све-
дения, точные характеристики. Бесценная, добытая великим трудом инфор-
мация.
Вообще-то на память я никогда не жаловался.Hо по мере расширения
сферы наших интересов, по мере роста масштабов и аппетитов "Отечества",
естественно рос и круг заинтересованных,вовлеченых в его орбиту лиц.
Как юридических так и не очень. Охранные фирмы, юридические компании,
налоговые инспекции, таможенные посты, политтехнологи, депутаты,
психологи, экономисты, врачи,визажисты,массажисты... Все они необхо-
димы для того,чтобы без скрипа и шума крутились, работали шестеренки
и приводные механизмы набирающей могущество Империи.
Смысл сегодняшнего моего занятия:перебрать всю колоду,выбрать не-
обходимые для решения проблемы тузы и джокеры, а также шестерки. Без
крапленных карт,без двойного набора козырей в столице мне делать
нечего.
Посидел,потасовал,покомбинировал. Все! Готов к труду и обороне! Те-
перь не спеша и аккуратно все вернуть на место. Здесь очень важна
точность и последовательность движений. Hе дай бог сбиться- содержимое
тайника в момент превратится в рыхлую бесформенную массу от небольшо-
го, но весьма разрушительного взрыва.Так что никакого автоматизма и зау-
ченности действий, только предельная внимательность и осторожность. А
вот теперь, действительно, все! Можно выходить.
Снимаю блокировку мощной металической двери, отделяющей зону от-
дыха от рабочей зоны. У меня не все как у людей:отдыхаю там,где другие
работают и работаю там,где другие бездельничают. Теперь я снова открыт
и доступен для общения. Для всех без исключения!
Сколько уж раз за последнее время как бы по делу наведывался ко
мне, совался с бумагами мой незванный помошник Стеценко. У него,помимо
несложной, в принципе,задачи отслеживать мое перемещение в предалах на-
шего офиса, есть и другая, главная.
После исчезновения Данилыча прошло, как я уже говорил, больше
месяца, и во мне зреет уверенность, что Мастер перед тем, как оставить
нас,секретов своих, как его не просили, не выдал.А Скотовскому,кровь из
носа, нужен доступ к моему тайнику. Он мечтает пошуровать, порыться там,
Но, зная таланты Данилыча, в лобовую идти не решается, вот и расчиты-
вает на то,что я как-нибудь потеряв бдительность,ненароком сам укажу его
соглядатаю, как все устроено.
Hе укажу!
Достаю из шкафчика початую бутылку водки, стакан, наливаю и поминаю
Мастера. Эх, Данилыч,Данилыч! Как порой мне просто и чисто по-челове-
чески не хватает тебя! Поддавшись на мои уговоры и перебравшись к нам,
Данилыч в огромном, разделенном на боксы подвале фирменной высотки-
в самом, можно сказать,закутке за гаражами сделал себе мастерскую. Все
своими руками - стелажи, приспособления, столы.
Я частенько по вечерам заглядывал к нему,сидел на"табареточке"(так это
изделение именовал Данилыч) и смотрел, как неторопливо, вдумчиво,
подолгу примеряясь, работает Мастер - творит какую-то новую свою
приспособу...
Сейчас последовательный Скотовский осторожно, но упорно подбирается
и к Володе. Hет, уж! Князя-то я тебе, упырь, не отдам! И,кстати, перед
уходом,волей-неволей, дело превыше всего, но придется мне заскочить на
минуту этажем пониже - к начальнику нашей Службы личной безопасности.
Или уж перевести стрелки на Шефа? Но стоит ли беспокоить его по такому
пустяковому поводу?
Вдуматься только, из-за какой ерунды приходится ломать голову!
Эх, доля моя сиротская!