Аннотация: Рецепт творения ангела - Явление одного освещения. Миф "Рецепт творения ангела" явленный в плоти реальности человечьей.
Явление одного освещения.
Всю ночь за окном шумел ливень. Блистали молнии, гремел гром.
- Давно такого не было - шептала Марья Фёдоровна, глядя в окно.
- Давно - подтверждал Серёга, полюбовник Марьи. И добавлял: я подобное только раз видел, когда служил на Дальнем Востоке. После этого Гагарин улетал. В космос. Лило тогда здорово, а мне в наряд...
Дочка Марьи, Наташа, сидела за столом, поглядывая в окно.
- А мне нравится! - вдруг неожиданно заявила она. - Красиво. И ткнула пальцем в стекло, за которым блеснула молния.
- Нравится ей, - буркнула Марья, - вот долбанёт в избу, будет тебе тогда "нравится"...
- Не пойду домой, наверное, - проговорил Серёга, - у тебя останусь, а то куртку оставил - пока доберусь до дома, промокну весь...
- Оставайся, - пожала плечами Марья.
Серёга потёр руки, подмигнул Наташке и вкрадчиво сказал:
- Хорошо в доме... не льёт. Как насчёт выпить за спасение души, бредущей сквозь непогоду?
Марья неодобрительно взглянула на Серёгу, но кивнула.
- Давай по маленькой, - вздохнула она и пошла к холодильнику.
Серёга снова подмигнул Наташке.
***
- Сколько молнии бить-то могут? - задумчиво произнёс Серёга, с печалью глядя на опустошённую поллитру. - Может ещё клюкнем?
- Хватит, - отрезала Марья, - да и нет у меня.
- Есть, - заспорил Серёга.
- Есть, - неожиданно легко поддалась Марья. - Но тебе дай ещё, так ты точно не остановишься и, как всё выжрешь, так помчишься за самогоном. Никакой дождь с молниями не остановит. Хватит.
- Хватит так хватит. - С сожалением сказал Серёга. - Тогда я - спать.
- И ты давай спать иди, - тронула Марья за плечо Наташку, смотревшую в окно, - завтра в школу, тебе рано подниматься. Наташка зевнула.
Марья уложила мужчину на кухне, отбившись от нахальных пальцев, зашарившись у неё по груди: "Потом, сейчас нельзя".
Поцеловала уже спящую дочку, сама устроилась как всегда в зале. Посмотрела на сломанный телевизор, подумав, что нужно срочно пригласить мастера. Уснула.
***
Марья проснулась от солнца, которые пробивалось сквозь веки. "Ох, проспала!", - всполошилась она. Взглянула на будильник и обнаружила, что только пять часов - ещё час можно спать. Сообразила, почему проснулась: в отличие от предыдущих пяти дней на улице ясно.
Встала, подошла к окну и улыбнулась: солнце, на небе ни тучки. Потянулась, взглянула на себя в зеркало и подумала, что она ещё очень ничего... Строго нахмурилась, вспомнив о Серёге.
Залезла под одеяло, но спать не хотелось. "Схожу на улицу", - решила Марья. Легко вскочила с кровати. Накинув старенький халат, вышла в коридор и двинулась к входной двери. В голове завертелось, что можно сейчас засыпать корм курицам, так сняв с себя часть утренних забот. Можно начать варить завтрак, можно разбудить Серёгу, чтобы он отправился домой, переоделся и пошёл на работу.
"Это верно, - решила женщина, - нужно разбудить и домой выпроводить". Она свернула в кухню, так и не выйдя из дома.
- Вставай, - сказала Марья легонько тряхнув Серёгу за плечо, видневшееся из-под одеяла. Тот недовольно отмахнулся. Женщина тряхнула настойчивее.
- Сколько времени-то, - выглянул Серёга.
- Пора, домой тебе - сказала Марья. - переоденешься хоть. А то опять на работу опоздаешь, - начальник втык даст.
Серёга отмахнулся и зевнул.
- Давай-давай, - поторопила Марья, не махайся.
Неожиданно Серёга хватанул Марью за бедро и заговорщически прошептал:
- Вот так лошади кусаются!
- Ну тебя, - попыталась Марья отвести руку, но в это время вторая рука Серёги притянула её к себе. Соскользнула с бедра и нырнула за халат, отыскала плоть женщины и зашарила по груди.
"А что, подумала Марья, - а ничего: дочка пока спит, часик у нас есть", - и ответила на поцелуй Серёги.
- Только быстро, - шепнула она и принялась стаскивать с себя одежду.
Наташка проснулась от шума, причину которого сразу определила: дядя Серёжа тискал мамку. В таком случае, на кухню лучше не заходить, - знала Наташка, - поскольку... Наташка вспомнила, как однажды, любопытствуя, зашла на кухню, и за голой спиной дяди Серёжи увидела мамкину голову.
- Мама, - тихонько позвала девочка.
- Выйди, - проговорила тогда мать, - тихо сказала, ровно, но с такими жёсткими интонациями, каких не было до этого. Дочка вышла и навсегда запомнила, что когда взрослые тискают друг друга, их лучше не беспокоить.
Наташка попыталась уснуть, но не получалось: взрослые что-то расходились, громко пыхтя и постанывая. "Пойду на улицу", - решила девочка и прокралась в коридор. Накинула телогрейку. Заглянула в зал и ахнула от восторга: яркий солнечный свет заливал помещение, переливался по лакированному боку шкафа, множился в зеркалах, отчего даже незаправленная мамкина кровать выглядела празднично.
"Распогодило!" - Про себя воскликнула девочка, вспомнив о пяти днях сплошного дождя. Подумала, что неплохо бы ей, Наташке, жить в зале, поскольку он гораздо светлее, чем её теневая комната.
Тихонько открыла входную дверь и зябко поёжилась на холодном утреннем воздухе. Двор тоже выглядел празднично: в непросохших дождинках переливалось солнце, светились под солнцем крыши.
"Что делать теперь?" - озадачилась Наташка. Спать совершенно не хотелось. И решила сходить к любимому деревцу, привезённому дядей Серёжей из тайги. "Дерево тебе, - вручил девочке после поездки в тайгу Сергей крохотный росток , - рассмеялся и добавил: Мать твоя кедр просила, но, думаю, не выживет он в наших степях. Привез этот - можжевельник называется".
Растение жило всего два года, но за это время превратился в раскидистый куст.
Наташка пригнулась, проходя под окнами кухни, чтобы мать не засекла. Так склонившись, дошла до угла дома, настороженно поглядывая на окна, завернула и посмотрела на огород. Вдруг увидела, что рядом с кустом можжевельника что-то лежит. Подошла поближе. Рядом с растением валялся мешок с перьями. Наташка пригляделась и обнаружила, что у мешка с перьями есть руки и ноги, а также голова. Зажмурила глаза, открыла и завопила:
- Мама, мама, мама!
Мешок с головой, руками и ногами дёрнулся и застонал. Наташка в оцепенении ещё постояла и опрометью кинулась в дом. Столкнулась с матерью и дядей Серёжей.
- Там... мешок шевелится с ногами и руками, - торопливо проговорила она.
Осторожно пошагали к огороду и остановились в двух метрах от странного создания, которое пыталось встать, что-то невнятно бормоча.
--
Эй, ты кто? - Крикнул Серёга.
Существо вздрогнуло и застонало.
--
Живое, - определил Сергей.
Марья кивнула и добавила:
--
В курятнике, видно, всю ночь провалялось да к нам в огород приползло... Алкаш.
--
Славка, - недоверчиво спросил у существа Серёга.
Марья нахмурилась: алкаш-Славка был закадычным корешем в целом мало пьющего Серёги. Что их объединяло - Серёгу и раздолбая Славку, о чём они болтали по ночам, было тайной для всех.
Существо повернуло к людям голову.
- Славка, - испуганно крикнул Серёга, что они тебе с лицом сделали?! - И отскочил от чёрной безносой физиономии, на которой отсутствовали губы, в чёрных веках светились глаза, а в дыре - вместо рта - зубы. Отскочили Марья и Наташка.
- Это точно Славка? - Недоверчиво сказала Марья, - Кто же это его так избил-то? Нужно скорую...
Вдруг существо взмахнуло руками и поднялось на три метра в воздух.
--
Сука, - выдохнул, Серёга, - кажется, это не Славка.
Существо повисело в воздухе, размахивая руками и бессильно упало.
- Сука, - простонало оно.
--
Или Славка... - озадачился Серёга. - Тогда чего это он летает?
--
Ты определись, - потребовала Марья, - Славка это или нет. Ты же с ним пьёшь всегда!
--
Сейчас, - пробормотал Серёга, - посмотрим... - Глянул вокруг, обнаружил палку, взял её, шагнул к пришельцу. Затем остановился. - Пойду соседей звать, Славка-то не летал вроде. Вдруг зверь какой, ещё бросится...
Позвали соседей - старичка Никанора и его жену, которую все звали "баба Света". В такую рань только они находились на улице.
Собрались вокруг существа. Для порядка вооружились дубинами. Баба Света держала топор.
--
Ты кто? - Вопросил Никанор.
Существо не ответило. Подобрались ближе. Оно не двигалось. Подошли совсем близко. Дед Никанор присел и принялся разглядывать лицо. Встал и сообщил:
--
Это точно не Славка. У Славки перья из кожи не росли, нос - прямой, у этого же носа вообще нет.
--
И что с ним делать? - озадачилась Марья. - К тому же он летает...
--
Если летает, то - пришелец из космоса, - определил Никанор. - Значит тут не скорую надо вызывать, а науку.
--
Эй, ты не пришелец? - Провопил дед Никанор в обожжённую дырку, которая была у существа заместо уха.
--
Создание дёрнулось и, взмахнув руками, взлетело на пол метра. Все отскочили.
--
И вправду летает, - зачарованно прошептала баба Света.
Существо упало.
--
Это ангел. - Постановил дед Никанор.
Вначале все с недоверием отнеслись к словам деда, но после убедительной речи согласились.
--
Вот смотрите, - доказывал дед Никанор, - кто может летать? Самолёт - да, но это не самолёт; вертолёт - да, но это не вертолёт. Наука до такого ещё не дошла, иначе бы я знал, поскольку в журнале "Жизнь и наука" читал, что гра-ви-тап-ция пока не преодолена. А тут... Ещё, возможно, он инопланетянин, но больно уж на человека похож, только обгорелого.
--
Может, он инопланетянин, потерпевший аварию? - задумался Серёга.
--
Сука, - вновь повторил пришелец, - больно-то как.
--
Вот тебе доказательство! - Торжественно провозгласил дед. - Где это видано, чтобы инопланетяне говорили да ещё ругались по-нашему? По мне, так он без сомнения - ангел. В "Жизни и науке" печатали, что, возможно, жизнь пришла из космоса. Ангелы же - это и есть те, кто принёс жизнь на землю. Об ангелах ещё в нашей Библии говорилось.
--
Ну и чего с ним делать? - Снова подала голос Марья. - Вам-то хорошо, у вас ангелы в огороде не валяются... А то вдруг и не ангел, но Славка или какой другой алкаш.
--
Который летает? - съязвил Никанор
--
Может, он и не летает вовсе. - Возразила Марья, - просто загипнотизировал нас.
--
Хрен меня загипнотизируешь, - выпятил грудь лед, - приезжал к нам один... гипнотизёр и всех наших заморочил. Меня - не смог. Они, заколдованные, как дураки по сцене на стульях скакали, словно на конях, - хихикнул дед, - только я не поддался. Гипнотизёр мне так и сказал: "Ты, дядя (я тогда ещё молодой был), не поддаёшься гипнозу".
Марья пожала плечами.
- Может, забинтовать его? - вылезла Наташка, - ему же больно...
--
Верно. - Постановила баба Света. - Помочь надо, кто бы он там не был. Живой ведь.
--
Только надо бы связать, а то... трепещется, - добавил Серёга.
Дед Никанор и Сергей пошли за верёвками, женщины побежали за бинтами.
--
Ну, - решительно скомандовал Серёга. Разом навалились на ангела, который затрепыхался и даже откинул нападающих, но потом обмяк. Скоренько замотали верёвками и потащили в избу.
--
Лёгкий-то какой, - изумился Серёга, без труда неся на одном плече существо.
--
Радуйся, Марья, - говорил дед Никанор, - в доме у тебя инопланетный ангел жить будет.
Марья, вконец растерянная, шла следом, неся в руках бинты.
Занесли ангела в зал.
--
Куда! - крикнула Марья, но было поздно: Серёга бросил ангела на незаправленное ложе.
Баба Света тем временем принесла таз с кипячённой водой. Пришельца на всякий связали туже.
--
И вправду, ангел, - сказала бабка, промывая тело: из кожи вылезали окровавленные перья, - только не думала, что перья у ангелов куриные.
--
И пух куриный, - добавила Марья, гадливо водя тряпочкой по чуждому телу
На существе не оказалось ни одной глубокой раны, только перья, пух обгорели, да кровоточили особо крупные трещинки на обугленной коже.
--
Смазать жиром надо, - сказала бабка, - или мёдом. - И велела Марье: тащи.
Та, покорно принесла гусиный жир в литровой банке.
--
Ты, Марья, не злись. - Сказала Бабка Света. - Я хоть не верующая, но в ангелов верю: слышала, что говорил Никанор? Он, конечно, дурак, но дурак умный. Я, как с ним сошлась, гоняла его за всякую "Науку и жизнь", потом привыкла и даже сама верить стала. У тебя в доме настоящий ангел из космоса живёт. Потом, может, наука приедет и премию какую дадут за открытие.
Марья смолчала, но по тому, как она энергично стала промывать ангела, бабка догадалась, что женщина воодушевилась.
--
Мне в школу идти? - спросила Наташка.
Марья нахмурилась, посмотрела на часы, потом на Наташку:
--
Нет. Сегодня дома будешь сидеть.
Затем взглянула на старушку:
Говорить никому не надо, а то задёргают зверя... то есть ангела.
Бабка кивнула.
В комнату зашли дед Никанор и Серёга.
--
Так, женщины, - сурово постановил дед Никанор, - никому тайну присутсвия не провозглашать!
--
Не то набежит ваш бабский пол. - Добавил Серёга. - На работу я сегодня не пойду. Потом больничный выпишу.
Неожиданно ангел дёрнулся и разом оборвал верёвки. Все навалились на существо.
--
Свои мы, свои, братан. - Пробормотал дед.
--
Вы кто? - Открыл ангел глаза.
--
Свои. - Хором ответили все.
--
Свои - это которые не чужие?
--
Это которые помогают тебе, - сурово произнёс дед. - Лежи, не дёргайся.
--
Ангел хихикнул, внимательно оглядел каждого и утомлённо закрыл глаза. Затем открыл.
--
Смолу не соскоблить? - спросил он.
--
Какую смолу? - удивилась бабка.
--
Не соскоблить - сам себе ответил ангел и закрыл глаза, - и перья не вытянуть вовек...
--
Слушай, а ты что... кто такое?
Однако существо не ответило.
"Уснул", - решили все.
Вышли на кухню, чтобы обсудить дальнейшие действия.
--
Вот такая ситуация, - начал дед Никанор, - лежит в соседней комнате ангел. Надо план. Во- первых, само собой, нужно молчать. Во-вторых, лечить его. А лучше всего, выпить по рюмке чего покрепче. Например, самогон. Или водку. На худой конец, бражку. Двойная польза: выпиваем за спасение ангела космического. С другой - если помрёт - поминаем. Тащи, - приказал дед Наталье.
Та, не споря, сбегала за бутылью. Принесла также малосольные огурцы, хлеб и рюмки. Разлили.
--
Ну, - сурово сказал Никанор, - за...
--
Погоди, дед, - отставил рюмку Серёга, - если мы станем чокаться, то, значит, пьём за здравие, если не чокаясь, значит, за упокой. Содвигаем посуды или нет?
--
Так он же не умер ещё, - сунулась в комнату Наташка.
Дед задумался. То и правда. - сказал он. - Чего это я...
--
Дурак ты, потому и разошёлся, - осудила баба Вера, - хоть и старый уже. Вон ребятёнок-то дело говорит.
--
Прошу не оскорблять, Вера Никодимовна, - выпятил дед грудь, - а то я в обиженность приду...
И замолчал. Судя по тому, как на лбу деда шевелились морщины, а вслед за ними - уши, все поняли: дед думает.
--
Предлагаю первую вообще не пить! - вдруг выкрикнул Никанор. - А вылить под стол.
Все разом нахмурились. Непроизвольно схватила бутылку Марья, сжала рюмку в руках баба Вера, прикрыл рюмочку сжатым кулаком Сергей.
--
Я не к тому, - заторопился дед, - что вылить. Вернее, вылить, но в бутыль... Во! - победоносно провозгласил Никанор, - смотрите! Покойник он или нет, - этот наш ангел?
--
Нет, - решительно отозвалась Марья, - а ты вот, дед, сейчас точно покойником будешь... мою водку на пол лить!
--
Спокойно! - Остановил дед Марью. - Вот, допустим, в "Жизни и науке" я читал о клинской смерти. Это когда человек то ли умер, то ли жив и летит к космической дырке, за которой бог сидит... Если за такого пить, то поминаем его или нет? А? - победно обвёл он взглядом всех.
Народ призадумался. Все так или иначе слышали о клинической смерти, но представить в таком виде...
--
И вправду, - живой он или мёртвый? - пробормотала баба Вера. - Ну, дед, задал ты нам загадку...
--
Так он помирает сейчас? - всполошилась Марья. - А мы тут самогон хлещем!
--
Пока не хлещем... - возразил было дед, но Марья уже вскочила и побежала к двери. Исчезла в проёме и следом из коридора послышался грохот и ругань Марьи. Все выбежали в коридор. У стена лежала Наташка и плакала, рядом стояла мать.
--
Не помер он, - говорила сквозь плач Наташка, - он тихо дышит просто, даже похрапывает. И кровь у него не идёт!
--
А подслушивала зачем? - строго сказала Марья, но Наташку по голове погладила. - Выбежала я, - обратилась она к окружающим, - да сбила ребёнка с ног...
Зашли на кухню и снова взялись за рюмки, не зная, что делать с содержимым.
--
Вот я говорю, - продолжил дед Никанор, - помочь мы сейчас ничем ангелу-космонавту не можем. Узнать, живой он или в клине - тоже не сможем. Выживет, - хорошо, не выживет - плохо. Предлагаю...
Все без слов протянули рюмки Марье. Она аккуратно слила самогон в бутыль.
Ожидательно уставились на деда.
--
Чего делаем-то теперь? - Строго спросила бабка Вера, - Командуй парадом... Жуков.
--
Снова налить, - скомандовал дед. Марья налила. Сергей быстрее потянул рюмку ко рту, но остановился, потому что дед завопил:
--
Нет!!!
Серёга ругнулся, но рюмку отставил.
--
А теперь что я хочу сказать, - произнёс Никанор, - предлагаю....
И снова на лбу у него зашевелились морщины.
--
Вылить, - решительно крикнул дед. И заторопился: вот, значит, вы мне скажите, человек это или нет? Вроде как человек - туловище у него и голова, но перья, значит, птица. Но у птицы нет человечьей головы, как у человека перьев, у этого же есть! Может, у него и смерть-то другая! И жизнь! Мы пьём и чокаемся, так, может, за смерть его пьём! А не чокаемся - за жисть! Когда поминаем - убиваем, и наоборот! Вылить!
--
Так не пойдёт, дед, - отставил рюмку Сергей. - Эдак, мы будем переливать туда-сюда, пока инопланетянин не помрёт. Давай уж определимся, что делаем.
--
Вылить, - настаивал дед.
--
Хватить лить. - Набычилась Марья. - Вся крепость в воздух уйдёт, коли мы так будим лить-переливать. - Лучше уж сразу воды попить, а самогон - в другой раз...
--
Э нет, - вскинулся Серёга. - Выпить надо! Воду - потом! Я вот что скажу, - стукнул он кулмаком по столу. - Давайте чокнемся и выпьем наполовину - вроде как за здравие по-нашему и в помин по-ихнему, потом поставим рюмки, посидим, поговорим, а после поднимем посуду и выпьем не чокаясь - в помин по-ихнему, во-здравие по-нашему.
--
Это ж как так, - закудахтал Никанор, - что в начале, то и важнее...
--
Ты, дедуля, у нас живёшь, - прервал Сергей, - потому по нашим законам давай вначале, а после уже по-другому. А-то мы тебя в перьях обваляем, и станешь с ангелом вначале не чокаться, а потом чокаться, а мы за вас уж по старинке, по-нашему, по-человьи: чок - выпили, потом - помянуть...
Раздался крик. Все побежали в зал.
Ангел лежал на полу. Наташки не было. Осторожно подошли к стонущему пришельцу.
- Сука, сука, - говорило оно. - Какие узкие кровати у них... Уже самой малой землицы...
- С кровати свалился, - определил дед.
Ангел открыл глаза и осмотрел компанию. Потом обвёл взглядом комнату.
- Куда принёс меня ветер? - Устало спросил он.
- Ты на Земле, - торжественно провозгласил Никанор, но затем сбился, - Если ты космонавт, конечно. Почесал себе затылок и добавил: А если ты - ангел, то... также на Земле. То есть не на небе.
- Я на полу, а не на земле, - с усилием оспорил ангел. - Был бы на земле, трава бы ласкала... мои перья. Ветер бы нёс запах цветов...
- Земля - так наша планета называется, - сказал дед. И, посмотрев на окружающих, торжествующе добавил:
- Я же говорю, космонавт!
- Не о том ты, старикан, - отодвинул Серёга Никанора и присел рядом с ангелом. Внимательно осмотрел его и нерешительно проговорил:
- Слышь... Выпить хочешь?
- Вода не затушит огонь нутряный, и огонь внешний не падёт от вод..., - закрыв глаза, забормотало существо, - и даже вина со стола Последних Правителей не успокоят пламень покоем...
- Во! - Выкрикнул Серёга, - Точно выпить хочет! Марья, неси бутыль и рюмку! Потом обратился к ангелу: Ты, братан, это брось! Не вино, конечно, водяра обыкновенная, но поможет! Она ведь от любого недуга! Особенно от ангины! Грохнешь рюмаху - всё легче будет.
- Водяра, - поднял голову ангел. - Это что?
- Вот это! - протянул Серёга ангелу рюмочку с водкой. - Огурчик тащи, - шепнул мужчина Марье.
Глядя, как ангел недоверчиво нюхает напиток, Серёга проникновенно добавил:
- Ты её разом... Вот так: Ап! И в рот! Потом огурцом закуси. И протянул существу здоровенный огурец. Ангел недоверчиво глянул на компанию, но встретив дружелюбные взгляды, кивнул и сделал глоток. Закашлялся и чуть было не уронил рюмку.
- Пей, разом закричали все, - разом глотай! Ангел отчаянно замотал головой и вылил содержимое себе в рот. Зажмурился, хватанул огурец, мгновенно сжевал его.
Открыл глаза.
- Сука, - сказал он обиженно. - Итак всё горит, тут вы ещё огня подливаете... Вроде помер - ожил, сейчас окончательно сгибну...
Серёга уже наливал следующую рюмку.
- Хватит, - решительно забрала Марья бутыль, - Не видишь что ли, не может человек пить... Не то что некоторые.
А раны-то прошли, - вдруг зачарованно прошептала бабка Вера. - Ни одной нет!
- Не водка, а дегенерация, - возразил дед. - Я вот в "Жисти и науке"...
- Иди ты, дед, со своей Наукой. - Прервал Серёга. - Давайте лучше выпьем. Я вот с живым ангелом ни разу не пил. И с инопланетянином. Даже с космонавтом...
Ангел осмотрел себя.
- Действительно, кажется, проходят раны, - сказал он и, качаясь, встал. Женщины подбежали, подхватили его.
- Полёт... - прошептал ангел, - я был словно лист не от мира сего... то есть того. Летел, правя путь силой преображённого духа... И ветер говорил мне "Брат мой"... Теперь же словно курица общипан и приготовлен быть жертвой богам нижнего мира. Ещё эту... водяру внутрь влили.
Закрыл глаза, повис на руках у женщин и забормотал:
- Рецептура нова, игра - та же... Огонь изнутри, огонь снаружи... антоновым огнём начинили, огонь и там, и здесь... Но неопалимая купина стоит, волшебный цветок не горит... Яблочный свет осени падёт на землю и преобразится в пепел...
Все зачарованно слушает.
- Есть он хочет. - Вдруг изрекла бабка. - О курочке, яблочками сорта антоновка начинённой, мечтает... Бедолага.
Обернулись к Марье. Та, вздохнув, пошла на кухню.
Ангела положили на постель.
- Курочки нет, - вышла Марья, - картошка только с мясом... вчерашняя. Помогите принести.
Притащили стул, на который поставили кастрюльку с картошкой, тарелочку с хлебом, положили вилку.
- Эй, ангел инопланетный, давай поешь... - сказала баба Света. - Быстрее силы восстановятся.
И перекрестилась.
Ангел открыл глаза:
- Еда держит, в еде сила, пусть мы сами когда-нибудь всегда быстрее, чем никогда, станем пищей склизким посланцам нижнего мира...
Пришельцу помогли сесть, для удобства обложив подушками. Тот осмотрелся, отложил вилку и сказал:
- Шут не ест один ни среди великих правителей, ни в толпе простолюдинов. Соблаговолите со мной принять трапезу.
Притащили стулья, посуду. Как только все расселись, ангел принялся есть.
- Как человек жуёт, - шепнула бабка Марье. - Почему только он шутом себя обозвал?
- А ты думала он как собака слизывать да заглатывать будет? - Так же шёпотом ответила Марья, но тоже с удивлением поглядывала на ангела.
- Выздоравливает. - Осторожно завёл тему Серёга. - Скоро бегать и прыгать будет, как известный чемпион по фамилии Бубка.
Марья злобно глянула на Серёгу, но расставила всем стаканчики и налила. Ангел с недоверием глянул на влагу.
- Выпьем, - радостно провозгласил Серёга, - за нашего гостя, уважаемого... как имечко-то твоё? - наклонился он к ангелу.
- Ну ладно... смутился Серёга. Подумал и продолжил: Выпьем за Шута Ангеловича! Правильно же? - снова обратился Серёга к ангелу. - Если ты ангел, то и отец твой - ангел, как я - человек, и буду не против, если меня назовут Сергеем Человековичем. Хотя, конечно, Иннокентьевичем будет лучше, поскольку мой папа - Кеша, то есть Иннокентий. Пойдёт?
Ангел кивнул.
Все подняли рюмочки и... поверх них уставились на ангела. Тот затравленно окинул всех взглядом, зажмурился, что-то выкрикнул и выпил. Люди радостно переглянулись и тоже выпили.
***
...Вечером вся деревня была на рогах. Из огромного магнитофона звучала музыка русских исполнителей. "Ах, белый теплоход..." - неслось из динамиков. "Ах белая печаль..." - откликалась сотня людей.
- Эти пистрюки думали, что надо смолой меня мазать и перьями обтыкивать! - кричал ангел. - Да нахрена же это?! Я и без перьев такой полёт запиндюрю, что всему миру ахренительный забебец придёт! Не верите? Глядите!
Ангел взлетал, недолго висел в воздухе, слегка помахивая руками, и приземлялся обратно. Все дружно аплодировали и наливали ему. Ангел выпивал, закусывал непременным огурцом, сладостно жмурился. Потом снова вопил, взлетал, приземлялся и выпивал.
- Ура! - Вопила толпа.
"Два кусочечка колбаски", - орал магнитофон. - "У тебя лежали на столе", - допевала толпа.
"Я полечу за тобой, - запела очередная певица. - Покину круг земной..." И тут все замолчали.
- А мы-то смогём полететь? - озвучил общую думу всех дед Никанор.
- Не знаю, - ответил ангел.
- Смогём, - воскликнул дед, помахал руками и взлетел. Все зачарованно ахнули. И тоже взлетели.
***
- ...Вот, бабка, летим мы с тобой в страну далёкую, - беседовал дед с Верой Никодимовной. - Словно птицы. Хотя я-то знал, что такое приключится, поскольку отец мой всегда говорил: "Ты у меня лётчиком будешь. Вот я и лётчик".
- Лётчик-вертолётчик, - ворчала баба Вера, однако на проносящиеся внизу огоньки деревень поглядывала с одобрительным любопытством.
***
Первая очнулась Наташка. Она так и не поняла, приснилось ей или происходило наяву - будто она летела по небу рядом с мамкой и распевала песни. Около мамы планировал дядя Серёжа и тоже пел "Врагу не сдаётся наш гордый варяг". И дед Никанор летел, и бабка Вера. Вся деревня с песнями неслась по воздуху. Мужики спрашивали мужиков "Ты меня уважаешь?" Мужики отвечали мужикам: "А то! Ясен перец!" Женщины рассказывали женщинам, как красиво вокруг; кто-то плакал, кто-то смеялся; мальчишки, расставляя руки в стороны, изображали разнообразные военные самолёты; девочки, представляли тучек и фей...
Взрослых было не слышно. Наташка заглянула в кухню и увидела, что все дремлют, сидя за столом.
- Мама! - крикнула Наташка. Марья подняла голову, недоумённо оглянулась вокруг и пробурчала:
- Приснится же такое...
- Мне снилось, что мы с ангелом по небу летим! - Затараторила Наташка, - Вся деревня летит, мальчишки наши и девчонки!
Очнулся Серёга.
- Ну и сон, - ошарашено порбормотал он, - будто мы с ангелом водкой ужрались, потом по небу полетели в страну запредельную, словно птицы к теплу юга, где мир...
Марья ткнула Серёгу кулаком в бок:
- Кажется, нам всем один сон снился.
Марья, Серёга и Наташка выбежали из дома.
И обнаружили столпотворение у забора: кажется, вся деревня собралась здесь. Почему-то все стояли тихо. Марья настороженно подошла к калитке. Едва она открыла её, толпа загомонила, зашептала. Кто-то выкрикнул:
- Марья, объясняй нам за ангела этого?! Что творится?
- Хотела бы я сама знать... - ответила Марья. - Дело было так. Нашли мы ангела. Лечили его. Потом подпоили. После вся деревня напилась. И полетела на юг... в другие миры. Затем проснулись. У себя дома.