Аннотация: Прода:) История продолжает развиваться и не всё оказывается тем, чем кажется...
Натали Тумко
ДРУЗЬЯ И НЕДРУГИ, КАК СНАДОБЬЕ ОТ СКУКИ
ПРИКЛЮЧЕНИЯ УСТИНЬИ, КНИГА ВТОРАЯ
ГЛАВА ПЕРВАЯ: ТУРНИР
История умалчивает о том, куда деваются потерянные вещи, но опыт говорит, что число потерь всегда превышает число находок. Лично я регулярно теряю расчески, ручки, заколки для волос и прочую ерунду, не считая того, о чем я попросту забываю по своей рассеянности. А вот похвастаться тем, что в таких же количествах меня преследуют находки - я не могу. То есть, конечно, время от времени случается вдруг обнаружить старую записную книжку, или любимые духи, неведомо как попавшие в карандашницу, но это все - ничтожный процент от общего числа сгинувших неведомо куда предметов.
Но потери - это что. С потерей даже очень дорогого предмета можно смириться, потому что вещь - всего лишь вещь. А вот находки... Найденная вещь, особенно не тобой же утерянная - загадка. Кому она принадлежала? Как она оказалась здесь? Почему вдруг покинула своего хозяина и позволила найти себя постороннему человеку? Мало того, самый обычный предмет на поверку может оказаться чем-то совершенно иным, нежели прикидывался. (И люди бывают такие. Знавала я одного человека, так вот, на вид он был совершенно старик, но руки у него молодые и взгляд цепкий, пронизывающий. И если вам доведется с ним встретиться, послушайте моего совета - не вздумайте играть с ним в карты, или затевать драку - грустно закончится. Он только выглядит немощным, его одна ведьма прокляла. За дело, надо сказать, но это когда было! Сто раз уже раскаялся человек, а до сих пор мается со своей внешностью за дело столетней давности. Нет, наверное, теперь-то не мается, привык уже...)
Поэтому, находок я опасаюсь, особенно, если обнаруживаю их на собственном столе среди бела дня. Потому что... мало ли что.
Для тех, кто не знает, "фуросики" - это такой большой японский носовой платок. То есть, почти платок, потому что ни одному японцу не придет в голову в него высморкаться, - фуросики предназначены для упаковки подарков.
Тот, кто оставил мне на столе подарок, завернул этот подарок именно в фуросики. Из моих знакомых всего пара человек ориентировалась в японских традициях, но никому из них не пришло бы в голову подкидывать мне подарки на письменный стол.
- Так-с... - сказала я вслух самой себе, чтобы обозначить отношение к ситуации. - А что бы сказала на это Маркиза?
Тут опять придется отвлечься от хода истории и пояснить некоторые моменты. Маркиза - это не почетное звание, не титул, это имя. Так зовут одну мою знакомую фею, и совершенно не за чем при слове "фея" воображать себе бабочкообразное создание с крылышками или инфантильную нимфетку. На первый взгляд трудно разобрать, сколько Маркизе лет: где-то между двадцатью пятью и сорока. А стоит ей заговорить, как хочется прибавить еще две сотни. Вы можете удивиться, что я, бестолочь, могу дружить с такой особой, но дружба - не совсем то, что нас связывает...
Вот хлебом меня не корми, дай порассуждать на пустом месте, лишь бы наподольше отложить неизбежное знакомство со свертком. И я и сверток понимали, что это знакомство все равно состоится, и вовсе не потому, что я любопытна. Просто кто-то ведь положил его сюда, кто-то хотел сделать мне приятное, и этот кто-то может обидится, что я даже не взглянув выбросила подарок в урну.
Итак, чтобы сделала Маркиза? Проигнорировала? Испепелила бы взглядом или бесстрашно заглянула внутрь? Я так и не определилась, Маркиза всегда оставалась для меня загадкой, хотя ее авторитет от этого ничуть не мерк.
Откладывать дальше было некуда. Я осторожно потянула за край фуросики, на всякий случай отпрыгнула подальше и присела. Раздался звук, похожий на тихий вздох платок развернулся... Сначала мне показалось, что подарок состоит из мыльных пузырей, но почти сразу стало очевидно - пузыри имеют форму сердечек и розочек, а после того, как они все полопались где-то под потолком, на столе осталась стоять маленькая коробочка. Романтично, вполне романтично. Коробочку я открывать не стала, убрала на полку до выяснения. Хватит стрессов.
Время было вечернее, и что самое приятное - это был вечер пятницы, а значит, завтра начинаются выходные. Никаких других сомнительных находок в квартире больше не наблюдалось, я со спокойной совестью приняла ванну, а потом завалилась на диван и включила телевизор.
И, разумеется, в дверь постучали!
На пороге стоял Шантрель - мой возлюбленный и герой одного из многочисленных человеко-населенных миров. Пару лет назад я спасла его от неминуемой гибели и перенесла в Город Героев. Шантрель и сейчас там живет, за исключением тех дней, когда остается у меня.
- Привет, любимая, - он наклонился и поцеловал меня.
- Привет... - я расплылась в счастливой улыбке. Потом вспомнила, что долг гостеприимства не велит держать гостя на пороге и впустила Шантреля в комнату. - Ты голоден?
- Нет, - привычно сообщил Шантрель. Он почему-то всегда сытый, одно время у меня даже стали закрадываться подозрения, что парень просто боится отравиться моими обедами. Это он зря, конечно - готовлю я нормально.
- Кстати, спасибо за подарок, - вспомнила я.
- Это ты о чем?
Понятно, сейчас будет отнекиваться. Вообще - странно, Шантрель не страдает избытком скромности. Может, решил меня подурачить? Сейчас начнет возражать, а потом еще и ревность к самому себе изобразит ...
- Подарок, - терпеливо повторила я, утихомиривая свое воображение, которое Бог знает до чего могло додуматься. - На столе лежал в платок завернутый.
- Как интересно, - сообщил Шантрель. - Покажешь?
- Шантрель! Перестань меня разыгрывать! Я - стреляный воробей. В смысле, стрелянная воробьиха. В смысле... Тьфу, бред получается... Не важно! В общем, подарок был явно от тебя.
- С чего ты так решила? - неумолимо продолжал возлюбленный.
- Ну, все эти розочки и сердечки...
- Что такое "сердечки"? Ты же не хочешь сказать, что у вас считается романтичным привязывать к подарку сердца мелких животных?
Я представила себе картинку и содрогнулась.
- Бр-р, мерзость какая. Да нет же! У нас рисуют такие стилизованные изображения... сейчас.
Я достала фломастер и нарисовала пару сердечек на открытке.
- Это не похоже на сердце, - категорично возразил Шантрель. - Я знаю, как должно выглядеть сердце, и это - не оно. И не говори, что у нас анатомия разная!
- Я и не говорю, что разная, рисунок же не с натуры! Просто так принято... Вот, блин. Это и впрямь не ты принес?
- Нет. Видимо, у меня появился соперник.
Шантрель посмотрел на меня с хитрым прищуром, а мне было не до смеха: кто-то без меня посещал мой дом, и кто его знает, что за цели были у этого "кого-то"... Поклонники, блин!
Шантрель развернул коробочку. В отличии от меня он не осторожничал и был жутко любопытен.
- И что там, в подарке? - спросила я скорее для приличия.
- Духи... Я так думаю. Пузырек с жидкостью. Пахнет фиалками. Написано: "Грезы утомленного вечера".
- Приятный запах?
- Сама суди, - он протянул мне.
- Ну... это не "Шанель N 5", но в целом...
- Здорово! У вас есть духи с моим именем? "Шантрель номер пять"! А почему пять? Куда остальные четыре подевались?
- Не Шантрель, а Шанель.
- Да?.. - он уже потерял интерес к коробку. - Ну, ладно. Слушай, подарки подарками, а я вообще-то за тобой.
- Куда-то идти? - заныла я. - А я так хотела посмотреть телевизор, побездельничать и пораньше лечь спать... Ну, в крайнем случае заняться уборкой.
Шантрель помотал головой.
- Только не сегодня! У меня большие планы на этот вечер!
- Я сейчас поспорить готова, что это как-то относится к будущему турниру?
- Не только, - не стал отнекиваться Шантрель. - Но главное - это пикник. И не говори, что не любишь пикники - это ты меня им научила!
- Много ума - жевать на природе, - проворчала я.
Однако предложение звучало заманчиво. Я обреченно вздохнула и кивнула головой.
- Хорошо, пойдем. Только переоденусь.
О чем было спорить? Лишняя трата энергии, все равно меня переубедят "ради моей же пользы", поскольку вечер - не мое время. Вечером в спорах я часто уступаю, и некоторые (почти все, кто меня знает) этим беспардонно пользуются.
Если подумать... уступаю я не только по вечерам. Споры - вообще не моя стихия, наверное от того, что точка зрения для меня - понятия некоего ограничения. А ограничения как таковые для фантазера - все равно, что проф-непригодность.
Разговор о турнире зашел не зря. После того, как Шантрель попал в Город Героев он стал регулярным участником состязаний и в большинстве из них побеждал. Нельзя сказать, чтобы победы давались ему легко, каждый раз это был серьезный труд, и я, как лентяй с большим опытом, понимала его с трудом.
Конечно, приятно, когда твой парень выходит победителем, но люблю-то я его не за это. И если пару раз сильнее окажется соперник - что ж, не беда. Однако Шантрель считал иначе. Любое поражение принималось им в штыки. Перед состязанием он мало того, что тренировался с утра до ночи, так еще и шарахался по различным мирам, отыскивал храмы, к месту и не к месту приносил дары различным богам, прося их о победе.
Свой маниакальный страх перед поражением он объяснял логикой естественного отбора: мол, пока он лучший, он может претендовать на то, что ему нравится (и на меня в том числе).
Я возражала, что нельзя быть лучшим во всем. Он говорил, что мне не понять, потому что я - совершенство. Это была грубая лесть, но срабатывало безотказно: я расплывалась в улыбке, и Шантрель выходил из спора, если не победителем, то уж точно тем, за кем всегда оставалось последнее слово. Ну как, скажите, возразить на такое? Начни я переубеждать - глупо и без толку. Да и составляющая спора была как-то мелковата - ну, нравится человеку выигрывать, так ведь без обмана, без подлости он это делает, исключительно на собственном опыте и везении.
- Я готова, - сообщила я.
- Удивительно, я даже не успел устать.
Тут Шантрель напрасно ехидничал - собиралась я всегда быстро. Привычка сказывалась.
Любимый взял меня за руку, а потом шагнул в один из многочисленных миров, где ждал нас обещанный пикник.
До пикника, разумеется, следовало внести вклад в удачу на предстоящем через неделю турнире: Шантрель привел меня к новому храму. Я привыкла сопровождать возлюбленного, но не из солидарности, а из любви к новым местам.
Храм стоял в хвойном лесу, здесь было тихо и торжественно. Сложенный из камней небольшой домик был разукрашен фресками и скульптурами пауков и змей. Это сильно мне не понравилось. Чем-то нехорошим повеяло.
- Шантрель, пойдем отсюда, - тихонько сказала я.
- Подожди, сейчас зажгу свечи.
- Ты не знаешь традиций, мало ли, что это за божество? Посмотри, что тут нарисовано. Гадость какая...
- Я искал новый храм почти три недели. Ну чего ты боишься? В крайнем случае, желание не сбудется.
- Я боюсь как раз обратного. У нас есть поговорка: когда боги хотят наказать человека, они исполняют его желания. Мне кажется, это как раз тот случай.
Шантрель чмокнул меня в щеку, я сразу почувствовала себя глупой трусишкой и сдалась.
Иногда все же стоит отстаивать свои страхи. Не все страхи - глупость.
От храма Шантрель повел меня на уютную поляну. На поляне был постелен походный плед, здесь же стояла корзина с провиантом (на самом деле это была не совсем корзина, а такая огромная скорлупа иномирного ореха с приделанной к нему ручкой, ну да кто тут станет придираться), кроме того у корзины лежала лютня. Намечался романтический ужин.
- Присаживайся, - пригласил Шантрель.
Мы опустились на плед, возлюбленный стал доставать из корзины провиант.
Я тут же вздохнула:
- Вот почему мне нельзя ничего переносить из своего мира?
- А зачем тебе что-то переносить? - удивился Шантрель.
- Да вот, хотя бы пикник устроить. Между прочим, я дольше тебя между миров ходить умею, а все еще на позиции недоверия. Какие-то двойные стандарты.
- Дело не в стандартах, - возразил он. - Просто ты рассеянная и можешь что-то оставить не из злого умысла, а не подумав. Поэтому и степень доверия к тебе ограниченная.
Шантрель был, конечно, прав. Чего-чего, а собранности мне не хватает.
В этот момент я почувствовала, что мы не одни: какое-то движение улавливалось краем глаза. Я повернула голову и замерла: дерево двигалось само по себе.
- Шантрель, тут деревья... - прошептала я замирающим голосом, - они... ползают.
Шантрель взглянул через плечо и ничуть не удивившись пояснил:
- Ну да. Конечно ползают. Это же - любопытная чаща, она постоянно кочует. Ты лучше послушай, какую я песню сочинил.
Я не могла оторвать взгляда от деревьев, но это не помешало ему протянуть руку за лютней, провести пару раз по струнам и запеть:
Под утро сонная земля
Была разморена и нежна.
Туман ложился на поля
Белесой шалею небрежной.
Трава, приветствуя росу
Под каждой каплей прогибалась,
И замирала на весу
И в отраженье любовалась.
И каждый шорох мнился сном,
И было знать невероятно,
Что день придет. И этим днем
Все будет шумно и парадно.
Высокопарный стиль был моден в мире Шантреля, а в сочетании с прекрасным голосом, песня получилась очень романтичная.
- Хорошая песня, - сказала я. - Похоже на стихи с музыкой.
- Песня - это и есть стихи с музыкой.
- Ну... - протянула я. - Не всегда. У нас это - не правило. Кроме того, привычнее песни с разбивкой на припев-куплет, а в твоем случае - только куплеты.
- Я пою куплеты, - констатировал Шантрель. - Ясно. А что такое припев?
- Это, если вкратце, такая повторяющаяся часть стиха. Знаешь, чередование: куплет, потом припев, и опять - куплет.
- Повторять? А зачем?
Когда Шантрель задавал вопросы, самые привычные для меня вещи начинали казаться абсурдом.
- Не знаю, - честно призналась я. - Может, чтобы подпевали слушатели, а, может, просто традиция такая.
Деревья тем временем подползли совсем близко, их тени уже касались моего затылка. И затылок начинал нервничал.
- Шантрель, а что будет, когда они совсем близко подойдут? - спросила я с опаской, кивая на рощу.
Он пожал плечами.
- У нас в мире полно таких рощ. Подойдут, обступят, постоят да расползутся.
- Ох, Шантрель, как-то мне не по себе.
- Н-да? Тогда иди сюда, - он заговорщически подмигнул. - Я тебя успокою!
Знаем мы его успокаивалки...
Время пролетало быстро, но и у меня и у Шантреля были дела. Ему предстояли тренировки, а мне с утра следовало доработать проект, чтобы было что представить в понедельник, поэтому пикник решено было прервать на середине.
- Я завтра не приду, - сказал Шантрель на прощание. - И послезавтра скорее всего тоже.
- Это понятно, - вздохнула я. - Тренировки. Ну, хоть перед турниром появись, напомни. А то с меня станется пропустить или числа перепутать.
- Это уж - будь спокойна, - кивнул он, чмокнул меня в ухо, а потом сделал шаг назад и исчез - вернулся к себе домой.
До самого турнира мы так и не увиделись с Шантрелем - он не смог вырваться, а мне не разрешалось заходить в Город Героев. Жаль, что между мирами нет телефонной связи, хоть бы голос его услышать...
За два дня до турнира я обнаружила на столе огромный букет подсолнухов. Это были мои любимые цветы, и то, что Шантрель об этом вспомнил - согрело мое сердце.
Площадка для состязаний напоминала наши стадионы средних размеров: так же вкруг амфитеатром располагались ряды сидений, мое место было сразу следом за местами для почетных гостей. За день до турнира я купила нарядное платье в местном стиле и теперь чувствовала себя Штирлицем в тылу врага: боялась сказать или сделать что-нибудь несуразное, тем более, что с меня станется, не впервой. Однако, никто вокруг не обращал на меня внимания. Все переговаривались, взволнованно обсуждали каких-то участников, иногда слышалось имя Шантреля, тогда я вздрагивала и улыбалась, будто польстили мне лично.
Стадион не пустовал: рабочие установили на нем сложные конструкции, похожие на гротескные статуи со множеством полочек и веточек. На этих полочках-веточках размещались странные предметы: прозрачные шары, в каждом из которых горел крохотный огонек.
Опуская торжественные прелюдии и выступления местных знаменитостей, которые заняли больше часа, опишу лишь суть состязания: участники поочередно пытались сбить кнутом шары, при этом не погасив пламя внутри. Понятия не имею, как такое вообще возможно.
Шантрель оказался одним из лучших, точнее - вторым. Самым лучшим был мускулистый краснокожий человек в сером блестящем костюме, сшитом словно из акульей шкуры (или из космонавта?). Но в этом турнире мало было просто хорошо владеть хлыстом - следовало еще и понравиться зрителям. Зрительская симпатия добавляла баллы тому или другому участнику и могла сделать из посредственного спортсмена - победителя. Каждый участник носил определенные цвета. Цвета Шантреля: бирюза с ярко фиолетовым.
Судьи занялись подсчетом голосов, на арену выбежали танцовщицы. Зрители принялись обсуждать соревнования и последние сплетни.
- Тина! - позвал кто-то совсем рядом. Я обернулась: через ряды ко мне продвигался Теос. Простите, принц Теос, конечно. Нельзя фамильярничать с титулованными особами.
- Ваше Высочество! - воскликнула я не без умысла: с соседних кресел тут же поднялось несколько человек и почтительно пересели на другой ряд, дабы не мешать.
Теос сел на освободившееся место, кивком поблагодарив моих бывших соседей.
- Привет, Тина! - поздоровался принц.
- Привет, - согласилась я.
- Шантрель обошел почти всех! Второе место тоже призовое, он молодец. А помнишь тот шар, который все не хотел разбиваться? Я уже подумал, что там стекло какой-то особое... Ты ставила на Шантреля?
Я покачала головой.
- Нет. Во мне нет духа соперничества. А в голосовании симпатий мне нельзя участвовать - я приглашенная.
Теос как всегда был великолепен. Настолько хорош, что я позавидовала самой себе - какая я счастливая, что люблю другого, а то вспомнились бы былые чувства, опять начались бы метания, страдания...
- Как Маркиза? - спросила я, чтобы хоть чем-то оправдать беспардонное разглядывание венценосной физиономии.
Теос просиял. Улыбка была настолько красноречивой, что ответа на вопрос в принципе уже не требовалось, но Теос ответил:
- Она меня не гонит!
Действительно, повод для гордости, подумала я, хорошо еще вслух не брякнула.
- Я иногда чувствую, что мне не хватает понимания, но с Маркизой это не обязательно, она понимания не требует и не ждет. Мы недавно были в Междумирье, она бродит там в сезон. Знаешь, это оказывается не так легко - бродить. И она совершенно не сокращает дорогу... А, ты знала, что она фехтует?
- Я не знала, что феям это нужно, - честно призналась я.
- Не нужно, - согласился принц, - но она все равно умеет. И дерется отлично. Хотя это уже зря, я бы смог ее защитить в случае необходимости...
Я вспомнила давний случай, когда Маркиза помогла мне убедить героя, что следует идти со мной: убедила, предложив честный бой. Ну, что сказать. Бой был не долгим, захватывающим, и герой ни разу не смог коснуться феи. Она просто уворачивалась, при этом без особой суеты. Так что уверения Теоса о прекрасных бойцовских качествах своей возлюбленной не были преувеличены.
- Кстати, Маркиза обещала разобраться со жмырями, - добавил он. - Это как раз то, с чем я справиться не могу. Точнее, не имею права.
- С кем? - уточнила я. Вероятно в моем языке аналогов не нашлось, потому что слово приобрело лишь оттенок брезгливости и недовольства, и ничего больше.
- Жмыри - это поругатели власти, - пояснил Теос. - В прошлом месяце они сочинили напевки. Куплеты такие, вроде как народные.
- Что, очень обидные? - посочувствовала я.
- Тебе спеть?
- Э-э...
Пока я размышляла, стоит ли проявлять и дальше свое любопытство, принц набрал воздуха в легкие и на одном дыхании пропел:
У принца заботы -
Пиры да охота,
Проблемы иной не сыскать.
При слове "работа" -
У принца зевота,
Высочеству хочется спать.
- И дальше еще шесть куплетов в том же духе, - вздохнул Теос.
- Ну, это - ерунда, - сообщила я со знанием дела. - Я вот тебе как-нибудь про наших королей расскажу, или дам Дюма почитать - вот где караул!
- Дело не в этом, - возразил Теос. - Жмыри для того и существуют, чтобы власть не жирела, если я понятно выражаюсь. Но должна же быть справедливая критика, а не что попало. Между прочим, я уже полгода на охоту не езжу, да и пиров давно не посещаю.
- Но и с работой не торопишься, - сказала я. - У тебя - любовь. Это понятно. Не суди строго тех, кто тебя критикует, это бессмысленно: одни подумают, что ты оправдываешься, другие - что просто огрызаешься, в любом случае ничего путного не получиться. И уж тем более, угрозами ничего не добиться.
- Ты, конечно, права, я и не собираюсь вмешиваться. Королям нельзя реагировать на жмырей, мы должны оправдываться поступками.
Мудро. Хотя и малоэффективно. Интересно, а что Маркиза предпримет?
- Шантрель идет, - сказал Теос. - Не буду вам мешать. Всего доброго.
Теос галантно поклонился, чем вызвал восхищенные взгляды сидящих по близости девиц, и удалился. Девицы не успели отойти от первого шока, как последовал второй: ко мне подошел почти победитель турнира.
- Ты был великолепен! - сообщила я искренне.
Шантрель засиял. Он наклонился, чтобы поцеловать меня, но я быстренько отодвинулась и прошептала:
- Лучше не надо, а то меня побьют после турнира: тут до тебя принц Теос заходил, так что лимит общения с симпатичными парнями у меня уже исчерпан.
Шантрель засмеялся, обернулся, подмигнул болельщицам на соседних рядах, (вызвав этим несколько восторженных возгласов), после чего все ж таки наклонился и поцеловал меня. Сел рядом.
- Вот не бережешь ты меня, - вздохнула я.
- Глупости, пусть завидуют, - отмахнулся Шантрель. - В крайнем случае удерешь через другой мир.
- Да, это, конечно, выход. Кстати, хотела сказать: спасибо за подсолнухи.
- Какие еще... а, понятно. Опять твой кавалер загадочный?
- Это не ты? - вздохнула я. - Слушай, Шантрель, я уже теряюсь. У меня такое впечатление, что я хозяйка целого гарема ухажеров!
- А у вас это принято?
- Нет. Шантрель, это точно не ты?
- Я не стал бы дарить тебе подсолнухи, - заверил он. - Я, конечно, знаю, что это твой любимый цветок, но, прости, никак не могу поверить, что это серьезно! Ну, ладно - розы. Ну лилии, там, пионы. Орхидеи. Это из тех, что в обоих наших мирах встречаются. Но подсолнухи - это не цветы. Это - еда.
- Если бы я считала его едой, я бы говорила не "подсолнух", а "подсолнечник", - проворчала я.
- Не вижу разницы, - невозмутимо парировал Шантрель.
Вечно наши споры заканчиваются разговорами о еде.
В этот момент на поле вышел возвещатель. Так здесь называли человека, сообщающего результаты соревнований и голосования, а так же то, какая награда полагается победителям. Два человека тут же подвезли к нему огромный рупор, пристроенный на подставке с колесами, поскольку держать в руках такое сооружение было вряд ли кому под силу.
- Собравшимся - благодарность! - начал возвещатель с обычного приветствия. - Волею судеб и ваших симпатий победителями на равных признаются: рыцарь королевства Ваалии именующий себя Ковалко Дорн, и герой из города Героев по имени Шантрель!
Раздался шквал одобряющих криков и аплодисментов. Шантрель тут же поднялся с места и начал кланяться во все стороны. Возвещатель подождал, пока овации поутихнут, после чего продолжил речь.
- В качестве награды победителю предлагается место при дворе семи королев в качестве телохранителя инфанты. Королевство находится в иномирье, проживание, разумеется, при дворе, как это и положено - телохранитель всегда должен быть под рукой. Поэтому рыцарь Ковалко Дорн отказался от награды в пользу второго претендента, поскольку сам не может оставить семью. Поздравим Шантреля из города Героев!
Стадион снова взорвался оглушительным ревом.
- Я не мог даже мечтать об этом... - прошептал Шантрель, завороженный новостью. - Настоящая работа, да еще личный телохранитель! Это... это невероятно! Такая честь...
- Подожди, - не поняла я. - А разве это не значит, что нам будет сложнее встречаться?
- Тина... - он дотронулся до моего плеча и сказал тоном, которым утешают капризных детей: - Это - мой шанс стать кем-то. С тех пор, как ты меня спасла, я ничего не совершил, ничем не прославился. Извини, мне сейчас надо на арену, я зайду к тебе сегодня вечером, хорошо?
Шантрель воодушевленный направился принимать почести и поздравления от организаторов, а я замерла на месте, не зная, что и думать.
Я долго так просидела. Трибуны почти опустели, когда я поняла, что пора возвращаться домой.
Я вернулась в странном состоянии духа: пыталась вообразить себе возможные пути решения. Например, спланировать график посещения. Я могла бы приходить к нему время от времени, если уж он сам не сможет вырываться... Или, или я могла бы поселиться в том государстве, а, может быть, мне разрешили бы жить и во дворце (если протекцию от принца Теоса заполучить). Но наверняка Шантрель уже придумал какой-то выход, не зря же он решил зайти вечером...
Да! И надо будет уточнить, на какое время эта служба. Если речь идет о годе, или паре лет, то я вполне могу и подождать. В любом случае, нужно дождаться Шантреля и все обсудить.
Я не заметила, как мысли погрузили меня в полудрему. Очнулась я от того, что кто-то зажал мне нос.
- Я бы предпочла просыпаться от поцелуев, - сообщила я Шантрелю.
- Это можно, - сообщил он по обыкновению жизнерадостно и наклонился, но я отползла в сторону.
- Подожди, - попросила я. - Мне надо понять, что дальше. Твоя победа сегодня, а точнее, награда, меня как-то из колеи выбила.
- Дальше... - проговорил он задумчиво. - Дальше у нас с тобой наступает совершенно иная жизнь. Иной период жизни.
Точно! Он что-то придумал. Я несколько воспряла духом.
- Рассказывай! - воскликнула я и села.
- Ну... в принципе, ты все знаешь. Я победил на турнире и меня пригласили служить при дворе семи королев. Это чрезвычайно почетно, и я об этом и мечтать не смел. Отбываю уже завтра, сегодня мне дали вечер попрощаться со всеми, вещи собрать и все такое.
- Да... - согласилась я несколько разочаровано. - Это я знаю. Но, тогда, наверное, мне следует переехать к тебе? Жалко, конечно тут все бросать, но если нет иного выхода...
- Э-э... Видишь ли, телохранителям нельзя иметь девушек, жен или детей, или вообще какие-то серьезные привязанности. Иначе, тебя могут похитить, а меня потом станут шантажировать, чтобы я, например, инфанту перестал охранять на полчасика, или что-то в этом роде. Так что, извини, совместная идиллия не получиться. И я приходить не смогу - дар путешествия у меня отнимут, в том мире так принято.
- Но... как же... - я совсем была сбита с толку. - То есть, я хотела сказать, что буду ждать тебя год или два, даже три года, даже... сколько понадобиться.
Шантрель сел со мной рядом, потом чуть приобнял и доверительно сообщил:
- Не стоит. Не нужно. Если все пойдет, как надо, (а я уж постараюсь), то служба будет долгой и чрезвычайно прибыльной. Когда я решу уйти на покой, я буду полностью обеспечен и смогу завести и семью, и дом, и все в таком роде. Но это будет лет через десять, не раньше.
Мое сердце разлетелось на тысячи капелек боли.
- То есть, ты меня бросаешь?
- Нет, разумеется! - запротестовал он. - Просто... так сложились обстоятельства. Ты пойми, ты отличная девчонка, просто замечательная и мне с тобой было...
- Да, да, я все это понимаю, - перебила я. - И все таки ты меня бросаешь.
Слезы сами потекли, это не я плакала, это мое сердце рыдало.
Шантрель погладил меня по голове и сказал:
- К тому же, я позаботился о том, чтобы мы с тобой не страдали.
- Да? А чем я сейчас занимаюсь, интересно? - спросила я всхлипывая. Шантрель улыбнулся и помотал головой:
- Ты не знаешь, у вас такого не придумано. Вот, смотри.
Он достал из кармана изящный пузырек.
- Что это? - спросила я.
- Это замечательное иномирное изобретение. Называется "слезы сердца".
- Знаешь, мое сердце и так рыдает, дополнительные слезы ему не к чему.
- Глупышка, - усмехнулся Шантрель. - Не бойся, пей. Все горе сразу пройдет, поверь, я знаю, я уже выпил. Чему ты удивляешься, ты же мне тоже не безразлична, мне было бы тяжело с тобой расставаться!
- И что? - спросила я. - Я теперь для тебя совершенно посторонний человек? Ты ничего о нас не помнишь?
- Все помню прекрасно, - сказал Шантрель спокойно. - Просто теперь ты... ну, как сестра, что ли. Ты мне дорога, но не необходима, и никаких страданий от расставания.
Слова больно ударили, но я сдержала приступ обиды и спросила почти будничным тоном:
- А... ты уверен, что на меня оно будет действовать так же, как на тебя? Все-таки, мы из разных...
- Если ты напоишь этим собаку - пес зарычит на хозяина, потому что тот станет для него посторонним человеком, - заверил Шантрель. - Это на всех практически действует. Ну, или почти на всех... Тина, я понимаю, что ты сомневаешься, давай, вот как поступим: я ставлю пузырек вот здесь, на столе, да? И пойду. Мне еще собираться надо и в Городе комнату освободить... словом дел еще предостаточно. Ну, давай. Удачи тебе. Пока.
Он отошел на шаг и исчез. А я уткнулась в подушку и разревелась.
Странно получалось. С одной стороны, разумеется, Шантрель поступал правильно, в согласии со своими принципами и пожеланиями. С другой стороны, выходило, что я в этих его желаниях занимаю где-то предпоследнее место, и от меня спокойно можно освободиться с помощью какого-то иномирного зелья. А вот для своих амбиций он, драгоценный мой, зелья искать не стал. Правильно, конечно! Зачем нам Устинья? По мирам пошарахаться поинтенсивнее, так можно три вагона таких устиний найти, а карьера, она, понимаете ли - одна. Шансы, они такие редкие, неповторимые, что с Устиньей и в сравнение не идут!